Императоры-драконы. Попаданка в дораму

Глава 1. Дорама

Вечер, моя одинокая квартира, доставшаяся мне от покойной бабушки.

Дорама на экране.

Девушку насильно выдают замуж за императора.

Император хорош, чертяга. Высокий, черноволосый, с роскошными густыми волосами до пояса.

Красивый… Эх. И чего она за такого императора красавца не хочет?

Ответ приходит спустя несколько кадров: любовь у неё к другу детства. Сбежала к нему, к любви своей настоящей. Думала, что он поможет ей избежать навязанного брака — оставит царапину на её руке, ведь с порченной кожей в жёны императору не берут. А сама она не в силах сделать это с собой.

И вот, героиня дорамы пришла такая с надеждой, к своему возлюбленному. А он, гад, с другой целуется! Теперь, шанс, что отвергнет её император из-за шрама, канул в реку Сандзу. Да и вообще, предатель ведь, её возлюбленный. Кто бы сомневался.

Смотрю я на экран на это всё, а моё сердце сжимается задавленной болью, и в глазах стоят злые слезы.

Вот и мой Андрюша, друг детства, с которым в одну школу ходили, сейчас на одном курсе востоковедения учимся… Тот самый, который замуж позвал, и я согласилась…

Пошла, называется, встретить его после практики. А он! Со Светкой прямо на подоконнике в аудитории целуется!

И она ещё такая гадина, мне язвительно: ты всё равно ему не даёшь, а у него физиология! Мужикам надо!

Вытираю злые слезы.

Да и хорошо даже, что я их увидела. И чего по ушам Андрей мне ездил, что раз я не готова, то он подождёт до свадьбы?

Вот и хорошо, что не дала ему. Ну и что, что всё ещё девственница в двадцать лет. Зато отличница и не сплю с предателем!

У меня всё обязательно будет хорошо. Я красивая, внимание парней привлекаю. Только у меня до сих пор один Андрей был в голове.

Поплачу, соберу своё сердце из осколков, и обязательно встречу того, кто не из-за секса меня полюбит. И все у меня будет, но по любви, в законном браке… И детишек побольше.

— Полная луна, Сонэ, — низким, хрипловатым голосом обращается император Санхён к невесте. Но при этом смотрит не на неё, а в экран. Точно на меня. — От судьбы не убежишь.

Его золотистые глаза завораживают, гипнотизируют! Я невольно поворачиваю голову к окну и замираю. Полнолуние.

Очертания гостиной вдруг плывут. По стенам и экрану с красивым императором — рябь.

Нарастает гул в ушах.

Хлопок!

И я… в другой комнате! Только здесь передо мной чайный столик. На мне — красный традиционный ханбок с золотистой вышивкой. По виду дорогой… Голову давит причёска.

Стены комнаты покрывает бумага из тутового дерева. Сбоку ширма с изображением сосен и журавлей.

Сквозь решетчатые окна льётся рассеянный свет, а в небольшой жаровне для подогрева воды потрескивает уголь.

Мягкую и приглушенную атмосферу наполняет аромат благовоний.

Я каменею, не в силах двинуться и даже вскрикнуть от неожиданности — горло сдавило.

Ведь я сижу теперь не у себя дома, а совсем в другом месте. На подушках, за столом, накрытым различными угощениями.

И… к моей руке, так не похожей на мою собственную, прикасается крупная мужская рука с длинными красивыми пальцами. Вкладывает в мою-не мою руку белую чахэ — чайную колыбель, наполненную длинным тёмными чайными листами.

— Вдохни аромат, жена наша, — раздается справа от меня низкий хрипловато-вибрирующий мужской голос. — Новый сорт, с горы феникса. Выведен в честь нашей долгожданной свадьбы.

Холодею, осознавая, что сижу между двумя высокими мужчинами в богатых традиционных костюмах — ханбоки. Черные роскошные волосы достигают пояса, чёткие профили лиц, широченный разворот плеч, шире, чем у императора в дораме.

Как такое… что происходит? Где я?! Тру глаза. Щипаю себя. Заснула?.. До чего же сон красочный снится.

Сидящий слева мужчина пододвигает чайную доску – чабань ближе. Его ладонь такая же крупная, но более грубая. Длинные сильные пальцы тянутся к финикам и каштанам, но замирают в паре сантметрах. Я невольно насчитываю четыре финика и два каштана, и в голове отчетливо звучат слова профессора: “Финики и каштаны символизируют пожелание много детей. Старшие родственники бросают их в подол юбки невесты. Считается, сколько фиников и каштанов поймает невеста, столько детей у нее будет.”

— Да, жена наша, — снова вибрация справа, — судьба уготовила нам шесть детей.

Я поднимаю взгляд на мужчину и тут же тону в золоте его глаз. Сердце пропускает удар, я забываю, как дышать. Это же он! Император Санхён. Из дорамы!

Но, как такое возможное?! Точно я уснула сидя перед телевизором и теперь вижу такой реалистичный сон!

Только вот чай сейчас не с одним императором…

Медленно перевожу взгляд налево.

Меня пронзает грозная синева глаз. Я вижу императора. Другого императора. Мрачного близнеца!

Я пью чай с двумя императорами!..

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 2. Чайная церемония

— Вдохни, Сонэ, — хрипло произносит император с золотыми глазами, — затем выдох, и снова вдох.

Тот, первый, Санхён его в дораме звали. И он называет меня… Сонэ?! Это разве не имя героини из дорамы? Той миниатюрной, нежной милашки с длинными черными волосами, светлой кожей и пухлыми губками.

Санхён смотрит на меня внимательно, ждёт. Я же, испуганно вжимая голову в плечи, невольно покоряюсь его словам. Подношу чахэ к носу и делаю так, как он сказал.

С первым вдохом я слышу горечь, но затем аромат чая меняется, и теперь я вдыхаю сладость.

— Что ты почувствовала, жена наша? — спрашивает Санхён, и я тут же вздрагиваю, когда его пальцы касаются моей скулы.

Внутри меня что-то щёлкает, и к страху добавляется желание. Мне приятны нежные прикосновения императора. Сердце стучит чаще, а щёки заливает краска.

Смущённо отвожу глаза в сторону, я ставлю чахэ на чайную доску и едва слышно отвечаю:

— Горечь, а затем сладость.

Мой голос звучит незнакомо. Мягко и переливчато.

— Так и в жизни, Сонэ. Сладость всегда приходит после горечи. Баланс должен быть во всём.

Всё ещё не проронивший ни слова мрачный император-близнец садится передо мной и пересыпает чай в белую чашу с крышкой и блюдцем – гайвань.

Я скольжу взглядом по его мощному телу в сером ханбоке, отмечая его рельефный торс под драгоценной тканью и сильные руки. На лице мужчины непроницаемая маска. Спокойствие и точность в каждом движении.

— Думаю, трёх проливов будет достаточно, Дэшань, — обращается к нему Санхён.

Так вот как зовут этот синеглазый мрак.

Дэшань заливает чай небольшим количеством горячей воды на несколько секунд. Перемешивает, держа гайвань в своей крупной ладони и сливает в отверстия на чайной доске.

На миг Дэшань бросает на меня цепкий взгляд, от которого у меня по телу бегут мурашки и внизу живота теплеет, и снова возвращает к чаю. Заливает длинные чаинки горячей водой и даёт настояться в течение нескольких секунд.

Мужчины одновременно пугают меня и непреодолимо притягивают.

Я настолько ошеломлена происходящем, что не в силах вымолвить и слова. Лишь молча наблюдаю за чайной церемонией, чувствуя, как пальцы Санхёна поглаживают мою спину.

Сквозь плотную ткань это едва ощутимо. Но мне и этого достаточно, чтобы трепетать от каждого прикосновения.

А когда Дэшань смотрит на меня: молча, властно и так проникновенно, то я вовсе теряюсь. Боюсь. Чувствую себя маленьким зверьком в логове опасных хищников.

Дэшань снова бросает на меня взгляд из-под опущенных ресниц, и переливает чай из чаши в кувшин. Разливает его по пиалам и протягивает одну мне.

В момент, когда наши с Дэшанем пальцы соприкасаются, по телу бегут искорки. Я выдыхаю и подношу пиалу к губам. Делаю маленький глоток.

— Обрати внимание на аромат, вкус и послевкусие, — хрипло произносит Санхён, забирая пиалу из рук Дэшаня.

Мужчины смотрят на меня с вниманием, и пить почему-то не спешат. Ждут, когда я поделюсь ощущениями.

— Терпкий, — отвечаю я.

Дэшань и Санхён делают глоток одновременно. Переглядываются и кивают друг другу.

— Здесь наши драконьи вкусы полностью соответствуют твоим, Сонэ.

Драконьи вкусы?! Надо же. В моём сне они не просто статусные красавцы-мужчины, так ещё и драконы. Интересно, они и правда умеют превращаться в тех самых азиатских драконов с длинным телом и могут летать?

Чувство нереальности меня не отпускает. И почему-то я совсем-совсем не могу сопротивляться чувствам, наполняющим меня. Присутствие императоров я ощущаю всей кожей, они обладают полной властью надо мной.

Дэшань садится подле меня. Делает ещё несколько проливов, но на этот раз я пью не сама.

Мужчины по очереди поют меня из пиалы, то и дело нежно касаясь пальцами моих губ, пробуждая во мне трепет и желание большего. В воздухе растёт напряжение.

В мыслях моих замедленных словно искусственно — я та самая София, студентка факультета востоковедения, смотревшая у себя дома дораму.

Но в ощущениях, в чувствах, во всём моём существе я — кто-то другая… Сонэ? Жена императора… двух императоров?

Санхён опускает пальцы на моё плечо, тянет шёлковую ткань с плеча. Почему я не останавливаю его? Почему моё новое тело наполняется таким трепетным восторгом?..

Он наклоняется, прикасается горячими сухими губами к голой коже и глубоко вдыхает.

— Ты, конечно, не та жена, которую нам готовили. Но тело всё ещё её.

Его слова поражают меня настолько, что я, преодолевая густой морок их влияния на меня, нахожу силы отстраниться и стыдливо возвращаю стянутую им ткань на плечо.

— Мы знали, что истинность пробудится после бракосочетания, — золотые глаза Санхёна вспыхивают желанием. — До того, как ты пришла в её тело, к ней совершенно не влекло. Но мы знали, что ты придёшь. Ждали именно тебя.

Дэшань бескомпромиссным жестом берёт мою руку и глубоко вдыхает запах у моего запястья. Смотрит на меня с мрачным желанием, так что у меня кровь в кипяток превращается.

А потом он переводит пристальный взгляд на Санхёна.

— Ты пришла, наша настоящая, — на чувственных губах Санхёна появляется медленная улыбка. — Без сомнений, ты та самая. Как изменился аромат, какой блеск заискрился в глазах, как стали изящны жесты…

Я оторопело смотрю то в золотые глаза Санхёна, то в глубокую синеву Дэшаня, чувствуя, как меня тянет в их сильные объятия неодолимой силой.

— Да, ты не из нашего мира, но ты наша. Не бойся, что не знаешь, как быть императрицей. Мы научим.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 3. Купальня

— Отведите и подготовьте императрицу к купанию, — приказывает Санхён, бросая взгляд на вошедших в комнату служанок.

Две девушки, в скромных ханбоках, состоящих из синей блузки и сиреневой юбки, покорно склоняют головы. Их взгляды опущены в пол, плечи напряжены.

На вид им лет двадцать, не больше.

Императоры поднимаются на ноги во весь свой внушительный рост. Я замираю, даже дышать перестаю. Поистине драконы! Высокие, статные, внушающие трепет одним лишь присутствием.

— Не задерживайся, жена наша, — мягко произносит Санхён.

Дэшань осторожно сжимает мои пальцы в своей горячей ладони, помогая подняться с подушек. Его взгляд скользит по моему лицу и задерживается на губах.

Я растерянно отвожу взгляд. Дэшанем и Санхёном можно любоваться, как прекрасной картиной.

Императоры покидают комнату, оставляя меня наедине со своими мыслями и чувствами.

Если ещё в начале церемонии я была уверена, что это сон. То теперь, после слов Санхёна, что я не из их мира, у меня появились сомнения.

И если это моя новая реальность, то я должна сделать всё возможное, чтобы вернуться. Оставаться в этом мире мне нельзя.

Если я здесь, то кто тогда в моём теле?

На выходе служанки раздвигают передо мной двери из тонких деревянных решеток и бумаги – сальмун. Пропускают меня вперёд и, не поднимая головы, выходят следом.

Вечерняя прохлада ласково касается моих горящих щёк и не менее разгорячённого от близости императоров тела. В звёздном небе светит полная луна, издали доносится стрёкот сверчков.

Куда идти, я не представляю. Поэтому, ссылаясь на усталость, прошу служанок показать мне дорогу.

Они покорно кланяются и просят следовать за ними.

Идя по коридору, я с замиранием сердца рассматриваю резьбу и роспись на красных колоннах. По обе стороны возвышаются здания с изогнутыми крышами в окружении садов. Вдоль помоста тянется искусственный пруд.

Среди пышного сада я замечаю яркую беседку. Ловлю себя на мысли, что хочу заглянуть туда. Насладиться природой и предаться размышлениям.

Но, нельзя мне о таком думать. Сейчас все мои мысли должны быть о возвращении в свой мир, только вот удержать их не получается. Всё в какой-то дымке. Будто я под чужеродным влиянием.

Заходя в соседнее здание, мы проходим просторный зал. Я, как будущий востоковед, подмечаю искусную каллиграфию на стенах и пытаюсь понять, какая это эпоха.

Предположение есть, но нужно рассмотреть их лучше.

Мы снова оказываемся на улице и идём к следующему зданию. Уже там служанки начинают готовить меня к купанию.

Я чувствую витающую в воздухе влажность и аромат трав. Отдалённо до меня доносятся всплески и голос… Санхёна?!

Судя по его властной интонации, он кому-то отдаёт приказ:

«Используй пар и проверь, что все складки разглажены».

— Может, пока не стоит меня переодевать? — настороженно спрашиваю я, когда служанки снимают с меня ханбок.

— Отчего же, госпожа? — осторожно спрашивает девушка, стягивая с меня блузку.

Когда её пальцы касаются моего запястья, я вздрагиваю. Ледяные!

