Поликлиника... Кардиограмма чувств

Погода выдалась пасмурной, как будто бы сама природа решила подчеркнуть настроение дня. Дождик мелко барабанил по стеклам окон поликлиники, где уже с самого утра собрались люди. Кто-то кашлял, кто-то чихал, кто-то просто сидел и молчал, вяло перелистывая старые журналы. Стеклянные двери то и дело открывались, пропуская новых пациентов — одних в сопровождении родственников, других в одиночестве.

Среди толпы посетителей поликлиники девушка чувствовала себя немного неловко. Ей было всего двадцать три года, но сегодняшний день казался ей куда более серьезным, чем обычно. Она нервно теребила край сумочки, в которой лежало направление от участкового врача. Диагноз был неясным, и её отправили к специалисту — кардиологу.

Она заглянула в список кабинетов на стене и, найдя нужный номер, направилась вглубь коридора. В регистратуре быстро   образовалась очередь. Люди переговаривались, обсуждали жизнь, жаловались друг другу на своё  здоровье. Она встала в конец очереди, оглядываясь по сторонам. Всё здесь было знакомо: запах лекарств, старенькие пластиковые стулья, размытые объявления на стенах. Обычная поликлиника. Но сегодня что-то внутри подсказывало, что с ее здоровьем могут быть проблемы, раз назначили  приём  именно к кардиологу...

— Номер тридцать два! — объявила женщина за стойкой.

Очередь медленно продвигалась. Уже через полчаса она была у самой двери. Руки даже  слегка задрожали, когда она взялась за ручку. Глубокий вдох — и она вошла...

Кабинет был очень светлым, аккуратным. За столом сидел мужчина лет тридцати пяти. Он поднял глаза, улыбнулся и сделал приглашающий жест рукой:

— Присаживайтесь. Чем могу Вам помочь?

Его голос был мягким, спокойным, чуть хрипловатым. Она опустилась на стул, почувствовав внезапную слабость в коленях. Мужчина, конечно, очень  был красив. Не в том смысле, как модели на обложках журналов, а в другом — очень уверенный, сдержанный, с красивыми и внимательными глазами.

— Я... меня направили к Вам, — начала она, протягивая бумагу и на мгновение замолчала.

Врач взял направление, бегло просмотрел его, потом опять перевёл взгляд на пациентку.

— Ваше имя? — спросил он.

— Анна.

— Хорошо, Анна. Расскажите, что Вас беспокоит? Не волнуйтесь только, хорошо?

Она заговорила, но сама не понимала, как слова сами  вылетают изо рта. Сердце стучало слишком громко, словно хотело выскочить из груди. Она говорила о головокружениях, о внезапных скачках давления, о том, как иногда становится трудно дышать. А он слушал внимательно, задавал уточняющие вопросы, делал частые  пометки.

— Сейчас я  послушаю у Вас сердце, — сказал он, вставая.

Она кивнула, и когда холодная мембрана фонендоскопа коснулась её кожи, она немного даже  вздрогнула. Его руки были уверенные, точные и очень нежные.   Он работал быстро, но  без всякой спешки. Она закрыла глаза, стараясь контролировать своё  дыхание. Но это было невозможно.

— У Вас действительно есть некоторые отклонения, — произнёс он после осмотра. — Но это не страшно. Назначу я Вам обследование, анализы и после еще  повторный приём.

А сейчас в 203 кабинете сделайте кардиограмму! Приходите потом через неделю, вот  талончик на приём, хорошо?

Она согласно  кивнула, но почему-то не могла отвести взгляд от его лица. Он заметил это и улыбнулся:

— Что-то ещё?

— Нет… Просто… Вы очень хороший врач!

Он чуть удивился даже:

— Это комплимент мне  или какое то  предложение?

Анна покраснела до кончиков ушей. Он засмеялся очень тихо, с удовольствием, и  почти беззвучно.

Она встала, поправила ремешки сумочки и, немного смущённая, попрощавшись,   вышла из кабинета.

За дверью она глубоко вздохнула. Всё тело горело, будто бы только что его чем то натерли...

