Горячие игры холодных сердец 21. Эротический журнал горячие истории

Глава двадцать первая

Его застывшие на кирпичной кладке зрачки – то расширялись, то сужались, в голове застучало, по телу пробежала холодная испарина, затем он почувствовал жар, а за ним – озноб, как при гриппе. Несколько секунд он пребывал в полной прострации, потом шагнул назад, и услышал голос, прозвучавший у него за спиной:

– Успокойтесь, молодой человек! Не стоит так нервничать!

Данилов резко обернулся и увидел крупного мужчину лет пятидесяти – он сидел за столом на фоне белого пространства, в котором тонуло всё – и стол, и стул напротив, и такой же стол слева от мужчины, за которым сидела молодая девушка в белом халатике и шапочке как у медсестёр. Позади девушки возвышалась ведущая на второй этаж лестница – та самая, с которой Данилов сбежал пару минут назад.

– Кто вы? – спросил Данилов, глядя на незнакомца взглядом параноика.

– Я доктор Кащеев – ваш психиатр, – ответил мужчина спокойным, вкрадчивым голосом. Казалось, на его лице была надета железная маска сдержанности – таким спокойным и уравновешенным оно было: особо выделялись глаза – их внимательный взгляд из под толстых линз очков в роговой оправе – просто буравил Данилова; внушительных размеров нос как бы принюхивался к нему, стремясь распознать запах алкоголя, который был ему противопоказан; влажные мясистые губы шевелились, словно доктор посасывал мятный леденец; бычью шею, петлёй охватывал ровный узел белого галстука; редеющий ёжик волос на огромной голове выглядел весьма комично; обе руки как кувалды, лежали на столе, между толстых пальцев правой торчала авторучка, казавшаяся тонкой соломинкой, или стрелой – пронзившей тело мамонта.

Данилов молчал, пытаясь вспомнить этого человека. Его остекленевшие глаза смотрели в одну точку, ничего не видя. Девушку, он как будто не заметил.

– Садитесь, – предложил доктор, указывая на белый стул, что стоял напротив стола. – Как вы себя чувствуете? Всё хорошо? Как сон? Лекарства принимаете? Надеюсь, от алкоголя и секса –  воздерживаетесь? Ну, что же вы всё стоите? Садитесь…

Данилов медленно как сомнамбула подошёл к столу и осторожно присел на жёсткий стул. Доктор, как и девушка, находившаяся справа – внимательно наблюдали за ним.

– Ваша мама передаёт вам привет, – продолжал доктор своим дежурным тоном, какой использовал при разговоре с наблюдаемыми им пациентами. – Пока её состояние весьма стабильно, рецидивов больше не возникало, но, тем не менее, чтобы оградить её от переживаний, я бы посоветовал ещё какое-то время подержать её в клинике. Как вы считаете?

Выслушав эту тираду, Данилов ожил. Напряжение спало, голова вновь заработала, словно внутри включился на время замкнувшийся механизм и таким образом привёл его сознание, как и его самого – в действие.

– Док, ты что ли? – воскликнул Андрей, растянув губы в кривой полуулыбке. – Оху…еть! То-то гляжу, рожа, блин, знакомая. А это, мать твою ети – Кащей…

– Очень рад, что память возвращается к вам! – улыбнулся доктор, сверкая глазами из-под очков.

– Ну тык! – отозвался Данилов и только сейчас обратил внимание на девушку. Она была молода, хороша и прекрасна. И это всё, что автор смеет сказать о ней.

Облизнувшись, как сытый домашний кот, Данилов обронил «Привет», предназначенный девушке – та мило улыбнулась, показав два ряда белоснежных зубов с неправильным прикусом, при этом  приподняв левую бровь, которая у неё была чуть выше правой – или – наоборот. И на этом автор останавливает своё красноречие в описании портрета девушки, ибо этот персонаж реально существующий, с коим герой был знаком лично.

– Док, чё за краля? – перегнувшись через стол, прошептал Данилов.

– Не понял вас – повторите, – переспросил доктор, не снимая с лица своей железной маски.

– Мать моя, говорю, как себя чувствует? – ответил Данилов, послав в сторону девушки неприличный жест языком.

– Я же вам только что говорил: состояние стабильное, рецидивов не наблюдается.

– Наверное, до сих пор пиндюришь её триниками. Ей бы киряева немного – вот тогда бы дело пошло. Кстати, о рыбаке сведений нет?

– О ком?

– Папаша мой не крякнул ещё?

– У вас сейчас как? Всё в порядке?

– Я отец, уже пятые сутки без пихалова, – пожаловался Данилов, продолжая пускать в сторону девушки похотливые взгляды. – Ты бы мне на ночь пихалку  какую подсуропил, что ли.

