Вспышка

Глава 1

Адреналин. Предвкушение. Еще никогда я не была так возбуждена и спокойна одновременно. Сложно передать это чувство словами: я готовилась к этому заезду около года. Последние дни я наблюдала за происходящим, за трассой, соперниками. Я полностью уверена в своей победе, но так долго ждала этой гонки, что тело звенит от напряженного предвкушения. Я чувствую каждую мышцу, каждое сухожилие. Я сотни раз кружила по треку, мое тело буквально с закрытыми глазами отрепетировало каждое движение. И все это приведет меня к победе, я уверена.

Последнюю неделю я провела в городке Кармел-Бич на побережье, где четыре-пять месяцев в году был сезон автогонок. В город съезжались команды гонщиков, их обслуживающий персонал. А также рекламодатели, журналисты. И, конечно, болельщики. В начале каждого сезона, на открытии трассы уже в третий раз проходил шутливый заезд для любителей. Победитель получал место в профессиональной команде. И в этот раз это место будет моим. Разумеется, участников этого “шутливого”, как освещали его репортеры, заезда, язык не повернется назвать непрофессионалами. Парни и девушки тренируются годами, чтобы иметь возможность без вступительного взноса, без личного тренера и автомобиля проявить себя. Здесь не будет мамочек на минивэнах, вчерашних школьников или дедуль, выглядывающих из-за руля цвет светофора. Здесь соберутся самые отчаянные гонщики, у которых просто нет финансовых возможностей принять участие в гонках в полную силу.

Но перед всеми ними у меня есть одно существенное преимущество - у меня был и личный тренер, и прекрасная тренировочная тачка. Я катала на лучших трассах этой страны. И поэтому в этом году я - лучшая.

- Привет, кудряшка!

Ко мне приближается мой новый знакомый, Макс, владелец местного бара. Мощные ноги в пару широких шагов достигают меня, внимательные серые глаза оценивают мое нервозное состояние.

- Привет, - вздыхаю я и отворачиваюсь от трека. Надо признать, этот парень потрясающе хорош собой и здорово отвлекает меня от происходящего, сбавляя градус моего напряжения. То, что нужно.

- Как ты, готова? - он внимательно разглядывает мое лицо. Так странно, что абсолютно чужой человек искренне переживает за мои соревнования. Со мной такое впервые.

- Более чем. Уже не терпится сесть за руль! - от предвкушения мои ноги начинают пружинить.

- Ты умница. Порвешь тут всех, заставив дышать пылью, - он делает пол шага навстречу и пропускает меж пальцев прядь моих волос. С первой секунды нашего знакомства у него появилось непреодолимое влечение к моим волосам.

И я бы сочла все это за заигрывание. Если бы могла думать о чем-либо еще, кроме гонки.

- Спасибо за поддержку, - я признательно улыбаюсь, но глаза уже вновь, помимо моей воли возвращаются к трассе.

- Приходи отмечать свою победу ко мне в бар! - он хлопает меня по руке и отходит, оставляя один на один с моим предвкушением.

***

Я победила. Я действительно победила в своем первом, пусть и шутливом, но РЕАЛЬНОМ заезде. Я так долго мечтала оказаться по другую сторону трибун, в клубах выхлопных газов, на асфальте со следами шин. Это моя малюсенькая минутка славы и я шла к этому так долго, что должна использовать ее на полную.

Ко мне подходит репортер с оператором.

- Мы хотели бы снять Вас для выпуска новостей с открытия сезона. Готовы?

- Дда, да, конечно, - я чуть заикаюсь, оператор включает камеру, затем софит. Уже сгущаются сумерки, этот заезд был последним на открытии, он знаменует начало подготовительного этапа. Все основные мероприятия подошли к концу, гонщики, настоящие гонщики сегодня отдыхают. Шуточный заезд создан для того, чтобы разрядить обстановку, повеселись болельщиков. Он - часть шоу. Для большинства, но не для нас восьмерых, кто участвовал сегодня, и не для тех двухсот человек, кто изначально подавал заявку на участие. Сегодня - только мой день. Прочь заикание, покажи им!

- Три, два, .. - один оператор не произносит, показывая пальцами. Начинается запись.

- Итак, друзья, - обращается корреспондент в камеру, - вот и подошла к концу первая неделя гонок сезона две тысячи двадцать четвертого года. Открытие, по сложившейся в последние годы традиции, завершилось сегодня “шуточным” заездом. Гонкой, в которой пробуют себя непрофессиональные спортсмены. Они мечтают попасть в одну из команд и заниматься автоспортом уже под началом одного из именитых тренеров, заинтересовав их своими успехами и сегодняшней победой. Мы обязательно еще раз покажем вам этот заезд, все его лучшие моменты. Ну а сейчас рядом с нами его победительница. Да, вы не ослышались, победу сегодня одержала представительница прекрасного пола, что случилось впервые, мне кажется, за всю историю этих гонок. Здравствуйте, Анна! - камера с оператором отодвигаются чуть назад, теперь в кадре помещаемся мы оба.

- Добрый вечер, - уверенно, без заикания, отвечаю я.

- Мы поздравляем Вас с неоспоримой победой сегодня, - кивает мой интервьюер.

- Большое спасибо, - я вежливо улыбаюсь в ответ, - я бы не назвала ее неоспоримой. Все без исключения гонщики сегодня прекрасно выступили. Отдельно скажу, что очень рада тому, что сегодня на треке обошлось без травм. Среди автогонщиков нередко происходит обратное, к сожалению.

- То, что Вы проделали, не оставило никого равнодушным на трибунах. Перед гонкой мы слышали разные мнения об участии в заезде девушки, - он снисходительно улыбается в камеру, - но то, как шумно после финиширования Вами публика скандировала “Анна! Анна!”, вы бы слышали, - он опять подмигивает в камеру, крутя головой то ко мне, то в кадр, - убило все сомнения в Вашей исключительности. За всю неделю это едва ли не самое динамичное и громкое чествование победителя. И это несмотря на то, что подошла к концу лишь вступительная неделя автогонок и это заезд вне рамок конкурса. Жалеете ли Вы, что не выступаете пока в официальной таблице гонщиков?

- Вовсе нет. Это мой первый заезд на настоящей трассе. Для меня это хорошее начало - попробовать себя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конечно, я жалела.

- Я, как думаю, и многие, буду следить за Вашими успехами в будущем. Ведь сегодняшнее шоу и называют шуточным, Вы, Анна, показали всем серьезный настрой. Расскажите, как готовились?

- Как и все, - я улыбаюсь в камеру, так же, как и ведущий до меня, - Вы верно подметили, что до сегодняшнего дня девушкам не удавалось одерживать сколько-нибудь значимые вершины в этих автогонках. И я надеюсь, что моя небольшая победа сегодня не только развлекла зрителей, но и воодушевила их на свои собственные прорывы. Все возможно, если ты действительно сильно чего-то хочешь.

- Какие прекрасные слова, - в свою очередь кивает мне журналист, - и все же: кого благодарить за вашу подготовку? Есть ли у Вас тренер?

В голове слышится звон разбитого стекла. Так бьются надежды. Следующая секунда длится вечность. Я не могу назвать имя Эйдена, он не отберет эту мою минутку славы. Пусть и большинство парней из гоночного мира видели нас, я не произнесу вслух, КТО меня тренировал. Имени этого ублюдка не сорваться сегодня с моих губ. И тут я вижу голову Макса... прости, здоровяк. Иди к черту, Эйден.

- На самом деле для меня важнее всего - человеческая поддержка. Сейчас, наверное, во мне говорит женщина, - я медленно опускаю взгляд, - можно найти прекрасного тренера, ну а потом - другого. Но когда в тебя верит близкий человек - это бесценно.

А потом я шагаю за спину журналиста, оператор как привязанный следует за мной. Подхожу к Максу, тот, Б.же, спасибо, не делает испуганного выражения лица. Напротив, весь его вид выражает поддержку, теплоту. Он мягко улыбается мне и не отскакивает, когда я прижимаюсь к нему все телом и закидываю руки ему за шею. Макс намного выше меня, и мне приходится откинуть голову назад, чтобы с такого близкого расстояния заглянуть ему в глаза. Чтобы без слов умолять его подыграть мне. Но тело Макса, похоже, настроено сегодня для меня, потому-что еще не успев добраться до его глаз и до его мыслей, я чувствую, как его руки обвивают мою талию. Довольно крепко, надо сказать. И меня это напугало бы, если бы это не было именно то, что нужно в данный момент.

Наконец, его глаза находят мои. Я не могу произнести ни одного лживого слова - камера ловит любое мое движение. И я делаю то, что мечтала сделать. Но с другим мужчиной. И, очевидно, назло тому самому мужчине, разбившему мои мечты, мое сердце - утягиваю Макса в поцелуй.

Поцелуй оказывается совсем не бутафорским. А очень, даже чересчур чувственным - Макс крепко держит в своих ладонях мою спину, даже когда я отстраняюсь. Чувство сожаления от того, что я использовала незнакомого парня, улетучивается под его взглядом: твердым, внимательным. Он не сожалеет. Прямо сейчас он думает.

- И этим фееричным финалом победительница сегодняшнего заезда Анна Спроул и я, ваш верный слуга, заканчиваем освещать первую неделю автогонок две тысячи двадцать четвертого года. Друзья, я сообщаю, что согласно расписанию нашего телеканала прямые включения начнутся с .... - я слышу голос корреспондента, который отдаляется от меня понемногу. Они в паре с оператором заканчивают запись подводки, а я вдруг нахожу себя все там же - в крепких руках Макса.

- Прости, - выдавливаю я.

Я, наконец, разворачиваюсь спиной к парню, и встречаюсь взглядом с командой журналистов. Запись завершена, и они подходят к нам без микрофонов. Я тоже делаю шаг им навстречу, но вдруг чувствую, как моя ладонь оказывается в плену: Макс ловит ее своей ладонью, притормаживая немного, не отпуская из своего плена. Б.же, во что я ввязалась.

- Анна, Вы действительно произвели фурор сегодня! И не только гонкой, - он лукаво улыбается Максу, - а ведь у нас спортивное мероприятие, - журит он нас, - но пара вы чудесная. Я Кевин, - он тянет руку Максу. Тот перехватывает мою талию одной ладонью, в которой секунду назад держал мою руку, а другую протягивает моему интервьюеру:

- Я Макс, - затем Макс молчаливо жмет руку и оператору.

- Анна, Вы совсем не рассказали о своих дальнейших планах в карьере. Надеюсь, Вы пробудите до конца сезона здесь, и мы сможем еще раз побеседовать с Вами. Всего хорошего и удачи! - он вежливо улыбается и съемочная команда исчезает из поля нашего зрения. Мы стоим у трибун, освещенные большими прожекторами. После гонки прошло не больше двадцати минут, никто еще не разошелся. Болельщики не спешат покидать трассу, журналисты беседуют с тренерами, строящими планы на сезон. Работники трека убирают лишнее оборудование. Мы одновременно находимся в толпе, но один на один.

- Макс, - неуверенно тяну я.

- Нет, - он обрывает меня на полуслове, но мягко, без злости, - не надо извиняться. Может быть, позже, мы поговорим об этом. Но сейчас уже я вынужден попросить тебя продолжить играть эту роль.

- Что? - мои глаза вмиг округляются.

- Твоя милая попка должна теперь оказать мне ответную услугу, - произносит он, а затем вдруг притягивает к себе, как и несколько минут назад, перед журналистами. Я поднимаю на него недоумевающий взгляд, а через мгновенье вижу вспышку фотокамеры.

- Анна! Анна! Подарите нам взгляд!

Хорошо, что я стояла спиной к толпе. А вот Макс видел приближающихся репортеров и сориентировался. Радоваться ли мне этому?

Тем временем он мягко целует меня в макушку. Это действие подталкивает меня к началу движения и я оборачиваюсь. Одной рукой я держусь за бок Макса. Улыбаюсь журналистам. Моя минутка продолжается. Мечта становится реальностью. Затем он вновь прижимается к моим волосам губами и отходит. Меня еще снимают несколько минут, затем просят вновь вернутся на трек и дать небольшое интервью уже рядом с автомобилем, на котором я совершала заезд. Ведь по всему ее правому боку - огромный логотип рекламодателя.

После журналистов ко мне подходит представитель одного из тренеров и просит мои контакты. Им понравился мой уровень подготовки и они рассмотрят мою кандидатуру для ввода в состав их команды. За ним - менеджер гонок приглашает меня в небольшой офис за треком и вручает чек победителя. Он произносит какие-то стандартные поздравительные слова, но вокруг было так много людей за последний час, что по итогу все сливается в какофонию звуков и я перестаю разбирать даже свой собственный голос.

Я действительно мечтала об этом дне, визуализировала каждый его миг. А сейчас я ничего не чувствую, улыбаясь, будто робот и кивая в нужных местах. Хотела утереть нос всем, кто остался по другую сторону совести и чести. После того, как я оказалась обманута, от меня отвернулись абсолютно все, кого я так или иначе знала в мире автогонок. А этих людей было немало: почти год я была частью этого мира, катала сама и регулярно посещала все тренировки Эйдена. Всю неделю, включая сегодняшний день, я встречала бывших знакомых. Все, как один, либо отворачивали лица, либо делали вид, что мы не знакомы. Расцвет патриархата. Чертов Эйден! Даже удивительно, что его имя сегодня ниоткуда не прозвучало - есть все же капелька справедливости в этой жизни, ничто не омрачило мою минутку.

Я плаваю в море своих мыслей, воспоминаний, ощущений. Все смешивается, стирая вкус сегодняшней победы, отмщения. Откровенность сегодняшнего дня такова: я не в полной мере получила то, что хотела. Мне мало.

Обнаруживаю я себя на парковке для посетителей: в одной руке чек, в другой - сумка с одеждой. Переодеться уже негде - трек давно опустел, все помещения закрыты. Разбредаются последние задержавшиеся визитеры, поэтому я без труда цепляюсь взглядом за рослую фигуру Макса, опирающегося на свой пикап. Он неотрывно смотрит на меня. С трудом переставляя ноги, я приближаюсь к нему, оставаясь на безопасном расстоянии от него. Его рук. И его губ, безусловно. Прорва событий сегодняшнего дня, десятки людей, с кем мне довелось побеседовать сегодня, все это не стерло из моей памяти этого мужчину. Спокойного. Уверенного. И опасного, очевидно. Возвращается мысль о том, к добру ли я затеяла этот перфоманс перед видеооператором.

Тем временем Макс молча забирает мою сумку из рук и закидывает ее в открытый багажник своей машины. Затем открывает передо мной пассажирскую дверь.

- Садись, пожалуйста, - говорит он, указывая мне рукой направление. Я механически поднимаю ногу, но, отрезвленная появившейся мыслью, останавливаюсь на месте. Одна нога зависает в воздухе, так и не касаясь подножки:

- Куда мы поедем? - не могу я не спросить. Время расплаты за мою выходку, пришло, как видно. И это пугает меня. Что само по себе уже интересно, ведь это первое чувство за последние несколько часов. Помимо возбуждения от поцелуя. С ним же. И вот так моя жизнь наглядно показывает мне, что реальность может оказаться важнее отмщения. Чувства сегодняшние важнее чувств, испытанных в прошлом.

- Я абсолютно уверен, что ты ужасно устала. Но ты мне должна, малышка. Залезай. Это не займет больше двадцати минут.

- Да что ты себе позволяешь? - нога опускается обратно на асфальт, я разворачиваюсь корпусом и вновь оказываюсь в личном пространстве этого мужчины. Ошибка, - один вшивый поцелуй не стоит того, чтобы я расплачивалась с тобой сексом!!! - лишь произнеся это, я слышу, насколько громко звучит мой голос, разлетаясь по парковке. На мое счастье, она пуста, и некому раскрыть наш обман перед репортерами. По крайней мере, если бы кому-то было до этого дело вообще.

- Детка, - он неверующе качает головой, - прости. Ты не в моем вкусе. Я должен был сразу объясниться. Но у нас мало времени. Я хочу, чтобы ты побыла моей фиктивной девушкой чуть подольше. А теперь садись в машину, все детали я расскажу тебе по дороге.

И он обходит машину по кругу, устраиваясь на водительском месте. Что ж, такая расплата мне по карману. Да ведь?

Глава 2

В машине Макс в красках рисует свою собственную реальность:

- Сейчас мы поедем в мой бар. Твой триумф уже показали в вечернем выпуске спорт-новостей. И в связи с этим я хотел бы... - он мнется, потирая двумя пальцами переносицу.

- .. похвастаться мной в своем баре, - заканчиваю я за него.

- Что-то типа того, да, - он медленно кивает. С минуту молчит, а затем неожиданно продолжает, - на самом деле я хотел бы предложить тебе работу.

- Вот как? - мои брови взлетают вверх, я с улыбкой подхватываю, - и какую же? Гонять с рекламой твоего бара на крыле?

- Пока я ждал тебя, я почитал тут кое-что, - он стучит пальцем по корпусу мобильного телефона, которой лежит перед ним на приборной панели. Я понимаю, что он имеет ввиду интернет. Улыбка сходит с моего лица, а Макс продолжает, - и насколько я понял, в течение этого сезона ты не сможешь больше принять участие в гонках. В твоем случае максимальным успехом будет то, что тебя возьмут во второй состав на будущий год, так? То есть по сути, - не глядя на мое мрачное лицо, он все еще продолжает говорить, - период твоей подготовки в качестве запасного участника в одной из команд начнется не раньше, чем закончится этот сезон. И это, - он поднимает указательный палец вверх, - если тебя возьмут. А девушек, при всем моем восхищении, обычно не берут. Так?

- Так, - бурчу я себе под нос. Я вынуждена согласится. Поэтому так дорога мне была моя сегодняшняя минутка. Шанс, что я повторно окажусь на треке в числе участников, минимален. И, честно сказать, не это было моей мечтой. Совсем не это.

- При этом, - Макс никак не угомонится, - если ты все же хочешь попытать удачу, тебе нужно дождаться окончания сезона, где тренеры со своими командами будут подводить итоги сезона и планировать будущие составы. То есть либо ты сейчас уезжаешь и возвращаешься месяца через четыре, к финалу, либо живешь здесь и терпеливо ждешь своей судьбы.

- К чему ты клонишь, Макс? - очевидные выводы моего оппонента неутешительны, поэтому злят неимоверно.

- Я узнал и еще кое-что, - его улыбка становится загадочнее. Кажется, он нашел что-то про нас с Эйденом. Но он опять удивляет меня, - ты вряд ли уедешь до конца сезона отсюда.

- И почему же? - с вызовом спрашиваю я.

- У тебя нет денег, - говорит Макс без обиняков.

- Почему же? Есть, - я кручу в руках чек, который выиграла сегодня. Это деньги от рекламного контракта, который я заключила с фирмой по производству спагетти. Именно они предоставили мне машину со своим логотипом, на которой я выиграла сегодняшний заезд. Там не очень много, но когда у тебя нет совсем ничего, любая сумма - это уже плюс. Макс этого не знает.

- Я знаю, что всю неделю ты ночевала в подсобных помещениях под трибунами. Не тренировалась и никак не готовилась, так как занять трек - удовольствие платное. Сумка, с которой ты вышла сегодня на парковку - чуть ли ни единственные твои вещи.

- Мне нечего сказать на это, - мне жутко стыдно, я даже чуть скатываюсь на сидении вниз и втягиваю голову в плечи.

Машина останавливается на оживленной улице, тут и там снуют люди. Макс поворачивается ко мне всем телом:

- Ты и не должна ничего говорить, твои финансы - не мое дело. Но я предлагаю тебе работу на этот автосезон. Будь моей девушкой? - он вопросительно смотрит в мои глаза, и, не дожидаясь ответа, добавляет, - фиктивной, разумеется.

Я все еще молчу. Мне непонятна концепция его предложения.

- Ладно, я вижу, ты в замешательстве. Но нас уже ждут люди, поэтому сейчас мы просто повторим наш успех у трибун: ты будешь позволять мне себя обнимать, улыбаться, отвечать на вопросы о гонках.

- Да зачем? - я взрываюсь от эмоций. Мне становится жарко в автокомбинезоне, я расстегиваю молнию и стягиваю рукава. Взгляд Макса следит за моими руками.

- Нет, милая, тебе придется одеться обратно, - он смущенно убирает взгляд, - ты же гонщица.

А в следующую секунду открывает дверь и спрыгивает со своего места на асфальт. Я опускаю взгляд на свою одежду. И вижу причину смущения своего собеседника - под комбинезоном на мне только белая майка. Ткань униформы очень плотная и не пропускает воздух, поэтому под ним на мне - минимум белья. И белая майка не скрывает отсутствие на мне лифчика. Класс. Просто класс. Я выбираюсь из машины вслед за Максом, огибаю авто и подхожу к нему:

- Просто побыть твоим трофеем?

- Да, детка. Все так же, как на треке после гонки.

Он берет мою ладонь в свою. Вновь повторяется это незнакомое чувство рядом с Максом и я списываю все на длительное отсутствие тактильных ощущений в моей жизни. Мы подходим к увеселительному заведению. Я скрываю ухмылку. Бар называется “У Макса”. Внутри многолюдно даже несмотря на то, что сегодня воскресенье. Наверняка многие посетители - гости автогонок и им все равно, какой сегодня день недели. В отпуске ведь не нужно готовиться к рабочей неделе.

Как только мы входим, толпа радостно гудит. Макс ведет меня за собой как на веревочке, а народ расступается пред ним, как перед Моисеем. Таким образом мы достигаем барной стойки.

- Тимоти, это Анна, - представляет меня Макс бармену, юркому молодому парню в бандане, - нам две колы, пожалуйста, - Макс остается чуть позади и, как огромный медведь, ставит руки на стойку по обеим сторонам от меня, укрывая от внешнего мира. Я с благодарностью откидываю голову ему на грудь. Сейчас меня не тревожит физический контакт или мнимое сближение, я адски устала. Передышка оказывается недолгой. Сразу после того, как мои губы касаются стеклянной бутылки с колой, справа от нас материализуется ... полицейский. Как прекрасно.

- Анна, это Джеф, мой лучший друг, - представляет меня ему Макс. Я вынуждена нацепить на лицо приветливую улыбку.

- Я очень рада познакомиться, Джеф, я Анна, - я протягиваю ему мою ладонь. Макс так и не отошел от моей спины, и выходит несколько неловко, когда я полубоком пытаюсь коснуться протянутой мне ладони. Мне с Джефом смеемся, но даже это не заставляет Макса сдвинуться с места. Он выглядит в эту минуту ярым собственником по отношению ко мне. Даже слишком наигранно. Ладно, пофиг.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Я просто подошел поздороваться, ребята. Уверен, у вас сегодня был трудный денек, - Джеф подмигивает и уходит. Через секунду на его месте материализуется пожилая пара, которая по очереди похлопывает Макса по спине. Он также знакомит меня с ними. Этот разговор длится дольше, но я и вовсе не принимаю в нем участие. Макс отвечает за меня - да, я та самая Анна, которая сегодня надрала задницу всем мальчишкам на свете. Да, я пробуду здесь до конца сезона и буду ждать зачисления в одну из команд. Да, мы с Максом влюблены. Нет, мы встречаемся недолго, и лишь время покажет, как сильны наши чувства. Все это время Макс касается меня ладонями, целует в макушку, но я едва замечаю его прикосновения. Я вновь погружаюсь в транс из мыслей, ощущений, людей. Как только я допиваю бутылку колы, Макс выводит меня из бара тем же способом, за руку, кивнув на прощание лишь бармену Тимоти. Это действительно длилось недолго.

- В расчете? - я поднимаю усталые глаза на Макса.

- Да, кудряшка. Ты чемпион. А теперь давай-ка я отвезу тебя спать.

- Куда же? - удивительно безэмоционально интересуюсь я.

- Ко мне домой, - как будто это само собой разумеющееся, пожимает плечами Макс.

- Секса не будет, - будничным тоном говорю я, когда он вновь распахивает мне двери своего пикапа.

- Хорошо, я это уже слышал, - он, посмеиваясь, помогает мне забраться в салон. Некоторые посетители курят на улице у бара, провожая нас взглядом. Кто-то из них издает свист, глядя, как мы покидаем бар вместе в машине Макса. Что ж, карнавал удался на славу. Почему же в душе так пусто? Путь мы преодолели в тишине. Я тупо смотрела на мелькавшие в окно огни. Почему нет удовлетворения? Я буквально жила мыслями об этом дне последние недели. А теперь - ничего. Похоже, смысл моей жизни придавала именно возможность заявить о себе в сегодняшнем заезде. И когда это произошло, жажда продолжать шевелиться окончательно меня покинула. Я чувствовала себя разбитой. Преданной. И я ничего не могла с этим сделать, укутавшись в свою апатию.

- Приехали, детка. Вылезай, - Макс первым спрыгивает из машины в ночь. На улице совсем темно, только одинокий фонарь подсвечивает крыльцо у дома, похожего на ... амбар? Где я?

- Макс, ты решил меня убить? Нас же видели вместе. С тебя спросит твой же друг.

- Заходи, кудряшка, - он ухмыляется и не отвечает на мой вопрос. Поднимается на крыльцо, отпирает дверь ключом. Мне ничего не остается, как следовать за ним. Будто овечка на ззаклание. Безропотно и молчаливо. “Так о тебе и напишут в некрологе, Анна”, -думала я, - “добровольно зашла в логово к убийце”. Что это вообще за здание?

Тут Макс включил внутреннее освещение. Внутри амбар выглядел как амбар. Явно жилой, отремонтированный, полный мебели и техники амбар.

- Ты здесь живешь? - у меня даже силы появились удивляться.

- Добро пожаловать. Располагайся. О, забыл твои вещи. Сейчас вернусь.

Макс уходит обратно к машине, а я продолжаю оглядываться. Внутри амбар выкрашен в белый цвет, включая стены и балки. Здесь открытая планировка в одной своей половине, где сейчас находилась я. Я стояла посреди кухни-гостиной с печью-камином, двумя длинными диванами и остеклением во всю заднюю стену. Очевидно, остекление этой стены было и на втором этаже, куда вела широкая белая лестница, расположенная в углу гостиной, за одним из диванов. Макс, гремя чем-то, возвращается обратно.

- На втором этаже есть гостевая спальня. Приглашаю тебя расположиться там. Идет? - и, не сбавляя скорости, он поднимается наверх. Продолжая следовать за ним, убеждаюсь в своей правоте: тут также окна во всю стену. И - домашний спортзал, расположенный на всей той площади, что занимает кухня-гостиная на первом этаже. Вторая половина так же разделена стенами. Открыв одну из дверей, Макс приглашающим жестом велит мне проходить внутрь. Щелкнув выключателем, он ставит мою сумку на постель. Я вижу такие же белые стены, добротный деревянный шкаф в углу, но главное - широкую двуспальную кровать.

- Большое тебе спасибо за ночлег! Я действительно очень благодарна тебе, - даже прижимаю руку к сердцу. Несмотря на недолгое знакомство, я не чувствую угрозы в этом предложении о ночевке и искренне рада, что буду спать сегодня на матрасе с постельным бельем, а не на лавке. Хотя у меня и появился чек, деньги за гостиницу, если бы и хотела ее снять, надо обналичить. А я не хочу: цены на номера в сезон здесь высоченные, а деньгами мне нужно распорядиться разумно.

- Не стоит, - он пожимает плечами, - за другой дверью ванная. Правда, я сам тоже пользуюсь в основном ею, ну, после тренировки, - он кидает взгляд на тренажеры, находящиеся за дверью, - поэтому там, возможно, не убрано. Но зато точно есть мыло и шампунь. Отдыхай. А завтра после завтрака обсудим мое предложение.

- О чем ты? Разве я не отработала свой долг? - я делаю шаг ему навстречу. Тревога начинает метаться по моим внутренностям. Но Макс совершенно спокоен, он также делает шаг навстречу мне и вновь, как десяток раз до этого, пропускает меж своих пальцев упругий локон моих волос:

- Спи, кудряшка. Поговорим завтра.

- Но ты же сказал, мы в расчете?

- Это другое предложение. До завтра, - и на этом он выходит из моей временной комнаты, не закрывая при этом дверь. Я слышу его шаги, раздающиеся с лестницы. Слышу, как он доходит до кухни, открывает холодильник... и закрываю дверь сама. Да что ж такое! Ввязалась на свою голову! Я не боюсь не проснуться утром. Я боюсь ввязаться в очередную авантюру, тогда как предыдущая еще не завершена.

Руки сами по себе открывают мою спортивную сумку. Наконец-то за последнюю неделю я могу спокойно переодеться, не на бегу и без страха быть увиденной. В сумке находится свежая футболка для сна. Белье. Мыть волосы сегодня нет сил, но душем не воспользоваться грех, поэтому я в одном белье проскальзываю в ванную. Здесь не грязно, как предупреждал Макс. Скорее, по-мужски: пара полотенец валяется как попало, на полках только средства с древесными ароматами, никаких занавесок с цветочками или арома-свечей. И если моя комната чистая и безликая, ванная наполнена гигиеническими средствами и всякими нужными мелочами. Обжита. Я быстро принимаю душ и прибегаю обратно в спальню. Закрывая за собой дверь, я впервые за эту неделю действительно выдыхаю. В одиночестве остатки напряжения сходят на нет, впрочем, как и меланхолия. Все у меня будет хорошо. И завтра я подумаю, как жить дальше.

***

Утро встречает меня болью в мышцах. Что удивительно, ведь физические нагрузки были вчера такими же, как обычно. Вероятно, виной тому нервное напряжение. Быстренько сбегав в уборную и почистив зубы, я решила размяться. С первого этажа не было слышно никаких звуков, поэтому я тихонько вышла в спортзал и начала зарядку. При свете солнца мне открылся вид из тех самых окон во всю стену: там был жилой квартал в виде трех густонаселенных улиц. А за ними - океан. Вот почему именно задняя стена дома была прозрачной - чтобы видеть чудо. Водная гладь мелкой рябью улыбалась утреннему солнышку, редкие птицы летали по своим делам, группки туристов и местных прогуливались, дыша свежим морским бризом. Я начала разминать шею, снедаемая завистью к Максу: один этот вид, особенно, как я полагала, со второго этажа, стоил целого состояния, а он сделал тут спортзал! Чудовищно. “Богатый засранец, живущий на берегу океана, мог делать со своим домом и деньгами все что угодно”, - сказала я себе, - “Успокойся, какое твое дело?”.

Закончив зарядку, я спустилась вниз. Тут по-прежнему было тихо. Очевидно, за кухней, в той половине дома, что была так же отгорожена стенами от открытой части, располагалась хозяйская спальня. Стараясь не шуметь, я налила себе стакан воды. Мне было неловко шариться по чужой кухне. С другой стороны, было бы вежливо приготовить хозяину завтрак в виде благодарности за ночлег. Что же едят здоровяки-владельцы баров на завтрак?

Я открыла холодильник, обнаружив там классический набор продуктов: яйца, молоко, кефир, ветчину, творог, масло, сыр, немного овощей. Все это с успехом можно было съесть на завтрак. Я достала молоко и яйца, решив начать с блинчиков. Чтобы не шуметь вытяжкой, открыла окна. Морской свежий воздух быстро заполнил помещение. Б.же, это сказка, жить здесь. И ведь климат круглый год почти не меняется. Мешая тесто, я вспомнила первую встречу с Максом неделю назад: в день приезда, зарегистрировавшись в офисе администрации, я слонялась по соседствующему с треком кусочку пляжа. Денег на гостиницу у меня не было, знакомых - тоже. Я бездумно разглядывала прохожих и подсчитывала в уме, на сколько дней хватит моей мелочи, чтобы хранить вещи в камере на вокзале. Мое внимание привлек мужчина, который громко разговаривал с кем-то по телефону, обсуждая спиртное. В ящиках. Однако, каковы аппетиты.

- Я не хочу платить за эту бурду! Не хочу и не буду! Даже так мало! Да не нужны мне скидки, Кент! Привези мне нормального рома! Да, десять ящиков для начала хватит. Когда?

Незнакомец опустился рядом со мной на песок, медленно вытянул вперед ноги в летних холщовых берцах, продолжая считать вслух ящики с кем-то по телефону.

- Я прошу прощения, - закончив свой разговор, поворачивается ко мне громкий парень, - работа, - одним словом пытается разъяснить он свои слова.

- Что ж, - парирую я, - радует, что такое большое количество алкоголя не будет выпито в одиночку.

Макс усмехается и через пару минут уходит. А на следующий день мы сталкиваемся вновь.

- О! Девушка с пляжа! Мы опять встретились, - окликает он меня.

- Да, неожиданно. Привет, парень с ящиками рома, - я улыбаюсь вчерашнему знакомому.

- Я не просто парень с ромом, у нас еще есть пиво и текила. Я Макс, кстати, - он протягивает мне крупную ладонь для рукопожатия, - и все это, - он продолжает, - наливают в моем баре. Приходи.

- Я Анна, - киваю, высвобождая свои пальцы из его теплой руки, - и я не пью алкоголь во время автосезона. Но спасибо за приглашение, - я виновато улыбаюсь. Отмечать еще и то, что у меня нет денег даже на самое дешевое пиво, я точно не буду.

- Так ты работаешь на гонках? - брови моего собеседника удивленно приподнимаются. Зафиксировав от меня подтверждающий кивок, он произносит, - нечасто встретишь девушку в этих кулуарах. Удачи тебе, кудряшка! - подмигивает Макс и дергает меня за локон.

Мои волосы бОльшую часть времени распущены: собирая такую охапку в хвост или пучок, я приобретаю колтун размером с еще одну мою голову. Поэтому за волосами приходиться следить: они у меня длинные, в кудрявом виде доходят до поясницы. И за ними нужен уход. Да, такие дела: богатство, которое всегда со мной - светлая кожа, неблагосклонная к загару, широкие брови, которые нужно регулярно укрощать, и упрямые светлые волосы, которые чуть отливают золотом на солнце. Только надевая шлем, все это прятала. А в остальное время мою копну было сложно не заметить, что и продемонстрировал только что мой новый знакомый.

