Прокатка

Мария опять поссорилась с парнем – он посмел высказаться против ее любимой мелодрамы. А мелодрамы у нее все любимые – там же возле героини стелятся.

Ну поссорились и плоссорились, но в этот раз она совсем насела на него. А тот тоже упертый. И решительно поддакивать не собирался. А тут как раз машина крутая. Там чед за рулем – как оценила та.

И под это дело ему даже заманивать ее не пришлось – открыл окно – она уже там.

Едут они, покатушничают.... она с ним один на один – наговорила ему всяких подробностей. Их интима. Все равно больше не встретятся – она так планировала.

Тот слушал и говорит – Так вот зачем чупики делали... я понял, теперь понял.

— А леденцы, а ириски....

— О, ты приуспела!

Не почуяв подвоха. Та выдала – А как же. Я крутая.

— Слушай, крутая, а тот скуф рядом с тобой что делал?

— Так это мой знакомый.

А сама думает – это я что, со скуфом трахаюсь.... ну и новости! А я ему и сосу. Плюс он мне лижет. Основательно.

— Слушай, а мы к тебе едем или в клуб.

— Да так, никуда. Куда глаза глядят.

— Да твои глаза глядят мне под юбку....

— Вот туда и поедем. А пока – куда небо подскажет. Не дрейфь –у меня презики тут припасены. Для таких как ты. Ветрянок.

После этих слов чедом она его называть не хотела. Хотя он высказался верно, так же как ее не чедоподобный чел.

— Ну вот, тут остановимся. – и стал надевать презик для того, чтоб та отсосала.

Та неумело сделала вид недотроги, чем лишь насмешила его – Ну что ты уставилась, как неродная! Давай отсоси. Я тебе потом куплю шавуху. Я не всем предлагаю сосать, между прочим.

А решила – была не была – и приступила. После отсоса она неожиданно услышала комментарий его друга, что притаился там, где должен быть багажник – Ух ты, неплохо.

— А это еще кто! – в недоумении обратилась она.

— Да не волнуйся. То не твой скуфяра. Это мой приятель. И он за двойник.

— Да, я люблю розетку.

— Не знаю, что это. Так я теперь ему сосу, а ты меня имеешь – предложила она план действий.

— Нетушки. Я сыт уже отсосами. Знаешь сколько мне пересосали тут... требую розетку. Кто за.

— Я за – сказал чед.

— Я нет! – заявила та, понимая, что отсос выпадает и на его замену становится что-то иное. Не в ее планах.

Она-то мастерица поз, чем и кичилась перед своим ухажором. Ну и да, сосалка конечно знатная. Этим и брала. А розетку из нее не делали.

— Слушай, а вруби музон, пока едем. – предложил дружбан.

И тот врубил такую лажу, что та заявила – что за дерьмо. Вруби нормальное.

— Нормальное! – ехидно сказал друг – а тебя вообще как звать-величать.

— Ветрянка она!

— Я Маша.

— Малаша?

— Ага, Маша-каша. Всех Маш, что знаю, не могу похвалить.

— Давай-ка отсосу. Тогда похвалишь...

— Ну давай.

А тот опять сделал громче музон. И та специально сжимала зубами – теперь его член в опасности.

— Я сейчас кончу.

Он специально не хотел, чтоб та вынимала член до этого – так сиденье было бы заляпано. А презик в этот раз ему не дали.

Та от неожиданности аж поперхнулась – она не глотала до этого. Но испачкать сиденье в ее планы не входило. Так бы они начали розетку до ее побега.

— Да выруби ты эту дрянь!

— Слышь, нашлась тут. Малаша нам указывает, что слушать.

— Я понял – она хочет послушать нас.

И начал петь куплет-

Малиновая лада.

И красный небосвод.

Хотела ты в Хургаду

А везут не на курорт.

Холодная седушка.

Нажму на тормоза.

Вгоню в тебя я пушку,

И ты очень даже за.

Второй подключился к припеву-

И пусть Луна нам светит ярко.

Этой ночью будет жарко.

И розеточка-бунтарка

Нам подарит супер блажь.

Нам даже звезды светят ярко.

Это просто нереально.

Мы вдвоем тебе присунем,

Лишь себе слюной намажь.

— Что-то мне нехорошо – мутит.

— Симулянтка. Сколько у нас было таких.

— Урчит. Внутри урчит от ваших песен!

— Урчит... не вовремя!

— Не выпускай ее!

— А меня еще и подташнивать стало. Если вы сиденья отмывать хотите. то пожалуйста.

— Ничего мы не хотим! В окно блюй.

— А как быть с ее урчанием? Ты будешь сзади?

— Не, давай сегодня ты.

— Да что-то неохота.

Пока те спорили, кому куда пристроиться, та открыла двери и выскочила. При всем ее вранье к ней реально стало подступать урчание – словно сигнал об опасности.

— А-ну вернись, ветрянка!

— Да ну ее, еще за ветряными бегать.