Как Машенька доила Лукьяна. Машенька порно Часть 1

Машу из деревни Новоселовка воспитывала ее бабушка, Мария Михайловна, женщина мудрая и строгая. Внучка росла тихой и незаметной, но после выпускного вечера за одно лето преобразилась настолько, что стало невозможно отвести от нее взгляд. Ее красота была поразительной, сочетая в себе зрелость и юношеское очарование.

Маша обладала привлекательными ямочками на щеках, озорной светлой челкой, зелеными глазами, сильными стройными ногами и юной грудью, еще не знавшей мужских ласк.

Вскоре вокруг нее стали появляться женихи. Маша обратила внимание на Алешу — его бабушка тоже жила в Новоселовке, и он приезжал к ней на выходные. Родители Алеши жили в городе, были состоятельными людьми и очень любили своего сына. Они следили за тем, чтобы он не связался с плохой компанией и выбрал достойную девушку.

Мария Михайловна также благоволила Алеше, ценя его покладистый характер и благосостояние. Она всячески пыталась свести его с Машей.

Осенью Маша должна была уехать в город учиться в университете — поступить ей помогли родители Алеши. Сейчас же стояло лето, теплый вечер, и бабушка с внучкой пили липовый чай с молодым медом на веранде.

— Главное, Машенька, сохранить свое «сокровище» до свадьбы. Тогда жизнь будет идти как по маслу. Муж будет заботиться о тебе и осыпать подарками, — говорила старушка, отхлебывая чай из блюдца с восточным узором.

Маша машинально кивала своей прекрасной растрепанной головкой. Она уже много раз слышала эту фразу и пропускала ее мимо ушей. С Алешей у них уже было несколько встреч, но все это казалось несерьезным и непонятным. Парень пытался что-то сделать между ее ногами, а потом показал ей свой окровавленный член.

— Это был секс? — удивилась тогда Маша.

Через три дня они повторили попытку, но она так ничего толком и не поняла.

— Алеша хороший мальчик: учится отлично и не водится с наркоманами. У него такие замечательные родители! — продолжала бабушка. — Не упусти его и береги себя до свадьбы.

Машу забавляли эти устаревшие советы бабушки, но она старалась не подавать виду и улыбалась.

— Бабушка, мне нравится Алеша... Но он меня не любит.

Старушка весело взмахнула руками:

— Почему ты так решила?

— Он подарил мне на день рождения подснежники вместо роз...

— Почему же он так ошибся? Ты ему про цветы говорила?

— Говорила... Но он все равно их не послушал.

Бабушка задумалась на мгновение:

— У тебя же день рождения зимой?

— Да...

— Где же он взял подснежники зимой?

— Не знаю...

— И что ты с ними сделала? Я их не видела...

— Я скормила их нашей козе Нюрке назло ему...

— Зачем же ты так? Он ведь сам их вырастил! Чтобы добыть подснежники зимой... Это значит любить тебя по-настоящему!

Машино лицо просветлело мечтательностью:

— Тогда я свяжу ему шарф такой красоты! Как думаешь?

— Думаю, лучшего подарка он еще не получал!

В ту ночь Маше почему-то не спалось. Она улыбалась Луне уголками губ и корила себя за то что сразу не поняла значения подснежников: ведь они действительно дороже любых роз! Это было похоже на сказку о двенадцати месяцах... Девочка думала об Алеше и представляла себе шарф самого удивительного цвета: синий-синиий с белым орнаментом наподобие тех цветов...

Утром она побежала к реке купаться в молочно-белом тумане: когда вода прозрачная и теплая... Голая она вошла в реку лягушкой плыла сквозь водоросли своих длинных волос чувствуя себя русалкой счастливо смеясь колокольчиком своим звонким голосом над волной... Туман рассеивался солнце высвечивало противоположный берег озаряло реку утренним светом вырывая ее из темноты долины...

На берегу Маше удалось хорошенько вытереться полотенцем взъерошить свои волосы потом долго она оставалась там наслаждаясь видом реки слушая плеск волн шепот камышей вдыхая свежесть утра...

Когда она возвращалась домой кто-то из камышей шикнул:

– Что топаешь как слон? Рыбу распугаешь!

Это был Лукьян бородатый местный мужчина который рыбачил на складном военном стульчике хотя звали его как-то по-другому но все называли Лукьяном... Он смотрел на Машу погружая руку в ведро с водой рядом изменился выражение лица со злости к похотливости ухмылялся щербато...

Девочке пришлось идти дальше но мужик остановил её:

– Постой-ка! – закричал он взбираясь на насыпь становясь поперек дороги буравил её исподлобья глядящим взглядом...