— Сегодня ваше первое совместное купание, — добавляет вторая. — Императоры ждут вас.

Как бы я не старалась оттянуть неизбежное, но длиться вечно это не может. Служанки облачают меня в шёлковое, белоснежное одеяние по типу сорочки, я глубоко вздыхаю и выхожу в купальню.

Императоры сидят в воде, усыпанной лепестками роз. Над гладью клубится пар. По всему периметру стоят вазы с хризантемами, наполняя воздух приятным ароматом.

От их запаха, мне становится спокойнее.

Черная накидка из шёлка небрежно прикрывает рельефную грудь Дэшаня. Его длинные волосы перевязаны голубой лентой на затылке. Император, прижавшись спиной к стенке купальни, облокачивается о бортик. Смотрит на меня своим пронзительным, немигающим взглядом из-под опущенных ресниц. Следит за каждым моим движением.

Рядом сидит Санхён. Волосы также собраны. Его руки широко разведены и опираются о борт. Мощная, оголённая грудь медленно вздымается, соблазнительно блестя в свете огней.

— Подойди, Сонэ, — от его хриплого, низкого голоса бегут мурашки. Золотые глаза Санхёна кажутся ещё ярче в отблеске огня. — Позволь своему телу отдохнуть.

Нервно сжимая ткань сорочки, я неторопливо подхожу к императорам. Замираю. Не решаюсь спуститься в логово опасных драконов.

Санхён, замечая мою нерешительность, поддаётся вперёд. Осторожно обхватывает меня за талию и под мой испуганный писк, утягивает в воду.

Я снова оказываюсь зажатой между императорами. Дэшань медленно вытаскивает заколку из моих волос, позволяя им рассыпаться по плечам. Пропускает пряди сквозь пальцы, и аккуратно укладывает на грудь. При этом задевает мои отвердевшие то ли от прохлады, то ли от возбуждения соски сквозь ткань мокрой сорочки.

Я невольно закусываю нижнюю губу и прикрываю глаза. Млею от мимолётного, но такого нежного прикосновения.

— Расслабься, жена наша, — шепчет у уха Санхён. Его горячее дыхание касается кожи, заставляя низ живота наполниться сладкой истомой.

Пальцы Санхёна ведут по моему телу вниз и задерживаются на бедре. Сжимают его, гладят, а затем…

От прикосновения к внутренней стороне бедра, внутри меня что-то обрывается. Из горла вырывается стон удовольствия.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 4. Истинность

Мой стон заглушается губами Дэшаня.

Мрачный молчаливый дракон просто повернул моё лицо к себе и накрыл губами мои губы.

Горячо! Жарко! Ах!

Напор его губ, жёсткость его руки, вдавливающей меня в его умопомрачительный рельеф. Вторжение его языка в глубину моего ошеломлённого рта.

Дэшань не церемонится. Не медлит. И не даёт мне пощады.

Почему же мне это так нравится?..

Молчаливый император обрушивает меня в чистое, концентрированное наслаждение сходу. Его губы, язык, творят в глубине моего рта подлинную магию, уверенно ласкают, точно зная, как пробудить во мне пожар.

Идеально чувствует меня. Я — податливый воск в его руках, под его властными губами.

Меня наполняет то, что сильнее меня. Невозможно этому противиться.

И не только Дэшань мне желанен, мне срочно, немедленно необходимы губы Санхёна на мне.

Ведь они, эти двое — мои самые главные, самые желанные. Те, для кого я и была рождена, всегда была предназначена.

Дэшань целует, овладевает моим ртом с чувственным властным напором, а Санхён проводит ладонями по моей спине, поднимаясь к плечам, вызывая во мне сладкую дрожь и желание большего. Намного большего.

— Ты чувствуешь, — вибрирующе-бархатно произносит Санхён, стягивая с моих плеч влажную ткань. — Это истинная связь, жена наша. Ты не сможешь ей противиться. Это сильнее тебя, сильнее нас, сильнее мироздания. Разреши себе насладиться нашей первой брачной ночью. Разреши себе получить наслаждение от нас.

Дэшань отпускает мои губы, целует шею, вырисовывает на нежной коже влажный узор быстрым умелым языком.

Санхён стягивает ткань с моих плеч ниже, обнажая грудь — подставляя её губам Дэшаня, и тот берёт это приглашение, спускается на неё огненной дорожкой возбуждающих поцелуев.

Императоры обнажают меня полностью, и широкие ладони Дэшаня подхватывают меня под ягодицы, а я выгибаюсь в спине, подставляя грудь под его горячие опытные губы.

Ох… восхитительно! Идеально чувствуется в его руках, в тёплой воде.

Санхён уверенным неторопливым жестом гладит мою шею, проникает пальцами под мои волосы, гладит заднюю поверхность шеи. Захватывает волосы большим пальцем, чуть тянет, запрокидывая мою голову и целует.

Ммм… как же он целует… напористо, властно, подчиняя и… одаривая. Ласкает языком и губами так, что дух захватывает.

И Дэшань… его поцелуи на моей груди, его пальцы между моих бёдер… что? он трогает мои половые губы порочно-чувственным движением — и меня выгибает в их сильных руках, и я стону глухо под поцелуем Санхёна.

— Это не… неправильно! — всё же выдаю я, когда Санхён разрывает поцелуй, чтобы всмотреться в мои глаза.

Дэшань убирает руки из моих интимных мест, прижимает меня к себе и смотрит на второго императора своим тёмным штормовым взглядом.

Санхён кивает ему и легко целует меня в губы.

— Что неправильно? — улыбается Санхён, лаская меня внимательным взглядом.

— Если вы знаете… — начинаю я, торопливо пользуясь просветлением в мозгах, — что я не из вашего мира, только в этом теле…

— Знаем, — кивает Санхён, — другого способа не было нам встретиться. Сонэ, когда готовилась к нам, знала, что уйдёт в твой мир. Что её тело станет вместилищем нашей истинной души.

Я распахиваю глаза, глядя на него в полном потрясении.

— Знала? Добровольно?.. Но я-то не собиралась…

— Это всё равно бы произошло, — лицо Санхёна камнеет, голос наливается сталью. — Стихийно. Убив и тебя и её. Ты должна была родиться здесь, но родилась в другом мире. Истинные души притягиваются. Мы, драконы, сильнее. Поэтому тебя притянуло к нам.

Я замираю потрясённо от таких новостей.

— Что лучше, истинная моя, переместиться стихийно, неподконтрольно, убив при этом душу в этом теле, а потом провалившись в мир теней? — пристально смотрит на меня Санхён. — Или взять этот процесс под контроль? Позаботиться о том, чтобы душа этого тела переместилась туда. А ты пришла уже женой? Чтобы ничто не мешало тебе закрепить нашу связь, — медленное движение кончиков его длинных пальцев по моему плечу, — чтобы не дать тебе провалиться в мир теней.

— Если мы не закрепим нашу связь, ты не сможешь задержаться в этом теле, — вдруг говорит Дэшань, заставляя меня замереть от мощного звука его глубокого низко-рокочущего голоса. — Назад ты не вернёшься. Это невозможно. Тебе придётся остаться с нами.

Дэшань берёт моё лицо сильными пальцами, поворачивает к себе, заставляя посмотреть в свои колдовские синие глаза с вертикальными зрачками.

— Истинная связь говорит тебе, что всё правильно, — давит он голосом, — наши прикосновения желанны тебе. Мы не отдадим тебя теням. Не думай. Чувствуй. Иди ко мне, жена.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 5. Жена

Губы императора-дракона обрушиваются на мои с беспощадной властностью, подчиняя, заставляя поддаться давлению, раскрыться.

Меня переполняет восторг.

Да, это именно восторг.

И… счастье.

Не знаю, как это возможно, почему это я так чувствую, но всей своей сутью, всем своим существом, каждой клеточкой своего нового тела чувствую всепоглощающую правильность.

И моё новое тело под властными ласкающими ладонями ощущается лучше, естественнее, чем прежнее.

Плеск воды, звук колокольчиков вокруг, мои нетерпеливые стоны, горячее дыхание двух сильных красивых мужчин.

Ароматы благовоний, тончайший цветочный запах от воды, сносящий голову аромат моих императоров-драконов…

Их мужественный, разный, но восхитительно притягательный аромат хочется вдыхать и вдыхать. И вкус губ Дэшаня, сладковато-терпкий, ненавязчиво-волнующий, мне тоже очень и очень нравится.

Моя прежняя жизнь кажется сном. Потому что здесь, с ними, двумя моими настоящими — настоящая жизнь. Так, для которой я и была рождена.

Ведь подчиняющие губы Дэшаня так умело и восхитительно правильно ласкают мои губы. И его умелый ласкающий язык в глубине моего рта пробуждает такие сильные чувства во всём теле… Желанные мною чувства.

Потому что руки и губы Санхёна на моей спине творят со мной подлинную магию. Мне хочется всего, сразу и немедленно. С ними. Ведь именно они, двое, имеют полное право брать меня, обладать мной, снова и снова присваивать меня.

— Сейчас не пугайся, — подхватывая меня под водой под бёдра и разводя их широко, говорит Дэшань. — Ты готова.

Я только лишь обнимаю его шею, заворожённая низким раскатистым звуком его мощного голоса, его властным подчиняющим взглядом.

Не знаю, к чему я там готова, но всё, что эти двое делают и ещё сделают со мной, я очень и очень хочу. И не боюсь я их уже ни капельки. Всё правильно. Именно так, как и должно быть.

Дэшань поднимает меня повыше в воде, между половых губ я ощущаю твёрдое давление… ещё и Санхён обхватывает мою талию ладонями, и они оба, плавным движением опускают меня на член Дэшаня! Ох!.. Какой крупный… совсем-совсем не больно, но как же он растягивает… ом… как наполняет… ах!..

Стону громко, протяжно, откидывая голову назад, на плечо Санхёна, и он осыпает мой висок легчайшими поцелуями.

— Вот так, истинная наша, — низко, хрипло говорит Санхён. — Не боишься нас уже. Умница, какая же ты умница! Чувствуешь нас. Знаешь, что всё правильно. Вот так. Сейчас привыкнешь. Сейчас.

Дэшань же замер, поджав губы с жёстким властным рисунком и лёгкой улыбкой в уголке. Смотрит на меня пристально, внимательно. А потом, одновременно с братом, приподнимает меня на себе и снова опускает на себя.

И у меня новый стон, громкий, протяжный. Вцепляюсь в его крепкую шею и… поворачиваю лицо навстречу к красивым губам Санхёна.

Его поцелуй ласкающий, неторопливый. Я чувствую на губах его улыбку. И… обжигаюсь его нетерпением.

Он тоже хочет овладеть мной. Это так желанно мной. Откуда-то я точно знаю, что именно они вдвоём сейчас со мной сделают, и это сейчас так мною желанно… Я точно знаю. Это необходимо.

— Пожалуйста, — шепчу я в губы Санхёна. — Мне нужно.

— Да, любимая, — улыбается Санхён и легко гладит губами мои губы. — Я ждал. Ты просишь. Вот теперь возьму тебя тоже.

Чувствовать член Дэшаня внутри меня так хорошо… но мне нужно больше. Тем более он не двигается. Ждёт своего брата.

— Очень хочу, — шепчу я, глядя в глаза Санхёна.

Он кивает серьёзно, целует меня в губы, и я чувствую его властные ладони, раздвигающие мои ягодицы.

— Не бойся, больно не будет, — шепчет он в мои губы, поглаживая кончиком пальца тугое колечко ануса.

— Не боюсь. Ах! О… ммм… дааааааааа, — мой стон разносится на всю купель.

Санхён вторгся в меня сзади, меня так уверенно и плавно, что ни малейшей боли, только восхитительное чувство наполненности, правильности, и огонь вожделения по венам, пылающие щёки и мои неутихающие стоны.

— Сладко стонешь, жена наша, — Санхён довольно целует меня в висок. — Наслаждайся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 6. Императрица

Наслаждаться… Быть наполненной двумя властными красавцами-императорами, сверкающими загадочным светом глаз с вертикальными зрачками… Так пронзительно, правильно, восхитительно желанно.

Если это сон, то самый прекрасный из возможных. Пусть порочный, пусть безумный. Но всё же, никогда-никогда мне так хорошо не было.

— Будет ещё лучше, — хищно улыбается Санхён.

Все мысли сметает из моей головы, едва оба императора-дракона приподнимают меня и снова опускают вниз. И ещё раз, вырывая у меня длинный протяжный стон… И ещё!

Вода так приятно покачивается вокруг нас… Сильные руки Дэшаня поднимают меня под бёдра. Широкие ладони Санхёна с длинными пальцами обхватывают меня за тонкую талию.

Вверх и вниз. Ещё и ещё. Двое сразу. Так, что, кажется, вода вокруг закипит от яростного пламени внутри меня.

— Наслаждайся… — шепчет Санхён, улыбаясь. — Мы хотим увидеть, как ты поднимешься на пик.

Дэшань, неотрывно рассматривая меня чуть прищуренным горящим взглядом, сдвигает одну руку на мой живот и дотягивается большим пальцем до чувствительнейшей точки между моих половых губ…

— Ааа… — кричу я, содрогаясь всем телом.

Я дрожу от ярчайшего наслаждения, у меня внизу всё сжимается, ритмично сдавливая их крупные длинные члены глубоко внутри меня.

Дэшань с хриплым рыком впивается в мои губы, а Санхён позади меня целует мои подрагивающие плечи, чуть прикусывает их, и… не дожидаясь, пока я утихну, начинает двигаться.

Ох… С неподвижным Дэшанем в глубине меня, с подушечкой его большого пальца между половых губ, и плавными, глубокими, длинными проникновениями Санхёна сзади…

Мой новый оргазм ещё беспощаднее прежнего. Я просто вою в губы Дэшаня, царапая его плечи, чувствуя, что уже слишком много наслаждения для меня.

Очень-очень хорошо. Но императорам и этого мало. Теперь Санхён неподвижен, а Дэшань разводит мои ноги под водой широко-широко, и, не прекращая терзать мои губу властным поцелуем, начинает вколачиваться глубоко.

Дэшань берёт меня уверенно, сильно, выходя на всю длину и снова вглубь, замирая на мгновение внутри, и снова из меня, чтобы опять вглубь, погружаясь до самого корня.