Прошла неделя. Анна пришла опять  в поликлинику. Анализы были готовы, и теперь ей нужно было получить результаты. Она снова стояла в очереди, снова терпеливо ждала. На этот раз она уже точно знала, к кому идёт. Когда её вызвали, она постаралась не выдать своего  волнения.

Дверь открылась. Он всё так же сидел за столом, только теперь вместо белого халата был надет белый и тонкий  свитер. Она вошла, и он сразу же улыбнулся, ее увидев:

— Здравствуйте, Анна. Проходите.

Она села, положив перед собой папку с анализами. Он их взял, просмотрел, затем посмотрел на неё.

— Некоторые показатели всё же  требуют внимания. Но ничего критичного. Я хочу назначить вам небольшой курс лечения и регулярный контроль за состоянием. Приходите через три дня. Да, и возьмите талончик!

Она кивнула:

— Хорошо.

— Вы живёте одна? — вдруг неожиданно  спросил он.

Она удивилась такому вопросу:

— Да. А что?

— Тогда советую Вам настоятельно  больше отдыхать. Нельзя игнорировать сигналы организма!

Она улыбнулась:

— Спасибо. Я постараюсь.

Он проводил её взглядом, пока она выходила из кабинета. А она, уходя, чувствовала, как он внимательно смотрел ей вслед...

Через несколько дней она снова пришла на приём. Он уже ждал её, видимо, знал, что она обязательно придёт. В этот раз он был менее формален. Они поговорили дольше обычного, обсуждали не только медицинские показатели, но и музыку, фильмы, книги. Оказалось, что они оба любят классическую литературу и одинаково воспринимают мир.

— Вы часто так общаетесь со своими пациентками? — спросила она, немного игриво.

— Только с теми, кто мне очень интересен! — ответил он  той же монеткой...

Она немного покраснела:

— А если я скажу, что мне приятно это слышать?

— Тогда я скажу, что рад, что Вы выбрали меня своим лечащим врачом!

Она ушла со  странным ощущением — будто бы между ними происходит что-то важное, но пока ещё не оформленное никакими  словами и поступками.

Прошло  почти  полмесяца...

Анна уже не считала себя простой пациенткой. Она приходила к нему теперь каждый раз, когда только могла и когда уже сама хотела. Иногда без направления, иногда просто чтобы увидеть его. Он ей в этом  не отказывал. Он был рад этому.

Даже если не было повода для приёма, он всегда  находил способ принять её.

И вот однажды, после одного из таких визитов, когда все пациенты уже разошлись, и в коридорах стало совсем тихо, он остановил её у двери своего кабинета, пока она не успела выйти...

— Анна... — произнёс он, глядя прямо в её глаза. — Мне кажется, мы уже давно не просто врач и пациентка.

Она ничего не ответила, только смотрела на него.

— Я не могу продолжать притворяться, что ты мне безразлична, — сказал он. — Я хочу быть с тобой. Даже если это, может быть,   неправильно!

Она продолжала молчать... Потом решительно шагнула ближе. Он осторожно притянул её к себе. Их губы встретились. Целовались они долго, страстно, будто бы всю жизнь ждали этого момента.

Это был первый настоящий момент близости между ними.

После первого поцелуя между ними сразу же словно лопнула невидимая перегородка, и всё, что раньше держалось на строгих границах врача и пациентки, рухнуло в одно мгновение.

Анна чувствовала, как её сердце бешено колотится в груди, а его руки, такие уверенные и точные, будто бы хорошо знали, как найти каждую её тайную точку, где дрожь всего тела  становится просто нестерпимой после прикосновения к ним...

Он крепко прижал её к себе, целуя с такой жадностью, будто пытался заглушить в себе долгие месяцы воздержания. Она отвечала ему с такой же страстью, запуская пальцы в его волосы, чувствуя своими руками  теплоту кожи через  халат. Всё вокруг исчезло — стены поликлиники, все правила, этика, страх быть разоблачёнными. Осталась только она и он, и этот безумный момент, когда их желание близости стало сильнее всего остального.

— Нам нельзя так… — прошептала она, уткнувшись ему в шею, но сама при этом уже расстёгивала пуговицы его рубашки.