– Ты - дочка Михайловны? – спросил косо глядящий рыбак

– Да... Но почему я слон? Все говорят что я стройная!

– Где там стройность когда живот висит складками даже отсюда видно!

– Что вы такое говорите?! Когда я поступала в университет меня хотели фотографировать для журнала!

– Хотели да передумали!

– Я сама отказалась мне это было ни к чему!

– В город собралась значит? – скрестил руки рыбак – а кто тут останется если все разбегутся? Не совестно бросать деревню которая тебя воспитала больную старуху?

Девочке было трудно ответить а этот защитник родных мест продолжал распалять себя:

– Вы молодежь без совести без стыда! Старикам нет поддержки брошены мы судьбе своей а вам живите как хотите! Шла бы работать дояркой коров доить это было бы благодарностью земле родной!

– У нас даже фермы нет ближайшая только в Осиновке!

– Не спорь слушай мои слова от вас желторотых благодарности ждать глупо!

– Какую благодарность вам нужно? Скажи я отблагодарю!

Лукьян предложил пойти за ним чтобы рассказать о ферме добавив что можно проверить её формы разговорчивость её мастера язык трепать мастера...

Совестью своей затронувшись девочке пришлось следовать за ним…

На траве расстелив свою простынку Лукьян начал расстегивать ремень штанов:

– Что делаете?! – испугалась селянка – мы об этом договаривались?!

Не договаривались но ведь пошли… Бояться тебе меня Лукьяна плохому научить…

Зачем штаны?

Как про ферму рассказывать буду одетым разве?..

События разворачивались быстро… Этот мужлан уже захватывал власть над ней ей становилось страшновато неловко… Интересно…

Кто главный на ферме думаешь спросил рыбак выпутываясь из штанов

Не знаю может быть заведующий или зоотехник начала робко отвечать будущая доярка

Ага главный там бык если телочек объездит то будут телята молоко… Главное у быков что?

Что переспросила девочка

Вот главное показал Лукьяны свои красные торчащие член почти вертикально…

Фуражки замасленные рубахи мятые голые шишковатые ноги похож был как шелудивый пес забавно однако его торчащий член кривой багровый большим кривым набуханием опасен для молодых девиц серьёзно…

Красавица хотела убежать могла бы потому что охальник был неповоротливым однако первый раз видела такой член близко природным страшным завораживало смотрело во все глазищи широко раскрытыми глазищами…

Раздевайся Макс приказывал Лукьяны

Не могу есть жених отвечает девица

Раздевайся будем делать из тебя настоящую доярку или деревню свою стесняешься память предков позоришь?!

Отпустите домой надо идти там бабушкина волнуется люди начнут думать…

Подождет твоя старуха погладишь немного поймешь чем бык телочек ублажают практики набирайся потом идешь своей дорогой нужды нет просто великодушие душевное огромное доброта необъятная моей души…

Правда правда ответствовал мужик

Несмело потягивается рукой смотря во всё глазищи широко раскрытыми глазищами своими широкими глазищами своими широкими глазищами своими широкими глазищами своими широкими глазищами своими широкими глазищами своими широкими глазищами своими широкими глазищами своими широкими глазищами своими широкими глазищами своими широкими грузящииииииииииииииииииииииииииииииииииииiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiii

Всего час назад Маша рассмеялась бы, услышав, что окажется раздетой перед этим грубым деревенским пьяницей. Но сейчас его неуклюжая фигура и внушительный размер будто гипнотизировали её. Будь она повзрослее, сразу поняла бы — это зов природы, против которого нет защиты.

Дрожащими пальцами она взялась за подол платья, а он в тот же миг рванулся вперёд. Не успела опомниться, как уже лежала обнажённая в его цепких объятиях.

Его сильные руки, словно канаты, опутали её, погружая в горячий водоворот страсти. Она пыталась вырваться — его колючая щетина царапала кожу, горячее дыхание с запахом перегара обжигало грудь, живот, самые интимные места. Его жадные губы исследовали каждый сантиметр её тела, отчего по коже бежали мурашки.

Девушка извивалась, била кулаками, отчаянно пытаясь вырваться. Сквозь тонкую преграду она чувствовала его возбуждение, угрожающе скользящее по бедру. Но чем сильнее он прижимал её, тем слабее становилось сопротивление.

А когда он грубо впился в её губы, проникнув языком глубоко внутрь, она окончательно сдалась. Ноги подкосились, руки обмякли — и он поволок её на расстеленную на полу одежду...