От его поцелуя, от неподвижности Санхёна, наполняющего меня сзади, от ускоряющихся движений Дэшаня, я начинаю дрожать, затем стонать под властным поцелуем Дэшаня.

А потом, когда кажется, что вот-вот не выдержу, Санхён подхватывает ритм Дэшаня, и меня взрывает блаженством. Хорошо… Как же неописуемо хорошо!..

Их сильные руки, их совершенные рельефные тела, их красивые лица, их глаза, горящие страстью и удовольствием.

То, что они делают со мной, кажется безумием, ведь я не могу испытывать ещё больше наслаждения, чем уже испытала, но они мне дают ещё больше.

И совсем уж я впадаю в подлинный, невыносимо яркий экстаз, когда Дэшань говорит рокочуще-низко «пора, сейчас откроется».

Сахнён мрачно чертыхается, и ускоряется, вместе с Дэшанем.

Под мои хриплые стоны, потому что кричать я уже не могу, они оба изливаются глубоко-глубоко внутри меня.

И в этот момент я чувствую… очень-очень ярко чувствую их удовольствие! Оно сплетается с моим, и происходит магия… меня окружает серебристым коконом.

Сразу после этого внутри меня и вокруг распахивается что-то неосязаемое, но тёмное… Откуда-то я точно знаю — это вход мир теней! Меня туда должно было унести из моего мира, если бы меня не притянули два моих мужа, два дракона, два императора.

Сдвоенная сила их магии с трудом, но закрывает проход. А я обессиленно повисаю в их сильных надёжных руках.

— Вот и хорошо, ты осталась с нами, любимая, — целует меня в висок Санхён. — Теперь ты можешь отдыхать.

— Я понесу, — властно произносит Дэшань.

— Не возражаю, — усмехается Санхён.

Дашань берёт меня на руки, выносит из воды. Он идёт по дорожке к низкому роскошному домику, а нас окутывают потоки горячего воздуха, просушивая нас обоих, от пальцев ног до кончиков волос.

Я совершенно обессилена, опустошена, всё тело звенит от удовольствия, и голова совершенно пустая, без мыслей.

Просто прижимаюсь щекой к его груди, слушая размеренные удары его сильного сердца.

Он укладывает меня на низкую, широкую постель, и прижимает меня к себе. Санхён опускается позади меня, и они оба зажимают меня между собой — восхитительно удобно и желанно.

— Отдыхай, наша императрица, — шепчет Санхён, целуя меня в шею, расправляя мои длинные волосы, — у тебя завтра будет интересный день.

Я глубоко вдыхаю и с протяжным выдохом тут же погружаюсь в сон.

Просыпаюсь одна. Поднимаюсь, заворачиваясь в простыню… разнеженная, с нереальным чувством удовольствия и неги во всём теле.

Мои пальцы сами тянутся к колокольчику.

Сразу после мелодичного звона, дверные створки раздвигаются, и появляется девушка-служанка, которая тут же склоняется в глубоком поклоне.

— Ваше императорское величество, пусть прекрасный утренний свет озарит ваш безоблачный день, — мелодичным голосом произносит она. — Позвольте, мы поможем вам подготовиться к нему.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 7. Орешки

Я приподнимаюсь на локтях и оглядываюсь. Между ног, внизу живота, да и по всему телу, всё ещё ощущаются отдалённые отголоски минувшего удовольствия.

От воспоминания, как я нежилась в объятиях и тонула в страсти одновременно двух мужчин, щёки заливает румянец. Ужас какой! Но какой до ужаса приятный ужас…

Потом подумаю об этом! Сейчас от меня служанка чего-то ждёт.

Я скидываю с себя простыни и поднимаюсь. Служанка продолжает стоять с опущенной головой.

— Следуйте за мной, моя госпожа, — негромко произносит она и открывает передо мной двери.

Небо сегодня действительно безоблачное. Да и судя по тому, как жарит солнце, время близится к полудню.

— Отчего столько фонариков? — изумляюсь я, глядя на развешенную всюду красоту.

— Сегодня фестиваль фонарей, моя госпожа, — мягко отвечает служанка.

Так вот о каком интересном дне говорил Санхён.

Я захожу в уже знакомую купальню. На этот раз я здесь одна. В мыслях проносятся события минувшей ночи, внизу живота приятно тянет.

Сидя в тёплой воде, я неприятно ёжусь, когда холодные пальцы второй служанки касаются меня. Я понимаю, что в этом нет её вины, но всё же…

— Су, — обращаюсь я к ней, — пожалуйста, принеси мне чай.

На самом деле я бы сейчас не отказалась от стакана воды, но чай – скорее повод, чтобы на время купания избавиться от служанки.

Знаю, я могу приказать. Прогнать. Но не могу. Это не моё тело! Да и я никакая не императрица.

Первая служанка – Ми, бережно омывает моё тело и волосы в благоуханной воде. Помогает покинуть купальню, после чего нежно умащивает кожу маслами. Когда всё закончено, я ахаю от того, как восхитительно теперь моя кожа сияет.

Уже в комнате, Ми облачает меня в нижнюю одежду из тончайшего шёлка. Аккуратно поправляет каждый слой воздушных рубах и штанов, разглаживает.

В комнату входит Су.

От аромата чая я чувствую, как живот скручивает в спазме. Я же со вчера ничего не ела!

Служанки слышат мой голод и испуганно распахивают глаза. Честно говоря, я даже не знаю, что здесь едят на завтрак. Но кое-какие знания имею:

— Принесите мне рис, овощи и закус… банчхан, — я кидаю взгляд на Су.

Служанку удивляют мои слова, но ничего против она сказать не может. Видимо, не предстало императрице есть в своей комнате.

Но к моменту, пока меня полностью оденут к празднику, да ещё и сделают прическу, я точно свалюсь в голодный обморок.

Так что…

— Что это? — моё внимание привлекает небольшой свёрток у окна. Ещё минуту назад его точно там не было. А сейчас…

Ми берёт в руки свёрток и разворачивает его передо мной. Орешки. В светлой посыпке и на вид очень аппетитные.

— Это ты принесла?

Служанка отрицательно мотает головой, я же с трудом сдерживаюсь, чтобы не взять один. Если не известно откуда они, то лучше не трогать. Но они так манят…

Пока я жду завтрак, Ми надевает поверх нижних одежд более плотные слои шелка – сокданы. Цвет слоновой кости очень приятен глазу.

В комнате царит тишина. Ми молчит, да и я не решаюсь что-то спросить. К счастью, Су быстро возвращается с завтраком. Я с наслаждением смакую здешнюю пищу и запиваю всё чаем.

Становится намного лучше. Да и силы прибавляются.

Меня продолжают одевать. Далее следует широкая юбка – чанок. Богато расшитая узорами безрукавка – чоги. И сердце ритуала - церемониальное пальто императрицы - вонсам. Бордовое, украшенное сложной золотистой вышивкой.

За это время я так устаю, что хочется сесть или вообще лечь. Но, нельзя!

Вслед за вонсам в ход идут аксессуары: нефритовый пояс, декоративные подвески из драгоценных камней и шёлковые туфли.

Под этой тяжестью, уже начинает ныть спина.

Однако, сложно быть императрицей.

Когда мои волосы уложены в сложную прическу и на лицо нанесён макияж, я прошу, чтобы меня вывели на улицу. Иначе от духоты уже кружится голова.

Вдыхая полной грудью свежий воздух, я прислоняюсь спиной к колонне. Оглядываю сад и замечаю отличающееся от всех дерево. Оно выглядит болезненным и… а это кто такой?

У засыхающего дерева стоит высокий мужчина. На широкие плечи каскадом падают красные волосы. А ещё… нет, быть такого не может. На миг мне кажется, словно я вижу лисьи хвосты. Сразу несколько. Пушистые, красные, изящные.

От такой духоты что угодно может померещиться.

Мужчина тянет к засохшей ветке руку и… Так вот кто тут деревья портит!

— Кто это? — спрашиваю я у Ми, указывая на негодяя. — Зачем он это делает?

Ми смотрит туда же, куда и я. Испуганно охает. Прячет лицо в ладонях и тихо произносит:

— Так лис это девятихвостый. Отвернитесь. Не смотрите. Мы немедленно доложим императорам!

В этот момент мужчина поворачивает голову к нам и… исчезает! А меня вдруг трогает странное чувство потери… и ещё, я очень, очень хотела увидеть его лицо. Что это со мной? И… Ми сказала, это лис?..

— Лис?! — удивленно спрашиваю я и уточняю: — почему ты так напугалась?

— Так он же, он… — голос Ми дрожит. — Может одним лишь взглядом подчинить. Заставить делать, что угодно.

Ми торопливо машет руками, подзывая других служанок, торопливо шепчет им немедленно доложить императорам о том, что в императорском дворце увидели девятихвостого лиса, и те с испуганными лицами убегают.

Я же недоуменно хлопаю ресницами. Кажется, что-то похожее я читала: лиса с магическими способностями. Значит, хвосты мне всё-таки не примерещились. Но зачем он портит дерево?

— Когда начнётся праздник, Ми?

— Через час, моя госпожа. Чем вы хотите заняться до начала?

Думая, чем бы себя занять, я прошу служанок показать мне дворец. Но уже на следующем повороте я вижу библиотеку.

Просторное помещение обставлено стеллажами. На стенах каллиграфия и гравюры с изображением мудрецов. По воздуху разносится запах трав, дерева и бумаги. Внутри царит атмосфера спокойствия и благоговения.

Прогуливаясь вдоль стеллажей, я пытаюсь сообразить, как бы мне найти… Может, я всё же смогу вернуться домой? Здесь, конечно, хорошо с императорами, но… сейчас, когда их рядом нет, я способна думать собственной головой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И тяги нет. Если здесь лис подчиняет взглядом, то драконы… тоже могли меня подчинить. Поэтому я была такой бесстыдницей с ними. И поэтому сейчас, без них, я чувствую себя самой собой, а ещё до сих пор сохраняется чёткое чувство нереальности.

Чем больше я думаю об этом, тем более убеждаюсь. Той безумной, ненормальной тяги к императорам-драконам, как вчера, я совершенно не испытываю. Мне очень хочется домой.

Я с новым интересом осматриваю пространство библиотеки. Если в этом мире есть драконы и лисы, то и магия должна быть. Может, здесь я смогу найти способ вернуться?

— Моя госпожа! — взволнованно произносит Су. — Смотрите.

Я подхожу к служанке и принимаю из её холодных рук свиток. Он странно светится, пульсирует, бумага покалывает на кончиках пальцев.

— Читать я не умею, — выдыхает Су, — но могу я попросить свою императрицу рассказать, что там? — Она покорно склоняется голову. — Очень интересно узнать.

Я пожимаю плечами. А почему бы и нет. К тому же, мне тоже интересно.

На свитке описан обряд перемещения в другой… мир?!

Я застываю от прочитанного. Неужели способ всё-таки есть? Но… я снова пробегаюсь взглядом по тексту. Как такое возможно? Неужели высшие силы услышали мои мысли и решили помочь?

Кратко пересказываю Су, что написано в свитке, и, притворившись, что меня это не интересует, кладу его на полку.

А затем слышу приближающиеся шаги. Разворачиваюсь, и тут же тону в объятиях Санхёна. Дэшань встаёт позади, его горячее дыхание приятно щекочет волоски на моей шее.

— Красавица наша, — мягко произносит Санхён, целуя меня в лоб. — Мы вырвались к тебе от государственных дел пораньше.

Будто по щелчку все мои мысли о возвращении в свой мир тают. Я млею от прикосновений мужей, внутри всё приятно сжимается от трепета и предвкушения чего-то большего.

— Пора отправляться на праздник, — припечатывает Дэшань, нежно ведя подушечками пальцев по моей шее. — Жена наша.

Глава 8. Фестиваль фонарей

Я выхожу на тёмную улицу. Мужья возвышаются рядом, вызывая тёплое чувство защищённости и внутренний опасливый трепет… Служанки тенью следуют за нами.

У входа в библиотеку стоит огромный, богато украшенный паланкин. Словно сокровищница. Его тёмный каркас украшают миниатюрные фигурки драконов и мифических существ. Тяжелые шелковые занавеси, расшитые золотой нитью, частично скрывают содержимое.

— Нравится? — наклоняется ко мне Санхён, видя мой восторженный взгляд.

— Очень, — выдыхаю я и поддаюсь вперёд, так хочется скорее рассмотреть паланкин вблизи.

Слуги императоров, стоящие рядом, тут же тянут руки в мою сторону, чтобы помочь мне взобраться внутрь. Но Дэшань мгновенно преграждает им путь. Судя по его утробному рычанию и мрачному взгляду, никто не смеет касаться меня. Ну, кроме них и моих служанок.

Успеваю увидеть, как побледнели лица слуг, да и самой не по себе от императорского гнева, хоть и знаю, что он не для меня.

Дэшань подхватывает меня на руки. Я оказываюсь на мягких подушках. Мужья садятся по обе стороны от меня. Санхён нежно обнимает меня за талию, глубоко вдыхая аромат моих волос. Дэшань сжимает мои пальцы в своей крупной ладони, лёгким движением поглаживает кожу.

— Отдохни немного, Сонэ, — муркает мне на ухо Санхён, подставляя своё плечо под мою голову. — В городе мы будет только через полчаса.

Я принимаю его заботу, но всё равно продолжаю скользить взглядом по отделке паланкина. Когда ещё доведётся увидеть такое чудо?!

Мужья тихо переговариваются на отвлечённые темы, явно не желая нарушить мой покой. Их голоса успокаивают, ласкают мой слух. Я даже не замечаю, как засыпаю под мерное покачивание и поглаживание. А когда просыпаюсь, то вижу, что мы уже в городе.

По бокам светлые дома с загнутыми крышами. Город утопает в мерцании красных, золотых и белых фонарей. На каждом углу слышен звон колокольчиков, бой барабанов и радостные крики толпы.

Горожане несут в руках большие фонари в форме животных и растений. На площадях идут представления: танцы, песни, театральные постановки и многое другое.

Детвора играет в догонялки или лакомится сладостями. Взрослые же наслаждаются чаем и традиционными блюдами.