– Андрей, ты что, не узнал меня? – спросила девушка. – Это же я – Даша… – девушка назвала свою фамилию, которую автор так же вынужден оставить в тайне.

Вперив в неё свой остекленевший взгляд, Данилов какое-то время сидел, ошалело работая мозгами, что сухой соломой лежали в черепной коробке, прервав свои естественные функции.

– Дашка? – наконец подал он голос, частично припоминая сидевшую сбоку от него особу. – Дашка-дурмашка?! – пошутил Андрей, назвав её прозвищем, какое однажды придумал для неё.

– Охереть! Ты чего врачиха что ли? У этого толстого борова?

– Как ты изменился Андрей, – произнесла девушка с грустью в голосе. – Похудел, огрубел. Зачем так?

Данилов медленно опустил голову, глядя в пол с не спадавшей с лица презренной ухмылкой.

– Зачем? – проговорил он, растянув это слово как губы, окрасив их кривой полуулыбкой. – Так вышло, девочка! Ты ведь знаешь, где я родился, и с кем жил! Отец алкоголик, мать сумасшедшая, братишка параноик… В дерьме я родился, с ним и жил в окружении свиней… Вот, Дашечка, от них и набрался.

Андрей сделал паузу, потом продолжил грубым, обличающим голосом с лицом перекошенным злобой и ненавистью:

– Помнишь, как я подался в порнографию – с Жабой тёлок еб…ать? Это, чтобы мамочка моя сумасшедшая видела какой у неё сынок знаменитый. Андрюшечка-ёжичек… Ледяной горою айсберг, бля… Помнишь, как я в саду пел: «Протяни навстречу руки и поверить помоги, что любовь моя сумеет примирить меня с тобою и растает этот айсберг, это сердце без любвиии… Любвииии… А сам и знать не знал, что это такое… Любвииии… Суки… Я уничтожить вас хотел! Всех до единой, свиньи. А сумасшедшую мамочку – в первую очередь…

Андрей снова забился в припадке, колотя кулаками по столу и выкрикивая нечленораздельные фразы.

– Ну, достаточно на сегодня, – как бы ожив, проговорил доктор. – Мы всё поняли, и… Сестра введите больному внутримышечное…

– Да нет, док – не всё вы поняли! – Андрей вскочил со стула, опрокинув его, и забегал по помещению. – Я, дотторэ, вам не всё ещё сказал. Помните, как-то на вашем сеансе в дурке, я упомянул про одну бабу? Ольга её звали. Трояно…

– Андрей прекрати, – прокричала девушка сквозь слёзы.

– Прекратить? – бросив в неё уничтожающий взгляд, рявкнул Данилов. Лицо его покрылось пятнами, а сам он был похож на теряющего разум шизофреника.

Снова наступила пауза, во время которой, он подошёл к столу, где сидела девушка. Схватив её за плечи, он прохрипел ей в лицо:

– Почему ты тогда оставила меня? Помнишь, как нам было хорошо вдвоём! Я восхищался тобой! Восторгался! Жил только тобой! Наконец – я любил тебя! Помнишь, как я называл тебя: «Дашка не девчонка, а сплошной секс! » Как восхитительно ты смотрелась на пляже в узком леопардовом купальнике. Какая фигурка! Какая задница! Ты была моим идеалом и совершенством в этом мире! Всю радость жизни, что теплилась в моём сердце – я бросил к твоим ногам, Дашка-дурмашка!

– Ты видел во мне только тело! – прокричала девушка, вырываясь из его рук и  пытаясь сдержать истерику, которая накатывала на неё горячей волной, омывая те воспоминания, которые она стремилась забыть.

– Почему ты ушла от меня? – спросил Данилов с надрывом в голосе.

– Потому что чувствовала, что ты хочешь меня оставить, и, чтобы не остаться брошенной, ушла сама! – ответила девушка, тяжело опускаясь на стул.

Данилов отошёл от неё. Теперь он делал медленные движения – взад-вперёд, говоря задумчивым голосом:

– Ты полюбила другого! Который был лучше меня. Не такой псих…

– Неправда.

– Правда! – передразнил Данилов, кружась по помещению. – Тоска… Тоска! И сердце готово разорваться… И ноет, ноет… Хочется умереть, забыться вечным сном… И всё так тяжело…. И думаешь только об одном… об одной… а если двое думают об одной и той же, то горе непереносимо… для одного… Он мечется среди зеркал… В которых видит её изображение…

Он резко вскинул голову, повернувшись в сторону стола, где сидел доктор.

– Ведь так, доктор? Поэтому, я и нахожусь здесь?! Чтобы осознать, что я ещё чего-то хочу…

Доктор посмотрел на девушку. Та пожала плечами. Данилов, наблюдая за ними – усмехнулся.