Последний выбор Арианы. Империя в руках строптивой

Глава 1. Ариана

Глава 1

– Звездочка, всё не так, – тихо шепчет Альд, его голос дрожит, в нём боль, сожаление и попытка удержать хотя бы крошку того, что разрушено.

И его слова ранят ещё сильнее, если бы он молчал. Они попадают стрелой в сердце, и я отшатываюсь. Он ранен, ему нужна помощь, но… Как же больно переживать всё это ещё раз.

Его предательство. Его слова ранят, а обещания становятся пустым пшиком. Они оборачиваются пеплом на языке, который не в силах произнести "прощаю".

– Можешь не стараться, – вмешивается незнакомец, произнося фразу как приговор, хлёстко и равнодушно, будто выносит решение суда. И я перевожу на него растерянный и злой взгляд. – Сейчас я закончу твой лепет, – заканчивает ледяным тоном, в котором не дрогнуло ни капли сочувствия.

Его голос будто покрыт инеем – колючим, жгучим.

Я уже почти дёргаюсь на защиту Альда, как и все остальные напрягаются, но… это чёртово "но" ставит меня перед выбором. Перед той правдой, которая разрывает изнутри.

Она давит, словно кто-то вложил в грудь раскалённый камень и сжал его ледяной ладонью.

А когда мужчина расправляет белоснежные крылья с огнём по краям, всё будто притормаживается. Мир замирает, или мне только это кажется.

Сердце будто выбивается из ритма, сражаясь с паникой. Но оцепенение и жгучая злость не дают трезво мыслить. Я сейчас состою из клубка разрушительных эмоций. Они пульсируют под кожей, скребутся изнутри, словно вот-вот прорвутся наружу и сожгут всё вокруг.

И тут, как знамение самого страшного, слышу раскатистый смех. Но если бы это было в реальности… но нет, он у меня в голове. Густой, вязкий, словно разлитый яд.

Вздрагиваю и как в замедленной съёмке вижу, как в руке незнакомца появляется меч, охваченный пламенем, а смех не утихает. Его невозможно перекрыть. Его невозможно игнорировать.

Он проникает в голову, давит изнутри, как нечто живое, уродливое и древнее.

"Перестань! – кричу мысленно Кираксу, а он только хмыкает в ответ, лениво, как будто развлекается. – Уйди!"

"Глупая девочка, – произносит древний демон бархатным тоном, но в каждом слове насмешка с издёвкой. – Он предал, как всегда. Манипулировал, обманом заставил снова полюбить себя."

Киракс перечисляет то, что режет изнутри, и я бы закрылась от этих злых слов, опровергла, но, чёрт возьми, он прав. Он в каждом слове прав. И от этого только хуже.

Именно Киракс наделил меня силой спасти Альда. Именно он сейчас потешается. Он не кричит, не смеётся – ему достаточно просто говорить, чтобы рушить меня изнутри.

"Зачем ты говоришь мне это? – спрашиваю надрывно, срываясь на крик. – Поиздеваться?! – кричу в мыслях, с отчаянием, как будто ещё есть шанс что-то изменить. – Ты и так постарался!"

"Я предоставил тебе выбор, – произносит демон со стальной холодностью, и у меня внутри всё замирает и холодеет, как будто в грудь вонзили кусок льда. – И сейчас ты тоже должна выбрать!"

Что выбрать?

Я сейчас ничего не могу. Альд разрушил меня подчистую. А на Рэйна даже взглянуть не могу. Слишком всё шатко и больно. Всё разваливается на глазах, и я не в силах собрать даже одно целое из осколков.

"Посмотри на моего сына, – строго произносит демон, и я перевожу взгляд на Альда. – Его регенерация не работает на полную. После соединения мечей они забирают своё. Он погибнет от руки Калеба или от ран… – делает паузу, в которой у меня внутри происходит резкая, мучительная перестройка. – И только твой выбор решит его судьбу. Сколько он протянет как человек с такими ранами? А сколько – с мечом в горле?"

И тут мир вновь принимает ясность. Больше нет замедленной съёмки. Всё складывается в резкую, острую картину реальности. И как раз в тот момент, когда незнакомец заносит меч для казни.

Вижу, как Рэйн подлетает ближе, как Сайлас с Тамиром тоже дёргаются к нам, но… они не могут. Мужчины врезаются в невидимую преграду. Как и девушки, что пришли с Калебом. Его чёртов гарем тоже не может пробиться через невидимую стену.

– Нет! – срываясь на крик смотря в глаза незнакомца, в котором больше боли, чем силы.

Собственный крик оглушает, а на его лице отражается удивление вперемешку с гневом. Встаю на ноги и закрываю собой Альда. Я ещё зла, до боли, до дрожи, но он не должен погибнуть так.

Только не от моего упрямства. Я не позволю быть судьёй. Ни ему. Ни себе.

– Ари, он лишил тебя всего! – срывается в ответ мужчина, и меч в его руке пропадает.

Вместо этого он обхватывает меня за затылок, резко, почти яростно. Его пальцы вцепляются в мои волосы – не больно, но властно. Дёргает на себя так, что его дыхание обжигает губы.

– Лишил нас всего, – а вот это он выдыхает в мои губы, глухо, тяжело, почти как признание, которое невозможно больше держать в себе.

– Я тебя не знаю, – упираюсь, давая понять, что мужчина мне никто, чужак. – Даже имени твоего не знаю. Но Альда ты не убьёшь! – с яростью в голосе доношу эту простую истину, как приговор, обжигая его взглядом.

– Меня зовут Калеб, – произносит, бархатно, будто этим ставит точку во всём.

Без пафоса. Без лишних эмоций.

Просто – Калеб. Как если бы это имя уже было решением.

А в следующую секунду, посреди этого хаоса и смертей, он впивается в мои губы властным, жадным поцелуем. Настолько напористым, что я даже теряюсь в первые мгновения.

В этом повелительном поцелуе – и сила, и жажда, и потребность.

Он словно сотни лет меня искал. Словно ждал и жил только этим моментом. И какая-то часть меня покоряется этой потребности. А вторая, более сильная, отрицает всё.

Резко прикусываю его за губу и, выпустив когти, проезжаюсь по его доспеху на груди. Скрежет металла отвлекает его. Мужчина медленно отодвигается и смотрит на доспех, а потом – мне в глаза.

И я не вижу в них гнева, а только удовлетворение.

Яркое, искрящееся, как у хищника, поймавшего добычу.

– Ты уже покорилась мне один раз, – ухмыляясь, произносит он с хрипловатой уверенностью, опять выдыхая слова в мои губы. – И второй раз ничего не поменяется.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Посмотрим, – упёрто протестую и толкаю его в грудь, резко, всем телом, чтобы дать понять – я не сломалась.

Отхожу на шаг от него и присаживаюсь к Альду. Он смотрит внимательно на Калеба цепким взглядом и держится за бок. Пытается встать, но у него не получается. Силы покидают его, а слова Киракса звенят в ушах: "регенерация не работает на полную".

Калеб уже хочет сказать мне что-то, но тут к нему подходит Вещун. Они отходят так, чтобы мы их не слышали. И я перевожу взгляд на Альда.

– Регенерация не справится, – шепчу тихонько, и он кривится от боли.

Нашёл время не показывать слабость.

– Хочешь, чтобы добавила?! – спрашиваю прямо и с вызовом, глядя в глаза.

И Альд знает, что я могу усугубить его положение. Нанести ещё парочку ран. И после того, что он сделал – как раз. Вот только как бы я ни была зла, не хочу его смерти. Вот вылечу – и пошлю подальше.

– Звёздочка, так было нужно, – хрипит Альд очередное оправдание, голос срывается, дыхание рваное.

– Заливай кому-нибудь другому! – яростно шиплю. – Мы это уже проходили. Альд, я не знаю, как тебе помочь, – с горечью в голове произношу. – После соединения мечей они тянут твои магические силы. И остальные не пройдут через барьер.

Только после моих слов Альд обращает внимание, что действительно никто не может к нам подойти. Мужчины пытаются с помощью магии пробиться, но это бесполезно.

Кто бы ни поставил барьер – он постарался. В нём только Калеб и… а как Вещун в него попал?

Похоже, он его и поставил. А для чего?

Он и раньше играл с нами, но не так… хотя тогда всё было тоже на пике. Как будто кто-то ждёт, чтобы всё рухнуло.

– Откуда ты знаешь? – удивлённо спрашивает мужчина, но я награждаю его взглядом "заткнись и поверь". – Ладно, потом расскажешь, – бурчит он, на что я хмыкаю.

Не расскажу. Не нужно ему знать про наше общение с Кираксом.

– Мне нужно вернуть часть своей силы, и тогда я вновь стану древним демоном, – ухмыляется Альд, сквозь боль, сквозь тьму, с тем мрачным упрямством, за которое я когда-то его и полюбила.

– Ты уверен, что это поможет? – почти шёпотом переспрашиваю, голос дрожит от страха и надежды вперемешку.

– Только это и поможет, – твёрдо отвечает Альд, сдерживая стон, и кривится от боли, которая, похоже, уже становится невыносимой.

– Становится хуже? – бегло осматриваю его, взгляд мечется, в панике.

Я же не знаю, сколько у нас времени. А думала, что всё время вселенной – наше.

Глупо. Наивно.

– Пока терпимо, но нам нужно на… – он замолкает и закрывает глаза.

Резко, как будто выключили свет.

– Альд, куда нужно? – трясу его за плечи, в голосе тревога, но похоже, он отключился.

Пульс чувствую, но он слишком слабый.

"Киракс, помоги! – кричу в мыслях тому, кто может помочь."

"Насмешка в том, что помочь Альду сейчас может только Калеб. Он знает как", – произносит эту загадку и замолкает.

Тон у него ленивый, почти равнодушный, но я чувствую, что это не шутка.

Это игра. Серьёзная.

Резко подрываюсь на ноги и подбегаю к мужчинам. Хватаю Калеба за доспехи и резко разворачиваю к себе, не думая – просто действуя. Мужчина ошарашен таким подходом, в его глазах вспыхивает удивление. Он хватает меня за талию, удерживая, видимо, чтобы ответить той же монетой.

Прямой зрительный контакт. Противостояние тяжелейшее.

Он смотрит хищно. Я – упрямо. И как взрыв:

– Я пойду с тобой только при одном условии, – произношу твёрдо, каждый слог – как удар и вызов.

И вижу, как в его глазах, до этого холодных, загорается что-то.

Жадный интерес. Искра желания.

Он слышит не только слова – он чувствует вызов.

________

Дорогие читатели, мы рады видеть вас в нашей с соавтором новинке.

Здесь будет драйвово, рискованно и откровенно.

Не забывайте добавить книгу в библиотеку, чтобы не потерять. И ставьте звездочку истории.

Полетели?

Глава 2. Ариана

Глава 2

– А с чего ты решила, что можешь ставить мне условия? – тянет мужчина с ленцой и ещё и хмыкает.

Он доволен собой и, видя моё состояние, будто заранее знает, что всё пойдёт по его правилам.

Ох, как же мне сейчас хочется зарядить ему по его самодовольному лицу. Убрать это выражение с лица. Стереть эту маску уверенности, это ледяное превосходство, будто он всё уже решил.

Но сейчас каждая минута на счету, и нужно действовать быстро и попасть чётко в цель. Попасть туда, где у него слабое место – если у такого, как он, оно вообще есть.

– Потому что ты прилетел за мной, – говорю прямо, смотря в его глаза, наполненные всё тем же превосходством, только оно уже не такое явное. В нём появляется едва уловимый сбой, микроскопическая трещина. – Потому что ты не смог меня забыть, а не я тебя, – последнее произношу ленивым тоном.

Нарочито спокойно, зная, что это подействует лучше, чем любой упрёк.

После чего следует взрыв.

– Ари, не наглей! – рычит Калеб, его голос срывается.

В нём злость, растерянность и желание не потерять контроль. И в подтверждение всему он ещё и сжимает кулаки.

Отлично, значит я права и попала в уязвимое место мужчины. А как оказалось, это именно я. Я и есть его слабое звено. На этом можно сыграть – осторожно, но точно.

– Но если ты, Калеб, такой упёртый, – ещё тише и безэмоционально произношу и делаю шаг от него, отводя взгляд. – Я могу справиться без тебя, – ставлю жирную точку и делаю вид, что сейчас развернусь и уйду.

Прочь от него, от его власти, от всего, что он пытается навязать.

Даю ему немного времени принять решение и заодно узнаю, какие планы у мужчины. А оказывается, у него они решительные и кардинальные.

Он не медлит – ни секунды. Резко наклоняется и, подхватив меня под колени, закидывает себе на плечо, как будто я его трофей.

– Мы ещё не договорились! – кричу возмущённо, хотя внутри ликую. Он купился. Попался на мою приманку. Посмотрим, к чему это ещё приведёт. – Я не озвучила своё условие! – добавляю яростно и извиваюсь на его плече, стараясь сбить его шаг, но без толку.

А мужчина кладёт руку на мою пятую точку – как жирный намёк. Как знак, что ему всё можно. Движение у него собственническое, бескомпромиссное, он точно знает, что делает. Его ладонь уверенная, тёплая, слишком надёжная.

Он не спрашивает – он берёт.

Уже готова разразиться матом, как он достаёт квадратный куб связи и произносит рыжеволосой девушке:

– Алида, спустись и подними на борт нефилима, – жёстко, со сталью в голосе, произносит мужчина, явно нехотя, но без тени сомнения. Он чётко отдаёт приказ.

Пока молчу. Умный этот Калеб. Я даже не успела сказать, что мне нужно, а он – мало того что понял, так ещё и организовал всё. Кажется, я просчиталась насчёт него. С ним будет не так уж и просто.

Он не просто сильный. Он стратег. Хищник.

И мне ещё предстоит узнать, кто он – этот Калеб. Просто мужчина, возомнивший себя всемогущим. Или тот, кто действительно наделён беспредельной властью.

– Как я пойму, что забираю того, кто нужен? – спокойно отзывается девушка, в её голосе нет удивления – только деловитость, пока Калеб шагает вперёд, не видя преград.

Ни в себе, ни снаружи. И я понимаю: с этим мужчиной всё только начинается. И будет это "всё" максимально запутанно и сложно.

А магическая преграда действительно спала и наше странное воссоединение, похоже, всех ввело в шок. На секунду все замирают, и я выкручиваюсь на его плече, разворачиваясь так, чтобы увидеть Рэйна.

Мужчина у меня не глупый, и по взгляду понимаю – он всё понял. Кулаки сжаты, в глазах боль и гнев, но он молчит. Он осознаёт, что это точка. Точка в нашем страстном приключении.

Оно было головокружительным, рисковым, особенным. Но мы вернулись в реальность, где жесткий выбор поставил финал. Без возможности продолжения.

Сейчас это понимаю чётко. И он тоже.

Видит, принимает… и уводит свой взгляд, полный горечи.

– Он тут единственный в отключке, – весело проговаривает Калеб, бросая взгляд на лежащего Альда, как будто это просто любопытный факт, а не жизнь и смерть.

– Поняла, – отвечает Алида, и гримуар связи тухнет.

– Если бы и она была в отключке, то проблем было бы меньше, – шипит блондинка, наклонившись к девушке в очках, с такой ненавистью, что пробирает до нутра.

А смотрит она на меня так, будто убить готова на месте. Пронзительно, мстительно, так, словно я забираю её. Словно моё существование – причина всех её бед.

– Забудь про них, – произносит властно Калеб тоном, не терпящим возражений.

И поднимается на борт. Как раз в этот момент выходит Алида и, окинув нас взглядом, приподнимает брови вверх, но ничего не говорит. Спокойна, собрана.

А вот я отмечаю: она драконица. Значит, сильная и, скорее всего, проблемная. Слишком хладнокровная. Слишком красивая.

Словив мой взгляд, она намеренно вспыхивает огнём в глазах, и в следующую минуту отворачивается, спокойно уходит дальше. Точно – проблемная. Огненная драконица. И мне с ней ещё предстоит столкнуться.

– Про твой гарем? – язвительно отзываюсь на реплику Калеба, не скрывая злости, и тут мне по попке прилетает сочный шлепок.

Такой, чтобы точно поняла настрой мужчины. Не просьба. Заявка.

– Ревнуешь? – поддевает меня мужчина, и несёт по коридорам корабля с той же уверенностью, будто я не девушка, а его собственная корона.

Стены серые, всё строго и по-военному, ничего лишнего. Холодный металл, минимум декора, только функциональность. Технологии здесь на высоте, всё продумано. А вот герб, что мелькнул на стене, я не успела рассмотреть. Но даже этого достаточно, чтобы червячок сомнений и тревоги закрался внутри.

Куда, чёрт возьми, он меня тащит?

Кто он?

Командир на каком-то десантном корабле?

Тогда откуда здесь девушки?

Нет, не так.

Почему я вижу только девушек?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Молчишь? – напоминает о себе мужчина ехидно, с внутренним наслаждением, будто ловит каждую мою эмоцию.

Калеба точно всё устраивает. Я ведь тут, видимо, как он и хотел. И именно так, как он задумывал.

– Засмотрелась, не обольщайся, – фыркаю в ответ, крутясь на плече. – А ты у нас командир десантного корабля? – стреляю вопросом в лоб, нарочито дерзко, будто не прикована к его плечу.

А мужчина даже с шага сбивается, как будто не ожидал. А потом, продолжив идти, заливается смехом. Искренним, громким, с тем смехом, который обычно опасен. Заразительным, я бы сказала, если бы не ситуация.

– Что смешного?! – рычу, впиваясь когтями ему в поясницу, давая понять, что настроение у меня совсем не игривое.

– Ари, ты изменилась, но не сильно, – продолжая заливисто смеяться, отвечает Калеб, и в голосе – тёплая насмешка, даже немного нежности.

Как будто я не на военном корабле, а уже в его постели.

Нужно с этим заканчивать. Резко проворачиваюсь и спрыгиваю, оказываясь на полу на корточках. Встаю медленно и улыбаюсь ему лучезарно. Настолько сладко, что самой хочется закатить глаза.

"А ты как думал, милый? Словил – и я послушно мешком буду висеть у тебя на плече?" – обращаюсь к нему в голове.

– Неплохо. И что дальше? – с азартом спрашивает Калеб, в глазах разгорается тот же блеск, что и перед прыжком.

А действительно… что дальше?

Убежать не могу – Альда уже принесли на корабль. И помочь с его ранами может только Калеб.

Только как его вывести на разговор так, чтобы он не потребовал слишком многого?

А что-то мне подсказывает: наглеть этот самоуверенный самец будет так, что даже меня поразит.

– Отведи меня в медотсек, – скрещиваю руки на груди, почти требую, пытаясь показать, что ещё контролирую ситуацию.

– Рогатая жопа, ты у меня на корабле, – ласково, но с таким подтекстом, что он начинает не просто волновать, а уже раздражать, говорит мужчина и делает шаг ко мне. – На моих условиях, – ещё шаг, и вот он уже впритык, почти прикасается. – Здесь твои выкрутасы не сработают, – ставит перед фактом и наклоняется ко мне, как хищник к своей дичи.

Резко отхожу и упираюсь спиной в холодную сталь стены. А Калеб ставит руки по обе стороны от моей головы, полностью блокируя путь к отступлению.

Он дышит ровно, взгляд прожигающий – он уверен в себе до безумия, и это жуть как бесит. У меня же пространства для манёвров – ноль. И всё бы ничего, но в голове крутится куча вопросов… и один конкретный провал в памяти.

Как можно было забыть такого?

Как Альд это провернул?

И главное – зачем?

– Не называй меня так, – шиплю в ответ, как побитая кошка. Уверенность ещё держится, но под ней – пустота, зыбкое основание. – И верни мой меч! – вздёргиваю подбородок, пытаясь хоть на секунду перехватить инициативу.

– Наглая и безрассудная, – словно смакуя каждое слово, произносит Калеб, будто дегустирует меня. – Такой ты мне даже больше нравишься. Заводит твоя строптивость, – последние слова он говорит так, будто мы прямо сейчас сорвёмся в спальню. Его голос становится ниже, насыщеннее. – Девочка…

Слышу последнее обращение – и меня уносит. Куда-то далеко. Туда, где безопасно. Где тихо, где тепло. Там уютно, будто под пледом. Там так хочется быть.

Слышу шум города, музыку – тягучую, романтичную, будто пропитанную вечерним воздухом. А он обнимает меня за талию, смотрит в глаза – так открыто, так жадно, будто я центр его вселенной.

Калеб улыбается, а я… кокетничаю. Мягко, по-женски, как будто всё вокруг перестало существовать.

Его рука – тёплая, уверенная – лежит на моей талии. Моя ладонь покоится у него на плече. И мы кружим в медленном танце, будто у нас есть вечность.

Атмосфера между нами искрит углями, они словно прикасаются к коже, а внутри нас – пожар. Не огонь. Пожар.

Он наклоняется ко мне для поцелуя и шепчет:

– Будешь со мной, Ари?

А я в этот момент словно совершенно другая. Расслабленная. Влюблённая. Всё, что тревожило, исчезло. Мир сузился до одного мужчины.

И я тону в чувствах к нему. А он – в чувствах ко мне.

– Буду, – мурлычу в ответ, и он рывком впивается в мои губы жарким, всепоглощающим поцелуем.

В нём столько страсти… и главное – чувств, что я растворяюсь. В этом поцелуе. В этом мужчине. И не хочу выныривать.

На нём сейчас замкнут мой мир.

И в нём – я счастлива.

Глава 3. Калеб

Глава 3

Смотрю на эту рогатую жопу и пытаюсь понять – осталось ли от той Арианы, которую я помню, хоть что-то. Новая версия… странная немного для меня. Вроде бы и больше раскрыта, взрослее, тоньше по ощущениям. Но одновременно – мягче.

Более… нежная? Да ну нахрен.

Где та чертовка, которая пьяная визжала "хочу секса", сразу после того как старина Каэль сожрал байкера?

Где она – огненная, дикая, бешеная?

Хотя нет, сбежать как всегда она готова хоть сейчас. Это осталось. Я вижу это в её глазах, в этом привычном тоне, как только разговор заходит слишком глубоко. Она думает, что я не догадываюсь, почему она ещё не открыла портал и не слиняла, оставив меня со своим придурком бывшим.

Сука Альд. Как ты меня достал. Я сейчас даже не уверен, чего хочу больше – взять Ари за волосы и отправить на колени, чтобы снова почувствовать её губы на своём члене… или пойти в медотсек и прикончить этого нефилима к чертям.

Крис точно будет довольна. Да и я, в принципе, тоже. А если ещё и совместить оба желания…

Ладно. Мечтать не вредно. Вещун – этот скользкий недошаман – очертил правила. И, как всегда, не в мою пользу.

– Ваша революция и дня не продержится без демоницы, – потирая свою трость, заявляет он тоном, будто это очевидно.

– Откуда ты… – пристально всматриваюсь ему в глаза, пытаясь раскусить, откуда у него вообще такие сведения.

Кто проболтался?

– Не важно. Главное, что без Арианы шанса сместить Императора у вас нет, – заявляет этот наглец, лезя не в своё дело так, будто он вообще тут главный.

А мне срочно нужно понять, что ему известно. И главное – кто его накачал инфой о планах сместить Императора.

– Откуда ты знаешь о восстании? – прямо, с нажимом, спрашиваю, чувствуя, как сжимаются кулаки.

Он не должен знать. Это закрытый круг. Очень.

– Я один из тех, кто помогал вам с его планировкой, – его слова звучат, как бред сумасшедшего.

И не просто сумасшедшего – опасного. Это не имеет ничего общего с реальностью, по крайней мере, с моей.

– Я ни разу не видел тебя, – бросаю холодно, намекая на тайные встречи знаковых фигур, на которых этого любителя куриных ножек не было и в помине.

– Это не важно. Важно только то, что Ариана может тебе помочь достичь цели. Но и Альд мне нужен живым. И полным сил, – говорит, будто это просто условие. Ничего личного.

Я не верю своим ушам. Ладно, хрен с ней, с Арианой – я и так собрался её забирать. Но забирать этого сучару Альда? Простите, но нет. Я вообще-то прикончить его собрался.

Не спасать. Не тащить на себе. Убить – и точка.

– С Ари я помогу, без вопросов. А вот Альд идёт нахер, – ставлю своё условие.

Чётко. Жёстко. Без лишней дипломатии.

Я не привык торговаться – должность не та. По моему приказу "Длань Императора" выжигает целые миры. Без сожалений, без оглядки.

И тут я сам себе улыбаюсь. Император действительно выжигал миры за малейший намёк на восстание или просто за несогласие. А теперь я, его биологический сын, собираюсь восстать против него. Чёртова ирония.

– Что смешного? – спрашивает шаман, всматриваясь в меня, как будто уже всё понял.

– Проехали, – отрезаю и возвращаю серьёзность в голос, натягиваю холодную маску на лицо. Хватит эмоций. – Что мне с этим дятлом делать? – киваю на Альда, который почти отключился, но всё ещё дышит. Упрямый ублюдок.

– Забери его на корабль и не дай пока умереть, – успевает сказать Вещун.

Как Ари подбегает ко мне и, хватая за броню, разворачивает к себе, требуя внимания, как всегда, резкая, неудержимая.

И вот мы на корабле. Я прижимаю её к стене и заговариваю, пристально всматриваясь в глаза, пытаясь понять, насколько с ней будет тяжело. Насколько далеко она готова идти. Насколько она моя.

И демоница ведётся. Я вижу, как её зрачки расширяются, как дыхание сбивается. Она внимает каждое моё слово, ловит интонации, глотает воздух вместе со мной. Замечательно. Значит, на внушение она ведётся. Ну хоть выключать её сознание, как в прошлый раз, не придётся.

Так, она готова. Полностью в моей власти.

И что мне делать? Поцеловать? Развернуть и трахнуть прямо здесь, в узком проходе?

От мыслей о последнем сразу чувствую шевеление в штанах. О да… было бы не плохо. Как же я скучал по этой чертовке.

– Ты что делаешь? – скрестив руки на груди, в проёме коридора появляется Алида.

– А на что, блять, это похоже? – склоняя набок голову, шиплю Алиде, не сводя глаз с Арианы.

– На то, что ты хочешь её взять, пока она улетела в мир грёз, – язвит драконица, не сдвигаясь с места.

– Ты куда-то шла? – отмахиваясь от неё словами.

Мне сейчас не до объяснений. Ари – мой фокус.

– Крис спрашивает, куда нам курс держать? – продолжает отвлекать от губ, которые я уже приметил.

И пока ещё не решил – для поцелуя или минета.

– Игнелион, – бросаю в надежде, что Алида свалит нахер и оставит меня наедине с Ари. Всё, что мне сейчас нужно – это её губы, её дыхание, её тело в моих руках, а не болтовня драконицы.

– Игнелион?! А что мы там забыли?! – резко, как от удара током, подпрыгивает драконица. Голос выше обычного, в нём вспыхивает паника, злость – и что-то личное.

Лениво смотрю на неё с лёгким раздражением, скользя по лицу оценивающим взглядом, и понимаю: я совершенно забыл, что это её родной мир. Ну, бывает.

– Наведаемся к твоему бывшему, – с издёвкой бросаю, специально, с прицельным ударом, в надежде, что она вскипит и свалит к херам.

Так и происходит. Алида хмыкает, сжимает кулаки, и, сверкая глазами, проносится мимо нас, оставляя после себя заряд чистой ярости. Я довольно ухмыляюсь, поворачиваюсь обратно к демонице… и вижу, что глазки у неё уже обычные.

Без намёка на транс. Без магии. Просто Ари.

– Что это было? – растерянно спрашивает Ари, глядя на меня почти испуганно.

И в этом её взгляде – не только удивление, но и что-то ещё… опасное.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

У меня есть ответ. Чёткий, точный, но он её взбесит и приведёт к непредсказуемому. А мне сейчас не до истерик. Поэтому, глотнув всё, что хотел сказать, кидаю последний взгляд на её губы – мягкие, приоткрытые, будто созданные для греха. Они так и просятся для работы.

– Альд уже в медотсеке. Найдёшь его легко, – сквозь зубы проговариваю и отворачиваюсь, чтобы уйти.

Чтобы не сорваться и не сделать лишнего.

Но всё же бросаю через плечо, контролируя интонацию, вкладывая в неё всё то, чего пока не говорю в открытую:

– Как проведаешь своего умирающего – приходи. Обсудим условия нашего соглашения.

Глава 4. Ариана

Глава 4

Калеб уходит, оставляя меня в полном одиночестве. И после того, что я увидела, хотя так и не поняла, как моё подсознание вывело меня на такую странную и… заманчивую реальность, – остаться одной самое то.

Нужно вытряхивать из головы этого наглеца и вспоминать, что у меня ещё один имеется, только при смерти. Мысли о Калебе ещё задевают чувства, но их отодвигает тревога за Альда.

Вот проведаю его и убежусь, что с ним всё в порядке – тогда можно и обсуждать план по его дальнейшего спасению.

Киракс чётко сказал, что спасти Альда сможет Калеб. Только тот не спешит помогать, и это злит ещё сильнее.

Иду по коридору корабля медленно, вчитываясь в надписи на дверях, и думаю о том, что попала, кажется, в любовный треугольник. Что-то мне это напоминает. В них я нечасто попадаю. И только с Альдом.

Что же за жизнь у нас такая… Зачем всё так, будто судьба снова играет в ту же пьесу.

Увидев нужную мне надпись, нажимаю на панель отсека, и первое, что вижу – это бледное лицо Альда.

И сердце сжимается. Как будто холодной рукой внутри. А лишние мысли про Калеба вылетают из головы со скоростью света.

К его телу прикреплены датчики, и он по-прежнему без сознания. Лежит будто стеклянный. Такой чужой и такой хрупкий. Захожу в комнату, и тут же мой взгляд падает на блондинку.

Она сидит в кресле возле него и смотрит с ненавистью. Взгляд пронзительный, тяжёлый, будто готовый испепелить. Но взгляд – это пустяки.

А вот то, что у неё в руке – кинжал – взрывает внутреннюю сирену, оповещающую об опасности. Серебро блеснуло, и в груди что-то упало.

– Что ты здесь забыла?! – рычу на неё, подбегая к Альду, вот только она оказывается быстрее.

Не успеваю к нему подойти, как она ставит кинжал к его горлу. Столбенею. И призываю демоницу.

Если эта стерва думает, что отнимет его жизнь так просто – то просчиталась. Не сегодня. Не при мне.

– Хочу его убить, – шипит в ответ девушка и показывает клыки.

Замечательно. Вампирша. Или дампирша. Но это не главное. С такой справлюсь точно.

Только когда она надавливает на кинжал, и проступает кровь на шее Альда, я уже ни в чём не уверена. Внутри всё обрывается. И мысли вылетают из головы.

Инстинкты срабатывают быстрее. Всё остальное исчезает.

– Не так быстро, сука! – рычу на неё, принимая демоническую форму.

Тело тут же вспыхивает жаром, когти продирают ладони, магия поднимается волной. Подаюсь на неё и заношу когтистую руку.

Девушка отскакивает в сторону. Грациозно. Быстро. Но я успеваю мельком бросить взгляд на Альда, убедившись, что с ним всё относительно плохо, но он жив. Достаточно.

Переключаюсь на неё. Внутри всё уже бурлит, злость гудит в висках. Налетаю на неё, а она, не растерявшись, кидается на меня с клинком. Взгляд бешеный, в нём нет разума – только ярость.

Первый выпад ловлю рукой. Жжёт. Кожа горит, но мне плевать. Это не остановит.

– Ненавижу! – кричит она и пытается вонзить клыки мне в шею.

– Взаимно, бешеная! – яростно кричу в ответ и отшвыриваю её к стене.

Грохот. Пыль. Удар. Её тело врезается в металл, и на секунду всё замирает. Она поднимается быстро, но уже с другим взглядом. В нём только вызов.

Сама напросилась, тварь! За него я и убить готова!

Мы сцепляемся вновь. Выбиваю кинжал из её руки и бью коленом в живот – с яростью, со всей силы, что во мне кипит. Блондинка хрипит, но тут же присаживается на корточки и подсечкой отправляет меня на пол.

– Всё из-за вас! – кричит эта тварь и садится на меня, вцепляется, будто одержимая.

Она бьёт по лицу кулаками так быстро, что я успеваю только блокировать удары. На руках уже чувствую порезы, пульс зашкаливает от злости, но тут дверь в отсек открывается.

Этот звук – короткий, резкий – на секунду отвлекает её. И я сразу пользуюсь преимуществом. Скидываю её с себя и сама сажусь на неё, сдавливая корпус бёдрами.

– Я в сознании! И в отличие от Альда могу ответить! – рычу, не втягивая когтей, и бью в ответ. По лицу, по плечам, не думая – просто давая волю ярости.

Теперь она прикрывается, и это радует.

– Что здесь происходит? – слышу голос Калеба, и в следующую секунду он стягивает меня с блондинки.

Та сразу подрывается на ноги и сплёвывает кровь на пол.

Калеб поднимает меня с неё и удерживает над полом, обхватывая за талию и сдерживая, пока я бешено брыкаюсь в его тисках. Руки мужчины, как стальные захваты.

Его хватка – будто металлическая решётка тюрьмы. Не пробиться. Не вырваться. Только злость внутри мечется, словно зверь.

– Эта тварь хотела его убить! – кричу в ответ, выгибаясь, но он держит.

Крепко. Так что мне не выбраться. А она смотрит исключительно в его глаза.

И уже не с ненавистью. В её взгляде появляется что-то другое. Немой вопрос. Словно она уверена, что он знает, почему это всё произошло. Словно Калеб её не остановит, а поймёт. Словно ищет в нём опору.

Замечательно. Если это так – то у меня два врага.

– Кристина, что ты тут забыла? – со сталью в голосе спрашивает Калеб.

Без намёка на сочувствие.

– Я уже ответила, – рычу в ответ, вырываясь.

Но мужчина резко ставит меня на ноги и тут же обхватывает одной рукой за горло, другой – за талию. Брыкаюсь, но он выпускает когти на той руке, что фиксирует шею.

Когти ложатся ровно. Холодно. Предупреждающе.

Замираю. Дыхание сбивается. В голове крутится тысяча вариантов, что он может сделать. Одно его движение – и я, в лучшем случае, окажусь раненой, лежащей рядом с Альдом. В худшем – меня выкинут за борт. Мёртвой.

Но… страха нет. Вместо него – странная, дикая уверенность, что Калеб так не поступит. Припугнёт – да. Проверит, сломает, надавит. Но не причинит настоящего вреда.

Хотя… я могу ошибаться.

– Калеб, ты же знаешь! – рыча от бессилия отвечает эта сука, срываясь, будто у неё отбирают последнее. – Ты обещал! – кричит истерично, голос режет по ушам, словно стекло. – Ты обещал отомстить Альду!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

После последней фразы вектор моего внимания резко смещается. На мужчину, которого я, видимо, по ошибке посчитала не угрозой.

– Кристина, я помню все свои обещания, – жёстко, бескомпромиссно отвечает Калеб, и я дёргаюсь. Он не кричит, но в голосе угроза. Будто он сейчас выносит приговор. – Но ситуация изменилась. И если я увижу тебя возле Альда – ты лишишься всего. А теперь – вышла отсюда, – прямой приказ.

Сказанный таким тоном, что даже меня пробирает до дрожи.

А эта сучка рычит. Настоящая хищница. Но стиснув кулаки до побелевших костяшек, вылетает прочь. Не взглянув на меня. Не бросив ни слова. Только напряжённый след в воздухе.

В отсеке наступает тишина. Глухая, тяжёлая. Оглушающая. Только звук работающих приборов заполняет паузу – механический, равномерный, но сейчас он звучит как глухой гул, невыносимо отчуждённый.

Мне нужно время, чтобы выдохнуть, отпустить зажимы, стряхнуть злость и тревогу. А вот Калебу… кажется, принять решение. Или подтвердить уже принятое.

Он не выглядит тем, кто разбрасывается словами. Не выглядит тем, кто нарушает обещания. И если его обещание – смерть Альда, то… у него будут проблемы. Со мной.

Потому что я этого не позволю. Не теперь. Не после всего.

– Этого больше не повторится, – с нажимом произносит мужчина, и проводит когтем по вене на моей шее.

Медленно. Мучительно медленно. Не разрезая – касаясь. Скользя. И это ощущается не как угроза, а как… дикая, странная ласка.

Опасная. Ядовитая. И до безумия притягательная.

Внутри всё вздрагивает. Тепло расползается по телу. Это что-то слишком знакомое, слишком личное. Как будто он знает, куда касаться, чтобы всё внутри меня вспыхнуло.

И в этот момент… Альд открывает глаза.

Тоже медленно, с усилием. Зрачки мутные, он будто пробирается издалека, из тьмы. И впивается взглядом в нас. Мы стоим прямо напротив его кровати. Лицом к лицу.

Он моргает несколько раз. А потом в его взгляде появляется боль. Не физическая. Жгучая. Личная. Разрывающая. Ревность. Она вспыхивает мгновенно. Я вижу, как сжимается его челюсть.

И будто этого мало… Калеб наклоняется к моему уху. Его дыхание горячее, оно касается кожи, пробегая током вниз по спине.

И шепчет. Ласково. Почти игриво. Но внутри этой ласки сверкает сталь:

– Ты здесь на моих условиях.

Глава 5. Ариана 

Глава 5

У меня всё обрывается внутри, и сердце стучит так, будто хочет выскочить из груди. Панически. Гулко. Как будто оно знает, что его сейчас будут рвать на части.

А Альд всё смотрит. Молча. Тяжело. Он медленно проводит взглядом по руке Калеба, что всё ещё, будто нежно, но однозначно намеренно, скользит по моей шее. А потом – к той, что обнимает меня за талию.

И от этого взгляда... на коже будто появляются ожоги. Жгучие. Истязающие изнутри. В его взгляде боль. Ревность. И ожидание предательства.

Я дёргаюсь, инстинктивно, но хватка Калеба только усиливается. Он напоминает – это я пришла к нему. Это он решает, выживет ли Альд. И что будет со мной. Всё здесь подчиняется его власти.

Но мы ещё посмотрим, насколько она прочна. Насколько я готова в ней застрять.

– Ариана, что мы тут делаем?.. – хриплым, надломленным голосом спрашивает Альд.

И этот вопрос врезается в сердце, как острая игла. Глубоко. Безжалостно. Только усилием воли заставляю себя не дрогнуть. Не выдать смятение. Напоминаю себе – он предал.

Он сломал доверие. Он всё разрушил.

– А нужно было бросить тебя там? – рычу в ответ, защищаясь, как загнанный зверь.

Калеб хмыкает рядом, прямо у моего виска. Насмешка тёплая, выдыхаемая почти в ухо, но в ней ни капли сочувствия. Только контроль.

Толкаю его в бок, слегка, предупреждающе. На что он глухо рычит. Но мне сейчас не до него. Не до демонстраций. Нужно разобраться сначала с помирающим, который до сих пор смотрит, будто между нами пропасть.

А тактику я так и не выбрала. Я хочу спасти. И хочу убить.

Два диаметрально противоположных желания разрывают меня на части. Как будто внутри два зверя сцепились в драке. И оба не собираются уступать.

– А в чём проблема, нефилимчик? – хмыкает Калеб, и я закатываю глаза. – Не нравится медотсек на моём корабле, – последние слова он выделяет интонацией, подчёркивая каждую грань. И тут же резко, грубо: – Могу выкинуть нахер отсюда, – заканчивает жестко, с нажимом.

Альд пытается сесть – почти срывается, но тут же падает обратно на матрас. Тело не слушается. Грудь судорожно поднимается.

Я дёргаюсь, чтобы помочь, инстинктивно. Но Калеб не позволяет отойти. Его рука сжимается сильнее. Контроль. Демонстрация.

Он не просто показывает, что Альд на его корабле.

Он показывает, что я с ним.

Вот только… это не так. Мы ещё ни о чём не договорились. Ни о спасении. Ни о правилах. Ни о том, что будет дальше.

И чем дольше Калеб удерживает меня, тем сильнее пульсирует внутри неуверенность. Но рядом с ней – что-то другое. То, от чего трудно отмахнуться.

– Ариана, как думаешь, сколько он протянет? – шепчет ласково на ухо Калеб, и я поворачиваю голову к нему.

И встречаюсь с таким чисто собственническим взглядом, в котором прямой посыл: оттолкнёшь или будешь спорить – и он труп. В горле пересыхает, сглатываю и ответить с вызовом не получается.

Он смотрит, будто заранее знает, что выиграл. Калеб прогибает меня, точно зная, где и как надавить. Его руки действуют с намерением, с внутренним правом. Но всё же позволяю себе колкость.

– А как думаешь, сколько я здесь пробуду? – отвечаю ядовитым шёпотом.

А мужчина отвечает своеобразно: рука, что до этого удерживала за талию, теперь ползёт вниз к бедру. Скользит медленно, уверенно, словно продолжая разговор без слов. Достигает попки и сжимает.

Это прямая демонстрация последствий. Жест, что говорит сразу обоим – и мне, и Альду. Напоминание, кому сейчас принадлежит власть.

– Калеб, оставь её! – рычит Альд, и мы оборачиваемся к нему.

Слишком были заняты друг другом. Взгляды сталкиваются, и в каждом – ярость.

– Для чего?! – жёстко рубит Калеб. – Со мной она была счастлива и в безопасности, – говорит так уверенно и бескомпромиссно, что я, сама того не желая, замираю. Что-то внутри сдавливается. – А с тобой на волоске от смерти оказалась. Альд, скажи спасибо, что не прикончил тебя на мосту, и заткнись, – срывается Калеб, и я слышу, как в его голосе пульсирует сдержанная ярость.

Ого, какой накал. Меня раздражает сильнее даже не то, что они спорят. Будто сейчас делят меня, словно я трофей. Как приз, что достанется только победителю.

А то, что мужчины знают о моей жизни больше, чем я сама. Только у нас не соревнование. И я по-прежнему ничего не помню о Калебе.

– Я вам не мешаю?! – кричу в ответ, смотря по очереди на них.

И для наглядности поднимаю руку с выпущенными когтями, чтобы Калеб понял – минута моей растерянности истекла. По взгляду вижу: он не боится. Наоборот – принимает вызов. Но почему-то отпускает.

Отхожу на шаг от него. Так дышать легче, так его чертовски притягательная мужская харизма не путает мысли. Воздух между нами будто обретает вкус свободы, хоть и напряжённый.

– В безопасности? – надломленным, полным яда голосом переспрашивает Альд. – Рядом со Старшим Инквизитором нельзя быть в безопасности! С тем, кто казнит даже без приказа. С тем, кто выжигает миры.

Каждое слово Альда бьёт по мне, как будто Кристина до сих пор здесь и наносит раны когтями и клыками. Внутри будто снова вскрылись старые шрамы. Отшатываюсь от Калеба и смотрю ему в глаза, ища там ответы.

Но мужчина глядит на меня прямо, без малейшего уклона. Ни одного оправдания. Ни тени сомнений. И этим взглядом он подтверждает всё сказанное Альдом. Подтверждает суть, которую тот озвучил.

Инквизиторы – страшные люди. Я знаю это не понаслышке. Они действуют так, что потом отойти от их пыток – нереально, а забыть – и вовсе невозможно. Это навсегда.

– Не приближайся ко мне, – выставляю руки вперёд, защищаясь. Не телом – душой. – Я не помню, что между нами было, но с Инквизитором я бы точно не связалась, – заканчиваю твёрдым голосом.

Это не просто отстранение. Это граница. Инквизиторы для меня – боль. Страх. Ужас. Я не собираюсь рисковать и проверять, какой Калеб. Не хочу снова оказаться в тех стенах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Подхожу ближе к Альду. Пусть он и предатель, но он никогда не заставит меня пройти через то, что случилось в замке. Когда до меня добрались Инквизиторы… Тот допрос был не допросом – пыткой. Дикой. Ломающе-болезненной.

– Ари, всё не так. Альд прав, я – Старший Инквизитор. Я слежу за порядком в Империи… но тебя я не трону, – медленно и уверенно заверяет Калеб.

Его голос ровный. Спокойный. Но в нём скользит стальной стержень. Мужчина привык говорить так, чтобы ему верили. Только вот…

С чего мне ему верить?

– Пока я не нарушу этот самый порядок, – хмыкаю с горечью в голосе. – Пока не перейду тебе дорогу.

– Уже тронул, – яростно добавляет Альд, и я резко поворачиваюсь к нему лицом.

– Что это значит? – голос дрожит, вырывается почти шёпотом.

Глава 6. Ариана

Глава 6

– А пусть он тебе расскажет, как вы познакомились. Пусть расскажет, зачем переместился в Земной мир, – стреляет словами Альд, и каждое из них – как гвоздь, забитый в мою грудь.

– Ты сейчас пытаешься выкрутиться за мой счёт? – Калеб почти гаркает, в голосе уже кипит злость, и делает шаг к нам. – Хочешь запугать Ариану, чтобы она не захотела вспоминать. Чтобы не знала, как всё было на самом деле. Альд, а чего ты не рассказываешь о своих делах? – с холодной ухмылкой заканчивает мужчина.

И в этой ухмылке столько уверенности, что по спине пробегает ледяная дрожь.

О чём он?

Почему каждое их слово загоняет меня всё глубже в тёмный угол?

Где не остаётся ни одного просвета. Где нет воздуха, нет опоры. Только страх и ощущение, что я – в ловушке. И чем больше мужчины раскрывают карты друг друга, тем хуже мне.

Каждая новая правда – пугающе страшная. Всё, что я не помню, оказывается острыми краями, которые сейчас режут меня изнутри.

Калеб уже подошёл вплотную к кровати Альда и упёрся в неё руками. Его поза – угрожающая, вес тела – перенесён вперёд. Один рывок – и он может сотворить непоправимое.

Одно движение – и Альду конец.

– Перестаньте! – кричу на обоих. – Я не помню этого!

– Так пусть он расскажет! – кричит Калеб в ответ, не отрывая взгляда от соперника. – Я хочу вернуть тебе память. А вот Альд… вряд ли!

– Почему? – повернувшись к Альду, спрашиваю, смотря прямо в глаза.

А в них опять сожаление. Опять это болезненное, знакомое выражение, которого я боялась. Из-за него сжимается сердце.

Что ещё он натворил?

– Давай я тебе помогу, – рычу на него. – Начни с того, почему тебя хотела убить Кристина? Эта чёкнутая вампирша!

– Дампирша, – поправляет Калеб, и я срываюсь.

– Плевать! – яростно взрываюсь в ответ.

Во мне выдержки нет. Терпение – не моя сильная сторона, и сейчас ждать я не намерена. Не в этой комнате, не между этими двумя.

Вот только Альд молчит. И этим бесит сильнее. Он явно хочет остаться белым и пушистым. Хочет настроить меня против Калеба, хотя сам факт того, что тот Инквизитор – уже приговор на любые разбирательства.

Но, похоже, и сам Альд отличился.

– Звёздочка, нам нужно поговорить, но не при нём, – отзывается Альд, и говорит совсем не то что нужно.

– Чтобы ты соврал? – напирает Калеб, резко, в упор.

– Замолчи! – произношу яростно, и кладу руку на его.

Этот жест – неосознанный. Понимаю, что сделала, только в ту секунду, когда уже коснулась. Резко перевожу на него взгляд, ожидая реакции. Но мужчина, похоже, не против. Он промолчал.

И сейчас только подталкивает меня к дальнейшему разговору.

Уверенно. Терпеливо.

Уверен в себе настолько, что это злит ещё больше. Хочу убрать руку, но он резко дёргает меня на себя, и я оказываюсь сидящей на кровати.

Он кладёт свои руки на мои плечи – тяжело, весомо, будто вдавливая. Эти руки ощущаются, как груз, но… если отбросить страх – то и как защита.

Как будто мужчина закрывает от того, что я сейчас узнаю. Передёргиваю плечами, но ему всё равно. Стоит, словно скала.

– Я слушаю, – напоминаю Альду о вопросе.

– Он убил Макса, парня Крис, чтобы добраться до тебя. Хладнокровно, – отвечает Калеб вместо него, и Альд тут же прикрывает глаза.

Уж от боли или чувства вины – не знаю. Но становится понятно, почему Крис смотрела на нас с такой ненавистью. Почему хотела прикончить его даже сейчас – лежачего, без сознания.

Но убить Альда – я не дам. Сама потом прикончу, если понадобится. Но не дампирша. Не она. Никто.

– Вскрываться так вскрываться, – открыв глаза, произносит Альд слабым голосом, видно – силы на исходе. – Он похитил тебя, чтобы отвезти к Императору, – кивает на Калеба.

– Так всё! – резко встаю и отхожу от обоих. Воздух жжёт лёгкие. – С меня хватит правды. Достаточно!

– Ари, открой портал, и мы переместимся на Игнелион. У Дина Вейра часть моей силы, и… – договорить у Альда опять не получается.

Он отключается. Резко. Беззвучно.

– Альд, – зову и дёргаюсь к нему, только мужчина не позволяет.

– Оставь нашу спящую красавицу, он отключился, – властно произносит Калеб.

– Не прикасайся ко мне, Инквизитор, – шиплю на него и отшатываюсь.

В глазах мужчины вспыхивает раздражение, а на лице появляется ухмылка – растянутая, злая, ничего хорошего не предвещающая.

– Нам нужно поговорить, – предостерегающе произносит он, и голос его становится плотным, как туман перед бурей.

– Нам не о чем разговаривать, – отрезаю безапелляционно. – Спасибо, что помог… но дальше я сама.

– Откроешь портал и сбежишь, как всегда? – бросает налегке и ухмыляется дерзко.

Именно так я и собиралась сделать. Вот только, смотря сейчас на расслабленное состояние охотника перед прыжком, который точно уверен, что добыча попалась, начинаю сомневаться. Это же очевидно.

Но почему он так спокоен?

Я думала, что Калеб не отпустит меня. Что он искал встречи… даже не знаю, сколько времени.

– Пойдём, покажу тебе кое-что, а потом решишь, – предлагает мужчина и протягивает руку.

Смотрю на неё с опаской. От Калеба веет силой, ощутимой даже без прикосновений, она витает вокруг него, пронизывает воздух. А знание о том, что он Инквизитор, буквально активизирует мои инстинкты.

Но сейчас, когда он ведёт себя так непринуждённо и предоставляет выбор… бояться его не получается. Понимание, на что способен этот мужчина, есть. А вот страх – отступает.

Его место занимает раздражение и… любопытство. Такое опасное, щекочущее, будто я уже стою на краю и смотрю вниз. Но я всё же колеблюсь.

– Струсила? – кидает шпильку, и я больше не сомневаюсь.

Откидываю его руку и сама иду к выходу из медотсека. Только перед дверью останавливаюсь и спрашиваю:

– Эта бешеная точно сюда не войдёт, пока ты там "интересное" будешь показывать? – делаю пальцами кавычки, чтобы показать: мне плевать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Не зайдёт, – уверенно отвечает мужчина.

И подойдя ко мне, встаёт сзади так близко, что его дыхание будоражит шею. Мурашки прокатываются по коже, даже несмотря на злость.

– И тебе точно понравится.

– Сомневаюсь, – кидаю дерзко и побыстрее отхожу, выходя за дверь.

Потому что находиться с ним так близко – в тягость. Я его не помню, а реакции на близость Калеба – определённые. И никак не получается успокоиться. В груди всё дрожит, под кожей будто пульсирует тревога, но с ней соседствует странное притяжение.

А поддаваться его магнетизму – нельзя. И точка. Иначе… совсем потеряюсь.

И не пойму, где начались мои желания, а где – его игра.

Глава 7. Ариана 

Глава 7

– И что нового я тут увижу?! – спрашиваю с вызовом и скрещиваю руки на груди.

А Калеб проходит вглубь спортивного зала и на ходу скидывает футболку. И когда мне открывается вид на тренированную спину, отмечаю, что сложен он отлично.

Каждая мышца проработана, рельеф идеальный, как будто выточен с особым вниманием к деталям. А вот когда он поворачивается ко мне лицом, то уже против воли осматриваю его с чисто женским интересом.

А посмотреть есть на что. Подтянутый, спортивный и соблазнительный. На такого можно смотреть долго, особенно если он будет тренироваться, а капельки пота стекать по кубикам пресса.

Ох… что-то меня далеко занесло, и губу я, кажется, прикусила. Нужно собраться и вернуть взгляд к его глазам. А там – чистый вызов.

Пламя, дикое и бесконтрольное.

Он смотрит на меня так же, как и я на него. Вот только я не собиралась соблазнять, а он, похоже, очень даже. И если быть честной, в других обстоятельствах позарилась бы на такого красавчика и даже затянула к себе в квартиру.

Но не сейчас. И не Инквизитора.

– Смотреть буду я, как и отвечать, – отвечает ухмыляясь и снимает со стены два кинжала.

Лезвия поблёскивают от света ламп, отражая каждый его шаг, каждую уверенность в движениях. И этот наглец кидает один из кинжалов мне.

Ловлю на лету – без заминки, ладони сами помнят, как держать оружие. Внутри что-то вспыхивает. Поднимается волной – адреналин, смешанный со злостью, с тем, что не выгорело в словах.

А демоница внутри только подстёгивает: покажи, на что способна. Напомни, что не вся власть – в мужских руках.

– А Старший Инквизитор, – издевательски протягиваю. – Не обидится, если я его раню? – кидаю с вызовом, намеренно язвя, и с рывком лечу на него.

Калеб отражает мой удар, и сталь сталкивается со сталью со звоном, резким, хлёстким, будто искры прошли по воздуху. Контакт. Грубый. Чистый.

– Попробуй, рогатая жопа, – кидает насмешливо, провоцирует.

– Не называй меня так! – угрожающе рычу.

– Ты была ею и осталась, – парирует мужчина.

Его взгляд цепкий, насмешка на губах – острая, хищная. Он не просто готов к поединку. Он играет. Каждым словом проверяет, насколько я готова держать удар.

Без предупреждения делаю серию выпадов, намеренно целясь в его привлекательный пресс, но мужчина успевает отразить их. И в придачу шлёпает меня свободной рукой по попке. Этот звук – громкий, властный, с оттенком насмешки – разносится по залу.

Это подрывает азарт на новый виток.

Кто он такой, чтобы так со мной обращаться?!

– Перегибаешь, и ответишь за это! – рычу и, выпустив крылья, взлетаю.

А он будто в насмешку – не выпускает свои. Даже не напрягается. Отражает мои удары снизу, не теряя самоуверенности.

Но у меня всё равно не получается пробить его оборону.

– Что, драться не научили, Инквизитор? – тяну издевательски.

– Смотрю, тебя тоже не научили, – кидает в ответ.

И сталь вновь сходится между нами. Искры. Удары. Напряжение на грани.

Отлетаю и смотрю на него сверху вниз. Вот только превосходства почему-то не чувствую. А наоборот – возникает ощущение, что он играет.

Что Калеб подпускает ближе. Намеренно. И ему это нравится.

– То, что Альд говорил про похищение, правда? – спрашиваю на лету и, приземлившись на ноги, делаю подсечку.

Мужчина предсказуемо падает на пол, и я седлаю его сверху, резко и жёстко. Кожа к коже, колени по бокам от его рёбер. Приставляю кинжал к горлу. Острая сталь холодит его кожу, а вот моё обиженное женское самолюбие – наоборот – ликует. Оно отмщено.

– Похитил, – отзывается хрипло. – Связал, – произносит на выдохе и не пытается защищаться. Его дыхание уже сбито. – Трахнул так, что ты кричала "больше не могу".

Он говорит это мне в лицо. Лениво, хрипло, уверенно. Считывает мои реакции, каждое малейшее колебание. А я не могу скрыть их.

И в придачу – в голове фильмом пролетают выдуманные обрывки. Как и что он делал. Как держал. Как вжимал в кровать. Как шептал или рычал на ухо.

И будто кожей чувствую каждое его прикосновение – шлёпок, сжатие руки на горле, грубые толчки. Уверена, что нежным он не был. Но от этого внутри только сильнее пульсирует.

И сейчас он тоже не нежничает. Проводит кинжалом по моей ключице, и холод металла заставляет мурашки взорваться по коже.

Ведёт им ниже, к вырезу футболки, при этом не отрывая взгляда. Смотрит пристально. Так жадно, что я сама загораюсь.

Подаюсь навстречу его волне. В нём страсть – хищная, властная. А взгляд транслирует только одно – похоть.

Жгучую. Сильнейшую. Дикую.

– Аккуратнее на поворотах, – предупреждаю пониженным голосом.

А он ведёт кинжалом ещё ниже, будто проверяет границы дозволенного. А они уже почти стёрты. Ещё немного и он перейдёт черту.

– Боишься? – спрашивает тихо, хрипло.

И в его взгляде появляется что-то. Скрытое под похотью. Глубокое. Но я не могу разобрать, что именно.

– Нет, – гордо отвечаю, стараясь не отводить глаз.

Он проводит с нажимом рукой по голому бедру. Задирает футболку выше, и жар вспыхивает внизу живота. Всё пульсирует. Тело на грани.

Но он не переходит ту самую грань. Ещё нет.

Он только дразнит. Смотрит, как я реагирую.

– Врёшь, – прицельно стреляет.

Я не боюсь его, но боюсь того, что зарождается в теле от его прикосновений. От той реакции, которая поднимается изнутри как неуправляемый огонь, выжигающий сомнения.

Наклоняюсь к нему ближе, сверкая уверенным взглядом, в котором вызов и отпор. Показываю, что мне плевать на его игры.

– Как я могу тебе доверять? – шепчу возле его губ. – Ты Инквизитор, – заканчиваю, ставя точку на наших договорённостях.

Им нельзя верить. Они не сотрудничают. Они не договариваются. А только берут, что хотят, и растаптывают судьбы. Они опасны. И он – в их числе.

– Ты можешь доверять мне, демоница, – он говорит это так, будто этим перечёркивает всё.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Словно эти слова должны подействовать на меня как спасительная таблетка от простуды. Но нет.

Нажимаю кинжалом сильнее ему на горло, но мужчина не отступает. Он идёт дальше. Пробирается под полы футболки и сжимает попку именно так, как я и представляла.

Грубо. Властно. Уверенно.

А потом откидывает второй кинжал и резким движением переворачивает нас.

Теперь я лежу на лопатках, а он – на мне, упираясь одной рукой в пол. Его тело давит, вес ощущается отчётливо, разжигая желание и страх одновременно. Но кинжал всё ещё в моей руке.

– Ты доверилась, – шепчет таким завлекательным тоном, от которого внутри что-то дрожит, ломается, поддаётся. – Пошла за мной без оглядки, – наклоняется ближе, не замечая холодной стали. – Полюбила, – последнее он произносит как контрольную точку в нашем противостоянии.

И идёт на пролом.

Глава 8. Ариана

Глава 8

Калеб целует меня так, что воздух вылетает из лёгких. Он забирает его полностью. Так что я застываю и забываюсь. Его губы властные, голодные. В этом поцелуе нет нежности – только жажда.

Этот Инквизитор показывает, насколько его страсть опасна. Он пробирается пальцами под трусики, и то, что я с раздвинутыми ногами под ним – ему только в помощь.

Шиплю, но он только углубляет поцелуй. Он становится по-настоящему диким, бесконтрольным.

В нём похоть и злость совмещаются в один необузданный поток. В нём столько оттенков, что я снова улетаю куда-то. А он раздвигает складочками пальцами и нажимает на клитор.

Сильно. С нажимом.

Так что меня простреливает, и волна дикого удовольствия, которого я не могу контролировать, обжигает низ живота.

А губами он словно порабощает. Впивается в мои с такой интенсивностью, словно не целовался целую вечность. Словно только этого и ждал. Ждал меня. Это бред. Но по ощущениям – именно так.

Выгибаюсь в пояснице и закидываю одну ногу ему на бедро, а он проникает в лоно. Первый толчок – даже пальцами – как вспышка. Как разряд молнии по венам.

– Нет, – отворачиваю голову, хрипло выдаю на выдохе.

– Всё ещё моя, Ари, – довольно и властно произносит Калеб, а потом командует жёстко: – В глаза смотри.

И я почему-то повинуюсь. Почему-то тембр его голоса ломает во мне какие-то барьеры. Он подчиняет без принуждения. Против моей воли. И я смотрю в его глаза, а Калеб – неотрывно в мои.

И от этого контакта становится ещё сложнее. Теперь ничего не скрыть. Никакой защиты. А он не останавливается, а только наращивает темп толчков. Они не настоящие, мы ещё одеты, но по ощущениям – такие, будто он уже во мне.

– Я не мог забрать тебя, – шепчет признание в губы. – Но как только появилась возможность – я вернулся.

– Не нужно. Я не хочу, – протестую. Но он держит взглядом.

Сильным. В нём насыщенность чувств зашкаливает. И я верю ему. Это безумно, безрассудно. Но когда он так смотрит – не верить не получается.

– Ты была моей и останешься, – припечатывает ещё одним признанием.

Оно отдается сладким и одновременно болюче-колючим наслаждением.

Как раскалённая игла под кожу. Оно терзает изнутри, провоцирует, стирает грань между тем, что нужно, и тем, чего хочется.

– Не нужно, Калеб, – прошу его на выдохе, и стон срывается с моих губ. – Я не помню и не уверена, что хочу вспоминать.

Голос дрожит, в нём трещины. От желания. От страха. От той части меня, которая поменялась, когда он оказался так близко.

– Девочка, ты убегала, кричала, дралась, но не боялась, – выдаёт он, будто пытаясь дотянуться до той старой меня.

Словно знает, кто я на самом деле. Словно помнит больше, чем положено. И в этом узнавание – странная, опасная теплота.

– Рискни ради нас, – а вот это уже звучит как просьба.

Искренняя. Настоящая.

Не командование. Не приказ.

Она будто вырвалась из какой-то глубины внутри него, той, которую он обычно прячет за маской.

– Альд, – имя того, с кем так много связано, и несмотря на обиду – любовь – срывается с губ.

Как спасение, как зацепка, как отчаянная попытка выбраться из этой спирали.

– Он манипулирует тобой, – яростно рычит Калеб. Его голос будто бьёт по нервам. – Сколько раз ты ещё будешь это терпеть? Если он должен умереть, чтобы разорвать этот круг – я убью его, – его слова грохочут в ушах, срывают дыхание и пугают до чертиков.

– Если бы не он, я бы не полетела с тобой! Ты обещал его спасти! – кричу, захлёбываясь в эмоциях, прямо в его лицо.

– Это край! – гаркает Калеб в ответ. – Хочешь прирезать – давай!

Он не отступает. Его ревность обнажена, голая, живая. Она режет воздух. И в следующую секунду… игры заканчиваются.

Резко. Ярко. Неожиданно.

Он больше не контролирует процесс – он ведёт его. Несколько рваных выдохов, и он совершает первый настоящий толчок.

– Нет! – рычу, пытаясь толкнуть его, но мужчина лишь накрывает мои губы своими.

Глубоко. С силой. С поцелуем, который не оставляет воздуха.

Он заполняет всё. И дыхание, и разум.

И дальше – перестройка.

Он берёт меня жёстко, вколачивается с яростью, как будто в этом акте хочет вытравить всё между нами. Каждое его движение – удар, выплеск эмоций, силовая разрядка.

А я… сопротивляюсь. Кричу внутри. Тело напрягается, протестует.

Ах, если бы.

Меня переплавила его страсть. Разбила оборону. Я срываюсь, я падаю. Вместо отпора – встречаю. Вместо удара – бедром поддаюсь. Вместо кинжала – тяну его за волосы, ловя поцелуй с тем же голодом.

Он рычит в мои губы, и я будто тону в этом звуке.

Мы застываем в бешеном ритме, где телами не просто касаемся – будто сплетаемся. Он касается моей груди – пальцы грубые, жаркие, и я выгибаюсь под ним, теряя контроль.

Я царапаю его спину, а он, словно чувствует всё – ещё глубже, ещё сильнее. Каждый толчок вытряхивает остатки рассудка.

Всё исчезает – остаётся только он. Только я. Только тела.

Стоны рвутся с губ. Шлепки плоти о плоть создают собственный ритм, бешеный, невозможный.

Жаркий клубок страсти, боли, желания, отчаяния – всё смешалось.

И этот накал выливается в головокружительный оргазм. Он сотрясает меня изнутри.

Я вся пульсирую, сжимаюсь, горю – и вместе с этим телом рушится и моя броня. Вслед за мной финиширует Калеб, его дыхание сбивается, он ещё держит меня, а потом медленно отрывается от моих губ и смотрит прямо в глаза.

И я понимаю.

Понимаю, что только что допустила. Какую ошибку совершила.

Не раздумывая, не колеблясь – влепляю ему пощёчину.

Голова Калеба дёргается от удара, он медленно переводит на меня взгляд. В нём вспышка. Бешеная, опасная.

– Этого больше не повторится, – чеканю каждое слово, сталкивая его с себя.

Он скатывается с меня и подрывается на ноги, так же быстро, как и я. И вот теперь мы стоим друг напротив друга – не любовники, а соперники.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Смотрим друг на друга, прожигая взглядами, будто пытаясь испепелить.

– Просто секс? – очень тихо, почти зловеще произносит Калеб.

– Именно, – отвечаю холодно, уверенно. – И больше такой ошибки я не повторю.