Я не замечаю, как улыбаюсь и тихо посмеиваюсь. Но когда мой взгляд падает на десяток крепких мужчин, что несут паланкин на своих плечах, становится грустно. Даже боюсь представить, какая это тяжесть.

Вокруг нас движется свита в ярких нарядах. Они зорко следят за порядком, сдерживая толпу и обеспечивая беспрепятственное движение паланкина. Музыканты играют традиционные мелодии, усиливая торжественную атмосферу.

И всё равно мой взгляд то и дело тянется к мужьям. Замечаю, что совершенно не вижу усталости на лицах драконов-императоров. Хотя я-то отсыпалась после наших утех в купальне, а они с братом решали дела империи.

Дэшань держит осанку прямо, взгляд его устремлен вперед. На его лице выражение спокойной власти.

Санхён выглядит более расслабленным и заинтересованным праздником. Он бросает взгляды на толпу, порой слегка улыбаясь или кивая в ответ на приветствия. В его глазах горит любопытство и восхищение явленным зрелищем.

Когда паланкин проплывает мимо, люди падают на колени, выказывая почтение своим правителям. В их взглядах некоторый страх, но гораздо больше восторга и преклонения.

Я восхищена не меньше Санхёна. Грациозно приветствуя толпу, я медленно поворачиваю голову и щедро одариваю каждого своей улыбкой.

Горожане улыбаются мне в ответ, желают благополучия и долгих лет жизни.

— Скажите, — негромко обращаюсь я к мужьям, — а какое значение имеет зажжение фонарей?

Дэшань притягивает мою ладонь к своим губам и целует её. То же самое делает и Санхён, отчего моё сердце бьётся в груди в бешеном ритме. Кладёт руку на мою спину и, нежно поглаживая, отвечает:

— Свет фонарей отпугивает злых духов и привлекает благосклонность богов и предков.

Я понимающе киваю, но ничего не отвечаю. Раз люди верят в это, значит, так им спокойнее.

Я вот тоже во всякие приметы верю. В доме не свищу, после черной кошки дорогу не перехожу, на себе одежду не зашиваю. А ещё левая ладонь всегда к деньгам у меня чешется.

Наша процессия неожиданно заканчивается. Буквально за пару часов. Меня дольше готовили к ней.

Служанки уже ждут меня на входе во дворец. И судя по их взглядам, им не терпится узнать, как всё прошло.

— Жена наша, — произносит Санхён, помогая мне спуститься с паланкина. — Вижу, тебе понравился праздник. Чем хочешь занять своё время до ужина, пока мы занимаемся государственными делами?

Я точно знаю, где хочу быть, меня необъяснимо тянет туда, окутывая безопасным и тёплым чувством.

— Я пока прогуляюсь по саду, — смущенно шепчу я, когда Дэшань обнимает меня за плечи и прикусывает мочку моего уха. От его горячего дыхания, по телу бегут приятные мурашки.

— По какому из садов, ненаглядная, — от его низкого, хриплого голоса, ноги подкашиваются в коленках.

— Тот, что вблизи купальни.

Губы Дэшаня скользят по моей шее, оставляя огненную дорожку. Снова сжимают мою мочку и нехотя отстраняются.

— Хорошо, — улыбается Санхён и прижимается горячими губами к моему запястью, — найдём тебя там, как только освободимся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 9. Дерево

Когда императоры скрываются за поворотом, я прошу служанок снять с моей головы украшение. Когда волосы волной падают на грудь, облегчённо выдыхаю.

Только сейчас я ощущаю, как сильно устали мои плечи. И горячая ванна в купе с массажем мне бы сейчас не помешала.

Но, позже. Сейчас меня больше интересует то дерево. Не могу найти объяснение, почему меня так тянет к нему. Но, быть может, ответ я найду, когда увижу его вблизи.

Я иду к саду, служанки следуют за мной. Пытаются узнать, как прошёл праздник и были ли благосклонны к нам духи.

Видимо, под духами они подразумевают погоду.

Честно говоря, разговаривать сейчас желания нет. Просто хочется сесть под сенью того дерева, прикрыть глаза и немного отдохнуть.

— Ждите меня здесь, — приказываю я служанкам, когда мы минуем мост. — Все ответы позже.

Су и Ми покорно опускают головы и остаются на месте. Я же, глубоко вздохнув, приближаюсь к дереву.

Здесь спокойно. Тихо. Никакой суеты. Да и воздух кажется другим. Более чистым. А какой доносится аромат… Дурманящий. Манящий. Так и хочется вдыхать его.

Я останавливаюсь перед деревом и замечаю кое-что интересное. Ветка, которая ещё днём казалось мне сломанной, сейчас выглядит целой. А на месте, где должен был быть разлом, я вижу белую ленту. Словно кто-то залечил рану.

Необычно.

Я обхожу дерево по кругу и замечаю ещё несколько таких лент. Снова возвращаюсь мыслями к увиденному днём и… вспоминаю.

Лис! Девятихвостый. Может, это его рук дело? И он скорее не пытался навредить дереву, а напротив… помочь. Излечить!

Но, как такое возможно? Или всё дело в том, что он лесной дух?

Завороженно смотря на сухие ветви, я замечаю зачаточные побеги. Привстаю на носочки, чтобы разглядеть ближе, как испуганно вздрагиваю. Что-то мягкое и пушистое оглаживает мои лодыжки.

Я тут же приподнимаю подол и оглядываю. Ничего.

Может, на травинку наступила? Но под ногами лишь короткая трава.

Значит, показалось.

Я снова поддаюсь ближе к ветви, как снова прикосновение. На этот раз более уверенное. Прямо по внутренней стороне бедра.

Ничего не понимаю. Я же в ханбоке!

Я настороженно оглядываюсь, пытаясь понять, кто так шутит. Но снова ничего.

А когда пушистое нечто оглаживает мои ягодицы под юбкой, я не медлю. Резко разворачиваюсь и тут же тону в золотом омуте глаз. От вида вертикальных зрачков, моё сердце пропускает удар.

— Лис, — на выдохе произношу я, и пячусь к дереву.

Девятихвостый делает шаг в мою сторону, я два назад. Ещё шаг и вот я оказываюсь прижатой к дереву. Загнанной в ловушку. Высокий, широкоплечий мужчина опирается руками в ствол по обе стороны от меня. Склоняется к моему лицу и тихо произносит:

— Попалась, бусинка, — его мягкий, бархатистый голос, приятными мурашками разбегается по телу.

Моей щеки касается что-то пушистое и тут я замечаю хвост. Вернее, девять хвостов! Длинных, лоснящихся, пушистых, с белыми кисточками на концах. Веером раскрытых за спиной лиса.

Я ахаю от их красоты. Они завораживают не меньше, чем его глаза. Я возвращаю взгляд на лицо лиса и чувствую, как тело дрожит. Сердце бьётся часто-часто, а мои щёки от чего-то краснеют.

Полные, с чётким рисунком губы девятихвостого расплываются в лукавой улыбке. Из-под верхней губы выступают белые клычки. Черты лица тонкие, скулы высокие, ресницы пушистые. Ну точно лис.

— Я – Ён Иль, — представляется он, и тянет к своим губам орешек в белой посыпке. Очень похожий на тот, что были в моей комнате. — А как твоё имя, красавица?

— С-сонэ, — едва слышно отвечаю я. — И мне уже пора ухо…

Не успеваю закончить слово. Лис ловко кладёт орешек в мой рот, и я мгновенно ощущаю сладость.

Я недоуменно хлопаю ресницами. Что он себе позволяет?!

Понимаю, что я должна выплюнуть, но не могу. Орешек настолько вкусный, что сопротивляться бесполезно.

Я через силу отвожу от лиса взгляд и выглядываю за его спину. Служанок нет. Нет!

Мне срочно нужно бежать. Но, я не могу. Тело не слушается. Всё, чего оно желает, это остаться здесь, с лисом!

— Сонэ, — горячее дыхание лиса касается моих губ. — Твоя красота словно рассвет над горами Пэктусан, когда первые лучи солнца ласкают спящую землю.

— А?

— Улыбка подобна цветущей вишневой ветви весной, а взгляд… темные воды глубокого озера.

Глаза лиса и сладкие речи гипнотизируют.

— Ресницы, словно крылья бабочки, трепещут над сияющими глазами.

Лис нежно касается пальцами моей щеки и останавливается на губах. Очерчивает их контур. Надавливает на нижнюю и я покорно приоткрываю рот. От прикосновения, по телу бегут приятные искорки.

— Губы – шелковистее любого лепестка белой магнолии, — шепчет он, его манящие губы в сантиметре от моих. — Я хочу вкусить их сладость, Сонэ.

Он тянется к моим губам и… над головой раздаётся раскат грома. Дурман мгновенно спадает, и вместо губ, лис целует дерево! Ведь в этот момент я подныриваю под его руку и со всех ног пускаюсь наутёк.

— Куда же ты, — раздаётся позади гипнотизирующий голос лиса. — Иди ко мне, моя Сонэ. Я ведь тоже твой…

— Сонэ, любимая, — я влетаю в объятия Санхёна, с облегчением ощущая его сильные руки.

Оглядываюсь быстро — никого, только дерево. И лиса нет.

— Что с тобой, жена моя? — голос Санхёна звучит низко, чуть вибрируя, успокаивая меня. — Ты выглядишь взволнованной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 10. Санхён

Я смотрю в глаза Санхёна, и меня накрывает тёмным, густым желанием.

Мои губы приоткрываются под тяжестью его взгляда, спина выгибается под давлением его ладони.

— Сонэ… — выдыхает он в мои губы. — Встреча со мной тебя так взволновала?

Распахиваю глаза, приходя в себя от звука этого имени. Я не Сонэ! Я ведь…

Губы императора-дракона овладевают моими с властной неотвратимостью, с утверждением полного права ласкать меня, исследовать глубины моего рта умелым языком.

Мой приглушённый стон растворяет всё вокруг меня. Остаётся только его напор, его всё более откровенные ласки.

— Хочу тебя немедленно, — оторвавшись, он прожигает меня взглядом.

Подхватывает на руки и стремительно несёт меня в беседку здесь же, в парке. По пути резко выкрикивает приказы. Впереди нас бегут слуги, закрывают беседку плотными полотнами ткани. На полу беседки возникают мягчайшие плоские матрасы - футоны, подушки, в уголке резной чабань с чаем.

Я мучительно краснею, понимая, что всем всё понятно, для чего сюда император несёт молодую жену…

— Санхён, я… может, не надо? — тихо прошу я.

— Как тебе идёт этот румянец стыдливости, — хищно улыбается Сахнён, заходя внутрь беседки. — Ты моя жена. Не вижу не одной причины отказываться от удовольствия. Не будем ждать!

Ох! Как же ловко и быстро его руки расправляются с моим и его ханбоком! Как же жарко он берёт мои губы требовательным поцелуем.

— Хочу смотреть на тебя, моя красавица, — улыбается он, опуская меня на мягкую постель, — овладевать тобой. Слушать твои сладкие стоны.

— Все же услышат! — ужасаюсь я, прикрывая губы пальцами.

Санхён перехватывает их, целует и кладёт мою ладонь на свою шею.

— Если ты попросишь меня, я закрою звуки внутри, — говорит он и выжидающе смотрит на меня.

— Может, всё же не будем? — натягивая на оголённую грудь шёлковую ткань, спрашиваю я.

Главное, вопрос-то я задаю, а у самой внизу живота такие спазмы желания, что мне приходится стиснуть бёдра, а между ног так просто уже потоп.

Санхён глубоко втягивает воздух носом, раздувая ноздри и медленно подминает меня под себя, раздвигая мои ноги.

— Ты так меня хочешь, жена, что сейчас здесь пятно мокрое будет, — заявляет он, рассматривая мои краснеющие щёки. — Раз не просишь, то пусть все слышат, как тебе со мной хорошо.

С этими словами он обнажается ниже пояса, уверенно раскрывает мои бёдра и вторгается вглубь меня одним сильным глубоким толчком. Мощная волна удовольствия заставляет меня выгнуться и громко застонать.

Тут же пугаюсь:

— Сахнён, прошу, звук! — умоляюще смотрю на него.

Он довольно усмехается, щёлкает пальцами, и беседку внутри окутывает плотный туман. Точно такой, как над водоёмами поздним вечером или по утру.

Его новое движение внутри меня. Высокий, мощный, с хищной улыбкой, он так красив, что не могу отвести от него глаз.

Новый толчок. И ещё. Неторопливо. Глубоко.

Мои беспомощно раскинутые руки, мои запястья в прочной хватке его кулаков. Мои нарастающие стоны.

Его жадный взгляд. Моё прерывистое горячее дыхание.

— Тебе нравится со мной, — уверенно улыбается Санхён. — Как стонешь, как выгибаешься, как раскрываешь подо мной свои прекрасные бёдра. И этот стыдливый румянец. И приоткрытые губы.

Наклоняется, жадно целует и заводит мои руки над головой. Ускоряет толчки, вторгаясь в меня внизу быстрее и глубже.

— Хочу услышать, как кричишь и просишь ещё, — ловит мой плывущий от наслаждения взгляд. — Потому что тебе очень нравится то, что я делаю с тобой.

Его поцелуй на шее обжигает. Моя неподвижность и беспомощность под ним заводят меня до небес.

Император-дракон… идеален. Чутко чувствует, как именно сделать мне очень и очень хорошо.

— Кричи, любовь моя, — жарко шепчет он, вглядываясь в мои глаза, ускоряясь ещё и ещё.

И моё ставшее нестерпимым напряжение вдруг взрывается, вспыхивает яркой вспышкой, так что под веками светлеет.

Я кричу, выгибаясь под его совершенным рельефным телом, в его идеальных бережных и прочнейших объятиях. Содрогаюсь, стону, плотно прикрыв глаза, чувствуя его легчайшие поцелуи на своих губах.

— Вот и хорошо, — улыбается Санхён, когда я расслабляюсь в блаженстве.

Гибким грациозным движением поднимается, набрасывает на себя ханбок. Трогает прозрачный сосуд с водой, нагревая его магией, делает пару проливов и протягивает мне чай.

— А ты? — смущаясь и пригубливая, вдруг спрашиваю я, наслаждаясь вкусом и ароматом напитка.

— Пей, я посмотрю на твоё удовольствие, — прищуривается он.