В третий раз за неделю мы вновь встретились с Максом недалеко от трека, на парковке.

- Привет, кудряшка! - окликнул он меня.

- Здравствуй, - я улыбнулась. Не могла похвастаться обилием бесед за эту неделю, поэтому была рада перекинуться с кем-то парой фраз. Все, кого я раньше имела удовольствие знать, от работников трека до гонщиков, приехавших открывать сезон, сторонились меня.

- Работаешь? - он улыбался, шутливо мне подмигивая.

Я вкратце рассказала ему тогда о “шуточной” гонке.

- В свою очередь скажу, что ты тоже все время крутишься у трека. С какой целью?

- Детка, весь город во время сезона живет автогонками, - отвечает Макс, - так или иначе, даже если ты не фанат, ты все знаешь о расписании. А сегодня я вовсе просто подвез друга. Но! - он поднимает палец вверх, - в конце недели, на открытии, я обязательно приеду поболеть за тебя! Будь умницей и покажи им класс! - сказал мне тогда Макс.

Глава 3

Как эти незначительные встречи могли привести к тому, что я оказалась в его доме? Чудесном доме с потрясающим видом, где, кажется, наконец, стали слышаться какие-то звуки?

Пока я предавалась воспоминаниям, хозяин, вероятно, проснулся. Стала шуметь вода за стенкой. Я как раз заканчивала с блинами, когда Макс вышел из своей комнаты.

- Доброе утро! - раздался его голос.

- Доброе, - я смущенно оглянулась, - прости, пожалуйста, что залезла в твой холодильник. Я приготовила завтрак. Вот, - я указала рукой на барную стойку, где расположились блинчики, добавки к ним в виде сметаны и меда, а также две порции омлета с ветчиной.

- Ого! - Макс, не скрывая своего восхищения, тут же уселся на барный стул и стал разрезать омлет, - это я удачно тебя поселил! Кудряшка, большое спасибо!

Я опускаюсь на стул напротив Макса и только сейчас замечаю, что он без футболки. Ооо, теперь очевидно, зачем ему такой большой запас спортивного инвентаря наверху! Давай, Анна, опусти глаза в тарелку.

Едим мы молча. Макс заканчивает первым и, вставая на ноги, подходит к машине с капсульным кофе.

- Тебе сделать? - указывает он глазами на запас капсул.

- Нет, спасибо, - я тоже заканчиваю есть и начинаю собирать тарелки со стола.

- Оставь, я сам, - тут же подхватывает их моих рук грязную посуду хозяин, - ты готовила, я убираю. Это закон.

Я тут же капитулирую и подхожу к распахнутым окнам.

- Как тебе удалось заполучить дом в такой близости от океана? - я перевожу тему, - несмотря на то, что ты живешь не на первой линии, это чудо! Особенно вид со второго этажа.

- Раньше здесь не было дома. Это был склад моей бабушки, - отвечая Макс, убирая грязную посуду в посудомойку, - бар, которым я руковожу, раньше был летней террасой. Бабуля пекла по ночам булочки, круассаны, печенье. А к утру открывала свою лавочку, куда приходили завтракать отдыхающие. На зиму она складывала в этот амбар всю мебель: плетеные столы и стулья, тележки для выпечки. Около десяти лет назад этот квартал сделали жилым, разметили улицы, провели коммуникации. Участки быстро раскупили из-за близости к океану. Из-за бабушки мы не стали продавать амбар.

- А теперь здесь живешь ты, - подхватываю я.

- Именно так. А на месте бабушкиной булочной я открыл бар, - заканчивает Макс.

- О времена, о нравы, - я тихонько посмеиваюсь.

- Кстати, на счет бара. Может, поговорим? - Макс огибает кухню и опускается на один из диванов в гостиной. Я отхожу от окна и устраиваюсь на противоположном диване.

- Итак? - я вопросительно поднимаю брови, - что с твоим баром?

- Я предлагаю тебе в нем работу.

- Но разве твое предложение не было мной вчера принято и тут же реализовано? - недоумеваю я.

- Нет, это предложение я вчера тебе не озвучил. Хотел, чтобы ты выспалась, отдохнула и хорошенько, ясной головой, - стучит он пальцем по виску, - подумала над моими словами. Резюмируя всю добытую вчера информацию о том, что у тебя нет денег и негде жить в ближайшее время, я предлагаю тебе продолжать оставаться моей фиктивной девушкой, помогать мне работать в баре и, - он делает паузу, - жить в моем доме.

Да что б тебя! Внимательно смотрю на парня: должна признать, большое количество голой кожи отвлекает. Не пялиться!

- Ты серьезно?

- А почему нет? Я все продумал! Это выгодно нам обоим!

- А ну-ка, удиви меня, - возражаю я своему горе-бойфренду.

- Давай я начну с плюсов для тебя. Во-первых, бесплатное проживание позволит тебе сохранить те деньги, что ты выиграла вчера. Во-вторых, ты заработаешь еще, работая в моем баре. Что же касается меня, ты будешь моей ходячей рекламой. Откровенно говоря, дела в баре идут ни шатко, ни валко. Перемены просто необходимы. А с тобой - ну вдруг получится?

- Да что во мне такого? Что я должна буду делать? Танцевать на шесте? - произнеся это, я сразу захлопнула рот. Для пущей убедительности даже ладошкой сверху накрыла, чтобы из него не вылетела очередная глупость.

- Нет, детка, это лишнее, - поигрывая бровями, ответил мне Макс. Засранец явно представлял, как я буду смотреться на пилоне, - ты вчера прославилась. Народ подтянется, узнав о том, что ты работаешь в баре. Да и работать - громко сказано. Будешь болтать с посетителями, иногда открывать им пиво. Можно даже не полную смену, трех-четырех часов достаточно. Поверь, в нашей тухлой водице любое новое лицо - а особенно такое миленькое, как твое, привлечет внимание. За ним - поток людей. И прибыль, как следствие, - объяснил мне свою линейную мысль местный бизнесмен.

- Зачем при этом мне быть твоей девушкой? Ты можешь просто взять меня официанткой?

- Ты вообще меня слышала? То, что ты победила вчера в гонках, заставит прийти людей единожды. А то, что ты закрутила шашни с местным, то есть со мной, заставит обсуждать тебя весь сезон.

- Кого ты сейчас имеешь ввиду? Туристов или жителей Кармел-Бич?

- Ну конечно же жителей. Понимаешь, туристы приезжают на открытие и финал. Между ними промежуток в несколько месяцев, столько не длится ни один отпуск. Но проходят тренировки, а значит, задействованы техники, тренеры, гонщики. Их обслуживают гостиницы, прачечные, универмаги и кафе. Большинство людей, кто работает здесь в сезон, и ходят в мой бар. Многие приезжают не в первый год и знакомы друг с другом и с теми, кто просто коротает здесь время в домиках у пляжа. Таких меньше и они в основном, преклонного возраста. Ну и я с Джефом. Мы живем здесь круглый год. Он патрулирует город, а я работаю в баре. В сезон я нанимаю барменов и официантов. Когда большинство народу разъезжается, работаю в одиночку. И всем им скучно. Давай развлечем их и заработаем немного денег?

- То есть ты хочешь сделать из своей фиктивной личной жизни платный аттракцион?

- Утрированно, но да. Ты будешь приманивать посетителей.

- Пфф, - я фыркаю от злости, - совсем как ростовая кукла.

- Нет, кудряшка, - Макс пересаживается ко мне на диван и вновь дергает меня за локон, - пойми, для тебя одни только плюсы: общение, заработок. Проведешь этот сезон расслабленно. Даже и не заметишь, как быстро пролетит время!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Даже если предположить на мгновенье, что я соглашусь, а это не так, - я поднимаю указательный палец вверх, - как ты объяснишь мой последующий отъезд и наше фиктивное расставание?

- Ты серьезно, кудряшка? Мало ли в жизни огорчений? Не сошлись характерами, не хочешь жить в глуши, да уйма поводов! Может, я тебе изменю? Или ты мне? - он так активно жестикулирует, подкидывая версии одну хуже другой, что я начинаю смеяться.

- Ты когда это все придумал, скажи?

- Вчера, пока ждал тебя после гонки. Ну, когда я прочел о том, что ты готовилась к участию в основном составе команды, а этот ... , прости, я не увлекаюсь гонками, забыл фамилию, ну, восходящая звезда гоночной команды Львов, выгнал тебя и заменил парнем с большим кошельком, - тараторит Макс. Мое дыхание перехватывает.

- И ты..? - у меня нет сил закончить фразу.

- Я просто загуглил твое имя и пытался отыскать причину, по которой ты потащила меня к камерам.

- Нашел? - спрашиваю я упавшим голосом. Я вскакиваю с дивана и начинаю метаться по гостиной. Почему мужчины, которые встречаются мне в жизни, поголовно такие болваны? - что ж, я рада, что развлекла тебя историей своей жизни вчера. А теперь мне пора и честь знать, - я взбегаю по лестнице на второй этаж и направляюсь прямиком в комнату, где ночевала сегодня. Все вещи аккуратно сложены в сумку у выхода, мне хватает секунды схватить ручки своей поклажи.

- Анна, прости! - слышу я позади себя голос Макса. Он подходит ко мне, вновь отбирая из рук сумку. Совсем как вчера, - зачем тебе уезжать? Это единственный шанс довести начатое до конца - принять участие и в финальных гонках. Если у тебя проблемы с финансами, ты можешь не найти средств, чтобы вернуться сюда вновь через четыре месяца. И все будет напрасно. Оставайся, - он тихо опускает мою сумку на пол и кладет ладони мне на плече, ободряюще улыбаясь.

- Неужели тебя не будет смущать, что ты живешь теперь не один?

- Хочешь знать правду?

- Разумеется.

- Я бываю дома только когда сплю и когда тренируюсь. Поэтому на втором этаже и находится спортзал. Чтобы была хоть мимолетная возможность полюбоваться открывающимся видом.

- А личная жизнь? Ну жены у тебя нет, очевидно, - я развожу руками, имея ввиду очевидное отсутствие женской руки в доме, - но если ты будешь навещать свою подружку, пока мы якобы живем вместе, это будет некруто.

- У меня нет серьёзных отношений, - тут же отзывается Макс. Его расслабляет тот факт, что я веду переговоры.

Причина, по которой я их веду, грустная: у меня действительно финансовые проблемы, нет постоянного жилья и работы. Никто не ждет меня и я действительно могу провести несколько месяцев в этом городе, воспринимая это как работу на летних каникулах. В Кармел-Бич тихо, красиво.

- А твои НЕсерьезные интрижки не навредят твоим фиктивным отношениям? - я ловлю Макса на его же оговорке.

- Детка, мне тридцать два. Я уж как-нибудь удержу брюки надетыми для дела.

- Сколько тебе лет? - округляются мои слова против воли.

- Тридцать два, - чеканит Макс.

- А мне двадцать два, - тихо проговариваю я. Он выглядит намного моложе. Обалдеть, десять лет разницы! я шокировано опускаюсь на кровать.

- Хорошо. Ты совершеннолетняя, - он не видит и не чувствует того, что вижу и чувствую я. Пропасть между нами.

- Ты не думаешь, что у нас слишком большая разница в возрасте? - задаю я мучавший меня вопрос.

- Вовсе нет. Для мужчины это комплимент, заполучить молоденькую красотку в свое распоряжение.

- Кстати, об этом: ты говорил, что я не в твоем вкусе.

- Так и есть. И это существенно облегчит дело, кудряшка, - с этими словами Макс подмигивает мне и направляется обратно вниз. Некоторое время я продолжаю сидеть на кровати, раздумывая. Надо признать, у меня не было абсолютно никакого плана. Возможно, пересидеть некоторое время в тихих водах и оглядеться - лучшая идея. Что может пойти не так? Все, отвечаю я себе. Все и так уже идет НЕ так. Денег, выигранных вчера, мне хватит только на два месяца проживания в гостинице, и это без обедов.

Сидя на краю кровати, я качаю ногами и вспоминаю, сколько планов на самом деле я строила до этого. И ни один из них не свершился должным образом. К черту планы. Я спускаюсь вслед за Максом, который тактично оставил меня на едине со своими мыслями и дал время взвесить его слова.

- Я согласна, если мы будем соблюдать пару условий.

- Каких же? - откликается Макс, подняв голову от чашки кофе.

- Во-первых, мы всегда говорим друг другу правду. Обо всем. Иначе нам не поддержать эту легенду о фиктивных отношениях.

- Это разумно. Что еще?

- Никто из нас не будет вступать в другие отношения, пока мы официально не расстанемся.

- Я вроде как уже упоминал о том, что это не проблема.

- Ну я хотела подчеркнуть, что это важно для меня. Не чувствовать себя дурой на новом месте.

- Заметано. Так что, договорились?

- Думаю, да. Предложение странное, но теперь, когда мы пообещали говорить правду друг другу, скажи, зачем тебе это на самом деле?

- Я не лгал тебе и не собираюсь. Приведи посетителей в мой бар, - он вновь пожимает плечами. Широкими плечами, на которых до сих пор нет никакой одежды. Макс на самом деле очень привлекательный мужчина: выше меня минимум на полторы головы, а значит, ростом никак не меньше метр девяносто, с рельефными мышцами. Его каштановые волосы то и дело спадают на глаза, внимательные серые глаза. Он очевидно умнее, даже хитрее, чем хочет казаться на самом деле. И эта его бескорыстная услуга - мое бесплатное проживание в его доме, не может не вызывать вопросов.

- А зачем нам жить вместе? С зарплаты барменши я, наверное, смогла бы снимать угол?

- Как я уже и сказал, во-первых, я редко бываю дома и ты мне никак не помешаешь. А во-вторых, это удобнее: мы будем хоть какое-то время проводить “якобы” вместе, дома. Люди ведь видят меня днем в городе, вечером - в баре. Одного. А тут такая диковинка - сожительница. Гонщица, красавица, - он улыбается, как заправский лжец, преувеличивая мои достоинства.

- И как же мы должны проявлять свои фиктивные чувства на публике? - я строю гримасу.

- Вчера у нас обоих не было с этим проблем. Ни с прикосновениями, ни с поцелуями. Продолжим в том же духе? - он складывает пальцы в кулак, предлагая мне проделать то же и закрепить сделку ударом.

- Не думаешь, что рано или поздно это может привести к каким-то чувствам?

- Чувствам? - Макс берет мою руку в свои, сам складывает мои пальцы в кулак, будто я несмышлёный ребенок. А затем отбивает его своим кулаком, как и задумывалось. Но меня волнуют не детские игры, а насущные вопросы. Нужно решить все на берегу, прежде чем играть главную роль в этой комедии, - не обижайся, но мы едва знакомы. К концу сезона мы сможем стать разве что друзьями. Для чувств требуется горааааздо больше времени, чем четыре месяца.

- Чувства бывают разные, - развожу я руками, - похоть, злость, желание врезать по башке? Может, я стану жутко раздражать тебя через неделю?

- Тогда я куплю билет в один конец и усажу твою милую попку в автобус до дома, - он мягко улыбается, - а если серьезно, если ты будешь готовить такие завтраки, то мы абсолютно точно подружимся.

- Давай подытожим: мы верны и честны друг с другом, мы обнимаемся и делаем счастливые лица, чтобы город судачил и приходил на нас посмотреть, а ты - продать им при этом побольше напитков за этим лицезрением. Я жду второй части своего звездного часа/минутки в твоем доме с бесплатным проживаем. Потом, когда автосезон завершится, мы расстаемся друзьями с прекрасными воспоминаниями о совместно проведенном времени. И никакого секса.

- И никакого секса, - автоматически повторяет за мной Макс, - аминь.

Я хохочу.

- Постой, кудряшка. Час/минутка? - он вопросительно поднимает брови. Приходиться со вздохом объяснить, мы ведь не лжем друг другу:

- Вчера была моя звездная минутка: победа, журналисты, все дела. Я не тешу себя иллюзиями, что прославилась на века. Минутка - все, что было мне отведено.

- Ты насладилась?

- Честно? Совсем нет. Я почти ничего не почувствовала. Но ты, - я перевожу дыхание, - ты меня очень выручил вчера, а я тебя так и не поблагодарила. Спасибо! - я от души благодарна ему за то, что вчера Макс не оттолкнул меня, и быстро сориентировался.

Он молча кивает, воспринимая свой поступок как само собой разумеющееся.

- Мне нужно съездить в пару мест сегодня. Составь мне компанию? - просит мой новоиспеченный бойфренд.

- На самом деле, это отличная идея. Мне тоже нужно в пару мест. Это ненадолго. Если ты подвезешь меня, в дороге мы сможем поболтать и больше узнать друг о друге, что пойдет на пользу нашим фиктивным отношениям.

- И куда же тебе нужно?

- Сначала в банк, потом забрать вещи. Часть - в камере хранения на вокзале, и часть - в химчистке.

- Хорошо. Да, это действительно должно быть быстро. Дай мне минуту одеться, - с этими словами Макс скрывается в своей комнате. Я вполне готова к выходу из дома, поэтому жду его в гостиной. Плюс открытой планировки этого дома-амбара в том, что здесь совсем немного помещений для того, чтобы скрыться с глаз: на первом этаже, помимо хозяйской спальни, находится еще один санузел и техническое помещение - бойлерная, она же постирочная. Их со спальней разделяет коридор, ведущий от входной двери к кухне, перетекающей в гостиную. Веранды или балконов тут нет - амбар их не предусматривал. Везде чисто, но обстановка скудная. Мужская. Макс недолго заставляет себя ждать. Он выходит из своей комнаты, полностью готовый к новому дню. На нем выцветшие джинсы, все те же летние берцы цвета хаки и простая черная футболка. В руках - пара рэй-бэенов.

- Поехали? - он на ходу крутит в руках брелок с ключами и мы следом друг за другом выходим из дома.

Первое же испытание наших отношений на прочность - через три, два, один.

Глава 4

Доброе утро, Макс! - слышу я женский голос, который раздается с соседнего участка, - ты сегодня рано!

По обе стороны от дома Макса - жилые дома, имеющие внешний вид более классический, чем амбар. От того, что расположился справа, отделяется женщина и неспеша приближается к нам. Солнце ослепляет меня, отчего я прикрываю глаза ладонью. Когда она, наконец, подходит к нам, мне кажется невежливым держать глаза закрытыми и я, щурясь, убираю руку от лица. Что остается совершенно незаметным, так как дама не обращает на меня ровным счетом никакого внимания.

- Как твои дела, дорогой? Ты выспался? - на вид ей около сорока, но одежда и макияж, которые на ней в десять утра, призваны омолодить ее немного уставший внешний вид.

- Все в порядке, Мэри. Вчера я недолго пробыл в баре и лег спать довольно рано. Познакомься, это Анна!

- Здравствуйте! - откликаюсь я.

- Да-да. Ясно. Вот почему я не застала тебя вчера, хотя мы с Джейси приехали в бар не позже одиннадцати.

Если подумать, между Мэри и Максом гораздо больше общего, чем между мной и Максом, да разница в возрасте меньше. И она недвусмысленно с ним заигрывает. Явное пренебрежение моей персоной должно было бы омрачить мое настроение. Но я здесь минимум на четыре месяца, поэтому...:

- Вчерашним вечером мы действительно пораньше приехали домой. Но зачем ты обманываешь милую леди, малыш? Разве мы рано легли спать? - с этими словами я так же, как вчера, закидываю руки на шею Макса. Он полностью переключает все внимание на меня. Без слов понимая, что такая репетиция нам только на пользу. Он касается губами моей щеки, медленно водит носом по коже, и, наконец, произносит:

- Разве с тобой уснешь, - с придыханием, чуть ли не мурча.

А потом... его губы находят мои. И если вчерашний поцелуй казался мне настоящим, то сегодняшний и подавно. Это очень интересные, необычные ощущения. Мои глаза самопроизвольно закрываются, ладони плотнее притягивают Макса за шею. Пальцами он рисует круги по моей спине. Его губы мягкие, в меру пухлые и очень нежно перебирают мои. Поцелуй не французский, без языка. Я впервые в такой странной ситуации - целовать человека, в которого не влюблена. Но это безумно приятно. Получить легкое физическое удовольствие без чувств, без ожиданий. Без последующей боли. С партнером, который классно целуется, знает обо всех условиях этого обмена эндорфинами, а главное, не разобьет сердце. Когда мы отрываемся друг от друга, Мэри уже и след простыл. В машине Макс спрашивает:

- Зачем нам в банк?

- Чтобы забрать мои вещи, в химчистке и камере хранения нужно заплатить. А для этого - обналичить вчерашний чек.

- Так у тебя совсем нет денег?

- Именно. Ты был прав по всем статьям.

Мы справляемся со всеми моими делами довольно быстро. Затем едем уже по делам Макса. В очередной раз выйдя из машины, он надевает на меня свои солнечные очки.

- Посмотри на себя? - предлагает он, указывая взглядом на боковое зеркало авто. Очки сидят идеально, это фасон унисекс. Я с улыбкой возвращаю их владельцу, - Мне не по карману такие аксессуары.

- Подождешь меня пару минут? - не дожидаясь ответа, Макс входит внутрь торговой галереи. До этого мы же были в двух других. Я порядком устала и воспринимаю передышку с благодарностью Макс не шутил, что мало времени проводит дома - я и не предполагала, что владеть баром так проблематично. Мы закупили несколько упаковок содовой, кучу снеков и, по словам Макса, это вынужденная мера: закупок хватит всего на несколько дней. Он меняет поставщика, и вынужденный простой в поставках заставляет его покупать провизию по рыночным ценам, существенно выше оптовых.

Я потихоньку бреду к пляжу: океан здесь хозяин, и пляж растянулся тут на много километров. Город, все важные его административные здания расположены вдоль побережья. Вообще Кармел-Бич вся страна знает как город, где проводятся гонки. Сюда приезжают заядлые фанаты, зеваки и любители зрелищ. Моя многомесячная подготовка все время сопровождалась рассказами команды о Кармел-Бич. Как стремятся все спортсмены-любители выйти на профессиональный уровень и выступить здесь на гонках. И никто, ни единого разочка не упомянул, что здесь океан. Хотя могла бы и из названия догадаться, да? Как по-разному люди устроены, как по-разному люди смотрят на мир. Гонки - ничто с величием мощи воды, с покоем морского бриза. С вечностью, похороненной на дне океана. Волосы тут же подхватывает морской ветерок. Я снимаю с запястья косынку, служащую мне браслетом до этого, и пытаюсь укротить разлетевшиеся пряди. Мысли вновь возвращаются к физическому контакту с Максом. Просто удивительно, как непринуждённо мы ведем себя в компании друг друга, хотя едва знакомы. Вчера я не придала значения нашим объятиям и поцелуям. Я была уверена, что веду себя так импульсивно из-за адреналина, поэтому не чувствовала неловкости, а Макс лишь поддался на мои немые мольбы. Сегодня, находясь в спокойном состоянии, мой анализ куда более глубокий: у нас, вероятно, хорошая совместимость. Одинаковый взгляд на выражение симпатии, пусть и фиктивной. Все же на каком-то уровне мы привлекательны друг для друга, и нет отторжения к физическим взаимодействиям. Нет блоков. Хотя после Эйдена я вряд ли пущу кого-то в свое сердце. Уж точно не в ближайшее время. Легкий бесчувственный контакт - это даже весело в некотором смысле. А Макс сказал, что чувства для него - процесс долгий. Все должно быть хорошо, да? Просто взаимовыгодная игра.

Моей руки касаются чьи-то пальцы и я оборачиваюсь. Макс протягивает мне футляр Рэй-бен. В них - новая пара почти таких же очков, как на нем.

- Это тебе. Но здесь более светлые линзы. Продавец сказал, этот цвет больше подойдет блондинке.

- Ты купил мне подарок? - мне не верится, - я что, содержанка? - нервный смешок вырывается непроизвольно, - мне неловко, Макс. Это лишнее.

- Бери, кудряшка. Здесь, у воды без очков никак.

Я обнимаю его. Без публики, без подтекста, без выгоды. Искренне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Большое спасибо, - выговариваю в ткань его футболки в районе груди, - ты хороший друг.

- Мы уже друзья? Быстро, - он фыркает и обвивает руками меня по бокам, - что ты будет, если я угощу тебя обедом?

- Тебе придется на мне жениться, - я шучу и отпускаю парня, но он не отпускает меня.

- Еще минутку, ты приятно пахнешь, - он тоже шутит и мы уже открыто смеемся. Мы обедаем в милом семейном ресторанчике, где Макс представляет меня владельцу как похитительницу своего сердца. И мы действительно много разговариваем.

- Я родился и вырос на другом побережье, но здесь, в Кармел-Бич, жила бабушка, к которой родители ссылали меня при любой удобной возможности. Мать отца была женщиной очень трудолюбивой, скупой на эмоции. Ценила поступки, а не слова. Деда я не знал. В колледж я поступил на ту специальность, которой считал правильной отец. К выпускному я ненавидел и чужие финансы, которыми следовало управлять. И колледж, где впустую потратил несколько лет, и себя за слабохарактерность. И отца, который предложил мне работу в своей фирме. И еще раз себя, что согласился на это место. Я думал, что должен поработать хотя бы какое-то время: не зря же столько лет изучал это дело. Но судьба распорядилась иначе: через четыре месяца после моего трудоустройства нам позвонила бабушка. Тогда она сломала шейку бедра. В ее возрасте кости срастаются долго и плохо, ей нужна была помощь. И если вопрос по домашнему уходу и помощи с выздоровлением решался сиделкой, то бабушкино дело требовало какого-то управленца. Приехал я. Еще через восемь месяцев бабушки не стало, ей было семьдесят восемь лет. И вот девять лет, как я в Кармел-Бич и восемь лет, как держу здесь свой бар. Сначала я хотел назвать его в честь бабушки, но понял, что все будут спрашивать, кто же такая Марго. Где же она. А в первое время мне было нелегко говорить об этом. Но я сохранил память о ней, живя в ее амбаре.

- Это очень здорово. У тебя очень интересный дом. Но почему ты остался здесь?

- Я нашел здесь часть себя. И эта часть мне нравится. Гораздо больше той части, которую я оставил в отделе финансовой аналитики. Ну а что на счет тебя? Чем ты занималась, кудряшка, помимо автоспорта?

- Мы можем придумать мне любую жизнь, ведь меня здесь никто не знает, в отличие от тебя, - я отнекиваюсь. Не хочу откровенничать сейчас. У воды так хорошо, безмятежно. Мне не нужно думать о том, где спать сегодня. Где раздобыть денег. Я никуда не бегу. Я прост хочу перевести дух.

- Ладно, но думается, рано или поздно нам придется поговорить об этом. И помни: не врать, - он шутливо обнимает меня за плечи и мы сидим в тишине еще какое-то время.

- Я открываю бар в семь, но обычно в шесть я уже на месте. А сегодня мне еще нужно тебе все показать. Сейчас четыре. Давай заглянем домой ненадолго, переоденемся. И на работу?

- О, ты же еще и мой босс, - в притворном ужасе я закатываю глаза, - как скажешь. Но для начала, каковы же будут мои обязанности?

- Быть милой, - Макс загибает один палец свободной руки, - дружелюбной, - в ход идет второй палец, - побольше слушать, чаще помалкивать, при этом никому не отказывая во внимании. Выучить барную карту, продавать по ней напитки. И главное, - театральная пауза, - обаять их всех!

- Кого их-то?

- Понимаешь, Кармел-Бич маленький город. Все всех знают. Люди общаются с одними и теми же собеседниками, ходят в один и тот же супермаркет, покупают там один и тот же набор продуктов. Я имею ввиду не туристов, а горожан. Все заскучали. Я и сам, признаться, тоже. Дай нам повод посплетничать о чем-то новом. Ты, конечно, можешь придумать жизнь себе какую хочешь, - журит меня Макс, - но лучше, если ты просто будешь собой.

- Так ты все же заскучал? - я возвращаюсь к его словам о прошлом.

- В последнее время мне стало казаться, - тяжелый вздох, - что мне чего-то не хватает.

- Может, постоянного партнера?

- Не в бизнесе.

- А я и не про бизнес, - я улыбаюсь и встаю с песка. Личная жизнь Макса это его дело. Мне бы в своей разобраться.

Мы возвращаемся в дом Макса и тащим мои пожитки на второй этаж.

- Итак, как я должна выглядеть в твоем баре? Что мне надеть в качестве твоей помощницы?

- В качестве моей ДЕВУШКИ, - он делает акцент на последнем слове, - ты можешь одеться как пожелаешь. А для персонала у нас вообще-то есть униформа.

- А, даже так! - мои губы изгибаются в улыбке, - так я на особом положении! Тогда пойдем во все тяжкие!

Сначала я просто раскладываю все вещи в шкаф, напевая себе под нос. Макс лежит на кровати в моей комнате, рассказывая о напитках в своем баре. У меня вообще сложилось впечатление, что о баре он может разговаривать вечно:

- У нас в меню одиннадцать сортов пива. Пять сортов на разлив, в том числе два крафтовых сорта пива. Их привозят в кегах и устанавливают под стойками. Наливают в стаканы под маленьким напором, держа стакан под небольшим углом к кранику, чтобы было меньше пены. Пять бутылочных сортов. Их достаточно открыть открывашкой и передать гостю. И одно безалкогольное пиво в банках. Еще мы подаем виски, ром, текилу. Несколько видов коктейлей, но их заказывают завсегдатаи только если на смене Тимоти. Ресторана у нас нет, а закуски стоят бесплатно в маленьких тарелочках. Это орешки, крекеры, вяленое мясо. По выходным Тимоти или Джейн, это его сменщица, перед сменой нарезают контейнеры с фруктами. Все хранится в холодильных камерах в задней части бара. Иногда я приглашаю также официанток, Лену и Джил. Ах, да, фрукты. Их мы продаем за пять баксов за вазочку. Туда входит ... - он не замолчит никогда. Я предупреждающе поднимаю ладонь вверх. Стоп.

- Все, Макс. Память перегружена. Дать моему процессору остыть немного. Лучше посмотри сюда! - я прикладываю к себе джинсовый комбинезон. Он состоит из корсета, переходящего в брюки. Все это снабжается шнуровкой от груди до талии. Бретелей нет, но за счет затягивая вещь сидит прекрасно, не спадает. Размер груди у меня не великий, но плечи и руки худые. Смотрится вроде неплохо, - что скажешь?

- Амм, - Макс замолкает, переводит взгляд на представленный ему наряд, - так непонятно. Примерь?

Я с готовностью отправляюсь в ванную и переодеваюсь. Неплохо было бы нанести макияж, но для понимания, как сидит комбинезон, этого не требуется. Я возвращаюсь, представляя на суд Макса свое облачение.

- Ты слишком худая, - констатирует парень, - вот что я имел ввиду, когда говорил, что ты не в моем вкусе. Детка, ты вообще знаешь, что такое еда?

- Знаю, - я бурчу себе под нос и возвращаюсь обратно в ванную. Знаю. Но не тогда, когда мне пришлось жить на улице буквально два последних месяца. Я надеваю джинсовую юбку, она не так сильно спадает с бедер. И ту же рубашку, в которой была в первой половине дня.

- Дашь мне одну из ваших фирменных футболок, - я показываю Максу, что примерка окончена, и он без слов уходит из моей новой комнаты. Он озадачен, и наверняка в уме перебирает, что сказал не так. Но это не с ним что-то не так, а со мной. Всегда - только со мной.

В пять вечера мы так же молча садимся в машину Макса и едем в бар. Он еще пуст, даже двери и окна закрыты рольставнями. Сохраняя тишину, он по очереди отпирает все замки, и я вхожу внутрь. Макс носит ящики из багажника салона с тем провиантом, который мы купили днем, а я оглядываюсь по сторонам. Пустое помещение выглядит немного иначе, чем я запомнила. Сейчас здесь чисто, пахнет средством для мытья полов с лимоном, а лучи заходящего солнышка подсвечивают каждую пылинку в воздухе, плавно оседающую то тут, то там. Я опять замедляюсь в моменте. Когда Макс в очередной раз проходит мимо с тяжелой ношей, я произношу одно слово:

- Спасибо.

Он ставит ящики на пол и медленно подходит поближе ко мне.

- За что, кудряшка? - и вновь дергает за прядь волос. Локон, будто пружинка, подпрыгивает и вновь возвращает свою исходную форму. Я молчу мгновенье, собираясь с духом:

- Что предоставил мне возможность. Это много значит для меня.

Я не знаю, понял ли Макс, что я имела ввиду. Но он чмокает мою макушку, возвращается к своим делам и так же молча продолжает работать, как и до этого.

Первая неделя проходит именно так, как предсказывал Макс: я учу меню, доброжелательно улыбаюсь всем из-за стойки, завязываю знакомства. Людей, которые были бы связаны с гонками, я в баре Макса почти не вижу. В основном это те, кто живет и работает в Кармел-Бич круглогодично. Местные. За неделю я знакомлюсь со всеми сотрудниками Макса, многими завсегдатаями.

Я продолжаю носить футболку с логотипом бара, которая доходит мне до середины бедра. И все из-за того, что Макс назвал меня тощей. Хотя я специально собирала по всему городу свои вещи, чтобы было из чего выбрать одежду и принарядиться. Я такая жалкая.

Никто особенно не рвется заводить со мной близкое знакомство. Кроме Джефа, местного копа. Как лучший друг Макса, тот почти каждый вечер наведывается проведать нас в баре и каждый раз при его посещении я ловлю на себе его внимательные взгляды.

Бар открыт и работает все вечера на неделе, но на выходных посетителей конечно же больше. В один из будничных вечеров мы, как обычно, открываем заведение вместе с Максом. Через пару часов появляется Джейн, барменша. Макс оставляет нас вдвоем и отъезжает по делам - в порт зашел катер, на борту которого давний приятель Макса.

- Я встречу парней, Эвана с другом, и привезу сюда. Остаетесь за старших, - салютует он нам и покидает заведение.

Джейн, как и Тимоти, студентка, но родом из Кармел-Бич. Она работает в баре третий сезон подряд. Мы мило болтаем во время работы: посетителей немного, не больше двадцати человек. Сегодня четверг, а вот завтра, пятничным вечером, людей будет больше. Первая часть сезона гонок завершена, город вновь живет по обычному пасписанию.