Резко разворачиваюсь и иду к двери. А в спину мне прилетает:

– Хочешь ты этого или нет, но я верну тебе память, – с угрозой и злостью кидает мужчина. Он не скрывает своего состояния, когда я пытаюсь закрыться. – И ты вспомнишь, сколько таких ошибок ты совершала.

Не отвечаю. Гордой походкой выхожу в коридор. И только когда дверь отсека за мной закрывается, прислоняюсь к стене.

Холод, который не может перекрыть жар тела и стыд. Он всё ещё внутри. Дрожит в пальцах, горит между бёдер. Память тела ещё жива, а разум уже хочет всё это вырвать с корнем.

Я совершила ошибку. Поддалась. Упала в это с головой. Но больше этого не будет. Пусть говорит, что хочет. Пусть смотрит, как умеет. Я здесь не для этого.

А Альд… об этом не узнает.

А если Калеб заикнётся о нашем сексе при нём – прирежу. Без лишних слов. Если он знает меня хоть немного, то не рискнёт. Потому что эта проверка будет последней.

И я её с треском провалю.

Глава 9. Ариана

Глава 9

Ухожу от Калеба как можно подальше и быстрее. В груди жжёт, тело предательски с каждым шагом напоминает о том, что только что произошло. Всё внутри тянет, ноет, отзывается болью, будто сердце сжимают когтями.

Я иду быстро, будто могу убежать от ощущения его рук, от звука его голоса, от самой себя в том моменте.

По дороге никого не встречаю, будто этот корабль необитаем. Хотя думала, что здесь должны быть солдаты. Но вместо них похоже целый гарем девок.

"Ариана, как ты могла повестись на него, когда у него под боком столько девушек?" – корю себя в мыслях, и от этого всё внутри скребёт.

Не до истерики, но до горечи. Противно от самой мысли, что я позволила себе слабость – там, где не имела права.

Нахожу душевую и радуюсь, что здесь всё по-спартански и полотенца сразу здесь, и можно не париться их поиском. Захожу в душевую кабинку и включаю тёплую воду. Она медленно стекает по телу, но не смывает ощущения. Только разогревает кожу, как будто собирается вытянуть из меня всё – и грязь, и вину, и желание.

Она стирает то, чего не должно быть. Прикосновения Калеба. Его жадность. Моё безумие. Эту странную вспышку, которой невозможно было противиться. И возможно, о которой я позже пожалею. Я не хотела – но не остановилась.

Сдирать с себя кожу в попытке стереть прикосновения Калеба не собираюсь. Никогда скромницей не была, но… Альд здесь лежит без сознания, а я…

Я как будто предала его. И, чёрт возьми, эта мысль не отпускает. Не потому что люблю, а потому что так не правильно.

Быстренько заканчиваю с душем и, обтеревшись полотенцем, выхожу. А подойдя к умывальнику, упираюсь на него руками и выдыхаю. Глубоко. Медленно. Словно хочу выдавить из себя всё, что произошло.

Вода стерла лишь часть того, что давит на плечи. Убрала лишь кусочек. А вот то, что строилось так спонтанно и казалось мне нерушимым, исчезло. Накрылось, как всегда.

С Рэйном я сама распрощалась. Он бы не терпел и не понял бы. А Альд… как всегда разрушил всё. Стер моё доверие к себе. Представил себя во всей красе. И даже если он сделал это во благо – к чёрту такое благо.

Я ведь просила его. Требовала. Не так уж и много. Всего лишь – не влиять магией. Не манипулировать. А он…

Поднимаю взгляд на зеркало и вижу белокурые волосы, плетью висящие, взгляд потухший и уставший. Руки, которые не дрожат только от усилия воли. А истерика не настигает меня только из-за Альда.

Я ему нужна. Калеб прикончит его без колебаний, если меня не будет. Или Кристина. И самое страшное – я даже не уверена, кто из них сделает это быстрее.

– Почему всё так? – спрашиваю в пустоту, и она безмолвна.

Ей всё равно. А вот ему – нет…

"Мне показалось, или ты сейчас расплачешься?" – весело произносит Киракс у меня в голове, и я вздрагиваю.

Как плетью по нервам. Не вовремя. Никогда не вовремя.

Прикрываю глаза и шумно выдыхаю. Только его не хватало. Только не сейчас.

"Что тебе нужно?" – ядовито отвечаю, но это максимум.

Меня выжали подчистую. И физически, и морально. Осталось только сдерживаться. Не сорваться, не закричать, не разнести к чертям зеркало.

Меня не хватает даже на колкости Киракса. По идее, его ещё и бояться должна, но как-то этот страх отходит на второй план. Теряется. Как и всё остальное.

Просто не осталось пространства для страха. А он древний демон. Всемогущий. И в мысли к себе его я не звала, но и вытолкнуть не могу.

Слишком всё быстро происходит. Слишком много всего. Слишком по краю. Не было времени прийти в себя. Не было возможности отреагировать. Только инстинкт. Только защита. Я задыхаюсь – но всё ещё стою.

"У меня есть всё, что мне нужно, а вот у тебя…" – не заканчивает мысль, зная, что меня это взбесит, но специально, похоже, провоцирует.

Его голос ленивый, обволакивающий, как яд, проникающий под кожу. Спокойный – и оттого ещё более раздражающий.

"Если нечего сказать, то проваливай!" – кричу, чтобы избавиться хоть от него.

Хочу тишины. Хочу, чтобы никто не напоминал, что я чувствую. Что внутри горит.

"Девочка, меня ты послать можешь. А совесть – засунуть куда подальше нет? – скептически спрашивает, будто поражён тем, что я до сих пор дергаюсь. – Грызёшь себя за что? – и теперь я понимаю, что он следит за мной. Неустанно. Но надеюсь в определённые моменты отключается. – За секс?"

Из уст Киракса всё звучит до безумия глупо. Примитивно. Словно я переживаю на ровном месте. Но это же не так. Совсем не так. Там была не просто страсть. Там что-то сломалось. И я позволила.

"А как? – сразу спрашивает, прочитав мои мысли. Его голос теперь тише, словно шорох. Почти насмешка. – Ты спасла Альда, хотя я бы на твоём месте прирезал. И трахнулась с Калебом… но тут уж у каждого свои вкусы", – заканчивает саркастично, и я скрежещу зубами.

"К чему ты клонишь?" – устало уточняю, медленно закипая изнутри.

Глаза закрываются сами собой – чтобы не рвануть. Чтобы не заорать.

"Развлекайся, пока время есть", – даёт наставление и замолкает.

Просто исчезает. Как всегда.

Без ответа. Без логики. Без даже капли сочувствия.

"А что дальше – не будет?" – задаю закономерный вопрос в пустоту.

Но в ответ – тишина. Холодная. Глухая.

– Замечательно. Как всегда подкинул почву для размышления – и свалил в закат, – бурчу в никуда, сжимая полотенце, словно это оружие.

Скидываю его и надеваю трусики, мужскую футболку. Ведь больше вещей у меня нет. Движения у меня резкие, злые, чёткие. Я снова собираю себя из кусков.

Выдвигаюсь в коридор с уверенным посылом: нужно найти комнату для сна. Уже ночь, и завтра будет новый день, который принесёт… а чёрт его знает, что принесёт.

Но вначале заглядываю в медотсек к Альду. А он по-прежнему лежит с закрытыми глазами. Такой хрупкий в своей неподвижности, что внутри всё обрывается.

Подхожу к нему и провожу рукой по щеке, оглаживая щетину. Внутри отзывается странная нежность.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

"Так странно видеть тебя такого, милый", – обращаюсь к нему в мыслях. Тихо. По-настоящему тепло.

Пока он не слышит – я могу дать слабину. Не показывать обиды. Только сопереживание. Только ту самую часть, что до сих пор помнит, каково это – верить ему.

Альд всегда был на коне, всегда чётко знал, что делает и никогда не показывал слабость. А когда мы только встретились много веков назад – был несокрушимым. А теперь лежит здесь – бледный, тихий. И я надеюсь, что в сознании.

– Подлец ты, Альд… но я тебя вытяну, – обещаю ему и, наклонившись, целую в губы.

Легко. На прощание. Или на прощение. Сама не знаю.

Кидаю последний взгляд и выхожу в коридор, оставляя его самого. Сердце не на месте, и хочется побыстрее договориться с Калебом. Нужно что-то делать. Узнать, когда мы прибудем на Игнелион. Придумать, как обезопасить Альда. Да и себя.

Только где мне искать Калеба?

Вряд ли он сам появится, не после моих слов и пощёчины.

Уверена, что задела я его достаточно. Но и убедилась: пока его характер Инквизитора не взял верх. Наверное, другой на его месте уже бы отомстил. А этот… терпит.

Выжидает?

Иду по коридору, и мне попадаются только общие комнаты – но в них пусто. Видимо, только я в такое время брожу здесь.

Останавливаюсь возле очередной двери и слышу:

– Да! – радостно и точно голос Калеба.

А мне везёт. Решаю не стучаться, а заявиться как есть. Нажимаю на дисплей, и дверь открывается.

И то, что вижу в спальне, повергает меня в шок. Полнейший.

Глава 10. Ариана

Глава 10

– Неожиданно, – протягивает мужчина, пока я всё ещё не могу отойти от шока.

А Калеб спокойно отставляет джойстик, который так странно смотрится в его руке – будто чуждый артефакт в руках Инквизитора.

Он медленно встаёт и двигается ко мне с предвкушающей ухмылкой на губах, как неминуемое. Как нечто, что я не смогу остановить, даже если попытаюсь. Пространство сужается до его фигуры, и самое яркое сейчас в нём – глаза.

Пронзительные. Горящие. В них – прямой вызов, нетерпение и что-то гораздо более опасное. Слишком личное.

Он обнимает меня за талию и подталкивает вглубь комнаты, пока что-то нажимает на дисплее возле двери. И дверь закрывается за моей спиной.

А я всё не могу отойти от шока. Инквизитор. Кровавый. Жестокий. Опасный. И играет в PlayStation. Как обычный мужчина. Как будто он не весь соткан из контроля, власти и упрямства. Как будто в нём есть... обычное. Простое.

Человеческое. И это удивляет и поражает. Мужчина оказался многогранный.

– Если пришла соблазнять, то сниму эту мужскую футболку, – слышу возле уха, и это возвращает в реальность.

Резко поворачиваюсь, чтобы высказаться. Вот только говорить – сложно. Особенно когда он смотрит на меня так, будто я уже без одежды.

Скрещиваю руки на груди в попытке отгородиться. Только это не помогает. Он всё равно будто видит меня насквозь. Считывает каждую эмоцию. Каждое колебание.

Словно знает решения и реакции лучше меня. И от этого неуютно. Бесит. Цепляет.

– Зачем мне соблазнять тебя, когда у тебя под рукой целый гарем, – фыркаю и киваю на дверь.

Слова звучат колко, но внутри – укол. Потому что это задевает. Потому что я правда об этом думала.

– Всё не совсем так и… – он делает шаг ко мне, а я от него, пока не упираюсь ногами в кровать.

А она у него широкая, массивная, занимает почти большую часть каюты. Вторую – массивный стол с телевизором и приставкой. Уютно. Угрожающая уютность. Как ловушка.

– И? – подталкиваю его закончить мысль.

Голос ровный, но внутри – царапает. Интересно, как он открестится от них. Я не верю, конечно. Не поверю.

Но услышать, как он будет выкручиваться – хочу. Ведь он так сладко распинался, говорил, что прилетел за мной… А у него... эх. Всё по классике.

– Зачем мне они, если есть ты, Ари, – шепчет пониженным голосом, полным соблазна и жажды.

И я слышу – он говорит это не как фразочку. Он верит. Он уверен в этих словах. А мне… хочется верить. Глупо. Нельзя.

– Меня у тебя нет, – отрезаю грубо, а может, и с чисто женской обидой. – И то, что было, не повторится, – а вот это уже – холодно.

Чётко. Без промедления. Отрезаю твёрдо, чтобы не оставалось сомнений.

– Да? – спрашивает с какой-то странной интонацией и склоняет голову на бок. В его голосе скользит та самая опасная тень – мягкая, но с поддёвкой. – А ко мне ты ночью пришла, чтобы что? Чтобы поговорить?

– Да, – наконец-то он сам выходит на нужную тему.

Прямо, без этих виляний и подтекстов.

– Калеб, а сколько нам лететь до Игнелиона? И ты поможешь найти Дина Вейра? – задаю вопрос чётко, стараясь не выдать волнения.

Хотя внутри уже всё напряглось. Он слишком спокойно смотрит. Слишком размеренно.

– Как удобно, что я знаю Дина и могу с ним свести, да? – вкрадчиво спрашивает Калеб, а интонация такая, что внутри будто щёлкает защёлка.

И вот теперь я чувствую подвох. Крупненький такой. Ясно как день: он чётко понимает, что мне нужно, и точно потребует плату.

Вопрос только – какую?

– Выкладывай, – начинаю сама, не давая ему повиснуть паузой. – Что ты хочешь за спасение Альда?

Он кривится, когда произношу имя нефилима, и делает ещё один шаг, а я, не выдержав, плюхаюсь попой на кровать. Делаю вид, что расслаблена, но взгляд держу цепкий.

Калеб сам скрещивает руки на груди и смотрит на меня сверху вниз, раздумывая. Сука, как же долго он раздумывает.

Нервно ёрзаю и наконец не выдерживаю:

– А можно побыстрее? – подгоняю его нетерпеливо.

– Можно, – резко ставит колено между моих ног и склоняется максимально близко. Настолько, что дыхание обжигает кожу. Всё пространство сжимается между нашими телами. – Ты возвращаешь себе память и не сбегаешь в своей любимой манере. У меня сейчас нет времени искать тебя по всей вселенной.

– Последнее пообещать не могу, – тут же нахожу лазейку, и не без удовольствия.

То, что у меня получилось по крупицам узнать, совершенно не располагает ни к Альду, ни к Калебу. И обещать такое? Да я бы себе врать начала.

– Ари… – ласково шепчет, а в глазах появляется такой блеск, что я сглатываю от волнения. Жарко. И опасно. – Я ещё не закончил. Это не обсуждается, а ещё ты развлечёшь меня сегодня ночью.

Ничего себе! Обнаглел.

Я ему что, кукла, чтобы плясать здесь по первому приказу?

Потому что просьбой это не назвать – это был ультиматум. Калеб ставит условия, как будто он император, а я – его игрушка.

Но я не собираюсь так просто сдаваться. Не я.

Всё это его уверенное давление, вся эта надменность – бесит.

– А что такое? Грозного Старшего Инквизитора лишили траха? – деланно удивлённым тоном выдаю, а внутри пульс сбивается от ярости.

Калеб определённо опешивает, на мгновение теряя контроль. А я мило, как дурочка улыбаюсь. Играть – так играть. С его подачи началось, и я умею быть язвительной не хуже него.

– У тебя же под рукой… как они называются? – делаю вид, что вспоминаю. – Илидары, – наконец выдаю с той же невинной улыбкой на губах, чуть склонив голову. Прямо в его лицо.

– А ты не так и изменилась, – хмыкает Калеб и наклоняется ещё ближе.

Так что его дыхание касается моих губ. Тепло, хищно, почти интимно. Вот только падать на лопатки и соглашаться на всё – так просто не собираюсь.

И тут в голову приходит идеальная мысль. Такая, что уголки губ подрагивают сами собой.

– Обыграй меня – и, возможно… – быстро бросаю взгляд на экран и понимаю, что он играет в файтинг. Почти победила в спортзале – так здесь, на арене в игре, это сделаю. – И тогда поговорим, – выдаю победоносно, с той самой дерзкой искрой в голосе, которую он точно распознаёт.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ари, ты научилась играть? – с удивлением и без капли сарказма спрашивает мужчина.

Даже не подкол – настоящее удивление. И это выбивает чуть сильнее из колеи, чем я ожидала.

– А что тебя так удивляет? – пожимаю плечами и с видом полной невозмутимости ложусь на кровать, чтобы удобно перекинуть ногу.

Хватит надо мной нависать, как лев над жертвой.

– У меня у самой в квартире плойка стоит, – добавляю как невзначай, подкидывая деталь о себе, которую он мог забыть… или никогда и не знал.

– Конечно, ничего такого, – со смехом отвечает Калеб и садится рядом.

Устраивается чересчур близко, но не настолько, чтобы я могла отодвинуться – всё сделано с прицельной точностью. Он достаёт второй джойстик, ловко подключает его и подаёт мне, даже не глядя.

– Только когда мы в последний раз играли с тобой, ты не понимала, какой стик нажимать. А так – ничего, – смеётся, и я слышу в этом и теплоту, и раздражающую самоуверенность.

– Я давно играю и отлично знаю, на какой стик нажимать, – злюсь в ответ, и рука машинально сильнее сжимает джойстик.

Призадумываюсь и в голове тут же всплывает кое-что другое.

– А сколько мы с тобой не виделись? – спрашиваю почти рассеянно, будто мимоходом, но сама ловлю каждый оттенок его реакции.

Калеб всё так же ухмыляется, абсолютно уверенный в себе, в ситуации, во всём, что касается нас. Поворачивает голову ко мне, и голос становится низким, ровным – но тихим. Слишком тихим.

– Пять лет, – говорит он так, будто это для него вечность.

И смотрит в глаза так пристально, что дыхание на миг сбивается.

Я не могу понять его. Не могу понять, чего он добивается. Как и не могу понять своих реакций рядом с ним. Я не помню, но тянусь.

Это пугает. Это сбивает с толку.

Как это получается? Почему?

Интимность ситуации только усложняет всё. Простая комната. Джойстики. И он рядом. Слишком близко. Слишком.

Отворачиваюсь к телевизору, будто переключаюсь на игру. И уточняю о главном:

– Так сколько нам лететь до драконьего мира?

Он ведь так и не ответил. И наши гляделки не продлят время для Альда. Нужно почаще себе о нём напоминать. О его ранах. О том, что он там – без сознания.

А когда выкарабкается… можно и будет послать его подальше. И пусть сердце будет болеть так, будто из него вырвали кусок. Пусть собирать себя заново будет адски сложно. Но терпеть его враньё я не намерена.

– Время за футболку, – непринуждённо бросает Калеб.

Что?

Это как понимать?

Глава 11. Ариана

Глава 11

Смотрю на него растерянным взглядом, а он откидывает джойстик в сторону и поворачивается ко мне. Подцепляет низ футболки, как будто имеет на это полное право. Как будто я – продолжение его мыслей.

Накрываю его руки своими, тормозя.

– На мне нет белья, – выдвигаю аргумент, чётко и ясно.

– Заметил. И? – не сдается мужчина. Его голос глухо рычит, а взгляд обжигает.

– Тебя это будет отвлекать, – ещё один аргумент – с уверенностью, но голос срывается на полуслова.

– Переживу. И тебе это фору даст, – отрезает, не моргнув глазом.

Жесткий. Цепкий. Ловкий. Он продавливает, не давая уйти. И делает это с ласковой наглостью, от которой хочется вцепиться ногтями в его горло.

– Здесь холодно, – нелепость, но придумать что-то понадежнее не смогла.

Времени не хватает. Он давит слишком быстро.

– Ари, ты стесняешься? Ты? – округляет глаза с такой театральной насмешкой, что я мгновенно понимаю – футболка в любом случае скоро улетит на пол.

– Давай так, – упираюсь, но мужчина непреклонен.

И от его напора кровь гулко стучит в висках. С ним невозможно выиграть в логику. Только в провокацию.

Или в бой. Или в игру. И то – если повезёт.

Он, минуя мои руки, которые уже и не держат по-настоящему, поднимает медленно футболку. Движение выверенное, неторопливое – словно он наслаждается каждым миллиметром обнажения. Когда я поднимаю руки, он стягивает её окончательно, и ткань шелестит, падая на пол.

Его взгляд сразу опускается с моих глаз на грудь, и я вижу, как дёргается кадык. Словно глотать стало трудно. А сам он будто замирает на пару секунд, как хищник, увидевший идеальную жертву.

Взгляд такой, что всё внутри охватывает смятение и то самое тяжёлое тяготение, от которого кружится голова.

Я не стесняюсь своей фигуры, никогда не стеснялась. Но вот так – прямо сейчас, под этим прожигающим взглядом – у меня даже дыхание сбивается.

– Готов играть, – хрипло выдавливает мужчина и поворачивает голову к телевизору, будто с усилием.

Похоже, нас ждёт интересная игра.

Я сдаваться не собираюсь. Он – однозначно будет отвлекаться. Вот только терять мне из одежды уже практически нечего. Остались только трусики – хлипкая, предательская защита, которая в любой момент может кануть в прошлое.

И мы приступаем. Калеб выбирает ледяную арену – символично, ведь рядом с ним жарко до невозможности. Моя голая грудь его, к сожалению, совершенно не отвлекает.

Он сосредоточен, собран. Использует клинки и ледяную магию. А я, сжав зубы, отражаю, как могу, и атакую огненной плетью.

Мой персонаж падает, и я решаюсь на хитрость. Во время игры наклоняюсь к нему ближе, так, чтобы в его обзор – абсолютно случайно – попали мои "девочки". Это работает. Он отвлекается. И у меня получается отыграться.

– Ари! – рычит недовольно мужчина, отводя глаза от экрана.

– Мне так удобнее, – непринуждённо отвечаю, будто это и правда просто стратегия.

Он внезапно останавливает игру. И в следующее мгновение я оказываюсь у него на коленях, лицом к экрану. Калеб выводит руки вперёд с джойстиком, при этом касаясь ладонями моей голой кожи. Его прикосновения – намеренно горячие, цепкие, и в этом положении я чувствую каждую точку соприкосновения.

– Калеб, так не честно, – протестую, дергаясь, но он уже включает игру.

– Проиграешь – так и будет, – отвечает непринуждённо, а голос у него ровный, спокойный.

Как будто мы и правда просто играем.

А он ещё и наклоняется вплотную, чтобы его дыхание будоражило кожу на шее.

Хищник. Коварный и продуманный до ужаса. Чтоб его…

Максимально сосредотачиваюсь, но это не помогает.

Он выигрывает.

– Как?! – поражённо спрашиваю, глядя в экран.

– Как – не важно. Главное – результат, – отвечает победоносно и целует в шею.

Его губы обжигают. На миг мне кажется, что сердце делает паузу между ударами. Я не могу думать трезво. Всё плывёт. Всё сливается в ощущение.

– Я требую реванша! – протестую громко, толкаю его плечом.

– Если проиграешь, то добровольно останешься в моей постели сегодня ночью, – припечатывает новым условием бархатным голосом, в котором слышится отчётливая угроза и неприкрытое желание.

– А может, придумаешь что-то другое? – с надеждой уточняю, подняв брови.

– Ты так в себе не уверена? – с вызовом спрашивает и улыбается, как хищник перед прыжком.

– Уверена. Включай, – отвечаю сразу.

Я должна победить. Не ради игры. Ради себя.

И я почти побеждаю. Почти. В пустынной схватке, с песком и клинками. Почти. Но в последний момент – Калеб всё-таки выходит победителем.

Замираю. Понимаю, что деваться некуда. Я обещала. Но это ещё ничего не значит.

– Я останусь. Но – одетой, – ставлю своё условие, и голос звучит твёрдо.

– Рогатая жопа, – смеясь, отзывается Калеб, как бы в насмешку, но в голосе искреннее восхищение.

Фыркаю и встаю с его колен, намеренно не глядя в глаза. Быстро тянусь за футболкой, чтобы натянуть обратно – но он перехватывает её быстрее.

Смотрю на него с укором, чуть приподнимая бровь. Но Калеб и бровью не ведёт. Вместо этого открывает металлическую створку шкафа и достаёт оттуда другую футболку – явно свою.

– И как это понимать? – вскидываю брови, но голос уже мягче.

– В этой удобнее будет, – протягивает мне свою с деланной невинностью.

Вообще-то они не особо отличаются, но похоже, здесь вопрос не в этом. А в том, чтобы я была именно в его вещах. Его запах, его вещь, его кровать – всё словно отмечает территорию.

Одеваюсь и залезаю под одеяло, подтягивая его повыше и подтыкая себе тыл.

А мужчина выключает телевизор и приставку. Он раздевается – я улавливаю это только по шороху ткани. Ни звука, только тихое движение, и уже через секунду он ложится ко мне.

Рывок – и он прислоняется голой кожей. И то, что на мне футболка, совсем не спасает от ощущений. Я чувствую его так, будто мы оба без одежды. Каждая деталь, каждый изгиб тела, как будто запечатлеваются на коже.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он тянет меня к себе, обнимает за талию – движение собственническое, уверенное, как будто я уже его, без права на возражения. Или будто боится, что убегу. Вот только куда бежать – я не знаю. И… он вроде не позволяет себе лишнего.

– Калеб, ты поможешь мне? – тихо спрашиваю, не нарушая тишины комнаты.

Между нами возникает странное перемирие. Если до этого было напряжение и дерзкое противостояние, то теперь – нет. Тишина, дыхание, тепло чужого тела рядом.

Он зарывается в мои волосы носом, медленно втягивает запах.

– Я скучал по этому, – шепчет так же тихо. – Не скажу, что мне это доставит удовольствие, но помогу. Именно на Игнелионе мы вернём тебе память с помощью технологий рейвенов. И так уж и быть – подлатаем нефилимчика, – последнее слово он произносит почти рыча, не скрывая злости и ревности.

Мы замолкаем. Я боюсь разрушить это хрупкое ощущение, что зависло в воздухе. Неуверенное, но тёплое. Оно хрупкое и ускользающее. Но всё равно хочется держать, хоть немного.

– А когда мы туда прилетим?

– Завтра, Ари, – отвечает Калеб, и я расслабляюсь.

Вот так заканчивается этот сумасшедший день, когда моя и жизни многих других висели на волоске. В чужой кровати. С незнакомым мужчиной.

Но почему-то сейчас, когда он не пытается командовать, когда не давления, а только тепло и тишина… с ним становится по-настоящему комфортно. И даже надёжно, что ли.

Невозможно объяснить, но его рука на моей талии не пугает. А будто удерживает в этом хрупком мгновении покоя.

А ведь ещё утром я не знала, выживу ли. Ещё час назад хотела порвать его на лоскутки. А сейчас – не двигаюсь. Не отстраняюсь.

И это пугает даже больше, чем сама близость.

Глава 12. Ариана

Глава 12

Лёгкое движение вдоль бедра. Скользящее по попке. И резкое – на груди. На этом мой организм решает проснуться и напомнить хозяйке, что усыпала я не одна.

Распахиваю глаза – и первым, что ощущаю, становится отчётливо пульсирующая эрекция, прижимающаяся к моей попке. А руки мужчины уже вовсю гуляют по моему телу.

Нагло, жадно, уверенно.

Пальцы пробегают по талии, сжимают грудь, будто он и не ложился спать.

– Калеб! – возмущаюсь пониженным ото сна голосом и пытаюсь отодвинуться.

Голова ещё тяжёлая, но тело уже на взводе.

И тогда, в одно слитное, отработанное до автоматизма движение, он опрокидывает меня на лопатки и накрывает своим телом. Прижимает крепко, плотно – и в этот момент смотрит так, что у меня бы точно ушла земля из-под ног… если бы не лежала.

В его взгляде – голод.

Сильный, бесконтрольный, животный.

В нём нет вопросов, только жажда.

– Проснулась? – с хитринкой спрашивает мужчина и медленно наклоняется к моим губам.

Губы почти касаются, дыхание горячее, щекочет кожу. Но я быстро отворачиваю голову в сторону и упираю руки в его плечи, чтобы оттолкнуть.

– И тебе тоже доброе утро, но слезь с меня, – шиплю и извиваюсь, пытаясь скинуть его.

– Ари, мы уже это проходили, – почти рычит он в ответ и резко прикусывает за шею.

От этого укуса по телу разлетаются вспышки. Импульсы удовольствия пульсируют между лопатками, пробегают по позвоночнику вниз – туда, где уже предательски тепло.

А моё сопротивление только усиливается. Если так пойдёт, то вместо завтрака у мужчины буду я. Но это не входит в мои планы. Хоть предательское тепло и тяжесть уже скапливаются внизу живота.

– Ты проходил, а не я! – кричу в ответ, и у меня таки получается его скинуть.

Его тело с глухим стуком падает обратно на матрас, и я с торжествующим видом вскакиваю на ноги. Быстренько встаю, отдёргиваю футболку, слава богам – хоть не снял, и иду к двери.

Нужно уходить. Срочно. Мы уже сегодня прилетим на Игнелион, и… там дальше посмотрим.

Жду, пока дверь откроется, но она не реагирует. Ни звука, ни движения. Только холодный дисплей и моё отражение в нём.

Нажимаю на панели повторно. Потом ещё. И снова ничего. Ни щелчка, ни мерцания.

– Что с тобой?.. – шиплю себе под нос, злясь и на дверь, и на утро, и на Калеба.

Тычу и тычу, но результат не меняется. С каждой секундой раздражение растёт.

– Не получается дверь открыть? – прилетает вопрос в спину, ленивый и расслабленный. Такой тягучий, что хочется развернуться и заехать ему кулаком в наглую ухмылку.

И тут я понимаю – он нас запер.

Мерзавец. Гад! Калеб точно знал, что я уйду. Что не останусь с ним и запер дверь.

Резко разворачиваюсь и наблюдаю, как мужчина вальяжно развалился на кровати и закинул руки за голову. Его всё устраивает, а ленивое скучающее выражение лица только подогревает моё раздражение. В нём ни капли вины – только самодовольное удовольствие от собственного поступка.

Скрещиваю руки на груди и осматриваю комнату. Из тяжёлого тут приставка и телек. Если ими замахнуться или сразу швырнуть… почему бы и нет? Хватит с него спокойствия.

– Ари, что ты задумала? – уже совсем не ленивым тоном спрашивает мужчина.

Мой кровожадный взгляд ему превосходно виден, как и боевой настрой. Медленно перевожу взгляд на него и щурю глаза. А он садится рывком на кровати.

Нервничает? Правильно. Это радует.

– Открой или… – киваю в сторону техники. – Всё полетит в тебя, – делаю вид, что задумываюсь. – Хотя можно и в стену. Мне плевать.

– Ариана, – со злостью произносит и быстро идёт на меня.

Вот только я стоять, как вчера, и ждать, пока меня словят, не собираюсь. Выпускаю крылья и взлетаю. Буквально сразу врезаюсь ими в потолок – низковат он тут, но ничего, выкручусь.

– Ари, спускайся, – произносит мужчина угрожающе, голос у него тяжёлый, тянущий, будто гул грозовой тучи, с той самой интонацией, от которой по коже пробегает ток.

Смотрит так, словно прямо сейчас отшлёпает – не яростно, не срываясь в звериную ярость, а спокойно, хищно, с тем опасным спокойствием, в котором прячется сила.

– Открой – и спущусь, – гордо отвечаю, вскинув подбородок.

Он тянется ко мне, а я отлетаю вбок, чуть не задевая ногами телек. В груди щекочет злость, а сердце гудит от адреналина.

Жду злости. Ярости. Угроз. Но получаю совершенно другую реакцию.

Он закатывает глаза и беззвучно смеётся. Надо мной что ли? Не пойму. Я немного неуклюжая, но пусть сам попробует здесь полетать.

– Я жду, – напоминаю о себе.

И тут случается то, чего я не предвидела.

Калеб расправляет свои белоснежные крылья с шелестом, от которого будто сжимается воздух. Пространство комнаты сужается до нас двоих.

Упертых. Каждый со своими желаниями. И однозначно – не совпадающими.

Атмосфера становится плотной, как перед бурей. А в мужчине нет суеты – только решимость и какой-то дикий блеск в глазах.

– Последняя попытка спуститься добровольно, рогатая жопа, – ласково произносит Калеб.

Вот только ласки в его тоне совсем нет. Там – скорее скрытая угроза, обёрнутая в бархат спокойствия. Но не такая, от которой нужно сразу бежать, потому что он вот-вот разорвёт на кусочки, а потом будут искать твои останки где-то в овраге.

Нет. Эта угроза – другая, тонкая, обволакивающая. Холодная и уверенная. Опасная в своей тишине.

Но от этого она не становится менее устрашающей.

Она задевает что-то внутри. Не страх – инстинкт. Самосохранения.

И ещё что-то. Что-то, что тлеет внутри – и просится наружу.

Знакомое. Опасное. Манящее.

– Я предупреждал, – ровно произносит мужчина.

И показывает ловкость и маневренность, которой я завидую. Я ещё пытаюсь ускользнуть, и у меня почти получается. Почти – как и вчера, когда практически выиграла в игре. Только он настигает меня и с силой тянет вниз.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мы грохаемся на пол. Я прячу крылья, и только его руки спасают меня от удара об жёсткий пол спиной. Мужчина просунул их под мою спину и придержал, а сам нависает сверху.

Взгляд у него шальной, крылья расправлены. Давит абсолютно всем: видом, позой, этой звериной решимостью, что пульсирует в его теле. Подавляет… и всё равно тянет. И в этом – его проклятая сила.

– Каждый раз я буду тебя возвращать, – чеканит каждое слово с расстановкой и какой-то агрессивной нежностью. – И каждый раз ты будешь оказываться подо мной, – а вот этим окончательно припечатывает к полу.

Его слова не просто касаются. Они прорываются сквозь кожу. Душат, будто канатами обматывают. Окутывают горячим дымом и не дают отстраниться.

Но сдаваться так просто не собираюсь.

– А ты умеешь удерживать меня только силой? – кидаю с вызовом и выпускаю когти. Это мой ответ на его давление. – А если померяемся силой? А? – спрашиваю невзначай, но глаза у меня горят.

Так словно о пустяке говорю, а не о кровавых ранах. Я ещё не совсем забыла, кто передо мной. Я ещё контролирую себя. Вчерашнее помешательство – в прошлом. Сейчас я готова дать отпор. И пусть себе болтает.

– Это ты меня решила коготками попугать? – тихо, очень тихо и вкрадчиво спрашивает мужчина, будто не понял мою мысль. Голос у него мягкий, но в нём слишком много тени. – Этими? – резко хватает меня за запястье.

Игривость пропадает мгновенно. Замираю.

Смотрю в его глаза – и попадаю в какой-то потусторонний огонь. Нечеловеческий. Ярость, страсть и бездна – всё перемешано.

Калеб поднимает мою руку к своей шее. Проходит моими же когтями по коже – не сильно, но достаточно, чтобы оставить царапины. Регенерация тут же затягивает следы, а мне всё равно жутко от того, как спокойно он это делает.

Затем он ведёт мою руку ниже, по груди, медленно, методично… пока внутри не начинает дрожать что-то дикое. Как будто во мне пробуждают то, что я сама боюсь тронуть.

Накал между нами такой, что кажется – воздух дрожит. Вибрация чувств, злости и чего-то намного глубже – того, что словами не выразить. Он опускает мою руку ещё ниже – и сам наносит когтями чуть глубже царапины.

– Этого я должен бояться? – спрашивает уже с позиции силы, переиграв меня.

Уверенно, глядя в глаза так, словно точно знает, как я сейчас сдерживаюсь. Словно чувствует, как всё во мне напряжено до предела.

– Да, – отвечаю почти уверенно. Почти.

– Давай, – спокойно даёт отмашку.

И в следующую секунду на кончиках его крыльев вспыхивает огонь.

Красивый. Завораживающий. И опасный.

Пламя пульсирует в такт дыханию, горячими отблесками скользит по его крыльям. И он медленно накрывает нас ими, создавая кокон жара и напряжения. Так близко, что жар от пламени касается кожи, словно предостережение.

Огонь не обжигает, но чувствуется как предупреждение – шагни не туда, и сгоришь.

– Ты меня сейчас запугиваешь? – спрашиваю прямо хриплым от напряжения голосом.

Не скажу, что не поражена, но бояться… не получается.

Почему – не знаю. Просто не могу.

– А нужно? – склоняет голову на бок, будто размышляя. – Мы такие, – озвучивает очевидное, медленно, словно смакуя каждое слово. – Ты и я. К чему прикрываться и притворяться? А, Ари?

– Ты провоцируешь, я и так готова вцепиться тебе в горло, – подрагивающим голосом отвечаю.

А он улыбается. Медленно, по-хищному. Так искренне, будто только этого и ждал.

– Попробуй, – даёт чёткий приказ.

Прямо. Глухо. И всё вокруг замирает.

Мы тяжело дышим и впиваемся в глаза друг друга. Жар от огня опаляет, но он намного слабее того, что горит внутри. Мы будто искрим при каждой встрече. Полыхаем изнутри.

И, чёрт возьми, я хочу вспомнить. Хочу понять, что между нами было. Хочу узнать.

Но нашу такую дико странную тишину нарушает звук гримуара. Куб связи Калеба активизировался. Он отвлекается и встаёт, чтобы ответить, а я, наконец, начинаю полноценно дышать.

Встаю на ноги и опираюсь плечом на стену, стараясь выглядеть беззаботной, как будто ни капли не задетая. Но внутри всё кипит.

– В чём дело, Крис? – спрашивает ровно Калеб, и я тут же закатываю глаза.

Как же я могла забыть про его гарем. Только у меня появляется желание вспомнить "нас". Только открывается это чертовски хрупкое "а вдруг". Как тут же – девки. Конечно.

– Калеб, мы уже на подлёте к Игнелиону, – отвечает дампирша, и я морщусь от одного её голоса.

– Понял, скоро буду, – отзывается он и гасит куб. – Вопросы есть? – это уже мне, и говорит он, шагая к шкафу, даже не смотря.

Спокойный. Деловой. Отстранённый. Как будто пять минут назад не держал меня под собой и не срывался взглядом на губы.

– Только надежда, что ты умеешь держать слово… и поможешь с Альдом, – бросаю почти спокойно, но с нажимом.

Он молча одевается, будто я и не отвечала. И только потом, уже в полной броне от эмоций, подходит к двери и открывает её.

– Я в кабину пилотов. А ты найди Стэллу, – произносит тоном, как будто я его подчинённая, а он – командующий флотом.

– Спасибо, что отчитался. Но командовать – рановато, – поправляю его, стараясь держать тон в границах, хотя внутри всё уже на грани бунта.

– Ари, – резко оборачивается и зажимает меня между собой и стеной.

Его взгляд прожигает. В нём снова этот надлом, эта угрожающая нежность, от которой внутри всё напрягается в одну дрожащую струну.

– Не перегибай.

– Не удивил. И не напугал, – фыркаю ему в лицо.

И в следующую секунду кулак Калеба врезается в стену рядом с моей головой. Громкий глухой удар. Вздрогнуть не позволяю себе. Заставляю сердце замолчать и держу взгляд.

Он почти срывается… но тут же снова закрывается.

Его глаза – снова лёд. Снова маска.

– Найди Стэллу. Она одолжит тебе одежду, – коротко бросает он, уже развернувшись.

И уходит. Стремительно. Оставив меня в коридоре – одну, с целым ворохом чувств, из которых ни одно я не могу назвать уверенно.

Это… что сейчас было? Забота? Приказ?

Или последняя попытка не сорваться окончательно?

Глава 13. Ариана

Глава 13

Решаю не разбираться в мотивах Калеба и не искать Стэллу, хотя так было бы правильно. А вместо этого направляюсь прямиком в медотсек проведать Альда. Одеться я всегда успею, а вот ему могло стать хуже – и эта мысль давит сильнее, чем отсутствие женской одежды.

Быстро добираюсь до нужного отсека и, войдя внутрь, с облегчением замечаю, что всё без изменений. Значит, Кристина не добралась до него. Хотя радости это не приносит. Пугает другое – Альд всё ещё лежит без сознания.

Подойдя ближе, прислушиваюсь к его размеренному, но глубокому дыханию, и немного успокаиваюсь. Он жив. Он дышит. Он всё ещё здесь.

– Мы скоро прилетим, и тебе станет лучше, – шепчу ему и провожу нежно ладонью по щеке.

Его веки вздрагивают, и он выдыхает почти неразборчиво:

– Звёздочка… не нужно, – голос с надломом, тихий. И от него у меня сжимается сердце.

Будь он в сознании – я бы вытрясла из него правду. Прямо здесь, сейчас. Спросила бы обо всём. Заставила бы говорить. Но в таком состоянии остаётся только надеяться, что Калеб сдержит своё обещание. Что поможет.

Потому что сама… не знаю, что делать. А Киракс молчит. Это, конечно, радует, что он не преследует меня как призрак. Но сейчас я бы даже обрадовалась его ехидным репликам.

Хоть какой-то ориентир. Хоть капля конкретики. А не тишина, глухая и вязкая.

Выхожу из медотсека с тяжёлым сердцем. И всё-таки решаю поискать Стэллу. Нахожу её в кухне – она сидит за столом с планшетом в руках и так внимательно вчитывается, что не замечает моего появления.

Очки сползли на кончик носа, и в этот момент она выглядит скорее как заучка-студентка, чем как член команды боевого корабля. Та, которую можно представить с винтовкой в руках – нет, не про неё.

Что вообще связывает её с Инквизитором?

Как она оказалась здесь?

– Что изучаешь? – спрашиваю негромко, но она всё равно вздрагивает.

Резко поднимает на меня растерянный, но совсем не злой взгляд. Даже улыбается тепло, будто я здесь частый гость, а не ходячая угроза.

Теперь понятно, почему Калеб послал меня именно к ней. Такая точно не прирежет втихаря. В ней даже тени агрессии нет. С ней… спокойно.

– Ариана, я не заметила, как ты вошла, – говорит она мягко. – Ничего такого, – откладывает планшет и поднимается. – Пойдём?

– Калеб уже к тебе подходил? – напрямую спрашиваю, наблюдая за её реакцией.

– Да. И не переживай, мне не сложно, – отвечает с искренним дружелюбием.

Она разворачивается и выходит в коридор, а я иду следом. Мы движемся по тихим проходам корабля, и пока идём, я пытаюсь сформулировать вопросы. Упорядочить их в голове, но когда оказываемся на месте, всё рушится, и я выпаливаю напрямую:

– Ты знала меня, когда мы были с Калебом вместе?

Смотрю прямо в её глаза. И знаю – соврать у неё не получится.

– Вы втроём пришли к нам за помощью. Тогда у нас вместе с Крис была команда, – печально заканчивает она, будто вспомнила нечто важное. И сразу же словно жалеет, что сказала.

Втроём?

Может, она оговорилась?

Ни Альд, ни Калеб не упоминали ещё кого-то. Ни разу.

– А кто был третий? – спрашиваю, пока она уже достаёт мне одежду из шкафа.

Стараюсь держать голос ровным, но внутри всё уже зашевелилось.

– Ой, прости, ты же не помнишь… – Стэлла заминается, потом всё-таки продолжает. – Ты была с Калебом и Габриэлем. Вы пришли к нам, чтобы открыть тайный портал. Мы умеем обходить надзор Агентства. А агенты Цербера такое не любят.

Я замираю, пока она спокойно выкладывает всё, как будто обсуждаем завтрак. А внутри у меня будто резкий перекос.

Порталы? Цербер? Габриэль? Кто ещё, блин, всплывёт?

– А что меня связывало с этим Габриэлем? – спрашиваю, когда натягиваю футболку.

– Ариана… ты была не только с Калебом, но и с Габриэлем тоже, – отвечает она мягко, почти с сочувствием. – Только Габриэль предал вас.

Я застываю на полуслове, не веря ушам. Вот это поворот. Не хилый такой поворот, прямо скажем.

Мало того, что я, похоже, влезла в отношения сразу с двумя – что, между прочим, не особо удивляет, учитывая мой талант находить себе приключения. Так мы ещё и скрывались от Агентства, в котором я работаю. Или… работала до последних событий.

Пока картина не складывается. В голове каша. Мозаика будто разлетелась на тысячи кусков, и сейчас мне кинули один, чтобы напомнить – собирай, девочка, сама.

Но Стэлла может дать больше. Её рассказ – это не мнение. Это факт. Она не играет. Не врет. Не она в этом замешана. А вот мужчины… они либо молчали, либо уводили разговор в другую сторону.

Но почему?

– А почему Альд убил парня дампирши? – спрашиваю, натягивая штаны.

Спрашиваю сухо, слишком спокойно для вопроса про убийство. Так, словно о пустяке говорю. А внутри – снова завихрение. Альд, чёрт тебя дери…

Натянув кожаные штаны, которые оказались слегка малы, как и футболка, я всё равно радуюсь – хоть какая-то одежда. А то в другой мир с голой попой – как-то не очень.

– Он… отказался сдавать тебя. И Альд его… – она замолкает.

Проглатывает конец. Но мне и не нужно больше.

И я ей верю. Стэлла не похожа на лгунью. У неё в голосе нет фальши. В отличие от мужчин, ей не нужно приукрашивать или замалчивать. Она говорит так, как было.

Ох… Альд, накуролесил ты без меня. И, похоже, не перестал это делать даже тогда, когда я была рядом.

Альд, чёрт тебя побери… нахрена было так?

Зачем идти на крайность? Нельзя было просто поговорить? Запугать, в конце концов? Даже пытать – но не убивать.

Зачем ты так поступил, Альд?

– Спасибо, Стэлла, за одежду. Я пойду к Альду, – произношу ровно и этим ставлю точку в расспросе.

Пока с меня хватит.

– Конечно, – спокойно соглашается девушка, и мы расходимся в коридоре в разные стороны.

Она – в свою сторону. А я – туда, где лежит мой манипулятор. И, как ни странно, один из самых близких мне людей. И любимых.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В медотсеке сижу возле Альда, который так и не пришёл в себя, наверное, от силы полчаса, и чувствую резкий толчок.

– Держись, скоро мы тебя вылечим, – шепчу этому негодяю, о котором, как бы ни злилась, не могу перестать беспокоиться.

И тут дверь каюты с шипением открывается – и на пороге появляется вовсе не Калеб. А Кристина. Замерла, как всегда, с выражением надменности и какой-то холодной презрительности на лице.

Резко встаю на ноги, инстинктивно прикрывая Альда собой. Если она попробует к нему приблизиться – за себя не ручаюсь.

– Выдыхай, я за вами, – фыркает дампирша, будто я тут просто мешаю ей пройти, и повергает меня в лёгкий ступор.

В смысле – за нами? А где Калеб?

Он обещал помочь. Я же не знаю, где искать Дина и как вообще вернуть силу Альду!

– Кристина, – стараюсь держать голос ровным, не показывать тревоги. – А где Калеб?

Она не смотрит на меня, только копается в ящике с медикаментами, как будто я лишняя помеха.

– А он и не должен перед тобой отчитываться и лично сопровождать, – бросает через плечо с такой холодной интонацией, что я едва сдерживаюсь, чтобы не вспыхнуть.

– Как это не должен? Он обещал помочь! – кидаю с упрёком сжимая кулаки, не отрывая от неё взгляда.

Кристина разворачивается ко мне со шприцом в руке. Внутри синяя жидкость – выглядит подозрительно и точно не добавляет мне спокойствия.

– Бедная Ариана, – протягивает издевательски, склонив голову на бок, и в её голосе насмешка сочится капля за каплей. – А ты, видимо, думала, что будет по-другому?

Проглатываю её колкость, потому что действительно думала иначе. Рассчитывала на него. И уж точно не ожидала увидеть Кристину как замену. Это похоже на издёвку судьбы – и очень хреновую.

– Что в шприце? – спрашиваю, оставаясь на стороже, не сводя взгляда с её рук.

– Ах, это… – отвечает налегке, будто мы обсуждаем погоду. – Для Альда, – ставит в известность таким тоном, что непонятно – она ему помочь хочет или прикончить.

– Ты к нему не приблизишься! – произношу твёрдо, будто этим могу поставить невидимую стену.

– Ещё как приближусь, – шипит в ответ, чуть прищуривая глаза и не скрывая клыков. – Тащить его на плече я не собираюсь.

– Позови тогда Алиду помочь. Не нужно к нему прикасаться, – произношу со сталью в голосе, но внутри не унимается тревога.

– Видишь ли, в чём проблема, мы тут не на отдыхе, – язвит Кристина, делая особый акцент. – И Алида, – с подчеркнутой интонацией, будто специально хочет задеть, – занята. Так что... либо я вколю это твоему ненаглядному, и вы, наконец, свалите с корабля. Либо разбирайся сама со своими проблемами. Только быстрее. У нас тут не курорт.

Это жесткий выбор. С одной стороны вроде понимаю, что она не навредит Альду – приказ Калеба не позволит. Он разговаривает с ней как с подчинённой, чётко, без сомнений. Но… доверять ей всё равно не могу.

Ни одному её слову. В каждом движении – скользкая усмешка, в каждом взгляде – укус.

А дампирша смакует мою растерянность. Стоит и любуется, как я колеблюсь, как мечусь, не способная принять решение. Она крутит шприц в пальцах с таким ленивым, язвительным выражением лица, что внутри всё скребётся. Хочется стереть эту самодовольную ухмылку с её лица, навсегда.

Но я решаюсь. Потому что время не ждёт. Потому что промедление может стоить Альду жизни. А я – не готова к этому.

– Что сделает эта сыворотка?

– Приведёт его в чувства, – пожимает плечами с деланной лёгкостью и под моим цепким, почти ледяным взглядом начинает приближаться. – Он будет в сознании и даже сможет идти. Не без помощи, конечно. Но… не совсем с нами, – глаза её прищуриваются, уголки губ изгибаются в мерзком подобии улыбки. – Как послушный овощ, что, не скрою, меня не может не радовать, – скалится напоследок, смакуя каждый слог.

А я готова уже вцепиться ей в горло.

– А долго будет действовать сыворотка? – уточняю сразу, с опаской. Голос уже ровный, но внутри тревога зашкаливает.

Кристина ведёт Альда в состояние, из которого может быть чертовски трудно выйти. Мне нужно знать риски. Сроки. Всё.

– Как только сила к нему вернётся – сыворотка перестанет действовать, – отвечает она холодно. Почти безразлично. А потом добавляет, будто между делом: – Если у вас получится.

Это "если" ударяет сильнее, чем молот. И говорит она это ровно в тот момент, когда уже начинает вводить иглу под кожу. Назад дороги нет.

Только вперёд – с надеждой, что Дин Вейр действительно поможет. И что я не сделала самую большую ошибку в жизни.

Глава 14. Ариана

Глава 14

– Рада тебя видеть, – совершенно дружелюбным мягким, почти мурлыкающим голосом здоровается Кристина с мужчиной.

Мы уже спустились с трапа и теперь могу наконец осмотреться, пока эти двое будут ворковать. Оказывается, дампирша может быть милой. Впечатление такое, будто я вижу совершенно другого человека.

Приземлились мы возле озера – гладь воды поблёскивает в лучах солнца, а площадка под ногами – из тёмного камня, выглаженного как зеркало. Здесь уже стоят несколько кораблей, а между ними туда-сюда снуют странные существа в броне.

Они отдалённо похожи на солдат – если говорить о статности и чёткости движений. Но тела у них… необычные. Как будто тела собраны из кусков: металлические пластины, вытянутые суставы, непропорционально длинные руки. Формы ломаные, искажённые, местами – пугающе нечеловеческие.

– А что, обниматься не будем? – с усмешкой спрашивает мужчина, пока я придерживаю Альда под плечом и осматриваюсь.

– Ну почему бы и нет? – мурлычет в ответ Кристина, и я, не выдержав, закатываю глаза.

Перевожу взгляд на эту парочку – и да, они действительно обнимаются. Без капли стеснения. Великолепно. Уж не любовники ли?

– А может, поворкуете потом? – язвительно уточняю, вскинув бровь, и мужчина тут же переводит на меня цепкий, но при этом чертовски игривый взгляд.

Рассматривает так, будто мы уже знакомы и он пытается разглядеть, насколько я изменилась. Не навязчиво, но с каким-то смаком, как если бы знал каждую мою слабость и хотел проверить – осталась ли она. И он совершенно чётко вписывается в здешних обитателей.

У него слегка растрёпанные тёмные волосы, в которых будто поселился ветер, а рубашка с вычурными манжетами подчёркивает индивидуальность – не нарочитую, а естественную. Он излучает уверенность и силу, и всё это в одном ключе, в ровном, спокойном ритме.

И я понимаю, почему. Он – дракон.

– И тебя я тоже рад видеть, Ариана, – здоровается приветливо, а потом переводит взгляд на Альда. – Жаль, при таких обстоятельствах.

– Так давай исправим обстоятельства, – с нетерпением бросаю, поднимая подбородок. – Ты Дин?

– Слава богам, нет, – легко отшучивается он. – Меня зовут Каэль и давай помогу, что ли… – спрашивает неуверенно, как будто сам не уверен, хочет ли помогать.

– Сама справлюсь. Ты знаешь его?

– Как никто другой, – фыркает Кристина и уходит вперёд, уверенной походкой от бедра.

А мужчина подходит ко мне ближе – с той самой лукавой улыбкой, от которой внутри всё чуть сжимается.

– Он второй муж моей жены. Так что… в некотором роде, я знаю его лучше остальных, – с лёгкой усмешкой бросает он. – Калеб сообщил о твоём приезде. Мы постараемся помочь.

Постараемся?

Это что за формулировка?

Он что, не уверен?

Или Дин единственный знает как вернуть силу Альду?

Альд в этот момент поднимает голову, смотрит вокруг мутным, расфокусированным взглядом, будто пытается что-то рассмотреть. Или почувствовать. Но через пару секунд снова откидывается к моему плечу.

Каэль, не спрашивая повторно моего разрешения, подхватывает его под вторую руку. Похоже… решился.

Мы идём меж кораблей, и впереди открывается потрясающий вид – шпили, устремлённые в небо, будто хотят зацепить облака. Замок возвышается с грацией и мощью, сочетающей красоту с непреклонной силой. Засматриваюсь. Даже издалека – завораживает. Драконы всегда славились своей архитектурой.

– Это Академия. Коллегия Мириады, – говорит Каэль спокойно. Но в его голосе звучит уважение.

– Мне это пояснение не к чему, мне бы к Дину, – не отрывая взгляда от замка, бурчу по привычке. – И побыстрее.

– А ты не изменилась, – хмыкает Каэль с той самой лёгкой насмешкой, будто только и ждал, чтобы подколоть. – Вот ещё что… – привлекает моё внимание, и когда я всё же смотрю ему в глаза, он продолжает, понижая голос: – Когда мы вернём тебе память, не рассказывай моей жене о нашем общем прошлом, – подмигивает.

Как будто это просто невинная шалость, а не потенциально взрывоопасный секрет. Киваю ему, даже не зная, что именно я там вспомню, и разворачиваюсь, чтобы обратиться к тому, кто точно знает, как спасти жизнь Альда.

"Киракс", – зову в мыслях древнего демона, стараясь не выдать волнения.

"Уже соскучилась по мне?" – раздаётся в голове довольный голос, ленивый и ехидный, как всегда.

"Не настолько, – фыркаю. – Калеб не пошёл со мной, а ты говорил, что он знает, как спасти Альда", – озвучиваю своё сомнение пока мы идём к академии.

"Ах вот оно что… – тянет Киракс, и в голосе появляется опасная тяжесть. – Иди за драконом, Ариана", – резко отрезает.

Голос становится стальным, почти приказывающим. От этого командного тона мурашки пробегают по спине.

"И не связывайся со мной по пустякам", – бросает напоследок и исчезает, оставляя за собой глухую тишину.

Замечательно. И этот кинул. Что ж, мужчины пошли нынче такие ненадёжные. И в жизни, и у меня в голове.

Мы идём молча, и когда наконец входим во двор академии, первое, что бросается в глаза – огромный фонтан с монументальной статуей трёхглавого дракона. Вода в нём переливается, как жидкое стекло, а вокруг ходят студенты всех мастей и рас. Кто-то в чёрных мантиях, кто-то в боевых доспехах, а кто-то вообще в полупрозрачных накидках.

Решаю всё-таки уточнить – кто эти странные создания.

– А кто это? – киваю на одного из парней.

Если это вообще парень. Он в маске, по бокам головы – трубки, выведенные в устройство за поясом, а движения плавные и слишком отточенные, будто в них и близко нет ничего схожего с человеком. Выглядит он, мягко говоря, дико и выбивается даже из общей массы, где и так собрались студенты всех мастей и рас.

– Не забивай себе голову пустяками, – отмахивается Каэль, как будто речь идёт о погоде.

Его тут все знают – студенты здороваются с уважением, но взгляд у большинства цепляется не за него. А за Альда. Он вроде идёт, но видно, что в полусне. И это не укрывается от присутствующих.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– А те, что были возле кораблей? – продолжаю, когда мы заходим в просторный коридор здания.

Внутри всё выполнено в той же архитектуре – витиевато, с металлизированными вставками и светящимися линиями по стенам.

– Это рейвены. Солдаты флота моей жены. Они охраняют академию, – отвечает Каэль, словно это самая обычная информация. И в каждой академии такая охрана.

– А есть от чего? – напираю дальше, не отпуская тему.

– Скажем так: к прошлому вторжению мы были не готовы. Теперь это перестраховка, – отвечает мужчина с коварной ухмылкой на губах.

Он явно в мыслях уже представляя, что будет с теми, кто рискнёт сунуться сюда снова. Вид у него при этом такой, будто он сам бы с радостью этим "гостям" пасти поотрывал.

– Проходи, – предлагает учтиво.

Он открывает дверь, и наконец-то мы оказываемся в его кабинете. Просторном, с высокими окнами и витиеватыми узорами на стенах. Я добираюсь до дивана и аккуратно сажаю туда Альда, который сейчас бледнее смерти. Он будто тает – на глазах.

И тут в спину мне прилетает вопрос, от которого я взрываюсь.

– Что пить будешь?

Резко поворачиваюсь, потому что уверена – не послышалось. Это уже перебор.

– Он умирает, а ты мне выпить предлагаешь? – спрашиваю не скрываю злости в голосе.

Такое "щедрое" предложение в ситуации, когда один из нас в полубессознательном состоянии, выглядит как издёвка.

А мужчина – ни капли смущения. Только пожимает плечами и медленно наливает в два бокала алкоголь. Один ставит передо мной на стол, как будто это самое обычное дело, а из второго спокойно отпивает, садясь в кресло напротив за столом. Устроился удобно. Почти по-домашнему.

– Не помешает, – добавляет, буднично.

Уверенно, без суеты. И что-то в его голосе цепляет.

– И что это должно значить? – скрещиваю руки на груди, защищаясь.

Внутри всё напряжено, словно струна. Он знает. Он точно знает больше, чем говорит. Знает про ту часть моей жизни, которую от меня закрыли. Которую вырвали. И это бесит. И настораживает.

– Я знаю, что ты вспомнишь, – спокойно говорит он, глядя мне в глаза. – И не завидую… ни ему, – кивок в сторону лежащего, – ни Калебу, – и ухмыляется так, будто будет наслаждаться тем, как всё полетит к чертям.

– Вы враги? – уточняю сразу.

Мне нужно понимать, с кем именно я сейчас сижу в одном помещении. С союзником… или с тем, кто просто играет в свою игру.

– Почему? – удивляется, будто вопрос его искренне сбил с толку. – Друзья. Причём давнишние. Но увидеть ваш милый разговор я очень хочу, – скалится довольно.

Как зритель на арене перед началом хорошего кровавого шоу.

– Странная у вас дружба, – бурчу, садясь в кресло напротив и всё же отпивая из бокала.

Алкоголь приятно согревает горло, но волнение никуда не уходит. Даже наоборот – вместе с теплом внутри вспыхивает ещё больше вопросов.

– Нормальная, – хмыкает Каэль, словно рассуждает о погоде. – Мужская.

На этом он замолкает. Видимо, всё, что хотел сказать – сказал. И обсуждать нам особо больше нечего. Остаётся только ждать и надеяться. Горький привкус неизвестности мешает расслабиться, но пока нет другого выхода.

Когда мы уже распиваем по второму бокалу – сдержанно, не отвлекаясь особо друг на друга – и я успеваю внимательно рассмотреть весь кабинет, дверь наконец открывается. Я сразу поворачиваю голову, ожидая увидеть, кого же ещё подтянул к делу этот дракон.

В комнату входит Кристина, которая где-то до этого потерялась. А вместе с ней – двое. Девушка миловидная, невысокая, с добродушной сияющей улыбкой. Светлые волосы аккуратно заплетены, на первый взгляд – простушка, но глаза... в них слишком много осознания, чтобы списывать её открытость за глупость.

А за её спиной появляется мужчина. Примерно её возраста, но его фигура – резкий контраст. Высокий, накачанный, весь как выточенный из камня.

Брутальный блондин с тёмной, ухоженной бородой – и это создаёт настолько резкий контраст с его светлыми волосами, что взгляд залипает на пару секунд. Массивный, спокойный, но в его плечах читается угроза. Такой легко может снести врага с одного удара.

Я поднимаюсь с кресла, встаю – инстинктивно. Вытягиваюсь в полный рост. Понимаю, что это и есть та самая подмога, которую мы ждали. Надеюсь на это.

Глава 15. Ариана

Глава 15

– Познакомься, Ариана. Это и есть Дин Вейр, – представляет мне мужчину Каэль, и я облегчённо выдыхаю.

Наконец-то он здесь и дело пойдёт.

– Очень приятно познакомиться, – быстро произношу, не теряя ни секунды. – Альд говорил, что ты сможешь вернуть часть его силы. И так он восстановит свою и сможет исцелиться. Сейчас регенерация не справляется с его ранами, он… – сбиваюсь, чувствуя, как внутри всё обрывается. – Он медленно умирает, – заканчиваю тише.

Но в ответ следует совсем не та реакция, на которую я рассчитывала.

Дин переглядывается с девушкой-блондинкой. Очень удивлённо. Настолько, что у меня в животе зарождается нехорошее ощущение, а сердце грохочет в груди как барабан, отбивая тревожный ритм.

– У Альда не получилось забрать силу в прошлом, – оглушает меня мужчина, словно сбрасывает камень с высоты, и я резко цепенею.

А дампирша рядом довольно улыбается, и в её глазах – ни капли сочувствия. Только холодное удовлетворение. Мои же глаза округляются от шока.

– И я не знаю, как её вернуть, – ровно добавляет Дин, добивая окончательно.

– Как не знаешь? – выдыхаю сдавленно, голос почти срывается. – Он же сам говорил… Чётко сказал, что силу нужно вернуть, и магия восстановится. Он уверял!

– Кто это сказал? – спокойно мягким голосом уточняет девушка. – Меня зовут Диана, кстати. Понимаю, тебе сейчас не до новых знакомств.

– Прости, но ты права. Сейчас мне совсем не до формальностей. У Альда каждая минута на счету, – отвечаю почти машинально, переводя взгляд обратно на Дина. – Ты точно ничего не можешь сделать? Совсем ничего? – прошу, уже не скрывая ни растерянности, ни мольбы.

– Я не знаю, как, – честно отвечает он, и в его голосе нет фальши.

Нет ни злости, ни равнодушия. Только отчётливая правда. И это ещё страшнее.

– Каэль, как так?! – резко поворачиваюсь ко второму дракону. – Калеб же знает, как его спасти! Он сам говорил, что всё устроит. Почему он не пошёл с нами, если знал? Почему не сказал тебе, если сам решил остаться?

На мои слова Каэль тяжело выдыхает, будто сейчас произойдёт взрыв, и подходит ближе к Диане. И тут девушка резко меняется, в её глазах появляется лёд. Резкий клик в голосе, рычащий тон:

– Он тут?! – почти срывается она, и всё её тело становится в стойку, будто она вот-вот сорвётся в бой.

Что ж такое? Почему на каждом шагу враги мужчин?

Кристина чуть не прирезала Альда за поступок из прошлого. Сейчас Дин может отказаться помогать, хотя даже не знает как – из-за того, что Калеб, похоже, навредил… его жене. Потому что мужчина утешает и успокаивает Диану, а она явно готова рвануть в бой.

Пока все сосредоточились на ней, решаю рискнуть. Калеб чётко дал понять, что на этом его помощь закончилась. Иначе он был бы здесь. Хотя… перевожу взгляд на остальных и понимаю – возможно, сделал бы только хуже.

Отхожу к окну, делаю вид, что задумалась, и тихо зову того, кто завёл меня на корабль Калеба.

"Киракс, прошу тебя, отзовись", – прошу терпеливо, почти смиренно, хотя внутри всё пылает.

"Ариана, я что, непонятно выразился?!" – рычит древний демон в ответ.

"Понятно, но ты сказал, что Альда спасёт Калеб, а он не сказал, как и не пошёл со мной. А Дин не знает", – стараюсь говорить ровно, но голос всё равно срывается.

Меня трясёт от злости и безысходности.

"Как маленькие дети, – рычит уже тише. – Я не удивлён, что Калеб не пришёл", – хмыкает с ленцой, и я закипаю, сдерживаться становится всё сложнее.

И опять замолкает. Меня начинает трясти сильнее.

Что, мне клещами из него информацию вытягивать?!

Смотрю на Альда, который действительно напоминает овощ – и тоже рыча, бросаю:

"Ты хотел его спасти! А теперь специально тянешь?! Уже передумал?!"

Я не контролирую себя. Эмоции зашкаливают, каждая из них – ядовитая, рвущая на части изнутри. Они словно когтями раздирают мою грудь и прорываются наружу, отравляя всё вокруг.

"Тон выбирай!" – рычит он в ответ зло.

Но я уже не реагирую. Главное – чтобы его зацепило. Главное – чтобы он помог.