Я пью, и всё же, краснея, признаюсь:

— Я имела ввиду… близость.

— Ах, это, — усмехается он. — У нас вся ночь впереди. К тому же, я получил истинное наслаждение. Посмотрев на наслаждение твоё.

Я пью чай. Санхён смотрит, как я пью.

Чай очень вкусный. Во всём теле так хорошо… И на душе спокойно.

Санхён благодарит меня, говорит, что у него ещё есть дела, и он проводит меня во дворец.

Когда мы выходим, я всё равно ловлю взгляды слуг, якобы украдкой, и опускаю глаза. Краснею в осознании, что они всё же успели услышать…

У моих покоев Санхён целует меня и уходит. А я… Именно в тот момент, когда он ушёл, снова осознаю себя собой. Просто по щелчку. Как это происходит?..

Рядом с ним я плавлюсь от удовольствия, а наедине с собой… совершенно не испытываю таких чувств. Вспоминаю свою прежнюю жизнь. А ещё, что только что позволяла делать с собой.

Тело томно потягивается тут же. Телом-то я очень даже не против.

А вот разумом очень стыдно. Это… Это ведь не я… Или всё же я?

Когда я настоящая? Где я — это я? В объятиях императоров-драконов? Или наедине с собой? Прежняя?

Есть только один способ выяснить это. Я должна снова взглянуть на тот свиток в библиотеке. Там было что-то написано как раз про то, как обрести себя.

Осторожно выскальзываю из покоев, пользуясь отсутствием служанок, и тороплюсь в библиотеку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Только вот мне сегодня не везёт на одиночество. Поворачиваю за угол и каменею, упираясь взглядом в широкую и мощную грудь Дэшаня, обтянутую повседневным ханбоком.

Глава 11. Дэшань

Сглатываю от вида рельефного торса. Драгоценный шёлк нисколько не скрывает, наоборот, подчёркивает мощное совершенство высокого императора-дракона.

Мой взгляд медленно скользит вверх, по крепкой шее, красивому подбородку, чувственными губам, точёным скулам, и проваливается в бездну чуть прищуренных завораживающих глаз с вертикальными зрачками.

Его руки медленно поднимаются, накрывают мои локти с двух сторон, ведут вверх, ласкающе плавным движением. Я едва дышу, я плавлюсь в его взгляде, в его прикосновении.

Дэшань молчит. Возвышается так близко. Наклонив голову, смотрит в глаза и… резко опускает тяжёлый взгляд на мои губы.

Меня будто в кипяток бросает. Кровь вскипает диким неконтролируемым желанием.

Едва дышу. На самом краю держу себя неведомо как, чтобы тут же не сбросить с себя ханбок, не прижаться к нему бесстыдно, выпрашивая ласку.

Я ведь знаю, насколько он щедр в страсти, умел в близости, идеален со мной.

Дэшань хранит молчание и неподвижность… и я, травинкой замерла в его руках.

Между нами воздух едва ли не искрит от напряжения.

Желание кипит, зашкаливает, вытягивает тело, кипятит кровь. Рядом с Дэшанем моё вожделение такой силы, будто и не было нашей длинной первой ночи на троих, и только что бурного ошеломляющего удовлетворения с Санхёном.

Хочу Дэшаня! Ведь принадлежу ему вся. Я его законная жена, я его императрица, я его истинная пара. Единственная, кто ему нужен. Та самая, кого он, наконец, дождался сквозь века.

Император-дракон невыносимо медленно наклоняется к моим губам. Я умираю и воскресаю каждую секунду, пока расстояние до поцелуя тает с каждым миллиметром.

Он замирает, не прикасаясь, близко-близко к моим губам.

— Я возьму тебя здесь, — тяжело и низко произносит он. — Сейчас возьму. Так, что весь дворец услышит, насколько тебе с мужем хорошо.

В его глубоком хрипловатом голосе обещание всего наслаждения этого мира.

Мои слова сами срываются с моих губ:

— Да, мой Дэшань, — облизываю губы я. — Хочу, чтобы ты сделал это со мной.

— Позволяешь? — в его глазах вспыхивает жадное предвкушение и жгучий интерес, а на красивых губах появляется медленная улыбка.

— Да… — выдыхаю я, запрокидывая голову, подставляя шею под его жёсткие властные губы.

Дэшань медленно проводит кончиками пальцев по моему горлу, ослабляет пояс моего ханбока. Резко дёргает ворот вниз — сдёргивает ткань с моих плеч — до локтей, впивается губами в обнажённую грудь.

Ласкает языком по-очереди напряжённые соски, слегка прикусывает, мнёт губами, втягивает горячим ртом, а его руки под подолом моего ханбока рвут нижнее бельё, сминают искусными пальцами нижние губы, проникают в мою влажную глубину.

Погружается длинными сильными пальцами, творит внутри меня волшебное…

Мои стоны нарастают, но мне всё равно. Всё, что имеет значение, это сплетение нашего желания, его руки и губы, жар его совершенного мощного тела, его всепоглощающая власть надо мной.

Император резко поворачивает меня спиной к себе. Ловко поднимает мой подол, подхватывает мою ногу под колено и вдавливает меня грудью в гладкую деревянную колонну.

— Ах!.. — вскрикиваю я от мощного глубокого проникновения и тут же протяжно выстанываю: — Дээээшааааань!

Он наполнил меня резко и грубо, но это оказалось так восхитительно-идеально, что мне хочется ещё этой грубости, жёсткости. Не хочу, чтобы сдерживался. Хочу, чтобы… Ах!..

Император медленно проводит языком по моей шее, прикусывает мочку, и начинает меня брать, прямо так, толкая в колонну — молча, ритмично, сильно.

Его крупный длинный член скользит внутри идеально. Глубокое быстро вторжение, крохотная пауза, медленное извлечение. И снова — глубоко и сильно в глубину, задержка, и назад...

Мои стоны всё громче. Проникновения резче. Темп нарастает.

Я срываюсь в первый оргазм внезапно. Громко, протяжно, захлёбываясь стонами, с его именем на губах.

— Хорошая, — хвалит Дэшань и продолжает меня наполнять.

И я продолжаю стонать и кричать. Так громко, как могу. Снова и снова вспыхивая ярчайшим наслаждением.

А потом Дэшань накрывает пальцами мои нижние губы, ласкает между ними, продолжая двигаться во мне глубоко-глубоко… Что-то такое со мной делает, что я вспыхиваю, плавлюсь так, что даже кричать не могу, сотрясаюсь всем телом от невыносимо яркого оргазма и попросту отключаюсь.

Прихожу в себя, чувствуя, что меня куда-то несут на руках.

Поднимаю глаза. Дэшань заносит меня в свои покои. Укладывает меня на мягчайшее и полностью раздевает.

Я даже двинуться не могу. Только чувствую, как гладит меня, целует везде, молча, и так проникновенно…

Да, он молчит. Но его руки и губы, прикосновения, говорят намного больше, чем слова… В каждом касании — восхищение, восторг, желание, счастье обладать, стремление одаривать.

Воскресаю под его одаривающими руками и губами. Улыбаюсь благодарно и тянусь гладить его в ответ.

Смотрит на меня удивлённо, но позволяет трогать своё совершенное тело, прослеживать кончиками пальцев рельеф тугих мускулов, рассматривать себя.

Кажется, я от изучения моего дракона получаю не меньше удовольствия, чем от его ласк и поцелуев. Особенно мне нравится его настороженно-восторженный взгляд.

Дэшань позволяет себя ласкать, а я чувствую себя, будто громадного дикого и свирепого зверя глажу. И его молчание, и его тяжёлый взгляд пугают, но и заводят меня снова.

Когда я совсем уж осмелела и скользнула кончиками пальцев по рельефному прессу вниз, Дэшань перехватывает мою руку, целует центр ладони и подминает меня под себя.

Ох! Как же хорошо, когда ткань не мешает! Обнажённые, идеально совпадающие, будто друг под друга созданные, мы сплетаемся телами в древнейшем танце продолжения жизни.

— Любимая, — выдыхает Дэшань в мои губы, когда я содрогаюсь в тягучем, томном, долгом, ошеломляющем наслаждении.

Он замирает на миг и содрогается с глухим рычанием, изливаясь глубоко-глубоко внутри меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А я подрагиваю в его объятиях, улыбаясь, услышав его тихий шёпот:

— Моя. Дождался.

.

Пламенные мои! Приглашаю в жаркую новинку моего горячего соавтора!

Неуловимая истинная, или нежные лепестки попаданки

Побег от мужа-тирана, билет в один конец и... другой мир? Я оказалась в теле сбежавшей невесты, на воздушном шаре, готовом разбиться о землю.

Но меня спасли герцоги-драконы. Трое!

В тени королевства, скрываясь от жестокого короля, я нашла приют в цветочной лавке.

Но почему мои редкие лепестки так заинтересовали герцогов-драконов? И зачем они настойчиво зовут меня в свой замок, шепча о желании прикоснуться к ним?

_

ХЭ на четверых!

Читать здесь:

Глава 12. Свиток

Тело переполнено приятнейшей истомой. Мне очень и очень хорошо.

Вытянулась, обнажённая, во весь рост, глядя в довольные глаза моего Дэшаня, лежащего рядом со мной на боку.

Император-дракон поглаживает меня кончиками пальцев по животу, спускается по бедру до колена, потом снова ведёт вверх, по животу, груди, до шеи, запускает пальцы в мои волосы и притягивает меня к себе для поцелуя.

Мне очень спокойно и хорошо.

— Дэшань, а я тебя ведь жду для того, чтобы… — раздаётся голос Санхёна, и тут же в его строгий голос вплетется улыбка: — ооо… я думал, вы уже закончили, а ты ещё с женой, понял, у тебя уважительная причина.

Я краснею, хватаю лежащий рядом позабытый ханбок и пытаюсь прикрыться.

Дэшань хмурится, явно недовольный тем, что я закрываю от него себя — предмет его любования.

— Смущаешь жену, — отвечает он, поднимается, помогает мне встать и одеться.

— А я думал, вы успешно преодолели смущение, — неспешным хищным шагом подходит Санхён и поправляет мои волосы. — Как там в родном мире нашей истинной про это говорят? Преодолели звуковой барьер?

Я вспыхиваю краской от его совершенно понятного намёка на мои громкие стоны, а затем холодею, понимая смысл его слов…

— Вы были в моём мире?.. — ошеломлённо спрашиваю я.

— Водная гладь показывала мне, как вы живёте, — пожимает плечом Санхён и нежно трогает мою алеющую щёку, — так мы тебя и нашли. Успели поймать до того, как ты начала проваливаться в мир теней.

Он наклоняется и говорит мне неожиданно серьёзно:

— Любимая, мы хотели бы быть с тобой всё время, чтобы тебе стало легче привыкать к нашему миру, но увы, это невозможно. Государственные дела не терпят отлагательств, но мы вернёмся к тебе так быстро, как только сможем.

— Что же мне делать? — я растерянно смотрю на императоров.

— Каягым, — говорит Дэшань.

Я озадаченно смотрю на него. Это ведь название древнего музыкального инструмента! Такой большой штуки с натянутыми струнами.

— Музицирование развеет твою тревогу, — поясняет Санхён, — ты одета и чудесно выглядишь. Я прикажу показать тебе дорогу в сад тысячи мелодий.

Напоследок оба императора-дракона целуют меня, Санхён лёгким касанием в губы, а Дэшань с глубоким вдохом в мою шею.

Они отправляются по своим императорским делам, а я в сопровождении служанок направляюсь в ту часть дворца, где я ещё не была.

Этот сад потрясающий. Здесь много камней, озеро, и красивая беседка с мягким сидением и вытянутым деревянным музыкальным инструментом. Струны натянуты от края до края, но я откуда-то точно знаю, как на нём играть.

Устраиваюсь удобнее и трогаю пальцами струны. Удивительно, но мои руки сами знают, что с ними делать.

Погружаюсь в музыку, наслаждаясь каждым звуком, каждой нотой.

Странно, но именно это успокаивает меня и помогает размышлять.

Когда императоров нет рядом, я снова ощущаю себя самой собой — иномирянкой. И мне снова очень стыдно от того, как громко я стонала и кричала на весь дворец во время близости с Дэшанем.

По телу тут же идёт томная довольная волна от воспоминания о том, как же это было хорошо.

И при этом я, прежняя, понимаю: это ненормально.

Хотя что ненормально? То, что императоры в собственном дворце пользуют свою законную жену так часто, и везде, где захотят? По идее, они в своём праве.

Или всё же то, что с ними рядом я отдаюсь им до дна, а стоит остаться с собой наедине — я ощущаю, что меня тупо используют?

Вот и сейчас, перебирая струны, извлекая из них красивую мелодию, я не согласна с тем, чтобы я раздвигала перед императорами свои ноги, едва те захотят.

Хотя, когда они хотят, я же тоже хочу. Так, что забываю про себя совсем.

Раздрай в голове нарастает, потому что я не понимаю, где я, а где не я, где студентка востоковедения, а где жена императоров.

Всё то спокойствие, которое оставалось ещё после близости с императорами, рассеивается как дым над курительницами благовоний.

Накатывает тревожное чувство, будто меня тянет куда-то вниз… туда, где очень и очень темно.

Снова вспоминаю про тот свиток. Там чётко говорилось что-то про обретение себя.

Да, мне необходимо обрести себя. Потому что я здесь точно — своя не своя.

Я встаю и приказываю служанкам сопроводить меня в библиотеку. И сама себе удивляюсь — ого, а мой голос, оказывается, теперь звучит по-прежнему мелодично, но при этом и с осознанием своего права приказывать.

Пожалуй, именно это становится тем, что пугает меня больше всего.

Я настолько вживаюсь в роль императрицы?..

Я меняюсь здесь… я меняюсь!

Окончательно добивает меня вазочка с орешками… такими же, как те, что были у девятихвостого лиса!

Точнее не вазочка меня добивает, а воспоминание о нём. Я ведь тоже хотела его, как и императоров. Это что же, если он меня так же зажмёт, как и они, я ему тоже не смогу сопротивляться?!

Едва удерживаюсь, чтобы ступать неспешно, как и должна императрица, вместо того, чтобы броситься бегом в библиотеку.