План Макса пока работает не на полную катушку: люди приходят поглазеть на меня, но это не сильно отражается на выручке. Вероятно, дело во мне: я должна обаять их, подружиться. Мои мысли о налаживании связи прерывает звук двери. Кто-то с силой врывается в бар. О, старая знакомая, соседка Мэри, да не одна! Дамы на полной скорости подлетают к стойке.

- Эй, милочка! - не удручая себя этикетом, они плюхаются на барные стулья у стойки и стреляют глазами, - подай нам пивка и позови Макса! - командует подружка Мэри.

- Пиво к вашим услугам, - я натягиваю вежливую улыбку, - а вот Макс временно отсутствует. Могу ли я чем-то вам помочь?

- Нет, чем ты можешь нам помочь?

- Что ж, - я меланхолично пожимаю плечами, - какое пиво для вас?

- Бад лайт, - тянет Мэри с улыбкой.

Глава 5

- Девять долларов за два, - озвучиваю я и иду к холодильнику.

- Джейси вообще-то всегда получает здесь пиво бесплатно, - заявляет мне Мэри, указывая взглядом на свою спутницу.

- Вот как, - я улыбаюсь так сильно, что начинает сводить скулы. Спокойно, Анна, твержу я себе. Ты здесь, чтобы подружиться с посетителями бара, - я не слышала об этом. Джейн? - я зову девушку, которая копается в подсобке, - подойди на секунду?

- Да? - выглядывает ее светлая головка из-за перегородки.

- Эта леди, - киваю я на новоприбывших гостей, - утверждает, что Макс не берет с нее плату? Мне поступить так же?

- Ну, - Джейн мнется и подходит ко мне, - раньше так и было.

Что ж. Наглые дамы немного утомили меня одним своим видом, но клиент всегда прав. Даже такой. А мне не нужны неприятности, да еще и в отсутствие Макса. Джейн молча наблюдает за развитием событий, ее щеки начинают покрываться румянцем. Что ж.

- Отлично, - я сдаюсь, - почему бы мне не угостить двух прекрасных дам выпивкой, да? - я улыбаюсь Джейн, стараясь не смотреть на посетительниц, ожидающих от меня бесплатные напитки. Мне не хочется быть с ними вежливой. Вероятно, сказывается личная неприязнь. Эх, не работать мне в общепите, - прошу, Мэри. Джейси, - я открываю две бутылки и ставлю напротив гостей. Рада хотя бы тому, что запоминаю имена. Они с самодовольным видом переглядываются. Я отворачиваюсь, чтобы выкинуть пробки от бутылок, как, ободренные успехом, дамы продолжают:

- Эй, подавальщица, а как долго нам ждать Макса? - подстрекает меня Джейси.

Я оборачиваюсь.

- Простите, это Вы мне? - вежливые слова совсем перестают таковыми быть, когда я цежу их сквозь зубы.

- Ну, тут больше никого нет, так что да, тебе, - ухмыляется Джейси. И правда, Джейн вновь скрылась в подсобке. Я подхожу и молча беру в обе руки по бутылке, которые только что поставила на стойку. И выливаю их содержимое в раковину. Кожа на лице горит от злости, а язык так и говорит сказать какую-нибудь гадость, поэтому я кусаю щеки изнутри, сосредоточившись на этом ощущении.

- Ты что делаешь, мерзавка? - Джейси вскакивает на ноги, ее щеки и шея тоже вмиг алеют, - Макс задаст тебе трепку, так обращаться с его гостьей!

Все немногочисленные гости бара, Джейн и, конечно, Мэри, замирают и воззаряются с любопытством на нас. Разговоры тут же стихли, и если бы не фоновая музыка, не раздавалось бы вообще ни звука.

- Что поделаешь, - преувеличенно театрально развожу руками, освободившись от пустой тары, - такой игры у нас еще с ним не было, - и подмигиваю.

- Ты! - она кричит, разъяренно указывая на меня пальцем, - что о себе возомнила?! - и, Б.же, какой стыд, лезет через стойку. Очевидно, чтобы надрать мне зад. Я не боюсь эту замученную женщину, но за баром тесно и много бьющихся предметов. Поэтому я начинаю по кругу обходить стойку, поднимая ладонь вверх в направлении бунтарки:

- Обожди, я сама подойду к тебе. Не трать силы.

Она застывает в раскорячку, одним коленом достигнув стойки, другим - застряв в барном стуле. Мэри подпихивает ее под тощий зад вперед, когда очевидно, что ее нужно просто снять. В противном случае она проскользнет по лакированной поверхности и по инерции поедет. И свалится головой вперед. Я набираю скорость, подхожу к ним сзади и пытаюсь, оттеснив Мэри, подтянуть даму на себя. Она визжит. И либо я сильнее, либо дама действительно потратила много сил на этот перевал, но она таки съезжает обратно вниз, на меня. И мы обе падаем на пол, причем она - как будто сидит на моих руках. Я больно ударяюсь копчиком. Мэри нависает над нами и начинает кудахтать:

- Какой кошмар! Джейси! Ты в порядке?

Дама неловко слезает с моих колен и отползает в сторону:

- Ты совсем больная? - хныча, бросает в мою сторону. Весь запал, очевидно, закончился, разбившись об пол.

- Полегче, красотуля. Думаю, раз ваше бесплатное пиво закончилось, вам пора, - я с легкостью встаю на ноги и отвешиваю дамам книксен. Сзади раздаются жидкие аплодисменты. В проеме подсобки вижу улыбающуюся Джейн. И в этот момент:

- Что здесь происходит? - грохочет в тишине голос Макса.

- Я это смогу только на куклах показать, - фыркает Джейн. Смелая хитрюшка. Как только появился Макс, так у нее голос сразу и прорезался. Где ты был пять минут назад, дорогой? Беда приходит, откуда не ждали, когда со стороны зала раздается громкое:

- Твои цыпочки подрались.

Спасибо, группа поддержки. А ведь сидели и делали вид, что не знают, кто я.

- Что с тобой случилось, Анна? - Макс тут же подбегает ко мне, берет в ладони мое лицо и заглядывает в глаза.

- Никто не дрался, - отмахиваюсь я, - но что значит - ТВОИ цыпочки? - теперь уже я вопросительно смотрю на парня.

- Да, - слышу сбоку голос Джейси, - что это все значит? Кого ты понабрал к себе на работу? - когда я поворачиваю голову в ее сторону, вижу, что дама уже оправилась от былого позора и стоит, подбоченившись, в паре метров от нас. Позади нее, в дверях, удивленно рассматривают нас два высоких парня, возраста Макса. Наверное, те друзья, за которыми он ездил на катер. Вот такая сцена из немого кино, так как Макс молчит. Давай, дружок, твой выход. И он меня не разочаровывает:

- Это Анна. И она не нанятый сотрудник, а моя девушка. Она помогает мне с баром.

После этих слов все отмирают, посетители возвращаются к своим напиткам и беседам, Джейн начинает протирать стойку, я направляюсь на встречу новоприбывшим, чтобы поприветствовать их. И оставляю Макса объясниться со своей визави без посторонних. То есть с ними остается Мэри, конечно же. Но это уже не мое дело.

- Добро пожаловать, джентльмены! Я Анна! Как видите, вы прибыли в очень веселое местечко, - я с улыбкой приветственно развожу руками. Парни, которых привез Макс, посмеиваются.

- Привет! Я Эван, однокурсник Макса по колледжу. А это Питер, мой напарник.

- Весело тут у вас, да, ничего не скажешь, - хмыкает Питер и первым проходит внутрь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Вы правда подрались? - полушутя спрашивает Эван, чуть наклонившись ко мне.

- О, нет, я тебя умоляю, - я хмыкаю в ответ, - но нам всем пора выпить. Я угощаю, - я подмигиваю парням, захожу за стойку и жду, когда они назовут мне свои предпочтения в напитках. За их спинами я вижу, как Макс проводит Джейси и Мэри к их машине. Джейси активно жестикулирует руками и что-то выговаривает Максу, он молча слушает. Мэри с опущенной головой садится за руль и ждет, когда они закончат беседу. Через пять минут Макс возвращается к нам. Эван рассказывает о какой-то их проделке в студенческое время, но я слушаю в пол уха. Мне почему-то важно сейчас понять, на чьей стороне Макс, хотя доля вины в случившемся точно на мне. Эх, а ведь я здесь совсем для другого.

Макс так же, как я до этого, огибает стойку и подходит ко мне вплотную. Он обнимает меня рукой поверх ключиц и шепчет на ухо, правда так, что парни тоже слышат:

- Ты боевая, да?

Я поднимаю на него глаза.

- Тебе это льстит, как я посмотрю? - сузив глаза, я внимательно слежу за его реакцией. Мгновенье спустя его лицо расплывается в улыбке, - так и есть, - я неверующе качаю головой, - а теперь смоделируй ситуацию, по которой я должна бесплатно угощать твою бывшую подружку пивом?

- Она больше так делать не будет, - уверяет Макс и ставит точку в этом разговоре, чмокнув мою щеку.

Мы болтаем с парнями час или около того, когда первые посетители начинают расходиться. При этом каждый считает своим долгом подойти и попрощаться со мной лично. Когда это случается в пятый раз, я украдкой поглядываю на Макса. Он либо не замечает этих перемен, либо не придает им значения. А мне становится интересно, публичное выяснение отношений с Джейси добавило мне очков или я в жестком минусе? Решаю отложить этот вопрос до дома.

Приятели Макса дожидаются с нами закрытия, по дороге домой мы завозим их обратно на катер. Они категорически отказались ночевать в доме Макса, сославшись на ранний подъем. Честно признаться, я обрадовалась: гостевая спальня там только одна, и ее заняла я. Что было бы странно для парочки-ночевать в разных комнатах, так ведь? Мы долго прощаемся с ними на берегу у причала. Поднялся довольно сильный ветер и Макс сжимает меня в объятиях, укрыв собой от порывов. Пожелав, наконец, парням спокойной ночи, мы так в обнимку и возвращаемся к машине.

- Почему ты обнимаешь меня наедине? - спрашиваю я, скрываясь в тишине автомобильного салона. Я не могу не чувствовать запах одеколона, которым пользуется Макс, на своей коже, одежде. Это наталкивает на размышления.

- Эм, было ветрено. Не хотел, чтобы ты замерзла. Тебе было неприятно? - Макс заводит двигатель.

- Нет, все в порядке. Просто я думала, что мы создаем видимость пары только на людях.

- Послушай, детка, - Макс вздыхает, - у меня нет проблем с проявлением физического контакта. Я могу обниматься с мужчинами, женщинами, собаками, старичками и незнакомцами. Никто и никогда в этом городе не заподозрил бы меня в отношениях с определенной женщиной, если бы увидел нас обнимающимися. Потому что я обниму буквально каждого. Смысл нашего лже-сожительства как раз и состоит в том, что в моей жизни появилось нечто большее, чем физические контакты. Никто не поверил бы, если бы застал нас пару раз где-то ужинающими вместе или целующимися. Но если тебе неприятно, что я тебя трогаю, я мог бы перестать. Наверное, - Макс неуверенно жмет плечами.

- Мне не неприятно. Просто было любопытно, почему ты такой открытый человек. Всех обнимаешь. Не устаешь от посетителей и ежедневной болтовни в баре.

- У меня очень чопорная мать. Такой же была, как ни странно, и мать отца. Наверно, в детстве мне не хватало внимания, материнской ласки. Вот и добираю, обнимаясь с красотками, - он переводит все в шутку, смеясь. Хотя я уверена, эта тема глубже и серьезней, чем он хочет ее показать. Но принимаю правила игры.

- И старушками! - поднимаю указательный палец вверх.

- Некоторые из них очень даже ничего, - Макс поигрывает бровями в мою сторону, отвлекаясь от дороги.

- Хм, ты Джейси имеешь ввиду?

- Вот блин, я знал, что не выпутаюсь так легко из этой истории.

- Давай, милый, рассказывай, - я ласково треплю его по руке.

- Нечего рассказывать. У нас иногда бывают, эм, свидания без обязательств. Бывали, - поправляет сам себя Макс, - сегодня я ей рассказал, что у нас с тобой эксклюзивные отношения.

- Это еще что значит?

- Что мы спим и встречаемся только друг с другом. Никаких связей на стороне.

- Что ж. Именно поэтому при парнях я назвала ее твоей бывшей. Как она это восприняла?

- Я думаю, она уже слышала о тебе. И пришла прощупать границы.

- Ну, вела она себя со мной неуважительно.

- Этого не повторится, - мы уже приехали и просто сидим в машине, продолжая разговор.

- Ты мне хотя бы веришь? Что не я начала ту склоку?

- Даже если бы я не знал характер Джейси, а я знаю, - усмехается Макс, - Анна, я обязан был позаботиться о тебе в этой ситуации. Предугадать что-то такое. Обещаю, что не допущу какого-либо повторения подобного.

- Значит, завтра у тебя намечается тур по старушкам этого города? Всем будешь рассказывать, что временно в завязке с похождениями? - мои слова звучат зло. Ревниво. Неуместно, - блин, прости. Я.. я .. я чувствую вину, что поступила так с Джейси. Я вовсе не должна была ссориться с ней, обижать ее. Я могла сдержаться и не грубить. Но не захотела. Наша фиктивная связь не должна были портить твои отношения с другими людьми. Я уеду, а ты останешься разгребать все это. Прости!

- И ты меня прости. Если бы не я, Джейси не пришла бы и не стала бы грубо вести себя с тобой.

- Хм, это правда. Так сколько их мне еще ждать? - я примирительно улыбаюсь.

- Если мой завтрашний тур пройдет успешно, то нисколько, - Макс возвращает мне улыбку.

***

Завтрашним утром и правда все меняется, но не в лучшую для нас сторону.

Джейси, уж не знаю с чьей подачи, размещает пост в местном паблике новостей о том, что была избита в баре Макса. Об этом мне и сообщает Макс за завтраком, демонстрируя экран своего телефона.

- Твою мать, - я слышу, как он тяжело вздыхает, пока пробегаю глазами подпись к фото.

“Вчера вечером одна из горожанок, Джейси К., решила посетить бар “У Макса” со своей подругой Мэри Д. (Фамилии участников скрыты - прим.ав.). Всего после нескольких минут, которые девушки пробыли в заведении, на них набросилась новый сотрудник бара “У Макса” с кулаками. Другие посетители быстро оказали помощь пострадавшим, поэтому Джейси К. И Мэри Д. отделались лишь легким испугом. Что, конечно же, не повод оставлять виновников безнаказанными. Наш паблик настоятельно рекомендует правоохранительным органам провести проверки в отношении сотрудников бара. Горожане, будьте внимательны и избегайте этого места! Мэри Д., которая также является соседкой владельца бара, дополнительно сообщила нам, что даже боится выходить из дома. Ведь придав ситуации огласку, для нее есть риск нового нападения.”

На фотографии был изображен вход в бар, освещенный лучами утреннего солнца. Можно предположить, что фото сделано на рассвете, так как поблизости нет ни людей, ни машин.

- Вот сучки, - вырывается у меня.

Этим вечером в баре - ровно три человека. Я, Макс и Тимоти. И это в пятницу!

- Похоже, в эту сплетню все поверили, - удрученно констатирует Макс, - по домам?

Не дожидаясь ответа, он выключает всюду свет и запирает так и не открывшийся сегодня бар.

- Завтра суббота, самый прибыльный вечер на неделе!

- Макс, мне так жаль, - я заламываю руки. Что ж, - может, мне лучше все же уехать?

- Дело не в тебе. Успокойся.

Но и субботним вечером в баре - тишина. Лишь после восьми приходят несколько семейных пар. Насколько я поняла, они каждую субботу стараются вместе ужинать, а после - пропустить по стаканчику. Всем присутствующим - хорошо за пятьдесят, некоторым - даже под семьдесят. Они дружат десятки лет.

- Как прекрасно, что они не изменяют традициям, - между делом комментирую я, принимая первый заказ.

- И не читают соцсети, - хмыкает в ответ Тимоти. Я шутливо хлопаю его по руке.

- Уважаемые гости, - меня вдруг накрывает порыв благодарности, - некоторое время назад здесь, в баре у Макса, произошел некий инцидент, - я развожу руками, - в котором я приняла участие и из-за чего сильно раскаиваюсь.

- Ты о потасовке с Джейси? - перебивает меня мужской голос.

- Да-да, я ... - я ищу глазами мужчину, который откликнулся мне.

- Не переживай, дорогая, - отвечает он и я, наконец, нахожу глазами говорившего, - я был здесь тем вечером.

- Так, значит, вы все пришли сегодня, потому что не бойкотируете бар? - с надеждой спрашиваю я.

- Милая, - отвечает мне другой голос, женский, - мы в курсе, что пошли какие-то сплетни. Но нам нет до этого дела. Макс - отличный парень, и в его баре мы бываем почти каждые выходные вот уже несколько лет. А если уж начистоту, Джейси - не самый верный источник информации, если бы ты действительно дала ей под зад, ей бы пошло это только на пользу! - я слышу, как ей одобрительно поддакивают несколько других женщин. Это обнадеживает. Я мучилась чувством вины все это время.

- Возможно, больше сегодня никто не придет, - продолжаю я, - только вы и мы. Так почему бы нам не повеселиться на славу? Первый круг шотов за мой счет! - я подмигиваю Максу, который с недоверием наблюдает за мной из-за стойки. Подойдя к нему, беру из бара бутылку текилы:

- Запишешь на мое имя, - и иду к трем столикам, за которыми расположились наши единственные гости. Я пытаюсь познакомиться хотя бы с женской половиной этой компании, наливая каждой по рюмке текилы. Тимоти приносит разрезанные на половинки лаймы.

- Мне очень приятно, что не все в этом городе заочно меня ненавидят, - произношу я что-то вроде тоста, но с горечью на языке, - за вас!

Глава 6

Спустя еще пятнадцать минут, когда второй круг шотов опустошил бутылку текилы в моих руках, я запомнила, что двух из восьми присутствующих женщин зовут Софи и Соня. Я предлагаю всем немного потанцевать:

- Макс, мы можем сами выбирать песни? - кричу я. Должна признаться, алкоголь я не пила. Но женщины наперебой болтают, вовлекая меня в беседы, они открыты и добры ко мне. Чувствую себя окрыленной.

Макс подходит к нашим столикам, держа в руках планшет.

- Вот, - он с ухмылкой протягивает мне гаджет, - развлекайтесь.

- Дамы, - я в азарте оборачиваюсь к присутствующим, - с какой композиции мы начнем?

Они называют мне хиты восьмидесятых, под которые танцевали когда-то. Мы находим соответствующую подборку самых популярных треков в музыкальной программе, делая звук на полную. Тимоти выключает верхний свет - гореть остаются только светильники и вывески бара. Пол часа дамы зажигают как в последний раз. Я танцую с ними в кругу, подмечая, что и танцуют они так же, как было принято во времена их молодости. Их мужчины, оставаясь за столиками, не присоединятся к нам на импровизированном танцполе, но взирают на своих дам с большим восхищением. Каждый присутствующий любуется своей женой. Я в восторге! Они заказывают еще напитки, которые Макс тут же приносит за столики.

Через танцевальные движения из меня выходит все то напряжение, которое создала во мне неприятная кутерьма последних дней. А еще ко мне приходит идея! Меня так и распирает поделиться ей с Максом.

- Послушай, мы же тоже можем опубликовать пост в соцсетях! Ты ведешь где-то страничку?

- Эм, что?

- Мы можем сами дать комментарий о том, что случилось в баре. Нужно хорошенько подумать над тексом, но ты сам посмотри: твое слово против слова Джейси! И если верить моим новым подружкам, ее не все так уж любят. В полиции нет никаких жалоб на нас. Это может сработать!

Макс некоторое время молча смотрит на меня.

- Я не сторонник подобных методов. Зачем мне или тебе оправдываться за то, чего не было?

- Значит, это не будет оправданием. Я же говорю, надо подумать над тем, что конкретно мы напишем. Но сейчас это и вовсе выглядит, как будто мы молча проглотили все обвинения в наш адрес. Сейчас просто сними на видео этих красоток, - я показываю рукой на то, как гармонично смотрятся танцующие посреди бара.

- Да, такого здесь и правда никогда не было, - Макс достает телефон и снимает короткое видео.

Внезапно следующий трек выпадает из общей концепции сегодняшней вечеринки: звучит латино.

- О, я побежала! - кричу на ходу Максу и врываюсь на танцпол. Я обожаю самбу, реггетон. Сначала танцующие несколько недоуменно слушают музыку, не решаясь подхватить ритм. И тут я. Выхожу в центр круга, который образовали дамы. Все они с интересом смотрят, как я двигаюсь. Еще спустя несколько мгновений я слышу одобрительные хлопки в свой адрес. Это снимает с меня последний слой смущения и я танцую в полную силу. Под конец песни мне кажется, что вот моя истинная минутка славы - я чувствую море эмоций! Я владею не только своим телом в эти минуты, я владею вниманием каждого, у кого есть глаза. И несмотря на огрехи в движениях, мне не страшно, не стыдно, не хочется за кем-то спрятаться. Как тогда, на треке - за Максом. Здесь только я и в этот момент мне здесь рады. Вот такая минутка. Когда заканчивается песня, Макс несколько убавляет громкость, а Тимоти включает свет над баром. Я вижу только любопытство, сквозящее в каждой паре глаз, что смотрит на меня. Через секунду меня оглушают окружившие меня дамы:

- Анна, это нечто! Ты профессиональная танцовщица?

- Вот это да!

- Какая ты грациозная...

И потом, чуть ли не хором:

- Ты должна нас этому научить!

- Что? Нет, - я со смехом приглашаю их обратно за столики, где их кавалеры ждут их со свежими напитками, - я занималась когда-то танцами, но это было давно. Спасибо всем вам за комплименты, вы все классно танцуете!

Немного отдохнув, мы делаем еще один заход на танцпол. Немного уже заскучавшие за беседами мужчины на этот раз составляют нам компанию на танцполе. Многие из них делают разные шуточные движения, выходит очень весело. Глядя на этих людей, не могу не восхищаться их умению радоваться жизни. Получать кайф от нее. Этот раунд заканчивается медленной мелодией, и мужчины спешат к заключить в объятия своих возлюбленных, качая их в своих руках в ритме мелодии. Меня на танец приглашает Макс.

- Тебе весело, похоже, - он наклоняется к моему уху. Мне немного щекотно - воздух на выдохе от его слов попадает на нежную кожу. И немного неловко - я вспотела от танцев.

- Ты сам хотел, чтобы я привнесла что-то новое! Вот, - я одной рукой делаю обвожу помещение, - я и привнесла.

- Большое спасибо, - с улыбкой Макс реагирует на мой выпад. Мы медленно топчемся вокруг своей оси. Макс молчит. Если он и недоволен моим сегодняшним поведением, пусть скажет мне это словами, через рот. Он сам не знал, чего хотел от меня. Вот и результат.

После медляка наши гости начинают расходиться.

- Анна, это был чудесный вечер! - подходит ко мне одна из моих новых знакомых, сжимая мою ладонь.

- Послушай, Макс, может, ввести такие танцевальные вечеринки на постоянной основе? - слышится от другой.

Посетители оставляют щедрые чаевые. Но, конечно же, это совсем не та выручка, которую получает бар в вечер выходного дня.

Мы опять возвращаемся домой в молчании, оставив Тимоти убрать и закрыть бар.

- Анна, это был действительно интересный вечер, - кивает мне Макс перед тем, как удалиться в свою комнату, - спокойной ночи, - слышу я через закрывающуюся дверь.

Ну что опять я сделала не так?

***

Воскресное утро встречает меня тишиной. Дверь в спальню Макса открыта, значит, он уехал. Отлично. Нахожу в своей сумке старенький айпед: единственное, что я не продала из своих вещей. За него много денег я бы не выручила, поэтому оставила себе. Включаю его, вставив наушники, и иду в тренажерный зал. Сегодня мое внимание привлекли кардио-тренажеры. Хочу потратить много энергии, а не загоняться о том, что я делаю не так. Но мысли так и кружат вокруг бара, Джейси, будь она не ладна, и Макса. Которого я привожу к одним только убыткам. А еще он никак не отреагировал на мое предложение выложить разоблачающий пост в соцсетях. Почему так? За что бы я не взялась, выходит лажа. Ну хоть вид красивый. Кручу педали на велотренажере и любуюсь морским пейзажем. В наушниках - рок на максимальной громкости. И ближайший час - прекрасен в моей неидеальной жизни. Никто не украдет у меня меня: пусть без денег, без планов. Зато с чистыми мыслями и чистой головой. Ну или почти чистой. Я изрядно вспотела. Закончив тренировку, плетусь в свою комнату за свежей одеждой, но ходу стягивая влажную футболку. Желая дослушать песню, захожу в ванную и кладу айпед на край раковины: между мной и ним - провод наушников. Стягиваю велосипедки, подпрыгивая на одной ноге. Затем - трусики. Разворачиваюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ааааааааааааааааааааааааааа!

- Твою мать. Макс!!! - я ору так громко, что звуковая волна заставляет наушники буквально вывалиться из моих ушей. Спасибо им, конечно, но могли бы сделать это и раньше. Чтобы я услышала присутствие другого человека не с голой задницей!

Он спешно отворачивается, а мои вопли еще звенят в помещении. И тут я замечаю, что он тоже голый. Широкие плечи с рельефной спиной переходят в напрягшиеся мышцы бицепсов, трицепсов и иже с ними, так как его руки напряженно прижаты к ушам. Шикарная спина стоит на широких крепких ногах, и все в них большое, мускулистое: и бедра, и икры. То, что между спиной и ногами - отдельный вид совершенства в мире ягодиц. Гладкая кожа, идеальные формы. Мое разглядывание длится не больше пары секунд, когда я наконец, хватаю с крючка полотенце с оборачиваюсь в него.

- Макс! Какого хрена? - и понимаю, что он меня не слышит. Мне приходится подойти к нему сзади и одной рукой дотронуться до него:

- Макс!

Он опускает руки от головы. Но не оборачивается. Только чуть наклоняет голову в сторону, не решаясь посмотреть на меня.

- Я ничего не видел.

- Зато я вижу!

- Твою мать, - не успевает он закончить фразу, как мы оба слышим шаги на лестнице. Мое сердце останавливается на секунду. Макс, наоборот, забыв о стеснении, которое не давало ему секунду назад даже оглядеться, молниеносно обходит меня и закрывает собой. Как в замедленной съемке в тупом фильме ужасов, на пороге ванной возникает мужская фигура.

- Вы издеваетесь? - я просто не могу поверить. Впереди меня голый Макс - напротив - чуть более одетый, в одних шортах, Джеф. Его голый торс выглядит влажным. Волосы у корней намокли от пота. В руках - пара носков.

- Что здесь происходит? - спрашивает полицейский.

Голый Макс, наполовину голый Джеф, я в одном полотенце - это слишком. Я просто закрываю ладонями пылающее лицо.

- Все в порядке, Джеф. Маленькое недопонимание. Выйди, - не смущаясь, Макс выталкивает друга из ванной, закрыв, наконец, чертову дверь. Всегда теперь закрывай дверь, Анна!!!

Макс шуршит чем-то, но мои ладони по-прежнему закрывают обзор в этот мир. Слишком много всего.

- Анна, мне жаль. Открой глаза, - теперь уже Макс отнимает руки от моей головы. Я с опаской смотрю на него. На его бедрах - безопасно натянутые шорты для бега, - я привык пользоваться этой ванной. Мы с Джефом договорились побегать сегодня утром. Мы часто так делаем, когда у него выходной. Бегаем вдоль пляжа. Прости, - он бессвязно пытается объяснить свои поступки, то касаясь меня, то в ужасе убирая руки, - Прости. После бега я отправил его в свою ванную, а сам поднялся сюда. Потом мы собирались позавтракать. Я клянусь, что не видел и не слышал тебя. Я даже, наверно, забыл, что ты тоже можешь быть здесь. Иди сюда, - наконец, перестав бояться собственных рук, Макс притягивает меня к себе в объятия. Я утыкаюсь носом в его голую грудь и почему-то чувствую влагу. Но Макс не выглядел таким сильно вспотевшим. Он крепко прижимает меня к себе, гладит по спине, касаясь полотенца, продолжает бормотать извинения. Я не слушаю. Что же за влага?

Отстранившись наконец, он смотрит в мое лицо:

- Переволновалась, детка? - и вытирает большим пальцем мою щеку. Это слезы? - пожалуйста, прости, что напугали тебя. Я подожду внизу. Прими душ и спускайся. И не плачь.

Он подмигивает и выходит из ванной, тихо закрывая за собой дверь. Я не плакала три года.

Б.же, что я подумала в ту секунду? Что они поджидали, когда я разденусь, и сейчас набросятся на меня, тоже оба голые? Что теперь подумает о нас Джеф, когда слышал мои вопли даже внизу?

Я моюсь так долго, что тело становится красным от горячей воды, а на руках кожа и вовсе сморщилась. Медленно одеваюсь. Начинаю обыкновенный ритуал по уходу за волосами: спрей-кондиционер, потом сушка специальным методом с диффузером. Все занимает не меньше часа. Когда я наконец, нехотя спускаюсь на первый этаж, вижу там Макса. Он читает книгу на диване. Время далеко за полдень.

- Джеф уехал, - первым делом сообщает парень.

- Что он сказал? - я плюхаюсь на соседний диван. Это утро высосало из меня все силы.

- Что испугался твоих криков и поднялся проверить, что произошло.

- Это звучит логично. Как ты объяснил, почему я так отреагировала?

- Никак. Это не его дело.

- Но... мы вроде как живем вместе. Я не должна была тебя испугаться. Даже в обнаженном виде.

- Анна, - Макс захлопывает книгу, - ты никому ничего не должна. Ни мне, ни Джефу, - и я клянусь, я не видел абсолютно ничего.

- Почему же ты сразу отвернулся?

- Я не видел твоего обнаженного тела, но боковым зрением я увидел движение. И вспомнил, что ты тоже можешь оказаться в ванной. Она вроде как твоя сейчас.

- Но почему ты уже был голый?

Обувь вместе с носками я снял сразу же, как вошел домой. А футболку - пока поднимался на лестнице. Стянуть шорты - дело одной секунды. А белье я не ношу, - он поджимает губы.

Я нервным жестом запускаю пальцы в волосы.

- Наше сожительство доставляет всем только неприятности! Я даже завтрак тебе не готовлю, как обещала, - зачем-то добиваю сама себя я.

- Зато Джеф напек панкейков. Твоя порция скорее всего остыла, но она там, - он машет рукой в сторону кухни, - на тарелке.

- Спасибо, я не голодна.

- Как хочешь. Но ты не доставляешь никому неудобств, кроме самой себя.

Он вновь открывает книгу и углубляется в чтение. Я молча сижу на диване и раздумываю над его словами.

- Кстати, - он поднимает голову, - я подумал над твоими вчерашними словами. Мы действительно сможем выложить пост с фото или видео на мою страницу в соцсети. Не обязательно опровергать что-то или переходить на личности. Мы, например, сможем сделать объявление о баре. Или рассказать о вчерашней вечеринке, - Макс вопросительно смотрит на меня, а у самого чертята пляшут в глазах, - я, в числе прочего, встречался с Джефом обсудить этот вопрос. В полицию действительно не поступало жалоб или заявлений о том случае. Наши руки развязаны.

Я не могу скрыть радости, подпрыгивая на диване:

- Это же отлично! Может, это даст какой-то толчок! Покажи мне свой профиль? Много у тебя вообще подписчиков? Личная страница или бизнес-профиль?

- О, да ты специалист! Часто зависаешь в интернете?

- Конечно. Как любой человек моложе пятидесяти, - я пожимаю плечами.

- Странно, ни разу не видел у тебя в руках телефон или компьютер, - он внимательно смотрит на меня.

- Я, эм, потеряла телефон перед поездкой сюда. А, как ты знаешь, из-за проблем с деньгами его пока не удалось восстановить.

- А, ну ясно, - Макс как-будто поверил мне, и от души отлегает. Он берет с кофейного столика стой телефон. Ища там что-то минуту, протягивает мне:

- Вот, посмотри.

Я вижу его открытую страницу. Там добрая сотня фотографий, на пяти - он с Джефом, еще на пяти - один. Остальное - пейзажи. У него почти пятьсот подписчиков.

- А профиль бара вы не создавали?

- Нет. А надо?

- Ну, может, и не надо. Сколько вообще человек составляет население Кармел-Бич?

- Около шести тысяч человек.

- И пятьсот из них подписаны на тебя. Покажи мне еще и тот паблик, где была размещена новость о драке.

- Эмм, вот.

Макс подсаживается ко мне на диван прямо в моих руках быстро находит местную новостную страничку. Там я вижу много рекламы, частных объявлений.

- Так что ты хочешь опубликовать?

- Я думал записать видео, на котором немного расскажу о баре и нововведениях этого года.

- Каких же?

- Пойдем на пляж, там мне лучше думается. Кстати, раз у тебя нет телефона, возьми мой. Тебе наверняка нужно позвонить близким? Давно бы попросила, - Макс ерошит волосы, будто бы нервничает.

- Нет, не нужно. Все в порядке.

Мы выходим из дома и не спеша бредем в сторону океана.

- Это странно. У тебя совсем нет близких?

- Меня растила бабушка. Ее не стало, когда мне было девятнадцать. Других родственников я не знала.

- Эм, мне очень жаль.

- Спасибо. Я очень скучаю по ней. Она была учителем танцев. Инфаркт. Представляешь, утром мы вместе завтракали, а в обед, прямо во время урока, ее не стало. Мне до сих пор не осознать, что ее больше нет на свете. Все, что я знаю и умею, все это дала мне бабушка. Я тогда училась на первом курсе колледжа. Но его пришлось бросить - денег на обучение без бабушки мне было не собрать. Зато я жила в ее квартире... - мыслями я возвращаюсь в тот период времени.

- А родители? - уводит разговор в другую сторону Макс.