"Иди к кораблю рейвенов, подключи Альда к системе и вонзи мой клинок в него."

Его слова меня оглушает. Если я так сделаю – то просто прикончу его. Окончательно и бесповоротно. Собственноручно.

Никто не знает, как ему помочь. А Киракс… ему верить опасно. Но у меня нет выбора. Либо рискнуть и вернуть Альда к жизни, либо смотреть, как он медленно умирает. Обезболивающее вечно действовать не будет. Потом станет только хуже. Гораздо хуже.

"Если я это сделаю, он выживет?" – дрожащим голосом спрашиваю у единственного, кто может помочь.

"Если ты этого не сделаешь – он точно сдохнет, – резко рубит он, а потом, почти шёпотом, добавляет: – Только не забудь до ранить дракона этим же мечом. Чтобы их кровь смешалась."

Что? И это он решил припрятать на потом?!

Рычу в мыслях, срываюсь на внутренний крик, а он в ответ смеётся. Искренне, заразительно, и, что бесит сильнее всего – с наслаждением. Будто моя агония его развлекает.

"Не мог всё вместе сказать?!" – рычу вновь, с такой яростью, что внутри всё сжимается от бессильной злости.

"Зачем? – отвечает так, будто действительно удивлён. – В следующий раз подумаешь, прежде чем тревожить меня, девочка", – его голос ровный, ледяной, с лёгким оттенком насмешки.

И… исчезает. Просто уходит, бросив мне на плечи этот груз решений и последствий.

Ладно, нужно брать себя в руки и действовать. Сейчас не до размышлений. Только вот я не уверена, что если озвучу весь процесс, кто-то из присутствующих не попытается меня остановить. А времени спорить у нас просто нет.

Придётся придержать часть правды. Сказать ровно столько, сколько нужно, чтобы не вызвало подозрений. А потом – действовать быстро, пока никто не успел вмешаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 16. Ариана 

Глава 16

– Каэль, ты можешь связаться с Калебом, чтобы мне вернули мой меч? – вклиниваюсь в семейный разговор.

И все в комнате поворачивают головы ко мне. Даже Кристина, которая до этого демонстративно делала вид, что её вообще ничего не касается.

– Это ещё зачем? – с вызовом спрашивает она.

– Это как раз тебя не касается, – огрызаюсь, но смотрю исключительно на Каэля.

Если он друг Калебу, то может убедить того отдать меч. А он мне сейчас очень нужен. Пока ещё не придумала, как убрать всех с корабля, чтобы проделать задуманное, но это нюансы – на месте разберусь. Главное – чтобы в руках было оружие.

– Могу. Но за ним нужно будет сходить. Калеб не спустится с корабля, – спокойно отвечает мужчина.

– Договорись, пожалуйста, – прошу его, и он без лишних слов выходит за дверь.

– Ты вспомнила, как можно помочь Альду? – спрашивает Диана, и я застываю.

Не знаю, что ей говорить.

Не вспомнила. Но точно узнала как. И пусть путь будет рискованным, но я всё попробую. Рискну довериться Кираксу, чтобы спасти Альда. А если расскажу правду – Диана может отказаться помогать. А рисковать жизнью Альда я не буду. Не сейчас.

– Вспомнила, – отвечаю уклончиво. – Дин, ты ведь не отказываешься отдать силу Альду? – перевожу взгляд на мужчину, и внутри всё сжимается от тревоги.

– Он спас жизнь моему брату. И подстраховал Диану, – предельно честно отвечает Дин. – Я в долгу перед Альдом и сделаю всё, чтобы его спасти.

Как замечательно, что хоть кто-то благодарен Альду, а не пытается его убить. Кристина, предсказуемо, фыркает – так, будто её всё бесит, но всё же молчит.

А вот Диана нет:

– Я хочу, чтобы вы остались у нас в гостях. Чтобы дать время Альду восстановиться.

Щедро. Но это лишнее.

– Не нужно. Как только ему станет лучше – мы улетим, – отвечаю ровно, сдержанно.

И не уточняю, что улетим мы, скорее всего, в разные стороны.

За эти два дня я узнала столько про Альда, что хочется оказаться от него как можно дальше. Если останусь рядом – опять прогнусь, опять всё пойдёт по накатанной. А я не хочу. Хватит.

– Я настаиваю, – она улыбается, но в её взгляде вижу другое.

Спокойную, твёрдую решимость. Она не привыкла к отказам. И, кажется, таким как она, не отказываются. Я ещё не знаю, кто она на самом деле. И не хочу портить отношения сходу. Не в этой ситуации.

– Хорошо, – соглашаюсь.

Но в голове уже строю свои планы. Там посмотрим, как всё обернётся.

В этот момент Каэль возвращается с вестями.

– Калеб согласен вернуть тебе меч, – ухмыляясь отвечает так, будто между мужчинами был ожесточенный спор, а не разговор.

– Принесёшь? – спрашивает у Кристины.

А та напыживается и фыркает.

– Я вам что, посыльная?! – с претензией возражает.

– Кристина. Пошла на корабль и принесла меч, – жёстко, ультимативно произносит Дин таким тоном, что все замолкают в комнате и смотрят на него.

И дампирша тоже не спорит. Он награждает её таким взглядом, что на её месте любая бы заткнулась. Даже у меня мурашки по спине пробежали.

– Спасибо, – благодарю его, когда стерва выходит из кабинета.

И дальше мы сразу направляемся к кораблю рейвенов. Дин подхватывает Альда под плечо, с другой стороны помогает Каэль, и в тишине мы добираемся до нужного места. Только я так и не придумала, как избавиться от Каэля.

Как же отправить его подальше?

Мы слишком быстро двигаемся, а времени на выдумки нет.

И когда мы заходим на борт, понимаю – действовать нужно срочно. Он его друг и тоже может помешать, а Кристина с мечом придёт очень скоро. Нельзя терять ни минуты.

– Каэль, а ты разве не давно виделся с Калебом? – спрашиваю так, между прочим, когда мы уже проходим по узкому коридору вглубь корабля.

– Да, мы давно не виделись, – отвечает тот, смотря под ноги, и это плюс.

Он не видит победного блеска в моих глазах.

– Мы дальше справимся сами, – сдержанно продолжаю. – Может, пока есть возможность, сходишь к нему?

Закидываю удочку. Не самую прочную, но другого варианта у меня нет. Главное – говорить уверенно.

– Пару часов может не хватить, – отвечает мужчина, и мы добираемся до кабины пилотов.

Мужчины усаживают Альда в кресло, и Диана включает мониторы. Их здесь много, и на каждом начинает загружаться одна и та же голограмма. Похоже, система включается.

Надеюсь, она рабочая, потому что корабль выглядит заброшенным. На корпусе видны следы от пуль и огня. Внутри тоже явно давно никого не было. Пыль, обрывки кабелей, пустота.

– У меня есть идея получше, – добавляет Каэль, когда у меня не находится аргументов спровадить его отсюда. – Пригласить Калеба к нам в гости.

– Что?! – взрывается Диана в ответ. – Ты же знаешь моё отношение к Калебу, – напирает она, пока Дин подключает систему.

– Милая, пора закапывать топор войны, – ласково заливает мужчина. Голос мягкий, убаюкивающий, но у неё, судя по лицу, почти начинается взрыв. – Прошлого не вернуть, и пора смотреть в будущее.

– Но, Каэль! – восклицает она, и мужчина уводит девушку в коридор.

Поворачиваюсь к Дину и замечаю, как он уже подключает с помощью датчиков Альда к компьютеру. Действует спокойно, собранно, уверенно – словно давно готовился к этой процедуре. Подхожу ближе, стараясь разглядеть каждое движение.

Мужчина аккуратно присоединяет датчики к груди и голове Альда. Тот морщится, слегка дёргается, но на этом всё. Его глаза остаются мутными, он всё ещё под действием сыворотки.

Может, и к лучшему. Я ведь не знаю, что он ощутит, когда я всажу в него меч. Сердце сжимается от этой мысли, но я глушу эмоции. Нужно.

– Почти красиво выпроводила Каэля, – тихо произносит Дин с едва заметной ухмылкой, а я вздрагиваю.

– Тебе показалось, – тут же отрицаю, но, столкнувшись с насмешливым прищуром, понимаю, что бесполезно врать.

Он всё понял. Уж слишком внимательно за мной наблюдал. Под кожей ползёт раздражающее ощущение – меня раскусили. Чуть не скриплю зубами от досады.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– А Диана тоже это поняла? – уточняю, почти шёпотом.

Я ведь старалась аккуратно, по-тихому, но… Видимо, перестаралась.

– А ты как думаешь? – хмыкает он и качает головой. – Но теперь тебе придётся встретиться с Калебом. Что-то мне подсказывает, что ты не горишь желанием его видеть.

– Пока я не вспомнила, кто он для меня, и не знаю, как себя с ним вести, – отвечаю честно.

– По рассказам Каэля, – Дин отворачивается и садится во второе кресло пилота, – он тебе особого выбора не даст. Руководить начнёт с первой секунды.

– Примерно так и было, – фыркаю, но даже себе не верю. – Слушай… – оглядываюсь, проверяя, что Диана с Каэлем ещё не вернулись. – Для возврата силы мне нужно будет воткнуть меч в Альда… а до этого порезать им тебя, чтобы ваша кровь смешалась.

Всё это произношу на одном дыхании, потому что по-другому не решусь. Я волнуюсь не из-за меча, не из-за боли. А из-за того, что он может отказаться.

Что скажет "нет", что решит не вмешиваться. И тогда всё рухнет. И Альд... просто не выживет. Пальцы сжимаются в кулаки – я стараюсь не показать, насколько боюсь его ответа.

– Ничего себе, – присвистывает он, но без злости. – А Каэля ты выставила, чтобы…

– Чтобы не помешал, – выдаю честно. – Боялась, что он отговорит тебя. Или Диану. Он же дружит с Калебом. А тот… он ненавидит Альда.

– Не волнуйся, – отрицает ровно и сдержанно, с той спокойной уверенностью, которая будто хочет укрыть от моих сомнений. – Диана не откажется, а Каэль не станет мешать. Но уверен, что он уговорит жену, – под конец он хмыкает, а в голосе проскальзывает почти сочувствие.

Не к себе – ко мне.

И в этот момент к нам возвращается Диана с мечом в руке. Уверенная, собранная, спокойная. Она продолжает что-то говорить Искусственному Интеллекту корабля по имени Изида. А та сразу реагирует – подготавливает аппаратуру, включает какие-то капсулы, открывает дополнительные интерфейсы.

Всё выглядит слишком серьёзно. Слишком реально.

А когда Дин с Дианой обмениваются взглядами, я понимаю – пора. Дальше нельзя тянуть. Никаких отговорок, никакого "позже". Только сейчас. Только так.

Я бы с радостью порезала Альда кинжалом, разметала его магией, заставила страдать, но… не вонзила бы в него этот проклятый меч. Древний артефакт, полный силы, тьмы и чего-то ещё, что даже словами не описать. Он пульсирует в ладони, живёт своей жизнью.

И Киракс сказал чётко: или так – или никак. Без выбора. Без альтернатив.

Дин сам объясняет жене, что нужно будет сделать. Вижу, что она нервничает, но уверенно кивает. Тогда я отдаю меч Дину для пореза, а когда он возвращается в мои руки – действую.

– Надеюсь, поможет, – шепчу глухо, глядя на Альда.

Его лицо – словно застывшая маска. И я… вонзаю меч ему в грудь. Без лишних движений, резко, словно приговор.

– Все жизненно важные функции организма пациента остановятся через десять секунд, – монотонно сообщает Изида. Спокойно. Как будто говорит о погоде. – Через девять… восемь… семь…

Глава 17. Ариана

Глава 17

Дин подскакивает с кресла и хватает меч за лезвие. Мы вместе выдёргиваем его из тела Альда – и синхронно замираем, вцепившись взглядами в его бледное лицо.

– Изида? – зовёт Диана искусственный интеллект.

– Процесс остановился, – монотонно произносит она, без малейших эмоций в голосе.

– И что это значит? – нервно уточняю. – У нас получилось или нет?

– Подожди, – спокойно отзывается Дин и убирает ладони с меча.

Они в крови, но драконья регенерация уже действует – свежие порезы на глазах затягиваются. Диана подходит к нему и, касаясь плеча, тихо спрашивает:

– Милый, что чувствуешь?

Мне бы тоже это узнать. То, что Альд не умирает прямо сейчас, – уже хорошо. Но это не отменяет того, что всё может сорваться. Не сработает меч – и он погибнет чуть позднее. Но он ведь должен…

– Пока ничего… – успевает ответить дракон и замирает.

Его лицо становится непроницаемым, будто вся боль и тревога вытесняются чем-то другим. А тело начинает подниматься в воздух. Мы с Дианой отходим на шаг, невольно затаив дыхание.

В следующую секунду его окутывает тьма. Густая, тяжёлая дымка вырывается из раны на ладони, пульсируя живым потоком и мгновенно покрывая его тело с ног до головы. Она движется так стремительно, что я едва успеваю проследить её путь.

– Дин? – зовёт его Диана дрожащим голосом.

– Пока всё нормально, – хрипло отзывается он.

Надеюсь, он говорит правду. Мы обе надеемся. А я чувствую, как гулко стучит сердце. В груди сдавлено, будто внутри всё сжалось до одной единственной точки – и в этой точке сейчас Дин. Он рискует всем.

Когда дымка полностью накрывает его по шею, он резко закрывает глаза. Диана сжимает кулаки, не отводя от него взгляда. А я… просто стою и жду, как перед прыжком в пропасть. Волнение с каждой секундой накрывает сильнее, почти не даёт дышать.

И вдруг он расправляет руки в стороны, будто принимая на себя неведомую мощь, и срывается с губ хриплый, едва сдерживаемый голос:

– Началось.

Мы понимаем, что процесс далеко не безболезненный. Дин стискивает зубы, кривится, и становится ясно – его пронзают волны боли, которые с каждым вдохом становятся сильнее.

Возле его груди формируется чёрный вихрь – плотный, тяжелый, насыщенный тьмой до самого основания. Он разрастается в размерах, пульсирует, словно живой, будто дышит собственным разумом. Энергия в нём вибрирует, накапливается, разрастается.

И в следующий миг, когда вихрь полностью затягивает его грудную клетку – он резко устремляется к Альду. В прямом ударе. Прямо в его грудь.

Альд вздрагивает, тело дергается, из горла вырывается глухой хрип. Он будто выныривает из-под воды и не может вдохнуть. А вихрь тьмы беспощадно истязает обоих мужчин, перетекая между ними.

От одного к другому. Не щадя ни одного из них.

Наклоняюсь и кладу руку на плечо Альда. Это хилая поддержка – слабый жест, беспомощный. Но я не могу иначе. Это всё, что мне сейчас дано.

Не могу просто стоять и смотреть, как его рвёт изнутри. Не могу уменьшить страдания. Но и не попытаться его спасти – тоже не могла.

Вихрь продолжает перемещаться, как живая боль, и я замечаю, как лицо Дина бледнеет, будто из него высасывают силы. А вот на лице Альда – впервые за всё это время – появляется краска. Лёгкий румянец, но для меня он как знак. Как свет в конце тоннеля.

– Действует, – шепчу очень тихо, боясь спугнуть магию.

Мы не знаем, какого рода эта сила и что ей может помешать. Лучше не шуметь. Лучше даже не дышать лишний раз.

И только когда Дин падает на одно колено, низко наклонив голову, стиснув челюсть от напряжения, я обхожу кресло и подхожу к Альду.

Он тяжело, протяжно стонет, но при этом выглядит… спокойно. Будто спит. Безмятежно. Умиротворённо. Так, как будто его только что отпустила многолетняя боль.

– Дин, как ты? – подрагивающим голосом спрашивает Диана, и я только тогда подхожу к парочке.

Мужчина медленно поднимает голову. В его взгляде усталость, сдержанная боль и вопрос. Очень чёткий, прямой. И адресован он ко мне.

– Получилось? – голос хриплый, без капли силы.

– Альду стало лучше, – отвечаю тихо, но с облегчением, которое не могу скрыть.

– А я больше не чувствую в себе чужую магию, – ухмыляется он и, встав с колена, обнимает жену. Обнял так, будто сейчас рухнет, но не отступит. – Не переживай. Я всё ещё сильный ледяной дракон, а не… – хмыкает, но замолкает.

– Ты ещё шутишь?! – шипит Диана, обнимая его в ответ. – Вот станет тебе лучше – и посмотрим, кто круче: ледяной или чёрный! – возмущённо и даже с вызовом заканчивает.

– Или принцесса рейвенов? – с усмешкой подтрунивает Дин.

И только теперь до меня доходит, кто стоит передо мной. Вот откуда в кабинете звучал тот повелительный тон. Вот почему она держалась так, будто отказов в принципе не принимает.

Принцесса рейвенов – это не просто титул. Это власть, привилегии и очевидная сила.

– Изида, сколько времени Альду нужно для восстановления? – спрашиваю у ИИ, пока они с Дином перебрасываются взглядами.

– Весь оставшийся день и ночь точно, – после короткой паузы отвечает Изида. – Сейчас его нельзя трогать. Пациент восстанавливается. Я прослежу, чтобы все внутренние функции организма работали стабильно, а магическая укрепилась.

– Я не смогу его забрать? – наверное, глупо переспрашивать, но оставлять его здесь тоже не хочется.

– Нет, – следует короткий, чёткий и безапелляционный ответ ИИ.

– Ариана, пойдём к нам в замок – отдохнёшь и мы спокойно пообщаемся, пока Альд восстанавливается, – почти мягко предлагает принцесса. – А завтра вернёмся. Если ты беспокоишься о его безопасности – не переживай. Изида никого, кроме нас, не пустит на борт, – заканчивает она так, будто мои мысли прочитала.

Отказываться смысла нет. Забрать Альда с собой я всё равно не смогу, поэтому молча киваю. Кладу меч у его ног. И напоследок смотрю на лицо мужчины, который принёс мне столько страданий... но при этом вознёс к небесам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

"Когда я вернусь, ты должен восстановиться, – строго обращаюсь к нему в мыслях. – Иначе добью тебя вместо дракона", – предупреждаю на всякий случай и иду за парочкой к выходу.

Дин идёт вроде бы уверенно, но всё равно заметно, что ему тяжело после передачи силы. А Диана то и дело поглядывает на него, беспокоится. И это к лучшему – меньше внимания уделяют мне.

А у меня внутри буря. Настоящая, глухая, накатывающая волнами. Всё разворачивается изнутри клубком тревог, переживаний и обжигающих надежд.

Хочется спрятаться ото всех. Исчезнуть, чтобы никто не нашёл, и просто выдохнуть. Хоть на секунду – без мыслей, без решений, без боли.

Когда мы выходим с корабля, я, не выдержав, задаю прямой вопрос – просто потому что идти ещё куда-то совсем нет сил:

– Куда открыть портал?

– Видишь вон тот замок? – уточняет Диана, указывая на него.

Настраиваюсь на нужную точку и открываю портал. Мы вместе в него входим – и оказываемся на площадке для приземления драконов.

– Пойдём, покажу тебе твою комнату. И не обращай внимания на суматоху, – дружелюбно говорит Диана.

И как только мы входим в сам замок, сразу понимаю, что именно имела в виду Диана под словом "суматоха". В просторных коридорах суетятся слуги – кто-то с подносами, кто-то с тканями, кто-то несёт коробки, и каждый торопится, переговариваясь на ходу.

Они ловко лавируют между друг другом, кивая принцессе, и при этом всё равно не забывают бросить на меня короткий любопытный взгляд.

В воздухе витает запах пряностей и выпечки, а стены украшены лентами, сияющими тканями и тонкими световыми гирляндами, сотворенными магией. Внутри замка царит атмосфера предвкушения – чего-то большого, важного.

Как на земле под Новый год или Рождество, когда каждый ждёт чуда. Только здесь – чудо явно будет с примесью настоящей магии.

Мы сворачиваем к широкой лестнице, украшенной живыми гирляндами и мерцающими огоньками. Поднимаемся наверх, не торопясь. Я успеваю рассмотреть витражи на стенах и узорные перила с символами драконов.

Каждый виток лестницы раскрывает замок с новой стороны – богатой, величественной, но при этом наполненной жизнью.

Когда поднимаемся на нужный этаж и проходим по коридору, всё ещё звучат голоса, кто-то смеётся, кто-то даёт указания. У самой стены – высокий манекен в доспехах с гербом, в соседней нише – статуэтки драконов, сложенные из сияющего металла.

Наконец, мы останавливаемся возле одной из дверей. Дин оставляет нас вдвоём, сославшись на дела. Но мы обе знаем: он ещё не до конца оправился после передачи силы и просто не хочет показывать слабость.

И это тоже понятно. У каждого свой способ восстановиться.

– Проходи, это гостевая комната. Здесь ты найдёшь, во что переодеться, – говорит Диана, отворяя дверь.

А комната достаточно просторная, светлая, оформлена в молочных тонах – явно рассчитанная на проживание девушки. Широкая кровать с полупрозрачным балдахином словно приглашает отдохнуть, рядом – столик с большим овальным зеркалом, чтобы можно было навести красоту. А напротив – вместительный шкаф с резными створками.

Но меня больше интересует вторая дверь сбоку. Там, скорее всего, ванная комната.

– Ариана, вот здесь ты сможешь найти для себя платье и обувь подходящую.

Диана открывает створки шкафа, и у меня глаза невольно разбегаются от обилия нарядов. Здесь не только платья, но и повседневная одежда.

– Всё на шнуровке и регулируемое, так что одно из платьев точно подойдёт, – добавляет принцесса, видя, как я зависла у открытого шкафа.

– А может, мне не нужно идти на праздник? – тихо уточняю, уже во всю рассматривая наряды, пальцами перебираю ткани.

Мой взгляд цепляется за ярко-коралловое платье. Даже тянусь рукой, чтобы потрогать на ощупь – шелковистое, лёгкое, словно дыхание.

– Сегодня праздник Четырёх Стихий у драконов. И поверь, отсидеться здесь и не слышать празднование – не получится. И... – она замолкает, и я оборачиваюсь. В её взгляде мягкость и сочувствие. – Я понимаю, тебе сейчас не до этого. Но отвлекись, это поможет скоротать время. Поможет переключиться.

Говорит искренне, с тёплым участием. И я невольно задумываюсь. Хотела спрятаться. Уйти в себя. Но, может быть, легче всего будет раствориться в толпе?

Когда все взгляды будут прикованы к принцессе и её мужьям, я смогу просто быть. Просто дышать. И да… если я останусь одна, переживания рано или поздно сожгут изнутри. Она права.

– Я пойду, – поворачиваюсь к платьям, чтобы скрыть дрожащий взгляд. – И спасибо тебе за помощь. И за приглашение.

– Не за что. Собирайся. А потом приходи в главный зал. Думаю, дорогу ты найдёшь, – с лёгкой улыбкой говорит она и выходит, оставляя меня одну.

Я снимаю с вешалки коралловое платье и, найдя большое зеркало, прикладываю его к себе. И то, что вижу… мне нравится. Даже так, не надетое – оно подчёркивает изгиб талии, оттеняет кожу, делает меня заметной.

Яркое, дерзкое, но не вульгарное.

Оно словно говорит за меня: "Я жива. Я здесь. И не сломалась". Идеальное.

Открытые плечи, изящное декольте, кокетливый вырез на подоле. Платье будто создано, чтобы напоминать, что я могу быть разной.

Мягкой. Опасной. Красивой. Свободной.

К этому платью бы туфли. Возвращаюсь к шкафу, выбираю пару – изящные на каблуке.

Значит, сегодня я буду блистать. Не для кого-то. Исключительно для себя.

Открываю вторую дверь и с удовольствием убеждаюсь, что не ошиблась – это ванная. Просторная, с мраморным полом, зеркалами и ароматными маслами. Я принимаю быстрый душ, смывая всё накопившееся за эти дни, и замечаю, как дневной свет за окном начинает тускнеть. Мир медленно уходит в вечер, и впереди – ночь.

Одевшись и подмигнув своему отражению, выхожу в коридор, и Диана оказывается правой в очередной раз – быстро нахожу зал для торжеств на втором этаже. А комнату мне выделили на третьем, так что успеваю словить заинтересованные взгляды мужчин, пока спускаюсь по лестнице.

Несколько пар глаз скользят по фигуре, кто-то явно оценивает, кто-то – просто любуется. Ткань платья приятно шелестит при каждом шаге, и я будто ощущаю эту волну внимания кожей.

Попав в зал, сразу же окунаюсь в атмосферу всеобщего веселья и шума. Музыканты играют весёлую мелодию, слуги разносят спиртное, столы заставлены закусками, а глаза слепит от ярких вспышек магии.

Над головой, помимо большой причудливой люстры, в воздухе резвятся драконы. Маг создал целое представление, и искры от этого шоу будто падают вниз и исчезают в воздухе, не долетая до плеч гостей. Легкая вибрация магии чувствуется на коже, создавая ощущение реальности происходящего.

В центре зала освобождено место для танцев, а под стеной стоят три трона. На них замечаю саму принцессу и двух драконов – к ним постоянно кто-то подходит, они явно сегодня нарасхват.

– Вот и отлично, – хмыкаю себе под нос и подцепляю бокал шампанского с подноса.

Делаю глоток – терпкий вкус с пузырьками обжигает язык. Почти сразу ко мне подходят с незатейливым вопросом. Подкат простенький.

– Почему прекрасная незнакомка скучает? – слышу глубокий с усмешкой голос.

Медленно поворачиваюсь к мужчине. Это определённо он. Взгляд уверенный, обжигающий, ухмылка играющая. Он явно не напрягается. Держится так, будто весь этот вечер – просто игра, и я стала его новой интересной фигуркой.

А я почему-то именно сейчас вспоминаю, что на балу. Что никому ничего не должна. Что сделала для Альда всё, что могла, и теперь остаётся только ждать.

Так почему шарахаюсь от мужчины?

Почему не могу просто отпустить напряжение?

Калеб? Возможно…

Его взгляд, его напор, его поцелуи. Между нами такая химия, что пространство искрит. Но и ему я ничего не обещала.

– Видимо, ты поможешь мне не скучать? – кокетничаю, отпивая ещё глоток, позволяя себе немного расслабиться. Всё равно ночь только начинается.

А он расплывается в такой многообещающей, самоуверенной улыбке, что любая на моём месте уже бы обольстилась… Только не я. Я не ведусь на пустую харизму.

Мне бы просто забыться. Уйти от мыслей. И непринуждённый флирт, лёгкий танец – как раз то, что сейчас нужно.

– Потанцуем? – он протягивает руку, а я, отставив бокал, вкладываю свою в его ладонь.

Мы выходим в центр зала, становимся между другими парами. Мелодия меняется – теперь она плавная, тягучая, с нотами чего-то сладко-пьянящего. Идеально для сближения. Танца в полутоне.

Случайно ловлю взгляд Каэля – удивлённый, даже чуть вспыхнувший. Но я отворачиваюсь. Меня сейчас интересует только мой партнёр. Он двигается умело, сдержанно, не навязчиво – ведёт мягко, но уверенно. И всё время улыбка на губах. Ненавязчивая, но отчётливо прочитанная: "Я знаю, что тебе нравится".

Он пробует завязать разговор. Несколько шуток, пара лёгких фраз. А я отвечаю уклончиво. Не потому что недружелюбна – просто чувствую: не то. Не с тем.

Я выбрала не того мужчину, чтобы забыться. И вместо того, чтобы выдохнуть и расслабиться, с каждой секундой ощущаю нарастающее раздражение.

Я скучаю. Скучаю в танце. А это уже диагноз.

И тут, почти на середине композиции, что-то меняется. Музыка срывается – и вместо неё звучит резкая, страстная мелодия. Более ритмичная, дерзкая, будто сама ночь решила сменить настроение.

Мы не успеваем перестроиться под новый темп – и в следующее мгновение происходит то, к чему я совсем не была готова.

– Милая, я тебя потерял, – шепчет на ухо знакомый голос.

Низкий, хрипловатый, тянущий каждую букву так, что мурашки встают не только на коже, но и под ней.

Калеб.

От этого тембра всё тело откликается мгновенно. Будто включили все рецепторы. Как будто кто-то распахнул внутри занавес и впустил пламя.

Глава 18. Ариана

Глава 18

Застываю, как вкопанная. Мой партнёр переводит удивлённый взгляд на Калеба, который, как назло, появляется именно в тот момент, когда я почти начала забываться.

– Отошёл поздороваться, а жена уже танцует, – с наглой ухмылкой лжёт он.

И тут же его рука появляется рядом, а та, что была на моей талии, исчезает – партнёр отступает, подчиняясь его ауре. Я уже открываю рот, чтобы выпалить, что никакая я ему не жена, но Калеб не даёт и слова вставить.

В одно резкое, выверенное движение разворачивает меня к себе, перехватывает контроль – и, не оставляя ни секунды на сопротивление, кладёт горячую ладонь на мой живот. Вторая – на поясницу. Он наклоняет меня низко, будто мы давно репетировали этот страстный выпад.

– Ах… – выдыхаю, захваченная врасплох.

Он склоняется так близко, что его дыхание касается не губ, как обычно, а моей груди. Вспышка жара пронзает всё тело. Сердце бешено стучит, пытаясь догнать его ритм.

– Потанцуем? – шепчет почти лениво, но в следующую секунду резко поднимает меня обратно.

Движение совпадает с аккордом, а внутри будто гремит раскат грома. Я обжигаюсь о его прикосновения и злюсь на себя за то, как остро реагирую.

– Калеб, какого?.. – не успеваю договорить.

Он ловко раскручивает меня, и мы оказываемся лицом к лицу, на расстоянии вытянутой руки. Которой мужчина меня и удерживает. Смотрим друг другу в глаза, будто на дуэли, где вместо оружия – прикосновения и взгляды.

Вокруг танцуют другие пары, растворённые в музыке и веселье, а я ощущаю, как реальность сужается до нас двоих.

И взгляд Калеба… Он полон. Полон жадности, голода, упрямства. В нём нет злости – там нечто другое. Искра, притяжение, безумие. Именно то, чего не хватало в танце с первым партнёром. Именно то, что каждый раз сносит мне крышу, стоит Калебу появиться рядом.

– А ты думала, я буду стоять в стороне? – тихо, почти ласково, но с угрозой в голосе. Его низкий баритон проникает под кожу.

– Думала, оставишь меня в покое после того как кинул одну, прислав вместо себя дампиршу, – бросаю язвительно, не пряча ни обиду, ни упрёк.

Он не отвечает. Просто резко притягивает меня к себе. В одно движение мы сталкиваемся телами, и его рука уверенно обвивает мою талию. А я не остаюсь в долгу – обхватываю его затылок рукой, зарываясь пальцами в волосы.

Это не контроль. Это вызов.

Мы сейчас равносильны. Оба на низком старте. На танцполе и в этом странном напряжённом моменте. И, кажется, продолжаем танцевать.

Но это не просто танец – это бой, это признание, это крик, завуалированный под красивые движения. Он ведёт, заставляя меня двигаться в такт, и вдруг, схватив за руку, поднимает её вверх и прокручивает меня.

Полы платья разлетаются, и в тот же миг его наглая ладонь скользит по открывшейся ноге. Сталкиваемся взглядами. Насыщенным чувствами, переполненные внутренним содержанием.

– Так нужно было, – выдыхает хрипло.

В голосе не извинение. Уверенность. Жёсткость. Сила.

– Я не оценила, – отвечаю резко, чуть дрожащим голосом, потому что обида всё ещё давит.

Но глаза не отрываю. Не могу. Противостояние продолжается.

Мы вновь движемся, и у меня складывается такое чувство, что все остальные просто исчезают. Всё в зале меркнет. Пропадает. Остаёмся только мы – с ним, в этом бешеном пульсе, как на краю бури.

Поворот – и вот он уже за моей спиной. Горячее дыхание у уха, жар от тела, близость, от которой перехватывает дыхание.

– Ты у меня умелая, – с насмешкой и тем самым скользким, слишком многозначительным тоном шепчет Калеб.

Слова срывают внутренний стоп-кран.

– А ты кабель! – выпаливаю, резко повернув голову к нему. – Завёл себе гарем и отказался помочь, когда я попросила! – заканчиваю с упрёком.

Говорю это, прожигая его злым взглядом. И всё равно чувствую – ему плевать на упрёки. Он тянется ближе, сильной рукой обнимает за талию, а вторая – скользит от груди, часто вздымающейся от напряжения, к талии… вниз.

С нажимом. Жадно. Уверенно.

Это не прикосновение – это заявление.

"Ты моя"

"Я здесь главный"

"Ты уже проиграла"

Его ладонь ласкает бедро, оголённое разрезом платья. Пальцы гладят открыто, бесстыдно, уверенно. Я взрываюсь – не выдерживаю – и резко прикусываю его за губу.

– Чертовка! – рычит, и разворачивает меня лицом к себе.

Жесткая сцепка. Танец переходит в другое – в игру на разрыв, на грани, на взрыв.

Наши движения нервные, дерганые, тягучие. Не танец, а схватка. Демонстрация.

Силы. Власти. Желания.

Каждое его прикосновение – как разряд тока. Каждый взгляд – будто ожог на коже. Дыхание рядом с моими губами – будто яд, сладкий и разрушающий.

Снова он наклоняет меня в глубокий прогиб под финальный аккорд оркестра, и его горячее дыхание обжигает шею.

Предвкушающее. Голодное. Почти звериное.

– Отпусти… – шиплю, откинув голову назад.

Его напор – моя защита. Его игра – моя капитуляция.

– Зачем, Ари? – интимный, низкий шёпот, от которого по позвоночнику пробегает дрожь.

И он закидывает мою ногу себе на бедро.

Пальцы – грубые, шершавые – скользят по открытой коже. Правильно. Выверено. Ровно так, чтобы разорвать внутри последние остатки контроля.

Меня выгибает навстречу.

– Я вернулся… – шепчет в шею, и от этих слов сердце срывается с ритма. – За тобой… – поцелуй – горячий, как клеймо, впечатывается в шею. – И как бы ты ни сопротивлялась… – его рука добирается до попки, сжимает. – Как бы ни врала мне… – укус – острый, хищный, на грани боли и наслаждения. – Ты всё ещё моя. Хоть и не помнишь ничего… – контрольное.

Я прикрываю глаза. Меня прошибает, ломает изнутри. Его голос, его прикосновения, его звериная уверенность.

Он не прикасается по-настоящему… и всё равно с ним невозможно спорить. А сопротивляться – ещё сложнее.

– Калеб, дружище… – слышу голос Каэля. – С такими танцами либо сразу в спальню, либо на праздник в городе, – заканчивает насмешливо, и я, резко открыв глаза, перевожу взгляд на него.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мужчина стоит рядом с таким выражением лица, будто заранее знает всё, что произойдёт дальше. Словно предугадывает будущий разврат… Боги, да у всех на глазах!

От внезапного осознания перехватывает дыхание – я ведь до этого и не замечала, насколько зал стих. Мы с Калебом – как на ладони, в самом центре зала, окружённые десятками внимательных, голодных до зрелищ взглядов.

– В спальню, – отрезает Калеб властно, его голос звучит как приказ, не терпящий возражений.

– В город, – почти одновременно с ним отвечаю, голос подрагивает, но я держусь.

Скрещиваем взгляды в немой дуэли. В его глазах не гнев – нет. Только снисходительная усмешка, словно он говорит: "Поиграй, Ариана, но мы оба знаем, чем всё закончится." И от этой уверенности внутри будто тлеет искра.

Каэль лениво щёлкает пальцами, открывая портал. Калеб, не теряя ни секунды, затягивает меня туда, укрывая от сотни глаз заинтересованных драконов. Пространство зала меркнет, растворяясь в темной воронке. А когда я слышу приглушённый смех, донёсшийся с той стороны – ехидно улыбаюсь.

Поворачиваюсь и резко отталкиваю мужчину от себя, упираясь в его грудь ладонями – чтобы освободиться, сбросить наваждение. И сразу же, нарочито хищно виляя бёдрами, ухожу прочь.

– Сука, Каэль, я тебе ещё припомню, – сквозь зубы цедит Калеб за спиной, голос у него с хрипотцой, но это лишь делает угрозу ещё слаще. Я слышу, как он сдерживается.

Мы оказываемся на людной площади, залитой огнями, где среди танцующих и смеющихся драконов можно легко затеряться. Темнота ночи мягко укрывает нас, но ощущение жара от его взгляда всё равно будто прожигает между лопаток.

– Далеко собралась? – его голос звучит рядом уже через пару минут.

Он догоняет меня, хватает за локоть, пальцы горячие, хватка уверенная, будто я его собственность. И от этого внутри рождается импульс – не сбежать, а сыграть. Впервые за долгое время просто хочу повеселиться и выбросить из головы все проблемы.

Я вырываюсь, резко разворачиваясь к нему:

– Калеб, катись ты… – почти добавляю "к чёрту", но, встретив его взгляд, понимаю: лучше не перебарщивать. – На корабль.

Он ухмыляется, но молчит. А я, не дожидаясь ответа, вливаюсь в толпу. Здесь как раз танцуют не парно – идеальный момент.

Подхватываю под локоть незнакомую драконицу и врываюсь в общий круг. Сердце колотится в такт музыке. Уверена, в таком веселье Калеб точно не станет участвовать.

– Пока! – кричу, заливаясь смехом, и чувствую, как во мне просыпается безумный азарт.

И тут происходит невозможное.

Страшный, грозный Старший Инквизитор – кошмар всех миров – вдруг оказывается в кругу рядом со мной. Его вид не укладывается в эту картину: он слишком… опасный. Слишком сексуальный. Слишком живой.

Я сбиваюсь с шага, а он, поднимает бровь и лениво бросает:

– Смелость растеряла? – с издёвкой произносит и подмигивает.

И по телу пробегает волна – не от страха, от какого-то дикого удовольствия. От вызова. Хочется щёлкнуть мужчину по носу.

И я не могу не ответить.

– Посмотрим, кто первый сдастся, – дерзко кривлю губы и показываю ему язык, будто вызываю на дуэль.

С него – вся угроза мира. А с меня – вся коварная женская магия.

И, кажется, наша игра только начинается.

Глава 19. Ариана

Глава 19

И мы продолжаем танцевать в кругу. Веселье вокруг словно пульсирует в воздухе – лёгкое, искристое, с ноткой безумия. Эта энергия проникает в нас, заряжает и распаляет.

Мы переглядываемся, смеёмся, и всё это напоминает детский сад, какой-то безумный, дерзкий цирк, но… именно сейчас мы на одной волне. Не нужно слов. Не нужно объяснений. Только этот смех, музыка и лёгкое головокружение.

Мелодия резко меняется – теперь пары должны пройти под руками других. Мы, не раздумывая ни секунды, переплетаем пальцы и вместе ныряем под живую арку, скользя между телами и смехом. Касания становятся дерзкими, короткими, но горячими. Выйдя из арки, мы опять смеёмся – по-настоящему, громко, свободно.

И он вдруг резко хватает меня за затылок и жадно, почти отчаянно целует. Губы прижимаются с такой силой, будто боится упустить, потерять… будто это последний наш вечер.

Я отвечаю с тем же напором, хватаю его за плечи, зарываюсь пальцами в волосы, стону прямо в его губы и растворяюсь в этом поцелуе. Нас накрывает волна. Похоть проходит сквозь кожу, ударяет в нервы, заставляя сердце колотиться сильнее и бешеней.

– Догони, – выдыхаю ему в губы и резко отталкиваю.

Улыбаюсь дерзко, завлекая, и сразу убегаю – быстро, стремительно.

Впереди как раз маги устроили лабиринт. Иллюзии, свет, живая изгородь – всё сверкает и играет. Парочки исчезают в проходах. Одни – за руки, другие – смеясь и прячась друг от друга.

Я влетаю внутрь, пригибаюсь и сразу же ныряю за поворот, огибая витую стену из плюща, что поднимается выше человеческого роста. Отличное укрытие.

По пути встречаются девушки, хихикающие как подружки на выпускном, мелькают спины парней – чужих. Но его, моего охотника, всё нет. Сердце начинает биться с новым темпом – не от страха, от азарта.

Где ты, командир? Догони, если осмелишься.

Я не останавливаюсь, только оглядываюсь на бегу. Он будто исчез. Неужели передумал? Что ж… тогда игры закончены.

Так просто в руки я не дамся. Я не его солдат, и никогда им не стану. Я кость в горле. Пламя, которое не поддается приказам.

Упираюсь рукой в зелёную изгородь, делаю поворот – и влетаю в новый проход. Хихикаю, ликую, почти уже праздную свою победу… как вдруг темнота вокруг начинает рассеиваться. Становится светлее, не как днём – мягкое, но яркое сияние вспыхивает над головой, заливая лабиринт ровным, достаточным светом, чтобы рассмотреть всё вокруг.

Поднимаю голову вверх, чтобы понять, что это за странный свет… и замираю. Это не луна. Это Калеб – завис надо мной, раскинув белоснежные крылья. И в руке держит магический шар, излучающий мягкое, но достаточно яркое свечение, чтобы осветить весь этот лабиринт. Чтобы вытащить меня из укрытия и лишить преимущества.

Мужчина ухмыляется нагло, дерзко, с тем самым прищуром, от которого по коже пробегает дрожь. И подмигивает, как будто всё это – просто его игра. Его охота.

– Так не честно! – возмущаюсь, топаю ногой, чувствуя себя разоблачённой и пойманной.

Он даже не удосуживается ответить – просто поднимает бровь, и его ухмылка становится ещё шире. Доволен. Словно знал, что всё закончится именно так.

– Я долго тебя ждать буду? – спрашивает нагло, с тем самым ленивым, но настойчивым напором, от которого сердце пропускает удар.

– В смысле? – поражённо уточняю.

– Рогатая жопа, раскрывай крылья и взлетай, – произносит непринуждённо, будто я самая недогадливая девушка на планете.

Это наглость. Это хитрость. И это подкупает. Он обыграл меня. Пока я ждала, что он будет играть по правилам, мужчина подошёл с масштабом к решению задачи.

Раскрываю крылья и взлетаю. Только не подлетаю к нему, а резко ухожу в сторону, взмывая прочь.

– Ари! – рычит разгневано, но смеётся с предвкушением.

Этот звук прожигает изнутри. В нём – чистая охота.

Смесь несовместимого в этом мужчине уживается превосходно. Слышу шум от мощных взмахов его крыльев и ускоряюсь, периодически оглядываясь через плечо. А он не отстаёт.

Погоня в самом разгаре, и мужчина чётко наметил цель.

Его приз – это я. Трофей, который он хочет забрать.

А мне хочется этого драйва, этого адреналина под кожей, свободы в полёте. Свободы от всего. Есть только я, внутренняя демоница и ветер, колышущий крылья. Чувствую себя живой, наэлектризованной, словно весь мир стал только телом и воздухом.

Но моя свобода длится недолго.

Калеб достигает меня, обнимая за талию, резко прижимая к себе. И в придачу смыкает крылья вокруг нас, словно обволакивая в кокон. Мне приходится спрятать свои, чтобы не опалить их.

– Перестань! – кричу возмущённо, чувствуя, как его пальцы крепче сжимаются на моей талии.

Его магия вспыхивает, будто откликается на мой крик – живая, горячая, заряженная. Совсем рядом открывается портал.

– Я ещё не начинал, – с азартом, почти рыча, отвечает он и тянет нас внутрь.

Приземляемся мы с точностью до сантиметра. На моей кровати. А балдахин, словно по воле судьбы, смыкается над нами, скрывая от всего мира. Как будто всё вокруг растворяется – остаются только двое.

– Уходи, – толкаю его в грудь, и жар от его тела будто впечатывается в мои ладони.

В его глазах пылает не гнев – похоть, желание, триумф. Это взгляд мужчины, который не собирается отступать.

– Уже вхожу, – отвечает дерзко, почти шепчет, и в следующую секунду накрывает мои губы.

Поцелуй… не просто глубокий. Он сводит с ума. Обжигающий, голодный, без права на спасение. Он не оставляет воздуха.

Не оставляет мне ничего – только жжение под кожей и вибрирующее желание внизу живота. Я тону в нём, растворяюсь. Хватаюсь за его волосы и тяну к себе. Словно мне не хватает его близости, даже когда он почти впечатывается в меня всем телом.

Калеб вклинивается между моих ног – вальяжно, лениво, но уверенно.

Будто это его место. Законное. Основательное. Его.

Он сразу же ныряет рукой в вырез платья, пальцы жадно скользят по горячей коже, а потом – уже под трусики. Взмах по складочкам, медленный, но точный. Он отлично знает, насколько меня завела и взбудоражила погоня. Знает, что я уже влажная, что стою на грани. А мой укус его губы только подталкивает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Это как приглашение. Как крик – "бери меня".

Мы движемся хаотично. Жадно. Словно опаздываем. Словно есть только сейчас и всё горит. Шорох ткани, сбитое дыхание – и вот мои ноги уже на его пояснице. Его руки держат меня крепко, будто боится, что исчезну.

Прогиб и…

– Да! – вырывается из меня со стоном.

Калеб сразу набирает темп – быстрый, хищный, без жалости. Он берёт всё. Сносит на своём пути все барьеры. Каждое движение бедрами – как удар молнии, каждый толчок – как заявление права. Он подчёркивает этим, что я его. Только его.

Он догнал. Он завоевал.

Прикосновения к груди, к бедру – как клеймо. Как след на теле и в памяти. Он меня перекраивает, перестраивает под себя. И я подмахиваю ему в том же бешеном ритме, хватаюсь за его шею, цепляюсь, будто без него не дышу. Пью его дыхание, ловлю его жар губами.

Сейчас он есть у меня. А я – у него.

Всё остальное осталось за кадром. Все слова сейчас будут пустыми. Потом.

Только это дикое биение сердец. Только бешеный, до хруста быстрый ритм, сопровождающийся звуками наших слипающихся тел.

Он заполняет меня полностью. Так, будто знал каждый изгиб заранее. Я выгибаюсь – он прижимает. Я откидываюсь – он снова внутри, глубоко, сильно. И когда меняет угол, входя грубее, точнее…

Я теряю себя. Резко. Внезапно. Взрывом.

– Да-а-да! – кричу, срываясь от оргазма.

Лоно пульсирует. Мышцы сжимаются в сладкой агонии. А он не останавливается – продолжает, усиливая моё удовольствие.

– Вот так, моя Ари, – хрипит Калеб мне в ухо, тяжело дыша. – Ты моя! – рычит властно и дико.

Последний жёсткий толчок – и он кончает, резко и мощно, замерев во мне. Мы сливаемся в этой точке. На пике.

Дыхание рваное, плоть горит, руки дрожат. Удовольствие гуляет в теле, откликаясь вибрациями в каждом мускуле.

– Начнём? – неожиданно спрашивает мужчина и тянет за шнуровку на моём боку.

– А мы разве не начали? – отвечаю с вызовом, приподнимая бровь.

– Нет, – усмехается, и в этом смехе столько порочной, хищной радости, что я только закатываю глаза.

Потому что понимаю – он не шутит. Это только разогрев.

Глава 20. Ариана

Глава 20

Калеб помогает мне избавиться от платья, неторопливо стягивая ткань с плеч и талии, а потом и от белья – оставляя меня под его жадным, оценивающим взглядом. В глазах плещется темная решимость.

А дальше, не спеша, он начинает раздеваться сам, будто нарочно растягивая момент. Превращая его в молчаливую демонстрацию – давая понять, с чем мне предстоит столкнуться этой ночью.

А я облизываю губы предвкушая.

Когда он возвращается ко мне, я тянусь и прохожусь языком по его рельефному прессу, по дорожке между кубиков, чувствуя, как он замирает от прикосновения, а затем гладит мои волосы, осторожно, но властно.

Я целую его кожу, продвигаясь всё выше, пока не добираюсь до груди, ловлю сосок губами и чуть прикусываю. Калеб запускает пальцы в мои волосы и резко отдёргивает голову назад.

– Не так, – рычит пониженно, голос хриплый, глубокий, напоённый возбуждением, почти угрожающе.

Я упираюсь ладонями в матрас, принимая его игру. Не сопротивляюсь – наоборот, жду, что он сделает дальше. А он, медленно, с хищной нежностью, укладывает меня на спину и… замирает.

Смотрит, изучает, как будто запоминает. Любуется?

Его взгляд цепляется за изгибы тела. И я ощущаю себя не просто желанной. Под этим взглядом я – не женщина, а целый мир. Богиня, о которой мечтают, но не осмеливаются прикоснуться.

Он сжимает грудь ладонями, будто взвешивая – мягко, с чувством. Пальцы скользят по коже, а в глазах восторг, смешанный с жаждой. А когда Калеб, всё ещё смотря мне в глаза, склоняется и начинает ласкать по очереди соски, губами и языком, я теряю связь с реальностью.

Он не торопится. Каждое касание – как откровение.

Он втягивает их в рот, шумно всасывает, поводит кончиком языка, не забывая при этом поглаживать кожу ладонями, изучать изгибы тела, скользить пальцами по талии.

Он мурлычет, прикусывает, при этом иногда зажмуривает глаза от удовольствия. Я задыхаюсь. Горю. Плавлюсь.

И не узнаю мужчину перед собой. Он нежен, заботлив и страстен. Идеальный любовник. Хотя и дикость мне его по душе.

Когда его губы чертят дорожку из поцелуев вниз, через напряженный живот, где каждая мышца дрожит в предвкушении, я хватаю ртом воздух. Дыхание сбивается. Сердце грохочет, словно барабан.

Он будто смакует каждую деталь, каждый участок кожи, покрывая их прикосновениями и поцелуями – мягкими, жаркими, точно замедленными. Как будто закрывает пробелы за все пять лет разлуки.

И делает это с такой одержимостью, будто я – его единственная слабость.

А его удовольствие сейчас – это я. Моя реакция, мои стоны, моя дрожь.

– Ещё… – стону, сдавленно и протяжно.

Накрываю его голову рукой и сама направляю ниже, а он не сопротивляется – лишь поддаётся с готовностью, не отрывая взгляда. Смотрит снизу вверх, делясь со мной той жаждой, что бурлит в нём, горячей и безумной.

А потом закидывает мои ноги себе на плечи, и с первым взмахом языка я едва не кончаю. Ласка острая, прицельная, будто он ощущает каждый нерв моего тела. Сначала по клитору – точно, с нажимом, – потом ниже, по складочкам, круговыми, обольстительными движениями, а потом в само лоно.

Он вырисовывает узоры на моей коже, выжигая тропы желания.

Подчиняет без слов. Уверенно, мастерски.

А я… стону в голос, уже не сдерживаясь. Поддаюсь каждой ласке, кайфую от его ритма, от взгляда, полного голода. От порочности каждого касания. Он играет мной, будто давно знает, как настроить каждую мою струну. И делает это в совершенстве.

– Калеб… – хнычу, когда оргазм ускользает от меня уже в который раз.

Мужчина будто чувствует, когда я на грани – и останавливается. Оттягивает, дразнит, продолжает эту сладкую пытку. Безумие, медленное, невыносимо-сладкое безумие. Я вся в огне, а он управляет этим пламенем.

– Я здесь, Ари, – шепчет проникновенно, накрывая своим телом моё. – Всегда рядом, – глаза в глаза, словно признание. Как обет, от которого не отмахнуться.

Я не пытаюсь сбежать. Не сейчас. Я подаюсь вперёд, цепляюсь за него. И когда он входит – медленно, глубоко – что-то щёлкает. Между нами загорается тихая, сокровенная искра.

Не похоть. Что-то иное. Глубже. Мы не отводим взгляда. Мы будто тонем в другом, обнажённом, чистом и честном.

Секс отступает на второй план. Осталось только мы. Всё, что накопилось, вырывается наружу. Чувства, вытесненные, забытые, разрушенные. Они прорываются – и обвивают нас, тянут вниз, в пучину, в водоворот из которого нет спасения.

А Калеб будто сам создаёт этот омут. Строит ступеньки туда для меня. И с каждым медленным, глубоким толчком я ступаю на них. Погружаюсь.

Всё сильнее. В него. В нас. В то, что могло быть… и, может, ещё будет.

– Чувствуй, – выдыхает в мои губы. – Вернись, – зовёт, тянет за собой, в такое простое "нас".

– Я не помню… – шепчу, дрожа под ним.

– Вернись без памяти, – ставит новое условие.

Простое. Честное. Без подвоха.

Такое заманчивое, что я почти колеблюсь. Почти готова. Почти кидаюсь в этот омут с головой. Почти.

Мужчина видит это. Во взгляде что-то меняется – появляется едва заметная мягкость, но там всё ещё пульсирует та тихая, глубокая страсть, которую он разжёг. Которую мы подпитываем каждым прикосновением, каждым движением.

Обнимаю его за плечи, пальцы жадно цепляются за кожу. Он просовывает руку под мою шею, прочно прижимая к себе.

Мы оказываемся ещё ближе. Ближе некуда. Сцепка крепче любого заклятия. Не разорвать. Ни телом, ни сердцем.

И в момент самого высшего накала, когда тела уже не слушаются, а сознание дробится на вспышки, происходит взрыв. Не громкий – внутренний. Но мощный, ошеломляющий.

– Ох… – выдыхаю сдавленно, хрипло, будто воздух вырвали из лёгких.

Дышать не получается. Двигаться – тоже. Всё тело замирает, будто парализовано волной наслаждения. Оргазм проходит по мне мягко, но глубоко. Без резкой вспышки, зато с долгим, пряным послевкусием. Он волной проносится по всем точкам, задерживается внутри, закручивает узлом под сердцем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он тоже кончает. И не отводит взгляда. В этот миг мы ещё вместе. Мы – это не просто тела. Это пульсация на одной частоте. Только сейчас она начинает гаснуть.

Только когда мы оба начинаем хотя бы дышать, он медленно поднимается с кровати. Движения уверенные, размеренные, будто он знал, что так будет. Потом натягивает штаны – и вдруг становится холодно.

Не в комнате. А где-то внутри. Будто что-то оборвалось.

Калеб идёт к двери. Не торопясь, но и не колеблясь. Словно всё закончилось. Словно для него это был просто акт. А для меня… будто нечто большее. Слишком многое.

Я смотрю на него – и понимаю, он всё видит. Всё читает. На лету. Останавливается у двери, поворачивает голову. Его взгляд прожигает до самого нутра.

А на губах… ухмылка. Игриво-дьявольская. Он всё просчитал. И теперь смакует. Запоминает меня такой – растерянную, сбитую с толку, незащищённую.

Пытаюсь стереть это выражение с лица, сделать его невозмутимым. Собрать себя в кучу. Но поздно. Он уже всё увидел. И запомнил.

– Перестань играть, – бросает, точно в цель. Не грубо. Просто без шансов выкрутиться. – Я всё равно пойму. И не засыпай.

Словно приговор. Или… обещание.

Он не даёт даже вставить слово. Просто уходит. Оставляя за собой тяжёлое, натянутое молчание.

– И что это было?.. – поражённо спрашиваю в пустоту, глядя на балдахин.

Который лениво колышется от тёплого ночного ветерка, пробравшегося через окно.

Но копаться в себе или в поступке мужчины времени не хватает – успеваю только открыть рот от удивления, когда он с невозмутимым выражением лица залезает на кровать… с тарелкой закусок.

У меня глаза тут же разбегаются, а в животе громко урчит – только сейчас вспоминаю, что целый день не ела.

– Как ты…? – поражённо выдаю.

– Я просто помню, что поевши ты становишься добрее, – подмигивает и протягивает канапе.

Запах с него такой вкусный, что послушно открываю рот. Он, видимо, явно настроен кормить с рук. Пусть. Мне не жалко. Главное, что вкусно…

– Калеб, ты почти идеальный мужчина, – зажмурившись от удовольствия, мурлычу.

– Почти? – удивлённо и будто с лёгкой обидой переспрашивает, приподнимая бровь. – А так?

Он ещё и протягивает мне кружку с отваром – тёплым, пахнущим мёдом, ягодами и чем-то невероятно уютным. Вдыхаю аромат и без всяких сомнений выдаю:

– Идеальный.

Калеб запрокидывает голову и заливисто смеётся, пока я тянусь за маленьким бутербродиком с тарелки. А он всё смотрит – с тем прищуром, от которого у меня почему-то по телу пробегает тепло.

Слишком довольный. Слишком довольный собой.

– Как мало тебе нужно для счастья, – добродушно произносит.

Я оставляю эту реплику без ответа.

Потому что сейчас… он прав. Слишком прав.

Глава 21. Альд

Глава 21

"Проснись!"

Знакомый до дрожи голос отца бьёт по вискам, словно молот. Его эхо разносится в голове, выдергивая меня из вязкой пустоты.

– Отец? – хриплю, морщась от неприятного, сковывающего ощущения, будто всё тело затекло после долгого сна.

Пытаюсь проморгаться, но глаза словно засыпаны песком.

Где я? Что, черт возьми, происходит?

Я сижу в кресле, холодном и жёстком, будто вырезанном из обсидиана. К голове, рукам и груди тянутся провода, подключённые к какой-то машине. Она тихо гудит, испуская слабое голубоватое свечение.

В правой руке – меч. Огромный, тяжёлый, с демонической аурой, от которой волосы на затылке встают дыбом. Я вглядываюсь в клинок: на тёмной стали выгравированы знакомые символы, древние, как само время.

Меч Киракса. Меч моего отца.

Одежда на мне – рваная, пропитанная кровью. Ткань липнет к коже, но, ощупав себя, я не нахожу ран. Там, где должны быть порезы, кожа цела, словно кровь – не моя.

Сердце колотится, но я заставляю себя дышать ровно. Встаю. Ноги дрожат, будто я не ходил несколько дней, но я быстро прихожу в норму. Мышцы помнят, как двигаться, даже если разум пока в тумане.

Оглядываюсь. Помещение знакомое, хотя в голове всё ещё каша. Стены из тёмного металла, тусклые световые панели, запах озона и машинного масла. Корабль рейвенов. Тот самый, что когда-то раздобыла Диана. Воспоминания всплывают обрывками, как кадры из старого фильма.

– Изида? – зову я, надеясь, что ИИ корабля всё ещё на месте.

– Доброе утро, Альд, – раздаётся её голос из динамиков, холодный, но с лёгкой ноткой теплоты. – Рада видеть вас снова. Поздравляю с полным восстановлением.

– Восстановлением? – переспрашиваю, стиснув рукоять меча. – Что тут происходит? Почему я здесь?

Я кручу клинок в руке, чувствуя его вес. Он словно продолжение меня, но в то же время чужой. Изида молчит секунду, будто подбирая слова.

– Ариана и её высочество Диана привели вас сюда, чтобы вернуть вашу силу, – отвечает она наконец. – Ту самую демоническо-божественную мощь, что забрал Ледяной Дракон несколько лет назад. Процесс завершён.

Её слова бьют наотмашь. Ледяной Дракон. Я пытаюсь ухватиться за воспоминания, но в голове – лишь обрывки: бой, холод, боль, а потом… пустота. Последние два года – как тёмное пятно. Будто я был где-то не собой, вне своего тела, вне своей жизни.

– Изида, – я делаю шаг к центральной консоли, – ты упомянула Ариану. Можешь отследить её местоположение?

Если ИИ корабля зафиксировал её при входе, то в радиусе ста километров Ариану найти – раз плюнуть. Пальцы невольно сжимают меч сильнее.

– Да, – отвечает Изида, и на главном экране появляется карта с мигающей точкой. – Вот леди Ариана.

– Леди? – хмыкаю, уловив странный выбор слова. ИИ редко допускает такие вольности. – А что с моей памятью? Когда она вернётся?

Я пытаюсь выстроить хронологию, но мысли ускользают, как песок сквозь пальцы. Вспышки боёв, лица, голоса – всё смешивается в хаос.

– Полное восстановление памяти займёт несколько часов, – спокойно отвечает Изида, её голос ровный, как всегда. – Ваше сознание адаптируется к возвращению, нейронные связи скоро восстановятся.

– Спасибо, – бросаю и разворачиваясь к выходу.

Надо найти Ариану. Надо разобраться, что к чему.

– Альд, – окликает меня Изида, когда я уже у двери.

– Да? – оборачиваюсь, глядя на панель управления, будто там можно увидеть её лицо.

– Я рада, что вы вернулись, – говорит ИИ, и в этом тоне проскальзывает что-то… почти человеческое. – Не пропадайте снова.

Я невольно ухмыляюсь. Даже ИИ умеет удивлять.

– Постараюсь, – отвечаю, шагая к люку.

Дверь с шипением открывается, и я выхожу в коридор, сжимая меч Киракса. Что бы ни ждало впереди, я готов. Ну, почти.

***

Выхожу из корабля, и холодный воздух тут же бьёт в лицо, проясняя мысли. Осматриваюсь. Академия. Те же серые каменные стены, увитые плющом, те же арочные окна, за которыми мелькают тени.

Знакомое место, пропитанное магией и старыми тайнами. В памяти всплывает, как мы с Леоном помогали Диане спасать того дракона. Где-то там, в прошлом, всё было проще.

– Леон, – бормочу себе под нос. – Где тебя черти носят?

Ладно, с ним разберусь позже. Делаю несколько шагов по мощёной дорожке, и вдруг земля уходит из-под ног. Спотыкаюсь, падаю на колени, меч Киракса с лязгом летит в сторону.

В голове взрывается буря. Воспоминания обрушиваются, как горная река. Бурлящие, оглушающие, неудержимые. Я хватаюсь за виски, пытаясь удержаться на плаву в этом хаосе.

Остров. Рэйн рядом, его вечная ухмылка. Ариана, её острый взгляд. Потом – нападение. Цербер, рев вертолетов, взрывы, разрывающие воздух. Город в хаосе, дракон, парящий над небоскребами.

И… Калеб. Чёрт возьми, Калеб.

– Сукин сын, – шиплю, стиснув зубы.

Он вернулся за Арианой. Нарушил приказ отца. А это значит, демоница снова вляпалась.

Сколько можно, Ариана?

– О чём думаешь, нефилим? – раздаётся голос в нескольких метрах.

Я медленно поднимаю голову, щурясь, чтобы сфокусироваться. Калеб. Его самодовольная рожа, как всегда, вызывает желание врезать. Он стоит, скрестив руки на груди, с лёгкой насмешкой во взгляде.

– О, привет, мудак, – бросаю с вызовом, поднимаясь на ноги.

Быстрый взгляд по сторонам – меч лежит в паре шагов. Надо держать себя в руках. Пока.

– Вижу, ты пришёл в себя, – цедит он, и в его голосе сквозит презрение.

Будто я – какая-то тварь, недостойная его внимания.

– Погоди секунду, – говорю, поднимая указательный палец, и медленно иду к мечу. Пальцы обхватывают рукоять, и клинок оживает – багровый свет пробегает по лезвию, как молнии, потрескивая от сдерживаемой мощи. – Вот так лучше.

– Нам надо поговорить, – начинает Калеб, но я не в настроении для его болтовни.

– А-а, – снова перебиваю, поднимая палец. Меч небрежно забрасываю на плечо, сокращая расстояние между нами. – Если у тебя есть разговор, то сначала ответь: ты опять трахаешь демоницу?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мои зубы сверкают в оскале, и я чувствую, как во мне закипает что-то тёмное, первобытное. Калеб хмурится, его руки чуть разводятся в стороны – готовится призвать свои огненные клинки.

– Это тут при чём? – огрызается он. – У нас с тобой есть проблема посерьёзней…

Но я не даю ему договорить. Хватит слов.

Я бросаюсь на Калеба, и мир вокруг сжимается до арены нашего боя. Меч Киракса в моей руке гудит, багровый свет пульсирует, как живое сердце. Но внутри меня закипает нечто большее. Я чувствую, как тьма, что дремала годами, рвётся наружу.

Кожа на спине лопается, и с хрустом расправляются чёрные когтистые крылья, их кожистая поверхность лоснится в свете утреннего солнца. Глаза вспыхивают алым, а на голове вырастают два закрученных рога, тяжёлых и острых.

Я больше не просто нефилим – демоническая сущность вернулась, и она голодна.

Калеб не теряет времени. Его спина озаряется светом, и за ней распускаются белые крылья, перья которых переливаются огнём, будто сотканы из закатного пламени. В руках он сжимает два огненных меча, их клинки шипят, испуская жар. Он ухмыляется, но в его глазах мелькает настороженность.

– Ну, давай, – рычит он, и бой начинается.

Я взмываю вверх, крылья хлопают, поднимая вихрь пыли. Меч Киракса обрушивается на Калеба, но он блокирует удар своими клинками, искры разлетаются осыпая все вокруг.

Он быстрый – чёрт, слишком быстрый. Его крылья вспыхивают ярче, и он отталкивается от земли, атакуя сверху. Я уворачиваюсь, чувствуя, как жар его мечей опаляет кожу. Удар за ударом, мы кружим друг против друга, словно хищники, и воздух дрожит от нашей мощи.

Клинки сталкиваются с оглушительным звоном. Я бью крылом, пытаясь сбить его вниз, но Калеб отвечает тем же, и пламя с его перьев обжигает мне плечо.

Рычу, багровый свет меча вспыхивает ярче, и я наношу серию ударов – один, два, три. Он блокирует, но я вижу, как его лицо напрягается. Он не ожидал этого.

– Что такое? – хриплю. Интересуюсь, ухмыляясь. – В прошлый раз ты размазал меня за минуту, а теперь потеешь?

Калеб отскакивает, его грудь тяжело вздымается. Он смотрит на меня, прищурившись, будто впервые видит.

– Нефилим… – начинает он, но я перебиваю.

– Нефилим? – сплёвываю на землю, и мои глаза пылают ярче. – Я вернул свою демоническую сущность, тупица. Теперь я разорву тебя на куски, а твою голову подарю Ариане. Она точно оценит.

Я бросаюсь снова, и бой становится ещё яростнее. Мой меч оставляет багровые дуги в воздухе, его клинки – огненные росчерки. Мы сталкиваемся, отскакиваем, кружим.

Камни под ногами трескаются, стены академии дрожат от наших ударов. Но ни один из нас не сдаётся. Он силён, чёрт возьми, но я теперь не слабее.

Каждый мой удар – как раскат грома.

Каждый его выпад – как вспышка молнии.

Мы равны, и это бесит нас обоих.

Внезапно воздух разрывает гул, и перед нами вспыхивает портал – тёмный, пульсирующий, с фиолетовыми искрами по краям. Из него неспешно выходит Вещун. Его присутствие давит, как буря, но он смотрит на нас с лёгкой насмешкой, будто мы – дети, играющие в песочнице.

– Мальчики, – его голос звучит низко, с хриплой иронией, – когда вы закончите мериться хренами, нам надо многое обсудить.

Я замираю, тяжело дыша, меч всё ещё в руке. Калеб опускает клинки, его крылья чуть подрагивают. Мы переглядываемся, и я знаю: бой окончен. Пока.

Глава 22. Калеб

Глава 22

– Натанцевались? – Вещун ухмыляется, его оскал хищный, как у волка, почуявшего добычу.

– Чего, блять, тебе опять надо? – рычу, переводя дыхание после схватки с Альдом.

Грудь всё ещё горит от напряжения, а в венах бурлит адреналин.

Вещун неспешно подходит ближе, его шаги гулко отдаются по каменной площадке. Наши формы – мои пылающие крылья и демонический облик Альда – его будто не волнуют.

Он смотрит на нас, как на нечто не достойное его внимания, и это бесит. Как он смеет? Я – Старший Инквизитор, а он… кто он вообще такой?

– Теперь, когда вы полны сил и мотивации, – начинает он с самодовольной интонацией, – я поведаю вам историю о кучке идиотов, которые решили, что у них хватит мозгов и мощи поднять восстание в Империи и свергнуть самого Императора.

Его тон – как пощёчина. Я чувствую, как кровь закипает. Краем глаза смотрю на Альда: он уже вернулся в человеческий облик, стоит молча. Но глаза его горят, следя за каждым движением Вещуна. Напряжён, словно пружина.

– Ты не охренел так разговаривать?! – взрываюсь, делая шаг вперёд, но Вещун лишь поднимает руку.

Его губы шевелятся, шепча что-то на незнакомом языке, и в ту же секунду острая боль пронзает мою грудь, будто невидимый клинок вонзился под рёбра. Я падаю на колени, хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.

– Закончил? – Вещун приподнимает бровь, потирая свою козлиную бородку с видом, будто учит нашкодившего щенка.

– Знаешь, а ты мне начинаешь нравиться, – небрежно бросает Альд, но тут же осекается.

Вещун щёлкает пальцами, и нефилим валится на колени рядом со мной, хватаясь за горло. Этот демонический придурок ещё не понял, с кем мы связались.

Только Древние способны так легко сломить волю Инквизитора одной лишь мыслью. Я стискиваю зубы, пытаясь вытолкнуть слова:

– Кто ты такой? – хотя внутри я уже догадываюсь.

– Я тот, кого надо слушать, а не хернёй маяться, как вы, – отрезает Вещун холодным стальным тоном.

– Так ты… как Киракс? – хрипит Альд, всё ещё держась за горло.

– Можно сказать, мы с ним братья, – с издёвкой и самодовольной ухмылкой бросает Древний.

– Вот сука, – рычит Альд, и я вижу, как в его глазах мелькает понимание.

Он был слеп всё это время. Время как раз для злорадства, но и я, чёрт возьми, не лучше.

– Что тебе нужно? – спрашиваю прямо, понимая, что ситуация патовая.

Гордость гордостью, но с Древним не поспоришь.

Вещун присаживается на корточки, глядя на нас, как на двух побитых псов.

– Ваш план по перевороту обречён на провал, – говорит он ровно. – Даже если вы возьмёте флот принцессы рейвенов и поднимете несколько миров, этого не хватит. Императора вам не одолеть. Но… – он делает паузу, явно наслаждаясь моментом, – далеко, в глубинах этой вселенной, есть вещица, которая поможет вам сразить его.

Я хмурюсь. Опять загадки. Этот самодовольный ублюдок тянет время, упиваясь своим превосходством.

– Но попасть туда вы сможете только с Арианой, – продолжает он. – Только она способна открыть двери храма.

Его слова заставляют меня тяжело вздохнуть, хотя грудь всё ещё сдавлена его магией. Ариана. Конечно, опять она.

– Это даст вам две вещи, – Вещун поднимается, его голос становится твёрже. – Первое – вы сможете победить Императора. Второе – вам не придётся развязывать гражданскую войну, спасая тем самым миллиарды жизней.

– Нахрен мне это нужно? – шипит Альд, всё ещё пытаясь сопротивляться магии.

– Всё просто. Ариана, – отвечает Вещун, и его слова просты, как удар молота по наковальне, но тяжёлые, как груз судьбы.

– Почему она? Что в ней такого особенного? – выдавливаю я, и краем глаза замечаю, что Альд тоже ждёт ответа.

Этот вопрос грызёт нас обоих.

– Всё поймёте, когда найдёте храм, – Вещун встаёт, его магия ослабевает, и я наконец могу вдохнуть полной грудью.

Альд тоже поднимается, потирая шею.

– То есть, ты хочешь, чтобы мы с Арианой отправились хрен пойми куда, хрен пойми зачем? – Альд скрещивает руки на груди. – Мне плевать на Императора и на восстание.

– Да, но вот на демоницу тебе не плевать, как и всегда, – Вещун говорит спокойно, но его слова – как яд, что проникает под кожу и медленно растекается по венам. – А Император скоро заявит о себе, узнав, что Калеб опять нарушил его приказ.

Я чувствую, как холод пробегает по спине. Он узнает. Конечно, он узнает.

– А ну, конечно, этот идиот опять всё проебал, – рычит Альд, поворачиваясь ко мне.

Но в его взгляде нет злобы – только вызов, смешанный с предвкушением. Этот нефилим изменился. Стал… опаснее.

– Я бы на вашем месте поторопился, – добавляет Вещун с хищной ухмылкой. – Император скоро пришлёт за вами.

– Стой, сука! – рявкает Альд, вытягивая руку, чтобы схватить Вещуна за пальто. – Куда нам направляться?

Но Древний лишь отмахивается, открывая портал. Фиолетовые искры пляшут в воздухе.

– Ариану спросите, тупицы, – бросает он с издёвкой и шагает в портал.

Через мгновение тот захлопывается, оставляя нас в тишине.

Мы стоим, ошарашенные. Древние живы. И один из них всё это время был рядом. Чёрт возьми.

– И какие предложения? – спрашиваю, скрещивая руки на груди и возвращая былую уверенность.

Хватит! Пора собраться!

– Надо найти Ариану и надавать ей по заднице, – ухмыляется Альд.

И я понимаю, что он уловил больше, чем я, из последних слов Вещуна.

Ох, твою мать. Это будет весело. Просто сука сказочно.

Я потираю висок, чувствуя, как зарождается мигрень. Альд срывается с места, шагая вперёд с решимостью, которой я от него не ожидал.

– Ладно, спросим у этой рогатой жопы, – бормочу себе под нос, разворачиваясь и следуя за нефилимом.

Что-то мне подсказывает, что все это не будет так просто и понятно, как сказал Вещун.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 23. Ариана

Глава 23

– Ариана, опять?! – разгневанный окрик Альда выдёргивает меня из сна рывком.

Резко открываю глаза и вижу, как он выходит из портала. А следом за ним – Калеб. Их появление будто рассекает воздух. Прикрываюсь легкой простыней, рефлекторно, и встречаюсь с пылающей ревностью и яростью во взгляде Альда.

Его лицо перекошено – он вне себя. А ещё он… полностью восстановился. Вот он, живой, сильный, словно ничего и не было. Но внутри у меня всё дрожит от того, как он смотрит.

В этом взгляде – не просто гнев. Это что-то первобытное.

Медленно встаю с кровати, осторожно, словно перед диким зверем. И это становится спусковым крючком. Альд подскакивает ко мне, хватает за горло и швыряет к стене, нависая, словно хищник. Пальцы на шее горячие, сдержанные, но с силой, и мне едва хватает воздуха, чтобы выдохнуть от шока.

– Не трогай её! – рычит Калеб, резко оттаскивая его от меня. Я кашляю и машинально прикрываю горло рукой, отступая на шаг.

– Не трогать? – слишком спокойно, с ледяной насмешкой, переспрашивает нефилим. Голос у него тихий, опасный, скользкий, как лезвие ножа, подкрадывающееся к горлу.

Калеб напрягается, кулаки белеют. И на миг между ними возникает напряжение, будто воздух готов загореться.

– Альд… а как ты?.. – начинаю тихо, севшим голосом, и мои слова в этой накалённой до предела атмосфере звучат слишком громко. – Почему вы вместе? – заканчиваю, почти шёпотом, и этот вопрос застревает между нами.

Они одновременно поворачиваются ко мне. Альд наклоняет голову, в глазах – смесь издёвки и жгучей ревности. А Калеб… не сказать, что спокоен – вовсе нет.

Просто держит себя в руках лучше. Но напряжение в нём видно по тому, как ходят скулы, по тому, как плотно сжаты губы. Он на грани. В глазах – молнии, и кажется, ещё чуть-чуть, и он забудет о самоконтроле.

– Ты лучше скажи, какого хрена я снова вытаскиваю тебя из его постели? – бросает Альд с ледяной яростью.

В голосе – упрёк, горечь и требование. Он почти не смотрит на Калеба. Вся его злость направлена на меня.

– Она там, где должна быть, – пока сдержанно отвечает Калеб, но голос у него напряжённый, с каждым словом натягиваясь, словно струна. – А ты можешь катиться ко всем чертям! – завершает он, уже с угрозой, рвущейся наружу.

В его тоне больше нет попыток держать себя в руках – только злость, ярость, и ревность.

– Я бы с радостью, но есть одно жирное "но", – сквозь зубы цедит Альд, не сводя глаз с меня.

Почему-то говорит это Калебу, а смотрит в упор на меня – будто именно во мне причина всего.

Я прижимаю к себе простыню, подтягивая выше, будто эта тонкая ткань может укрыть от их слов и напряжения, которое сгущаются как туман. Стараюсь выпрямиться, дышать ровно.

Сделать вид, что всё под контролем. Что их появление не выбило меня из равновесия… хотя сердце бьётся слишком быстро, слишком громко.

– Но? – подталкиваю, голос дрожит, но я стараюсь не показать.

– Моя любимая опять влипла в неприятности, – выдыхает он слишком тихо. Это уже не обвинение, не злость. Это звучит как приговор. – И теперь в этом замешан не только Инквизитор…

– Ты хотел сказать два Инквизитора?! – кидаю в ответ, резким и горьким голосом. – И ты снова обманул меня, Альд! Ты опять манипулировал, хотя клялся, что не будешь! – голос срывается, защита ломается, и я кричу, от боли, от злости.

– Откуда? – глухо спрашивает Калеб, делая шаг вперёд.

И этого хватает.

Щелчок. Спусковой крючок.

Альд оборачивается к нему, и прямо на моих глазах переходит в демоническую форму. Та самая – узнаваемая до дрожи, до боли. Та, с которой всё началось. Бешеная, безудержная, опасная… как и он сам. Именно такого Альда я полюбила когда-то. И не смогла разлюбить, даже когда он разбил мне сердце.

И именно с таким сейчас сталкивается Калеб.

В одну секунду они бросаются друг на друга. Рычат, срываются, крушат всё вокруг. Их тела сталкиваются с силой, отбрасывая друг друга в стены – те трещат, будто не выдерживают такого накала. Звук ударов, хриплое дыхание, всполохи магии – всё сливается в одно.

Это не просто драка. Это столкновение миров. Моих миров.

Прошлого, что возвращается, и настоящего, которое я ещё до конца не понимаю.

Я застываю, не в силах дышать. Их бой – это не просто гнев. Это ревность, боль, привязанность, чувства, что рвут их изнутри. Они наносят удары так, будто на кону всё.

А может, так оно и есть?

И когда Альд опрокидывает Калеба и, вжимая его в пол, прижимает колено к горлу – я больше не выдерживаю.

– Хватит! – рычу, и во мне прорывается что-то тёмное, слишком сильное, чтобы сдерживать.

Моя демоническая сущность вырывается наружу. Воздух дрожит, вибрация идёт по полу, по стенам. Я больше не наблюдатель.

Я – центр их битвы. И пора им это напомнить.

Демоница во мне раскрывается во всей своей устрашающей красе, и с этим приходит та самая уверенность, которой мне так не хватало. Тяжёлые крылья расправляются, тень от них скользит по стенам.

Я подлетаю к Альду и, не раздумывая, когтистой лапой откидываю его к противоположной стене. С грохотом. Без пощады. Калеб уже встаёт на ноги, но и его, не дав опомниться, посылаю в полёт.

Они ошарашены. И одновременно взбешены. Их взгляды режут – настолько они яростные, злые, острые, будто прямо сейчас готовы меня разорвать. Но… не сделают этого.

– Если вы пришли сюда, чтобы выяснять, кто круче, – рычу, оглядывая их по очереди, – то катитесь нахер!

– Как страшно, – весело и с едкой насмешкой протягивает Альд, и в следующую секунду подскакивает ко мне.

Он обнимает за талию, не пряча когтей, и склоняется к шее. Только не для поцелуя – а чтобы пройтись по коже клыками, медленно, с нажимом. Взбудоражить, отметить, продемонстрировать, что бой между нами ещё не окончен. Его дыхание горячее, обжигающее, а прикосновение – как дразнящее лезвие у горла.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Только боролись мы с ним всегда по-другому. Наши противостояния были в кровати и заканчивались искромётным соединением, пусть после этого и регенерация работала на полную у нас обоих.

Этот язык войны мы оба знали слишком хорошо. Его клыки сейчас – не угроза, а предупреждение: он рядом.

Он здесь. Он не отпустит.

– Альд! – предупреждающе рычит Калеб, голос хриплый, сдержанный, но уже трескающийся от злости.

А я разрываюсь между ними. Оба опасны. Оба сейчас на взводе.

Один – напряжённый, как струна перед срывом, в каждом движении – контроль и сила. Другой – бушующая стихия, сорвавшийся с цепи ураган. Один держит себя в руках, другой жжёт дотла.

И я между ними. Между ударом и пламенем.

Понимаю: если оба рванут, замок содрогнётся до самых шпилей.

– Калеб, не надо, – предупреждающе произношу и выставляю руки перед собой. Голос дрожит, но я держусь. Слишком многое сейчас поставлено на кон.

– Смысле?! – ревёт мужчина, будто раскат грома внутри замка.

Воздух вокруг дрожит от его ярости.

– Лучше послушай нашу бедовую демоницу, – рычит тихо и удовлетворённо Альд возле моего уха, и от его тембра внутри всё сжимается. – Которая опять влипла. Да, Ариана? – ласково заканчивает.

Только ласка у него сейчас жестокая. Как у палача, гладящего перед ударом. Как у охотника, который поймал добычу – и теперь не торопится, смакуя момент.

– Альд, успокойся и отпусти меня, – накрываю его руку своей.

Сама тянусь, сама ищу опоры, и одновременно – пытаюсь вернуть контроль. Хотя бы на миг.

– Чтобы ты опять запрыгнула на его член? – не скрывая ревности в голосе, бросает он.

Глаза горят тьмой. В них жжётся смесь боли, ярости, и чего-то гораздо более опасного – желания.

– После того, что ты сделал, имею полное право, – защищаюсь, и он хмыкает.

Агрессивно, резко, сдерживая в этом хмыканье крик, рывок, ещё один удар. Это не смех – это вспышка злобы, замаскированная под иронию.

И тут, в самый эпичный момент, дверь резко распахивается, и на пороге застывает Каэль.

– Оу… – протягивает дракон, окидывая нашу компанию долгим, слишком понимающим взглядом.

На его лице медленно расползается ухмылка – и, боги, в ней столько предвкушения, будто он сейчас включит трансляцию и нальёт себе бокал вина.

Он точно знает, что перед ним. Или, по крайней мере, думает, что знает. А хуже – чувствует. Сочащуюся между нами химию, напряжение, запах едва утихшей схватки и ещё не угасшего противостояния.

Глава 24. Ариана

Глава 24

А посмотреть, действительно, есть на что. Альд держит меня за горло, его пальцы горячими кольцами обхватывают шею. Калеб стоит напротив, сжимая кулаки так, что побелели костяшки – он всё ещё на взводе.

И только сейчас, в хаосе эмоций, вспоминаю: я вообще-то раздета. Прикрываю руками все стратегические места – под дружный рык двух мужчин, в котором неожиданно звучит абсолютное единение. Никаких разногласий: меня голую видеть никто, кроме них, не должен.

Калеб резко поворачивается к Каэлю, лицо перекошено от злости, и гаркает, зло и безапелляционно:

– Дверь закрой с той стороны!

Но вместо того чтобы подчиниться, дракон наоборот – заходит. Медленно, с достоинством. Будто... а ведь он и вправду имеет на это полное право.

Это его дом. Его замок. Мы здесь гости.

– Калеб, ты, конечно, гроза всех миров, – напоминание звучит спокойно, но с металлической нотой. – Только сейчас ты у меня. А мне доложили, что отсюда слышали грохот, будто стены рушились.

Он неторопливо оглядывает разгромленную комнату – перевёрнутая мебель, разбитые полки, трещины в стенах, как после небольшой войны – и переводит взгляд на Альда, в его глазах вспышка. Голос становится ниже и угрожающе спокойным:

– Рад, что ты вернулся, Альд. Но борзеть в моём доме не позволю, – он делает паузу, оглядывает нас троих и совершенно бесцеремонно спрашивает: – Что я пропустил?

И, как хозяин театра, не стесняясь, устраивается на кровати, закидывая ногу на ногу. Весь вид – расслабленный, но в глазах пляшет игривый интерес.

– Каэль, у тебя такой вид, будто ты шоу смотреть собрался, – рычит Калеб, не сводя с него глаз.

– А чем это шоу отличается от предыдущего? – хмыкает тот, недоговаривая, но по взгляду Калеба понимаю – они вспомнили одно и то же.

– Не сравнивай, – жёстко отрезает Калеб.

– Спорно, – с усмешкой бросает Каэль, не отводя взгляда.

– Можете оставаться, а мы уходим, – вмешивается Альд, и резко раскрывает крылья, всем своим видом показывая – он не шутит.

Похоже, он настроен решительно. Но я – нет. Я не собираюсь лететь с ним куда бы то ни было. Я только что почти вытащила его из лап смерти. А не подписывалась снова влезать в его планы.

– Нет! – отрезаю резко, твёрдо, глядя ему в глаза.

– А я тебя спрашивал?! – прилетает жёстко от Альда, и голос у него такой, будто способен резать по живому. – Ариана, ты уже и так влипла. Нашла приключения на свою попу – по-крупному!

– Ты прекрасно знаешь, что не можешь забрать Ариану, – не менее резко отвечает Калеб. – Как бы тебе ни хотелось.

– Я смогу скрыть её от Императора, – отрезает Альд, и при этих словах воздух будто густеет.

Что? От Императора? А при чём тут он вообще?

При одном только упоминании этого мужчины всё внутри сжимается. От него не бегут – от него прячутся, молятся, чтобы он никогда не узнал о твоём существовании. Самое лучшее, на что можно надеяться, – чтобы он даже не подозревал, что ты есть.

А если вдруг ты стал его интересом… тогда всё. Шансов почти нет.

– Не можешь. И ты об этом знаешь, – Калеб идёт в лобовую, но голос уже чуть мягче, дипломатичнее, хотя видно – даётся ему это с трудом.

Да уж. Оказывается, может он быть дипломатичным. В исключительных, видимо, ситуациях.

– Я сама решу, куда мне лететь, – жёстко бросаю, глядя обоим в глаза.

Рычание в ответ. Калеб и Альд срываются синхронно, словно мои слова ударили в самое больное. А в углу комнаты звучит сухой смешок – Каэль явно развлекается.

– Милая, если замешан Император, ты себе уже не принадлежишь, – спокойно, почти лениво произносит дракон, будто констатирует погоду. – И лучше держаться рядом с сильнейшими.

– Даже если именно они и подвергают меня опасности? – бросаю язвительно.

– Именно. И они же и спасут, – подытоживает Каэль с уверенностью человека, который знает цену власти.

– Альд, отпусти. Мне нужно одеться, – прошу уже тише, сдержанно. – И подумать, – добавляю, чтобы мужчины не подумали, что я просто покорно приняла их правила игры.

Если они там что-то решили – прекрасно. Только это ещё не значит, что я готова безропотно пойти с ними… или за ними.

– Ариана, задержишься… – шипит Альд с угрозой возле уха. – Не затягивай.

И отпускает. Горячие пальцы соскальзывают с талии, оставляя на коже напряжение и обещание. Калеб тем временем протягивает из разгромленного шкафа мне кожаные брюки и футболку. Я забираю вещи, не поднимая на него взгляда, и скрываюсь в ванной.

Закрываю за собой дверь, облокачиваюсь на неё спиной и выдыхаю.

– Это было опасно… – шепчу в никуда, прижав руку к бешено колотящемуся сердцу.

Откладываю вещи и иду умываться – может, хоть прохладная вода поможет проснуться и понять, во что я опять встряла. А ведь ничего не предвещало.

Я почти не чудила, никуда специально не влазила. Просто жила, просто дышала… И всё же снова в эпицентре. А слова про Императора до сих пор отдаются тяжёлым гулом в груди. Тревога грызёт изнутри.

Зачем я ему?

Как вообще могу быть с ним связана?

И ещё – как так получилось, что мужчины пришли вместе?

Неужели Калеб сам решил проверить, как Альд восстанавливается?.. Или не только это? Что между ними произошло?

Они понятно, что не на одной стороне. Ревность никто не отменял, и вспышки между ними видны невооружённым глазом. Но… мне показалось, что они знают что-то.

Что-то общее. То, что объединило их – пусть даже временно. Возможно, я ошибаюсь, и всё это паранойя, но с выводами спешить не хочу. Хватит мне на сегодня откровений.

Решаю спокойно принять душ, потому что умывание бодрости не добавило. Хоть вода и прохладная, в голове всё равно гул. Тело всё ещё реагирует на недавнее напряжение, а мысли скачут. И только выхожу из душа, как слышу за дверью:

– Ари, выходи по-хорошему, – зовёт Калеб.

Прислушиваюсь к интонации – ни злости, ни угрозы. Спокойный тон. Хм. Значит, пока я не спеша купалась, мужчины не поубивали друг друга. Уже успех.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Хотя… иногда кажется, что было бы проще, если бы их стало хотя бы на одного меньше. Проще – но не легче.

Одеваюсь, завязываю волосы в хвост и выхожу в спальню. Конечно же… все трое на месте. Альд и Калеб подпирают стены с противоположных сторон, намеренно. А Каэль до сих пор вальяжно сидит на кровати, будто это его личная сцена, и сейчас пойдёт кульминация спектакля.

Решаю пойти именно к нему – не потому что он безопасен, а потому что под прожигающими взглядами двух других становится чертовски неуютно. Слишком много напряжения. Слишком много меня в их глазах.

– Правильный выбор, – хвалит меня Каэль с полуулыбкой на губах.

– Молчал бы, – огрызается Калеб. – Я тебе ещё за вчерашний портал припомню, – явно напоминает о вчерашней шалости дракона.

– Очень страшно, – фыркает тот и в один миг становится серьёзнее. Добродушие с его лица слетает, будто маску сорвали. Голос становится ниже, резче: – Пока ты купалась, мы немного поболтали…

– Как же, – не сдерживается Альд и фыркает.

Я игнорирую его. Пока он относительно молчит и только сверлит взглядом. А значит есть шанс выжать из этой ситуации хоть какую-то информацию.

– И к чему вы пришли? – спрашиваю осторожно.

– О… тебе понравится, – тянет Каэль почти зловеще, а улыбка его медленно расползается.

И именно в этот момент я понимаю – понравится мне не может. От слова совсем.

Глава 25. Ариана

Глава 25

– Мы готовим восстание против Императора, – ошарашивает меня новостью Калеб прямо в лоб.

– Нет-нет, я в этом не участвую, – моментально выпаливаю, отрезая любые сомнения. – Хотите – участвуйте, – скрещиваю руки на груди, как наглядное подтверждение своей позиции.

– А ты бы и не могла участвовать, – зло бросает Альд. – Я бы не дал тебя втянуть в такое.

Молча перевожу на него взгляд. Один только вид моих прищуренных глаз вполне ясно выражает, куда бы я засунула его "не дал втянуть".

– Но ты уже втянута, Ари, – говорит Калеб не обвиняюще, а как мужчина, который знает, что сказал истину.

Не мнение. Факт. Без шансов от него отвертеться.

Подрываюсь с места и смотрю на них, как на сумасшедших.

– Участвуй в чём хочешь, но меня не трогай! – рычу, тыкая пальцем в Калеба. – Я вообще тут при чём?!

– Успокойся, – спокойно, почти мягко произносит дракон. – И хочешь ты этого или нет… ты уже втянута.

– Это ещё почему?! – язвлю, сверля его испепеляющим взглядом.

– Потому что тобой заинтересован Император, – делится щедрый на новости Калеб.

И мне становится холодно. Не снаружи, внутри. Глубоко.

– После той аудиенции, – продолжает он, – именно он приказал стереть тебе память и отправить в Земной мир.

– Ничего не понимаю… – выдыхаю, растерянно глядя то на одного, то на другого. – Зачем?

– Перестраховка, – коротко говорит Альд. – Потому что ты знаешь то, что может свергнуть его с престола.

И говорит он это так уверенно, совершенно без издёвки, что у меня не остаётся ни малейшего сомнения. Это так и есть. Но… есть одно жирное "но". Я ничего "такого" не помню.

Если бы у меня действительно была в руках сила, способная свергнуть Императора, я бы знала. Наверное. И, возможно, даже воспользовалась бы ею при встрече. Но я даже самой встречи не помню.

– Альд, но я не помню, – говорю честно, смотря в открытую, не пытаясь скрыться за словами.

Сейчас нет смысла юлить. Нет смысла лгать. Осталось только спасаться. Если Император уже знает, что я его потенциальный враг, то действовать нужно на опережение.

Либо смириться… Либо сражаться. А вот первого точно не будет. Я не та, кто склонит голову.

– Ари, я уже не раз говорил, что мы вернём тебе память, – без раздражения, спокойно, почти убаюкивающе напоминает Калеб.

Подождите-ка… А не для этого ли он вообще хотел вернуть её?

Его слова, будто он хочет, чтобы я вспомнила наши чувства, – может, это была лишь удобная ширма?

Что, если я ему нужна вовсе не я, а только мои знания… для восстания?

Смотрю ему в глаза – и он, похоже, понимает, как всё это сейчас выглядит со стороны. Его гарем. Его попытка вернуть меня. Или только память?

А как насчёт того, что было между нами вчера?.. Было ли это искренне?

– Сразу нет! – властно и бескомпромиссно отсекает мужчина, и резко подходит ко мне. Альд тут же рычит и становится между нами, словно барьер. – Отошёл! – гаркает Калеб.

Но меня сейчас не волнует их новая возможная стычка. Внутри всё клокочет. Назревает буря, которая затмевает всё. Альд стер мою память по приказу. Калеб, похоже, тоже играл в свою игру.

Я ведь ничего не упустила, да?

– Убрался с дороги, иначе разговор резко прекратится, – предупреждающе рычит Калеб, сдерживаясь, но еле-еле.

Альд сверкает на него красными глазами, в его взгляде голод битвы. Древний демон в нём только и ждёт сигнала.

– А то что?! – бросает Альд с вызовом. – Не боишься опять в отключке оказаться? В прошлый раз тебя спас Вещун!

Что?! Вещун? А он тут при чём?..

Похоже, мне опять что-то не рассказали.

– Потом подерётесь! – яростно кричу, не выдержав. Голос прорывается криком и на удивление – срабатывает.

Оба мужчины переводят на меня пылающие взгляды, всё ещё на взводе, но драки не начинают.

– Калеб, это глупо, но… – начинаю резко, на эмоциях, но потом… что-то внутри меня словно трескается.

Похоже, это говорит во мне та наивная девочка, которая верит в чувства. В любовь – без условий, без гарантий. Которой не нужна опора, потому что она верит, что чувство само по себе – уже всё. В такую любовь, что может просто существовать.

Без причин. Без логики.

– Я. Хочу. Вернуть. Тебя, – чеканит каждое слово Калеб, медленно, с расстановкой. – Так совпало, что ключом к восстанию стала твоя память. Но это совпадение, – его интонация становится тяжёлой, властной. Он будто вбивает эти слова прямо мне в голову, добивается, чтобы я поверила.

– А гарем? – уточняю, голос срывается, ломкий. – Они для чего?

– Они для коротания времени, пока ты далеко, – отвечает дракон, слишком уж игриво для этого разговора.

– Я не тебя спрашивала, – огрызаюсь и вглядываюсь в глаза Калеба.

"Успокой меня! Верни веру хотя бы в тебя. Я ничего не помню, но хочу вспомнить. И не для восстания. А для нас. Не молчи", – мысленно кидаю ему отчаянный призыв.

– Они в прошлом. Там и останутся, – отвечает он прямо, не отводя взгляда.

И я… я верю. По наивности. По глупости. Или потому что очень хочу поверить. Потому что устала разочаровываться. Устала, чтобы каждый раз кто-то ломал мою веру.

– Как удобно, – колко бросает Альд.

– А ты прямо целибат держал, пока Ариана была вдали, – отзеркаливает его колкость Калеб.

А я… замираю в раздумье. Ведь у каждого из нас было прошлое. Свободное. Отдельное. И каждый не хранил себя для другого. Ни я. Ни они. Но, сука, ревность всё равно цепляет сердце. Сжимает и не отпускает.

– Предположим, я поверю… – выдыхаю чуть ровнее. – Но при чём здесь Вещун?

Альд с Калебом делают шаг назад, отдаляясь друг от друга. Взгляд на секунду скрещивается, но между ними – временное перемирие. Тонкое, словно паутина. Что-то, что держит их вместе… пока.

Пока это удобно. Пока у них общий враг. Или общая цель.

А я стою между ними и чувствую, как всё вокруг сжимается. События снова несутся вихрем. И я, кажется, в самом центре этой бури.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Жизни снова висят на волоске. Только теперь не только моя.

– Именно он заявился сказать, что хвалёное восстание Инквизитора – херня, – язвительно, не скрывая самодовольства, произносит Альд. – И что ты можешь отыскать храм и открыть его. А в нём, как он выразился, "вещица"… но скорее – артефакт, способный спасти задницы восставших.

Великолепно. Значит, помимо Киракса в моей голове, с нами теперь играет ещё и Вещун. Кто следующий? Может, прямиком кто-то посильнее заявится на огонёк?

– И если я открою храм и заберу артефакт, то это поможет свергнуть Императора. И тогда он не будет угрожать моей жизни. Я всё верно поняла? – спрашиваю, будто между делом, налегке, как будто речь идёт не о судьбе миров.

– Схватываешь на лету, демоница, – хмыкает дракон, а я закатываю глаза.

Даже злиться на него не выходит. Ни злости, ни раздражения. Всё сожрали Альд и Калеб, выжали меня до капли своими перепалками и откровениями.

– И твой гарем, – нарочито подчёркиваю последнее слово, придавая ему весь яд, что остался в голосе. – Останется здесь?

– Да, – коротко и уверенно отвечает Калеб, даже не колеблясь. – Каэль уже распорядился, чтобы заправили корабль с Изидой и по-быстрому подлатали. Он неприметнее моего.

Значит и это они уже успели решить, пока я купалась. Интересно, что ещё? Может, уже распределили роли, выбрали, кто будет командовать, а кто прикрывать спину?

Отхожу в сторону и больше не смотрю на мужчин. Не могу. Сейчас мне нужно время. Пространство, чтобы перевести дух и хотя бы попытаться уложить всё это в голове. Понять, что делать дальше, на что опереться – если память, предательски молчащая, всё ещё не собирается возвращаться.

Но когда она всё же вернётся… если вернётся, – я совсем не уверена, что всё будет так просто. Что войти в храм – это просто открыть дверь и взять что нужно. Скорее всего, там будет всё иначе. Сложнее. Опаснее. И мне придётся справиться.

– Ариана, подойди, посмотри, – выводит из мыслей голос Альда.

Он уже сидит на подоконнике у распахнутого окна. Киваю на автомате и иду к нему, пока Калеб с Каэлем обсуждают какие-то детали, видимо, что-то связанное с подготовкой к вылету.

Альд молча указывает рукой, куда смотреть, только я не совсем понимаю, что именно должно меня заинтересовать. Вид из окна действительно впечатляющий: шпили, резные арки, воздушные дорожки, по которым снуют драконы… красиво, но сейчас точно не до пейзажей – внутри всё сжимается от тревоги.

– Сколько примерно времени нужно для заправки корабля? – невзначай спрашивает Альд, словно между делом, хотя в голосе сквозит напряжение. – Вон туда смотри, – добавляет и снова указывает.

Я почти ложусь грудью на подоконник, вытягиваясь, чтобы разглядеть, что же он показывает, где, чёрт побери, тот самый важный момент, который должен меня удивить.

– Примерно час, – откликается Каэль со своего места.

– Не советую нас преследовать, – отрезает Альд резко, даже грубее. – Через час будем возле корабля, – завершает ледяным тоном и… выбрасывает меня из окна.

***

После эмоционального разговора с Альдом, начавшегося прямо в полёте, мы всё-таки выдохнули. Я рассказала ему, что происходило, пока он был без сознания – сначала на мосту, потом на корабле. А он, с криками и рычанием, вталкивал мне, что, несмотря на его манипуляцию с моей памятью, я не имела права связываться с Калебом.

Мы орали друг на друга до хрипоты, перебивая, цепляясь за каждое слово. Но спустя выделенный час страсти хоть немного поутихли. И Теперь мы направляемся к кораблю рейвенов – тому самому, где мне должны вернуть память.

– Поговорили? – с явной претензией бросает Калеб, стоящий у трапа.

– Не твоё дело, – отрезает Альд, не дав мне и рта открыть.

Похоже, путешествие будет ещё тем… Эти двое, похоже, будут бодаться всю дорогу. Кто прав, кто главный – хватит уже!

– Померялись силой – выдохните, – фыркаю, устало бросив взгляд на обоих.

Калеб резко ловит меня за локоть, взгляд у него прищуренный, колючий. Альд тут же встаёт вплотную – то ли, чтобы вмешаться, то ли чтобы не подпускать так близко Калеба ко мне. Уже не знаю, кто из них чего добивается. Не понимаю, чего ждать от любого из них.

– Пойдём, – коротко бросает Калеб, но руку не отпускает.

Мы уже почти ступаем на трап, как внезапно ощущаем знакомый всплеск магии – резкий, мощный, с гулким треском пространства. Портал открывается с таким давлением, что воздух словно сжимается.

Разворачиваемся – и из портала выходит мужчина в чёрных доспехах. Раскрытые костяные крылья просто огромные, глаза – чёрные как сама бездна, в которых нет ни единой искры человеческого. Тьма, заключённая в плоть.

Перевожу взгляд на Калеба, а он на мгновение застывает и поражённо произносит:

– Габриэль?

Глава 26. Габриэль

Глава 26

– Радуйся, Инквизитор, сегодня твой счастливый день, – голос смотрителя раздаётся в камере, но звучит он не как обещание, а как издёвка, пропитанная ядом.

Я прищуриваюсь, глядя на него из-под спутанных волос.

Счастливый день?

Что в понимании этого трёхметрового тролля, чья кожа напоминает потрескавшийся гранит, вообще значит "счастье"?

Опять потащит на арену, где охрана развлекается, глядя, как заключённые рвут друг друга на куски? Или решит лично поиграть в палача, вырезая на мне новые шрамы?

Здесь, на этой богами забытой планете-тюрьме – Каррон – такие забавы в порядке вещей. Бои идут насмерть, потому что сбежать отсюда невозможно. А за пределами этого ада мы для всех давно мертвы.

– Инквизитор, ты там живой вообще? – смотритель открывает дверь камеры, и ржавый скрип петель режет уши, как нож по стеклу.

Я медленно поднимаю голову. Она кажется тяжёлой, будто налита свинцом. Эти уроды приковали меня к стене после того, как я вмазал одному из охранников – слишком борзому, решившему, что может тявкать на хоть и бывшего, но все же Инквизитора.

Мои руки, давно онемевшие, разведены в стороны и зажаты в кандалы, врезавшиеся в кожу до крови. Колени упираются в холодный пол, но это только тело. Душой я не встану на колени ни перед кем. Никогда.

Даже перед Императором, чьё решение и закинуло меня в эту дыру. Он скрыл падение собственного сына, пожертвовав моей свободой. Но, чёрт возьми, хотя бы не казнил. За это я, пожалуй, должен быть благодарен. Почти.

– Босс, вроде живой, – шипит один из охранников, подходя ближе.

В отличие от смотрителя, этот – почти человек, если не считать пустых глаз и вони, что тянется от него, как от протухшего мяса. Он пинает меня в грудь, и рёбра отзываются тупой болью.

Я стискиваю зубы, сдерживая стон. Не доставлю им удовольствия.

– Освободите его и помойте, – командует смотритель, и в его голосе сквозит пренебрежение, будто я – грязный зверь, недостойный даже его взгляда.

Я моргаю, пытаясь осмыслить. Помыть? Он что, серьёзно?

Это не похоже на их обычные игры. Обычно они просто бросают на арену или оставляют гнить в камере, пока не превратишься в тень самого себя.

– Куда вы меня потащите? – хриплю я.

Горло саднит, голос срывается – ни воды, ни еды уже несколько дней. Слова царапают горло, как наждачная бумага.

– Заткнись! – рявкает второй охранник, и в ту же секунду его силовая дубинка летит мне в челюсть.

Удар отдаётся в голове, как раскат грома. Я выдерживаю, но перед глазами всё плывёт, а во рту появляется солоноватый привкус крови.

Они снимают кандалы, и руки, наконец свободные, падают, словно чужие. Кровь медленно возвращается в пальцы, покалывая, словно тысяча игл. Охранники хватают меня под локти, их пальцы впиваются в кожу, и тащат по зловонным коридорам.

Вонь Каррона – это отдельный ад: смесь сырости, гниения и чего-то металлического, что въедается в лёгкие. Тусклые лампы мигают над головой, отбрасывая длинные тени, а из дальних камер доносятся стоны и редкие крики.

Я шагаю, точнее, позволяю себя волочь, пытаясь собрать мысли в кучу. Что задумал смотритель? И почему мне кажется, что этот "счастливый день" не принесет мне ничего хорошего?

***

Меня заталкивают в душевую, где вонь сырости и ржавчины бьёт в нос сильнее, чем в камере. Охранники не церемонятся – сдирают остатки грязной одежды, и ледяная вода хлещет по коже, смывая кровь, пот и грязь Каррона.

Я стискиваю зубы, пока они трут меня, как скотину перед бойней. Боль в рёбрах от их пинков всё ещё пульсирует, но я не позволяю себе ни звука.

Слабость здесь – смертный приговор.

После меня переодевают в чистое. Серая роба, грубая, но без вони и дыр. Странно. На Карроне чистая одежда – роскошь, а роскошь всегда имеет цену. Я настораживаюсь, пока охранники, не говоря ни слова, волокут меня по коридорам. Их хватка железная, но шаги размеренные – не на арену тащат, не в пыточную.

Куда тогда?

Мы останавливаемся перед дверью, которой я раньше не видел. Металлическая, без ржавчины, с магическим замком, что слабо мерцает синим. Комната для встреч? Я даже не знал, что на этой помойке есть такое место.

Смотритель говорил про "счастливый день", но я всё ещё жду подвоха.

Дверь открывается, и меня вталкивают внутрь. Помещение небольшое, освещённое холодным светом магических панелей. Посреди комнаты – стол, за ним сидит женщина.

Брюнетка, с формами, которые даже в строгом чёрном костюме выглядят, словно вызов. Её тёмные волосы собраны в тугой пучок, открывая шею, а пальцы уверенно листают что-то на планшете. Она не смотрит на меня, пока охранники не получают её резкий приказ:

– Усадите его напротив.

Голос у неё низкий, командный, без тени сомнений. Меня толкают на стул, магические кандалы на запястьях звякают, но снимать их никто не собирается. Я чувствую, как они жгут кожу, подавляя остатки моей силы. Охранники отступают к стене, но их взгляды буравят мне затылок.

Брюнетка наконец поднимает глаза. Её взгляд острый, как лезвие, пробегает по моему лицу, будто пытается разглядеть что-то за длинными светлыми прядями, упавшими на глаза. Я откидываю голову назад, убирая волосы движением шеи, и ухмыляюсь.

– Красивая, – говорю с ядовитой насмешкой. – Если Император решил подкупить меня бабами, то вкус у него отменный.

Она даже бровью не ведёт. Мой сарказм отскакивает от неё, как от брони. Вместо ответа она откидывается на спинку кресла, скрестив руки, и смотрит так, будто я – не Инквизитор, а мусор под её ногами.

– Габриэль, – начинает она, и её голос режет воздух. – Император решил помиловать тебя. Ты восстановлен в статусе Инквизитора.

Я замираю. Помиловать? Меня? После всего, что я натворил?

Это не в духе Императора. Он не прощает предателей, особенно тех, кто поднял руку на его сына. Мои мысли крутятся, как шестерёнки, но я молчу, жду продолжения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Но есть условие, – она делает паузу, будто проверяя, насколько я в деле. – Секретная миссия.

Я хмыкаю, но внутри всё напрягается. Император не разбрасывается такими жестами просто так. Если он вытаскивает меня из Каррона, значит, дело серьёзное. Очень серьёзное.

– Что за миссия? – спрашиваю, стараясь держать голос ровным, хотя любопытство уже грызёт изнутри.

Брюнетка наклоняется чуть ближе, её глаза сужаются, а тон становится холоднее:

– Тебе нужно выследить и убить Калеба. Он сошёл с пути Императора. Снова ослушался приказа.

Имя Калеба бьёт, как удар в челюсть.

Мой бывший друг. Мой брат по оружию. Тот, кто предал меня, выбрав её. Я стискиваю кулаки в кандалах, металл врезается в кожу, но я не чувствую боли. Только ярость. Она растекается по венам, ядом, который отравляет мой разум.

– И это не всё, – продолжает брюнетка, её голос теперь почти шёпот, но каждое слово врезается в мозг. – Ты должен доставить демоницу. Живой.

Ариана. Её образ вспыхивает перед глазами – дерзкая, с этими проклятым взглядом, что проникает под кожу. Из-за неё Калеб уже оступился однажды. Из-за неё всё пошло к чертям.

Мои губы растягиваются в хищной улыбке, а в груди разгорается что-то тёмное, жгучее. Это не просто миссия. Это мой шанс. Шанс раздавить Калеба за его предательство. Шанс вернуть долг.

– Согласен, – говорю, не отводя взгляда. – Когда начинаем?

Брюнетка смотрит на меня ещё секунду, будто взвешивая, не перегнул ли я палку. Потом кивает, и уголок её губ чуть дёргается – не улыбка, а намёк на одобрение.

– Скоро, – отвечает она. – Очень скоро.

Я откидываюсь на стуле, игнорируя боль от кандалов. Калеб, Ариана… Вы даже не представляете, что вас ждёт.

Глава 27. Габриэль

Глава 27

Я шагаю по коридорам дворца Императора, и каждый мой шаг отдаётся гулким эхом. Доспех Инквизитора сидит как влитой – чёрная броня с алыми вставками, отполированная до зеркального блеска, подчёркивает каждое движение.

Лёгкий плащ цвета крови струится за спиной, цепляясь за каблуки тяжёлых сапог. Волосы подстрижены, лицо чистое – от грязи Каррона не осталось и следа. Я снова похож на того, кем был.

Но внутри всё ещё кипит – ярость, жажда мести, и что-то ещё, чему я пока не дал имени.

Дворец – как из кошмара, выкованного для войны. Массивные стены из чёрного камня, испещрённые алыми рунами, пульсируют слабым светом, будто живые. Потолки теряются в тенях, их сводчатые арки украшены барельефами, инкрустированными кроваво-красными кристаллами.

Гигантские статуи древних воинов в доспехах, чьи лица скрыты шлемами, стоят вдоль коридоров, держа в руках алебарды, что потрескивают магической энергией. Над головой парят платформы с орудиями, готовыми испепелить любого, кто нарушит покой Империи.

Всё здесь пропитано мощью и угрозой – красно-чёрный гимн войне, что не закончится никогда.

Охрана у тронного зала – не просто солдаты. Они напоминают големов: двухметровые гиганты в тяжёлых доспехах, чьи алые плащи ниспадают до пола, а шлемы с визорами скрывают лица.

Их алебарды испускают низкий гул, а движения выверены, как у машин. Один из них молча открывает массивные двери из обсидиана, покрытые алыми гравировками битв и жертвоприношений. Я вхожу, и двери с тяжёлым лязгом захлопываются за мной.

Тронный зал подавляет. Его масштабы не поддаются осмыслению – стены уходят в бесконечность, затянутые гобеленами, на которых оживают сцены разрушений и триумфов. Пол из чёрного мрамора отражает свет парящих факелов, чьё багровое пламя колышется, как живое. В центре зала – трон, вырезанный из того же камня, что и двери, но он дышит, пульсирует алым светом, будто сердце древнего зверя.

На нём – Император. Его длинные чёрные волосы струятся по плечам, обнажённый торс выглядит, как выточенный богами, а алый плащ за спиной колышется, словно крылья. Его глаза – холодные, серо-голубые, как небо перед бурей – фиксируют меня, но я не могу прочесть в них ничего.

Перед троном стоит женщина. Высокая, с фигурой, что заставляет кровь бежать быстрее. Её доспехи – если это вообще можно так назвать – откровенны, подчёркивают каждый изгиб тела.

Чёрная броня с алыми акцентами едва прикрывает грудь и бёдра, оставляя открытой кожу, что кажется слишком совершенной. На голове – закрученные рога, блестящие, как обсидиан, а за спиной покачивается демонический хвост с шипами, что поблёскивают в свете факелов.

Она смотрит на меня, и её взгляд – как прикосновение раскалённого клинка.

Я подхожу ближе и опускаюсь на одно колено. Движение даётся с трудом – не потому, что я слаб, а потому, что гордость вопит внутри, требуя не гнуться. Но шанс на искупление слишком заманчив. Я стискиваю зубы и заставляю себя склониться.

– Это он? – спрашивает женщина, её голос – как шёлк, но с острыми краями, что режут до кости.

Император кивает, не отрывая от меня взгляда. Она поворачивается ко мне, и её движения – как танец хищницы. Каждый шаг, каждое покачивание бёдер – соблазн и угроза в одном.

Она останавливается передо мной, и я чувствую, как её аура обволакивает, тянет, заставляет всё мужское во мне рваться наружу. Желание подчиниться ей почти невыносимо, но я держу себя в узде.

– Ты уже частично в курсе своего задания? – спрашивает она, наклоняясь чуть ближе. Её голос проникает под кожу, будит что-то первобытное.

– Да, миледи, – отвечаю, поднимая голову.

Мой взгляд скользит к Императору, ища подсказку – кто она такая? Но его лицо остаётся каменным, без ответа.

– Мои братья, Балор и Киракс, затеяли опасную игру против меня, – продолжает она, выпрямляясь. – Мне нужно, чтобы ты разрушил их планы и притащил Ариану сюда, во дворец.

Имя Киракса мне знакомо. Древний. Один из тех, кого некоторые называют богами. Я не верю в эти сказки, но её слова, её присутствие… Они заставляют задуматься.

Если она говорит о Кираксе как о брате, а Император молчит, значит, передо мной кто-то, с кем лучше не шутить. Я сглатываю, но держу лицо.

– Как прикажете, миледи, – говорю ровно. Потом добавляю, не удержавшись: – А зачем вам Ариана?

Она хмыкает, её хвост лениво дёргается, а глаза сужаются.

– Это тебя не касается, – отрезает она, и её тон не оставляет места для споров.

Я киваю, поднимаюсь, собираясь уйти. Пора готовиться. Калеб, Ариана… Их лица уже стоят перед глазами, и я почти чувствую вкус их крови. Но Император останавливает меня жестом – резким, как удар кнута. Я замираю.

Рогатая женщина подходит ближе, её когти блестят в свете факелов. Она смотрит на меня, как на инструмент, который нужно заточить.

– Той силы, что у тебя есть, не хватит, чтобы победить Калеба, – говорит она, и её голос теперь – как яд, сладкий и одновременно смертельный. – Но я это исправлю.

Она хватает моё запястье, и её коготь вонзается в кожу. Боль острая, но я не дёргаюсь. Кровь выступает наружу, а она тем временем царапает своё запястье. Несколько капель её крови – тёмной, почти чёрной – падают в мою рану. В тот же миг мир взрывается.

Я падаю на колени, хватая ртом воздух. Тело горит, будто меня подожгли изнутри. Кости трещат, мышцы рвутся и срастаются заново. Мои чёрные вороньи крылья вырываются из спины, но они меняются – пламя охватывает их, и перья превращаются в костяные пластины, окутанные тёмной дымкой. Г

лаза заливает жар, и я смотрю в рядом стоящую колону, которая отзеркаливает мое отражение. Вижу что они теперь чёрные, с белыми зрачками.

Сила. Она течёт по венам, как река лавы. Я чувствую её – бесконечную, разрушительную, живую. Это больше, чем я когда-либо знал.

– Вот теперь ты готов, милый, – бросает она игриво, разворачиваясь к трону.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Её бёдра покачиваются, хвост лениво скользит по полу, а я не могу отвести взгляд. Но её слова – как клеймо, что останется со мной навсегда.

Я встаю, ощущая, как новая мощь пульсирует в каждом движении. Доспехи кажутся лёгкими, как кожа, а разум острым, словно лезвие клинка. Калеб. Ариана. Балор и Киракс. Я раздавлю их всех.

Не оглядываясь, я шагаю к дверям. Охрана открывает их без звука, и я выхожу в коридор, оставляя тронный зал позади.

Месть – это блюдо, которое подают холодным. И я уже чувствую её вкус.

Глава 28. Ариана 

Глава 28

– Ариана, внутрь! – рявкает Калеб и бросается вперёд.

Он не ждёт, не раздумывает – идёт прямо на врага, как на неизбежность.

– Кто это? – шепчу я, замерев на месте.

Альд не двигается с трапа, взгляд его пронзителен, голос хриплый от ярости.

– Забыла? – спрашивает с издёвкой, когда незнакомец достаёт меч и без единой паузы делает выпад, целясь Калебу в шею. – Габриэль, – рычит Альд.

– Второй Инквизитор? – удивлённо протягиваю, когда мужчины резко взмывают в воздух, и бой переносится туда, где даже гравитация не сдерживает ярость.

– Да. Это тот, кого ты тоже приманила, – с ревностью отвечает Альд. Голос его становится грубее, темнее, с каждой сказанным словом всё злее. – Вспомнила? – с вызовом швыряет, глядя в упор.

Мы скрещиваем взгляды. Искры летят между нами. Я чувствую, как в нём закипает ярость, как ревность рушит самоконтроль. Глаза пульсируют агрессией, он буквально бурлит под кожей.

И тут, словно сигнал к действию, воздух разрывает дикий рёв:

– Я убью тебя, Калеб!

Мы одновременно оборачиваемся. Одного взгляда хватает, чтобы понять – Калеб проигрывает. Он держится, но каждый удар Габриэля отзывается не просто звоном стали, а звуком тревоги в груди.

– Что ж он у тебя такой хиленький? – насмешливо бросает Альд и хрустит шеей, будто готовится к охоте. – Не суйся, – добавляет резко и строго, а затем, раскрыв крылья, срывается в воздух.

А я остаюсь на месте. Замираю. Взгляд прикован к небу, где двое против одного – и всё равно сил не хватает. Их движения – порывистые, дикие, точные. Каждый удар будто сотрясает небо.

Вспышки магии, лязг металла, от которого звенит воздух. И при этом – тревожная очевидность: у Габриэля даже дыхание не сбивается. Он словно не дерётся, а играет.

Целится не просто ранить – уничтожить.

И он справляется.

Грудь сдавливает. Я не могу просто стоять. Не могу смотреть, как он убивает их. Выпускаю крылья и взмываю в воздух, сердце выстреливает в горло, в голове один сигнал – надо быть рядом. Помочь. Удержать.

Но тут Габриэль с мощным выпадом отшвыривает Калеба, и тот летит, будто сбитый с небес метеор. Вихрь из перьев и крови. Он пролетает прямо мимо меня – на несколько метров ниже. Я устремляюсь за ним, резко теряя высоту, чтобы перехватить.

Когда догоняю, он уже застывает на месте. Но вижу кровь на его виске, свежие порезы от меча, порванную ткань.

– Калеб… почему он вернулся? – выдыхаю, и голос дрожит.

– Он прилетел за нами, Ари… – хрипит Калеб, едва переводя дыхание, и я понимаю, что силы у него на исходе. – Улетай к кораблю и поднимай его в воздух. Нужно увести Габриэля с Игнелиона. Быстро, Ариана! – в конце рычит, срываясь, и снова бросается в бой.

Оборачиваюсь. Сердце замирает. Калеб улетел как раз вовремя. Альд тоже едва держится, даже с вернувшейся силой. Габриэль движется, как смерть с крыльями: без промаха, без пощады.

– Тоже хочешь сдохнуть?! – рявкает Габриэль, бросаясь на Альда.

– Только после тебя! – огрызается тот с насмешкой, будто это не бой, а дуэль на нервах.

– Живо, Ариана! – перекрывает всё Калеб, голос грохочет яростно. – Я тебя чувствую!

Эти слова – как пощёчина. Горящие, властные. И я наконец вырываюсь из ступора.

Похоже, ни один из мужчин не был готов к встрече с Инквизитором, и лучше нам убраться отсюда поскорее, пока он не закончил начатое. Влетаю в корабль, цепляясь крыльями за стены, и почти скольжу по полу, пока не добираюсь до кабины пилотов.

– Изида, поднимай корабль в воздух. Нам нужно срочно отсюда улететь! – выдыхаю на грани, срываясь на командный тон.

– Все системы в норме, – монотонно отвечает ИИ. – Взлетаю.

Придерживаюсь за спинку кресла, чтобы не потерять равновесие, и ловлю взглядом картинку за окном. Там – хаос, пульсирующий страхом и мощью.

Калеб пикирует сверху, а Альд – сзади, и они действуют так слаженно, будто это не первый их совместный бой. Их удары точны, сдержаны и опасны. Но Габриэль… он будто из другой вселенной.

Слишком сильный. Слишком уверенный. Даже на расстоянии чувствуется, насколько он опасен. От его магии, словно от удара тока, по коже бегут мурашки.

Я ведь просто хотела вернуть себе память. Вспомнить себя. А не получить из прошлого такого монстра.

Но даже у непобедимых бывают слабости. И в скорости, в маневренности – у Габриэля промах. Калеб с Альдом подлавливают его и откидывают. Небольшое преимущество, но оно есть.

– Изида, будь готова включить гиперскорость, – бросаю, не сводя глаз с их фигур в небе.

– Готова. Как только будет команда – ускоряюсь, – отзывается голосом без эмоций, как всегда.

И в этот момент мужчины, воспользовавшись открывшимся окном, стремительно возвращаются на борт.

– Он прокачался, – с кривой ухмылкой выдыхает Альд, приземляясь тяжело, с кровью на руках и хищным огоньком в глазах.

– Это уже не Габриэль, – мрачно выдает Калеб, в голосе ни капли удовлетворения.

– Изида… – начинаю давать команду, но замираю, как и все.

Из глубины корабля раздается дикий металлический скрежет. Жуткий, жгучий, будто кто-то когтями режет живую сталь. Мы поворачиваемся резко, и сердце в этот момент будто сжимает холодной рукой.

– Ариана, останься здесь! – бросает на ходу Альд, срываясь с места.

– Не подумаю! – огрызаюсь в ответ, уже бежа следом.

Врываемся в грузовой отсек, и я вижу, как огненная цепь, будто живая змея, проникает сквозь корпус корабля. Яркие искры, разрывы металла, и жуткое ощущение, что сейчас он вломится сюда. Прямо к нам.

– Да что ты не уймёшься! – со злостью бросает Альд в тот момент, когда Габриэль с хрустом цепляется когтями за обшивку и врывается внутрь корабля.

Калеб тут же шагом прикрывает меня собой, заслоняя от удара. А Альд без колебаний принимает первый выпад на себя, отбивая меч чисто магическим импульсом.

На его ладони вспыхивает плотный сгусток энергии – он перекатывает его с одной руки на другую, будто играет, дразня и дезориентируя соперника. Это движение…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Что-то оно мне напоминает. Знакомое до дрожи. До проблеска в памяти.

– Ты или я? – азартно бросает Альд, не оборачиваясь.

Калеб поворачивает голову ко мне, взгляд настороженный, готовый среагировать на всё, что я скажу или сделаю.

– Не мешай, – выдыхаю едва слышно, уставившись на магическую игру пальцев Альда.

И в этот момент понимаю – я уже видела, как он делал это раньше. Я помню эту игру.

– Развлекайся, – улыбаюсь хищно, и, подойдя ближе, встаю за спиной Альда.

При этом смотрю в глаза бывшему любовнику Габриэлю. И в глазах моих уже нет страха. Только ярость. Холодная, острая, с приправой презрения.

Я его не помню, но теперь у меня к нему – только устойчивая ненависть. Жгучая, непреодолимая. Такой силы, что, возможно, единственный выход – это стереть его с лица реальности. У мужчин не получилось его добить… значит и у меня подавно. Но…

Подмигиваю ему, и он скалится – надменный, самоуверенный. А я уже мысленно рисую картину – древний замок Инквизиторов, тот, где стены пропитаны криками и болью. Где когда-то меня ломали. Чудное место, хоть там сейчас руины. Но там ему и место. И главное подальше от нас.

Я открываю портал у Габриэля за спиной – тихо, точно. Подмигиваю ему и Альд бьёт его с ноги в грудь. Тот летит в портал как пробка. Пару мгновений – и снова тишина.

– Добро пожаловать на руины вашего старого ордена, – выдыхаю себе под нос.

Альд гасит пульсирующую магию на ладонях, встряхивает запястьями и поворачивается ко мне с кривоватой ухмылкой.

– Думал, не вспомнишь.

– Было бы о чём, – фыркаю, поворачиваясь к нему спиной.

Только вот на прощание по моей попе прилетает звонкий, откровенно наглый шлёпок. Молниеносно стреляю в него яростным взглядом. Он улыбается шире, ни капли не жалея.

Но Калеб – не я. Он уже рядом. Одним резким движением врезает кулаком в челюсть Альду так, что тот отлетает к ближайшей стене.

– Руки держи при себе! – гаркает с такой злостью, что даже воздух становится плотнее. Его голос – металл, и в глазах лед, который лучше не трогать.

Это надолго. Решаю оставить их одних – пусть разбираются. Возвращаюсь в кабину пилотов, и Изида огорошивает с порога:

– Разгерметизация. Если мы не загерметизируем грузовой отсек до выхода из атмосферы, произойдёт утечка кислорода.

– Чёрт! – резко срываюсь с места, инстинктивно рванув к выходу, чтобы вернуть этих придурков обратно.

И какого же было моё удивление, когда замечаю обоих мужчин в дверном проёме. Живы. Целы. Молчат, но в глазах всё ещё пылает недоговорённость.

– Изида, работай, – сдержанно, но по-деловому командует Калеб. Его голос звучит как приказ, не терпящий возражений.

Он сразу садится в кресло пилота и быстро пробегается по интерфейсу – чётко, уверенно. В его руках действия кажутся привычными. Неудивительно – он не раз водил корабли, свой десантно-штурмовой точно. А техника здесь схожая. Почти одно и то же.

– Отсек загерметизировала, – отчитывается Изида. – Включаю гиперскорость. Укажите курс?

Курс?

Прекрасный вопрос. Вот только курса у нас как раз и нет. Мы вырвались, спаслись, но дальше – пустота.

– Мы увели Габриэля из Игнелиона, чтобы мир драконов не пострадал, но так и не вернули тебе память, – констатирует Калеб, откидываясь в кресле. – Больше тянуть нельзя.

Он прав. Чертовски прав. Мы крутимся по кругу – и чем дальше, тем опаснее.

– Изида, начни подготовку системы. Ариане нужно вернуть память, – твёрдо произносит Калеб.

– Не получится, – монотонно отзывается Изида.

Что?!

Холод пробегает по спине. Слова будто разрезают воздух. Мгновенно оборачиваюсь к экрану.

– Почему? – хриплю сдавленно. – Почему не получится?

Без памяти мы не узнаем, где находится храм. Без храма – не заберём артефакт.

А без него… конец.

Глава 29. Калеб

Глава 29

– И что теперь? – голос Арианы режет тишину, словно лезвие.

Она стоит, скрестив руки, и смотрит на меня, но я чувствую, как её взгляд скользит, будто ищет что-то за моими глазами. Её поза напряжённая, словно она готова сорваться в бой или, наоборот, сбежать.

– Корабль срочно нуждается в ремонте. Сейчас я не могу запустить систему, чтобы вернуть Ариане память, – холодно отзывается Изида, наш бортовой ИИ.

Её голос, ровный, но с лёгкой ноткой сарказма, который я терпеть не могу в ИИ. На голографическом дисплее перед нами загорается список повреждений, и он длиннее, чем я хотел бы видеть.

– Критические системы: энергоблок на 37%, стабилизаторы гипердвигателя повреждены на 62%, корпус пробит в секторах 4 и 7. Продолжать?

– Вот сука, – рычит Альд, вглядываясь в список, который, кажется, бесконечный. Его когтистая рука сжимает спинку кресла пилота так, что металл скрипит. – Такое на изоленту не приклеишь, – добавляет он, ухмыляясь, но в его глазах нет веселья.

Только усталость и злость.

– Изида, где мы можем найти запчасти для ремонта? – Ариана выпрямляется, её голос звенит решимостью, как натянутая струна.

Я невольно прищуриваюсь. Что-то в ней изменилось. Раньше она была… мягче, что ли. Или я просто не обращал внимания? Но сейчас эта демоница выглядит так, будто готова разнести полгалактики, чтобы добиться своего.

Странно. Хотя, чёрт, у меня и без её метаморфоз проблем хватает.

– В обычной ситуации я бы посоветовала вернуться на Игнелион или найти ближайший аванпост рейвенов, – начинает Изида, её голос течёт плавно, но я слышу, как она подбирает слова, словно ступает по минному полю. – Однако…

– Нет, только не аванпосты рейвенов, – перебивает Альд, его тон сочится ядом и издёвкой. – Хватит, уже проходили.

Изида замолкает на секунду, будто обдумывая, стоит ли спорить с этим напыщенным нефелимом. Затем продолжает, но её голос становится тише, почти заговорщический, и это меня напрягает. Не люблю, когда машины начинают подражать людям.

– Тогда есть вариант ближайшего мира-хаба Фарис, где можно найти… скажем так, не совсем легальные запчасти, – заканчивает она, и её тон опускается ещё ниже, словно она боится, что нас подслушивают.

– Отлично, – фыркает Ариана, надувая щёки, как ребёнок, которому отказали в игрушке. – Место, где торгуют нелегалом. Что может пойти не так?

Альд ничего не говорит, но его губы растягиваются в самодовольной улыбке. Его глаза блестят, как у хищника, который знает больше, чем говорит. Название мира, похоже, ему знакомо, и эта мысль заставляет мои нервы натянуться ещё сильнее.

– Калеб, что скажешь? – Ариана поворачивается ко мне, её взгляд острый, как лазерный прицел на винтовке Стэллы.

– Да, Калеб, что скажешь? – тут же подхватывает Альд, его голос пропитан притворной заботой, но я слышу насмешку.

Демоница бросает на него колючий взгляд и шипит, а нефелим театрально вскидывает руки, будто сдаётся. Напыщенный ублюдок.

– Калеб? – повторяет Ари, но теперь её голос мягче, почти умоляющий.

Я открываю рот, но слов нет. Они сейчас не те, с кем мне нужно говорить. И уж точно не те, кто поможет мне разобраться в том, что творится в моей голове. Мысли о Габриэле, Императоре и том, что я видел на Игнелионе, жгут, как раскалённые угли. Мне нужно время. И пространство.

Я резко поднимаюсь с кресла и, не говоря ни слова, покидаю кабину пилота. За спиной слышу, как Ариана что-то кричит, её голос дрожит от раздражения, а Альд добавляет какую-то едкую шутку, но их слова тонут в шуме моих шагов. Мне сейчас точно не до них.

Закрываюсь в единственной каюте для экипажа – тесной, как консервная банка, но это всё, что есть на этом чёртовом разведывательном корабле. Металлические стены давят, а тусклый свет лампы только усиливает ощущение клаустрофобии.

Достаю куб связи из кармана и провожу пальцем по его гладкой поверхности. На голографическом интерфейсе нахожу имя Кристины и делаю вызов.

Ничего. Только реклама галактических туров по Империи – яркие голограммы с улыбающимися семьями и лозунгами вроде "Увидеть звёзды – проще, чем кажется!"

– Сука, – рычу, сжимая куб так, что он едва не трещит.

Перенабираю. Тело напрягается, кулаки стиснуты, а в висках уже пульсирует боль.

– Да, алло? – наконец слышу голос, и над кубом появляется голограмма.

Но это не Кристина. Алида. Её рыжие волосы рассыпаны по плечам, а глаза смотрят на меня с лёгкой насмешкой.

– Где Кристина? Какого хрена гримуар не отвечает? – рычу, скрепя зубами.

Я не в настроении для её игр, но Алида, как всегда, только улыбается, будто я – её любимое развлечение.

– А ты как думаешь? – отвечает она, скрестив руки на груди и слегка наклонив голову. Её голос спокойный, но в нём чувствуется лёгкий укор.

Я знаю, к чему она клонит. Кристина, скорее всего, злится на меня. Но сейчас меня волнует не её настроение, а их безопасность. Делаю глубокий вдох, пытаясь унять ярость, которая кипит внутри.

– Как вы там? Всё нормально? Успели улететь? – спрашиваю, стараясь звучать мягче, но мой взгляд выдаёт всё, что я не договариваю.

Алида замечает это – она всегда замечает.

– Да, как только вы покинули Игнелион, мы ушли в гиперпространство, – отвечает она, небрежно убирая локон рыжих волос с лица. Её движения плавные, почти кошачьи, но я вижу, как её глаза внимательно изучают меня. – Мы в порядке, Калеб.

Я наконец выдыхаю, откидываясь в кресле. Напряжение в плечах чуть отпускает, но боль в висках никуда не девается.

– Это был Габриэль, ведь так? – Алида приподнимает бровь, её голос становится серьёзнее.

– Да, – отвечаю, потирая висок, который предательски пульсирует всё сильнее.

– Значит, Император решил сделать свой ход, – констатирует она, и её лицо застывает в задумчивой гримасе. – Но почему Габриэль? Зачем его освобождать?

– Он пойдёт на всё, чтобы отомстить мне за предательство, – отвечаю почти сразу, не давая ей погрузиться в свои бесконечные вопросы. – Плюс, Гейб – идеальный вариант. Если он провалится, это не укажет на Императора. Он чист.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я произношу эти слова и понимаю, насколько всё продумано. Габриэль – не просто пешка. Он разведчик высшего класса, мастер маскировки и выслеживания. Среди новых Инквизиторов ему не было равных.

Но тот, с кем я столкнулся на Игнелионе… это был не совсем он. Его движения, сила, даже взгляд – всё казалось усиленным, как будто кто-то переписал его код на генетическом уровне. Император силён, но такие изменения за столь короткий срок?

Здесь замешан кто-то ещё. И мне нужно выяснить, кто.

– Направляйтесь в Цитадель, как мы изначально планировали, – отдаю приказ Алиде, мой голос звучит твёрже, чем я чувствую себя внутри.

Драконица хмурится, её губы сжимаются в тонкую линию. Она явно хочет возразить, но прикусывает губу и кивает.

– А ты? – спрашивает она прямо, и я знаю, что скрывается за этим вопросом. Её глаза ищут ответ, которого я не готов дать.

– Мне нужно выяснить насчёт демоницы. Правда ли она та, кого мы ищем, – отвечаю, стараясь держать голос ровным.

При упоминании Арианы мой кулак невольно сжимается, но я надеюсь, что Алида этого не видит.

– Хорошо. Тогда на связи, – бросает она напоследок, и голограмма гаснет.

Я тяжело вздыхаю, прячу куб в карман и встаю. Дверь каюты открывается с тихим шипением, и я едва успеваю сделать шаг, как слышу голос Альда.

– Ну что, убедился насчёт Арианы? Она та, кто тебе нужен? – его самодовольная ухмылка действует на нервы.

Он стоит, прислонившись к стене, скрестив руки, и смотрит на меня, будто я – его личная обезьянка для шуток.

– Альд, иди нахрен, – рычу, толкая его в плечо, и пытаюсь пройти мимо.

Но нефилим не так прост. Он делает шаг в сторону, перегораживая мне путь.

– Слышь, султан, – его голос сочится издёвкой, но в глазах мелькает что-то серьёзное. – Нам надо поговорить.

Я смотрю на него, и по его взгляду понимаю: от разговора не отвертеться.

Глава 30. Альд

Глава 30

– Я слушаю, – бросаю, проходя в каюту и плюхаясь в кресло.

Оно скрипит под моим весом, а запах застарелого металла и машинного масла в этой тесной коробке только усиливает моё раздражение.

Калеб провожает меня испепеляющим взглядом, его глаза горят, как у загнанного зверя. Но меня его угрозы не пугают – скорее смешат. Этот Инквизитор может сколько угодно строить из себя крутого, но я знаю, что под этой бронёй он нервничает. И это чертовски забавно.

– Что именно тебя интересует? – спрашивает он, заходя следом и закрывая дверь.

Металлический лязг отрезает нас от внешнего мирка корабля, и в каюте становится ещё теснее. Калеб стоит, скрестив руки, и смотрит на меня, будто я – мина, которая вот-вот рванёт.

– Начнём, пожалуй, с того, зачем тебе на самом деле Ариана? – стреляю вопросом прямо в лоб, и его лицо тут же меняется.

Глаза на долю секунды расширяются, а челюсть напрягается. Бинго. Я расплываюсь в самодовольной ухмылке, чувствуя, как он попался.

– Я вернулся, потому что хочу её вернуть. Я вл… – начинает он, но я не собираюсь слушать этот бред.

Пусть заливает свои романтические сопли Ариане, пока та раздвигает перед ним ноги, но мне эта чушь даром не нужна.

– Так, стоп, – обрываю его, вскидывая руку. – Мы можем ходить кругами часами и врать друг другу в лицо, но толку от этого – ноль. Значит, давай так, – я наклоняюсь чуть ближе, глядя ему прямо в глаза. Его лицо каменеет, и это хороший знак. – Ты выкладываешь всё как есть, я делаю то же самое. Честно и без разводов. Согласен? – ставлю вопрос ребром.

Или он играет по моим правилам, или я сваливаю из каюты и натравлю на него Ариану. Пусть развлекается с этой демоницей, пока не свихнётся.

Калеб молчит пару секунд, его взгляд мечется, будто он прикидывает, стоит ли мне доверять. Наконец он тяжело выдыхает и садится на койку, металл под ним скрипит.

– Хорошо, – отвечает он почти шёпотом, но в его голосе чувствуется напряжение. – Пять лет назад, когда я вляпался в историю с Ари, я начал копать всё, что мог, о ней. Хотел понять, зачем самому Императору понадобилась какая-то там демоница.

Его тон ровный, почти механический, но я вижу его насквозь. Он пытается казаться спокойным, но при упоминании Арианы его пальцы слегка сжимаются в кулаки. Актёр из него хреновый, по крайней мере для меня.

– И? – приподнимаю бровь, намекая, чтобы не тянул.

У меня нет ни малейшего желания торчать в этой жестяной банке с этим кретином дольше, чем нужно.

– Всё, что я узнал, – это что Император считает, будто некая демоница угрожает его трону, – продолжает Калеб, глядя куда-то в стену, словно там написаны ответы. – Он уверен, что она способна его одолеть. Склонить всю Империю к своим ногам. И, похоже, он думает, что это Ариана.

Он замолкает, изучая моё лицо, будто пытается понять, верю я ему или нет. Я молчу, переваривая его слова.

– То есть ты хочешь сказать, что наша гулящая демоница... – я делаю паузу, специально растягивая слова, – имеет силы, о которых сама не подозревает? И что этих сил хватит, чтобы завалить самое всесильное существо во вселенной в лице Императора? – уголки моих губ приподнимаются, обнажая оскал.

Слова Калеба звучат логично, и, чёрт возьми, я ему верю. Не потому, что он такой убедительный, а потому, что я сам давно подозревал что-то подобное. Ариана – не просто демоница с острым языком и смазливым личиком.

В ней есть что-то… большее.

– А ты ведь тоже не всё ей рассказал, – внезапно кидает Калеб, и его глаза сужаются. – Что ты скрываешь, нефилим? Или кто ты там сейчас?

Я ухмыляюсь. Этот гад решил сыграть в мою игру. Ладно, посмотрим, кто кого.

– Около двух тысяч лет назад меня попросили найти одну демоницу, – начинаю я, откидываясь в кресле и скрещивая руки.

Но Калеб, как и ожидалось, не даёт мне уйти в обтекаемые формулировки.

– Найти? – его взгляд становится острым. Он явно считывает, что я недоговариваю.

– Ладно, похитить и стереть ей память. Если не выйдет – убить, – выдыхаю, открывая карты. Нет смысла юлить – он поймёт, если я начну вилять. – Но я не смог. Хотя пытался.

В груди сжимается, когда я вспоминаю те дни. Пустыня, раскалённый песок, её потерянный взгляд… Как я вообще согласился на такое? Но тогда у меня не было выбора.

– Когда я нашёл её, она уже была сломлена, – продолжаю, глядя в пол. – Не знала, кто она, что делает в той глуши. Тогда мне приказали охранять её. Следить за её состоянием.

– Кто? – резко обрывает меня Калеб, его голос звенит от напряжения.

– Конклав, – отвечаю, поднимая на него взгляд. – Но, скорее всего, приказ шёл от твоего отца.

Калеб молчит, его лицо каменеет. Он потирает подбородок, переваривая мои слова.

– То есть ни ты, ни я не знаем, кто она на самом деле и откуда, – подытоживает Инквизитор, и в его голосе сквозит усталость.

– Но, похоже, твой папаша в курсе, – бросаю с издёвкой, и Калеб только сужает глаза и меняет русло разговора.

– Ясно. С этим разобрались. А с самой Арианой, что делать будем? – спрашивает он, и я понимаю, что у меня нет ответа.

За эти сотни лет я успел влюбиться в эту чертовку, послать её к чёрту и снова влюбиться. Она как яд – отравляет медленно, но оторваться невозможно. И теперь отпускать её я не намерен.

Но я вижу, как Калеб, несмотря на все его попытки казаться равнодушным, тоже попался на её крючок. Ариана такая – она и камень заставит влюбиться до беспамятства. Это у неё не отнять.

– Не знаю, но трахать ты её точно не будешь, – рычу, очерчивая новые правила.

Пусть этот Инквизитор даже не мечтает прикоснуться к моей женщине.

– Ага, конечно, – бросает он с вызовом, и его губы кривятся в насмешливой ухмылке.

Я вскакиваю с кресла, кровь кипит. Калеб тоже резко поднимается, и мы сталкиваемся почти лбами, раздувая ноздри, как два разъярённых быка на арене.

– Ты мне и ей не указ. Ари сама решит, с кем ей трахаться и с кем быть, – шипит он. Его голос дрожит от ярости, но я только ухмыляюсь, глядя ему в глаза.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ариана сама не знает, чего хочет, – парирую, зная, что бью в точку.

За эти тысячи лет я уяснил одно: демоница переменчива, словно ветер. Сегодня она хочет одного, завтра – уже противоположного.

– Максимум, что я тебе позволю, – это смотреть на наш безудержный, животный секс, – бросаю напоследок.

Специально провоцирую, чтобы вывести его из себя и заодно проверить, насколько глубоко он увяз в Ариане.

И я получаю ответ быстрее, чем ожидал. Не успеваю договорить, как Калеб бьёт меня ногой в живот. Удар сильный, я влетаю в стену, металл гудит от столкновения.

Он набрасывается, как зверь, и начинает молотить кулаками. Я блокирую большинство ударов, но один всё же пропускаю – его кулак врезается мне в подбородок, и во рту появляется привкус крови.

– Какого хрена? Опять?! – раздаётся рёв Арианы.

Мы замираем, как статуи, и переводим взгляды на неё. Она стоит в дверном проёме, насупив брови, её глаза горят яростью. Её светлые волосы растрепались, а поза – как у хищницы, готовой разорвать нас обоих.

– А что мы? – спрашиваю с лёгкой насмешкой, потирая ушибленный подбородок.

Кровь ещё пульсирует в висках, но я не могу удержаться от улыбки. Калеб явно не ожидал моей реакции, но быстро берёт себя в руки.

Он отстраняется и, к моему удивлению, протягивает мне руку. Я хватаюсь за неё, вставая, и бросаю показательный взгляд на Ариану, чтобы та видела, как мы "миримся".

– Тебе чего? – вопрос Калеба звучит резко, и Ариана замирает, явно не ожидая такого поворота.

– В смысле? – выдавливает она, прищуриваясь, будто пытается разгадать, что за хрень тут происходит.

– Он спрашивает, что тебя к нам привело, – подливаю масла в огонь её замешательства, сдерживая ухмылку.

– Изида, – тихо, почти шёпотом отвечает Ариана, её голос дрожит от раздражения вызванным непониманием. – Она сообщила, что мы уже на орбите нужного нам мира.

– А, ну тогда идём, – бросает Калеб как ни в чём не бывало, и я киваю, следуя за ним.

Мы выходим из каюты, оставляя Ариану в дверях – растерянную, злую и полную догадок.

Глава 31. Альд

Глава 31

– Добро пожаловать на Фарис! – раскидываю руки, будто я чёртов гид на экскурсии, и киваю Ариане и Калебу, приглашая их спуститься с трапа за мной.

Жаркий ветер пустыни тут же бьёт в лицо, неся с собой мелкий песок, который скрипит на зубах и забивается под одежду. Солнце палит так, что кажется, будто кожа сейчас зашипит, как на сковородке.

Ариана, моя чертовка, морщится, щурясь от яркого света. Она прикрывает лицо рукой, но песчаный ветер всё равно лезет ей в глаза, заставляя её волосы развеваться, как белое пламя. Её раздражение почти осязаемо, и я не могу сдержать ухмылки – она выглядит мило, когда злится.

Калеб, как всегда, с каменным лицом Старшего Инквизитора шагает на землю этого выжженного мира. Его взгляд холодный, будто он уже видел сотню таких пустынь и, возможно, оставил после себя пару-тройку дымящихся кратеров.

Но сейчас он в таком же дерьме, как и мы. Появление Габриэля всё перевернуло. Император явно знает, что его достопочтенный сынишка, этот напыщенный Старший Инквизитор, снова оступился.

И снова из-за Арианы. Из-за желания залезть между её ног.

Часть Калеба, может, и правда ищет способ использовать мою демоницу, чтобы вонзить нож в спину своему отцу. Но другая часть – та, что заставляет его взгляд задерживаться на Ариане чуть дольше, чем нужно, – хочет её совсем в других, менее масштабных целях. И это меня бесит больше, чем я готов признать.

– Альд, я и не знала, что ты бывал в таких местах, – говорит Ариана, подходя ближе.

Она щурится, пытаясь укрыться от пылающего солнца, и её голос звучит с лёгкой насмешкой, но я слышу в нём любопытство.

– А ты думала, я всю жизнь проторчал на Земле, попивая коктейли? – бросаю с ухмылкой и делаю резкий выпад, хватая её за сочную пятую точку.

– Альд, прекрати! – рычит она, сбрасывая мою руку и закатывая глаза.

Её щёки слегка розовеют, но я знаю – это не от смущения, а от злости. Моя любимая чертовка.

– Что, боишься, что Старший Хренквизитор заметит? – язвлю, облизывая губы и обнажая зубы в хищной ухмылке.

Но тут же жалею об этом, потому что песок Фариса врывается в рот, скрипя на зубах, как наждачка. Чёртова пустыня.

– Неплохо, – слышу за спиной голос Калеба.

Он стоит чуть позади, уперев руки в бока, и осматривает космопорт. Я знаю, что он видел, как я щипал Ариану за задницу, но, к моему удивлению, не кидается с кулаками. Его взгляд скользит по горизонту, где громоздкие корабли взлетают с рёвом, а другие, потрёпанные и ржавые, садятся, поднимая тучи пыли.

Благо, Калеб переоделся в что-то менее приметное – потёртую кожаную куртку и тёмные штаны вместо своих позолоченных доспехов Старшего Инквизитора. Щеголять в них сейчас, когда на него, скорее всего, уже объявили охоту, было бы верхом идиотизма. Даже для него.

– Большой космопорт, – продолжает он, проходя мимо нас.

Его глаза следят за движением кораблей, за суетой дроидов, таскающих ящики, и за подозрительными типами в капюшонах, что шныряют между ангарами. Я замечаю, как он напряжён, будто ждёт, что кто-то выскочит из-за угла с винтовкой.

– Чего застыл? Идём, – делаю пару шагов вперёд, но Калеб не двигается с места.

– Я подожду, пока придут регистрировать корабль, – говорит он со своей привычной сталью в голосе. – Заплачу, чтобы нас не вносили в реестр.

Я фыркаю, едва сдерживая смех. Этот идиот серьёзно? Он реально не понимает, где оказался. Ладно, придётся объяснить, как обстоят дела в этой пиратской дыре, которая прикидывается торговым хабом для императорских кораблей и таких наивных кретинов, как Калеб.

– Никто не придёт регистрировать корабль, расслабься, – говорю с самодовольной ухмылкой, наслаждаясь удивлением, которое мелькает на его лице.

– В смысле? – он хмурится, и его рука невольно тянется к поясу, где, я уверен, спрятан нож или что похуже. – По законам Империи…

– Да всем тут насрать на законы Империи, – обрываю я, разводя руками. – Фарис живёт по своим правилам уже тысячи лет, и менять их никто не собирается. Здесь нет регистраций, нет патрулей, только сделки, контрабанда и куча желающих содрать с тебя побольше кредитов. Добро пожаловать в реальный мир, Инквизитор.

Калеб молчит, его челюсть напрягается, но он явно переваривает мои слова. Ариана, стоящая рядом, хмыкает и отмахивается от очередного моего выпада, когда я пытаюсь снова ущипнуть её за зад.

– Ладно, и что дальше? Будем торчать на этой площадке космопорта или как? – спрашивает она с вызовом, её голос звенит от нетерпения.

Она поправляет волосы, которые ветер снова треплет, и смотрит на меня с прищуром, будто я должен выдать ей план на блюдечке.

– Идём, – говорю, оставляя попытки оставить синяки на её аппетитной попке. – У меня в городе есть знакомый торговец. Он точно должен помочь с запчастями.

Я шагаю вперёд, пробираясь через толпу, что гудит вокруг космопорта. Здесь всё пропитано хаосом: крики торговцев, рёв двигателей, запах горелого металла и дешёвого пойла.

Ариана и Калеб следуют за мной, и я чувствую их взгляды в спину. Один – полный раздражения и подозрения. Другой – любопытства и едва скрываемой злости.

Фарис, держись, мы идём.

***

Мы шагаем через космопорт, пробираясь сквозь толпу, которая гудит, как улей с пчелами. Фарис – не просто пустынная дыра, это чёртова карусель из хаоса и возможностей. Город раскинулся за пределами космопорта, и чем ближе мы к нему, тем сильнее чувствуется его пульс.

Улочки узкие, вымощенные потрескавшимся камнем, что выглядит так, будто его вырвали из древнего средневекового мира и закинули в космос. Над головой нависают массивные металлические арки, покрытые ржавчиной и мигающими неоновыми вывесками на десятке языков.

Некоторые буквы выгорели, и теперь вместо "Торговля" читается "Торг ля".

По сторонам – лавки, забитые всяким хламом: от импульсных винтовок с треснутыми прикладами до амулетов, которые, если верить продавцам, могут "усилить твою ауру" или "защитить от метеоритного дождя".

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Воздух пропитан запахами жареного мяса непонятного происхождения, машинного масла и дешёвого пойла. В переулках мелькают фигуры в плащах, с лицами, скрытыми голографическими масками, а над нами с рёвом пролетают дроны, таща грузы или шпионя за кем-то.

Где-то вдалеке слышится звон мечей – похоже, очередная дуэль за углом, а может, просто местные пираты выясняют, кто больше накосячил в последнем деле. Фарис – это место, где магия и технологии сцепились в грязной драке, и никто не собирается разнимать.

Ариана идёт рядом, её светлые волосы, теперь припорошённые песком, развеваются на ветру, как шёлковый флаг. Она щурится, пытаясь разглядеть город сквозь пыльную дымку, и её лицо – смесь любопытства и лёгкого отвращения.

Калеб, как всегда, шагает сзади, его глаза рыщут по сторонам, будто он ждёт, что из любого переулка выскочит отряд имперских наемников. Его новая куртка уже покрыта тонким слоем песка, но он, похоже, даже не замечает. Этот гад слишком занят тем, чтобы выглядеть крутым.

– Альд, это место… – Ариана замолкает, подбирая слова, – оно как будто из сна. Или кошмара.

– Добро пожаловать в реальность, детка, – ухмыляюсь я, подмигивая. – Фарис – это где мечты идут подыхать, а кошмары открывают бары.

Она фыркает, но её губы чуть дёргаются в улыбке. Калеб молчит, но я чувствую его взгляд в спину. Он явно не в восторге от того, что я тут как рыба в воде, а он – как потерянный щенок.

Мы сворачиваем в узкий переулок, где вывеска с надписью "Грокс и Сыновья: Всё для кораблей и души" мигает ядовито-зелёным. Дверь лавки – массивная, из потемневшего металла, с вырезанными рунами, которые слабо светятся, будто зачарованные.

Я толкаю её, и нас встречает скрип петель и запах прогорклого масла вперемешку с чем-то сладковатым, вроде благовоний. Внутри – тесная комната, заваленная запчастями: ржавые стабилизаторы, мотки проводов, голографические панели с треснутыми экранами.

На полках – странные штуки, похожие на гибрид магических артефактов и высокотехнологичного мусора. Где-то в углу потрескивает старый терминал, выдавая статику.

За прилавком сидит он – Грокс, толстый, как планета, и такой же мутный. Его кожа бледная, с синеватым оттенком, а глаза, спрятанные за маленькими круглыми очками, блестят, как у ящерицы.

На нём потрёпанная мантия, усыпанная пятнами, а на шее болтается амулет, который, клянусь, слегка гудит, будто живой. Увидев меня, он замирает, а потом его жирное лицо расплывается в кривой ухмылке.

– Альд? Ты живой, сукин сын! – его голос хриплый, как у старого двигателя. – Я думал, ты давно подох где-то на задворках вселенной!

– Ага, Грокс, я тоже думал, что ты сдох от своей стряпни, – язвлю в ответ, скрестив руки. – Но, похоже, даже смерть не хочет связываться с твоей жратвой.

Он ржёт, его брюхо трясётся, а амулет на шее звякает. Ариана, стоящая рядом, переводит взгляд с меня на Грокса, и я вижу, как в её глазах мелькает удивление.

Она явно не ожидала, что я так запросто треплюсь с этим жирным типом. И, чёрт, я понимаю, что она начинает задаваться вопросами. Обо мне. О том, что было до нашей встречи на Земле две тысячи лет назад.

– Альд, – Ариана наклоняется ближе, её голос тихий, но в нём чувствуется сталь. – Сколько тебе, мать твою, на самом деле лет?

Я хмыкаю, отводя взгляд. Её светлые волосы падают на плечо, и я на секунду отвлекаюсь, представляя, как зарываю в них пальцы. Но отвечать не собираюсь. Не сейчас.

– Достаточно, чтобы знать, как не попадать в херню, – бросаю уклончиво и киваю на Грокса. – Давай к делу, жирдяй. Нам нужны запчасти для корабля. Энергоблок, стабилизаторы гипердвигателя, пара панелей для корпуса. И не пытайся впарить нам мусор, как в прошлый раз.

Грокс ухмыляется, но я замечаю, как его глаза бегают. Он тянет время, перебирая бумаги на прилавке, хотя я точно знаю, что этот гад всё держит в голове. Обычно он юлит, но сейчас это что-то другое – его движения слишком нервные, а взгляд то и дело цепляется за Ариану.

Она стоит, скрестив руки, и, похоже, не замечает, как Грокс пялится на неё, будто увидел призрака. Это меня напрягает, но я пока спускаю свои сомнения на тормоза. Не время устраивать разборки.

– Запчасти, говоришь? – Грокс чешет подбородок, его пальцы оставляют маслянистый след. – Сложно, Альд, сложно. Но для тебя, старого друга, я что-нибудь найду. Завтра будут.

– Завтра? – Калеб, который до этого молчал, как статуя, делает шаг вперёд. Его голос холодный, как лёд, и я вижу, как Грокс невольно съёживается. – Нам нужно сегодня.

– Сегодня не выйдет, – Грокс разводит руками, но его улыбка выглядит так, будто он только что проглотил лимон. – Поставки, знаешь ли… Но завтра – железно.

Я прищуриваюсь. Этот жирный лис врёт, и врёт нагло. Но давить на него сейчас – значит спугнуть. Ладно, сыграем по его правилам. Пока.

– Хорошо, завтра так завтра, – говорю, хлопая Грокса по плечу так, что он чуть не роняет свои очки. – Но если ты меня кинешь, я вернусь и засуну твой амулет тебе в…

– Всё будет, Альд, всё будет! – перебивает он, нервно хихикая.

Его взгляд снова скользит к Ариане, и я сжимаю кулаки. Что-то тут нечисто.

Мы выходим из лавки, и песчаный ветер снова бьёт в лицо. Ариана молчит, но я вижу, как она косится на меня. Её мысли крутятся вокруг того, что она узнала – или, скорее, не узнала – обо мне. Калеб, как всегда, держится чуть в стороне, но его глаза рыщут по переулкам, будто он ждёт засады.

– Ну что, стоим или идём? – спрашиваю, оглядывая их. – Предлагаю завалиться в местный бар, пропустить по стакану чего-нибудь, что не разъест желудок, а потом снять номер в гостинице. Завтра разберёмся с Гроксом и его хреновыми запчастями.

– Бар? – Ариана приподнимает бровь, но в её голосе сквозит усталость. – Только если там есть что-то кроме пойла, от которого слепнут.

– За этим не заржавеет, – ухмыляюсь я, кивая в сторону неоновой вывески в конце улицы, где мигает надпись "Кровавая звезда".

Калеб ничего не говорит, но следует за нами, его рука всё ещё у пояса. Я знаю, что он не расслабится, пока мы не улетим с этой планеты. И, чёрт, я его понимаю.

Фарис – не то место, где можно повернуться спиной к толпе.

Глава 32. Ариана 

Глава 32

Мы заходим в бар, и по ушам сразу бьёт оглушающая музыка. Публика здесь своеобразная – точно под стать этой планете. Огромные мужики в кожанках, с такими физиономиями, что одно лишнее слово в их сторону – и прирежут, не моргнув.

А полуголые девушки-официантки маневрируют между столиками, словно танцуя, с лёгкими кинжалами на боку. И я их понимаю – без оружия в таком месте лучше не появляться.

На нас никто не обращает внимания. Вокруг, помимо рвущей барабаны музыки, звучит грубый мат и хриплый смех, такой громкий, что заглушает даже отчётливые, гулкие басы.

Альд берёт меня за руку и ведёт к столику у стены. Он единственный свободный – будто ждал именно нас. Плюхаюсь на жёсткий стул и устало выдыхаю. Этот день был слишком длинным, изматывающим, а впереди – ещё больше неопределённости, от которой мутит изнутри. Я будто сижу на пороховой бочке, готовой взорваться в любой момент.

Сотрудничество Альда и Калеба выглядит слишком хлипким, зыбким, будто держится на ниточке. А ревность... слишком яростная, ощутимая, напряжённая, как раскалённый металл между ними.

– Не скучай, сейчас вернусь, – кидает Альд с ухмылкой и неспешно уходит к барной стойке.

На удивление, Калеб молчит. Только осматривается, напряжённо, цепко. Мужчина явно нервничает и чувствует себя неуверенно, хоть и не показывает этого взглядом. Но его правая рука всё время остаётся у пояса – там, где под одеждой спрятано оружие. Он готов выхватить его в любую секунду.

Когда Альд возвращается с бутылкой и тремя стаканами, янтарная жидкость внутри зловеще поблёскивает. Он небрежно её разливает. И я скептически смотрю на это пойло – может, и не ослепну, но кто знает, какой эффект у этого местного зелья.

В лучшем случае – просто опьянею, в худшем…

– Чего грустим? – нефилим подцепляет мой подбородок пальцами, мягко, но властно, заставляя смотреть ему в глаза. Его взгляд горячий, пронизывающий насквозь. – Расслабься, Ариана. Вечер только начался, – подмигивает и, дёрнув меня на себя, дарит жгучий, но быстрый поцелуй в губы.

– Альд! – рычит Калеб предупреждающе, с плохо скрываемой яростью в голосе, натянутым, как струна, и тяжёлым, как вулкан перед извержением.

– А что? – непринуждённо откликается Альд, бросая взгляд через плечо. – Скажи ещё – не трогать, – язвительно добавляет, явно провоцируя.

Мужчины скрещивают взгляды, будто кинжалы бросают друг в друга, а мне так надоело это бесконечное противостояние, что я закатываю глаза и демонстративно хватаю стакан, выпиваю залпом. Алкоголь вмиг обжигает горло, растекается огнём внутри и приносит мимолётную, почти иллюзорную лёгкость.

Оба резко переводят на меня взгляды – удивлённые, словно не ожидали от меня подобного, но мне становится так плевать на их реакции. На всё вокруг. На правила. На эту напряжённую игру, которую они ведут друг с другом через меня.

– Звёздочка, пойло мощное, – предупреждает Альд с лёгким прищуром, но я только фыркаю в ответ.

И, больше не заботясь о приличиях, подхватываю бутылку и пью прямо с горла. Глотки резкие, отчаянные. Мне нужно это. Мне безумно нужно отключиться – перестать думать, бояться, анализировать, нести ответственность.

К чёрту всё! Я просто хочу расслабиться.

– Ари, хватит! – резко произносит Калеб и грубо отбирает бутылку.

Вот только уже поздно. Я хлебнула не только алкоголя. Я напилась храбрости и безрассудства.

– А что ты сделаешь?! – бросаю с вызовом, не отводя взгляда. В моём голосе злость, боль и пьяная дерзость. – Или ты? – перевожу взгляд на Альда. – Вы уже сделали предостаточно! – заканчиваю с обидой и снова отбираю бутылку, почти вырывая из рук Калеба.

Глаза Калеба пылают яростью, напряжённой, густой, но он сдерживается. Что-то в нём трещит – то ли не хочет привлекать внимание, то ли ещё удерживает остатки самообладания. Но мне плевать. Совсем.

А вот Альд, похоже, не злится. Он откидывается на спинку стула, скрещивает руки на груди и смотрит на меня с прищуром. Игриво. Хищно.

Будто оценивает. Будто знакомится со мной заново, хотя мы знаем друг друга как облупленных.

Сколько веков мы пытались разорвать эту связь, пылающую между нами?

Сколько раз уходили, разбивая сердца?

Но итог всегда один.

Я злюсь. Я в растерянности. А он – спокоен, словно знает, что у него достаточно власти надо мной, чтобы перекрыть всё. Заглушить любую ложь. Поглотить любое предательство. И ведь, сука, хватает.

Он – моя слабость. Моё наслаждение и моё падение.

– Чего остановилась? – теперь он меня провоцирует, зная, куда жать.

И не вестись я не могу. Но…

– А теперь, отбросы вселенной, для вас будет выступать моя гордость! – резко выкрикивает бармен, включая музыку. Голос его звучит с дерзким торжеством.

Видимо, он не просто бармен, а ещё и владелец этой дыры. Иначе этот бар не назовёшь. Гадюшник, облезлый и пропитанный всем, чем только можно. Хотя, наверное, на Фарисе всё такое – изувеченное временем и чужими историями.

Музыка меняется – вместо грохочущих басов включается тягучая, мелодичная композиция. Свет резко гаснет по всему залу, кроме одного яркого пятна, устремлённого на сцену. Я отпиваю ещё из бутылки, не отрывая взгляда от появляющейся фигуры.

На сцену выходит девушка. На ней струящаяся юбка, полупрозрачные шелковые лоскуты свисают до щиколоток, а верх тела прикрыт только узким топом. Она хватается обеими руками за цепи, свисающие с потолка, и в этот момент музыка резко меняется.

В ней появляется ритм, страсть, огонь. Мужчины начинают гудеть, предвкушая зрелище.

Её движения – провокация. Каждый прогиб – обещание. Каждое скольжение тела – соблазн. Она играет с публикой, с мужчинами, с залом, как с живой массой.

А во мне тем временем растекается алкоголь. Градус возбуждения вокруг растёт, и вместе с ним во мне поднимается желание сделать что-то глупое.

Рискованное. Пьяное. Всё нутро требует азарта.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я отставляю бутылку, в последний раз бросаю взгляд на своих… скорее всего, своих мужчин. Они не выглядят заворожёнными, скорее – расслабленно наблюдают за шоу, не особенно вовлекаясь. Но во мне поднимается волна протеста.

Если им хочется веселиться – то только на моих условиях. Только по моим правилам.

Встаю со стула, и этим сразу привлекаю их внимание.

– Куда? – первым реагирует Калеб, в своей любимой манере – контролировать, удерживать, ставить границы.

Подмигиваю и медленно, с нарочитой ленцой, забираюсь на стол. Вижу вспышку удивления в их глазах, но никто не останавливает – и это только подстёгивает.

Адреналин с алкоголем смешиваются внутри, толкая к безрассудству. Поднимаю руки вверх и начинаю танцевать. Завлекаю. Приглашаю на большее, обещая телом то, что не произношу вслух.

Скользя по себе ладонями, подчёркиваю каждый изгиб, будто обжигаю кожу собственными прикосновениями. Прогибаюсь, выгибаю спину так, чтобы они уже мечтали сорвать одежду с меня прямо здесь.

Я открыто соблазняю – без стыда, без фильтров, без тормозов.

– Это приглашение? – хрипло спрашивает Альд, голос глухой, с оттенком звериного напряжения.

– Вы мне не нужны, – гордо бросаю и медленно опускаюсь на корточки, не сводя с них взгляда.

Продолжаю ласкать себя – лениво, тягуче, с расчётом. Раздвигаю ноги, зная, что в обтягивающих брюках это выглядит не менее возбуждающе, чем обнажённое тело. На мне всё прикрыто, в отличие от девушки, что уже висит на цепях и извивается под музыку.

Мужчины переглядываются – и, не сговариваясь, залпом выпивают.

Отлично. Игра началась.

Я сажусь на колени и медленно тяну за край футболки, поднимаю её выше, выше… снимаю нарочно медленно, так, чтобы всё было видно. Каждое движение – провокация. Вызов. Я знаю, как они на меня смотрят. И мне этого мало.

– Ари! – остерегает Калеб, голос строгий, режущий по воздуху, но я только пьяно улыбаюсь в ответ, не собираясь останавливаться.

– Звёздочка, а при включённом свете? – прилетает от Альда с усмешкой. – Слабо?

– А при включённом ты не увидишь! – фыркаю дерзко и становлюсь на четвереньки.

Начинаю ползти к ним – медленно, с хищной грацией, как кошка на охоте.

В их глазах – смесь удивления, шока и нарастающей жажды. И никакой левый стриптиз им уже не нужен. Я подползаю максимально близко, ощущая их взгляды на себе, как прикосновения, и лишь на мгновение раздумываю, с кого начать. И тянусь к Калебу.

Это моя маленькая месть. Пусть Альд смотрит. Пусть ревнует.

– Тебе не нравится? – мягко, завлекающе мурлычу, проводя кончиками пальцев по щеке Калеба, вглядываясь в его глаза.

И мужчине не нужно второго приглашения. Он резко дёргает меня на себя, прижимая так близко, что его дыхание обжигает мои губы. Его голос становится ниже, грубее, срывается на хрип:

– Не изменилась, – с каким-то одобрением, даже с оттенком восхищения. – Всё такая же провокаторша.

Уголки его губ приподнимаются – и дальше он уже не теряет времени даром.

Впивается в мои губы обжигающим поцелуем. Так что у меня перехватывает дыхание, и бросает в такой жар, что ни один алкоголь не дал бы подобного эффекта. Это вихрь, сжигающий изнутри. И всё это – на глазах у Альда.

Но тот долго не ждёт. Резкий рывок – и Калеб отлетает от меня, получив в лицо кулаком. Удар тяжёлый, точный, сдержанный, но с яростью. Калеб дёргается, резко выпрямляясь, но со стула не слетает. А вот Альд уже стоит, сжимая кулаки, готовый разнести всё к чертям.

– Ещё раз потянешь руки – вырублю нахер! – рычит угрожающе, срываясь на звериный хрип.

Калеб мгновенно подрывается и встречает его в такой же боевой стойке, напряжённый до предела. Между ними искры, воздух звенит.

– Вы такие смешные, – от души заливаюсь смехом, запрокинув голову назад. – Ну подеритесь ещё, – подливаю масла в огонь, наслаждаясь их реакцией.

И, не долго думая, ложусь на стол спиной. Сгибаю ноги в коленях, провожу ладонями по бёдрам, скольжу выше, соблазняя, раззадоривая, дразня. Толпа гудит – у них шоу. А у нас здесь – такая химия, такой накал, что кажется, скоро и вся вселенная не вместит нас троих.

– Рычите, злитесь… А права не имеете, – добавляю с усмешкой и медленно провожу рукой по груди, подчёркивая линию тела.

– Объяснись?! – взрывается Альд, и голос у него уже не его – это ревность, злость, боль, всё разом.

И, о чудо, они действуют синхронно. Калеб хватает меня за волосы и резко дёргает вверх, заставляя подняться на колени. А Альд тут же сжимает горло – несильно, но достаточно, чтобы я почувствовала контроль, власть.

Кажется, я их довела… но мне не страшно.

– Ты меня предал! – выдыхаю резко, с расстановкой, прожигая взглядом. Накрываю его руку своей, выпустив когти. – Можешь прикрываться приказом, но ты меня предал! – бросаю с яростью, сжав зубы.

– И ты решила, что можешь связаться с Инквизитором из-за этого? – пугающе тихо переспрашивает Альд, и от его тона кожа покрывается мурашками. – Думаешь, можешь трахаться с ним, пока мы вместе?

– Ха. Вместе? Нет! – язвительно отвечаю, встречаясь с его жгучим, сводящим с ума взглядом. В нём ревность. В нём боль. В нём пламя. – Я простила в прошлый раз по глупости твою ложь. Но не собираюсь прощать снова! Вспомню, заберу артефакт – и катись на все четыре стороны! – выплёвываю скопившуюся ярость и обиду, глядя прямо в эти родные, слишком любимые глаза.

Я бы хотела сказать, что он мне безразличен. Что я переболела, выжгла всё.

Но нет. Не могу.

Он держит. И не отпускает.

– А когда мы успели разойтись? – рычит Альд, как раненый зверь, ломая последние грани между собой и безумием.

– Когда Калеб вернулся и открыл мне глаза на очередную ложь, – не скрываясь, распахиваю то, что скрыто внутри.

Он видит мою боль. Он, чёрт возьми, всегда слишком много видит. Впитывает её, разбирает на молекулы… и растворяет.

Но сейчас – нет. Сейчас я не поддамся.

Хватит! С меня довольно.

– Ты была моей пятьсот лет назад и останешься. И никакая моя ложь этого не изменит! – произносит, как приговор, как вечную истину, вырезанную на камне.

– Изменю я! – отрезает Калеб, властно, жёстко, словно бросая вызов.

Я перевожу взгляд на второго мужчину. Смотрю прямо в глаза, не отводя своих.

– А тебя я вообще не помню, – кидаю смело, прямо, как удар в лицо. – Командовать мной не получится!

– Уверена? – шепит наклоняясь ближе, его голос обжигает ухо. – Кто сказал, что я тебя отпущу? Откуда в твоей голове появилась эта глупость?

– Оттуда! – выкрикиваю и, сбрасывая их руки с себя, срываюсь с места.

Единственное, что я забираю – это бутылка. Она мне поможет. Поможет разобраться. Поможет забыться. Или хотя бы заткнуть тот ад, что внутри. Наши жизни висят на волоске, а мне так надоело бояться.

Хочется свободы. Настоящей. Без условий.

Выбегаю из бара под ругань мужчин и свист зрителей стриптиза. Расправляю крылья и, не оборачиваясь, взмываю в небо. Поднимаюсь выше, продолжая пить прямо в полёте. Алкоголь обжигает, ветер хлещет по щекам, всё в груди клокочет и рвётся наружу.

Я улетаю. Прячусь. По-наивному. Инстинктивно.

И когда свобода уже почти маячит на горизонте… меня ловят. Две пары рук. Сильные. Без права на отказ. Кольцуют так, что никакая прочная клетка не сравнится.

Они останавливают меня. Забирают полёт. Забирают свободу.

Но при этом… держат. Удерживают, не давая упасть.

– Отстаньте от меня! – рычу сквозь сжатые зубы, но мужчинам плевать.

Их решимость глуха к моему протесту.

– Пить в ближайшее время ты не будешь! – жёстко отрезает Альд. – Прячь крылья. Налеталась. Мы заселяемся в гостиницу.

– Не хочу! – протестую по-детски, будто это может сработать.

Будто у меня ещё есть выбор.

– Ари, не вынуждай меня использовать магию, – предупреждает Калеб, холодно и спокойно, как будто уже решил.

Я резко поворачиваю голову к нему. Он завис сзади, Альд держит меня спереди.

– Какую?

– Усыплю тебя, – отвечает без малейшей паузы. Серьёзно. Без шуток.

– А раньше ты так делал? – пуляю вопрос, почти в ярости.

Калеб молчит. И это молчание говорит громче слов.

А вот Альд – щедрый на подробности, как всегда:

– Связал. Всунул кляп в рот. И усыпил, – чеканит отчётливо и громко.

И этим повергает меня в настоящий шок.

Я даже не знаю, как на это реагировать. Мир качается. Алкоголь, усталость, злость и это признание сливаются в ком. Я в ступоре. И мужчины этим пользуются.

Спокойно, уверенно, слаженно.

Только когда мы уже заселяемся и Альд просит два номера, я наконец прихожу в себя. Вскипаю.

– Нет! – твёрдо, чётко, без колебаний. – Три!

Мужик за стойкой удивлённо смотрит на меня, а потом переводит взгляд на Альда.

– Ещё с ней не расплатились, – похабно ухмыляется в ответ и закидывает меня на плечо, будто я какая-то вещь.

Что? Это… меня сейчас шлюхой обозвали?

– Альд! – рычу и дрыгаюсь, возмущённо, почти с истерикой.

В ответ он ещё и отвешивает звонкий, наглый шлёпок по ягодицам. И, как ни в чем не бывало, со мной на плече идёт заселяться в номер.

– Ариана, не провоцируй. И так на взводе, – рычит он, низко и угрожающе, словно из последних сил сдерживается.

– А мне плевать! – верещу в ответ, извиваясь в его хватке. – Я хочу себе отдельный номер!

– Чтобы я опять нашёл тебя голой и связанной? – резко бросает он, срываясь на крик. – Чтобы ты опять несла бред про охрененных мужиков, которые тебя трахали? Нет! Это уже было. И повторять я не собираюсь. Не зашло, – отрезает жёстко.

И я опять выпадаю из реальности. Застываю. Я такого не помню. Совсем.

А кто эти мужики?.. Калеб с Габриэлем?.. Или ещё кто-то?..

Мысли вихрем пролетают в голове, паника подступает, а пока я судорожно пытаюсь разобраться. А Альд бесцеремонно сгружает меня на кровать. Мягкий матрас принимает тело, но я тут же пытаюсь подняться, дергаюсь, и в этот момент ко мне склоняется Калеб.

– Видимо, по-другому тебя не утихомирить, – произносит тихо, почти с сожалением.

И кладёт ладонь мне на лоб – и в ту же секунду всё обрывается.

Все протесты, вопросы, крики, гнев – исчезают.

Меня накрывает темнота. Глубокая, тягучая, почти обволакивающая. Сон подкрадывается внезапно и без шанса вырваться. Я падаю в него, как в бездну.

Глава 33. Ариана

Глава 33

Просыпаюсь резко, как от толчка. Голова гудит, а яркий свет тут же слепит. Хочу прикрыть глаза рукой, но, когда поднимаю её, раздаётся какой-то странный звук – металлический лязг.

Открываю глаза шире и смотрю на руку – на запястье кандалы. В шоке перевожу взгляд на вторую – то же самое.

А потом замечаю цепочку, натянутую от запястий к… металлическому ошейнику у меня на шее.

– Что?.. – поражённо шепчу и резко сажусь.

И только сейчас замечаю мужчину. Он сидит в кресле, вальяжно, широко раскинув ноги, как будто дома. И смотрит на меня в упор, с явным предвкушением во взгляде.

Сглатываю. Пальцами неуверенно касаюсь виска – голова трещит, пульсирует болью.

– Это… галлюцинации? – хрипло спрашиваю, язык вяло шевелится, в горле пустыня.

– Это твоя новая реальность, – властно произносит он, лениво потирая бородку. – Привыкай.

Пытаюсь вспомнить, на чём закончился вчерашний вечер… Последнее, что всплывает – это взгляд Калеба, когда мужчины доставили меня в номер. А дальше – провал. Темнота.

Отключилась резко, будто выключили рубильник. Но это уже детали. Главное – понять, кто передо мной и что ему нужно.

Похоже, меня похитили.

Но кто?

По спине пробегает холодок, когда вспоминаю, что мы всё ещё скрываемся от Императора. У него неограниченная власть, он может нанять кого угодно. Габриэль может работать в группе, а может, в одиночку.

Хотя и одного его вполне хватило бы. После нашей последней встречи у меня надолго отбилось желание с ним пересекаться.

– А ты кто? – задаю прямой вопрос, оглядывая комнату, одновременно осознавая – оружия при себе нет.

Но порталы-то я могу открывать. Никто не отменял когти и клыки. Осталось только потянуться к демонице…

Мужчина склоняет голову на бок, взгляд меняется – появляется чисто мужской интерес. А я, аккуратно, не подавая виду, призываю силу. Вот только демоница откликается… а магия – нет. Словно обрубило.

– Не получилось? – с наслаждением спрашивает мужчина, скользким, мерзко довольным голосом.

Паршиво. Значит, это антимагические наручники. Всё грамотно.

– Мы ещё на Фарисе? – уточняю тихо, стараясь держаться хладнокровно.

Спрашивать напрямую, от Императора ли он, рискованно. Если я кому-то ещё приглянулась – лучше не упоминать вслух.

– Естественно, – отвечает без заминки, и я чуть-чуть расслабляюсь. А он встаёт и медленно надвигается на меня. – Ты теперь моя наложница. И с этой планеты ты больше никогда не улетишь, – заканчивает с такой уверенностью, что меня пробивает на смех.

Сдерживаюсь. Медленно встаю, отступаю на шаг, увеличивая расстояние между нами. Мне всего лишь нужно дождаться, пока мужчины поймут, что меня умыкнули. А дальше… дальше даже пальцем шевелить не придётся. Они это точно не оставят безнаказанным.

– Ну… – протягиваю лениво, с тенью насмешки. – Наложницей я твоей точно не буду, – в его глазах вспыхивает интерес, азарт. – А вот кто меня сюда притащил, вот это интересно узнать.

– Грокс постарался, – ухмыляется довольно. – Люблю таких. Зря тебя одели, – добавляет с почти досадой, и я перевожу взгляд на свою одежду.

Короткое платье с глубоким декольте. Да, действительно – одели. Хотя вчера при заселении в гостиницу на мне был один лифчик и штаны, а футболка до сих пор валяется где-то в баре.

– А он здесь? – уточняю вроде бы невзначай, делая ещё шаг назад.

Он двигается за мной. Медленно. Как охотник, загоняющий добычу. Только этот охотник ещё не понимает, кого он разозлил.

– Нет, нам лишние ни к чему, – ухмыляется и делает шаг вперёд.

– Повезло ему, – лениво бросаю. – Жив останется, – добавляю с равнодушием, будто говорю о погоде.

– Что за бред ты несёшь?! – спрашивает мужчина повысив голос, уже раздражённо, не скрывая злости.

– Как только мои мужчины доберутся до тебя, ты труп, – произношу, как реальный приговор, глядя ему прямо в глаза.

Но он мне не верит. Лишь запрокидывает голову и начинает смеяться – громко, с наслаждением, будто услышал отличную шутку.

– Это ты про… как там его назвал Грокс? Альда? – ухмыляется, небрежно отмахиваясь. – Так моя охрана с ним разберётся, – уверяет с ленивой самоуверенностью.

И по его глазам видно: азарт охотника достиг пика.

Мужчина больше не притворяется. Больше не играет. Всего три шага – и он уже здесь. Хватает меня за волосы и валит на кровать. Я брыкаюсь, бью его ногами, извиваюсь, пытаясь вырваться из-под этой туши всеми возможными способами.

– Строптивая… таких укрощать интереснее, – скалится, нависая, и тянется к моим губам.

Но я сейчас не для поцелуев. Я для войны.

Прикусываю его губу – резко, до крови, и со всей силы сжимаю его яйца в руке. Это помогает. Не так, как бы мне хотелось, но хоть как-то. Он рычит, отпускает волосы, а потом – всплеск боли: его рука с силой врезается в мою щёку. В голове гул, вспышки, но… это только поджигает решимость.

Обхватываю его ногами, резко переворачиваю – оказываюсь сверху. В его глазах – замешательство, и этого хватает. Заряжаю коленом в пах, без жалости. А потом – чтобы наверняка – кулаком в лицо.

Один удар. Второй. Третий – и, наконец, он отключается.

Подскакиваю с кровати, дышу резко, загнано от напряжения. Осматриваюсь. Ни пистолетов, ни кинжалов – ничего. Комната будто техническая: по стенам провода, панели, всё выглядит чуждо. Только кровать сюда втащили – чтобы было удобно. Чтобы он мог делать с женщиной всё, что хотел.

– Было бы чем – прирезала бы, – шиплю, глядя на его бессознательное тело.

Осматриваюсь снова. И замечаю окно. Подбегаю и открываю. Оно ведёт в тускло освещённый коридор. Но это хоть что-то. Это выход.

Открываю пошире и выпрыгиваю. Приземляюсь на твёрдый пол, встаю на ноги. Прислушиваюсь. Кроме капающей воды и потрескивания проводов – тишина.

Глухая, вязкая, пугающая.

– И куда?.. – шепчу, озираясь. Не знаю, в какую сторону идти.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Решить помогает знакомый голос. Точнее, мат. Мужчина, решивший стать моим хозяином, явно уже пришёл в себя. Не на ту напал! Я не сдамся без боя!

Бросаюсь в бег. Пригибаюсь, пробираясь по узкому проходу – катакомбы, а не коридоры. Тесно, темно, воздух тяжёлый. Скрипы, лязг, топот – всё эхом отражается от стен. Значит он уже спрыгнул. Шаги за спиной только подстегивают быстрее бежать.

И мужчина здесь ориентируется, чёрт возьми, лучше меня.

Счёт пошёл на минуты. На секунды.

Ступни горят. Обувь с меня сняли, а пол – шершавый бетон, будто специально, чтобы рвать кожу. Лучше бы регенерация справлялась быстрее, а то меня догонят.

Пять минут бега – и ноги уже предательски подгибаются. Болят. Вижу впереди свет – тусклый, но всё же. Конец туннеля. И не знаю, радоваться или впадать в панику.

– Словлю – прирежу! – орёт он где-то за спиной, и от этих слов у меня всё внутри сжимается в стальной комок.

Всё сомнения сдувает, как ветром.

Выбегаю через дверь и попадаю в относительно просторное помещение. Вот только на меня сразу смотрит девять пар глаз. И выражение у этих лиц – совсем не дружелюбное. Это, похоже, местный спортзал или тренировочная площадка, и мужчинам явно нравится то, как я выгляжу.

– Мальчики, я занята вашим командиром, – быстро тараторю и несусь к следующей двери, делая вид, что всё под контролем.

Вот только добежать не успеваю.

Мужчины не расходятся, и их замешательство длится ничтожно мало. Один из них ловко перехватывает меня за талию и резко притягивает к себе. Я врезаюсь носом в его грудь, когда он разворачивает меня лицом к себе. Пахнет потом, металлом и чем-то до жути отталкивающим.

– Ничего, нас обслужишь – и вернёшься, – скалится, глаза горят мерзким азартом.

А остальные подхватывают его настрой, гудя, переглядываясь и приближаясь.

В комнате столько мужской похоти и напряжения, что воздух будто сгущается – липкий, жаркий, тяжёлый, пропитанный тестостероном. Дышать становится трудно, будто сама кожа ощущает голодные взгляды.

Вот теперь ситуация действительно паршивая, и как выбраться – не знаю.

Ни оружия, ни портала, ни магии.

Только ярость.

И тут в помещение вбегает запыхавшийся главарь этих отморозков. Его лицо искажено злорадством.

– Набегалась? – скалится, делая решительный шаг ко мне.

Вот теперь мне точно крышка. Воздух пульсирует похотью, а я – одна, без сил, без выхода. Спасёт только чудо… или только мои мужчины. Если успеют.

Глава 34. Ариана 

Глава 34

Брыкаюсь, бью точно – коленом, локтем, как могу. Но мышцы у моего пленителя, похоже, из стали. Он даже не вздрагивает. Только смотрит на меня с мерзким самодовольством, скользя взглядом по телу.

– Нагните её и держите! Сейчас по кругу пустим! – орёт главарь, срываясь от ярости и предвкушения.

– Не смейте! Они вас убьют! – кричу что есть сил, глотка садится от напряжения.

Запугиваю, но никакого эффекта не произвожу. Мужчины только смеются.

Это звери. Им нравится страх. А я в ловушке.

Все пути к бегству перекрыты, магия блокирована. Надо было добивать главаря в комнате и ждать. А не бежать вслепую.

– Не трогайте! – верещу, когда двое хватают за руки и резко наклоняют, сгибая в спине.

Ставят раком, словно вещь. Как куклу.

А главарь уже сзади. Его рука поднимает подол платья. Пальцы обжигающе скользят по бедру.

– Нет! – визжу, вырываясь, в бешенстве и панике.

– Да! – рявкает он в ответ, и обжигающий шлепок, как раскалённое железо, ложится на ягодицу.

Вспышка боли. Унижения. Отвращения. Меня передёргивает – и от этого, и от ощущения, что это конец.

Безвыходность душит.

Мне нужно чудо. Срочно. Сейчас.

И, кажется, оно случается.

За закрытой дверью внезапно гудит. Тяжело, низко, будто гремит взрыв. Стены сотрясаются. Потолок дрожит. Звук пробирает до костей. Мужчины замирают. Кто-то напрягается, кто-то уже тянется к оружию. Но поздно.

– Пойди посмотри, что там за хрень, – шипит главарь, посылая одного из подручных.

Но тот не успевает. Стоит ему открыть дверь – и его встречает чей-то ботинок. Прямо в грудь. Хруст. Мужик отлетает, падает на спину и больше не встаёт.

Я замираю. Кажется, даже не дышу.

– Какого хрена ты опять попой светишь?! – яростный рык Альда звучит сейчас, словно симфония. Как возвращение воздуха в лёгкие.

– Вы кто?! – орёт главарь, когда в дверях появляется ещё один силуэт. Калеб.

Сдержанный, молчаливый – как буря перед ударом.

Мужчины переглядываются. Скалятся. Без улыбки. Без эмоций. Слишком спокойно, чтобы не пугаться.

– А это уже не важно, – холодно, со сталью в голосе отвечает Калеб.

Он медленно крутит в пальцах кинжал. Комната тесная – с мечом здесь не развернуться. А клинок в его руках уже говорит всё сам.

– Ты сегодня сдохнешь! – бросает яростно Калеб, глядя в упор на главаря.

А дальше начинается месиво из тел и воплей. Мои мужчины – как смертоносный смерч, проносятся по комнате, превращая всё вокруг в бойню. Скорее всего, охрана пыталась нападать – только один за другим падают на бетонный пол, мёртвые, переломанные, залитые собственной кровью.

Калеб действует точно и быстро, его кинжал скользит, вспарывая плоть, будто танцующая смерть. А Альд дерётся голыми руками. Видимо, ему нужно чувствовать – кости, хруст, кровь. Выпустить наружу ту черноту, что глубоко спала в нём. Сейчас она разворачивается во всей своей пугающей красоте.

– Остановите их! – вопит главарь, окончательно потеряв контроль.

И мужчины, что держали меня, отпускают руки. Они идут в лобовую против моих мужчин. Вот только рано я обрадовалась. Свободной стою буквально миг.

Главарь достаёт кинжал из ботинка, обходит сбоку и, встав за спиной, приставляет лезвие к горлу. Сталь холодная, но рука у него дрожит. Я слишком поздно его просекла – могла бы разоружить, но просмотрела. Или прирезать в комнате.

Калеб, весь в крови, наносит точный удар – вспарывает живот последнему из охранников. Слизкая, багровая реальность – и теперь оба моих мужчины разворачиваются к нам.

Это было… красиво.

Жестоко. Превосходно.

Альда я уже видела в бою. Когда-то давно, на арене, он вытворял такое, что у других стыла кровь в жилах. Меня это наоборот – притягивало.

Но вот Калеб… он сегодня впервые показал себя. Весь в ярости, в стали, в мраке. И это было не менее захватывающе. В своей жажде расплаты они оба – совершенны.

– Я её прирежу… – сипло, но с отчаянной бравадой произносит мужчина.

Он колеблется и тянет время, хватается за остатки власти. Рука у него дрожит. Он понимает: от моих ангелов смерти его ничто не спасёт. Ни клинок, ни угрозы.

– Без рук это сделать сложно, – лениво, с опасной усмешкой бросает Альд, переводя взгляд на Калеба. – Как думаешь?

– Думаю, мелочиться нет смысла, – спокойно отвечает тот.

И снова их взгляды возвращаются к нам. От меня уже ничего не зависит. От главаря – тоже. Всё решено. Вопрос только – как именно он умрёт.

А я… я стала кровожаднее. Намного.

Мужчины делают шаг к нам. Они решающие.

Главарь дёргается. Его рука на моей шее начинает подрагивать сильнее.

– Не подходите! – срывается в крик.

Он паникует. Контроль утерян, и он это знает. Но отчаянно пытается вернуть. Это как хвататься за воздух. Невозможно.

– А то что? – с азартом переспрашивает Альд, в голосе голод и вызов.

А потом всё происходит очень быстро. Альд резко хватает его за запястье, в котором кинжал. Калеб в то же мгновение всаживает свой клинок под рёбра. Звук – булькающий. Захлебнувшийся хрип. И меня больше никто не держит.

Калеб рывком притягивает меня к себе, удерживает. А Альд, вытащив меч, без промедления вонзает его прямо в грудь мужику. Лезвие проходит сквозь, а в глазах бандита – уже ничего.

Пустота. И закатившиеся зрачки. Конец.

Я не отворачиваюсь. Просто смотрю. Раньше бы я зажмурилась. Может, даже закричала. А сейчас – нет. Спокойно смотрю, и даже не морщусь.

Что-то надломилось во мне. Кардинально.

– Ариана, сколько ещё раз?! – с наездом бросает Альд, оборачиваясь ко мне.

– В смысле? Я не виновата! – тут же защищаюсь. – Лучше сними кандалы, вместо претензий!

– А я думаю, тебе полезно их поносить! – не смягчаясь, отрезает. Его глаза блестят, в голосе – дерзость. – Красота, – мечтательно добавляет, касаясь ошейника, будто поправляя его.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Это уже перебор!

Отбиваю его руку и дёргаюсь. Хочу отойти, но Калеб не отпускает. А наоборот – наклоняется к уху, рычит низко, хрипло:

– Проблемы находить ты умеешь. А вот выпутываться из них – нет.

– Вы что, обвиняете меня?! – разъярённо кричу, злость и обида вскипают внутри молниеносно. – Я ничего не помню! И ничего не делала!

– Как и всегда, – устало закатывает глаза Альд, пряча меч.

Он разворачивается и направляется к выходу. А Калеб задерживается, смотрит мне в глаза. И произносит странную фразу, шёпотом, едва слышно:

– Ари… Я могу не успеть. А Альд сейчас не в себе.

– Что ты имеешь в виду?.. – дрожащим голосом переспрашиваю, а внутри всё сжимается.

Вся моя обида разбивается о его взгляд.

Прямой. Жёсткий. Пронзительный.

Он будто проникает в душу, разворачивает меня изнутри.

– Если он перейдёт черту – я убью его, – спокойно, чётко произносит Калеб.

А затем, не сказав больше ни слова, разворачивает меня за плечи и направляет к выходу.

И как это всё понимать?

Но разобраться у меня времени нет – на выход мы пробиваемся с боем. Никто ещё не знает, что их главарь мёртв. Они защищают базу и своё место, как верные псы, слепо, ожесточённо. Мне остаётся только наблюдать, как мои мужчины косят охранников без малейшего колебания.

Холодно, быстро, профессионально.

Прорезают нам проход через боль, кровь, крики. Сталь по коже. Кулаки по телу. Мгновения – и тела падают одно за другим. А мы идём вперёд.

Когда оказываемся на улице – наконец-то дышится легче. Мы останавливаемся.

– Нужно быстро улетать отсюда, – констатирует Калеб, глядя на горизонт. – Но наш корабль без запчастей не починить.

– Как хорошо, что я не прирезал Грокса, – рычит Альд, вытирая кровь с пальцев. – Он выведет нас на корабль этого ублюдка, – затем он бросает взгляд на меня. – Ариана, будь на виду. Ты в таком виде слишком много внимания привлекаешь, чтобы тебя опять не умыкнули.

– Так снимите кандалы, – огрызаюсь, глядя на него исподлобья.

– Ты мне так больше нравишься, – отрезает жёстко, не моргнув.

Спорить бессмысленно – и времени нет. Мы выдвигаемся по узким улочкам, направляясь к магазину Грокса. Вокруг на нас таращатся, кто-то обходит стороной.

Ещё бы: двое мужчин в крови, хищные, опасные. И я – в коротком платье, с ошейником и кандалами. Видок, от которого хочется либо спрятаться, либо влюбиться.

– А вы в курсе, что именно Грокс навёл на нас этих отморозков? – спрашиваю, когда сворачиваем в узкий проход.

– Догадались, – сквозь зубы цедит Альд.

– И почему ты так уверен, что он ещё не сбежал после вашей милой беседы? – сразу бросаю следующий вопрос.

– А бежать ему некуда, – отвечает с дьявольской ухмылкой. – И в связанном виде это сложно.

– К тому же рёбра у него до сих пор болят, – добавляет Калеб буднично.

Понятно. Значит, Грокс ещё легко отделался.

Когда мы заходим в его магазин, первое, что бросается в глаза – погром. Часть товара валяется на полу, витрины разбиты. Ступаю аккуратно, чтобы не повредить ещё больше ступни.

– Повеселились? – присвистываю, оглядываясь.

– Размялись, – огрызается Альд. Затем смотрит на меня с прищуром. – Звёздочка, у меня закрадывается подозрение, что тебе нравится весь этот беспредел.

– Мне надоело бояться. Развлекаюсь как могу, пока на нас не вышел Император, – пожимаю плечами, когда мы входим во внутреннее помещение.

Свет здесь отсутствует и пахнет маслом, что странно. Но я ориентируюсь на не запах, а на мычание из угла. Именно там мужчины и оставили связанного Грокса с кляпом во рту.

– Ну что, потолкуем? – садится на корточки Альд, и голос у него почти ласковый.

Мужчина забивается глубже в угол, в его глазах пляшет первобытный ужас. Альд уже тянется к нему, но Калеб спокойно говорит:

– Если быстро выведешь нас на корабль того, кому слил Ариану, и дашь устройство, которое сможет перекинуть программу с нашего корабля на новый, то я не оставлю тебя наедине с Альдом.

– Это очень щедрое предложение, – скалится Альд, не отрывая взгляда от Грокса.

Тот лихорадочно мотает головой. Похоже, согласен на всё, лишь бы не остаться с Альдом в одном помещении. Альд встаёт, отступает, а Калеб развязывает мужчину.

– Сейчас дам носитель. На него всё быстро загрузится, и вы сможете перенести программу куда угодно, – тараторит Грокс, придерживая рукой рёбра, и поспешно уходит обратно в магазин.

Мы без заминок добираемся до корабля главаря. Там, правда, приходится вырубить охрану – но это уже мелочи. Мы с Калебом не отпускаем Грокса ни на шаг, пока Альд не возвращается с Изидой на носителе и не заходит на борт.

Калеб загружает программу и садится в кресло пилота, настраивая корабль на взлёт. А я опускаюсь на диванчик, чтобы наконец выдохнуть.

Гул двигателей, толчок – и мы снова в пути.

Позади – руины. Впереди – слабая, но всё ещё живая надежда на спасение.

Глава 35. Ариана 

Глава 35

– Какой курс? – спрашивает ИИ.

Хороший вопрос. А курса у нас нет. Пока у меня нет памяти – смысла в направлении тоже немного.

– Мы оторвались и избежали резни, но нужных программ на этом корабле нет, – произносит Калеб, даже не оборачиваясь.

Замечательная новость.

– И куда мы тогда летим? – задаю логичный вопрос.

В кабине повисает тишина, тяжёлая, будто все одновременно забыли, как дышать.

Альд, молча, упирается плечом в стену и смотрит на меня. Не просто так. Я чувствую этот взгляд кожей – цепкий, настойчивый, с каким-то странным напряжением внутри. У меня в животе сжимается что-то тонкое, неприятно волнующее.

Он будто ждёт, что я вспомню. Или узнаю. Или признаюсь.

– Альд? – зову его, чтобы он уже перестал сверлить взглядом и начал, наконец, говорить.

Он медленно подходит ко мне и протягивает руку. Его пальцы чуть тёплые, крепкие, и когда я вкладываю в них свою ладонь, меня будто током прошибает. Он тянет, помогает подняться, а потом – не отпуская – притягивает к себе, обнимая за талию.

Близко. Плотно. Так что между нами уже нет воздуха.

– Калеб, не будем тебе мешать думать, – бросает налегке, даже с ноткой довольства, и разворачивает меня к выходу.

– Ты очень помог, Альд, – огрызается Калеб, но дальше не идёт.

Что тоже странно. Оба сдержанны. Хрупкое перемирие – и я решаю не нагнетать, хотя внутри нарастает чувство, что буря только притихла.

– Знаешь, а тебе идёт ошейник, – подмигивает Альд, ведя меня по коридору корабля.

– Это единственное, что тебя беспокоит? – поражённо спрашиваю, чувствуя, как внутри скребёт раздражение. – И… не успеваю договорить – он перебивает с полуулыбкой:

– Не только. Но здесь не лучшее место для переговоров, – говорит с загадкой, уводя в одну из кают.

Оглядываюсь. Для корабля контрабандистов тут всё довольно прилично. Обустроено. Слишком даже. И это ощущение чужого уюта, на фоне недавней резни, давит в висках. Хотя лучше так, чем на корабле рейвенов. Там было тесно для нас троих.

– Переговоры о чём? – скрещиваю руки на груди, цепь от кандалов звякает, будто подчёркивая моё раздражение.

Альд возвышается надо мной, нависает, упирается рукой в стену. Его тело почти вплотную к моему. Я машинально отступаю и упираюсь спиной в металл – холодный, как воздух между нами.

Он улыбается – лениво, дразняще. Будто играет. В его взгляде – затея, желание, вызов. Смотрит, как хищник, ждущий, когда жертва сама прыгнет в пасть. Но я не из таких.

– Говори или вали! – кидаю резко, глаза в глаза. Моя злость пульсирует под кожей.

Он прищуривается, как будто наслаждается этой искрой между нами.

– Вот так радикально? – изображает обиду. Потом подцепляет ошейник пальцами и чуть натягивает. Не сильно. Просто чтобы я подалась вперёд. Ближе. Его дыхание касается губ, горячее, тягучее. – Память в обмен на что?

– Ты бредишь? – смеюсь в ответ, пытаясь сохранить контроль, но голос звучит немного хрипло. – Изида не может вернуть мне память, – напоминаю ему, глядя прямо в глаза.

Но Альд не выглядит ни удивлённым, ни разочарованным.

Наоборот – в нём просыпается что-то первобытное. Он будто доволен тем, что я не понимаю, и это его заводит.

– Звёздочка, – шепчет у самого уха, дыхание щекочет кожу, пробегается мурашками вниз по шее. – Ты меня недооцениваешь.

– А ты себя переоцениваешь! – протестую, хотя его близость после той бойни не оставляет шанса игнорировать его.

Он весь – запах крови, жара и чего-то дикого. Альд сейчас воплощение силы и соблазна. Тот, об кого можно порезаться, но всё равно хочется прикоснуться.

– Думаешь? – кидает налегке.

И ведёт рукой по моему бедру, уверенно, почти бесстыдно, скользя к внутренней стороне. Будоражит, щекочет нервы, соблазняет ещё больше. Он как вулкан, который вот-вот проснётся. А я – всего лишь то, что его пока сдерживает.

Но ненадолго. Пока не хватает запала.

Но дать чуть больше жара – и будет взрыв. Он неизбежен.

Альд прикусывает кожу на шее, медленно, с нажимом. Добирается до развилки между ног, будто имеет на это полное право. А я… я не отталкиваю. Просто стою. Молчу.

Пытаюсь убедить себя, что мне всё равно. Что его шепот, его прикосновения не делают своего дела. Что я не возбуждаюсь всё сильнее с каждой минутой.

Вру. Себе вру. Он плавит меня изнутри. Он перекраивает под себя.

– Да, – тихо отвечаю, на что-то, на всё сразу.

Хотя мы оба знаем, что это враньё. Такое хрупкое, словно хрусталь.

Оно треснет. И разлетится.

И когда уже балансирую на грани, он подхватывает меня под ягодицы и легко сажает на комод, вклиниваясь между разведённых ног. Мужчина не даёт вариантов для манёвров.

Он берёт и делает. Без колебаний.

– Ты всё ещё против? – спрашивает, осыпая шею поцелуями.

Он то покусывает, то всасывает кожу, то ласкает почти невинно – и именно это сбивает меня с настроя. Какая оборона? Я капитулирую.

Прощаюсь с логикой и дерзостью. Вместе со своей обидой, со всеми его поступками, что разбивали мне сердце раз за разом.

– Звёздочка, – шепчет нежно, хрипло, почти на грани слышимости. – На что ты готова ради памяти?

Он спрашивает так, что я уже ничего не понимаю. Я словно в трансе. Плыву. Теряюсь в глубинах его желания. Бретельки платья резко спадают с плеч – и тут же он переключается на грудь, впиваясь губами, языком, зубами.

– Ах… – почти стон срывается с моих губ. Я хватаю его за волосы, тяну к себе. – Если бы ты мог…

Но договорить не получается. Он прикусывает сосок, резче, чем ожидала, и в ту же секунду его пальцы нагло пробираются в трусики. Ласкает резко, уверенно, с нарастающей интенсивностью.

Так, как будто хочет довести до точки за секунду. Будто хочет, чтобы желала его так, что уже и связно отвечать не могла. И у него почти получается.

– А если бы мог? – закидывает наживку. – Это может спасти твою жизнь, – давит, и его голос становится грубее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я откидываю голову, выгибаюсь, подстраиваясь под его ласки. Волны удовольствия накрывают. Пряжка ремня звякает – звук, который возвращает в реальность на секунду. Но не настолько, чтобы я могла думать.

– А ты можешь?.. – хрипло, почти стоном спрашиваю.

Потому что Альд уже проводит членом по мокрым складочкам, дразня, давя на возбуждение. Внизу живота всё пульсирует, сжимается, вибрирует, требуя. Меня сотрясает от потребности ощутить его внутри.

Целиком. Сразу. Без остатка.

Мне нужно это – как вдох.

Почувствовать вкус жизни с ним.

Помириться так, как мы умеем.

Плыть не рядом, а вместе.

Только теперь наша близость – с новым оттенком.

Раньше рядом был Рэйн. А теперь Калеб. Он поселился в голове и сердце, словно вирус. Тихо. Глубоко. Он вызывает чувства. Он будто рядом. Не между – именно рядом. Только это не совсем правда.

Картинка до конца не складывается. А я… я, кажется, хочу их обоих.

И это простое осознание поднимает бурю внутри. Внутри всё будто дрожит и перестраивается. Я распахиваю глаза, хватаю Альда за волосы, отрываю его от груди и заставляю посмотреть мне в глаза.

– Я много чего могу, – отвечает он на мой вопрос, только вот у меня назрел свой.

– А на что ты готов пойти ради меня? – стреляю в упор, голос твёрдый, взгляд острый.

В его глазах вспыхивает огонь. Красное свечение проступает в зрачках, агрессия поднимается, словно волна.

А во взгляде всё. Ревность. Ярость. Боль.

Это его натура. Его предел.

Но есть ещё что-то. Оно прячется в глубине. Скрыто. Но живёт. И я хватаюсь за это. Вцепляюсь изо всех сил. Потому что мне страшно… и нужно, чтобы оно оказалось настоящим.

– Если бы знал, чего я хочу, на что бы ты был готов? Скажи! – требую тихо, почти шепотом, но он звучит громче любого крика.

Врезается под кожу, вызывает отголосок боли.

Он понимает. Он не принимает. Он хочет отказать.

Но я тоже раскрыта. Я тоже показала, что внутри.

Свой надлом. Свои чувства. Без защиты.

– Нахер он тебе сдался?! – агрессивно срывается, и это не вопрос – это удар.

– Хочу, – выдаю просто.

Честно. Без фильтра.

– А мне что с этим "хочу" делать?! – не сбавляя оборотов, почти рычит Альд.

И вместе с этим подаётся бёдрами вперёд и входит в меня – медленно, но глубоко, под мой сдавленный стон. До упора. Почти нежно. Как будто всё равно не может не быть грубым. Мы продолжаем удерживать зрительный контакт, делиться тем, что разрушает наши рамки.

Эмоциями. Желанием. Связью.

– Смириться, – опять без прикрас, без пауз, выдаю в лицо.

Он отвечает выпадом. Резким. Рука сжимает мою шею. Мгновенно. С привычной уверенностью. Я повторяю его жест – хватаю за затылок.

Мы держим равновесие друг друга, балансируя на тонкой грани дозволенного. Проверяя друг друга на прочность, как всегда.

Мы – катастрофа друг для друга.

И те, без кого жить не можем.

– Ариана, – рычит Альд. – Ты усугубляешь, – выдыхает с предупреждением в интонации.

Мне бы испугаться, ведь древний демон сейчас смотрит на меня через глаза Альда. Мне бы присмиреть. Но вместо этого я иду напролом. Расчищаю те завалы, которые мешают достучаться друг до друга.

– Я упрощаю, – выдыхаю на ещё одном толчке. – Говорю прямо, – ещё один, более резкий, чтобы прочувствовала. Его хватка на шее становится сильнее, но мне не больно – это только подстёгивает. – Открыто.

– Ты наглеешь без причины! – рычит громко, срываясь. – Втягиваешь третьего, – шипит, имея в виду не Калеба. Рэйна. Он остался позади. Но след – остался.

Он поселился во мне. Хоть и на короткий срок, но навсегда изменил рисунок сердца. И всё же… ему здесь не место. А Альд уже прогибался под моё желание. И теперь давит, чтобы не история не повторилась.

– Ответь! – с той же яростью бросаю, и бью его по щеке.

Прямо. Не, чтобы ранить – чтобы встряхнуть.

Хочу увидеть настоящего Альда. Без маски. Без хищной ухмылки. Только его. И он открывается. Срывает меня с комода, разворачивает. Силой. Жестко. Я падаю грудью на металл, и в тот же миг он входит в меня. Одним резким, мощным движением.

Без остатка. Без сдержанности.

– Ты как яд в крови, – рычит, вколачиваясь в меня без остановки. Его ярость, возбуждение, ревность – всё захлёстывает, и меня накрывает вместе с ним. – Вывести не получается. Ты отравила всё.

Рывок за волосы, шлёпок по ягодице, резкий, обжигающий. Я только стону в ответ, выгибаюсь, требую больше.

– Ты сделала меня зависимым от тебя, – вырывается уже не со злостью. А с надрывом.

Это не признание. Это приговор.

Мы оба завязли друг в друге.

Мы тонем. Без возможности всплыть.

Отравляем друг друга.

И нет противоядия. Нет вакцины от нашей любви.

Погибель и воскрешение друг для друга.

Сладкая боль и спасительная отрава – в одном флаконе.

– Ты пойдёшь на всё, – выдыхаю на резком его выпаде. – Согласишься на всё, – и он вгрызается в мою шею клыками, болезненно, но сдержанно, будто не до конца отпускает себя. – Согласишься… – Альд разворачивает меня за подбородок, вжимая пальцы, и смотрит в глаза.

И всё вокруг пропадает.

Мы – центр. Мы – точка.

Единственная, важная величина в этой вселенной. Наш сбившийся ритм дыхания, удары тел, шлепки, стоны – всё звучит как гул. Есть только две точки соприкосновения: там внизу – где всё горит, пульсирует, ломает.

И глаза. Они второй якорь. Неизменный. Мы падаем и падаем друг в друга.

– Хрен с ним, пусть это будет твой хиленький Инквизитор, – сдаваясь, рычит Альд.

И я улыбаюсь – обольстительно, торжествующе. Добилась.

– Но ты не ответила на мой вопрос.

– На какой?

Он прикусывает меня за губу, жестко, с нажимом, и одновременно тянет за ошейник, перекрывая кислород. Контролирует каждый мой вдох. Контролирует всё. И я позволяю. Растворяюсь в нём, под ним, внутри него.

Я не умею любить по-другому.

Либо всё, либо ничего. Либо полное погружение, либо пустота.

– На что ты готова согласиться ради возвращения памяти? – шепчет, касаясь губами моих, заманивая в глубину, где страшно, но куда до одури хочется. – Если мы честны, то скажу прямо… Готова пожертвовать своей обидой и простить всё, чтобы я вернул тебе память?

Этот вопрос звучит как выстрел. Прямо в грудь. Без шанса уклониться.

А при этом он продолжает толчки. Медленно, ритмично, до безумия выверенно. Медленно выходит – и резко входит. Чтобы я чувствовала каждый разрыв, каждое возвращение. Чтобы грудь скользила по холодному металлу комода, контрастируя с жаром внутри.

Эмоции мои переживают апокалипсис. Всё трещит, ломается, горит.

Он опять играл. И только сейчас раскрыл карты. Только в нужный момент решился сказать правду. Как всегда.

– Негодяй! – ору, изворачиваюсь, как могу, и ударяю его по щеке. Резко, на полном ходу. – Ублюдок! Меня же чуть не пустили по кругу, Альд! Мы могли не лететь на Фарис, если бы ты сказал! Сука, а ну отпусти!

Отпихиваю его с яростью. Разворачиваюсь – и кидаюсь с кулаками, не думая, просто на эмоциях. Но он ловит меня в полёте, перехватывает и делает подсечку. Падаем. Его рука подкладывается под мою поясницу, а сам он уже сверху.

Глаза – тёмные, пылающие, почти безумные.

И он входит. Резко. Грубо.

Без предупреждения. Без прелюдий.

С нарастающей яростью. С болью и необходимостью.

Он трахается, будто это в последний раз. Резко. Без пауз. На пределе. И каждый толчок – это одновременно наказание, признание и освобождение.

Как смерть изнутри. И как общее воскрешение.

Я закидываю ноги на его бёдра, царапаю спину до крови, и он только ухмыляется – самодовольно, по-мужски дерзко. Затем впивается в мои губы поцелуем – жестким, голодным, с привкусом тьмы и желания.

Он клеймит меня, как может. А я клеймлю его по-своему.

Принимаю. Отдаюсь. Подмахиваю бёдрами в его ритме, и волны удовольствия начинают множиться.

Глубоко, хлёстко, электрически.

Разряд за разрядом проходит по телу, и всё концентрируется внизу, будто собирается в одну точку – чтобы взорваться. Я взрываюсь. Резко, громко, отчаянно. Кончаю, сжимаясь на его члене, и отпускаю всё наружу.

Всё, что копилось. Всё, что прожигало изнутри.

Он пьёт моё дыхание рывками, до хрипоты, и спустя ещё несколько яростных толчков кончает сам. Рычит, срываясь, словно зверь. И только после этого отрывается от моих губ, истерзанных, пульсирующих.

– Ты моя. Во всех смыслах, – произносит, не отворачиваясь. – И если единственный путь, чтобы ты была со мной по-настоящему, – это потерпеть твоего Инквизитора… Я согласен.

Он не согласен. Но он готов отступить. Ради меня.

– А чтобы ты вернул мне память, я должна забыть обиду и быть твоей? – выдыхаю в его губы, ещё находясь в неге.

Голос мягкий, но в нём звучит и тревога, и попытка разобраться, и не до конца погасшее желание.

По телу всё ещё гуляет лёгкость, тёплые волны наслаждения. Он внутри меня оставил след, тяжёлый и тягучий, и мне совсем не хочется всё это разрушать.

Но нужно расставить акценты. Очертить границы.

Назвать жертвы, на которые готовы пойти ради друг друга.

– Должна. Иначе я пошлю нахер всю эту компашку и не верну, – рубит он, честно, резко, прямо по уязвимым местам. Без пощады.

Послать Вещуна и Калеба с их восстанием – возможно. А вот интерес Императора никуда не денется. Его взгляд – как клеймо, и я всё ещё чувствую, как он где-то рядом.

– А если откажусь, и Император найдёт меня?.. – спрашиваю.

И слова в тишине звучат зловеще. Слишком зловеще.

– Я разберусь, – он смотрит в сторону, потом обратно на меня. – Но тут не спорю – пусть даже хиленький, но Инквизитор не помешает. Пусть сам с Габриэлем разбирается. Это его друг детства, не мой. И… – криво ухмыляется. – После того как я верну тебе память, ты сама решишь, нужен ли тебе Калеб.

А ведь он прав. Я не знаю, что именно вспомню. Сейчас меня тянет к Калебу. Сейчас он вызывает чувства.

Но что будет, когда память вернётся полностью?

Когда я узнаю не только хорошее, но и ранящую правду?

– Договорились, – соглашаюсь на выдохе, потому что другого выхода у меня нет.

– Кровью будем подкреплять или нет? – усмехается, с этой своей кривой, дерзкой ухмылкой.

– Слезь с меня! – рычу и пинаю его в плечо.

Он со смехом скатывается, а я быстро скидываю одежду. Уже краем глаза замечаю вторую дверь – скорее всего, в ванную. Туда бы. Срочно. Но не успеваю.

Дверь открывается – и в комнату заходит Калеб.

Я замираю. Стою, как вкопанная. Всё понимаю. Всё вижу его глазами.

Альд валяется на полу с расстёгнутыми штанами. Я – голая. Если приглядеться, на теле наверняка можно заметить засосы, отметины, следы.

Он видит. Он всё видит. Не надо даже слов.

– Какого?!.. – рычит Калеб и бросается на Альда.

Альд резко вскакивает на ноги, поднимается в боевую стойку. А я... просто прикрываю лицо рукой. Потому что знаю, что будет дальше.

Рычание. Вспышка.

Мужчины сталкиваются в центре комнаты.

Драки не избежать. Ни ругани, ни ярости. И я не уверена, что хочу вмешиваться.

Может, пусть подерутся?

Может, хоть так разберутся?

– Мальчики, я купаться. А вы не угробьте наш новый корабль, – кидаю непринуждённо, но громко, чтобы меня точно расслышали. Голос лёгкий, но за ним – явное предупреждение.

– Нам нужно понять, куда лететь, а ты тут с Альдом трахаешься! – злится Калеб, рычит так, что стены будто дрожат.

– А ты не завидуй, Инквизитор, – с насмешкой бросает в ответ Альд.

– Альд, не забудь о нашем разговоре, – бросаю, уже подойдя к двери, прихватив с собой лишь трусики.

Голос у меня ровный, но в нём – напоминание. Обязательство. Обещание. Пусть наводит мосты, как хочет. Пока что я от Калеба отказываться не собираюсь. А если кулаками у них получается договориться лучше, чем словами – пусть будет так.

– О каком договоре, Ари?! – кричит мне в спину Калеб, но я не оборачиваюсь.

Иду к двери уверенно, не сбавляя шага. У меня свои границы. Своё пространство.

– Уже успел перекинуться сообщениями? – доносится вслед едкий вопрос от Альда.

Я замираю на секунду… и закрываю за собой дверь. Плотно. С щелчком.

Уже не знаю, кто там с кем общался. Но ради этого не собираюсь участвовать в разборках.

А они точно будут. Без этого – никак.

Глава 36. Ариана 

Глава 36

Выйдя из ванной, в одних трусиках обернувшись полотенцем, встречаю изумительную картину. Отмечаю, что каюта цела – и в придачу не замечаю синяков на самих мужчинах, что уже прогресс.

Видимо, мой разговор с Альдом подействовал на него как нужно.

Он, развалившись, сидит в кресле и пьёт что-то прямо с горла. Выглядит расслабленно, даже скучающе – как будто ему откровенно нечем заняться.

А Калеб – наоборот: собран, напряжён, зол. Но не кидается с кулаками. И на коленях у него – аккуратно сложенное новое платье, а в руке тоже бутылка.

И как это понимать?

Перемирие?

Или затишье перед очередной бурей?

– Поговорили? – бросаю налегке, чтобы прощупать атмосферу.

А может, она только кажется почти дружелюбной?

Не решаюсь подойти к кому-то из них – это может стать спусковым крючком. В комнате воздух густой, плотный от напряжения.

– Звёздочка, прыгай, – отзывается Альд тем же тоном и хлопает по своему колену.

Выгибаю бровь, показывая, что сейчас вот вообще неуместны его игры. Не перед Калебом. Не тогда, когда мы собираемся возвращать мне память. Атмосфера в комнате сиюминутно накаляется.

Это чувствуют все. В придачу Калеб сжимает кулаки, как будто силится держать себя в руках.

– Ари, я нашёл для тебя одежду с обувью, – выдает ровно Калеб и тем самым подзывает к себе.

Одежда – это хорошо, а обувь вообще отлично. Но есть вопрос поважнее.

– А вы кандалы не хотите снять? – кидаю предъяву, на что Альд закатывает глаза. Так показушно, что хочется зашвырнуть в него чем-то тяжёлым. – Нет? – давлю интонацией, подкрашивая голос холодом.

Но Альд непреклонен. Он, видимо, хочет отыграться за то, что я связалась с Калебом. Мелочно. Но ожидаемо. А вот второй мужчина может быть благосклонен – и не злить меня на пустом месте.

Решаюсь. Подхожу к Калебу медленно, словно иду по раскалённым углям. Хотя приятного и правда мало – регенерация почти не работает, и ступни обжигает. Каждый шаг – жжение и покалывание, но я не останавливаюсь.

– Снимешь? – спрашиваю прямо.

И в его взгляде появляется что-то тёмное, плотное, почти осязаемое.

А я ведь не разглядела. Видела только то, что он сдерживается. Но, похоже, сдерживал он не только гнев.

Мужчина тянет меня за цепь к себе. Я послушно наклоняюсь ближе, в этот интимный, чуть опасный круг. Он проводит указательным пальцем под ошейником – медленно, будто ищет, где его расстегнуть, но при этом так интимно, так завлекающе, что мурашки бегут по коже, вздрагивая одна за другой.

А он смотрит. В глаза. Прямо. Интенсивно.

В его взгляде перемешано всё: напряжение, желание, сдержанность, опасность, притяжение. Он изучает мою реакцию. Проверяет. А я горю.

Уверена, если бы Альда не было в комнате – мы бы гляделками не ограничились.

– Мешает? – спрашивает тихо, тягуче, низко. Голос словно обволакивает изнутри. – Наклонись ещё ниже – и сниму, – обещает с той самой границей, за которой уже не игра.

И я ведусь.

Наклоняюсь, и защёлка щёлкает безумно громко, но даже этот звук не способен заглушить грохот пульса в висках и нарастающее сексуальное напряжение между нами. Оно давит, раздувается, искрит в воздухе. Смотреть в этот момент на Альда не решаюсь – сосредотачиваюсь только на Калебе.

А он, пользуясь положением, склоняется и целует в шею. По-хозяйски. Демонстративно. Это не просто поцелуй – это клеймо.

Мужская метка перед соперником. Так он показывает, что я ещё его.

А я и не спорю.

Прикрываю глаза и едва не мурлычу от удовольствия. Меня манит его властность. Притягивает, как омут, затягивает в себя всё глубже. И он не отпускает. Наоборот – ведёт за собой дальше.

Проводит рукой по шее, спускается к ключицам, так медленно, что хочется выгнуться навстречу. Даже ледяной душ не остудил бы сейчас мои гормоны. Всё внутри буквально дрожит перед этим мужчиной.

Бьётся, зовёт, пульсирует.

Калеб скользит ладонью по моей руке, достигает запястья, на котором до сих пор кандалы. Тянет её выше и легко касается губами – поцелуй в запястье выходит каким-то особенно интимным. В этот момент я открываю глаза и сталкиваюсь с его взглядом.

Глубоким. Пылающим.

Меня утягивает в него, и мир вокруг меркнет.

Он легко, с точностью, открывает один из наручников. Потом – обжигающий кожу поцелуй в другую руку, и второй замок щёлкает. Я зависаю – всё ещё в своём тумане, а он собран до предела.

Ловким движением усаживает меня к себе на колени, обнимая рукой за талию. Прижимает крепко к груди, вторая рука ложится мне на колено – гладит лениво, но уверенно. А мои оковы с глухим звоном падают на пол.

– Показушник, – фыркает Альд сбоку.

Мы оба переводим взгляд на него, и я замечаю в его глазах озорной отблеск. Но за ним – что-то более хищное. Надеюсь, сейчас не взбрыкнет, а исполнит своё обещание.

– Завидуй молча, – грубо отрезает Калеб, прижимая меня ещё крепче.

Ну ясно… демонстрация не окончена.

– Я сделаю лучше, – с игривой интонацией заявляет Альд и встаёт с кресла. Подходит ближе и вручает мне бутылку. – Тебе это понадобится.

– Зачем? – удивлённо переспрашиваю, забирая бутылку.

– Нервы успокоить. Или разбить об голову нашего Инквизитора, – отвечает ехидно. – Только не сопротивляйся, – и вот это он уже добавляет резко, предельно серьёзно.

Альд прижимает пальцы к моим вискам – и я ощущаю, как по нервам проходит толчок. Магия. Её не спутать. Не сопротивляться сложно. И морально, и телом. Демоница внутри бунтует, закручивается в вихрь. А я ещё помню, что Альд может сделать с помощью своей магии.

– Ты меня боишься? – спрашивает с тем самым, почти игривым прищуром.

– Вот ещё, – фыркаю в ответ. – Если ошибёшься, Калеб тебя покалечит, – бросаю с налётом легкости и поворачиваюсь к другому мужчине. – Ведь так?

– Не сомневайся, – отвечает спокойно, но в голосе – сталь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И притягивает меня ближе. Крепче. Надёжнее.

Я пытаюсь расслабиться. Сконцентрироваться на тепле его тела, на тяжёлых, надёжных руках, что удерживают. На этом тихом, спокойном дыхании рядом. Прикрываю глаза и шумно выдыхаю.

И тогда магия Альда начинает действовать.

Вспышки. Резкие. Яркие. Как удары света в темноте. События мелькают одно за другим. Лица, разговоры, сцены. Воспоминания накатывают, обрушиваются волной.

Споры, прикосновения, боль, счастье, примирения, столкновения – всё разом.

Эмоции сменяют друг друга, ломая дыхание.

Лавина.

Сколько же он забрал у меня?..

Морщусь. Сжимаюсь. Но принимаю.

– Звёздочка, скоро всё закончится, – ласково произносит Альд, но это не помогает.

Такая буря в груди поднимается от воспоминаний, что кажется – разорвёт на части. Я вижу клуб… и потом – похищение. Калеб с Габриэлем забавлялись со мной. Это было не просто.

Это было жестоко. Они похитили – и ломали.

Калеб… его игра с кинжалом… такая же, как в спортзале на корабле. Он провоцировал. Он толкал меня под себя. Подчинял. Брал. И ничего не отдавал взамен.

Лишь власть. Лишь сила. Лишь доминирование.

А потом – вспышка. Яркая. Обжигающая. Дом Каэля. Наше общее безумие на троих.

Жаркое, дикое, разрушительное.

– Ах вот почему… – хмыкаю, с запозданием понимая, что принцессе рейвенов об этом лучше не знать.

– Что ты видишь? – напряжённо спрашивает Калеб.

– Дом Каэля, – отвечаю честно. Без фильтров.

Он всё поймёт. И, судя по тому, как хмыкнул, он всё точно помнит.

А потом – новый шквал. Бар и байкеры, которых Каэль сожрал в порыве безумия. Штаб-квартира дампирши. Там она другая. Счастливая, полная планов и надежд.

Там и я… другая. Счастливая. Почти свободная.

Вижу нас с Калебом – шалости в душе, лёгкость, тепло. Тогда я не видела разницы. Но сейчас… сейчас всё ясно. Габриэль уже тогда был другим. Холодным. Отчуждённым. Явно не таким, как Калеб.

Он прятал. Копил. Его предательство… его гнев… его ярость – они были направлены исключительно на меня. А я была слепа.

И… крыша небоскрёба. Я же видела её, когда попала на корабль Калеба. Мы действительно полюбили. Были вместе – после всего.

Я простила. Я сгладила углы. Тогда.

И теперь я понимаю, почему он удивился, что я играю в компьютерные игры. Это ведь его увлечение. Его привычка. Его мир – который я неосознанно переняла. Эта ниточка всегда вела к нему. От него. И даже когда память отрезали – она не пропала. Не исчезла.

А потом – императорский дворец. Киракс, который по сути меня спас. Если бы не он, меня бы либо заперли в темнице, либо убили. Мужчины не ошиблись. Император заинтересован. Даже… опасается.

Только вот почему?

Где же воспоминания о том, что у меня есть против него?

Что такого во мне – что даже он боится?

Воздействие Альда резко прекращается, как будто кто-то щёлкнул тумблер. И я открываю глаза. Вспоминаю… всё. Даже тот допрос в агентстве. Даже то в каком виде нашёл меня Альд в гостинице.

Медленно поворачиваю голову к Калебу. Смотрю в глаза. В те самые. Знакомые. Любимые. Но… тогда я простила без оглядки.

Приняла всё. Без условий. А сейчас…

Что-то во мне изменилось.

Что-то выросло. И с каждым днём оно сильнее открывает мне глаза. Разрывает пелену.

Молча выпиваю залпом всё, что осталось в бутылке – до последней капли. А мужчины смотрят на меня. Ждут ответов. Слов. А у меня только одно – эмоции.

Сильные. Разрушительные. И если не выплесну их – сгорю изнутри.

Размахиваюсь – и разбиваю бутылку об голову Калеба.

Звон. Резкий. Стекло рассыпается осколками.

Он ошарашен. Рычит. Но не отпускает. Его хватка не ослабевает. А я тяжело дышу и сжимаю кулаки.

– Какого, Ариана?! – взбешённо спрашивает он, рыча почти в лицо.

– Какого?! – отвечаю так же яростно, не уступая. – В багажнике. Связанную…

– Ты не успокаивалась, – тут же начинает оправдываться, даже не дождавшись, пока договорю.

– Назвал шлюхой перед генералом и его помощницей! – кричу, почти срывая голос. В груди всё сжимается и давит.

– Нужно было по-быстрому от них избавиться, – жёстко отбивает.

– А демоницу ты блокировал для этого же?!

– Да! – без тени стыда.

Без колебаний. Без сожаления. Просто "да".

– Ну ты и мудак, Калеб! – выплёвываю яростно.

Вены пульсируют, и когти выскакивают на руке сами собой. Выставляю их напоказ – демонстрируя, чем именно прикончу, если он ещё раз…

– Ещё раз кинешь меня в гостинице, спящую под твоей магией и раздетую – я тебя прикончу, – прищуриваюсь и опускаю голос до угрожающего шепота.

Выпускаю когти и выставляю их напоказ. Наглядно демонстрирую, чем именно прикончу, если он ещё раз посмеет такое провернуть…

– Мне уже начинать бояться? – отвечает он, не дрогнув. Жёстко. Холодно. – Напомнить, чем заканчивались твои истерики?

Гад! Ещё и о прошлом напоминает.

– А тебе напомнить, что ты поставил на кон всё ради меня? – бросаю в ответ, прицельно. Как выстрел в упор.

После этого вопроса в комнате повисает тишина. Такая густая, что её можно потрогать пальцами. Звук собственного дыхания кажется оглушающим.

Между мной и Калебом не меньше, чем между мной и Альдом. У нас тоже история. Глубокая. Сложная. Она довела нас до этой точки. А сейчас я не просто тянусь к Калебу.

Я его люблю. А он… он когда-то тоже полюбил. Но сейчас…

– И сейчас готов поставить не меньшее, – говорит он твёрдо. Ровно. Без сомнений.

– Ради меня? Или ради восстания? – стреляю в лоб, не давая шанса ускользнуть.

– А мне тоже интересно услышать ответ, – подливает масла в огонь Альд, до этого молчавший.

– Ой… – закатываю глаза на этот комментарий. – Лучше молчи, Альд. Ты меня притащил в агентство, а потом стёр память, чтобы вынудить работать на эту паршивую организацию, прекрасно зная, как я к ней отношусь.

– Только это спасло тебе жизнь, Ариана, – резко огрызается Альд. В его голосе злость и оправдание вперемешку. – Но это мы потом обсудим. Сейчас мне интересно услышать ответ Калеба. Давай. Мы ждём, – бросает в сторону притихшего мужчины.

– А ты тут при чём?! – скалится Калеб, глядя на Альда с ненавистью.

– Нет-нет, – поворачиваю его лицо обратно к себе, прикасаюсь к подбородку. – Мне ответь.

– Рогатая ты жопа, Ари… – выдыхает Калеб тяжело. Голос у него хрипит и с надломом.

Но это не новость – так он меня уже называл.

– Я пошёл против отца ради тебя. И восстание… Да, у меня есть свои причины начать его. Но, Ари… – он смотрит мне в глаза. – Только так я могу обезопасить тебя.

– Значит, причина не во мне, – отворачиваюсь. Голос уже тише, но в нём больше боли, чем гнева.

Он тут же ловит меня за подбородок. Разворачивает обратно. Взгляд его не дрожит – он твёрдый, сосредоточенный.

– Красиво поёшь, – присвистывает Альд сбоку.

Ему, конечно, весело наблюдать.

Но Калеб не реагирует. Он весь сосредоточен на мне. На нашем разговоре.

– Пока я не встретил тебя… и впервые не ослушался его приказа, – начинает он, медленно, с паузами. – Всё было чётко. По плану. Приказ – это закон. Я так и жил…

Он замолкает. Ни я, ни Альд его не торопим. Он не из тех, кто говорит о чувствах – но сейчас пытается.

– А потом… я увидел, к чему ведут эти приказы. Что за ними. И я… усомнился. Я должен был привести тебя во дворец. Но не смог.

– Но ты привёз, – напоминаю спокойно. – С Императором я всё-таки встретилась. И спас меня не ты.

– Габриэль не оставил мне выбора. Либо так, либо было бы хуже. В разы хуже, – хрипло выдыхает Калеб, напряжённо сжав челюсти.

– Да куда хуже?! Он чуть не убил меня! – резко бросаю, открывая ему глаза на то, что он не хочет видеть. Голос срывается – между болью и злостью.

– Но он же отправил тебя на Землю… – непонимающе произносит Калеб.

– А не собирался, так ведь? – резко спрашивает Альд, в его голосе – колючая уверенность.

Он уже понял, что я утаиваю часть правды.

Проницательный ты мой! Мог бы промолчать.

– Всё, отпустите меня, – резко расталкиваю мужчин, вскакиваю на ноги. – Вы всего мне не рассказываете, и я тоже умолчу… кто меня спас!

– Ари, так не пойдёт! – грубо рявкает Калеб.

В голосе – требование, обида и отчаяние вперемешку.

Мужчины подходят с двух сторон, буравят меня требовательными взглядами. И я знаю: лучше сейчас молчать о Кираксе. Калеб, может быть, ещё и воспримет это без взрыва. Может быть… А вот Альд – точно взбесится. Зная его отношение к отцу, даже намёк на это имя вызовет бурю.

"Я удивлён, – внезапно звучит голос Киракса у меня в голове, спокойный, тёплый, со снисходительным оттенком. – Ты поумнела!" – заканчивает он с одобрением, как будто хвалит за долгожданный шаг.

Боги… только его ещё не хватало для полного концерта.

Глава 37. Ариана 

Глава 37

– Ариана, отвечай, – настаивает Альд жёстко.

Проговорилась. А теперь нужно выкручиваться.

– Отстаньте от меня! – кричу в ответ, защищаясь почти инстинктивно. – Вы храните свои тайны, а я – свои!

Выпутываюсь из их давки и поспешно отступаю к креслу с платьем, на ходу прихватывая и обувь. Руки дрожат. Всё внутри скручено в узел.

– Это не одно и то же! – резко возражает Калеб, перекрывая мне путь к двери.

– Мне нужно остаться одной! – взрываюсь в ответ.

Слишком много навалилось. Слишком быстро.

"Поделись нашим общением, – глумливо звучит голос Киракса в голове. – Посмотришь, как они отреагируют", – усмехается он.

Его смех эхом прокатывается по голове, пока меня прожигает тяжёлым, настойчивым взглядом Калеб. Как будто пытается что-то вычитать прямо в глазах.

"Ага, чтобы Альд попытался залезть в моё сознание", – язвлю мысленно, и Калеб прищуривает глаза.

Он что, заметил?..

Нет. Если бы понял – уже вытягивал бы, с кем я общаюсь.

– Ариана! – рычит Альд напоминая о себе.

– Ну как вы не поймёте… – голос срывается. – Мне нужно осмыслить всё то, что я вспомнила, – говорю отчаянно, вглядываясь по очереди в каждого из них.

С мольбой. С болью.

От них не сбежать. Не на корабле. Но хотя бы минута. Мне нужна хоть минута наедине… с собой. Или…

"Точнее – со мной", – продолжает измываться Киракс.

Я ещё помню его жёсткие шутки. И не рискую ответить в том же духе – пока что. Но внутри уже на грани.

– Иди, – неожиданно спокойно отступает Калеб.

– Нет, – тут же протестует Альд, шагнув вперёд.

Но Калеб встаёт между нами. Заграждает путь. Даёт мне выход. Я выскальзываю за дверь, будто из западни. А на прощание слышу его голос:

– Если не отпустим, то она ничего не расскажет.

И это так и есть. Ведь мне нечего рассказывать, а говорить с древним демоном в присутствии мужчин невозможно. Они точно заметят, что что-то не так – и тогда будет взрыв.

Пулей лечу по коридору, не разбирая дороги. Подальше от воспоминаний.

От них. От себя. От всего.

Влетаю в открытую дверь и оказываюсь на кухне. Закрываю за собой дверь и выдыхаю. Дрожь ещё бродит по телу. Резко, почти на автомате, одеваюсь и открываю холодильник. Мне нужно подкрепиться. Хоть чем-то заполнить это внутреннее опустошение.

"Тебе нужны ответы, которых у тебя нет", – спокойно, но с нажимом напоминает о себе Киракс.

Замираю, так и не достав запакованный бокс с едой. Сердце колотится глухо, словно хочет вырваться. Он прав. Нужны. Однозначно.

"А ты можешь указать координаты храма? Ты ведь знаешь, что мы ищем?"

"А ты думала, только Вещун в курсе вашего путешествия? – саркастично отзывается демон. – Но если тебе не нужна моя помощь…" – замолкает, как всегда, на самом интересном.

"Постой! – кричу в голове, хватаясь за ниточку. – Поможешь?"

"Я только этим и занимаюсь. А что мне с этого будет?" – голос у него ленивый, почти насмешливый. Но в подтексте – жёсткость. Это не игра.

Раньше он не просил платы. Не требовал ничего. Только направлял. Подталкивал к действиям. Но именно он спас меня от гнева Императора. Именно он появился тогда, когда никто другой не смог бы.

"Правильно мыслишь", – подтверждает мои догадки, и этим прямо указывает, что копается в моей голове, как у себя дома.

"Ты спас меня от Императора, чтобы?.."

"Мне не нравится правление Императора. И я помогу тебе найти храм. Но…" – снова пауза. Я закатываю глаза.

Конечно будет "но". Куда уж без него. Но, похоже, придётся идти на переговоры.

"Что ты хочешь за помощь?"

"Сущий пустяк, – отвечает налегке, и я тут же напрягаюсь. Не будет просто. Это точно. – Проследи, чтобы мальчики случайно не поубивали друг друга".

Как я и думала. С Альдом у меня вроде бы получилось договориться.

А вот с Калебом…

"А как ты заставишь Инквизитора поменять приоритеты – твоя проблема."

Конечно, моя. Он просто ставит условие, а я должна его выполнить. В одиночку. Прекрасно.

"Я постараюсь", – соглашаюсь, не имея другого выхода.

Ещё не знаю, как сдержать ревность Калеба. Но знаю точно – выбрать одного из них я не смогу. Я люблю обоих. Несмотря ни на что. Оба подставляли меня, оба преследовали – или преследуют – свои цели, но я их люблю. И точка.

Безрассудно. По-наивному. По-настоящему.

"Летите в мир дворфов", – спокойно отзывается Киракс. И пропадает.

– А как нам найти храм? – спрашиваю в пустоту, но в ответ звучит только тишина.

Замечательно. Подсказки закончились. Прозрачно, как всегда.

Но теперь у нас есть чёткие координаты.

Достаю всё-таки еду. Открываю контейнер. Жую почти не ощущая вкуса. Впереди нас ждёт перелёт… и неизвестность в выжженном мире. Силы действительно понадобятся.

– Долго будешь играть в молчанку? – из мыслей меня вырывает голос Калеба.

Веду плечом, но не поворачиваюсь к нему, продолжая кушать. Делать вид, что очень занята обедом, легко. Особенно когда мысли действительно заняты делами. Или, скорее, тем, как от них сбежать.

Слышу его приближающиеся шаги, а потом чувствую – руку на бедре. Он ведёт ею вверх, пробираясь под подол платья, медленно, почти лениво, но так, что по коже пробегает дрожь.

– Ари, что ты вспомнила? – мягко спрашивает, не давит, не требует.

И я запрокидываю голову назад, закрывая глаза.

И тут же его губы оказываются на моей шее. Поцелуи – лёгкие, непринуждённые, ласковые. Он будто успокаивает. Что совсем на него не похоже. До этого – только распалял, разжигал. А сейчас будто бы тушит огонь внутри меня.

– Всё, – отвечаю коротко.

Калеб хмыкает.

– Я заметил! – отвечает рыча, и разворачивает меня лицом к себе. – Оценил!

И больше ничего не говорит – просто впивается в губы жгучим, полным страсти поцелуем. Он буквально сминает любое сопротивление, напирает с такой силой, что у меня земля уходит из-под ног. Обнимаю его за шею, тяну на себя – ближе, ещё ближе. Отдаюсь без остатка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мужчина рычит в мои губы, прикусывает нижнюю, и резким движением прижимает к себе. Рывок – и я уже в его объятиях, прижата спиной к стене. Он удерживает не только моё тело, а в его ладонях моё сердце.

А взглядом, в котором пылает всё сразу – и голод, и боль, и страсть – будто ставит на мне своё клеймо. И одновременно проникает под кожу.

– Ты видела, что я не лгал, – шепчет в губы. Горячо, с надрывом. – Видела, что между нами была не только миссия. Видела – и всё равно оттолкнула, – срывается.

Рушит на меня неподготовленную волну обвинений.

– А ты делил с Габриэлем, хотя не должен был. Ты позволил приказу поставить всё на кон! – бросаю в ответ и веду рукой по его прессу. Г

орячему. Под пальцами – напряжённые мускулы.

Прочерчиваю их медленно, чувствуя, как дыхание становится прерывистым. Забираюсь под футболку, скользя по коже. Он всё так же смотрит – откровенно. Я продолжаю пылать под этим взглядом.

– Ари, у меня не было выбора, – отвечает, пытаясь оправдаться.

Я прохожусь когтями по его коже – не больно, но ясно. Намёк однозначный: выбор есть всегда.

– Но сейчас же ты выбрал меня? – закидываю удочку, чуть тише, с вызовом, надеясь услышать то, чего жажду.

– А ты не определилась, – напирает в ответ.

Его руки уже на моих открытых бёдрах. Он нависает надо мной, энергетика давит, обволакивает. Прогибает меня под себя – и телом, и голосом.

– Почему? – кокетливо бросаю и вижу, как в его взгляде вспыхивает удивление.

Он не ожидал.

"А как ты думал? Вспомнила – и сразу твоя?" – мысленно усмехаюсь, ловя его сбой.

– Ты моя, рогатая жопа! – рычит срывающимся голосом и накручивает мои волосы на кулак.

– Я никому не принадлежу. И определилась, – отвечаю прямо, не опуская глаз, встречая бурю в его взгляде в лоб.

Мне не страшно. То, что он Инквизитор, давно уже не пугает. Всё слишком быстро. Слишком остро. Места для страха больше нет.

– Да?! – рычит с нажимом и… доказывает.

Самым действенным мужским способом, что контроль всё ещё в его руках.

Движение резкое и точное. Он подхватывает меня под ягодицы, сдвигает трусики и входит одним чётким, глубоким толчком. Словно это и есть та грань, за которой всё становится ясным.

Как будто сам этот акт – доказательство: я его.

Безраздельно. Без оговорок. Без пути назад.

Калеб ждёт ответа. Не словом – телом. Ждёт, но при этом туманит сознание, смазывает границы. Он не даёт времени подстроиться, не ждёт, пока я привыкну – просто набирает бешеный темп.

Настолько резкий и мощный, что приходится вцепиться в его плечи и просто не вылететь из этой реальности. Он не оставляет выбора.

Каждый выпад – как клеймо.

Как удар по моим внутренним страхам.

А взгляд… будто проклятие. Не отпускает, не даёт вздохнуть.

И я иду за ним. Ведусь. Плыву по его течению.

Мы оба на пределе. Возбуждены, наэлектризованы, разъярены. Оба хотим доказать друг другу свою истину.

– Калеб, перестань сопротивляться, – прошу, шепчу мягко, почти ласково, и сама тянусь за поцелуем.

Он отвечает сразу. Его губы сжимаются на моих, и безумие набирает обороты. Меня подкидывает от каждого движения, внутренности сжимаются в плотный ком наслаждения. Дышать невозможно. Воздух в комнате разогрет до предела, стоны вырываются, несмотря на поцелуй. И тут… что-то меняется.

Рывок – и уже другие губы приникают к моим.

Требовательные. Родные. Жадные.

– Альд, пошёл вон! – срывается яростный рык Калеба.

Но мы… мы заняты друг другом.

Я пьянею от этой патовости, от этой сладкой невозможности ситуации. Обнимаю обоих мужчин за шеи, цепляясь. Показываю без слов – я с вами. С вами обоими.

Но Калеб замедляется. Словно внутренне спотыкается. Тогда я отрываюсь от губ Альда, смотрю в глаза Калебу.

– Калеб, я же говорила, что определилась, – тихо, но отчётливо.

В глаза. В самую душу. И в этой единственной истине – всё.

Я люблю их обоих. Нужны мне оба.

До боли. До конца.

– Так что-либо сваливай нахер, либо подстраивайся, – ставит жирную точку Альд, ни капли не стесняясь.

И когда в Калебе внутри происходит сдвиг, капитальная перестройка, я перевожу взгляд на Альда. А в его глазах уже пылают искры. Опасные. Яростные.

Он ещё не привык. Он тоже не до конца принял мои условия. Но…

– Иди-ка ко мне, а то он так и будет думать, – дерзко произносит Альд и тянет меня на себя.

– Нет! – оглушающий крик Калеба звучит как вызов… и как капитуляция одновременно.

И два безумных вулкана обрушиваются на меня.

Калеб возобновляет толчки, только теперь они наполнены яростью. Протестом. Он будто выбивает из меня дух, наказывает, требует. Берёт – так, как не брал никогда.

С яростью. С жаждой. Как зверь. Дикарь.

Примитивный, оголённый, древний. Инстинктивный.

Альд впивается в губы с не меньшей жёсткостью. Его руки уже не ласкают – они властвуют. Он наказывает. Каждое прикосновение – на грани между удовольствием и болью. Он оттягивает и прокручивает сосок между пальцами, провоцируя стон. Не отпускает мои губы – покусывает, рвёт, рычит. Злится.

И я, не придумав ничего лучше, как подлить масла в огонь. Залажу рукой в его штаны и начинаю дрочить. Ритмично. Значительно. Нагло.

Вот тогда и он звереет. Так же, как Калеб.

Мужчины срывают всё своё негодование на мне. Это уже не просто секс. Это марафон на выживание. Испытание страстью. Противостояние без слов.

– Паршивка! – рычит Калеб, и вцепляется зубами в мою шею, словно оставляя метку.

Глубокую. Жгучую.

Оттягивает кожу, целует и опять прикусывает. Не останавливается ни на миг. Каждый жест – на грани. И накал только возрастает, становится почти невыносимым. Альд спускает штаны, и мои движения становятся такими же яростными, как и у мужчин.

Это спринт. Это гонка. Мы спешим. Мы уже балансируем на краю, и вот-вот сорвёмся в общем вихре эмоций и ощущений.

И под хлюпающие, рваные звуки соприкосновения тел – я пропадаю. Улетаю так далеко, что перед глазами рассыпаются искры. Оргазм накрывает резко, волной – горячей, разрывающей, беспощадной.

Я срываюсь в бездну и вцепляюсь в губы Альда, прикусывая их до крови. Даже не со зла – просто не удерживаюсь.

Пальцы ещё несколько раз скользят по его члену, и он финиширует за мной. Резко, судорожно. Горячая сперма начинает стекать по моей руке, и только тогда, обессиленная, я отпускаю. Рука дрожит.

Но второй вулкан – ещё на стадии извержения.

Калеб жадно находит мои губы и сразу же вгрызается в них, словно атакует. Без слов, без нежности – только голод. Он терзает, наказывает, врывается в мой рот хриплым дыханием, и с последним рыком, пронзительным и звериным, кончает.

Не выходя из меня. Глубоко. До упора. Продлевая моё же наслаждение и запечатывая финал его ритмом.

Мы затихаем. Впервые за всё это время – полная тишина. Дышим тяжело, будто после сражения.

Я упираюсь лбом в его плечо, ещё не в силах двигаться. Альд, навалившись рукой на стену, глухо выдыхает, опуская голову. А Калеб – прожигает его взглядом, в котором кипит всё.

Зависть. Злость. Принятие.

И ещё что-то, чему я пока не знаю имени.

В воздухе повисает густой запах секса и крови.

Резкий. Честный. Настоящий.

Мужчины так и не потрудились переодеться, и теперь выглядят ещё более потрёпанными, чем в бою. Волосы растрёпаны, губы припухли, на коже – мои следы от когтей.

Мы молчим.

Говорить… нет смысла. Всё предельно ясно. И чертовски запутанно.

Мы вместе. Но пока по отдельности.

Объединяем необъединяемое. Столкновением противоборствующих стихий.

И в этой дикой, противоречивой связи… рождается нечто. Истинно наше.

Глава 38. Калеб 

Глава 38

Можно ли почувствовать наслаждение от того, что любимая женщина вернулась, и одновременно – привкус предательства?

Однозначно.

Я не знаю, как себя вести. Всё, что было стабильным, рушится. Привычные установки, ценности, мир – катятся в пропасть. И толкает его туда не отец.

Нет. А она.

Та, что рядом. Та, ради которой я уже пошёл против всего. Ради которой готов на большее. Она вспоминала Гейба. Но то, что я ощущал, когда делил ее с бывшим другом, даже близко не стоит с тем, что чувствую сейчас.

Альд – мой враг. Союзник по ошибке. Тот, с кем нас связала изломанная судьба. Но теперь он ещё и… тот, от кого зависит счастье моей демоницы.

Над этим надо будет подумать. Но не сейчас.

Сейчас – нужно выяснить всё, что Ари вспомнила. Потому что пока мы тонем в этом чёртовом любовном треугольнике, Габриэль уже может идти по следу. Это его работа. Он в этом – мастер.

– Довольна? – ровно спрашивает Альд, ничуть не задетый моим взглядом.

А я смотрю не просто жёстко – я проклинаю этим взглядом. Но ему, похоже, плевать. Как и всегда. Вечно уверен в себе, даже когда всё горит к чертям.

– Почти, – мурлычет довольно Ари.

А я… сжимаю её попку сильнее, чем хотел. Не от страсти – от ярости.

Я не доволен. Я разорван изнутри.

– Выкладывай, куда нам лететь, – бросает Альд почти приказным тоном, пока я ещё не успел вернуть себе хладнокровие.

С ней всегда так. Стоит Ариане появиться – и вся моя выдержка, вся дисциплина рушится, как карточный домик.

– В мир дворфов, – отвечает она.

Рогатая жопа. Любимая. Безумная.

– Что? – поражаюсь в ответ. Наконец приходя в себя. – Он выжжен. Что мы там найдём?

Ари награждает меня почти враждебным взглядом. Резким, колющим. Но через секунду он смягчается, становится ласковым. И в придачу кладет руку на мою щеку и произносит так же ласково, как и смотрит:

– Калеб… Мы летим туда. Либо ждём, пока Гейб прикончит вас. А мной займётся Император.

Слова льются мягко, но в них – приговор.

– С чего ты взяла, что этот Инквизитор сможет нас прикончить? – выдает с самоуверенным тоном Альд.

Они перекидываются колкостями, а я молчу. Потому что знаю – Габриэль может. И это уже не тот человек, которого я знал. Это не просто Инквизитор.

Это машина. Убийца, охотник.

Он не будет предупреждать. Не будет жалеть.

Но доказывать это Альду – бесполезно. Если своих мозгов не хватает додуматься – пусть могила станет для него аргументом.

– Ари, ты хотела перекусить? – спрашиваю, возвращаясь в настоящее, и ставлю её на ноги.

Демоница удивляется, но действительно отходит к холодильнику, а я киваю Альду. Как бы мне ни хотелось разорвать его на части – сейчас нужно переговаривать. Засунуть подальше ревность, задвинуть злость и сотрудничать. У него же, похоже, как-то получилось это сделать.

Мы выходим в коридор, и как только дверь отсека закрывается, отходим на пару шагов и останавливаемся.

– Слушаю, – первым начинает нефилим, скрестив руки на груди и упершись в стену спиной.

Поза расслабленная, взгляд ровный. Вот только я знаю – это маска.

– Я готов выкинуть тебя в открытый космос, но нам нужно обсудить высадку на планету, – сразу иду к сути.

– Выкинуть меня бы и не получилось, – дерзко кидает в ответ и, взмахнув рукой, указывает идти за ним.

Скрепя зубами, сжав кулаки до боли, иду следом. Мы заходим в кабину пилотов, и Альд спрашивает у Изиды:

– Изида, в каком состоянии сейчас мир дворфов – Крагдар?

ИИ задумывается, обрабатывает информацию. Я и сам примерно знаю, в каком. Но слухи остаются слухами… пока. Но они настолько громкие, что практически нет сомнений в их обоснованности.

Дворфы тогда зарвались. Император послал их в свой мир – и запечатал. С тех пор вестей нет. Никто их не видел. Никто не слышал. Когда я спрашивал отца о Крагдаре – он не отвечал прямо, но дал чётко понять: вопрос решён. Радикально.

А радикально у Императора – это выжжено подчистую.

– У меня нет свежей информации, Альд, – наконец отвечает Изида.

И этого достаточно. Подтверждение. Подтверждение всему, что мы слышали. Мира Крагдара больше не существует. Планета небольшая, уничтожить её – не проблема. Именно поэтому дворфы в своё время и начали завоевывать чужое. Территории им не хватало. И эта жадность стала их погибелью.

Альд ещё продолжает расспрашивать ИИ, пытается выудить хоть что-то, но я уже не слушаю. Мысли перескакивают на подготовку к высадке. Нам предстоит оказаться на выжженной земле, о которой ничего не известно. А значит – нужно быть во всеоружии.

– Изида, ты сможешь определить наличие живых существ на Крагдаре? – спрашиваю чётко, сосредоточенно.

– Да. Я могу составить актуальную карту и зафиксировать любые биосигналы поблизости, – отвечает она без заминки.

– Отлично, – бросаю коротко и разворачиваюсь к выходу.

Но Альд останавливает, ловит за локоть. Опускаю красноречивый взгляд на его руку, но не успеваю ничего сказать – он сам убирает её. Ловит мой взгляд. Давит в ответ.

– Что тебе известно? – напирает сразу. Без пауз.

– Мир выжжен. И там ничего нет. Что мы там встретим – не знаю. И именно поэтому нужно подготовиться. Если бы не это, я бы с тобой сейчас вообще не разговаривал, – резко, но сдерживая злость, отвечаю.

– Нам придётся сотрудничать, – парирует он, и в голосе звучит дерзость, как будто это его развлекает. – И не думай, что я в восторге от всего, – добавляет уже более серьёзно.

Интонацией подчеркивает слова. Важные. И я понимаю – сейчас он говорит не только о Крагдаре.

– Тогда почему ты пришёл? Зачем полез к Ариане? – злость и ревность бурлят во мне, и я не собираюсь говорить дружелюбно.

Она моя. Была, есть и будет. А он… он – напоминание о том, что я не единственный.

– У нас с ней договорённость, – уклончиво отвечает, а дальше рубит жёстко, так что меня прошибает. – Если ты действительно хочешь быть с ней, а не она тебе нужна для восстания, то открой глаза! У тебя не получится её приручить или заставить! Ни у кого не получалось! Если ты хочешь её – принимай новую реальность! Ту, где мы в одной связке! Во всех пониманиях!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Примерно так я всё и понял. Подсознательно. Но слышать это из его уст – как удар в грудь.

Почему он говорит это прямо? Почти спокойно?

Почему так, будто всё уже решено без моего участия?

Одно дело – что-то сказать Ари, но совсем другое – мне.

Я не понимаю его. Абсолютно.

– И как ты можешь на такое пойти? Ты что, просто выкинул из головы, что мы враги и пытались друг друга убить?

– Калеб, – хлопает меня по плечу. – Я просто её люблю.

Слова звучат тихо. Но внутри у меня всё срывается. Рвёт. Потому что я тоже.

Альд разворачивается и уходит готовиться, а я, спустя время, остаюсь один в кабине. Стою в тишине, сжатый, словно пружина. Его последние слова звучат в голове набатом.

Гулко. Внушительно. Словно стучат по черепу изнутри.

Не проигнорировать. Не забыть. Не вычеркнуть.

А если я поверю ему… это значит, что любить Ариану – это переламывать себя.

Рушить своё. Отказываться от привычного. От убеждений, от строя, от всего, что было до неё.

Идти на жертвы. Соглашаться с непостижимым. С чуждым.

Но готов ли я отказаться от этой строптивой, неудобной, колючей, рогатой демоницы, которая не покидала мои мысли все эти пять лет?

Однозначно – нет.

А вот что делать со всем этим дальше – надо решить. И желательно до того, как ревность сделает выбор за меня.

Глава 39. Ариана 

Глава 39

Спустя пару часов в кухню заходит Альд. Окидываю его взглядом и отмечаю, что мужчина переоделся и раздобыл новые кинжалы на корабле. В нём снова эта тревожная сосредоточенность, как будто он уже предчувствует опасность.

– Готова? – спрашивает почти мягко, но как-то зловеще. Его голос скользит по коже, оставляя холодок.

Сглатываю и откладываю яблоко. Что-то я тут действительно засиделась, будто прячусь. А это не так… или почти не так. В груди неприятно ёкает, как от поимки на месте.

– Уже подлетаем? – спрашиваю, вставая.

– Да. Иди ко мне, – подзывает Альд, и когда я подхожу, он надевает на меня портупею с двумя кинжалами. Кожа ремней ложится на тело туго, почти как объятие. – Мы не уверены, с чем столкнёмся на Крагдаре. Будь готова защищаться.

– Альд, ты же знаешь, что я умею драться, – закатываю глаза, принимая его заботу.

Но внутри всё равно появляется тёплая искра – он волнуется.

Вот всегда он так. Провоцирует, злит, но при этом заботится. И эта смесь бесит и одновременно цепляет.

– Звёздочка, побудь хоть раз хорошей девочкой и не высовывайся, – припечатывает интонацией, чтобы не спорила. Его голос – как удар по упрямству. – Веди нас к храму и будь при этом позади, а не спереди.

– А тебе не кажется это нелогичным? – спрашиваю в ответ, щуря глаза. В голосе сквозит колкость. – Тот, кто ведёт, всегда спереди.

– А у нас сзади! – дожимает, чтобы не рыпалась.

Он, уже осмотрев меня, подходит к двери, но я решаю только сейчас уточнить маленькую, но важную деталь. Сердце предательски сжимается – сейчас начнётся.

– Альд, – зову его, и мужчина оборачивается. – Я не знаю, где именно находится храм.

– Чего?! – поражённо в ответ. Его лицо меняется: будто резкий ветер пронёсся по нему. – Ариана, а как ты планировала нас туда привести?

– А я и не планировала. Просто вспомнила мир, где он должен быть, – выкручиваюсь, потому что даже в этом не уверена.

Киракс указал именно на мир дворфов, но не уточнил точных координат храма. Надеялась, что вспомню по дороге… но пока всё мутно.

– Вы идёте? – в дверном проёме появляется Калеб. – Скоро садимся. Его голос ровный, но в нём уже чувствуется напряжение.

– Садимся мы в столице? – уточняет Альд, не сводя с меня тяжёлого взгляда.

Он словно прожигает им насквозь.

А я что? Я проверяю кинжалы и не хочу встречаться взглядом с мужчиной. Он будет ругаться. И будет прав. Но больше мне добавить нечего.

– Да, мир небольшой, но храм наверняка в столице находится, – отвечает Калеб, а потом я чувствую на себе его пристальный взгляд. Он будто прощупывает моё молчание изнутри. – Я что-то пропустил?

Ну понеслась!

– Сущую мелочь, – язвит Альд. – Ариана не знает, где храм. Только то, что он в этом мире, – выдаёт таким весёлым голосом, будто в лотерею выиграл.

У него даже губы изгибаются в усмешке.

– В смысле – не знает? – теперь поражается Калеб. Его брови поднимаются, а глаза становятся холоднее.

Чтобы уйти ещё и от нападок с вопросами с его стороны, расталкиваю мужчин и иду к кабине пилотов. Гудит в висках от злости и напряжения – задолбали.

Я слышу, как они переговариваются на повышенных тонах, но слов разобрать не могу. И чувствую, что ничего бы хорошего и не услышала бы. Ну и плевать. Вот сейчас сядем – и всё поймём.

Так ведь?

Мужчины приходят вместе, и Калеб сразу садится в кресло пилота, берётся за штурвал. У него челюсть сжата, лицо каменное – даже не смотрит на меня.

– Изида, отсканируй местность. Составь карту и покажи, где есть большие постройки. Нас интересует храм, – чеканит Калеб, холодно, глухо.

ИИ начинает изучать планету и встраивать карту, и мы забываем на время о спорах. Внимание сосредоточено на мониторе – чёрный фон, синие контуры.

Мертвый мир. Обугленные очертания, будто скелеты зданий. Земля вся в трещинах, будто после землетрясения, кое-где камни даже расплавлены. И всё словно дышит пеплом.

– Уцелевших построек нет. Прогнозируемо, по нужной вам величине есть только три. К какой направить корабль?

Как только она задаёт вопрос, мужские взгляды скрещиваются на мне. И под ними становится неуютно, как будто мне только что вынесли приговор.

– Что?! – сразу защищаюсь, приподнимая бровь. – Моя память не справочник! Но сейчас выберу.

С гордо поднятым подбородком подхожу к мониторам. Плевать, что внутри всё сжалось. Плевать, что в горле ком. Они получат ответ. И точка.

Смотрю на разрушенные постройки. Изида нарисовала только стены синим цветом на чёрном фоне, чтобы мы видели масштабы.

И вот как выбрать?

Какая из трёх?

– Вот эта! – тыкаю пальцем на приглянувшуюся.

Всё равно я не знаю верного ответа. Только интуитивно могу догадаться, куда нам нужно.

– И как ты это выяснила? – вкрадчивым голосом, очень тихо, спрашивает Калеб. В этом спокойствии – почти угроза. – Вспомнила внезапно?

– Или выбрала наугад? – не менее едко спрашивает Альд. Его голос скребёт по нервам.

– Чутьё, – выдаю прямо и скрещиваю руки на груди.

И не моргаю. Пусть пробуют качнуть мою уверенность.

– Боги, – Калеб выдыхает и прикрывает глаза рукой.

– Я не удивлён, – ровно добавляет Альд, но глаза сверкают, как у хищника, которому подкинули ещё одну головоломку.

– Изида, у тебя есть место – направляй туда корабль, – даю команду, потому что мужчины выпали в осадок.

А я всего лишь наугад предположила, где будет храм, от которого зависят наши жизни и восстание Калеба. Мелочи…

Калеб плавно сажает корабль возле предполагаемого храма, и Изида выводит картинку камер на монитор.

– Пусто, убого и опасно, – выносит свой вердикт Альд, посмотрев на изображение.

– Это только на поверхности. Но у дворфов многое находилось под землёй, – добавляет Калеб, и это вообще не успокаивает. – Изида, просканируй на живых существ.

– Сканирую, – отзывается ИИ и отвечает: – Жизнь на планете есть, но в каких именно видах – сказать не могу. Но это точно не дворфы. Либо это они, но уже трансформированы во что-то иное.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Информативно, – присвистывает Альд. Его голос звучит нарочито легко, но по глазам видно – напрягся.

– Извини, Альд, но больше информации дать не могу.

– Альд, а меч Киракса при тебе? – сразу уточняю, понимая, что ничего конкретного Изида не выяснила, и придётся полагаться только на себя.

– Да. И у него появилось новое свойство. Теперь могу призывать его и убирать магией, когда не нужен.

– Как мечи Калеба?

– Да, примерно так же, – отзывается Альд и обнимает меня за плечи. Его рука горячая, крепкая, и это почему-то немного успокаивает. – Боишься? Или готова идти сзади?

– Не неси чепухи! – фыркаю в ответ. – Не боюсь!

– А стоило бы, – добавляет спокойным, но холодным тоном Калеб, вставая.

– И ты туда же, – закатываю глаза и иду вперёд, намеренно резко, но...

Вот только мужчины опережают меня. Они хватают за локти и останавливают. Их пальцы сжимаются крепко, но бережно. А потом перемещают за спину, чтобы выходила последней. Пыхчу обиженно, оттолкнувшись локтями, но внутри всё же теплеет.

Благодарность щекочет изнутри. Они пойдут первыми. Они прикроют.

А мы не знаем, что нас ждёт впереди. Не знаем, угадала ли я с храмом. Возможно, это и не храм вовсе, а какой-то разрушенный замок или гробница.

Уже вечереет, и сумерки стелются по земле вязкой тенью. Темнота не просто наступает – она как будто крадётся. А вокруг всё выглядит ещё мрачнее, чем на мониторе.

Каменные развалины тянутся до горизонта. Башни поломаны, стены – в трещинах и ожогах, будто тут всё сожгли изнутри. Кое-где камень обрушен, будто плавился под чем-то неестественным.

Воздух тяжёлый, пахнет гарью и пылью, и когда вдыхаешь – першит в горле. Лёгкие будто сопротивляются этому воздуху. Здесь не просто мрак – он въедается в кожу.

И это всё бросается в глаза даже при беглом осмотре. Уверена, если приглядеться внимательнее – там, в тенях, можно разглядеть не только следы разрушений, но и признаки жизни. Той самой искажённой.

Спускаюсь с трапа и только теперь осознаю, насколько тут тихо. Давит тишина, как будто сам мир затаил дыхание. Ни звуков, ни птиц. Только ветер шуршит по пеплу, и от этого по позвоночнику пробегает холодок.

Здание впереди – огромное, разваленное, но всё ещё держится. С колоннами, стёртой резьбой и перекошенными арками. Может, это и есть тот храм, что нам нужен.

Может, я и правда угадала?

Мы, не сговариваясь, достаём оружие и осматриваемся. Приземлиться прямо возле здания храма не получилось – обломки не позволили. И теперь нам предстоит добраться до него по этой выжженной пустыне боли и отчаяния.

Атмосфера здесь гнетущая, как тяжёлое покрывало. Хочется сразу вернуться на корабль и улететь как можно дальше.

– Слишком тихо, – не повышая голоса, произносит Калеб. Его пальцы нервно сжимают рукоять.

– Согласен. Не думаю, что местные обитатели не услышали посадки корабля, кем бы они ни были.

– И то верно, – соглашается Калеб.

Мы идём медленно. Багровый закат освещает руины, отбрасывая длинные тени. Они ползут по обломкам, придавая им ещё большую зловещность. Словно сами стены наблюдают.

Обходим очередной валун или часть стены, как вдруг раздаётся пронзительный вой. Он разрывает тишину – душераздирающий, будто с кого-то сдирают кожу живьём. Меня бросает в дрожь.

– Ари, иди сюда. Так, чтобы ты была на виду. Сзади уже не вариант, – тихо, но тоном не терпящим возражения подзывает Калеб.

Слушаюсь сразу. Мурашки бегут по спине, словно кто-то провёл когтями по позвоночнику.

– Как думаете, что это было? – шепчу тихонько, стараясь не спугнуть тишину.

Пока тишина окружает нас – значит, никого рядом нет. А вот если нарушим её...

– Понятия не имею и знакомиться не хочу. И звук исходил издалека. Надеюсь, нас не зацепит, – отвечает Альд настороженно. Его глаза не перестают сканировать руины.

– Идём дальше по земле, не будем привлекать их внимания, – командует Калеб.

И тут не поспоришь. Минуем ещё несколько развалин, и в вечерней тишине слышны только шорох наших шагов. Но дальше происходит то, к чему никто не был готов.

Землю вместе с золой под ногами начинает трясти. Под подошвами проходят вибрации, будто кто-то пробудился в недрах.

– Что это?.. – дрогнувшим голосом спрашиваю, но знаю – ответа ни у кого нет.

Мощные, как толчки, и всё резко обрывается. На мгновение – только дыхание, пыль и тревога.

– Может, это землетрясение?.. – выдаю гипотезу, и мужчины скрещивают на мне скептические взгляды.

Но ненадолго. Потому что вторая волна толчков следует почти сразу. Она сильнее, мощнее. Под ногами будто перекатывается живое существо. Мы качаемся, ловим равновесие, и все дружно сжимаем рукояти оружий крепче, до побелевших костяшек.

– Землетрясение сначала слева… а потом справа, – комментирует Альд.

– Ты тоже заметил? – переспрашивает Калеб.

– Сложно было не заметить. Ещё бы знать, что сюда направляется… и откуда, – добавляет в копилку общих страхов информацию Альд.

Его голос звучит глухо, и от этого становится только хуже.

– Давайте не будем проверять, – вношу свою лепту, стараясь, чтобы голос звучал дерзко, а не тревожно.

– Согласен, чем быстрее скроемся за стенами здания, тем лучше, – соглашается Калеб, прищурившись, будто пытается всмотреться в горизонт.

Вот только стоило нам начать двигаться, как уже не толчки повторились, а земля сотряслась так, что идти стало невозможно. Под ногами всё заходило ходуном, пепел и мелкие камни посыпались, будто с неба.

Мы еле держимся на ногах, опора подкашивается, как будто что-то огромное двигается прямо к нам. Всё это усугубляется гулом. Низким, вибрирующим, словно кто-то рычит, только глухо, будто из-под земли.

– Похоже, убежать… – начинает Альд, но не успевает договорить, потому что земля по бокам разрывается.

Слева и справа от нас расходится потрескавшийся пласт, и из него на бешеной скорости выползает… даже не знаю кто. Уж точно не обычное существо. Тело – гибкое, как у змеи, но толщиной с большой мотоцикл. А длину его туловища мы пока не видим, но, судя по пасти, существо огромное.

Оно скользит, изгибается, а из пасти с торчащими щупальцами вырывается горячее дыхание. Там ещё и зубы огромные. Глаза – полыхают магическим огнём.

И самое паршивое, этих тварей – две.

– Лети в укрытие! – кричит Калеб, взмывая вверх с резким хлопком крыльев.

– Живо, Ариана, скрываться уже бессмысленно! – рычит Альд, тоже взлетая, и его магия пульсирует под кожей, вырываясь всполохами.

Взлетаю и устремляюсь к зданию, прижимая крылья и стараясь набрать скорость. Только вот с первого взгляда казалось, что здесь никого… а оказалось – всё не так просто.

Из-под крыши обрушенного пролёта вырывается нечто. На меня несётся с размахом крыльев под три метра чудище с чешуёй и перьями, раскрытым клювом, словно готово проглотить заживо.

Столбенею от неожиданности – сердце пропускает удар. Потом резко ускоряюсь, крылья режут воздух, но не успеваю пролететь и нескольких метров, как эта тварь с хрустом вцепляется клювом в моё крыло и швыряет меня вбок.

– А-а-а! – воплю, кувыркаясь в воздухе и с грохотом врезаюсь в землю, больно ударившись спиной об огромный обожжённый булыжник.

Воздух вырывается из лёгких. Закрываю крылья и резко поднимаю голову, осматриваясь.

Вижу, как мужчины борются каждый со своим чудищем. Они взлетают, мечи вспыхивают в воздухе, наносят удары сверху. Но твари тоже не так просты – они плюются чем-то липким, словно кислотой, и им приходится уклоняться, группироваться, держать дистанцию.

Засмотревшись на них, пропускаю момент, когда эта огромная птица – или кто она там – почти бесшумно приземляется рядом. Земля глухо стонет под её весом. Она скребёт когтями пепел и смотрит на меня так, что по спине снова проходит холодок, а пульс начинает стучать где-то в горле.

– Я не вкусная! – рычу на неё, выставляя вперёд оба кинжала. – Подавишься! – предупреждаю с вызовом, сжав зубы, но птица явно другого мнения.

Она несётся на меня – рывком, неуловимо быстро, и я взлетаю, держа лезвия наготове, пытаюсь ударить в шею с воздуха. Но это тварь тоже взлетает. Несмотря на размеры, она оказывается проворной и злобно маневрирует рядом.

Несколько взмахов крыльев – и она выше меня. Вцепляется когтями в мои крылья, как якорями. Я кричу от злости, чувствую, как тянет вниз.

– Отпусти, тварь ты бешеная! – рычу, и мгновенно прячу крылья, летя на землю как камень, чтобы сбросить её вес.

Про себя думаю, что ещё парочку секунд – и раскрою крылья, взлечу, спасусь, вот только она успевает меня словить, вцепившись в плечи когтями. Они острые, как кинжалы, и разрывают кожу, причиняя боль.

Обжигающую, жгучую.

Но то, что она наклоняет голову, чтобы попросту откусить мою, заставляет игнорировать любую боль. Поднимаю руки и вонзаю клинки ей в пасть, со всей яростью, стараясь причинить максимум урона, даже если это будет последним, что я сделаю.

Она рычит и отшвыривает меня в сторону. В полёте распускаю крылья – только это спасает от падения. Ветер обжигает лицо, воздух режет лёгкие. На лету поворачиваю голову к ней – вижу, как эта тварь выплёвывает мои кинжалы, словно зубочистки.

Просто… выплёвывает.

Мои когти не помогут, а оружия уже нет.

– Альд! – ору, что есть силы, срывая голос. – Она меня сожрёт! Калеб, я не хочу быть байкером! – кричу ещё громче, зовя второго.

Голос срывается в истерику, но я не останавливаюсь. Смотреть, разобрался ли кто-то из них со змеёй-переростком, времени нет – нет даже секунды.

– Лети, я отвлеку на себя! – кричит Калеб, явно Альду.

А я уже чувствую зловонное дыхание твари у себя на затылке. Стараюсь маневрировать, бросаюсь в воздухе зигзагом, как могу – лишь бы сбить её траекторию. Крылья ноют, каждый поворот даётся с трудом, но останавливаться – значит умереть.

– Альд, поторопись! – воплю в панике и тут же чувствую когти на плечах, впивающиеся с такой силой, что грудь сдавливает от боли.

Меня дёргает назад, и я с рыком полосую птицу когтями – со всей ярости, куда могу достать. Воздух вокруг взрывается перьями.

– Милая, бросай добычу, подавишься! – рычит Альд на птицу, приземляясь ей на спину, будто демон возмездия.

Она от неожиданности меня отпускает, разжимает когти, и я падаю вниз, расправляя крылья на лету, чтобы не разбиться. А Альд остаётся с ней один на один – и я уже не могу помочь.

Поворачиваю голову и замечаю, как его меч, пропитанный тёмной магией, вонзается в её шею. Вспышка, рёв – и всё. Только тогда набираю скорость и влетаю в руины здания, не оглядываясь.

Приземляюсь и осматриваю плечи. В ранах от когтей сочится вязкая кровь. Регенерация не работает так быстро, как хотелось бы. Упираюсь рукой на стену, чтобы не завалиться, и выдыхаю – резко, шумно. Всё тело дрожит.

– Это было слишком близко.

Глава 40. Альд 

Глава 40

Расправляюсь с птицей и кидаю взгляд на Ариану – она влетает в здание, значит, пора поразвлечься дальше. Адреналин бьёт в виски, кровь гудит, и азарт битвы разгоняется по венам, как только вспоминаю про ящеров. Или скорее про этих червей-мутантов.

– Альд! – зовёт Калеб.

Лечу к нему и по пути замечаю, как эти проворные твари выпрыгивают на поверхность, а потом тут же исчезают в глубинах, стоит только занести меч. Мерзкая игра в прятки. Подлетаю к нему повыше – на такую высоту, где они не могут достать.

– Какова вероятность, что они отстанут от нас? – задаю риторический вопрос с усмешкой.

– Никакой! – жёстко отвечает Калеб, глядя вниз, как на поле боя. – Если не убьём сейчас, то они настигнут нас, когда будем выбираться из здания. А нам, возможно, ещё придётся погулять по этому дружелюбному миру, – мрачно заканчивает, с оттенком почти чёрного юмора.

– А что прогулка не понравилась? – поворачиваю к нему голову с дерзкой ухмылкой.

Спина уже мокрая от пота, мышцы гудят, но нутро только распаляется.

А чего грустить?

Мы в западне. И выбираться придётся своими силами. По-другому мы не умеем.

– Ты псих? – задаёт вопрос Инквизитор, но в голосе ни капли ненависти.

Скорее – сдержанное уважение. Он не скажет вслух, но я считываю это. И этого достаточно. Значит, он рядом. Он не потерян для нас. С таким можно стоять плечом к плечу перед любым врагом.

Смеюсь зловеще – и чудо свершается: сдержанный Калеб, гроза всех миров, поддерживает мой порыв. Ну тогда погнали.

– Атакуем с земли, иначе они так и будут прятаться, – на ходу придумываю план, импровизируя как в танце. – А так они почувствуют преимущество и высунутся.

– У них действительно будет преимущество, – подмечает без энтузиазма Калеб, но я вижу, как он уже готов. Он включился.

– Поглядим. Погнали, – произношу весело и кидаюсь вниз, словно комета.

Черви только рады – пасти распахиваются, будто приглашают. И я до последнего не показываю меч, который до этого был в руке. Надеюсь, Калеб не струсит и повторит этот отчаянный рывок.

– Хрень полная, но может сработать! – кричит он и, судя по звуку, тоже падает вниз.

Мы идём по такой траектории, чтобы черви-змеи немного разошлись и сконцентрировались на каждом по отдельности. В последний момент призываю меч – тьма пульсирует в ладони – и не приземляюсь на землю, а прыгаю прямо в пасть твари.

Она смыкает острые, как клинки, зубы по бокам от меня, и я буквально ощущаю их скрежет за спиной. Вливаю магию в меч – он вспыхивает тьмой, как живым пламенем, и вонзаю его в плоть, когда уже почти чувствую зубы затылком.

Тварь рычит, сотрясается, и выдыхает с такой силой, что чуть не сбивает меня с ног. А вонь – как из гниющей трясины.

– Хитрый ход, но я проворнее! – рычу, отвечая ей на отчаянную попытку спастись.

Прохожусь мечом по кругу, отрезая пасть червя одним резким разворотом. С хрустом, с воплем, с клубами пара. Тварь дёргается, лишённая главного оружия.

Выпрыгиваю из недр и налетаю сверху. Вонзаю меч в его брюхо, насквозь, и провожу по нему вдоль, разрывая плоть, пока тварь не взрывается рёвом боли.

Краем глаза замечаю пылающие мечи Калеба – он тоже выбрался наружу и добивает второго. Их крики сливаются в какофонию, одна тональность – один ритм страха и конца. Потом – тишина. Безжизненные тела остаются лежать на земле, и воздух стынет.

Спрыгиваю и поворачиваюсь к Калебу. Он, как и я, запыханный, потрёпанный… но жив. В глазах огонь, в руках мечи, за спиной белоснежные перепачканные кровью крылья.

– Умно, – соглашается Инквизитор, подходя ближе.

Протягиваю ему руку в знак солидарности, и он, поколебавшись пару секунд, всё же пожимает её. Это признание силы и мира. Мужской, завоёванный в пылу битвы, когда жизнь висит на волоске, и ты можешь рассчитывать на того, кто прикрывает твою спину, как на самого себя.

В этом жесте – больше, чем слова.

– Пойдём успокаивать Ариану? – криво ухмыляясь, спрашиваю.

– Она умеет выбирать места посадки, – отвечает в тон мне, и это звучит почти как шутка, почти.

– Это точно, – смеюсь и разворачиваюсь. – С ней не заскучаешь.

Мы идём к руинам, где могут ждать новые неприятности... и та, которая точно не облегчит ситуацию, а только усугубит.

Зайдя внутрь, на нас, как ураган, налетает Ариана. Воздух колеблется, и она буквально сносит своим напором.

– Почему так долго? – взволнованно и с претензией произносит демоница, в голосе смесь тревоги и раздражения. – Вы не ранены?

Вначале она ощупывает мою грудь на предмет ран, пальцы цепкие, горячие, потом Калеба – будто проверяет, что никто из нас не развалился по дороге.

– Я даже не знаю, как тебе ответить, – с сарказмом произношу. – Дышали свежим воздухом, – добавляю, чтобы окончательно сбить её с толку.

– Что? – удивлённо произносит Ариана и я ухмыляюсь.

Боги, она может быть до безумия проницательной и такой же наивной одновременно.

Непостижимая и неповторимая.

– Иди ко мне, – подзывает её Калеб, и она послушно подходит, но во взгляде всё ещё вопрос.

И он, без объяснений, впивается в её губы поцелуем. Глубоким, притягательным. А я даже завидую, что у неё не два рта – я бы тоже не отказался поцеловать эту паршивку. Но не могу.

Буду знать, что Инквизитор – шустрый.

Подхожу к ней сзади и шепчу на ухо, чтобы не могла насладиться поцелуем:

– Звёздочка, так хочу тебя, что готов послать к чёрту этот храм.

Она предсказуемо дёргается, отрывается от губ Калеба и поворачивается ко мне. Удивлённо моргает, смотрит распахнутыми глазами – как будто и правда не ожидала.

– Ари, ты никогда не перестанешь вестись на его провокации, – с разочарованным стоном произносит Калеб и смеётся.

Он подсвечивает проход пылающим мечом и смотрит на символы на стенах, пока Ариана толкает меня в плечо и фыркает с досадой, поняв, что снова клюнула на мой крючок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Милая, зато мы точно на одной волне, – обнимаю её за талию, чтобы не рванула вперёд в своём стиле.

То, что осталось от стен, подсвечено светом луны и мечом. Они обугленные, и по ним явно прошёлся магический огонь. Грубый камень будто изогнулся от жара, местами скручен и вздыблен. Чем дальше мы углубляемся, тем больше видим барельефов, разрушенных статуй и колонн.

Это явно не просто здание. Может, храм, а может, дворец.

– Ой, – спотыкается Ариана, и теперь вся гордость позади – она обнимает меня в ответ, вцепившись рукой в плечо.

Присаживаюсь на корточки и смотрю, обо что она споткнулась. Кость.

Человеческая или дворфа – кто знает. Но уже белёсая, вымытая временем. Не свежая, точно.

– Что там? – спрашивает Калеб, подходя ближе, меч всё ещё освещает стены с чёрными следами огня.

– На полу кости, – отвечаю прямо и, встав, обнимаю демоницу за талию, чтобы была ближе.

Она не спорит, только сильнее прижимается – тепло её тела немного гасит напряжение, хотя взгляд остаётся настороженным. Мы продвигаемся дальше медленно.

Здесь тоже могут быть твари… или ловушки.

Доходим до большой залы, которая каким-то чудом уцелела. Стены всё ещё стоят, хоть и в трещинах. На окнах – следы карнизов, словно огонь жёг выборочно, а не всё подряд. А на стенах, рядом с рунами и рисунками былых битв, темнеют круглые следы.

– Это… – подрагивающим голосом спрашивает Ариана, замедлив шаг.

Она уже поняла. Это следы трупов. Их сожгли на месте, и остались только силуэты от тел. Человеческие, дворфийские – не разобрать, только расплавленный камень и пепельные пятна. Звёздочка до этого не боялась, не дрожала, но даже её пробрала эта гнетущая атмосфера.

Здесь мёртво. Не просто пусто – именно мёртво.

По-другому это здание не назовёшь.

Склеп. Некрополь. Здесь однозначно полегло немало народа.

Осматриваемся, чтобы понять, пришли мы туда, куда надо, или опять не туда. Но кроме погрома – ничего. Даже стены ощупываем. Ничего. Только сажа и пыль. Пустынное, забытое место, которое лучше бы покинуть как можно скорее.

– Кажется, здесь дверь, – вдруг произносит Калеб и прижимает ладонь к гладкой поверхности.

Мы подходим к нему, и действительно замечаем дверь. Она сделана из массивной каменной плиты, целиком. Поэтому и уцелела.

– А это уже что-то, – кидаю на легке и щупаю дверь пальцами.

Камень холодный, шероховатый, будто дышит старостью.

Вряд ли она стоит открытой. Должен быть механизм. Или защита.

– А может, попробовать силой? – спрашивает Ариана, уставившись на плиту так, словно собирается её сдвинуть одним лишь взглядом.

– Нет. Тут может стоять защитный механизм, и мы тогда вообще внутрь не попадём, – отзывается Калеб и отодвигает её немного назад.

Умный. Я же не просто так щупаю дверь. Но на ней только вырезанный молот, и под ним – руна.

– Ничего, кроме молота. Даже ручки нет. Нужно сделать что-то в определённой последовательности – тогда дверь откроется, – произношу задумчиво, проведя пальцем по рельефу.

И мы пробуем. Дёргаем за молот, стучим по нему, потом пробуем просто приложить руку к руне – в надежде, что хоть что-то сработает. Но ничего. Ни щелчка, ни намёка. Здесь нужна логика. Чёткая последовательность.

– Это дворфы. И для них молот многое значит, как и руна, – задумчиво произносит Калеб, вглядываясь в знаки.

– Так давай, удиви нас, – предлагаю ему и отхожу от двери, освобождая место.

Калеб стоит пару минут, обдумывает, как поступить. Глаза бегают по камню, пальцы чуть дрожат. Потом прикладывает руку к руне – предсказуемо, ничего. Потом дёргает за молот – снова тишина.

Ариана отворачивается, упирает руки в бока. Видимо, её терпение закончилось.

– Чёртовы загадки! – ругается. – Везде загадки!

– Тише, не мешай нашему гению, – иронизирую, одновременно успокаивая её.

Калеб снова прикладывает руку к руне… и стучит по молоту. Звучит щелчок. Чёткий, резкий. Мы впиваемся взглядом в дверь, и она с шумом начинает открываться в нашу сторону. Камень дрожит под пальцами.

– Ладно, гений, иди вперёд, – предлагаю сходу, и он лишь ухмыляется, не сказав ни слова.

Глава 41. Ариана 

Глава 41

Калеб спускается по древним каменным ступеням первым, я следом, и Альд замыкает нашу процессию. Стараюсь не сбиться с ритма – здесь легко оступиться. Упираюсь рукой в шершавые стены, чтобы не упасть, ведь часть ступеней обвалилась со временем, а света нет вообще. Только пламя меча, создающее колеблющиеся тени.

Мы спускаемся медленно. В нос ударяет запах затхлости, сырости и ещё чего-то… что цепляется к ноздрям липкой пленкой. Что-то старое, противное.

И когда последняя ступень остаётся позади, мы попадаем в маленькую комнату. Явно тайную – ведь сюда можно попасть только после правильных манипуляций.

Осматриваюсь и сразу замираю, когда вижу у стены скелет. Становится ясно, откуда этот гнилостный, въедливый запах. Кожи на костях уже нет, но запах разложения тела всё ещё витает в воздухе. Комната пропитана смертью, она будто впиталась в камень.

– Не думаю, что его здесь заперли, – тихо произносит Калеб, садясь на корточки перед мертвецом. – Скорее он сам выбрал такую участь.

Подхожу ближе. Сердце стучит сильнее, будто предчувствует важность момента. В руках мертвеца массивная книга. Страницы пожелтели, стали хрупкими от времени и сырости, но книга всё ещё лежит раскрытая у него на коленях. Точнее, лежала.

– Тебе она уже не понадобится, – произносит Альд почтительно и тихо, не тревожа мёртвого. Его голос звучит сдержанно, почти с уважением.

Мужчины медленно, без резких движений, забирают книгу. Аккуратно кладут её на пол, и мы втроём склоняемся над ней. Тот, кто писал последнюю страницу, явно спешил. Почерк корявый, дёрганый, но различимый – как будто рука дрожала от ужаса.

– Кто знает дворфийский? – спрашиваю сразу, понимая, что сама ничего не прочту.

Смотрю на знаки, будто от этого станет понятнее.

– Думаю, ответ очевиден, – подкалывает Альд, бросая взгляд на Калеба.

– Молчал бы, – огрызается тот в ответ и начинает читать, проводя пальцем по строкам.

Мы ждём, пока Калеб разбирается с завитушками. Тишина в комнате тягучая, напряжённая. Только дыхание и шорох страницы, по которой Калеб водит пальцем, заполняют тишину.

Когда он поднимает на нас глаза, рассказывает, что узнал глухим, пониженным голосом.

Он объясняет, что в книге описан последний день Крагдара. Без предупреждения сюда прилетела кровавая богиня по имени Неравит. Она не была одна – с ней прибыла армия демонов и тварей из космоса. Они сожгли весь мир. Не щадили никого. Ни женщин, ни детей. Каждого, до кого могли дотянуться.

Но самое страшное – она не злилась. Она… наслаждалась.

Как будто это была игра. Забава. Развлечение.

– Зачем?.. – дрогнувшим голосом спрашиваю, и сама не понимаю, кому именно адресую этот вопрос – Калебу, Альду… или в пустоту.

– Он не знал. Никто не знал. Она пришла, как сама смерть, и покосила целый мир, – ровным мрачным голосом отвечает Калеб. На его лице проскальзывает тень и голос – почти без эмоций, но от этого только страшнее. – Все думают, что это сделал мой отец. Прямых подтверждений нет, но так думают все. А он напрямую не отказывается.

– И чем нам это поможет? Это явно не то, за чем посылал нас Вещун, – подытоживает Альд, хмурясь и щурясь, как будто надеется увидеть в этой истории смысл.

– Но теперь мы знаем, что во вселенной есть богиня, которой под силу то, что саморучно Император не может сотворить, – произносит Калеб уже не ровным голосом. В нем появилась злость.

– Знаете, я бы не хотела с ней знакомиться, – шёпотом добавляю, ощущая, как кожа покрывается мурашками. – Она страшнее твоего отца. У того хоть какие-никакие причины есть для такого… а у неё нет. Это намного опаснее.

– А вот здесь, звёздочка, с тобой никто спорить не будет. Пойдём отсюда, нужно продолжать поиски, – завершает разговор Альд, подавая мне руку. Его пальцы тёплые и крепкие, и это немного отрезвляет.

Калеб оставляет книгу и встаёт. И мы, так же как и спускались, поднимаемся – только осторожнее. Но стоило Калебу выйти в зал, как яркая вспышка слепит глаза – и он падает, как подкошенный.

– Калеб! – кричу, рванув за мужчиной, и сердце заходится в бешеном ритме от паники.

Даже не смотрю, что вокруг – только он имеет значение. Сажусь на корточки перед ним, руки дрожат, касаюсь лица, проверяю дыхание. Он без сознания. Но на теле… огненный росчерк магической… стоп.

Откуда у него магическое ранение?

Резко перевожу взгляд вбок и вижу в темноте зала… глаза. Хотя нет, только белые зрачки, словно радужка его глаз темнее ночи. Потом вспыхивает цепь. Когда магический огонь затихает, я узнаю силуэт.

Габриэль. Он нашёл нас.

Альд уже стоит между нами, меч в руке, и скалится. Его тело напряжено, крылья едва заметно приподняты, готов к броску.

– Уйди, иначе умрёшь! – зло рычит Гейб на Альда, и у меня сердце сжимается от волнения.

У Гейба сейчас взгляд убийцы. Холодный, сосредоточенный. Он не дал Калебу ни шанса защититься.

– Настырный, – дерзко усмехается Альд и бросается на Гейба.

Но подступиться к нему не так просто. Огненная цепь мелькает, будто живая, и Альд не может пробиться мечом. А вот Габриэль почти достаёт – цепь чиркает по плечу, потом по второму, оставляя полосы ожога.

Не могу оторвать взгляда от мужчин. С каждой пройденной минутой нарастает ощущение, что Альд держится на ярости и воле. А Габриэль… он даже не напрягается, как в прошлый раз, когда против него были двое.

А теперь – только один.

Он двигается с убийственной точностью. Лёгкость движений обманчива – каждое движение смертельно. Он пытается подловить Альда сверху, но тот раскрывает крылья и уравнивает шансы. Их бой в воздухе – как вспышки молний.

Цепь в руке Габриэля мастерски дополняет меч в другой. Он отбивает удары, будто играется. Альд целится в грудь, но ни разу не достал противника. А вот Габриэль уже успел ранить его в живот.

Перевожу взгляд на Калеба, сдавленно выдыхая. Он – единственная надежда. Мои клинки валяются где-то снаружи, а мечи Калеба недоступны, пока он в отключке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И тут слышу звон металла рядом с собой.

– Не думал, что когда-нибудь это произнесу, но тащи свою попку сюда, Ариана! – рычит Альд, уворачиваясь от очередного удара и скользя по воздуху, будто по лезвию.

– Что, не справляешься? – ехидно злорадствует Габриэль, и его голос звучит весело – как будто бой его развлекает.

Не раздумывая, подхватываю клинок и взлетаю – благо высоты потолка хватает, чтобы подняться над мужчинами. Альд остаётся на полу, чтобы я могла зайти сзади. Только Гейб это предусмотрел. Его плеть, повинуясь магии, выстраивает завитки в воздухе, не давая мне зайти в его тыл.

А мечом он уже не защищается – атакует Альда. И каждый выпад попадает чётко в цель. Его футболка уже в крови, багровые пятна расползаются по ткани, а соперник даже не напрягается.

Сколько же в нём силы?..

Мощной, бешеной, неукротимой.

Решаюсь и просчитываю траекторию нескольких витков цепи и ныряю вниз – точно на спину Гейба. Обхватываю его ногами за торс, прижимаюсь к лопаткам, целюсь сразу в горло.

Но и это не срабатывает. Он отвлекается на меня, давая передышку Альду, но молниеносно, до того как я успеваю вонзить клинок, с яростью отшвыривает меня. И я налетаю спиной на стену.

– А-а-а! – кричу от боли в спине, чудом успев сложить крылья, чтобы не сломать, и падаю на колени. Всё ноет, дыхание сбивается, тело дрожит.

Он не думая разворачивается, перекидывает меч в другую руку и бьёт меня наотмашь – с такой силой, что перед глазами темнеет, и комната начинает кружиться.

– Тварь! – рычит Альд и снова бросается в атаку.

А я сижу на полу, схватившись за голову. Изо рта струйкой течёт кровь, по губам и подбородку. Головокружение не отпускает, руки не слушаются.

Я не боец. Не как он. И не как Калеб.

А вот Альд…

Сейчас я вижу самую страшную картину. Которую уже видела раньше, но готовой к ней быть невозможно. Габриэлю удаётся зайти за спину Альда – и пронзить насквозь того мечом.

– Нет!! – воплю что есть сил, голос срывается, но это не останавливает кровь из его раны.

Она льётся. Она настоящая.

Жгучая. Безжалостная.

Крик не поможет Калебу прийти в себя. Не залечит рану Альду. А Гейб смотрит прямо мне в глаза. И в его взгляде – удовольствие. Он смакует мою боль. Наслаждается так же, как та богиня, уничтожившая целую расу.

– За что, Гейб?.. – сломленным голосом хриплю, не отрывая взгляда. – За что?..

– О… – удивлённо протягивает он и идёт ко мне, как палач. Без сомнений. Без колебаний. – Ты всё вспомнила. И ещё спрашиваешь – за что?! – вопит яростно, и голос его срывается в чистую ненависть.

Он подлетает ко мне, и первое, что чувствую – магическое воздействие.

Он полностью подавляет мою демоницу. Мгновенно. Обезоруживает окончательно, как будто выключает меня изнутри.

А дальше – сильная хватка за волосы. И шипение в губы:

– Из-за тебя, сучка, я потерял всё! Привычную жизнь. Друга. И пять лет жизни! И если бы не приказ – прикончил бы тебя на месте.

Ужасаюсь силе его ярости. Мстительности. Это не месть, это бешенство, обёрнутое в разум. И понимаю – ему ничего не стоит закончить начатое. Меня спасла только воля Императора.

А вот Альда с Калебом…

Лучше переключить его на себя. Полностью. Пока они живы, есть хотя бы призрачный шанс на спасение. Хоть капля. Иначе Габриэль прикончит мужчин и мой мир погаснет. Погрузиться в тьму.

Он отпускает меня с таким презрением, будто прикосновение к моей коже вызывает отвращение. И идёт к Альду, который лежит на полу.

Каждый его шаг – как гонг. Как отсчёт оставшихся секунд жизни того, кого я люблю.

– Ты ничтожество! И получил то, что заслуживал! – кричу с яростью, хрипло, понимая, что поплачусь за дерзость. Но всё равно – кричу.

Он замирает, так и не дойдя до Альда, и медленно разворачивается ко мне. А в глазах его пылает мой конец.

– Ариана, а про сохранность твоего тела не было ни слова в приказе, – улыбается по-садистски, словно уже смакует мои переломы и видит их перед глазами, заранее получая от этого удовольствие.

И не медлит. Ни секунды.

Он не играет – он действует.

Я не отползаю, не прикрываюсь. Это бессмысленно. Он всё равно доберётся. Придёт и сделает, что захочет. У меня нет сил сопротивляться, нет магии, нет даже оружия.

Единственное, что он не может забрать – это моя воля.

Моя жизнь. Она – только моя.

И когда он подходит, получаю такой удар по челюсти, что в ушах звенит, а мир качается. Падаю на пол, воздух вылетает из груди, в глазах вспышки.

Но отключаться нельзя. Нельзя. Если уйду в темноту – всё напрасно. Всё.

– Ты лишил меня регенерации, – хриплю из последних сил, чувствуя, как кровь течёт по подбородку, и говорю, удерживая взгляд. – И если я погибну, то и тебя ждёт смерть.

Усилием воли заставляю себя не закрывать глаза.

Слишком тяжело. Слишком больно.

Но смотрю – прямо в его лицо.

И вижу. Его внутреннюю борьбу. Лёгкий спазм на скулах. Жёсткость взгляда ломается. Он понимает. И это моя единственная победа.

Я выигрываю. Не он. Не сейчас.

Гейб оставляет мужчин лежать на полу, не добивая, не завершая начатое. Он позволяет им восстанавливаться. А меня… он подхватывает на руки. Легко, будто я ничего не вешу.

Это последнее, что я вижу.

Дальше держаться нет сил. Темнота накрывает, как волна, затягивает без остатка. И я отпускаю.

Глава 42. Ариана 

Глава 42

Прихожу в себя от резкого толчка. Рывок сквозь сон, будто кто-то дернул за нити, удерживавшие в темноте. Открываю глаза и сразу морщусь от гула в голове – пульсирует, давит изнутри. Осмотревшись, понимаю, что нахожусь в маленькой каюте, стены металлические, тесно. А на руках – антимагические наручники.

Замечательно. Теперь я официально пленница Габриэля, которого на Крагдаре от жестокой резни остановил только приказ Императора. Но сейчас ему ничто не мешает.

Ни приказы, ни совесть. Единственное, что его сдерживает – я.

Пока он не доставит меня самому могущественному существу во всей вселенной, он не вспомнит о Калебе и Альде. Надеюсь, этого времени им хватит на восстановление. Пусть хоть немного.

Дверь в каюту открывается, и на пороге застывает Гейб. Его фигура словно режет пространство, а на губах уже гуляет кровожадная, мстительная ухмылка, не предвещающая ничего хорошего. Скорее – быстрый конец моих игр.

– Нагулялась. Теперь тобой займётся Император, – произносит зловеще, и я вздрагиваю.

Не от его голоса – от смысла. Одного упоминания этого статуса достаточно, чтобы кровь в жилах застыла, а желание куда-либо идти испарилось начисто.

– Но как я могу показаться Его Величеству в таком виде? – спрашиваю невинным голосом, растягивая слова, оттягивая время.

Мужчина входит в каюту, и пространство будто сужается. Становится меньше, теснее, душнее. Вместе с ним входит гнев, презрение и жажда мести.

Он склоняется надо мной, и подхватывает подбородок пальцами, крепко, без права увернуться. Заставляет смотреть прямо в его пылающие чернотой глаза.

– Если бы спросили у меня, в каком виде притащить тебя к Императору, ты была бы уже вся в цепях и ранах, – произносит ровно, и в голосе слышится почти удовольствие.

Он наслаждается моей реакцией, вниманием, страхом.

Ведь спрятать страх до конца не получается. Он не где-то глубоко, а на поверхности. Я не знаю, что меня ждёт. Не знаю, зачем понадобилась Императору. Я вспоминаю нашу единственную встречу, но тогда он нёс какой-то бред. Приказывал забрать дар, которого я ему не дарила. И на этом всё.

– Но это значит, что ты меня не тронешь, – выуживаю самое главное из его пламенной речи, стараясь говорить спокойно. – А если причинишь вред, то лишишься… – делаю вид, что раздумываю, слегка наклоняя голову. – Руки?

– Проверяешь моё терпение, демоница? – скалится мужчина, крепче сжимая пальцы. На грани.

И не только это. Мне нужно знать его границы. Убедиться, что они есть. Что он не превратился в чистого зверя.

– Констатирую факт, – упрямо спорю, не отводя взгляда.

И он отпускает мой подбородок так резко, будто обжёгся.

На его лице чётко читается презрение… и даже брезгливость. Словно прикасаться ко мне – это ниже его достоинства.

– А как думаешь, он узнает, если я воспользуюсь тобой по-быстрому? – кидает так невзначай и склоняет голову на бок, будто размышляя вслух.

Опасный блеск в его глазах говорит без слов: не стоит дальше провоцировать хищника. Он может сорваться, забыть про долг, приказ, цель – и просто разорвать.

– Я готова к аудиенции, – быстро выпаливаю и, не дожидаясь, пока он передумает, проскальзываю мимо него в коридор.

В спину ударяет мужской смех – ядовитый, наполненный превосходством и садистским наслаждением, но я его игнорирую. Каждый шаг – как крошечная победа, и я не дам ему эту власть.

Когда подхожу к трапу, Гейб уже догоняет и хватает за локоть. Пальцы сжимаются жёстко, словно кандалы. И как только вижу широкую посадочную полосу, заполненную крейсерами и штурмовыми кораблями, начинаю внутренний отсчёт.

С каждым нашим шагом приближается точка невозврата. В прошлый раз только чудо спасло меня. Только потому, что Киракс настоял. А сейчас…

"Может, ты поможешь?" – спрашиваю мысленно Киракса, цепляясь за надежду.

Но в ответ – лишь глухая тишина.

Значит, на этот раз придётся самой справляться.

Миновав ангарные помещения, мы заходим в сам дворец. Если бы были другие обстоятельства, то, возможно, рассматривала бы, что и как. Любовалась бы величественным зданием, удивлялась его монументальности, золоту и замысловатым линиям арок.

Но в голове засел только один вопрос: как спастись?

И при таком раскладе, когда паника подступает к горлу, любоваться залами и лепниной на стенах невозможно.

Нас никто не останавливает, и кажется, чем ближе мы подходим к тронному залу, тем быстрее идёт Габриэль. Мужчине приносит удовольствие сама мысль, что меня здесь прибьют.

Что он хоть так выслужится. Накажет меня. Закроет гештальт.

Когда останавливаемся возле огромных дверей тронного зала, охрана отступает, и Габриэль открывает для меня их. Толкает в спину, чтобы зашла, но напоследок я бросаю ему взгляд, смотря прямо в его чёрные трансформированные глаза:

– Ты ещё пожалеешь о своём выборе.

Он удивляется. На мгновение брови приподнимаются – он хочет что-то сказать, но я не даю ему этой возможности. Отворачиваюсь и морально готовлюсь к встрече с самым опасным мужчиной во всей вселенной. С тем, кто вселяет ужас даже на расстоянии.

Окна раскрыты, и ярко-красные, словно сама кровь, шторы развиваются от ветра. А бесконечный зал от этого кажется ещё более огромным и устрашающим.

Пустой. Холодный. Давящий.

Императора замечаю сразу. Он стоит спиной ко мне и рассматривает что-то в окне. Его красный плащ развивается, открывая обнажённую спину.

Сердце ускоряет темп. Я сжимаю пальцы в кулаки, чтобы не броситься наутёк. От него всё равно не сбежать. Он – как неминуемое. Как сила, которой не сопротивляются. Которая всегда настигает.

Мы наивно думали, что сможем победить. Но…

– Долго, – властно произносит мужчина, так и не повернувшись.

Продолжаю идти к нему, хотя всё внутри сжимается от тревоги. Кажется, что воздух в зале становится плотнее, тяжелее с каждым шагом.

– Мне никто не сказал о том, что вы меня ищете, – ровно отвечаю, стараясь не задеть, не спровоцировать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Только бы не разбудить в нём зверя раньше времени.

Но это оказывается достаточно. Он резко поворачивается ко мне лицом и, сжав кулаки, идёт на пролом. С таким видом, будто мы не одни в зале, а ему приходится прорываться через толпу врагов.

Я замираю. Не знаю, что дальше делать. Всё сознание в панике – не могу сориентироваться, не могу отделить в голове двух мужчин, которые сплелись в одно.

Калеб – его личная копия. И сейчас я смотрю на лицо мужчины, которого люблю… и вижу в нём другого.

Страх перед одним. Любовь к другому.

Пытаюсь выровнять дыхание. Расставить акценты. Напомнить себе, кто есть кто. Но не успеваю.

Мужчина подходит вплотную и хватает меня за волосы. Жёстко. Без намёка на ласку. Пальцы впиваются в кожу, голова откидывается назад. Он сразу показывает – не любит ждать.

– Забери свой дар! – рычит он мне прямо в губы, наклоняясь ниже.

Воздух между нами становится горячим и электрическим.

Его дыхание опаляет мои губы, а сила давит. Она будто окружила нас со всех сторон, сдавила в кольцо, не давая ни вдоха, ни шага назад. Она всемогущая, а я такая слабая сейчас перед ним.

Песчинка в пустыне. Беспомощная, но ещё дышащая.

Что мне ответить?

Я уже говорила, что не понимаю, о каком даре он говорит. Уже пыталась спастись от его удушающих объятий, которые сулят только смерть.

Мужчина перемещает руку на мою шею и сжимает. Его пальцы холодны, но обжигают. Он скалится, явно злится, и в его лице нет ни капли пощады. А у меня не осталось путей отступления. Лишь хитрость, тонкая, скользкая, способная подарить пару лишних вдохов.

– Моя магия заблокирована, – хриплю в ответ, когда он практически перекрывает кислород рукой.

Хватка немного ослабевает, и на его губах появляется странная ухмылка. Я не успеваю её распознать, как мои наручники с глухим звоном падают на мраморный пол.

– Теперь ты свободна. Заберёшь? – давя ещё сильнее, спрашивает он, и каждый его вдох звучит, как последний отсчёт.

– Ваше Величество, я в прошлый раз ответила, что ничего не дарила, – произношу спокойно, хотя внутри всё стянуто до боли.

Смотрю ему в глаза – в которых вдруг появляется какой-то странный интерес, как будто он слышит что-то, что не ожидал.

– Что он в тебе нашёл? – спрашивает будто то ли меня, то ли самого себя, и я не знаю, что страшнее – его слова или тон. – Калеб тебя не сломал… значит, я покажу, как должна вести себя женщина с мужчиной. Подчиняться. Безоговорочно. И полностью, – с плохо скрываемой яростью заканчивает.

Дёргаюсь, кладу руку поверх его, и моя демоница скукоживается, как и в прошлый раз. Она чувствует давление. Гнёт. Гибель. Ей не выжить под таким натиском.

А мужчина ещё и раскрывает белоснежные крылья с пылающим огнём по краям. Пламя колышется по перьям, как по лезвию. Он показывает мощь.

Демонстрирует, что игры закончены.

Это уже не угроза – это финал.

– Я не отказываюсь… но не знаю, что подарила, – быстро добавляю, пока он ещё сдерживается. Пока не сорвался.

– Вспомнила этих щенков, но не себя, – хмыкает он и одним властным движением притягивает меня к себе.

Я впечатываюсь в его обнажённую грудь, и от жара его тела буквально сотрясаюсь. Упираюсь руками в плечи – рефлекторно, без надежды на спасение. Это не поможет.

Но я не могу иначе. Он давит.

И сейчас… они с сыном стали ещё более похожи.

– Зачем ты сопротивляешься? – спрашивает почти ласково. Только в глазах – сталь. Там опасный огонёк, искра разрушения. – Подчинись, и мы поставим точку.

А это что значит?

Точку на моей жизни?

Тогда – нет. Тогда ни за что.

Смотрю на него глазами, полными ужаса. Не умоляю. Не прошу. Но он увидит – я знаю, что если решит, я умру здесь. Сейчас. И не смогу ничего изменить.

– Я не верю ни единому твоему слову, – срывается на рычание. – Я бы с радостью сломал тебя. Или заточил на парочку веков.

Он делает паузу. Дышит тяжело, будто сам удивляется тому, что говорит дальше.

– Но вместо этого ты станешь моей женой, – последнее он произносит как приговор.

Без права на обжалование. Без выбора.

Это не точка… Это жирное многоточие.

Без объяснений. Без смысла.

Зачем, чёрт возьми, ему это нужно?

– А может, обойдёмся без этого?.. – дрожащим голосом спрашиваю, с трудом удерживая взгляд. – Уверена, что во вселенной найдутся многие более достойные.

Боги, только не это. Я и пяти минут не могу с ним провести спокойно, не ощущая ужаса. А стать женой?..

Это же пожизненное рабство. Клетка. Кошмар без конца.

Я не смогу. Я сломаюсь.

– Думаешь, я этого хочу?! – с яростью в голосе отзывается мужчина и отталкивает меня от себя так резко, что я едва не падаю. – Это условие твоей матери. И если бы не она, я бы никогда на это не пошёл!

Мать?.. Какая ещё мать?

Причём здесь она?

Я ничего о ней толком и не помню. Она явно не рвалась выходить на связь за века, пока я скиталась по Земле, как неприкаянная. Я уже забыла о ней. Думала – и она обо мне.

Но это оказалось моей ошибкой. Оказывается, у неё есть на меня планы.

Конкретные. Суровые.

Планы, в которые она меня "забыла" посвятить.

Планы, которые вылились в это. В замужество, которое станет моей погибелью.

– А что за условие?.. Может, можно договориться по-другому?.. Что она хочет? – закидываю вопросы, один за другим, не давая ему отвернуться, но он уже не слушает.

Пока я стою, словно повешенная за горло невидимой верёвкой, он просто зовёт стражу. Без эмоций. Без объяснений.

И отправляет меня с ними. Так и не сказав ни слова. Ни одного чёртова ответа.

Меня запирают в комнате, где даже магические наручники не нужны. Она сама – как магический барьер. Всё вокруг пропитано энергией. Отсюда не выбраться.

За дверьми – стража. Вокруг – магический контур. За окном – решётки, сотканные из чистой магии.

Это не комната. Это тюрьма. Только в красивой обёртке.

– Где же вы?.. – шепчу в пустоту, обращаясь к тишине и роскоши комнаты, которая от этого не становится менее зловещей.

Я не выберусь отсюда одна. Только Калеб сможет меня спасти. Он жил здесь, знает каждый поворот и скрытые ходы дворца.

Его знания… и злость Альда сотворят чудо.

Только на них моя надежда.

Глава 43. Альд 

Глава 43

Морщусь от боли и прихожу в себя, медленно открываю глаза. Всё внутри ноет, будто меня пропустили через мясорубку. Калеб тоже валяется на полу и держится за грудь, лицо искажено, но он жив. Уже легче.

Медленно сажусь, проклиная каждую мышцу, и ищу взглядом Ариану с Габриэлем. Этого сукина сына... Он всё-таки выследил нас! Как вовремя, мать его.

Нам чертовски нужно было время – на поиски артефакта. А теперь – всё. Теперь нужно вызволять Ариану из лап Императора.

– Хватит валяться! – рычу на Калеба и, упираясь об стену, медленно встаю. Ноги подкашиваются, но я стою.

– Где Ари? – спрашивает он, тоже поднимаясь, чуть пошатываясь, но взгляд уже осознанный и собранный.

– Здесь, – дьявольски смеюсь, разводя руки в стороны. – Твой друг забрал её. И, конечно же, я знаю куда, – заканчиваю саркастично.

Нужно думать. И быстро. Каждая минута теперь на вес золота.

– Это был Гейб? – морщась, переспрашивает.

– А кто ж ещё? Сканируй пространство, может, уловим его портал, – скалюсь в ответ, сжимая кулаки.

Призываю магию – но ничего. Только отголоски, размытые, слабые, словно эхо.

Не то. Совсем не то.

– Он бы не открывал портал, чтобы его можно было отследить, – пошатываясь, подходит ко мне. – Габриэль наверняка уже во дворце. А это значит, что Ариана в руках Императора.

– Калеб, ты не помогаешь, – огрызаюсь в ответ. – Лучше скажи, как туда попасть незаметно.

Он смотрит на меня тяжёлым взглядом, потом горько ухмыляется. И я всё понимаю. Даже он не верит, что у нас получится вернуть звёздочку. Хочет, так же как и я её вернуть, но не знает как. Мы оба не знаем.

– У вашей неприступной крепости есть хоть одна слабость? – хватаю его за грудки, встряхиваю. – Думай! – гаркаю, срываясь.

Он скидывает мои руки, лицо его ожесточается.

– Если бы она была, ею уже воспользовались бы до нас. И закрыли, – отвечает с яростью. – И я не могу вернуться в открытую. Отец знает о моём предательстве.

– Думаешь, я могу? Думаешь, моя услуга перекроет то, что я хочу забрать единственную, кто знает о его слабости? – задаю вопрос в упор, глядя прямо в глаза.

Мы оба знаем – не можем. И от этого паршивее всего. Оба бессильны. Оба ранены.

Раны заживут, но это не поможет ворваться во дворец.

И тут мы слышим шаги. Спокойные. Я бы сказал – слишком размеренные для этой хреновой обстановки.

– Сюда кто-то идёт, – тихо произношу, вытягивая слух.

Калеб уже достаёт мечи. Свой тоже призываю.

Кто бы это ни был – мы готовы. Почти готовы.

И когда из коридора выходит Вещун, почти облегчённо выдыхаю. Он может нас добить. Может – и это факт. Но надеюсь, не станет. В прошлый раз он только продемонстрировал силу. Калеб тоже напрягается, мечи мы не прячем – держим наготове. Никто здесь не расслабляется.

– Я тоже почти рад вас видеть, – ухмыляется он, опираясь на трость. Смотрит на нас по очереди, словно оценивая, кто из нас больше похож на обугленный мусор. – Ну что, мальчики, как всегда, не справились?

Он спрашивает, но прекрасно знает: это полный провал. Мы снова в заднице. Даже глубже, чем на Игнелионе.

– Ты пришёл, чтобы позлорадствовать, или помочь?! – огрызаюсь, напряжение внутри выплескивается в голосе.

Ответка не заставляет себя ждать. Он поднимает руку – и меня скручивает. Боль накатывает так, будто всё внутри раздули и давят изнутри. Рёбра сдавлены, как тисками. Падаю на колени, зубы сцеплены до скрежета, воздухе для полноценного вдоха не хватает.

– Тебе, Калеб, тоже нужно наглядно показать, с кем ты разговариваешь? – приподнимает бровь, и в его голосе всё ещё нет ни капли злобы.

Только факты. Только голая сила.

– Мне в прошлый раз хватило, – ровно отвечает Калеб. А у меня терпения на это не хватило. – Отпусти его, а то ещё загнётся здесь, – добавляет спокойно, и в следующую секунду магия отпускает.

Я с глухим вдохом втягиваю в лёгкие побольше воздуха, сглатываю, поднимаюсь медленно, будто через бетон. Прячу меч. Против него – бесполезно. Даже если бы мы хотели сдохнуть красиво – не выйдет. Он сильнее. Намного.

– Почему сейчас пришёл? – выдыхаю тяжело.

– Надеялся, что вы сами справитесь, но, как вижу – нет, – отвечает спокойно, почти лениво. – Ещё собачитесь? Или стали командой? – прожигает нас взглядом, будто рентгеном.

Мы переглядываемся с Калебом. Без слов. Без жестов. Просто понимаем – да. Киваем. И Вещун в ответ одобрительно кивает, словно это для него был главный тест.

– Сейчас вы думаете, как незаметно проникнуть во дворец?

– Ты сама проницательность, – язвлю тихо, не сдержавшись. Голос сиплый после давления, но настроение возвращается.

– А ты неисправим. Прямо как твой отец, – отвечает Вещун без злобы, почти буднично.

Упоминание отца не приносит ничего, кроме внутреннего сжатия. Мы оба знаем, чем всё могло закончиться, если бы с Рэйном тогда не вмешались. Он бы пробудился. Он бы в порыве ярости уничтожил Землю. А остановился ли бы на этом – вопрос открытый.

– Надеюсь, ты пришёл, чтобы дать подсказку, – вмешивается Калеб, звуча чертовски дипломатично.

Фыркаю и отвожу взгляд. Дипломат, мать его. Прямо вылитый дипломат с лицом палача.

– Вы сами не справитесь. И раз уж нашли общий язык, то скажу вам точное место, где завтра будет Император, – спокойно бросает Вещун и замолкает.

Нас оглушает не сама информация, а пауза. В ней что-то висит. И это "что-то" он вскоре произносит.

– Но до этого вы должны воскресить Киракса, – говорит ровно.

Без эмоций. Но так, чтобы сразу стало ясно – это не просьба. Это решение.

– Что?! Ни за что! – срываюсь тут же, не веря в услышанное. – Он уничтожит парочку миров, пока успокоится! Я на это не пойду!

– Альд, я не спрашиваю, – перебивает он, даже не повышая голоса. – Но могу заверить: уничтожать миры не входит в его планы.

– А что входит? – заметно напряжённо уточняет Калеб. Его плечи напряжены, взгляд цепкий. – И если Император отлучится из дворца, то мы лучше в это время проникнем туда.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– И Арианы не будет. Император заберёт её для проведения ритуала… в мир Парящих Храмов, – Вещун говорит спокойно, но с ударением на каждом слове. – И если вы… – тычет тростью на нас по очереди, не теряя невозмутимости. – Не остановите его, то можете попрощаться с Арианой. Навсегда.

– Зачем она ему? – подхожу ближе, и голос срывается почти в рычание. – И для чего воскрешать отца?

Вещун щурит глаза, а потом ещё и потирает бородку. Медлит. Оттягивает. Или ответ у него есть, но говорить он явно не собирается. Не спешит.

Император не стал бы просто так интересоваться простой демоницей. Ни за что. А теперь храм, ритуал… Чёрт.

Когда меня послали за Арианой, она бродила без памяти, потерянная, чужая в неизвестном для нее мире – как отброшенная тень. Появившаяся из ниоткуда и сразу привлёкшая внимание сильных представителей этой вселенной.

А теперь – эта запись о богине, интерес Императора…

Слишком много совпадений. Слишком.

Она ведь не может быть…

Той самой богиней?

Той, что появилась из ниоткуда и устроила такую резню, что волосы дыбом встанут даже у демонов старой крови?

Нет. Это бред. Дикая паранойя.

Вот только… как только я начинаю об этом думать, взгляд Вещуна меняется.

Он становится цепким, проницательным, почти хищным. Будто он… читает меня. Понимает, куда качнулась моя мысль.

– Она ключ ко всему. А Киракс вам нужен, – отвечает он после долгой паузы, голос ровный, почти уставший. – Без него вы не выстоите перед мощью Императора.

– Только Императора? – уточняю.

Если он и правда читал мои мысли, то поймёт, что я имел в виду.

– О чём ты? – спрашивает Калеб, сбоку, настороженно.

Он не мог сложить цепочку совпадений. Не знал всего. Может только догадываться, но не так как я. Не настолько.

– Воскреси отца – и он поможет тебе забрать любимую, – его слова звучат бесстрастно, словно приговор. – Его останки в древнем склепе, в мире демонов. Под академией укротителей.

Произнося это, Вещун открывает портал и уходит, не оборачиваясь. Оставив после себя больше вопросов, чем ответов.

– Он точно знает, что за ритуал и для чего Императору Ариана, – выносит раздражённый вердикт Инквизитор.

– Конечно знает. И будет молчать до последнего, – скалюсь в ответ и открываю портал. – Пора тебе встретиться с теми, кого ты не добил на мосту, – ухмыляюсь, глядя Калебу прямо в глаза.

И шагаю в портал в академию демонов.

Выходим мы во дворе академии – ночь глубокая, воздух влажный, пахнет гарью от защитных барьеров. Вокруг ни души. Темнота плотная, словно ткань.

– Куда дальше? – спрашивает Калеб, осматриваясь и придерживая рукоять меча.

– Нужно найти ректора. Только он может вызвать демонов сюда, – отвечаю коротко.

Осматриваюсь по сторонам и иду в сторону отдельных домиков преподавательского состава. Придётся Криву встретить незваных гостей без предупреждения.

– Ты знаешь, в какой именно нам дом, или наугад будешь стучать? – идя рядом, спрашивает Калеб, и в его голосе слышится всё: усталость, готовность и не до конца скрытое раздражение.

– Нет, наугад, – отвечаю честно. – Откуда мне знать, где живёт Крив.

– Нам нужен самый большой дом – это точно будет резиденция ректора, – вносит свою лепту в поиски нужного дома крылатый.

– Резонно.

И когда мы подходим к такому дому, сразу видим магическую защиту. Демон умеет оберегать своё жилище, но против меча Киракса не существует заклинания. Вижу нити магии, переплетённые между собой, и одним чётким движением срезаю их – уничтожаю подчистую всю защиту.

Возможно, ему придёт оповещение. А может – и нет.

– Пойдём поздороваемся, – кидаю через плечо и толкаю входную дверь.

Я недооценивал ректора академии. Сразу же в нас летит огненная сфера – а следом вторая. Успеваем отбить их мечами, вспышки магии режут воздух.

– Крив, это Альд! – выкрикиваю, чтобы не покалечить демона, и он наконец прекращает атаку.

– Альд?.. – удивлённо переспрашивает мужчина и включает свет в доме. Его глаза сузились, он хмурится. – Что ищейке Цербера понадобилось ночью в моём доме? – с претензией спрашивает, и взгляд тут же переходит на Калеба.

Вот теперь вся его спесь слетает, как ненужная шелуха.

– Добро пожаловать в мой дом, Старший Инквизитор, – почтительно добавляет, голос звучит уже иначе – осторожнее.

Боится гнева Калеба. И правильно делает.

– Вот так вот… – хмыкаю, будто обиделся. – Я всего лишь ищейка, а тебя чуть ли не с почестями приветствуют.

Кидаю взгляд на Калеба, а тот не выглядит горделиво. Нет. Он спокоен, сдержан. Как человек, что уже всё доказал – и больше никому ничего не должен.

– Нам нужно, чтобы ты вызвал сюда демонов. И не мешал, – говорит Калеб ровно. – Если мы быстро найдём то, что ищем, то уйдём до рассвета и не потревожим твоих учеников.

Это звучит как объяснение, но по сути – лишь поверхностное прикрытие. Мы ничего ему не раскрываем.

– Конечно, – сразу соглашается ректор, понижая голос. – Кого вызвать?

– Братьев Тарин и их жену Дарину, – называю имена сам.

Калеб их не знает, но лицо держит уверенно, будто всё под контролем. Крив кивает и отправляет вестник демонам. А нам остаётся лишь ждать.

– Они скоро прибудут. Может, кофе? – спрашивает ректор, чуть нервно усмехаясь. – Или чего покрепче?

– Нет. Мы подождём демонов перед входом в академию, – отказывается Калеб коротко, даже не удостоив взглядом предложенные напитки.

Мы выходим из дома, и только тогда возмущаюсь:

– От чего-то покрепче я бы не отказался.

– Не сомневаюсь, – отвечает Калеб спокойно. – Но перед встречей с Кираксом нам точно нужно быть в трезвом сознании. К тому же мы до конца ещё не восстановились.

– Нашёл время напоминать о ранах, – фыркаю в ответ, хмыкаю. Но внутри всё же соглашаюсь: да, он прав. – Я не знаю, чего ждать от отца, – признаюсь честно, устало. – И если бы не острая нужда, то не стал бы его воскрешать. Никогда.

– К сожалению, я знаю, чего ждать от своего, – без веселья и без обычной поддёвки в голосе делится Калеб.

И дальше мы идём в тишине.

Каждый – в своих мыслях. У каждого – своя бездна.

А я ещё и в сомнениях. В тех, что не спешу озвучивать. Пока не буду точно уверен, говорить о своих подозрениях рано.

Глава 44. Альд 

Глава 44

Открывается портал, и из него выходят демоны – и Сайлас. Мы с Калебом сразу разворачиваемся к ним. Тамир напрягается, резко встаёт перед Дариной, прикрывая её собой.

– Что он тут делает?! – почти рыча, спрашивает у меня с явной опаской и зажигает атакующую сферу в руке.

Все замирают. Напряжение на грани. Первое знакомство с Калебом у этой компании было, мягко говоря, не из приятных. Дарина вообще его не знает. И вопрос Тамира – абсолютно логичный.

Я ухмыляюсь и делаю шаг вперёд, стараясь не дать пламени разгореться.

– А теперь мы в одной лодке, – разводя руки в стороны, произношу спокойно. – Лучше Инквизитор в союзниках, чем в противниках.

– Я не уверен, что он наш союзник, – мрачно бросает Сайлас, держа руку на поясе. Кинжал у него наготове, глаза щурятся.

– Калеб, сколько у тебя доброжелателей, – иронично комментирую, повернув к нему голову.

– Я вам не враг. И у нас общие цели, – говорит Калеб жёстко, но ровно, но его тон мало кого убеждает.

Точнее – действует, но не так, как ему бы хотелось. Теперь уже все принимают оборонительную стойку. Атмосфера накаляется до предела. Но сделать первый шаг – не решается никто. Слишком тонкий лёд.

– Тамир, моего слова будет достаточно? – спрашиваю вкрадчиво, сдержанно, не сводя с демона взгляда.

По сути, нужно успокоить только его. Убедить. Остальные подтянутся. А нам с Калебом нужна помощь демонов. Без них искать тайную гробницу Киракса можно слишком долго. А время утекает.

– Ты изменился, – негромко отвечает Тамир, пристально глядя на меня.

– Я вернул свою силу, – скалюсь довольно, но без вражды. – И ты по-прежнему можешь мне доверять.

– Тебе – да. Но не ему, – кивает на Калеба.

– Послушай, если бы на кону не стояла судьба всей Империи, я бы не обратился к вам, – подойдя впритык к демону, произносит Калеб прямо, не отводя взгляда. – Сотрудничество в интересах всех. Без исключений.

Пока мужчины буравят друг друга взглядами, словно прикидывают, кто моргнёт первым, Дарина, обойдя их, подходит ко мне.

– Альд, а где Ариана? – спрашивает демоница тихо, но её голос звучит отчётливо.

Слишком отчётливо – все слышат.

– У Императора. И если мы не вытащим её, то можно попрощаться с любой попыткой отвоевать себе свободу, – припечатываю прямо, жёстко. Без надежд. – С её помощью он наверняка станет ещё сильнее. Ариана ему нужна для какого-то ритуала.

– Что?.. – поражённо спрашивает Сайлас, как будто не верит услышанному. – Ты пошёл против Императора?

– Я пойду против всех ради спасения Арианы, – отвечаю чистую правду.

Без прикрас. Без пафоса. Просто – как факт.

– А Старший Инквизитор? – уточняет Сояр, буравя Калеба таким же тяжёлым взглядом, как и его брат. – Зачем ему это?

– У меня не хочешь спросить?! – злясь, рычит Калеб, срываясь.

Ему непривычно просить о помощи, непривычно держаться в тени. И это видно – по напряжённой челюсти, по скованным движениям. Но времена меняются. Сейчас нам нужны любые союзники. Хоть кто-то.

– Я тебе не поверю, – рыча, отвечает Сояр.

Я закатываю глаза. Прекрасно. Сейчас точно подерутся. А нам им ещё про Киракса рассказывать. Но положение спасает Дарина. Эта бесстрашная демоница, не моргнув, использует перемещение в тенях и оказывается точно между мужчинами. Встаёт между своими мужьями, и этим одним движением тормозит обоих.

– Дарина! – зло, с тревогой в голосе, рычит Тамир, будто боится, что она попадёт под удар.

– Ответь правду. Скажи, для чего тебе Ариана, и что ты собираешься делать дальше? Отвечай, Инквизитор. Иначе мы не станем помогать, – её голос твёрдый, словно клинок. Не умоляет – требует.

Калеб сжимает кулаки так, что костяшки побелели. Он не привык прогибаться. Всё внутри в нём протестует. Подхожу к нему и кладу руку на плечо – показываю всем, что мы заодно. Когда наши взгляды встречаются, вижу, как он сдается. Глухо, тихо, но сдаётся. Так-то лучше.

– Я вернулся на Землю за Арианой. И не дам ей навредить. Как и Альд, – выдыхает, выдавая свою слабость. Но сейчас – это не слабость, это единственное, что заставит демонов прислушаться. – И ещё… Готовится восстание против Императора. Ариана знает, как его сразить. Но пока она в его руках, всё это бессмысленно.

– Как интересно… – протягивает Сайлас, присвистывая. – Поделили? – стреляет вопросом метко, с ухмылкой.

Мы с Калебом одновременно рычим. Предупреждение. Он перешёл черту.

Сайлас, играющий в тенях, его натура манипуляции и провокации. И он поднимает руки вверх – жест капитуляции. Обходит нас молча и направляется к входу в академию. Значит, согласен. Осталось дело за демонами.

– А зачем вы сюда прилетели? – уже спокойнее спрашивает Тамир. – Вы хотите, чтобы мы помогли освободить её?

– Мы не настолько наивны. И вы, даже со всем кланом, не справитесь с Императором, – отвечаю налегке, сбавляя накал. Но тут же снова поднимаю: – Киракс справится.

Мои слова подобны взрыву гранаты. Чётко и по целям. В самое яблочко. И спор сразу выходит на новый виток – уже ожесточённее, с глухим раздражением в голосах. Никто не хочет воскрешать отца, и это понятно.

Доводов – целая куча, и все они против.

Калеб пытается убедить всех – в своей манере. Как дипломат. Он умеет. Подбирает слова, давит на логику, говорит размеренно и хладнокровно. Но и это не помогает.

Тогда он замолкает. На миг прикрывает глаза. Затаивается. И вот когда снова открывает их – его голос меняется. Я улавливаю это сразу. А вот другие – нет.

Они продолжают приводить аргументы, спорят, но уже не так уверенно. Где-то внутри слом пошёл.

– Какого он творит? – раздражённо спрашивает Сайлас, тоже поняв, что Калеб манипулирует демонами.

Он заговаривает их. Тихо. Чётко. С помощью магии. Притупляет бдительность, обходит защиту, давит на нужные эмоции. Вскоре они согласятся. Он знал, на что давить. Знает, как манипулировать чужим сознанием.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Поворачиваюсь к Сайласу. Его эта игра не возьмёт так же легко. Он сам умеет проникать в разум. Чувствует, когда им управляют. Видимо, Дарина ещё не освоила эту магию в совершенстве.

– У нас нет времени на споры, – говорю тихо, отводя его чуть в сторону. – Киракс нам нужен. Это риск – я понимаю. Но без него мы не выстоим. Сайлас, помоги, – смотрю прямо в глаза, говорю без пафоса, спокойно, с ясностью.

Он долго смотрит в ответ. Вглядывается. Что-то считывает, выискивает. В голову не влезет, я это пойму. Но всё равно будто сканирует взглядом.

– Мы поможем, – отвечает за всех Тамир.

Я ухмыляюсь. Сайлас кивает. Он понимает риски. Но готов на них.

– У нас не будет второго шанса, – произносит Сайлас мрачно. – Если воскресим Киракса, и он окажется не на нашей стороне… если ещё и гнев Императора обрушится на наши головы – никакой клан не спасёт.

С этими словами он заходит в академию первым.

Мы попадаем в общий зал – видимо, предназначенный для торжеств. Широкие арки, рельефный потолок, тишина, как перед боем. Демоны сразу направляются к скрытой двери в стене.

Снаружи её не видно. Нужно знать, где искать. Мы бы с Калебом здесь блуждали до утра. К тому же, мы не знали, с какой комнаты начать поиски.

– Здесь подземная тюрьма, – поясняет Тамир, открывая дверь. – Но ею давно не пользуются. И это единственное надёжное место в академии, скрытое от всех студентов. Если Киракса и похоронили в академии – то только здесь.

– Разумно, – киваю. – Ученики сюда не попадут. А те, кто знает, хорошо защищали проход.

– Пока Дарина не решила освободить трогов, – хмыкает Сайлас, и Дарина бросает в него раздражённый взгляд.

Мы попадаем в подземный проход с темницами. Вокруг – полное запустение. Сразу видно, что этим помещением уже давно не пользуются. Воздух пропитан затхлостью, и паутина на стенах чётко говорит: здесь больше не будет узников.

Магические факелы вспыхивают сами собой, освещая нам путь, но вокруг такая тишина и опустошение, что я уже всерьёз сомневаюсь – найдём ли мы гробницу вообще.

И, упершись в тупик, мы все останавливаемся.

Глава 45. Альд

Глава 45

– Его не могли захоронить на виду у всех, – констатирует очевидное Калеб.

И чтоб его… он прав. Мы слишком беспечно надеялись на быстрый спуск и такой же подъём. А теперь, похоже, придётся искать. Долго и дотошно.

– И что дальше? – задаю вопрос всем и никому одновременно.

– А дальше… либо мы с Дариной найдём ещё один скрытый проход, либо придётся справляться без Киракса, – без обычного веселья, но с лёгкой насмешки в голосе отвечает Сайлас.

Он всегда язвит, всегда смеётся. Кажется, чем хуже заварушка – тем спокойнее он себя чувствует. Но не сейчас. Это уже не шутки.

Дарина подходит к нему, и он объясняет, как взаимодействовать с магией для поиска. Они начинают сканировать стены – скрупулёзно и точечно, не спеша, чтобы не пропустить пустоты или скрытые ходы. И примерно через минут двадцать мы получаем результат.

– Здесь, – чётко произносит Сайлас, остановившись у одной из стен. – Там точно что-то есть. Проход или комната… а в нашем случае, надеюсь, гробница.

Мы с Калебом подходим ближе и сканируем сами, пытаясь ощутить притоки магии. И да – ощущаем. Она там. Древняя, мощная, с примесью чего-то очень личного.

– Видимо, защита от непрошенных гостей, – цежу сквозь зубы.

– Пробуй пробиться мечом, – подсказывает Калеб и отходит на шаг в сторону.

Ожидаемо – никто не знает, какое будет сопротивление. Призываю меч, и тут же звучит вопрос от Тамира:

– Это меч Киракса?

– Он самый, – отвечаю и направляю его силу на защиту.

Вот только не улавливаю ни рун, ни защитных заклинаний. Будто ничего не сдерживает древнего демона. Пусто. Или – слишком хорошо спрятано.

– Не понимаю… – пробую ещё раз. – Либо здесь пусто, либо меч бесполезен.

– Давай я попробую, – предлагает Тамир.

Отхожу, давая ему место, и он запускает огненную сферу в стену. Каменная кладка без защиты должна разлететься на куски – по всем законам магии. Но вместо этого удар отражается. Мгновенно.

Сфера отзеркаливается и с силой отбрасывает Тамира в противоположную стену. Он глухо ударяется и скатывается на пол.

– Тамир! – тут же к нему подбегает Дарина, опускаясь рядом и осматривая.

– Защита определённо есть… и мы точно нашли гробницу, – сквозь зубы произносит демон, сдерживая боль.

– Брат, тяни силу. Восстанавливайся, – предлагает Сояр, садясь к нему на корточки.

– Если твой меч не действует, а защита стоит на проходе, то нужно действовать с умом, – произносит Калеб, на ощупь изучая кладку.

– Ну что, гений, подтверждай своё звание, – смело предлагаю ему, не скрывая ожидания.

– Киракса заточили демоны… по приказу. Сами бы они с ним не справились. Они только похоронили, – медленно, с расстановкой произносит Калеб, будто выкладывает логическую цепочку вслух.

– И?.. – с нетерпением подгоняю.

– Значит, защиту ставили они. И снять её, скорее всего, тоже могут только они, – подытоживает Калеб, глядя на Тамира и Сояра.

– А мы пытались просто пробить её… – улавливаю его ход мысли и уже сам злюсь на очевидность.

Тамир и Сояр уже подходят к нам. Их общая руна восстановления сработала, и Тамир вновь в строю – мрачный, но сосредоточенный.

– И я пытался пробить её мечом. Не подействовало, – проговариваю вслух. – Значит, нужно не разрушить… а снять.

– Ты можешь не подойти из-за родства с Кираксом, – выдаёт ещё одно предположительное ограничение Калеб. – Снимать защиту должны демоны. Но не ты, Альд.

Мы все переглядываемся, и лишних инструкций не нужно. Тамир, Сояр и Дарина подходят к стене ближе.

– Дарина, если почувствуешь сильное сопротивление – прекращай, – строго командует Сояр, и девушка молча кивает.

Они кладут ладони на стену, мужчины перекрывают ладони жены, и демоны начинают вливать магию в защитное заклинание.

– Я вижу символы… и руны, – произносит Дарина с дрожью в голосе.

– Это хорошо. Только мы их не видим, – отвечаю ей, стараясь не отвлекать.

Концентрация магии возрастает. Демоны вливают максимум – но пока ни малейшего отклика от заклинания.

– Сопротивления не чувствуете? – уточняет Калеб, не сводя взгляда с их рук.

– Нет… но пока защита не поддаётся, – стиснув зубы, отвечает Тамир. – А мы вливаем достаточно.

– Им может не хватить сил, – вмешивается Сайлас хмуро. – Но если догадка Инквизитора верна, то мы не поможем.

После сказанных слов Калеб, не говоря ни слова, забирает у меня меч и молча вручает его Тамиру.

– Тяни из него силу, – приказывает тем самым голосом, в котором сквозит магия.

Я подхожу ближе, кладу руку на плечо Тамира и тихо произношу:

– Помни о моих словах. Меч воздействует на демонов. Тяни резко – и не долго.

Он кивает, глаза полны решимости. Мы отходим в сторону, напряжение висит в воздухе. Проходит минута. Вторая. Я уже вижу, как на мече появляется пламя. Пока маленькое – тонкая искра у основания клинка. Но это значит, что он включился на полную мощь.

Для артефакта восстановление – дело пары минут. А вот для демона… последствия могут быть разрушительными.

– Тамир, скорее! – гаркаю на него, видя, как меч вспыхивает настоящим пламенем.

Дёргаюсь вперёд, но Калеб тормозит меня, схватив за руку.

– Он уже влияет на него, – рычу, говоря об очевидном.

– Дай ему ещё пару минут, – давит интонацией Калеб в ответ.

Перевожу взгляд на демонов, скрежещу зубами, сдерживаясь.

– Ещё минуту – и я забираю меч, – ставлю условие, и Калеб отступает, не споря.

– Всё, – на выдохе произносит Тамир хрипло, рычащим трансформированным голосом. – Защитное заклинание снято.

Они отходят от стены, которая всё ещё выглядит такой же непробиваемой, как и раньше. Но магия ушла. Когда Тамир оборачивается, я вглядываюсь в его глаза – и вижу: меч уже успел воздействовать.

Он вкусил силу. И изменился. Пока не сильно, но… звериное, демоническое начало, исковерканное этим артефактом, уже проступает в его взгляде и в мимике.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Отдай, – протягиваю руку и жду.

Но демон колеблется. Не спешит. В нём борется желание – и здравый смысл. Это искушение, с которым не каждый справляется.

– Любимый, – зовёт его Дарина, подходя ближе и обхватывая его лицо ладонями. – Вернись ко мне, – просит ласково, почти шепчет, завлекающе.

Но демон не хочет расставаться с мечом. Он не собирается. Он хочет подчинить его. Хотя на самом деле – меч подчиняет его.

– Тамир, не вынуждай, – предупреждающе говорит Дарина, чувствуя, как ситуация висит на грани.

Я делаю шаг вперёд.

Но мне дорогу преграждает Сояр.

– Не вмешивайся, – рычит он глухо. – Дарина справится. И брат отдаст меч.

– У нас нет времени на эти игры, – сдержанно, но резко протестует Калеб.

И тогда в руках Сояра вспыхивают сферы – он готов защищать свою семью до последнего.

– Сояр, я справлюсь быстрее, – спокойно, но хищно предлагает Сайлас, подходя ближе.

– Нет! – громко и яростно в ответ.

– Минута – и мы забираем силой, – предупреждаю его, и тот нехотя соглашается.

А Дарина продолжает смотреть в глаза мужу. Пристально, не мигая. И… дьявол, она воздействует на него. Внушает. Проталкивает послушание мягко, но жёстко.

Только сейчас, присмотревшись, видно, как он сопротивляется, а она – продавливает. Дарина, хрупкая девочка из земного мира, похоже, способна переплюнуть магию собственных мужей. А за этим, признаться, забавно наблюдать.

Ухмыляюсь и не мешаю.

А Тамир морщится, пытается отвернуться, разорвать контакт. Но хрупкие ладони жены не дают. Она держит его взгляд, как силовой замок.

Калеб напрягается рядом и призывает один из своих мечей.

– Это лишнее, – тихо произношу, не глядя на него.

Он не прячет меч, но и не поднимает. Ждёт. На грани.

И тут Тамир прикрывает глаза… и меч оказывается сначала в руке Дарины, а затем – в моей.

Но это не единственное, что происходит.

Общее низкое рычание прокатывается по подземелью. Гулкое, синхронное, демоническое. И становится ясно: из-за ментального давления Дарина сломала гипноз Калеба. Теперь он больше не контролирует их.

Злые, жаждущие отмщения демоны впиваются в него враждебными взглядами.

Похоже, у нас подоспел новый виток столкновения.

Глава 46. Альд 

Глава 46

– Так, до того как тут случится бойня, напоминаю всем, что мы на одной стороне, – успеваю произнести. И понеслась.

Тамир нападает первым – меч уже разогрел в нём азарт битвы. Успеваю отскочить в сторону, чтобы его огненная сфера не задела. А вот Калеб отбивает её мечом и тут же переходит в боевую стойку. Дарина пока остаётся в стороне, но Сояр активно помогает брату – они оба идут в атаку на Инквизитора.

Калеб призывает второй меч. В узком проходе сложно маневрировать, но это их не останавливает. Тамир набрасывается с кинжалом, метя чётко в грудь. Калеб отражает атаку, бьёт демона ногой, и тот отлетает в стену. В этот момент Сояр едва не вонзает клинок в бок Калеба.

– Угомонитесь! – рычит Калеб, но безрезультатно.

Сояр пытается ранить его снизу, резко присев. Когда это не срабатывает, делает подсечку. Калеб отскакивает, прячет один из мечей и бьёт его кулаком в челюсть. Голова Сояра резко откидывается, но он остаётся на ногах. И скалится.

Отворачиваюсь, ищу глазами Дарину – единственную, кто может утихомирить своих мужей. Она пока не напала, но в её взгляде явно читается враждебность.

– Дарина, угомони их. Или Калеб перестанет сдерживаться, – предупреждаю.

В этот момент Сояр падает прямо к нашим с Сайласом ногам. Потрёпанный, злой, но всё ещё сжавший кулаки.

– Ещё, или хватит? – с раздражением спрашивает Калеб.

– Ты внушал нам! – срывается Тамир, ярость вибрирует в голосе.

И он снова атакует. На этот раз они сходятся вплотную. Кинжал Тамира мелькает так быстро, что невозможно уследить за каждым движением. Но Калеб – как автомат: отражает каждый удар, не давая ни малейшего шанса.

Уклоняется, контратакует, и сталь со звоном встречается со сталью. Искры сыплются, агрессия в воздухе сгущается.

– Может, вырубить их? – спрашиваю Сайласа, наблюдая за этим шоу, будто за ареной гладиаторов.

– Дай им познакомиться. После этого будут сотрудничать, – отвечает он ровно и резко подвигается ближе ко мне.

Как раз в этот момент Калеб выбивает клинок из руки Тамира. Он летит прямо в сторону Сайласа, и тот ловко отшатывается.

Дальше всё происходит стремительно. Калебу, видимо, надоело играть. Он валит Тамира на пол, подпускает Сояра поближе – и в следующий миг оба его меча оказываются у шеи каждого демона.

– Нет! – кричит Дарина и бросается к Калебу с оружием в руке.

Она приставляет свой клинок к его боку, демонстрируя, что тоже готова действовать.

– Если вы размялись – пойдём будить Киракса! – произношу громко, чтобы все расслышали и, наконец, перестали ребячиться.

– Мы либо безоговорочно на одной стороне, либо враги, – жёстко и бескомпромиссно произносит Калеб. – Выбирайте! Сейчас!

Дарина переводит взгляд с одного мужа на другого, шумно выдыхает и, стиснув зубы, убирает оружие. Демоны тоже постепенно утихомириваются, напряжение спадает. Демонстрация силы всегда работает.

– На одной, – всё ещё лежа на полу, отзывается Тамир. – Но не смей больше воздействовать магически! – предупреждает, давая понять: сотрудничество закончится в ту же секунду.

Предсказуемо. И этим ставим жирную точку.

– Погнали, – подзываю всех к стене.

Достаю меч и провожу по камню. Лезвие проходит сквозь поверхность, будто через плотный туман. Легко. Без малейшего сопротивления.

– Интересно, – с предвкушением произношу и прохожу через стену.

Остальные следуют за мной. Мы оказываемся в небольшом зале. В центре – постамент, на котором лежат кости. Видимо, это всё, что осталось от тела отца.

– Уверен, что без него никак? – с явным скепсисом переспрашивает Сайлас.

– Уверен, – отвечаю без заминки, и мы подходим ближе к скелету.

Это последние минуты, когда Киракс далёк от нас. Когда он не может ничего разрушить, ни словом, ни поступком. Последняя грань перед тем, как станет слишком поздно – задавать вопросы, сомневаться, бояться последствий.

Но времени на раздумья больше нет. Веры в отца – тоже.

А выбора? И его нет.

Вкладываю меч в его костлявую руку и отхожу на пару шагов.

– Заклинание? Или воздействие магией? – спрашивает Калеб.

– Думаю, меч сам справится, – отвечаю тихо, напряжённо.

И буквально на наших глазах всё тело отца окутывает чёрный непроницаемый туман. В нём сверкают искры и рвутся молнии. Он шевелится, будто живой.

Мы напрягаемся ещё сильнее – это и есть та самая точка невозврата. Мы столько раз пытались не пустить Киракса в этот мир. А теперь… сами его возвращаем.

Спустя пару минут туман резко рассеивается. Будто кто-то сдул его разом, хотя здесь ни ветерка, ни звука.

И тогда мы видим его.

Это уже не скелет. Это полноценный мужчина. Массивная мускулатура, широкие плечи. Кажется, одной ладонью он способен переломить хребет.

В боевых доспехах. С главным оружием – мечом – в руке.

Он садится, затем медленно встаёт.

Смотрю на отца и понимаю, что почти забыл, как он выглядит. А он… он так похож… точнее, в его лице сплелись мои черты и черты Рэйна. Мы действительно его прямое продолжение.

– Долго вы шли, – хриплым, тянущим голосом произносит Киракс, оглядывая нас по очереди.

А смотрит он так, будто сразу внутрь. Словно копается не только в наших головах, а сразу и в магических потоках. Оценивает. Определяет, кто на что способен.

Единственное, чего я до сих пор не понимаю – кто же смог заточить его? Глядя на отца, даже после веков смерти, видно: он полон сил.

– Интересует, кто меня победил? – спрашивает отец, почти зловеще рычит, сверля меня взглядом.

Забыл. Спрашивать вслух необязательно – он и так всё понимает.

– Только самые близкие способны на это. Тебе ли не знать, сын, что сильнее всего может навредить именно семья?

– Предположим, – отчасти соглашаюсь, пока остальные молчат и явно не спешат вступать с ним в диалог. Осторожничают.

– После восстания против сестры… именно она и заточила меня сюда, – произносит с яростью и скалится. Затем переводит взгляд на Калеба. – Созывайте всех, кто способен помочь. Император уже в храме. Он проведёт обряд переноса силы. А после бросит всю свою армию против древних богов… и Арианы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Говорит жёстко, бескомпромиссно. Без тени сомнения. И мы ему верим. Знания древних не подлежат обсуждению. Их мотивы – да, всегда туманны, но не сила и знания.

– Опоздаете – и мы уже не сможем помочь, – добавляет Киракс, легко уловив мои мысли. – Если не послушаетесь, вы лишитесь всего, – обводит всех присутствующих цепким взглядом. А потом смотрит на меня и Калеба по очереди. – А вы – единственной, которую любите. Готовы рискнуть? – скалится, как хищник, уже предвкушающий битву.

И не дожидаясь ответа, расправляет плечи, будто уже готов ринуться в бой, и открывает чёрный портал – мрачный, как сама мгла.

– Ты, сын, и ты, Калеб, идёте со мной. А вас с подкреплением жду в Мире Парящих Храмов, – чётко командует Киракс.

– А как мы…? – начинает Сайлас, но Киракс даже не даёт договорить.

– Мне необязательно произносить вслух, чтобы вы получили координаты, – отрезает он.

И всё. Он входит в портал, а мы с Калебом переглядываемся – и следуем за ним.

Вот и всё. Теперь либо мы победим, либо потеряем всё. Без вариантов.

Глава 47. Ариана 

Глава 47

Вся ночь прошла как на иголках. А перед рассветом ко мне пришёл Габриэль, когда нервы уже были на пределе. Он посмотрел так, что сразу стало понятно – ни спрашивать, ни спастись не получится. В груди будто что-то обрушилось, холодно и тяжело.

И вот, спустя, наверное, час, хотя для меня время растянулось словно вечность, мы прилетаем на личном корабле Императора в мир Парящих Храмов.

Из иллюминатора смотрю на эту красоту, и внутри что-то болезненно сжимается. Скалы парят в небе, перемещаясь по своей траектории, словно живые. А на одной из них возведено потрясающее по красоте здание – будто весь храм сотворён из хрусталя. Он самый большой в сравнении с остальными.

Только красота эта пугающая. От неё захватывает дух – не от восторга, а от подсознательного ужаса. Это место – сама магия. Здесь простому смертному делать нечего. Это некий род святыни, живой ритуальный центр.

Тут проводят самые сильные обряды, и тем, кто слаб, этот мир предлагает лишь смерть – в величии своих утёсов. А кто силен – тот может восстать из пепла и возвыситься над миром.

Страшный и чарующе прекрасный край. Я бы никогда сюда не попала и не стремилась. Даже не знаю, откуда во мне знания об этом месте. Но они словно спали где-то глубоко внутри, будто запечатанные, а сейчас, под воздействием магии, просыпаются один за другим – вспышками, тенями, обрывками запахов и образов.

– Время вышло, – зловеще произносит Габриэль, открывая дверь моей каюты.

Не трясусь и даже не пытаюсь сбежать. Это бессмысленно. Мне не справиться с ним, а с Императором и подавно. Тело как будто цепенеет, но не от страха, а от ощущения обречённости.

Похоже, надежда умирает во мне. И когда Гейб подхватывает меня за локоть и буквально ведёт силой по коридору к трапу, она окончательно гаснет.

Я пыталась всю ночь связаться с Кираксом, но тщетно. Альд с Калебом тоже не появились. А о том, что мы сюда прилетели, они, скорее всего, даже не узнают. Император не взял с собой даже охрану – только Гейба и меня.

Это значит, что план у него один – быстрый, точный, смертельно опасный.

– Не сопротивляйся, Ариана, и всё пройдёт быстро, – властно произносит Император, когда замечает нас. Его голос звучит будто приговор.

Так хочется съязвить, плеснуть хотя бы каплю яда, но губы не слушаются. Молчу. И когда он отворачивается и открывает портал, Гейб без лишних слов вталкивает меня туда.

Я не удерживаюсь на ногах и падаю на колени. Прямо на мраморный пол. Поднимаю глаза – и их ослепляет голубое свечение.

Мы в большом зале. Окна не открывают вид на красоты вокруг – они закрыты витражами, и именно через них льётся свет, который рассыпается брызгами по всему помещению. Будто блики солнца и радуга танцуют прямо по камню. Всё залито эфемерным сиянием, как во сне.

Поднимаюсь на ноги, и только тогда замечаю алтарь. Он сделан из голубого хрусталя. Хрупкий на вид, почти воздушный, но уверена – он тверже стали. Возле него Вещун – как всегда, в причудливой одежде, с амулетами на шее. Он постукивает тростью, будто нервничает или спешит. Его глаза слишком внимательные, и от их взгляда хочется отвернуться.

Перевожу взгляд левее – и замираю, когда вижу женщину. Точнее – древнюю демоницу. Большие, чёрные, закрученные рога, мощный хвост с костяными наростами.

В её взгляде вызов. Холод и знания. Её наряд – открытое платье, подчёркивающее всё, что нужно, подчёркивающее с дерзкой демонстративностью. Эпатажно. Опасно.

Но цепляет вовсе не это. Не её вид. А что-то внутри меня. Что-то тянется к ней, как будто узнаёт. Дергается, откликается.

Хотя она пугает. Она не манит – она отталкивает. От неё хочется держаться подальше. Очень далеко.

– Неравит, я рада снова встретиться с тобой, – холодно произносит женщина, и Габриэль легонько подталкивает меня в спину.

Машинально иду вперёд и не понимаю, почему она ко мне так обращается. Почему в этом голосе сквозит уверенность, будто всё уже решено.

– Меня зовут Ариана, – тихо поправляю её, почти на автомате, на что женщина смеётся.

Искренне. Громко. С вызовом. Будто я удачно пошутила, сама того не осознавая.

– Тебя, доченька, зовут Неравит. И ты – древняя богиня, лишённая своего предназначения, – огорошивает она, и я сбиваюсь с шага.

Что за бред?!

Я много чего не помню, но такое точно не могло бы просто исчезнуть. И я помню внешность своей матери! И точно не могу являться богиней – это невозможно!

Разум твердит, что мне врут. Нагло, в глаза. Но вот нутро… что-то во мне откликается, что-то тянется к этой женщине, как к родной. Чутьё и чувства не обманешь.

В голове – каша из обрывков воспоминаний, и я пытаюсь сопоставить их с тем, что мне сейчас говорят. Пытаюсь, но получается откровенно паршиво.

Сначала Император с даром, теперь вот она с подобным заявлением.

И я должна… поверить?

Подхожу к алтарю, и мой взгляд цепляется за глаза Вещуна. Тот ещё хитрец, скользкий, но может хоть сейчас он не будет юлить.

– Дочь, твоя мать говорит правду, – тихо, почти равнодушно, но слишком уж чётко отвечает он. Совершенно без скрытого подтекста, будто зачитывает приговор. – С рождения ты – кровавая богиня Неравит, уничтожавшая целые миры по приказу своей матери. Это твоя суть, – втолковывает с таким спокойствием, как будто это истина, которую знает каждый.

Я не могу сдержать нервный смешок. Даже присутствие Императора не помогает удержать маску. Шок и непонимание полностью перекрывают страх. Они главенствуют. Всё остальное – на заднем плане.

– Что вы такое говорите? – вырывается сразу. Голос дрожит, но я стараюсь держаться. – Зачем вы врёте?

– Ты ставишь под сомнение мои слова? – понижая голос, спрашивает богиня, и только сейчас я полностью прихожу в себя.

Она давит на меня не только взглядом, но и магией. Словно окутывает, продавливает изнутри, давая понять: лучше соглашаться… и помалкивать.

– Нет, но… – начинаю, но меня перебивает Император:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Хочешь узнать, как ты стала Арианой? – спрашивает с издёвкой, в голосе всё, что он думает обо мне. Будто я испоганила ему всю жизнь.

Если принять тот факт, что древняя богиня и колдун – мои родители, слепо поверить в это, то узнать правду действительно хочется. Поверить в это трудно. Почти невозможно.

Но когда настолько могущественные личности утверждают одно и то же…

Жизненно необходимо услышать их версию событий. Хоть и откровенно боязно верить на слово всем присутствующим в храме – и, откровенно говоря, опасно.

– Хочу, – отвечаю почти честно и слишком тихо.

Отнекиваться становится невыносимо сложно. Скрещиваю руки на груди – это всё, на что хватает смелости. Единственное, чем выдаю протест. На большую демонстрацию характера не решаюсь. Пока.

– Более восьми тысяч лет назад я был воином… – произносит Император с гордостью и горечью в голосе. – Я убивал чудовищ, перемещаясь из поселения в поселение за кров, пищу и плату. Был тем, кого ждали, тем, кто спасал! – повысив голос, впивается в меня уничижительным взглядом. – И ничего, слышишь, ничего не хотел менять в своей жизни! Но когда я пришел к рекам Тигр и Ефрат в шумерской Империи, узнал про кровавую богиню, что захватила власть и требует поклоняться ей и приносить кровавые жертвы...

Он замолкает, давая время переварить это. Но говорил он не как всегда. Не с холодной отчужденностью, а с затаённой обидой и с явной болью утраты, чего-то глубоко личного. Он – Император, гроза всех миров, тот, кто уничтожает по собственному желанию любого. Через его правление тянется кровавый след из трупов.

А он был… героем? Был спасителем?

– Не веришь? – спрашивает горько. – А ты поверь! – рычит и продолжает: – Я не верил в древних богов и пошел сразить тебя, Неравит. Это и стало началом конца. У меня почти получилось, но, умирая, ты прокляла меня даром. Поменяла наши силы и сущности местами. Забрала мою доблесть и честь, обрекла на служение, – выплевывает ядовито, стискивая кулаки до хруста. – Я должен приносить кровавые дары древним. Уничтожать целые миры. Ты спаслась и обрекла меня на это.

Мужчина снова замолкает, и я начинаю медленно осознавать всё. Что за дар преподнесла ему. И на что я его обрекла. Холод постепенно разливается по груди.

Я не имела даже призрачного шанса уйти. Он жаждет вернуть себе свою силу. Вернуть себя. И он не остановится ни перед чем, чтобы свершилось его правосудие.

Кровь стынет в венах. Я не знаю, чем это всё обернётся.

Но я точно знаю – он не врёт!

Я действительно богиня. И передо мной стоят мои родители.

– Вижу, ты уже поняла, что выбора у тебя нет, – властно и жестко произносит зановообретённая мать, переключая моё внимание на себя. – Вначале проведем ритуал по обмену силами, а потом – брачную церемонию.

Что?..

Грудь сдавливает. В голове звенит. Я не хочу ничего возвращать. А уж тем более – замуж. Мне бы переварить всё услышанное, а она требует немедленного подчинения и действий.

Делаю несколько шагов назад – и врезаюсь спиной в чью-то грудь. Живую, твердую, словно скала. Гейб… как же я могла про него забыть?

– Я не хочу! – выкрикиваю отчаянно, срываясь почти в плач.

Я люблю своих мужчин. Люблю.

И не хочу становиться женой Императора. Не хочу быть связанной с ним!

– Ты что-то путаешь, – шипит, как змея перед броском демоница и делает шаг ко мне. – Мы не предлагаем, а говорим, как будет! – ставит точку в нашем противостоянии.

Внутри всё сжимается в тугой комок. Я чувствую, как дрожь пробегает по коже. Перевожу взгляд на Вещуна в отчаянной надежде. Вдруг… Но нет.

Ни поддержки, ни сомнений. Пустота. Они всё давно решили за меня. Всё спланировали – и теперь просто ставят перед фактом.

Но ведь для ритуалов нужно моё согласие?

И я его не дам. Ни за что. Пусть делают со мной что хотят… но я против!

– Вздумала спорить? – рыча, спрашивает та, кто называет себя моей матерью.

Хотя матери так не поступают. А ещё её хвост бьёт по полу, будто хлыст – тот самый, что неминуемо обовьёт мою шею.

Сглатываю и напрягаюсь ещё сильнее. В её глазах – гнев. Она явно не рассчитывала, что я могу дать отпор. А вот такая у вас дочь.

– Если ты будешь упрямиться, Неравит, то я одним щелчком пальцев убью твоих мальчиков, – предупреждает холодно. – Убью, не раздумывая, – заканчивает с вызовом.

Для наглядности она поднимает руку и складывает пальцы вместе. Холод пробегает по спине. Только не это. Подбегаю к ней и с мольбой смотрю в глаза. Смотрю на ту, что должны поддерживать и любить. Но по факту уничтожает во мне всё живое и надежду, в том числе.

– Я согласна, – произношу шёпотом роковые слова.

– Рада, что в тебе осталось хоть что-то от моей дочери, – фыркает она зло и подходит к алтарю.

А мне ничего не остаётся, как следовать её примеру и смириться со своей участью. В груди пусто, будто всё внутри выжжено до тла. Встаю рядом с Императором и вкладываю свою дрожащую ладонь в его крепкую руку. Она словно каменная – тяжёлая, горячая, уверенная. Пальцы слегка сжимаются, и от этого прикосновения по коже пробегает ледяной озноб.

Древняя демоница начинает читать древнее заклинание, и ритуальным кинжалом делает надрезы на наших ладонях, чтобы кровь смешалась. На коже чувствую: резкий укол, потом жар, потом пульсирующая боль.

И по мере того как она начинает говорить громче, кровь начинает шипеть – зловеще, будто оживает, как змей, вырвавшийся из сна. Тёмная жидкость извивается, перемешивается между нашими ладонями и вдруг исчезает, словно впитываясь в кожу.

Только после этого мужчина отпускает мою руку. В его движении нет спешки, он точно знает, что делает. А я всё ещё ощущаю жжение на коже – и пульсацию где-то глубже, уже под ней.

Сила пока не вернулась, но я уже начинаю вспоминать обрывками своё прошлое – вспышки образов, запахов, чужих лиц. И чувствовать мощь внутри – необъятную, холодную, спящую, но готовую вырваться. Она растекается по телу, прорастая вглубь каждой клетки.

А Император, отойдя на пару шагов, говорит, явно не нам:

– Атаковать храм! – и его голос сквозит решимостью убить всех, кто находится в зале.

Глава 48. Ариана 

Глава 48

– Убей его! – кричит древняя богиня Габриэлю, вот только я это слышу сквозь шум, будто издалека.

Вижу… и как будто не вижу, как мужчины дерутся между собой. Меня словно затягивает в воронку, утягивает вниз, и не отпускает. Пространство плывёт, становится зыбким.

Сейчас я чувствую то, что давно позабыла. То, что делало меня кровавой богиней. Сила и мощь не возвращаются постепенно. Они атакуют меня волной – накатывают в полную силу.

Без предупреждения, без передышки, захлёстывая разум.

Моя трансформация завершается в тот момент, когда Император вонзает в шею Габриэля кинжал. Он падает замертво. Резко. Бесшумно.

Вот только сожаления… или хотя бы чего-то отдалённо похожего на сострадание – я не ощущаю. В груди пусто. Холодно.

– Как ты посмел?! – разъярённо рычит мама на Императора.

Теперь я точно знаю – это она. Воспоминания вернулись.

Богиня в ярости, а мне смешно. Горько и сладко одновременно.

Этого мало. Я бы поигралась с ним сильнее. Дольше.

И тут стены храма начинают сотрясаться. Гул усиливается, потолок дрожит. Снаружи разворачивается настоящая битва – и меня манит туда. Зовёт в самую гущу хаоса. Я жажду крови. Хочу опробовать силу, которую так долго удерживали запертой.

– Сестра, что ты наделала! – громогласно произносит Киракс.

Мы все резко поворачиваемся. В зал входят Киракс, Альд и Калеб. Их аура – яркая, мощная. Контраст с тьмой, что расползлась внутри храма.

– Не вмешивайся! – рычит богиня и бросается в сторону мужчин.

Её движения стремительны, точны. Взгляд – хищный. Она выбрала цель. Её не волнует Киракс. Она несётся, как смертоносный вихрь, прямо на нефилима и Инквизитора.

Император пытается уйти в этой суматохе, отступает к колоннам, но я кидаю магическую плеть ему на горло и волоку обратно. Сила подчиняется мне без раздумий.

– Не так быстро! – рычу искажённым голосом на старого врага.

Теперь я всё помню. Я была на троне. Была владычицей тех земель… пока не пришёл воин. Тот, кто всё разрушил.

Боковым зрением замечаю, как Вещун, к которому у меня так и не появилось чувств, и Киракс сдерживают маму. Вот только мне нет до этого никакого дела. У меня в руках своя игрушка.

– Ариана, – зовёт меня Калеб.

Я смотрю на мужчин иначе. Совсем иначе. В глазах – только холод.

Вызываю кинжал и бросаю чётко в грудь Калеба. Но он – опытный воин. Уворачивается в последний момент. Быстро. Почти грациозно.

А тем временем Император вырывается. Освобождается. И начинается моё веселье.

Он защищается мечом, но цель выбрал не ту. Эти глупцы решили защитить меня, когда уже самим нужна помощь. Калеб с Альдом атакуют мужчину с двух сторон, взлетают, расправляют крылья – а он уже лишён своей демонической сущности.

Сильнейший воин, да. Но теперь без магии.

И он даёт им отпор. Даже несмотря на то, что их двое. Даже несмотря на крылья. Первое ранение получает Калеб – в плечо, когда приземляется рядом с Императором, а тот резким выпадом достаёт его.

– Тебя не спасёт сила! – кричит мужчина, кидаясь уже на Альда.

Тот атакует сбоку, но Император отбивает его кинжал играючи. Слабенько и неинтересно. Не тянет. Не впечатляет. Поворачиваюсь лицом к богам – а там картина куда интереснее. Киракс атакует мечом сестру, а та в ответ хвостом откидывает его к стене.

А Вещун, которого, наверное, я никогда не смогу назвать отцом, трансформировал свою трость в копьё и теперь защищается им от её огненных сфер. Пока мама держится, но уже видно – ей сложно. Её движения замедляются, дыхание тяжелеет.

– Неравит, ты не хочешь помочь матери?! – с претензией рычит она, сжав кулаки.

– А зачем? – отвечаю без раздумий. Голос ровный, почти отстранённый. – Ты либо победишь, либо слаба. Так ты учила меня, мама, – кидаю ей её же мудрость, и вижу, как она замирает.

Она теряет бдительность, и Кираксу удаётся подобраться вплотную – он оплетает её магией, ловко и чётко, как сетью.

Поворачиваюсь к мужчинам и вижу, как Император выбивает кинжал из рук Альда. Что-то внутри меня ёкает – на миг. Но не надолго. Я стряхиваю это, словно пыль.

– Поигрались? Теперь я буду играть! – с азартом произношу и раскидываю мужчин магической волной.

Они отлетают к ближайшим стенам, и начинается веселье по-настоящему. Призываю меч в руку – металлическая рукоять появляется в ладони с едва уловимой вибрацией, как будто сама магия резонирует. И иду в атаку на Императора.

В прошлый раз ему удалось победить хитростью. Я была беспечной. Слишком наивной. Но сейчас – нет. Сейчас я не дам ему ни малейшего шанса.

Он успевает лишь защищаться. Сталь звенит, отбрасывая искры, удар за ударом. Я наступаю, навязываю бой, и с каждым движением загоняю его в угол. Он силён – как и раньше – но уже не настолько. Он теряет темп, сбивается с ритма.

Делаю обманный манёвр – и, когда он готовится защищаться слева, вонзаю меч в его правый бок. Сталь входит ровно туда, куда я и планировала.

Глубоко. До упора.

В его взгляде – шок. Поражение. Мужчина медленно опускается на колени, меч выскальзывает из рук и падает с глухим лязгом. Он – символ его власти. Но теперь – просто кусок металла. Оружие, которое подвело. Которое станет его погибелью.

– Ты не смог победить меня в прошлый раз, – присаживаюсь перед ним на корточки и улыбаюсь. Спокойно. Без злобы. – И сейчас умрёшь от своего же меча.

Мужчина держится за бок – кровь идёт обильно, просачивается сквозь пальцы. Его жизнь утекает. Но он не сломлен. Ни мольбы, ни страха. Лишь странное облегчение. Будто именно этого он и ждал.

Наклоняю голову на бок, всматриваюсь в его глаза – и понимаю, что права. Для него это освобождение. Конец, которого он не боялся.

– Я не доставлю тебе такого удовольствия, – встаю с мечом в руках, разворачиваюсь, оставляя его медленно истекать кровью на каменном полу.

– Я ещё вернусь! – слышу крик матери, но реагирую слишком поздно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она вырывается, пролетает сбоку, подхватывает умирающего Императора и исчезает вместе с ним в портале. Оставив после себя лишь огорчение… и злость.

– Он должен был умереть здесь! – рычу в гневе, но она уже не слышит.

А пустота в воздухе от портала только сильнее раззадоривает ярость.

– Ариана, – зовёт меня Альд, но я не могу оторвать взгляда от того места, где только что был мой личный враг. Пространство будто дрожит – как и мои руки.

– Ари, – зовёт Калеб, и это становится отправной точкой.

Резко разворачиваюсь и рычу на них обоих – звериным, низким звуком, от которого у самой вибрирует грудная клетка.

– Пошли прочь! – кричу со злостью и раздумываю, с кого начнётся моё веселье.

Оба играли со мной в прошлом, а теперь поиграю я.

По своим правилам. По жёстким.

– Сын, со своей женщиной ты уж как-то справишься, – хлопает его по плечу Киракс и, открыв портал, уходит.

И это тоже бесит! Его снисходительный тон и слова. Всё бесит!

– Я никому не принадлежу! – кричу так, что стены сотрясаются, и пыль осыпается с потолка.

Мой крик даже заглушает звуки взрывов снаружи. Мне плевать, кто там воюет и зачем. Эта вселенная будет лежать под моими ногами.

– Твоя мать ушла в свою реальность и не скоро вернётся, – произносит отец.

Отец… Странно звучит. Он – Вещун. Колдун. Кто угодно, только не отец. Он не воспитывал меня. Не защищал. Он ничего мне не дал. Только саму жизнь.

И, глядя ему в глаза, я не чувствую ни единой эмоции. Ничего. Пустота.

– Можешь тоже проваливать! – рычу и на него, шагнув вперёд, будто сама выталкиваю его прочь своей волей.

– Будешь готова к разговору – найди меня, – говорит он напоследок и исчезает в портале.

Мы остаёмся вчетвером: я, двое мужчин и моя злость, которая рвётся наружу и всё ещё горит с новой силой.

Глава 49. Ариана

Глава 49

– Ари, давай поговорим, – предлагает Калеб, осторожно, будто идёт по краю обрыва.

Я вскидываю бровь, не скрывая насмешки. Ещё шаг – и полетит.

– Тут нет Арианы. Я – Неравит. Древняя богиня, которой ты должен поклоняться.

– Ничего себе загнула, – присвистывает Альд и сплёвывает кровь на пол. На лице у него усмешка сквозь боль.

– А я смотрю, тебе Император мало навалял, раз ты ещё шутишь, – шиплю на него, сжимая кулаки.

А мужчины медленно, шаг за шагом, приближаются. Глупые. Я не боюсь. Справилась с Императором – и с ними справлюсь.

– Так ты добавь, – дерзко бросает Альд и кидает оружие на пол. – Я, в отличие от Калеба, не настроен на разговоры.

– Хочешь умереть? – спрашиваю налегке. Голос хищный, насмешливый. И задумавшись добавляю: – А ты забавный, может, и оставлю тебя в живых. Будешь меня развлекать.

– Хочу трахнуть свою любимую демоницу, которая возомнила о себе невесть что! – выдаёт этот смертник, подходя впритык. Его дыхание обжигает лицо, и я опешиваю от такой наглости. А он добавляет: – Хочу выбить дурь из её светлой головки самым надёжным способом. А по попе ты тоже получишь за этот цирк, – обводит взглядом зал.

Слова врезаются в тело, словно плети. Пока я нахожусь в полном шоке, к нам подходит и Калеб. Жду и от него порцию дерзости, чтобы придавить обоих… но мужчина действует по-другому. Тише. Коварнее.

Он прихватывает меня за волосы, резко сокращая между нами расстояние, и целует. Так, будто имеет на это все права. Словно я уже его.

Захват бесцеремонный, горячий, насыщенный.

Я отвешиваю ему пощёчину, не забывая проехаться когтями по щеке – оставляя алые полосы. Но он не отпускает, а только рычит и целует ещё жёстче. Так что меня разрывает на два желания: убить его на месте и ответить на поцелуй яростнее, глубже, до боли.

Желания борются во мне с чувствами и ощущениями. Сердце гремит в груди как барабан. Всё становится слишком – их взгляды, их дыхание, их близость.

Мужчины – слишком близко. Они заполняют всё вокруг.

Я пытаюсь не реагировать, но внутри что-то отчаянно этому сопротивляется. Пульс отдается внизу живота, а дыхание становится рваным.

– Звёздочка… – шепчет на ухо Альд, и рывком притягивает за бёдра к себе. Моя спина уже прижимается к его груди. – Моя ранимая, строптивая девочка, – его голос горячий, будто капает прямо на нервы. Он прикусывает мочку уха, языком обжигая кожу. – Моя потерянная.

– Отпусти! – рычу и разрываю поцелуй, задыхаясь.

– Дать тебе самой первой поцеловать? – с коварным блеском в глазах спрашивает Калеб, не отступая ни на шаг.

– Я не ответила! – кричу в ответ, задыхаясь от их наглости, давления, от желания, которое не признаю.

Это слишком. Они обнимают меня, зажимают, словно в тиски. Калеб спереди, Альд сзади. Я не хочу… и хочу одновременно. Тело пульсирует, разум борется.

– Ответила, – властно и уверенно осаживает меня Калеб, смотря прямо в глаза. – Моя девочка хотела, чтобы её любили, – прикусывает за нижнюю губу, задерживая её в зубах. – На ровне с этим она любила, чтобы её жёстко трахали, – хватает за шею, не до боли, но крепко, чувствуя, как замираю. – И не отпускали. Любили всю ночь напролёт. А потом – утром. А потом – днём.

– Заткнись! – кричу, ударяя его по щеке с новой яростью. – Ты придумываешь!

А он не замолкает. Его голос тянется и тянется, проникая внутрь. Он говорит – и чем больше я слышу его слова, тем сильнее что-то трескается внутри.

Что-то хрупкое и упрямое ломается – словно лёд, столкнувшийся с ледоколом. Словно весеннее солнце палит без жалости, растапливая всё, во что я пыталась верить.

Он ломает меня. Не даёт и шанса на спасение.

– Ты всегда вредничала, – хрипит Альд за ухом и рывком приподнимает подол платья. Пальцы жадно вжимаются в кожу – он сжимает ягодицы до сладкой боли, от которой по позвоночнику пробегает разряд. – Любила игры, – хмыкает. – Самая жестокая твоя игра – когда ты просила принять третьего к нам. А ты просила.

Он отвешивает шлёпок – звонкий, горячий, с чувством. И я… не понимаю себя. Во мне та же мощь. Та же сила, что и пять минут назад.

Но почему я не могу сопротивляться?

Почему меня накрывает их власть, как ливень, от которого невозможно укрыться?

Он льётся на меня – тяжело, без остановки. Заливает голову, чувства, дыхание. Я уже вся мокрая до нитки, дрожу изнутри, но он не прекращается. Он идёт сквозь меня, и я перестаю дышать – только чувствую.

– И я принял ради тебя! – а вот это уже со злостью. В голосе напряжение, боль. – А теперь хватит этих игр, Ариана. Мне плевать, что ты древняя богиня. С нами ты та же Ариана, которая послушно встанет на колени – и ей это понравится. Та же девочка, которая ждала любви и отдавалась вся, если любила. Та, которую никогда не волновали власть и титулы. Которая хотела быть просто счастливой рядом с теми, кто её любит.

– Это уже не я, – отвечаю резко, выталкивая слова с болью. – Я хочу власти! – протестую из последних сил, будто они где-то глубоко ещё остались.

– Значит, ты её получишь! – зло произносит Калеб, приближаясь вплотную. – Ты станешь моей императрицей. Ты станешь полностью нашей с Альдом.

Он хватает меня под ягодицы и взлетает. Воздух, ставший горячим, обжигает бёдра, платье хлопает по коже, и я ищу в Калебе опору.

Пальцы сами хватаются за его плечи. Вжимаются. Я прижимаюсь, и между нами образуется такой мощный зрительный контакт, что дыхание перехватывает.

В этом взгляде – всё.

Обещание. Жажда. Ненависть, превращённая в желание.

Он уносит меня… куда-то. Я хочу сопротивляться. Должна. Но не получается. Я всё понимаю. Всё помню. Но я уже не та богиня. Не та Неравит.

Сейчас я – больше Ариана. Демоница, которая ищет любви. Которая ищет дом – в их руках, в их телах, в их признании. Которой нужна только их любовь.

Он ложится на алтарь, а я опускаюсь на него, но Калеб не даёт мне опомниться. Несколько быстрых движений, шорох одежды, горячее тело подо мной… и он уже во мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Как вспышка. Как разряд. Как молния в предрассветном небе – яркая, хлёсткая, нужная. Смывающая всё лишнее.

– Ах, Калеб… – стону в его губы, теряясь полностью в своих трансформациях.

В себе. В них. В этом моменте.

А когда и Альд приходит, и, не давая мне ни секунды осознать, что происходит, медленно входит в попку – я окончательно понимаю, кто я и кем хочу быть. Всё становится кристально ясно – телом, не разумом.

Наклоняюсь и целую Калеба в губы, передавая через поцелуй всё, что горит внутри. Всё, что копилось, распирало, жгло. И он чувствует это.

А внутри – будто уже давно высечены их метки. Словно я уже давно их. И только сейчас, когда оба мужчины во мне, я ощущаю это полностью. В полной мере.

Каждый их толчок приносит сладкую, тянущую боль внизу живота. Каждый – как освобождение от оков. Каждый разрывает страх, ломает барьеры, закрывает пустоту.

Я хватаю Калеба за волосы, тяну его к себе ещё ближе, цепляюсь пальцами в корни. Завожу руку назад – и притягиваю Альда, чувствуя его жар, его напор, его силу.

Отрываюсь от таких родных, жадных, любимых губ и шепчу:

– Если вы меня оставите, то я вас убью, – произношу как клятву, вполголоса, дрожащим дыханием.

– Звёздочка, здесь хотели тебя женить, – хрипло рычит на ухо Альд, и его язык касается кожи, обжигая. – Как символично, не находишь?

Вопрос повисает в воздухе, тонет в гуле. Пространство дрожит, и наши тела движутся в едином ритме – неутомимо, яростно, глубоко.

Я подставляюсь, отдаюсь, принимаю всё, что они могут дать. А мужчины яростно доказывают, что правы.

Каждым выпадом. Каждым стоном. Каждым рычанием.

Пока за пределами храма бушует ураган сражения – мы тоже воюем. У нас своё противостояние, своя битва. И плевать, что происходит снаружи. Пусть хоть мир рухни.

Главное происходит здесь. Сейчас. В нас.

– Почему?.. – выдавливаю со стоном, теряясь в воронке его красных глаз.

Демон выходит на поверхность. Его не остановить. Он тоже с нами, тоже требует своё. Тоже любит по-своему. И я уже чувствую когти Альда на своих бёдрах – как символ.

Жестокой, яростной любви. Кровавой. Родной.

– Здесь и сейчас мы берём тебя в жёны, – огорошивает Калеб, и я резко перевожу на него взгляд, задыхаясь от чувств.

– Здесь, на этом алтаре, мы отдаём тебе всех себя. А ты – нам.

– Да?.. – спрашиваю с присущей мне наивностью, и сама слышу, как дрожит голос.

– Я тебе поражаюсь, – смеётся Альд в ответ. – Ты хоть демоница, хоть богиня… но одинаковая.

– Эй! – возмущаюсь и царапаю его когтями по животу, выводя красные полосы.

– Ты наша любимая девочка, Ари, – вносит в моё сердце гармонию Калеб, глубоким и тёплым голосом. – И навсегда останешься ею.

– Я бы спросил, согласна ли ты, но… – напирает Альд, и я чувствую, как накрывает. Как всё тело начинает дрожать от ощущения, что не могу больше держать внутри. – Но мы не спрашиваем, – завершает он.

И это становится сигналом для тела.

Для души. Для сердца.

Оргазм накрывает и сотрясает меня всю. Так, словно даже по пальцам на ногах проходят крошечные молнии. Я выгибаюсь в их руках, теряя контроль, а мужчины не останавливаются, продлевая моё удовольствие.

– Вот так, – хвалит Калеб, продолжая двигаться внутри.

– Только не как всегда, – прошу его на тягучем, почти хриплом стоне.

– Как всегда? – игриво спрашивает мужчина, с нажимом в голосе.

И я чувствую последний, мощный толчок Альда – он кончает с протяжным рычанием и прикусывает меня за загривок. Острые зубы оставляют жаркий след, а вибрация от его стона будто проносится сквозь всё тело.

– Я уже выматываюсь, а ты ещё не кончаешь, – почти мурлычу, теряя связь с реальностью, и мой истязатель финиширует следом. Проникая особенно глубоко.

Калеб задерживается внутри меня. Долго. И при этом смотрит… так странно, что я теряюсь. В его взгляде – нечто большее.

– Что? – спрашиваю шёпотом, ещё дрожа изнутри.

– Новому Императору нужны настоящие наследники, а не клонированные, как раньше, – отвечает он хрипло, и сердце начинает стучать быстрее.

– Ариана, это он боится, что первым будет демон-мальчик, а не Инквизитор, – подтрунивает Альд над Калебом.

Тот бросает на него хмурый взгляд, молчаливо выражая "заткнись", но мы с Альдом только смеёмся – легко, искренне, будто впервые за всё это время.

И вдруг слышим особенно громкий взрыв снаружи. Стены храма сотрясаются, пыль сыплется сверху, воздух дрожит. Именно это возвращая нас к реальности.

– Собираемся, а то они без нас не закончат, – командует Альд и, чмокнув меня в висок, встаёт.

Мы действительно возвращаемся. В бой, в мир, в последствия.

Эпилог

Калеб забирает меч Императора. Его рука крепко сжимает рукоять – словно это уже не символ, а ответственность.

Когда мы выходим из храма, он направляется прямо к главному крейсеру Империи с мечом. А мы с Альдом останавливаемся, чтобы понять, где союзники.

Вокруг – небо, разрываемое снарядами. Летают военные корабли, магические вспышки перемешиваются с военными залпами.

Это настоящая война. Жестокая, смертоносная.

Определив направление, мы с Альдом взмываем в воздух и летим к самому крупному крейсеру рейвенов – там должны быть Диана, Каэль и Дин. Они не могли остаться в стороне.

И как только Калеб объявляет о смене власти, а мы подтверждаем, что Император повержен – бой прекращается с обеих сторон. Тишина приходит резкой, непривычной волной.

На борт возвращаются Тамир, Дарина, Сояр и Сайлас – потрёпанные, с боевым настроем, но живые. В глазах – огонь.

– Мы победили? – спрашивает Тамир, увидев нас, всматривается в глаза с надеждой.

– А были сомнения? – отвечает Альд, обнимая меня за талию, подтягивая ближе.

Все дружно смеются, и в этот момент я замечаю в иллюминаторе до боли знакомого дракона. Сердце замирает.

– Это что, Леон?.. – спрашиваю, вглядываясь сильнее, прижимаясь к стеклу.

– Выжил всё-таки, – хмыкает Альд, качнув головой.

И тут, повернувшись к другому иллюминатору, я замечаю корабль Калеба. На борту – его гарем. Сердце сжимается. Грузовой люк открыт, и я могу разглядеть всех.

Кулаки сжимаются. Что-то холодное и неприятное растекается под рёбрами.

– Ариана, не ревнуй, а то погода испортится, – шутит Альд, но с тем тоном, в котором читается: он всё видит.

– Почему? – удивленно уточняет Диана, принцесса рейвенов.

– Потому что Ариана у нас древняя богиня и по совместительству – Императрица, – без тени иронии отвечает Альд, и все замирают. – По её желанию многое может случиться, – добавляет, чтобы никто не сомневался в этом.

И тут открывается портал, и из него входят Рэйн и Ивар, с топором на плече.

– Мы победили, раз войска отступают? – спрашивает Ивар у Альда, но при этом скользит по мне взглядом, словно не видел вечность.

Словно прощупывает цела ли я. А я улыбаюсь ему в ответ. Показываю, что всё в порядке.

– А теперь я могу испортить погоду, – бурчит Альд, ревниво хмурясь, замечая, как мы с Иваром молча обмениваемся взглядами.

Все вокруг смеются, только нам с Рэйном не до смеха. Он застыл и смотрит на меня как на самую любимую. Как на ту, что ещё не отпустил. А я не могу ответить тем же.

Для меня он – в прошлом. Надеюсь, и мужчина отпустит меня, пойдёт дальше и найдёт ту, что сможет быть безраздельно его.

Имперские войска отступают. Рейвены разлетаются по своим аванпостам. А мы летим в имперский дворец – туда, где теперь решается будущее.

Калеб встречает нас, отдаёт чёткие приказы слугам, собирает всю знать. В его голосе уверенность, в движениях – сила. Всё вокруг подчиняется ему. Всё идёт по плану.

И уже буквально через пару часов мы, облачённые в дорогие наряды, которые я, если признаться, раньше никогда не носила, идём с Калебом по тронному залу, а сзади нас идёт Альд – тоже одетый с иголочки.

В каждом нашем шаге – уверенность. В каждом взгляде – намерение. На нас красное, как отличительный знак. Цвет крови, власти и новой эпохи.

На мне платье, расшитое дорогими камнями, сверкающее при каждом движении. Ткань обволакивает фигуру, заставляя ощущать каждый шаг. А на Калебе красный плащ и золотые доспехи. Они массивны, торжественны, переливаются в магическом свете, словно он уже не просто мужчина – а воплощение силы Империи.

Толпа вокруг кланяется, приветствуя нового Императора, а Калеб держит мою руку. Но не для того, чтобы поддержать и успокоить. Этим жестом он говорит: я не за спиной – я рядом. Наравне.

И мне не нужно подбадривание. Я полна решимости и чётко знаю, чего хочу. Мой шаг твёрд, взгляд прямой.

Хоть я больше не та богиня, что была много веков назад, но власть меня по-прежнему интересует. Только уже с другими целями.

Она – не просто сила. Она – источник послушания и предотвратитель всех бед. В умелых руках, конечно. А мои мужчины умелые. Очень.

И когда мы доходим до тронов, прямо там, под оглушающую тишину зала, забитого битком, нас уже официально женят и коронуют как новых Императора и Императрицу.

Это звучит просто. Но когда в воздухе столько взглядов, столько ожиданий и сдержанных выдохов – каждый шаг, каждый жест превращается в символ.

Сила и власть, которые нам передают, – безразмерны. И теперь больше никто не посмеет посмотреть в нашу сторону косо. Не просто из страха. Из уважения. Из осознания, кто мы есть.

– Я назначаю новым руководителем Конклава и своей правой рукой Альда, – громко и властно произносит Калеб.

И тогда, после поклона, который сопровождался кривой ухмылкой, Альд подходит к нам. Его походка расслабленная, уверенная, почти хищная. Он идёт не просто как советник – как равный.

И дальше он уже не следует этикету, а попросту, под тихие перешёптывания толпы, упирается локтем в трон Калеба.

Так он даёт понять всем своё привилегированное место.

Без слов. Без церемоний. Прямо. Грубо. Как и всегда.

И весь зал это видит – и воспринимает его соответственно.

– Вторым моим указом будет вознаграждение тех, кто помог свергнуть кровавого Императора, чтобы в Империи воцарил мир, – произносит Калеб, когда подданные ещё не успели отойти после первого шока.

Он вызывает к себе первыми Инквизиторов, которые тоже восстали против Императора, и свой гарем. Предусмотрительный муж кидает на меня ласковый взгляд и сжимает мою руку – крепко, но мягко, чтобы я ничего не сказала и стерпела Кристину.

А она теперь боится даже взгляд поднять – вот и отлично. Потом подумаю, что с ней делать. Это Калеб её награждает, а не я.

– Ариана, если продолжишь так смотреть, подданные подумают, что ты решила парочку казнить, – подтрунивает Альд с ухмылкой на губах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Очень смешно, – сдержанно осаживает его Калеб.

На что тот только фыркает, даже не пытаясь скрыть самодовольство.

Следующими выходят другие наши союзники: принцесса рейвенов с мужьями, семья Тарин с Сайласом. Калеб награждает и их – чётко, без лишних слов, но с уважением. И последними появляются Рэйн, Леон и Ивар. Их тоже вознаграждают.

Церемонии на этом не заканчиваются. Калеб сразу же оглашает новый курс Империи, и речь звучит решительно, внушительно, но я уже слушаю вполуха. Если нужно – перекрою его планы, и он это знает. А вот наши подданные в легком шоке, но молчат.

Во время этой бесконечной официальной части я замечаю то, что, возможно, спасает дампирше жизнь. Я вижу, какие взгляды проскальзывают между ней и Рэйном. Их связь тонкая, но читается.

Надеюсь, на взглядах всё не закончится. Надеюсь, эти двое забудут об нас с Калебом… в объятиях друг друга.

Когда безумно долгий день наконец заканчивается в зале остаются только Инквизиторы. Альд уходит пообщаться с Леоном. А Александр зовёт нас:

– Пора попрощаться, – произносит он ровно, сдержанно, даже с лёгкой грустью.

Но в его голосе нет почтения. Он говорит не как подчинённый. И я понимаю – это друг Калеба, которому позволено больше, чем другим. Именно он и Алистер помогли мне тогда, в прошлом, спастись от мести Габриэля.

Я тогда заметила их общение, но не придала значения. А сейчас… подмечаю всё. Детали, оттенки. И понимаю, что этот мужчина не просто так рядом.

– С кем? – спрашиваю у Калеба, не отрывая взгляда от Александра.

– Ари, Гейб рос с нами и был верен до последнего Императору. Нужно похоронить его по нашим традициям, со всеми возможными почестями, – поясняет Калеб спокойно.

Он уже всё решил, и мне остаётся лишь пойти с ним… или отказаться. Но это он рос с ним, а не я. И у нас останется слишком разная память об этом мужчине.

– Калеб, я не пойду. А ты попрощайся, – отвечаю сдержанно и, встав с трона, ухожу.

Меня не останавливают – и правильно. Это было бы бессмысленно. То, что я проявила уважение к Гейбу и не высказалась – уже максимум. И мужчины это прекрасно знают.

Попав в покои, сбрасываю с себя дорогое платье, которое пока ещё не прельщает. Оно слишком тяжёлое, чужое. Переодеваюсь в обычное, мягкое, удобное. Подхожу к окну, распахиваю створки, впускаю ночной воздух и вдыхаю полной грудью.

– Мы справились, – произношу со смешком, глядя на звёзды.

Кто бы мог подумать, что именно эти мужчины станут самыми любимыми во всей вселенной. Что их любовь подавит мою кровожадность. Что именно с ними я найду гармонию внутри себя.

Сажусь на подоконник, свешиваю ноги наружу и любуюсь небом. Там, где звёзды мерцают, словно дышат. Сбоку вдруг вспыхивает яркая вспышка – возможно, именно так мужчины прощаются с Габриэлем.

Я не знаю их традиций, и, может, не хочу знать. Пусть это останется их. Между ними.

Проходит немного времени, и дверь в покои открывается. На пороге появляются Альд с Калебом – вымотанные, но живые, и глаза их горят азартом… и желанием.

Настоящим. Мощным.

– Что вы задумали? – спрашиваю кокетливо, уже чувствуя, как в груди поднимается тепло.

– Наслаждаться супружеской жизнью всю ночь напролёт, – дерзко заявляет Альд, и скидывает рубашку.

Перевожу взгляд на Калеба – и он уже тоже по пояс раздет. Строгий, сосредоточенный, но в его глазах огонь, от которого по телу бегут мурашки.

Это мы ещё посмотрим.

– Если словите! – смеясь, кричу в ответ, показываю язык и спрыгиваю с подоконника в ночную тишину.

– Ари! – рычит Калеб, и я слышу взмах крыльев за спиной.

– Звёздочка, отшлёпаю! – грозится Альд, не отставая ни на шаг.

– Если догоните, – язвлю и ускоряюсь.

Воздух холодит лицо, а сердце стучит в ритме свободы и игры.

Я уверена: они меня догонят. И будут догонять ещё сотни лет.

А я – улетать. Смеяться. Прятаться. Ловить их руки и снова вырываться.

Слова Альда окажутся пророческими: на престол действительно взойдёт демон, его сын. Но это будет не скоро.

А сейчас…

Меня ловят в крепкие объятия. Руки жадно прижимают к груди, губы – целуют, куда могут. Жадно, шумно, с нетерпением.

– Ты наша паршивка, – деланно злится Альд, сжимая меня за бёдра.

– Моя Императрица, – с нежностью, почти шепотом, произносит Калеб, уткнувшись в мою шею.

– Я ещё подумаю, быть вашей или нет, – вредничаю в ответ, дерзко прищурившись.

И слышу в ответ дружное, тёплое, родное рычание.

________________

От автора

Девочки, вот и закончилась история Арианы. Она прошла путь от богини, которой все поклонялись, до демоницы, которой манипулировали. И закончила его снова богиней – только главное, что богиней в глазах любящих её мужчин.

А всё остальное приложится. Тем более, у неё такие мужья, что если потребуется – они всю вселенную положат к её ногам.

Это была история риска, предательства, прощения и безграничной любви, которой нипочём никакие испытания.

Желаю каждой из вас встретить того самого человека, для которого вы будете богиней. Самой-самой.

Мне больше добавить нечего.

А вот ваши комментарии – очень жду! Безумно интересно узнать, как вы восприняли эту книгу и серию в целом.

И не забывайте ставить звёздочки истории – для вас это мелочь, а мне будет приятно.

Сразу приглашаю вас в две захватывающие истории про попаданок.

Море опасных приключений, тайн, противостояние героев, жаркая эротика.

Две совершенно разные истории – и каждая со своей изюминкой.

"Невезучая. В объятиях крылатых"

"(Не)покорная для варвара"

До встречи в новых, захватывающих романах.

Конец