По пути окончательно уверяюсь в мысли, что здесь мне оставаться нельзя.

Не собираюсь быть постельной игрушкой, по первому же щелчку пальцев раздвигающей ноги, пусть даже эти двое все из себя идеальные. А, судя по всему, именно это мне и предстоит. Возможно, ещё и с третьим. Девятихвостым любителем кормить императриц орешками…

В библиотеке я приказываю всем выйти вон.

На меня смотрят недоумённо, но слушаются.

Я быстро нахожу свиток. Читаю. Перечитываю ещё несколько раз, пытаясь найти подвох, но его здесь точно нет.

Да, это свиток с древним заклинанием, которое не только проявляет границу между мирами, но и делает её более тонкой.

Похоже на то, что именно с этим свитком императоры нашли меня в моём мире. Если правильно произнести слова, то я не только посмотреть в свой мир смогу, как они, но и пройти обратно.

Я посмотрела в отражение на себя, точнее на чужое лицо. Жаль, конечно, что я никогда больше не увижу красавцев-императоров, но с этим я как-нибудь смогу жить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не хочу я себя терять. Я собираюсь вернуть себе свою жизнь. Собираюсь обрести себя.

Ещё раз тщательно читаю свиток, не нахожу никаких подводных камней, и решаюсь не откладывать.

В конце-концов, не хватало мне, чтобы меня в отсутствие императоров прямо здесь поймал девятихвостый лис. Если он тоже захочет, чтобы я стонала и кричала на весь дворец… меня тут ещё и как неверную жену казнят.

Всё. Надо решаться. Погостила и хватит. Пора домой.

Я тщательно перечитываю все условия произнесения заклинания перемещения. Начинаю читать, тщательно, чётко, всё как надо.

С последним словом передо мной появляется мерцающий проход. У меня аж сердце сильнее застучало: моя комната! Тот самый диван, где я смотрела дораму!!

Я делаю решительный шаг, трогаю проход, стремясь пройти к себе домой.

Но очертания плывут… затягиваются тёмным дымом!

Я отшатываюсь назад, но поздно. Передо мной в проходе мелькают тени… горло сдавило, даже крикнуть нет возможности — меня засасывает во тьму!

Глава 13. Нить

Библиотека. Густой запах старой бумаги щекочет ноздри. В руке зажат свиток. Я лежу на деревянном полу.

Пытаюсь приподняться на локтях, как голову пронзает боль. Кончиками пальцев я касаюсь затылка. Под кожей неприятно пульсирует. Там вздулась шишка.

Неужели всё это – галлюцинация? Комната, проход, зловещие тени, тянущие ко мне свои когти?

Я с трудом поднимаюсь на непослушные, затекшие ноги. Земля тут же уходит из-под ног, меня шатает. Падаю, хватаясь за край стеллажа, словно за спасительную соломинку.

Вдох. Мучительный выдох.

Оглядываюсь. Тишина в библиотеке давит. Она не просто тихая. Она звенящая! Кроме меня, здесь никого. Совершенно одна.

И где мои служанки, когда они так нужны?!

— Ми? — хрипло зову я. — Су?

В ответ – тишина.

Неужели их срочно куда-то вызвали?

Взгляд невольно скользит к зажатому в руке свитку. Сердце обрывается, когда я вижу, что он... пуст. Ошарашенно хлопаю ресницами, подношу свиток к лицу, пытаясь разглядеть хоть что-то. Может, после падения зрение сыграло со мной злую шутку?

Но нет. Мне не кажется. Свиток девственно чист. Ни единого иероглифа. Белое, безмолвное полотно.

Охваченная необъяснимым страхом, я отбрасываю свиток в сторону и скольжу взглядом по полкам. Может быть, во время падения перепутала?

Лихорадочно ищу что-то похожее и с облегчением нахожу. Разворачиваю его… Это какая-то шутка?

Снова чистый лист.

Распахиваю еще несколько свитков и вижу ту же картину: пустая белизна.

Нет… этого не может быть! Или… Ледяной ужас парализует тело. Проход… Тени… Неужели я уже здесь? В мире теней? В том самом, о котором говорил Санхён!

«Мы успели поймать до того, как ты начала проваливаться в мир теней», – слова Санхёна эхом отдаются в голове.

Паника захлестывает. Пульс бешено стучит в висках. Горло сдавливает невидимой цепью. Я задыхаюсь не только от страха, но и от нехватки воздуха. Я в ловушке!

Если я здесь, то как мне тогда вернуться?

Я снова заглядываю в свитки, в надежде найти, хоть что-то. Но уже через миг застываю. Со стороны входа стоит девушка в сиреневом ханбоке. Вокруг нее, словно аура, вьются лепестки. Темные волосы украшают синие бутоны, а глаза! Огромные, полные печали. Они меняют цвет.

Девушка в упор смотрит на меня. Внимательно, заинтересованно. И я уже хочу обратиться к ней, как она кашляет. И от увиденного, у меня глаза на лоб лезут.

Из рта девушки вырываются несколько лепестков. Они кружатся в воздухе и превращаются в пепел.

— Ханахаки, — тихо произношу.

Но, это вымысел! Я читала об этой несуществующей болезни в манге.

Насколько я помню, она возникала в случае безответной любви. И сейчас я воочию вижу девушку, которую постиг этот недуг.

— Простите, — обращаюсь я к ней, отчего она испуганно вздрагивает. Смотрит на что-то за моей спиной. Пятится назад и, срываясь с места, бросается прочь.

Я пускаюсь за ней. Едва поспеваю.

— Постойте! — кричу я, направляясь вдоль коридоров и увядших садов.

В округе – никого. Я не слышу ни шелеста юбки, ни звука каблучков. Ничего.

— Да постойте же вы!

Я пробегаю мимо пустующего дворца императоров, и приближаюсь к беседке. Той самой, где мы недавно миловались с Санхёном.

Девушка резко останавливается и, прячась за колонной, тихо произносит:

— Если не спрячешься, они найдут тебя и никогда не отпустят.

Я недоуменно мотаю головой, смотря в ее испуганное лицо.

— Кто найдет?

— Прячься!

И я прячусь. Вскакиваю на скамью, затем на перила и встаю за колонной.

Девушка настороженно подносит палец к губам, и я замираю. Даже дышать боюсь.

Свет мгновенно меркнет, и на землю опускается мрак. Холод пронизывает до костей, переплетаясь с липким, парализующим страхом.

В ужасе наблюдаю, как мимо проплывают тени. Огромные, жуткие, с когтистыми лапами. Деревья, беседка, даже воздух – всё мгновенно покрывается слоем инея. Я зажимаю рот ладонью, боясь выпустить рвущийся наружу всхлип.

Они не должны меня услышать.

Сердце бешено колотится в груди, я сильнее вжимаюсь в ледяную колону.

Тени рыщут. Медленно, жадно, выискивают добычу. По моим щекам текут слёзы, мгновенно застывая. Никогда, ни единого раза в жизни, мне не было так страшно.

Тени громко шипят, расползаются в стороны, мрак отступает. Я обессиленно сползаю вниз и даю волю чувствам.

Я плачу. Но тихо, боясь, что меня могут услышать. Прижимаю колени к груди, прячу лицо в ладонях и… вздрагиваю. Чувствую горячее и такое знакомое прикосновение на пальцах.

Поднимаю глаза и вижу Санхёна. Он напряжён. На скулах играют желваки, взгляд немигающий. А в его руке… Что это? Красная нить?

Веревка обвязана вокруг его запястья.

Нежно целуя слезы на моих щеках, Санхён поднимает меня на руки и идёт за красной нитью. Она тянется между зданиями и деревьями. Словно нить Ариадны, ведущая из лабиринта отчаяния к спасению.

Я оглядываюсь через плечо Санхёна и непонимающе мотаю головой. Даже глаза тру ладонями. Девушки нет!

Не могло же мне всё это привидеться?

Санхён ускоряет шаг, впереди возникают размытые очертания коридора и Дэшаня. Он стоит на противоположном конце, крепко держит в руке красный клубок.

И чем ближе мы к коридору, тем отчаяннее Санхён борется с каждым шагом. Перед нами вырастает невидимая, давящая стена. Она всячески пытается сдержать Санхёна.

Нить натягивается до предела, дрожит от напряжения. На землю снова наползает тень и мой затылок обжигает пробирающий до костей холод. Жуткое шипение пронзает тишину, заставляя меня вжаться в Санхёна.

Он не сдаётся, изо всех сил пытается миновать стену и устоять перед когтистыми лапами, что тянут его за плечи. Его мускулы напряжены.

Нить уже трещит от натянутости, вот-вот лопнет. Дэшань с силой тянет ее на себя, и в этот момент я слышу голос. Мягкий, бархатистый. Я сразу узнаю его.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

За спиной Дэшаня вспыхивают хвосты, а рядом возникает лис. Его глаза горят огнем.

— Я помогу, — произносит он, и хватается за нить.

Глава 14. Брат

— Я помогу, — произносит лис, и хватается за нить. — Сонэ, делай, что говорю!

Дэшань свирепо смотрит на него, но молчит. Упрямо держит нить, хотя я вижу, каких трудов ему стоит, даже несмотря на то, что лис тоже держит нить.

После слов лиса, в моей руке возникает знакомый свёрток. Я дрожащими пальцами разворачиваю его и… Он что, издевается?! Зачем они мне?

Нас вот-вот схватят тени, а он меня орешками накормить решил!

Перевожу недоуменный взгляд на лиса, а затем снова на орешки.

— Съешь, — кричит лис. — Сейчас же!

Я не решаюсь.

— Давай, Сонэ! — почему-то вдруг приказывает Санхён.

Я поднимаю глаза на мужа и ловлю его одобрительный взгляд. Я тяну орешек к губам, ощущаю его вкус на языке и…

В тот же миг, вокруг нас с Санхёном вспыхивает искрящаяся светом аура. Её тепло касается кожи, развеивает холод теней. Когтистые лапы отступают, ослабляя хватку.

Лис и Дэшань тянут на себя, и нить вместо того, чтобы лопнуть, становится крепче. Стена перед Санхёном осыпается пеплом, и коридор принимает чёткие очертания.

— Прыгайте! — кричит лис. — Сейчас или никогда!

Санхён делает последний, отчаянный рывок, и мы вместе прорываемся сквозь остатки стены. В ушах звенит, все плывет перед глазами. Нас затягивает в водоворот.

Последнее, что я вижу — это улыбка Дэшаня и пылающие огнем глаза лиса. Мир перед глазами меркнет, и я слышу отдаленно:

— Вот мы и дома, любимая.

Я открываю глаза и вздрагиваю. Передо мной размытые очертания: библиотека, темные силуэты и… огненная вспышка. Чьи-то горячие ладони обнимают меня за талию, крепко прижимают к себе. Я жадно цепляюсь за знакомый, дурманящий аромат. Картинка проясняется, становится чётче.

Санхён сидит на полу, обнимая меня, а я полулежу в его надёжных руках, едва дыша от пережитого.

— Это… — мой голос срывается. Тело дрожит, я всё еще ощущаю отголоски льдистых когтей на коже. Ежусь. Крепче вжимаюсь в Санхёна. — Всё позади?

— Не совсем, бусинка, — раздаётся бархатистый голос сверху.

Я поднимаю голову и вижу сбоку лиса. Его глаза с вертикальными зрачками уже знакомо горят янтарём. Завораживают. В руке он сжимает свёрток с орешками.

— Что значит «не совсем»? — шепчу я, и облизываю губы. Ощущаю сладость и легкое покалывание. — Для чего ты сказал мне его съесть?!

Лис белозубо улыбается, довольно прищуриваясь. Его девять пушистых хвостов начинают игриво вилять, словно хвастаются своим великолепием. Ну точно павлин. Лис облокачивается на стену и отвечает:

— С его помощью, ты смогла миновать барьер, — он подкидывает орешек в воздух, подмигивая мне, и ловко ловит его ртом. С наслаждением мурлычет. — И если лисичка не хочет снова оказаться в мире теней, то одного орешка в день пока будет достаточно.

— Пока? — воздух вибрирует от властного голоса Дэшаня. Он стоит у книжного стеллажа, со скрещенными на груди руками. Испепеляет лиса взглядом. Видно, что ему не нравится эта игра.

Лис театрально вздыхает, закатывая глаза.

— Дэшань, вечно ты такой серьезный, — фыркает он и отрывается от стены. — Да, пока. Видите ли, у меня есть действенное решение, как спасти бусинку от мира теней. Навсегда закрыть дверь, а ключ выкинуть на дно реки Сандзу. Но... — лис хитро смотрит на меня, — любая магия требует... стимула.

— Откуда ты такой взялся? — выразительно приподнимает бровь Санхëн.

От интонации его голоса, внешне ровного, когда он обращается к лису, меня в холод бросает.

Дэшань же просто смотрит на лиса так, что мне предельно ясно: тот ещё жив только потому, что помог вытянуть меня.

— А я брат ваш необретенный, — заявляет лис, эффектно взмахивая всеми девятью хвостами. — И я такой же истинный, как и вы, для иномирянки в теле императорской невесты Сонэ.

Я вздрагиваю от того, что лис явно назвал меня иномирянкой. Здесь всё об этом знают?! Может, где-то плакат с информацией об этом стоит?

Санхён лишь обнимает меня сильнее, подгребая меня к себе ближе собственническим жестом, а Дэшань делает неуловимо плавный шаг ближе к лису, заслоняя нас от него.

— Императрица, наша мать, родила только двух сыновей, и отец был верен ей всю жизнь! — в голосе Санхёна прямая угроза.

— Был-был! — кивает лис, а сам не сводит своих колдовских глаз с меня. — И мать ваша была! Ваши родители непогрешимы, это всем известно, я совсем о другом!

Лису, видимо, совершенно всё равно на угрожающий тон императоров, зато ему очень и очень важна я.

— И о чем же ты? — тяжело произносит Дэшань.

Вообще я удивляюсь, как лис тут ещё стоит, на его месте любой бежал бы в страхе, настолько жуткие сейчас императоры-драконы.

— О… — безмятежно тянет Ëн Иль, — я о первой любви императора, вашего отца и моей матери.

При этом в его тоне тоже явственно звучит не меньшая угроза, чем у императоров.

— Расскажи нам эту историю, — приказывает Санхён.

— Она очень короткая, — мило улыбается лис, а взглядом пронизывающим можно сталь резать. — Первая любовь императора. Его вынудили жениться не на ней, а на вашей матери, императрице. Он, как человек чести, был верен жене всю жизнь, да и она была достойнейшая и прекраснейшая. Только вот ваш отец не знал, что его первая любовь, сбежавшая от его заботы, унесла под сердцем его сына. Меня.

Тяжёлая пауза. Я на всякий случай не вмешиваюсь, слушаю. Только вот мне кажется, что снова вижу шевелящиеся тени по углам.

— Да, брат, я чувствую родную кровь, — по-звериному принюхиваясь, веско говорит Дэшань.

— Почему же раньше не пришёл? — спрашивает Санхён, пристально глядя на лиса, — я тоже чувствую. Императорская кровь драгоценна, мы бы приняли тебя.

— Мне было всё равно, пока вы не спасли душу истинной от теней, когда она провалилась, — пожимает плечом Ëн Иль, — мне было очевидно, что вы её не удержите здесь долго, поэтому вмешался. Если бы она хотя бы притронулась к моим орешкам, было бы больше времени, а так оно упущено.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Поясни, — тяжело произносит Дэшань.

— Жалели вы сильно жену, — хмыкает он, — её вообще нельзя было из постели выпускать, тогда бы привязали к нашему миру сильнее. Теперь уже поздно. Даже мои орешки лишь слегка приостановят. Но вы сами видите, её всё равно утянет.

— Ты говорил о решении, — вдруг усмехается Санхён.

— Говорил! — эффектный взмах хвостов, — ей нужны три мужа!

Глава 15. Трое

Мне нужны три мужа?.. Не успеваю до конца осознать слова лиса.

Именно на этом моменте я начинаю проваливаться в мир теней снова.

Теперь я точно знаю, что это. Именно это со мной и происходит. Сковывает леденящим страхом.

Испуганно смотрю на Ëн Иля, а затем на Санхёна и Дэшаня.

Всё трое оказываются рядом со мной на коленях, обнимают меня. Ён Иль быстро вкладывает в мой рот орешек, я торопливо съедаю и чувствую, как тьма отступает. Но ненадолго. Она совсем рядом. И времени у меня совсем-совсем мало.

Санхён обхватывает моё лицо ладонями.

— Смотри на меня, любимая, — проникновенно и сильно говорит он, — ты хотела вернуться в свой мир, но это невозможно. Ты можешь покинуть наш мир только провалившись в мир теней, нет других вариантов, в родной мир тебе не вернуться, он отверг тебя.

— Неужели мы тебе так отвратительны? — мрачно спрашивает Дэшань. — Тебе лучше там, в тенях, чем с нами?

Я холодею от его леденящей спрессованной ярости.

— Не отвратительны, нисколько, наоборот… — шепчу я, — очень приятны, но я…

Горло сдавливает, и я почему-то испуганно смотрю на лиса.

— Почему ты вообще схватилась за этот свиток? — задумчиво спрашивает Ён Иль. — Я слышал, как тебе хорошо с моими братьями. И с Санхёном, пока он завесу тишины в беседке не поставил. И особенно со Дэшанем, когда ты стонала и кричала на весь дворец. Да и со мной тебе тоже будет сладко. Почему же взяла свиток?

— При чем тут это? — отмахивается Санхён, — взяла и взяла. Я не собираюсь жену этим упрекать. Мне нужно, чтобы она теням не досталась, там она точно погибнет, а здесь, с нами, сможет жить.

— Да это понятно, — давит голосом Ëн Иль, — дайте мне с ней поговорить. Пока сама не захочет с нами остаться, так и будет её тянуть к теням.

Императоры переглядываются, о чём-то договариваются взглядами, кивают мрачно друг другу и дозволяют лису:

— Говори!

Лис тянет ко мне руки, и я всем сердцем, всем телом тянусь к нему, чувствуя, что он мой якорь, он мой до самых кончиков хвостов.

Санхён неохотно отпускает, Дэшань сдерживает свой порыв удержать меня.

И я падаю в твёрдые ласковые объятия моего третьего истинного.

Чувствую всей кожей его, как и моих драконов. Глупая всё же я была, почему боялась истинности?

Может, потому что третьего не было? И я из-за этого чувствовала неправильность?

Сейчас, когда трое со мной, мне очень и очень хорошо. Даже в мир теней тянет слабее.

— Ответь на вопрос, моя бусинка, — вкрадчиво говорит лис, — почему за свиток схватилась? Тебе же с мужьями было хорошо.

Я глубоко вдыхаю его притягательный волнующий запах, прижимаюсь к нему доверчиво.

— Пока они рядом были, да, — тихо отвечаю я, — но когда оставалась одна…

Запинаясь, страшась поднимать глаза я рассказываю о своих тревогах, о сомнениях в том, что чувствую.

Договорив, поднимаю взгляд, на драконов. Они выглядят потрясёнными и мрачными. Ëн Иль тоже серьёзен.

— Жаль, что не поделилась с нами сразу, — говорит Санхён, — мы бы с этим помогли.

— Я боялась, — едва слышно признаюсь я.

— Это понятно, — бросая на императоров предупреждающие взгляды, говорит Ëн Иль, — сейчас что думаешь? Домой вернуться ты не сможешь, но так ли ты хочешь избавиться от нас?

— От вас? — переспрашиваю я.

— У тебя три мужа, — заявляет Ëн Иль, — тебе надо понять, что мы всё три твои, и разрешить нам помочь тебе остаться с нами.

— Как?.. — осторожно спрашиваю я.

— Вот так, — отвечает Ëн Иль, наклоняясь к моим губам.

Его поцелуй нежен и нетороплив. Напорист и вместе с тем сдержан. Не торопится мой истинный. Не хочет пугать.

Приникаю к нему, тянусь всем сердцем. Сдаюсь во власть его ласковых твёрдых губ.

Он отпускает мои губы, оглядывает восхищённым взглядом.

А потом он поднимает взгляд на драконов.

Я, страшась их реакции тоже смотрю на них. И ахаю, чувствуя, как рука лиса гладит меня по бедру, выше и выше, проникая под шёлковую ткань.

Лис неотрывно, мрачно, жёстко смотрится на братьев. Они смотрят на него. Лица закрытые, взгляды полыхают бешенной смесью бурлящих чувств, но они не двигаются. Неподвижные устрашающие скалы.

Ён Иль же, глядя попеременно то на одного брата, то на другого, уверенно отводит моё бедро в сторону, чиркает ногтем по ткани нижнего белья, разрезая его, и трогает мои нижние губы ласкающим движением.

Я ахаю, выгибаясь в спине от острейшего наслаждения, а сильные наглые пальцы лиса продолжают гладить, возбуждать. Его пальцы увлажняются моим соком и все трое резко втягивают воздух, раздувая ноздри.

Я цепляюсь за Ён Иля, запрокидывая голову от невероятного наслаждения.

Мой громкий стон заглушается властными губами Дэшаня. Ох, как же он целует… сильно, жадно, с злостью и… лаская меня.

Мой лис лишь сильнее сжимает меня одной рукой, а второй проникает глубоко внутрь меня, делают с моим телом что-то невероятное, отчего очень быстро я содрогаюсь всем телом, и стону глухо в губы Дэшаня.

Он отстраняется, смотрит на меня внимательно. А потом смотрит на Санхёна. Тот неотрывно смотрит на моё плывущее от экстаза лицо, с трудом отрывает взгляд и кивает Дэшаню.

— Сонэ, останешься с нами? — спрашивает Санхён. — Примешь его третьим мужем?

— Приму… — стону я, подрагивая от наслаждения, от медленно поглаживающих меня пальцев Ён Иля, — а вы… разрешите?

— Разрешим, — тяжело роняет Дэшань.

Больше лис не медлит. Я раздосадованно стону от того, что он убрал из моего сокровенного места свои волшебные пальцы, и ахаю от того, что он хватает меня за талию и поднимает, легко, будто я ничего не вешу.

Он сидит на коленях, усаживает меня на себя верхом. Хватаюсь за его сильную шею, смотрю в его красивые колдовские глаза.

Лис улыбается. Шепчет мне свои восхитительные нежности, а сам стремительно раскрывается ниже пояса, и ловко, быстро, неотвратимо насаживает меня на себя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ох… он крупный, длинный, и… восхитительно напористый и быстрый.

С громким стоном я выгибаюсь в спине от сильного глубокого проникновения, растяжения.

И теперь уже Санхён зарывается пальцами в мои волосы, тянет, запрокидывая мою голову и впивается жёсткими губами в мой стонующий от наслаждения рот.

Лис замирает и не даёт мне двигаться. Держит крепко, в то время как Санхён целует меня властно, жадно, умело, и развязывает пояс на моём ханбоке.

Шёлковая одежда скользит с моих плеч, драконы снимают, а кое-где полностью разрывают ткань.

И вот я полностью обнажена. Ён Иль всё ещё неподвижен, обхватывает меня одной рукой за талию, прижимает к себе крепко. А его пальцы сжимают ягодицу, проникают между половинок, ласкают тугое колечко ануса, так восхитительно приятно, что я стону сильнее, ёрзаю на нём.

Но Ён Иль непреклонен. Смотрит на меня жадно, ласкает взглядом. А потом стискивает моё бедро, и тут я чувствую на своих ягодицах две сильные руки.

Оглядываюсь. Санхён. Он обнажёт. Мой дракон идеален, красив, притягателен. С его хищной полуулыбкой и прожигающим взглядом глаз с вертикальными зрачками совершенно неотразим.

— Сонэ, любимая, готов вечно смотреть на твоё удовольствие, — хрипло говорит он и прижимается голым рельефным торсом к моей спине, раскрывая мои ягодицы. — Сейчас его будет больше.

Он вторгается в меня сзади плавно, с неослабевающим уверенным напором, и я откидываю голову на его плечо, стону громко и протяжно от двойной наполненности. Как же восхитительно, как же хорошо…

Только сейчас Ён Иль поднимает меня, сжимая мою талию уверенно, а руки Санхёна накрывают мою грудь, ласкают напряжённые соски. Я взлетаю и опускаюсь, чувствуя обоих моих любимых внутри, чувствуя нашу истинную связь, наконец-то становящуюся полноценной.

Нет, мне ещё чего-то не хватает. Не до конца…

Поворачиваю голову и нахожу взглядом Дэшаня. Он смотрит на меня тёмным пронизывающим взглядом.

— Ты мне тоже нужен, мой Дэшань, — сквозь стоны говорю я. — Пожалуйста…

Его глаза вспыхивают восторгом, и он выпрямляется во весь рост, сбрасывая с себя ханбок, стремительно обнажается полностью.

Дух захватывает от его мужественной совершенной красоты. И от властного жеста, которым он накрывает мой затылок своей сильной рукой.

Его длинные пальцы стискивают мои волосы, и он приближает свой большой напряжённый член к моим губам.

Тянусь к нему, чувствуя его притягательный и чистый мужской запах, открываю губы, нестерпимо желая ощутить его вкус.

Дэшань толкается в мой рот сильно, с осознанием полного права присваивать меня, я обнимаю его губами, удивляясь, как моё тело легко принимает моих больших мужчин. Магия истинности, она такая. Я чувствую её всей кожей.

Именно в этот момент, наполненная тремя мужьями, я чувствую, как в библиотеке светлеет, тени отступают, и я осознаю себя на полу, голая, между двумя императорами и девятихвостым лисом.

Его хвосты гладят меня, ласкают, он шепчет, какая я красивая. Дэшань молчалив, но его взгляд красноречивее любых слов, я вижу в нём любовь и восхищение. Санхён тоже, как и лис, говорит, что любит, какая я умница, и что теперь точно всё будет хорошо.

Мужья ускоряются, я плавлюсь от нежности, любви, счастья, нереального блаженства.

Окутанная их словами и признаниями, вспыхиваю непостижимым наслаждением, разлетаюсь искрами восторга, дрожу всем телом. И когда все трое мужей одновременно изливаются, чувствую себя самой-самой счастливой и любимой.

— Мы пойдём в покои императрицы, — говорит лис, восхищённо глядя на меня, как я облизываюсь после вкусного Дэшаня. — Я хочу насмотреться на твоё наслаждение, любимая.

— Да, от троих наслаждения намного больше, — усмехается Санхён. — Тоже готов смотреть бесконечно.

— Идём, — тяжело роняет Дэшань.

Он поднимает меня на руки, прижимает к себе и направляется к стене. Оказывается, там тайный проход и, недоступные ничьему взгляду, мы проходим прямо в мою спальню.

Там Дэшань укладывает меня на постель, накрывает своим высоким совершенным телом и, впившись губами в мои губы, глубоко и сильно овладевает мной. Я полностью его сейчас — вся, до дна.

Потом Санхён. Потом лис. Потом купальня, и там уже снова с двумя, и снова с тремя.

Я охрипла от стонов и криков, никогда не думала, что у меня может быть столько счастья.

И уже давно мне не грозит мир теней. Но усталости нет. Снова и снова плавлюсь в тройных объятиях, выстанывая и выкрикивая удовольствие, и любуюсь тем, как хорошо всем троим со мной.

Наконец, после особенно громкого моего пика, доставив удовольствие мужьям и губами и руками, я растекаюсь в блаженстве, чувствуя сильные ласкающие руки всех троих на своём подрагивающем теле.

— И что же, как же Ён Иль? — глядя на то, как лис целует по-очереди подушечки моих пальцев, — он третий муж?

— Первый советник по влиянию не ниже императоров, — усмехается Санхён. — А свадьбу мы сделаем.

— Свадьбу? — удивлённо смотрю я на Санхёна.

— Свадьбу, вторую, — улыбается Дэшань, удивляя меня спокойным выражением на своём обычно мрачном лице. — С тремя. Ты же не была на своей свадьбе, любимая наша София.

Ошеломлённо смотрю в его глаза, осознавая, что он назвал меня настоящим именем.

— Сонечка, — игриво целует меня в плечо Ён Иль. — Имя нашей драгоценной на её языке звучит ласково именно так.

Визуалы 

Санхён, Дэшань и Сонэ

.

Сонэ и Ён Иль

.