— Я знаю, — ответил он, задыхаясь, — но я больше уже  не могу!

Его руки нашли край её кофты и медленно потянули его вверх, освобождая тело от одежды. Она помогала ему, подняв руки, и через секунду кофта  оказалась на полу. Он опустил голову к её груди, обхватывая губами сосок, и Анна судорожно вздохнула, вцепляясь руками в его плечи.

Комната была наполнена звуками их дыхания, едва слышным скрипом кушетки, которая двигалась под весом их тел. Он  начал расстёгивать её джинсы. Она помогла ему избавиться от них, оставшись в одних чёрных трусиках. Его взгляд был таким жадным, таким восхищённым, что на мгновение ей стало немного стыдно — но лишь на одно мгновение.

— Ты так красива, — прошептал он, касаясь губами её бедра.

Она потянулась к нему, притягивая за шею к себе, снова и снова горячо  целуя. Их тела сплелись в плотном объятии, и тогда он осторожно лег на неё, прижав к столу, чувствуя, как её ноги обвивают его бёдра.

Телефон на столе вдруг резко зазвонил.

Оба в испуге от неожиданности замерли.

Звонок разорвал тишину, как выстрел. Анна зажмурилась, прижавшись к его шее, пытаясь сдержать смех. Он тихо  рассмеялся, покачав головой.

— Не снимай трубку!   — прошептала она, целуя крепко его губы.

Телефон продолжал звенеть. Где-то вдалеке послышались шаги — кто-то шёл по коридору. Они услышали, как дверь соседнего кабинета открылась, а затем закрылась. Звонок как раз вовремя  прекратился.

— Это было слишком неосторожно! — выдохнула она.

Он улыбнулся, проводя рукой по её щеке.

— Всё было прекрасно! Ты просто бесподобна!

Он снова начал целовать её, но теперь уже медленнее, с большей страстью, сознательно растягивая каждый момент. Он хотел, чтобы это было долго, чтобы она помнила каждое прикосновение,   каждый взгляд.

Его руки скользнули вниз, раздевая её и вскоре их одежда валялась повсюду: на полу, на стуле, даже на подоконнике. Они были обнажены, но не чувствовали себя уязвимыми — наоборот, именно сейчас они были самыми настоящими, самыми живыми.

Она выгнулась, вцепившись в его спину. Её глаза закрылись, а губы беззвучно произнесли его имя. Он чувствовал каждый миллиметр её тела, стараясь растянуть удовольствие, сделать его вечным и нескончаемым.

Их близость сейчас  была не просто сексом. Это было слияние двух душ, которые нашли друг друга вопреки всем правилам. Это было бунтарство, страсть, риск и абсолютное желание обладания  друг другом.

После всего они лежали обессиленные  на полу, прикрытые лишь пледом, который он всегда держал в шкафу. Анна положила голову ему на грудь, слушая биение его сердца. Он гладил её по волосам, иногда целуя в макушку.

— Мы сошли с ума, — прошептала она.

— Возможно, — ответил он. — Но мне не жаль этого совсем!

Она улыбнулась, прижимаясь к нему сильнее. В этот момент всё было идеально.

Но мир не давал им надолго забыться. Снаружи снова послышались шаги — уверенные, быстрые. Кто-то шёл прямо к их кабинету.

Анна подскочила первой.

— Кто-то идёт! — шепнула она, начиная лихорадочно собирать свою одежду.

Он тоже вскочил, быстро натягивая брюки. Успели вовремя. В дверь постучали  и прозвучал голос  медсестры.

— Доктор Романов, Вам нужно срочно  подписать бумаги по пациенту Петрову.

Он открыл дверь...

Она вошла и немного удивленно  оглядела кабинет. Халат врача на подоконнике, плед на стуле, и два человека, явно не готовых к её внезапному визиту.

— Простите... я, кажется, помешала?

— Нет, что Вы, — сказал он спокойно, хотя голос чуть дрогнул. — Просто я только что закончил приём пациента!

Медсестра с сомнением посмотрела на Анну, которая уже успела надеть джинсы до этого, но ещё не застегнула верхнюю пуговицу...

— Вы новая сотрудница? — спросила она, глядя пристально на Анну.

