Квартирант. Розги для Ксюши

Прошло уже две недели с тех пор, как Алексей впервые выпорол её, и Ксения до сих пор чувствовала, как по спине пробегают мурашки при воспоминании о жгучих ударах скакалки. Но что удивительнее всего — она стала собраннее. Просыпалась раньше, не откладывала дела на потом, и даже начальница заметила изменения, одобрительно кивнув ей на планерке.

В тот вечер Алексей зашёл к ней в комнату, держа в руках тонкий гибкий прут.

— Скакалка — это для особых провинностей, — сказал он, проводя пальцами по гладкой древесине. — Но если ты серьёзно хочешь исправиться, тебе нужны настоящие розги.

Ксения сглотнула, глядя на прут. Он выглядел безобидно, но она уже представляла, как тот свистит в воздухе, оставляя на её коже тонкие жгучие полосы.

— Завтра суббота, — продолжил Алексей. — Мы разберём твои успехи и провалы за неделю. И если будут причины для наказания — будем использовать вот это.

Он протянул ей прут, и она нерешительно взяла его.

— Но где их взять? — спросила она.

— В парке за домом растёт краснотал. Идеальный материал. Гибкий, прочный, — он усмехнулся. — Так что завтра утром ты сама срежешь себе пучок. Прутья должны быть длиной около метра, ровные и такой же толщины, как и этот. Кусты краснотала найдешь сама. В парке их много…

Ксения покраснела. Идти в людное место, где все могут увидеть, как она срезает розги для собственной порки… это было унизительно. Но именно это, видимо, и входило в его планы.

Утром Ксения специально встала пораньше. Натянув тёмные очки и плотно завязав платок она шла по тропинке парка, сжимая в руках секатор. Сердце колотилось так, будто она собиралась совершить преступление.

«Господи, только бы никто не увидел…»

Она нашла заросли краснотала — тонкие, ровные прутья, гибкие и упругие. Оглянувшись по сторонам, она быстро срезала несколько штук, стараясь не шуршать листьями. Но в этот момент за спиной раздался голос:

— Что-то ищете, девушка?

Ксения вздрогнула и обернулась. Пожилая женщина с собакой на поводке смотрела на неё с любопытством.

— Я… просто для поделок, — прошептала Ксения, чувствуя, как горит лицо.

— А-а, — женщина кивнула, но в её взгляде читалось сомнение. — Ну, удачи вам… с поделками.

Как только она отошла, Ксения схватила прутья и почти побежала домой, сгорая от стыда.

Дома она заперлась в ванной, тщательно очистила прутья от листьев и замочила их в тазу с солёной водой — Алексей объяснил, что так они станут ещё гибче и прочнее.

Вечером он зашёл на кухню, где она сушила розги на полотенце.

— Ну что, готовишься к завтрашнему разбору? — спросил он, взяв один прут и сгибая его.

Ксения кивнула, но внутри всё сжалось. Она знала, что завтра будет больно. Но ещё сильнее её пугало другое — какая-то часть её уже ждала этого.

— Хорошо, — Алексей положил розгу обратно. — Тогда завтра в десять утра.

Он вышел, а Ксения осталась стоять, глядя на розги. Завтра она узнает, насколько сильно может гореть кожа. И почему-то это пугало её гораздо меньше, чем должно было.