Императоры-драконы, Сонэ и девятихвостый лис

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 16. Свадьба 

Наконец, когда астрологи и эксперты по фэн-шуй выбирают благоприятный день для свадьбы, я облегченно выдыхаю. Почти неделю они потратили за этим занятием.

Но когда осознаю, что это уже завтра, подскакиваю с места.

— Так скоро! — взбудоражено восклицаю я. — Я же не успею подготовиться!

Я уверенно спешу к выходу из беседки, как меня перехватывает Санхён. Утягивает к себе на колени и мягко произносит:

— Уже всё готово, жена моя. — Его глаза сверкают от предвкушения. Губы расплываются в улыбке. — Тебе лишь нужно выспаться. — Он нежно целует меня в лоб. — Сегодня мы не посетим твои покои, зато завтра…

В следующий миг я тону в страстных объятиях и поцелуях мужа.

Утром, после омовения, когда меня облачают в сложный и богато украшенный наряд – Хварот, я то и дело зеваю. Выспаться мне не удалось. Пол ночи промаялась, нервничая от предстоящей свадьбы.

Я понимала, что волноваться не о чем, но мысли не желали униматься.

В этот раз моя прическа оказывается ещё тяжелее, чем на праздник фонарей. Её украшают тиарами и драгоценностями.

Вечером мне обязательно нужен массаж. Желательно всех частей тела. И я даже знаю, кто это будет делать.

От непристойных мыслей, меня бросает в краску. Наверное, сейчас мои алеющие щеки в тон хварота.

Согласно свадебной церемонии, меня должны доставить во дворец в закрытом паланкине. А перед этим состояться процессия по главной улице города.

Но мне настолько тяжело во всём этом одеянии, что я приказываю сразу доставить меня во дворец.

Вчера Дэшань как раз обмолвился, что эту часть церемонии я могу пропустить. Оказалось, что в первую нашу церемонию я так намучалась, что чуть сознание не потеряла.

Богато украшенный паланкин плавно покачивается, неся меня ко входу во дворец. Аромат благовоний и цветущей вишни проникает сквозь плотную ткань. Сердце заходится в бешеном ритме, когда мы останавливаемся.

Мне помогают выбраться.

Я ступаю на каменные плиты. Каждый шаг дается с трудом. Ноги словно цепенеют от переизбытка чувств и тревоги. Придворные и стражники расступаются передо мной.

Я глубоко вдыхаю, собирая остатки решимости. Я должна показать силу и спокойствие. Я же императрица!

Музыка гаягыма и флейты наполняет церемониальный зал. Моё лицо скрыто под тонкой, полупрозрачной тканью.

Я поднимаю взгляд и вижу их. Моих возлюбленных.

Они стоят у алтаря…

Все трое облачены в красные свадебные одеяния – мёнбоки. Ткань нарядов искрится золотой вышивкой.

Дэшань величественно возвышается в центре. Его лицо, обычно суровое и задумчивое, сейчас озарено мягкой улыбкой.

Слева от него стоит Санхён. Его взгляд полон теплоты и любви. На губах также сияет улыбка.

Мой взгляд приковывает Ён Иль. Он стоит справа, выделяясь даже на фоне императорской роскоши. За его спиной грациозно покачиваются девять хвостов. Игривый и завораживающий взгляд горит золотом. Он смотрит прямо на меня. Гипнотизирует.

И в тот же миг я ощущаю, как все тревоги отступают. Страх, неуверенность, сомнения – все растворяется в его золотом омуте. На душе становится спокойно.

Я знаю, что здесь, рядом с моими возлюбленными, я буду в безопасности, любима и счастлива.

Когда я наконец подхожу, начинается церемония. Дэшань, Санхён, Ён Иль и я склоняемся в унисон, показывая единство и согласие. Кланяемся небесам и предкам.

Далее происходит обмен кубками между мной и возлюбленными. Каждый глоток из разделенной тыквы-горлянки — это обещание верности, любви и гармонии.

Мы приносим друг другу клятвы верности, и уже через пару мгновений, когда присутствующие тянутся поздравить нас, Ён Иль вдруг пристально смотрит на императоров-драконов.

Санхён понимающе усмехается, Дэшань приподнимает бровь, и кивает.

Ён Иль широко улыбается и ловко утягивает меня за собой. Поднимает на руки, укрывает своими мягкими хвостами и спешит покинуть дворец.

Свидетели церемонии недоуменно смотрят на нас, но моему мужу всё равно. Да и императоры-драконы его не останавливают. Наоборот, перетягивают всё внимание присутствующих на себя, понимающе переглядываясь.

И уже когда я и Ён Иль оказываемся на улице, я наконец спрашиваю:

— Муж мой, что за спешка? — я обнимаю его за шею и с любованием смотрю в его золотистые глаза.

Ён Иль ничего не отвечает. Лишь продолжает завораживающе смотреть на меня и ласково поглаживать хвостами.

Я не замечаю, как мы оказываемся в незнакомом мне месте. У невысокого водопада, в окружении лесной чащи.

Ён Иль аккуратно ставит меня ногами на траву и выпускает свои коготки. Я распахиваю глаза и ахаю, когда ткань хварота трещит по швам. Муж, продолжая гипнотизировать меня взглядом, рывком стягивает с меня одежду.

И также быстро избавляется от своей.

Я закусываю нижнюю губу и делаю шаг назад. Прикрываю наготу руками и дрожу от предвкушения. Тело мгновенно заводится под пылающим взглядом Ён Иля. Я жадно скольжу глазами по его широким плечам, рельефной груди, кубикам пресса и косым мышцам пресса. А когда останавливаюсь на налитом члене и вижу вязкую каплю на кончике, то невольно облизываюсь.

Ён Иль молчит, явно упивается моей реакцией. Даже игриво дёргает своим достоинством, отчего я распаляюсь только сильнее. Между ног уже ноет от нетерпения, низ живота стягивает. Я ощущаю, как влага стекает по бедру.

Продолжаю пятиться от наступающего мужа и упираюсь спиной в шершавую поверхность.

Тяжело дышу, когда Ён Иль настигает меня. Вжимается в мой живот своей твердой и горячей плотью, упирается ладонями в дерево, по обе стороны от меня. Наклоняется к моему лицу, отчего наши глаза оказываются на одном уровне и горячо шепчет в губы:

— Хочу испить сладкого нектара с нежных лепестков моей жены.

Я мгновенно вспыхиваю румянцем. От осознания, о каких лепестках он говорит, я лихорадочно дышу. Сгораю от нетерпения. Ощущаю, как по венам разливается обжигающая лава.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Моя набухшая от возбуждения грудь высоко вздымается при каждом вздохе. Горящие от нетерпения напряженные соски жаждут поскорее ощутить на себе ласку Ён Иля.

— До дна, — завораживающе шепчет муж и дразняще обводит большим пальцем контур моих губ. Надавливает на нижнюю, отчего я приоткрываю рот. Склоняется ниже и проникает языком внутрь.

Но не целует, а продолжает дразнить. Играть своим языком с моим. А когда я уже чуть ли не поскуливаю от нетерпения, Ён Иль прокладывает горячую дорожку вдоль моей шеи. Целует ключицы, ложбинку на груди и спускается ниже.

Его хвосты ласково гладят моё тело, когда как его ладони сминают мои полушария. Ён Иль с наслаждением облизывает мои ореолы и покусывает соски. Я зарываюсь пальцами в его красные волосы и выгибаюсь навстречу.

Муж играет со мной, словно с добычей. Распаляет меня до предела, заставляет стонать от наслаждения.

Я с трудом держусь. Желаю скорее ощутить скольжение языка между моих ног. Ощутить мощь и длину Ён Иля внутри себя.

Муж медленно опускается на колени, прокладывая дорожку поцелуев на моем животе. Я, сама того не замечая, кладу ладони на его плечи и надавливаю на них.

Ён Иль довольно мурлычет и наконец касается моей нежной кожи. Меня мгновенно выгибает в удовольствии. А когда муж закидывает моё бедро себе на плечо и касается моей чувствительной точки языком, меня срывает в оргазм.

— Ён Иль — стону я его имя, — ах…

— М-м-м, — мурлычет муж, продолжая собирать мою влагу языком. — До чего же сладкий нектар у моей жены.

Я запрокидываю голову и шире раздвигаю бедра, когда Ён Иль ласкает меня. Топит в наслаждении под шум водопада.

— Мне жизни не хватит, чтобы напиться тобой. Чтобы насладиться твоей красотой. Моя нежная и цветущая сакура.

Ох… какие же у него сладкие речи.

Когда я очередной раз тону в наслаждении, муж поднимается и подхватывает меня под ягодицы. Я обхватываю ногами его талию, обвиваю руками шею и…

— Ах, — кричу я, когда Ён Иль одним точным движением насаживает меня на себя. Глубоко и жадно.

Глава в глаза. Кожа к коже. Муж плавно двигается в мне, позволяя ощутить каждым сантиметр его плоти. Поддерживает меня под коленями, ловит ртом сбивчиво дыхание.

Я млею от его нежных слов. От его близости, от его дурманящего аромата. А что вытворяют его хвосты…

Как же мне хорошо.

Потом уже, когда я настоналась и накричалась, Ён Иль ловким заклинанием возвращает на меня облачение. Но… какую-то лёгкую его версию. Теперь я и снова готова пройти эту церемонию.

Но Ён Иль заверяет меня, что это не нужно. Сейчас всё по правилам. А дальше уже правила можно нарушать.

Мы возвращаемся на празднование.

И теперь уже императоры-драконы по-очереди утягивают меня в загадочные места дворца.

Санхён поднял меня на крышу. Окутал её туманом и самым бесстыдно-возбуждающим образом овладел мною там. Это оказалось настолько прекрасно, что я даже попросила его почаще поднимать меня сюда.

Дэшань показал мне красивую пещеру с горящими лавой стенами рядом с дворцом. В ней оказалась горячая купель с потрясающе бурлящей водой. Там моему одеянию окончательно пришёл конец, но Дэшань заверил меня, что здесь есть тайный проход в нашу императорскую спальню.

Это время с ним наедине оказалось волшебным. Дэшань брал меня глубоко и страстно, как мною очень желанно, как умеет только он.

Как и обещал, Дэшань отнёс меня в нашу императорскую спальню тайным проходом. Была уже глубокая ночь, и празднование завершилось.

В спальне нас ждали Санхён и Ён Иль. Думала, что мне будет много, но едва я увидела своих обнажённых совершенных мужей, моя страсть вспыхнула с новой силой.

Как же это было прекрасно… Тонуть в объятиях любимых.

Но самую потрясающую новость я узнала наутро. Торжественно улыбаясь, мужья сообщили мне, что этой ночью я зачала. И у меня будет сразу тройня. Сыновья каждого из мужей.

Оказывается, это возможно… И я могу не тревожиться, их магия поможет сделать так, что у нас обязательно всё будет хорошо.

Эпилог

— Мама, смотри, у меня второй хвост! — восторженно кричит наш сын, Ён Инсон.

Этот возглас рождает в просторном саду в дальнейшей части дворца самый настоящий переполох.

Томно растянувшийся у моих ног Ëн Иль, задумчиво поглаживающий мои стопы, одним гибким движением вскакивает и ловит сына.

— Покажи! А третий можешь? У меня второй и третий сразу появились.

Ён Инсон широко улыбается, и за его спиной эффектно появляются три здоровенных пушистых хвоста.

Мои волосы взлетают вверх от порыва ветра.

Поднимаю глаза: к нам спускаются четыре королевских дракона. Два громадных пугающих зверя — мои мужья. И два маленьких, но грозных сына.

Правда, стоит им приземлиться и обратиться в облик человека, на лицах сыновей неописуемый восторг, а на лицах императоров-драконов радость и гордость.

Я, кажется, сейчас утону в любви и счастье, глядя, как мои мужчины бурно обсуждают это событие.

Особенно меня греет, что мужья не различают сыновей, каждого считают своим. А каждый сын радуется и гордится, что у него не один, а три отца.

— Я тоже хочу три хвоста! — заявляет порывистый Ли Дон Хён, рассматривая брата.

— А я девять, — серьёзно говорит Ли Дон Су.

— А я крылья, как у вас, хочу, — улыбается Ён Инсон.

— Пора поговорить, — тяжело роняет Дэшань, разглядывая всех троих сыновей гордым отцовским взглядом.

Они все вшестером рассаживаются вокруг меня.

И я таю от целомудренных поцелуев и объятий всех трёх мужей. При детях сдерживаются, но я-то уже вижу в глубине глаз всех троих жаркий огонек.

Похоже, сегодня ночью нам потребуется усиленная звуковая защита на наших покоях, чтобы мои стоны и крики наслаждения не летали по всему дворцу.

Все шестеро привычно располагаются в нашей любимой беседке на мягких подушках, руки Дэшаня и Санхёна собственнически лежат на моих плечах и талии, хвост Ëн Иля, самый длинный из девяти, властно обвивает мою ногу.

Сыновья напротив нас. Такие серьёзные. Слушают внимательно, как мужья по-очереди рассказывают им про уникальность и умение ценить и использовать свои сильные стороны.

Похоже, что скоро я буду слышать от будущих императоров: «я уважаю твои хвосты, но ценю свои крылья» и наоборот.

Рядом с нами цветет то самое дерево, которое когда-то увядало. И листья на нём белоснежные, как у той самой девушки, что помогла мне в мире теней. Как сказал мне Ëн Иль, я и ей помогла. И теперь она свободна.

Пожалуй, эта дорама лучшая, которую я могла бы посмотреть, и в которой с удовольствием осталась жить.

Улыбаюсь и вдруг говорю, подгадав паузу в речах мужей:

— Как же я вас всех люблю.

И просто растекаюсь от счастья, услышав в разных вариациях и в разных интонациях, что я самая лучшая, прекрасная и меня тоже очень и очень любят.

.

КОНЕЦ

.

Пламенные мои! Приглашаю вас в мою новую жаркую историю!

Короли-драконы. Их одержимость

Я пошла на сделку с пугающим королем-драконом, чтобы увидеть свадьбу своей дочери. Не жалею о своем решении. Теперь я в его власти и... его опаснейшего брата.

Эти двое могущественных мужчин ненавидят друг друга. А еще они оба одержимы мной и страстно желают заполучить не только мое тело, но и мое сердце.

Читать здесь:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец