Я не твоя награда

Глава 1

Привет, дорогие читатели!

Добро пожаловать в мою первую книгу! Очень волнуюсь и надеюсь, что история вам понравится.

Это история о первой любви с элементами легкой эротики. Главная героиня — 18-летняя Лея Грэйтон, которая только учится понимать себя и окружающих, неизбежно совершая ошибки на этом пути.

Пожалуйста, поставьте оценку и поделитесь впечатлениями — для начинающего автора нет ничего важнее вашего мнения. Оно поможет мне понять, двигаюсь ли я в правильном направлении. Критика тоже приветствуется.

Приятного чтения! ✨????

Вечеринка была в самом разгаре — повсюду звучали оживленные голоса, играла музыка. То тут, то там раздавались взрывы смеха. Воздух был пропитан сладковатым ароматом коктейлей и дорогого парфюма.

Я и Мадлена осторожно пробирались через толпу танцующих, стараясь никого не задеть. Компания студенток в ярких купальниках уже направлялась к бассейну, а одна парочка беззастенчиво целовалась в кресле. Дело уже зашло гораздо дальше поцелуев: руки парня блуждали под майкой девушки, а она пыталась справиться с его ремнём. Кажется, им уже пора искать свободную комнату.

— Я найду Томаса, — сказала Мадлена, едва коснувшись моего плеча. — Подожди здесь, скоро вернусь, и мы что-нибудь выпьем.

Мадлена — моя лучшая подруга и соседка по общежитию. Именно она уговорила меня прийти на эту вечеринку. Я обычно избегала подобных мероприятий, где собиралась элита Вестервуда. Мы с Мадленой не входили в их привилегированный круг: её родители были обычными преподавателями математики и биологии, а не владельцами бизнеса или политическими фигурами.

Но, надо сказать, было в Мадлене нечто особенное. Несмотря на отсутствие дизайнерских вещей, полезных связей и состоятельных родственников, она сумела заслужить уважение даже среди самых избалованных студентов.

На вечеринку Мадлену пригласил Томас, один из негласных лидеров этой «элиты». Она потратила несколько часов, методично разбивая мои возражения, прежде чем я сдалась и решила пойти с ней. Не то чтобы я чувствовала себя неуютно среди дорогих коктейлей и беспечных разговоров, но всё же предпочитала компании поскромнее.

Глядя на то, как Мадлена перемеряла шесть разных нарядов и трижды меняла макияж перед выходом, я просто не могла ей отказать. Томас ей нравился уже довольно давно, и за последнее время их общение стало заметно теплее и доверительнее. В глубине души Мадлена лелеяла надежду, что именно сегодняшний вечер станет поворотным в их отношениях, сблизив их сильнее, чем все предыдущие встречи.

Подруга скрылась в толпе, а я огляделась. В самом центре огромного зала возвышалась сцена с блестящим хромированным пилоном. Даа, хозяин дома определенно знает толк в развлечениях. Группка девушек с мокрыми после бассейна волосами, соблазнительно извивалась вокруг металлического столба, демонстрируя спортивную подготовку и упругие фигуры в открытых купальниках. На диванах напротив расположились первокурсники, которые даже не пытались скрыть свой восторг. Их глаза следили за каждым движением танцовщиц, а в руках замерли нетронутые бокалы.

За сценой располагалась барная стойка, заставленная бутылками всех форм и оттенков — настоящий алкогольный Клондайк.

Решив не прикасаться к алкоголю без Мадлены рядом (всё-таки пить в одиночку на чужой вечеринке так себе затея), я вышла на улицу. После шумного зала тишина двора действовала успокаивающе. Я медленно пошла по дорожкам, разглядывая ухоженные клумбы. Ландшафтный дизайнер явно получил щедрый гонорар за свою работу.

Пора было возвращаться — Мадлена наверняка уже искала меня. Но когда я развернулась к дому, то заметила развязавшийся шнурок. Я опустилась на корточки возле пышного куста, усыпанного нежно-голубыми соцветиями, и принялась спешно исправлять эту мелкую неприятность. Только я затянула последний узел и собралась подняться, когда услышала голоса с другой стороны растения. Я замерла — разговор явно не предназначался для посторонних ушей, но то, что обсуждали неизвестные, заставило меня невольно прислушаться.

— Какого черта ты меня сюда вытащил? — раздраженный голос резанул по вечерней тишине. — Я, между прочим, был занят.

— Да ладно тебе, Дэн, — второй собеседник явно забавлялся ситуацией. — Занят очередной длинноногой блондинкой со второго курса?

Последовала короткая пауза, во время которой я услышала только шелест листьев и звук зажигаемой сигареты.

— Брось, она будет ждать тебя хоть до утра. А если вдруг исчезнет — через десять минут вокруг тебя соберется новая стайка восторженных поклонниц. И так каааждая вечеринка! — продолжил он с насмешливыми нотками в голосе. — Это же просто смешно! Ты входишь в комнату, и бедняжки начинают спотыкаться на ровном месте. Предсказуемо. Ты даже не напрягаешься — они сами к тебе летят как мотыльки на свет. Скукота! Где охотничий азарт? Где адреналин настоящей погони? Это как рыбалка в аквариуме с золотыми рыбками.

— И что с того? — в голосе Дэна по-прежнему слышалось раздражение, хотя искра интереса проскользнула. — Что в этом плохого? Меня полностью устраивает такая жизнь.

— Потому я и предлагаю тебе кое-что новенькое. То, что взбодрит твою скучную жизнь.

Дэн издал выразительный смешок. Второй парень продолжил говорить:

— Конкурс. Настоящий вызов, где тебе придется попотеть, а не просто стоять и выбирать из очереди желающих.

— Снова ты со своими безумными идеями! То у тебя розыгрыши, то еще что-то... Ладно, давай, рассказывай, что ты в этот раз придумал? — в голосе парня сквозило притворное безразличие, но я отчетливо слышала в нем любопытство.

Голос первого парня я узнала сразу — эти бархатные, уверенные интонации невозможно было спутать ни с чем. Ведь это Дэниел Кастель — не просто студент, а настоящая живая легенда нашего университета. Его имя звучит в коридорах Вестервуда как заклинание, а появление в столовой или библиотеке вызывает настоящий переполох. Удивительно, как быстро ему удалось завоевать такую популярность — прошло всего два месяца учебного года, а женская половина университета уже разделилась на тех, кто открыто вздыхает по нему, и тех, кто делает это втайне, притворяясь равнодушными.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Неудивительно, что Дэниел привлекает всеобщее внимание — его отец, Николас Кастель, управляет крупным международным холдингом. Впрочем, Дэн не из тех, кто прячется за отцовской спиной. В отличие от нас, вчерашних школьников, Дэниел уже познал вкус настоящего успеха — два года после школы он профессионально играл в теннис. За это время он объездил полмира, участвуя в престижных турнирах и собирая победы одну за другой. Его имя не сходило со страниц спортивных изданий. И только завоевав множество важных наград и признание в мире большого спорта, Дэн поступил в Вестервуд, где моментально стал местной знаменитостью.

Ко всему прочему, Дэниел очень красив: высокий, статный, с глубокими выразительными глазами, которые словно магнитом притягивали к себе взгляды окружающих. Его темно-русые волосы мягко обрамляли лицо, придавая ему еще большее очарование. Однако, несмотря на его безупречную внешность и другие достоинства, я никогда не была его поклонницей.

Меня отталкивали холод и надменность, застывшие в его взгляде. Хотя Дэн и не позволял себе откровенно унижать тех, кто был ниже его по социальному положению или достатку, всё в нем — от походки до манеры говорить — выдавало истинное отношение к людям, которым не посчастливилось родиться в богатой семье.

Говорившие не могли меня видеть, и я осторожно выглянула из-за куста, чтобы рассмотреть второго собеседника. Это был Люк — один из ближайших друзей Дэна. Он тоже принадлежал к «элите» университета, но всегда оставался в тени своего яркого друга, довольствуясь ролью второго плана.

— Это будет бомба! — воскликнул Люк, энергично размахивая руками.

Я чуть не выдала себя, когда куст, за которым пряталась, зашелестел от его резких движений. Пришлось присесть ниже, но я все равно видела, как Люк буквально подпрыгивал от возбуждения, словно ребенок, придумавший гениальную шалость.

— Дэн, я всё идеально спланировал! — в голосе Люка звучала гордость за собственную задумку. — Сейчас вернёмся на вечеринку и торжественно объявим конкурс на звание королевы вечера. Победительница получит не просто корону, а особый статус — она станет официальной королевой этого шикарного дома и твоей спутницей до конца ночи. Представляешь, сколько девчонок будут готовы на всё, чтобы провести вечер с самим Дэном Кастелем в его роскошном особняке?

Так мы на вечеринке в доме Дэна? Вот это поворот! Мадлена определенно не знала этого, иначе обязательно предупредила бы меня заранее. Я, конечно, слышала разговоры о том, что Дэн недавно купил себе собственный особняк на призовые от спортивных турниров, но я и подумать не могла, что мы окажемся именно в этом доме! Теперь понятно, почему здесь всё выглядит так дорого и кричит о состоятельности владельца

— Барабанная дробь, что нужно сделать, чтобы завоевать победу! — Люк театрально выдержал паузу. — Каждая претендентка должна исполнить танец возле твоего фирменного пилона. А если какая-нибудь красотка осмелится показать свои таланты на самом пилоне...

Люк разразился таким смехом, какой бывает у подростков, впервые нашедших заначку с журналами для взрослых, и игриво толкнул друга локтем, явно предвкушая предстоящее зрелище.

— Это и есть твой гениальный план? — в голосе Дэна прозвучала усталая ирония, но за ней я уловила нотки любопытства, как у хищника, которому только что предложили новую забаву.

— Погоди ты, это лишь начало, — Люк приблизился к другу, понизив голос до заговорщического шепота. — Главное пари между нами: ты должен соблазнить королеву вечера до конца сегодняшней ночи. И что самое пикантное — ты пока не знаешь, кто ею станет. Обычно девчонки сами на тебя вешаются, а тут придётся поработать. Проявить внимание, очаровать, добиться... В общем, доказать, что ты умеешь не только наслаждаться вниманием девушек, которые сами падают в твои объятия, но и завоёвывать. В том-то и вся соль!

— А если победит девушка... не в моем вкусе? — Дэн элегантно приподнял бровь. — Я, конечно, ценитель женской красоты, но не настолько отчаянный, чтобы соблазнять каждую. У меня всё-таки есть определенные стандарты.

Я уже собиралась подняться и раскрыть своё инкогнито. Ноги затекли от долгого сидения за кустом, а в голове была одна мысль: пусть развлекаются как хотят со своими глупыми играми и королевами красоты. Надоело подслушивать эти мальчишеские фантазии. Какое мне дело до их дурацкого конкурса? Пусть хоть все участницы сломают шеи на этом пилоне, меня там точно не будет. Но следующая реплика Люка буквально приморозила меня к месту.

— Дэн, ты забыл, кто организовывал эту вечеринку? — самодовольно ухмыльнулся Люк. — Я лично фильтровал списки гостей. Здесь только самые горячие и сексуальные девчонки университета. Единственное исключение — та тихоня с нашего курса, которая в бесформенных толстовках ходит, как же её...

Он пощелкал пальцами, вспоминая.

— Грэйтон. Томас пригласил свою новую пассию, а та притащила с собой эту серую мышку.

Услышав свою фамилию, я замерла. Серая мышка Грэйтон. Тихоня в бесформенных толстовках. Так вот значит как они меня видят. Ну и ладно. Не очень-то и хотелось впечатлять этих самоуверенных типов.

— Лея Грэйтон? Она здесь? — в голосе Дэна внезапно появились заинтересованные нотки.

— Так-так, — Люк хитро прищурился, — что-то ты слишком заинтересованно спрашиваешь. — Он вдруг расхохотался. — А, понял! Ты хочешь у неё конспекты списать! Она по любому с собой тетрадки прихватила, даже на вечеринку.

— Люк, а ты, оказывается, плохо разбираешься в женской красоте, — Дэн покачал головой с легкой полуулыбкой. — Да, она носит эти свои бесформенные вещи, но за ними скрывается девушка, которая даст фору многим красоткам здесь. Просто не каждый способен это разглядеть.

— Но ты прав, — добавил он после паузы, — не могу представить её танцующей на пилоне или королевой вечеринки. Не её стихия.

Я чуть не вскочила, рискуя выдать себя. Слова Люка меня не задели. В конце концов, я сознательно избегала внимания, прячась за мешковатыми свитерами и неброской одеждой. Даже сегодня на вечеринку пришла в свободных джинсах и объемном свитере, который скрывал все изгибы моего тела. Это был мой способ защиты, моя невидимая броня от нежелательного внимания.

Но слова Дэна... Они обрушились на меня как лавина. У меня буквально закружилась голова. Дэн Кастель, который никогда не удостаивал меня даже полноценным взглядом, который всегда казался таким холодным и неприступным... считает меня красивой? Меня, девушку, которая намеренно пыталась стать невидимкой? Моё сердце заколотилось так сильно, что я испугалась — вдруг они услышат его стук. Теплая волна пробежала по телу, кончики пальцев покалывало от волнения. Я забыла о затекших ногах и неудобной позе.

— Видимо, у нас с тобой кардинально разные представления о женской красоте, — хмыкнул Люк, критически приподняв бровь. — Я предпочитаю девушек, которые не прячутся за тоннами ткани, а выставляют свои достоинства напоказ. В отличие от тебя, мне нравится видеть товар до покупки.

Люк ненадолго замолчал, словно обдумывая что-то.

— К черту Грэйтон, слишком много ей внимания. Так что, устраиваем твоим почитательницам испытание на профпригодность? — Люк потёр руки в предвкушении. — Королева вечера определяется голосованием после шоу на пилоне. Давай посмотрим, кто из них действительно заслуживает внимания такого парня, как ты.

Дэн искренне рассмеялся, откинув голову назад.

— Люк, ты как всегда делаешь мою жизнь интереснее. Хорошо. По рукам.

— А чтобы твоя жизнь была ещё веселее, — Люк задумчиво погладил подбородок, а затем его лицо озарилось поистине дьявольской улыбкой, — надо определиться со ставкой. Я долго думал, чтобы такое придумать...

Люк выдержал драматическую паузу, словно собирался объявить условия сделки с дьяволом. Я ожидала услышать что-то грандиозное. И когда он, наконец, озвучил ставку, мне стало смешно. Серьезно? Эти два взрослых парня заключают пари как пятиклассники на школьном дворе.

— Если у тебя не получится соблазнить победительницу, — с ухмылкой предложил Люк, — ты ездишь на автобусе в универ неделю. В твоем районе, где автобусы — это что-то из параллельной вселенной, тебе придется вставать на час раньше, плестись до остановки полчаса, а потом трястись с остановками в каждом квартале и без кондиционера. И никаких такси. Просто ты, потные работяги и бабушки с сумками.

Дэн громко расхохотался, запрокинув голову.

— Боже, Люк! Ты серьезно? Это же средневековая пытка, а не наказание! — он театрально схватился за сердце. — А если у меня всё получится?

Впрочем, по его самодовольному тону было ясно — Дэн даже не рассматривал вариант, что ему придется знакомиться с общественным транспортом ближе, чем из окна своего спорткара.

— Если получится, то я станцую макарену на столе в столовой в час пик, — Люк сделал несколько импровизированных движений, изображая танец, — или сорву лекцию у профессора Кармайкла, устроив флешмоб из первого ряда. На твой выбор, дружище! Я практически на это подписываюсь, потому что уверен — ты победишь! — он шутливо приложил руку к сердцу и отвесил церемонный поклон.

— Смело, Люк! — Дэн расхохотался еще сильнее. — Безоговорочно выбираю макарену! Я, конечно, хотел бы посмотреть, как ты срываешь лекцию Кармайкла, но я всё-таки не настолько жесток. Даже у такого как ты могут быть серьезные последствия после встречи с этим динозавром.

Дэн выдержал секундную паузу:

— Идем?

— Притормози, Ромео. Давай сначала возьмем побольше выпивки и соберём всех красоток у бассейна. Хочу, чтобы градус веселья и количество пьяных девчонок заметно выросли. Если желающих будет больше, то шоу станет по-настоящему зрелищным. К тому же, твоим поклонницам понадобится жидкая храбрость для того, что мы задумали.

Я услышала, как Люк и Дэн торжественно ударили по рукам, словно заключая важнейшую сделку века.

Они направились к дому. Люк быстро ушёл вперёд, почти подпрыгивая от нетерпения, явно предвкушая своё «шоу». Дэн немного отстал и вдруг остановился, оглядываясь по сторонам. Моё сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда его взгляд скользнул по кустам, за которыми я пряталась. После подслушанного разговора выдавать себя было бы глупо. К счастью, он ничего не заметил и поспешил за другом.

Я задержалась ещё на пару минут, пока не убедилась, что они скрылись в доме. Шоу обещало быть интересным, и наверняка найдутся те, кто захочет принять в нем участие.

Что касается самого пари — девушки, которые мечтают примерить корону королевы вечеринки Дэниела, едва ли будут возражать против его заигрываний. Для многих это только бонус. А я, даже если бы случайно не подслушала весь этот сговор, всё равно держалась бы подальше от подобных развлечений. Не в моём стиле становиться частью дешёвого спектакля двух самовлюблённых парней.

Но одна деталь странно согрела душу. Дэн считал меня красивой, и судя по всему, красивее многих других девушек. Это казалось невероятным. Я была уверена, что надменный Дэн даже не знает, кто я такая.

Так, стоп. Что за мысли лезут в голову? И почему мне так приятно от слов парня, которого я всегда считала самовлюблённым павлином? Это же Дэниел, для которого девушки как перчатки — меняет их так часто, что едва успевает запомнить имена.

Я поднялась, разминая затекшие ноги, и направилась к дому. Какое мне дело до их дурацкого конкурса и мальчишеских пари? У меня на вечер своя программа: найти в этом хаосе Мадлену, выпить с ней что-нибудь, посмеяться над нетрезвыми однокурсниками и вместе отправиться домой.

Но у вселенной, как обычно, были совсем другие планы. Я даже представить не могла, что это пари перевернёт мою размеренную студенческую жизнь с ног на голову и станет началом истории, к которой я совершенно не была готова.

Глава 2

— Лея! Ты куда пропала? — Мадлена буквально налетела на меня, стоило мне переступить порог зала. В ее глазах сверкали искорки любопытства и легкого подозрения. — Тебя не было целую вечность!

— Просто выходила на улицу, — я попыталась сделать как можно более невинное лицо, но, судя по прищуренному взгляду подруги, это мне не особо удалось.

— Ага, конечно. И поэтому у тебя такой вид, будто ты только что столкнулась с инопланетянином, — она скрестила руки на груди. — Колись давай!

— Потом, — я многозначительно кивнула на компанию галдящих студентов неподалеку. — Когда вокруг не будет столько любопытных ушей. Обещаю, история стоит того, чтобы подождать до нашего домашнего дебрифинга.

Мадлена посмотрела на меня тем самым взглядом — прищуренным и любопытным, как кот, увидевший что-то интересное за занавеской. Я лишь отмахнулась и огляделась по сторонам.

Дом к этому времени заметно опустел. В углах ютились только несколько воркующих парочек, да кое-где небольшие компании парней, азартно обсуждавших что-то над стаканами с янтарной жидкостью. Похоже, идея Люка сработала — большинство гостей переместилось к бассейну.

Взгляд снова вернулся к Мадлене, и только сейчас я заметила, как она буквально светится изнутри — глаза сияют, щёки горят лёгким румянцем.

— Держи! — она протянула мне запотевший бокал с маргаритой. — Готовься услышать главную новость вечера! — она сделала театральную паузу. — Томас предложил мне встречаться!

Я взяла бокал, невольно залюбовавшись подругой. Мадлена была сегодня ослепительна. В её больших голубых глазах танцевали искорки счастья, а натуральные светлые локоны мягко обрамляли изящное лицо. Было что-то особенное в том, как её светлая кожа и пухлые губы контрастировали с тёмными ресницами и бровями — будто художник специально подобрал эти оттенки.

Элегантное чёрное платье безупречно облегало ее точеную фигуру, оставаясь при этом сдержанным, ни на миллиметр не переходя грань между красотой и вульгарностью. В этом вся Мадлена — естественная, солнечная, с той редкой харизмой, которая не требует ни крикливой косметики, ни вычурных нарядов. Стоило ей только улыбнуться, и люди тянулись к ней, как растения к свету — невольно, почти инстинктивно, словно в её присутствии мир становился теплее.

Мы чокнулись бокалами. Я переживала за подругу так сильно, что даже глоток освежающего коктейля не смог унять моё беспокойство. Томас принадлежал к миру, где браки — это стратегические альянсы состояний, а не союзы сердец. В его элитном кругу родители дирижировали личной жизнью детей, словно финансовыми активами.

Глядя, как Мадлена светится от счастья, я не могла отделаться от страха, что для Томаса она лишь мимолётное увлечение. Боялась, что она может быть всего лишь экзотическим цветком в его коллекции увлечений — ярким, необычным, но временным. К тому же, о человеке многое говорит его ближайший друг, а Дэн с его надменным взглядом и высокомерной усмешкой не внушал доверия.

— Поздравляю, это замечательная новость, — я искренне улыбнулась, стараясь загнать тревожные мысли поглубже. — Я очень рада за тебя, дорогая. Надеюсь, у вас всё сложится так, как ты мечтаешь, и вы будете по-настоящему счастливы. Ты замечательная и заслуживаешь самого лучшего!

Мы болтали ещё некоторое время, стоя с бокалами, обсуждая планы на ближайшие выходные и рисуя в воображении радужные перспективы их отношений. Гости вокруг нас смеялись и танцевали, а музыка отбивала ритм нашему разговору.

Внезапно Мадлена просияла, глядя куда-то поверх моего плеча. Я обернулась — к нам через толпу пробирался Томас. Он приветливо кивнул мне, затем поцеловал Мадлену в висок и нежно обнял её за талию.

— Лея, прости, что вклиниваюсь в вашу увлекательную беседу, — сказал Томас с обворожительной улыбкой, — но я ненадолго украду твою подругу. Обещаю вернуть в целости и сохранности.

— Конечно, не проблема, — согласилась я, стараясь звучать непринуждённо. — Просто имей в виду, мы не планировали задерживаться допоздна и скоро поедем домой.

— Я не буду долго задерживать Мадлену, — ответил Томас, бросив на мою подругу такой плотоядный взгляд, что я невольно напряглась.

Меня кольнуло беспокойство, когда они направились к лестнице, ведущей на второй этаж. В том, как Томас положил руку на спину Мадлены, было что-то слишком собственническое. Но я тут же одёрнула себя: Мадлена — взрослая и разумная женщина, она способна позаботиться о себе. К тому же, вмешиваться в их отношения на этой стадии было бы не только нелепо, но и, возможно, обидно для подруги.

Я сделала глоток из бокала, наблюдая, как они скрываются на верхней площадке. Оставшись в одиночестве, я прислонилась к стене и медленно потягивала свою вторую маргариту, ощущая, как тепло от текилы разливается по телу, притупляя беспокойство.

Не успела я допить свой напиток, как вечеринка резко ожила. Входные двери с размахом распахнулись, и в дом ввалилась большая шумная компания парней и девушек— большинство из них были в купальниках и с мокрыми волосами после ночного плавания. Среди них я сразу заметила Люка и Дэна, оживленно что-то обсуждавших. Помещение моментально наполнилось громким смехом, а музыка, словно по команде, стала громче.

Люк оставил друга и, петляя между гостями, направился к импровизированной сцене. Ловко запрыгнув на подиум, он оперся одной рукой о шест для танцев, демонстрируя свою «грацию». Даже с моего места было видно, что его лицо пылало алым, а глаза блестели слишком ярко — результат явно не одного стакана спиртного.

Схватив микрофон, он театрально прочистил горло:

— Внимание, внимание! Дамы и господа, кто еще не в курсе последних новостей нашей вечеринки! — его голос отразился от стен, заставляя некоторых гостей поморщиться от громкости. — Мы с нашим великолепным хозяином Дэном подготовили кое-что по-настоящему горячее!

Толпа отреагировала одобрительным гулом, а Дэн, стоявший неподалеку, поднял бокал в знак подтверждения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Сегодня мы проводим конкурс на звание королевы этого вечера! — Люк сделал драматичную паузу, обводя взглядом собравшихся девушек. — Но не просто королевы вечеринки, а королевы всего дома! Король у нас уже есть, — он указал на ухмыляющегося Дэна, — и ему нужна достойная пара!

Я окинула взглядом толпу девушек, внимательно слушавших Люка. Многие из них уже с жадным любопытством поглядывали на Дэна, мысленно примеряя на себя роль «королевы». В их глазах читалось странное сочетание азарта и готовности. Они еще даже не знали, что конкретно от них потребуется, но, казалось, были готовы на всё ради заветного титула и внимания хозяина вечеринки. Я невольно усмехнулась, предвкушая предстоящее зрелище. По крайней мере, пока Мадлена отсутствовала, мне будет на что отвлечься.

— Итак, правила нашего конкурса! — Люк театрально взмахнул рукой, привлекая всеобщее внимание. — Каждая претендентка на титул королевы танцует возле пилона. Музыку выбираете сами, реквизит тоже — используйте всё, что поможет вам выделиться!

Он сделал эффектную паузу и, понизив голос до заговорщического шепота, который, тем не менее, было слышно всем благодаря микрофону, добавил:

— Танцы в купальниках, дамы, а если кто-то готов на большее... — он многозначительно поднял брови, — то жюри это определенно оценит. Аплодисменты зрителей — вот что определит победительницу!

Толпа отреагировала восторженным гулом, а парни особенно оживились, явно предвкушая зрелище, хотя танцы предназначались вовсе не для них.

— И помните, корона — это не единственное, что получит победительница. Есть еще один особый приз, — Люк выдержал интригующую паузу, переглянувшись с Дэном. — Но о нем вы узнаете только в финале. Поверьте, оно того стоит!

Намёк был прозрачнее чистого стекла, но большинство присутствующих, подогретых выпивкой и атмосферой, вряд ли задумывались об истинном значении. Толпа зашумела как растревоженный улей — будто кто-то включил звук на полную громкость после минутной тишины.

Парни, не скрывая предвкушения, занимали лучшие места у импровизированной сцены. Они толкались локтями, словно дети, выбирающие позицию перед началом циркового представления. Самые смелые девушки в ярких бикини, будто по команде, потянулись к пилону, демонстрируя уверенность, которую можно приобрести только после пары шотов текилы. Остальные, хихикая и подбадривая друг друга, поспешили к комнатам готовить свои «королевские» образы.

Я осталась у стены, превратившись в молчаливого наблюдателя этой суматохи. Последний глоток маргариты скользнул по горлу, и я отодвинула опустевший бокал. Лёгкое головокружение от двух коктейлей создавало идеальную дистанцию между мной и происходящим — достаточно, чтобы всё видеть, но не настолько, чтобы потерять способность анализировать.

Дэн, держался в стороне от основной суматохи. Он стоял у дальней стены, наблюдая за происходящим с выражением знатока, оценивающего качество вина до первого глотка.

Загадочная полуулыбка скользила по его губам, пока взгляд методично переходил от одной девушки к другой. Было что-то хищное в том, как он изучал претенденток, собравшихся у сцены — будто мысленно отмечал их достоинства, недостатки и, что наиболее цинично, прикидывал, кто из них достоин его «особого внимания». Его глаза выдавали расчетливость человека, заранее знающего исход игры, в которую остальные вступали с наивным энтузиазмом.

Музыка стала громче, свет приглушился, и конкурс начался.

Первой на сцену поднялась сильно опьяневшая брюнетка. В трезвом состоянии её движения, вероятно, отличались бы изяществом, но алкоголь заметно мешал координации. Несколько раз она балансировала на краю сцены, рискуя упасть, однако каждый раз спасалась, хватаясь за пилон с отчаянной решимостью. Толпа парней у подножия сцены встречала каждое её неуверенное движение восторженными криками и пронзительным свистом поддержки.

Вслед за брюнеткой на сцену вышла блондинка с ярко накрашенными губами. Её движения были плавными и соблазнительными. В отличие от предшественницы, блондинка двигалась чувственно, демонстрируя уверенное владение искусством танца у пилона.

Однако в её выступлении проскальзывала некая наигранность, словно она прилагала чрезмерные усилия, чтобы произвести впечатление. То и дело она бросала на Дэна томные взгляды, не скрывая своего желания одержать победу. Я мысленно усмехнулась: «Непонятно, кто здесь кого соблазняет, но если победительницей станет она, завтрашний танец Люка в столовой определённо нельзя пропустить».

Девушки на сцене сменяли друг друга с такой скоростью, что вскоре я потеряла счет выступлениям. Моё внимание постепенно рассеялось, и я погрузилась в собственные размышления. Мадлена должна была вернуться. Мы условились отправиться домой в два часа ночи, а на часах уже показывало начало третьего. Я внимательно осмотрела помещение, пытаясь найти знакомый силуэт, но ни Мадлены, ни Томаса нигде не было видно. Их отсутствие начинало меня беспокоить.

— Ииии... встречайте последнюю участницу нашего вечернего состязания — несравненную Аманду! — звонкий голос Люка эхом прокатился по всему залу, заставляя публику затаить дыхание.

Я оторвалась от своих мыслей и подняла взгляд на сцену. В ярком свете прожекторов появилась эффектная блондинка в облегающем купальнике, усыпанном блестками, которые ослепительно сверкали при каждом её движении.

Аманда Вальрон, моя однокурсница, приковывала взгляды своей идеально загорелой и подтянутой фигурой, которая красноречиво свидетельствовала о бесчисленных часах, проведенных в тренажерном зале. Она, как и Мадлена, неизменно выделялась в любой компании, но между ними существовала фундаментальная разница. В то время как Мадлена привлекала внимание своей естественной, непринужденной красотой, облик Аманды казался результатом тщательной работы над каждой деталью. Почти театральная отточенность придавала ей налет искусственности.

Совершенство Аманды казалось тщательно продуманным проектом пластического хирурга: её безупречно округлая грудь лишь усиливала ощущение искусственной красоты. Идеально выкрашенные белокурые локоны, явно далёкие от природного оттенка, довершали картину. Глядя на неё, я невольно вспоминала дорогую фарфоровую куклу — прекрасную, но лишённую той неповторимой живости и милых несовершенств, что делают человека настоящим.

Аманда была из семьи с внушительным состоянием — её отец владел сетью элитных отелей. Этот факт она неизменно вплетала в разговоры при первой возможности. Ее гардероб состоял исключительно из вещей именитых дизайнеров, а на запястье блестели часы, по стоимости равные годовой аренде квартиры обычного студента.

Она питала особую слабость к дорогим ювелирным украшениям, подбирая их с удивительной скрупулезностью. Вокруг Аманды постоянно вилась стайка поклонников, но её интерес был направлен исключительно на Дэна. Она словно по волшебству материализовывалась рядом с ним на каждой лекции или вечеринке, находя всё новые предлоги для общения. По университету ходили слухи об их короткой интрижке, хотя серьёзных отношений у них так и не сложилось. Впрочем, по тому, как настойчиво Аманда добивалась его внимания, было ясно — она и не думала отступать.

И... Аманда — одна из тех, кто превратил мои университетские будни в маленький ад. С первых дней она прониклась ко мне необъяснимой антипатией, причины которой остались для меня загадкой. Её тонкие, отточенные как лезвие комментарии о моей «непринадлежности к кругу избранных» стали почти ежедневным ритуалом. Она обожала с притворным сочувствием замечать, что содержимое всего моего шкафа не стоит даже половины её последнего вечернего платья.

Я научилась смотреть сквозь неё, надеясь, что равнодушие погасит её пыл лучше любого ответного выпада. Но моя тактика пока не принесла желаемых плодов — Аманда продолжала упиваться своим воображаемым превосходством, коллекционируя моменты, когда могла бросить очередную колкость в мой адрес. В её глазах я видела странное удовлетворение каждый раз, когда она думала, что задела меня за живое.

Заиграла медленная музыка, и Аманда вышла в центр. С первыми движениями стало ясно — она знает, как привлечь внимание. Хотя Аманда не была профессиональной танцовщицей, но её природная пластика и отточенная сексуальность каждого жеста с лихвой восполняли отсутствие специальной подготовки. Подтянутое тело безупречно следовало ритму, создавая впечатление полного слияния с музыкой. Каждый поворот, каждый изгиб — всё было рассчитано на зрителя, и этот расчёт безошибочно срабатывал.

Было очевидно, что Аманда нацелилась на титул королевы вечера. Я поймала себя на неохотном признании — она, вероятно, получит желаемое. В этом не сомневалась ни она сама, ни восхищённая публика вокруг.

Когда музыка стихла, зал взорвался аплодисментами. Аманда замерла в эффектной позе, словно специально отрепетированной для финала. Она бросила мимолётный взгляд на Дэна, проверяя произведённое впечатление, а затем развернулась к залу. Высокомерная улыбка расцвела на её лице, пока она обводила глазами других девушек, упиваясь своим триумфом и тем плохо скрываемым коктейлем зависти и восхищения, который читался в их взглядах.

Я бросила взгляд в сторону Дэна и Люка, неожиданно заинтересовавшись реакцией первого на триумф Аманды. Меня внезапно одолело любопытство — радует ли его её успех? Однако лицо Дэна оставалось непроницаемым, не выдавая никаких эмоций. Зато Люк, стоявший рядом с ним, решительно отставил бокал с янтарным коктейлем и, сияя широкой улыбкой, пробрался к сцене. Взяв микрофон, он широко улыбнулся и громко объявил:

— Аманда завершила наш конкурс по-настоящему сногшибательным выступлением! Что скажете, друзья? — он картинно развел руками. — Однако должен спросить: может, среди нас есть еще отважные красавицы, готовые побороться за титул королевы вечера?

Пока Люк говорил, Аманда не сделала ни единого шага, чтобы покинуть сцену. Она продолжала стоять там, демонстрируя идеальную осанку и уверенную улыбку, будто корона уже принадлежала ей. Её поза и выражение лица словно говорили: зачем покидать место, которое предназначено тебе по праву?

— Что ж, переходим к финальной части нашего вечера! — объявил Люк. — Мне кажется, я уже знаю, кто станет победительницей, но решение принимается большинством голосов. Итак, кто, по вашему мнению, достоин титула королевы этого вечера?

Толпа единогласно взорвалась:

— Аманда! Аманда! Аманда!

Я различила несколько других имён, робко пытавшихся пробиться сквозь общий хор, но они тонули в мощном скандировании. Голоса слились в единый восторженный гул. Люк, явно довольный такой реакцией, приблизился к Аманде и шуточно поклонился.

— Итак, королевой сегодняшнего вечера стала великолепная Аманда! — с триумфальным видом объявил Люк, вызвав новую волну аплодисментов. — Я уверен, что твой король уже заждался, — добавил он с многозначительным блеском в глазах, едва заметно кивнув в сторону бара, где стоял неподвижный Дэн. — Но прежде чем ты займёшь своё законное место рядом с ним, скажи несколько слов своим верным поклонникам, — он протянул ей микрофон с шутливой церемонностью.

Аманда взяла микрофон и оглядела зал. Толпа продолжала скандировать её имя, волнами поднимаясь всё выше, но Аманда не торопилась прерывать этот момент триумфа. Она стояла, купаясь в звуках своего имени. Эта выверенная пауза казалась идеально рассчитанным элементом её выступления, финальным штрихом в искусной самопрезентации.

Наконец, она грациозным, почти кошачьим движением поправила рассыпавшиеся по плечам локоны, сделала полшага вперёд и медленно подняла руку. Зал, подчиняясь этому едва заметному жесту, начал затихать, как море после шторма.

— Спасибо, спасибо вам всем! — томно протянула она, и её голос словно обволакивал каждого в притихшем пространстве. — Хотя, признаться, такой результат был ожидаем. Когда знаешь себе цену, удача сама идёт в руки.

Она бросила многозначительный взгляд в сторону бара.

— И, конечно, особую благодарность хочу выразить моему личному источнику вдохновения. Дэн, дорогой, это было только для тебя.

Она послала воздушный поцелуй, и меня невольно передёрнуло. Я попыталась рассмотреть реакцию Дэна, но чья-то высокая фигура загородила обзор. Впрочем, любопытство не отпускало — интересно, как он воспринял этот публичный знак внимания?

— Каждые аплодисменты, каждый возглас поддержки — они проникают прямо в сердце, — продолжала она, театрально прижимая ладонь к груди и обводя присутствующих взглядом. — Сегодня я чувствую себя не просто победительницей. Этот вечер — наш общий праздник, где каждый может быть тем, кем хочет. Ведь жизнь слишком коротка для скромности, правда?

Мои губы невольно растянулись в саркастичной улыбке. Серьезно? Она станцевала практически стриптиз перед толпой подвыпивших парней, а речь толкает с таким пафосом, будто только что получила Нобелевскую премию мира.

Впрочем, улыбалась я недолго. Внезапно Аманда подняла голову и уставилась прямо на меня, будто всё это время знала, где я стою.

— Я безумно счастлива, что меня так единогласно выбрали королевой, — продолжила она, не отводя от меня взгляда. — «Королева Дэна» — звучит восхитительно, не правда ли? Но я, конечно, за честную победу...

Её взгляд, ещё секунду назад лучившийся фальшивой теплотой для публики, в одно мгновение превратился в ледяной прицел. В тёмных глазах блеснул злорадный огонёк, точно у кошки, загнавшей мышь в угол. Уголки её безупречно накрашенных губ приподнялись в улыбке, которая никак не затрагивала глаз.

— Но вот какая досада — не все ещё продемонстрировали свои... таланты, — Аманда притворно нахмурилась, делая паузу для эффекта.

Взгляды окружающих начали блуждать по комнате, пытаясь понять, о ком она говорит. На губах Аманды появилась едва заметная довольная улыбка — она точно знала, что делает.

— Я вижу одну особенную гостью, которая предпочитает прятаться в тени. — Её голос приобрёл сладкую, почти приторную интонацию.

Она сделала шаг в мою сторону и театрально указала рукой, словно раскрывая злоумышленника перед судом присяжных.

— Лея, милая, неужели ты думаешь, что можно просто прийти и наблюдать? На вечеринке Дэна такие фокусы не проходят. Или ты боишься проигрыша... настолько, что даже не рискнёшь попытаться?

Толпа, которая на мгновение замерла от неожиданного выпада Аманды, вдруг взорвалась одобрительными возгласами. Словно стая, почуявшая слабую жертву, они оживились, и со всех сторон послышались крики: «Давай, Лея!», «Покажи, на что способна!», «Всем участвовать!».

Я стояла, пригвождённая к месту, не веря своим ушам. Жар прилил к щекам, а в голове промелькнуло паническое желание просто сбежать отсюда. Но прежде чем я успела двинуться с места, чьи-то руки уже подхватили меня под локти.

Рядом со мной, будто материализовавшись из воздуха, возникла Эмма с глянцевой улыбкой на лице — одна из верных подружек Аманды, всегда державшаяся в её тени, но зато первая в очереди, когда дело касалось травли неугодных.

— Давай-давай, Лея, не стесняйся, — пропела она с фальшивой заботой, впиваясь длинными ногтями в мой локоть.

С другой стороны меня уже подталкивали Шон и Адам — два преданных поклонника Аманды, готовые на всё ради её одобрительной улыбки.

— Может, под этим мешком для картошки скрывается что-то интересное? — протянул Шон, окидывая меня оценивающим взглядом, словно товар на аукционе. — Давай, Лея, раскрой свой потенциал! — Он ухмыльнулся и подмигнул окружающим, явно довольный собственным остроумием.

— Спорим на двадцатку, что там полный провал? — хохотнул Адам, бесцеремонно впечатывая ладонь мне между лопаток. — Зря что ли она заворачивается в эти тряпки как монашка? Стопудово есть что прятать, — он оскалился, демонстрируя безупречные зубы, за которыми скрывалась гнилая душонка.

Пьяная толпа взревела и буквально вынесла меня на сцену. Возможно, в другое время многие из этих ребят были неплохими людьми, но сейчас под действием алкоголя и общего возбуждения, превратились в безумную массу, которая жаждала зрелища. Я беспомощно оглянулась, надеясь встретить хоть один сочувствующий взгляд, но видела только возбуждённые лица и ожидающие улыбки толпы.

Я не верила, что это происходит со мной. Сердце бешено колотилось, а в голове пульсировала лишь одна мысль: «Это какой-то кошмарный сон».

Толпа плотным кольцом окружила сцену — десятки глаз, впившихся в меня, как иглы. Они скандировали мое имя, но не в поддержку — в насмешку. Стоял оглушительный гул, который, казалось, сжимал пространство вокруг меня, не оставляя ни единого шанса на побег. Мадлены, которая наверняка могла бы повлиять на эту обезумевшую толпу и помочь мне, нигде не было видно.

В этом море чужих лиц мой взгляд вдруг зацепился за Дэна. Он стоял в стороне от основной толпы, с его обычным непроницаемым выражением лица. Наши глаза встретились на долю секунды, и хотя его лицо не выдавало эмоций, я была абсолютно уверена — он наслаждается зрелищем. Чего еще можно ожидать от надменного Дэна?

Прямо у края сцены стояла Аманда. Она смотрела на меня снизу вверх, но в этом взгляде не было ничего подчиненного. Напротив, казалось, будто я насекомое под микроскопом, а она — всесильный исследователь, решающий мою судьбу. Её глаза сверкали триумфом, тонкие губы изогнулись в хищной улыбке. Она явно наслаждалась каждым мгновением этого унижения, словно режиссер, который наконец-то увидел свою пьесу на сцене.

— Ну что же ты застыла, примадонна? Сцена слишком велика? — её голос, пропитанный ядом, прорезал шум толпы. — Может, хоть что-то покажешь зрителям? Или просто разденься, талантов-то всё равно никаких. Иначе, боюсь, эта милая публика не даст тебе спуститься со сцены до самого рассвета.

Глава 3

После слов Аманды что-то внутри меня щелкнуло. Шок и растерянность растаяли, как дым, уступив место обжигающей ярости. Возможно, моя стратегия держаться подальше и не реагировать на её издевки была ошибкой с самого начала. Я слишком долго позволяла ей толкать меня, шаг за шагом загоняя в угол, пока не оказалась здесь, на этой сцене, перед толпой жаждущих развлечения зрителей.

Наверняка Аманда уже предвкушала свою победу. Представляла, как я сейчас расплачусь, как начну умолять отпустить меня, как буду униженно просить её позволения уйти. Ей было недостаточно просто стать королевой вечеринки, недостаточно быть рядом с Дэном. Вместо того чтобы провести вечер с ним, празднуя свой триумф, она предпочла тратить время на моё публичное уничтожение. Что ж, она хотела шоу — она его получит. Хотела честной победы? Будет по-честному.

Вот только Аманда не знала одного важного обстоятельства. Я десять лет занималась танцами.

Контемпорари, модерн, хип-хоп... я перепробовала множество стилей за эти годы. Каждый оставил свой след в моей технике, в моём восприятии музыки и движений. Два года я даже посвятила pole dance — занятие, которое приводило моего отца в состояние тихого ужаса. Я без устали объясняла ему, что это не то, что он думает, а практически вид спорта со своими соревнованиями и чемпионатами.

Мои доводы разбивались о стену родительского беспокойства, пока однажды он не увидел моё выступление. Помню, как изменилось его лицо — от настороженности к искреннему удивлению и, наконец, к гордости. После этого он перестал ворчать, хотя я всё равно в итоге оставила пилон ради контемпа — стиля, в котором моё тело всегда чувствовало себя по-настоящему свободным.

Я закатала джинсы выше колена и собрала в хвост свои длинные темно-каштановые волосы. Меня больше не волновала толпа вокруг. Я была полна решимости. Взглянув на Аманду, я заметила, как на ее лице промелькнула растерянность. Видимо, я оказалась права — она совсем не ожидала, что я соглашусь танцевать. Её план был прост: довести меня до слёз, заставить позорно бежать с вечеринки и дать всем очередной повод для насмешек.

Растерянность на её лице продержалась лишь мгновение, сменившись ядовитым, почти змеиным взглядом. В её глазах читалось высокомерие и вызов. Что, Аманда? Думаешь, никто не может оказаться лучше тебя? Неужели ты действительно полагаешь, что весь мир создан только для твоего триумфа?

Я была настолько зла, что пари Люка и Дэна полностью испарились из моего сознания. Всё, чего я хотела в этот момент — поставить Аманду на место раз и навсегда. Позже, анализируя свои действия, я часто спрашивала себя: повернулось бы всё иначе, если бы я не выпила несколько коктейлей? Наверное, трезвая я придумала бы способ выйти из ситуации, не привлекая к себе всеобщего внимания. Или будь рядом Мадлена с её холодной рассудительностью — она точно нашла бы выход. Но жизнь не терпит сослагательного наклонения. Слишком много «если», но реальность оказалась такой, какой оказалась.

Под свитером светло-голубого цвета у меня был спортивный топ, и я стянула верхнюю одежду одним плавным движением, не чувствуя ни капли смущения. Пусть я не могла похвастаться таким роскошным бюстом, как Аманда, но моя уверенная двойка давала понять, что Адам сильно просчитался в своих насмешливых прогнозах.

Взгляды парней изменились от пренебрежительных до заинтересованных. Мельком услышанные одобрительные комментарии о моей подтянутой фигуре заставили меня внутренне усмехнуться. Кто-то из них даже присвистнул, и я почувствовала, как с каждой секундой во мне растет решимость. Шон и Адам, похоже, не ожидали увидеть то, что скрывалось под «мешком для картошки». Изумление, застывшее на их лицах, подействовало на меня как глоток адреналина — я почувствовала, что готова ко всему.

Мой взгляд невольно скользнул к Аманде. Она стояла, скрестив руки на груди, и прикусывала нижнюю губу — жест, который я знала как её непроизвольную реакцию на раздражение. В её глазах мелькнуло что-то похожее на досаду, словно она внезапно осознала, что ее план унизить меня перед всеми трещит по швам. Это было маленькое, но такое сладкое торжество.

Заиграла музыка. Первые ноты словно разбудили что-то дремавшее во мне. Я позволила своему телу раствориться в ритме, начав с плавных, текучих движений. Мои руки рисовали в воздухе невидимые узоры, пока корпус мягко изгибался, следуя внутреннему чувству мелодии. Я медленно прогнула спину, словно волна пробежала по моему позвоночнику. Затем опустилась в идеальный шпагат, вызвав восхищенные возгласы зрителей.

Поднявшись одним плавным движением, я чувственно провела ладонями по контурам своего тела, не переступая ту тонкую грань между соблазнительностью и пошлостью, которую хорошо ощущала благодаря многолетним занятиям. Мои движения становились всё более смелыми и интенсивными вместе с нарастающим темпом музыки, но к пилону я намеренно не приближалась, сохраняя его для кульминационного момента, когда ритм достигнет своего пика.

Хотя я не занималась танцами с момента поступления в университет, тело помнило все — каждое движение, каждый поворот, каждый изгиб. Это было как возвращение домой после долгого отсутствия. Постепенно напряжение покидало меня, а гнев растворялся в музыке. Я больше не думала о ней, о пари, о насмешках — все исчезло. Остался только танец, только момент, только свобода движения и ритма.

Музыка достигла своего пика, и я стремительно метнулась к пилону. Обхватив прохладный металл ладонями, я резко подтянулась и перевернулась, взмыв в воздух. Теперь, удерживаясь только силой рук, я начала «шагать» ногами по невидимым ступеням, рисуя в воздухе затейливые узоры. Одним слитным движением я закрутилась вокруг оси пилона, раскрываясь в поперечном шпагате, замерев на мгновение в этой позе.

Плавно соскользнув на пол, я решила сделать короткую передышку, чтобы восстановить дыхание и сосредоточиться перед самым сложным элементом программы. Джинсы не были идеальной одеждой для танца на пилоне — они не обеспечивали нужного сцепления с металлом, но бушующий во мне адреналин заставлял забыть обо всех предосторожностях.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Выполнив несколько зажигательных движений бедрами и корпусом, я вновь приблизилась к пилону. Мощным рывком я взлетела вверх, перевернулась вниз головой, зафиксировав свое положение зажатым под коленом пилоном и крепким хватом рук. В этой перевернутой позе я застыла на несколько ударов сердца, чувствуя, как кровь приливает к голове.

Затем я отпустила ногу и начала стремительно падать. Зрители ахнули, но в последний момент я обхватила пилон ногами, останавливая падение точно как и планировала. Этот трюк, над которым я работала бесконечные часы, всегда срабатывал безотказно.

Плотная ткань джинсов начала скользить по металлической поверхности, но я превратила этот недостаток в преимущество, контролируя спуск и грациозно опускаясь на пол в финальной позе, завершая свой танец.

Музыка стихла, оставив после себя напряжённую тишину, повисшую в воздухе. Несколько секунд казались вечностью. Я застыла в финальной позе, чувствуя, как сердце колотится о рёбра. А потом зал словно прорвало — пространство наполнилось оглушительными аплодисментами, восторженными криками и свистом. «Лея лучшая!» — донёсся до меня чей-то восхищённый возглас, пробившийся сквозь общий гул.

Медленно поднимаясь с пола на всё ещё дрожащие от напряжения ноги, я никак не могла осознать реальность происходящего. Кровь пульсировала в висках, дыхание сбилось, но я собрала всю оставшуюся решимость и подняла голову, встречаясь взглядом с публикой. Передо мной была настоящая буря эмоций.

Парни восторженно свистели и скандировали моё имя, девушки аплодировали с неподдельным восхищением. Это не было сном или фантазией — это была я, реальная я, купающаяся в лучах всеобщего внимания.

Внутри меня бушевал настоящий водоворот противоречивых чувств. С одной стороны, меня переполняла эйфория от осознания своего триумфа. Я не просто победила Аманду, я полностью разрушила образ «серой мыши», который все приписывали мне. Но с другой стороны, это вызывало странную тревогу — ведь я сама старательно культивировала этот образ, намеренно оставаясь в тени, избегая любого внимания. А теперь, одним танцем, я перечеркнула все свои старания, навсегда изменив представление окружающих обо мне.

Переведя дыхание, я, наконец, нашла взглядом Аманду. Она стояла также возле сцены, и её лицо — настоящая маска ярости. Безупречный макияж больше не скрывал искривленных от злости черт, а глаза буквально источали ненависть. Её идеально уложенные волосы теперь казались тусклыми по сравнению с огнем, пылающим внутри неё. Аманда резко подняла микрофон ко рту, губы уже изгибаются в презрительной усмешке. Я видела, как она набирает воздух, готовясь уничтожить мой триумф каким-нибудь ядовитым замечанием.

Но внезапно произошло нечто неожиданное. Люк, которого я даже не заметила рядом с ней, молниеносным движением выхватил микрофон из её пальцев. Его взгляд задержался на мне дольше обычного — не такой, каким мужчина смотрит на интересующую его женщину, а скорее изучающий и аналитический. Словно он только что увидел загадку, которую хочет разгадать. Его брови слегка приподнялись, а в глазах читалось искреннее любопытство, будто он обнаружил нечто совершенно необычное в знакомой обстановке.

— Что ж, кажется, Аманда, королева сегодня не ты, — произнес он с легкой иронией, уголки его губ едва заметно приподнялись. В его интонации не было злорадства, скорее искреннее удивление от неожиданного поворота событий.

Толпа отозвалась моментально. Волна одобрительного гула прокатилась по залу, аплодисменты стали ещё более оглушительными. Теперь студенты скандировали моё имя, а Аманда — та самая Аманда, которая ещё пятнадцать минут назад была непоколебимой королевой этого вечера — стояла, лишенная голоса и власти, а её лицо вспыхнуло от унижения.

Сквозь ликующую толпу я заметила Дэна, который всё так же стоял у стены с бокалом чего-то, что вряд ли является лимонадом. Его пронзительный взгляд был направлен прямо на меня, а в глазах горел какой-то особенный азарт охотника, заметившего добычу. Внезапно меня накрыло волной осознания. В стремлении поставить на место заносчивую Аманду, я совершенно забыла о подслушанном пари.

Ирония ситуации поразила меня. Всего пару часов назад, сидя под кустом и невольно подслушивая разговор парней, я и представить не могла, что стану той самой «целью». Тогда это казалось лишь забавной историей, которая меня никак не коснется. Мне было просто любопытно, кто станет победительницей и как Люк будет выглядеть, танцуя макарену посреди столовой на следующий день. А теперь... теперь я понимаю, что Дэн сделает всё возможное, чтобы соблазнить меня до конца вечера.

Неожиданно для себя я рассмеялась. Возможно, это нервная реакция на пережитый стресс или последствия мощного выброса адреналина, но одно я знала наверняка: я не собираюсь становиться очередным трофеем в коллекции Дэна. В конце концов, это может быть даже забавно — наблюдать за его попытками. Прости, Дэн, но похоже, тебе придется ездить в университет на автобусе!

Даже не знай я о пари, думаю, мне бы хватило здравого смысла устоять перед его печально известным обаянием. Бесспорно, Дэн красив и обладает той самой харизмой, которая действует на девушек как магнит. Не сомневаюсь, что добрая половина университета с удовольствием оказалась бы сейчас на моем месте. Но за все время учебы мы едва перебросились парой слов, а его взгляд, когда мы все-таки пересекались в коридорах, всегда был таким, каким смотрят на человека из другого мира — с вежливым безразличием через стеклянную стену социальной иерархии.

Я заметила, как Дэн направился к сцене, а Люк уже запрыгнул на нее, протягивая мне микрофон с ожидающей улыбкой. Внезапно меня охватила паника, и я решила действовать по самому простому сценарию — просто сбежать.

Схватив свитер, который бросила в начале выступления, я быстро спрыгнула со сцены. К моему удивлению, толпа, которая несколько минут назад не позволяла мне даже сдвинуться с места, теперь почти магическим образом расступилась, давая мне возможность скользнуть между восторженными зрителями. Уже почти достигнув выхода, я услышала за спиной голос Люка:

— Лея, ты куда? — в его голосе смешалось удивление и что-то, похожее на разочарование. — Королева не может покинуть бал, не получив короны, — добавил он тише, с внезапной хрипотцой, явно намекая на нечто большее, чем просто статус королевы вечеринки.

Я лавировала между людьми, уворачиваясь от рук и локтей. Кто-то пытался остановить меня, но я только улыбалась и качала головой, не замедляя шага.

Моя цель была предельно простой — найти Мадлену и сбежать отсюда как можно быстрее. Говорить Дэну о том, что я знаю о его пари, мне совершенно не хотелось. Сегодняшний вечер уже преподнес слишком много сюрпризов, и еще одной порции драматических событий я бы не выдержала.

Наконец, я выскользнула через основную дверь на улицу. Прохладный ночной воздух ударил в лицо, заставив поежиться. Я глубоко вдохнула, чувствуя, как адреналин постепенно отступает. Позади остался шум вечеринки, яркий свет и переполненное людьми помещение. Теперь я надеялась только на то, что толпа задержит Люка и Дэна достаточно долго, чтобы я успела исчезнуть.

Я огляделась и заметила уютную лавочку, наполовину скрытую раскидистым кустом — идеальное укрытие. Устроившись на ней, я достала телефон и набрала номер Мадлены. Гудки шли, но трубку никто не брал. Я нахмурилась, глядя на экран. Это было странно.

Мы должны были уехать отсюда полчаса назад, и Мадлена, обычно пунктуальная до занудства, никогда не опаздывала. Я знала, что, несмотря на их с Томасом новые отношения, бурной ночи у них сегодня быть не должно — Мадлена была слишком консервативна для таких спонтанных решений. До Томаса у неё вообще не было серьезных отношений, и она не раз повторяла, что не хочет, чтобы её первый раз случился на какой-нибудь вечеринке среди шумной толпы пьяных людей.

Я звонила второй, третий, четвертый раз подряд — безрезультатно. Внутри нарастало беспокойство. Что-то было не так. Делать нечего, придется возвращаться в логово льва и искать Мадлену. Я встала с лавочки и, вздохнув, направилась обратно к дому. К счастью, пока меня, кажется, никто не заметил.

Обошла дом по периметру, стараясь держаться в тени деревьев и кустов. Мне был нужен второй вход — тот, что ведет к бассейну. Именно там находится лестница на второй этаж, куда Томас увел Мадлену несколько часов назад. Я прокралась вдоль стены, мысленно повторяя молитву, чтобы ни Дэн с Люком, ни, боже упаси, Аманда со своими подружками меня не заметили.

Наконец, я увидела стеклянные двери, ведущие к бассейну. Вода в нем переливалась голубоватым светом, отбрасывая причудливые тени на окружающие предметы. Услышала гул музыки и смех, доносящиеся из главного зала, но, к моему облегчению, у входа никого не было. Мне повезло — путь к лестнице свободен.

Я проскользнула внутрь и быстро поднялась на второй этаж, стараясь не шуметь. Ступеньки слегка поскрипывали под моими шагами, но этот звук утонул в общем шуме вечеринки. Наверху было значительно тише, но из-за ближайшей двери доносились недвусмысленные стоны и вздохи. Я замерла, прислушиваясь. Какая-то девушка страстно выкрикивала что-то, но слов разобрать было невозможно. Впрочем, я точно уверена, что это не голос Мадлены, и с облегчением пошла дальше.

Длинный коридор уходил в обе стороны, и я понятия не имела, где может быть Мадлена. Не знаю даже, где здесь ванная, а где спальни. Решила начать поиски с самой дальней комнаты и медленно продвинулась по коридору, внимательно прислушиваясь у каждой двери.

Осторожно взялась за ручку последней двери в коридоре и, к своему удивлению, обнаружила, что она не заперта. Дверь открылась практически бесшумно. Я сделала несколько неуверенных шагов внутрь и невольно замерла, разглядывая окружающую обстановку.

Комната была оформлена в темных, приглушенных тонах. Минималистичный дизайн, никаких лишних деталей, но всё, от мебели до текстиля, выглядело исключительно дорого и безупречно стильно. Мелькнула мысль: «Интересно, здесь все комнаты такие шикарные или только эта?»

— Мадлена? — негромко позвала я, вглядываясь в полумрак.

Тишина. Ответа нет.

Я уже направилась к двери, когда внезапно тишину комнаты нарушил тихий щелчок замка. Не успела даже обернуться — в следующее мгновение мое тело оказалось в плену чужих рук. Чьи-то ладони, неожиданно горячие и уверенные, скользнули по моему обнаженному животу. Свитер ведь так и остался в моих руках после безумного танца.

По коже пробежала дрожь, когда я ощутила теплое дыхание на своей шее. Волосы на затылке встали дыбом — не от страха, а от чего-то другого, более опасного.

— Какой приятный сюрприз, — знакомый голос Дэна прозвучал так близко, что я почувствовала вибрацию его слов всем телом. — Искала меня? Или это сама судьба привела тебя именно в мою спальню?

Его пальцы слегка сжались на моей талии, а затем он плавно, но решительно развернул меня к себе. Наши взгляды встретились, и время словно остановилось.

Глава 4

Дэн стоял так близко, что в полумраке комнаты я могла разглядеть каждую деталь его лица: темно-русые волосы, растрепанные будто после долгой пробежки, и глаза цвета грозового неба. Тот холодный, надменный взгляд, который всегда заставлял меня отворачиваться в университетских коридорах, исчез. Сейчас его глаза смотрели совсем иначе — в них плескалось что-то необузданное, первобытное. Желание. Осознание этого ударило меня словно током.

Несколько секунд он просто смотрел на меня, изучая моё лицо, как будто видел впервые. А потом, без предупреждения, его губы накрыли мои. Они оказались неожиданно мягкими, но двигались с такой уверенностью, словно имели полное право на этот поцелуй. В нём не было той нежности, о которой пишут в романах, только чистая, обжигающая страсть. Каждое его прикосновение к моей коже словно оставляло невидимые следы.

Все мысли испарились из головы, словно их никогда и не было. Где-то на задворках сознания мелькнуло удивление: прикосновения Дэна, парня, которого я считала самодовольным и неприятным, вызывали во мне волну тепла, разливающуюся по всему телу.

Я не хотела, чтобы этот момент заканчивался. Никто и никогда не целовал меня так — будто от этого поцелуя зависела вся его жизнь. Мои пальцы разжались, свитер упал к ногам бесформенной кучей. Ладони робко легли на его грудь, чувствуя, как сильно бьётся сердце под тонкой тканью рубашки. И я поддалась, отвечая на его поцелуй с неожиданной для самой себя решимостью.

Дэн ненадолго оторвался от моих губ и с лёгкой ухмылкой прикусил нижнюю губу, вызвав у меня невольный вздох. Затем его язык решительно скользнул в мой рот, превращая поцелуй в нечто более интимное, глубокое, безвозвратно переходящее границы простого знакомства. Его руки, до этого спокойно лежавшие на талии, ожили и начали своё путешествие по моему телу, словно изучая новую, неизведанную территорию.

Он медленно провёл кончиками пальцев вдоль моего позвоночника, от основания шеи до самой поясницы. Это прикосновение, такое неожиданно лёгкое, почти бережное, заставило меня вздрогнуть. По коже пробежала волна мурашек, заставляя каждый нерв вспыхнуть от ощущений. А затем, контрастом к этой нежности, его ладонь резко спустилась ниже и уверенно сжала мою ягодицу, заставив меня непроизвольно прижаться к нему ещё теснее.

Другая рука Дэна скользнула в мои волосы, пальцы запутались в прядях, крепко сжимая и оттягивая голову назад, обнажая шею. Его губы тут же переместились туда — горячие и требовательные, они оставляли дорожку поцелуев вниз по коже, чередуя их с лёгкими укусами. Внизу живота словно разлилось жидкое пламя, отдаваясь пульсацией в каждом уголке тела. Такой внезапной, обжигающей волны желания я не испытывала никогда прежде.

Где-то на краю затуманенного сознания мелькнула странная мысль: я думала, что если останусь на этой вечеринке, то увижу, как меня будут соблазнять — неторопливо, с комплиментами и притворной заботой. Смогу понаблюдать за его потугами со стороны, втайне посмеиваясь.

А получила это — напористое, откровенное, почти животное притяжение. По всем правилам, то, как он набросился на меня без предупреждения, можно было бы назвать домогательством. Но какое это домогательство, если каждый мой вздох, каждое движение тела выдавали моё согласие, моё собственное желание?

Да, я думала, что даже если бы не знала про пари, то устояла бы перед обаянием Дэна. Теперь же, чувствуя, как расплавлялась в его руках, я в этом сильно сомневалась.

Так, стоп... пари!

Наваждение схлынуло мгновенно, словно кто-то выплеснул на меня ведро ледяной воды. Мысли внезапно прояснились, а тело, секунду назад горевшее от желания, застыло, будто оцепенев.

Тем временем Дэн переместился к моим обнажённым плечам и ключицам. Его губы скользили по коже с той же жадной страстностью, но внутри меня словно что-то надломилось. Тот огонь, что разгорался с каждым прикосновением, теперь угасал под холодным потоком осознания. Каждый его поцелуй, каждое прикосновение внезапно обрели другой смысл — не желание, а лишь стремление к победе. Я не более чем пункт в его списке достижений, трофей на один вечер.

Во рту появился горький привкус, словно я проглотила полынь. Внезапная ясность мыслей была почти болезненной. Он целовал меня так, будто вкладывал в это всю душу, но, зная правду, я видела лишь хорошо отрепетированную технику соблазнения, идеальную последовательность действий для достижения результата. И самое обидное, что эта техника работала. Работала бы и дальше, не знай я о пари.

Я лихорадочно соображала, как прервать происходящее. Оттолкнуть его сейчас было бы просто, но что сказать потом? Признаться, что подслушала их разговор, означало выставить себя не в лучшем свете. К тому же, как объяснить свою собственную реакцию? Как убедить его, что я зашла в его спальню лишь в поисках Мадлены, а не намеренно поджидала его?

Мадлена! От этой мысли внутри всё сжалось. Я ведь так и не нашла её, полностью потеряв голову от этих поцелуев. Беспокойство о подруге смешалось с горечью от собственной наивности, создавая внутри гремучую смесь.

А Дэн, казалось, совсем не замечал перемены в моём настроении, что задевало ещё сильнее. Его не волновало, что я чувствую, о чём думаю. Он не видел моего внезапного отчуждения, потому что смотрел не на меня. Перед ним была лишь финишная лента, которую нужно было пересечь. Очередное соревнование, очередной шанс доказать своё превосходство. И в этой гонке я была не человеком, а всего лишь дистанцией, которую нужно преодолеть.

Внезапно я почувствовала, как упираюсь во что-то ногами. Обернувшись, обнаружила широкую кровать, накрытую черным покрывалом. Всё это время, пока Дэн целовал меня, он методично направлял нас в сторону постели. Похоже, это была тактика, отработанная до мелочей.

Я попыталась выставить ладони, чтобы оттолкнуть его, но руки будто потеряли силу. Все, на что их хватило — слегка коснуться его груди. Дэн воспринял это как приглашение и мягко, но настойчиво повалил меня на кровать, оказавшись сверху.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Его тяжесть придавила меня к матрасу, пальцы заскользили по коже живота, поднимаясь выше, и горячая ладонь уверенно скользнула под мой топ. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, он должен был чувствовать эту дрожь всем телом. Я закрыла глаза, ощущая, как теряю последний контроль над ситуацией.

В этот момент воздух прорезала громкая мелодия звонка, сопровождаемая настойчивой вибрацией в моем кармане. Дэн оторвался от меня, его глаза казались затуманенными, взгляд — нечетким, сфокусированным куда-то сквозь меня. Эта секундная заминка стала моим спасением. Я извернулась и каким-то чудом выбралась из-под него, скатившись с кровати и сразу поднявшись на ноги. Они подрагивали, но удержали меня в вертикальном положении.

Я дрожащими руками достала телефон из кармана и увидела на экране имя — Мадлена. Волна облегчения прокатилась по телу. Как же вовремя.

Дэн тоже поднялся с кровати одним плавным движением и сделал шаг ко мне. Прежде чем я успела среагировать, его рука обвилась вокруг моей талии, рывком притянув к себе. Другой рукой он попытался перехватить телефон, задев мои пальцы.

— Брось, — хрипло шепнул он, склоняясь к моему уху. — Перезвонишь потом.

Его дыхание обожгло мою шею, но вместо волны удовольствия я почувствовала только раздражение. Он был так уверен, что может управлять ситуацией. Эта задержка явно не входила в его планы, и мой звонящий телефон был для него лишь досадной помехой.

— Нет, — произнесла я с неожиданной для себя твердостью. — Это важный звонок, я должна ответить.

Не давая ему времени возразить, я быстрым движением нажала кнопку приема и отступила на несколько шагов. Между нами возникло пространство, которое с каждой секундой становилось всё шире и непреодолимее.

Дэн замер, его руки остались в воздухе там, где только что была я. Я заметила, как его лицо меняется — сначала недоумение, затем раздражение, и, наконец, холодная маска контроля. Он опустил руки и кивнул, словно принимая поражение в этом раунде, но его глаза говорили другое. Этот момент сопротивления, кажется, только разжег в нем азарт. Я поняла, что не только выиграла немного времени, но и непреднамеренно превратила себя из легкой добычи в интересный вызов.

— Мадлена, ты куда пропала? Я тебя потеряла, — произнесла я, крепче сжимая телефон, чтобы скрыть дрожь в руках.

— Лея... — голос Мадлены звучал почему-то подавленно. — Я на улице, у главного входа. Давай уедем домой. Сейчас.

— Буду через минуту, — ответила я, не отводя взгляда от Дэна, словно боялась, что стоит мне моргнуть, и он окажется рядом.

Пока я говорила, Дэн не сводил с меня глаз. Его взгляд скользил по моему лицу, шее, задерживался на губах, словно мысленно он продолжал начатое. В полумраке комнаты его зрачки казались огромными. Между нами словно натянулась невидимая нить, и с каждым вдохом я чувствовала, как она становится тоньше, готовая вот-вот порваться.

Мне стало неуютно. Возбуждение, еще минуту назад туманившее разум, сменилось холодной тревогой. Эмоции от произошедшего ещё пульсировали под кожей, но я уже мыслила трезво, как после внезапного пробуждения.

Подпускать его к себе больше нельзя. Мадлена наконец-то нашлась, и можно ехать домой. Осталось только выйти из этой комнаты, которая с каждой секундой казалась всё меньше, а присутствие Дэна всё ощутимее.

— Уже уходишь? — его голос опустился до бархатного шепота. — После того, как так отвечала на мои поцелуи? Нет, милая, так не бывает.

Я мысленно застонала. Конечно, он заметил каждый мой вздох, каждую дрожь, каждый момент, когда я подавалась навстречу его губам. Моё тело предательски выдало все.

Дэн же не терял ни секунды. Он снова подошёл ко мне вплотную и подцепил большими пальцами лямки моего топа, медленно опуская их вниз по плечам. Его прикосновения были невесомыми, но каждое оставляло на коже ощущение клейма.

Мысли в голове путались, сталкиваясь и перебивая друг друга. Я перебрала несколько вариантов ответа, отбрасывая самые честные и прямолинейные. Любые оправдания сейчас прозвучали бы нелепо и фальшиво.

Говорить правду не хотелось. Пускаться в объяснения о том, что я знаю об их пари с Люком, казалось еще более безумной идеей. И я решилась на ложь.

Перехватив его руки, я собрала всю уверенность, которой на самом деле не чувствовала, и произнесла с наигранной небрежностью:

— Дэн, подожди... — мои пальцы скользнули по его запястьям, заставляя на мгновение ослабить хватку. — Мадлена забыла ключи от нашей комнаты. Мне нужно только отнести их. Я сразу вернусь. Обещаю.

Ложь звучала нелепо даже для моих ушей, но я надеялась, что алкоголь и возбуждение затуманили его критическое мышление. У меня ведь не было с собой сумочки. Я стояла перед ним в топе и облегающих джинсах; карманов, куда могла бы спрятать ключи, тоже не было. Но мне нужно было выиграть хотя бы несколько минут свободы.

Для убедительности я поднялась на цыпочки и поцеловала Дэна в уголок губ, проведя ладонью по его груди и чувствуя под пальцами твердость мышц и ускоренное сердцебиение. Его глаза на секунду сузились, словно он оценивал правдивость моих слов, но затем черты лица смягчились.

— Пять минут, — произнёс он, отступая на полшага.

Кажется, поверил. По крайней мере, останавливать меня не стал, только притянул к себе для быстрого, почти грубого поцелуя, а затем с собственническим жестом скользнул ладонью по моей спине и шлепнул по бедру. От этого интимного прикосновения внутри что-то сжалось, то ли от раздражения, то ли от возбуждения, и я поспешила к двери, мысленно считая секунды до момента, когда окажусь в коридоре.

Я бросила последний взгляд на Дэна. Он не сводил с меня глаз, тяжело опустившись на край кровати. Затем я вышла из комнаты, осторожно прикрыла дверь и, замерев на пару секунд, прислушалась. Рука всё ещё хранила тепло его кожи, а на губах ощущался привкус последнего поцелуя. Я тряхнула головой, прогоняя наваждение. За дверью неспешность моих движений тут же сменилась спешкой – я почти бегом направилась к лестнице.

Вроде сбежать удалось! Я глубоко вдохнула прохладный воздух коридора, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле, а на коже все еще горят следы его прикосновений. С последствиями этого побега разберусь позже, когда мысли перестанут метаться, а в крови не будет гулять коктейль из адреналина, алкоголя и неудовлетворенного желания. Надеюсь, Дэн смирится с проигрышем, хотя что-то подсказывало мне — он не из тех, кто легко отпускает свою добычу.

А что до меня… слишком бурные эмоции вызвал этот человек. Он заставил мое тело петь от желания и предавать все разумные доводы рассудка. И ради чего? Ради какого-то глупого пари. Я для него — просто строчка в списке побед, удачный трофей вечера, девушка, которую он забудет, как только застегнет ремень. Нет, нужно держаться от Дэна подальше. Эта опасная игра с огнем может закончиться только ожогами, и сердце подсказывало — обожгусь именно я.

Покинуть дом я решила тем же входом, через который и попала сюда. Судя по нарастающему грохоту музыки и взрывам смеха, вечеринка была в самом разгаре. Меньше всего сейчас хотелось столкнуться с кем-то из знакомых и объяснять свой растрёпанный вид, румянец на щеках и то, почему я так внезапно ухожу.

Выйдя на улицу, я невольно бросила взгляд в сторону бассейна. Несколько человек плескались в воде, наполняя ночной воздух радостными возгласами, но, к моему облегчению, никто не повернул головы в мою сторону. Я ускорила шаг, направляясь к главному входу, где надеялась найти только Мадлену и никого больше.

И действительно, я увидела её. Подруга стояла возле того самого разлапистого куста, под которым я невольно стала свидетельницей разговора между Люком и Дэном. В лунном свете её силуэт казался хрупким и одиноким.

— Лея? — голос Мадлены дрогнул от удивления, когда она повернулась ко мне. Даже в полумраке я заметила, что её глаза, несмотря на безупречный макияж, были красными и опухшими от недавних слёз. — Почему ты раздетая? Где твой свитер?

Внезапно я поняла, что свитер так и остался где-то на полу в комнате Дэна. После танца я его так и не надела, а в спешке совсем о нём забыла.

— Я забыла его в доме, — ответила уклончиво, избегая уточнять, в какой именно комнате и при каких обстоятельствах.

Мадлена окинула меня оценивающим взглядом, явно замечая мою нервозность и сбившееся дыхание.

— Может быть, ты вернёшься за ним? Ночь прохладная, ты замёрзнешь. Я подожду тебя здесь, — предложила она, обхватывая себя руками, словно пытаясь создать защитный барьер между собой и остальным миром.

— Нет! — вырвалось у меня слишком резко, почти испуганно. В заплаканных глазах Мадлены мелькнула искра любопытства, сменяющая недавнюю печаль. Я поняла, что мой тон выдаёт гораздо больше, чем хотела бы.

Мне до боли хотелось расспросить её, что случилось, почему она плакала. Это явно связано с Томасом. Моя интуиция не подвела меня. Одновременно с этим внутри бурлило желание выплеснуть собственные переживания, поделиться тем, что только что произошло между мной и Дэном. Но сейчас точно не время для задушевных разговоров. Через пять минут Дэн поймет, что я его обманула и не собираюсь возвращаться. И мне лучше быть как можно дальше от этого дома, когда его терпение лопнет.

— Чёрт с ним, с этим свитером, — решительно отмахнулась я. — Давай вызовем такси, только сначала отойдём подальше от этого дома. Чем быстрее, тем лучше.

Мадлена кивнула, и мне кажется, что она поняла меня без слов. Не задавала вопросов, просто приняла мое желание сбежать отсюда как можно скорее.

— Хорошо, пойдём, — тихо согласилась она и взяла меня за руку.

Мы покинули территорию дома, пересекли ухоженный сад и вышли через боковые ворота на тихую улицу. Не сговариваясь, ускорили шаг и свернули на соседнюю аллею. Это был элитный район с ровными рядами фонарей и камерами наблюдения через каждые сто метров, так что можно было не бояться нарваться на каких-нибудь отморозков. Воздух ночи был наполнен прохладой, и я невольно передёрнула плечами.

Остановились возле небольшого круглосуточного магазинчика, залитого синеватым светом неоновой вывески. Окна его были ярко освещены, внутри виднелся полусонный кассир, перелистывающий какой-то журнал.

Мадлена достала телефон и, сосредоточенно нахмурившись, начала вбивать адрес в приложение для вызова такси. Пока она занималась этим, я решила выяснить, что заставило её плакать.

— Мадлена, — осторожно начала я, рассматривая её профиль в синеватом свете вывески, — что всё-таки произошло? Почему ты плакала?

Она на мгновение замерла, будто вопрос ударил её физически. Не поднимая глаз от экрана телефона, она начала:

— Томас, он… — Мадлена изо всех сил пыталась сдержать слёзы, но у неё не получилось. Она всхлипнула.

Я никогда не видела Мадлену такой сломленной. Она всегда была той, кто смеётся громче всех в любой компании, кто разряжает напряжённые ситуации удачной шуткой, кто умеет видеть хорошее даже в самые паршивые дни. Казалось, что у неё просто не бывает плохого настроения. А сейчас передо мной стояла совершенно другая девушка — растерянная, с потухшим взглядом.

— Я застукала его с Тейлор.

Глава 5

Я стояла с широко распахнутыми глазами, смотрела на Мадлену и не могла поверить. Казалось, что она просто решила пошутить, причём шутка вышла неудачной.

Тейлор я знала хорошо — моя однокурсница и вторая лучшая подружка Аманды. Правда, в отличие от своих подружек, она никогда не пыталась меня задеть или высмеять. Обычно просто наблюдала со стороны с нечитаемым выражением лица, пока другие устраивали представления. Из всей их своры она всегда вела себя разумнее.

Но как Тейлор умудрилась оказаться в постели Томаса? В голове не укладывалось. Мне казалось, они едва знакомы. Я никогда не видела, чтобы они даже просто разговаривали наедине. А теперь вдруг... это? А Томас... Я, конечно, боялась, что он разобьет сердце Мадлене когда-нибудь, но не в первые же сутки отношений. События приняли неожиданный оборот.

Недаром эта компания с самого начала вызывала у меня необъяснимое отторжение. Сейчас все подозрения подтвердились, словно последний кусочек головоломки встал на место. Томас и Люк — лучшие друзья Дэна, и похоже, их объединяет не только дружба, но и сомнительные моральные принципы. Эти трое стоят друга. Мое решение держаться от Дэна на расстоянии выстрела оказалось как нельзя более правильным.

В голове роился целый улей непечатных слов, но я сдержалась.

— Погоди-ка, — я нахмурилась, пытаясь осмыслить услышанное. — Ты точно видела именно их? Может, это свет так падал или они просто... ну знаешь... обнимались по-дружески? Может, неловко получилось, и всё не так, как выглядело? Что именно ты увидела?

Мадлена закатила глаза и резко выдохнула.

— Лея, что за глупые вопросы? Я что, по-твоему, дура? — беззлобно спросила она и горько усмехнулась, а затем по её щекам потекли слёзы. — Нет, я не ошиблась. Я видела их обоих голыми. Понимаешь? Абсолютно голыми!

Она сделала паузу, пытаясь совладать с голосом, и продолжила уже тише:

— Они стонали так, что, наверное, стены дрожали. И это точно был Томас, можешь не сомневаться.

Мадлена не выдержала и громко разрыдалась, закрыв лицо руками. Её плечи дрожали. Я знала, что Томас ей сильно нравился, но только сейчас поняла, насколько глубоки были её чувства к нему.

Мне хотелось сказать Мадлене, что Томас недостоин ни единой её слезинки, что вокруг полно достойных парней, которые сходят по ней с ума, но которым она никогда не давала и шанса. Что жизнь на нём не заканчивается. Но эти банальности сейчас звучали бы как оскорбление её чувствам. Иногда лучшее утешение — это просто быть рядом.

Я молча обняла подругу, позволяя ей выплакаться на моём плече. Её тело сотрясалось от рыданий, и я просто гладила её по спине, пока дыхание Мадлены постепенно не выровнялось.

— Я не понимаю, — осторожно начала я, когда она немного успокоилась. — Вы же были вместе весь вечер. Томас смотрел на тебя так, словно ты — восьмое чудо света. Как всё могло так резко измениться?

Мадлена глубоко вздохнула, собираясь с силами, и начала рассказывать, глядя куда-то в пустоту:

— Мы пошли с Томасом наверх. Он сказал, что хочет побыть со мной немного наедине. — Её голос звучал безжизненно. — Поначалу всё было... идеально. Объятия, поцелуи... Но потом что-то изменилось. Он стал напористым, слишком настойчивым. Я пыталась мягко его остановить, но Томас будто не слышал или не хотел слышать.

Подруга на мгновение прервалась, смахивая свежие слёзы. Её губы дрожали, но она сделала глубокий вдох, словно собирая остатки самообладания.

— Я объяснила ему, что мне некомфортно. Что вокруг столько людей, пусть и за закрытой дверью. Что я хочу, чтобы наш первый раз был особенным, а не... вот так.

Она горько усмехнулась.

— Знаешь, что случилось? Томас просто преобразился. Как будто маску сорвали. Начал злиться, говорить, что я веду себя как маленькая закомплексованная девочка. Что мне пора бы уже повзрослеть и перестать зависеть от чужого мнения. Наговорил столько... — её голос сорвался, — столько гадостей, что я до сих пор поверить не могу.

Я осторожно взяла её за руку, уже догадываясь о причине такой реакции Мадлены.

— Ты сказала ему, что у тебя... ну... что у тебя ещё никого не было? — спросила я как можно мягче.

Мадлена покачала головой, нервно заправляя прядь волос за ухо.

— Нет. Я была настолько ошеломлена его реакцией, что просто выбежала из комнаты. Заперлась в туалете и разрыдалась, как идиотка. — Она вздохнула. — Но потом, минут через десять, я взяла себя в руки. Подумала, что, может, он просто не понял. Что мне стоит вернуться и честно объяснить, почему я так реагирую, рассказать, что я никогда раньше... ты понимаешь.

Она нервно взяла телефон, разблокировала его и начала бесцельно пролистывать какое-то приложение, лишь бы отвлечься и не смотреть мне в глаза. Я видела, что она просто тянет время, собираясь с мыслями, и не торопила подругу.

— Знаешь, — наконец продолжила она, нервно проводя пальцем по экрану, будто рисуя невидимые узоры, — я была уверена, что всё можно исправить. Одним разговором. Одним признанием. — Её голос звучал тише с каждым словом. — В моей голове уже сложился идеальный сценарий: я захожу, объясняю, что никогда раньше не была с мужчиной, и вижу в его глазах понимание. Может, даже... гордость, что именно он станет моим первым.

Она положила телефон в карман джинсов и расправила плечи.

— Я стояла перед зеркалом в туалете, смотрела на своё отражение и повторяла, что должна сказать, — Мадлена издала звук, похожий одновременно на смех и всхлип. — Промыла глаза холодной водой, чтобы скрыть следы слёз. Поправила тушь, подкрасила губы. Глубоко вдохнула, как перед прыжком в воду, и пошла обратно в ту комнату, собираясь честно рассказать, почему так себя веду... а там...

Мадлена внезапно замолчала. Её лицо исказилось, будто от физической боли.

— А там Тейлор. Голая. На коленях у Томаса. — Каждое слово звучало как отдельное предложение, тяжёлое и горькое. — Она так двигалась на нём и стонала так громко, будто весь дом должен был знать, чем они занимаются.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я застыла, наконец понимая, что те звуки, которые доносились из одной из комнат на втором этаже, издавали Тейлор и парень моей лучшей подруги. Вернее, теперь уже бывший парень.

— Сначала я думала, что они меня не заметили, — продолжила Мадлена, её голос был тихим, но в нём уже не было слёз, только холодная ярость. — Я ведь стояла в дверном проёме, ни звука не издала. Но потом... потом Томас повернул голову. Наши глаза встретились. На секунду, всего одну чёртову секунду, я подумала, что он остановится. Что он хотя бы попытается объясниться или... я не знаю, проявит хоть каплю стыда.

Она сжала пальцы в кулак так сильно, что костяшки побелели.

— Но он просто... смотрел на меня, не прекращая. Даже не замедлился. А потом, понимаешь, он сделал кое-что хуже — улыбнулся. Как будто говорил: «Смотри, что я выбрал вместо тебя». И продолжил, как будто я была пустым местом. Прозрачной.

Мадлена покачала головой.

— Я не помню, как вышла оттуда. Помню только, что снова оказалась в том же туалете, только на этот раз не было смысла поправлять макияж. Я просто сидела там, скрючившись на полу, пока телефон разрывался в кармане. Я видела, что ты звонила. Просто... не могла заставить себя ответить. Прости. Ты, наверное, с ума сходила от беспокойства.

— Да брось, не извиняйся, — я инстинктивно взяла её руку в свою. — Какой же он... — я подбирала слова, но нашла только одно, подходящее в этой ситуации, — законченный мудак!

Мадлена удивлённо моргнула, не ожидая такой резкости с моей стороны.

— Слушай меня внимательно, — я наклонилась ближе, заглядывая ей в глаза. — Как бы паршиво тебе сейчас ни было, это лучшее, что могло случиться. Серьёзно. Только представь, что было бы дальше? Ты бы тратила на него свои нервы, время и чувства. Этот придурок никогда не относился к тебе серьёзно, Мадлена. Он просто хотел похвастаться перед всеми, что встречается с самой красивой девушкой нашего факультета.

Что-то мелькнуло в глазах Мадлены — слабый, но всё же проблеск прежнего света. Уголки её губ едва заметно дрогнули в смущённой улыбке.

— Ты бы влюбилась по уши, строила планы, — я говорила мягко, но настойчиво, — а потом всё закончилось бы точно так же, только боли было бы в десять раз больше. Представь, как было бы паршиво, если бы ты отдалась ему, а потом точно также застукала бы его с какой-нибудь выскочкой вроде Тейлор? Сейчас тебе удалось увидеть, кто он такой, до того, как ты слишком глубоко погрузилась в эти отношения.

— Да... в этом что-то есть, — проговорила Мадлена. Её плечи всё ещё были напряжены, но дрожь прекратилась, а дыхание выровнялось. Она даже начала походить на себя прежнюю.

— Ты же знаешь, что половина парней нашего университета сходит по тебе с ума, — я шутливо толкнула её в плечо. — Даже у этой крашеной выдры, которая считает себя центром вселенной, нет столько поклонников.

При упоминании Аманды я невольно поморщилась, будто ощутила во рту что-то кислое. Мадлена перехватила мой взгляд.

— Обратила бы внимание на кого-то из них. Хотя бы на Алекса из своей группы — он умный, забавный и явно неровно к тебе дышит.

Мадлена покачала головой, и лёгкая улыбка сменилась тенью разочарования.

— Вот только кроме Томаса мне никто не интересен. И никогда не был, — она тяжело вздохнула, словно признаваясь в чём-то болезненном даже для себя самой. — Любовь зла, да?

Я не нашла что ответить. В голове было пусто, а над нами повисла тишина, прерываемая только далёким шумом вечеринки и ночным ветром в кронах деревьев. Поёжившись от холода, я потёрла руки, но Мадлена вдруг посмотрела на меня так, будто впервые увидела.

— Лея, постой... а что с тобой случилось? — она отодвинулась на шаг, окидывая меня изучающим взглядом. — Ты вся какая-то взъерошенная, без свитера, в одном этом тонком топе... Ты же практически полуголая в такой холод!

Её глаза, всё ещё красные от слёз, вдруг расширились, когда она подошла ближе.

— А это что у тебя на шее? — Мадлена осторожно убрала прядь моих волос в сторону, всматриваясь. В её заплаканных глазах мелькнуло неподдельное удивление. — Это же... засос?

Вот и подошла к концу пятая глава. Благодарю всех, кто дочитал до этого момента.

Буду очень признательна, если вы поставите оценку произведению и оставите комментарий с вашими впечатлениями. Критика тоже принимается с благодарностью — она помогает становиться лучше.

До встречи в следующей главе! ????

Глава 6

Засос?! Нет, только не это! Я рефлекторно прикрыла шею ладонью, но выражение лица Мадлены говорило само за себя. Мысленно я убеждала себя: здесь же темно, может, это просто тень от листвы или игра света. Должно быть, она ошибается.

Но внутренний голос подсказывал обратное, и паника разрасталась как лесной пожар. Дрожащими пальцами я достала телефон и включила фронтальную камеру. Нужно убедиться самой.

— Чёрт возьми, — пробормотала я, разглядывая экран.

Увы, никаких теней. На шее в самом что ни на есть видном месте красовалось яркое багровое пятно — след от поцелуя, который не спрячешь ни под шарфом, ни под воротником. Только если ходить теперь в водолазке до самого подбородка.

— Только этого мне не хватало, — я со стоном опустила голову. — Завтра весь универ будет обсуждать.

В памяти внезапно вспыхнули свежие воспоминания: тёплые руки Дэна на моей талии, его дыхание возле уха, его губы, скользящие по шее... и тот неожиданный вихрь эмоций, который накрыл меня с головой. Секунды, когда весь мир словно перестал существовать.

Мадлена, будто мгновенно забыв о собственной драме, вдруг вся преобразилась. Глаза, только что красные от слёз, засверкали любопытством, а на губах заиграла хитрая улыбка.

— И кто же твой принц? — она наклонилась ближе, явно наслаждаясь моим смущением.

— Почему принц? — я попыталась изобразить непонимание.

— Ты как Золушка, только вместо туфельки потеряла свитер и сбежала, — Мадлена победно ухмыльнулась. — Хотя, позволь угадать... тебе помогли его снять?

— Вообще-то я сама его сняла, — пробормотала я, чувствуя, как предательский жар заливает щеки. Мой взгляд внезапно нашел невероятно интересный объект для изучения — собственные кроссовки.

— Даже так? — в голосе подруги прозвучало искреннее удивление. — Никогда бы не подумала, что наша скромница способна на такие подвиги!

К моему безграничному облегчению, в этот момент на подъездной дорожке появились фары такси. Спасена! По крайней мере, временно.

— Все расскажу дома, — я потянула подругу к машине.

Я надеялась, что поездка в такси даст мне время успокоиться и понять, как объяснить то, чего я сама пока толком не осознала. Но Мадлена не собиралась так просто отступать. Она подалась вперед, как только мы устроились на заднем сидении такси:

— Хотя бы имя скажи! — взмолилась она, театрально приложив ладонь к сердцу. — Я не доживу до дома. Умру от любопытства прямо здесь, и тебе придется объяснять водителю причину моей скоропостижной кончины!

Я закатила глаза, но понимала, что легче сдаться.

— Это Дэн, — почти прошептала я, снова разглядывая свои колени.

На мгновение воцарилась такая тишина, что я слышала, как водитель переключает передачу. Подняв глаза, я увидела Мадлену с отвисшей челюстью и выражением абсолютного шока на лице. Она, хоть и училась на третьем курсе, прекрасно знала, кто такой первокурсник Дэн Кастель и что именно он из себя представляет — чемпион, объект воздыхания половины девушек университета и настоящий сердцеед.

Всю дорогу до общежития подруга не переставала бросать на меня взгляды, полные недоверия и любопытства. Она явно обдумывала услышанное, но, на удивление, молчала. Я почти физически ощущала, как в ее голове формируются десятки вопросов.

Когда мы, наконец, добрались до нашей комнаты, я малодушно предприняла последнюю попытку к отступлению:

— Может, ляжем спать? — пробормотала я, взглянув на часы. — Уже скоро утро…

— Даже не мечтай! — Мадлена решительно загородила путь к моей кровати. — Ты сейчас же садишься и рассказываешь все, начиная с того, как ты, мисс Правильность, вообще оказалась с Дэном наедине!

Я тяжело вздохнула, плюхнувшись в кресло. Щеки все еще пылали, но какой смысл оттягивать неизбежное? Часть меня действительно жаждала выговориться, а Мадлена, со своей стороны, скорее согласится сдать пустой экзаменационный лист, чем отступит, не выведав всю историю до последней запятой.

— Дэн и Люк устроили танцевальный конкурс, пока ты была с Томасом, — начала я, собирая мысли в кучу.

Я рассказала подруге всё без утайки: как случайно подслушала их разговор, как Аманда, которая уже была победительницей конкурса, решила меня унизить, вытолкнув на сцену и превратив в главную мишень этого чудовищного пари, и, краснея до корней волос, про то, что случилось потом в комнате Дэна.

— Вот же расчетливая стерва! — выпалила Мадлена, сжимая кулаки. — Хотела тебя унизить, а в итоге сама облажалась по полной программе.

Она покачала головой, а потом её голос стал тише:

— Но Дэн... честно говоря, я не ожидала, что он будет участвовать в таком грязном пари. Хотя чему я удивляюсь? — Её плечи поникли. — Все они одинаковые, вся эта элитная компания золотой молодежи, — добавила она с горечью, явно вспомнив свою собственную драму с Томасом.

— Знаю, — я обхватила колени руками, съеживаясь в кресле. — Самое ужасное, что мне, правда, понравилось... — призналась я шепотом. — То, как он целовал меня... как будто это не было просто частью дурацкого пари, — продолжила я, глядя в окно.

В отчаянии я взъерошила волосы.

— Теперь я понятия не имею, как себя вести при встрече с ним, — вздохнула я. — Рассказать, что я всё знаю? Но как тогда объяснить, почему я так... так отвечала на его поцелуи?

Я с досадой прикоснулась к шее.

— И этот чертов засос! Его ничем не скроешь, разве что шарфом обмотаться в душной аудитории, где вечно не работает кондиционер! — застонала и уткнулась лицом в колени, мечтая провалиться сквозь землю.

Мадлена присела рядом, нежно обнимая меня за плечи:

— Ты заслуживаешь гораздо большего, чем быть чьей-то жалкой ставкой в споре, — произнесла она с неожиданной серьезностью. — Насчет Дэна... — она на секунду задумалась, — давай просто понаблюдаем, как он будет себя вести дальше. Там уже решишь, стоит ли ему рассказывать, что ты знаешь о пари.

Она вдруг замолчала, разглядывая мою шею, а потом её губы растянулись в хитрейшей улыбке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— А что касается этого... произведения искусства на твоей шее... — её глаза вдруг заискрились. — Это ведь отличный способ вывести Аманду из себя! Даже не вздумай ничего скрывать или замазывать! Только представь, какое у неё будет выражение лица, когда она увидит! — Мадлена даже подпрыгнула на месте от предвкушения. — Я абсолютно уверена, наша королева красоты мгновенно сообразит, кто именно оставил на твоей шее свой пламенный «автограф».

Я молча наблюдала за подругой, которая, казалось, совершенно забыла о собственной душевной травме. Конечно, я прекрасно понимала — это лишь видимость, но сейчас Мадлена была настолько поглощена моей драмой, что её глаза буквально светились азартом и жаждой справедливого возмездия.

— Завтра мы подберем тебе сногсшибательный наряд, — решительно заявила Мадлена, и по её тону я поняла — возражения бесполезны. — Хватит прятаться в этих бесформенных толстовках оверсайз. Я вообще тебя не понимаю, Лея!

Она остановилась перед моим креслом, уперев руки в бока.

— Ты такая красивая, такая яркая, с идеальной фигурой — даже самый крутой парень университета это заметил! — она всплеснула руками. — Почему ты постоянно пытаешься слиться со стеной? Почему не поставишь эту выскочку Аманду на место раз и навсегда?

Я молча опустила глаза. Мадлена была моей лучшей подругой, я доверяла ей абсолютно во всем, но... были у меня секреты, о которых не знала даже она. Возможно, стоило, наконец, рассказать, почему я так старательно избегаю любого внимания, но что-то внутри меня сопротивлялось этой мысли, словно существовал невидимый барьер, который я сама не могла преодолеть.

— А знаешь, — внезапно просияла Мадлена, — надо, пожалуй, сказать спасибо этой стерве! — В её голосе звучало странное ликование. — Благодаря её выходке ты больше не сможешь отсиживаться в тени. Теперь весь университет знает, что ты вовсе не «мышка Грэйтон», — она демонстративно скривилась, повторяя обидное прозвище, которое прилепил ко мне Люк.

Я задумалась. Возможно, подруга права — моя стратегия «не отсвечивать» потерпела полное фиаско, так что продолжать играть роль тихони действительно бессмысленно. Хотя, признаться, я уже привыкла к этому образу. Да и мои бесформенные толстовки... я всегда любила их — они были основой моего гардероба. Впрочем, раньше в моем шкафу хранилось немало и женственных нарядов — когда-то я с удовольствием их носила.

— В понедельник наденешь мое черное платье! — воодушевленно заявила Мадлена.

— То самое, с открытой спиной? — я покачала головой. Конечно, я решила больше не прятаться, но для первого дня это слишком смело. — Может, начнем с чего-то... поскромнее? — я зевнула. — И вообще, уже скоро рассвет. Давай спать?

Подруга нехотя согласилась, но я знала — завтра от нее так просто не отделаться.

Так и вышло. Следующий день превратился в настоящее модное сражение. Мадлена методично опустошала свой шкаф, а я упорно отвергала один наряд за другим. Платья казались слишком откровенными, юбки чересчур короткими. Я понимала, что нужно меняться, но не так стремительно.

После долгих дебатов мы, наконец, достигли компромисса — тёмные облегающие джинсы и шёлковая блузка цвета слоновой кости. С небольшим вырезом на груди и высоким воротником-стойкой, она выглядела достаточно сдержанно для университета, но при этом идеально подчеркивала фигуру. Классическая, но с характером — именно то, что нужно.

Весь день меня переполняло волнительное предвкушение перемен, но ближе к вечеру оно сменилось тревогой. Завтра мне предстоит встретиться с Амандой и Дэном, и на мгновение захотелось снова спрятаться в привычную скорлупу. Но отступать было некуда — решение принято. План созрел сам собой: приду пораньше, сяду в конец аудитории, чтобы избежать лишнего внимания. А дальше... дальше будет видно. В конце концов, к любым переменам можно привыкнуть.

Вечером я открыла ноутбук. Немного поколебавшись, вздохнула и создала новый почтовый ящик. «Папа, у меня все хорошо», — написала короткое сообщение. Палец замер над кнопкой «отправить», но я всё же дописала: «Я очень по тебе скучаю. Надеюсь, ты меня когда-нибудь поймешь». Грусть накатила волной. Где-то в глубине души теплилась надежда, что однажды все наладится, но пока я даже не представляла как. Я настолько запуталась в себе, что не могла открыться даже Мадлене.

Утром, как и планировала, встала пораньше. Надела выбранный наряд, нанесла легкий макияж —благодаря постоянным выступлениям краситься я умела. Попыталась замаскировать злополучный засос, который за день немного посветлел, тональным кремом, но тщетно. Плюнув на это дело, слегка завила свои каштановые локоны и отправилась в университет.

Глава 7

План оказался верным. Я пришла одной из первых в аудиторию и с облегчением заметила, что никого из моей группы еще не было. Обычно мы занимали места на третьем ряду, где все сидели плотной компанией, но сегодня я решительно направилась в самый конец аудитории.

Поймав на себе несколько любопытных взглядов, я заняла место на последнем ряду, стараясь не привлекать лишнего внимания. Отсюда были минимальные шансы, что кто-то разглядит предательский синяк на моей шее. Мадлена, конечно, считала, что это отличный способ позлить Аманду, но я бы предпочла, чтобы его вообще никто не заметил.

Аудитория постепенно наполнялась студентами. Первым из компании «элиты» появился Люк, и он был чрезвычайно доволен. Окинув взглядом присутствующих, он заметил меня, и его губы растянулись в улыбке чеширского кота. Я поспешно отвернулась.

Следом появилась Аманда, и её настроение разительно отличалось от настроения Люка. Она с грохотом бросила сумку на сиденье и, как до этого Люк, обвела взглядом аудиторию.

Меня накрыло чувство дежавю, только теперь вместо довольной ухмылки я увидела злой взгляд, не предвещающий ничего хорошего. В этот раз я не стала отворачиваться. Наоборот, посмотрела ей прямо в глаза и слегка улыбнулась, надеясь, что вместо улыбки у меня получился оскал. Что ж, Аманда, ты сама это начала. Хотела войны? Будет тебе война.

Дэна всё ещё не было. Аманда опустилась на место рядом с Люком и, кокетливо поведя плечом, заговорила так, словно её недавней злости и не существовало:

— Люк, а где Дэн? Это же лекция Кармайкла, он терпеть не может опоздания.

Люк, и без того пребывавший в прекрасном расположении духа, при этом вопросе не смог сдержать самодовольную ухмылку.

— У нашего Дэна небольшие транспортные проблемы, — ответил он с нескрываемым ликованием. — Прямо сейчас он, должно быть, наслаждается прелестями общественного транспорта.

Я невольно вскинула брови. Стоп. Он что, действительно выполняет условия их дурацкого спора? Я была уверена, что Дэн найдет способ увильнуть.

Аманда уже открыла рот для нового вопроса, но спросить ничего не успела — в аудиторию вошел профессор. Выражение полнейшего недоумения так и осталось на её лице. Я прекрасно понимала её шок — мысль о том, что Дэн Кастель, золотой мальчик, вынужден толкаться в автобусе среди обычных смертных, казалась абсурдной даже мне.

Лекция началась, и я постаралась сконцентрироваться на словах профессора Кармайкла. Но не прошло и пяти минут, как двери аудитории резко распахнулись.

На пороге стоял взъерошенный и явно раздраженный Дэн. Его обычно безукоризненный вид был слегка потрёпан, а на лице застыло выражение человека, готового убивать.

— Мистер Кастель, — профессор Кармайкл недовольно поджал губы, — вы опоздали.

— Приношу прощения, профессор. Возникли непредвиденные проблемы с транспортом, — процедил Дэн сквозь зубы. Его взгляд мгновенно нашел меня, словно он точно знал, где я сижу, несмотря на мою попытку спрятаться на галёрке.

Я мысленно застонала. Сначала Люк с его довольной ухмылкой, потом разъяренная Аманда, а теперь и Дэн смотрит на меня странным, обжигающим взглядом, в котором за показной злостью проскальзывает что-то еще — нечто, что я никак не могла разгадать, но от чего по спине побежали мурашки.

— Учитывая ваши достижения, я готов допустить вас к занятию, — смягчился профессор. — От доклада, впрочем, вам не отвертеться. Подойдите ко мне после лекции за темой.

— Конечно, профессор, — буркнул Дэн с таким видом, словно это было последнее, чего ему хотелось.

Он направился к свободному месту, и только тогда я заметила в его руках что-то голубое. Мой свитер. Тот самый, что я в панике оставила в его комнате, когда сбежала после поцелуев. Дэн, поймав мой взгляд, с нарочитой небрежностью забросил свитер на плечо, будто это был какой-то трофей.

Я почувствовала, как кровь прилила к лицу. Этот засранец специально принес его сюда! Может, мне только показалось, но Аманда, кажется, смотрела туда же, куда и я — голубой свитер на плече у Дэна. Я вжалась в стул, отчаянно мечтая стать невидимой. Кто бы мог подумать, что обычная вещь может превратиться в такую откровенную улику?

Мне казалось, после проигрыша он просто потеряет ко мне интерес. Я думала, что стану просто небольшой неудачей, о которой лучше забыть. Но Дэн, похоже, принял это слишком лично. И теперь этот свитер на его плече был словно сигналом: Дэн Кастель не собирается делать вид, будто между нами ничего не произошло.

Я механически записывала лекцию, не вникая в суть. Ручка двигалась по бумаге, но мозг отказывался воспринимать информацию. Вместо этого перед глазами стоял голубой свитер на его плече, как какой-то чертов флаг. Постепенно паника сменилась попыткой рационализации: что такого в забытой вещи? Я всего лишь оставила свитер у него дома после вечеринки.

К концу первого часа я почти убедила себя, что никакого заговора нет. Просто Дэн, как приличный человек, возвращает чужую вещь. Ничего более.

Когда профессор объявил десятиминутный перерыв, я приклеилась к стулу. Телефон внезапно стал самой интересной вещью во вселенной. Я судорожно листала ленту, бездумно скользя взглядом по фотографиям и заголовкам. Моя стратегия «если я тебя не вижу, то и ты меня не видишь» продержалась ровно минуту.

— Ты забыла свой свитер у меня в комнате, — его голос прозвучал настолько громко и отчетливо, что гул в аудитории мгновенно стих. Казалось, все прислушиваются к его словам.

Телефон едва не выскользнул из моих внезапно вспотевших пальцев. Я медленно подняла глаза. Дэн стоял, опираясь одной рукой о мой стол, а в другой держал злополучный свитер. На его лице играла совершенно дьявольская полуулыбка.

— М-м, классная блузка, тебе идет, — продолжил Дэн, глядя на меня с нескрываемым удовольствием. Его глаза медленно скользнули от лица вниз, словно раздевая. — Хотя... — он понизил голос, но в наступившей тишине это было слышно, кажется, даже в коридоре, — без нее намного лучше.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В горле моментально пересохло, а мозг словно отключился. Я лихорадочно подбирала хоть какие-то слова для ответа, но вместо этого застыла, когда его пальцы едва ощутимо скользнули по моей шее, оставляя после себя дорожку мурашек.

— Ой, прости, — прошептал он с фальшивым раскаянием, — я был слишком... увлечен. В следующий раз буду аккуратнее.

В следующий раз?! Что за...?!

Я смотрела на него, открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба. Этот наглец умудрился обставить все так, как будто между нами что-то было! И ведь формально придраться не к чему — я действительно оставила у него свитер, и да, технически он видел меня без блузки... Но с каким двусмысленным намеком это было сказано! Само сочетание «забытый свитер» и «без блузки лучше» в одном разговоре создавало совершенно определенную картину.

От возмущения и беспомощности у меня перехватило дыхание. А Дэн, явно упивающийся произведенным эффектом, с самодовольной ухмылкой неспешно направился на свое место.

Краем глаза я видела, как Аманда буквально испепеляет меня взглядом, а остальные студенты уже активно перешептываются, с откровенным любопытством поглядывая в мою сторону. О боже, к вечеру весь университет будет гудеть об этом, а потом еще появятся разные версии того, что произошло между мной и Дэном Кастелем.

К счастью, перерыв закончился и в аудиторию вернулся профессор Кармайкл. Но даже его появление не помогло мне вернуться в нормальное состояние. Вторая часть лекции оказалась такой же бесполезной, как и первая — я продолжала бездумно водить ручкой по бумаге, не вникая в суть записанного. Слова, формулы и графики скользили мимо сознания, оставляя после себя только хаос закорючек в тетради. Теперь придется сидеть над конспектами, пытаясь разобраться в материале. Просто замечательно — не хватало еще из-за Дэна проблем с учебой!

Чем дольше я прокручивала в голове случившееся, тем сильнее закипала от злости. Кем он себя возомнил? По какому праву он решил, что может при всей аудитории разыгрывать подобный спектакль, намекая на близость, которой не было?

Я украдкой оглядела аудиторию: Аманда сверлила меня взглядом, словно прикидывала, как лучше избавиться от тела, а её свита шушукалась. Еще бы — Дэн Кастель, золотой мальчик, по которому тоскливо вздыхает чуть ли не вся женская половина университета, вдруг проявил интерес к девушке, которую многие даже по имени не знают. К тому же, не из его привилегированного круга. Но это не давало ему никакого права превращать меня в главную героиню университетских сплетен. Неужели его так задел мой побег? Или это просто очередное развлечение для его раздутого эго?

Но устраивать публичное выяснение отношений я точно не собиралась. Это только подольет масла в огонь и породит новые слухи, которые и без того расползутся по всему университету. Я и так привлекла к себе много ненужного внимания, от которого так старательно пряталась.

Нужно просто поговорить с ним после занятий. Спокойно и по-взрослому объяснить, что его выходка была неуместной и больше такого повторяться не должно. И то, что случилось в его комнате — тоже было ошибкой.

Когда профессор наконец объявил об окончании лекции, я демонстративно медленно начала собирать вещи, старательно не глядя в сторону Дэна. Меня бесило, насколько сильно его присутствие влияло на мои эмоции. Обычно я умела держать себя в руках — мне всегда удавалось сохранять хладнокровие даже в самых напряженных ситуациях. Но сейчас... Дэн каким-то непостижимым образом умудрился лишить меня этой брони, и это выводило из себя даже больше, чем его публичная выходка.

Боковым зрением я заметила, что он тоже никуда не торопится, наблюдая за мной с той же раздражающей полуулыбкой. Аманда, окруженная своей верной свитой, также явно задерживалась — она не спускала с меня глаз, и по её взгляду я поняла, что мирно разойтись нам сегодня не светит.

Я уже приготовилась к неприятной стычке, как Люк, в своей привычной манере обаятельного шута, оказался рядом с девушками, закинул руки на плечи Аманде и Эмме, что-то оживленно им рассказывая, и буквально утянул их к выходу. У самой двери он обернулся и подмигнул мне. Люк решил не дать Аманде устроить очередной скандал и защитить меня от её нападок? Этот день определенно был полон сюрпризов.

Дэн все еще оставался в аудитории и, похоже, никуда не спешил. Он неторопливо собирал свои вещи, иногда поглядывая в мою сторону. Оттягивать неизбежное не имело смысла. Мои ладони предательски вспотели, а сердце стучало быстрее обычного. Я сделала глубокий вдох и решительно подошла к его столу:

— Нам нужно поговорить.

— Скучала, признавайся. Я тоже, если честно, — он чуть наклонился ко мне, одаривая меня самой обворожительной из своих улыбок, но сейчас она вызывала во мне раздражение.

Вокруг все еще оставалось слишком много любопытных глаз и ушей, явно не спешащих покидать аудиторию.

— Без свидетелей, — тихо произнесла я, нервно поправляя лямку сумки на плече.

— В шесть, в холле спортивного центра у раздевалок. Как раз закончу тренировку, — он легко коснулся прядки моих волос, и я резко отстранилась. От его прикосновения по коже пробежали мурашки – смесь злости и чего-то, в чем я не хотела себе признаваться.

— Держи руки при себе, — процедила я сквозь зубы, чувствуя, как щеки заливает румянец – то ли от гнева, то ли от смущения.

Дэн только хмыкнул в ответ, а развернулась и направилась к выходу, чувствуя его взгляд на своей спине.

Глава 8

Стоя в холле спортивного центра, я разглядывала стенд с достижениями. Огромная витрина пестрела медалями, кубками и фотографиями выдающихся студентов. На самом видном месте красовалось фото Дэна. Его послужной список впечатлял: многократный чемпион страны, призер и победитель международных соревнований. Университет определенно имел все основания гордиться таким студентом.

Я настолько погрузилась в изучение стенда, что вздрогнула всем телом, когда чьи-то рука внезапно легла на мою талию. Горячее дыхание обожгло шею, а низкий голос прошептал прямо в ухо, вызывая дрожь по всему телу:

— Впечатлена?

Резко повернувшись, я застыла на месте. Дэн стоял в паре шагов от меня,весь мокрый и практически голый — с его темно-русых волос стекали капли воды, прокладывая дорожки по рельефному торсу. Хоть штаны надел, и на том спасибо.

Мой взгляд против воли задержался на его фигуре. Тело Дэна выглядело как совершенный пример профессионального спортсмена — подтянутое, с безупречным балансом каждой мышцы. В отличие от типичных качков из тренажерного зала, в его сложении не чувствовалось ничего лишнего. Только годами отточенные мускулы, широкие плечи и четкий рельеф торса.

— Вот теперь ты точно впечатлена, — заметил он с лёгкой улыбкой, которая каким-то образом была одновременно и самоироничной, и дразнящей. — Можешь фотографировать, если хочешь. Для личного архива.

— Футболка — это слишком сложная часть гардероба для чемпиона? — я скрестила руки на груди, пытаясь сохранить хоть какое-то достоинство.

— Уже шесть, не хотел заставлять тебя ждать, — он небрежно пожал плечами. — И судя по тому, как ты рассматриваешь меня последние тридцать секунд, ты совсем не против этого небольшого упущения в дресс-коде. Считай это... бонусом к нашей встрече.

— Самоуверенности тебе не занимать, — я сделала шаг назад, чтобы восстановить безопасную дистанцию.

— Это называется здоровая самооценка, — он явно наслаждался моим смущением. — Пойдем в раздевалку, там сейчас пусто. Ты же хотела что-то обсудить без лишних ушей.

— Зачем нам непременно мужская раздевалка? — остаться с ним в тесном замкнутом пространстве, где кроме нас не будет ни души, мне не хотелось. — Здесь никого.

— Ненадолго. Через пять минут холл заполнят черлидерши после тренировки. Если тебе хочется общественного внимания к нашему разговору, пожалуйста.

— Ладно, — я поморщилась и с неохотой кивнула, признавая его правоту. — Только сделай одолжение — оденься.

Дэн толкнул дверь раздевалки и жестом пригласил меня войти первой. Я зашла в раздевалку и прислонилась спиной к шкафчикам у входа, намеренно держась ближе к двери. Дэн вошел следом и плотно прикрыл дверь. Он неторопливо подошел к скамейке, где лежали его вещи. Одним плавным движением он подхватил футболку и натянул ее через голову. Влажные пряди волос растрепались еще сильнее, и он рассеянно провел по ним ладонью. Не сводя с меня внимательного взгляда, Дэн двинулся в мою сторону.

— Ты все так и не можешь оторвать глаз, да? Похоже, у кого-то зависимость, — его голос стал ниже. — Вижу, зрелище не разочаровывает? — он сделал еще шаг ко мне.

«Черт, поймал с поличным. Сначала бессовестно разглядывала его в холле, теперь здесь глаз не могу отвести от этого... до ужаса привлекательного тела. И он, конечно, не упустил шанса это заметить. Браво, просто браво» — мысленно отчитала я себя, чувствуя, как предательски теплеют щеки.

Я постаралась принять максимально невозмутимый вид, выпрямилась и придала своему лицу серьезное выражение.

— Притормози, Дэн, — я скрестила руки на груди, словно выстраивая последнюю линию обороны между нами. — Хватит вести себя так, будто мы с тобой давние друзья или... что между нами какой-то флирт. Мне не нравится, когда парень, которого я едва знаю, позволяет себе такие вольности. И кстати, просто чтобы ты понимал — я всё знаю.

Дэн остановился и посмотрел на меня удивленно, похоже, не совсем понимая, к чему я клоню.

— А мне казалось, между нами больше, чем просто флирт, — произнес он с легкой улыбкой, которая заставляла его глаза чуть сверкать. — Или наши поцелуи на вечеринке ничего для тебя не значили? — он сделал паузу, изучая мою реакцию. — Но я, честно говоря, не совсем понимаю, о чем ты. Давай подробнее. Что именно ты знаешь?

Я сделала глубокий вдох. Хватит ходить вокруг да около — пора расставить все точки над i.

— Я все знаю про пари, — мой голос звучал тише, чем хотелось. — В тот вечер я случайно услышала ваш разговор с Люком. Весь разговор.

Дэн замер, его привычная усмешка медленно растаяла. Вся его игривость и насмешливость испарились, оставив только внимательный, неожиданно серьезный взгляд.

— Ты сам видел, как Аманда и ее друзья силком вытащили меня на сцену. Она так меня разозлила, что я просто... взорвалась. Хотелось проучить ее, показать, что она не всегда получает то, что хочет. В тот момент я даже о вашем дурацком пари забыла.

Я говорила спокойно, просто констатируя факты.

— И поверь, у меня нет никакого удовлетворения от того, что ты проиграл и теперь трясешься в автобусе. Я просто хотела, чтобы всего этого не было — ни конкурса, ни моей победы.

И хотя весь наш разговор я пыталась вести серьезно, не удержалась от маленькой шпильки:

— Но, возможно, тебе это даже полезно — увидеть, как живут обычные смертные.

Дэн выгнул бровь, и на его лице промелькнула смесь удивления и легкого веселья, словно моя шпилька его скорее позабавила, чем задела. Видя, что он молчит, я решила продолжить, пока он не перехватил инициативу.

— Все, что произошло потом... в твоей комнате... и все остальное — это просто нелепое стечение обстоятельств. Между нами вообще ничего не должно было произойти.

Я подняла на него глаза, стараясь прибавить твердости своему голосу.

— Может, мы просто забудем обо всем? Сделаем вид, что ничего не было, и разойдемся каждый своим путем?

Дэн подошел ближе, оставаясь на расстоянии около метра. Он не нарушал мои личные границы, но каким-то образом это пространство теперь казалось мне слишком тесным, почти интимным. Дэн смотрел на меня, не отводя взгляда, без тени улыбки, с каким-то новым интенсивным вниманием. Уверенность, которую я с таким трудом собирала по крупицам в течение нашего разговора, начала таять, как ледяная фигурка под лучами июльского солнца.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Говоришь очень складно, и я бы даже поверил, — его глаза сузились, словно он видел каждую мою недосказанность, — если бы не замечал, как дрожит твой голос, когда ты произносишь слово «случайность».

Мое сердце предательски заколотилось. Он был прав, и мы оба это знали. Я сказала ему всю правду — кроме одного. Того мгновения, когда я утонула в его прикосновениях, когда мир сузился до его губ на моих, когда я позволила себе забыться. Эти эмоции, яркие и запретные, я старательно вычеркнула из своей версии событий. Но они остались — в моих глазах, в моем дыхании, в том, как я отводила взгляд.

— Мне сложно понять тебя, — продолжил Дэн, не дожидаясь моего ответа. — Ты говоришь одно, а твои действия кричат о другом. Утверждаешь, что не хотела этого, а сама отвечала на мои поцелуи с таким жаром, что я до сих пор чувствую их на своих губах.

Он замолчал, внимательно разглядывая моё лицо, словно изучая каждую эмоцию, каждую мельчайшую реакцию. Потом медленно приподнял бровь и с едкой усмешкой произнёс:

— То, что ты оказалась в моей комнате — это тоже «случайность»? Роковое стечение обстоятельств?

«Да, вот уж это-то действительно чистейшая случайность», — мысленно воскликнула я. Но разве он поверит? Для него это будет звучать как отчаянная попытка выкрутиться.

— Искала Мадлену, — произнесла я, уже зная, как глупо и неубедительно это прозвучит, хотя это была чистая правда. — Она ушла наверх и как сквозь землю провалилась. Не отвечала на звонки, не читала сообщения. Мне нужно было срочно её найти — мы договаривались поехать домой в два.

Я сама не понимала, зачем вдруг добавила следующие слова, они никак не относились к нашему разговору, но сорвались с губ сами собой:

— А найти её я не могла из-за твоего дружка Томаса, — мой голос вдруг стал резче, обвиняющим. — В то время как этот мерзавец развлекался с Тейлор в одной из твоих гостевых комнат, Мадлена … — я осеклась, понимая, что сказала лишнее.

— Томас — редкостный идиот, — произнес Дэн. — Променял настоящий бриллиант на дешевую стекляшку.

Я замерла, не веря своим ушам. В его словах прозвучало восхищение Мадленой, и это совершенно сбивало с толку. Казалось бы, Тейлор — девушка из его мира, с его правилами и ценностями, а Мадлена нет. И все же именно о моей подруге он отзывался с таким уважением. Это никак не вязалось с образом надменного Дэна, который, как я думала, неспособен видеть настоящую ценность в людях за пределами своего круга.

Пока я переваривала его неожиданные слова о Мадлене, Дэн сделал шаг вперед, в одно мгновение превратив пространство между нами из допустимого в откровенно интимное. Теперь он стоял так близко, что соблюдение приличий кануло в прошлое. Я могла уловить свежий, чуть терпкий аромат его геля для душа, смешанный с легкими нотками дорогого парфюма. Почувствовала тепло, исходящее от его тела, словно невидимую волну, накрывшую меня с головой. Ноги предательски ослабли, а во рту пересохло.

— Знаешь, в моем словаре практически отсутствует слово «проигрыш», — его голос снизился до бархатного шепота, от которого по коже пробежали мурашки. — А в тех исключительно редких случаях, когда фортуна отворачивается от меня... — он сделал паузу, скользнув взглядом по моим губам, — я всегда беру реванш.

— Стоп-стоп-стоп! — я мотнула головой, пытаясь вырваться из невидимой паутины его слов. — Ты слышишь, что несешь? Какой еще реванш?

Я выставила руки перед собой, словно возводя невидимую стену между нами. Мои ладони едва не коснулись его груди.

— Пари было на вечеринку, которая закончилась. Время вышло, ваш с Люком спор остался в прошлом. О каком реванше может идти речь? Все кончено. Чего ты теперь от меня хочешь?

— Тебя, — в его ответе слышалась обезоруживающая прямота, а в голосе проскользнули хищные нотки. — Если честно, мне на самом деле плевать, когда закончилась вечеринка и что там было с пари. Это перестало иметь значение в тот момент, когда я осознал, что хочу именно тебя. Не победительницу в конкурсе танцев, не трофей в глупом споре, а именно тебя.

Он сделал паузу, склонив голову набок, его взгляд скользнул по моим губам, а затем вернулся к глазам.

— Судя по тому, как ты реагировала на меня... Думаю, не только я чувствую это притяжение между нами. Даже если ты это отрицаешь.

Его слова ударили точно в цель, застав меня врасплох. Где-то в потаенном уголке души мне даже польстило, что его интерес ко мне больше не связан с дурацким пари. Что, возможно, для него это больше, чем просто желание переспать с очередной девушкой и поставить галочку. Но это мимолетное чувство быстро утонуло в волне поднимающейся злости, затмившей все остальные эмоции.

— Ты действительно считаешь себя таким неотразимым? — выпалила я, стараясь, чтобы мой голос звучал максимально язвительно. — Думаешь, тебе достаточно продемонстрировать этот свой фокус — подойти поближе, прожечь меня своим фирменным взглядом, сказать пару заготовленных фраз — и всё, я растаю у твоих ног? — я издала короткий смешок. — Ты серьезно? Боже, как банально. Прости, что разочаровываю, но твои игры, твои тактики соблазнения и особенно твое раздутое эго для меня — пустой звук.

Я перевела дыхание, чувствуя, как внутри разгорается пламя. Его самоуверенность выводила меня из себя.

— Может, эти дешевые трюки и срабатывают с твоими восторженными фанатками, которые готовы падать в обморок от одного твоего взгляда, но я не из их числа, — я чувствовала, как мои ноздри раздувались от злости. — Ты ведь даже не видишь во мне человека, верно? Для тебя я просто интересный вызов, возможность проверить свое обаяние на ком-то, кто не был сразу заворожен. Еще один пункт в списке «покоренных сердец». Но позволь тебя разочаровать — награды в виде меня на твоей полке не будет. Никогда.

Его лицо менялось — челюсть заметно напряглась, а в глазах вспыхнуло что-то темное, почти первобытное. Он навис надо мной как хищник, загнавший добычу в угол.

— О, как интересно, — процедил он сквозь зубы, и в его низком голосе чувствовалось плохо сдерживаемое раздражение. — Надо же, какой у тебя богатый опыт общения со мной. Столько выводов, столько анализа. Я действительно впечатлен твоей проницательностью, — в его словах явно сквозил сарказм. — Может, поделишься, что еще ты обо мне знаешь?

Я инстинктивно дернулась назад, но сзади меня встретила холодная поверхность шкафчика — отступать было некуда. Дэн моментально воспользовался моим замешательством, сокращая последние сантиметры между нами, его руки уперлись в металл по обе стороны от моей головы, буквально заключая меня в капкан. От его близости воздух вокруг словно наэлектризовался. Я упрямо подняла подбородок, пытаясь не выдать, какую бурю он поднимал внутри меня.

— Держись. От меня. Подальше, — процедила я, чеканя каждое слово, и упёрлась ладонями в его грудь, пытаясь создать хоть какое-то расстояние между нами. Я чувствовала, как под моими пальцами напряглись его мышцы.

Глаза Дэна потемнели до черноты, в них клубилась опасная смесь злости и чего-то еще — более глубокого, более голодного.

— Тебе в голову не приходило, что ты мне просто нравишься? — его голос стал низким, хриплым, обволакивающим, как расплавленный шоколад с нотками раздражения. — А после того, что было между нами... — он приблизился ещё на миллиметр, — все мои мысли только о тебе. Об этом ты в своём блестящем анализе не подумала?

— Я... — начала было я, чувствуя, как земля уходит из-под ног от этого неожиданного признания, но договорить не успела.

В одно мгновение его рука скользнула мне на затылок, пальцы зарылись в волосы, и он рывком притянул моё лицо к своему, накрывая мои губы своими в поцелуе.

Злость и желание смешались в этом поцелуе, делая его совершенно не похожим на тот, первый — яростным, почти жестоким. Он целовал меня с первобытной силой, заставляя задыхаться от накала эмоций. Его язык настойчиво скользнул в мой рот, сминая последние остатки сопротивления.

Одной рукой он крепко держал меня за затылок, намотав прядь волос на пальцы, слегка оттягивая назад, заставляя подчиниться, а второй вжимал в свое тело так, что между нами не осталось и миллиметра свободного пространства. Я ощущала каждый изгиб его тела, каждую напряженную мышцу, прижатую к моей коже. Его пальцы на моей талии двигались медленно, но решительно, обжигая даже сквозь ткань.

Я чувствовала, как предательски реагирует мое тело на его прикосновения — колени подгибались, дыхание становилось рваным, а внизу живота разливался томительный жар, грозящий поглотить меня целиком. Сердце колотилось о ребра с такой силой, что, казалось, он должен был слышать этот грохот.

Но злость все еще бурлила внутри, не позволяя полностью отдаться моменту. С каждым его движением она вспыхивала с новой силой, будто он бросал спички в бензин. Резко прикусив его нижнюю губу, я почувствовала металлический привкус крови во рту и поняла, что перестаралась. Дэн резко отстранился.

— Какого черта! — прошипел он, проводя тыльной стороной ладони по губе и с удивлением рассматривая кровь на коже. В его глазах плескалось возмущение.

— Считай это компенсацией за украшение на моей шее, — процедила я сквозь зубы, пытаясь совладать с дыханием и унять бешено колотящееся сердце. Собственный голос звучал хрипло, предательски выдавая мое состояние.

— Надо же, какая ты мстительная, — усмехнулся он, но в этой усмешке не было веселья. Голос звенел от едва сдерживаемой злости, а в интонации проскользнуло что-то почти восхищенное. — Я запомню.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки и восстановить остатки самообладания. Дэн стоял напротив, не отрывая от меня пристального, изучающего взгляда, словно видел впервые. Его укушенная губа все еще сочилась кровью, и он рассеянно слизнул ее кончиком языка, не разрывая зрительного контакта.

Второй поцелуй с ним. С человеком, которого я хотела презирать всеми фибрами души. Его губы были жесткими, требовательными, но в то же время... правильными. И это пугало больше всего. Он говорил, что я ему нравлюсь, но верилось в это с трудом.

— Я не верю ни единому твоему слову, — произнесла я, заставляя голос звучать спокойнее, хотя внутри все еще бушевала буря. — Ты сегодня устроил такой спектакль со свитером... Так не поступают с теми, кто действительно нравится. Так поступают с теми, кого хотят унизить. Ты меня подставил. Зачем? Теперь половина университета шепчется у меня за спиной, а Аманда, похоже, уже планирует мое медленное и мучительное уничтожение.

Его взгляд на мгновение смягчился, в жестких чертах промелькнуло нечто, похожее на сожаление.

— Насчет Аманды я действительно не подумал, — признал он с легкой заминкой. — За это прошу прощения. Но остальное... — он скривил губы в кривоватой усмешке, — это ответ на твой внезапный побег. «Я вернусь», — передразнил он мои слова с театральной интонацией, — а сама исчезла, словно тебя и не было. Знаешь, это меня...

Он на мгновение замолчал, подбирая слова.

— Вывело из равновесия. Решил показать всем, что между нами что-то есть. Возможно, не самым удачным способом.

После короткой паузы добавил уже серьезнее:

— Пожалуй, я перегнул палку.

— Между нами ничего нет, — отрезала я, скрестив руки на груди. — И уж точно не будет после твоей сегодняшней выходки.

Дэн не стал отвечать на мою колкость. Вместо этого он снова сократил расстояние между нами одним плавным движением. В его глазах уже не было злости или раздражения — в них появилось что-то новое, более глубокое.

— Лея, — произнес он — ты очень красивая. Особенно когда злишься.

Его пальцы невесомо коснулись моей щеки, оставляя за собой след, горячий, как ожог.

— Не трогай меня, — я отшатнулась, сбрасывая его руку. Ярость клокотала внутри, мешая поверить хоть одному его слову. — Это всё игра для тебя, да? Я пыталась объясниться, а ты... Ты просто невыносим. И нет, ты мне не интересен. Самовлюбленный эгоист, который не привык к отказам!

Лицо Дэна застыло. Желваки отчетливо заиграли на скулах. Не дожидаясь ответа, я развернулась и быстрым шагом направилась к выходу. В глубине души я ждала, что он окликнет, остановит, но шагов позади не было слышно. И странно, но это задело еще сильнее.

Пытаясь совладать с бурей внутри, я вылетела из раздевалки. Разумеется, я солгала — он действовал на меня как наркотик, от каждого его прикосновения кровь закипала в венах. Но играть по его правилам я не собиралась. Быть одной из многих, кому он небрежно улыбается в коридоре после проведенной вместе ночи, не входило в мои планы.

Я почти бежала по холлу, спешно поправляя волосы и одергивая смятую блузку, надеясь, что никто не заметит моего растрепанного вида. Но, как оказалось, неприятности на сегодня еще не закончились.

Глава 9

Я выскочила на улицу, жадно глотая свежий воздух. Ноги сами несли меня вперёд. Внутри бушевал настоящий ураган злости — на него, на собственную глупость, на всю эту нелепую ситуацию. Через пару минут я без сил опустилась на ближайшую скамейку, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.

Прохладный ветерок приятно остужал горящие щеки. Я откинулась на спинку скамейки и прикрыла глаза, пытаясь привести мысли в порядок. Солнце приятно согревало лицо, и понемногу напряжение начало отпускать.

Погрузившись в свои переживания, я даже не заметила, как передо мной материализовались три фигуры — Аманда, Эмма и Тейлор.

— Ой, девочки, посмотрите, кто тут расселся, — протянула Эмма с наигранным удивлением. — Никак от нашего красавчика убегает. Что, милая, не по зубам оказался?

— Помолчи, — оборвала её Аманда, недовольно поджав губы. — Я сама с ней разберусь.

— Слушай внимательно. Не думай, что если с тобой Дэн переспал по пьяни, то... — начала она, демонстративно поправляя на запястье браслет.

Мой взгляд невольно зацепился за изящное плетение из платины с крошечными бриллиантами, складывающимися в логотип «A.Grаyton». Это была не просто побрякушка, а символ статуса — коллекционная серия, выпущенная строго ограниченным тиражом, доступная только тем, чьи родители могли позволить себе выложить за украшение сумму, равную стоимости неплохого автомобиля.

Раньше я просто игнорировала выпады Аманды, считая ниже своего достоинства отвечать на её колкости. Но после случая с танцем я больше не собиралась молча проглатывать её оскорбления. К счастью, в отличие от встреч с Дэном, когда мой мозг отключался, а язык прилипал к нёбу, Аманда вызывала только холодную ясность мыслей. Поэтому я не стала дожидаться конца ее очередной язвительной тирады.

— Ты действительно думаешь, что это было просто по пьяни?

Пусть верит в свои фантазии о нас с Дэном. Разубеждать её в чём-либо я не собиралась. Её заблуждения сейчас работали в мою пользу.

Медленно поднявшись со скамейки, я выпрямилась во весь рост. Хотя Аманда и смотрела на меня сверху вниз со своим модельным ростом, я чувствовала внутри необычайную уверенность.

— Забавно, — я позволила себе легкую улыбку, — Дэн сам заговорил о наших отношениях, кажется, он совсем не скрывает их. А про вас с ним я слышала только про тот единственный раз. Видимо, ему хватило одного эксперимента, чтобы понять, что королева школы в постели как резиновая кукла — вроде блестит и стоит дорого, но толку никакого. Хотя для таких как ты, есть более простое определение — бревно.

Лицо Аманды исказилось от ярости так сильно, что я едва узнавала в этой перекошенной гримасе её обычно холеные черты. Её безупречно ровный тон кожи залился неравномерными пятнами ярости, а идеально очерченные губы скривились в некрасивую гримасу. Она резко подалась вперед, и капельки слюны от её яростного шепота осели на моей блузке. Безукоризненная укладка растрепалась, когда она нависла надо мной, превратившись из светской львицы в разъяренную фурию за считанные секунды.

— Как ты смеешь, ничтожество! — её голос сорвался на визг, и несколько студентов, проходивших мимо, с любопытством обернулись. — Что, напялила дизайнерские обноски своей нищей подружки и возомнила себя равной мне? Знай своё место, пустышка!

С каждым словом её лицо становилось всё более искаженным. Голос поднялся на октаву выше, превращаясь из раздраженного шипения в пронзительный визг, от которого невольно сжимались зубы.

— Думаешь, если Дэн по пьяни забыл свои стандарты и переспал с тобой, ты теперь что-то из себя представляешь? — она выплевывала каждое слово. — Один раз раздвинула ноги и сразу вообразила себя достойной конкуренткой? Ты как была никем, так никем и останешься — дешевка в шмотках с чужого плеча!

— Закончила свою истерику? — я лениво изогнула бровь, наблюдая, как пятна ярости расползаются по её лицу. — Аманда, только по-настоящему жалкий человек может тратить столько энергии, чтобы доказать своё превосходство над кем-то, кого считает ничтожеством. Может, папочкины деньги лучше потратить на хорошего психотерапевта? Тебе явно нужна помощь.

Аманда дёрнулась, словно от пощёчины. Её рука метнулась к браслету, демонстративно поглаживая золотую поверхность, украшенную фирменным тиснением.

— Ты... безродная самозванка, возомнившая о себе невесть что! — она практически захлебывалась словами от ярости. — Из хорошего в тебе только фамилия, которая на тебе смотрится как дизайнерская сумка из подземного перехода — кричаще фальшивая. Грэйтон? Просто оскорбление слуха! Даже обидно, что такую великую фамилию таскает кто-то вроде тебя, дешёвая потаскушка, — последние слова она буквально выплюнула мне в лицо.

Дело было в том, что у меня была такая же фамилия, как у владельца сети ювелирных салонов «A.Grаyton» Александра Грэйтона. Этот факт приводил Аманду в настоящее бешенство.

Сама же Аманда была просто одержима брендом «A.Grаyton». Она носила эти украшения словно корону — как символ принадлежности к высшему обществу. Счета её отца, вероятно, истекали кровью каждый месяц из-за её одержимости сверкающими побрякушками с фирменным клеймом.

Моя фамилия была довольно распространённой. Помимо меня на курсе училось ещё трое Грэйтонов, которые не имели никакого отношения к ювелирному магнату. Но почему-то именно мне Аманда с особым остервенением пыталась доказать, что я не имею никакого права носить эту фамилию. Были случаи, когда кто-то предполагал, что я могу быть частью той самой семьи Грэйтонов. В такие моменты я видела, как зрачки Аманды расширяются от ярости, а пальцы непроизвольно касаются её дорогущего ожерелья, словно проверяя на месте ли её истинный статусный символ.

Впрочем, сейчас её претензии по поводу фамилии были лишь дымовой завесой. Настоящая причина крылась в другом — в Дэне. Я наблюдала за её перекошенным от ярости лицом с каким-то клиническим интересом. Впервые безупречная Аманда выглядела так, будто вот-вот лопнет, как перекачанный воздушный шарик. Прощай, образ светской львицы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Следи за языком, — процедила я сквозь зубы. — Твои истерики по поводу моей фамилии уже даже не раздражают. Они просто жалки.

— Думаешь, ты для него особенная? — она резко переключилась на Дэна, словно нажала невидимую кнопку. — Для него ты просто порядковый номер. Он коллекционирует наивных дурочек, как другие — марки. Хочешь знать, что он рассказывал о своих... временных развлечениях? Как он смеялся, описывая их отчаянные попытки построить отношения?

— Как трогательно, что ты беспокоишься о моем сердце, — я скрестила руки на груди и изобразила удивление. Забавно, что она озвучила мои собственные мысли о Дэне, но признавать её правоту я не собиралась: — Только вот незадача. Я скорее поверю уличной гадалке, чем тебе.

— Я тебя предупреждаю, — её глаза опасно сузились, превратившись в щели. — Держись от него подальше. Иначе твоя студенческая жизнь станет настолько невыносимой, что отчисление покажется благословением. Одно моё слово в нужные уши, и ты будешь бояться ходить по коридорам этого университета, молясь, чтобы очередной день прошёл без публичного унижения.

— Мне физически больно наблюдать за твоими попытками запугать меня. Это как смотреть, как чихуахуа пытается напугать ротвейлера, — я почувствовала странное облегчение.

Угрозы Аманды звучали как истерика избалованного ребёнка, которому не купили очередную игрушку. Я развернулась, чтобы уйти, но ощутила, как чьи-то пальцы впились в мое предплечье. Эмма. До этого момента она молчала, как статуя, видимо, слишком шокированная публичным срывом своей королевы.

— Куда собралась? Мы с тобой ещё не договорили! — её голос дрожал от плохо скрываемого возбуждения. Наконец-то ей выпал шанс показать свою преданность Аманде.

— Иди к черту, Эмма. А ты, Аманда... — я смерила её презрительным взглядом, — тебе даже в ад не нужно — ты там уже местная знаменитость.

Я вырвала руку так резко, что Эмма покачнулась.

— В следующий раз, когда решишь устроить представление, потрудись хотя бы написать сценарий получше. Этот провалился с треском.

Я зашагала прочь, чувствуя, как адреналин пульсирует в висках. Вслед неслись приглушённые ругательства и обещания расправы, но я даже не обернулась. Меня не покидало ощущение, что я только что сбросила невидимый груз с плеч. Неразлучная троица осталась позади, не решившись преследовать — и это радовало.

Глава 10

Оставшаяся неделя выдалась на удивление спокойной. Дэна я не видела совсем. Совместных лекций у нас не было, а семинары проходили в разных корпусах университета, расположенных довольно далеко друг от друга. Даже в тех местах, где мы раньше постоянно сталкивались — на улице перед университетом или в спортивном центре — я его не встречала. Поймала себя на мысли, что инстинктивно выискиваю его силуэт в толпе студентов, и это откровение мне совсем не понравилось.

С Амандой я столкнулась лишь однажды, когда мы с Мадленой выходили из библиотеки с горой книг. Её лицо на секунду перекосило знакомой гримасой отвращения, словно она увидела таракана в своём салате.

Я буквально видела, как на кончике её языка формируются ядовитые фразы, но что-то её остановило. Может, отсутствие армии подпевал, а может... Мадлена. Моя вечно лучезарная подруга, которая, кажется, считала своим жизненным кредо находить что-то хорошее абсолютно в каждом человеке, смотрела на Аманду взглядом, способным превратить воду в лёд. Я даже слегка поёжилась, хотя этот взгляд предназначался не мне. Аманда явно почувствовала то же самое. Она просто процокала мимо на своих дизайнерских каблуках, усиленно делая вид, что пространство перед ней совершенно пусто.

Глядя на Мадлену в тот момент, я и не подозревала, что судьба снова готовит ей удар — Томас начал встречаться с Тейлор. Но Мадлена удивила своей стойкостью. Она позволила себе только один вечер слез с банкой шоколадного мороженого и моим плечом в качестве жилетки. А на следующее утро подруга встала с решимостью в глазах. «Лучшее лекарство — это занятость до полного изнеможения»,— заявила она, выбрасывая пустую коробку из-под мороженого.

Она не шутила. Мадлена устроилась диспетчером в службу такси, выбрав самые непопулярные ночные смены, словно бессонница была предпочтительнее снов о Томасе. «Лучше выматываться на работе, чем ворочаться без сна, прокручивая в голове его улыбку», — пожимала она плечами, когда я выражала беспокойство.

Надо отдать подруге должное — даже с хроническим недосыпом и разбитым сердцем Мадлена выглядела безупречно. Только я замечала тени под глазами, которые становились всё темнее, и мимолётные моменты, когда её улыбка гасла, обнажая настоящую боль. Но стоило кому-то появиться — и маска возвращалась, словно у неё был запасной резервуар солнечного света, которым она делилась со всеми, кроме себя.

Шумиха вокруг моего танца и выходки Дэна на лекции профессора Кармайкла постепенно утихла. К концу недели эта история стала просто одним из десятков университетских происшествий, о которых все говорят пару дней, а потом забывают, переключаясь на новые сплетни. В коридорах больше не слышались шепотки за моей спиной, хотя иногда я все же ловила на себе заинтересованные взгляды.

Я даже начала подумывать о возвращении к своему привычному образу тихони. Объемные толстовки и джинсы уже манили своим уютом. Но Мадлена бдительно следила за моим гардеробом, пресекая любые попытки вернуться к старому стилю. Стоило мне только потянуться к любимой толстовке, как она тут же возникала рядом с очередной блузкой или платьем, не оставляя мне выбора.

Надо сказать, что новый образ не вызывал у меня особого дискомфорта. Просто я отвыкла, что на меня обращают внимание. Раньше я могла пройти через всю столовую, и никто даже не поднимал головы, а теперь замечала мимолетные взгляды и улыбки.

Дэн будто испарился из моей жизни — ни звонков, ни сообщений, ни тех «случайных» столкновений в коридорах. Каких-то особых чувств к нему я не испытывала. Разве что физическое влечение, которое я старательно пыталась игнорировать. Его характер, поступки и манера общения чаще вызывали у меня раздражение, чем симпатию. И хотя иногда тихий голос внутри намекал, что я, возможно, просто убеждаю себя в этом, мысль о том, что он наконец оставил меня в покое, приносила странное облегчение, смешанное с каплей разочарования, в котором я не хотела себе признаваться.

После недели тишины я уже успела поверить, что вся эта история с Дэном осталась позади. Понедельник выдался особенно тяжелым — строгие преподаватели словно сговорились мучить нас, а семинары тянулись как резина. К концу дня мой мозг превратился в кашу, и единственным моим желанием было поскорее добраться до комнаты, рухнуть на кровать и не шевелиться как минимум до утра.

Я тащилась по коридору общежития, еле перебирая ногами и мечтая о горячем душе. Но стоило открыть дверь нашей комнаты, как я застыла на пороге, забыв про усталость. В воздухе витал нежный, почти невесомый аромат, наполняющий все пространство, а на столе красовался огромный букет светло-розовых пионов.

Мадлена лежала на кровати, подперев подбородок рукой, и с лукавой улыбкой наблюдала за моей реакцией. В моей утомленной голове промелькнула совершенно нелепая мысль.

— Неужели этот придурок Томас наконец понял, какое сокровище потерял, и решил извиниться? — выпалила я, бросая сумку на пол. — Тогда почему букет всё ещё цел, а не разорван на мелкие кусочки или не летит вниз с балкона с пожеланием приземлиться прямо ему на голову?

Лицо подруги мгновенно помрачнело, и я поняла, какую глупость только что сморозила.

— Черт, прости, — я подскочила к ней и плюхнулась рядом. — Мой мозг отключился ещё на третьей паре. Я полная идиотка.

— Да ладно, — она махнула рукой, но глаза всё равно остались грустными. — Я бы скорее сожгла его подарок в ритуальном костре, чем поставила в вазу.

Я подошла к букету, осторожно касаясь бархатистых лепестков. Они были идеальными — не слишком распустившимися, но уже достаточно раскрытыми, чтобы источать этот потрясающий аромат.

— Признавайся, — я повернулась к Мадлене, пытаясь разрядить обстановку. — Откуда такая красота? Это какой-то тайный поклонник из университета? Или какой-нибудь благодарный клиент разыскал диспетчера с чарующим голосом? — я театрально подняла брови. — Стоп, только не говори, что это твой начальник решил перейти от рабочих отношений к более личным?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Вообще-то, Шерлок, это твой букет, — она сделала драматическую паузу. — Курьер принес его час назад. Я с трудом удержалась, чтобы не вскрыть записку, но мое воспитание не позволило. Хотя, — она хитро прищурилась, — кажется, я и так знаю, от кого он.

Мое сердце сделало кульбит. Я снова повернулась к букету и заметила между пышных бутонов небольшой белый конверт, который раньше не заметила. Дрожащими пальцами — и почему они вдруг задрожали? — я достала записку и развернула ее.

Аккуратный, изящный почерк с легким наклоном: «Не могу перестать думать о тебе. И дело не в пари. Дэн».

— Ну? — Мадлена практически висела у меня над плечом, глаза ее сверкали от любопытства. — Букет от того, о котором мы обе думаем? — она затаила дыхание. — Судя по тому, как ты побледнела, это явно не профессор Кармайкл благодарит тебя за блестящие конспекты.

По телу пробежала легкая дрожь, а сердце предательски забилось чаще. Я прикусила губу, злясь на саму себя. И это после всех уверений, что он мне совершенно безразличен! В растерянности я опустилась на стул, не отрывая взгляд от записки, боясь, что буквы вдруг исчезнут, словно мираж.

— Надо же, пионы... — я провела пальцем по нежному бутону, чувствуя, как уголки губ сами собой поднимаются в улыбке. — Какое странное совпадение. Это же мои любимые цветы с детства. Он не мог этого знать. Неужели просто угадал? — я покачала головой, разглядывая прекрасный букет с нескрываемым восхищением.

Мадлена наблюдала за мной с минуту, а потом медленно опустилась на стул рядом, постукивая пальцами по столу.

— Знаешь, что я думаю? — она понизила голос, словно делилась великой тайной. — Может, он вовсе не тот самоуверенный засранец, которым ты его считаешь. У меня такое чувство, что ты ему действительно нравишься. По-настоящему.

— Мадлена! — я закатила глаза. — Тебя так легко впечатлил какой-то букет? Хорошо, он потрясающий, и да, чёрт возьми, мне очень приятно. Но давай вспомним его выходку со свитером? — я выразительно посмотрела на подругу. — До этого дурацкого пари он даже не замечал, что я существую, а теперь вдруг такие жесты. И этот букет... — я снова коснулась цветка, — такой подарок даже не вернёшь.

Мадлена задумчиво накрутила прядь волос на палец.

— Может он просто не решался подойти к тебе?

— Дэн — не решался? — я рассмеялась. — Мадлена, ты меня удивляешь. Парень, который меняет девушек как перчатки? Нет, что-то другое. Скорее всего, — я многозначительно подняла указательный палец, — его фирменные приемчики на меня не действуют, и теперь он просто меняет тактику — решил завоевать меня красивыми жестами.

Я бросила выразительный взгляд на пионы.

— К тому же, — я понизила голос, — он же лучший друг Томаса. Скажи мне кто твой друг… Не зря же они сошлись… Сначала эти красивые жесты, внимание, милые записки... А потом — бам! — ты сидишь, заедая горе мороженым, и думаешь, как могла быть такой наивной.

Мадлена поправила прядь волос, и я заметила, как в её глазах промелькнула грусть. Но она тут же встряхнула головой, натягивая привычную улыбку:

— Так что, порвешь букет на мелкие кусочки или выкинешь его в окно? — усмехнулась она, явно припоминая мои недавние слова.

— Пусть стоят... — я ещё раз посмотрела на пионы, и сердце предательски ёкнуло. — Они действительно красивые, и выбрасывать такую красоту — это как убивать искусство. Но Дэну всё равно придётся понять — красивыми подарками меня не купишь.

На следующий день я бродила по университету в поисках Дэна, готовая высказать ему всё, что думаю о его тактике. Но он словно растворился, будто специально меня избегал. К вечеру терпение лопнуло, и я набрала сообщение: «Спасибо за букет, но не стоит пытаться меня купить».

Ответ пришёл так быстро, будто он сидел с телефоном в руках и ждал моего сообщения: «Купить тебя невозможно. Но порадовать — почему бы и нет?»

Я уставилась в экран, перечитывая эти слова. «Пожалуйста, не надо больше подарков», — отправила я и замерла в ожидании. Но телефон молчал. И это проклятое молчание почему-то злило меня больше, чем если бы он прислал целую простыню оправданий.

Этим же вечером к сладкому аромату пионов добавился новый запах — свежей клубники в тёмном шоколаде. Коробочка появилась на пороге как по волшебству, без единой записки. На следующий день курьер принёс воздушные эклеры с кремом, которые просто таяли во рту, и профитроли, политые золотистой карамелью.

Я кусала губы от злости. Все подарки Дэна были продуманы до мелочей. Их невозможно было вернуть! Попробуй принеси в университет увядший букет или испорченные сладости — выглядела бы полной идиоткой. Подари он кольцо или дорогую сумочку, я бы мигом нашла способ всё вернуть. Но этот хитрец явно всё просчитал.

Несколько вечеров подряд мы с Мадленой уплетали сладкие подарки под сериалы, а сам Дэн будто испарился. Мои сообщения с требованиями прекратить эту сладкую атаку висели в чате без ответа, словно я писала в пустоту.

Внутри меня творился настоящий хаос. Сердце предательски ёкало каждый раз, когда курьер звонил в дверь — неужели снова от него? А разум зло шипел, что я веду себя как влюблённая дурочка. Конечно, внимание такого парня, как Дэн, кружило голову. Его упорство льстило, а от одних воспоминаний о наших поцелуях по коже пробегали мурашки. Но холодный расчёт напоминал о его славе сердцееда. Девушки в его жизни мелькали быстрее, чем кадры в старом кино.

И пусть он притягивал меня как магнит, я хотела не мимолётного приключения на пару недель. Мне нужны были настоящие отношения, а не роль очередного завоеванного трофея в его коллекции. А Дэн явно не из тех, кто готов играть по моим правилам.

Глава 11

В выходные Мадлена потащила меня в торговый центр, и, надо признать, шопинг оказался удачным. Я всразу любилась в нежно-бежевую тунику с изящной драпировкой. Она идеально облегала фигуру, а широкий пояс подчеркивал талию так, что даже Мадлена присвистнула. С леггинсами туника смотрелась идеально, а главное — её можно было носить с кроссовками или кедами, что делало образ не только красивым, но и удобным.

Помимо туники, я купила два платья. Первое — темно-синее, повседневное, с длинным рукавом и длиной чуть выше колена. Казалось бы, простое, но небольшой вырез на спине и изящный бант придавали ему особую кокетливость.

Второе платье с открытыми плечами красного цвета было более смелым и праздничным. Оно идеально облегало фигуру, струилось до пола, а соблазнительный разрез до середины бедра добавлял образу пикантности. Это платье пришлось как нельзя кстати — меньше, чем через две недели намечалась грандиозная вечеринка в честь столетия нашего университета.

Мадлена, конечно же, загорелась идеей пойти. Я тоже была не против повеселиться — на этот раз организаторы приглашали всех студентов, а не только золотую молодёжь, и вся наша группа собиралась идти.

За время, пока мы не виделись с Дэном, я не сталкивалась и с Амандой, не считая той случайной встречи возле библиотеки. В груди неприятно кольнуло осознание: она наверняка крутится рядом с ним, и это для неё явно важнее, чем строить мне козни. Впрочем, радость от того, что мы с ней успешно избегаем друг друга, перевешивала эту досаду.

Утром я надела новую тунику и минут пять любовалась собой в зеркале. Отражение определённо радовало глаза. Сегодня предстояло выступать на семинаре после лекции Кармайкла, и я давно не чувствовала себя настолько уверенно. Даже мысль о предстоящей встрече с Дэном и возможном неловком разговоре из-за его подарочных атак не портила настроение. Последние дни без стычек с Амандой меня явно расслабили. Зря. Очень скоро я поплатилась за потерю бдительности.

Сидя в университетской столовой, я в сотый раз пролистывала доклад на телефоне, машинально допивая остывший чай. До лекции Кармайкла оставались считанные минуты. У профессора действовало железное правило: на его парах никаких посторонних дел. Будь то подготовка к семинару или срочный звонок — профессор пристально следил, чтобы все студенты были полностью погружены в лекцию.

Чтение настолько захватило меня, что я полностью отключилась от реальности. Резкое движение сбоку я засекла слишком поздно. Горячая тушеная капуста уже летела в мою сторону, но я успела среагировать в последнюю секунду. Отскочив, опрокинула стул и едва удержалась на ногах. Аманда промахнулась. Содержимое тарелки, предназначавшееся, видимо, для головы, теперь украшало мою тунику огромным жирным пятном.

Я застыла в оцепенении, наблюдая, как куски капусты с морковкой медленно сползают по испорченной ткани и шлёпаются на белые кеды. Тяжёлый запах тушёных овощей окутал меня удушливым облаком. Теперь этот «аромат» будет преследовать до самого вечера.

Оторвав взгляд от масляного пятна на груди, я наткнулась на торжествующую физиономию Аманды. Она стояла в паре шагов, небрежно покачивая пустой тарелкой, и её губы растягивала плохо скрываемая ухмылка победительницы.

— Ой, Лея, прости меня, пожалуйста! Я такая растяпа, — пропела она голосом, сочащимся фальшивой заботой. От этого приторного тона у меня аж зубы свело.

Ярость поднималась изнутри раскалённой волной, заставляя щёки пылать огнём, а пальцы предательски дрожать от злости. Мне отчаянно хотелось вцепиться в её идеально завитые локоны, стереть эту довольную мордашку, но я заставила себя остаться на месте. Просто стояла и буравила её взглядом, вкладывая в него всю бурлящую внутри ненависть.

— Ах, как жаль, что испортила твою обновочку! — Аманда прижала руку к груди с преувеличенным сочувствием. — Впрочем, не расстраивайся, выглядит довольно бюджетно. Уверена, в ближайшем секонд-хенде найдёшь замену,— в каждом её слове сквозила издёвка.

Я уже открыла рот, чтобы высказать Аманде всё, что о ней думаю, но она не стала дожидаться моей реакции. Довольная собой, Аманда развернулась и грациозно удалилась, цокая каблуками по каменному полу. Устраивать погоню с воплями — только себя окончательно опозорить.

Схватив рюкзак, я поспешила к выходу под аккомпанемент жужжащих голосов. Половина столовой уже обсуждала произошедшее. Жгучие взгляды любопытных зевак буквально прожигали спину.

В уборной я набросилась на бумажные полотенца, лихорадочно счищая прилипшие кусочки капусты. Мокрое пятно расползалось всё шире, а въевшийся жир, казалось, только глубже проникал в ткань. Я включила воду посильнее и начала тереть с удвоенным усердием, но сделала только хуже. Теперь вся передняя часть туники была насквозь мокрой и противно липла к телу. А въедливый запах тушёных овощей, казалось, пропитал каждую нитку.

Я уставилась на своё отражение в полном отчаянии: взлохмаченные волосы, пунцовое от злости лицо и уродливое мокрое пятно во всю грудь. Просто шикарно. Теперь придётся весь оставшийся день ходить похожей на бездомную кошку, которую окатили помоями.

Горько усмехнулась, осознав, как ловко Аманда всё рассчитала. До лекции профессора Кармайкла — жалкие десять минут, а чтобы добраться до общежития и переодеться, нужно минимум четверть часа. Безвыходная ситуация.

Опоздать — об этом даже думать не стоило. Кармайкл славился железной дисциплиной и безжалостно захлопывал дверь перед носом опоздавших. За все годы только Дэн умудрился проскочить после начала лекции, и то исключительно благодаря своей безупречной репутации. Но я, увы, подобными привилегиями не располагала.

Выбор был не из приятных: либо прогулять лекцию и потом унижаться перед профессором, выпрашивая отработку (а его система дополнительных заданий была притчей во языцех — студенты рассказывали настоящие ужасы), либо... провести остаток дня ходячим пугалом в мокрой тунике, источая стойкий аромат столовской капусты. И оба варианта, несомненно, доставят Аманде массу удовольствия.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Деликатный стук в дверь заставил вздронуть. И прежде чем я успела издать звук, створка распахнулась. Чёрт побери — в панике я даже не подумала повернуть защёлку!

На пороге стоял Дэн. Его взгляд скользнул по моему плачевному виду, и в серых глазах мелькнуло неподдельное сочувствие. В руках он небрежно держал тёмно-синюю футболку.

— Держи, — он протянул мне футболку. — Собирался надеть на тренировку, но, похоже, тебе она сейчас нужнее, чем мне, — его слова звучали мягко, почти заботливо.

Я растерянно уставилась на Дэна. Все заготовленные фразы о его подарках, вся тщательно отрепетированная речь — все испарилось без следа. Сейчас я могла думать только о синей ткани в его руках, которая способна была спасти остатки моего достоинства.

— Когда у тебя тренировка? Боюсь, сегодня я уже не успею вернуть, — пробормотала я, не в силах оторвать взгляд от футболки.

— Переживу как-нибудь, — он небрежно пожал плечами, но в глазах плясали озорные искорки. — Буду тренироваться без футболки. Порадую девчонок.

Я демонстративно закатила глаза, изо всех сил игнорируя его провокацию. Протянула руку за спасительной футболкой. На секунду наши пальцы переплелись, и по коже прокатилась волна мурашек от этого случайного прикосновения. Почему он так действует на меня?

— Спасибо, — выдохнула я с искренней благодарностью. — Ты буквально спас меня.

Дэн сделал шаг назад, окинув меня внимательным взглядом.

— Только не забудь принести завтра, ладно? У нас межфакультетские соревнования по волейболу, — он рассеянно взъерошил волосы на затылке. — Это часть нашей командной формы. Кстати... — уголки его губ дернулись вверх, — завтра в семь вечера. Если что.

Я лишь улыбнулась в ответ, не давая никаких обещаний. Дэн уже потянулся к ручке двери, но в последний момент обернулся:

— Лекция вот-вот начнется, так что поторапливайся. Кармайкл к опоздавшим беспощаден. Думаю, ты и так это знаешь.

Его глаза лукаво блеснули.

— И я рад, что ты согласилась, — хмыкнул он и скрылся за дверью.

Вот это да! Я даже не ответила толком, а он уже всё решил за меня. Типично для него — принимать молчание за согласие. Но сейчас было не время анализировать его логику.

Торопливо стащив испорченную тунику, я натянула футболку Дэна. От мягкой ткани веяло свежестью стирального порошка, но сквозь него пробивался едва уловимый мужской аромат. Я невольно зажмурилась и втянула воздух полной грудью. Было что-то очень личное и волнующее в том, чтобы надеть его вещь.

Темно-синяя футболка была мне явно велика. Рукава доходили почти до локтей, а подол свободно облегал бедра. Но, как ни странно, сидела она на удивление хорошо. Мягкая ткань нежно обнимала силуэт, а белая цифра 4, красующаяся на груди и спине, создавала стильный контраст с насыщенным синим цветом. В сочетании с черными леггинсами, которые, к счастью, избежали капустного побоища, получался вполне спортивный и даже модный образ.

Поймав свое отражение в зеркале, я невольно улыбнулась. Растрепанная, с розовыми от волнения щеками, но почему-то счастливая.

Времени оставалось совсем немного. Я плеснула в лицо ледяной водой, чтобы окончательно прийти в себя, торопливо пригладила непослушные пряди и внимательно осмотрела себя в поисках остатков капусты. Протерев влажной салфеткой кеды, я рванула к аудитории, чувствуя необъяснимый прилив сил.

Глава 12

Я ворвалась в аудиторию буквально на последней секунде — профессор уже готовился начать лекцию. Проходя мимо Аманды к своему месту, я с тайным удовольствием поймала ее изумленный взгляд, прикованный к мужской футболке. По вытянувшемуся лицу было ясно — она никак не ожидала, что кто-то бросится мне на выручку.

Если бы Аманда только догадывалась, чья именно это футболка! Интересно, какое выражение появилось бы на ее лице, узнай она, кто оказался моим неожиданным спасителем?

Я устроилась за партой и уже привычно сделала вид, что погружаюсь в лекцию. Поначалу даже честно старалась выбросить весь кошмар из головы и сконцентрироваться на монотонном голосе профессора. Но мысли то и дело убегали к произошедшему, и я машинально строчила в тетради, мысленно перебирая способы отплатить Аманде той же монетой.

После того памятного случая, когда Дэн устроил этот цирк со свитером, я потратила целый час на расшифровку собственных каракулей. Теперь история повторяется — придется снова ломать голову над расшифровкой этих беспорядочных записей. Хорошо хоть, что к выступлению на семинаре я успела подготовиться, и теперь могу спокойно обдумывать планы мести.

Желание расквитаться с Амандой горело во мне ярким пламенем. Вот только подходящий план мести никак не приходил в голову. В прошлый раз с танцем все сложилось само собой, а сейчас... Просто вылить на нее что-нибудь в ответ? Слишком примитивно и предсказуемо. Устроить публичный конфуз на занятиях? Или запустить пикантный слушок? Нет, все это казалось мелочным и откровенно детским.

Внезапно меня ударило словно молнией. Решение было настолько простым и очевидным, что я даже удивилась, почему не поняла этого сразу.

Судьба сама преподнесла мне идеальный сценарий мести. Не нужно было ничего придумывать, строить хитроумные планы или рисковать. Достаточно просто появиться завтра на игре, куда меня пригласил Дэн. Аманда, разумеется, притащится туда следом. Она ведь как привязанная ходит за ним по пятам.

Я невольно опустила взгляд на футболку с крупным номером 4, в которой сейчас сидела. Завтра, когда Дэн выйдет на площадку в форме с тем же номером, Аманда мигом сообразит, кто именно выручил меня после её подлой выходки. Насколько я знала, в командной форме номера уникальны, так что сомнений у неё не останется.

Откинувшись на спинку стула, я едва сдержала довольную улыбку. Аманда наверняка уже выучила наизусть эту футболку и цифру на ней. О, я определенно не пропущу это представление, тем более сама мечтала увидеть её лицо в момент озарения. Завтра будет быть весьма занимательный день.

С вопросом возмездия я определилась, и теперь, казалось бы, можно было полностью переключиться на лекцию. Но мысли неожиданно потекли в другом направлении — к Дэну. Я украдкой скользнула взглядом в его сторону. Он устроился рядом ниже, через несколько свободных мест, и внешне выглядел полностью поглощенным словами профессора.

Неожиданная помощь Дэна никак не выходила у меня из головы. Если его предыдущие подарки я воспринимала как неуклюжие попытки меня подкупить, то сегодняшний поступок совершенно не вписывался в привычную картину. Он просто протянул руку помощи. Бескорыстно, не ожидая ничего взамен.

Я снова украдкой взглянула в его сторону, невольно задерживаясь на четких чертах профиля: идеально прямой нос, резко очерченные скулы, легкая небритость, придающая лицу особую мужественность. Словно почувствовав мой пристальный взгляд, он начал поворачиваться, и я поспешно уткнулась в тетрадь, притворяясь увлеченной своими записями. Сердце предательски участило ритм.

Лекция подошла к концу, и я не стала задерживаться — семинар проходил в другом корпусе. Проходя мимо Аманды, услышала её до боли знакомый язвительный тон:

— Надо же, наша капустная принцесса обзавелась мужской футболкой. Четвертый номер... Как трогательно — кто-то решил поиграть в рыцаря для бедной золушки. Только вот мужские шмотки тебе катастрофически не к лицу, дорогая. И не забудь постирать как следует, а то твой благородный спаситель будет потом благоухать твоей любимой капустой.

Я прошла мимо, даже не удостоив её взглядом, лишь скрыв довольную улыбку. Из этой тирады я поняла две важные вещи. Во-первых, Аманда понятия не имела, кому принадлежит эта футболка, а значит, завтра на игре её ожидал по-настоящему болезненный сюрприз. А во-вторых, она отлично запомнила номер. Именно то, на что я и рассчитывала.

Вечером я подробно пересказала Мадлене все перипетии этого бурного дня. Глаза подруги мгновенно загорелись предвкушением. Она немедленно решила составить мне компанию на завтрашней игре. Ей не терпелось собственными глазами увидеть лицо Аманды в момент прозрения. Такой изысканный план возмездия пришёлся ей по душе.

Разумеется, Мадлена снова принялась убеждать меня, что для Дэна я явно не просто мимолётное увлечение. Я поспешила свернуть этот разговор. Слишком много противоречивых эмоций клокотало внутри. Мне было трудно разобраться даже в собственных чувствах. То, что я испытывала к Дэну, то, как реагировала на его присутствие — это обычное физическое влечение или нечто более глубокое? А может, самая настоящая влюблённость?

Я боялась, что если позволю себе поверить в его искренность, то влюблюсь по-настоящему. А в серьёзность его намерений верилось с трудом, несмотря на все убеждения Мадлены. Если он действительно просто развлекается, если я для него всего лишь очередная забава, мне будет по-настоящему больно. Гораздо проще сохранять дистанцию, чем потом собирать себя по кускам.

Одно было ясно — Дэн мне определённо небезразличен. Каждый его взгляд, каждое случайное прикосновение отзывались внутри тёплой волной, заставляя сердце биться чаще. И, несмотря на твёрдое решение держаться от него подальше, всё чаще возникало желание махнуть рукой на осторожность и нырнуть в эту пучину с головой. Что из этого было правильным, я понятия не имела, да и лучшая подруга не могла дать дельного совета.

На следующий день я выбрала новое платье. Мне хотелось выглядеть привлекательно, хотя я упорно не желала признаваться себе, ради кого именно стараюсь. Постиранную футболку Дэна я вернула утром. Мы условились встретиться у главного корпуса, поскольку общих занятий сегодня не предвиделось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Разговор получился коротким: я ещё раз поблагодарила его за вчерашнюю помощь и пообещала, что обязательно приду на игру. Но даже эта мимолётная встреча оставила лёгкое головокружение и ощущение порхающих в животе бабочек.

Моя собственная реакция на него начинала меня раздражать. Что, чёрт возьми, со мной творится? Неужели вся моя убеждённость в том, что я для него лишь мимолётное увлечение, может так легко пошатнуться от пары подарков и одного благородного поступка? Нет, нельзя позволить себе так просто сдаться. Если я продолжу терять рассудок от каждой его улыбки, то очень скоро забуду об осторожности и окажусь в том самом омуте по уши.

Нужно взять себя в руки. Буду держаться с ним вежливо, но отстранённо. В конце концов, я не маленькая девочка и способна контролировать собственные эмоции... Хотя кого я пытаюсь обмануть? Достаточно одного его пристального взгляда, чтобы все мои намерения рухнули как карточный домик.

Глава 13

День прошёл без особых происшествий. В университетских коридорах мельком попалась на глаза Аманда. Она прошла мимо, даже не удостоив меня взглядом. К половине седьмого я добралась до спортивного центра, где у главного входа уже нетерпеливо топталась Мадлена, кутаясь в лёгкую джинсовую куртку. Вечер выдался на редкость прохладным.

Впервые оказавшись в волейбольном зале, я с любопытством огляделась по сторонам. Трибуны пока пустовали, и мы не спеша выбирали места с хорошим обзором, чтобы видеть и саму игру, и реакцию Аманды. К нашему везению, она уже обосновалась в первом ряду и живо болтала с Эммой и Тейлор, то и дело взрываясь заразительным смехом. Мы с Мадленой заняли позицию повыше и слегка сбоку — отсюда прекрасно просматривались и площадка, и первые ряды.

Аманда заметила меня практически мгновенно. Её взгляд скользнул по моей фигуре, а губы изогнулись в знакомой презрительной гримасе. Она подчёркнуто отвернулась и принялась ещё более активно щебетать с подругами, время от времени метая в мою сторону ядовитые взгляды.

Зал неспешно наполнялся болельщиками. Среди прибывающих я заметила Томаса, который целенаправленно двигался к первым рядам. Подойдя к Тейлор, он мимолётно поцеловал её и устроился рядом. Девушка тут же забыла о существовании подруг, полностью сосредоточившись на парне. Я искоса взглянула на Мадлену. Она улыбалась с напускным безразличием, изображая полное равнодушие к происходящему. Я незаметно накрыла её ладонь своей и крепко сжала, молчаливо выражая поддержку.

Позади Аманды и Эммы заняли места Шон и Адам. Аманда мгновенно активировала режим «неотразимой соблазнительницы» . Хоть она и была одержима идеей заполучить Дэна, старые привычки очаровывать всех подряд никуда не исчезли. Она игриво встряхивала волосами, томно прикрывала глаза и время от времени касалась губ кончиком языка.

Адам, явно польщённый подобным вниманием, то и дело находил поводы «случайно» коснуться её шелковистых локонов или изящного плеча. Шон же целиком погрузился в беседу с Эммой. Они о чём-то страстно шептались, периодически взрываясь приглушённым хохотом.

Периферийным зрением я уловила движение. Кто-то опустился в кресло рядом со мной. Обернувшись, я застыла в немом шоке — это был улыбающийся Люк, небрежно закинув ногу на ногу. То, что он предпочёл наше общество той весёлой компании внизу, настолько меня ошеломило, что я откровенно таращилась то на него, то на ряд ниже. Люк перехватил мой недоумевающий взгляд и ухмыльнулся.

— Надеюсь, прекрасные дамы не возражают против мужской компании?

Он проследил за моим растерянным взглядом и, слегка наклонившись, добавил:

— Там внизу, — Люк небрежно махнул рукой в сторону доносящегося снизу гомона, — я определённо окажусь третьим лишним. К тому же, зачем тратить время на скучные разговоры, когда здесь такие очаровательные девушки сидят в гордом одиночестве?

Его комментарий об «очаровательных девушках» заставил меня удивлённо вскинуть бровь. Довольно странно было слышать подобное от Люка, который совсем недавно пренебрежительно обзывал меня «серой мышкой» в разговоре с Дэном. Видимо, скептицизм слишком откровенно отразился на моём лице, потому что Люк тихо рассмеялся и покачал головой.

— Не смотри на меня так, — он расслабленно откинулся на спинку кресла. — Да, признаю, раньше я считал тебя безнадёжно скучной, — он небрежно пожал плечами, словно извиняясь за прежнюю слепоту. — Но ты сумела всех нас удивить. И..., — его взгляд скользнул по мне с неприкрытым одобрением, — эта метаморфоза тебе чертовски идёт.

Я едва сдержала улыбку. Удивительно, как человек, который всего пару недель назад делал вид, будто меня не существует, сейчас пытается быть любезным.

— Ты тоже умеешь удивлять, — я едва заметно усмехнулась. — Не каждый способен открыто признать, что изменил своё мнение.

После нашего короткого обмена любезностями мы переключили внимание на площадку. Над стадионом прозвучал протяжный сигнал сирены, возвещающий начало матча. Игроки обеих команд выбежали под оглушительные аплодисменты болельщиков. Среди них я мгновенно выделила Дэна. Его атлетичная фигура в синей командной футболке с крупной белой четвёркой на спине заметно возвышалась над остальными игроками. Он выглядел предельно собранным и сосредоточенным.

Я перевела взгляд на Аманду и мысленно начала отсчёт. Три, два, один... Её самодовольная улыбка медленно погасла, когда она рассмотрела знакомую четвёрку на спине Дэна. Забавно было наблюдать, как калейдоскопом сменялись выражения на её лице. Сначала лёгкое недоумение, затем нарастающий шок, и, наконец, щёки вспыхнули ярким румянцем негодования, когда она окончательно сложила два и два.

Аманда резко обернулась в мою сторону, буквально испепеляя меня взглядом, полным неприкрытой ярости. Я одарила её своей самой лучезарной улыбкой и грациозно помахала кончиками пальцев. Люк одобрительно присвистнул:

— Ого, а ты, оказывается, девочка с характером, — Люк откинулся назад с явным восхищением. — Где же ты раньше прятала эти острые коготки? А главное — зачем? Неужели весь этот образ тихони был всего лишь маскировкой?

Я только пожала плечами в ответ, хотя мысли лихорадочно кружились в голове. «Как же ты прав, Люк, — подумала я, — это действительно была моя неудачная маскировка. И как же мне хотелось узнать, будут ли последствия от того, что теперь меня знает весь университет и моё имя у всех на слуху? Надеюсь, что нет». Впрочем, сейчас мне совершенно не хотелось об этом размышлять. Я просто наслаждалась моментом.

Ко мне наклонилась Мадлена, едва коснувшись плеча:

— Это зрелище я запомню надолго! Кажется, я отсюда слышала скрежет её зубов. Определённо стоило прийти ради этого момента.

Мне же Аманда больше была не интересна. Чувство удовлетворения от маленькой мести постепенно отступало. Я получила именно то, чего хотела, и теперь можно было спокойно наслаждаться игрой. А посмотреть было на что.

Команды двигались как единый организм, мяч летал между игроками с невероятной скоростью. Дэн, хоть и был теннисистом, а не волейболистом, держался на площадке так, будто играл здесь всю жизнь. Его реакция и координация были безупречны. Он словно предугадывал каждое движение противника, виртуозно принимал подачи и отправлял точные пасы. Было что-то завораживающее в том, как уверенно и легко он двигался по площадке, как будто для него не существовало силы тяжести.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

За первую партию он несколько раз эффектно пробил блок соперников, вызвав бурю восторга на трибунах. К середине игры счет был уже 15:8 в пользу команды Дэна. Команда уверенно довела партию до победы со счетом 25:17, а решающее очко заработал именно Дэн, мощным ударом завершив партию.

Вторая партия оказалась более напряженной. Соперники, явно впечатленные мастерством Дэна, усилили защиту и стали внимательнее следить за его перемещениями. Игра шла очко в очко, никто не хотел уступать. Несмотря на несколько красивых атак Дэна, противники все же вырвали победу со счетом 25:23.

В решающей третьей партии накал страстей достиг пика. Трибуны неистово поддерживали обе команды, каждое удачное действие встречалось громкими аплодисментами. К середине партии команда Дэна начала постепенно уходить в отрыв. Его точные подачи и молниеносные атаки не оставляли соперникам шансов на спасение. Финальный счет 25:20 стал логичным завершением этого захватывающего матча.

После финального свистка объявили небольшой перерыв перед церемонией награждения. Люк поднялся со своего места и потянулся, разминая затекшие плечи.

— Лея, Мадлена, спасибо за компанию, но мне пора, — он отвесил шутливый поклон и, перепрыгивая через ступеньки, направился к друзьям. Спустившись и пожав руку Томасу, он сложил ладони рупором:

— Дэн! — его голос легко перекрывал общий гул. — Мы здесь!

На трибунах царила суматоха. Игроки, еще потные и запыхавшиеся, подходили к болельщикам, повсюду слышались поздравления и смех. Кто-то обнимался, кто-то позировал для селфи, а некоторые зрители, не дожидаясь официальной церемонии, уже пробирались к выходу, обсуждая лучшие моменты игры.

Я и Мадлена тоже собирались уходить. Ей нужно было успеть на работу, а я не видела смысла задерживаться. Программа-минимум выполнена: я насладилась тем, как Аманда буквально скрежетала зубами от злости, и сдержала обещание, данное Дэну. Можно было с чистой совестью ретироваться.

Мы уже поднялись по ступенькам, когда я зачем-то обернулась, инстинктивно выискивая в толпе Дэна. Сама не понимала, зачем мне это нужно. Взгляд скользнул по лицам, пока не замер на одной точке.

Там, внизу, среди всеобщего ликования, Дэн и Аманда целовались. Не просто целовались — сливались в страстном поцелуе, как будто вокруг них никого не существовало. Она обвила его шею руками, зарывшись пальцами в его влажные от пота волосы, а его ладонь лежала на ее талии. Эта картинка словно зависла перед глазами, выжигая каждую деталь в памяти.

Что-то больно кольнуло внутри, потом растеклось тяжелой волной по груди. Я резко отвернулась, чувствуя, как предательски вспыхивают щеки и к горлу подкатывает странный ком. Не плакала уже несколько лет. Даже тогда, когда рухнул весь мой привычный мир, слезы так и не пришли. А сейчас почему-то не могла справиться с этим неожиданным приступом... чего? Ревности? Досады?

Я ускорила шаг, едва сдерживаясь, чтобы не броситься бежать прочь от этого места. Мадлена, всегда чуткая к переменам настроения, мгновенно заметила неладное:

— Лея? Что случилось? — она притормозила, внимательно всматриваясь в мое лицо. — Ты была такая веселая минуту назад, а теперь будто призрака увидела.

— Аманда и Дэн... они... целуются, — едва слышно произнесла я, чтобы только Мадлена могла разобрать слова.

Подруга потрясенно охнула, но я не дала ей ничего сказать:

— Пойдем отсюда, скорее, — прошептала, сжимая кулаки так, что ногти впились в ладони. Мне хотелось как можно скорее убраться подальше, пока слезы не хлынули прямо здесь, среди толпы болельщиков.

Оказавшись на улице, я судорожно вдохнула прохладный вечерний воздух. Вот и отомстила... Господи, какая же идиотка. Лучше бы действительно облила ее колой или кофе. Хоть какое-то удовлетворение получила бы. А что сейчас?

Что это за тупая боль в груди, будто меня предали? Ведь Дэн мне даже не парень — я сама старательно держала дистанцию все это время, отталкивала его.

Мы шли молча по пустым дорожкам. Мадлена всегда чутко понимала, когда мне нужно время все переварить, прежде чем делиться переживаниями, поэтому тактично держалась рядом, лишь изредка бросая на меня обеспокоенные взгляды. Уже у самого общежития она виновато коснулась моего плеча:

— Прости, Лея, мне правда нужно бежать на работу. Уже катастрофически опаздываю. Завтра обязательно поговорим обо всем, хорошо? Обещаю.

Добравшись до комнаты, я рухнула на кровать, уткнувшись лицом в подушку, и разрыдалась. Слезы лились нескончаемым потоком, пока не заболела голов. Последние полгода и так были для меня тяжелыми, а вся эта история с Дэном и Амандой только усложнила жизнь. Их сегодняшний поцелуй стал последней каплей. Все, что я так старательно держала в себе, наконец, выплеснулось наружу.

Когда слезы немного утихли, в голове словно что-то щелкнуло. Злость накатила внезапно, горячей волной, выжигая остатки жалости к себе.

Так вот зачем он позвал меня на матч! Чтобы я своими глазами увидела их вместе. Какая продуманная жестокость — заставить меня наблюдать, как он целует другую. Ведь специально выбрал Аманду, прекрасно зная о нашей вражде. Что это было — месть за мои отказы? Такой изощренный способ показать, что я ему безразлична?

Я металась по комнате из угла в угол, не в силах успокоиться, но хотя бы поняла одно — мое решение держать его на расстоянии было абсолютно верным. Сейчас мы практически чужие друг для друга люди, а мне уже рвет душу на части.

Что было бы дальше? Я влюбилась бы по-настоящему, а потом смотрела, как он развлекается с целой очередью девчонок, которые так и липнут к нему при каждом удобном случае? И каждый раз гадать — я следующая на вылет или еще немного поиграем в отношения?

Нет уж, увольте.

Остановилась у окна, прижавшись горячим лбом к прохладному стеклу. В темноте мелькали редкие фонари, где-то вдалеке протяжно гудели машины. Такая обычная осенняя ночь, а внутри все горело и болело, как открытая рана.

На тумбочке тихо завибрировал телефон. Сообщение от Дэна заставило сердце снова заколотиться: «Хотел поговорить после игры, но не увидел тебя на трибуне. Улетаю на соревнования, увидимся, как вернусь».

Перечитала текст несколько раз, хмурясь. Что-то здесь совершенно не сходилось. Если он хотел поговорить именно со мной, то почему целовался с Амандой прямо посреди поля? Почему пишет мне, будто ничего не произошло, словно я не была свидетелем этой сцены?

Медленно опустилась на край кровати, чувствуя, как злость понемногу отступает, уступая место усталости и какому-то странному замешательству.

Что, если я что-то не так поняла? Что, если между ними действительно ничего нет? Покачала головой, прогоняя эти мысли. Нет, я же своими глазами видела — это был точно не дружеский поцелуй.

Может, все-таки стоит поговорить с ним, когда вернется? Дать шанс объясниться? В конце концов, утро вечера мудренее. Завтра, когда эмоции улягутся, я смогу трезво во всем разобраться.

Засыпая, я и не подозревала, что завтрашний день приготовил для меня новое потрясение.

Глава 14

Утро встретило меня безжалостным отражением в зеркале. После вчерашних слез лицо выглядело отекшим, а глаза казались непривычно маленькими и припухшими. Я старательно наносила тональный крем, пытаясь скрыть следы недавних слез, но даже плотный слой макияжа не мог полностью скрыть очевидного. Как бы я ни пыталась, лёгкая припухлость проступала сквозь макияж, выдавая моё разбитое состояние внимательному взгляду.

На первой паре я едва могла сконцентрироваться. Буквы в конспекте расплывались перед глазами, а мысли то и дело ускользали куда-то далеко. Приходилось делать над собой усилие, чтобы вернуться к реальности и уловить нить повествования преподавателя.

Ближе к обеду лицо начало приходить в норму. Отеки постепенно сошли, оставив после себя лишь легкую тень усталости под глазами.

Вместе с внешностью начало приходить в норму и настроение. «Из-за чего я, собственно, так расстроилась?» — мысленно отчитывала я себя. — «Поцеловались они, и что? У меня что, есть эксклюзивные права на Дэна? Я же хотела держаться от него подальше. А теперь обижаюсь, что он нашел себе другую?».

Но где-то в глубине души я понимала, что просто пытаюсь себя убедить. Одно дело — теоретически знать, что он может быть с кем-то еще, и совсем другое — увидеть это собственными глазами. «Я просто устала», — повторяла себе снова и снова, стараясь не замечать, как предательски сжимается что-то в груди.

В расписании образовалось свободное время между парами, и вместо того, чтобы тащиться в общежитие, я решила пойти в библиотеку — давно пора было заняться курсовой. В читальном зале почти никого не было, и эта тишина пришлась как нельзя кстати. За работой время летело незаметно, и я была даже рада, что можно отвлечься от всего и сосредоточиться на учебе.

До следующей пары оставалось совсем немного времени, так что я начала собирать вещи. В животе предательски заурчало — утром я едва успела выпить чашку кофе. Собирая разбросанные по столу записи, я мысленно прикидывала, успею ли забежать в столовую.

Скрип двери и цоканье каблуков по паркету заставили меня поднять голову. Аманда. Она, как всегда, выглядела безупречно, будто только что сошла с обложки журнала. И в отличие от меня буквально лучилась счастьем и энергией. Не сбавляя шага, она направилась прямиком к моему столу и опустилась на соседний стул, закинув ногу на ногу.

— Уже собираешься? — промурлыкала она медово-сладким тоном. — Не торопись... Скажи честно — ты же видела, как Дэн целовал меня вчера после игры? На глазах у всей трибуны?

Я стиснула зубы так сильно, что заболела челюсть. Желание стереть эту самодовольную ухмылку с ее идеального личика нарастало с каждой секундой, но я заставила себя промолчать.

— По твоему лицу все и так понятно — видела, — довольно протянула она, откидываясь на спинку стула. — Тогда у меня для тебя просто замечательная новость: мы теперь встречаемся. Официально. Знаешь, после игры мы поехали к нему домой...

Она томно прикрыла глаза, словно наслаждаясь воспоминаниями:

— Это была такая страстная ночь, что даже неприлично рассказывать. Утром я его провожала — он улетел на соревнования. Ты бы видела, какой он нежный спросонья, все время прижимал меня к себе, не хотел отпускать. Из-за меня даже чуть не опоздал на самолет!

Почувствовала, как желчь подступает к горлу, а в висках начинает пульсировать. В этот момент я поняла, что по-настоящему ненавижу эту дрянь.

— Мне должно быть дело до того, что ты, наконец, снова затащила его в постель? — процедила я с ледяной улыбкой. — Ты же за ним бегала как течная кошка. Надеюсь, ты его ничем не наградила. Я слышала, у тебя богатый послужной список.

К моему удивлению, Аманда даже бровью не повела в ответ на мое оскорбление. Наоборот — на ее лице расцвела снисходительная усмешка, словно я только что сказала что-то трогательно наивное.

— О, дорогуша, — ее сладкая улыбка медленно превратилась в хищный оскал. — Неужели завидуешь? Как это... очевидно. Я давно замечаю, как ты пожираешь его взглядом, когда думаешь, что никто не видит. Что, правда решила, будто одолженная футболка — это знак особого расположения?

Она театрально всплеснула руками.

— Ох, если бы ты слышала, как он рассказывал мне об этом! Говорил, что просто пожалел — такую жалкую, в этой заляпанной тунике. Мы вчера так хохотали над этим. Еще он сказал... — она сделала паузу, наслаждаясь моментом, — что ты слишком серая. Незаметная. Типичная статистка, которая мечтает о принце.

Я не знала, что из этого правда, а что — плод ее больной фантазии. Разум кричал не верить ни единому слову, но каждая фраза, вопреки всякой логике, вонзалась острым лезвием прямо под ребра. Ее слова просачивались сквозь все мои попытки сохранить хладнокровие, как яд сквозь кожу.

— Чего ты добиваешься? — устало выдохнула я, чувствуя, как по телу разливается свинцовая усталость. — Ты же получила то, что хотела. Теперь ждешь, что я стану аплодировать вашему счастью? Не дождешься. Катись к черту, Аманда, — процедила я сквозь зубы, закидывая лямку на плечо и направляясь к выходу.

Ее звонкий, издевательский смех преследовал меня до самых дверей. Я шла, расправив плечи и держа голову высоко, но каждая нота этого смеха впивалась в спину острыми когтями. Только бы не обернуться. Только бы не показать, как сильно задели меня ее слова.

На семинаре я механически отвечала на вопросы. Тема была мне хорошо знакома, и даже в таком состоянии я могла поддержать дискуссию, хотя голоса однокурсников и преподавателя доносились, словно сквозь толщу воды. Домой я буквально доплелась на автопилоте, рухнув на кровать прямо в одежде. Не было ни слез, ни желания анализировать случившееся. Только свинцовая тяжесть во всем теле и гулкая пустота внутри.

Примерно через час появилась Мадлена. Выслушав мой сбивчивый рассказ, она медленно покачала головой:

— Господи, да у вас там настоящие «Игры престолов» разворачиваются... — подруга присела рядом и осторожно предложила. — Может, все-таки стоит услышать его версию? Вдруг там не все так однозначно?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я горько рассмеялась, крепче обхватив подушку.

— Мадлена, я просто вымоталась. С того момента, как Дэн решил обратить на меня внимание, моя размеренная жизнь превратилась в какую-то мыльную оперу. Аманда словно учуяла кровь. Теперь каждый день придумывает новые способы добить меня морально. И надо признать, у нее это отлично получается.

Замолчала, пытаясь собрать мысли в кучу. Мадлена терпеливо ждала.

— Дэн... — вздохнула. — Конечно, он мне нравится. Было бы глупо это отрицать. Я превращаюсь в какую-то безмозглую школьницу, стоит ему заговорить со мной или коснуться. Но, знаешь, в чем дело? Я не хочу жить на американских горках. Сегодня он — принц на белом коне, спасает меня и осыпает подарками. А завтра я наблюдаю, как он страстно целуется с Амандой, которая, черт возьми, делает все, чтобы испортить мне жизнь. Не понимаю, чего он хочет. И самое главное — зачем мне все это нужно.

Мадлена сжала мою руку, безмолвно поддерживая.

— Понимаешь, так не должно быть, — продолжила я, качая головой. — Я не хочу быть одной из этих девочек-однодневок, очередным именем в его списке побед. Да, у меня нет опыта отношений, но даже я понимаю — как может получиться что-то настоящее, если все началось с глупого пари на мое соблазнение? Потом эти ссоры, та выходка на лекции... — я провела рукой по волосам. — Нормальные отношения строятся на взаимопонимании, общих интересах, доверии. А у нас что? Только физическое влечение и какая-то непонятная игра. Из этого ничего хорошего не выйдет.

Подруга задумалась, а потом тихо сказала:

— Иногда самые крепкие мосты строятся на руинах.

Я промолчала. В конце концов, Мадлена просто пыталась меня поддержать, а я... я слишком вымоталась, чтобы продолжать копаться в этом бардаке, который теперь называется моей жизнью.

Позже, уставившись в потолок в темноте, я все прокручивала ее слова. Мосты на руинах... Звучит вдохновляюще, вот только есть одна загвоздка — чтобы что-то построить, нужны два архитектора, а не один. А я до сих пор даже не знаю, играла ли Аманда спектакль или рассказывала чистую правду. Может, они и правда теперь счастливая парочка, а я просто жалкая дурочка, которая выдумывает оправдания, лишь бы не смотреть фактам в лицо?

Они целовались. На глазах у половины университета. Он пригласил меня на игру, а потом... страстно прижимал к себе другую. Как это можно объяснить?

Хватит искать ему оправдания. Нельзя научить рыбу летать, как бы сильно этого ни хотелось. И даже если история с Амандой окажется не такой однозначной... я больше не собираюсь быть той девочкой, которая верит в сказки. Пора спуститься с небес на землю и перестать ждать чуда.

Глава 15

Следующие дни меня не отпускало странное чувство — будто кто-то залез внутрь и выскреб все содержимое тупой ложкой, оставив лишь саднящую пустоту. Я металась между злостью на себя и какой-то липкой тоской, хваталась за любое занятие — фильмы, учебники, уборку, — лишь бы заглушить назойливые мысли. Но они все равно возвращались к Дэну, как стрелка компаса к северу.

Все из-за этого дурацкого поцелуя. До него я даже не осознавала, насколько сильно Дэн мне нравится. А теперь изводила себя ревностью к Аманде, представляя их вместе и тут же стыдясь собственных фантазий.

В какой-то момент я даже рассмеялась от абсурдности ситуации — сижу и мучаюсь от того, что мы никогда не будем вместе, хотя между нами толком ничего и не было. Два поцелуя, и я уже разваливаюсь по швам. Что бы со мной стало, случись между нами что-то серьезное? Наверное, меня бы просто размазало по стенке.

Я убеждала себя, что все решено, что пора ставить жирную точку и больше не думать об этом. Но каждый раз, когда телефон вибрировал от очередного уведомления, сердце предательски подскакивало — а вдруг это он? Я даже не выдержала и зашла на его страницу в соцсетях, чувствуя себя при этом законченной сталкершей. Дэн не появлялся онлайн с того самого дня, когда прислал то последнее сообщение. Странно, но это принесло облегчение — значит, он не общается и с Амандой. По крайней мере, не здесь.

Школьные подруги в один голос твердили, что от неудавшейся любви лучшее лекарство — новые отношения, клин клином вышибают. Наверное, в их словах есть смысл. Только вот среди парней из моего окружения никто особо не проявлял ко мне интереса, да и сама я после Дэна смотрю на них как на бледные копии — все какие-то пресные, предсказуемые, неинтересные.

Но скоро намечается большая университетская вечеринка, там соберется народ со всех факультетов. Новые лица, новые разговоры, новые возможности... Может, среди них найдется кто-то, кто сможет отвлечь меня от грустных мыслей? В конце концов, это точно лучше, чем продолжать сидеть дома и накручивать себя мыслями о несбыточном.

Пока же я решила полностью погрузиться в учебу. Сессия маячила на горизонте, и вместо того чтобы растрачивать энергию на бессмысленные переживания, лучше направить ее в конструктивное русло. Взять пример с Мадлены. Она когда-то говорила: «Главное — не оставлять себе ни минуты на грустные мысли». Ведь ей это действительно помогло пережить тяжелый период. Постараюсь и я заполнить каждую свободную минуту делами, чтобы не оставалось места для самокопания. Пустота и тоска — временные спутники, нужно только переждать.

В редкие свободные от учебы часы я танцевала. Включала музыку на полную громкость — благо соседки по общежитию были не против такого соседства — и растворялась в ритме. В эти моменты реальность словно отступала куда-то на задний план, оставляя только музыку и движение, пульсирующие в унисон с сердцебиением.

Приходилось довольствоваться своей тесной комнатой, хотя в университете работали танцевальные коллективы и группа черлидеров — можно было бы попробовать к ним присоединиться. Но что-то останавливало меня каждый раз, когда я подходила к объявлению о наборе. Возможно, это было глупо, но на то были свои причины.

Помимо танцев я открыла для себя университетский бассейн. По вечерам, когда он официально закрывался, я приходила поплавать. В полупустом помещении было тихо, только вода мягко плескалась о бортики. Мне нравилось это уединение, когда есть только я и вода. В такие моменты мысли наконец-то замолкали, а на душе становилось светлее.

С бассейном получилась забавная история. В этой части спортивного центра на посту сидит миссис Миллер — гроза всех студентов и по совместительству хранительница этого водного королевства. Ее маленькая комнатка у входа напоминает пост таможенного контроля: каждый посетитель должен пройти строжайший досмотр, снять обувь и сдать верхнюю одежду в гардероб. Она следит за порядком с дотошностью ястреба, и горе тому, кто осмеливался проскользнуть в бассейн в уличной обуви. Говорят, она даже ночует в своей каморке, неустанно охраняя владения.

Однажды я застала ее за отчаянными попытками передвинуть массивный шкаф. Миссис Миллер затеяла перестановку в своем крошечном кабинете. Было заметно, как тяжело ей справляться одной, и я, неожиданно даже для себя, вызвалась помочь. За полчаса борьбы с упрямой мебелью мы как-то незаметно разговорились. Оказалось, что за строгой маской скрывается удивительно добрая женщина.

Миссис Миллер была так тронута моей помощью, что сделала мне неожиданное предложение — приходить в бассейн в любое время, даже после официального закрытия. «Считай это своей личной привилегией», — сказала она тогда, почти конспиративно понизив голос. Честно говоря, я долго не решалась воспользоваться этим заманчивым предложением, но сейчас поняла, что пора использовать эту возможность.

Теперь я приходила сюда каждый вечер. Вот и сегодня, достав из сумки коробку шоколадных конфет для миссис Миллер (она так растрогалась, что даже прослезилась и крепко обняла меня), я медленно побрела в пустую раздевалку. Сегодня накатила какая-то особенная тоска, густая и липкая, смешанная с тревогой. По моим подсчетам, Дэн должен вернуться со дня на день. Может, завтра, может, послезавтра... От этой мысли внутри все сжималось от неприятного предчувствия. Я боялась этой встречи. Боялась увидеть его с Амандой, боялась их счастливых лиц и переплетенных пальцев. Боялась окончательно убедиться в том, что они теперь пара.

Я неспешно натянула черный купальник, разглядывая себя в зеркале раздевалки. Поморщилась, вспомнив, что второпях забыла сменную обувь — придется идти босиком. Прохладный кафель приятно холодил разгоряченные ступни, пока я шла в душевую.

Ополоснувшись под теплыми струями и смыв остатки дневной усталости, я осторожно, стараясь не поскользнуться на мокром полу, направилась к бассейну.

Телефон я взяла с собой и положила на скамейку у бортика. Мадлена должна была написать, когда закончится ее встреча с одногруппниками. Мы договорились немного прогуляться по университетскому городку — погода стояла на по-летнему теплая. Точного времени окончания встречи я не знала, поэтому решила держать телефон под рукой, чтобы не пропустить ее сообщение и вовремя выбраться из воды.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Большой зал был погружен в полумрак. Горело лишь несколько дежурных ламп под потолком, а через высокие панорамные окна лился мягкий золотистый вечерний свет. Вода казалась темной и манящей, только легкая рябь пробегала по идеально ровной поверхности от тихо работающих фильтров.

Я присела на бортик, опустив ноги в прохладную воду и наслаждаясь контрастом температур. Тишина и одиночество действовали лучше любого успокоительного, даря такое редкое в последние дни чувство внутреннего покоя.

Наконец оттолкнувшись от бортика, я плавно погрузилась в воду с головой. Прохлада приятно обволокла все тело, и я медленно поплыла вдоль размеченной дорожки. Несколько раз пересекла бассейн из конца в конец, затем перевернулась на спину и устремила взгляд в высокий потолок, лениво перебирая руками и позволяя мыслям раствориться в мерном плеске воды.

Закончив заплыв, я выбралась из бассейна и осторожно дошла до душевой, придерживаясь за стену — мокрые ноги скользили по кафелю. Горячие струи приятно согрели остывшую кожу, постепенно смывая с волос и тела навязчивый запах хлорки.

В раздевалке я промокнула волосы махровым полотенцем и натянула белье. Чёрт, телефон! Я же оставила его на скамейке у бассейна. Что за рассеянность накатила сегодня — то сменную обувь дома забыла, то телефон... Нужно срочно вернуться — вдруг Мадлена уже написала и стоит где-то на улице, дожидаясь меня.

Осторожно ступая босыми ногами по прохладному кафелю, я снова направилась к бассейну. Точно знала, что в спортивном комплексе абсолютно никого нет. Миссис Миллер никогда и никого не пустила бы в это время кроме меня, так что даже не подумала одеваться. Все равно через минуту вернусь обратно в раздевалку. Вода с недосушенных волос предательски капала на плечи, оставляя прохладные влажные дорожки на коже, и я слегка поежилась.

Телефон одиноко лежал на деревянной скамейке у бортика. Потянувшись за ним, я увидела, как экран тут же ожил, показывая новое сообщение от Мадлены: «Прости, дорогая, немного задерживаюсь. Буду через 30-40 минут, можешь не торопиться». Облегченно выдохнула — значит, времени еще предостаточно.

Развернувшись на пятках, я сделала шаг в сторону раздевалки, как вдруг резкий хлопок тяжелой двери заставил меня замереть на месте. Звук гулко разнесся по пустому помещению, нарушив идеальную тишину. Из мужской раздевалки, беззаботно насвистывая какой-то знакомый мотив, вышел... Дэн. В одних темных плавательных шортах, с блестящими каплями воды, медленно стекающими по широким плечам и рельефному загорелому торсу. Влажные темные волосы были взъерошены, а на лице играла расслабленная улыбка.

Спасибо всем, кто дочитал до 15 главы!

Лея и Дэн, наконец, встретились... да еще и в такой пикантной ситуации! Как думаете, что будет дальше? Чего ожидаете от этой встречи?

Оцените главы и пишите комментарии — критика тоже приветствуется! Очень жду ваших реакций! ❤️

Глава 16

Я не могла поверить своим глазам — он же должен был вернуться только через пару дней! Как он вообще умудрился оказаться здесь, в запертом спортивном комплексе?

Замерев на месте, я остро осознала, что стою перед ним в одном белье — тонком белом топике, который от влаги стал почти прозрачным, и простых хлопковых трусиках. Щеки вспыхнули жаром, а сердце заколотилось где-то в горле.

Дэн резко остановился, его потемневший взгляд медленно заскользил по моему телу. Глаза прошлись по изгибу бедер, задержались на талии, затем неторопливо поднялись выше. В его взгляде промелькнуло что-то опасное, почти хищное. От этого пронизывающего внимания по коже пробежали мурашки, а в животе затрепетало странное чувство. Он сделал шаг вперед, сокращая и без того небольшое расстояние между нами.

— Лея? — голос прозвучал низко и хрипло, словно каждый звук давался ему с трудом. — Что ты здесь делаешь? — в его тоне смешались искреннее удивление и что-то еще, от чего у меня перехватило дыхание.

Никогда прежде я не чувствовала себя настолько беззащитной, как сейчас, стоя перед ним в одном промокшем белье. Капли воды медленно стекали по коже, а его пристальный взгляд, казалось, следил за каждой из них. Щеки полыхали огнем, руки предательски дрожали, и я инстинктивно обняла себя за плечи, отчаянно пытаясь хоть как-то прикрыться. Хотелось броситься наутек в раздевалку, накинуть что-нибудь на себя, но его магнетический взгляд словно приковал меня к мокрому кафелю. В глубине его глаз плескалось что-то такое, от чего внутри все болезненно сжималось.

— Я... мне разрешает миссис Миллер, — слова посыпались сами собой, торопливо и до смешного сбивчиво, будто мне срочно нужно было оправдаться за свое присутствие. — Она позволяет мне приходить по вечерам, после закрытия, — я замолчала, осознав, что начала тараторить.

Его брови удивленно взметнулись вверх:

— Миссис Миллер? — он явно не мог в это поверить. — Серьезно? Эта женщина не пускает сюда даже звезд университетской команды после закрытия, а тебе просто так разрешила? — медленно покачал головой с недоверчивой усмешкой. — Что ты такого сделала, что растопила её ледяное сердце?

Я решила не рассказывать про историю со шкафом — слишком нелепо это прозвучало бы сейчас. Но пока я молчала, до меня вдруг дошло — Дэн никак не мог попасть в бассейн обычным путем. Миссис Миллер не пустила бы даже его, да и здание давно заперто на все замки, а сам он должен был вернуться только завтра или послезавтра. Это осознание на мгновение вытеснило даже жгучее смущение. Что он вообще здесь делает?

— Стоп, а как ты сюда попал? — я по-прежнему прижимала руки к груди, отчаянно пытаясь хоть как-то прикрыться. — Миссис Миллер никому бы не позволила нарушить правила, тем более зная, что я здесь. И разве ты не должен быть сейчас на соревнованиях?

Я понимала, что надо немедленно бежать в раздевалку, но словно приросла к мокрому кафелю. Его взгляд держал меня крепче любых цепей.

— Есть у меня кое-какие привилегии, — его голос стал еще более низким и хриплым, а в глазах мелькнуло что-то озорное. — Служебные входы, запасные ключи... Наша железная леди даже не подозревает о моем визите.

Я не могла оторвать взгляд от его лица, от этой едва заметной самодовольной усмешки. Дэн помолчал мгновение, а затем сделал еще один шаг вперед:

— Что касается соревнований... — теперь он стоял так близко, что я чувствовала исходящее от него тепло, — решил сбежать с банкета. Планировал завтра найти тебя и поговорить, но, похоже, вселенная решила ускорить события.

Его глаза по-прежнему скользили по моей фигуре, заставляя сердце сходить с ума. Я чувствовала себя обнаженной под этим откровенным, изучающим взглядом. Впрочем, в одном лишь топе и трусиках я и была почти такой. От его пристального внимания по коже бежали мурашки, а дышать становилось всё труднее.

— Мокрые волосы тебе так идут... — в его глазах промелькнула такая откровенная жадность, что стало ясно — речь совсем не о прическе. — И это в миллион раз лучше того, что рисовало мое воображение.

Воздух между нами, казалось, потрескивал от напряжения. Я на мгновение прикрыла глаза, и тут же перед внутренним взором всплыла та самая картина, которая преследовала меня целую неделю: переполненные трибуны после игры и Дэн, страстно целующий Аманду на глазах у всего университета. Это воспоминание въелось в память раскаленным клеймом, возвращаясь в самые неподходящие моменты.

Когда его пальцы медленно скользнули по моему обнаженному плечу, оставляя за собой дорожку мурашек, я резко отступила, выставив руку вперед как защитный барьер:

— Стой, — голос предательски дрогнул, но я заставила себя говорить как можно ровнее. — Как же Аманда? Разве вы не пара?

В его серых глазах промелькнуло такое искреннее, почти детское изумление, что вся самоуверенность мгновенно слетела с него, словно маска. Передо мной стоял растерянный мальчишка, а не звезда университета.

— Я встречаюсь с Амандой? — он издал короткий, лишенный веселья смешок и медленно покачал головой, словно услышал что-то совершенно абсурдное. — Господи, откуда у тебя такие мысли?

Дэн замолчал, пристально изучая мое лицо, словно пытался заглянуть в самые потаенные уголки души. Его взгляд стал острым, а в глазах появилось понимание:

— Погоди... это она тебе наплела эту чушь? — в голосе зазвучала сталь. — И ты поверила? — последняя фраза прозвучала с таким горьким разочарованием, что я невольно отвела глаза.

Его тон заставил меня покраснеть от стыда, но воспоминание о той сцене было слишком четким, слишком болезненным, чтобы просто отмахнуться от него. Я почувствовала, как вспыхнуло мое лицо:

— Но вы целовались! — слова сорвались с губ громче, чем я планировала, выдавая всю глубину моей боли. — Я сама видела.

Дэн посмотрел мне прямо в глаза, и его голос стал неожиданно мягким:

— Что ты видела? — в его голосе звучала усталость.

Не дождавшись моего ответа, он покачал головой и продолжил с какой-то горькой усмешкой:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Это была самая нелепая ситуация в моей жизни. Она подскочила ко мне так быстро, что я даже среагировать толком не успел. Секунду спустя я её оттолкнул, но этого ей и было достаточно. наверняка она прекрасно знала, что ты наблюдаешь. Я думал, ты либо вообще ничего не видела, либо заметила, что я её оттолкнул. Хочешь проверить мои слова? Ребята все видели, можешь у них спросить.

Он мягко убрал непослушную прядь волос с моего лица, затем приподнял подбородок, заставляя посмотреть ему прямо в глаза:

— Лея, у меня никогда ничего не было с Амандой.

Я недоверчиво посмотрела на него, внимательно вглядываясь в его лицо и пытаясь найти хоть тень неискренности в этих серых глазах. Его губы изогнулись в понимающей усмешке:

— Вижу, что не веришь. Послушай, я знаю Аманду с детства и прекрасно понимаю, что это за человек. Если бы между нами что-то было, она бы не дала мне покоя. Мне и так тяжело от этого постоянного внимания, а теперь она еще пытается разрушить то, что есть между нами.

Он замолчал на мгновение, словно подбирая слова.

— В твоих глазах у меня может быть не лучшая репутация. И это вполне заслуженно. Я никогда не был образцом для подражания в отношениях. Но с Амандой... — он медленно покачал головой, не отрывая от меня пристального взгляда. — С ней никогда, слышишь, никогда ничего не было, и не могло быть.

Его слова звучали так искренне, что я готова была поверить каждому из них. Хотелось просто довериться, перестать анализировать и сомневаться. Но память упрямо подсовывала картинки того вечера — Аманду с горящими глазами, её уверенный голос, когда она рассказывала об их ночи перед его отъездом.

Кто из них играет со мной в эту жестокую игру, превращая каждый мой день в бесконечную череду догадок и подозрений? Я устала разгадывать этот ребус, где каждый ответ порождает десяток новых вопросов.

Его руки снова коснулись моих плеч, и я против воли почувствовала, как тело предательски откликается на это прикосновение. Рядом с ним я одновременно чувствовала себя в безопасности и на краю пропасти.

— Дэн, — голос звучал не так уверенно, как хотелось бы, — я тебе и верю. Но с тех пор, как ты появился в моей жизни, она превратилась в какой-то безумный калейдоскоп. Эти бесконечные недомолвки, недопонимания, постоянное напряжение... — я судорожно вздохнула, чувствуя, как предательски дрожат губы. — И Аманда словно с цепи сорвалась, она превращает мою жизнь в настоящий кошмар. Я просто не выдерживаю.

Наконец, я заставила себя произнести слова, которые так отчаянно не хотела говорить вслух:

— Дэн, прошу тебя, оставь меня в покое. Я... я не хочу стать очередной мимолетной интрижкой в твоей жизни.

Я опустила взгляд, изучая узор на полу. Знала — стоит посмотреть ему в глаза, и вся решимость рассыплется в прах. Осторожно отстранилась, освобождаясь из его объятий. Внутри всё сжималось от противоречий — хотелось остаться, но разум кричал, что нужно уходить. Прямо сейчас.

Глава 17

Резко развернувшись, я почти бегом устремилась к выходу, нервно сжимая телефон в дрожащих пальцах. Нужно было просто уйти отсюда. Немедленно, пока не передумала. В спешке совершенно забыла о мокрой плитке вокруг бассейна и собственных босых ногах.

Обычно я не страдаю неуклюжестью, но сегодня удача явно была не на моей стороне. В один миг ноги разъехались на мокрой плитке. Телефон вылетел из рук и заскользил по полу, а я, отчаянно пытаясь сохранить равновесие, беспомощно замахала руками. Бесполезно.

Следующая секунда растянулась на вечность. Ощущение падения, понимание неизбежности, и, наконец, громкий всплеск. Вода сомкнулась над головой, и я больно ударилась лодыжкой о жёсткий бортик. Не успев задержать дыхание, нахлебалась хлорированной воды — она обожгла горло и лёгкие.

Попытавшись всплыть, я отчаянно заработала руками, но острая боль в ушибленной лодыжке и паника мешали нормально плыть. В этом месте бассейн был слишком глубоким, чтобы достать до дна, а от недостатка кислорода движения становились всё более хаотичными.

Внезапно я почувствовала, как крепкая рука обхватила мою талию, прижимая к себе. Я даже не заметила, как Дэн прыгнул следом. Не ослабляя хватки, он одним движением дотянулся до бортика и, крепко держа меня одной рукой, второй оперся о край. В следующее мгновение я уже сидела на краю бассейна, даже не успев понять, как это произошло. Он выбрался следом одним быстрым движением, а я, согнувшись, пыталась справиться с раздирающим горло кашлем.

Мне понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Я глубоко вздохнула, чувствуя, как постепенно возвращается способность нормально дышать. Дэн сидел рядом, не сводя с меня внимательного взгляда.

— Спасать тебя от всевозможных неприятностей входит у меня в привычку, — в его голосе слышалась мягкая усмешка. — Не могу сказать, что возражаю против такой роли.

Дэн сидел настолько близко, что его плечо почти касалось моего. Было прохладно, мокрый топ лип к телу. Я должна была дрожать от холода, но рядом с ним ощущала лишь разливающееся по венам тепло.

— Прямо образец осторожности, — вздохнула я с горькой иронией. — Забыла сменную обувь, старалась держаться за стенку, двигалась как черепаха... А стоило только поторопиться — и вот результат. Даже толком задержать дыхание не успела перед падением.

Подняв голову, я встретилась с его взглядом. В тёмных глазах читалось беспокойство.

— Спасибо, что вытащил, — тихо сказала я.

Машинально потерев ноющую лодыжку, я невольно поморщилась. Дэн мгновенно это заметил

— Больно? — спросил он, оценивающе глядя на мою ногу.

Он наклонился ближе, мокрые тёмные волосы почти коснулись моего колена.

— Кажется, не очень серьёзно, — я попыталась отмахнуться. — Даже синяка не останется.

— Дай посмотрю, хочу сам убедиться, что не серьёзно.

Тёплые пальцы осторожно коснулись ушибленного места, деликатно ощупывая область вокруг лодыжки.

— Здесь болит? — спросил он, едва касаясь кожи.

— Нет! — ответила я чересчур поспешно и громко.

Боль? Какая боль? Всё моё сознание сосредоточилось на этих бережных, почти невесомых прикосновениях. Я замерла, не смея пошевелиться, боясь разрушить этот момент. Воздух между нами словно сгустился, время остановилось, и в мире существовали только его нежные пальцы на моей коже.

— Похоже, действительно ничего серьёзного, — тихо проговорил он, не убирая руки. — Постарайся поберечь ногу ближайшие дни.

Он так и не отпустил мою ногу. Его ладонь неспешно поползла вверх по влажной коже, оставляя за собой огненную дорожку. Когда пальцы достигли середины бедра и остановились там, он медленно поднял глаза и окинул меня взглядом — так пристально, будто запоминал каждый изгиб. Желание в его глазах было настолько обнаженным и откровенным, что воздух застрял в горле.

Лишь тогда ко мне пришло запоздалое осознание того, в какой ситуации мы оказались. Оба насквозь мокрые, почти раздетые, так опасно близко друг к другу на скользком от воды кафеле... Белый топ, насквозь мокрый, превратился в полупрозрачную тряпочку, которая скорее подчеркивала, чем скрывала. Приглушенный свет бассейна, тихий плеск воды и влажный воздух вдруг сделали происходящее невероятно интимным.

Но времени смутиться у меня не было. Дэн одним текучим движением оказался надо мной. Холодная плитка под спиной резко контрастировала с обжигающим теплом его тела. Он опирался на локти по обе стороны от моей головы, и капли с мокрых прядей падали мне на щеки и губы. Я слизывала их, не отрывая взгляда от его лица, и чувствовала, как он напрягается от этого жеста.

В следующую секунду его губы накрыли мои, и реальность рассыпалась на тысячи искр. Поцелуй начался нежно, почти робко, словно он проверял, не передумаю ли я. Но когда мои руки скользнули по его мокрым плечам, ощущая игру мышц под горячей кожей, и пальцы утонули во влажных волосах на затылке, притягивая его ближе, Дэн издал низкий стон и углубил поцелуй.

Дэн прикусил мою нижнюю губу, а когда я невольно приоткрыла рот от неожиданности, его язык немедленно воспользовался этим. Я выгнулась ему навстречу, а его ладонь медленно очертила изгиб талии, оставляя за собой дорожку мурашек. Каждое прикосновение отзывалось внутри сладкой дрожью, заставляя забыть обо всем на свете.

Внезапно он оторвался от моих губ, тяжело дыша, и прислонился лбом к моему. Его пальцы бережно убрали мокрую прядь с моего лица, а в потемневших глазах мерцало что-то новое — что-то большее, чем просто желание.

— Лея, — его голос дрожал от напряжения, — ты ошибаешься, принимая происходящее за мимолетную интрижку.

Времени переварить его слова у меня не было. Он снова припал к моим губам — на этот раз нежно, почти целомудренно, а затем его поцелуи медленно поползли вниз по линии подбородка.

Горячие губы скользили по чувствительной коже шеи, заставляя меня запрокинуть голову и подставить ему длинную линию горла. Когда его зубы слегка прикусили особенно чувствительное место за ухом, из груди вырвался предательский стон.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты зацепила меня с самого первого дня, стоило тебе появиться в аудитории, — прошептал Дэн мне в шею, и от этих слов по коже разлилось тепло не меньше, чем от его поцелуев.

Его губы медленно скользили от шеи к ключицам, оставляя за собой горящий след. Каждое прикосновение отзывалось дрожью где-то в груди, заставляя меня прижиматься ближе. Пальцы Дэна едва касались моих плеч — осторожно, словно он боялся разрушить что-то хрупкое.

— Но, черт, как же ты на меня смотрела — так холодно, что я был уверен: у меня нет никаких шансов, — он чуть отстранился, глядя мне в глаза. — Казалось, никто не достоин твоего внимания.

Где-то на краю затуманенного сознания мелькнуло удивление — неужели я правда производила такое впечатление? Но эта мысль быстро растворилась, когда его губы снова коснулись моей кожи, на этот раз в ложбинке между ключицами. Мои пальцы непроизвольно впились в его плечи, когда он прихватил кожу зубами, тут же смягчая укус нежным поцелуем.

Прохладный вечерний воздух обволакивал нас, контрастируя с жаром наших тел на холодной плитке у бассейна. Отблески воды играли на стенах, и время словно остановилось. В этом полумраке меня бросало то в жар, то в холод от каждого его прикосновения.

— А потом ты оказалась в моей комнате и... — он оторвался от моего плеча, где его губы только что рисовали невидимые узоры, — боже, как ты отвечала на мои поцелуи…

Его слова разливались по телу теплой волной, проникая в каждую клеточку. От прикосновений я таяла, даже не замечая холода плитки под спиной. Весь мир сузился до его рук, его дыхания, до этого момента. Реальность отступала, оставляя только ощущения.

Дэн становился смелее с каждой секундой. Руки скользили по моим бедрам, оставляя дорожки мурашек, пальцы то едва касались кожи, то уверенно сжимали, заставляя выгибаться навстречу. Каждое касание погружало меня глубже в пьянящее марево страсти.

Поцелуи тоже становились все откровеннее. Губы Дэна скользили по животу, оставляя влажные следы, от которых все внутри сжималось в сладком напряжении. Его дыхание обжигало кожу, а пальцы очерчивали контуры тела. Когда его ладонь накрыла мою грудь, сжав затвердевший сосок через тонкую ткань, а язык медленно провел по чувствительной коже живота, я окончательно потеряла связь с реальностью. В голове не осталось ни единой мысли, только острое желание раствориться в этих ощущениях.

Не сразу поняла, что в мой пах уперлось что-то твердое — настолько была поглощена новыми, будоражащими ощущениями. Все тело молило о продолжении, каждое его прикосновение отзывалось внутри горячей пульсацией. Но когда его пальцы скользнули под ткань влажных трусиков, меня охватил страх.

Глава 18

Я испугалась. Нет, не Дэна. Я боялась первой близости с мужчиной. Близости, которая вот-вот могла случиться здесь и сейчас, на этом мокром холодном кафеле. С мужчиной, рядом с которым я теряла рассудок, но который даже не мой. От этой мысли что-то болезненно сжалось в груди, возвращая в реальность.

Уперлась ладонями в его грудь, чувствуя, как бешено колотится его сердце. Собрав последние крупицы самообладания, прошептала:

— Дэн... пожалуйста, остановись.

Его губы оторвались от моей кожи, и он непонимающе посмотрел на меня затуманеным взглядом. Рука Дэна всё ещё лежала на моём бедре, а в пах упиралось недвусмысленное свидетельство его возбуждения.

— В чем дело? — хрипло спросил он.

Воспользовавшись его замешательством, я быстро выскользнула из-под него, отползла и вскочила на ноги, пытаясь восстановить дыхание.

Дэн поднялся вслед за мной, в его взгляде читалась растерянность и непонимание.

— Лея, что происходит? Я думал, ты тоже этого хочешь, — тихо произнес он.

После бешеной волны страсти и пережитого испуга меня накрыл вихрь противоречивых эмоций. Я злилась на него — за его откровенные поцелуи и прикосновения, за то, что он позволил себе зайти так далеко, будто имел на это право. Но еще больше я злилась на себя — за то, что так легко поддалась этому безумию, едва не отдавшись ему прямо здесь, на мокром кафеле, как последняя дура. А где-то в самой глубине я горько сожалела, что остановилась, что сама все разрушила, когда каждая клеточка тела еще горела от его прикосновений и просила продолжения.

— Нет, ты ошибаешься, — ответила я слишком резко.

Дэн внимательно посмотрел на меня и мягко улыбнулся:

— Серьезно? Кого ты пытаешься убедить — меня или себя?

Он шагнул ближе, протягивая руку, но я шарахнулась назад.

— Не смей меня трогать!

Только сейчас я почувствовала холод и инстинктивно скрестила руки на груди:

— Боже, какой же ты предсказуемый, — выплюнула я с ядом. — Серьезно думал, что пара комплиментов на ушко — и все, можно залезть в трусы? Ты обычный озабоченный придурок. Я была права насчет тебя с самого начала.

Я видела, как каменеет его лицо, как темнеет взгляд, но меня уже несло:

— Знаешь, что самое смешное? Вся эта хрень про «у нас с Амандой ничего не было» — полная чушь! Вы точно договорились заранее. Небось сейчас будете смеяться вместе, какую лохушку из меня сделали. Вы идеально друг другу подходите — оба фальшивые до мозга костей. Искренне надеюсь, что вы действительно вместе.

— Хватит, Лея! — его голос ударил как плеть. — Ты сама не понимаешь, что несешь!

Он попал в яблочко. Я действительно не понимала, что несу.

Ирония судьбы — я всегда считала себя здравомыслящей и рассудительной. Сколько раз, слушая истории школьных подруг, я закатывала глаза от их сложных игр в отношениях? Эти бесконечные «хочу написать, как сильно скучаю, а отвечаю холодным “ок”», «умираю как хочу подойти и заговорить, но делаю вид, что он меня совершенно не интересует». Я искренне не понимала, зачем превращать общение в театр абсурда, когда можно просто сказать то, что думаешь.

«Я не такая», — говорила я себе. «Я всегда буду честной и адекватной». Как же самонадеянно это звучит теперь! И вот я сама превратилась в ту, над кем всегда смеялась — в девушку, которая позволяет эмоциям затмить голос разума. Не знаю, было ли виной тому напряжение последних дней или то, что произошло между нами пару минут назад. Но вместо того чтобы просто сказать правду, я продолжала говорить ужасные вещи, будто специально делая только хуже.

— Замолчи! — взорвалась я. — Не пытайся мне лапшу на уши вешать! Думаешь, я поверю, что это не просто интрижка на одну ночь? Что мне повезло и я не такая, как все остальные? С чего ты взял, что мне нравятся твои прикосновения? Наверное, уже планируешь, как друзьям расскажешь про очередную легкую победу? Не дождешься! Лучше умру, чем позволю тебе еще раз до меня дотронуться!

Последние слова я буквально выплюнула ему в лицо. Резко развернувшись, подняла с пола телефон и направилась к двери. Удивительно, но в этот раз я не поскользнулась на мокрой плитке, хотя каждое движение было резким и порывистым. Когда моя рука уже легла на ручку двери раздевалки, до меня донесся ледяной голос Дэна:

— Я думал, что ты умнее.

Эти слова ударили больнее пощечины. Я влетела в раздевалку и рухнула на скамейку, словно подкошенная. Руки тряслись, дыхание сбилось. До меня начало доходить, какую чушь я несла, сколько гадостей наговорила.

Если бы он сейчас вошел следом... я бы сразу же извинилась, нашла в себе смелость признаться — что просто до смерти испугалась того, что между нами происходило, что все эти дурацкие обвинения родились просто на эмоциях...

Но он не пошел за мной. А я, после всех тех отвратительных слов, что бросила ему в лицо, просто физически не могла заставить себя вернуться. Страх и идиотская гордость намертво приковали меня к этой скамейке.

Не знаю, сколько я так просидела, мысленно перебирая каждое сказанное слово и ненавидя себя за каждое из них, пока телефон не завибрировал. Сообщение от Мадлены высветилось на экране.

«Эй, ты там случайно не утонула? А то я уже всерьез начинаю переживать, что тебя акула съела в бассейне».

Я глянула на время и чуть не подскочила. Сорок минут! Целых сорок минут утекло с того момента, как я вернулась в бассейн за телефоном и наткнулась там на Дэна. Пока мы целовались на полу, пока между нами происходило... это все, я совершенно забыла, что должна встретиться с подругой.

Наспех запихав вещи в сумку и на бегу застегивая куртку, я выскочила на улицу. Прохладный вечерний воздух ударил в лицо и немного отрезвил.

Мадлена сидела на скамейке у входа в спорткомплекс, держа в руках два бумажных стаканчика с кофе. Увидев меня, она расплылась в улыбке и протянула один из них:

— Я уж думала, ты действительно там утонула!

Я с благодарностью сделала глоток горячего карамельного латте, чувствуя, как тепло разливается по всему телу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты чего такая... взъерошенная? — Мадлена внимательно оглядела меня, склонив голову набок. — Даже волосы не высушила толком.

— Представляешь, я чуть не переспала с Дэном... — выпалила я, сама не понимая, зачем так прямо.

Подруга поперхнулась кофе и закашлялась.

— Чего?! Нет, ты серьезно? — Мадлена чуть не выронила стаканчик. — В бассейне что ли? Лея, ну ты даешь! Давай, рассказывай!

— Мадлена, я такая дура, — простонала я, тяжело опускаясь на скамейку рядом с ней и обхватывая стаканчик обеими руками.

Какое-то время я молчала. Мадлена не торопила меня с рассказом, терпеливо ждала, изредка отпивая из своего стаканчика. Когда я допила латте до последней капли, она мягко тронула меня за плечо:

— Давай прогуляемся? Сидеть на месте после таких новостей просто невозможно.

Мы неспешно побрели по территории студенческого городка. Вечерний воздух приятно холодил разгоряченное лицо, а легкий ветерок шуршал опавшими листьями под ногами. В такую погоду мысли как-то сами собой укладывались по полочкам.

Я рассказала все: как случайно наткнулась на Дэна в бассейне, про идиотское падение на мокрой плитке, и про то, что произошло потом. А главное — про весь тот бред, что я ему наговорила. От одних воспоминаний хотелось зарыться в песок, как страус.

Подруга молча выслушала мой сбивчивый и путаный рассказ, а потом остановилась и повернулась ко мне, вглядываясь в мое лицо в тусклом свете фонарей.

— Дэн тоже хорош, — протянула она задумчиво. — Кинуться на тебя вот так сразу, когда вы даже толком не знаете друг друга... По тебе сразу видно — ты приличная девушка, не из тех, что готовы прыгнуть в постель при первой возможности.

Я неожиданно рассмеялась, вспомнив недавние слова Дэна. Мадлена удивленно вскинула брови, явно не понимая, что меня так развеселило.

— Я уже не знаю, что по мне на самом деле видно, — покачала я головой, все еще улыбаясь. — Забавно получается: я всегда считала Дэна этаким высокомерным типом, который смотрит на всех свысока. А он, оказывается, был уверен, что это я холодная недотрога, которая никого не подпускает близко.

Мы миновали еще один тусклый фонарь, и я, помедлив, тихо добавила:

— Может ты и права, но... — я запнулась, подбирая слова. — Но дело в том, что я сама была не против. Мне... мне даже понравилось то, что между нами произошло. Очень понравилось.

На мгновение я прикрыла глаза, чувствуя, как внутри все сжимается от воспоминаний об этой ссоре. Как же глупо я себя повела...

— Ясно, — мягко протянула Мадлена. — Я вижу, что ты очень коришь себя за те слова, что наговорила ему. Знаешь что? Надо просто извиниться перед Дэном, сказать все как есть. Честно и открыто.

Я резко повернулась к подруге, широко распахнув глаза.

— Просто взять и извиниться? Мадлена, мне даже думать страшно о том, как посмотреть ему в глаза после всего этого! Я же вела себя как последняя дура. Это... это совсем не так просто, как ты говоришь.

— А вот и нет, — глаза Мадлены заговорщически заблестели. — Через три дня вечеринка, помнишь? Наденешь новое платье — оно на тебе просто сногсшибательно смотрится. Уверена, когда Дэн тебя увидит в нем, вся его злость испарится в ту же секунду. Не переживай так — пойдем туда вместе, я буду рядом. В случае чего подстрахую тебя.

Как Мадлена может меня подстраховать, я не представляла. Но идея подруги показалась вполне разумной. Три дня как раз хватит, чтобы успокоиться и хорошенько продумать, что именно я хочу сказать Дэну. А главное — как это сказать. Может быть, нужные слова сами придут в подходящий момент.

До общежития мы добрались молча, больше не возвращаясь к разговору о Дэне. Уже в комнате, лежа в своей постели, я еще долго смотрела в темный потолок, представляя скорую вечеринку, пока сон не сморил меня.

Глава 19

Проснувшись утром, я машинально глянула в зеркало и невольно усмехнулась — в этот раз никаких следов на шее, в отличие от нашей прошлой встречи. Он действительно был осторожнее, как и обещал тогда в перерыве между лекцией.

Весь день я бродила по университетским коридорам как потерянная, невольно вглядываясь в каждого проходящего мимо студента и надеясь увидеть знакомую высокую фигуру. Но Дэна нигде не было — наши расписания, как назло, совершенно не пересекались. В груди теплилась слабая надежда на случайную встречу в коридорах университета или хотя бы на обычное сообщение в телефоне. Но экран оставался предательски пустым, сколько бы раз я его ни проверяла в течение дня.

На следующее утро у нас была совместная лекция у профессора Кармайкла. Я не могла усидеть на месте с самого пробуждения, потратив непривычно много времени на макияж и тщательный выбор одежды. Какая-то наивная часть меня отчаянно надеялась, что Дэн обязательно подойдет до или после лекции, и тогда я, наконец, смогу извиниться и объяснить всё, что между нами произошло. Но я зря тешила себя этими глупыми надеждами.

Он появился в дверях аудитории буквально за минуту до начала занятия. В тот момент, когда наши взгляды встретились, сердце болезненно сжалось и пропустило удар. Короткое, почти равнодушное «привет» — и он уже проходит мимо моего ряда, демонстративно занимая место в самом дальнем углу аудитории.

Весь час я украдкой наблюдала за его знакомым профилем, отчаянно пытаясь понять его настроение по едва заметным жестам и позе. Но он ни разу — ни разу! — не повернулся в мою сторону, словно меня здесь вообще не было. Как только прозвенел долгожданный звонок, Дэн молниеносно собрал вещи и растворился за дверью, даже не оглянувшись.

Единственным утешением в этот тяжелый день стало весьма необычное поведение Аманды. Она больше не расхаживала по коридорам с привычным видом всемогущей королевы, а держалась особняком — хмурая, непривычно тихая и какая-то подавленная. Даже меня она теперь старательно обходила стороной, что казалось просто невероятным после месяцев постоянных насмешек и колкостей. А во время обеда в столовой Джейк, мой одногруппник, рассказал крайне любопытную историю, которая многое объяснила.

— Представляешь, что я вчера видел? — наклонился он ко мне через стол. — Случайно стал свидетелем того, как Дэн устроил Аманде настоящий разнос. Честное слово, никогда его таким злым не видел. Он был просто вне себя! Я, конечно, толком не расслышал, в чем именно дело, но он явно говорил что-то про то, чтобы она держалась подальше от кого-то и, наконец, следила за своим языком. Дэн был в такой ярости, что даже голос дрожал!

Я медленно помешивала ложечкой остывший кофе, испытывая странную и противоречивую смесь чувств. С одной стороны, признаюсь честно, я не могла сдержать злорадного удовлетворения. Аманда, наконец, получила по заслугам за свой ядовитый характер. А слова Джейка лишний раз подтверждали то, что я уже поняла: между ней и Дэном действительно ничего серьезного нет и никогда не было. Но тут же снова больно накатило чувство стыда за собственное отвратительное поведение. Ведь это я наговорила Дэну столько несправедливых и обидных вещей, а извиниться так до сих пор и не решилась.

— И еще кое-что, — добавил Джейк с хитрой улыбкой, — думаю, тебя это точно порадует. Аманда завтра не появится на вечеринке. Срочно уезжает домой к родителям . У них там какое-то важное семейное торжество намечается.

Я не смогла сдержать довольную улыбку, которая сама расползлась по лицу. Конечно же, это меня порадует — одной серьезной проблемой определенно меньше! И пусть сейчас Аманда ходит тише воды ниже травы после хорошего нагоняя от Дэна, я слишком хорошо ее знала, чтобы окончательно расслабляться. Эта девушка напомила гремучую змею — никогда не знаешь, в какой момент она решит больно ужалить. Так что ее отсутствие на завтрашней вечеринке казалось неожиданным подарком судьбы.

Если радостная новость об отсутствии Аманды заметно подняла мне настроение, то вечером оно снова рухнуло вниз. Мадлена сообщила, что ей совершенно внезапно поставили ночную смену на работе, и она никак не сможет пойти со мной на вечеринку. Я ощутимо приуныла — все-таки очень рассчитывала на моральную поддержку и присутствие подруги рядом.

Но отступать теперь точно не собиралась. Завтра — прекрасная, а может быть, и единственная возможность извиниться перед Дэном в неформальной и расслабленной обстановке. Тем более идеальный наряд для этого случая уже давно готов и ждет своего часа. К тому же, на вечеринке будет много моих хороших приятелей, так что в любом случае вечер не окажется полностью потерянным.

На следующий вечер наша маленькая комната в общежитии превратилась в настоящий импровизированный салон красоты. Мадлена, уже полностью собранная на работу, самоотверженно помогала мне с прической, несмотря на нехватку времени.

Мы решили сделать высокий элегантный хвост, чтобы открыть шею и плечи — мягкие кудри и несколько специально выпущенных прядей у лица создавали тот самый эффект продуманной небрежности, к которому я стремилась. Завершающим изящным штрихом стала тонкая серебряная цепочка с небольшим кулоном.

Проводив подругу, я с особой тщательностью занялась макияжем. Очень хотелось выглядеть эффектно, но при этом сохранить естественность. Дымчатые тени в серо-коричневых тонах, аккуратные выразительные стрелки и темно-красная помада. Признаюсь, давно я так старательно и долго не создавала свой образ.

Красное платье сидело как влитое. В сочетании с прической и открытой шеей оно смотрелось одновременно женственно и чуть дерзко. Именно такой двойственный эффект я и хотела произвести на окружающих. Последний критический взгляд в наше старое зеркало окончательно подтвердил — образ получился именно таким, как я задумывала: определенно соблазнительным, но ни в коем случае не вызывающим или вульгарным.

Вечеринка проходила в большом актовом зале университета, который в этот вечер было просто не узнать. Вместо привычных строгих рядов потертых кресел все пространство заполняли небольшие круглые столики с белыми скатертями. В самом центре зала расположился довольно приличный импровизированный танцпол, а на сцене, где обычно важно выступали наши профессора, сегодня устроился молодой диджей со всем своим впечатляющим оборудованием. Мерцающие разноцветные огни и легкий клубящийся дым от специальной машины создавали настоящую модную клубную атмосферу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Когда я, наконец, появилась в зале, там уже было довольно многолюдно и шумно, хотя танцпол пока еще пустовал, только несколько редких парочек лениво покачивались где-то с краю в такт негромкой музыке. Я медленно и внимательно обвела взглядом все помещение, тщательно выискивая среди многочисленных гостей одну знакомую высокую фигуру, но Дэна пока нигде не было видно. Слегка разочарованная, но не сдающаяся, я пробралась через толпу к дальнему столику, где уже расположилась наша обычная компания, и с улыбкой присоединилась к друзьям.

— Лея, ты и так в последнее время заметно преобразилась, но сегодня — это просто нечто! — восхищенно присвистнул Джейк, театрально прижав руку к сердцу. — Честное слово, если бы я был свободен, то точно бы влюбился!

В его голосе не было и намека на настоящий флирт — просто искренний дружеский комплимент, за который можно было не переживать.

— Джейк, прекрати! — со смехом одернула его Анна, но тут же повернулась ко мне с лучезарной улыбкой. — Хотя он абсолютно прав, ты выглядишь потрясающе! Я даже капельки не ревную, потому что вижу: это все явно не для нас.

Она нежно переплела свои пальцы с пальцами Джейка, и я в очередной раз подумала, какая же они гармоничная пара. Встречались еще со старших классов школы, и их чувства, казалось, только крепли. Я поймала себя на острой мысли о том, что тоже очень хочу такие искренние и по-настоящему теплые отношения. В голове тут же невольно всплыл знакомый образ Дэна, и настроение сразу немного омрачилось.

— Хватит сантиментов! — энергично хлопнул в ладоши Джейк. — Все уже в сборе? Тогда давайте-ка выпьем за наш любимый Вестервуд! За то, что он свел нас всех вместе!

Я послушно сделала небольшой глоток из своего бокала. Хоть я и здорово волновалась перед предстоящим серьезным разговором с Дэном, но специально заказала себе легкий фруктовый коктейль. Всегда твердо считала, что алкоголь далеко не самый лучший советчик и помощник в подобных деликатных ситуациях.

Время от времени украдкой посматривая в сторону танцпола и входа, я все никак не могла разглядеть знакомую высокую фигуру Дэна среди постоянно мелькающих в цветном полумраке силуэтов.

За разговорами я даже не заметила, как опустошила свой бокал. Никакого опьянения я даже не почувствовала, но коктейль определенно сделал свое дело: то навязчивое волнение, которое преследовало меня буквально весь день, наконец отступило. Я вдруг поняла — вот сейчас самое подходящее время найти Дэна и окончательно расставить все точки над «i».

Я поднялась и решительно направилась через весь зал, лавируя между другими столиками и аккуратно огибая разгорячённые активными танцами пары. Музыка становилась громче с каждым моим шагом, басы отдавались где-то под ребрами, а разноцветные блики от светомузыки скользили по лицам танцующих.

Наконец, в самом дальнем конце просторного зала, прислонившись к длинной барной стойке, я заметила его. Дэн неторопливо потягивал что-то янтарное из высокого стакана, рассеянно и немного отстраненно наблюдая за всем происходящим в зале. Просто идеальный момент для разговора.

Глава 20

Я направилась к Дэну, но не успела сделать и пары шагов, как картина перед глазами резко изменилась. Словно по мановению волшебной палочки, из толпы материализовались две эффектные брюнетки и взяли его в плотное кольцо.

Мне пришлось резко развернуться и рвануть к ближайшему концу барной стойки, где я принялась усердно изучать меню коктейлей. Внутри всё бурлило от досады. Надо же, как быстро он нашёл себе новую компанию! Но здравый смысл довольно быстро охладил мой пыл: в конце концов, это я сама его оттолкнула, наговорила кучу глупостей, а девушки явно действовали первыми.

«Держи себя в руках», — мысленно встряхнула я себя, продолжая краем глаза следить за разворачивающейся сценой.

Дэн, казалось, полностью растворился в беседе с новыми знакомыми. Его внимание целиком принадлежало им. Он что-то увлечённо рассказывал, активно жестикулируя, а временами откидывал голову назад и заразительно смеялся. Заметил ли он меня? Сложно сказать, но если и да, то мастерски это скрывал.

Торчать здесь дальше было верхом бессмыслицы. Подойти сейчас и вклиниться в их оживлённую беседу? Это было бы просто нелепо, особенно когда эти красотки так нагло и открыто с ним флиртовали. Продолжать стоять тут столбом, делая вид, что меню коктейлей — это захватывающее чтиво, которое я уже и так выучила наизусть, было ещё глупее. Нужно было срочно что-то предпринимать.

Тяжело вздохнув, я решила вернуться к нашему столику. Может, удастся всё-таки поговорить с Дэном чуть позже, когда эти красотки, наконец, отстанут. Но не успела я и шага сделать от барной стойки, как прямо передо мной возник высокий темноволосый парень.

— Привет! Помнишь меня?

Я внимательно посмотрела на привлекательного брюнета с тёмно-карими глазами и едва заметной щетиной. На его загорелом лице играла располагающая улыбка, а в глазах светился озорной огонёк.

— Лео? — неуверенно протянула я, разглядывая его стильную белую рубашку с небрежно закатанными рукавами.

— Удивительно, что ты запомнила после нашей единственной встречи, — его улыбка стала ещё шире.

С Лео я познакомилась в самом начале учебного года, когда ещё старательно пыталась слиться с обстановкой и остаться незамеченной. В тот день я решила переждать длинный перерыв между лекциями в тишине библиотеки. Он подсел за мой столик, попросив запасную ручку, и мы как-то совершенно незаметно разговорились. Привлекательный третьекурсник оказался на удивление приветливым и простым в общении, хотя, насколько мне было известно, тоже принадлежал к университетской элите. Его отец входил в попечительский совет, а сам Лео слыл одним из самых завидных холостяков на потоке.

— Не против компании? — спросил он, небрежно облокотившись о барную стойку. В приглушенном свете клуба его тёмные глаза казались ещё более выразительными, а белоснежная рубашка контрастно подчёркивала загорелую кожу.

Я невольно бросила взгляд в сторону Дэна. Брюнетка в чёрном платье с глубоким декольте уже переместилась к нему вплотную и то и дело касалась его плеча, якобы смахивая невидимые пылинки с рубашки. От этого зрелища внутри всё просто кипело от возмущения.

«Почему бы и не пообщаться?» — промелькнула мысль. Хоть я и собираюсь извиниться перед Дэном, но кто сказал, что это хоть что-то изменит между нами? К тому же, совсем недавно я как раз размышляла о том, что пора бы переключить внимание на кого-то другого.

Лео казался вполне подходящим кандидатом, а простое общение никого ни к чему не обязывает. Дэн вон точно не страдает от одиночества — новые поклонницы уже тут как тут. Так с какой стати я должна сидеть в углу в одиночестве?

Ещё это отличная возможность убить сразу двух зайцев: и понаблюдать за Дэном, и провести время в компании симпатичного парня. В конце концов, кто знает — может, Дэн так сводит меня с ума только потому, что стал первым, кому я позволила зайти настолько далеко? Определённо стоило проверить эту теорию на практике.

— Не против, — улыбнулась я, кивнув на свободный стул рядом с собой.

— Позволь угостить тебя коктейлем, — не дожидаясь моего ответа, Лео уже махнул рукой, привлекая внимание бармена.

— Я уже выпила сегодня свою норму, — покачала я головой.

— Что ты, вечер только начинается! — Лео рассмеялся. — Тем более, такой особенный.

— Тогда что-то безалкогольное, — настояла я.

— Брось, сегодня же день рождение университета! — в его голосе послышались игривые нотки. — Такое празднуют раз в году. Было бы преступлением не поднять бокал за нашу альма-матер.

— Я действительно не хочу перебрать, — попыталась я возразить.

— Ну, хотя бы за встречу, — Лео не сдавался, его взгляд стал почти умоляющим.

Он на мгновение замолчал, задумчиво барабаня пальцами по полированной стойке, а потом в его глазах появился озорной огонек:

— У меня есть компромисс, — он наклонился ближе, понизив голос до заговорщицкого шепота. — Есть один коктейль, практически детский напиток, слабее домашнего кваса будет. Что скажешь на такую сделку: я заказываю его, ты делаешь глоток и сама оцениваешь. Если покажется крепким — меняем на сок. Идет?

Я задумалась. Судя по вернувшемуся мандражу, всё, что я выпила раньше, уже выветрилось. Я никогда не напивалась и всегда была против лишних бокалов, но сейчас... один легкий коктейль вряд ли навредит.

— Ладно, ты меня убедил. Но только один, — согласилась я с улыбкой.

Лео наклонился к бармену, что-то негромко сказав ему. Название коктейля, который он для меня заказал, я не расслышала из-за музыки — слова растворились в общем гуле вечеринки. Себе же он взял виски со льдом.

Через несколько минут перед нами появились наши напитки. Мой коктейль выглядел как произведение искусства — нежно-розовая жидкость переливалась в высоком бокале, украшенном веточкой свежей мяты и тонкой долькой лайма на ободке.

Я осторожно сделала первый глоток и удивленно подняла брови. Напиток оказался удивительно легким и освежающим с приятным цитрусовым послевкусием и едва уловимыми нотками спелой клубники. Алкоголь совершенно не ощущался, казалось, передо мной стоял изысканный лимонад.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ну как? — поинтересовался Лео, неторопливо отпивая из своего стакана янтарный виски.

— Ты абсолютно прав, очень легкий и невероятно вкусный, — искренне призналась я, делая еще один глоток.

Разговор потек неожиданно легко. Лео оказался заядлым путешественником и с искренним энтузиазмом делился историями о местах, где побывал — рассказывал о необычных традициях и колоритных персонажах, которых встречал во время своих поездок. Он обладал редким даром рассказчика — его истории действительно захватывали, и хотелось слушать еще и еще.

Но как бы ни увлекала меня беседа с Лео, я то и дело украдкой поглядывала в сторону Дэна. Картина там оставалась неизменной — теперь уже другая брюнетка, та, что в серебристом платье, практически повисла на нем, прижавшись плечом и что-то оживленно показывая в своем телефоне. Дэн, судя по всему, был полностью поглощен общением с девушкой.

Я отвела взгляд и залпом допила остатки коктейля. Буквально в ту же секунду, как опустошенный бокал коснулся стойки, передо мной словно по волшебству появился новый, точно такой же розовый напиток с веточкой мяты. Я удивленно подняла глаза на Лео.

— Тебе же понравилось, — улыбнулся он с довольным видом, — вот я и решил не ждать, пока ты захочешь добавки.

Я на мгновение задумалась. Странно, но от первого коктейля я совершенно не ощущала опьянения, только легкую, приятную расслабленность. А напиток действительно был изумительным на вкус. Так почему бы и нет? Я поднесла бокал к губам и сделала глоток.

Увидев, что я приняла его предложение, Лео явно воодушевился. Он придвинулся ближе, оказавшись так близко, что я почувствовала легкий аромат его дорогого одеколона, смешанного с запахом виски.

— Я что-то только о себе и рассказываю, а ведь ты гораздо интереснее, — Лео наклонился еще ближе, его голос стал более доверительным. — Я был на той вечеринке у Кастеля. Ты потрясающе танцевала, это было что-то невероятное!

В его глазах появился новый блеск, а взгляд стал медленным, оценивающим, словно он заново пересматривал меня.

— Такие движения... такая пластика. Определенно профессиональный уровень. Где выступаешь обычно? Наверняка у тебя есть постоянное место работы? Если не секрет, конечно. Было бы интересно как-нибудь прийти посмотреть на твои выступления...

Улыбка мгновенно сползла с моего лица. Этот масляный, липкий взгляд был мне слишком хорошо знаком. Именно так обычно смотрели мужчины, когда в их головах выстраивалась вполне определенная картина. Я прекрасно понимала, какая именно.

Все тепло от нашей беседы испарилось, словно его и не было. Внутри поднималась знакомая волна раздражения и горечи. Я уже не раз сталкивалась с этими стереотипами. Стоило только узнать, что умеешь танцевать на пилоне, как в мужских глазах моментально появлялся этот характерный блеск. Автоматически делался вывод: раз девушка умеет так двигаться, значит, точно зарабатывает этим в каких-нибудь сомнительных заведениях.

Хотя среди девушек из моей студии не было ни одной, кто работал бы в подобных местах. Для нас это был настоящий спорт. Мы оттачивали технику на тренировках, участвовали в соревнованиях, добивались медалей. Часами работали над сложными трюками и растяжкой, изучали силовые элементы. Но для некоторых людей все наши усилия и достижения сводились к одному примитивному образу: полуобнаженная девушка у пилона. Таким людям просто не дано провести четкую грань между спортом и стриптизом — для них это все одно и то же.

Особенно обидно было разочароваться в Лео. Еще минуту назад он казался таким интересным собеседником — начитанным, с хорошим чувством юмора. А оказался таким же, как все остальные — судит по шаблонам, даже не пытаясь разобраться.

— Я не выступаю в клубах, — резко оборвала я его фантазии, отодвигая недопитый коктейль. — Это спортивная дисциплина, я занималась в студии и участвовала в соревнованиях.

Лео заметно смутился, уловив перемену в моем настроении.

— Я тебя обидел? — его голос дрогнул. — Прости, прости меня, пожалуйста. Я такой идиот! — он провел ладонью по лицу, искренне расстроенный. — Ляпнул первое, что пришло в голову, вообще не подумав. У меня язык быстрее мозгов работает иногда.

Он замолчал на секунду, потом продолжил торопливо, словно боялся, что я встану и уйду:

— Я вообще не то имел в виду. То есть, черт, я даже не знаю, что имел в виду. Наверное, посмотрел слишком много фильмов, где все перемешано в одну кучу. Мне стыдно, честно.

Лео метался в поисках правильных слов, и почему-то это его замешательство меня даже тронуло. Он нервно потер затылок:

— У меня есть знакомый, который занимается боксом, так его тоже все спрашивают, не дерется ли он на подпольных боях за деньги. Люди почему-то любят все сводить к каким-то стереотипам из фильмов.

Он посмотрел на меня почти умоляюще:

— Начнем сначала? Расскажи мне про соревнования, правда, очень интересно. Забудь про мою дурацкую реплику, хорошо?

В его голосе звучало такое искреннее раскаяние, что я почувствовала — он действительно переживает из-за своих слов. Неприятный осадок остался, но весь вечер Лео показывал себя интересным собеседником — начитанным, остроумным, деликатным. И сейчас он явно корил себя за эту оплошность сильнее, чем следовало бы. Одна неудачная реплика не должна была перечеркнуть все хорошее впечатление.

Я медленно придвинула к себе бокал и начала рассказывать о тренировках и соревнованиях. Лео слушал с таким вниманием, словно я читала лекцию по квантовой физике, время от времени задавая продуманные вопросы. Было видно, как он старается загладить свою вину. За этим разговором я и не заметила, как допила второй коктейль.

— Еще по одному? — предложил Лео с виноватой улыбкой. — За мой счет, конечно. Это меньшее, что я могу сделать после своей бестактности.

Он уже махнул бармену, не дожидаясь моего ответа. Я прислушалась к своему состоянию. Голова была ясной, никакого опьянения я не чувствовала. Пожалуй, можно было позволить себе еще один коктейль.

— Давай выпьем за тебя, — произнес Лео, поднимая бокал, — и за то, что ты оказалась терпеливее, чем я заслуживаю. Спасибо, что не ушла после моих глупых слов.

Я чокнулась с ним. В этот момент музыка сменилась на медленную и чувственную. Танцпол начал заполняться парочками. Я невольно бросила взгляд в сторону — Дэна как раз утягивала на танцпол брюнетка в серебристом платье. Её подруга в черном явно была недовольна тем, что не успела пригласить его первой. Что-то кольнуло внутри — не то обида, не то разочарование.

— Потанцуем? — неожиданно предложил Лео, протягивая мне руку.

Я улыбнулась и вложила ладонь в его протянутую руку. Медленно двигаясь в такт музыке, я не могла не смотреть на танцующую неподалеку пару. Они двигались плавно и красиво, и что-то болезненно сжалось внутри. Интересно, если бы я не наговорила ему тех резких слов три дня назад, могла бы я сейчас быть на месте этой брюнетки? А может, я все-таки была права насчет него — легкомысленный и ветреный, каким я его и считала? Поверила бы его словам, что я для него не интрижка, а он все равно сегодня танцевал бы с другой...

Лео притянул меня ближе, слишком близко, и его рука скользнула по талии, поглаживая. Он что-то прошептал, почти касаясь губами моей щеки, но я даже не разобрала слов. Все эти прикосновения казались неправильными, чужими. Внезапно я поняла — дело не в том, что Дэн был первым, кому я позволила быть ближе. Дело в том, что это был именно Дэн. От одного его прикосновения меня пробивало током, а сейчас... сейчас мне просто хотелось, чтобы этот танец поскорее закончился.

Музыка стихла, и я отстранилась первой, чувствуя облегчение. Лео не спешил отпускать мою руку, его пальцы скользнули по запястью, и от этого прикосновения захотелось поежиться. Я окинула взглядом зал, машинально выискивая среди танцующих знакомую фигуру. Дэна нигде не было видно, как и тех двух брюнеток. Неужели он все-таки ушел с одной из них? Или с обеими? От этой мысли к горлу подступила горечь, но через мгновение я заметила обеих девушек у бара. Они о чем-то оживленно болтали, потягивая коктейли через трубочки. Это наблюдение принесло мне облегчение.

Лео приобнял меня за талию, и в его глазах промелькнуло что-то такое, от чего стало немного не по себе. Мне казалось, что он интересный собеседник, что с ним легко и весело. Но сейчас, когда между нами почти не осталось расстояния, я отчетливо поняла — это все не то. Его прикосновения не отзывались внутри ничем, кроме легкого дискомфорта. И дело было даже не в том, что он делал что-то не так. Просто это был не тот человек.

Было бы нечестно делать вид, что между нами может что-то быть. Играть чужими чувствами и давать ложную надежду — это не по мне. Мы вернулись к барной стойке, и я залпом допила остатки коктейля.

— Пожалуй, на сегодня хватит экспериментов с алкоголем, — я мягко улыбнулась, поворачиваясь к Лео. — Спасибо тебе за вечер и угощение. Было очень приятно с тобой познакомиться, но мне пора к друзьям. Они наверняка уже обыскали весь клуб в поисках меня.

Лео улыбнулся легко и непринужденно, словно мой уход его ничуть не расстроил.

— О, не сомневаюсь, что мы еще пересечемся сегодня, — произнес он с какой-то странной интонацией, будто знал что-то, чего не знала я. — Ночь только начинается.

Я двинулась через танцпол к своему столику, но уже на полпути поняла, что что-то идет не так. Музыка словно стала громче, басы отдавались в груди, а вспышки стробоскопа резали пространство на отдельные кадры. Внезапно всё вокруг начало меняться. Цвета стали ярче и насыщеннее, а очертания людей и предметов поплыли, словно их размазывали по мокрому стеклу. Такого со мной никогда не случалось.

Танцующие люди превратились в один сплошной поток движущихся силуэтов, звуки наслаивались друг на друга, создавая какую-то нереальную музыку. Сначала это даже нравилось — все заботы исчезли, осталась только легкость, будто я парю над происходящим. Но потом в голове прозвенел тревожный звоночек: «Стоп. Что со мной происходит? Неужели от трех коктейлей такой эффект?».

Нужно было срочно привести себя в чувство. Умыться холодной водой, подышать свежим воздухом. Я вспомнила про небольшой балкон в конце западного коридора, ведущего к сцене. Там раньше хранили декорации для спектаклей, но сейчас он пустовал. Мало кто знал о нем — металлическая дверь была скрыта за кулисами. Там должно быть тихо и прохладно. Как раз то, что мне нужно.

Пошатываясь, я кое-как добралась до кулис. Отодвинула тяжелую бархатную ткань. За ней открылось затененное пространство, где пахло пылью и старым деревом. В полумраке я с трудом различала очертания потертой старой двери. Дрожащими пальцами нащупала прохладную металлическую ручку.

Свежий воздух немного привел меня в чувство, но странное состояние никуда не исчезло. Тошноты не было, но мир вокруг продолжал плыть, будто я смотрела на все сквозь мутное стекло под дождем. В голове словно набили ваты, а тело стало каким-то чужим — одновременно невесомым и непослушным.

Постояв еще минут, я решила, что пора возвращаться. Шагнула обратно в душное пространство за кулисами и попыталась прикрыть за собой дверь. Та неожиданно заупрямилась — то ли перекосило старые петли, то ли в моем состоянии я просто не могла справиться с простейшей задачей. Несколько секунд я провозилась с ней, пока, наконец, не услышала тихий щелчок замка.

Я развернулась, но не успела сделать и шага, как оказалась зажата между холодной металлической дверью и горячим мужским телом. В нос ударил резкий запах виски, смешанный со знакомыми нотками дорогого парфюма. Одна рука легла на мое бедро, другая уперлась в дверь рядом с головой, отрезая все пути к отступлению. Горячее дыхание коснулось шеи, а внутри все сжалось от страха.

Глава 21

— Вот мы и встретились снова, — хрипло прошептал Лео. Его голос, пропитанный алкоголем, проникал под кожу. Я поняла, что он пьян не меньше моего, и от этого осознания по спине пробежал холодок. Он усмехнулся. — Очень продуманно с твоей стороны — привести меня в такое... интимное место. Я не знал про этот тайный уголок.

— Что? Я никого никуда не приводила! Ты просто... — начала я растерянно, но он перебил меня с насмешливой улыбкой.

— Не притворяйся невинной овечкой, красотка. Ты же специально ушла сюда, зная, что я последую за тобой. Такие девочки, как ты, всегда знают, что делают.

Его губы грубо накрыли мои, властно и настойчиво, заглушая любые протесты. От неожиданности я замерла, чувствуя горький привкус виски и понимая с ужасом, что он действительно верит в свою версию происходящего.

Отвращение и паника захлестнули меня волной. Я резко дернула головой, разрывая поцелуй, и попыталась оттолкнуть его, упираясь ладонями в широкую грудь. Но он был как каменная стена — даже не пошевелился.

— Ты ошибаешься! Отпусти меня сейчас же! — отчаянно закричала я, но Лео мгновенно зажал мне рот ладонью, а второй рукой еще сильнее вдавил в дверь.

— Тише, тише, красавица, — прошипел он, прижимаясь ближе. — Не кричи так. Нас же могут услышать... А ты ведь не хочешь, чтобы кто-то помешал нам, правда?

Я пыталась сопротивляться, но, то ли алкоголь лишил меня сил, то ли Лео был слишком силен — мои попытки освободиться казались жалкими.

— Боже, какая же ты красивая... Я весь вечер только на тебя и смотрел. Просто с ума схожу от желания... — выдохнул он мне в шею, вжимаясь всем телом. От каждого его прикосновения внутри все сжималось от отвращения и ужаса.

— Что, если мы станем встречаться? — пьяно пробормотал он, покусывая мочку уха. — Представляешь, как это будет? Ты такая горячая...

В любой другой ситуации абсурдность момента заставила бы меня рассмеяться, но сейчас было не до смеха. Страх парализовал, несмотря на весь выпитый алкоголь.

Его рука скользнула через разрез юбки, жадно лаская кожу бедра. Я отчаянно дернулась, пытаясь вырваться, но он только сильнее вжал меня в холодный металл двери. Мое сопротивление, казалось, только больше его заводило.

— Хватит уже ломаться, красотка, — шептал он, покрывая шею влажными поцелуями. — Зачем играешь недотрогу? Цену набиваешь? Мы оба знаем, что ты тоже этого хочешь...

Его пальцы поднимались все выше по бедру, оставляя на коже жгучие следы, а вторая рука все так же зажимала мне рот, заглушая рвущиеся наружу крики отчаяния.

Внезапно полумрак рассеялся, а через секунду давление чужого тела исчезло. Лео буквально отшвырнуло от меня. В первые мгновения я даже не поняла, что произошло. В голове все еще шумело от страха и выпитого алкоголя. Ноги подкосились, и я съехала по двери вниз, хватая ртом воздух. Сердце колотилось так, словно готово было выпрыгнуть из груди.

Только через мгновение я осознала происходящее. Дэн, возникший будто из ниоткуда, с силой впечатал Лео в противоположную стену. Я никогда не видела его таким — лицо Дэна исказила такая ярость, что он казался совершенно другим человеком. Желваки ходили на скулах, а в глазах полыхала настоящая ненависть. От этого взгляда даже у меня по спине пробежал холодок, хотя я знала, что эта злость направлена не на меня.

Облегчение обрушилось на меня с такой силой, что по щекам потекли слезы. Только сейчас я поняла, насколько сильно была напугана. Меня била крупная дрожь, а в висках барабанила кровь. Дэн спас меня, несмотря на все, что я ему наговорила.

— Какого хрена ты творишь, мразь? — прорычал Дэн, с такой яростью впечатывая Лео в стену, что тот глухо охнул. Костяшки пальцев Дэна побелели от напряжения.

Лео пьяно уставился на него с искренним недоумением. Казалось, он действительно не осознавал, что сделал что-то не так.

— Эй, друг, ты чего так завелся? — он попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривой и неуверенной. — Мы тут с красоткой просто... романтику развели. Она сама не против была, если что.

Дэн коротко взглянул на меня. Я стояла, обхватив себя руками, а по лицу катились слезы. Его челюсти сжались еще сильнее, и он вновь приложил Лео о стену. Тот вскрикнул, когда затылок с глухим стуком встретился с бетоном.

— Сама не против? — процедил Дэн, его голос стал опасно тихим. — Настолько не против, что рыдает после твоих ласк? Если все так классно, то зачем ей рот затыкал? Боялся, что кто-то услышит ее крики о помощи?

— Да она же сама меня сюда привела! — Лео перевел мутный взгляд на меня, в его глазах светилась такая непоколебимая уверенность, будто он искренне верил в каждое слово. — Скажи ему, Лея! Объясни, как все было на самом деле. Мы же флиртовали весь вечер!

Меня затрясло от отвращения к этой наглой лжи. Я стерла слезы тыльной стороной ладони и выкрикнула:

— Флиртовали?! Какой еще флирт?! — голос сорвался на высокой ноте. — Мы просто разговаривали, как нормальные люди! Я вышла подышать воздухом, а ты... ты пошел за мной!

Новые слезы катились по щекам, но теперь это была не только боль — в них смешались ярость и унижение от того, что он смел так извратить происходящее.

Улыбка медленно сползла с лица Лео, уступая место растерянности и страху. Его пьяная самоуверенность испарилась, словно дым, когда он, наконец, осознал, в какой ситуации оказался. Кадык судорожно дернулся, когда он сглотнул комок в горле.

— Я... я, правда, не хотел… — его голос предательски дрогнул, руки безвольно повисли вдоль тела. Он повернулся ко мне с жалким видом. — Прости, я облажался. Мне показалось, что ты... ну, заинтересована.

— Еще раз увижу тебя рядом с ней — костей не соберешь, — в голосе Дэна звенела такая ледяная угроза, что даже меня пробрал озноб. Его пальцы еще сильнее впились в плечи Лео. — Я достаточно ясно выразился?

— Да-да, все ясно! — Лео судорожно закивал, его взгляд испуганно метался между мной и Дэном. — Отпусти, умоляю! Я больше к ней и близко не подойду. Даже смотреть в ее сторону не буду!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дэн медленно разжал пальцы, отпуская смятую рубашку Лео. Тот судорожно вдохнул, все еще прижатый к стене, и нервно одернул воротник. Бросив на меня затравленный взгляд, он хрипло произнес:

— Я пойду... Мы же всё выяснили, правда? Извини еще раз...

В следующую секунду кулак Дэна врезался ему в челюсть. Звук удара гулко разнесся по пустому помещению. Лео отшатнулся, споткнулся о собственные ноги и рухнул на пол. Телефон вылетел из кармана, с громким стуком ударившись об пол и отлетев в сторону. Из разбитой губы Лео на пол упала капля крови.

— Вот теперь выяснили окончательно, — процедил Дэн, разминая костяшки.

Лео с трудом поднялся на ноги, опираясь о стену рукой. Его шатало из стороны в сторону. Он не решался поднять глаза, взгляд упорно скользил по полу, избегая встречи с нами. Пошатываясь, он сделал несколько неуверенных шагов к выходу, на ходу стирая кровь с разбитой губы. Подобрав телефон с треснувшим экраном, он сунул его в карман и, не оборачиваясь, быстро скрылся. Его торопливые шаги еще какое-то время отдавались эхом, пока окончательно не стихли.

Дэн медленно повернулся ко мне, и я словно наблюдала за удивительным превращением — жесткие черты его лица мгновенно смягчились, а в серых глазах, где секунду назад пылала ярость, теперь читалось только нежное беспокойство.

— Эй, как ты? — тихо спросил он, делая осторожный шаг в мою сторону.

Я не выдержала и бросилась к нему, обхватив руками его торс и уткнувшись лицом грудь. От него исходил аромат терпкого парфюма вперемешку с едва уловимыми нотками виски. Как странно, но сейчас этот запах не вызывал во мне отторжения, а наоборот, действовал успокаивающе. Горло предательски сжало спазмом, и я изо всех сил боролась с подступающими слезами, впиваясь пальцами в мягкую ткань его рубашки.

— Спасибо, — прошептала я, чувствуя, как дрожит голос. — Я, правда, просто вышла подышать свежим воздухом, клянусь, я не...

— Тшш, не надо, — он крепче прижал меня к себе, и его рука медленно заскользила по моей спине. — Не оправдывайся.

— Прости меня, — я пыталась говорить ровно, но получалось плохо. — Прости меня за все те ужасные вещи, что я наговорила. Просто... Понимаешь, в последнее время на меня столько всего навалилось. А потом эта внезапная встреча с тобой, нелепое падение в бассейн, и все, что было потом между нами...

Возможно, после всего произошедшего сейчас был не самый подходящий момент для душевных признаний, но мне было абсолютно все равно. Я больше не могла держать все это в себе, мне нужно было сказать Дэну правду. Все тщательно продуманные фразы, которые я репетировала в голове, напрочь испарились, оставив лишь хаотичную мешанину чувств и мыслей. Поэтому я говорила как придется — отрывисто, путано, но искренне:

— Я была на взводе и перепугалась всего происходящего. Ничего из того, что я тогда наговорила... я совсем так не думаю, поверь мне. Ты мне нравишься, очень сильно нравишься, — последние слова прозвучали едва слышно, но я почувствовала, как его руки сжали меня еще крепче.

Дэн промолчал, но его губы осторожно коснулись моего виска. Такой нежный, почти невесомый поцелуй, который красноречивее любых слов говорил о том, что он не сердится. Мы так и стояли, растворившись друг в друге, пока, наконец, он тихо не предложил:

— Пойдем на балкон? Здесь слишком душно.

Я молча кивнула, и мы неспешно разомкнули объятия. Подойдя к балконной двери, я потянула за ручку, но та упорно не желала поддаваться моим неуверенным усилиям. Меня все еще слегка покачивало — хоть после пережитого шока мир перестал кружиться перед глазами и мысли стали яснее, алкоголь продолжал напоминать о себе.

За спиной послышался тихий смешок, и Дэн помог мне справиться с упрямой дверью. Оказавшись на балконе, я на мгновение замерла, жадно впитывая каждый глоток прохладного ночного воздуха, а затем просто опустилась прямо на пол, подтянув колени к подбородку. Мне было совершенно безразлично, что новое платье может пострадать. Холодная плитка приятно охлаждала разгоряченную кожу сквозь тонкую ткань.

Дэн устроился рядом, снова обнял меня за плечи и осторожно спросил:

— Лея, объясни мне, когда ты успела так напиться?

— Я не понимаю... — растерянно пробормотала я. — Неужели настолько заметно? Я же пила только легкие коктейли.

— Что конкретно ты пила?

— Сначала пила «Лунную пыль» — это коктейль на фруктовом вине, всего три градуса. А потом...

При воспоминании о Лео мое лицо исказилось гримасой отвращения.

— Этот мерзавец Лео угостил меня каким-то коктейлем. Клянусь, он был не крепче «Лунной пыли»! Совершенно невинный на вкус, никакого намека на алкоголь. Выпила три бокала и сначала вообще ничего не чувствовала...

Дэн внезапно напрягся. Он чуть отстранился и внимательно посмотрел мне в глаза. В его взгляде появилось какое-то странное выражение — смесь подозрения и догадки.

— Стой... этот коктейль — опиши, какой он был на вкус, цвет?

— Розовый такой, сладкий — цитрус с клубникой. Приятный на вкус.

Тепло его объятий внезапно исчезло. Он резко вскочил и с силой сжал перила балкона побелевшими пальцами. Его лицо исказилось от гнева.

— Ублюдок, — процедил Дэн сквозь зубы.

Я недоуменно посмотрела на него, не понимая такой реакции. Ночной воздух внезапно показался холоднее. Дэн резко обернулся, и в свете уличных фонарей его глаза казались почти черными.

— Он тебя споил! — его голос звенел от ярости. — Специально! Это «Розовая дымка» — гадость такая, где алкоголь замаскирован под безобидный фруктовый напиток. Крепче обычных коктейлей раза в три, а пьянеешь не сразу. Сначала кажется, что все нормально, а потом резко накрывает, и ты уже ни черта не соображаешь!

Дэн нервно провел рукой по волосам:

— Знаешь, как его еще называют? «Джентльменский ключик». Очень удобная штука — девушки пьют его как обычный сок, не чувствуют алкоголя, а потом бац — и становятся податливыми. А если перебрать, можно и отключиться.

Меня затрясло от ярости и омерзения. Как же красиво все обставил — эти милые улыбочки, заботливый взгляд, комплименты на каждом шагу. Я почти купилась на его показное раскаяние перед Дэном. «Я не хотел», «Мне казалось, что ты заинтересована» — какая мерзкая ложь! Он просто методично поил меня этой дрянью и ждал, когда сработает.

«Тебе же понравилось», — всплыла в памяти его довольная ухмылка, когда он тут же подсунул второй коктейль. И правда — такой вкусный, такой невинный с виду напиток. А я, как полная идиотка, не заподозрила подвоха. От понимания его двуличности к горлу подступила тошнота. Снаружи — обаятельный и милый парень, а внутри — расчетливая сволочь.

Но Лео просчитался. Может, думал, что я от него балдею и все спишу на взаимное влечение? Да, я крепко опьянела, но его план лопнул — сговорчивее я не стала. К счастью, мозги еще работали, чтобы понимать, что происходит. Видимо, он рассчитывал на другую дозу или реакцию — не знаю.

Дэн стоял, прислонившись к перилам, и пристально смотрел на меня. Со стороны он выглядел абсолютно спокойным, но я чувствовала — под этой невозмутимой маской бурлит едва сдерживаемая ярость.

— Ты бы поосторожнее с коктейлями. Особенно от малознакомых парней, — в его голосе прозвучал легкий укор. — Хотя откуда тебе было знать, что он такой... — он запнулся, явно подбирая приличное слово, но потом все-таки процедил сквозь зубы: — Ублюдок. Слишком мягко я с ним обошелся. Надо было не просто врезать, а... — Дэн оборвал себя и чуть тише добавил: — Впрочем, еще не поздно это исправить.

— Что значит «исправить»? — я встревожено вгляделась в его лицо, надеясь найти хоть намек на шутку.

— А ты не считаешь, что он легко отделался? — голос у него был ровный, почти равнодушный, но от этого равнодушия мне стало не по себе. — Этот урод должен надолго усвоить, чем заканчиваются такие фокусы.

Меня испугало даже не то, что он может наделать, а перспектива снова оказаться в центре внимания. Привлекать любопытные взгляды — последнее, чего мне сейчас хотелось. А я и так уже стала объектом пересудов, хотя изо всех сил старалась держаться в тени. Об этом точно будут трепаться все подряд. Только этого мне еще не хватало.

Я вскочила, едва не споткнувшись об юбку, и вцепилась в его руки:

— Нет, Дэн, умоляю! — голос предательски дрожал. — Я не хочу, чтобы об этом кто-то узнал. Не хочу шепотков за спиной и этих взглядов. Просто... давай забудем, что это было, ладно?

Дэн накрыл мои трясущиеся пальцы своей ладонью и мягко произнес:

— Хорошо, как скажешь. Ты просто выброси это из головы, словно ничего не случилось. Никто ничего не узнает и болтать не будет, даю слово. — Он помолчал и добавил уже жестче: — А что делать с Лео — это мои проблемы. Сам разберусь.

Я уткнулась лицом ему в грудь. Вроде бы я все понимала, но в голове плыло от выпитого. Все вокруг походило на странный сон, и я никак не могла разобрать — хороший он или дурной. Мысли путались и цеплялись друг за друга, словно в густом тумане.

Отвратительная сцена с Лео, его руки на мне — все это отзывалось внутри мерзкой дрожью. Но сейчас... Сейчас Дэн, которому я совсем недавно наговорила кучу гадостей, просто стоял рядом, защищая и успокаивая. Вместо того чтобы злиться или тыкать мне в лицо моими же колкостями, он спокойно пообещал сам во всем разобраться. Реальность плыла перед глазами, словно отражение в мутной воде, и я никак не могла понять — это действительно происходит или мне все чудится?

Некоторое время мы молчали. А потом в одурманенном алкоголем сознании вдруг всплыл вопрос. Этот глухой закуток за кулисами, где почти никого не бывает... Лео определенно выследил меня и пошел следом, но откуда здесь взялся Дэн? Как он оказался именно в тот момент, когда мне так нужна была помощь?

Я подняла взгляд на Дэна и тихо спросила:

– Как получилось, что ты оказался здесь так вовремя?

Глава 22

Дэн медленно опустился на пол, прислонившись спиной к стене балкона. В темноте его силуэт едва угадывался, только свет уличных фонарей, пробивающийся сквозь перила, создавал причудливую игру теней. Я отошла к краю балкона и облокотилась на холодные перила, обхватив себя за плечи. После его теплых объятий прохладный ночной воздух пробирал до костей.

После долгой паузы он, наконец, поднял голову:

— Я увидел тебя, когда ты танцевала с Лео. Даже не сразу понял, что красивая девушка в красном — это ты.

Значит, он действительно не притворялся, что не замечает меня там, у бара. Не видел, пока я сидела и наблюдала за ним издалека. От этого простого объяснения на душе стало удивительно легко, будто исчезла какая-то незаметная, но тяжелая ноша.

— Когда осознал, что это ты... — Дэн стиснул кулаки, голос стал жестче. — Смотрю, как он тебя к себе прижимает, руками по спине водит, к лицу наклоняется... Меня просто взорвало изнутри. И на тебя злился — думал, может, ты сама этого хочешь, может, тебе с ним интересно...

Со стороны, наверное, все выглядело как красивый, чувственный танец. Никто и не догадывался, как мне было неуютно от этой близости. А Дэн... В его голосе явно звучала ревность, и она пьянила сильнее, чем все выпитое за вечер.

— Интересно? — я не сдержала горькой усмешки. — Я каждую секунду считала, когда же этот танец, наконец, кончится! Собиралась подойти к тебе, но... — я оборвала себя на полуслове. Не хотелось признаваться Дэну, что я тоже ревновала и все время следила за ним, пока он общался с другими девушками.

На нетвердых ногах, чувствуя, как начинает бить дрожь — то ли от холода, то ли от нахлынувших воспоминаний — я подошла к нему. Медленно опустилась рядом на пол, обхватив себя руками. Дэн тут же притянул меня к себе, укутывая в тепло своих объятий. Его прикосновения действовали успокаивающе, словно создавая вокруг невидимый кокон безопасности.

— Мне нестерпимо захотелось увидеть твое лицо. Понять, получаешь ли ты удовольствие от его прикосновений или для тебя это был всего лишь танец. Отвлекся буквально на секунду, и ты словно растворилась, — продолжил он, рассеянно поглаживая мое плечо. — Стал высматривать тебя в толпе, но вместо этого заметил, как твой... — он буквально выплюнул следующее слово, — «кавалер» пробирается к выходу.

Дэн ненадолго замолчал. В тишине отчетливо слышалось его тяжелое дыхание.

— Не пойму, что меня дернуло — может, интуиция, а может, банальная ревность, но я решил проследить за ним. Пока проталкивался через эту мешанину тел на танцполе... — он поморщился с досадой. — Когда выбрался, этот ублюдок уже исчез. Сунулся в мужской туалет — пустой. Честно говоря, меня уже начинало разбирать раздражение на самого себя — какого черта я вообще за ним увязался? Я уже собирался развернуться и идти обратно, когда раздался крик.

Меня передернуло, и я инстинктивно прижалась к нему ближе. Дэн обнял меня, словно пытаясь защитить даже от воспоминаний.

— Сначала я не понимал, кто кричит. Просто бросился на звук. А когда добежал... — он замолчал. Я не видела его лица в темноте, но то, как его пальцы впились в мои плечи почти до боли, выдавало едва сдерживаемую ярость. — Увидел его, прижавшего к стене девушку. Я мгновенно узнал это чертово красное платье. Твое платье. И тебя.

Он глухо выдохнул:

— Знаешь, о чем сейчас жалею? Что не прикончил эту сволочь на месте.

Пальцы на моих плечах немного расслабились, но в каждом прикосновении все еще чувствовалось напряжение.

— Хватит ему и этого, — я осторожно коснулась его запястья. — Ты поступил правильно.

Помедлив, добавила тише:

— Проучил его, но не сорвался. Не хочу, чтобы у тебя возникли проблемы. Только представь: полиция, протоколы, весь университет будет обсуждать. Это того не стоит.

Его пальцы все еще лежали на моих плечах, и в этом простом жесте было столько заботы... Я резко развернулась к нему, неожиданно даже для самой себя. Что-то толкнуло меня вперед — то ли благодарность, то ли нежность, то ли все сразу. Я приподнялась и прижалась губами к его губам.

На мгновение он замер в удивлении, затем притянул меня ближе, отвечая на поцелуй с такой страстью, что по телу прокатилась волна жара.

Я сама его поцеловала. Впервые. Дэн всегда проявлял инициативу — притягивал к себе и целовал. Это неизменно застигало меня врасплох, сбивало с толку, порождало множество вопросов. Но сейчас... сейчас я сама сделала этот шаг.

Мои руки скользнули к его плечам, пальцы впились в ткань рубашки. Его ладони переместились с талии на спину, притягивая еще ближе, стирая остатки расстояния между нами. Поцелуй становился глубже, настойчивее — словно что-то прорвалось внутри, и теперь нас обоих захлестнуло этой волной.

Пальцы Дэна запутались в моих волосах, слегка потянули назад, заставляя откинуть голову, и его губы скользнули по подбородку, спустились к шее. Дыхание сбилось, превратилось в прерывистые вздохи. Каждое прикосновение отзывалось дрожью, заставляя забыть обо всем.

А потом он снова нашел мои губы, и этот поцелуй был совсем иным — неторопливым, почти мучительно нежным. В нем было столько чувства, что у меня защемило сердце. Я растворялась в его руках, и впервые за долгое время ощущала себя по-настоящему живой.

Мы медленно отстранились друг от друга, все еще находясь в плену этого момента. Его пальцы нежно скользнули по моей щеке, убирая выбившуюся прядь волос, и этот простой жест показался невероятно интимным. Все ограничилось поцелуями — Дэн не пытался зайти дальше, просто притянул меня к себе, позволяя прижаться к его груди. Я слышала, как быстро бьется его сердце, и это дарило странное чувство умиротворения.

В уютной тишине казалось, что время остановилось. Звезды медленно плыли по небу, а редкие фонари отбрасывали мягкий свет на балкон. Это могла быть вечность или всего несколько минут — я потеряла счет времени.

Порыв прохладного ветра заставил меня невольно поежиться. Дэн сразу заметил это.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Замерзла? — тихо спросил он. — Я отведу тебя домой.

Как бы хорошо мне ни было рядом с ним на этом балконе, мы не могли оставаться здесь всю ночь. От свежего воздуха и всего происходящего я почти протрезвела, но когда встала, голова слегка закружилась. Дэн мягко придержал меня за локоть, пока равновесие не восстановилось.

В коридоре было темно и пусто, только приглушенная музыка напоминала о том, что вечеринка еще в самом разгаре. Наши шаги гулко отдавались эхом от стен. Дэн шел рядом, его рука легко касалась моей спины, направляя через полумрак. Тепло этого прикосновения ощущалось даже сквозь ткань платья, и я поймала себя на мысли, что не хочу, чтобы эта дорога заканчивалась.

Но стоило выйти на улицу, как очарование момента рассеялось. На крыльце толпились студенты с красными пластиковыми стаканчиками, кто-то курил в стороне. На ступеньках устроились парочки, спасающиеся от душного зала. Из приоткрытых дверей доносилась музыка, смешиваясь с гулом голосов.

— Дэн! Черт возьми, сколько можно тебя искать! — раздался пронзительный женский голос.

Я вздрогнула и обернулась. Брюнетка в серебристом платье, с которой Дэн танцевал на вечеринке, решительно направлялась к нам, громко стуча каблуками по асфальту. Рядом с ней шла подруга в черном, с неприкрытым любопытством разглядывая нас.

Но Дэн словно не расслышал оклика. Его рука, которая до этого легко касалась моей спины, уверенно переместилась на талию, притягивая ближе. Мы свернули за угол, оставляя позади настойчивые голоса и любопытные взгляды.

— Твои знакомые? — как можно небрежнее спросила я, прекрасно зная ответ. Глупый вопрос — я ведь сама видела, как эта парочка весь вечер вилась рядом с ним.

Дэн коротко покачал головой, всем видом показывая, насколько ему неинтересна эта тема. Его пальцы слегка сжали мою талию, и я поняла — сейчас для него существую только я. Как и для меня — только он.

Мы брели по ночной улице, не проронив ни слова, и это молчание было уютным, наполненным особым смыслом. Свет фонарей отбрасывал наши тени на асфальт, где они причудливо переплетались. Я чувствовала тепло его руки на своей талии и боялась разрушить этот момент случайным словом.

Когда впереди показалось здание общежития, шаги Дэна замедлились. У входа он остановился и развернул меня к себе одним плавным движением. В его взгляде мелькнуло что-то такое, отчего сердце пустилось вскачь. Он медленно наклонился, давая время отстраниться, но я лишь подалась навстречу. Его губы накрыли мои — нежно, почти невесомо, и весь мир вокруг исчез.

Дэн первым разорвал поцелуй и слегка отстранился, явно собираясь попрощаться. Я заметила, как он на мгновение прикрыл глаза и шумно вздохнул, будто пытаясь совладать с собой. Этот вздох что-то перевернул внутри меня.

К черту все правила. К черту эти наивные девчачьи мечты о «том самом единственном» и «первом разе по любви». Кто сказал, что мне удастся найти такую любовь? Возможно, мне суждено провести жизнь с тем, кого не люблю. Тогда пусть у меня будет хотя бы эта ночь — воспоминание для самых тоскливых дней.

Передо мной стоял парень, от одного взгляда которого все переворачивалось. Который несколько часов назад, не колеблясь, встал на мою защиту. И сейчас, видя его потемневшие глаза и прерывистое дыхание, я понимала — он хочет остаться не меньше меня. Внутри все сжималось от желания продлить эту ночь, растянуть каждую секунду рядом с ним.

«А завтра? А что потом?» — мелькнуло в голове, но я отмахнулась от этих мыслей. Будь что будет. Может, завтра я буду жалеть, но сейчас...

— Мадлены сегодня нет дома... — я провела языком по пересохшим губам, собираясь с духом. — Может, поднимешься? Выпьем чаю...

«Чаю?» Боже, как же глупо это прозвучало. Как будто в такой момент кто-то действительно думает о чае. Щеки вспыхнули от смущения. Но в его потемневшем взгляде читалось такое откровенное желание, что стало ясно — он понял все правильно.

Дэн медленно провел большим пальцем по моим губам, словно давая последнюю возможность отступить. Воздух между нами, казалось, искрил от напряжения:

— Последний шанс передумать, — прошептал он, едва касаясь губами моей шеи.

Я лишь молча кивнула, больше не в силах сопротивляться охватившему меня желанию.

Глава 23

Едва дверь комнаты захлопнулась, губы Дэна накрыли мои в жадном, почти отчаянном поцелуе. Я вцепилась в его плечи, отвечая на поцелуй с не меньшей страстью. Руки скользили по моей спине, притягивая ближе и ближе, словно пытаясь стереть само пространство между нами. Каждое прикосновение обжигало кожу даже сквозь ткань платья. Не в силах сдержаться, я скользнула поцелуями по его подбородку, шее, чувствуя, как участился его пульс под моими губами.

Глаза постепенно привыкали к темноте, и я могла различить силуэт, очертания плеч, профиль. Лунный свет, пробивающийся сквозь неплотно задернутые шторы, окутывал нас мягким сиянием, а тени от рук, скользящих по моему телу, танцевали на стенах, словно повторяя каждое прикосновение.

Пальцы Дэна нашли молнию платья, и через мгновение оно упало к моим ногам мягким шелковым облаком. Оставшись в одном белье, я чувствовала, как его руки скользят по моей талии, поднимаются вверх по ребрам, замирают на мгновение, прежде чем спуститься к бедрам. Каждое прикосновение заставляло меня выгибаться навстречу, желая большего.

Я кожей ощущала грубоватую ткань рубашки, и внезапно она показалась невыносимым барьером между нами. Дрожащими пальцами я попыталась справиться с пуговицами. Первая, вторая... они словно издевались надо мной, выскальзывая из непослушных пальцев. Где-то над ухом раздался тихий смешок, и в следующий момент он одним плавным движением стянул рубашку через голову, отбросив ее куда-то в сторону.

Его руки скользнули мне за спину и умело расстегнули застежку лифчика. Тонкое кружево соскользнуло, и я тут же ощутила его ладони на своей груди. Пальцы Дэна очертили легкий круг вокруг соска, прежде чем невесомо коснуться его, и в этот момент короткая вспышка острого наслаждения прошила все тело.

Он снова притянул меня к себе, и когда наши обнаженные тела, наконец, соприкоснулись, по спине пробежала волна дрожи. Его горячая кожа обжигала мою, а твердые мышцы под ладонями казались выточенными из мрамора. Каждое прикосновение отзывалось глубоко внутри, заставляя забыть обо всем на свете, кроме этого момента, кроме его рук, его губ, его тела, прижимающегося к моему.

В порыве страсти мы не заметили журнальный столик — что-то глухо стукнулось о пол. Кажется, это была моя любимая деревянная ваза с сухоцветами. Но сейчас это казалось таким несущественным.

Мои пальцы скользили по его груди, очерчивая рельефные мышцы, спускались к животу, но у самого ремня замирали в нерешительности. Несмотря на охватившее меня желание, я не могла заставить себя пересечь эту черту. Внизу живота все сжималось тугим узлом, но что-то удерживало меня. Дэн, казалось, понял мое состояние без слов — его руки на мгновение оставили мое тело, и я услышала тихий звук расстегиваемой пряжки. Его горячие губы тем временем чертили горячую дорожку поцелуев от шеи к ключице.

В следующее мгновение я почувствовала, как меня подхватили на руки — одна скользнула под колени, а другая обхватила за талию, крепко прижимая к своей груди. Несколько шагов — и я уже оказалась на кровати, а его руки продолжили жадно исследовать мое тело, скользя по бедрам, дразняще касаясь их внутренней стороны.

Дэн на секунду отстранился, потянувшись к прикроватной тумбочке. Комната наполнилась мягким светом настольной лампы, окутывая наши разгоряченные тела золотистым сиянием.

— Так-то лучше, — произнес он хрипловатым от желания голосом. Его ладони нежно обхватили мою грудь, слегка сжимая, а затем медленно заскользили вниз по животу к кромке белья. Его потемневшие глаза с жадностью изучали каждый изгиб моего тела, словно пытаясь запомнить каждую деталь, каждую родинку.

Я лежала перед ним в одних тонких кружевных трусиках, и хотя прежде ни один мужчина не видел меня обнаженной, во мне не было ни капли смущения или неловкости. Все происходящее казалось таким естественным и правильным. Его откровенный, восхищенный взгляд, блуждающий по моему телу, только усиливал возбуждение, заставляя все внутри трепетать в предвкушении. Я хотела, чтобы он не медлил больше ни секунды.

Пальцы Дэна заскользили по тонкому кружеву, чувственно лаская сквозь ткань, дразня и распаляя желание еще сильнее. Каждое легкое прикосновение заставляло меня тихо стонать и выгибаться навстречу его руке. Затем он осторожно поддел кромку белья, стягивая тонкое кружево вниз, оставляя меня полностью открытой его взгляду, его прикосновениям.

Его губы нежно скользили по моему животу, оставляя дорожку обжигающих поцелуев. Поднявшись выше, он с жадностью припал к груди, дразня языком затвердевший сосок. Там, внизу, где больше не было преграды в виде кружева, его пальцы творили что-то невообразимое, заставляя меня стонать все громче.

Я впивалась ногтями в его спину, извиваясь от удовольствия. Мои пальцы путались в его волосах, притягивая ближе, требуя еще больше ласк, пока волны наслаждения накатывали одна за другой, заставляя дрожать и задыхаться от страсти.

Дэн приподнялся на локтях, и я увидела, как он зубами разрывает упаковку презерватива. Глаза Дэна встретились с моими — в них смешались желание и нежность, от этого взгляда что-то защемило в груди.

— Сейчас не испугаешься? — хрипло прошептал он, медленно проводя пальцами по внутренней стороне моего бедра.

Тело дрожало от возбуждения, я безумно хотела продолжения, хотела Дэна. Но было ли мне страшно? Наверное, где-то в глубине души да, но сейчас это чувство казалось таким незначительным по сравнению с желанием, охватившим меня. Я прикрыла глаза, скрывая свое волнение.

— Нет... — едва слышно выдохнула я.

Я лежала с закрытыми глазами и ждала, что вот-вот, сейчас... Но ничего не происходило. Дэн замер надо мной, и я чувствовала лишь тяжесть его тела и прерывистое дыхание. Даже рука, только что ласкавшая мое бедро, застыла на месте.

Мысли начали метаться в голове. Почему он медлит? Что-то не так? Может, я сделала что-то не то? Или он передумал? Эта неизвестность сводила с ума, и я не выдержала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Медленно приоткрыла глаза и подняла взгляд на Дэна. То, что я увидела, заставило мое сердце пропустить удар. Он смотрел на меня так пристально, так внимательно, будто видел насквозь. В его глазах читалось какое-то новое понимание, словно он только что разгадал сложную загадку. Казалось, за эти несколько секунд что-то изменилось, что-то важное дошло до него, и теперь он смотрел на меня совершенно иначе.

Этот взгляд заставил меня почувствовать себя обнаженной не только физически, но и эмоционально, будто все мои страхи и сомнения, которые я так старательно пыталась скрыть, вдруг оказались у него как на ладони.

Дэн внезапно подался вперед, его руки бережно обхватили мое лицо. Он смотрел так глубоко в глаза, словно заглядывал внутрь меня и пытался прочесть что-то в самой душе.

— Лея, — в его низком голосе слышалось напряжение, — скажи... у тебя раньше были мужчины?

Лгать было бессмысленно. Его пронзительный взгляд, казалось, видел меня насквозь. Даже если бы я захотела соврать, не смогла бы. Он бы сразу понял.

— Нет, — тихо прошептала я, опуская глаза.

Взгляд изменился, в нем промелькнуло что-то сложное, нечитаемое — смесь удивления, понимания и еще чего-то, чему я не могла дать название. Несколько долгих секунд он просто смотрел на меня, не двигаясь, а затем резко отстранился и тяжело опустился на кровать рядом со мной.

Внутри все сжалось от обиды и разочарования. Я чувствовала себя отвергнутой, и в голове уже роились десятки мыслей. Может быть, его оттолкнуло то, что я совсем неопытная, и он не хочет связываться с такими девушками как я? Может, он просто играл со мной? Или я сделала что-то не так? От этих мыслей к горлу подступила горечь.

— Что не так, Дэн? — спросила я, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее.

— Лея, тебе нужно поспать, — сказал он ровно.

Я села и развернулась лицом к Дэну. Он внимательно смотрел мне в глаза, потом его взгляд на мгновение скользнул по моей обнаженной груди и снова вернулся к лицу. Я не понимала, о чем думает Дэн и что все это значит.

— Ты хочешь сказать — протрезветь? — произнесла я резче, чем собиралась. — Дэн, я сама этого хочу. Я хочу продолжения. Хочу тебя. И дело не в алкоголе.

Он долго всматривался в моё лицо, словно что-то решая. А затем, не говоря ни слова, резко приподнялся и развернул меня спиной к себе. Его руки уверенно легли на талию, притягивая ближе и заставляя прижаться обнаженной спиной к его груди. Затем Дэн потянулся за одеялом и накрыл нас обоих.

— Спи, — тихо произнёс он, обнимая меня крепче.

Я лежала в замешательстве, не ожидая такого поворота событий. Тело все еще горело от желания, а в голове роилась тысяча мыслей. Дэн так и не успел полностью раздеться, и сквозь тонкую ткань трусов я чувствовала, как в мою спину упирается его возбуждение. Он что, издевается? Как вообще можно уснуть после такого? Словно почувствовав мое смятение, Дэн легонько коснулся губами моего виска.

— Знаю, ты мне много чего хочешь сказать, — его шепот обжег кожу. — Но давай поговорим обо всем завтра. А сейчас просто закрой глаза и спи.

Это было невозможно — просто взять и уснуть, когда каждая клеточка тела звенела от напряжения. В голове крутился водоворот вопросов. Его ровное дыхание щекотало шею, а сильные руки, обнимающие меня, дарили чувство защищенности. И, вопреки всем своим мыслям о том, что я точно не смогу уснуть, прошло совсем немного времени, как я неожиданно для себя провалилась в глубокий сон.

Глава 24

Я медленно открыла глаза. В комнате было светло, хотя я совершенно не представляла, который сейчас час. Солнечные лучи пробивались сквозь неплотно задернутые шторы, заставляя щуриться. Все тело было каким-то ватным, неподъемным, будто я проспала целую вечность.

Голова гудела, словно по ней стучали маленькие молоточки, а во рту было настолько сухо, что язык, казалось, прилип к нёбу. Я попыталась сглотнуть, но это только усилило жажду. Нужно было срочно попить.

Скрип открывающейся двери заставил меня повернуть голову. На пороге стояла Мадлена, осторожно ступая на цыпочках и стараясь не шуметь. Наши глаза встретились, и я увидела, как ее лицо меняется: брови медленно поползли вверх, а рот приоткрылся в немом удивлении. Она замерла на мгновение, быстро отвела взгляд и, развернувшись, тихо прикрыла за собой дверь.

Пазл вчерашнего вечера начал медленно складываться в голове: как я искала Дэна, чтобы извиниться... Барная стойка и подошедший Лео. Коктейль с нежным цитрусовым вкусом — от одного воспоминания о нем к горлу подступила тошнота. Бесконечно долгий танец, каждая секунда которого тянулась как вечность. И Дэн, на которого буквально вешались две эффектные брюнетки.

Дальше воспоминания превращались в калейдоскоп размытых образов, подернутых белесой дымкой. Душный воздух зала. Балкон, где я пыталась прийти в себя, опираясь о холодные перила. Темное закулисье, руки, зажимающие рот, удушающий страх и паника, накатывающая волнами...

Неожиданное спасение. Дэн, встряхивающий Лео как тряпичную куклу, его побелевшие от ярости костяшки на сжатых кулаках. Кровь на губах Лео, его испуганный, загнанный взгляд... А потом — тепло. Сильные руки, гулкий стук сердца под щекой. Мои извинения сквозь слезы, нежные объятия в ответ.

Прохладный воздух балкона. Холодный пол под нами, нежные поцелуи — впервые мои, не его. Дорога домой в тишине, руки на моей талии. Щемящее желание остановить время, чтобы этот вечер длился вечно.

Нежный поцелуй на прощание и незнакомое, горячее желание, затуманившее разум. А потом… о боже! Я сама позвала его к себе. Я. Сама. Почувствовала, как запылали щеки от осознания — я действительно хотела провести с ним эту ночь. И не он, а я сделала этот шаг.

Впервые в жизни я так отчаянно хотела быть с мужчиной, что забыла обо всех страхах и сомнениях. Забыла о принципах «только по взаимной любви» и «только в серьезных отношениях», отбросила все свои «нельзя». А может, вчера я как раз и была настоящей — той, что не боится последствий, а просто живет моментом?

Меня бросило в жар от воспоминаний. Откровенные поцелуи, его руки, скользящие по телу — от груди к бедрам и ниже... И мои тоже — я ведь не отставала от него, изучала каждый изгиб его тела. Я и не подозревала, что могу быть такой... раскрепощенной, страстной. До сих пор не верится, что это была я — та, что стонала от его прикосновений, что сама тянулась к нему за поцелуями. Словно какая-то другая, незнакомая мне девушка заняла мое место в эту ночь.

А потом... Он узнал, что у меня не было мужчин. Помню, как резко отстранился, не сказав ни слова. Как мое тело все еще пылало от его прикосновений, а губы горели от поцелуев. Как каждый нерв, каждая клеточка молила о продолжении, но он просто остановился. Сердце сжалось от обиды. Что было дальше? Мы просто уснули? Вместе?

Я чуть шевельнулась и замерла. Его теплое дыхание щекотало шею, сильная рука собственнически обнимала за талию, прижимая к горячему телу. В этот момент я с ужасом осознала, что на мне нет ни клочка одежды. Совсем. От этого открытия сердце заколотилось как бешеное, кожа покрылась испариной. Нужно срочно одеться, пока он не проснулся.

Осторожно приподняла его руку и выскользнула из постели. Голова тут же отозвалась острой болью, в висках застучало — вот оно, значит, какое, настоящее похмелье. Пришлось опереться о тумбочку, чтобы справиться с головокружением. На Дэна я старалась не смотреть. Я пока не могла понять, как относиться к произошедшему, но почему-то сейчас, в утреннем свете, меня охватил непреодолимый стыд.

Комната выглядела как после урагана. У кровати валялись его брюки и мои трусики, чуть дальше — темная рубашка и кружевной лифчик, а в дальнем углу я увидела свое смятое красное платье. Довершала картину разгрома опрокинутая ваза, а по всему полу, словно после бури, были разбросаны колоски пшеницы и веточки лаванды.

Шорох простыней заставил меня вздрогнуть. Я шарахнулась в сторону, инстинктивно схватив первое, что попалось под руку — это оказалась его рубашка — и прижала к груди. Дэн внимательно смотрел на меня, приподнявшись на локте. «Боже, как же нелепо я сейчас выгляжу», — пронеслось в голове. Его губы тронула легкая усмешка:

— Можешь не прикрываться. Я все равно уже все видел.

Я так и стояла, вцепившись в его рубашку как в спасательный круг, не в силах пошевелиться. Щеки пылали от стыда, взгляд метался по комнате, старательно избегая встречи с его глазами. Что делают люди после бурной ночи? Нежатся в постели, шепчут друг другу ласковые слова... наверное, тут можно только догадываться. Но у нас не было никакой ночи. Как вести себя, когда сама предложила себя парню, а он отказался?

Что делать? Собирать разбросанную одежду? Надеть его рубашку? Повернуться спиной? В любом случае Дэн увидит меня обнаженной, а он, как назло, не отводил от меня пристального взгляда. От осознания собственной наготы и этой неловкой ситуации щеки запылали еще сильнее. Кажется, еще никогда в жизни мне не было так мучительно стыдно.

Я вздрогнула, когда Дэн поднялся с постели. Он приблизился ко мне, и я невольно затаила дыхание, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле. Его пальцы мягко коснулись моих рук, все еще судорожно сжимавших рубашку, и я ощутила легкое головокружение от этого прикосновения. Одним движением он высвободил ткань из моей хватки, оставив меня на секунду беззащитной перед его взглядом. Впрочем, это длилось лишь мгновение — он тут же накинул рубашку мне на плечи, заботливо запахивая края на моей груди.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Щеки горели от смущения, и я не могла поднять на него глаза, хотя кожей чувствовала его пристальный, изучающий взгляд. В голове царил полный хаос. Я не знала, что сказать и как себя вести. Неловкое молчание затягивалось, а воздух между нами, казалось, искрил от напряжения.

— Мне нужно в душ, — пробормотала я первое, что пришло в голову, и практически выбежала из комнаты, крепко прижимая к груди края его рубашки.

Захлопнув дверь ванной, я прислонилась к ней спиной, пытаясь перевести дыхание. Руки слегка дрожали, когда я включила воду. Холодные струи воды принесли долгожданное облегчение. Головная боль постепенно отступала, оставляя после себя лишь легкую пульсацию в висках. Я жадно глотала воду прямо из-под душа, чувствуя, как прохлада освежает пересохшее горло. Капли барабанили по плечам, стекали по спине, смывая остатки макияжа и напряжение прошедшей ночи.

Прислонившись лбом к прохладному кафелю, я пыталась собрать разбегающиеся мысли. Произошедшее казалось нереальным, словно фрагмент странного сна. От воспоминаний щеки снова начали гореть, несмотря на прохладные капли воды. Его отказ и это «давай поговорим завтра» — теперь все казалось таким постыдным. Он, наверное, уже ушел — кому захочется иметь дело с такой проблемной девушкой? Которая не только напивается и создает проблемы, но еще и сама вешается на шею. От этой мысли в груди что-то болезненно сжалось, но я постаралась убедить себя, что так даже лучше.

Не знаю, сколько времени я простояла под холодными струями, но когда начала всерьез замерзать, пришлось возвращаться в реальность. Только тогда я осознала, что в попытке быстрее сбежать от Дэна, я не захватила с собой никакой одежды. Оставалось либо снова надеть его рубашку, либо просто завернуться в полотенце.

Решив, что его все равно уже нет в комнате, я кое-как обернула вокруг себя небольшое полотенце. В комнате было тихо — наверняка он уже ушел. Как вести себя при следующей встрече, что говорить и как объяснить свое поведение — эти мысли роились в голове, но ни одного внятного ответа я найти не могла. Глубоко вздохнув, я потянулась к дверной ручке.

Я осторожно приоткрыла дверь и застыла на пороге. Дэн был здесь — сидел на краю кровати в джинсах и с голым торсом. Ну конечно он никуда не ушел, как бы он мог уйти полураздетым, если я взяла его рубашку? От осознания собственной глупости захотелось снова спрятаться в ванной — я совсем перестала соображать.

Его темно-русые волосы были влажными, несколько прядей прилипли ко лбу. Капли воды поблескивали на плечах и ключицах. Видимо, он успел умыться на кухне. Дэн внимательно смотрел на меня, но в его взгляде не было ни насмешки, ни осуждения. Вместо этого в серых глазах читалось что-то новое, незнакомое, какая-то мягкая теплота.

Я огляделась — мое платье и белье были аккуратно сложены на краю кровати. Ваза с сухоцветами уже стояла на столе, и только разбросанные по полу лепестки напоминали о вчерашнем разгроме. Казалось невероятным, как быстро исчезли все следы хаоса.

В комнате пахло свежесваренным кофе. На прикроватной тумбочке стояли две дымящиеся кружки — значит, он ждал, когда я выйду. От этой простой заботы в груди что-то дрогнуло, а щеки снова начали гореть.

Странное чувство дежавю накрыло меня. То я стою перед ним в одном белье у бассейна, то обнаженная, прижимающая к груди его рубашку, а теперь вот — в едва прикрывающем тело полотенце. Такие ситуации определенно стали случаться слишком часто. Щеки снова вспыхнули от смущения, но в этот раз я не позволила себе растеряться.

Крепче прижимая полотенце к груди, я быстро подошла к шкафу и, распахнув дверцу, схватила первые попавшиеся футболку и шорты. Затем, стараясь не встречаться с ним взглядом, метнулась обратно в ванную переодеваться.

Переодевшись, я вернулась в комнату и осторожно присела рядом с ним на край кровати. Дэн молча протянул мне кружку с кофе, и я обхватила ее ладонями, радуясь, что появилось чем занять руки. Тишина между нами не была напряженной, но я все равно не знала, как ее нарушить.

Та удивительная гармония, что возникла между нами вчера, куда-то улетучилась, оставив после себя странную пустоту, и я совершенно не представляла, как теперь себя с ним вести. Раньше все было просто — мы либо ссорились, либо целовались. А вот так спокойно сидеть рядом, пить кофе и... что? О чем говорить? Как себя вести? Единственное наше нормальное общение было вчера, и то я была пьяна. Сейчас же каждый вдох давался с трудом, а в голове было мучительно пусто.

Первым тишину нарушил Дэн.

— Миленькая пижама, — в его голосе звучала едва сдерживаемая усмешка.

Я опустила взгляд и почувствовала, как краска заливает лицо уже в который раз за это утро. На мне красовалась розовая футболка с огромным радужным единорогом, который пускал звездочки из рога, а на шортах были россыпи маленьких единорожков, скачущих по облакам. Господи, почему из всех вещей в шкафу я схватила именно эту?

Пытаясь стать меньше и незаметнее, я сжалась. Эта пижама была со мной, кажется, целую вечность — любимая, уютная, немного потертая от частых стирок. Но я бы в жизни не надела ее при парне, тем более при Дэне! Хотелось провалиться сквозь землю от смущения. Щеки горели так сильно, что можно было бы поджарить на них тост, и я мысленно проклинала себя за то, что не посмотрела, что хватаю из шкафа.

— Особенно мне нравятся эти маленькие звездочки, — добавил он с улыбкой в голосе.

Я уставилась в кружку с кофе, словно там можно было найти спасение от этой неловкой ситуации. Сделала глоток, пытаясь скрыться за чашкой, хотя понимала, насколько жалко это выглядит.

— В моей рубашке ты смотрелась гораздо лучше, — голос Дэна звучал где-то совсем рядом. — В полотенце, впрочем, тоже... А уж без них... Хотя нет, не буду продолжать. Ты так очаровательно смущаешься, что жалко тебя дальше мучить.

Я рассеянно водила пальцем по краю чашки, пытаясь хоть как-то успокоиться. Дэн продолжил:

— Если бы однокурсники увидели тебя сейчас — сидишь тут вся красная, в пижаме с единорогами, прячешь глаза... Забавно, как не похоже на твой обычный образ. Всегда такая собранная, холодная, сдержанная... А на самом деле такая... — он сделал паузу, подбирая слово, — ...настоящая.

Невольно подняла глаза и встретилась с его взглядом. Он улыбался. Искренне, тепло, с какой-то удивительной нежностью. В уголках его глаз собрались едва заметные морщинки, и почему-то именно эта деталь заставила мое сердце забиться чаще. Он смотрел на меня так, будто видел насквозь, будто вся моя старательно выстроенная защита рассыпалась как карточный домик, но... почему-то впервые в жизни мне не хотелось ее восстанавливать.

Его улыбка сменилась неожиданно серьезным выражением.

— Признаюсь, вчера остановиться было чертовски сложно, — он на мгновение прикрыл глаза, будто заново переживая вчерашние ощущения. — Но сейчас, глядя на то, как ты смущаешься, как краснеешь, пытаясь спрятать взгляд... Я понимаю, что всё сделал правильно.

Я застыла, глядя на него широко раскрытыми глазами. От его слов сердце заколотилось как безумное. Он сам заговорил о вчерашнем... В памяти снова вспыхнуло его горячее дыхание на моей коже, сильные руки, и то, как внезапно все прервалось...

— Но почему? — вопрос вырвался сам собой, хотя я не это хотела спросить.

Дэн невесело усмехнулся.

— Ты была пьяна. В такие моменты решения принимает алкоголь, а не ты сама. Первый раз не должен быть туманным пятном в памяти.

Он помолчал, внимательно глядя мне в глаза.

— Если бы я воспользовался твоим состоянием, был бы не лучше этого ублюдка Лео. Таким же мерзавцем, думающим только о себе, — его голос стал мягче. — Я прекрасно понимал — наутро ты возненавидела бы нас обоих. Себя — за то, что позволила этому случиться вот так, меня — за то, что не остановился, когда должен был. Я не хотел, чтобы наша близость стала твоим горьким сожалением.

Я не могла поверить своим ушам. Это действительно говорил тот самый надменный Дэн? Тот, кого я считала эгоистом, думающим только о себе? В голове не укладывалось — неужели я настолько плохо разбираюсь в людях? Лео казался таким милым и понимающим ... А Дэн, которого я записала в высокомерные засранцы, оказался способным думать не только о своих желаниях, но и о моих чувствах.

Может быть, в его словах есть какой-то подвох? Я смотрела на его серьезное лицо, пытаясь найти хоть намек на насмешку или издевку, но видела только искренность. Как будто передо мной был совершенно другой человек. Или это я, наконец-то, увидела настоящего Дэна?

В горле пересохло. Я судорожно пыталась подобрать слова, но они разбегались, как испуганные мыши. Что сказать человеку, который только что разрушил все твои представления о нем? Признаться, что ты ошибалась, делая поспешные выводы?

— Я... — начала я, но он мягко покачал головой, словно говоря «не надо».

Его рука осторожно коснулась моей щеки, и я невольно подалась навстречу этому прикосновению. От его пальцев исходило тепло, растекаясь по коже и проникая куда-то глубже. Он мягко привлек меня к себе, уткнулся носом в макушку, а затем нежно поцеловал. Я прикрыла глаза, растворяясь в этом моменте близости.

Мы сидели молча, и я чувствовала, как размеренно бьется его сердце. То самое чувство гармонии и единения с ним вернулось, но теперь без алкогольного дурмана, настоящее, пронзительно-острое. Его дыхание ерошило волосы на макушке, а руки бережно обнимали, словно защищая от всего мира. Впервые за долгое время мне было так спокойно и... правильно. Казалось, мы могли бы остаться так навечно.

— Мне нужно идти, — тихо произнес он, нарушая волшебство момента. Я почувствовала, как его руки медленно разжались, выпуская меня из кокона тепла и уюта. Он встал, потянувшись за смятой рубашкой, небрежно наброшенной на спинку стула. Я наблюдала, как он застегивает пуговицы — одну за другой, словно отсчитывая секунды до его ухода. Перед тем как выйти, он наклонился и легко коснулся губами моего лба.

Уже в дверях он обернулся:

— Давно хотел тебя спросить. Еще после той игры...

От этих слов что-то болезненно кольнуло в груди. Перед глазами мгновенно всплыла картинка: Дэн и Аманда, сплетенные в поцелуе... Я почувствовала, как улыбка медленно сползает с лица. Но Дэн, казалось, не заметил моей реакции. С совершенно невозмутимым видом, глядя мне прямо в глаза, он спросил:

— Пойдешь со мной на свидание?

Я только и смогла, что кивнуть, чувствуя, как внутри разливается теплое, щекочущее чувство счастья.

Глава 25

Как только дверь комнаты закрылась и звук шагов растворился в тишине коридора, я не смогла больше сдерживаться. Зажав рот ладонями, я издала приглушенный визг и начала подпрыгивать на месте, как маленькая девочка, получившая долгожданный подарок.

«Он пригласил меня на свидание! Дэн пригласил МЕНЯ на свидание!» — эта мысль пульсировала в голове, заставляя улыбаться до боли в щеках. Я кружилась по комнате, не в силах остановиться, периодически падая на кровать и снова подскакивая. Казалось, что счастье просто распирает изнутри, и если я перестану двигаться, то просто взорвусь от переполнявших меня чувств.

Схватив подушку, я прижала ее к груди и упала на спину, глядя в потолок расширенными от восторга глазами. Все мои прежние страхи и сомнения казались такими далекими и незначительными. Пролежав так несколько минут, я поняла, что просто не могу усидеть на месте — эмоции буквально распирали меня изнутри. Вскочив с кровати, я начала выделывать какие-то немыслимые па, размахивая руками и пританцовывая.

— Ого, а я думала, что самое интересное уже видела утром! — раздался насмешливый голос Мадлены, заставивший меня подпрыгнуть от неожиданности. Она стояла в дверном проеме, прислонившись к косяку и хитро улыбаясь.

— Только не говори, что ты надела при нем это... э-э... произведение искусства?

— Вообще-то да, — хихикнула я, разглядывая скачущих по ткани единорогов. — И пижама ему даже понравилась, особенно эти сверкающие звездочки, вылетающие из рога!

Мадлена, наконец, отлипла от дверного косяка и, тяжело вздохнув, прошла в комнату. Небрежным движением она скинула сумку, которая с глухим стуком приземлилась у кровати, и буквально рухнула в мягкое кресло. Потянувшись всем телом, она откинула голову на спинку и прикрыла глаза:

— Боже, как же я устала... Ноги гудят просто невыносимо.

Глядя на её измученное лицо, я почувствовала укол совести. Ведь это из-за меня ей пришлось где-то скитаться после рабочего дня, вместо того чтобы отдыхать дома.

— Мадлена, прости, пожалуйста... — виновато начала я. — Где ты была всё это время?

— Да брось ты, всё нормально. Сначала забрела в ту новую кофейню на углу — ты знаешь, с французскими круассанами. Боже, какие они там делают вафли! Затем решила прогуляться, погода шикарная.

Она сделала паузу и хитро улыбнулась:

— А потом, представляешь, совершенно случайно столкнулась с твоим Дэном возле нашего общежития. Увидела, как он выходит из подъезда — ну всё, думаю, теперь точно можно домой возвращаться, не помешаю вашей утренней идиллии.

— Мне так неловко, что тебе пришлось убивать время из-за меня, — пробормотала я, опустив глаза.

— Зрелище определённо стоило моих утренних скитаний, — Мадлена вдруг рассмеялась. — Когда я заглянула утром, думала нас обокрали... А потом смотрю — вы такие милые, в обнимку спите. И твои счастливые танцы по комнате в этой нелепой пижаме, когда ты думала, что тебя никто не видит... — она окинула меня насмешливым взглядом. — Так, ладно, я сейчас немного посплю, а вечером мы идём по магазинам.

— По магазинам? — удивлённо переспросила я.

— Лея, — она критически осмотрела мою помятую пижаму с мультяшными единорогами, — нельзя же так позориться перед парнем после бурной ночи. Купим тебе что-нибудь сексуальное, эротичное... — она мечтательно закатила глаза. — Шёлк, кружево, что-нибудь в этом духе.

Подруга ненадолго замолчала и добавила уже тише:

— Ну и себе тоже что-нибудь присмотрю. Мне, конечно, пока некому это демонстрировать... — она тяжело вздохнула, — но пусть будет.

Мадлена вдруг резко приподнялась на локте и с озорным блеском в глазах посмотрела на меня:

— Так понимаю, примирение прошло более чем успешно. Вижу, ты прекрасно справилась и без моей поддержки. Я, конечно, была уверена, что всё получится, но чтобы настолько... — она хитро прищурилась. — Кстати, раз уж мы об этом заговорили... как оно? — она многозначительно подмигнула.

Мадлена не стала задавать вопрос прямо, но её намёк на интимную близость был более чем прозрачен.

— Мадлена! — я почувствовала, как краска заливает щёки. — Между нами ничего не было!

Подруга скептически изогнула бровь:

— То есть, твоё нижнее белье случайно оказалось на полу? Дай угадаю — вам стало нестерпимо жарко во время задушевной беседы?

Я метнула в подругу испепеляющий взгляд:

— Хватит! — мой голос прозвучал резче, чем я хотела, но щёки снова предательски заалели.

Казалось бы, что такого? Я взрослая совершеннолетняя девушка. Но это дурацкое смущение преследует меня с самого утра. Сначала я не могла спокойно смотреть Дэну в глаза после того, что между нами чуть не произошло. А теперь вот Мадлена со своими намёками... И снова это нелепое чувство, будто я подросток, пойманный за чем-то неприличным. Хотя, казалось бы — я имею право на личную жизнь, на чувства, на близость. Но я всё равно продолжала краснеть, словно нашкодивший ребёнок, пытаясь скрыть своё смущение за раздражением.

Мадлена смотрела на меня тем самым особенным взглядом — я слишком хорошо его знала. Чуть прищуренные глаза, едва заметная ухмылка в уголках губ и этот характерный наклон головы. О да, я прекрасно понимала, что означает эта поза. Она будет сидеть вот так, молча, но не отступит, пока не вытянет из меня все подробности. Как будто ей мало этой утренней сцены с разбросанной одеждой. Ведь не отстанет, пока не расскажу всё как есть.

Я и Мадлена были по-настоящему близки — я делилась с ней своими секретами, как и она со мной. Мы всегда поддерживали друг друга, доверяли друг другу самое сокровенное. Но вот такие интимные подробности... Я считала, что есть моменты, которые должны остаться только между двумя людьми, разделившими их. Даже лучшая подруга не должна знать всего.

Впрочем, она уже стала невольным свидетелем сегодняшнего утра, и я могла рассказать хотя бы часть истории. События вечеринки я описала во всех подробностях. А вот о том, что случилось после того, как мы оказались в моей комнате, я сказала лишь пару слов — что сама пригласила его подняться, и что остановился именно Дэн.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мадлена слушала, не перебивая. Когда я закончила, она мечтательно вздохнула:

— Ты совершенно не разбираешься в парнях. Дэн совсем не такой, каким ты его себе представляла. То, как он повел себя ночью, как бросился тебя защищать... Это настоящее благородство. Честно говоря, я тебе даже немного завидую.

Она улыбнулась и тут же деловито добавила:

— За бельем мы все равно пойдем. Это не обсуждается.

Мы действительно отправились по магазинам. Мадлена настояла на том, чтобы я выбрала несколько комплектов домашней одежды — уютные шелковые пижамы вместо моих привычных футболок, легкие сорочки на тонких бретельках.

— В этом ты точно не будешь краснеть, когда Дэн застанет тебя врасплох, — подмигнула она, протягивая мне нежно-лавандовый комплект из шортиков и топа. Я закатила глаза, но внутри что-то екнуло от этой мысли.

Мадлена тоже не удержалась и купила себе несколько комплектов белья — один смелее другого.

— Пусть даже никто и не увидит, зато я буду чувствовать себя роковой красоткой даже на самой скучной лекции, — усмехнулась она, добавляя в корзину кружевной комплект глубокого винного цвета. — И тебе нужно выбрать парочку. Поверь, когда под обычной одеждой надето что-то особенное, ты себя ведешь совершенно иначе.

Я не особо сопротивлялась. В глубине души мне хотелось, чтобы Дэн увидел меня в этом нежном кремовом комплекте с кружевной отделкой. Да, что уж там, я очень этого хотела. Усмехнулась своим мыслям — вот, воображаю себя сексуальной красоткой, а на деле наверняка буду заливаться краской и прятать глаза, как сегодня утром.

Вечером, разобрав покупки и переодевшись в самую скромную из новых пижам, я услышала звонок телефона. Сердце подпрыгнуло, когда на экране высветилось имя Дэна. Я замерла на секунду, глупо улыбаясь и чувствуя, как щеки заливает румянец. Боже, что со мной? Веду себя как влюбленная школьница! Сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться, и только потом ответила.

Разговор вышел коротким и каким-то уютным — он просто предложил завтра поужинать вместе после пар и погулять. Я сидела в кресле еще долго после звонка, обхватив колени и глупо улыбаясь. Простое предложение поужинать — казалось бы, что может быть обыденнее? Но именно в этой простоте было что-то особенное, что-то настоящее. В голове уже крутились мысли о завтрашнем вечере, и я поймала себя на том, что улыбка никак не сходит с лица.

Дорогие читательницы! (А если вдруг среди вас есть читатели — привет и вам!)

Спасибо огромное всем, кто дочитал до этого момента! Если вам нравится история Дэна и Леи, пожалуйста, не забывайте оценивать главы, делиться своими мыслями в комментариях и ставить лайки произведению.

Хочу рассказать вам о планах на будущее. История наших героев состоит из двух частей. Первая часть уже полностью написана и включает в себя 36 глав. Буду выкладывать по 2 главы в день.

Вторая часть сейчас в активной разработке, поэтому выходить будет реже. Мне очень нужно ваше мнение: как вам удобнее читать — по одной главе каждые 1-2 дня или лучше большими порциями раз в неделю? Напишите в комментариях, что предпочитаете!

До встречи в следующих главах! ????✨

Глава 26

С самого утра я была сама не своя. Пыталась сосредоточиться на лекциях, но мысли предательски ускользали к предстоящему вечеру. Внутри всё подрагивало от волнения, я даже толком не могла есть. То улыбалась сама себе как дурочка, то начинала нервничать и думать, что всё пойдет не так.

Одногруппники, конечно, заметили моё странное поведение и начали подшучивать, что я, похоже, влюбилась. От их шуток я краснела ещё больше и только сильнее нервничала. А ведь всегда считала себя довольно спокойным человеком — как бы не так! Я словно заново открывала себя, удивляясь тому, как сильно можно волноваться из-за обычного свидания.

Дэн ждал у входа в университет, прислонившись к колонне. Заметив меня, сразу пошел навстречу уверенной, чуть небрежной походкой. Не успела я и слова сказать, как он притянул меня к себе и легко поцеловал. Вокруг было полно студентов, но ему, похоже, было абсолютно всё равно. Удивительно, но его уверенность передалась и мне. Волнение, мучившее весь день, начало отступать.

Первые минуты казались неловкими. Мы шли по парку, и я мучительно подбирала слова, боясь сказать что-нибудь не то. Но вдруг Дэн заговорил о последней лекции Кармайкла, и я с удивлением обнаружила, что он прекрасно разбирается в теме.

Чем дольше мы разговаривали, тем больше я понимала, как сильно ошибалась на его счёт. Передо мной был совсем не тот заносчивый спортсмен-прожигатель жизни, каким я его себе представляла. Дэн оказался начитанным и эрудированным собеседником. Мы обсуждали последние лекции, спорили, и его аргументы были на удивление глубокими.

Когда я узнала, что он учится на бюджете, не смогла скрыть изумления. Поступить в Вестервуд на бюджет было почти невозможно — конкурс всегда зашкаливал, а проходной балл был одним из самых высоких в стране.

— Видела бы ты сейчас своё лицо, — усмехнулся Дэн, но за этой усмешкой я уловила нотки обиды. — На самом деле довольно паршиво, когда все вокруг уверены, что ты просто богатенький качок с пустой головой, который только и делает, что тусуется по клубам. Особенно обидно слышать такое от девушки, которая тебе нравится.

Я смущенно опустила глаза, чувствуя себя неловко из-за своих предубеждений. Его последние слова отозвались приятным теплом где-то внутри. Чтобы скрыть волнение, я решила пошутить:

— Глядя на твой дом, особенно на тот злополучный шест и ваши с Люком безумные развлечения, сложно представить тебя прилежным студентом, корпящим над учебниками, — я лукаво улыбнулась, вспоминая ту самую вечеринку, с которой всё началось.

Дэн рассмеялся, запустив руку в волосы:

— Думаешь, я сам этот шест устанавливал? Лея, я купил этот дом, а шест там уже был. И вообще, все эти безумные вечеринки обычно устраивает Люк. Он у нас главный заводила и генератор сумасшедших идей. — Дэн на секунду замялся. — Включая дурацкие пари, которые я не всегда поддерживаю... — он внезапно осекся, словно сказал лишнее, и как-то странно на меня посмотрел.

В голове промелькнула неприятная мысль: «Ведь наше настоящее общение началось именно с того дурацкого пари Люка. До этого мы просто здоровались в коридорах...» Я прикусила губу, но Дэн, словно прочитав мои мысли, мягко коснулся моей руки:

— Знаю, о чем ты думаешь. Да, мы начали общаться не совсем нормальным способом. Но, поверь, я давно хотел узнать тебя ближе, только ты всегда держалась так отстранённо и холодно смотрела на всех, что я не знал, как к тебе подступиться. А Люк со своими авантюрами немного... подтолкнул события, — он улыбнулся. — И я ему за это даже благодарен.

Я невольно улыбнулась, чувствуя, как от его прикосновения по коже бегут мурашки. Ведь он прав — я действительно старательно держала дистанцию со всеми. Только не ожидала, что произвожу впечатление такой неприступной и холодной особы. Просто так было... проще.

— Люк, конечно, тот еще авантюрист, но он потрясающий друг. С ним никогда не бывает скучно. Он вечно устраивает какие-то безумные вечеринки, организует спонтанные поездки за город, каждые выходные у него новая сумасшедшая идея, — он усмехнулся с искренней теплотой в голосе. — Ты очень удивишься, когда кое-что о нём узнаешь.

Я вопросительно посмотрела на него.

— Люк тоже учится на бюджете. Более того... я бы сказал, что он гений. Серьезно. Ты бы видела, как он решает сложнейшие математические задачи. Для него это как дышать. Он может часами писать код, создавая какие-то невероятные программы. В прошлом году выиграл международную олимпиаду по программированию, между прочим. А все эти вечеринки и развлечения — это просто часть его натуры. Он умеет совмещать несовместимое.

В полном недоумении я уставилась на Дэна. Это он точно про Люка? Про вечного заводилу и тусовщика, который, казалось, живет от вечеринки к вечеринке? Про парня, который на лекциях вечно травит байки и никогда не записывает конспекты? Сначала я узнала, что Дэн, несмотря на свой образ золотого мальчика, бюджетник, а теперь еще и это. Похоже, я слишком часто делаю поспешные выводы о людях.

— Не может быть, — пробормотала я. — Он же совершенно не похож на... ну, знаешь, на технаря-ботаника. Я была уверена, что учеба — последнее, что его волнует.

Дэн усмехнулся и провел рукой по волосам. Я уже успела заметить, что он часто так делает.

— Некоторые люди умеют совмещать приятное с полезным. Люк из таких. Для него учеба, тусовки и девушки — как три кита, на которых держится жизнь, — он хмыкнул. — Хотя с последним пунктом у него не всегда все было гладко.

Я заинтересованно посмотрела на Дэна.

— В смысле?

— О, сейчас кое-что покажу, — Дэн достал телефон и начал что-то искать. — Сейчас... погоди секунду... А, вот! Только пообещай, что это останется между нами. Если Люк узнает, что я показал тебе эти фото, он меня четвертует.

Дэн протянул мне телефон, и я уставилась на экран. С фотографии на меня смотрел худющий парень в очках с массивной оправой, со светло-русыми волосами, зачесанными на бок. Типичный ботаник из старшей школы. Я перевела взгляд с фото на Дэна и обратно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Да ладно! Это, правда, Люк?

— Собственной персоной. Выпускной класс, — подтвердил Дэн. — Летом после школы он словно в другого человека превратился: начал заниматься спортом, сменил прическу, линзы вместо очков...

— Ничего себе, трансформация, — я покачала головой. — Он скоро может и тебя с пьедестала главного красавчика потеснить.

Дэн удивленно вскинул брови:

— Так ты считаешь меня главным красавчиком?

Я почувствовала, как краска заливает щеки. Вот же черт, сболтнула лишнего.

— Ну... это же общеизвестный факт. Все девчонки на курсе так считают. И не только на нашем, — попыталась выкрутиться, старательно отводя взгляд.

— Да? — протянул он с той самой улыбкой, от которой девчонки теряют голову, и я, как выяснилось, не исключение. — А что по этому поводу думаешь лично ты?

Я молча уставилась на свои руки, проклиная собственный язык и чувствуя, как пылают уши. И почему я не могу держать некоторые мысли при себе?

К счастью, в этот момент мы как раз подошли к дверям кафе, и отвечать на этот вопрос мне не пришлось. Дэн галантно открыл передо мной дверь, и звон колокольчика над входом окончательно разрушил напряженный момент.

Время пролетело незаметно. Мы сидели в уютном углу, пили кофе, и разговор тек легко и непринужденно, перескакивая с темы на тему. Я и не заметила, как за окном стемнело, пока Дэн не предложил проводить меня домой. На улице похолодало, и он, заметив, как я поежилась, накинул мне на плечи свою куртку. От ткани исходил легкий запах его парфюма, и я украдкой вдохнула этот аромат.

Мы неспешно брели по вечерним улицам, и я наслаждалась каждой минутой этой прогулки, каждым словом нашего разговора. Когда мы оказались у общежития, ситуация до боли напомнила мне тот вечер после клуба — те же фонари, то же место, только сейчас мысли были кристально ясными, не затуманенными алкоголем. Дэн остановился и повернулся ко мне.

И снова, как тогда, он притянул меня к себе, нежно коснувшись щеки. Его губы едва ощутимо скользнули по моим, словно спрашивая разрешения, а затем накрыли в глубоком, чувственном поцелуе. Каждое движение его губ было неторопливым, но уверенным — то нежным, почти невесомым, то настойчивым и требовательным.

Я чувствовала, как его дыхание смешивается с моим, как его пальцы легко массируют мою шею, заставляя дрожать от удовольствия. Рука Дэна скользнула на мою талию, притягивая ближе, и я невольно вцепилась в его плечи, чувствуя, как реальность растворяется в этих сводящих с ума прикосновениях.

Хоть это был не первый наш поцелуй, все предыдущие случались как-то странно и запутанно. Каждый раз между нами вспыхивало что-то яркое, но неправильное, то холодный расчет, то злость, то обжигающая страсть, то алкоголь. Все эти поцелуи были какими-то смазанными, будто не настоящими.

А сейчас... Несмотря на мой довольно скромный опыт в поцелуях (честно говоря, он ограничивался именно этими моментами с Дэном и парой неловких школьных экспериментов), я отчетливо поняла — Дэн целуется божественно. В каждом его движении чувствовалась уверенность и какое-то особое умение сводить с ума одним прикосновением губ. Он определенно знал, что делает, и делал это потрясающе.

От его поцелуев и прикосновений внизу живота все скручивалось в тугой узел желания. В прошлый раз я поддалась этому чувству и позвала его, но тогда мной руководил алкоголь. Я мысленно рассмеялась над собственной ложью — зачем я сама себя пытаюсь обмануть? Сейчас я была совершенно трезвой, но желала продолжения не меньше, чем в ту ночь...

Мадлены снова не было дома, но я запретила себе даже думать о том, чтобы позвать его. К счастью, Дэн не знал об отсутствии моей подруги, и я определенно не собиралась ему сообщать — слишком опасно, слишком соблазнительно.

Дэн мягко отстранился и напоследок нежно коснулся губами моего лба. Мы попрощались совершенно спокойно. Не знаю, посещали ли его те же мысли, что и меня, но держался он безупречно корректно, без малейшего намека на что-то большее.

Я поднималась по лестнице общежития в каком-то невесомом, окрыленном состоянии. В ушах все еще звучал его голос, а кожа хранила тепло его поцелуя в лоб. Казалось, даже воздух вокруг искрился от переполнявших меня эмоций. К счастью, завтра были всего лишь два несложных семинара — я бы точно не смогла сейчас сосредоточиться на чем-то серьезном.

Мы договорились встретиться послезавтра — на этот раз сходить в кино. Я даже не вникала в название фильма и его сюжет. Мне было совершенно все равно, что будет идти на экране. Главное — я снова иду с Дэном на свидание.

На следующее утро я была как на иголках. Хотя у нас с Дэном не было общих пар, каждый раз, сворачивая за угол или заходя в столовую, я невольно замирала, представляя возможную встречу. Это было какое-то странное чувство. Я отчаянно хотела его увидеть и одновременно боялась этого момента. В голове крутился один вопрос: как он себя поведет?

Одно дело, когда вокруг нас были только случайные прохожие и незнакомые студенты, спешащие по своим делам и совершенно не интересующиеся нами. Совсем другое — его друзья и одногруппники. Как Дэн поведет себя в их присутствии? Будет ли вести себя как раньше или покажет, что я для него уже не просто однокурсница?

А главное — кто мы теперь друг другу? Этот вопрос не давал мне покоя. Встречаемся ли мы? Я его девушка? Мы ведь это даже не обсуждали. Одно свидание, пусть и замечательное, поцелуи... Но разве этого достаточно, чтобы считаться парой? От неопределенности кружилась голова, а я не могла перестать прокручивать эти мысли снова и снова.

Я постаралась отбросить все эти мысли в сторону. Если и дальше позволять романтическим переживаниям так захватывать мою голову, точно начнутся проблемы с учебой. К счастью, у меня получилось сосредоточиться, и к концу семинара я уже полностью погрузилась в конспекты и формулы.

В перерыве решила выпить кофе и повторить материал к следующей паре. Нашла свое любимое место — маленькую лавочку в тихом уголке университетского дворика, где обычно было немноголюдно. Устроившись поудобнее с учебником и стаканчиком горячего капучино, я старательно вчитывалась в параграф, пытаясь не отвлекаться ни на что постороннее.

—Привет, — от знакомого голоса всё внутри сжалось.

Это был Лео.

Глава 27

На мгновение я снова оказалась в том темном закутке за кулисой, где воздух казался густым от страха. Но сейчас, при ярком дневном свете, глядя на его понурую фигуру, я чувствовала лишь глухое раздражение и брезгливость.

Лео неуверенно переминался с ноги на ногу, не решаясь сесть рядом. Его некогда ровная осанка исчезла, плечи поникли, а взгляд был устремлен куда-то в землю. Наконец, он опустился на противоположный край скамейки, будто боясь оказаться ближе.

Я с удивлением заметила, что на лице Лео красовались два фингала — один уже желтоватый, подживающий, а второй совсем свежий, налившийся синевой. Как я могла находить его привлекательным? Теперь, глядя на его правильные черты лица, я видела лишь фальшивую маску, за которой скрывалось нечто отвратительное. Его былое обаяние, которое подкупило меня при первой встрече, казалось теперь наигранным и неискренним.

Захлопнув учебник, я выпрямилась. Мне совершенно не хотелось продолжать это незапланированное общение, но любопытство по поводу его побитого лица все же взяло верх. Первый синяк я прекрасно помнила — его оставил Дэн. Глядя на второй, свежий, я была почти уверена, что знаю, кто его автор.

— Лея, я пришел извиниться. Я вел себя как последний придурок, но я не насильник, правда, — его голос звучал непривычно тихо и неуверенно. — Я не должен был... То есть, я не хотел, чтобы всё так получилось. Ты была такая красивая... Перебрал, и совсем мозги отключились. Клянусь, я бы никогда не причинил тебе вреда, честно.

Он говорил как будто искренне, но с каждым его словом внутри меня нарастало глухое раздражение. Его пальцы нервно теребили край рукава толстовки.

— Не хотел, говоришь? — произнесла я, стараясь говорить спокойно, хотя внутри уже всё кипело. — Только спаивать меня ты начал задолго до того, как сам напился.

Лео опустил глаза и нервно сглотнул. Его показное раскаяние только сильнее разжигало мой гнев. Я продолжила:

— «Практически детский напиток», — передразнила я его. — Можешь не делать вид, будто не знал, что заказываешь «розовую дымку». Или как её ещё называют — «джентльменский ключик». Ты ведь заранее всё спланировал, верно?

Я наблюдала, как Лео буквально съёживается от каждого моего слова. Он выглядел совершенно потерянным, раздавленным тяжестью собственной вины.

— Мне очень жаль, — Лео не стал ни отрицать свою вину, ни искать оправданий. — Я заслужил и эти синяки, и твою ненависть. Просто знай — я искренне жалею о том вечере. Это самая большая ошибка в моей жизни.

Я смотрела на его побитое лицо, на опущенные плечи, и внутри было пусто. Искренне ли его раскаяние? Действительно ли он жалеет? Наверное, это уже не имело значения. Я просто хотела, чтобы этот разговор поскорее закончился, чтобы можно было уйти и больше никогда не видеть напоминаний о той ночи. Не видеть его самого. Стереть из памяти, как ластиком, и его лицо, и его слова, и весь этот момент унизительных извинений. Забыть всё, как дурной сон.

Залпом допила остывший капучино, даже не почувствовав вкуса — просто чтобы чем-то занять руки, убить эти бесконечные секунды молчания. Уже открыла рот, чтобы сказать что-то вроде «я принимаю твои извинения, но больше никогда не хочу тебя видеть», как вдруг за спиной раздался полный ярости голос:

— Какого чёрта ты здесь делаешь? — Дэн возник из ниоткуда, его глаза метали молнии. — Я, кажется, вчера ясно дал понять — не смей к ней приближаться.

Он навис над нашей лавочкой — высокий, злой, с желваками, перекатывающимися на скулах. Теперь я точно знала, что второй синяк на лице Лео тоже его рук дело. Значит, не просто пообещал разобраться, а действительно это сделал.

Я почувствовала облегчение — у Дэна не будет проблем из-за меня. Ведь Лео мог бы написать заявление об избиении, устроить ему неприятности, но вместо этого пришёл извиняться. Похоже, он действительно раскаивался.

— Я просто хотел извиниться перед ней, — Лео поднял руки в примирительном жесте, но в его глазах мелькнул страх. — Больше ты меня не увидишь.

Дэн шагнул ближе. Его широкие плечи словно заполнили всё пространство вокруг, а от тяжёлого взгляда даже у меня по спине побежали мурашки.

— Вот и правильно, — процедил Дэн сквозь зубы. — Потому что в следующий раз синяками не отделаешься.

Его рука собственнически легла мне на плечо.

— А теперь убирайся прочь и держись подальше от моей девушки.

Лео медленно встал. Его лицо было белым как мел, а сам он выглядел как побитый пёс. Он отошел от лавочки и зашагал прочь по дорожке.

Я смотрела вслед Лео, который быстро шел, сутулясь и опустив голову. Затем перевела взгляд на Дэна. Он тоже наблюдал за удаляющейся фигурой, и в его взгляде читалось презрение. На скулах все еще играли желваки — он явно не остыл после стычки.

От жалких извинений Лео, от его побитого вида было противно до тошноты. Но это чувство отступало перед другим, гораздо более сильным: меня переполняла радость от осознания того, как яростно Дэн встал на мою защиту.

А самое главное — то, что пульсировало в висках, заглушая все вокруг — он назвал меня своей девушкой. Я изводила себя сомнениями, снова и снова прокручивала в голове наши разговоры, пытаясь понять, действительно ли между нами что-то настоящее, серьезное. А Дэн произнес эти слова так просто, и все мои страхи рассыпались, как карточный домик. В его голосе звучала уверенность, будто иначе и быть не могло, будто это самая естественная вещь на свете. И теперь эти слова растекались теплом по всему телу, заставляя сердце биться где-то у самого горла.

Я подняла глаза на Дэна, и что-то внутри меня дрогнуло от его взгляда — мягкого, теплого, совершенно не вяжущегося с той яростью, что бушевала в нем минуту назад. На его лице еще читалось напряжение прошедшей стычки, а в движениях сохранилась настороженность, будто он все еще готов был защищать меня от любой угрозы. Но в глазах уже не осталось ни тени гнева — только какое-то удивленное замешательство, когда он заметил мое настроение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты выглядишь какой-то... довольной? — он приподнял бровь, явно не понимая моего настроения. — Странная реакция, учитывая всю эту неприятную ситуацию с Лео. Я что-то упускаю?

Я прикусила щеку изнутри, пытаясь согнать предательскую улыбку. То, как уверенно и небрежно он назвал меня своей девушкой, вызывало целую бурю эмоций, с которыми я едва справлялась. Но признаваться в этом было бы слишком... откровенно.

— Спасибо, что вступился за меня, — я сделала паузу, разглядывая его лицо. — И знаешь...

Вспомнив лицо Лео с двумя симметричными синяками, я не смогла удержаться от смешка.

— Я, конечно, обычно против насилия, но должна признать — у тебя определенно есть талант к симметричной композиции. Второй фингал идеально уравновешивает первый.

— Да, мы вчера с ним ещё раз... — Дэн сделал многозначительную паузу, — побеседовали.

Он внимательно посмотрел на меня.

— Лео действительно приходил извиниться?

— Да, — я кивнула, вспоминая бледного Лео и его сбивчивые извинения. — И, кажется, он действительно жалеет о том, что произошло.

— Еще бы он не жалел, — процедил Дэн. — Особенно после нашей вчерашней... беседы. — Он невесело усмехнулся. — Только я не верю в его искреннее раскаяние. Такие как он не меняются — просто становятся осторожнее.

Дэн тяжело вздохнул и опустился рядом со мной на скамейку.

— К черту Лео, — он устало провел рукой по волосам. — Я шел сюда, чтобы увидеть тебя, а не обсуждать этого придурка.

— Как ты узнал, что я буду здесь?, — я удивленно повернулась к нему.

— Я часто видел, как ты уходишь сюда после пар, — спокойно ответил Дэн, глядя куда-то вдаль. — Ты всегда садишься именно на эту скамейку. Это твое любимое место. Ведь так?

Я удивленно посмотрела на него. Мы общались всего ничего, вряд ли за это время можно было заметить такую мелочь. Значит, он наблюдал за мной и раньше, просто я не догадывалась об этом. Эта мысль заставила меня снова улыбнуться, а где-то под ребрами затрепетало маленькое счастье.

— А ты наблюдательный, — я посмотрела в его глаза. — Да, я, правда, люблю это место. Но ты мог бы просто написать мне, вдруг бы меня сегодня здесь не оказалось?

— Так неинтересно, — он усмехнулся и плавно придвинулся ближе. — Я был почти уверен, что ты придешь, — его рука невзначай скользнула по спинке скамейки и легко опустилась мне на плечо.

Дэн осторожно притянул меня к себе, и я почувствовала его теплое дыхание на своей коже. Его губы нежно скользнули по виску, спустились к щеке, оставляя едва ощутимые поцелуи, невинные и одновременно сводящие с ума. Когда он, наконец, коснулся моих губ, весь мир сузился до этой точки соприкосновения.

Поцелуй был одновременно нежным и требовательным — сладкий контраст, превращающий каждый нерв в оголенный провод. Его ладонь невесомо скользнула по моему колену. Этот интимный жест заставил меня вздрогнуть, но он оставался в рамках приличий, хотя, казалось, его рукам хотелось исследовать другие изгибы моего тела.

Я подалась навстречу, осторожно скользнув ладонями вверх по его плечам к шее. Пальцы зарылись в его волосы, и поцелуй стал еще глубже. Его руки на талии притягивали все ближе, заставляя забыть, что мы на улице.

— Тут неподалеку есть отличный закуток. Куда более уединенный, чем эта лавочка, — раздался насмешливый голос Люка прямо над нами. — Могу показать, если вам так не терпится.

Я инстинктивно дернулась назад, но Дэн даже не шелохнулся. Его пальцы все так же уверенно обхватывали мою талию, а большой палец неторопливо, почти лениво, продолжал вычерчивать круги на полоске обнаженной кожи между джинсами и задравшейся блузкой. Я физически ощущала его абсолютное спокойствие. Казалось, присутствие друга его ничуть не смущало, словно мы были одни, и никто не прерывал этот момент.

Люк стоял, небрежно опершись о спинку скамейки, и довольно ухмылялся. На нем была дизайнерская футболка с каким-то сложным принтом, явно недешевая, но намеренно небрежно заправленная в голубые джинсы. Его светлые волосы были художественно растрепаны, создавая иллюзию легкого беспорядка. На запястье поблескивали дорогие часы. Все в его образе кричало об избалованности и полном пренебрежении к правилам.

И этот мальчик из золотой молодежи, этот типичный прожигатель жизни — математический гений? Я до сих пор не могла в это проверить. Хотя сейчас, глядя в его насмешливые глаза, мне впервые показалось, что за показной легкомысленностью действительно проскальзывает острый ум.

— Отстань, Люк, — в голосе Дэна прозвучало глухое раздражение, но он даже не обернулся, продолжая удерживать меня в объятиях.

Его пальцы по-прежнему лежали на моей талии, и он даже не повернулся к другу, словно демонстрируя всем своим видом, что присутствие Люка — досадная помеха, не стоящая особого внимания. Я чувствовала, как размеренно бьется его сердце, пока он прижимал меня к себе, будто говоря: «ты моя, и ничье появление этого не изменит».

— Да ладно вам, голубки, я же любя, — Люк театрально приложил руку к сердцу, но тут же сменил тон на более деловой. — У нас через пять минут семинар у Кармайкла, если ты вдруг забыл. А опаздывать к нему — та еще радость, сам знаешь.

Я почувствовала, как Дэн тихо выдохнул, все еще не отпуская меня. Его пальцы продолжали рассеянно поглаживать мою талию, словно он не мог заставить себя разорвать контакт, несмотря на необходимость идти на занятия.

Он поднялся и посмотрел на меня вопросительно:

— Ты идешь?

Я кивнула, подхватывая сумку. Пусть занятие у меня было не у Кармайкла, но опаздывать совсем не хотелось. Дэн сразу же взял меня за руку, переплетая наши пальцы, и по телу прокатилась волна счастья. Я столько переживала, а оказалось зря. Вот так, за один перерыв все мои страхи развеялись — он без колебаний назвал меня своей девушкой и открыто показывает, что мы вместе.

Люк, вместо того чтобы идти рядом с другом, пристроился с моей стороны, явно получая удовольствие от происходящего. В его глазах плясали озорные искорки, и было очевидно, что он не упустит возможности подразнить нас обоих. Странно, но Люк совсем не раздражал — за его поведением было даже забавно наблюдать.

— Ты представляешь, — приглушенно начал Люк, придвинувшись ближе и оглядываясь по сторонам, словно собирался поделиться важным секретом. — Дэна еще со школы никто не мог окрутить. А одна наша одноклассница была просто одержима им.

Дэн недовольно фыркнул, но Люк только входил во вкус:

— Если бы не я, она бы точно его заперла где-нибудь в подвале и изнасиловала.

— Заткнись уже, — проворчал Дэн.

Я невольно захихикала, поглядывая на Дэна. Несмотря на напускную строгость и раздраженный тон, было заметно, что он не всерьез злится на друга.

Люк снова понизил голос до заговорщического шепота:

— Лея, как тебе это удалось? Сколько девчонок пытались добиться внимания нашего сексуального чемпиона! — он театрально всплеснул руками и, хитро прищурившись, покосился на друга. — Дэн ведь всегда так дорожил своей свободой, избегал отношений. А тут — бам! — и внезапно он ходит на свидания и бегает на перерывах искать тебя.

Меня поражала прямолинейность Люка, граничащая с бестактностью, но в его исполнении она не вызывала раздражения. Было в нем что-то располагающее — то ли эта искренняя, почти детская непосредственность, то ли легкость, с которой он относился к жизни. Даже его неуместные шутки и подколки воспринимались скорее как забавные, чем обидные. Странно, но на него действительно невозможно было всерьез рассердиться.

Глядя на Люка и Дэна, я начала понимать, насколько они разные. Люк — шумный, открытый, импульсивный, в то время как Дэн — сдержанный и уверенный в себе, с этой его особенной, притягательной улыбкой. Я словно по-новому увидела их обоих. Тот образ заносчивого Дэна и бестактного Люка, который сложился у меня раньше, постепенно рассеивался. А вот Томаса я почти перестала видеть рядом с ними.

Люк наклонился ближе:

— Должен тебя предупредить — половина женского населения университета тебя теперь тихо ненавидит. Особенно одна известная троица, думаю, ты догадываешься, о ком я, — Люк подмигнул мне.

— Почему я не удивлена… — усмехнулась я в ответ.

— А давай как-нибудь выпьем с тобой пивка, по-дружески.? — не умолкал Люк. — Я тебе столько всего интересного расскажу! — он озорно подмигнул. — Что? Да, я обожаю сплетничать и совершенно этого не стыжусь!

Люк повернулся к Дэну:

— Дэн, ты не против, если мы с твоей девушкой устроим маленькие посиделки с обменом важной информацией?

Если до этого я только похихикивала, то теперь уже откровенно хохотала — Люк старательно корчил из себя шута, и надо сказать, получалось у него неплохо. Просмеявшись, я с интересом спросила:

— От меня-то какая информация тебе нужна?

Люк открыл рот, чтобы ответить, но в этот момент мы как раз подошли к главному входу университета. У широкой мраморной лестницы, небрежно облокотившись о перила, расположилась неразлучная троица во главе с Амандой. Как обычно, они выглядели так, словно вот-вот должны были отправиться на очередной великосветский прием. Я уже начинала подозревать, что они даже спят при полном параде.

Люк чуть наклонился ко мне и прошептал:

— Смотри, не споткнись на лестнице. Судя по их взглядам, они мечтают, чтобы ты с неё кубарем скатилась.

Он приветливо махнул рукой троице. Девушки кокетливо помахали в ответ, одарив Люка очаровательными улыбками. Аманда тут же перевела взгляд на меня — ледяной, полный неприкрытой ненависти. В нём не было ни тени удивления — конечно, весть о том, что я встречаюсь с Дэниелом Кастелем, уже разлетелась по всему университету.

Дэниелом Кастелем! Я и сама не могла поверить в это. Неудивительно, что взгляд Аманды буквально прожигал во мне дыру. Она-то строила планы по завоеванию главного красавчика университета, а тут я разрушила все её амбиции.

Мы прошли мимо них, поднимаясь по ступеням. Прохладный воздух вестибюля принес облегчение после яркого солнца снаружи. Я глубоко вздохнула, пытаясь переварить все события этого безумного перерыва. Казалось, университет превращается в какой-то театр, где каждая встреча — это новая сцена, а я даже не знаю своей роли.

— Кажется, мне действительно не помешает пиво и парочка сплетен, — пробормотала я себе под нос.

Люк, услышав это, просиял как начищенный пятак, а Дэн только хмыкнул.

Глава 28

Следующие три недели стали, пожалуй, самыми счастливыми в моей жизни, перевернув всё с ног на голову и превратив обычные будни в калейдоскоп ярких моментов. Каждая встреча с Дэном дарила что-то особенное: то мы убегали от внезапного ливня, прячась под одной курткой и хохоча как дети, то устраивали импровизированные пикники в парке, где он кормил меня клубникой и рассказывал смешные истории.

По вечерам мы часто сидели в маленькой кофейне недалеко от университета, грея руки о чашки с горячим шоколадом и разговаривая обо всем на свете. Однажды он притащил меня на спонтанную вылазку за город — мы забрались на холм, с которого открывался вид на весь город, и просто молчали, наблюдая, как зажигаются первые звезды. В такие моменты я чувствовала себя невероятно живой, словно всё, что было до этого — просто черновик, а настоящая жизнь началась только сейчас.

Наши встречи, несмотря на всю их романтичность, оставались довольно целомудренными. Конечно, были долгие поцелуи и объятия, от которых кружилась голова, но Дэн никогда не переходил определенных границ. Меня даже удивляла эта сдержанность — в его глазах я часто замечала желание, но он явно не спешил форсировать события, за что я была ему благодарна.

Правда, несколько раз он приглашал меня к себе домой, и я прекрасно понимала, что стоит за этими приглашениями. Каждый раз я придумывала какие-то нелепые отговорки — то срочная подготовка к семинару, то неотложная помощь подруге. Дэн делал вид, что верит всем этим выдумкам, хотя я уверена — он прекрасно понимал причину моих отказов.

Я понимала, что рано или поздно наши отношения должны перейти на более интимный уровень, и честно говоря, сама этого хотела. Но что-то всегда останавливало меня в последний момент. Да, сомнений в его чувствах становилось всё меньше. Он доказывал их каждый день своими поступками, взглядами, прикосновениями. И всё же какой-то внутренний барьер никак не давал мне сделать этот шаг.

А самое важное — я безнадежно, отчаянно, по-настоящему влюбилась в него. Это чувство накрыло меня как волна. Я ловила себя на том, что улыбаюсь, просто думая о нем, что каждая минута без него кажется пустой, а каждая встреча превращается в маленький праздник. Никогда раньше я не испытывала ничего подобного — такого яркого, всепоглощающего чувства.

Именно поэтому мне казалось важным рассказать ему правду о себе прежде, чем наши отношения станут еще более серьезными. Ту правду, из-за которой я так старалась быть неприметной в университете (пусть и безуспешно), которую никому не рассказывала, даже лучшей подруге.

Дэн часто спрашивал о моей семье, о прошлом, и я могла бы ответить, но... Я настолько привыкла скрывать правду за семью замками, что уже не могла переступить через этот барьер. Каждый раз, когда я почти решалась рассказать, что-то внутри меня сжималось от страха, и я меняла тему разговора, ненавидя себя за слабость.

С Люком мы действительно сходили выпить пива — правда, втроем с Дэном, но я была только этому рада. Мы засиделись допоздна в уютном баре недалеко от университета, где в теплом свете ламп и под негромкую музыку время пролетело незаметно.

Люк оказался не только обаятельным клоуном, но и прекрасным рассказчиком. Особенно меня тронула история их дружбы с Дэном со школьных времен — как Дэн защищал щуплого тогда Люка от местных хулиганов, а Люк, хоть и был на два года младше, помогал ему с математикой.

— Теперь гляньте на меня, — хвастался Люк, демонстративно напрягая бицепс, — сам кого хочешь защищу! — Дэн закатывал глаза на выходки друга, но было заметно, что эти двое и правда лучшие друзья. Я поймала себя на мысли, что давно не видела таких искренних, крепких дружеских отношений.

Разговор как-то сам собой зашел о Томасе, и атмосфера слегка изменилась. Оказалось, что в последнее время он сильно отдалился от них. Может, дело было в том, что он старше, а может в том, что много времени проводил с компанией Аманды.

— Иногда люди просто меняются, — задумчиво произнес Дэн, — и с этим ничего не поделаешь.

Как бы то ни было, между ними уже не было той дружбы, что раньше.

Вопреки шуткам Люка о «женских сплетнях», наш разговор был далек от обсуждения чужих секретов и тайн. Однако из непринужденной беседы я узнала кое-что любопытное — оказывается, Аманда, Тейлор и Эмма учились в одной школе с ребятами. Более того, отец Дэна и отец Аманды были давними деловыми партнерами, поэтому Дэн и Аманда знали друг друга с самого детства.

Эта новость заставила меня задуматься. Возможно, именно поэтому Аманда испытывала ко мне такую явную ненависть? Я представила, как она росла рядом с ним, как, возможно, годами тайно вздыхала по нему на школьных вечеринках, наблюдала его успехи в спорте, взросление, первые отношения.

А теперь какая-то обычная девчонка вроде меня просто разрушила все ее планы и надежды. Неудивительно, что она меня так ненавидит. Хотя... что-то в этой теории не сходилось — ведь Аманда невзлюбила меня задолго до того, как Дэн вообще обратил на меня внимание. Она просто предвидела такой поворот событий? Или была какая-то другая причина?

К моему удивлению, в последнее время Аманда словно отступила. Больше не было этих колких замечаний в коридорах, злобных взглядов в столовой или «случайных» столкновений.

Может быть, она, наконец, смирилась с тем, что у нее с Дэном ничего не выйдет? Я очень на это надеялась. Но каждый раз, когда я ловила ее взгляд, по спине пробегал холодок. Было в этих холодных, расчетливых глазах что-то зловещее, словно она вынашивала какой-то план. И этот взгляд не предвещал ничего хорошего.

Я часто неверно судила о людях. Когда-то считала Дэна высокомерным, а Люка слишком легкомысленным. И наоборот — иногда первое хорошее впечатление о человеке рассеивалось, стоило узнать его получше. Но в случае с Амандой интуиция буквально кричала об опасности. Я достаточно узнала ее, чтобы понимать — она из тех людей, которые способны превзойти самые худшие ожидания. И все же маленькая часть меня надеялась, что я ошибаюсь, что она действительно оставила эту вражду в прошлом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А пока жизнь казалась почти идеальной: Аманда держалась на расстоянии, а мои отношения с Дэном развивались в каком-то удивительно нежном, почти старомодном темпе. Меня поражала эта перемена — ведь всё начиналось совсем иначе, с его откровенных заигрываний, страстных поцелуев в бассейне и того вечера у меня дома.

Теперь же он вел себя как настоящий джентльмен — никогда не переходил границ, ограничиваясь легкими прикосновениями к моей талии или страстными поцелуями, когда провожал меня домой.

Даже когда мы сидели рядом в кино, его рука целомудренно лежала на моем колене, и в этой неожиданной сдержанности было что-то невероятно романтичное, словно мы герои какого-нибудь старого фильма. Я удивлялась его выдержке, помня о том, каким он мог быть. Дэн никогда не давил на меня, не обижался на мои отказы. Впрочем, как оказалось, его терпение не было бесконечным.

Наша размеренная идиллия была прервана неумолимо приближающейся сессией с ее бесконечными зачетами и экзаменами. У Дэна к тому же намечались важные соревнования, к которым он усиленно готовился. Так что теперь мы виделись гораздо реже, посвящая время учебе и тренировкам.

Я испытывала противоречивые чувства по этому поводу. С одной стороны, мне не хватало наших встреч, с другой — эта вынужденная пауза давала возможность немного отдышаться. В последнее время Дэн становился все более настойчивым в своих желаниях, а я все еще колебалась.

Возможно, это были глупые страхи — ведь он ничем не давал повода сомневаться в своих чувствах, но где-то глубоко внутри меня жил иррациональный страх, что близость все разрушит, что после этого он потеряет интерес, и наши отношения, такие особенные сейчас, превратятся в обычный скоротечный роман.

Глава 29

В один из особенно пасмурных дней, когда тревога от надвигающейся сессии достигла своего апогея, мы собрались в студенческой столовой. Над тарелками с нетронутым супом витало почти осязаемое беспокойство. Через неделю нам предстояло столкнуться с самым страшным испытанием семестра: зачетом у профессора Кармайкла.

Одно его имя вызывало дрожь у студентов. Профессор Кармайкл был легендой университета — не только из-за сложности предмета, но и благодаря железному характеру и особым методам преподавания. Любое проявление невнимательности или неподготовленности заканчивалось изгнанием из аудитории, а отработать пропущенное занятие было практически невозможно — он назначал такие сложные задания, что многие после первой же попытки теряли надежду.

А его система приема зачетов была и вовсе уникальной. Для каждой группы он готовил отдельный набор задач, делая невозможным узнать что-либо от старших курсов или параллельных групп. Ходили слухи, что он ежегодно придумывал новые задания, чтобы ни одна группа не могла воспользоваться опытом предшественников. Статистика отчислений после его зачетов была настолько впечатляющей, что некоторые студенты заранее брали академический отпуск, не решаясь встретиться с ним лицом к лицу.

Тяжелее всех эту ситуацию переживал Джейк. Я наблюдала, как он механически размешивает давно растворившийся сахар в остывшем чае, погруженный в свои мрачные мысли. Его взгляд был устремлен куда-то сквозь стену столовой, словно там он видел свое неминуемое академическое фиаско.

С первых же занятий у Джейка не заладились отношения с предметом Кармайкла. Каждый его ответ у доски заканчивался резкой критикой профессора и возвращением на место с очередным «неудовлетворительно», а попытки разобраться в материале только сильнее запутывали одногруппника. Теперь же перспектива зачета превратила его жизнь в настоящий кошмар. Он практически перестал спать, а круги под глазами стали настолько темными, что казалось, будто он не смыкал глаз целую вечность.

Впрочем, паника Джейка была лишь наиболее явным проявлением общего настроения. Даже мы, отличники, обычно излучающие уверенность и спокойствие, теперь нервно перелистывали конспекты при любой свободной минуте. Я старалась сохранять невозмутимый вид, но внутри меня тоже грызла тревога. Впервые за все время учебы я не была уверена в своих силах.

— У меня есть идея, — внезапно произнес Джейк, нарушая гнетущую тишину нашего столика. Его голос, в последние дни такой подавленный, сейчас звучал с каким-то странным воодушевлением.

Мы синхронно повернулись к нему, удивленные этой внезапной переменой.

— Я случайно узнал, что Кармайкл уже подготовил все задания для зачета. Они хранятся в его кабинете.

Он сделал паузу, внимательно изучая наши лица.

— Знаете что самое интересное? Он даже не считает нужным запирать свой кабинет, — в голосе Джейка появились саркастические нотки. — Видимо, наш грозный профессор настолько уверен в своей репутации монстра, что считает — ни один студент не наберется смелости даже взглянуть в сторону его святилища.

За столом повисла тяжелая тишина. Мы все понимали, к чему клонит Джейк, но никто не решался произнести это вслух. К нашему удивлению, первой заговорила Эмили — негласный гений нашего потока, девушка, которая схватывала материал на лету и могла часами просиживать в библиотеке, погрузившись в учебники. Даже она, любимица Кармайкла, которую он всегда ставил в пример остальным студентам, в последние дни выглядела встревоженной. Предстоящий зачет пугал её не меньше остальных.

— Что ты предлагаешь? — спросила она тихо.

Джейк подался вперед, в его взгляде появился какой-то лихорадочный блеск.

— План такой, — его голос снизился до шёпота. — Мы проберемся в его кабинет, найдем папку с заданиями и сделаем пару быстрых снимков. Ничего не трогаем, не перемещаем, просто фотографируем и уходим. Потом спокойно разберем все темы, прорешаем задачи. Можем даже собраться вместе.

Он обвел взглядом каждого из нас.

— Мы не будем списывать на самом зачете. Просто узнаем, к чему конкретно готовиться, вместо того чтобы гадать, какую очередную заковыристую тему он вытащит из рукава, как фокусник. Честное слово, иногда кажется, что он специально выбирает самые сложные и неожиданные вопросы, только чтобы посмотреть, как мы будем выкручиваться.

Пробраться в кабинет профессора было сродни предложению ограбить банк. Безрассудно, опасно и... невероятно заманчиво. Сара напротив меня машинально теребила прядь волос, а Майк, сидящий рядом, забыл про недоеденный обед и нервно постукивал вилкой по краю тарелки. Такой авантюры в нашей относительно примерной студенческой жизни еще не случалось.

Машинально помешивая остывший кофе, я погрузилась в размышления. Да, я всегда гордилась тем, что схватывала материал на лету и редко испытывала трудности с учебой. Но даже для меня перспектива точно знать, к чему готовиться, казалась соблазнительной.

Бесконечные ночи зубрежки, горы исписанных конспектов, постоянный страх упустить что-то важное — все это могло остаться в прошлом. В конце концов, разве не умнее сфокусироваться на действительно важных темах, вместо того чтобы распылять силы, пытаясь объять необъятное?

— Откуда такая уверенность? — спросила я, понизив голос настолько, что даже сидящие рядом однокурсники напряглись, чтобы расслышать. — Не хотелось бы рисковать и пробираться в кабинет, чтобы обнаружить, что мы зря затеяли всю эту авантюру.

Джейк откинулся на спинку стула с видом карточного шулера, который вот-вот раскроет свой главный козырь. Даже его измученный после бессонных ночей вид куда-то испарился, только тёмные круги под глазами выдавали недосып. В его взгляде плясали озорные искорки, а уголки губ изогнулись в той особенной улыбке, которая появлялась у него, когда он был абсолютно уверен в своей правоте.

— Скажем так, — он склонился над столом, и все мы невольно придвинулись ближе, образуя тесный кружок, — у меня есть надежные источники.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Заметив наши недоверчивые взгляды, он закатил глаза:

— Ладно, старшекурсники рассказали. Говорят, задания он меняет из года в год, а вот его привычки остаются неизменными. У него есть потрепанная желтая папка. Он берет ее только на зачеты, в остальное время она лежит в кабинете. Хранит в верхнем ящике стола, и так уже лет пять подряд.

Джейк рассеянно повертел в руках пластиковую ложечку, а потом резко выпрямился:

— Я предлагаю сделать все сегодня.

За столом снова стало тихо, только чья-то чашка тихонько звякнула о блюдце. Я почувствовала, как к горлу подкатил противный комок. Мы еще даже не обсудили, как именно собираемся это провернуть, но от одной мысли о предстоящем становилось не по себе. Глядя на напряженные лица ребят, я понимала, что волновались мы все одинаково.

— Завтра Кармайкл читает нам лекции до самого вечера, — голос Джейка прозвучал неожиданно громко в этой звенящей тишине, — а перерывы совсем короткие. С понедельника начинаются зачеты, и эту чертову папку он будет таскать с собой повсюду. Сегодня — наш единственный шанс добраться до заданий.

Анна, сидевшая рядом с Джейком, нервно заправила прядь волос за ухо и накрыла ладонью его руку:

— Мы же не пойдем всей группой, верно? Кто-то один должен это сделать, но... кто рискнет? — она вопросительно посмотрела на притихших ребят. По их лицам было ясно — желающих рисковать не найдется.

Джейк сжал ладонь Анны и решительно произнес:

— Давайте бросим жребий. Так будет честно. Задания нужны всем, — его взгляд скользнул по моему лицу, задержался на секунду, а потом переместился к дальнему концу стола. — Хотя вы трое — Эмили, Майк и Лея можете не участвовать. Вы и так сдадите.

— Я буду участвовать, — неожиданно произнесла Эмили. Ее негромкий голос прозвучал так уверенно, что все разом повернулись к ней. Я не сразу поверила своим ушам — наша тихоня-отличница, которая никогда не нарушала правила, вызвалась участвовать в самой рискованной авантюре за все время учебы?

— Думаете, мы не волнуемся перед экзаменами? — она пожала плечами. — Еще как волнуемся. Мне тоже надоело гадать, что попадется на тесте.

Майк, сидевший рядом с ней, повернулся и посмотрел на Эмили таким восхищенным взглядом, что я невольно усмехнулась. Ого, похоже, наш староста неровно дышит к нашей умнице. И как я раньше не замечала?

— Я тоже участвую, — твердо сказал он, не сводя глаз с Эмили. — Мы все в одной лодке.

Получается, оставалась только я. Честно говоря, перспектива пробираться в кабинет Кармайкла совсем не радовала. От одной мысли об этом ладони становились влажными. Но наша группа всегда держалась вместе, и сейчас, когда даже такие правильные, как Эмили и Майк, решили рискнуть... Да и шанс, что жребий выпадет именно на меня, не так уж велик, верно?

Я глубоко вздохнула:

— Ну, и я тоже, — произнесла я, хотя совсем не хотела этого говорить.

Джейк одобрительно присвистнул:

— Ребята, я и раньше вас уважал, а теперь... — он не договорил, но за столом прокатилась волна одобрительных возгласов.

— Когда все сдадим, — воодушевленно продолжил он, привстав со стула, — напьемся! И тому смельчаку, кто пойдет в кабинет, мы всей группой скинемся на выпивку. Кто за?

Оплатить выпивку? Да я бы тому, кто согласится пойти, не то, что на выпивку скинусь — всю свою стипендию отдам!

— Так, — Джейк достал блокнот и вырвал листок, — я сейчас напишу имена всех присутствующих. Скинем все бумажки в кепку. Вытягивать будет кто-нибудь из отличников, — он обвел взглядом стол. — Давай ты, Лея, ты ближе всех сидишь. Чье имя выпадет, тот и идет. Без обид и споров, договорились?

Что ж, роль вершителя судеб меня вполне устраивает. Главное — не вытянуть собственное имя, но я же не настолько невезучая. По крайней мере, очень на это надеюсь.

Я следила за руками Джейка, пока он выводил имена на одинаковых клочках бумаги. Обычно он писал как курица лапой, но сейчас старался: буквы получались четкие, аккуратные. Каждую записку он тщательно складывал вчетверо, прежде чем бросить в кепку. Бумажки падали одна за другой, собираясь небольшой горкой на дне.

Джейк вывел последнее имя, и могу поклясться, что все было по-честному — я не отрывала глаз от его руки, пока он писал. Двенадцать одинаковых бумажных квадратиков лежали на дне кепки, и на одном из них имя того несчастного, кому предстоит рискнуть. Я почти физически ощущала, как каждый из присутствующих мысленно убеждает себя, что это точно будет не он или не она.

Я взяла кепку обеими руками и начала тщательно трясти, чтобы наверняка перемешать все записки. Бумажки шелестели, перемешиваясь между собой. За столом установилась звенящая тишина. Все взгляды были прикованы к моим рукам, и в каждом читалось одно и то же: «только не я».

Рука скользнула в глубину кепки, пошарила среди бумажек и вытащила одну. Точнее, я думала, что одну — из кепки показался край второй записки, прицепившейся к первой. Отделив их друг от друга, я оставила в руке только верхнюю и принялась её разворачивать. Все вокруг подались вперед, не сводя глаз с маленького бумажного квадратика в моих пальцах.

Развернув записку, я тупо уставилась на неё, не веря своим глазам. Лея. Я вытянула саму себя.

Глава 30

Секунду в голове было абсолютно пусто, а потом реальность обрушилась со всей силой. Мне придётся идти в этот кабинет. В висках застучало, к горлу подкатила тошнота, а пальцы, держащие записку, предательски задрожали. Из всех чертовых записок в этой кепке — почему именно моя?

Я уже мысленно корила себя за то, что решила участвовать, когда была возможность этого не делать. Чтоб вас, Майк и Эмили — вот кого благодарить за это решение. Могли бы и промолчать, когда Джейк предложил нам троим не участвовать. Все равно бы потом с нами поделились заданиями.

Но нет, наша супер-правильная, дружная группа, чтоб её... Но, несмотря на ситуацию, даже злиться на них толком не получалось. Может, еще не поздно отказаться? Хотя... это будет выглядеть совсем по-идиотски. К тому же, мне самой хотелось получить эти задания.

Медленно подняв глаза на остальных, я увидела, как они разглядывают имя на моей записке — одиннадцать пар глаз смотрели на меня со смесью сочувствия и плохо скрываемого облегчения. Никто не произнес ни слова, но я прекрасно читала их мысли: «Слава богу, не я». Каждый из них, без исключения, сейчас благодарил судьбу, что жребий пал не на них. В повисшей тишине я почти физически ощущала их коллективное облегчение.

Первым тишину нарушил Джейк:

— Сочувствую, Лея. Не волнуйся так, я тебя прикрою. Пойдем вместе после семинара.

Я удивленно уставилась на него:

—Ты что, со мной пойдешь?

— Не совсем, — Джейк качнул головой. — Это была моя идея, и я хочу, чтобы все прошло гладко. Буду на стреме, — добавил он с улыбкой.

От слов Джейка стало чуточку легче. Страх никуда не делся, но теперь я хотя бы не чувствовала себя совсем одинокой.

— Знаешь где кабинет Кармайкла? На втором этаже в самом конце коридора. Буду дежурить у лестницы — там я его точно не пропущу. Если он вдруг появится, скину тебе сообщение. Пока он будет подниматься, ты успеешь выйти из кабинета.

Мы все вместе поднялись из-за столика и направились в аудиторию. До семинара оставалось всего ничего.

Тревога постепенно отступала. Я даже смогла сосредоточиться на занятии — несколько раз поднимала руку и участвовала в обсуждении. План казался надежным, в Джейке я была абсолютно уверена — он точно не подставит. К тому же я сама прекрасно знала, что Кармайкл всегда уходит на обед после третьего семинара во время длинного перерыва.

«По крайней мере, теперь группа будет мне должна», — мысленно усмехнулась я. «Эх, надо было предложить скинуться тому, кто пойдет, еще до того, как тянули жребий. Хоть заработала бы на своем невезении».

Семинар подошел к концу. Я торопливо собирала вещи в сумку. Джейк ждал меня у выхода из аудитории, когда профессор Хендерсон попросила меня задержаться.

— Мисс Грэйтон, мне очень импонирует ваш нестандартный подход к решению задач и способность находить интересные взаимосвязи там, где другие их не замечают, — начала профессор, откидываясь в кресле и внимательно глядя на меня поверх очков в тонкой оправе. — Как насчет того, чтобы направить эту энергию в более серьезное русло? Я как раз начинаю новый исследовательский проект, и мне нужен толковый ассистент.

Быть ассистентом профессора — мечта любого амбициозного студента. Это не только престиж, но и масса привилегий — повышенная стипендия, особый статус и рекомендательные письма, открывающие двери в лучшие компании страны.

А уж попасть к Хендерсон... Она берет максимум одного-двух студентов, да и то не каждый год. За ней даже отличники толпами бегают, упрашивая взять их в проект. А мне она сама предлагает! В любой другой момент я была бы на седьмом небе от счастья, но сейчас мысли были совсем о другом, а время неумолимо утекало.

Но такой шанс я все же упускать не собиралась. Сейчас это было не менее важно, чем задания Кармайкла. Правда, только для меня... И пусть возле двери нетерпеливо переминался с ноги на ногу Джейк, я должна была выслушать предложение профессора.

— Большое спасибо за такое предложение, профессор Хендерсон, — я постаралась, чтобы мой голос звучал спокойно. — Я с удовольствием приму участие в проекте. Могли бы вы рассказать подробнее, над чем именно мы будем работать? Какие задачи вы планируете мне поручить?

Я опустилась за ближайший стол и достала блокнот. Джейк демонстративно вздохнул, и я невольно посмотрела в его сторону. Он картинно закатил глаза и беззвучно всплеснул руками, всем своим видом выражая крайнее возмущение происходящим. Судя по тому, как профессор слегка нахмурилась, она тоже заметила эту пантомиму.

— Работа предстоит кропотливая, — профессор Хендерсон сложила руки на столе, — Нужно будет систематизировать архивные материалы, составить каталог, проверить источники. Много времени уйдет на поиск и сверку авторства некоторых работ. К сожалению, не все рукописи должным образом подписаны. Я бы хотела, чтобы вы занимались этим три раза в неделю, после занятий. Потребуется ваша внимательность к деталям и умение работать с историческими документами.

Она снова бросила короткий взгляд в сторону двери и продолжила:

— Также я бы хотела обсудить с вами возможность написания отдельной исследовательской главы. Вы тоже должны внести свой вклад в работу, а не только заниматься систематизацией. Но, как я вижу, вы сейчас торопитесь, — она чуть улыбнулась. — Давайте обсудим это послезавтра после занятий. Я буду в своем кабинете, и мы сможем детально поговорить о том, какая часть исследования вам наиболее интересна.

Внутри меня все ликовало — профессор Хендерсон не просто предлагала работу, а давала шанс написать собственную исследовательскую главу! Такое доверие дорогого стоило — далеко не каждый преподаватель готов допустить студента к серьезной научной работе.

Мысленно я благодарила ее еще и за удивительную чуткость — она сразу поняла, что меня ждут, и не стала затягивать разговор.

— Большое спасибо, профессор Хендерсон, — я торопливо спрятала блокнот в сумку и поднялась. — До встречи!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Джейк стоял у выхода из аудитории с таким выражением лица, будто я как минимум опоздала на собственную свадьбу. Не дав мне и слова сказать, он тут же затараторил:

— Не могла бы ты сразу сказать, что торопишься? — проворчал он. — У нас времени не так много. Вдруг он решит в кабинет вернуться.

— Не ворчи, — я легонько толкнула его локтем. — Мне же туда идти.

— Я как бы за тебя волнуюсь, — смягчился Джейк, и мы помчались по коридору, лавируя между студентами.

Странно, но предложение профессора Хендерсон так меня воодушевило, что я почти забыла о том, что собираюсь незаконно проникнуть в чужой кабинет. Мысли о собственной исследовательской главе затмили все остальное, словно легкое дуновение ветра разогнало тяжелые тучи беспокойства.

Когда мы подошли к широкой лестнице, ведущей на второй этаж, Джейк остановился.

— Я встану здесь, — он ободряюще похлопал меня по плечу. — Мимо меня он точно не проскочит. Удачи тебе!

— Спасибо, — шепнула я и рванула наверх, перепрыгивая через ступеньки. Сердце колотилось от быстрого бега, отдаваясь гулким эхом в ушах.

Добравшись до кабинета профессора Кармайкла, я почувствовала, как все мое недавнее воодушевление испарилось. На смену ему пришла тревожная пульсация где-то под ребрами. Я тихонько постучала в дверь, на всякий случай, вдруг он все-таки в кабинете. Тишина. Медленно повернув ручку, я заглянула внутрь и осмотрелась. В кабинете никого не было.

Кабинет оказался неожиданно просторным и каким-то стерильным — ни единой лишней вещи, словно его хозяин патологически не выносил беспорядка. Массивный дубовый стол сиял полированной поверхностью без единой бумажки, только монитор компьютера нарушал идеальную геометрию. У стены стоял строгий кожаный диван, рядом высился широкий шкаф, вероятно для верхней одежды. Напротив, вдоль всей стены, тянулись стеллажи, забитые папками и коробками — единственное, что выдавало рабочий характер помещения.

Я мельком оглядела это царство порядка и решительно направилась к столу. Вот он, верхний ящик. Сердце заколотилось быстрее, когда я потянула за ручку. Внутри обнаружились ключи, какие-то канцелярские мелочи, пачка сигарет и — вот это поворот! — открытая упаковка презервативов.

Ого, наш чопорный профессор не только курит, но и... Интересно, кого он сюда водит? Какую-нибудь молоденькую студентку или коллегу с кафедры? Я тряхнула головой — не время сейчас для таких мыслей. И в этом момент я поняла — желтой папки в ящике не было. Совсем.

Выдвинула второй ящик. Внутри аккуратными стопками лежали несколько папок всех цветов радуги. Дрожащими руками я начала перебирать их одну за другой, лихорадочно просматривая содержимое каждой. Договоры, служебные записки, планы лекций — все не то. С нарастающей паникой я открыла третий ящик. Сводные ведомости, методические материалы, черновики научных статей...

Тревога скручивала внутренности тугим узлом, а в висках стучала одна и та же мысль: нет ни желтой папки, ни чего-либо похожего на задания. Ни в одном ящике не нашлось ни единого листка с тестами. «Неужели она у него с собой?» — промелькнуло в голове, и меня накрыло отчаяние.

Закрыв последний ящик, я почувствовала, как краска стыда заливает щеки. Господи, что я делаю? Когда шла сюда, казалось всё просто — найти и сфотографировать задания. Но теперь, перерыв весь стол, я чувствовала себя воровкой. Пусть даже я ничего не беру, пусть это ради благого дела — всё равно противно. Я, которая всегда старалась следовать правилам, теперь копаюсь в чужих вещах. От этой мысли к горлу подступила тошнота. Но времени на самобичевание не было. Нужно действовать дальше.

Я достала телефон. Сообщений от Джейка не было. Окинула взглядом стеллажи, занимавшие всю стену от пола до потолка. В отличие от идеального порядка в остальном кабинете, здесь царил настоящий хаос. Сотни папок и документов были небрежно втиснуты между увесистыми томами научных журналов. Некоторые полки даже прогибались под тяжестью бумаг.

«Как он вообще находит здесь что-то нужное?» — подумала я, разглядывая этот бумажный лабиринт. Обыскать такой массив за оставшееся время было просто нереально.

Но если папка действительно где-то в кабинете, она должна быть под рукой. Не станет же профессор каждый раз продираться через эти завалы. Мой взгляд упал на узкую секцию шкафа сбоку. Три выдвижных ящика, что-то вроде картотеки, — гораздо меньше и аккуратнее основного хранилища. На них даже были наклеены полустертые этикетки с датами.

«Вот где стоит поискать», — решила я, направляясь к ящикам.

Я потянула за ручку верхнего ящика. Невероятно: прямо сверху лежала та самая желтая папка! Дрожащими пальцами раскрыла её и едва сдержала радостный возглас. Вот они, задания для зачета, аккуратно разложенные по группам.

Джейк ошибся — не в верхнем ящике стола, а в верхнем ящике стеллажа. Такая простая ошибка могла стоить мне стольких нервов! Я улыбнулась, чувствуя, как отступает напряжение последних минут. Теперь оставалось только сфотографировать содержимое.

Быстро пролистав папку, я нашла задания для своей группы и сделала несколько снимков. Потом подумала о Дэне — эти задания будут ему очень кстати. Я невольно улыбнулась, подумав о нем. Он даже не представляет, в какую авантюру я ввязалась. Не было возможности даже написать ему.

Я задержала взгляд на остальных вариантах. На мгновение засомневалась, но потом, окончательно осмелев, начала методично фотографировать задания всех групп. Мало ли когда и кому они пригодятся? Я попыталась отбросить эту идею — все-таки торговать добытыми незаконным путем заданиями нехорошо, но она уже прочно засела в голове.

Довольная собой, я в последний раз проверила телефон. От Джейка по-прежнему не было сообщений. Аккуратно, стараясь не перепутать порядок, сложила листы обратно в стопку — страница к странице, вариант к варианту. Убедившись, что все лежит точно так же, как и до моего появления, я мысленно выдохнула. Отлично, можно уходить и не бояться столкнуться с профессором в дверях.

Я осторожно задвинула ящик стола, словно опытный взломщик после успешного дела. От стыда и угрызений совести, что терзали меня всего пять минут назад, не осталось и следа — внутри разливалось только приятное чувство успешно выполненной миссии. Губы сами растянулись в довольной улыбке. «Надо же, как быстро я превращаюсь в прожженную авантюристку», — подумала я.

Едва я сделала шаг назад, как вдруг крепкие руки стальными тисками сомкнулись на моей талии. Я настолько упивалась своей маленькой победой, что пропустила момент, когда в кабинет кто-то вошел. Меня накрыла волна паники. От неожиданности и шока я вскрикнула, но чья-то горячая ладонь тут же бесцеремонно зажала мне рот. Меня резко дернули назад, впечатав спиной в чье-то твердое тело. В голове пронеслось единственное: «Попалась!»

Глава 31

В панике я пыталась осмыслить происходящее. Профессор Кармайкл? Нет, исключено. Он бы никогда не позволил себе вот так схватить студентку. Такое поведение совершенно не вязалось с его чопорным образом.

Над ухом раздалось тихое:

—Лея, тсс.

Как же я сразу не поняла? Видимо, от страха совсем потеряла голову. Но теперь, когда первый шок прошел, я отчетливо видела знакомый кожаный браслет на запястье руки, что все еще крепко зажимала мне рот. Вдыхала любимый, такой родной запах парфюма — это же Дэн! Мой Дэн. Что он делает здесь, в кабинете Кармайкла?

А между тем Дэн, все так же бесцеремонно зажимая мне рот и крепко прижимая к себе, куда-то стремительно тащил меня через кабинет. В его движениях чувствовалась какая-то лихорадочная спешка, словно каждая секунда была на счету. Я совершенно не понимала, что происходит, но даже не пыталась сопротивляться — уже слишком доверяла Дэну, чтобы усомниться в его действиях, какими бы странными они ни казались.

Мы оказались у большого шкафа. Дэн, не убирая руки с моего рта, ловко открыл дверцу другой. В следующее мгновение он втолкнул меня внутрь, скользнул следом и бесшумно прикрыл за нами дверцу. Темнота и теснота шкафа окутали нас, заставив прижаться друг к другу еще теснее. Сквозь щель между дверцами пробивалась тонкая полоска света. Я по-прежнему была прижата к Дэну спиной, чувствуя, как гулко и часто бьется его сердце.

Не прошло и нескольких секунд нашего заточения, как я услышала голос профессора Кармайкла. Профессор был не один, в комнату вошел кто-то еще, негромко отвечая на его реплики. Паника накрыла удушливой волной: только бы Кармайклу не понадобилось ничего из шкафа, только бы он не подошел сюда! Я замерла, вглядываясь в тонкую полоску света между дверцами, отчаянно надеясь, что профессор останется на другой стороне комнаты.

— Присаживайтесь, профессор Денниз, — раздался характерный строгий голос Кармайкла, в котором, впрочем, сейчас слышались довольные нотки. — Как я и обещал за обедом, угощу вас тем самым кофе. Редкий сорт, знаете ли. Blue Mountain — настоящая жемчужина среди кофейных зёрен. Многие считают его лучшим кофе в мире, и я, пожалуй, с этим соглашусь. Не мог не пригласить вас попробовать, раз уж вы упомянули, что являетесь ценителем.

Декан факультета?! Что он здесь делает? Профессор Денниз практически никогда не появлялся в этом корпусе. Его кабинет находился в административном здании на другом конце университетского городка, и Денниз крайне редко покидал свою «обитель». Мало того что он вообще здесь объявился, так еще, оказывается, и обедает с Кармайклом!

Ситуация становилась все хуже. Я замерла, боясь пошевелиться. Дэн по-прежнему крепко зажимал мне рот, хотя я бы и так не издала ни звука. Страх быть обнаруженными парализовал все тело.

Кожаный диван тихо скрипнул. Кармайкл тем временем хозяйничал у шкафа. Судя по звукам открывающихся дверец и позвякиванию стекла, именно там он хранил свои кофейные принадлежности, которых я не заметила во время своего обыска.

— Признаться, заинтригован, — раздался бархатный голос Денниза. — После нашего разговора за обедом я только и думаю об этом кофе. Раз уж я в вашем кабинете... Покажете ваши знаменитые задания к зачету? Наслышан о них от коллег. Говорят, вы подготовили что-то особенное в этом году.

— Да-да, сейчас, — отозвался Кармайкл. Звук выдвигаемого ящика заставил меня занервничать, хотя я была уверена, что оставила все именно так, как было.

— Вы знаете, я принципиально против того, чтобы студенты заранее знали, что их ждет на экзамене. Только так можно по-настоящему проверить знания.

Через узкую щель между створками я увидела, как он передал папку Деннизу. Можно было немного расслабиться. Похоже, все в порядке.

Несколько минут в кабинете царила тишина, нарушаемая только шелестом бумаг. Денниз, похоже, изучал задания. Я старалась дышать как можно тише, хотя сердце все еще колотилось как сумасшедшее.

— Да, впечатляет, — наконец произнес декан с легким присвистом. — И кто-то действительно сдет? — он усмехнулся. — Хотя, зная ваш уровень требований... Только не переусердствуйте. Помните, сколько студентов мы отчислили в прошлом году?

— Сдают, представьте себе, — в голосе Кармайкла появились стальные нотки. — А кто не может — что ж, нам не нужны балбесы в одном из лучших университетов страны. Вот, например, через двадцать минут у меня занятие с третьей группой первого курса. Очень... перспективные студенты. Уверен, не сдадут единицы, — он усмехнулся. — Ваш кофе.

Я едва сдержала нервный смешок. Группа Дэна. Интересно, что бы сказал профессор, узнай он, что прямо сейчас в его шкафу прячется один из этих самых «перспективных» студентов?

Кармайкл явно не собирался подходить к шкафу. Скоро у него занятия, и сейчас он был полностью поглощен разговором с деканом. Их голоса превратились в неразборчивый фоновый гул. Я перестала вслушиваться в слова. Постепенно паника отступала, сменяясь странным, почти гипнотическим состоянием. Здесь, в темноте шкафа, существовал другой мир — тесный, душный и невероятно интимный.

Горячая ладонь Дэна все еще закрывала мой рот, хотя уже не так крепко, как в первые секунды нашего внезапного заточения. Похоже, он просто забыл убрать руку. Судя по тому, как часто билось его сердце, которое я отчетливо чувствовала спиной, Дэн тоже был напряжен.

Его вторая рука лежала на моем животе, а дыхание опаляло шею, заставляя что-то внутри сжиматься от волнения. В этой вынужденной близости было что-то будоражащее. Адреналин от риска быть обнаруженными, теснота шкафа, где мы оказались заперты вдвоем — все это создавало какое-то странное, волнующее напряжение.

Мои руки были свободны, и можно было легко отстранить его ладонь от своих губ, но я боялась сделать лишнее движение. Любой шорох или случайный стук мог выдать нас. Поэтому я немного откинулась назад, позволяя себе немного расслабиться в объятиях Дэна. Рука, закрывающая мне рот, не вызывала дискомфорта. Внутри боролись два противоречивых желания: поскорее выбраться отсюда и... чтобы это мгновение длилось как можно дольше.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дэн, похоже, не разделял моих страхов. Я дернулась от неожиданности, когда его рука, прежде неподвижно лежавшая на животе, вдруг ожила. Но ладонь Дэна только плотнее прижалась к моим губам, а вторая рука уже скользнула под футболку, заставив меня вздрогнуть от прикосновения к обнаженной коже.

Сердце снова заколотилось как безумное — то ли от страха быть обнаруженными, то ли от его дерзости. Пальцы Дэна тем временем неторопливо исследовали мой живот, поднимаясь выше к кромке бюстгальтера. Прикосновения становились все увереннее и настойчивее, а тело прижималось все теснее, недвусмысленно давая понять, насколько его заводит ситуация.

Пальцы Дэна скользнули под кружевной край бюстгальтера, осторожно поглаживая нежную кожу. Он на мгновение замер, а затем его ладонь накрыла мою грудь полностью. Горячая рука уверенно сжала ее, большой палец дразняще очертил напрягшийся сосок. От этих прикосновений по телу прокатилась дрожь, и я бы точно не сдержала стон, если бы могла издать хоть звук.

Дэн прекрасно чувствовал мою реакцию и начал дразнить сосок круговыми движениями, время от времени слегка сжимая его между пальцами. От этих прикосновений внизу живота разливался жар, а колени начинали подкашиваться.

Его рука оставила мою грудь и медленно заскользила вниз по животу, оставляя за собой дорожку мурашек. Дэн на удивление ловко расстегнул пуговицу на джинсах одним движением и тут же скользнул под них.

Горячая ладонь накрыла меня через тонкую ткань трусиков, и я невольно прогнулась в пояснице. Его пальцы начали дразнящие движения, то усиливая, то ослабляя давление, и мои бедра сами подались навстречу этой сладкой пытке. Даже через белье я чувствовала каждое его прикосновение с невероятной остротой.

Пальцы Дэна все настойчивее ласкали меня через тонкую ткань, и я начала извиваться, но он только крепче прижал меня к себе, не убирая ладони со рта. Когда его пальцы особенно чувствительно скользнули по самому центру, я не сдержала приглушенный стон, который потонул в его ладони.

Я замерла от ужаса. Казалось, нас точно услышат. Но звон чашек и негромкая беседа профессоров за дверью продолжались как ни в чем не бывало. Дэн на мгновение замер, давая мне прийти в себя. Сердце колотилось как безумное — и от его прикосновений, и от страха быть обнаруженными.

Часть меня была шокирована его поведением. Нас могли обнаружить в любой момент, и мне было страшно даже пошевелиться, а он, похоже, вообще ничего не боялся и начал вытворять такое! Остановить его я не решалась — любой звук мог нас выдать, да и, честно говоря, не хотела. Несмотря на страх быть пойманными, или, может, именно из-за него, каждое его прикосновение отзывалось во мне острым, будоражащим чувством.

Дэн немного сбавил напор. Видимо, боялся, что я не смогу сдержать рвущиеся наружу стоны. Его прикосновения стали мягче, неторопливее, но от этого только пронзительнее. Кончики пальцев, ласкающие меня сквозь кружевную ткань, отзывались в теле горячими искрами, расходящимися от каждой точки прикосновения.

Его рука неспешно переместилась выше, под футболку, лаская живот почти невесомыми движениями. Несмотря на всю их деликатность, каждое прикосновение отдавалось во всем теле, усиливая и без того невыносимое возбуждение. Я больше не извивалась от его прикосновений и уже могла сдерживать стоны, но не могла контролировать частое, прерывистое дыхание.

Когда его пальцы, наконец, снова достигли груди, мягко очерчивая каждый изгиб, каждая клеточка тела словно наэлектризовалась. Его прикосновения были такими чуткими, почти благоговейными, но от этого лишь острее ощущалось нарастающее напряжение, растекающееся по венам жидким огнем.

С той памятной ночи между нами не было ничего подобного. Дэн хоть постепенно становился смелее в своих прикосновениях, но все оставалось в определенных границах. Однако сейчас... Сейчас все было по-другому.

Я до сих пор была возмущена его наглостью и неуместностью происходящего, но... Чувствуя, как от каждого его прикосновения внутри все переворачивается, я поняла — больше нет смысла сопротивляться собственным желаниям. Впервые за все это время я была готова позволить чувствам взять верх над разумом.

И вот так, стоя в тесном шкафу с зажатым его ладонью ртом, я, наконец, поняла — хватит ждать и бояться. Хватит придумывать причины и оттягивать. Когда он снова позовет меня к себе, я не стану искать отговорки. Потому что больше нет ни сил, ни желания сопротивляться тому, чего я на самом деле так давно хочу.

Вдруг Дэн резко развернул меня к себе. От неожиданности я задела локтем стенку, и в тесном пространстве разнесся глухой гул. Не успела я осознать, что происходит, как губы Дэна накрыли мои в яростном, обжигающем поцелуе. Дэн вдавил меня в стенку шкафа, и я почувствовала, как что-то больно упирается в спину, но это уже не имело значения. Его руки жадно скользили по моему телу — сжимая талию, оглаживая бедра, поднимаясь выше, заставляя меня дрожать от каждого прикосновения.

Глава 32

— Дэн... ты что творишь? — едва слышно выдохнула я в короткий момент, когда Дэн оторвался от моего рта. Но вместо ответа он снова приник к моим губам, еще более страстно и требовательно. Его пальцы зарылись в мои волосы, не давая отстраниться, в то время как другая рука уже шарила под моей футболкой, то сжимая грудь, то спускаясь ниже к кромке трусиков.

Но, несмотря на сладкое томление внизу живота и понимание того, что я готова перейти с Дэном на новый уровень отношений, мысль о нашем местонахождении не покидала меня. Тесный профессорский шкаф явно не подходил для таких моментов, а наши сдавленные вздохи и шорохи наверняка были прекрасно слышны снаружи.

Паника молниеносно охватила все тело. Через считанные секунды дверь шкафа распахнется, и нас застанут в столь неловком положении. Я резко отстранилась от Дэна, упершись дрожащими ладонями в его грудь.

— Дэн, стой! — прошептала я срывающимся голосом. — Нас же слышно! Боже, что же будет... нам конец!

Он не сдержал смеха, даже не пытаясь приглушить его. В темноте шкафа я не могла разглядеть его лицо, но прекрасно представляла, какое выражение оно сейчас приняло. Его пальцы нежно скользнули по моей щеке.

— Расслабься, они ушли минуты три назад. Никто нас не услышит, — проговорил он.

Когда адреналин немного отступил, я поняла, что в кабинете стояла абсолютная тишина. Ни голосов, ни звона чашек, ни скрипа стульев. Господи, я настолько увлеклась, что даже не заметила, как все ушли! Краска залила мои щеки.

— Почему ты не сказал? Наверное... наверное, нам стоит... — я запнулась, пытаясь вспомнить, что вообще собиралась сказать. Вместо ответа Дэн притянул меня к себе, целуя так, что все мысли окончательно спутались. Медленно, чувственно, давая почувствовать каждое прикосновение.

— А ты хочешь уйти? — прошептал он, едва отрываясь от моих губ. — Знаешь, а я бы с удовольствием задержался.

Его рука скользнула по моей спине, притягивая ближе, и я почувствовала, как сильно колотится его сердце.

— С каждым днем все труднее держать себя в руках, — его голос был низким, хриплым, а дыхание прерывистым. — И кто бы мог подумать, что шкаф профессора Кармайкла станет последней каплей...

— Похоже, профессору стоит сказать спасибо за этот шкаф и то, что он так не вовремя вернулся в кабинет. И... тебе больше не нужно держать себя в руках. Я хочу... — я замялась, не в силах облечь свои желания в слова, и вместо этого скользнула руками по его торсу, впилась в его губы жадным поцелуем, надеясь, что он поймет все без слов.

Дэн действительно все понял. Он практически вжал меня в себя. Поцелуй стал глубже, требовательнее, его язык властно проник в мой рот, исследуя, лаская. Одна его рука запуталась в моих волосах, слегка потянув их, заставляя откинуть голову, пока его губы спускались по шее, оставляя обжигающий след. Я чувствовала, как его сердце бешено колотится в унисон с моим, как его дыхание становится все более прерывистым. Его прикосновения были одновременно нежными и требовательными, словно он боролся с желанием полностью потерять контроль.

Но внезапно Дэн замер и, тяжело дыша, отстранился, упираясь своим лбом в мой. Его глаза были закрыты, пальцы все еще сжимали мою талию, будто он не мог заставить себя отпустить меня полностью.

— Поверь, сейчас мне меньше всего хочется отсюда уходить. Но думаю, шкаф Кармайкла — не самое романтичное место для... — его губы снова нашли мои в коротком, но чувственном поцелуе. — К тому же до занятия осталось всего три минуты, а я планирую потратить на тебя гораздо больше времени.

Нехотя Дэн разомкнул объятия, и мы выскользнули из тесного пространства шкафа в пустой кабинет. В ярком свете я, наконец, смогла разглядеть, насколько же мы оба растрепаны. Я торопливо застегнула джинсы, и попыталась привести дыхание в норму. Дэн провел рукой по взъерошенным волосам, поправил сбившийся воротник рубашки. Его глаза все еще были затуманены желанием, а на губах играла легкая улыбка.

Дэн лукаво улыбнулся, окидывая кабинет задумчивым взглядом:

— Должен признать, здесь есть свое очарование.

Его пальцы медленно скользнули по краю преподавательского стола, а в глазах появился озорной блеск.

— Особенно этот стол выглядит... весьма заманчиво. Определенно стоит сюда вернуться, — он многозначительно посмотрел на меня, чуть прищурившись, — но сначала я хочу тебя... в более подходящей обстановке.

Я почувствовала, как краска заливает щеки, но от его слов по телу прошла волна жара. Картинки, возникшие в воображении, были одновременно пугающими и невероятно соблазнительными. Массивный дубовый стол внезапно показался мне чересчур притягательным.

Боже, о чем я только думаю? Еще полчаса назад я до дрожи в коленях боялась переступить порог этого кабинета, трясущимися руками фотографировала задания для зачета, а в шкафу боялась сделать лишнее движение.

Теперь... теперь мысли о том, чтобы вернуться сюда и использовать этот кабинет совсем не по назначению, заставляли сердце биться быстрее совсем по другой причине. Представить только — чопорный кабинет профессора Кармайкла, где каждая вещь дышит академической строгостью, и мы с Дэном, нарушающие все мыслимые правила приличия. От этой мысли внутри что-то сладко сжалось.

Я даже удивилась собственным мыслям и той решительности, с которой пришло осознание — к черту все сомнения. Больше не было никаких «а точно ли» или «не уверена». Странно, как получаса в шкафу хватило, чтобы наконец все понять и обрести уверенность.

А еще забавнее было осознавать — я, та самая правильная девочка, которая час назад рылась в вещах профессора, теперь хочу заняться с Дэном любовью прямо в его кабинете. И уже не было смысла отрицать — я действительно этого хотела. А Дэн... с тех пор как узнал, что может стать моим первым мужчиной, был особенно чутким и терпеливым, ни разу не позволив себе надавить или поторопить меня.

— А сейчас, — он мягко сжал мою руку, — нам действительно пора.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дэн осторожно приоткрыл дверь и, убедившись, что в коридоре пусто, потянул меня за руку. Мы быстро преодолели короткий участок до лестницы, а дальше, уже не таясь, спустились вниз. Можно было не спешить. Здесь уже никто ничего не заподозрит, но через минуту должны были начаться занятия, поэтому мы всё равно торопились.

Меня переполнял восторг — все получилось! В телефоне хранились фотографии всех экзаменационных заданий, да еще и для всего курса. Я почувствовала себя настоящей героиней. Но чем больше я об этом думала, тем яснее становилось, насколько близко я была к провалу.

— Как ты оказался в кабинете Кармайкла? — я с благодарностью посмотрела на Дэна. — Если бы не ты, меня точно бы поймали.

Дэн взглянул на часы:

— После занятий встретимся, и я тебе всё расскажу. Сейчас у моей «перспективной» группы пары у Кармайкла, — он иронично подчеркнул последние слова. — Как бы он нас ни хвалил, опаздывать всё равно нельзя.

— Конечно! — я улыбнулась. — Раз уж мы заговорили о Кармайкле... У меня есть все задания к его зачёту. Собственно, за ними я и лазила в кабинет. Могу поделиться, — добавила я с гордостью, радуясь шансу отплатить за помощь и сделать что-то полезное для Дэна.

Дэн неожиданно рассмеялся, мягко и добродушно:

— О, эти задания... — он покачал головой, всё ещё улыбаясь. — Забавная штука. Люк раздобыл их ещё вчера. Для всего курса, представляешь? Сейчас вовсю торгует ими. Кажется, уже группы четыре или пять успели обзавестись этими заданиями.

Глава 33

Несколько секунд я просто стояла, глупо приоткрыв рот, не в силах произнести ни слова. Все это тщательное планирование, дикий страх, сумасшедший адреналин, рискованная операция — все оказалось совершенно бессмысленным. То, на что я потратила столько сил и нервов, Люк уже сделал раньше меня, а задания можно было просто купить.

Меня накрыло волной разочарования. Я зря тряслась, фотографируя каждый листок. А ведь уже представляла, как помогу ребятам с курса, может даже немного подзаработаю... Но Люк успел первым, и теперь все эти мысли теряли всякий смысл.

— Я искал тебя на перерыве, что рассказать об этом, — продолжил Дэн, внимательно наблюдая за моей реакцией. — Люк сказал, что тебе даст задания совершенно бесплатно.

Он помедлил секунду.

— Но когда спросил твоих одногруппников где ты, они мне всё рассказали...

В моей голове роились один за другим десятки вопросов. Как Люк достал задания? Почему Дэн пошел за мной в кабинет и так вовремя появился? Я уже открыла рот, чтобы выпалить хоть что-то из этого потока мыслей, но Дэн предупреждающе поднял руку:

— Вижу по твоему лицу не меньше дюжины вопросов, — он снова взглянул на часы и слегка поморщился. — Но давай вечером, хорошо? Обещаю, расскажу всё в подробностях.

Дэн притянул меня к себе прямо перед открытой дверью аудитории и поцеловал. Жар мгновенно растекся по всему телу, напоминая о том, что случилось в шкафу. Уже заходя в кабинет, он обернулся:

— В любом случае, ты туда не зря ходила, — сказал он с лукавой улыбкой.

Не успела дверь за ним закрыться, как из-за поворота показался Кармайкл. Я машинально поздоровалась, чувствуя, как предательски дрожит голос. В памяти некстати всплыло содержимое верхнего ящика его стола, и я едва сдержала нервный смешок. Кармайкл рассеянно кивнул в ответ и скрылся в аудитории.

Взглянув на часы, я выругалась сквозь зубы. Пара уже началась, а мне еще идти через всё здание. Впрочем, сейчас занятие у профессора Дакера — добродушного старичка, который никогда не делает замечаний опоздавшим. Быстрым шагом я направилась к нужному кабинету.

Я осторожно приоткрыла дверь аудитории. Подслеповатый профессор, как обычно, был увлечен своей лекцией и даже не заметил моего появления, но вот однокурсники мгновенно оживились. Десяток любопытных взглядов впились в меня, пока я пробиралась к своему месту. В их глазах читался немой вопрос: «Удалось ли»?

Джейк подвинулся, освобождая мне место, и я облегченно опустилась рядом. Он тут же наклонился ко мне:

— Ну что? — прошептал он, но не дождавшись ответа, затараторил: — Лея, я чуть с ума не сошел. Честное слово, глаз не сводил с лестницы, никого не было! А потом буквально из ниоткуда появился Дэн, весь запыхавшийся. Успел только сказать, что Кармайкл уже наверху и что он все уладит. Решил довериться твоему ненаглядному. Уж кто-кто, а он не подведет!

Джейк резко оборвал свой монолог и впился в меня взглядом:

— Не томи! Достала? А Кармайкл? Вы успели выйти из кабинета?

Я медленно подняла на него глаза, рассеянно теребя край футболки.

— Мы прятались в шкафу, — к щекам внезапно прилил жар, вспомнив, что там вытворял Дэн.

Я поспешно продолжила, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями:

— Да, я нашла задания и все сфотографировала. И не только для нашей группы — для всего курса. Правда, пришлось повозиться — они оказались не в столе. Я, наверное, половину ящиков перерыла, пока нашла. Поэтому так долго.

— Молодец! — Джейк радостно хлопнул меня по плечу, его возглас заставил нескольких ребят обернуться. Он торопливо покосился на профессора Дакера, но тот, будучи не только подслеповатым, но и глуховатым, продолжал читать лекцию как ни в чем не бывало.

— Я же говорил, что ты справишься! — добавил Джейк уже тише.

—Дело в том, что можно было не рисковать, — я невесело усмехнулась. — Все это... можно было даже не затевать.

Джейк недоуменно нахмурился и озадаченно склонил голову набок.

— Люк еще вчера сфотографировал все задания.

Джейк растерянно взъерошил волосы.

— Черт, я правда не знал. Прости, что заставил тебя рисковать, — он покачал головой. — Никто в группе даже не слышал... Какой шустрый! Постой, — он прищурился, — небось не за просто так делится?

— Конечно, нет, — я фыркнула.

Джейк неожиданно просиял:

— Ну и ладно! Можем гордиться, что сами все достали. Не придется платить — он небось за них кучу денег дерет. Может нам тоже бизнес замутить? — он заговорщически подмигнул. — Нарушим его монополию на черном рынке заданий Кармайкла!

Я тихо рассмеялась, ничего не ответив. С появившейся надеждой на успешную сдачу зачета Джейк снова стал самим собой — веселым и позитивным, хотя темные круги под глазами все еще оставались.

Мы замолчали и сосредоточились на занятии. Теперь, когда все задания были у нас на руках, напряжение последних часов наконец-то отступило. Я украдкой наблюдала, как Джейк внимательно слушает преподавателя, делает пометки в тетради и время от времени поднимает руку, чтобы задать уточняющий вопрос. Даже привычный шум в аудитории казался теперь каким-то приглушенным и далеким.

Во время перерыва вокруг нас моментально собралась толпа одногруппников. Они наперебой засыпали меня вопросами: «Как все прошло», «Кармайкл тебя не заметил?», «Было страшно?», «Покажи задания». Я не успела и рта раскрыть, как Джейк решительно встал между мной и ребятами.

— Отстаньте от Леи! — он шутливо замахал руками, как регулировщик на перекрестке. — Задания у нас, можете выдохнуть! Наша героиня уже достаточно постаралась сегодня.

О том, что Люк тоже раздобыл эти задания, Джейк предпочел умолчать. По аудитории прокатилась волна радостных возгласов и улыбок, кто-то благодарно похлопал меня по плечу. Атмосфера паники наконец-то сменилась надеждой на успешную сдачу.

— После завтрашних лекций Кармайкла не расходимся, — Джейк поднял палец вверх, привлекая внимание. — Нужно отметить, и это даже не обсуждается. Надеюсь, все помнят, что мы угощаем нашу героиню, — он кивнул в мою сторону. — Нам всем надо немного расслабиться, а то скоро от нервов дымиться начнем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Куда пойдем праздновать? — оживилась Эмили, уже доставая телефон, видимо, чтобы поискать подходящее место.

— У меня есть идея получше, — Джейк хитро прищурился, доставая связку ключей. — Знаете что? К чёрту бары. У меня есть доступ к нашей любимой 305-й. Притащим колонку, закажем еды, купим хорошего алкоголя. Всё равно в баре такой только по космическим ценам. Когда ещё выпадет шанс устроить вечеринку прямо в универе?

Мне, если честно, было абсолютно всё равно, где отмечать. В конце концов, не мне же платить. А вот остальные заметно оживились. Ребята начали бурно обсуждать, кто что принесёт, сколько скинуться на выпивку и какую еду заказать. Даже те, кто обычно пропускал такие посиделки, внезапно проявили живой интерес к предстоящей вечеринке.

Последняя лекция наконец-то закончилась. Собрав вещи, я поплелась в другое крыло корпуса к аудитории Кармайкла, где мы договорились встретиться с Дэном. Можно было не торопиться — хоть занятия и заканчивались у нас одновременно, я точно знала, что Кармайкл, как обычно, задержит их группу после лекции.

Прислонившись к прохладной стене напротив, я рассеянно смотрела на закрытую дверь аудитории и думала о том, что хочу, чтобы сегодня Дэн позвал меня к себе. Именно сегодня. И я даже не хочу ждать какого-то «особенного» дня или «подходящего» момента, я просто хочу его.

Это было так странно — чувствовать такую уверенность, такое нетерпение — вот так, в один момент. Будто все мои прежние сомнения испарились, оставив только жгучее желание быть к нему ближе.

Дверь кабинета все еще оставалась закрытой. Я нервно теребила ремешок сумки, пытаясь унять внезапную дрожь в пальцах. Откуда взялось это волнение? Сегодня всё ощущалось иначе, будто я стояла на пороге чего-то важного.

Наконец, дверь распахнулась, и из аудитории гурьбой повалили студенты. Я привстала на цыпочки, выискивая среди голов знакомый темно-русый затылок. Дэн вышел одним из последних, о чем-то оживленно разговаривая с однокурсником. Заметив меня, он широко улыбнулся, и у меня привычно перехватило дыхание. Даже спустя столько времени вместе, он всё еще действовал на меня как удар тока, словно мы только вчера встретились впервые.

— Извини, что заставил ждать, — сказал он, подойдя ко мне и легко поцеловав в висок. От него пахло ментоловой жвачкой и едва уловимым ароматом туалетной воды. — Кармайкл опять держал нас до последнего, разбирая вопросы к зачету. Клянусь, у этого человека в сутках дополнительные часы, которые он тратит исключительно на то, чтобы мучить студентов.

— Ничего страшного, — я обвила руками его шею, прижимаясь ближе. — Я только пришла.

Дэн обнял меня за талию, и на мгновение мы замерли посреди опустевшего коридора, просто наслаждаясь близостью друг друга. Его ладони на моей спине были теплыми и надежными, и я подумала, что могла бы стоять так вечно.

Я многозначительно замолчала, чувствуя, как щеки заливает румянец. Дэн внимательно вгляделся в мое лицо, но вместо обычной искорки в его глазах появилось что-то похожее на сожаление.

— Черт, как раз хотел тебе сказать... — он провел рукой по волосам, взъерошивая их еще больше. — У меня возникли неожиданные планы. Точнее, не планы, а...

Сердце предательски екнуло.

— Помнишь Алекса Ривза? Который играет за национальную сборную?

Я кивнула. Алекс Ривз был настоящей легендой тенниса, на три года старше Дэна и часто отбиравший у него первые места на крупных турнирах. Но в отличие от Дэна, который каким-то чудом успевал быть и профессиональным спортсменом, и звездой университета, и хорошо учиться, Ривз полностью посвятил себя теннису, забросив всё остальное.

— Он должен был участвовать в турнире в Эверкресте на этих выходных, но вчера на тренировке потянул связки. Тренер позвонил мне час назад. Я еду вместо него.

— В Эверкрест? — тупо переспросила я, все еще обрабатывая информацию. — Но ведь в понедельник зачет у Кармайкла...

— Знаю, — он виновато сжал мои пальцы, а потом вдруг ухмыльнулся. — Я пытался отказаться, но это же Национальный кубок! Я вернусь в понедельник утром, до начала занятий. К тому же, — он усмехнулся, — я уже готов к этому зачету.

Я кивнула, удивляясь внезапному комку в горле. Какое-то странное, детское разочарование охватило меня, хотя разумом я понимала, что это глупо. В конце концов, я сама столько оттягивала этот момент, а теперь не могу потерпеть несколько дней. Наша первая ночь никуда не денется, можно и отложить. Не конец света.

— Когда ты уезжаешь? — спросила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— Рейс сегодня в 23:15, — он легко сжал мои плечи. — Нужно собрать вещи. У нас есть время вместе поужинать, — добавил он с теплой улыбкой. — Заодно расскажу тебе все подробности. Уверен, детали тебя впечатлят.

Я выдавила улыбку, придав своему голосу намеренно веселый оттенок:

— Конечно, давай поужинаем. Надеюсь, ты привезешь из Эверкреста какой-нибудь красивый кубок.

Он пристально посмотрел на меня, словно пытаясь разглядеть, действительно ли я в порядке. К счастью, мое мимолетное разочарование осталось незамеченным. Затем он крепко обнял, зарывшись лицом в мои волосы.

— Ты самая лучшая, знаешь это? — прошептал он мне на ухо. — Я так хотел провести с тобой эти выходные...

Я прикрыла глаза, прижимаясь к нему. Мои пальцы невольно скользнули под его футболку, ощущая тепло кожи, а затем, набравшись смелости, я провела ладонью вниз, останавливаясь у кромки ремня. Такой откровенный жест был для меня в новинку, но сейчас я не могла сдержаться.

— Я тоже хотела провести с тобой эти выходные, — тихо сказала я, глядя ему в глаза и стараясь вложить во взгляд всё то, что не решалась произнести вслух. Желание, нетерпение, готовность к большему. — С нетерпением буду ждать твоего возвращения.

Дэн замер на мгновение, его взгляд потемнел. Он понял мой намек. Наши губы снова встретились, но этот поцелуй был совсем другим — требовательным, жадным. Мы стояли в пустом коридоре, прижавшись к стене возле аудитории, и я поймала себя на мысли, как жаль, что профессор Кармайкл уже запер дверь. Иначе можно было бы не ждать до понедельника.

Его руки скользили по моей спине, притягивая ближе, пока между нами не осталось совсем никакого пространства. Ладони Дэна сжимали мою талию, затем опустились ниже, обхватывая бедра. Когда его пальцы на мгновение сжали мои ягодицы, я невольно выдохнула ему в губы.

Он переключил внимание на мою шею, покрывая ее легкими, но настойчивыми поцелуями, заставляя меня запрокинуть голову и прикусить губу, чтобы не издать звук громче, чем следовало. Мои пальцы исследовали теплую кожу под его футболкой, чувствуя, как напрягаются мышцы под прикосновениями. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, он должен был его слышать. Я еще не позволяла себе такой смелости, по крайней мере, трезвой.

Коридор был пуст, но в любой момент кто-то из преподавателей или студентов мог появиться из-за угла. Это чувство опасности, адреналин, пульсирующий в висках, только усиливал каждое ощущение, делая прикосновения Дэна почти нестерпимыми.

Не могла не усмехнуться иронии ситуации — мы словно специально искали самые странные места для страсти: то шкаф профессора Кармайкла, то университетский коридор. Но когда его губы вновь накрыли мои, эта мысль улетучилась так же быстро, как и появилась.

Дэн оторвался от меня рывком, словно это требовало невероятных усилий. Его пальцы всё ещё путались в моих волосах, а лоб прижался к моему в отчаянной попытке не потерять контакт. Его дыхание — горячее, прерывистое — смешивалось с моим в пространстве между нами, которое, казалось, было заряжено электричеством.

— Если мы не остановимся сейчас, — прошептал он, — я забуду, где мы находимся.

Его пальцы скользнули по моей щеке, оставляя огненный след.

— Как же я хочу тебя, — он прикрыл глаза, борясь с желанием. — Но ты стоишь того, чтобы подождать нормального места. И времени. И возможности не сдерживаться. А еще мне совсем не хочется объясняться с охраной университета.

Я тонула в его серых глазах, которые сейчас напоминали грозовое небо перед бурей — темные, затуманенные желанием, с опасными вспышками, словно молнии, пробегающими в их глубине. Моё тело горело от разочарования, каждый нерв был словно натянутая струна. Но в этом его сдержанном жесте, в том, как бережно он отстранился, было что-то, что заставило меня почувствовать себя по-настоящему драгоценной — не просто желанной, а чем-то, что стоит ждать, стоит ценить. И это ощущение, странным образом, оказалось более интимным, чем сам поцелуй.

— Ты прав, — я улыбнулась, пытаясь выровнять дыхание. Мои губы невольно растянулись в улыбке, когда я добавила: — Но я беру с тебя слово, что в понедельник мы продолжим с точностью до миллиметра с того места, где остановились.

Дэн издал звук, похожий одновременно на стон и смешок, а затем прижался губами к моему виску. Обманчиво невинный жест, от которого мурашки побежали по коже. Он взял меня за руку, переплетая наши пальцы, и повел к выходу из здания.

Прохладный воздух освежил разгоряченную кожу, и я глубоко вдохнула аромат опавших листьев, чувствуя, как проясняются мысли. Мы неторопливо шли по извилистым дорожкам университетского парка, наслаждаясь тем, как закатное солнце окрашивало всё вокруг в золотистые оттенки.

— Итальянская или тайская? — спросил Дэн, легонько сжимая мою ладонь.

— Тайская, — ответила я без колебаний. — Безумно хочется чего-то острого.

Глава 34

Небольшой ресторанчик тайской кухни, спрятанный в тихом переулке неподалеку от университета, встретил нас приглушенным светом и пряными ароматами. Стены, украшенные витиеватыми орнаментами и фотографиями Бангкока, создавали атмосферу уюта и экзотики одновременно. Мы устроились в углу за маленьким столиком, соприкасаясь коленями под скатертью.

Дэн заказал нам какие-то невероятные куриные шашлычки в арахисовом соусе и зеленое карри, от которого я буквально потеряла дар речи на несколько минут — настолько оно было острым и одновременно изумительно вкусным. Между глотками ледяного чая мы говорили обо всем на свете.

— Выкладывай подробности про Люка, — сказала я, наклоняясь ближе к Дэну. — Как он добыл задания Кармайкла?

Дэн взглянул на меня, в его глазах плясали озорные искорки. Я вспомнила наше сегодняшние приключения в шкафу профессора. Мои щеки покраснели.

— Знаешь, — добавила я тихо, но при этом глядя Дэну прямо в глаза. Сегодня я определенно осмелела. — Хоть я и зря рисковала сегодня, но ни капли не жалею о том, что случилось в том шкафу.

— Я бы не отказался снова оказаться там, — прошептал он с такой интонацией, что по моей коже пробежала волна жара. Его пальцы медленно скользнули по моему запястью, оставляя за собой дорожку мурашек.

Я подалась вперед, забыв как дышать, но Дэн вдруг моргнул и его взгляд прояснился, будто он вспомнил, что мы в общественном месте. Он резко сменил тему, словно боялся, что еще секунда, и разговор станет последним, что нас интересует.

— Про эту его легендарную желтую папку даже первокурсники шепчутся в коридорах на третий день обучения. Ты слышала, что старшекурсники окрестили её «Желтой смертью студентов»?

Я покачала головой. Этого я не знала.

— Кажется, он хранит в ней задания с первого дня своего преподавания, — продолжил Дэн, отпивая чай. — Целая сокровищница академических кошмаров.

Дэн поведал, как вчера, нарушая все свои привычки, Кармайкл притащил папку на семинар. Видимо, торопился на какое-то совещание после занятий.

—Глаза Люка нужно было видеть! — Дэн восхищенно покачал головой. — План у него родился мгновенно. В перерыве он помчался в канцелярский магазин напротив кампуса, чуть не сбив декана, и купил первую попавшуюся желтую папку. Она, правда, была скорее горчичного оттенка, — Дэн рассмеялся. — Но Люк рассчитывал на близорукость Кармайкла и его увлеченность спорами.

Я представила эту картину: запыхавшийся Люк, перебирающий канцелярские товары, и рассмеялась.

— Во время занятия, — продолжил Дэн, понизив голос и наклонившись ко мне, — он разыграл настоящий спектакль. Подошел к Кармайклу с невиннейшим видом, а поддельную папку спрятал под толстовкой. Потом... — Дэн сделал драматическую паузу, — бросил вызов непогрешимой теореме Кармайкла! Ты представляешь?

Дэн описал, как Люк, этот гений импровизации, подлетел к доске и начал выводить какое-то головокружительное доказательство, нарочно вставляя ошибки, которые мог заметить только такой дотошный профессор, как Кармайкл.

— Старик, конечно, не выдержал! — Дэн жестикулировал, изображая возмущение профессора. — Что за чушь вы несете? — передразнил он скрипучий голос Кармайкла. — Схватил мел и, бормоча проклятия, ринулся к доске с таким видом, словно спасал академическую науку от разрушения.

Пока профессор неистовствовал у доски, зачеркивая «нелепые выводы» Люка, тот как опытный карманник одним плавным движением подменил папки, оставив свою подделку на столе.

— Самое потрясающее то, — заключил Дэн, — что когда Кармайкл, довольный своей академической победой, повернулся к аудитории, он еще и похлопал Люка по плечу! Сказал что-то вроде: «Вот почему я ценю ваши вызовы, Скайверт, они держат меня в тонусе».

Дэн понизил голос до заговорщического шепота:

— А Люк действовал как по нотам! Продолжил засыпать Кармайкла каверзными вопросами один за другим. И пока тот увлеченно чертил доказательства на доске, наш хитрец преспокойно фотографировал содержимое папки прямо у себя на коленях!

— Но как он вернул папку на место? — спросила я, затаив дыхание.

— Вот тут самое изящное, — Дэн явно наслаждался моим интересом. — В конце семинара Люк разыграл настоящий спектакль. Он поскользнулся у преподавательского стола — сделал это так артистично, что даже я поверил. Рухнул как подкошенный. Профессор, конечно, сразу же подскочил к нему. А пока «добрейший» Кармайкл помогал «пострадавшему» подняться и проверял, не ушибся ли тот, Люк каким-то непостижимым образом вернул оригинал папки на край стола, а подделку незаметно спрятал в свою сумку. Чистая работа фокусника — никто даже не заметил подмены.

Я выдохнула и покачала головой, представляя всю эту авантюру со стороны. Люк очень рисковал, ведь профессор в любой момент мог заметить, что папка не та. Одна маленькая деталь — и Люку конец.

— Звучит как гибрид шпионского фильма и студенческой комедии, — усмехнулась я нервно. — Люк точно в своём репертуаре – отчаянный, но... Если бы его поймали? Репутация, стипендия, всё полетело бы в тартарары!

— Поверь, твой риск был в десятки раз больше, — Дэн внезапно посмотрел на меня очень серьезно. — Люк бы как-нибудь выкрутился. В конце концов, Кармайкл не смог бы доказать наверняка, что это именно он подменил папку. Ты же проникла в кабинет профессора. Это уже совсем другая категория.

— Кстати, — сказала я, внезапно переключаясь на вопрос, который все это время крутился на краю сознания, — как ты так вовремя оказался в кабинете?

Дэн усмехнулся.

— Чистое везение и импровизация. На самом деле, тебе одновременно и повезло, и не повезло, — он откинулся на спинку стула. — Не повезло, потому что именно сегодня, именно в этот перерыв Кармайкл изменил своим привычкам и не пошёл обедать в столовую. А повезло, что я случайно узнал об этом, когда столкнулся с ним и Деннизом в коридоре. Услышал разговор — что-то про особенный кофе, которым Кармайкл обещал угостить Денниза у себя в кабинете.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дэн взъерошил волосы и продолжил:

— Честно говоря, я даже не придал этому значения. Я искал тебя, чтобы рассказать о выходке Люка и заодно поделиться заданиями для зачета.

Я слушала затаив дыхание, боясь пропустить хоть слово.

— Когда я дошел до вашей аудитории и не увидел тебя, сразу заметил, как твои одногруппники нервно переглядываются, — Дэн слегка улыбнулся. — Они выпалили всё как на допросе: план Джейка, злосчастную жеребьевку и то, что именно тебе выпала сомнительная честь пробраться в кабинет Кармайкла, пока Джейк караулит внизу.

Я закрыла лицо руками.

— Когда до меня дошло, что ты сейчас должна быть в кабинете Кармайкла, а он с Деннизом направляется именно туда... — Дэн покачал головой. — Я сразу понял, что у тебя уже большие проблемы или вот-вот будут. Даже не стал тратить время на звонки. Просто рванул туда, перепрыгивая через ступеньки и расталкивая всех на пути. У лестницы увидел Джейка. Он клялся, что Кармайкл не заходил в кабинет, а ты давно ушла наверх. Это могло означать только одно — тебя поймали.

Дэн провел рукой по лицу.

— Пока бежал наверх, лихорадочно придумывал, как оправдать твое присутствие в кабинете, если тебя застукали. Но все версии были одна бредовее другой. Оставалось только надеяться на чудо — что Кармайкл еще не дошел до своего кабинета. И, представь себе, чудо произошло.

Я подалась вперед, не отрывая взгляда от Дэна, пока он продолжал рассказывать.

— Когда я поднялся на нужный этаж, услышал разговор из кабинета Денниза. Дверь была приоткрыта, Кармайкл снова рассуждал о своём любимом кофе, а Денниз уже держался за ручку двери, собираясь выйти. Я понял, что они вот-вот окажутся в кабинете Кармайкла. Каким-то чудом прошёл мимо незамеченным, влетел в кабинет, увидел тебя и, не тратя ни секунды на объяснения, затащил в шкаф. Уйти мы уже никак не успевали. Они бы точно застали нас выходящими из кабинета.

Дэн замолчал и внимательно посмотрел на меня. Жар мгновенно прилил к моим щекам, когда в памяти всплыло всё, что произошло в том тесном шкафу: его рука, зажимающая мой рот, чтобы сдержать непрошеные стоны, его пальцы, скользящие по моему телу, сводящие с ума, пока мы оба замирали при каждом звуке из кабинета.

Я опустила глаза, не в силах выдержать его пристальный взгляд.

— Повторю еще раз, — произнёс он тихо, с лёгкой усмешкой в голосе, — я ни секунды не жалею, что оказался запертым с тобой в том шкафу.

— Я бы не отказалась пережить все это снова, но где-нибудь, где нам не грозит быть обнаруженными, — неожиданно для себя выпалила я и тут же удивилась собственной смелости.

— Согласен, но знаешь... у меня появилась одна мысль, — в его голосе зазвучали бархатные нотки. — Однажды мы вернемся в кабинет Кармайкла, и я покажу тебе, как выглядит настоящее нарушение академической этики на его рабочем столе.

От одной мысли об этом внизу живота все сжалось в тугой узел желания. Я представила, как холодная поверхность профессорского стола контрастирует с жаром наших тел, как его руки скользят по моей коже, и это было настолько волнующе, что дыхание перехватило. Жар прилил к щекам, а сердце забилось чаще.

Глаза Дэна, казалось, видели меня насквозь, читали каждую мою фантазию. Я могла бы утонуть в этом взгляде. Могла бы забыть обо всем на свете, если бы не предательский звук напоминания с его телефона.

Дэн вздохнул, на мгновение прикрыв глаза.

— Время, — произнес он с нескрываемым сожалением.

Мы оба знали, что ему пора. Как бы ни хотелось сейчас сократить дистанцию, позволить рукам исследовать тела без спешки и стеснения — обстоятельства были неумолимы, и не было смысла раздразнивать желание.

Выйдя из кафе, мы шли молча, наслаждаясь последними минутами вместе. Его пальцы мягко переплелись с моими, создавая тихую, но выразительную связь между нами. В тишине было слышно только наше дыхание и отдаленный шум города, который, казалось, существовал в другой реальности.

У входа в общежитие он остановился и развернул меня к себе. Без слов притянул ближе, а затем его губы накрыли мои — уверенно, жадно, с обещанием. Этот поцелуй не был похож ни на один из предыдущих.

Всё, что было между нами раньше, вдруг показалось детской игрой, невинной прелюдией к чему-то настоящему. Я растворилась в его поцелуе, ощущая, как каждое прикосновение прожигает меня насквозь. Его руки скользнули по моей спине, прижимая ближе, стирая последние границы между нами. Все наши предыдущие касания были лишь осторожными штрихами, а сейчас он рисовал меня заново, смелыми, властными движениями.

Когда мы, наконец, оторвались друг от друга, его лоб прижался к моему, и он произнес:

— В понедельник. Мы продолжим ровно с того места, где остановились.

Я лишь кивнула, не доверяя своему голосу, чувствуя, как бешено колотится сердце. Четыре дня ожидания казались вечностью, но я точно знала — они стоят того, что ждало нас впереди.

Глава 35

Следующий день прошел в предвкушении вечеринки. Несмотря на лекции и семинар Кармайкла, никто толком не мог сосредоточиться на учебе. В воздухе витало почти осязаемое любопытство, и причиной тому была моя непростительная глупость.

Я совершила ошибку — рассказала Джейку про найденные в ящике профессора сигареты и презервативы. Сразу после того, как слова сорвались с моих губ, я осознала, что не должна была делиться этим. Это была личная вещь Кармайкла, я копалась в его ящиках как последняя воровка, а потом еще и разболтала об этом.

Джейк, конечно, не упустил возможности поделиться сенсацией. К обеду вся группа уже обсуждала интимную жизнь профессора. Про сигареты все быстро забыли — подумаешь, курит человек, что тут интересного? А вот презервативы стали темой номер один.

Я устроила Джейку настоящий разнос за распространение сплетен, но было уже поздно — слухи разлетелись со скоростью света. Мне пришлось просить одногруппников, чтобы это не вышло за пределы нашей группы, и они пообещали держать язык за зубами. Но прекращать обсуждение никто не собирался — тайна профессорских презервативов была слишком захватывающей.

Во время послеобеденной лекции все делали вид, что внимательно слушают, но я-то видела переглядывания и приглушенные смешки. Задания к зачету у всех уже были, так что мысли одногруппников свободно блуждали вокруг тайной жизни профессора Кармайкла.

Версии выдвигались самые невероятные. Эмили была уверена, что это профессор Хендерсон — они часто обедали вместе в преподавательской столовой. Майк тут же поддержал ее теорию, соглашаясь с каждым аргументом Эмили с таким энтузиазмом, что никто не сомневался — дело не в презервативах Кармайкла, а в желании произвести впечатление на девушку, которая ему давно нравилась.

Сара поставила на одну из старшекурсниц, которая писала научную работу под руководством Кармайкла и всегда задерживалась после его лекций. Были и те, кто считал, что речь идет о классическом случае обмена оценки на интимные услуги. Такая версия казалась мне особенно отвратительной.

Была и более невинная версия. Якобы презервативы нужны для УЗИ из-за проблем со здоровьем. Но эту теорию быстро отмели как самую скучную. Да и мне она казалась неубедительной. Размер упаковки был слишком внушительным для медицинских целей, да и зачем профессору хранить такие вещи в кабинете? К тому же, несколько презервативов лежали отдельно без коробки, что явно намекало: пачкой регулярно пользовались именно в стенах университета.

Я не участвовала в этом обсуждении, чувствуя смесь вины и беспокойства. Если до профессора дойдут слухи, он может начать выяснять, кто был в его кабинете, и это приведет ко мне. Обсуждение продолжалось весь обед, становясь всё более оживленным и детальным, а я мысленно молила, чтобы эта история не вышла за пределы нашей группы.

Пока одногруппники продолжали строить догадки о личной жизни профессора Кармайкла, я погрузилась в собственные мысли. Профессор несколько раз посмотрел в мою сторону во время лекции, а когда задал мне вопрос, мне показалось, что в его взгляде читается подозрение. Я запуталась в ответе, хотя обычно эта тема давалась мне легко. Нелепо, конечно, но чувство вины мастерски искажает реальность.

День тянулся бесконечно долго. Постепенно разговоры о презервативах Кармайкла стали утихать, уступая место обсуждению предстоящего вечера. Где-то к середине дня я заметила, что мое внутреннее напряжение тоже начало отступать. Мысли о том, что меня раскроют, сменились предвкушением вечеринки. К четырем часам дня я была уже полностью поглощена планами на вечер, как и все остальные.

В шесть вечера аудитория 305 преобразилась до неузнаваемости. Длинные столы были сдвинуты к стенам и покрыты импровизированными скатертями из цветной бумаги. Джейк с энтузиазмом развешивал разноцветные гирлянды, которые придавали строгому университетскому помещению почти домашний вид. Кто-то притащил портативную колонку, и сдержанные басы заполнили пространство, не настолько громкие, чтобы привлечь внимание охранников.

— Ты просто обязана это попробовать! — Эмили появилась передо мной с двумя пластиковыми стаканчиками, наполненными розоватой жидкостью. Её глаза сияли от возбуждения. — Клубничный дайкири от Майка. Оказывается, он работал барменом прошлым летом, и это чувствуется!

Я сделала глоток и почувствовала, как тепло разливается по телу. Напиток был сладковатым, с легкой кислинкой и неожиданно крепким. Приятное жжение в горле сразу подняло настроение.

— Действительно хорош, — улыбнулась я.

Вечеринка набирала обороты. Сара включила световую диско-сферу, которая наполнила аудиторию танцующими бликами всех цветов радуги. Майк кружился вокруг Эмили, предлагая ей напитки и закуски, не оставляя ни на минуту. Его ухаживания были настолько очевидны, что вызывали улыбки даже у самых циничных наблюдателей. Взгляды, которыми они обменивались, могли бы осветить комнату не хуже диско-шара.

Второй коктейль — что-то с соком лайма — помог мне окончательно расслабиться, смывая остатки дневных забот и наполняя приятной легкостью.

Через полчаса я почувствовала потребность посетить дамскую комнату и направилась к выходу. Коридоры факультета были абсолютно пустыми — ни души, только приглушенные басы музыки доносились из аудитории. В сумрачном полумраке коридора редкие светильники бросали тусклые островки света. Звук моих шагов гулко отдавался от стен, создавая странный контраст с грохотом вечеринки, оставшейся позади.

Несмотря на мрачноватую обстановку, настроение было прекрасным. Я сознательно ограничилась всего двумя коктейлями. Голова оставалась ясной, но тело наполняло приятное тепло и легкость.

Стоя у раковины и ополаскивая руки под прохладной водой, я вдруг услышала женские голоса, доносящиеся из коридора. Звуки приближались. Видимо, кто-то из девушек тоже решил отлучиться с вечеринки. Я выключила воду, вытерла руки и уже направилась к выходу, как нос к носу столкнулась с Амандой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Только этого не хватало! Она явно не ожидала увидеть меня здесь. На её лице мелькнуло неподдельное удивление, которое быстро сменилось привычным высокомерием. Её оценивающий взгляд скользнул по мне сверху вниз, задержавшись на влажных пятнах на моей блузке от случайно попавших капель воды.

Это было простое совпадение, случайная встреча, но по тому, как быстро она собралась и скривила губы в презрительной ухмылке, я поняла, что легко она меня не пропустит. За её спиной, как верная тень, маячила Эмма с недоброжелательной улыбкой и скрещенными на груди руками, словно охранник, блокирующий путь к отступлению. Тейлор с ними не было.

Недобро посмотрев в ответ, я попыталась обойти их по дуге. Портить себе настроение совершенно не хотелось. Сегодня я намерена была веселиться на вечеринке и наслаждаться каждой минутой. Впервые за долгое время я чувствовала себя по-настоящему счастливой. С Дэном всё наладилось и разборки с этой злыдней были последним, что мне сейчас требовалось.

Когда я поравнялась с Амандой, она вдруг шагнула вбок, перекрывая мне путь. Её глаза сузились, как у хищника перед прыжком.

— Что, думаешь, если нацепила тряпки покрасивее, то Дэн теперь твой? — ядовито процедила она, смерив меня презрительным взглядом. — Не обольщайся, дорогуша. Такой парень, как он, никогда не станет всерьёз встречаться с нищенкой вроде тебя. Ты для него просто забавная диковинка, что-то вроде благотворительности.

Как бы я ни хотела избежать конфликта, но подобное стерпеть просто не смогла.

—Аманда, — я посмотрела ей прямо в глаза, удивляясь собственному спокойствию, — есть что-то невероятно печальное в том, как упорно ты цепляешься за свои иллюзии. Дэн сделал выбор. И не в твою пользу. Может, пора принять поражение с достоинством? Хотя о чем я — достоинство никогда не было твоей сильной стороной, не так ли?

Я произнесла это с легкой полуулыбкой и, не дожидаясь ответа, попыталась пройти мимо. Хватит тратить время на пустые словесные перепалки. Но Аманда резко выставила руку и грубо толкнула меня обратко к раковинам. Я пошатнулась, едва удержав равновесие.

— Убери руки, — процедила я сквозь зубы, с трудом сдерживая вспыхнувший гнев. Похоже, расслабиться и наслаждаться вечером Аманда мне не даст. Всегда в самый неподходящий момент она появлялась на моем пути, словно персональное наказание за какие-то неведомые грехи.

Аманда вскинула брови, а на ее лице расплылась слащавая улыбка.

— Ой, какие мы нежные стали, — протянула она, театрально прижимая руку к груди. — Приличные люди пытаются с тобой общаться, а ты себя ведешь как бездомная кошка, которую пнули. Мама не научила, что грубить некрасиво?

Ее голос сочился ядом, а Эмма за спиной издала короткий смешок.

— Впрочем, о чем это я... Твоя мать, должно быть, была слишком занята, чтобы научить тебя хорошим манерам. У некоторых это, видимо, наследственное — неумение держаться в обществе.

Я уставилась на неё в полном изумлении.

— Что за бред ты несешь? — покачала я головой. — Это ты меня толкнула, а теперь рассуждаешь о манерах? Ты с логикой вообще знакома?

Впрочем, доказывать что-либо Аманде было бессмысленно. Она всегда жила в своей альтернативной реальности, где правила создавала сама. Удивительно, как человек, который первым распускает руки, умудряется обвинять в невоспитанности других. Некоторые просто не могут соединить причину и следствие. Виноваты всегда окружающие, но никак не собственные действия.

— Я бы с удовольствием послушала твои рассуждения о хороших манерах, — сказала я, скрестив руки на груди и сделав глубокий вдох, заставляя себя говорить спокойным, даже отстраненным тоном, — но мне кажется, сначала тебе стоит узнать, что они вообще означают. Начать хотя бы с простого — руки распускать некрасиво.

Аманда словно окаменела. Моя реакция явно отличалась от того, что она рассчитывала получить. Её глаза опасно сузились, а на шее проступили красные пятна.

— Ты слишком много о себе возомнила, — прошипела она. — Думаешь, я не вижу, что происходит? Ты просто очередная девка, которая раздвигает ноги ради популярности. Дэн скоро поймёт, с кем связался.

Я заметила, как дрожат её руки. Похоже, мой спокойный тон выводил её из себя сильнее, чем любая агрессия.

— Держись от него подальше, если не хочешь неприятностей, — она подалась вперёд, понизив голос до леденящего шёпота. — Потому что если не отступишь сама, я лично позабочусь, чтобы твоя жалкая жизнь превратилась в кошмар. Ты даже представить не можешь, на что я способна, когда меня злят.

Что-то в её тоне задело меня за живое. Не столько угрозы, сколько эта безграничная уверенность в своём праве распоряжаться чужими жизнями.

— Аманда, — сказала я тихо, но отчётливо, — знаешь, почему Дэн выбрал меня, а не тебя? Не из-за денег, не из-за внешности. А потому что некоторые вещи нельзя купить или подделать. Например, душу. Или интеллект.

Я сделала паузу.

— Дэн слишком умён, чтобы не видеть разницы между девушкой с характером и пустой, избалованной девицей, которой нечего предложить, кроме папиных денег и картинно надутых губ.

На её лице отразилось потрясение, словно кто-то влепил ей пощёчину. В следующий миг её глаза полыхнули такой яростью, что я непроизвольно отступила. Макияж уже не скрывал проступивших на шее и щеках алых пятен.

— Ты... — голос Аманды сорвался, превратившись в шипение раненой змеи. — Кем ты себя возомнила, дешёвка? Думаешь, если Дэн по доброте душевной подобрал тебя, как бездомного щенка, то ты теперь имеешь право открывать рот?

Аманда бросилась вперёд так внезапно, что я не успела отреагировать. Её наманикюренные пальцы вцепились в мои волосы, дёргая и выкручивая с такой силой, что из глаз брызнули слёзы. Боль прошила кожу головы, но я не собиралась быть безответной жертвой.

Глава 36

Инстинктивно схватив Аманду за запястья, я попыталась освободиться от хватки. Аманда была выше и, как оказалось, сильнее, чем я предполагала, но ярость придала мне сил. Оттолкнув её к стене, я, наконец, вырвалась, ощущая, как несколько прядей остаются в её руках.

— Ты совсем с ума сошла? — выкрикнула я, но Аманда, взревев, снова кинулась на меня.

В этот раз я была готова. Увернувшись от её прямой атаки, я схватила её за дизайнерскую блузку. Ткань затрещала, когда мы обе потеряли равновесие и повалились на пол, продолжая цепляться друг за друга. Мне удалось оказаться сверху, и я с удовлетворением заметила длинную царапину, которую мой ноготь оставил на её идеальной щеке.

Не давая ей опомниться, я отвесила ей пощёчину — звонкую, обжигающую ладонь. А затем ещё одну, когда она попыталась скинуть меня. Голова Аманды мотнулась в сторону, на щеках расцвели яркие красные следы моих пальцев.

Аманда извивалась подо мной, её лицо исказилось от ненависти. Она выглядела совершенно безумной, с размазанной помадой и растрёпанными волосами, лишившись всего своего лоска.

— Слезь с меня, дрянь! — прохрипела она, пытаясь меня скинуть.

Я уже думала, что победа осталась за мной, когда внезапно чьи-то руки схватили меня сзади за волосы с такой силой, что я вскрикнула от боли. Эмма! В горячке схватки я совершенно забыла об её присутствии.

Одним резким рывком она оттащила меня от Аманды и швырнула в сторону раковин. Я ударилась бедром о керамический край и со стоном опустилась на колени. Не успела я подняться, как они обе уже нависали надо мной. Аманда с красным лицом и бешеными глазами, Эмма — с ледяной решимостью на лице.

Я попыталась встать, опираясь о раковину, но Аманда с силой толкнула меня обратно. Моя голова ударилась о кафельную стену, перед глазами поплыли цветные пятна.

— Держи её! — приказала Аманда, и Эмма схватила меня за плечи, прижимая к полу.

Аманда присела рядом со мной и с размаху влепила пощёчину, возвращая мне мой же «подарок».

— Ты думала, что сможешь меня унизить? — прошипела она, замахиваясь для следующего удара. — Маленькая дрянь!

Я попыталась вырваться, но Эмма держала крепко, а Аманда продолжала наносить удары — по лицу, плечам, пытаясь дотянуться до живота. Я закрывалась как могла, но против двоих шансов не было.

— Гребаная выскочка, — выдохнула Аманда, хватая меня за волосы и ударяя головой о плитку. — Теперь будешь знать своё место!

Внезапно она обратилась к Эмме. Я не видела её лица, но голос сочился яростью.

— А ты какого чёрта так долго ждала? — рявкнула она, не прекращая держать меня за волосы. — Она меня чуть не убила! Ты стояла и смотрела, как она меня избивает! Какая из тебя подруга?

Эмма что-то промямлила в ответ, но я не расслышала. Боль пульсировала в голове, заглушая все звуки.

— Заткнись! — оборвала её Аманда и, наклонившись вплотную к моему лицу, прошипела над самым ухом: — С тобой мы ещё не закончили.

Её колено внезапно врезалось мне в живот, выбивая весь воздух из лёгких. Пока я хватала ртом воздух, она схватила меня за подбородок, вонзая ногти в кожу.

— Попробуешь обратиться в полицию — мы с тобой поговорим совсем по-другому, — её глаза сузились до щёлочек. — Тебе никто не поверит. Скажу, что ты первая напала, а я лишь защищалась. У меня есть свидетель, а у тебя? — она кивнула в сторону Эммы. — Мой отец знает половину полицейского управления, дорогуша. Один звонок — и от твоей жалобы не останется и следа. А может, наоборот, тебя саму обвинят. Поняла?

Я лежала, прижатая к холодному полу, каждая клеточка тела пульсировала болью. Аманда нависала надо мной, упиваясь своей властью и мнимой победой. Физически я была сломлена, но внутри меня разгорался пожар ярости. Я не могла двигаться, не могла защищаться, но подчиниться ей, показать свой страх? Никогда.

Гнев полыхал во мне с такой силой, что заглушал даже боль. Пусть она избила меня, пусть угрожает, но я не стану её марионеткой. Никогда не опущу глаза перед ней.

Вместо ответа я плюнула ей прямо в лицо, вкладывая в этот жест всю свою ненависть.

— Ах ты, мерзкая тварь! — Аманда отпрянула, рефлекторно отпуская меня и пытаясь стереть плевок.

В её взгляде читалось неподдельное потрясение. Она явно не ожидала, что после такой трёпки я осмелюсь на подобное. Ярость исказила её черты, пока она лихорадочно вытирала лицо тыльной стороной ладони.

— Можешь делать что угодно, — прохрипела я, глядя прямо в её глаза. — Я всё равно не боюсь тебя.

— Ты пожалеешь об этом, — процедила она сквозь зубы. — Клянусь, ты будешь умолять меня о пощаде.

Я снова плюнула, на этот раз попав ей на запястье. Капля медленно стекла по массивному платиновому браслету, обвивавшему её руку. Дорогая безделушка сверкнула в ярком свете университетского туалета.

— Что ты наделала?! — взвизгнула Аманда, уставившись на свой браслет с выражением ужаса. — Ты испачкала мой браслет от «A.Grаyton», дрянь!

Она яростно вытерла слюну о воротник моей блузки, а затем схватила меня за подбородок, поворачивая лицо к своему запястью так, что я невольно поморщилась от боли.

— Смотри, нищенка! Смотри внимательно! — она повертела браслетом перед моими глазами, так близко, что мне пришлось скосить взгляд. — Это ручная работа. Такого у тебя никогда не будет, поняла? Платина высшей пробы с инкрустацией из редких бриллиантов. Это даже не из твоей вселенной.

Я попыталась отвернуться, но она держала крепко, впиваясь пальцами в мои щёки.

— Это лимитированная коллекция, — продолжала она с какой-то маниакальной гордостью, поглаживая большим пальцем поверхность браслета. — Всего два экземпляра. Его создал сам Александр Грэйтон! — она провела пальцем по миниатюрной гравировке на металле. — Великий ювелир, величайший художник нашего времени.

При упоминании этого имени я невольно вздрогнула. Давно Аманда не язвила по поводу моей фамилии, но, похоже, сегодня она решила не упускать ни одной возможности унизить меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— О, ты реагируешь на фамилию, Грэйтон? — ухмыльнулась она, заметив мою реакцию. — Не обольщайся, ты лишь случайно носишь эту фамилию. Никакого отношения к настоящим Грэйтонам ты не имеешь, — она скривилась, как будто произнесла что-то отвратительное. — Знаешь, что ещё ты скоро потеряешь? — её голос внезапно стал ядовитым. — Думаешь, Дэн с тобой надолго? Он бросит тебя, как только узнает, какая ты потаскуха на самом деле.

Это прозвучало как угроза, но я не успела об этом подумать. Аманда снова переключилась на браслет.

— Грэйтон — это имя, за которым стоит величие, не то, что твоя жалкая пародия, — она поднесла браслет к самым моим глазам, так что металл практически касался моего лица. — Смотри внимательно, это твой единственный шанс увидеть настоящее произведение искусства так близко. Запоминай, как выглядят вещи, которые никогда тебе не будут принадлежать.

Аманда резко поднялась, брезгливо отряхивая колени, а я осталась лежать на холодном полу туалета. Тело пульсировало болью. Каждый удар, нанесенный ею, отзывался в теле эхом. Мыслей не было — только пустота и гулкое биение сердца в ушах. Я чувствовала мокрый кафель щекой и почему-то эта прохлада казалась сейчас единственным утешением.

Перед глазами всё ещё стоял этот браслет: изящное переплетение платиновых линий, мерцание бриллиантов, тончайшая гравировка. А в ушах звенели её слова: «Такого никогда у тебя не будет».

Злая ирония ситуации медленно проникала в моё сознание. В дальнем углу ящика, в моей комнате общежития, завёрнутый в бархатную ткань, лежал точно такой же браслет. Тот самый — второй из лимитированной коллекции, которой Аманда так хвасталась. С момента поступления в университет я ни разу его не надела, потому что не хотела привлекать внимания к тому, что так старательно скрывала.

Моя фамилия не была случайным совпадением, как думала Аманда и остальные студенты университета. Грэйтон — не просто буквы в моём студенческом билете. Александр Грэйтон, знаменитый ювелир, чьи бутики украшали самые престижные улицы крупнейших городов страны — мой отец. Человек, чьё имя мгновенно открывало любые двери и заставляло элиту выстраиваться в очередь за его творениями. И этот факт мог бы полностью изменить моё положение в университетской иерархии, но я предпочитала, чтобы никто об этом не знал.

Дорогие читательницы и, может быть, читатели! ????

Вот и подошла к концу последняя глава этой книги. Хочу поблагодарить каждую из вас, кто дошёл до финала! ????

История Дэна и Леи на этом не заканчивается! Новая книга уже написана почти на треть, и в ближайшие три дня я начну её выкладывать. Осталось только сделать обложку. Вторая часть будет называться «Ты — моя награда». ????

Совсем скоро вы узнаете, почему Лея так отчаянно хотела, чтобы никто не знал, кто её отец. А ещё обещаю — вторая часть будет гораздо горячее первой! ????

Очень прошу вас поделиться своими впечатлениями в комментариях! Расскажите, что вам понравилось, какие моменты запомнились больше всего, понравились ли герои. Оцените, пожалуйста, как отдельные главы, так и произведение в целом ????

С нетерпением жду встречи с вами на страницах продолжения! ✨

Конец