— Да, — уклончиво  ответила Анна, стараясь говорить,   как можно увереннее. — Я студентка-практикантка. Пришла вот на стажировку.

Медсестра кивнула, но видно было, что она не до конца ей  поверила.

— Ладно. Тогда вот  документы, доктор. Подпишите, пожалуйста! Будете уходить, оставьте в соседнем кабинете, хорошо?

Она протянула бумаги,   он взял их, стараясь сохранять внешнее спокойствие. Медсестра вышла, но перед этим бросила последний многозначительный взгляд на мнимую практикантку...

Как только дверь закрылась, Анна рассмеялась.

— Это было просто ужасно!

— Но мы же не попались, госпожа практикантка! — сказал он, тоже широко  улыбаясь.

Она поцеловала его в щеку.

— Тогда я побежала? Пока...

***

С того самого дня их частые  встречи в кабинете врача стали не просто медицинским приёмом, а их личным  ритуалом — тайным,   трепетным и желанным. После работы, когда коридоры поликлиники пустели, он ждал её у двери с выключенным светом, пропуская внутрь с лёгкой улыбкой на губах. Анна входила, будто бы ступая в другой мир — мир, где они были не врач и пациентка, а двое людей, которые нашли друг друга в неправильном месте и в неподходящее время.

Он опять закрывал дверь на щеколду. В помещении становилось тихо, только шум города доносился издалека сквозь плотно задёрнутые шторы. Она подходила ближе, и его руки уже знали, как её обнять, как раздеть, как прикоснуться так, чтобы она вздрогнула от одного его  прикосновения.

Его ладони двигались уверенно, но бережно. Он знал каждую линию её тела, каждый изгиб, каждую точку, которая отзывалась судорожным вздохом и дрожью. Когда он целовал её шею, она закрывала глаза, чувствуя, как всё внутри начинает гореть. Их связь была запретной, но именно это делало её ещё более желанной.

— Я боюсь, что нас кто-нибудь всё же  увидит, — шептала она однажды, когда они лежали на кушетке между креслом и столом, прикрытые лишь пледом.

— Никто не войдёт, — отвечал он, гладя её по волосам. — Я очень осторожен. Можешь не волноваться!

Но даже самой маленькой оплошности могло хватить для разрушения всего, что они вместе  строили. Им приходилось быть предельно внимательными: ни единого лишнего слова в присутствии других сотрудников, ни одного недвусмысленного взгляда, ни одной случайной встречи вне стен клиники или на глазах персонала. Они виделись только здесь — в этом кабинете, словно защищённом невидимой стеной от реального мира.

Прошло так несколько месяцев. Их отношения стали глубже, но вместе с этим начали возникать кое какие  вопросы, на которые было им трудно ответить. Иногда Анна замечала, как он задумчиво смотрит в окно, будто бы о чём-то переживая. Она спрашивала, всё ли в порядке, но он лишь улыбался и говорил, что просто  устал.

Она тоже как то начала понемногу терять уверенность в себе. Что если он играет? Что если она ему нужна только, как способ временного утешения? Ведь он был старше, опытнее её, и, возможно, для него это было лишь романтическим эпизодом, тогда как для неё — началом чего-то большего и прекрасного!

Однажды она пришла на очередной приём,   а он не встретил, как обычно...

За его столом сидел другой врач — молодой, совсем не знакомый ей. Сердце защемило в предчувствиях...

— Простите, — сказал он, заметив её недоумение. — Доктор Романов ушёл на совещание. Я Вас могу принять!

Анна покачала головой и вышла, не сказав больше ни слова. Она вернулась домой и весь вечер просидела в тишине, прокручивая в голове возможные варианты развития событий. Возможно, он действительно ушёл на совещание. А может, никакого совещания и не было?

Возможно, он заболел. Но почему тогда он не предупредил её заранее? Почему не отправил хотя бы сообщение? Или это отсутствие его означает разрыв?

Телефон его молчал. Ни одного звонка. Ни одного текста сообщения...

На следующий день она снова пришла в поликлинику. Его кабинет был открыт, и он сидел за столом, как будто ничего и не произошло. Увидев её, он  улыбнулся.

— Молодец, что пришла!

— Ты мне ничего не сказал, — тихо произнесла она. — Я так  волновалась!

Он встал, подошёл к ней и взял за руки.

— Прости. Было так много дел. Не успел предупредить. Но я рад, что ты сейчас пришла!

Он поцеловал её в лоб, но она не смогла расслабиться. Всё ещё оставалось напряжение, которое не исчезло, хотя он был  сейчас  рядом.

Их связь продолжилась, как обычно было, но теперь она уже не казалась такой безоблачной. Казалось, что-то незаметно изменилось. Он стал немного реже звонить, медленнее отвечать на её сообщения. И  она начала замечать, как другие сотрудники смотрят на них — особенно женщины. Особенно те, кто работал в регистратуре.

Однажды, когда она вошла в кабинет, одна из медсестёр, проходя мимо, бросила на неё долгий, многозначительный взгляд. Анна почувствовала себя неловко. Она спросила об этом Романова.

— Ой! Это просто сплетни, — ответил он. — Люди любят судачить! Не обращай внимания!

Но чем больше она прислушивалась и присматривалась, тем больше понимала, что чьи то сплетни — это не просто пустые слова. Кто-то явно догадывался о том, что происходит между ними. И, возможно, кто-то уже начал об этом  жаловаться выше...

В один из дней, придя на приём, Анна обнаружила, что дверь в кабинет Романова закрыта. На ней висела записка: — «Приём врача Романова временно отменён».

В регистратуре ей сказали, что доктор неожиданно уволился.

— Уволился? — переспросила она, не веря своим ушам.

— Да, сегодня утром. Говорят, что главврач узнал о... некоторых его нарушениях!

Анна похолодела. Она поняла, о чём речь. Её имя, скорее всего, тоже связано с этой историей. Она вышла на улицу, ошеломлённая. Её сердце билось так, как будто готово было  выскочить из груди.

Она попыталась ему звонить, но все звонки шли прямо на голосовую почту. Сообщения оставались без ответа.

Она вернулась домой и села на диван, чувствуя, как внутри всё рушится. Он ушёл! Без объяснений. Без прощания. Просто исчез, оставив после себя только вопросы...

Прошло почти полгода...

. Поликлиника снова стала для нее  обычной, как и была...

Анна приходила на приёмы, но теперь уже к другим врачам. Она старалась держаться спокойно, как будто ничего не произошло. Но внутри всё было ужасно, никакого настроения не было...

Она больше не позволяла себе думать о нём. Больше не проверяла телефон, надеясь увидеть сообщения. Больше не вспоминала те моменты, когда они были вместе.

Когда её врачи спрашивали на приёме,   как она себя чувствует, она отвечала безучастно и стандартно:

— Хорошо. Здоровье в порядке.

Но правда была в том, что здоровье её души становилось всё  хуже с каждым днём...

Еще через пару недель, выходя из метро, она случайно увидела его. Он стоял у витрины книжного магазина, держа в руках какой-то роман. Выглядел он немного уставшим, но всё так же красиво и элегантно.

Она хотела пройти мимо, но он вдруг тоже  заметил её. Повернулся. И широко улыбнулся:

— Привет, — сказал он.

— Привет, — тоже коротко ответила она, стараясь сохранить спокойствие.

Они стояли,   и молча глядели  друг на друга, как два человека, потерявшие что-то важное, но не решавшиеся заговорить об этом откровенно.

— Как ты? — спросил он.

— Нормально. А ты?

— Живу. Работаю в частной клинике.

Она кивнула:

— Хорошо. Поздравляю!

Пауза затягивалась. Он хотел сказать что-то ещё, но не знал, с чего начать.

— Я часто думал о тебе, — произнёс он наконец.

Она посмотрела на него, и в её глазах мелькнула немая боль.

— А я больше не хочу думать о тебе! Ты предал меня...

Она развернулась и ушла, оставив его одного посреди улицы. Он смотрел ей вслед, пока она не скрылась в толпе.

Он даже не расчитывал , что  так резко и быстро произойдет их расставание, и почувствовал, что вообще то он потерял что то самое важное в своей жизни... И он просто глупец...