- Эммм.... Мама и папа познакомились детьми. Они танцевали в паре с одиннадцати лет, а бабушка была их тренером. Бабушка, которая меня растила, была матерью моего отца, - я опускаю глаза на свои руки, мы доходим до песка, идти становится тяжелее, - их ежедневные совместные тренировки их сблизили. Когда им было по семнадцать, они стали чемпионами штата по бальным танцам в своей возрастной категории. А в восемнадцать мама забеременела. Это ставило крест на ее танцевальной карьере и бабуле с отцом с большим трудом удалось уговорить ее от аборта. Но не удалось отговорить от побега, - я беру минутку. Потом продолжаю, - она сбежала через три часа после родов, оставив меня в больнице. Забирал меня только отец. Но, - тут я не выдерживаю. Перевожу дух, не зная, как закончить предложение. Мы останавливаемся у кромки воды, я сажусь на песок и перебираю его пальцами. Что мне ему сказать?

Глава 7

Где-то у меня есть мать, которой я не была нужна ни одну секунду своей жизни. Мне не хочется, чтобы Макс начал жалеть меня или как-то по-другому ко мне относиться. Мы молчим долго, я просто не могу выдавить из себя финальную часть этой истории. Наконец, - папа погиб, когда мне было пять. Я почти не помню его, хотя бабушка хранила множество наших фотографий. С тех пор я немного танцевала, так как бабуля часто брала меня с собой на уроки. Но никогда нигде я не выступала профессионально, да и не тренировалась для этого. У меня даже партнера не было. Этого не хотела ни бабушка, ни я, зная историю своих родителей.

- Ты сильный хомячок, да? - Макс оттягивает на себя пружинку моих волос. Отпустив ее, он смотрит, как она тут же возвращается на место. Затем переводит взгляд на мое лицо.

- Я не хомячок, - я невольно улыбаюсь, - я сделала много ошибок в свое время. И теперь пожинаю плоды своих действий, - я откидываюсь на руки, смотрю на воду, чувствую, как кожа нагревается от послеполуденного солнца, - какой ты счастливчик! Живешь у океана. Ты знал, что я впервые увидела океан только когда приехала в Кармел-Бич?

- Неа, - Макс тоже откидывается назад. Некоторое время никто из нас не нарушает тишину. Слышится только звук волн, которые каждые несколько секунд набегают на песочную кромку и растворяются.

- Я, кажется, придумал текст для видео.

Он достает из кармана айфон, включает селфи-камеру, примеряется так, чтобы солнце не слепило его в кадре:

- Всем добрый день, друзья! Сегодня хочу сообщить о нескольких новшествах в баре “У Макса”. Надеюсь, вы примете их благосклонно. Во-первых, на этой неделе у нас прошла закрытая вечеринка. Приносим свои извинения всем тем, кому не удалось попасть в бар в субботу. Мы пробовали новый формат в нашем заведении, - я смотрю, как он наговаривает текст на камеру, и не верю своим глазам. Остается только поучиться, как можно из вывернуться из любого невыгодного положения. Но Макс продолжает, - и откровенно говоря, все прошло великолепно. Теперь я готов предложить широкой публике наши идеи. А именно - танцевальные четверги. Не смотря на то, что мы опробовали новый формат в выходной, мы решили все же быть чуточку консервативными: суббота и воскресенье пока будут проходить как обычно. А вот четверги, четверги теперь будут тематическими: каждую неделю мы будем выбирать новое музыкальное направление и ждать всех вас, чтобы хорошенько оторваться под лучшие хиты выбранной темы! Четверги прелестны для этой идеи еще и тем, что бар не резиновый, всех желающих мы вместить не сможем. В четверг придут только те, кто действительно захочет потанцевать. Тему каждой недели вы сможете узнавать накануне в баре. Также мы будем публиковать мини-афиши здесь. В ближайший четверг мы будем танцевать под диско-хиты девяностых. Приходите! Всем, кто отыщет в своих гардеробных соответствующие эпохе костюмы, приветственный коктейль за счет заведения. Во-вторых, как многие знают, в следующем месяце мой день рождения. Каждый год я праздную его в своем баре и этот год не станет исключением. Приглашаю всех разделить со мной этот праздник. Но! В связи с изменениями, серьезными изменениями в моей личной жизни, прошу Вас: никаких дилдо-шаров. Как было в позапрошлом году. И никаких тортов и выпрыгивающих оттуда танцовщиц. Как в прошлом году. Сейчас мне достаточно одной девушки, которая воплощает абсолютно все мои мечты в жизнь. Иди сюда, детка, - Макс, держащий на вытянутой руке свой телефон, второй притягивает меня в кадр. Мне ничего не остается делать, кроме как улыбаться лже-возлюбленному. Тем временем парень продолжает свой монолог, - И последнее: Анна набирает группу по латиноамериканским танцам. Первое пробное занятие пройдет послезавтра, на спортивной площадке напротив бара, в пять вечера. Группа будет небольшая, поэтому если вы пропустите вводный урок, возможно, мест в дальнейшем уже не окажется. Всем спасибо за внимание. Берегите себя, - и Макс убирает телефон. Стоп. Снято.

- Ты в своем уме? Какая группа?

- Я же сказал, латино, - Макс так и продолжает меня обнимать.

- Но я не учитель танцев! - моему возмущению нет предела!

- У тебя это в крови. Ты справишься, - уверенно парирует он. Я выпутываюсь из его рук и открываю рот, чтобы убедить его в обратном, но он перебивает, - подожди, детка, придержи мысль, - его глаза опускаются на экран, - Дай мне минутку. Опубликую нашу запись. О, кстати, у меня есть еще видео с субботы! Выложу и его, чуть попозже, - он бормочет, увлеченный процессом, - ты не зря предложила тогда поснимать происходящее.

Я тупо сижу на берегу, обуреваемая злостью. Мой взгляд прыгает с Макса на гладь воды и обратно. Я пытаюсь успокоиться, насладившись видом океана, но слова так и рвутся наружу! И тут мой взгляд натыкается на фигуру, которая целенаправленно приближается к нам. Женщина еще далеко, но темп ее шагов не оставляет сомнений в том, что она спешит именно к нам. Я возвращаю взгляд на Макса, который в это мгновенье откладывает телефон со словами:

- Готово, - и умиротворенно улыбается.

- Ну и хорошо. Как раз вовремя, - проговариваю я, в то время как приподнимаюсь на коленях на песке и усаживаюсь прямо на колени к Максу.

- Эм, детка? - он вопросительно смотрит мне в глаза.

Я наклоняюсь к его уху, мои руки тут же находят свое место на плечах парня:

- Сейчас будет шоу, - шепчу я и не спешу отклоняться от шеи Макса. Со стороны приближающейся фигуры может показаться, что я целую его шею и именно на это я делаю расчет. Наконец, я слышу голос:

- Мааакс! Вот так встреча. Как поживаешь?

Я отклоняюсь назад, чтобы открыть себе полный обзор на говорившую. Макс тоже поворачивает голову в ее сторону.

- Привет, Джейси, - лениво произносит он. Создается полное впечатление того, что он недоволен. Недоволен прерыванием того, чем мы якобы занимались секунду назад. Парень за секунду выкупает правила моей игры. Браво!

Больше он ничего не говорит ей. Повисает неловкое молчание, которое мы оба не спешим разбавлять болтовней и это приходится делать самой Джейси:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Как бар? - спрашивает она вроде бы миролюбиво. В ее словах нет показухи. Или язвительности.

- Все в порядке, спасибо, - ровным тоном отвечает Макс, - ты ведь уже знакома с моей девушкой Анной? - указывает на меня глазами Макс. Втянутая в эту неловкую беседу, я, наконец, подаю голос:

- Привет! - поднимаю ладонь и машу, деланно позабыв о нашей прошлой встрече.

- Ах, конечно. Мы имели удовольствие познакомиться, - она зыркает в мою сторону, - я подошла, чтобы спросить - какие у тебя планы на завтрашний вечер? Обычно ты берешь выходной в понедельник. Мы могли бы сходить куда-то?

Полный улет. Я ведь сижу прямо здесь, на коленях у Макса, пока другая женщина назначает ему свидание. Я что, прозрачная? Или я его воображаемый друг?

- Видишь ли, Джейси, - Макс мягко кладет ладони мне на талию, - мы с Анной решили, что хотим серьезных отношений. Мы живем вместе и ни с кем, кроме друг друга, не встречаемся. О чем я уже говорил тебе в прошлую встречу.

- Я думала, эта блажь закончится к концу недели, - она нервно дергает плечом.

- Но я все еще тут, - я вновь машу ей рукой.

- Ты ведь никогда не хотел серьезных отношений, -продолжает стоящая над нами Джейси. Я что, действительно невидимка? Смотрю на свою ладонь, которой до этого пыталась привлечь внимание женщины. Я себя вижу. Или это не так работает? Очевидно, воспитание и возраст не идут рука об руку. Меж тем Джейси сама себя распаляет, каждая ее фраза звучит громче предыдущей:

- И я принимала это. Не давила на тебя. Пол года я довольствовалась редкими перепихами без ужинов или свиданий. И что теперь? Какая-то малолетка появляется на горизонте в своем гоночном костюмчике, и сразу, прямиком с трека, заселяется к тебе в штаны?!

- В каком смысле - в штаны?

- Да ты же везде таскаешь ее за собой! - уже кричит Джейси, - будто бы она не слезает с тебе денно и нощно. Чего такого умеет эта пигалица, что не давала тебе я?

- Так, ну все, - я слезаю с колен Макса. Опираясь на его плечи, встаю в полный рост.

- Ты права, - Макс тут же встает следом за мной, - Джейси. Между нами все кончено. Ты не можешь оскорблять других людей только потому, что у тебя плохое настроение, - он надвигается на нее, надавливая на ее психику физическим превосходством, - извинись перед Анной. Она не виновата, что наши отношения с тобой не сложились и никогда не были такими, какими бы тебе хотелось.

- Что? - Джейси полыхает праведным гневом, - если бы не эта девчонка, все было бы по-прежнему!

- Но выясняется, что тебя это не устраивало. Ты хотела большего, а я не мог тебе этого дать.

- Вот я и спрашиваю, почему со мной ты не мог? А с ней - можешь? А? - она сначала отходит, не сдерживая порывов своих эмоций. А затем чуть не с разбега приближается ко мне и хватает за волосы, - убирайся, курица, туда, откуда приехала!

Мы обе сгибаемся пополам. Я машинально запускаю пальцы в волосы, пытаясь отодрать от себя чужие руки. Но тут в мою голову приходит идея получше: несмотря на боль, я опускаю одну руку и локтем осуществляю тычок прямиком Джейси в живот. Она охает от боли и сама выпускает меня из своих лап. Действие длится не больше пары секунд. Подняв голову , вижу, что Макс тоже сориентировался и оттаскивает Джейси за талию, подальше от меня. Я разгибаюсь и тяжело дышу:

- Ты ненормальная! Ненормальная! - я не знаю, куда деть руки. Куда деть себя. Я не пострадала физически, но блин! Я просто несусь по пляжу, не разбирая дороги. Метров через пятьдесят я останавливаюсь. Оглядевшись, я вижу, как Макс орет на Джейси, за мной они не следуют, что дает мне возможность покинуть эту парочку. Я продолжаю брести по пляжу.

Самое странное это дежавю. В моей жизни была точь-в-точь такая же ситуация: бывшая, явившаяся мстить, и мужчина, который не смог расставить границы и уберечь меня от гнева разъяренной женщины. Эйден вошел в новые отношения со мной, не завершив предыдущие. Макс, похоже, сделал также. Но эти отношения даже не настоящие, а страдаю опять я!

Минут через сорок Макс настигает меня:

- Анна, мне так жаль, - он вновь опускается рядом со мной на песок, но... Но!

- Ты один, без Джейси? - я так успела накрутить себя, распалить, что злость вовсе не утихла, а трансформировалась в какой-то ужасающий сгусток, объединивший в себе мой прошлый опыт, сегодняшний инцидент и вообще вселенскую обиду на весь мир!

- Почему мне быть в компании Джейси?

- Ну, очевидно, что она не знает об окончании ваших отношений и логично, продолжая их, хочет проводить время в твоей компании.

- Да что ты говоришь такое? Все не так! - Макс устало запускает руку в волосы, ероша их, - сегодня я в третий раз разговаривал с ней о том, что все кончено. Я не отвечаю за поведение других людей! Да и не было ничего толком!

- Если бы ничего не было, то она не вырывала бы мне волосы, буквально! - кричу я в гневе.

- Анна! Успокойся, это не твое дело, - произносит он жестко.

- Оно стало моим, когда твоя подружка причинила мне физическую боль. И знаешь, теперь мне не жаль, что из-за меня пострадала репутация твоего бара. Так тебе и надо! Но мне жаль, что из-за меня теперь страдает эта женщина.

- То есть ты злишься не на нее, а на меня? Несмотря на то, что это она набросилась на тебя, а не я, я правильно понял?

- Да. Она же набросилась на меня из-за тебя, - я развожу руками.

- Анна, просто послушай: мы виделись нерегулярно, только для секса. Между нами никогда не было отношений. Или чувств, если уж на то пошло. Изначально мне это казалось отличной идеей: Джейси в разводе, у нее есть взрослый сын. Я думал, мы хотим одного и того же. Связи без обязательств, без романтики.

- Ни одна женщина не имеет связей без чувств, ты в курсе?

- Теперь да. Но несмотря на это, мы говорили в то утро, когда я предложил тебе жить у меня. Я был откровенен и не хотел обидеть ее. Потом нам пришлось обсудить это еще раз, у бара. И я честно говорил ей о том, что между нами все кончено.

- Никто не начинает новые отношения, не закончив предыдущих.

- У нас не было отношений! - Макс взрывается.

- Но ей стало обидно, что с другой ты якобы почувствовал что-то. Пошел дальше. И все это буквально в то же самое время, когда был с ней.

- Я. С. НЕЙ. НЕ. БЫЛ. - рычит Макс.

- А она об этом знала? Она знала, что ты не хочешь с ней отношений? Ты говорил это вслух? - я резко поворачиваю к нему лицо. Он сокрушенно молчит, не желая произносить правду вслух, а я продолжаю, - вот в этом вся проблема. Ни один человек не читает мысли другого. Чтобы быть уверенным, что тебя правильно поняли, для начала нужно это сказать. А не ждать по умолчанию, что твои правила игры подходят остальным. А потом ты на ходу переобуваешься, когда приводишь в свой дом другую девушку для сожительства. Сначала я разозлилась, и Джейси действительно вела себя грубо со мной. Но теперь я понимаю, что я вообще лишний человек здесь. Вы вдвоем не смогли разобраться, а мое появление только всколыхнуло и без того мутную ситуацию. Пойми, Джейси чувствовала что-то к тебе, а ты наплевал на это. Не проявил уважения к ее чувствам, пускай, и безответным. Даже наверняка не замечал их или не хотел замечать. Знаешь, однажды к тебе может вернуться бумеранг.

- Ну а как же мои чувства?

- У тебя ведь не было чувств..?

- Ну якобы мои нынешние чувства. К тебе. Мог я влюбиться?

- Мог. Но сначала ты должен был объясниться с Джейси. Как следует. Словами. И так долго, как ей бы понадобилось.

- Но ведь я говорил с ней! Она не пожелала поверить и принять эту ситуацию.

- Значит, ты не старался. Ты думал только о себе и своей выгоде. Что будет, когда я уеду? Тебе не придется воздерживаться от свиданий?

- Я не знаю, что будет!

- А я знаю. Все будет по-прежнему: может, это будет Джейси, может, другая. В этом прелесть быть мужчиной. Привлекательным мужчиной.

На этом я встаю и бреду в обратную сторону, к дому. Макс не спешит за мной и это определенно к лучшему. Не хочу видеть его сейчас и продолжать этот разговор. Джейси была груба со мной, это так. И я знаю, почему: она не посмела быть такой грубой с Максом, так как боялась. Боялась, что если она так будет разговаривать с ним, то навсегда порвет с ним отношения. Даже сейчас у нее все еще есть надежда, что Макс позовет ее вновь. И именно это я имела ввиду, говоря о пользе быть привлекательным мужчиной. Я и сама попалась на эту удочку. Ведь всем хочется иметь уникальную, особенную социальную связь человеком, приятным тебе. Это и о дружбе, и о романтических отношениях. Человек-существо социальное, и, мне кажется, нам важна чужая благосклонность, симпатия. Особенно взаимная. Приятно чувствовать себя значимым.

Согласилась бы я на фиктивные отношения с Максом, будь он старым и страшным? Скорее всего нет. Даже не имея к нему романтических чувств, я хочу его благосклонности. Хочу чувствовать себя особенной в его обществе. Пусть и в качестве заговорщиков, друзей с общей тайной. Уверена, Джейси тоже чувствовала себя особенной в его обществе и теперь боится потерять даже призрачную надежду все вернуть.

Что касается Макса, он может и не осознавать этой своей силы. И причины, по которой люди, особенно женщины, стремятся оказаться в его обществе. Как меня угораздило вляпаться? И что я чувствую на самом деле?

Тот ли это человек, который готов искренне мне помочь или я лишь была рада обмануться?

Я нахожу запасной ключ от дома-амбара, неспешно открываю дверь и заглядываю внутрь. Критически осматриваю пространство. Да, все как я и думала.

Мне здесь не место. Я влетела в чужую жизнь, в чужой распорядок, будучи якобы недостающей деталью. Желая отсидеться, перевести дух, я только рушу чужой уклад жизни просто проходя мимо. Даже если глубоко внутри считаю его неправильным, заведомо обреченным. Сегодня я здесь, а завтра - нет. Не хочу оставлять руины после себя. Надо сматываться, пока еще не слишком большой вред я нанесла.

- Анна, нам нужно поговорить! - я слышу голос Макса, пока запихиваю вещи в сумку. Вновь. Что ж. Мне тоже есть о чем тебя уведомить.

Глава 8

- Что мне делать дальше? - Макс ждет от меня ответа. Я с недоумением смеряю его взглядом:

- В каком смысле?

- Очевидно, что я ни хрена не понимаю в отношениях с женщинами, - Макс разводит руками, пока взираю на него с лестницы. Минуту я жду, пока он продолжит, но похоже, на этом все. Я медленно спускаюсь.

- Ты хочешь, чтобы я сказала тебе, как жить? Я младше на десять лет и у меня тоже никогда не было серьезных отношений с женщинами.

- Это не смешно. И, к твоему сведению, у меня были серьезные отношения.

- В этом веке?

- Ха-ха. Так что мне делать? - Макс действительно выглядит потерянным. Это странно, буквально час назад он и не думал воспринимать всерьез чьи-либо чувства. О том, что они могут быть у него самого, задумывался он только вскользь. Как он сказал, “якобы”... - Мне действительно за тридцать. Ты не могла ожидать, что у меня никого никогда не было. Это нормально - иметь отношения. По мне, страннее было бы, если бы у меня никогда никого не было. И да, мне очень жаль, что ты попала в этот круговорот. Но это жизнь, - он разводит руками, - так бывает, что между людьми возникают ссоры, обиды, недопонимания. Тебе пришлось встретиться лицом к лицу с моим прошлым. Я хочу все загладить. Как мне быть?

- Макс, когда ты встретишь женщину, ту единственную, особенную, ты.. Я не знаю. Будешь беречь ее, ее и свои чувства, и интуитивно будешь знать, как поступать, - я со вздохом опускаюсь на диван, - а сейчас ты, пожалуйста, потренируйся на тех, кто окружает тебя в эти самые мгновенья. Будь добр и терпелив. Хотя... может, я тоже вспылила. Разрыв это всегда нелегко. И это, - я обвожу пальцем по кругу, - не мое дело. Я уезжаю, кстати говоря.

- Уезжаешь? И куда?

- В свой родной город, думаю.

- Чем займешься?

- Не решила пока. Последние пару месяцев я работала в пункте выдачи заказов. Может, найду похожую работу. Сниму жилье.

- А зачем тебе тратить последние деньги на дорогу, если этим же самым ты можешь заняться здесь? Или там тебя кто-то ждет?

- Нет. Меня никто нигде не ждет.

- Тогда оставайся. Тебе же нравится океан?

- Океан да, ну а как же наши фиктивные отношения? Мы расстанемся?

- Если хочешь, я улажу это.

- Нет. Мне кажется, я все порчу здесь. В этом городе. В твоей жизни.

- И поэтому проще сбежать, чем решать проблемы, да?

- Ты же сам сбежал от проблем в свое время! Ведешь праздный образ жизни, владеешь баром, завязываешь интрижки без обязательств, - я хотела бы звучать жестко, но мои слова сопровождаются нотой истерии. Я перевожу дух и заканчиваю:

- И очень по-взрослому развлекать народ фиктивными шашнями. Теперь пожинай плоды.

Макс открывает рот, чтобы ответить, но тут без стука распахивается входная дверь. Джеф.

- Макс, ты еще дома! Чудо, что я застал вас. Бар Клауса горит. Пожарные уже на месте, все началось около получаса назад. Едем?

Мы молниеносно покидаем дом и усаживаемся в пикап Макса. Что удивительно, Макс сам открывает передо мной дверь переднего пассажирского сидения, а Джеф без вопросов залезает назад. По дороге Джеф продолжает рассказ:

- Ненси, чей магазин напротив, забила тревогу из-за дыма. Бар к тому моменту еще не открылся, было слишком рано. Так что Клаус приехал к месту не раньше пожарных. Я звонил тебе раз десять, но ты не брал трубку.

- Да, я не слышал наверно. Мы с Анной... - он осекается. Не знаю, что мог бы подумать Джеф, но ситуация не благоволила к шуткам. Макс продолжает, обращаясь уже ко мне, - на самом деле в городе всего два приличных бара, наш и “Три икс”, бар Клауса. И хотя мы с ним прямые конкуренты, особой вражды нет. У нас почти одни и те же поставщики. Да и клиенты. Если они идут не ко мне - то они у Клауса. Когда надоедает там - заглядывают ко мне. Поэтому мы должны оказать ему помощь.

- Главное, чтобы никто не пострадал, - отзывается Джеф с заднего сидения, - я вообще-то сегодня не на дежурстве. Поэтому и заехал сначала за тобой, раз уж ты не слышал телефон.

Когда меньше чем через пять минут мы останавливаемся в конце одного из самых оживленных бульваров Кармел-Бич, то видим сначала не меньше трех десятков самых разных машин, кое-как припаркованных вдоль обочины. Макс тоже бросается наружу, едва остановившись. Джеф не отстает. Когда мы выходим на улицу, я буквально кожей ощущаю витающую в воздухе панику. Озноб пробирает меня до костей несмотря на теплую погоду. Чувствуя запах гари и дыма, я не в силах взять себя в руки и начать действовать. Я обхватываю тело руками и делаю только пару шагов по направлению к бару Клауса. Там работают человек двадцать: и пожарные, и неравнодушные. Плечом к плечу они устраняют последствия пожара, хотя открытого огня не видно. Кто-то кричит, кто-то уверенно раздает команды. Я не могу заставить себя пошевелиться: как завороженная, просто смотрю. Спустя тридцать минут или что-то около того почти все люди, задействованные в тушении, разошлись. В воздухе все еще клубится едкий дым, повсюду летают маленькие хлопья пепла. Одними из последних место трагедии покидают Макс и Джеф. Джеф на ходу вытирает перепачканное лицо краем своей же футболки, обнажая скульптурно очерченный пресс. М-да, Анна, самое время разглядывать чужие мышцы.

Макс же идет вровень с седовласым мужчиной, переговариваясь с ним о чем-то. Все они без спешки подходят к пикапу, у которого стою и я. Единственное, на что мне хватает сил - внимательно с ног до головы оглядеть Макса и убедиться, что он не пострадал.

-... мы поедем ко мне в бар, - донесся до меня обрывок фразы, - заезжай, пропустим по стаканчику. Успокоишься немного, - Макс хлопнул по спине третьего мужчину.

- Спасибо, Макс. Джеф, - кивнув и копу, и моему лже-парню, мужчина идет дальше, а парни садятся в машину.

- Это Клаус. Прости, не представил тебя. Подумал, сейчас неподходящее время.

Я только отмахиваюсь:

- Как он? Пострадавших ведь нет?

- Нет, люди не пострадали. А вот бару...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Хана, - заканчивает за друга Джеф.

- Да, - подхватывает Макс, - несмотря на то, что огонь быстро потушили, все помещение в копоти. И провоняло дымом. Вся провизия и алкоголь, все запасы испорчены.

- Выходит, ты первый подозреваемый, - неожиданно даже для самой себя произношу я.

- Что? - Макс, уже отъехав от места происшествия, везет нас по живописной дороге вдоль океана, но смотрит не на проезжую часть. Он уставился прямо на меня.

- Эм, - я хмыкаю, решая, продолжать ли мне развивать мысль. Что ж, - ты ведь сам сказал, что в Кармел-Бич только два приличных бара. И один из них сейчас выведен из строя. В самый сезон. Так?

- В логике тебе не откажешь, - раздается с заднего сидения голос Джефа, - хорошо, что вы были вместе в момент начала пожара, да? У Макса есть алиби.

- Да, - говорю я, точно зная, что Макс оставался на пляже один минимум тридцать минут, - хорошо.

Спустя час или около того в бар приезжает и Клаус. Тут уже собралось несколько человек - все они - предприниматели Кармел-Бич: владельцы магазинчиков, прачечной, парикмахерской. Негромкие голоса приветствуют погорельца. Все обсуждают убытки, возможные выплаты от страховой, старую проводку в этой части города.

- Мне искренне жаль ваш бар, - я протягиваю ему ладонь, - я Анна.

Клаус обращает свой взгляд ко мне:

- Ах, наслышан-наслышан. Очень приятно познакомиться с Вами, - он галантно целует мою ладонь и кивает.

- Мне тоже, хоть и в таких печальных обстоятельствах.

Макс обвивает мою талию сзади. Не могу не заметить в этот момент, как легко, буквально уже на автомате он это делает. И как, черт возьми, идеально ощущается тяжесть его ладони на моем теле:

- Мы с Джефом, - он указывает взглядом на полицейского, - и с Анной, конечно, - Макс опускает подбородок мне на макушку, - хотим предложить тебе свою помощь в восстановлении бара. Как только начнешь работать - смело рассчитывай на нас.

- Спасибо, ребята, - Клаус устало опускается на барный стул по другую сторону стойки, - теперь нужно дождаться ответа от страховой. Их инспектор все зафиксировал, но даже предварительно не огласил мне решение. Да и к тому же - может это знак закрыть бар? Кто знает, - разводит он руками, - я уже не молод. Накоплений у меня никаких нет -если выплата не покроет затрат на ремонт, мне не осилить восстановление. Но я мог бы хоть немного попутешествовать на эти деньги. Кто знает... - на выдохе заканчивает он и крутит в руке стакан с газировкой, которые всем раздает Тимоти. Дельцы по очереди подходят к Клаусу, также выражают свое расстройство и предлагают помощь. Потом неспеша уходят. Бар пустеет, уходит и Клаус. Джеф предлагает его подвезти.

Оставив Тимоти закрыть бар, мы возвращаемся домой в немом молчании. Дневная ссора забыта. Так же, как и мой несостоявшийся отъезд. Спать совершенно не хочется - работа в баре допоздна сдвинула наши графики. Дома Макс ходит по гостиной кругами некоторое время, потом в один момент плюхается на диван рядом со мной, придвигается вплотную, резко выдыхает через нос и молниеносно сгребает меня в охапку и перетягивает с дивана к себе на колени. Мои глаза оказываются на уровне его бровей, между нашими лицами расстояние не больше пары дюймов:

-Ты действительно думаешь, что я устроил поджег?

- Нет, - отвернув голову, говорю на выдохе. Серьезные разговоры не ведутся на чьих-то коленях. Коленях, где я чувствую себя так, будто нашла свое место в мире.

Мы сидим так долго-долго, Макс молча обнимает меня, а я позволяю ему и не нарушаю тишину. Потом он аккуратно спускает меня обратно на диван и уходит в свою комнату. Так же, без единого звука.

Следующая неделя становится напряженной, мне кажется, для всего города: тут и там только и говорят о пожаре. Макс почти не бывает в баре, пропадая в участке у Джефа: бар открывал и закрывал Тимоти, но не позже десяти вечера. В баре не включали музыку, немногие посетители заходили не выпить или развлечься, а скорее обсудить свои версии случившегося. Я маялась от безделья: версий у меня не было, а наливать пару порций пива в час Тимоти мог и без моей помощи. Тренировки по танцам тоже временно отменили. Разговоры о гонках и до этого были редкими среди местных, а сейчас и вовсе исчезли. В участке Макс и Джеф, мне кажется, занимаются тем же, только один из них - за зарплату.

Но каждый вечер, когда мы оказываемся дома, Макс также, как и вечером до этого, усаживает меня к себе на колени. В полном молчании мы сидим так долгое время, а затем каждый идет в свою комнату. Он никак это не комментирует, а я не спрашиваю. Что-то нещадно гложет его, но вряд ли я в силах помочь.

Спустя еще неделю мы так привыкли, что стали стали иногда рандомно рассказывать о себе какие-то личные вещи. Без начала и конца разговора. Без оценочных суждений. Такое сближение для любого чужого человека казалось бы странным, нелогичным, нелинейным. Нам же в это самое время - очень необходимым, после суеты прожитого дня поделиться воспоминанием или ощущением. Без комментариев или осуждения, просто поделиться чем-то важным для души.

Тем не менее это ежедневно сближало нас все сильнее, как физически, так и ментально. И в какой-то момент ночью я проснулась от.... да. Вы верно догадались. От эротического сна с Максом в главной роли.

Мы стоим посреди его гостиной. Его пальцы вновь играют с моими кудряшками, но наглее, чем это обычно бывает. Макс оттягивает одну прядь за другой, смотря, как кудряшки вновь возвращаются привычное положение, а потом полностью запустил ладонь в мои волосы. Мой взгляд опускается на его губы, когда он проводит по ним языком. Я буквально чувствую напряжение между нами. Предвкушение мешает говорить, поэтому я делаю пол шажка к нему навстречу, и его глаза тут же вспыхивают. Я обхватываю руками его шею.

- Ты сводишь меня с ума, - хрипит он, и целует меня в следующую секунду.

Я издаю всхлип. И от облегчения, что это наконец-то происходит. И от возбуждения, которое моментально накрывает нас обоих с головой. Макс тут же просовывает свой язык мне в рот. Поцелуй становится глубоким, наполненным. Тело окутывает огнем, когда я, запрокинув голову, позволяю ему главенствовать. Его руки, на секунду задержавшиеся на моей талии, спускаются ниже и сжимают мои ягодицы. Он тесно прижимает меня к своему телу, не прерывая поцелуй. Каждое движение его языка внутри моего рта вновь и вновь опаляет меня. Между ног начинает пульсировать возбуждение. И я полностью отдаюсь во власть этому мужчине, растворяюсь в его инициативе, его движениях. Макс начинает шагать, крепко прижимая меня к себе, чтобы через секунду прислонить меня к одной из стен. Я буквально стекаю по ней вниз, так как мои ватные ноги отказываются служить мне как прежде. И вновь слышу свой собственный стон. Считывая мои эмоции, этот обалденный мужчина не теряет времени даром, одной рукой закидывает мою ногу к себе на бедро, вторую просовывает между моей талией и стеной, удерживая мое тело от падения. И припадает к моей шее. Ах, черт! Я даже не догадывалась, что моя шея настолько эрогенная зона. От влажных медленных поцелуев Макса мои глаза буквально закатываются. Он явно знает толк в своих действиях, а местечко между ног распаляется от жара.

И тут я просыпаюсь. Да, Анна. Как прекрасно воспылать похотью к мужчине, с которым ты в фиктивных отношениях. И которому даже не интересна. Во всем виноваты эти чертовы вечерние посиделки на коленях и отсутствие в моей жизни настоящего бойфренда. Но как уснуть теперь? Что, если ... и моя рука инстинктивно тянется к кромке белья. Я тут со злостью одергиваю руку, бурча себе под нос что-то вроде:

- Еще чего, ррр.

Я вскакиваю на ноги и начинаю мерить шагами комнату. Я зла, возбуждена. И немного разочарована сложившимся положением вещей. Нельзя давать себе повод думать, что мои фантазии могут осуществиться. Соответственно, нельзя поощрять их мастурбацией. Такого не будет ни в мире грёз, ни в реальной жизни.

То ли от пережитого накануне ночью, то ли от накопившихся дурных мыслей об обстановке в городе в связи с пожаром, в следующий же вечер решаю, отсев от Макса на диване подальше, рассказать что-то совсем не связанное с тревогами о случившемся:

- Бабуля без труда заменила в моей жизни мать: она была заботливой, внимательной, и вовсе не ворчливой старушкой, а довольно молодившейся стройной учительницей танцев. Мы могли вместе сходить в кино, или обсудить мальчишек. А вот с мужской частью моего воспитания - большие проблемы. Не зря говорят, что первый мужчина в жизни любой девочки - отец. Папы не стало, и повзрослев, я ощутила острый недостаток мужского внимания, скопившийся за годы. Я никого не виню: моей силы воли не хватило, чтобы справиться самостоятельно. Поэтому я так неутомимо пыталась понравиться Эйдену, буквально преследовала его, обращая на себя его внимание. Я принимала все его особенности, не считая их таковыми. Мне хотелось получить толику человеческого тепла, хотелось душевной близости. Ради этого я была готова буквально на все. Наши отношения были, мягко скажем, необычными, но я была действительно счастлива в них какое-то время. И возможно, все продолжалось бы и сейчас, если бы Эйден не обманул меня. Для участия в гонках нужен был первоначальный взнос. Это крупная сумма денег, которых у меня, конечно же, не могло быть. Эйден тренировал меня бесплатно на базе своей команды, но представлять меня официально они смогли бы только за деньги. Все вокруг, и тренеры, и весь штаб уверяли меня, что я потрясающе выступлю и точно выиграю большинство заездов, заработав тем самым и авторитет, и место в основном составе, и приличную сумму денег от рекламы. Якобы она перекрыла бы все расходы на вступление в команду. Деньги нужны были только на первоначальном этапе, пока мое имя никому не известно. А дальше, с их слов, я стала бы достаточно хорошо зарабатывать - были все задатки. И я, поддавшись уговорам, продала бабушкину квартиру. Я отдала деньги Эйдену, а он... внес первоначальный взнос. Но не за меня, а за другого начинающего гонщика. Какого-то своего знакомого. Так я осталась без жилья, без планов, без парня. Устроители гонок лишь развели руками - ничего не поделать. Им было жаль, конечно - девушка на треке всегда вызывала любопытство, а я еще и кое-что умела. Вот так закончились мои многомесячные отношения с Эйданом и мой опыт гонщицы. Все резко оборвалось, розовые очки разбились стеклами внутрь. Конечно сейчас, спустя время, когда пелена спала у меня с глаз, я вижу все те шокирующие моменты, которые регулярно происходили между нами. И наверное, нужно время до конца простить самой себе этот опыт и жить дальше.

- Что было между вами? О каких шокирующих моментах ты говоришь?

- Это личное.

- А я твой парень. Я имею право знать.

- Хм, - я притворно задумываюсь, - ты правда считаешь себя моим парнем? Это удобно, да? - я смеюсь, - в любом случае я не хочу сейчас об этом говорить. Засим откланиваюсь и отправляюсь в объятия Морфея. Чего и вам желаю, - вставая с дивана, отвешиваю ему шуточный поклон и поднимаюсь наверх. Никакого контакта. Прекрасно.

Глава 9

Следующим же вечером в полупустой бар заглядывает Клаус:

- Здравствуйте, - начинает он, усаживаясь за стойку. Мы с Максом одновременно подходим к нему с разных уголков бара.

- Добрый вечер! - я вежливо киваю ему, а Макс участливо спрашивает:

- Есть ли новости о баре?

- Да. Я за этим и пришел. Уже зашел и к Ненси, и к Джефу. Теперь вот к тебе. Страховая, наконец, оценила ущерб и вынесла свое решение. Как я и предполагал, денег может не хватить для полного восстановления.

- Мне очень жаль. У тебя классный бар! - искренне отвечает Макс.

- Спасибо, спасибо, - меланхолично кивает его собеседник, - вот что я подумал и сказал с ребятам с моей улицы: вы заканчивайте давайте свой траур, принимайте гостей. Посетителей. Главное, никто из людей не пострадал. Все живем дальше. Восстановлю я бар или нет, еще неизвестно. Но это точно уже будет не в этом сезоне. Сейчас решил пока просто своими силами отмыть стены и оборудование от гари, возможно, закрасить следы огня и законсервировать здание. Будет возможность - не откажусь от Вашей помощи. Деньги от страховой придут не раньше чем через два месяца. Они пришли к заключению, что это был несчастный случай. То есть никто не делал ничего специально. Значит, бояться вам всем нечего. Инспектор из службы электроснабжения проверит всю проводку на нашей улице и на этом все. А я к следующему сезону приму окончательное решение - продавать ли помещение.

- Вот как, - протягивает Макс, поджимая губы, - мы конечно поможем. Когда начинать?

- На понедельник думаю заказать пескоструйное оборудование для того, чтобы отбить краску со стен. Потом будем разбираться с полами. Так что до понедельника нужно вывезти весь мусор. Ну и то, что не пострадало.

- Хорошо, Клаус. Есть место где складировать уцелевшие вещи?

- Да, да. Нашел склад в доках. Буду понемногу перебирать вещи и увозить.

Когда Клаус уходит, я не могу не озвучить очевидное:

- Теперь твой бар - единственный в городе.

- Единственный приличный, - поправляет меня Макс и удаляется по своим делам.

Не могу не вертеть эту мысль и так, и эдак: Макс изначально при нашем знакомстве хотел увеличить выручку в баре и прибегнуть к нестандартному решению этого вопроса. Его попытки увеличить заинтересованность горожан путем появления меня в его личной жизни не особо увенчались успехом. Мог ли он, не добившись результата, прибегнуть к устранению конкурента? Я отказываюсь верить в его виновность. И причина - моя эмпатия. Я привязалась к Максу за эти недели, что не дает мне даже в мыслях опорочить его имя. Размышляя критически, мог ли он за пол часа устроить поджог? Мог, наверно, если планировал и целенаправленно готовился к этому. Хочу ли я думать о нем как о преступнике? Точно нет и не буду. Оставлю разобраться с этим полицейских и страховую компанию, ищейки которой работают порой не хуже самых опытных детективов.

Закончив с этими мыслями, упираюсь взглядом в новых посетителей: дамы, с которыми мы провели пока нашу единственную вечеринку, в том числе София и Соня, преувеличенно танцующей походкой и с широкой улыбкой приближаются ко мне:

- Здравствуй, Анна! - слышу я нестройный хор голосов.

Одна из дам выходит вперед. Я понимаю, что она самый инициативный переговорщик и сейчас будет озвучена какая-то авантюра:

- Мы встретили Клауса. Он дал команду веселиться! - задорно произносит она, а затем подмигивает мне, - так что давай стряхнем с себя пыль и оцепенение и сделаем это!

Ее компаньонки начинают потряхивать плечами и хлопать в ладошки.

- Тааак, - протягиваю я этим заговорщицам, - что конкретно вы предлагаете?

- Танцы, конечно! - отвечает другая женщина, - ты обещала нам тренировки. Мы готовы!

- А, да. Тренировки, - протягиваю я уже безо всякого энтузиазма, - тут такое дело: я не профессиональная танцовщица и уже тем более не тренер по танцам. Макс преувеличил мои возможности. Это раз. Второе - у меня нет никакого опыта в проведении подобных мероприятий. Это два. Ну и танцы на пляже - это не совсем то место, где можно действительно чему-то научиться.

- Дорогуша, ты воспринимаешь все слишком серьезно. Мы хотим встретиться и классно провести время. Помоги же нам! - подхватывает еще одна дама, - будь нашим проводником! В общем, мы уже все решили: завтра в пять, здесь, на пляже напротив бара. Не опаздывай!

И, не дав мне слова, вся процессия шумно переговариваясь покидает бар. Макс наблюдал за нами издалека. При этом я заметила его ухмылку, когда леди удалились. Даже если он и не знал об этой инициативе, воспринял он ее радостно. Что ж. С легкостью отплачу ему той же монетой.

- Послушай, Макс, - начинаю я, подойдя поближе, - если в городе спокойно и незачем ждать поджигателей... да и Клаус дал отбой страхам и страданьям, почему бы нам не вернуться к мысли о танцевальных четвергах?

- Уже вернулся к ней. Опубликовал пост об этом в социальной сети и предупредил персонал. Они подготовят плейлист.

- Прекрасно, - на сей раз ухмыляюсь я. Но переиграл ли кто-то кого-то в этой игре из нас двоих?

На следующий день я возбуждена и взбудоражена предстоящей тренировкой. С одной стороны, я тысячу раз бывала на подобных под руководством моей бабушки. Даже с отсутствием партнеров есть десяток программ, где можно разучить несколько связок и кайфовать под музыку. С другой стороны, этот общий доступ к городскому пляжу меня сильно смущает - любой любитель поглазеть сможет сбить весь настрой. Я немного подготовилась: позаимствовала в баре Макса беспроводное музыкальное оборудование, достала свою самую яркую спортивную форму.

С большим трудом я представляла себе и тренировку без зеркала. Но если у моих подопечных не очень большой опыт в занятиях такого рода, то возможно, они и не почувствуют нехватки оборудования.

Макс тоже подбадривал меня весь день. В половину пятого мы уже были в баре, ожидая начала сбора участниц. Я рассматривала Кармел-Бич через панорамное окно: если отбросить декорации в виде гонок и океана, то останутся люди. Самобытные. Увлекающиеся. Сплоченные эти маленьким городком, очарованные его окрестностями, построившими свою жизнь на этой земле. Неторопливые шаги, искренние улыбки, добродушные глаза, скрытые на ста процентах населения солнцезащитными очками в это время дня. И вот без пяти пять я выхожу из своего укрытия, на ходу насчитывая не менее десяти дам, ожидающих меня. Я убавляю звук музыки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Добрый день, леди! Я бесконечно благодарна каждой из Вас, что нашли время и пришли сюда сегодня! Насколько я понимаю, пока что никто из вас не настроен поехать в турне со своей сольной латино-американской программой, - слышатся смешки, - поэтому сегодня мы немного разомнемся. Затем я покажу вам несколько основных движений одного из направлений латинских танцев. И затем мы славно повеселимся, включив музыку на полную! В честь первой тренировки Макс обещал пораньше открыть бар для нас и угостить нас напитками. Готовы? Сегодня танцуем бачату. Впредь, если вам все понравится, каждую новую тренировку мы будем разучивать нечто новое или повторять ваши любимые движения. А теперь давайте рассредоточимся в две линии....

Через час, когда мы изрядно вспотели и действительно разучили двухминутный танец для одиночек, я, сделав книксен, объявила о завершении занятия на сегодня, поблагодарив всех пришедших и объявив день для следующей тренировки. Дамы, в свою очередь, с воодушевлением заверили меня, что им все понравилось и они обязательно придут еще. Смеясь и переговариваясь, они последовали в бар, где Тимоти уже с распростертыми объятиями встречал их у входа.

- Ты великолепно двигаешься, детка, - Макс стискивает меня в крепких объятиях.

- Эй, я сильно вспотела, - пытаюсь вывернуться из его медвежьих лап.

- ... и все равно пахнешь лучше всех моих знакомых! - и он показательно втягивает воздух около моей макушки. В теле что-то щелкает. Не пересекаем ли мы границы этого лже-романа, и что будет, если ...

- Анна, если хочешь, попозже ты можешь взять мою машину и съездить домой принять душ.

- А, да? Было бы здорово!

Этой же ночью мне вновь снится сон.

На сей раз мы были в баре. Как и накануне вечером, после того как я съездила домой, смыла с себя пот и грязь и переоделась в форму с логотипом бара Макса. Он расставлял бокалы для пива, наполнял холодильники. И каждый чертов раз, когда он проходил мимо меня, то задевал пахом мою попку. Намеренно, задерживаясь на секунду. Когда, наконец, вошли первые посетители, я предложила им напитки, да так и осталась болтать с ними. Макс подошел сзади, обеими руками уперевшись о стойку впереди меня. Он прижался ко мне, не оставляя сомнений в своем возбуждении. Вся длина его мужского естества касалась меня через двойную преграду в виде его и моей одежды, заставляя все мои нервные окончания напрячься. Мы продолжали поддерживать разговор с людьми по другую сторону барной стойки, и тут Макс меняет положение рук. Одной невинно обвивает мою талию, а вторую просто опускает вниз. Ему приходиться отойти от меня на несколько сантиметров, и я сразу же чувствую это. Ведь его член перестает прижиматься ко мне. Но через секунду, так и стоя позади меня, Макс просовывает свою вторую руку меж моих ног. Сзади. В баре с посетителями. Безмолвно надеясь, что высота бара закрывает нас ниже пояса, я не смею даже пошевелиться лишний раз. Он трогает меня, улыбаясь и комментируя слова оппонентов. Напряжение в шортах возрастает с каждым движением, и не только в моих. Мне едва удается не закатывать глаза и не издавать лишних стонов. Его твердая грудь касается моей спины, заставляя мечтать о том, чтобы откинуться на нее и отдаться на волю любым его действиям. И я понимаю, что мечтаю отдаться ему даже во снах.

Вот черт! Я вновь просыпаюсь злее черта. Как быстро принята мной новая реальность. От девушки, у которой нет целей, денег и перспектив - до озабоченной маньячки. У которой все так же нет жилья и планов на будущее, кроме как трахнуть одного здоровяка, который по доброте душевной предложил ей кров и работу.

Утром я еще и не выспавшаяся, так как пол ночи размышляла о ситуации, в которой очутилась.

- Макс, скажи: изначально ты взял меня на работу ради болтовни о гонках, в числе прочего. Но за все эти недели я не услышала о них ни одного длительного разговора. Я имею ввиду, среди местных. Почему?

- Хм, - его полные губы расплываются в улыбке, - на это есть несколько причин.

- Да? Интересно. Я вся во внимании.

- Большинство местных не любит гонки и не признает их важнейшим событием для привлечения туристов и, как следствие, денежного потока в город.

- То есть ты мне солгал? Хотя мы договаривались быть честными друг с другом.

- Есть нюанс. Мы договорились говорить друг другу правду уже после того, как я сделал тебе предложение о работе в баре. Но даже и это не главное: я никогда напрямую не обещал тебе, что ты будешь болтать о гонках. Я сказал тогда, что ты живая реклама. Люди любят судачить. Вот в чем был мой интерес.

- Ясно, - протягиваю я.

- Мне кажется, не совсем, - улыбаясь и дожевывая свежеприготовленные мной панкейки, уточняет мой собеседник, - я расскажу подробнее.

Он встает на ноги, убирает посуду со стола, на ходу рассказывая об истории Кармел-Бич:

- Гонки в Кармел-Бич, а следовательно, и треки, и тренировочные базы, были основаны здесь лет сорок назад. Что страшно возмутило местных жителей. Они жаловались и сетовали. Ведь тогда это была совсем крохотная деревня на берегу океана, никакого производства или промышленности. Полностью зависимый от внешнего мира населенный пункт. Тихий. Где все знали друг друга. Где все было предсказуемо и спокойно. Как вдруг такой переворот! Это нарушило привычный ход вещей, а люди, как известно, настороженно относятся к переменам. Даже порой страшатся нового, неизвестного. Но тогда инженеры, геологи нашли интересную для прибрежного района особенность - подходящую для строительства трассы почву. Грунт на удивление не проседает, а следовательно, асфальтированное покрытие дорог прослужит дольше из-за отсутствия трещин. Плюс океан располагал к курортному настроению. Совместив гоночные треки с прибрежной романтикой, Кармел-Бич обещал стать жемчужиной страны. Так тут появились сначала гостиницы. Затем - инфраструктура, рассчитанная на туристов. Правда, работает все только несколько месяцев в году: и рестораны, и магазины, и сами гостиницы. Как ты и сама могла заметить, все эти места сосредоточены в пешей доступности от автодрома. И весь этот район немного в отдалении от прежнего, существующего поселения. Изначально он был вынесен за черту старого Кармел-Бич, но спустя время все разрослось и соединилось. Чтобы обслуживать этот гоночный бизнес и прилегающие к нему отрасли, сотрудников тоже нанимают только на эти месяцы. Что приводит к большому количеству приезжих как со стороны работников, так и со стороны туристов. А местные как были недовольны нововведениями, так и остались. Они не лезут в гоночный мир: не посещают матчи, не делают ставок, не зарабатывают на туристах. Они живут свою жизнь в Кармел-Бич, такую же, как вели их отцы и деды здесь до гонок. Конечно, со временем в Кармел-Бич обосновались и новые горожане: те, кто приехал возводить этот автомир здесь, да так и остались. И тем не менее, проживая в районах старого Кармел-Бич, они автоматически становились горожанами и опылялись местными идеями. То есть работа работой, но вне ее о гонках тут говорить не принято.

- На что же ты надеялся, приглашая меня?

- Как раз на разрыв шаблонного мнения: мальчик из старого Кармел-Бич и девушка с трека. Что может быть менее обсуждаемо? - он подмигивает мне, - и кстати, что на счет тебя?

- А что со мной?

- Ты и сама не говоришь о гонках. О тренировках. Изначально мы договаривались о том, что ты останешься до конца сезона, чтобы выступить на закрытии. Но я не вижу, чтобы ты готовилась к этому.

- Я не уверена... мм. Я не уверена, что это вообще мне нужно. Что это мое желание, а не навязанное.

- Тогда зачем ты осталась? Пойми меня правильно, я очень рад тебе.

- Ты дал мне время все обдумать и я пользуюсь им.

За следующие дне недели моя жизнь окончательно устаканилась: я вела тренировки по танцам, помогала Максу в баре. Дома действительно мы лишь спали и завтракали.

Прошло два танцевальных четверга. И если предсказать, что эта идея понравилась дамам намного больше, нежели джентльменам, можно было с легкостью. То тот факт, что чем старше дама, тем зажигательнее ее танцы, для меня оказалось открытием. Мы славно веселились, разглядывали наряды друг друга. Бар в такие дни выглядел иначе, будто бы дышал полной грудью, а не липким запахом разлитого пива.

Моя латинская группа насчитывала уже двадцать семь человек, и решено было разделить ее, увеличив количество тренировок до четырех в неделю.

- Анна, а нет ли возможности, скажем, в воскресенье поставить тренировку на утро?

- О, милые леди. По выходным бар закрывается поздно, я не смогу просыпаться слишком рано. А после 10 утра на пляже очень жарко под открытым небом.

- Тогда нам нужна студия.

- Да, все так. Там было бы зеркало для коррекции движений, кондиционер и раздевалка. Но аренда зала под несколько тренировок в неделю - недешевое удовольствие. Я не могу себе этого позволить.

- Но ты же не берешь с нас деньги. И кстати об этом, - говорит одна из моих подопечных и выходит вперед, - мы уже давно с девочками находимся в недоумении. Если бы мы платили тебе за занятия, ты бы смогла арендовать помещение и сама бы что-то зарабатывала.

- Мы же обсуждали это на первом занятии, - вздыхаю я, - я не имею права вести коммерческую деятельность без лицензии. Я не сертифицированный тренер. Я такой же любитель, как и вы, - я развожу руками и удаляюсь, чтобы занести музыкальное оборудование обратно в бар.

- Мы подумаем, как все устроить! - слышу я за спиной.

В баре Макс задумчиво вертит в руках телефон.

- Все в порядке? - спрашиваю я, толком на него не глядя, а разбираясь с громоздкой колонкой. Он по инерции выходит из-за стойки и спешит мне на помощь.

- Звонил мой отец.

- Что-то произошло?

- Ну, можно и так сказать. Они приезжают через два дня с моим младшим братом погостить. Поездка приурочена к моему дню рождения.

- О, - я не до конца понимаю его встревоженности, - это плохо?

- Поговорим об этом дома.

Глава 10

Смена в баре проходит как обычно. Макс действительно платит мне за эту работу, но я беру только половину своего жалованья, ссылаясь на то, что он еще и кормит меня. Но даже и той половины, что есть у меня за эти недели, мне должно хватить на подарок ему ко дню рождения.

Дома Макс первым заводит разговор:

- Не помню, говорил ли тебе, но мои родители много лет в разводе. У отца давно другая семья. И мой сводный брат - он сильно меня младше. Честно сказать, мы и виделись-то с ним раз или два, когда он был совсем крохой.

- Сколько ему сейчас?

- Четырнадцать.

- О, да он по возрасту даже ближе мне, чем ты, -я не могу сдержать шутку при себе.

- Ха-ха, очень смешно. В общем, я уверен, что все пройдет максимально неловко для всех нас. И для тебя в том числе, шутница.

- Ну, я неплохо лажу с молодыми парнями, - подмигиваю, - или ты боишься, что я не понравлюсь твоему отцу?

- Я боюсь, что у нас возникнет проблема с ночевкой, так как у меня в доме, где собираются остановиться брат и отец, только одна гостевая спальня. И мне сложно будет им объяснить, почему она уже занята моей “так называемой”, - он показывает кавычки пальцами, - девушкой.

- Ой, это действительно проблема.

- Теперь не так смешно тебе?

- Я могу пожить где-то в эти дни.

- Уже не вариант. Я пытался прикрыться тобой в разговоре. Не вышло, - понуро отводит взгляд Макс. Выглядя при этом, как получивший двойку ученик начальных классов. Причем, за поведение.

- Как это-прикрыться?

- Ну я рассказал ему, что съехался с девушкой и у нас период притирки. Но отец уверил меня, что они пробудут всего пару-тройку дней и не сильно помешают.

- То есть единственный вариант - переехать в твою комнату что ли?

- Похоже на то. И даже диван на первом этаже нам втихую не занять - отец и брат не будут спать на одной кровати в гостевой. Поэтому на диване, вероятно, расположится отец.

- Нам пора расстаться, - я с улыбкой встаю и наливаю себе стакан воды.

- Шути-шути. Ты еще должна мне помочь - у меня нет столько постельных принадлежностей. Завтра придется съездить за простынями и парой подушек.

- Я спасу тебя, здоровяк. Не печалься. Вдруг все пройдет не так уж и плохо? - я слегка приобнимаю его за плечи. Макс повесил голову и ушел глубоко в раздумья. Спустя пару минут я поднимаюсь наверх, чего он даже не замечает.

На следующий день всю первую половину дня мы проводим за покупками: докупаем домашний текстиль, пополняем запасы провизии.

- Расскажи мне о своем отце, - прошу я.

- Мой отец был очень суровым человеком, когда мы жили вместе. И дома, и на работе. В браке с мамой он совершил много ошибок. Их развод был крахом. Но потом он стал встречаться с тихой женщиной. И знаешь, к моему совершеннолетию он стал тем человеком, с которым я хотел общаться. По крайней мере, в семье. Что сказалось на моем выборе учебы, как ты помнишь. В тот же год, когда я поступал в колледж, они с Мэлони поженились, и спустя 9 месяцев я стал старшим братом для Мика. В эти отношения отец вошел зрелым, уравновешенным человеком. Стал образцовым мужем и отцом. Я не смею винить его за создание новой семьи. Он любит и любим. Просто я помню, каким он был со мной и матерью: вспыльчивым, амбициозным. Он жертвовал буквально всем для карьеры. В том числе и спокойствием семьи. Первой семьи, я имею ввиду. Мик закончил среднюю школу в этом году и отец в качестве подарка устраивает ему автопутешествие по Восточному побережью. А же мог лишь мечтать, что мой отец появиться на моем матче поболеть за меня.

- Поэтому они приедут ненадолго?

- Да, потом отправятся дальше. Но при всем этом отец распланировал свой маршрут так, чтобы именно в мой день рождения оказаться тут.

- Да, это здорово, - я несмело улыбаюсь. Мне сложно понять чувства Макса, - так почему ты не рад?

- У меня смешанные чувства: все эти годы мы поддерживали связь с отцом. Но в основном дистанционно. Я много лет не видел его в окружении его новой семьи.

- А Мэлони тоже приедет?

- Нет, у них мальчишник.

- Тогда тем более вам было бы здорово провести эти дни без меня, в чисто мужской компании... - я не успеваю закончить свою мысль, как Макс просто останавливает машину посреди дороги и всем корпусом поворачивается ко мне:

- Анна, - начинает он, - никогда еще за все время нашего знакомства я не был так серьезен. Я вынужден умолять тебя. Не оставляй меня с ними одного! Прошу!

- Тише, тише, - я не верю собственным глазам и ушам, но Макс действительно серьезен как никогда, - я буду рядом. Успокойся.

Остаток дня мы перетаскиваем мои вещи в комнату Макса, пытаемся делать вид, что это нормально, и долго обговариваем, как все устроено в наших “лже-отношениях”. Ведь одно дело - быть фиктивной парочкой на улице, второе - обманывать членов семьи.

- А кстати, - в какой-то момент задаюсь я вопросом, - почему бы не сказать твоему отцу правду?

- Ты забыла? Потому-что я уже сказал ему, что живу с девушкой. Как по-твоему тридцатилетний мужик будет говорить “Пап, да я просто пошутил” о таких вещах? К тому же все эти годы это я был в нем слегка разочарован. И в этом были свои плюсы. Пусть так и остается, - он улыбается каким-то своим мыслям.

- И какие плюсы в этом?

- В том, что я дитя развода? Отец никогда не вмешивался в мою личную жизнь, не давал советов. Даже когда очевидно был недоволен моим выбором, оставлял свое мнение при себе.

- Ну, а ты конечно лучше знаешь, как жить? - я неверующе качаю головой.

- Ну я конечно, не знаю как лучше, но оба мы понимаем, что человек, разрушивший свою семью, вряд ли даст по этой теме ценный совет.

- Ясно. Ты обижен. До сих пор.

- На самом деле, нет. Но все мои худшие решения и сложные периоды в жизни я провел без него. в том числе в период бабушкиной болезни и ухода, когда он не смог покинуть жену и маленького мика и самому ухаживать за ней. Лишь высылал деньги на сиделок. Он сделал свой выбор и я не имею права его за него винить. Выбирая свою лучшую жизнь, он не отказался от меня. Только от брака с матерью. Шаткий мир между нами - лучшее, чего мы могли достигнуть в этих взаимоотношениях. Пусть так и будет впредь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- А я тебе страшно завидую. Твой отец жив и очень хочет встретиться и поздравить тебя с днем рождения. О чем еще мечтать?

Макс встает на ноги и подходит ко мне вплотную. Он молча обнимает меня. Крепко и долго.

- Мне жаль, - едва слышу я его голос.

Несмотря на то, что день рождения у Макса завтра и в баре планируется вечеринка, мы не можем думать ни о чем другом, кроме приезда отца Макса. На утро мы оба уже в нервном ожидании: хоть я и спала сегодня в комнате для гостей, сейчас там уже не найти следов моего недавнего пребывания. Макс многое рассказал о себе вчера, что я как девушка должна была бы знать о нем: у него аллергия на белую рыбу, в школе он много занимался спортом. А так же имена всех его близких. Я бы не переживала, все же это не моя игра. Но нервозность Макса оказалась настолько заразительна, что я не могла ей не поддаться.

- А какое самое приятное детское воспоминание об отце у тебя есть? - я пытаюсь унять его дрожь, отвлекая.

- Ммм, однажды, мне было лет шесть, в канун Рождества, он как всегда задерживался на работе, и мама в одиночку укладывала меня в кровать. Но буквально за пару секунд до того, как она бы щелкнула выключателем в моей спальне, отец вернулся домой. С подарком. В честь праздника я соскочил с постели и понесся его распаковывать. Это была железная дорога. И все рождество, весь праздник мы вместе ее собирали и играли. Мне кажется, я даже уснул в ту ночь со свистом локомотива в ушах, - Макс смеется. И вот спустя пару часов...

- Здравствуйте, Уайт. Я Анна, - я расплываюсь в дружелюбной улыбке.

- Здравствуй. Очень рад с тобой познакомиться, - мужчина легко приобнимает меня.

- Да, я тоже очень рада познакомиться с вами обоими, - произношу это и поворачиваю голову чуть правее, одаривая улыбкой молчаливого Мика. Но Уайт компенсирует это неуклюжее знакомство, болтая со мной за всех троих мужчин:

- Я очень рад, что у вас с Максом есть возможность принять нас на пару ночей. Честно признаться, мы в дороге уже третью неделю и сын подустал от моей компании, - он ласково треплет Мика по волосам, - ему наверняка хочется пообщаться с кем-то еще, кроме своего старика.

После этих слов Макс приглашает мужчин в дом. А я зависаю на секунду. “Сын”. Не младший сын, не Мик. И никто не обращает внимания, что и для Уайта, несмотря на все его показное к нам дружелюбие, Макс не ребенок. Он для него - минное поле, на котором однажды отец уже подорвался и не хочет оступиться вновь. Проблема больше, чем казалось на первый взгляд. С тяжелым сердцем я тоже захожу в дом.

- ... да и по домашнему уюту, еде и спокойствию мы тоже соскучились, надо признать. Хочется немного отдохнуть, замедлиться, переварить впечатления.

- Что ж, это прекрасно, - подхватываю я. Становится очевидно, что для обоих братьев ситуация еще более неловкая, чем для меня и Уайта, - правда, мы только несколько недель живем вместе, я еще не успела и сама тут толком обжиться. Но, - я указываю пальцем на второй этаж, - мы подготовили гостевую спальню наверху. Там же есть и ванная. Вы можете переодеться и отдохнуть с дороги, если вам будет удобно в одной комнате. В доме, к сожалению, только одна гостевая спальня, в которой только одна двуспальная кровать. Но вот тут, - теперь я показываю рукой вперед, - в гостиной - широкий диван, вполне пригодный для сна. Я начну накрывать на стол. Спускайтесь через двадцать минут. Сегодня мы с Максом не работаем в его баре и хотели бы провести с вами этот день. А на завтра намечена вечеринка, - я подмигиваю, - Надеюсь, вы голодны, - и я с улыбкой заканчиваю свой спич, - за обедом расскажете о своих приключениях!

За столом Уайт действительно очень подробно рассказывает мне об их с Миком маршруте, обязательных местах для посещения и планах. Ни Макс, ни Мик толком в беседе не участвуют, поэтому я охаю, восхищаюсь и задаю вопросы за всех. Гости не выглядят усталыми, поэтому после десерта и уборки посуды я приглашаю мужчин прогуляться вдоль океана. На мой вкус, вода тут всегда холодная и купаться я не рискую. Но знаю, что Макс иногда плавает по утрам после пробежки с Джефом.

Мы неспешно бредем вдоль кромки воды. Сначала чуть отстает Макс, за ним Мик. Мы бредем с Уайтом нога в ногу:

- Анна, спасибо тебе за гостеприимство. Мальчикам тяжело дается эта встреча, очевидно, - он машет рукой куда-то назад, где молчаливо бредут по песку его сыновья, - но я буду жалеть, если не попытаюсь наладить их взаимоотношения.

- О, Вы большой молодец. Уверена, даже если не сейчас, в будущем они обязательно оценят это, - я участливо улыбаюсь Уайту, внимательно разглядывая его. Мужчина всего на несколько сантиметров ниже Макса, у него такие же густые, слегка вьющиеся волосы. На этом сходства между отцом и старшим сыном заканчиваются: волосы Уайта почти наполовину седые. Плечи намного уже, по его фигуре явно угадываются многие часы офисной работы: некая сгорбленность, угловатость как у подростка. Движения его резкие, суетные, как будто он сильно нервничает. А может, это так и есть. В то время как и Макс, и, как ни странно Мик, максимально сдержанны и спокойны. Плечи прямые, расправленные, поза выдает полную уверенность в себе. Возможно, и у них больше общего, чем кажется. Мик, очевидно, унаследовал цвет волос от матери - они совсем темные, коротко стриженные, жесткие. Темные вдумчивые карие глаза скрываются за простыми очками в прозрачной оправе. Ростом он пока ниже и Макса, и отца, но возможно, нагонит со временем: у парня длинные худощавые ноги, сухие руки.

Остановившись, я присаживаюсь на песок. Мужчины, один за одним, опускаются неподалеку.

- Мик, чем ты планируешь заниматься в будущем?

- Думаю, что стану веб-дизайнером или программистом, - отзывается парень, пожимая плечами.

- О, Мик действительно обожает компьютеры! - подхватывает его отец, смеясь, - эта поездка - его свежий воздух за последние два года, ведь именно столько, мне кажется, ты не выбирался прогуляться!

Мы немного болтаем о плюсах такого выбора будущей профессии. Затем Уайт спрашивает, чем занимаюсь я:

- Эм, это сложно объяснить. Временно работаю в баре у Макса, - мне неловко. Ведь со стороны может показаться, что я бездельница. Или это так и есть..?

- Анна, - подает голос Макс, - не скромничай. У тебя танцевальный класс четыре раза в неделю и финальная гонка на носу. Анна участвует в заездах в этом году, - горделиво произносит Макс.

-Это ты преувеличиваешь. У меня нет танцевального класса, просто любительские тренировки. А об участии в гонках я еще не приняла окончательного решения.

- Но ты все-таки гоняешь? - оборачивается ко мне Мик с горящими глазами.

- Да, я участвовала в стартовом заезде на открытии этого сезона.

- И победила! - с поднятым указательным пальцем подчеркивает Макс.

- Обалдеть! Никогда не встречал такой экстремалки! - Мик не сводит с меня взгляда.

- О, у меня есть видео с того заезда. Вернемся в дом, я покажу вам, - Макс впервые за сегодняшний день говорит о чем-то столь оживленно, - Анна в конце и интервью давала.

- Пойдем скорее! - Мик тут же вскакивает на ноги. Макс встает вслед за братом и они уже идут в обратную сторону. Я неверующе качаю головой: Макс не был любителем гоночного спорта до сегодняшнего дня. Уайт лишь тихонько посмеивается, когда мы идем вслед за его сыновьями. Похоже, он рад, что эти двое нашли общую тему для разговора.

Вечер мы проводим в куда более оживленной беседе, чем была за обедом: Макс жарит котлеты на гриле, для чего они с Миком подключают барбекю на улице. Мы с Уайтом поддерживаем их словесно, сидя в садовых стульях и потягивая холодный чай. Никто их них не согласился поехать в забронированный мной ресторан, предпочтя неспешный вечер дома. Розовый закат медленно ползет по фасадам соседних домов, на улице теплый летний вечер, трое мужчин обсуждают спорт, вкусно пахнет жареным мясом. И в этот самый миг по моей коже проносятся мурашки: мне одновременно радостно быть в этом месте в это самое время, будто бы это и есть мое место. Где я могу чувствовать себя счастливой. И одновременно тоскливо, что сама я и отношения, мной созданные, ложь и обман.

- Что-то ты притихла, - подходит ко мне Макс. Садится на корточки у моих ног, берет мои ладони в свои.

- Я думаю, заслуживаешь ли ты получить тортом в лицо, или все же, как приличные люди, мы им позавтракаем, - я пытаюсь перевести все в шутку.

- Мне исполняется тридцать три завтра. Возраст Христа. Давай-ка посерьезнее, - он встает, играя бровями, - только шоколадным тортом я готов получить по морде. Всякие там ванильные и клубничные даже не предлагай! - под дружный взрыв смеха отца и брата Макс самодовольно возвращается к готовке.

После заката, когда ужин был съеден, барбекю обратно занесено в дом, видео с моих гонок и, конечно, наш поцелуй с Максом (откуда он только раздобыл то видео-интервью!) просмотрены четыре раза, мы уселись играть в карты. После дежурства приехал Джеф - составить нам компанию, поприветствовать отца своего лучшего друга. Вот тут-то, сидя за обеденным столом, я и поняла, что общего у мужчин этого семейства! Мик, который пол часа назад впервые услышал правила покера, блефовал так же отчаянно, как и его старший брат. И почти так же, как их отец! Уму не постижимо. Мы с Джефом просто не выдерживали накала страстей, то и дело переглядываясь и посмеиваясь от этого очевидного их сходства.

- Пас! Нет, кто так раздает?!! Что за дрянная карта! Да не выражаюсь я, пап! (это даже сказано было в унисон).

Около часа ночи я проводила Джефа и, закрыв за ним дверь, не стала возвращаться за игральный стол. Я чмокнула Макса в щеку, поздравила его с днем рождения и скрылась в его спальне. Я так нервничала перед этой ночью, когда мы должны будем лечь спать в одну постель, а сейчас просто валилась с ног от усталости. Мы не обсуждали, что кому-то из нас стоило бы лечь на полу: кровать была просто огромной. При наших дружеских отношениях пара ночевок бок о бок не должна была доставить хлопот. Наскоро приняв душ, впервые, кстати, в этой душевой, я легла на одну половину этой гигантской кровати и...

- Макс, мне жарко... отпусти. Ты слишком крепко меня обнимаешь. Мне буквально нечем дышать.

- Я подарю тебе глоточек воздуха, - мурчит этот здоровяк и накрывает мой рот своим. Мы лежим на его кровати. В его спальне. И это лучшее место, где только я могла бы оказаться. Макс нависает надо мной, удерживая вес на локтях, и сначала дразнит меня одними губами. То нежно целует, по покусывает, то влажным языком проводит по моим губам. В какой-то момент я пытаюсь ухватить его нижнюю губу своими зубами, то он только расплывается в ухмылке, и влажная кожа выскальзывает. Тогда я решаю задействовать руки. Обхватываю ладонями его затылок и притягиваю его лицо к своему. Поцелуй становится более чувственным. Тут же потеряв контроль, Макс расслабляется. Он начинает постанывать, и это дает зеленый свет моему следующему шагу: я резко переворачиваю нас обоих на кровати и оказываюсь сверху. Этот мужчина, не ожидавший от меня, сонной, такого напора, поддается. Я тут же углубляю, наконец, поцелуй, заглушая заодно и его стоны. А он кладет свои ладони мне на задницу, немного приподнимая и притягивая меня к себе. Контакт стопроцентный. Кожа нагревается от желания. Рта, языка, его ладоней - всего становится одновременно мало и нескончаемо много для всего пяти человеческих чувств. В комнате темно, только уличный свет фонарей позволяет различать предметы в комнате. Эта интимность не оставляет шанса на побег.

- Я хочу тебя... - слышу я собственный шепот, когда Макс добирается до кожи на моей шее и оставляет на ней цепочку из поцелуев.Он уже выучил мое тело и все мои реакции на его ласки. Его горячее дыхание задевает какие-то особенно чувствительные точки на коже, посылая по всему моему телу отряды мурашек. Я хочу, чтобы все поскорее началось. И чтобы это никогда не заканчивалось. Макс садится, приподнимая меня вместе с собой. Он стягивает с меня свою собственную футболку, в которой я улеглась спать. И моя голая грудь оказывается прямо напротив его лица. Не медля ни секунды, он втягивает один из моих сосков в рот. Одной рукой он прижимает мою спину к себе. Второй - начинает прокручивать в пальцах второй сосок. Чееерт! Меж моих ног разгорается пожар. Я издаю громкий протяжный стон.

- Детка, отец все же спит на диване. Будь тише сегодня, - и Макс вновь возвращается к моему соску. Боже, и делает это именно так, как мне нравится больше всего: не лижет, не нежничает, а сосет. Интересно, можно ли кончить только от ласк груди? Он нажимает пальцами на второй мой сосок и эта боль - потрясающее удовольствие, которое пульсирует во мне. Я начинаю искать позу, в которой смогла бы потереться об него. Ведь животом я чувствую и его возбуждение.

- Анна, что происходит? - я резко просыпаюсь.

Глава 11

Мгновенно открываю глаза. И застаю себя лежащей на Максе. Мои ноги обвивают его ногу. И я чувствую возбуждение, мать его! Я молниеносно подскакиваю и сажусь на постели. Радует то, что я все в той же футболке, что надела для сна. Что было сном, а что реальностью? Я опускаю лицо вниз, упирая его в ладони. Волосы рассыпаются вокруг, огораживая меня от моего стыда. Не поднимая головы, не оборачиваясь к Максу, я тихо спрашиваю:

- Что я сделала?

- Ты, эм... сказала кое-что. Наверное, это разбудило меня. И я понял, что ты лежишь на мне. И, черт, Анна. Трешься об мою ногу.

- Что я сказала? - я чувствую, как лицо заливает стыдом. Вся кожа горит.

- Послушай, это не важно. У нас был длинный день, все очень устали. Мы закончили игру всего пол часа назад, я зашел тихонечко в спальню и просто лег на свободную половину. Очевидно, меня тут же вырубило. Потом тебе, вероятно, что-то приснилось.

- Что. Я. Сказала? - по слогам повторяю я. Он явно слышал. И я должна знать. Пусть уж лучше стыд накроет меня единовременно, чем будет съедать неизвестность.

- Ты сказала “я хочу тебя”.

- Я хочу тебя... - эхом повторяю я. Как же я облажалась! Макс вышвырнет меня на улицу сейчас же! Ведь мы же договаривались...

- Эм, не конкретно меня, конечно же, - Макс примиряюще поднимает ладони вверх, - а того, кто тебе там снился. Послушай, Анна, - он встает с постели и аккуратно обходит кровать. Не касаясь меня, он садится по другую сторону и очень осторожно, явно подбирая слова, спрашивает, - я понимаю, что это не мое дело. Но в связи с последними событиями не могу не спросить: как давно у тебя был секс?

- Это сейчас наша проблема по-твоему? - я отнимаю руки от лица и приподнимаю подбородок.

- Это может стать проблемой, - серьезно отвечает мне парень, - если у тебя давно никого не было....

- У меня никогда не было секса, понял? - я взрываюсь, спрыгиваю с кровати и начинаю метаться по комнате. Я помню, что на диване в гостиной спит отец Макса, поэтому начинаю кричать шепотом, - в классическом понимании у меня никогда не было секса, ясно тебе?!

Глаза Макса бесценны в этот момент: они едва не выпрыгивают из орбит, выражая одновременно шок и неверие.

- Ты не можешь так, ... это не может быть правдой, ты же... - Макс тоже встает на ноги, медленно делая несколько шагов к окну. На секунду я замираю: свет фонарей с улицы освещает часть его высокой, широкоплечей фигуры. На нем нет футболки, только тонкие трикотажные шорты для сна. Я тут же вспоминаю, с каким страхом я готовилась к этой совместной ночевке. И вот сейчас мы, глубокой ночью, полуголые, обсуждаем мою никчемную сексуальную жизнь в полутемной спальне. И один из нас секунду назад был возбужден. Класс. Лучше не придумаешь.

- Ты была в отношениях с гонщиком сколько? Год? И не...? - Макс, не в силах закончить предложение, нервно запускает пальцы в волосы.

- Чуть меньше года, да. Но он был, как бы так помягче сказать, очень своеобразным человеком, когда дело касалось физического контакта.

- Это еще что значит? - с любопытством оборачивается Макс.

- Эйден... черт, обязательно говорить об этом сейчас?

- Только если ты не хочешь перенести этот разговор на потом. Но он состоится в любом случае, - рычит Макс. Тоже шепотом.

Я этого не хочу. Я пережила эротический сон, самое позорное пробуждение в своей жизни. Что мне стоит провести еще и откровенный разговор этой ночью? Сможет ли она стать еще хуже?

- Эйден не переносил никаких телесных прикосновений кожа к коже. Никаких физических контактов. Даже ладони он пожимает только в перчатках.

- Так вы занимались сексом в одежде? - Макс не понимает всей пропасти той моей проблемы.

- Нет. Никаких поцелуев. Прикосновений. Объятий, - с горечью перечисляю я.

- То есть это вообще были не отношения парня и девушки, - констатирует Макс. И опять ошибка.

- Не совсем. Он разрешал мне кое-что делать. Ты уверен, что хочешь услышать? Мне кажется, с меня достаточно позора сегодня, - я вновь закрываю лицо руками.

- Да скажи уже.

- Я делала ему минет. В презервативе.

- Что? - я вновь слышу ту же эмоцию: смесь шока и неверия, - правильно ли я понял: этот ублюдок позволял тебе отсасывать ему? И все?

- Да. Все так.

- Ты понимаешь, насколько это больные отношения?

- Догадываюсь, - я фыркаю, - но самое грустное не это: я бы не ушла от него сама. Если бы не его обман, я была бы рядом с ним и по сей день. Вот такая я жалкая, - я выдыхаю.

- Ты не жалкая, - Макс садится на кровать и притягивает меня к себе на колени. Черт, с этим мужчиной за несколько недель я получила контакта больше, чем за месяцы с Эйденом, которого я якобы любила. А теперь мне нравится Макс. У меня вообще нет чувства собственного достоинства? Стоит мужчине лишь взглянуть на меня, я падаю к его ногам. Я порываюсь вскочить, но Макс удерживает меня, - успокойся. Ты встретила мудака. Ты поняла, что он мудак. Живем дальше. Все плохое, что случилось с тобой - не от того, что ты какая-то не такая. Плохая. Испорченная. Недостойная. Анна, ты чудесная, - он смотрит мне в глаза и я вижу.. черт. Это не жалость. Это понимание. Он понимает, что я чувствую, - и кстати, ты отлично целуешься для девственницы.

Я фыркаю, обнимаю его и утыкаюсь ему в шею. Это максимально странно. И максимально комфортно для меня. Пока через секунду я... не чувствую кое-что. И все-таки спрыгиваю с колен полуобнаженного мужчины, сидящего на разобранной постели.

- Детка. Это физиология. Мы говорили о сексе.

А я в полнейшем шоке не могу отвести взгляда от его выпирающего члена. Явно возбужденного.

- Я не в твоем вкусе, ты забыл?

- Анна. Душа моя, посмотри на меня. В глаза, пожалуйста.

Это было бы смешно, если бы не было очень неловко.

- Ты прижималась ко мне в своем эротическом сне, можно сказать, использовала меня. А потом призналась, что никогда не занималась сексом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Макс, остановись, ты меня пугаешь, - на самом деле это не совсем так. Я и сама себя боюсь.

- Но я ничего не собираюсь делать! - он разводит руками, - я же не животное. Просто говорю тебе, что только бревно не реагировало бы на тебя. А я пока еще не бревно.

- Ты же говорил, что я тебе не нравлюсь!

- А что я должен был сказать? Ты не можешь быть непривлекательной. Ты самая горячая девушка во всем чертовом Кармел-Бич. И сейчас ты живешь в моем доме. Скажи я тебе это тогда, согласилась бы ты на мое предложение? Конечно нет! Ты бы испугалась и спряталась бы опять в свою раковину. Сбежала. Как пряталась всю свою сознательную жизнь. А этого я не хотел! - он опять срывается на крик.

- А чего ты хотел?

- Чтобы ты была здесь!

- Ну вот я здесь! Только зачем?

- Потому что рядом с тобой я чувствую себя живым, черт побери! С самого первого нашего поцелуя, когда ты буквально вдохнула в меня жажду жизни, я решил, что не хочу тебя потерять. Я был пошел на многое, только бы удержать тебя в Кармел-Бич. Вот такой я эгоист. И день ото дня ты заставляешь меня вставать по утрам, смеяться. Даже провести время с отцом. И братом. Быть лучше, чем я есть. Ты, твои чертовы идеальные локоны и бездонные глаза.

- То есть... все была ложь?

- Не все, - он резко разводит руками,- ну и что ты теперь сделаешь?! А самое поганое, что бесит меня до глубины души. Что тебе снился кто-то. И это явно было горячо. А рядом был лишь я, от которого после пробуждения ты отскочила как от огня.

На этих словах Макс выбегает из спальни. Я слышу звон ключей, затем хлопок входной двери. Рев двигателя и его спешный отъезд. Я не бегу за ним вслед. Я же тоже ему лгала. Дверь в спальню осталась открытой. Я слышу тяжелый вздох из гостиной. Черт. Уайт не спит. Сколько он слышал? С тяжелым сердцем я выхожу из спальни, желая объясниться.

- Я прошу прощения у Вас за это, - я говорю в темноту. Бреду к зоне кухни, включаю подсветку рабочей поверхности. Теплый свет в первую секунду режет глаза. Привыкнув, оборачиваюсь к мужчине. Тот сидит на диване в мятой футболке и пижамных брюках. При таком освещении он выглядит намного старше своих лет. Его возраст угадывается в тяжелой поступи, когда он встает и идет ко мне на кухню.

- Меня не касаются дела моего сына, Анна. Но мне очень жаль, что вы поссорились.

- Мы не ссорились. Мы обманывали друг друга, а как известно, это никогда не кончается ничем хорошим.

- И куда он поехал?

- Не знаю. Может, в бар. Хотя он уже закрылся. Может, к Джефу. А может, к одной из своих бывших.

Уайт фыркает:

- Как бы мало я не общался со своим сыном, он абсолютно точно по уши влюблен в тебя. Это видно каждому.

- Вы ничего не знаете, - я устало сажусь на кухонный стул и ставлю локти на стол.

И я рассказываю этому мужчине всю историю, начиная с ночи моей первой гонки.

Отбрасывая мешанину из моих чувств и снов, рассказ вышел не таким уж и длинным. Уайт мудро не стал нас оценивать или ругать. Он лишь выразил надежду, что мы сможем со всем разобраться, и мы разошлись. Время шесть утра, Макса так не пришел. Не пришел ко мне и сон. Намаявшись от тревожных мыслей, я выхожу из дома. Прямо в том, в чем ложилась спать, я иду к океану. С каждым шагом я явственнее ощущаю шум прибоя. Запах свежести. Начинает заниматься рассвет, небо сереет. И на душе моей становится легче. Надеюсь, мы действительно во всем разберемся, слишком уж я погрязла в этом городе. И в одном конкретном его жителе. Даже опомниться не успела, как это случилось.

Я достигаю кромки воды. Песок влажный, холодный после ночи. Отрезвляет, будоражит нервные окончания на коже ног. Но я иду, и иду, и иду. Слова Макса находят отклик в моем сердце. “Потому что рядом с тобой я чувствую себя живым”. В этих ежедневных заботах я тоже, наконец, ощутила себя живой. Нужной. Интересной. В этой простой незатейливой жизни и показался для меня смысл. Когда не нужно кому-то что-то доказывать. Казаться лучше, чем ты есть. Добиваться внимания. Признания. Просто быть. И из каждого крохотного кусочка своей жизни извлекать счастье. И один-единственный мужчина помог мне это увидеть и осознать. Воодушевленная своими мыслями, через час или полтора я возвращаюсь в дом-амбар. На первом этаже раздается храп - Уайта все же сморил сон. Заглянув в спальню Макса, обнаруживаю ее все такой же пустой. Наскоро переодевшись, я беру ключи от машины Уайта, о чем мы договаривались с ним еще вчера. Пора забрать подарок для Макса, все равно на месте не сидится.

Спустя еще сорок минут дело сделано. Я кладу ключи на прежнее место, в доме ничего не изменилось. Эмоциональное напряжение постепенно сходит на нет, и усталость берет свое. Я укладываюсь в постель Макса, вдыхаю его запах и засыпаю.

Проснувшись, с ужасом гляжу на будильник: меня вырубило на пять часов! Спрыгиваю с кровати и выбегаю в кухню-гостиную: Мик играет в телефон на диване, а Уайт сидит за кухонным столом с газетой.

- О Боже, мне так жаль. Я проспала все на свете! - я со стоном огибаю кухонный стол и подбираюсь к кофемашине. Голова чугунная, я с трудом соображаю. Возможно, мне станет легче от дозы кофеина.

- О, Анна, не бери в голову, -отрывается Уайт от чтения, - Макс действительно ночевал у Джефа, как ты и предположила.

Мик отрывается от своего экрана и смотрит на меня, но молчит и ничего не спрашивает. Умный парень.

- Откуда вы знаете?

- Он заезжал около полудня. Мик еще спал, да и ты тоже. Макс только взял сменную одежду и сказал, что будет в баре. Сегодня у него там много работы по подготовке к вечеринке. Он пригласил нас к восьми.

Я запускаю руки в волосы. Мои и без того взлохмаченные после сна пряди натурально встают дыбом. Из-под завесы волос я слышу смешок Мика. Уайт продолжает:

- Макс сказал, чтобы ты не спешила. Да и транспорт у нас один на всех. Поедем в бар втроем, вечером. Ни о чем не тревожься, собирайся спокойно, - он миролюбиво кивает мне, - а мы с Миком пойдем немного прогуляемся.

Младший сын Уайта был явно не в курсе планов отца. Очевидно недовольный, но благоразумно молчавший, Мик встает с дивана.

- А ты причешись пока, - все же кидает мне парень с ухмылкой.

- Как он? - вопрос все же вырывается, когда Уайт уже практически на пороге.

- Немного сердитый. Очевидно не выспавшийся. Но он почему-то был очень рад, когда понял, что ты дома. Ты могла сбежать так же, как и он?

- Думаю, кого-то одного достаточно, - я невесело шучу и возвращаюсь спальню Макса. В зеркале я вижу, что расческа мне не поможет. Все мои сборы с трудом укладываются в два часа: мытье и сушка волос, аккуратный макияж. Я выщипывала брови, брила ноги, покрыла ногти лаком. Я очень давно не собиралась так тщательно. Когда я, полностью одетая, выхожу из спальни, то Мик даже присвистывает.

- Анна, ты выглядишь чудесно, - одаривает меня восхищенным взглядом Уайт. Мик одобрительно показывает мне два больших пальца.

- Это не слишком? - мнусь я в нерешительности.

- Возможно, для званного приема в королевской резиденции это было бы слишком. Но мы-то едем в бар, - Уайт галантно распахивает передо мной двери. Мы усаживаемся в их машину.

- Даже я, - слышу я самодовольный голос Мика.

- Помни, как мы договаривались: Макс разрешил находится на территории бара. И строго до одиннадцати вечера. Никакого спиртного, - Уайт строго грозит младшему сыну пальцем, пока я сдерживаю нарастающее волнение. Мы не виделись с Максом целый день, я понятия не имею, в каком он настроении. И его день рождения... Гости вечеринки вряд ли дадут нам время объясниться сегодня.

Короткая дорога проходит незаметно. Я выхожу из автомобиля и чувствую легкий порыв ветра. По-вечернему теплый, он успокаивает мои нервы. Внезапно на меня находит идея: я отдаю свой подарок в руки Мику и вхожу в бар. Какое-то шестое чувство мгновенно позволяет определить мне, где именно Макс. Тот выносит упаковку стаканчиков к бару. Тоже почувствовав что-то, он оборачивается и наши взгляды встречаются. Я киваю ему головой вправо: для нас этот знак означает, что надо выйти из-за стойки в зал. Макс огибает бар, я иду ему навстречу, буквально пролетев последние пару шагов над полом... и запрыгиваю ему на руки. Он, явно не ожидавший такого маневра, тем не менее подхватывает меня под бедра. Одна секунда глаза в глаза, и он, до этого нервный, потом обескураженный, моментально улавливает и перенимает мое спокойствие. А еще через секунду я целую его. Публично, самонадеянно, искренне.

- Прости, - выдыхает Макс, - я не ...

- Это был ты. Ты снился мне вчера... - звучим одновременно.

- Что?

- Ты сказал, что я не в твоем вкусе...

- Мы уже выяснили, что я солгал.

- Но ты никогда не спрашивал, в моем ли ТЫ вкусе, - я улыбаюсь.

- Это лучший подарок на день рождения, - Макс вновь утягивает меня в поцелуй. Голова кружится, тело парит. А оно и правда над землей, в сильных мужских руках.

- Вообще-то, у меня есть и другой подарок, - я с неохотой выкарабкиваюсь из объятий и становлюсь на ноги. Позади топчутся Уайт и Мик. Я неловко отхожу. Мне немножко стыдно за такое публичное проявление чувств. Отец и брат поздравляют Макса, вручают ему подарок. Мик отдает мне и мой сверток.

А у меня есть минутка оглядеться: сегодня в баре полно народу. И ребята, Тимоти и Джейн, постарались на славу: тут и там развешаны бумажные гирлянды, фонарики, плакаты. Музыка звучит громче обычного. На приставных столиках тут и там высятся пирамиды из бокалов с напитками. Сегодня в баре все бесплатно, но Тимоти и Джейн в одном уголке разместили столик для подарков. Большинство гостей приходят не с пустыми руками, желая порадовать Макса, оставляют в углу свои презенты или просто опускают купюры в подготовленный для этого ящичек. Лена и Джил разносят закуски, специально заказанные в службе кейтеринга. Когда Уайт и Мик отправляются в зал, настает время и мне вручить свой подарок, что немного нервирует меня.

Глава 12

- Макс, я... не знала, что тебе подарить. Поэтому мой презент скорее символический знак внимания.

- Детка, - меня притягивают для очередного поцелуя, - я просто не верю, что все это правда. И ты в моих руках - не иллюзия, не обман, не постановка. Я чертов везунчик, а ты - мой главный приз.

- Просто открой, - я протягиваю ему сверток оберточной бумаги, в который пыталась аккуратно упаковать свой подарок. Макс быстро рвет упаковку, и в руках у него оказывается черная футболка.

- Разверни ее, там надпись, - я подсказываю мужчине, как действовать, потому что он явно в недоумении. Макс расправляет ткань, догадывается, что это все-таки футболка, а затем читает надпись.

“Офигенный.

Но занят.”

Его лицо мгновенно расплывается в улыбке, он обнимает меня и нежно целует висок. Спустя секунду на нас обоих нападает Джеф, обнимая и крича слова поздравления.

- А вот и мой лучший друг, - я выпутываюсь, выскальзываю из этого кокона, и Джеф еще крепче сжимает в объятиях Макса, приподнимая его над полом, потряхивая как тряпичную куколку, - с днем рождения!!! Минуточку внимания, - кричит Джеф так громко, что его раскидистый бас гремит над всем баром. Тимоти схватывает на лету и делает громкость музыки минимальной, - я уверен, что все, кто хотел сегодня поздравить Макса, уже здесь. Привет, друзья! - Джеф, выпустив Макса из объятий, машет ладонями во все стороны, - и сегодня мы все поздравляем тебя с днем рождения, дорогой друг! - салютует Джеф и Максу,- так как ты просил быть в этом году посерьезнее, так как рядом твоя семья, - он кивает Уайту, - и любимая, - мне, - ты просил - мы сделали. И подготовили для тебя небольшое видео-поздравление. Тимоти, давай.

В баре гаснет свет, и все замечают белый экран на одной из незанятых стен бара. Я беру Макса за руку и мы подходим поближе. Через несколько секунд запускается видео-ряд. Джеф постарался на славу: первой Макса поздравляет мама. Я вижу те же серые глаза, искреннюю улыбку. Затем - несколько друзей, как я поняла, из колледжа, в том числе Эван, который навещал нас недавно. Затем на экране появляется персонал бара в полном составе. Коллеги-ремесленники, работающие на соседних с баром улицах Кармел-Бич. Затем- сам Джеф с коллегами в участке. Затем и Уайт с с Миком, записавшие видео на селфи-камеру прямо из машины явно из своего автопутешествия. Появляется и одна из моих латино групп - они громко благодарят Макса за идею с уличными танцами. Все поздравления - по нескольку фраз, но каждый, снявший себя, искренне и душевно желает Максу самого замечательного. Последней на экране появляюсь я. Я смалодушничала, попросив Джефа вставить меня последней. Когда (а теперь, возможно, если?) я исчезну из жизни Макса, он просто сможет отрезать лишний кусок от видео, не испортив себе впечатлений.

- Макс, с днем рождения. Десятки чудесных людей поздравляют тебя сегодня. А это значит, что ты великолепный человек, который собирает рядом с собой лучшую компанию, - слышу я свой голос. Макс крепче сжимает мою ладонь, - я желаю тебе сохранить твой природный магнетизм, твою человечность. Я счастлива, что встретила тебя. Остальное я скажу тебе лично, - я посылаю в камеру воздушный поцелуй. Экран гаснет. Бар взрывается аплодисментами, а на нас вновь прыгает Джеф.

- А теперь - торт! - орет он мне прямо в ухо, но такой заразительный восторг взрослого мужчины от предстоящего десерта только умиляет. Свет так и не включают, а через несколько секунд Джеф начинает петь “Happy Birthday to You!” - и его подхватывает хор голосов. Джейн выкатывает тележку, на которой расположился огромный одноярусный торт, усеянный тридцатью тремя свечками. Под громкое пение Макс, дождавшись, когда Джейн достигнет середины зала, подходит к торту и задувает огонь. С первого раза, естественно. И вновь раздаются аплодисменты. Наконец, в баре появляется свет. Тимоти объявляет, что торт разрежут и будут разносить кусочки всего через несколько минут. Гости разбредаются в предвкушении.

- Брат, это отличный подарок, - теперь уже Макс сжимает Джефа в объятиях.

- Пожалуйста. Хотя, - когда мужчины, наконец, размыкают руки, Джеф задумчиво чешет затылок, - это была идея Анны. Я только воплотил ее в жизнь.

- Это была всего лишь идея. Я сама бы никогда не справилась, - я улыбаюсь шерифу и обнимаю Макса одной рукой за талию.

- И торт ты заказала у мадам Лемэр, - не отстает Джеф.

- Ну обычно ведь нужны хлеб и зрелища, - я подмигиваю мужчинам.

В течение вечера каждый гость хочет подойти и лично поздравить Макса, но тот не выпускает моей руки. Лица мелькают, тосты гремят. А я не чувствую ничего, кроме полного и безграничного счастья каждую секунду, когда касаюсь этого мужчины. В какой-то момент слово берет Уайт:

- Сынок, - начинает он свое вступительное слово, и все почтительно замолкают, - я очень рад сегодня разделись с тобой твой праздник. Рад, что все наши обиды и разногласия позади. Рад видеть, как ты счастлив здесь, в этом городе, в своей работе. Как ты молод, здоров, полон сил и идей. Ты вырос удивительным мужчиной. Единственное, за что я переживал долгие годы - что наш с твоей мамой печальный опыт семейной жизни не позволит тебе со временем самому стать семейным человеком, обретя счастье в личной жизни. Но никогда еще я так не гордился тобой, когда узнал, что ты встретил Анну, - он приподнимает свой бокал и кивает мне, - я серьезно. Ни когда ты поступил, а затем окончил колледж. Ни когда переехал в Кармел-Бич и восстановил, пусть и в собственном стиле, дело своей бабушки. Именно после знакомства с Анной я увидел, как ты стал абсолютно и полностью счастливым в своей гармонии. И сейчас я хочу поднять этот бокал за любовь. За любовь, которая творит чудеса. И делает из обычных мужчин всесильных. За любовь! - он поднимает бокал над баром, и это голосов повторяет его тост.

Я задумываюсь, как я прожила бы этот вечер, все еще находясь в фиктивных с Максом отношениях. Если бы этого не случилось раньше, то этим бы вечером я точно влюбилась бы в него. Влюбилась. Я влюблена..? Поток моей мысли прерывают горячие губы, настырно прижимающиеся ко мне. Глаза самопроизвольно закрываются, я теряюсь в ощущениях, вкусе его языка, тепле его ладоней на моем теле.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ты вкусно пахнешь, - мурчит мне Макс на ухо. Он прервал поцелуй, потому-что все выходит из под контроля. Становится неприличным.

- Спасибо. Как тебе мой наряд? - я вопросительно приподнимаю бровь.

- Ты сегодня особенно прекрасна. Как самая лучшая конфетка.

- Макс....

- Что?

- Что теперь будет?

- Будет то, о чем мы сообщили окружающим давным-давно, а сами поняли лишь сегодня. Мы будем вместе.

- Не слишком ли это стремительно? - в моем голосе явственно звучит опасение.

- Нет, детка. Мы и так задержались.

К нам подходят Уайт и Мик:

- Время близится к полуночи, нам пора, - отец жмет руку своему старшему сыну, - вечер был чудесный.

- Еще раз с днем рождения, - слышу я и голос Мика.

- Спасибо, брат, - Макс крепко обнимает парня, - мы тоже скоро приедем, - обращается к ним обоим.

Другие гости тоже понемногу расходятся, и мы действительно идем прощаться с Тимоти и Джейн, поручив им закрыть бар.

- Послушай, сколько ты выпил? Может, не стоит садиться за руль..?

- Я не выпил ни глотка. Сначала было много дел, подготовка. А потом пришла ты. И свела меня с ума. Опьянила собой.

- Что? - я смеюсь. Это так .. пошло. И так мило одновременно. Все влюбленные дурачки? - Куда мы едем? - я спрашиваю, когда замечаю, что Макс поворачивает в противоположную от дома сторону.

- Мне кажется, сегодня нам не хватило пары минут наедине. Дома папа и Мик, так что... пройдемся немного? - спрашивает мужчина, паркуя машину на стоянке у кромки пляжа.

- С удовольствием, - Макс распахивает мою дверь и обнимает, как только я выхожу из автомобиля. Захлопывая дверь, он прислоняет меня к ней и целует. Глубоко. Жадно. И впервые - без чужих глаз. Незабываемое ощущение - когда все искренне, чувственно, до всхлипов. Он с напором проникает в мой рот языком, изучает, властвует. Лучше любого из снов. Руки шарят по моему телу, то поглаживая, то сжимая. Я запрокидываю голову назад, касаясь затылком металлического кузова машины. Одной ногой я обвиваю его бедро, притягивая его тело к себе. На улице давно стемнело, фонарей над этой парковкой нет. Даже случайный прохожий не в силах будет рассмотреть то непотребство, которому мы придаемся. Но у меня кончается кислород, когда Макс издает стон.

- Черт...

Я глотаю ртом воздух, а Макс опускает руку вниз и поправляет джинсы.

- Кажется, ты хотел прогуляться... - напоминаю я со смехом, и Макс отстраняется от меня, чтобы через мгновенье взять за руку и повести за собой. К океану. Прогулка длится едва ли пару минут, когда он садится на песок в темноте, утаскивая меня за собой. Я оказываюсь сверху на его коленях, лицом к лицу.

- Что..? - я не вижу его лица, но чувствую, что его губы расплылись в улыбке.

- Отец был прав сегодня. И сейчас я это осознаю в полной мере. Только когда ты появилась в моей жизни, я стал полностью и безгранично счастлив. А уж теперь, когда я познал твою взаимность... Любовь это на мой взгляд нестандартная жизненная ситуация. И вот эта нестандартная ситуация срабатывает как подсветка. Яркий неон, который в ночной темноте глушит любые другие фигуры в поле зрения. Без любви все не работает на сто процентов. Но когда загорается этот неон, мгновенная вспышка, лампочка, сконцентрированная в одном-единственном человеке, и все остальное, истинное, жизненно важное играет яркими красками. На полную.

- Любовь?

- Послушай, я никогда раньше не испытывал даже нечто отдаленно похожего на то, что испытываю сейчас к тебе. Ничье мнение не было для меня важно так, как твое. Никого я не ревновал. Обманом не заставлял с собой жить, - он горько усмехается на секунду, - и уж точно ничей вкус, ни одни губы не были такими сладкими и с ума сводящими, как твои. Что это может быть, как думаешь? - он игриво приподнимает бровь. Я не знаю. Мне кажется, для этих слов очень рано. Да, мы были приятелями, в будущем - друзьями, привлекали друг друга. Но любовь - такое всеобъемлющее понятие. Я не хочу разбираться с такими сложностями этой ночью. Я просто обвиваю его шею руками, как делала десяток раз, и целую, как ни делала еще никогда.

Я нежно облизываю его губы. Немного прикусываю их. Потом мой напор усиливается, а движения набирают обороты. Я доминирую, чуть приподнимаюсь, опираясь коленями о песок, для лучшего угла доступа. Макс меняет положение ног, вытягивая их и давая мне больше места для движения. Одна его рука гладит мою поясницу, вторая пробирается к моему затылку и чуть оттягивает меня за пряди назад. Таким образом он усмиряет мой полный контроль над ситуацией, что не может не веселись меня.

- Ты должен быть главным? - даже в моем голосе сквозит веселье.

- А то, - и одним резким движением он укладывает меня на песок, тут же устраиваясь поверх меня и продолжая начатый поцелуй. Теперь он полностью владеет ситуацией, владеет моим ртом, наказывает его.

Затем своим коленом он раздвигает мои, и одна его нога протискивается меж моих. Создавая трение именно там, где оно возбуждает меня больше всего. Меня перестает волновать песок в моих волосах. Позднее время. Или что о нас подумает Уайт, когда мы все же заявимся домой. Макс, опираясь на локти, меняет положение рук. Одна его ладонь остается у моего лица, а вторая начинает ползти вниз. На мне джинсовый корсет с толстой молнией посередине. Похожий на тот, что Макс забраковал вначале нашего знакомства. Внизу - расклешенная юбка. Раздеть меня - пара секунд, чем и хочет, видимо, воспользоваться этот напористый мужчина. Он тянет собачку молнии вниз и оголяет мой торс. По коже волной бегут мурашки, и не от холодного морского ветерка, а от возбуждения. Никто и никогда не заходил со мной так далеко. Грудь все еще прикрыта половинками корсета, что меняется через секунду, когда Макс отбрасывает одну половинку в сторону и починает пальцами поглаживать горошинку соска. С ужасом слышу стон. Свой собственный стон, в то время как моя спина дугой выгибается под Максом, желая достичь максимально возможного трения. Макс все это время ласкает мой рот. Затем спускается к шее. Прокладывает дорожку влажных, длинных поцелуев от уха до ключицы. А потом берет в рот мой сосок. Никогда, никогда в жизни возбуждение не простреливало мое тело с такой силой! Я даже ахаю от неожиданности.

- Макс... - я шепчу практически в небытие.

- Ты сводишь меня с ума, - шепчет он в ответ, носом отодвигает другую половинку корсета и начинает ласкать второй сосок. Я начинаю неистово дергаться под ним. Мне не хватает... сама не знаю чего. Он ласкает мою грудь, мой клитор...

- Макс.. - начинаю я хныкать, сама не понимая, чего требую.

Тут он внезапно отрывается от меня и становится на колени на песке.

- Что... что-то не так?

- О, все лучше, чем в каком-то гребаном сне. Но я... - на этих словах он начинает расстегивать рубашку. О, а эта затея мне определенно нравится. Я слежу, как каждая расстегнутая пуговица открывает мне все бОльший и бОльший вид на его подтянутый торс. На красивую гладкую кожу его тела. Когда он полностью стягивает с себя рубашку, я замираю от восторга. Макс расстилает ее на песке рядом со мной, затем подает мне руку. Поднимая меня в ту же позу, что и он сам, мы оказывается стоящими на коленях. Не в силах противостоять искушению, я тут же касаюсь его пресса, затем оставляю легкие поцелуи на его шее. Он на вкус как запретный плод. Который, как я думала, я никогда не попробую. С каждым последующим поцелуем Макс чуть оседает на задницу.

- Детка, - прерывает он и меня, и себя, - я невероятно сильно тебя хочу. В любом месте, в любое время. Но мне кажется, спешить не стоит. Сегодня ты сделала мне лучший подарок на день рождения. Позволь мне тоже подарить тебе кое-что, - с этими словами он аккуратно укладывает меня на рубашку. Корсет уже давно отлетел в сторону, поэтому до пояса я совершенно обнажена. Макс опускается вниз, ко мне. Вновь покрывая поцелуями мое лицо и шею. Я совершенно бесстыдно обвиваю ногой его бедра, чувствуя сильный стояк и пытаясь найти максимально выгодную позу для нас обоих. Я ерзаю под ним, чувствуя, как с каждой секундой мое белье становится все более мокрым. Макс направляется ниже, к моим соскам. Соски с восторгом принимают его язык, но ему приходится опуститься, что разрушает идеальную точку трения между нами. Я непроизвольно начинаю хныкать, и тут... я просто задыхаюсь. Макс ложится на бок, по одну сторону от меня, опускает руку вниз, нагло поднимает ткань моей юбки и запускает руку в трусики. Раньше я десятки раз проделывала то же самое, но ни не испытывала и сотой доли того восторга, который испытываю сейчас. От его пальцев, не от своих. Я буквально рыба, выброшенная на берег, хватаю ртом воздух. Макс отодвигает мои трусики в сторону, полностью сосредоточившись на клиторе. Он поглаживает его, размазывая мою влагу. Его рот сильнее начинает терзать то один сосок, то другой. Кульминацией его действий становится его палец, который он подносит к моему рту. Я обхватываю его губами и начинаю ласкать языком. Через несколько мгновений я уже сосу его палец, в то время как его язык и пальцы колдуют над моим телом. Всего вокруг меня становится слишком много. И одновременно мой мир сужается только до нас двоих. На расстоянии полувздоха, полувсхлипа. Ничто другое не имеет значения сейчас.Я кончаю с его именем на выдохе. Несколько минут после возвращают меня с небес на землю, давая воспоминания о том, где я и кто я.

- Это самый лучший звук из всех, что я слышал, - произносит он и целует меня в висок. Мои стенки еще сокращаются, а его пальцы прижимаются к самому моему естеству. Я поворачиваю к нему голову и нахожу его глаза. Зрение уже привыкло к темноте. Я смотрю на его улыбку, на его блестящие глаза. Это все реально?

- Я... - я просто не нахожу слов. Но зато мои пальцы более деятельны, чем мозг, и начинают пробираться к стояку Макса.

- Э, нет, - ловит он мою ладонь на своем паху, - детка. Боюсь, так мы не сможем остановиться.

- Зачем нам останавливаться?

- Затем, что твой первый раз не должен быть быстрым перепихом на пляже.

С этими словами он садится. Еще с минуту я прихожу в себя. Нет ни стыда (а должен бы быть), ни раскаянья. Затем я тоже сажусь, чувствуя, как влага с моих бедер впитывается в мужскую рубашку под моей задницей. Я вновь седлаю колени Макса и целую его, но уже без напора, нежно и медленно. У него все еще эрекция.

Глава 13

- Ты смерти моей хочешь? - стонет он из-под прикрытых век, - И прямо в мой день рождения.

- Твой день рождения уже закончился, наступили суровые будни.

- Ах, ну, такие суровые будни мне по вкусу, - он возвращает мне медленный поцелуй. Не проходит и и пары минут, как я вновь начинаю чувствовать возбуждение. Растрепанные волосы скользят по моей голой спине, руки Макса двумя горячими оковами обнимают за талию, а моя голая грудь касается его обнаженного тела. Кто бы устоял.

- Нам пора, - с сожалением прерывает он поцелуй.

Мы оба встаем на ноги. Макс сначала находит мой корсет, прилаживает его на прежнее место и аккуратно застегивает молнию, став за моей спиной для удобства. Затем берет свою рубашку, отряхивает от песка и надевает.

- Я пахну тобой, - слышу я его голос.

- А я - тобой.

В который раз за этот вечер он берет мою ладонь в свою. К машине мы идем молча, да и по пути к дому не разговариваем. Эта та ситуация, где все понятно без слов. В доме темно, мы потихоньку крадемся в спальню Макса. Какой поразительный контраст с предыдущим вечером. Как за сутки все могло так кардинально измениться?

Макс пропускает меня в душ. И я понимаю, что без мытья волос не обойтись. Песок буквально всюду. Когда же я заканчиваю со всеми процедурами, обнаруживаю Макса крепко спящим в своей постели. Я вспоминаю, что он практически не спал прошлой ночью, а затем добрую половину дня готовился к собственной вечеринке. Что ж. Устраиваюсь на другой половине кровати.

Утром я обнаруживаю себя в постели единственным живым существом. Половина Макса пуста. Наскоро умывшись и почистив зубы, выхожу в кухню-гостиную.

Все мужчины сидят за столом и синхронно поднимают головы мне навстречу. С сожалением думаю, что ни разу не приготовила завтрак для семьи Макса, а ведь они уезжают сегодня.

- Доброе утро! Простите, я опять проспала.

- Доброе утро, детка, - Макс встает на ноги и приближается ко мне.

- Не страшно, - Уайт улыбается, - Макс отлично накормил нас. В эту же секунду этот же самый Макс, который гостеприимно накрывал завтрак для своей семьи, совершенно бесстыдно засовывает язык мне в рот, я и опомниться не успела. Я тут же вспыхиваю и отталкиваю его.

- Макс, это ... - я вновь и вновь открываю и закрываю рот, не находя слов для подобного разврата.

Остаток дня проходит для меня будто в тумане. Мы гуляем с мужчинами по Кармел-Бич, Макс и Уайт попеременно рассказывают нам какие-то забавные истории из жизни местных жителей, что им удается припомнить. Затем мы провожаем их в дальнейший путь. Мы обещаем подписаться на страницу младшенького Мика в социальных сетях, а он в свою очередь обещает выкладывать туда побольше контента. Чтобы таким образом мы следили за их приключениями. Когда машина отъезжает, я поднимаю голову и заглядываю в глаза обнимающему меня мужчине:

- Скажи, ты не завидуешь?

- Чему? - хмурит брови Макс.

- Этому автотрипу. Ведь вы с Уйатом не были так близки в пору твоего юношества.

- Скорее нет. Все это очень сложно, - он вздыхает и отводит взгляд, - но я рад, что все налаживается.

После мы едем в бар, где так же незаметно для меня проходит очередная рабочая смена. С каждым часом, который приближает нас к закрытию, меня потряхивает все сильнее. То ли от страха, то ли от предвкушения.

... через пару часов мы оказывается в пустом доме. Наедине. Мы устали за день, но... Черт. Есть какая-то неведомая сила, притяжение между нашими телами. Мне сложно понять, чисто физическое ли оно. Химия, банальное сексуальное вожделение. Или есть что-то большее. Когда мир сужается только до одного этого помещения. До одного этого мужчины. До первого его касания к твоей остро чувствительной в этот момент коже. Когда все складывается в этом миге: взаимность, желание, время и место. Сегодня мы прошли свой определенный путь и оказались в этом моменте. Вдвоем.

- Макс... - шепчу я, когда он, наконец, подходит ко мне вплотную. Еще не касаясь, но на расстоянии вдоха. Опускает ко мне взгляд, выдыхает. Воздух, нашедший выход из его легких, касается моей кожи. Вызывает дрожь. Мне страшно навязаться ему, страшно быть неправильно понятой, но я не в силах отказаться сейчас от близости. Безвольной куклой я жду, когда Макс первым проявит инициативу.

Первый невесомый поцелуй достается моей ключице. Следующий - плечу. На очереди вереница поцелуев для шеи. Его прикосновения и внимание - слишком много для моей использованной, раненой души. Поэтому в следующий миг я сама пугаюсь всхлипу, который издаю. Он осыпает поцелуями мою челюсть, горло. Затем, наконец, касается губ. Этот первый, мимолетный поцелуй опускает во мне внутренний стоп-кран: это безвыходное положение. Нет обратного пути, момент для отступления упущен. Я поднимаю руки, обхватываю его за шею и прижимаюсь всем телом. Целую, быстро и глубоко просовывая свой язык в его рот, перехватывая инициативу. Он подхватывает меня за бедра, поднимая на руках на один уровень с собой. Я не перестаю жадно целовать его, постанывая от мгновенно накатившего возбуждения. Между ног разливается жар. Черт. Мне нужно больше.

Макс опускается на диван в гостиной прямо со мной на руках. Мои колени прижаты к его бедрам, разница в росте компенсирована. Идеально. Я рычу прямо в его открытый рот, покусывая его губы от нетерпения. Затем перемещаюсь к мочке уха, ниже по шее. Покрывая на своем пути следования всю его кожу мелкими укусами. Он не издает ни звука, давая мне полный карт-бланш для действий. Единственное, что его выдает - ладони. Которые до боли, до синяков, очевидно, сжимают мои ягодицы. Что только подстегивает меня не останавливаться. Я стягиваю с него футболку через голову и бесстыдно глажу кожу его живота. Макс крупный, загорелый, подтянутый. Я как с горки, скатываюсь по его телу вниз и оказываюсь стоящей на коленях. Мокрыми поцелуями я покрываю его пресс. Секундное замешательство Макса сменяется на неприкрытое наслаждение от моих действий, когда я кладу свою руку на его член. Поглаживая его эрекцию, другой рукой я расстегиваю пуговицу на его джинсах. Макс позволяет мне это, но в следующую секунду берет обе мои ладони в свои и утягивает обратно к себе на колени:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Сегодня мы займемся кое-чем другим, - шепчет мне на ухо, отчего волна мурашек пробегает по моей коже ураганом. Он дарит мне глубокий, медленный поцелуй. Целует не так, как я его - нежно. Неспеша. Так, что я капитулирую, растекаясь лужицей на его коленях. Сокрушенно отказываюсь от своих инициатив и передаю ему право вести в этой партии. Я так хотела вновь быть хорошей девочкой, показать ему все свои умения в оральных ласках. А он разрушил меня одним своим поцелуем. И хотя я сверху, он полностью управляет ситуацией. Каждое движение его языка - моя погибель. Голова начинает кружиться от переизбытка эндорфинов. Еще один всхлип, когда мои чувствительные соски тоже получают заслуженное снимание через ткань футболки. Правда, уже через секунду этого становится мало. Я начинаю хныкать то ли от переизбытка, то ли от недостатка ощущений. Удивительным образом он догадывается о тех моих желаниях, что я и сама не в силах выразить словами, раздевает меня до пояса. Черт, ни с чем не сравнимое ощущение касания кожа к коже. Каждому миллиметру моей кожи достается его внимание: он гладит, целует, покусывает. Затем он ссаживает меня с колен, встает сам и тянет меня за руку в спальню. Его полуспущенные джинсы сильно мешают, поэтому мы останавливаемся по пути и он натягивает их до бедер.

- Скажи, если что-то пойдет не так, - шепчет он мне у двери. Затем кружит по комнате таким образом, что остается за моей спиной. Черт, оказывается, кожа там - тоже сильная эрогенная зона. Шея, лопатки, поясница. Максу приходится встать на колени позади меня, чтобы покрыть всё это поцелуями. Целые табуны мурашек бегают по моему телу от чувствительности этих местечек. Когда он поднимается, мы, наконец, достигаем кровати.

Макс расстегивает юбку на моей талии и стягивает ее с меня: на мне остается лишь нижнее белье. Я падаю спиной на кровать, через секунду меня накрывает мужское тело. Это подобно обрыву: мы летим, не глядя. Вцепившись друг в друга. Макс вновь находит мой рот, но его поцелуи оказываются более жадными, более нетерпеливыми, чем были до этого. Как только я закрываю глаза, моя голова начинает кружиться. Запах Макса, его одеколон окутывают меня, тело обостряет другие свои чувства, лишенное зрения. В том числе обоняние. Я будто бы на волнах, но все не пошло, не развратно. А как будто-бы.. так и должно быть?

- Не отпускай меня, - шепчу я.

- Даже если бы должен был, то я не смог бы, - слышу ответ.

Постепенно, с каждым новым движением, я лишаюсь остатков одежды.

- Наверное, в первый раз будет немного неприятно, детка, - говорит мне Макс, когда встает на секунду и стягивает с себя таки джинсы. И да, белья он не носит. Впечатляющее зрелище, открывшееся мне, удивляет даже сквозь размытое зрение.

- Ого, - не могу я сдержаться.

- Все получится, - Макс ухмыляется мне на мгновенье, затем достает из прикроватной тумбочки, как я полагаю, презерватив.

Он вновь опускается на меня, но почему-то не спешит. Вновь целует шею, ушко.

- Макс, не тяни. Давай.

- Что? - он даже голову приподнимает.

- Трахни меня, - не знаю, откуда это вырывается, но явно действует.

Он неверующе закатывает глаза на мгновенье и качает головой:

- Ты убиваешь меня, - он делает ровно то, что я говорю. И я тут же чувствую сильное жжение.

- Больно?

- Честно? Да. Но не останавливайся.

Я пытаюсь сконцентрироваться на его запахе, на потрясающем ощущении контакта обнаженной своей кожи с его телом. Я глажу его спину, пока он медленно и аккуратно двигается во мне. Но чертова боль не дает мне расслабиться до конца.

- Детка, мне жаль. Ты такая узкая, поэтому боль не уходит. Дай нам несколько минут.

И действительно, проходит не больше пары минут и жжение сходит на нет. Макс начинает двигаться все более хаотично, хотя изо всех сил сдерживает себя. Его выдают стоны и закрывшиеся глаза.

- Давай, - шепчу я.

Он, наконец, получает свободу действий, его толчки становятся чуть быстрее и резче. И - рык. Макс утыкается лицом мне в шею. Вот и мой первый раз. Я не кончила, но почувствовала кое-что другое: каково это - быть в отношениях. По-настоящему.

Через несколько мгновений Макс идет в ванную и возвращается уже без презерватива.

- Я должен поухаживать за тобой, - тянет он ко мне ладони. Я встаю с постели и следую за ним в душ. Он нежно моет все мое тело, вновь возбуждая его ласками. Намыливает губку одним из своих древесных гелей для душа. Проводит ей по коже рук, спины. Затем откладывает ее и наносит гель прямо на ладони. Каждый квадратный сантиметр моей груди пылает под его пальцами. Шея, ключицы, соски. Когда очередь доходит до живота, я чуть ли не хнычу.

- Детка, сейчас нельзя. У тебя должно все немного зажить, - Макс понимает, чего я хочу, без слов, но отказывает.

Это ночь не дарит мне сновидений. Видимо, потому что они начали оживать.

На следующей неделе, помимо очевидно самого счастливого периода в моей жизни, случилось целых два знаменательных события.

Во-первых, дамы из моей группы танцующих огорошили меня новостью перед очередной тренировкой:

- Анна, ты не поверишь! Мы договорились о зале для наших тренировок в ближайшем спорт-клубе.

- Но как? - моему удивлению не было предела.

- Ну как, - тут же замялась одна из них, - мы договорились, что ты сама подойдешь к ним и побеседуешь на счет зала.

- А, ладно. Вы маленькие интригантки, - я шутливо окидываю каждую карающим взором и начинаю тренировку. Но мне и впрямь удается попасть к администратору зала на встречу:

- Здравствуйте! - девушка, представившаяся Элоизой, выглядит здесь чужеродно: на фоне раздевалок и тел, обтянутых спандексом, она предстает предо мной в строгом деловом костюме, на высоченных шпильках и с идеальной укладкой, - должна признаться, что наслышана о ваших тренировках. Ну, впрочем, как и весь город. Мы можем предложить Вам зал для аренды. Условия посещения ваших тренировок - членство в нашем клубе. Вот прайс, - протягивает она мне распечатанную листовку. Мельком взглянув, я понимаю, что там цены на абонементы.

- А что касается меня?

- А что на счет Вас? - приподнимает бровь Элоиза.

- Вы примете меня на работу? Или... ? - мне не удается закончить мысль и я просто пожимаю плечами.

- Да, разумеется. Мы подберем для Вас ставку исходя из нагрузки, которая сформируется из количества групп и тренировок в неделю. Пока, я думаю, речь идет о минимальной занятости. Мы сможем оформить Вас младшим инструктором тренажерного зала. Мне нужны будут Ваши документы о профессиональном образовании, а также все дипломы и удостоверения о прохождении повышения квалификации. Еще медкарта...

- Но у меня нет всего этого! - я с горечью восклицаю, перебивая ее речь.

- Как это?

- Я просто умею танцевать.

- Постойте... но я видела Вашу техничность. Пластичность. Этого не добиться дома перед зеркалом... - администратор озадаченно разглядывает меня, - если у Вас нет спортивного или танцевального образования, не беда. Давайте все, что есть. Любой свежий мастер-класс подойдет.

- У меня вообще ничего нет. За плечами - лишь один курс колледжа по непрофильной специальности. Можем ли мы просто арендовать у вас в зал безо всяких лишних мытарств?

- Даже не знаю... Но как же так? Вы же явно посещали школу танцев? Хореографическое училище..?

- Да, посещала. На добровольных началах, скажем так. Никаких подтверждений этому у меня нет.

- Так, ясно. Что ж. Сдать зал я Вам, наверное, не смогу. Вы можете пару-тройку месяцев позаниматься здесь, скажем так, произвольной программой. В любое свободное от других занятий время приходить и своим коллективом заниматься здесь всем, чем пожелаете. Вход так же по абонементам. Включая Вас. Но это, во-первых, не закрепленное расписание. Во-вторых, не обеспечит Вас потоком новых людей. И, как следствие, Вы не сможете на этом зарабатывать. То есть если сделать вывод из моих слов, это все временная мера. Я подумаю, как решить вас вопрос в будущем. Пока будем ждать Вас всех у рецепции за покупкой абонементов для посещения.

Я вышла из спортзала в смешанных чувствах: вроде бы бы вопрос с тренировками решен: мы получили именно то, что хотели. Оборудованный зал. Но впервые за все время пребывания в Кармел-Бич мой слух резануло слово “временный”.

Ведь все, что тут затевалось мной - временно. В том числе и эти танцы. Нетрудно догадаться, с каких пор я решила думать, что меня может ждать в этом городе нечто большее, чем временное пребывание. Но я ведь должна была стать умнее! Однажды я уже ставила ВСЕ в своей жизни на мужчину и это не сработало. Я проиграла. В этот раз подобного не должно случиться. Я не повторю своей ошибки. Так как не буду делать подобных ставок. В первую очередь есть я. И моя жизнь должна крутиться вокруг меня и моих желаний. Есть мужчина - прекрасно. Нет - что ж, есть куча других интересностей.

Своим девочкам я преподношу новость о месте для нас в спортзале как радостную. Это в любом случае продвижение, улучшение условий для всех нас. Комфорт. Но на душе продолжают скрести кошки. Вроде и причина ясна. Но я найду решение. Через пару дней я вновь встречаюсь с Элоизой, мы обсуждаем скидки для группы при покупке абонементов, свободное время зала сегодня.

- Да, и еще. Анна, Ваша история очень удивила меня. Я взяла на себя смелость изучить кое-что в Вашей области, - она на секунду опускает глаза. В целом, девушка не производит впечатление часто смущающейся, но сейчас ей явно неловко, - я почитала о разных курсах и программах для подготовки тренеров танцев. Обычно мы не занимаемся подобным, поэтому данная область не совсем в приоритете моего изучения. И все же. Вот, - она протягивает мне распечатки, - здесь есть самые короткие и, соответственно, самые дешевые программы обучения, подходящие для трудоустройства. Вот тут, - она указывает на следующий лист, - очень хороший центр.

Глава 14

Я теряюсь от нахлынувшего на меня потока информации. Мне кажется, это не обо мне. Таких предложений не может быть в моей жизни. Я никто, без денег и связей. Разве могу я добиться чего-то? Иметь хорошую работу? Но Элоиза, не замечая моего состояния, продолжает:

- Я бывала там и могу отвечать за качество предоставляемой информации. Но на Вашем месте я бы поехала сюда, - Элоиза протягивает мне последний лист, - с вашим уровнем хореографии как раз то, что надо. После прохождения этой программы Вы сможете работать учителем танцев в любом зале страны. Также эта программа не требует переподготовки. Я понимаю, что, возможно, лезу не в свое дело. Но Вы мне нравитесь. И не только мне, судя по Вашей многочисленной группе. Подумайте, если это Ваше призвание, то оно стоит того, чтобы уделить этому немного времени и денег.

На этих словах администратор покидает меня, а я все никак не могу отвести взгляд от листа, который она всучила мне. Нью-йоркская школа. Лучшая подготовка кадров. Обучение пол года, цена за которое - космическая. И она не включает жилье и пропитание. Что ж, эта бумажка годится только для доски желаний, но никак не для реализации в жизнь. Не сейчас. Да и как справедливо заметила Элоиза, это стоит делать в случае призвания. В Кармел-Бич я приехала, будучи уверенной в себе гонщицей. Не слишком ли стремительно меняются мои цели в зависимости от окружения?

Мне просто необходимо было разложить свои мысли по полочкам. Но начинается мой свободный час в зале, приходят мои танцовщицы.

- Анна, это был восторг! Как-будто мы действительно скомплектованная группа перед карнавалом, - слышу я после тренировки. Мне и самой понравилось. Зеркало, твердый паркет под ногами, отсутствие шума ветра - то, что надо. Как-будто я дома.

Дамы расходятся, а все вглядываюсь в свое отражение в зеркале, ища свое призвание. Мне двадцать два. Чем же мне заниматься?

С такими мыслями я медленно выползаю из зала. Не от усталости. Ноги мои волочатся от грузности моих мыслей.

С одной стороны, участие в гонках было навязано мне. Сначала я бездумно разделяла страсть Эйдена, его увлечение. Потом хотела отомстить ему же, своими успехами.

С другой стороны - танцы тоже не подходят: они принесли моей семье лишь утраты и разочарование.

Нужно искать что-то третье, что-то новое. Барменша? Усмехаюсь про себя. Макс обеспечил меня и таким опытом. На примере бабушки мне никогда не приходило в голову стать просто чьей-то женой и мамой. Нужно было свое дело, отдушина. Своя отдельная сфера деятельности, в которой ты захлебываешься от восторга, горишь и видишь плоды своих трудов. Быть чьей-то, рассчитывать на волю другого человека - не мое. Также глупостью казалось мне вновь идти в колледж. Быть старухой среди вчерашних школьников. И, что хуже, так же затеряться среди них - ведь и это не поможет мне с выбором профессии.

Ну и я не могу же просто сидеть и бездельничать: нужно заниматься делом. Пока - танцы и помощь в баре. До конца сезона у меня есть время решить что-то.

Макс, чувствуя мое немного угнетенное настроение и на следующий день, предлагает мне посмотреть фильм. Его выбор падает на относительно новое мотивационное кино, основанное на реальных событиях. Сюжет рассказывает о человеке, который стал отличным наставником для профессионального спортсмена, сделав это делом всей своей жизни. Не самому стать знаменитым, а увидеть этот талант в другом и привести этого человека ко всем возможным в его жизни победам. Что вновь приводит меня мыслями к своей неожиданной тренерской работе, бабушке. И танцам, конечно.

Одним кино дело не заканчивается: несмотря на ежедневный петтинг, полноценным сексом мы больше ни разу не занимались.

- Знаешь, что? - шепчет Макс мне на ухо, пока мы лежим перед ТВ, обнявшись на диване.

- Что? - поворачиваю голову к нему.

- Ты очень красивая, - мурлычет он. И начинает целовать нежную кожу за ушком.

Я поворачиваю голову, и наши губы соединяются в легком, нежном поцелуе. Без языков. Без срывающей одежду страсти. Медленный, изучающий. Обещающий. Я отстраняюсь, чтобы взглянуть в его глаза. О, вот где спряталась вся страсть. Неприкрытая, почти физически ощущаемая. И в следующую секунду Макс обрушивается на меня с новым поцелуем, в котором уже нет никакой осторожности. Это чистый голод. Он подминает меня под себя, крепко прижавшись. Его язык глубоко и яростно проникает в мой рот. Поцелуй полностью выбивает весь кислород из моих легких. Сердце чуть ли не выпрыгивает из груди. Разгон от нуля до бесконечности за считанные секунды. Его губы спускаются ниже, давая мне драгоценный глоток воздуха. А рука опускается к моей промежности.

- Я очень сильно хочу тебя, - хрипит Макс.

- Раздевайся, - усмехаясь, отвечаю я. Макс, будто не слыша, продолжает свою пытку: его губы возвращаются к моим, терзая их, посасывая, прикусывая. А рука начинает кружит у моего клитора, лаская через ткань трусиков. Которые, надо сказать, уже очень влажные. Я решаю, что это несколько несправедливо, и пытаюсь сама раздеть его. Тяну вверх его футболку, обнажая пресс и грудные мышцы. Изворачиваясь, выпутываюсь из его рук и снимаю ее через голову. Опускаюсь на него вновь и покрываю поцелуями открывшуюся мне обнаженную кожу. Лижу один из его сосков. Меня и саму возбуждает то, как он реагирует на мои поцелуи. Руки Макса не бездействуют, тоже стягивая с меня лонгслив. Он опускает чашки лифчика вниз и обнажает мою грудь. Большими пальцами он дразнит соски, и притягивает меня обратно к себе.

Все смешивается в одну кучу: его руки, его губы. Мое чувствительное к его ласкам тело. Его губы находят мои соски. Черт! Кажется, я даже выгибаюсь на встречу ему жадному рту, предлагая себя. Влага меж моих бедер достигает каких-то неприличных величин. Он кусает и лижет мою грудь как самое потрясающее лакомство в своей жизни. Затем он стягивает с меня домашние шорты вместе с трусиками. От резкой потери одежды по коже проносится холодок. Особенно в месте концентрации моего возбуждения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Мммм, - я явно потеряла контроль над своей речью.

- Иди сюда, я помогу тебе.

Рука Макса проскальзывает ко мне и неожиданно в меня входит его палец.

- Вот черт, детка. Ты такая мокрая, - вновь Макс переходит на рык. Он ласкает меня рукой, размазывая влагу и вызывая во мне волны наслаждения. Но сегодня я хочу бОльшего. Отстранившись от его губ, и, какое горе!, от его рук, я расстёгиваю его джинсы. Мне на встречу тут же стремится его возбужденный член. Во всей своей боевой готовности. Я полностью освобождаю Макса от одежды, и начинаю поглаживать рукой по всей длине его мужского достоинства.

- Презерватив, - произношу я одно слово, и глаза Макса удивленно расширяются.

Он молча уходит и возвращается через минуту с конвертиком из фольги. Я стою на коленях на диване, забираю у него презерватив. Глядя ему в глаза, открываю упаковку и раскатываю его по всей длине Макса.

- Черт, это горячо, - он не выдерживает и опускается ко мне. Я протягиваю руку и обхватываю его член. Потираю пальцем головку. Макс дрожит. Он перехватывает свой член в моей ладони и направляет его в меня. Мы оба вздыхаем от его первого толчка. О, это не сравнить с прошлым разом. Макс осторожничает, он я пытаюсь подбодрить его, осыпав поцелуями его лицо. Он находит мои губы, отчего угол немного меняется и я охаю от новых ощущений.

- Больно? - взволнованно спрашивает Макс.

- Нет, очень хорошо.

Его бедра начинают двигаться вперед и назад, неспеша. Мои волосы раскиданы вокруг нас, но ничего не волнует кроме этого водоворота чувств. Макс начинает двигаться чуть интенсивнее, когда понимает, что я не против. Потом кладет ладонь между нами и находит мой клитор.

- О, черт! Да! - вырывается из меня. Его глаза затуманиваются от наслаждения, но он не может полностью потерять контроль.

- Быстрее?

- Да, пожалуйста! - я готова умолять его о чем угодно в поисках своего освобождения. Наши тела бьются друг об друга, и эта битва лучшая из всех возможных в мире. Макс закусывает мою губу и шепчет:

- Я близко...

- Тогда давай, - я и утягиваю его во влажный, глубокий поцелуй. Чтобы через пару мгновений самой сорваться в пропасть. Мое тело пульсирует, в глазах темнеет от наслаждения. Мой стон доводит Макса до его собственного оргазма, который я едва чувствую в отголосках моего беспамятства. Что-то нереальное произошло здесь и сейчас. Мне хочется остаться жить в этом мгновенье навечно.

- Макс, так всегда? - не знаю, о чем конкретно я хочу спросить.

- Нет. Такое, наверное, бывает только с тем человеком, к которому ты испытываешь чувства, - он перекатывается на спину, встает и уходит ненадолго. Вернувшись, стискивает меня в объятиях и легонько целует в макушку, - и это говорит о том, что у меня к тебе чувства, Анна.

Жизнь входит в четкий режим: просыпаться в объятиях Макса, ходить в зал и бар. Вновь оказываться в объятиях Макса перед сном. Я, кстати, так и не переехала в спальню наверху после отъезда Уайта и Мика. Теперь мы с моим боссом - полноценно сожительствующая пара. И мне жутко нравился этот баланс - быть с кем-то в таких близких, доверительных отношениях, имея при этом свое отдельное увлечение. Даже работу в идеале.

- Анна, я тут узнал кое-что, - однажды вечером, очень вкрадчиво сообщил мне Макс.

- Так, и что же? - я с улыбкой оборачиваюсь.

- Я узнал, что на будущей неделе треки забронированы для тренировочных заездов твоей несостоявшейся команды, - аккуратно говорит Макс, внимательно следя за моей реакцией.

- И что?

- Да ничего, - он пожимает плечами, - просто сообщаю тебе. Что твой бывший возлюбленный и все его тренеры и помощники скоро приедут в Кармел-Бич. Впереди их ждут две недели в городе.

- Макс, что мне делать с этой информацией? Я и несколько месяцев назад не смогла добиться справедливости. А сейчас и подавно им будет не до меня.

- А я и не об этом. Вдруг ты соскучилась?

- Что? Ты шутишь? С этим человеком я почувствовала, как розовые очки на мне разбились стеклами внутрь. Он использовал и обманывал меня.

- Просто я хотел бы быть в курсе, если ты соберешься на встречу с ним.

- Макс, ты что... ревнуешь? - я неверующе смотрю на этого прекрасного мужчину. Такого красивого, доброго. И уязвимого.

Я подхожу к нему вплотную, беру его ладони в свои и глядя прямо в глаза, продолжаю:

- Макс, во-первых, сейчас я в отношениях с тобой. В настоящих, крепких, и самых счастливых отношениях за всю мою жизнь, хотя и рано конечно, так говорить. Я не хочу обижать ни тебя, ни себя недомолвками. Мы договорились быть честными друг с другом и я до сих пор надеюсь, что наш договор в силе, так как выполняю его. И было бы, как минимум, нечестно вступать в новые отношения, не разобравшись до конца в предыдущих. Ну и во-вторых, Эйден это последний человек, с кем я буду намеренно искать встречи. Волна ненависти к нему уже давно сошла на нет, но праведный гнев все еще клокочет в моей груди.

- А как ты вообще пыталась решать вопрос с деньгами. Я понимаю, что разочарование в мужчинах не измерить в финансовой величине. Но деньги от продажи квартиры наверняка были немалые...

- В том-то и дело, что я сама продала квартиру. Своими руками, без свидетелей, передала эти деньги Эйдену. Напрямую от меня даже заявления о зачислении в команду не было. В полиции отказались брать это дело. Сама виновата.

- Давай я поговорю с ним по-мужски?

- О, нет! Только не это! Это вообще худшая затея. Во-первых, он почти никогда не передвигается в одиночку: чаще всего в сопровождении пары-тройки прихвостней, обычно новичков в команде. Они сразу снимут малейший конфликт с Эйденом на видео и мы не отмоемся от этой грязи. Ну и во-вторых, это правда грязь. Мерзкий человек, действующий исключительно грязными методами. Насквозь гнилой и отбитый. Будучи рядом ним, я сотни раз наблюдала его скотское отношение буквально ко всему.

- Ладно, я понял. Ты не фанатка Эйдена.

- Это уж точно.

Тем не менее вскоре и из других источников до меня доходит информация, что команда Львов приехала в Кармел-Бич для ежегодных тренировочных заездов, включая своего фаворита, конечно.

Следующая пара дней проходят тихо и мирно. Пока однажды...

- Анна, - обращается ко мне Тимоти, когда я роюсь в подсобке бара перед открытием, - там тебя спрашивают.

Макс вновь уехал по делам, в баре мы пока вдвоем.

- А, да? Я сейчас, - абсолютно уверенная, что это кто-то из моей группы латино, я возвращаюсь в зал. Облокотившись на стойку, спиной ко мне в пустом баре стоит только один человек. Фора в секунду дает мне набрать в легкие воздуха.

- Эйден, - выходит несколько тихо, но он оборачивается.

- Здравствуй. Я тут, эмм... хотел с тобой увидеться, - парень в нерешительности перетаптывается с ноги на ногу. Эта встреча будто бы ему кость поперек горла.

- Да? И зачем же? - последний раз, когда мы виделись, он зло смеялся мне в лицо, выговаривая о моей непроходимой наивности и глупости. И как я надоела ему за эти месяцы.

- Я поступил не очень красиво. Ну, взяв у тебя деньги тогда, - он чешет затылок. Глаза бегают по помещению. Не то, чтобы он искал кого-то, просто не хочет встречаться со мной взглядом.

- Ты же для этого и терпел меня много месяцев, как я поняла. Чтобы взять мои деньги. Разве нет?

- Я осознал свою вину. Порядочные люди так не поступают, - выдает он мне. Но мысль будто бы чужая.

- Да. И?

- И я хочу вернуть тебе деньги. Вот тут, - из заднего кармана джинсов он достает внушительную пачку банкнот, - вот тут почти половина. К концу недели будет остальное. Но, если это возможно, я бы хотел их перевести на твой счет. Дашь мне реквизиты? - он протягивает мне деньги. Тугая стопка одинаковых банкнот перекочёвывает из его ладони в мою. Я бессловесно пялюсь на деньги. Я просто отказываюсь понимать, что же случилось.

- Ты... ты просто можешь выписать мне чек, - отзываюсь я, завороженная.

- О, ладно. Я занесу его в бар на будущей неделе. Обещаю! - и с этими словами, будто сбросив груз, Эйден пулей вылетает из бара, не попрощавшись.

Я остаюсь стоять, замерев. Будто пораженная громом. Несколько месяцев назад я люто ненавидела Эйдена. Я хотела растереть этого человека в пыль. Уничтожить все его достижения, репутацию, всю его суть на этой земле. Я мечтала, как он приползет ко мне и будет умолять о пощаде. Я репетировала речь, которая бы громом разнеслась у него над головой. Ведь после того, как я в одно мгновенье разочаровалась в нем, осталась у разбитого корыта и без крыши над головой, только гнев помог мне выжить и найти цель для дальнейшего существования. Но все проходит. Прошло и это. Со временем гнев поутих. Естественно, несправедливость все еще существует, но всего один мужчина, точнее, мои к нему чувства, разворачивают потихоньку мою жизнь в другое русло. С заботой о себе, моем завтрашнем дне и ... Так, стоп. Макс. Боже, какая я наивная дурочка! Не прошло и нескольких дней, как Макс спрашивал об Эйдене и и предлагал самому с ним поговорить. И вот уже мой бывший, который, будто главный злодей в моем диснеевском мультфильме, хохотавший над моей глупостью, возвращает мне деньги и убегает как от огня. Я в бешенстве. Причем, сама не знаю от чего.

Ведь с одной стороны, для меня это событие обернулось сплошными плюсами. Мужчина, с которым я сейчас в стабильных, здоровых отношениях, вмешался в мои проблемы и очевидно, решил их по возможности. И деньги... не знаю, удастся ли выкупить обратно бабулину квартиру, но если Эйден как и обещал, вернет все, то я окажусь уже не голодранкой. А смогу найти угол, или пойти учиться, или ... не знаю. Устроить как-то свою будущую жизнь, став чуть более независимой.

С другой стороны, что ж меня это так бесит-то? Получается, я могу только глупости совершать? Отдать все свои деньги аферисту, поцеловать первого встречного красавчика? И опять мысли возвращаются к тому факту, что я все поставила на кон здесь, в Кармел-Бич. Вся моя жизнь крутится и зависит от Макса: я работаю у него, живу у него. Если завтра наши чувства, или одного из нас, сойдут на нет по какой-то причине, я вновь останусь у разбитого корыта. А я бы хотела этого не допустить. Разграничить сферы своей жизни. Не класть все яйца в одну корзину по имени “Макс”.

Глава 15

Мне тяжело оставаться в баре, где вот-вот откроются двери для посетителей. Сложно будет видеть Макса и не иметь возможности поговорит с ним прямо здесь и сейчас. Хотя дела в баре и наладились, чему очень способствовали, как ни странно, в том числе и танцевальные четверги, и, очевидно, закрытие бара Клауса, так что наплыв посетителей у нас практически в любой вечер, я срываюсь с места, бросая на ходу Тимоти:

- У меня срочное дело. Мне нужно бежать!

Мои ноги приводят меня к спортзалу. Сейчас не мое время для тренировок латино. И даже чтобы просто посетить тренажерный зал, я не прихватила никакой формы. Но... я иду к Элоизе. Администратору, которая в прошлом рассказывала мне о тренерских программах. Чудо, что она оказывается на своем рабочем месте. Пока она заканчивает обзорную экскурсию для новых посетителей, я жду ее у окна с тревогой: что же мне делать?

- Анна! Здравствуйте. Чем обязана? - девушка вновь одета с иголочки, восхитительная и недоступная.

- Здравствуйте. У меня не выходят из головы Ваши слова о профессиональной подготовке тренеров. Если у Вас есть немного времени, не могли бы Вы рассказать мне об этом подробнее?

- Что ж, прошу, - она указывает ладонью в свой кабинет, - мне приятно, что я подтолкнула Вас на мысли о своем будущем. Любой спортзал не имеет права принят к себе в штат тренера без соответствующей подготовки. Для этого существуют сертифицированные центры, которые по результатам прохождения их программ выдают специальные удостоверения. Как правило, подобные программы имеют срок от нескольких недель до нескольких месяцев. При непрерывной работе в одном спортзале, то есть, я имею ввиду, при ежедневной практике тренера с подопечными, продлять свои удостоверения нет жесткой необходимости. Только желание самого тренера обучиться чему-то новому. Если в работе есть перерыв, то тогда это становится обязательным. Зачастую прохождение обучающей программы проходит на базе какого-то образования, полученного тренером в колледже, например, врача или спортсмена. Иногда для будущего тренера идут на уступки, если образования нет или оно не профильное, но он подтверждает свою профпригодность и годы занятий спортом участием в спортивной команде колледжа. Кубками, победами в соревнованиях. Когда видно, что человек учился на флориста, но пять лет играл в водное поло и стал чемпионом в этом виде спорта. Конечно, такому человеку можно доверить групповые тренировки в бассейне после соответствующего обучения, в том числе технике безопасности. Это пример. Как я поняла, все это не Ваша история.

- Да, Вы правы. Я никогда не обучалась танцам профессионально и никогда не участвовала в соревнованиях.

- Что ж. Как я и говорила в прошлую нашу встречу, это решаемо. В Нью-Йорке есть обучающая с нуля программа именно в танцевальных направлениях. Которая направлена на создание тренерского штата. То есть она нацелена на взрослых. Как обычно бывает в танцевальной среде? Детей, зачастую девочек, с малых лет приводят в танцевальные студии. Где те годами занимаются и некоторые, впоследствии, так же становятся хореографами. Так вот Ритмик Скул, о которой я узнавала, обучает не танцовщиков, а хореографов. Разумеется, там уклон в детскую хореографию, анатомию, и в целом работу с детьми как психологическую, так и практическую. Но думаю, эти навыки Вам тоже смогут пригодиться. Это лучшие в стране курсы подобного направления. В нашем спортзале, да как и во всем Кармел-Бич, нет, к сожалению, тренеров, обучающихся в Ритмик Скул. Поэтому я и искала информацию дополнительно. Но, как говориться, слухами земля полнится. За счет того, что ни не расширяют свою деятельность и остаются верными только танцу, они преуспевают в своем деле. Думаю, Вы можете самостоятельно изучить их сайт, расписание и понять, подходит ли это Вам. Как я уже говорила в прошлую нашу встречу, обучение именно в этой школе дает Вам пожизненную возможность преподавать танцы. Переподготовка не потребуется. То есть это что-то среднее между многолетним обучением хореографии и тренерскими курсами.

- Элоиза, огромное Вам спасибо за уделенное время! Я обязательно подумаю над этим.

- Что ж, не за что! Была рада быть полезной. Если Вы пройдете обучение в Ритмик Скул, мы рады будем принять Вас на работу. Хотя, - впервые на ее лице улыбка, - Вас оторвут с руками и ногами в любом зале или студии. Всего доброго! - с этими словами она встает на ноги и провожает меня к дверям.

Я выхожу из зала совсем в другом настроении, нежели пребывала после встречи с Эйденом. Мне уже не хочется растерзать Макса за его инициативу. Даже Эйдена. Ведь именно цепочка событий, им спровоцированная, привела меня в сегодняшний день в это место. В этот чудесный город с его не менее чудесными жителями. И еще одна мысль не дает мне покоя. Дети.

Я возвращаюсь в бар, всю смену в котором работаю будто окрыленная. Тимоти, и особенно Макс поглядывают на меня с интересом, но поговорить в шуме толпы не удается.

По дороге домой Макс, наконец, интересуется:

- Что с тобой сегодня?

- Кое-что случилось, - я загадочно улыбаюсь.

- Что же?

- Ты.

- Я? Что это значит?

- Ты шантажом заставил моего бывшего вернуть мне деньги. Думал, я не узнаю об этом. Так вот Эйден днем приходил в бар и принёс мне наличные. Почти половину от той суммы, что я давала ему. Вторую часть обещал вернуть через неделю. А сейчас ты думаешь, что именно из-за этих денег у меня хорошее настроение.

- Ого, - только и произносит Макс.

Мы как раз подъезжаем к дому. Я спокойно и молчаливо покидаю машину и вхожу в амбар. Макс идет за мной.

- Это он тебе сказал, что я угрожал ему?

- Нет. Он вообще на удивление был немногословен. Вопрос скорее в том, чем ты ему угрожал. Но и это меня не сильно волнует.

- А что же тогда тебя волнует?

- Что ты действовал за моей спиной. Что посчитал, что лучше знаешь, как должна складываться моя жизнь. Без моего участия.

- То есть деньги тебе не нужны? Справедливое окончание этой истории хотя бы в финансовом вопросе? Хоть какое-то отмщение? - Макс начинает закипать потихоньку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Но ведь я не просила тебя об этом, - я почти шепотом произношу это и опускаюсь на краешек дивана, - что конкретно развязало тебе руки в вопросах таких серьезных решений в моей жизни, принятых тобой без меня? Наша разница в возрасте? Может быть, тот факт, что я на мели, а значит, не имею ни права голоса, ни своего мнения?

- Да нет, черт возьми! Ты моя девушка! Я хотел помочь и нашел способ это сделать, - Макс со злостью плюхается рядом.

- Может, мне еще поблагодарить тебя за подобные выходки за моей спиной?

- Нет. Ты вообще не должна была ни о чем узнать! Черт! - Макс запускает руку в волосы, дергает их. Затем откидывается на подушку дивана, - объясни, что не так. Я уверен, что поступил правильно. Справедливо.

- Ты сделал то, что сделал, я, кстати, не знаю что именно. Но за моей спиной.

- И я так и не понимаю, что в этом ужасного? Получилось же. И вообще, я не собираюсь дальше это обсуждать. Иди сюда!

- Что? - я совершенно не готова к тому, что в следующую секунду Макс усаживает меня к себе на колени и утыкается лицом в шею. Осторожно проводит кончиком носа по коже, чтобы в следующее мгновенье коснуться ее уже губами. Мое настроение меняется за долю секунды, возбуждение разгоняется в крови. Тут же Макс запускает руки под мою футболку и сжимает руками мою грудь.

- Это нам помешает, - шепчет он и расстегивает застежку лифчика на моей спине. Тот тут же ослабляет хватку и уже ничем не стесненная, грудь вываливается на свободу, - так гораздо приятнее, - Макс подныривает руками под ослабевший лифчик и прикасается к моей голой коже. Конечно, так очень приятно!

Этот раз отличается от предыдущего: мы более раскованны, расширяем горизонты и чувственность друг друга. Нет страхов, боли. И кажется, запретов становится все меньше.

Именно о том, что все незаметно изменилось, я думаю спустя час, лежа обнаженной в постели.

Сначала отношения с Эйденом, потом поездка в Кармел-Бич... Я не была собой все эти месяцы. Я играла неведомую мне самой роль. Макс же обнажил самую мою сущность. Да, путем лжи и обмана я, наконец, в той точке своей жизни, когда я - это просто я. Искупав меня в чистой воде, окунув в простую повседневность, он смыл с меня всю наигранность, чужие желания, притворство. И теперь мне необходимо познакомиться с собой заново, понять себя. Свои желания и возможности. И я не могу утаивать от Макса свои открытия.

- Макс, я хотела обсудить с тобой кое-что... - я слышу свой собственный голос, когда он выходит из душа.

- Я слушаю.

- Мне кажется, я придумала применение вернувшимся деньгам.

- Да? И какое? Только не говори мне, что уедешь в свой родной город, выкупишь обратно квартиру и вернешься к своей прежней жизни, - Макс внимательно смотрит мне в глаза, опустившись на край постели в одном полотенце, обернутом вокруг бедер.

- Я бы хотела пойти учиться,- я произношу это тише, чем предыдущую фразу. На мужчину не смотрю. Да что за застенчивость такая, как у старшеклассницы. Я поднимаю голову и пытаюсь считать его реакцию.

- Значит, все-таки уедешь, - он отворачивается, встает на ноги и начинает расхаживать по комнате взад-вперед.

- Я думаю, что для колледжа я уже старовата. Но администратор спортклуба посоветовала мне одни курсы... - бормочу я, - если ты дашь мне свой компьютер или телефон, мы сможем вместе почитать о них подробнее.

- Курсы? Что ж, это не длится годами, так? - Макс воодушевлен, - сейчас.

Он натягивает шорты, затем приносит мне ноутбук:

- Показывай.

Через минуту я вбиваю в поиске “Ритмик скул” и мы вместе жадно читаем информацию с экрана.

- Пол года в Нью-Йорке, - присвистывает Макс. Он дергает прядь моих волос, смотрит, как она растягивается, а затем, пружиня, возвращается в свою исходную форму, - а денег-то хватит?

- Если Эйден вернет остаток, то да. Даже сейчас почти хватает. Но на жилье уже, конечно, не останется.

Слышится телефонный звонок.

- Придержи мысль, я только отвечу, - и Макс достают телефон...

Пол года спустя

Я иду по осеннему Нью-Йорку. Ледяной ветер кусает шею, которую я безуспешно стараюсь прикрыть воротником пальто. Да, явно надо было одеваться потеплее. Не привыкла я к подобной погодке. Прохожие, спешащие мне на встречу, чуть более в выигрышном положении - ветер подгоняет их в спину, еще быстрее доставляя до места назначения.

Как бы то ни было, погода меня не беспокоит. Мысли кружат только вокруг места, откуда я только что вышла. Если коротко восстановить хронологию последних шести месяцев, то выходит следующее: Эйден вернул мне почти все деньги, и я спустила их.

И теперь я буквально наслаждаюсь каждым днем своей обновленной жизни. Я уже два месяца учусь в одной из самых прекрасных школ. Когда у меня появилась финансовая возможность приехать сюда учиться, Макс горячо поддержал меня. Сказал даже, что если у нас ничего не получится, я могу не беспокоится: он всегда найдет для меня работу в Кармел-Бич, чтобы я могла обеспечивать себя, оплачивая жилье и еду. Попросил отца помочь мне обустроиться в Нью-Йорке. Теперь мы иногда ужинаем вместе с Уайтом и его семьей. Я познакомилась и с его женой, да. Но, откровенно говоря, у меня не очень много свободного времени: учеба идет шесть дней в неделю. Дома нужно осваивать огромное количество материалов для самостоятельного изучения.

Да, я уехала в Нью-Йорк. У меня нет ничего и одновременно у меня есть новая я. Знаете, это как после пожара или наводнения: ты выжил и это главное. Вся печаль заключается в том, что все материальное потеряно: все, что тебе доступно, это ты сам, твои умения и навыки. И в этой катастрофе я выбрала себя. Выбрала вложиться в себя, в свое душевное равновесие. В свое будущее, надеюсь. Счастливое будущее.

Я совсем не вспоминаю о гонках. Я не участвовала в заезде на финальной неделе того сезона. Даже не смотрела и не узнавала о том, как все прошло. Это та часть жизни, где выбирала не я. И где выбирали не меня. Когда я решила стать главным героем своей жизни, пришлось и решения принимать соответствующие. Порой не выгодные для большинства окружающих, неожиданные. Но исключительно правильные для меня. Гонки были не тем, что соответствовало моим собственным ожиданиям о себе. Я уверена, что способна на большее хотя бы по той причине, что на этот раз свой путь выбираю сама. Без мужчин. Или финансовой привлекательности.

Сердцем.

И хотя гонки остались позади, я не могу не быть благодарна за тот период в моей жизни, за всех “не тех” людей, которых я встречала на своем пути, за все решения. Ведь в совокупности эта дорога привела меня туда, где я хотела быть больше всего на свете.

Бжии-бжи-бжи. Это вибрирует телефон в кармане пальто. Отвечать на звонок сейчас бесполезно - ветер шумит даже в моей голове. Но на экран я все же поглядываю. Это Макс.

Как бы мне не хотелось быть независимой, я не могу не признать, что именно эти отношения, этот мужчина подарил мне крылья. Чтобы, имея их, я могла строить свою жизнь как мне угодно. Но эти же крылья всегда возвращают мои мысли в Кармел-Бич. К океану, очарованию маленького прибрежного городка и одного местного красавчика.

Я никогда не думала, что отношения дарят тебе свободу в первую очередь. Свободу каждое утро, каждый миг своей жизни выбирать того самого единственного, дорогого твоему сердцу человека.

Добираясь до своей студии, едва скинув пальто, в первую очередь призванию на не отвеченный звонок.

- Как прошел твой день? - слышу я спокойной голос на том конце провода. На том конце страны. На том конце моей души, где, я точно знаю, мне ответят.

Я рассказываю о сегодняшних занятиях, об удивительных отличиях детской анатомии от взрослой. О том, что сегодня ветрено. Какие-то простые вещи, до которых нет дела абсолютно всему населению Земли, интересуют одного-единственного человека, который по счастливому стечению обстоятельств важен мне.

Я не знаю, стану ли успешным хореографом. Проживу ли всю жизнь с Максом. Вернусь ли вообще в Кармел-Бич. Но у меня всегда буду я и тот поворотный момент в моей жизни, когда я почувствовала себя как никогда прежде уверенной в себе. Не нищей девчонкой, ночующей под трибунами. Не чьей-то фальшивой девушкой. А человеком, перед которым открыты все дороги.

Я очень люблю Макса. Я надеюсь, впереди нас ждет классное будущее. Но я отдаю себе отчет в том, что никто никому не принадлежит, что мир несовершенен и может случиться нечто такое, что невозможно предугадать. Что не влияет на мое ежедневное состояние и решение быть счастливой.

Даже учеба, изматывающая, трудная, доставляет мне массу удовольствия. Я так и представляю рисунки танцев. Или как набираю группы. Или, (не знаю, насколько нескромно мечтать об этом) как мои подопечные участвуют в соревнованиях.

Скоро заканчивается первых блок из трех, впереди промежуточные экзамены, тесты. Небольшая вечеринка в честь окончания первого этапа, и затем маленькие каникулы. Я бы очень хотела вырваться на это время к Максу, но билет на самолет сейчас мне не по карману. Поэтому ближайшие дни концентрируюсь на конспектах. В конце концов, я здесь именно за этим: учиться и идти к своей цели.

Ближе к концу недели звонит Уайт и приглашает меня на ужин к ним домой. И это странно, ведь обычно Мик настаивает на том, чтобы сходить куда-то всем вместе, в новый ресторанчик или интересную закусочную. Чему радуется и Мэлони, ведь ей придется не готовить, а принарядиться для выхода. И Уайта в итоге радует, что и сын не увиливает от семейных ужинов, и жена пребывает в хорошем настроении. Они даже благодарили меня однажды за эти вылазки.

Мне с трудом удается вспомнить, что наши ближайшие каникулы совпадают с праздниками в честь Дня благодарения. Это объясняет домашнюю атмосферу. Я упаковываю для хозяйки небольшой презент - вязаные тыквочки. Купила их, когда выбирала себе, наконец, теплый шарф из шерсти. Когда Уайт искал для меня жилье на время учебы, главным критерием была близость к школе. Они же живут совсем в другом районе, поэтому мне предстоит долгая поездка в метро. Хорошо, что я купила для Мэлони не цветы или угощение, им бы эта поездка не понравилась. Тыквочки же не привередливы, их жизнерадостные оранжевые бочка достойно переносят изнуряющую поездку. Хотя день сегодня и не рабочий, в метро полным-полно народу. Все спешат к семье, к друзьям, праздновать.

Глава 16

Я без труда нахожу дом отца Макса и его семьи. Он представляет собой отдельно стоящее здание в Бруклин Хайтс. Стены из красного кирпича, большие окна, на входной двери - красивейший венок из осенних листьев. Встречают меня Мэлони и божественный запах тыквенного пирога.

- С праздником, дорогая! - она целует меня в щеку и помогает убрать верхнюю одежду, - А мальчики уехали ненадолго. Нам не хватило кое-чего. Располагайся. Немного вина?

- О, нет-нет, спасибо. Чем Вам помочь? - я иду за хозяйкой на кухню. Тут и там стоят миски и тарелки с закусками. Блюд здесь как минимум человек на десять, что вынуждает меня задаться вопросом, сколько человек должны еще прийти в гости?

- Не утруждайся, милая. Почти все готово. Как только Уайт и Мик вернуться, сядем за стол. Обычно они сервируют стол. По праздникам мы едим в столовой, - она взмахивает в сторону соседствующего с кухней помещения, где стоит длинный стол из цельного дерева и панорамные окна, выходящие на задний двор. Маленький садик сейчас, в это время года выглядит неприветливо: голая земля проглядывает сквозь редеющую травку, листья на декоративных кустах осыпались, садовая мебель снесена в один угол и укрыта от непогоды.

- Как твоя учеба? - вежливо спрашивает Мэлони.

Я немного рассказываю Мэлони о своем курсе. Она каждую нашу встречу искренне интересуется моими дисциплинами.

- Что ж, похоже, ты сильно увлечена хореографией, - с мягкой улыбкой констатирует она, - впрочем, я не удивлена. После вашей первой встречи Мик взахлеб рассказывал мне о девушке Макса - профессиональной гонщице. Похоже, ты страстно увлекающаяся натура. Отдаешь себя делу всю, без остатка.

- О, я смущена Вашими словами, - признаюсь я, - никогда не думала о себе в таком ключе.

Я бреду на кухню выпить немного воды и прокручиваю в голове только что сказанное. Вероятно, это правда - я горела гонками когда-то. Странно думать об этом сейчас, когда я засыпаю и просыпаюсь с мыслями о своем будущем в танцах в качестве наставника. То, что одновременно дает мне надежду на будущее и связывает меня с моим прошлым.

Только один человек может отвлечь меня. И, кажется, я слышу его голос откуда-то издалека. Я настолько соскучилась по Максу, что, вероятно, у меня уже слуховые галлюцинации. Нерешительно делаю пару шагов на звук и вижу, как Макс, будто бы вихрь, влетает в помещение и быстро сканирует его глазами.

- Это ты, - выдыхаю я еле слышно. Я еще не сошла с ума от любви, все реально. Он в один миг приближается и подхватывает меня на руки. Нос тут же забивает запах праздничной осени, ветра и любимого мужчины, - я не верю, - шепчу ему на ухо.

- Папа предложил мне навестить Нью-Йорк на праздниках, и я не смог устоять перед этим предложением, - громко объявляет Макс, а я вижу за его плечом усмехающегося Мика. Уверена, это было его идеей - держать от меня в секрете приезд брата. Мэлони всплёскивает руками, суетится вокруг мужчин, заманивая их домашними обязанностями в другой части дома и оставляя нас наедине. Святая понимающая женщина.

- Я так скучал, - говорит мне Макс, утыкаясь подбородком в волосы, - по твоему смеху, по твоей улыбке, по твоим кудряшкам. По тебе.

- И я очень скучала, - тут же выдыхаю я, - а на кого ты оставил бар?

- Тимоти обещал присмотреть там за всем. А Клаус присмотрит за Тимоти, - он хитро посмеивается, - старик все равно временно не у дел и был только рад немного размяться. Как ты?

- Теперь, когда ты рядом - в полном порядке, - я слегка киваю своим собственным словам.

После следует теплый семейный день, куча вкусных блюд и марафон комедий по ТВ. Поздним вечером мы возвращаемся в мою крохотную студию, чтобы на следующий день встретиться с другой частью семьи Макса - его матерью. Женщина приглашает нас на ланч в ресторане. За едой ведет себя немного отстраненно, но в конце искренне сообщает, что рада была видеть Макса и познакомиться со мной.

- Твоя мама действительно строгая, - говорю Максу на обратном пути.

- Да, наверное, со стороны кажется именно так. Но она никогда не оспаривала моих решений и не вмешивалась в мою жизнь, позволяя совершать свои собственные ошибки. Я искренне ей благодарен за отсутствие нравоучений и советов.

- Чем она занимается?

- Работает, - пожимает тот плечами, - она профессор философии, преподает ее в университете. А что касается личной жизни, то после отца ее нет. Мама полностью разочарована в институте брака, сожительстве и всем, что люди подразумевают под выражением “серьезные отношения”. Она воспринимает любовь как лохнесское чудовище: все о нем слышали, но доказательств не достает.

В последний день незапланированных каникул мы не выходим из дома, наверстывая недели разлуки. Заказываем еду на дом, болтаем. Ранним утром я собираюсь на занятия. Собираюсь тихо-тихо, как мышка. Самолет у Макса после обеда. В аэропорт отвезти Макса обещал Уайт и я решаю не будить его.

- Вот и все, - шепчу я Максу на ухо перед уходом, уверенная, что тот крепко спит, ведь впереди его ждет длинный день.

- Нет, - раздается хриплый голос. Мои глаза встречаются с его. Он легко отрывается от подушки и садится в постели, - постой. Мне не хочется расставаться вот так.

- Что-то случилось? - я опускаюсь рядом с ним на постель.

- Мне не следует говорить того, что я сейчас скажу. Я не имею права уговаривать тебя вернуться в Кармел-Бич, заманивать тебя туда чем-то.

- Но..?

- Но я эгоистично хочу тебя себе. Восхитительную, - он берет в свои руки мои, и с каждым прилагательным подносит пальцы к губам и целует по одному, - Красивую, дерзкую, страстную, гибкую, - переходит к другой руке, - Волевую. Сильную. Упертую. Я не хочу оставлять тебя здесь, уезжая с тяжелым сердцем и не сказав то, что хотел сказать. Я даже представить себе не могу, сколько перспектив откроется перед тобой после завершения учебы. Черт, - он запускает руку в волосы, взлохмачивая их еще больше, - не думал, что будет так сложно. Раньше я думал, что нашел свое место. Свой дом. Что Кармел-Бич идеален для меня. Но ты все изменила. Я провел с тобой несколько месяцев. И без тебя - еще несколько. Суммарно этот год одновременно самая лучшая и самая худшая пора моей жизни. Ты-мой дом. Если ты решишь вернуться, я буду счастлив. Если нет, мы поедем туда, куда ты захочешь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Что? - мои глаза вываливаются, мысли перестают какое-либо движение в моей голове и будто бы весь мир встал на паузу, давая мне время обдумать сказанное Максом.

- Я уже взрослый мальчик. В моей жизни был период, когда я был разгильдяем. Потом - офисным клерком. Потом - вообще никем, и я долго был в поиске себя. Я в состоянии оценить сложившееся положение вещей и расставить приоритеты. Мой приоритет - ты. Я могу открыть бар и работать в нем в любом месте. Для этого у меня есть и деньги, и опыт, и желание работать. Но я не хочу лишать тебя всех этих этапов. Профессии. В общем, я хотел сказать, что я поеду за тобой хоть на край света.

Лишенная дара речи, я просто смотрела на любимого мужчину. За все эти недели мне и в голову не могло прийти не вернуться в Кармел-Бич. Но если этого можно не делать, забрав оттуда самое ценное - Макса, то...

- Иди, а то опоздаешь. Не решай ничего сейчас. Я люблю тебя, - с этими словами Макс просто вытолкнул меня из моей же квартиры на встречу новому дню. Я побрела в Ритмик Скул на автопилоте, раздираемая противоречивыми чувствами.

Этим же вечером я услышу в телефонную трубку:

- Долетел, все в порядке. А ты как? Как прошел твой день? - он преувеличенно весел, но я уже многое знаю об этом парне и думаю, что сейчас он решителен как никогда.

- Послушай, Макс. Мы ведь ничего не должны друг другу: ты не обязан ... - он не дает мне договорить, перебивая.

- Анна, прости. Я все понимаю. Головой. Но мое сердце тоскует без тебя и рвется к тебе каждую секунду в разлуке. Боюсь, тебе от меня не избавиться, - он грустно посмеивается.

- Не говори ерунды. Это последнее, о чем бы я подумала. Просто я никогда не представляла, что взрослый мужчина сможет так кардинально изменить свою жизнь.

- В том-то и дело, что я взрослый и хочу надеяться, разумный человек. У меня нет права обрезать тебе крылья и насильно поселить в маленьком прибрежном городке. Я хочу сделать тебя счастливой, где бы это счастье тебя не настигло.

- Я уже счастлива, - тихо бормочу я в трубку.

- Прекрасно. Значит, мы на правильном пути. И кстати, я оставил тебе маленький подарок. Загляни с вою любимую кофейную чашку.

- Что? Не надо было, - смущаюсь, но резво иду на кухню, выискивая глазами бирюзовый фарфор. Что может поместиться в кофейной чашке? Что-то маленькое, например... - кольцо? - я в который раз за эти дни теряю дар речи, замирая.

- Нашла?

Я тупо киваю, не в силах протолкнуть следующую мысль о том, каково предназначение кольца, когда его дарит любимый мужчина.

- Кудряшка, не молчи? Что-то не так?

- Я... я да, нашла. Кольцо? - повторяюсь.

- Да. Как тебе?

Я рассматриваю небольшое украшение, лежащее на ладони. Белое золото, маленький размер, квадратный прозрачный камень очень искусной огранки. Коробки нет.

- Очень красивое, - на выдохе, - но ЧТО ЭТО за кольцо? - не могу я не спросить, раз уж Макс не спешит комментировать.

- Просто подарок,- хмыкает он на другом конце страны, - примерь.

- Оно подходит только на безымянный палец! - говорю я в сердцах.

- Наверное, это потому, что это обручальное кольцо моей бабушки.

- Как - обручальное?

- Папа отдал мне его несколько дней назад. Когда он делал предложение маме, бабушка еще сама носила кольцо. А для Мэлони он покупал новое, с голубым камнем под цвет ее глаз. Так это кольцо перешло мне по наследству.

- А зачем ты оставил его в чашке?

- Чтобы ты подумала.

- О чем? - весь этот диалог я будто бы слышу со стороны. Мозг отключен, а рот выдает только банальный набор вопросов.

- Милая, только не пугайся. Но вдруг ты захочешь когда-нибудь его надеть? Я не настаиваю, просто подумай.

- О чем конкретно мне надо подумать? Ты молча оставляешь мне винтажное кольцо. Семейное кольцо! О чем конкретно я должна подумать?

- О том, чтобы носить его. В качестве моей жены.

- Мааааакс!

Спустя еще пол года

- Вешай ровнее! - слышу, как Макс подгоняет Тимати с украшением бара, пока я расставляю за стойкой чистые пивные бокалы.

Всего на несколько дней мы вернулись в Кармел-Бич из Нью-Йорка. И эти дни, как, впрочем, и последние шесть месяцев, очень насыщенны на события.

Во-первых, и Макс, и я живем в Нью-Йорке. Он прилетел ко мне обратно спустя два дня после праздника в честь Дня благодарения, того телефонного разговора и кольца в кофейной чашке. Первый месяц все было очень странно: Макс провожал и встречал меня с учебы, готовил ужины, иногда встречаясь с кем-то из родных или старых приятелей. А потом все открылось: Клаус таки выкупил его бар, и Макс искал удачное местечко для открытия уже в Нью-Йорке. Джеф забрал тренажеры Макса к себе, в спортзал полиции, а амбар законсервировал, укрыв мебель и убрав все личные вещи. Мои “девочки” очень скучали по танцам, но желали мне успеха в Большом яблоке. Жизнь продолжилась. Со временем мы арендовали квартирку побольше, моя учеба закончилась. И Макс нашел для себя кое-что интересное. Помогла ему в поисках мать. Имея множество студентов, она воспользовалась случаем и связями и познакомила Макса с нужным человеком. Прямо сейчас в помещении, где он планировал открыть новый бар, начинался ремонт. На первых этапах ему там было контролировать особенно нечего и, уличив момент, мы рванули к океану. К началу. Сегодня четверг, Клаус на сутки уступил нам бар и мы устраиваем что-то вроде прощальной вечеринки. Прощальный танцевальный четверг. Мы забираем вещи, улыбки и воспоминания в нашу новую жизнь. Кто знает, как она сложится?

Но то, что Кармел-Бич, Макс и океан подарили мне меня, это уже не изменится.

- Анна, как настроение? - закончив с Тимоти, Макс подходит ко мне. До открытия остается не больше двадцати минут, а я всё верчу мобильник в руках. Да, я теперь нормальный человек - с жильем, телефоном... планами.

- Прекрасное, если честно. Только что пришел отклик на мое резюме. У меня собеседование на следующей неделе, - я поднимаю глаза на Макса и позволяю себе расплыться в улыбке.

- Так это же здорово!

- Так и есть, - мне не верится до конца. Я будто бы проживаю жизнь мечты. Сегодня я в курортном городе на берегу океана, среди кучи знакомых, впереди вечер танцев, смеха и разговоров. А за ним - еще больше всего прекрасного. Пусть неизведанного, но волнующего. И я не упущу свой шанс!

Вместо эпилога

Дорогие читатели! Много месяцев у меня не получалось завершить эту историю. Жизнь вносит свои коррективы в наши планы, и порой все складывается не так, как было задумано. И в конечном счете это натолкнуто меняя на мысль о том, что, возможно, эта история ии будет завершена иначе, чем задумывалась изначально. Её финал не то, чтобы открыт. Нет. Но не предопределен.

Эта книга изначально отличалась от первой. И пусть так и будет в финале - у каждого человека в первую очередь есть он сам. Просто вдвоем быть счастливыми проще. Будьте счастливы независимо от семейного положения, ведь у Вас есть Вы!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец