Жена адвоката. Жена рабыня

Глава 1. Лиза

— Доктор, скажите, у меня все в порядке? Я смогу стать мамой?

Я сижу на кушетке в белом халате и с надеждой смотрю на гинеколога, которая пролистывает на экране мои снимки узи.

Она переводит на меня внимательный взгляд.

— Лиза, вам двадцать семь лет. У вас здоровый организм. Есть, конечно, проблемы, которые надо лечить. Вижу небольшое воспаление, есть эрозия, но это все поправимо. Нет никаких препятствий для рождения ребенка.

— Понятно. Спасибо. А когда будут готовы остальные анализы?

— Через три дня вам пришлют результаты на почту. Но я уверена, все будет хорошо.

— Угу, — киваю угрюмо.

Она накрывает мою руку своей рукой.

— Лиза, я понимаю, что вы перестраховываетесь, но поверьте - у вас нет никаких скрытых болезней. Не надо бояться.

Я киваю, начинаю одеваться за ширмой. Мне неловко за свои страхи, но я ничего не могу с ними поделать.

Через три дня я точно буду знать, что здорова. Или, что какое-то заболевание проявилось в течение последних месяцев. Тогда мечте о ребенке придет конец. Всему придет конец.

Я не люблю ходить к врачам. Ненавижу их пытливые взгляды и откровенные вопросы. Но у меня нет выхода. В прошлом я прошла через ад, и очень боюсь, что этот ад аукнется в реальности. Обследование я прохожу второй раз. Снова и снова сдаю кровь на все возможные анализы, делаю узи. Кто-то скажет – паникерша. Но мне надо знать, что, если я решусь на ребенка, он будет полностью здоров. Не хочу, чтобы ему что-то угрожало.

В этот раз я пришла в клинику без ведома Игоря. Не желаю, чтобы он знал о моих страхах. Игорь Свиридов – адвокат по уголовным делам. А еще он – близкий для меня человек. Игорь хочет свадьбу, хочет семью и детей, но я никак не могу справиться со своими страхами, чтобы дать ему то, о чем он мечтает. Три года назад у нас была любовь, а потом… меня похитили. Торговля людьми запрещена в нашей стране, но моих похитителей это не остановило. Три года я провела на дне, в рабстве. Думала, что меня никогда не спасут, но случайное стечение обстоятельств снова привело меня к адвокату Свиридову.

Людей, которые сломали мою жизнь, посадили. Они больше не смогут причинить мне зла. Но что делать с моей изломанной душой, я не знаю. Мне очень трудно адаптироваться к нормальной жизни.

…Я забираю у доктора свои результаты обследования, любезно прощаюсь и выхожу в холл.

Прячу папку в сумку, задерживаюсь у зеркала. Поправляю длинные светлые волосы, легкое летнее платье из льна и выхожу на улицу.

Август вступил в свои права. Солнце уже печет не так сильно, в воздухе едва уловимо проступают нотки приближающейся осени, и так отчаянно хочется жить…

У парковочного кармана я притормаживаю. Прежде чем сесть в машину, которую Игорь подарил мне на день рождения, я сворачиваю в торговый павильон, где продают краски и холсты. Я уже четыре месяца занимаюсь в терапевтической группе, а в свободное от занятий время рисую.

В павильоне я проваливаюсь во времени и пространстве. Долго брожу между витринами, тщательно подбирая оттенки красок.

Ловлю себя на мысли, что хочу приготовить что-то особенное на ужин для нас с Игорем.

Заглядываю в супермаркет, выбираю сухое белое вино, покупаю стейки из говядины, сыр Камамбер с грецким орехом, несколько спелых груш, помидоры черри.

Дома я прошу умную колонку подобрать приятную музыку и вожусь в кухне-столовой с покупками. Открываю бутылку вина, пробую, пока готовлю. Сыр запекаю в духовке вместе со специями и помидорами. Обожаю это блюдо. Делаю из багета гренки. Впервые за те месяцы, что я свободна от прошлого, я хочу сделать сюрприз для адвоката Свиридова. Я хочу устроить для нас с ним романтический ужин при свечах.

Случайно выхожу в прихожую, и в телефоне обнаруживаю пропущенный вызов от Игоря. Спохватываюсь, набираю его номер.

— Игорёш, ты звонил? — интересуюсь, напряженно проводя по волосам ладонью. — Прости, я была на кухне, не слышала. Я тут в магазин заскочила, решила приготовить что-то для нас с тобой на ужин. Вино купила, стейки… Давай устроим ужин на двоих? Может, кино посмотрим? Я могу поискать что-нибудь в интернете.

— Лиз, я сегодня задержусь. Только это и хотел сказать. Буду поздно, не жди меня, — обрывает мою болтовню Свиридов.

Сердце неприятно сжимается. Как будто у меня только что отняли конфетку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 2. Лиза

— Ну…хорошо, — выдаю растерянно. — Я тогда в морозилку стейки положу, завтра сделаем.

— Не дуйся, малыш, ладно? — уже мягче просит он.

— Да нет, что ты. Вино, использую, а готовить тогда не буду. Закажу суши в доставке.

— Хорошо. Денег кинуть тебе на карту?

— Не стоит, там еще есть.

— Ладно, до встречи.

— Пока.

В трубке раздаются короткие гудки, а я растерянно смотрю на экран мобильника. У меня в душе полный раздрай. Почему именно сегодня Игорь решил задержаться?

Возвращаюсь на кухню, выключаю духовку. От того, что мой адвокат не придет вовремя домой, становится грустно. Ну почему именно сегодня, когда я снова была у врача и получила еще одно подтверждение того, что я полностью здорова?

Забираю вино, гренки и запеченный с помидорами Камамбер в свою спальню. Отпиваю глоток вина, распаковываю краски.

Вокруг все заставлено моими картинами. Полгода назад я начала посещать группу арттерапии, и у меня появилась тяга к рисованию. С тех пор все свободное время я провожу в компании холстов и красок. Иногда я с ними даже разговариваю.

Они повсюду. Мрачные, жутковатые, расплывающиеся мазки помогают мне проживать свое прошлое.

Сегодня у меня в сердце появилась надежда. Кажется, лед в моей душе тронулся, и я смогу сделать следующий шаг навстречу себе.

Я рассеянно развожу разноцветные краски, а сама все думаю про Игоря. Надо же, именно сегодня, когда я хотела сделать шаг на сближение, он решил задержаться в офисе. Вино подогревает мою досаду, и кажется, еще немного, и меня отбросит назад…

Мазки на холсте, которые сначала были светлыми, теперь становятся все мрачнее. В самом центре холста рука против воли снова и снова выводит большие женские глаза. Они полны страха и тревоги.

…Я живу у адвоката по уголовным делам Игоря Свиридова уже полгода, но мы спим в разных спальнях. Иногда он пытается меня поцеловать, а я уворачиваюсь. Не могу. Мое прошлое стоит между нами глухой стеной, переступить через которую не помогает никакая психотерапия.

Первое время я пыталась собраться с духом и уйти – но он меня не отпустил. Смотрел на меня каждый раз таким взглядом, что я не решилась собрать вещи. Так пролетела весна, подошло к концу лето. А я все та же – заторможенная во времени и пространстве женщина, которая боится себя.

…Время за картиной пролетает быстро. Вино тоже незаметно заканчивается, и я замечаю, что за окном уже темно.

Я не знаю, чем себя занять. Иду в гостиную, включаю какой-то сериал по телевизору. На часах почти десять вечера.

Я не выдерживаю, набираю Игоря.

Он не отвечает.

Тогда я отправляю сообщение: «Тебя точно не ждать?»

Сообщение прочитано, но ответа нет.

Я хмурюсь. Чувствую обиду. Сижу на диване, пялюсь в экран, а у самой в горле ком.

Выпитое вино делает свое дело – меня затягивает в сон.

Окончательно разочаровавшись в вечере, который мог стать нашим первым шагом к более серьезным отношениями, я откладываю пульт в сторону и сворачиваюсь калачиком в мягких декоративных подушках.

Мои дорогие, добро пожаловать в историю Игоря и Лизы!

Начало истории - книга "Его исчезнувшие"

жмем:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 3. Игорь

В дорогом ресторане играет тихая музыка. Я поглядываю на часы. Почти десять вечера.

Моя очаровательная спутница отодвигает от себя пустую тарелку, на которой еще недавно красовался десерт и достает из сумочки кошелек.

Я перехватываю ее руку.

— Обижаешь, Оля.

Подзываю официанта и оплачиваю ужин с судьей Яновой своей картой.

Она испытующе смотрит на меня.

— О, какие мы принципиальные. Вообще-то, это я тебя сюда пригласила.

— Женщина никогда не будет платить за меня в ресторане.

В ее глазах вспыхивает вызов.

— Не можешь позволить, чтобы женщина была сверху? А ты попробуй хоть раз расслабиться и отпустить контроль, Свиридов. Поверь, тебе понравится.

Я с усмешкой встречаю ее взгляд, но на вызов не отвечаю.

Судья Янова женщина опасная. С ней всегда надо быть начеку.

Она внезапно подается вперед и накрывает мою руку своей – ухоженной, с идеальным маникюром.

— Игорек, а давай продолжим банкет? Ты – мужчина в самом расцвете лет, привлекателен, а у меня квартира свободна, — выдыхает горестно, и я ощущаю, как ее шаловливые пальцы скользят по моему колену под столом.

Наши взгляды встречаются, и что-то вспыхивает ниже пояса нестерпимо болезненной жаждой.

Сколько у меня не было с женщиной? Кажется, вечность. А тут – секс-машина. Яркая, пылающая призывной страстью молодая женщина, предлагающая секс без обязательств на ее стороне.

Я молчу. Чувствую, как сердце отбивает дикий ритм, а тело медленно, но верно начинает предавать разум.

Внезапно в телефоне вспыхивает сообщение. Экран загорается яркой вспышкой, и я успеваю прочесть робкое: «Тебя точно не ждать?»

И сразу такое чувство, будто мне на голову высыпали ведро колотого льда.

Я осторожно отодвигаю руку Оли Яновой от своего бедра.

— Не могу, прости, — качаю головой и решительно поднимаюсь из-за стола.

— Почему? Что за…

Кажется, еще миг, и моя властная спутница задохнется от возмущения. Досаду в ее взгляде ничем не скрыть.

Я несколько мгновений смотрю ей в глаза.

— Оль, я женат.

— Ты? Женат? Не говори ерунды, Свиридов!

— У меня гражданский брак. Для этого не нужны печати в паспорте и обручальные кольца.

Я подмигиваю Яновой на прощание и уверенно иду к выходу из ресторана.

Забираю машину со стоянки, и вскоре медленно еду по ночным улицам города. Где-то глубоко внутри меня подтачивает червячок, и от этого на душе мутно.

Сегодня я в первый раз сказал Лизе неправду. На самом деле, никаких дел после рабочего дня у меня не было. Просто я ужинал с другой женщиной. Стильная, амбициозная, уверенная в себе – судья Ольга Янова уже месяц подбивает ко мне клинья. С тех пор, как мы пересеклись в районном суде по одному делу, она стала частым гостем в моем офисе.

И вроде бы сегодняшний ужин в ресторане ни к чему не обязывает, тем более, инициатором приглашения стала сама Янова. Но почему-то тошно.

Она слишком яркая, слишком секси, и ее намеки совершенно прозрачны. Копна рыжих волос, притягательный женский запах – я ведь почти повелся на ее приглашение. Меня остановило случайное сообщение от Лизы.

Не Олю Янову я хочу видеть рядом с собой. Я хочу видеть Лизу. Сейчас, немедленно хочу увидеть ее огромные испуганные глаза и нежные губы.

Перед Яновой вышло неудобно – вроде как подал надежду, а потом бежал со свидания. Стыд и позор. Если коллеги узнают, что я ее опрокинул, сальные шуточки еще неделю будут веселить весь этаж.

Я заезжаю на подземную парковку, медленно выбираюсь из авто. Краем глаза замечаю рядом одиноко стоящую вишневую «Ауди» Лизы – мой подарок на ее день рождения.

«Лиза, Лиза… сможешь ли ты когда-нибудь вернуться к нормальной жизни?» — мелькают горькие мысли.

Я достаю из кожаной сумочки ключи от квартиры и иду к лифту.

Вот и моя квартира. Я захожу в прихожую. Кладу сумку и ключи на комод, снимаю обувь.

— Лиза, я дома, — произношу громко, чувствуя себя виноватым за дурацкий ужин с другой женщиной.

Вокруг тишина, только телевизор тихо работает в гостиной. На кухне стоит пустая бутылка вина и бокал. Здесь же на тарелке лежат остатки запеченного сыра и помидоров Черри. Я ставлю бокал в посудомойку, убираю бутылку в мусорный контейнер. Сыр и помидоры укладываю в холодильник.

Дверь в спальню Лизы приоткрыта. На небольшом столе лежит новый холст.

Взгляд скользит по созданному за этот вечер пейзажу, и по коже прокатывается колючий мороз. Жуть. Везде на картинах эти мрачные мазки и женские глаза. Меня подмывает собрать все холсты и вышвырнуть их из дома, но я не решаюсь.

Тихо захожу в гостиную.

Лиза спит в подушках на диване, свернувшись калачиком.

Мое сердце сжимается от боли. Она такая нежная и хрупкая сейчас. Такая беззащитная, и в то же время неприступная.

Я осторожно подхожу ближе. Беру в руки клетчатый плед, мягко укрываю ее до самых плеч.

Рассматриваю украдкой ее красивые черты лица. Едва ощутимо, чтобы не испугать, касаюсь пальцами ее щеки. В сердце еще мерцает слабая надежда на чудо. На то, что Лиза сможет исцелиться и стать такой же, как раньше. Эта надежда с каждым разом все слабее. Вот и сейчас – она уже почти угасла, и только едва ощутимая искра при взгляде на безмятежное лицо Лизы напоминает о том, что я готов предложить этой женщине все, что у меня есть. Я хочу, чтобы мы поженились. Хочу жить обычной жизнью: обнимать ее по ночам в нашей общей спальне, целовать, заполнять собой до саднящего болью чувства наслаждения.

Но, видимо, я где-то просчитался.

Тихонько сажусь на край дивана и продолжаю любоваться Лизой.

Она похожа на спящую красавицу. На ту, которая никак не может очнуться и жить нормальной жизнью…

А мое тело требует разрядки. Хоть какой-то. Невозможно жить бок о бок с любимой женщиной и не иметь возможности к ней прикоснуться.

Она ведь даже обнять ее не дается!

Сегодня я едва не сорвался. Призыв во взгляде пышущей сексуальностью судьи Яновой был слишком легко считываем и понятен. Не знаю, почему вместо того, чтобы поехать к ней домой, я вернулся к Лизе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Робкое сообщение в телефоне «Тебя точно не ждать?» отрезвило меня в последний момент. А вот разочарование во взгляде Яновой было настолько явным, что это еще ни раз аукнется мне в суде.

Я снова смотрю на спящую Лизу. Склоняюсь к ней и целую в щеку.

Она вздрагивает.

Спросонья в ее взгляде так много страха, что я невольно отшатываюсь.

Та искра надежды, что тлела пару мгновений назад, внезапно меркнет.

Нет, за этот день Лиза так и не стала прежней.

— Игорь? Привет, — хрипловато шепчет она. — Ты меня напугал…

— Прости, я не хотел, — произношу виновато.

Она усаживается в декоративных подушках, поправляет сползшую с плеча бретельку безнадежно смятого льняного платья.

— Я тебя ждала. Ты не ответил на мое сообщение, и я заснула, — разводит руками. — Стейки готовить не стала, закинула их в морозилку. А вот вино выпила.

— Ты снова рисовала? — посматриваю на нее испытующе.

— Ага, — она кивает.

— Лиза…давай выбросим эти холсты?

На ее лице непонимание.

— Зачем?

— Просто… они ужасны, понимаешь? Я сейчас зашел в твою спальню, а там это… от твоей мрачной мазни мороз по коже! Мне кажется, если ты их не будешь хранить, ты скорее придешь в себя.

Она нервно поправляет растрепавшиеся со сна волосы.

— Тебе некомфортно, да? — уточняет испуганно. — Я их спрячу, не волнуйся! Ты их больше не увидишь…

— Лиза! — я начинаю злиться. — Дело не только в том, что я не хочу их видеть. Если это все будешь копить в своей спальне, не выздоровеешь!

Она отводит взгляд. Потом хватает меня за руку, в глазах слезы.

—Прости… пожалуйста, прости. Я мучаю тебя, да?

И я снова чувствую себя подонком.

— Лиза, их всех посадили. Всех, до единого! — выкрикиваю беспомощно. — Никто тебя больше не станет искать. Никто не посмеет тебя обидеть. Давай уже возвращаться в реальность, а?

Вместо того, чтобы ее успокоить, я говорю на повышенных тонах. Может, из-за чувства вины, а может, от отчаяния и тотальной усталости.

— Встряхнись, Лиза! — продолжаю сотрясать воздух. — Порви к чертовой матери все эти холсты и вернись ко мне! Я не могу без твоей ласки. Я же человек, не робот! Мне нужна ты, вся, без остатка. Я хочу, чтобы у нас была одна спальня на двоих, хочу твоих поцелуев. Сексом заниматься хочу с тобой, а не созерцать эту жуть в твоей спальне!

Мои дорогие, благодарю вас за вашу поддержку! Если книга пришлась вам по душе, пожалуйста нажмите кнопку "Мне нравится" здесь:

Так вы поддержите автора, и книга будет писаться быстрее) Всех люблю))

Глава 4. Игорь

Она закрывает лицо руками. Всхлипывает.

— Дай мне еще немного времени, — шепчет потерянно. — Три дня, хорошо? Всего три дня? Если через три дня ничего не изменится, я от тебя съеду. Обещаю.

— Да не хочу я, чтобы ты съезжала! — взрываюсь еще сильнее. Подскакиваю с дивана, взмахиваю руками. — Я с тобой семью хочу, понимаешь?

Она сидит на диване, поджав под себя ноги, отчаянно кивает и вся трясется. Трет плечи руками, всхлипывает.

Я на миг прикрываю глаза. Считаю до пяти.

«Господи, дай мне сил», — молю мысленно.

А потом накрывает так, что темнеет в глазах. Хватаю ее за плечи. Встряхиваю.

— Все, хватит, слышишь?! Прекрати трястись! Мы здесь вдвоем, тебя никто не собирается обижать! Просто я тоже человек… — хриплю ей в лицо.

Прижимаю к себе крепко-крепко, усыпаю поцелуями ее мокрое от слез лицо, но она только уворачивается.

— Прости меня, — шепчет отчаянно. Смотрит мне в глаза таким взглядом, что хочется выть.

Выскальзывает из моих объятий и бежит из гостиной в свою спальню. Хлопает громко дверь, и я вздрагиваю.

— Вот и поговорили, — цежу с досадой.

Поднимаюсь с дивана, выключаю телевизор и медленно поднимаюсь по лестнице на второй этаж, в свою спальню.

Здесь одиноко. На полках небольшого стеллажа пыль, вещи лежат как попало. Невооруженным глазом видно, что это холостяцкая спальня. Что сюда никогда не приходит Лиза. Если бы она хотя бы раз заглянула в эту комнату, то точно бы не удержалась. Навела бы порядок.

Я закрываюсь в ванной комнате. Принимаю душ, чувствуя, как грудь сводит тяжестью. Я хочу Лизу так сильно, что ощущаю эрекцию. У меня стоит, черт подери! И я ничего не могу с собой поделать. Слишком суровое испытание для моего тела – находиться в непосредственной близости с женщиной, которую любишь, и не иметь возможности взять ее.

«Не могу больше, не могу…» — мелькает в голове.

Еще эта Янова! Я ведь почти был готов соблазниться на ее яркий сексуальный образ!

«Так больше нельзя… Или Лиза, или я сорвусь. Если не с Яновой, то с кем-нибудь другим».

Вытираюсь жестким полотенцем и достаю из шкафа серую футболку и мягкие брюки для сна. С размаха падаю на постель и несколько минут лежу на спине, испытывая неимоверные мучения из-за своей эрекции.

Все, не могу больше…

Психую. Срываюсь из спальни и спускаюсь по лестнице вниз. На первом этаже полумрак.

Я пересекаю небольшой уютный холл и оказываюсь у двери гостевой спальни, в которой прячется Лиза со своими страшными картинами.

Приоткрываю тихонько дверь. Да, без стука. Я устал все время стучаться в ее душу.

Сегодня я не хочу стучать. Не хочу больше уговаривать. Понимаю, что это ничего не изменит. Там, у нее внутри стена. Она никогда не рассказывает, что с ней делали, но я понимаю, что мне лучше не знать, если я хочу сохранить остатки разума и не свихнуться.

Лиза сидит в полумраке на кровати лицом к окну. Из окна льется свет уличных фонарей, а она беззвучно плачет.

— Лиза… — тихо зову ее я.

Она не отвечает, но и не прогоняет.

Я подхожу к ее постели. Тихо сажусь за ее спиной и осторожно прикасаюсь к ее плечам руками.

— Это я, Лиза, — шепчу тихо ей в шею. — Я люблю тебя. Я не знаю, из-за чего ты переживаешь, и наверное, будет лучше, если это останется для меня тайной. Но я хочу тебя, как женщину. Хочу обладать тобой, понимаешь? Спать с тобой хочу!

Она всхлипывает. Плачет, но позволяет моим рукам пробраться к ее талии и сомкнуться на ее животе. Я осторожно притягиваю ее к себе спиной. Мягко целую в шею.

— Мне так страшно… Я боюсь, что мое прошлое аукнется в настоящем и загубит твою карьеру… — шепчет сбивчиво. — А я так хочу ребенка…

Ее плечи беззвучно трясутся в горьком плаче.

Я осторожно разворачиваю ее к себе лицом.

— Тсс, — прижимаю палец к ее мокрым от слез губам. — Все, хватит. Моя карьера – это уголовные дела. Проступки моих клиентов тесно вплетаются в законодательство, переплетаются с ним, создают симбиоз, пытаются через него переступить… Моя репутация настолько мрачна, что ее невозможно загубить твоим прошлым. Я не хочу, чтобы ты себя корила за то, над чем была не властна. Мы просто закроем ту главу твоей жизни и начнем сначала.

— А если окажется, что у меня не все в порядке со здоровьем?

— Ты сдала все возможные анализы. У тебя все в полном порядке.

Она вздыхает и с тоской заглядывает в мои глаза.

Я касаюсь ее губ легким поцелуем.

— Если бы ты только знала, как сильно я по тебе скучаю, — шепчу ей в губы. — По твоей ласке, Лиза…

Она напряженно сглатывает. Убирает прядь волос с лица и осторожно касается моих губ ответным поцелуем.

Я больше не могу терпеть эту пытку. Склоняюсь к ней и накрываю ее губы жадным поцелуем. Мое тело дико жаждет снова сделать ее своей.

Я чувствую, как ее тревога отступает назад. Свет с улиц отбрасывает мягкие тени и будоражит.

Лиза подается мне навстречу и тонет в моих сильных объятиях.

Я хочу быть с ней предельно нежным. Максимально осторожным. Я не желаю причинить ей зла.

Мои губы гуляют по ее шее жадными поцелуями. Руки неистово гладят ее спину и плечи, подогревая желание.

Она молчит. Ничего не говорит, но и не отталкивает меня.

Слова нам ни к чему.

Я мягко освобождаю ее плечи от льняного платья и усыпаю ее нежную грудь бесконечными поцелуями.

Лиза робко тянется к моей футболке. Ее нежные пальцы забираются под нее и оглаживают крепкие мышцы пресса.

Я едва заметно улыбаюсь. Помогаю ей, просто срываю футболку через голову, а потом опускаю Лизу на постель в полумраке теней.

Она тонет в моих объятиях. Тихо всхлипывает, позволяя развести ей бедра.

Я нежно касаюсь губами ее губ, а руками тяну льняную ткань платья вниз.

С ее губ срывается тихий вздох – и мой взгляд полыхает вожделением. Я укладываю ее в подушки. Обжигаю горячим дыханием ее шею, и под кожей разливается неистовый жар.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Играю с ее обнаженной грудью. Сжимаю, поглаживаю, осторожно покручиваю тугие соски, и чувствую, как она начинает дрожать подо мной от желания.

Она шумно выдыхает. Откидывается на подушки и призывно подвигается ко мне бедрами, приглашая. Ее ладони проходятся по рельефным мышцам моей груди, и у меня перед глазами все плывет от дурманящего желания взять ее. Присвоить, сделать своей.

Лиза забывается, становится почти прежней. Ее пальцы и губы дразнят меня, ласкают и гладят, заставляя желать ее еще сильнее.

Без лишних слов я нависаю над ней. Оглаживаю ее бедра с внутренней стороны, касаюсь нежного лона, дразню.

С ее губ срывается стон, и она подается навстречу ласкам.

Мой язык безжалостно проникает в ее рот, властно сминает его поцелуями, и она сдается, прогибается навстречу ласкам.

Я накрываю ее своим телом, чувствую, как она сжимает меня бедрами, как задыхается от давно забытых ощущений.

Маски сброшены.

Подмяв ее под себя, я с диким, ни с чем не сравнимым наслаждением заполняю ее собой. С жадностью, глубоко, желая заполнить ее целиком. С губ Лизы срываются страстные стоны. Забывшись, она впивается ладонями в простыню, и извивается подо мной от накрывшей нас двоих страсти.

Каждый толчок внутри нее уводит меня на грань безумия, заставляя дрожать от неистового кайфа.

В сознании все меркнет. Остается только полумрак, наши стоны и одно срывающееся дыхание на двоих.

Мы лежим, не двигаясь. Запредельное наслаждение медленно отступает, возвращая к реальности.

Лиза касается моей руки своими тонкими пальцами.

— Мы не предохранялись, — с тревогой шепчет она.

Я приподнимаюсь на локте. Заглядываю ей в глаза.

— Знаю, — выдыхаю в ответ и припечатываю ее губы твердым поцелуем.

Она наконец выдыхает. Мне кажется, с каким-то маниакальным облегчением. Ведь если я знаю, то я осознаю последствия.

Я с нежностью притягиваю ее к себе, и она прижимается к моей груди. Я вдыхаю аромат ее кожи, зарываюсь лицом в ее растрепанные светлые волосы и чувствую себя бесконечно счастливым.

Глава 5. Лиза

Утро врывается в мой сон ярким солнечным светом.

Я неохотно открываю глаза. Игоря рядом не обнаруживаю. На часах начало одиннадцатого.

«Я все проспала», — вздыхаю с досадой.

Поднимаюсь с постели, запираюсь в ванной комнате.

Включаю душ и забираюсь под его теплые струи.

Долго стою, ловлю приятные ощущения от соприкосновения кожи с водой. Прикрыв глаза, перелистываю моменты нашей близости с Игорем. Не могу поверить, что я это сделала. Его прикосновения и поцелуи оказались целебными. Как же хочется их еще и еще…

Выбираюсь из ванны, и рука сама собой тянется за черным халатом Игоря. Закутываюсь в его вещь и с наслаждением втягиваю носом его запах. По коже летят мурашки - как будто это он меня обнимает.

Иду на кухню. Включаю кофемашину и обнаруживаю на столе записку.

«Доброе утро, малыш. Не стал тебя будить, выспись, как следует. На ужин ничего не готовь, хочу пригласить тебя куда-нибудь. Выбери платье и жди меня к шести. Люблю тебя. Твой адвокат».

Сердце сжимается от щемящей нежности. Как старомодно – писать ручкой на вырванном из записной книжки листке бумаги вместо того, чтобы прислать смс.

Я беру в руки записку и прижимаю ее к груди. Улыбаюсь.

Громкая трель домофона заставляет меня вздрогнуть. Кого еще принесло?

Я настороженно прячу записку в карман халата.

Новая трель взрывает мой мозг, и я нечаянно задеваю рукой стопку тарелок. Те летят на пол, зацепив стакан с водой.

Застонав от досады, я торопливо собираю посуду с пола. К счастью, ничего не разбилось.

Иду к двери.

Отпираю ее и торопею.

На пороге стоит женщина из моих кошмаров. Анна Станиславовна Свиридова – мать моего будущего мужа. В прошлом судья - эта женщина сделала из стали. Единственный человек, к которому она питает искреннюю привязанность, является ее сын.

А я уже несколько месяцев занимаю жилплощадь, которую, по ее мнению, могла бы занять достойная женщина.

— Лиза, здравствуй. Ты, что, спишь? — она изумленно посматривает на меня. — Полдень уже!

— Добрый день. Так получилось, — бормочу невнятно. Не понимаю, что ей нужно? Игорь обещал, что она меня больше не потревожит. Он сказал, что если она еще хоть раз ко мне придет, то потеряет его, как сына. Все лето я жила спокойно, и вот…

Анна Станиславовна недовольно качает головой, проходит в квартиру, как к себе домой. Ставит на комод коробку с пирожными.

— Давай, приводи себя в порядок, я пока чайник поставлю, — безапелляционно гонит меня в ванную комнату она.

Я растерянно смотрю на нее.

— А… в чем, собственно, дело?

— А дело, Лиза, дрянь. Давай скорее, у меня к тебе есть серьезный разговор.

Фраза «дело дрянь» пугает меня еще сильнее, чем неожиданный приход Анны Станиславовны. Если судья считает, что дело дрянь, значит, что-то не так.

Я закрываюсь в ванной комнате и со скоростью света привожу себя в порядок. Собираю волосы, наношу на губы блеск, на щеки румяна.

Когда я показываюсь на кухне, Анна Станиславовна уже успевает заварить чай и выложить пирожные на красивую фарфоровую тарелку.

Я пью по утрам кофе, но спорить не решаюсь. Просто осторожно присаживаюсь за край стола и с тревогой слежу за гостьей, которая уверенной рукой разливает чай в чашки.

— У него интрижка. Ты знала? — она сканирует меня взглядом.

Я придвигаю к себе чашку и замираю. Мне кажется, я ослышалась. Интрижка?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 6. Лиза

— У… у Игоря? — спрашиваю, заикаясь. И сердце рвется в клочья.

Она кивает. Как-то зло, с особой яростью. А потом эта железная женщина опаляет меня обвиняющим взглядом.

— Ты почему ушами хлопаешь, Лиза?

— Я?..

Мне кажется, что мне в сердце вонзили нож. У Игоря интрижка… С ума сойти.

«Почему?.. Ну, почему именно сегодня?» — колотится отчаянным вопросом сердце.

«А чего ты хотела, дура?! У него уже полгода женщины не было из-за твоих проблем с головой», — тут же корю себя.

Поднимаю растерянный взгляд на Анну Станиславовну. Инстинктивно обхватываю плечи руками. Ко мне-то она для чего пришла? Позлорадствовать?

— Так радуйтесь, что у него интрижка, — бормочу, пытаясь скрыть слезы. — Наконец найдет себе кого-то достойного вашей семьи.

Она тяжело вздыхает. Берет в руки пирожное «буше» и собирает пальцем крем с верхушки.

— Ты, девочка, я вижу, не в теме, да? — произносит напряженно.

Я пожимаю плечами. В теме ли я? Какая тема? Я живу уже несколько месяцев в гостевой спальне у Игоря, зарывшись в холстах и красках, на которые выливаю свои страхи.

— Глаз на него положили, Лиза, — поясняет моя почти свекровь. — Женщина очень хищная и амбициозная. Она мировая судья. Действует в нашем районе. Очень скользкая дамочка. Змея подколодная. С Игорем изредка пересекается в суде. Не так часто мой сын берется за простые дела, ты и сама знаешь. Его основная область деятельности не в ее юрисдикции. Именно поэтому я и насторожена их частыми встречами. Не по работе это, точно тебе говорю.

Анна Станиславовна тянется за своей дамской сумочкой. Достает оттуда две фотографии и бросает передо мной на стол.

Я робко придвигаю к себе фотографии и чувствую, как больно сжимается сердце.

Женщина на фото весьма амбициозна. Яркие рыжие волосы, стильная стрижка, уверенный взгляд. Она идет под руку с Игорем по какому-то скверику. На фото он что-то ей говорит, она смеется.

Я нервно сглатываю. Поднимаю на Анну Станиславовну затравленный взгляд.

Кажется, это фото окончательно громит мою самооценку и низвергает на самое дно. Как же больно.

«Почему?!» — хочется орать в пустоту. Ну, почему именно сейчас, сегодня, когда мне так хорошо от того, что у нас наконец случилась близость, меня надо низвергнуть обратно в ад?!

«А разве я не сама виновата? Держала его на расстоянии, а он же мужчина. У любого мужчины есть потребности! Их невозможно игнорировать» - продолжает разъедать изнутри запоздалое осознание.

— Зачем вы принесли мне эти фотографии? — хриплю едва слышно. — Разве не понимаете? Я не живу. У меня с головой проблемы. Возможно, так даже лучше. Его интрижка поможет мне отсюда съехать и начать все сначала.

— Да не лучше так, Лиза! — вспыхивает гостья. В ее серых, как у Игоря, глазах, мерцает досада. — Ты, конечно, не идеал невестки, но ты безобидна. Несмотря ни на что, я с тобой смирилась. А эта женщина принесет нам беду.

Я пожимаю плечами. Глотаю слезы, которые сложно сдержать.

— Да хватит уже мямлить! Встряхнись наконец! У тебя мужика уводят, а ты сидишь, плечами жмешь!

— Но что я могу сделать?..

Она подливает себе чай.

Хмурится. Молчит. А потом вдруг…

— Эта сука однажды меня подставила. По-крупному, так, что еще немного, и голова бы с плеч, — делится откровением. — Я тогда в районном суде работала, а она секретарем числилась, практику отрабатывала. Она мне такую свинью подложила, что, если бы не мой муж, не знаю, где бы я сейчас оказалась. Только благодаря его связям и профессионализму дело замяли. Но я с тех пор почти вся седая… А вот Янова отряхнулась и пошла дальше, как ни в чем не бывало.

Я удивленно рассматриваю платиновый блонд Анны Станиславовны. Не верится, что судья Свиридова уже много лет искусно прячет седину.

— Поэтому, Лиза, повторяю: Игоря отдавать этой хищнице ни за что нельзя! Не к добру она возле него вьется, понимаешь? — строго смотрит на меня она.

Я сижу на диванчике, подобрав под себя ноги и обхватив плечи руками. Халат Игоря окутывает меня с головы до ног, но почему-то совсем не согревает.

— Думаете, Игорь с ней спал? — спрашиваю отстраненно. Потому что, если он с ней спал, то это конец нашим отношениям.

Она качает головой.

— Не знаю. Мне донесли только то, что она вьется около него, а в последние пару недель все чаще.

Я в отчаянии всплескиваю руками.

— И что мне сделать? В офис к нему наведываться? Это… это же будет глупо выглядеть со стороны.

Анна Станиславовна решительно смотрит мне в глаза.

— А мы тебя на работу в офис устроим.

— Вы что? Я ведь ни единого закона не знаю! — пугаюсь до коликов в животе.

— Зря, между прочим, законы знать надо, — она фыркает, отпивает глоток чая и несколько мгновений задумчиво меня рассматривает. — В общем, так. Мой муж сейчас задумал слияние, они с Игорем будут расширяться. Снимают новый офис, современный, просторный, в центре города. И конечно, им понадобятся еще сотрудники. Я скажу мужу, что ты хочешь работать. Он возьмет тебя к себе офис-менеджером.

— А если Игорь будет против? — все мое существо противится предложению Анны Станиславовны.

— Скажешь Игорю, что я сегодня приходила к вам в гости. Скажешь, что мы с мужем хотим поужинать с вами вечером. Я забронирую столик в хорошем ресторане. Там и поговорим. Я подброшу идею с офисом, будто невзначай. Николай подхватит. Он не может не подхватить, еще вчера жаловался, что не хватает помощников для мелочей – кофе клиентам подать, помочь документацию распечатать. Начнешь с этого, а дальше Коля тебя поднатаскает.

— У вас все так просто! А у меня даже гардероба подходящего нет! Я ведь не работала никогда в офисе…

Анна Станиславовна закатывает глаза.

— Лиза, — строго произносит она. — Прекратить панику! Гардероб подберем, это не проблема. Я лишь хочу, чтобы ты наконец заняла свое место в нашей семье. Пойми, пока ты будешь тянуть кота за хвост, Игорь будет смотреть на сторону. Разве ты этого хочешь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я качаю головой. Нет, не хочу. Дрожащими пальцами поправляю волосы.

— А мое прошлое? — выдавливаю из себя наконец самую главную причину моих страхов. — Что, если оно всплывет? Что тогда будет?

Гостья тяжело вздыхает.

— Сотрем, — произносит уверенно. — Придумаем тебе легенду. Я попробую провернуть через свои связи пару историй, кое-кто из моих друзей даст тебе хорошие рекомендации. Игорь не делится своей личной жизнью с окружающими. Вряд ли о твоем существовании кому-то известно. А тут ты внезапно вспыхнешь на горизонте маленькой звездочкой. Невеста моего сына ищет работу. Что такого?

Я горько усмехаюсь. Что такого?! Прийти ко мне в гости, перевернуть с ног на голову мой мир, а потом спрашивать, что такого?..

Анна Станиславовна подается вперед. Накрывает мою руку своей рукой.

— Послушай, девочка. Встряхнись. Прекрати уже жить в своем прошлом. Игорь тебя любит. Если бы не любил, не смог бы принять после всего, что произошло в твоей жизни. Ты пойми, он мужик! Им всем нужно, чтобы баба была под боком, в постели. Чтобы дарила ласку, любовь. Чтобы поддерживала. Если ты не займешь это место, его займет другая.

Игорю я сама позвоню. Скажу, что мы с отцом приглашаем вас сегодня на ужин в ресторан. Уверена, он не откажется.

Она поднимается со своего места, забирает фотографии и прячет их в сумку.

— Все, провожай меня, — кивает головой в сторону прихожей, и уверенно идет к выходу.

Я семеню за ней следом, пытаясь унять дрожь в теле.

Она открывает дверь. Оборачивается.

— Кстати, те анализы, что ты сдавала вчера, уже готовы, — произносит, как будто невзначай. — Поздравляю, ты полностью здорова. Так что прекращай заморачиваться. Прошлое – пепел, будущее мы рисуем сами. Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор и не потеряешь Игоря.

Хлопает дверь, заставляя вздрогнуть. Я чувствую себя так, будто меня только что вскрыли ножом изнутри. Как она узнала, что я сдавала анализы?! Даже Игорю это неизвестно!

Глава 7. Лиза

Я подхожу к окну в кухне-столовой. Стою, обхватив плечи руками и наблюдаю за тем, как Анна Станиславовна подходит к служебной машине с личным водителем. Как уверенно садится внутрь, и как черная «тойота» медленно трогается с места.

Горло сдавливает спазмом. Голова кругом от всего, что она мне наговорила!

Меня душат рыдания. Я врываюсь в свою спальню. В глазах вдруг темнеет. Я начинаю громить все вокруг. Ломаю картины, рву холсты и плачу, плачу, плачу…

Не знаю, сколько времени длится мой приступ. Может, час, может, больше. Прихожу в себя от того, что сижу на полу, вокруг ворох сломанных рам от картин и рваные лоскуты холстов. Мои руки перепачканы в темную краску.

— Лиза!

Поднимаю глаза и вижу Игоря. Он стоит в дверях моей спальни. Белая рубашка сидит на нем безупречно, чуть ослабленный серый галстук придает шарма и идеально оттеняет цвет глаз, а классические брюки дополняют образ. Идеальный образ адвоката.

— Что ты здесь делаешь? Почему ты не в суде? — теперь я пугаюсь по-настоящему. Представляю, как я сейчас выгляжу в его глазах.

— Ты не брала трубку, и я испугался! Перенес на завтра консультацию, — Он бросается ко мне, хватает за руки, помогает подняться. В его глазах так много страха, что я невольно отшатываюсь.

— Это я виноват? Конечно, я… мне не стоило нарушать твои границы… — он беспомощно проводит по волосам ладонью. В его взгляде плещется чувство вины.

Я дрожу. Пытаюсь оттереть черные ладони с помощью салфеток.

— Скажи честно, у тебя кто-то есть? — спрашиваю глухо. Не знаю, почему вырывается этот вопрос. Надо бы промолчать. Сделать так, как предложила Анна Станиславовна, но я не могу. Не умею. Мне трудно сдерживать свои чувства.

Свиридов напряженно сглатывает.

— С чего ты взяла? — отвечает вопросом на вопрос, не спуская с меня глаз.

Я пожимаю плечами.

— Твоя мама приходила в гости. Принесла фото, на которых ты с красивой женщиной. Она сказала, что это судья Янова.

— Черт! — Он злится. С силой бьет кулаком по столу. — Когда-нибудь я не выдержу! Точно сяду за убийство собственной матери…

Что-то обрывается у меня внутри.

— Так это правда? Ты спал с Яновой?

Почему-то меня интересует именно последнее. Потому что, если да, то это конец нашим отношениям.

Игорь ослабляет галстук еще сильнее. Нервно сглатывает.

— Нет, — уверенно смотрит мне в глаза. — Я с ней не спал. Как тебе вообще пришло в голову, что я мог спать с другой женщиной, а потом прийти в твою спальню?! Ты разве меня не знаешь?

— Тогда почему твоя мать так волнуется? — я смело смотрю на него в ответ.

Он качает головой.

— Лиза… У меня с Яновой ничего нет. Ни-че-го. Поверь. Интрижка? Может быть, с ее стороны, да. Но прошлым вечером я четко объяснил, что между нами ничего не может быть, потому что я женат.

Я непонимающе посматриваю на него.

— Но ведь ты не женат?

Он горько усмехается. Прожигает меня встречным взглядом.

— В душе я давно женат. Только в реальности ты немного притормозила весь процесс.

— Ты правда сказал этой судье, что женат?

— Правда.

— И она поверила?

— Скажем так, она была слегка шокирована.

Игорь делает осторожный шаг мне навстречу. Притягивает к себе.

— Нет, нет, я испачкаю твою белоснежную рубашку… — пытаюсь сопротивляться.

Но вместо того, чтобы отступить, он касается моих губ поцелуем.

— У меня есть еще одна, — произносит уверенно. Подсаживает меня на пустой после погрома стол и мягко вторгается между моих бедер.

— Ты сам напросился, — шепчу в ответ, а потом смело обхватываю черными от краски ладонями его плечи. Мне хочется прижаться к нему как можно ближе. Хочется вдохнуть его мужской запах, хочется раствориться в его ласках и поцелуях. Хочется успокоиться в его объятиях.

Черная краска нещадно пачкает белоснежную ткань, оставляя на рубашке отпечатки моих пальцев, а он все сильнее придавливает меня телом, окуная в свой упоительный запах. Я подаюсь навстречу и рассыпаюсь в остром, ни с чем не сравнимом удовольствии.

Игорь тянет меня к себе, развязывает узел на поясе халата. Сбрасывает его с моих плеч и гладит обнаженную спину. Я ловко управляюсь с галстуком. Мои ладони скользят под его рубашку. Оглаживают твердый пресс, с вожделением поглаживают темные волосы на его груди.

Он освобождает меня от халата. Его теплая ладонь ложится на низ моей спины, заставляя судорожно сглотнуть. Пальцы игриво скользят по нежной коже все ниже.

Я забираюсь под уже расстегнутую рубашку и с вожделением провожу ладонями по темным волоскам на его груди.

Его губы терзают мою шею и плечи. Наше участившееся дыхание сбивается. Его пальцы продолжают игриво исследовать мое тело. Сжимают бедра, скользят, добираются до бархатных лепестков и нежно ласкают меня внутри.

Едва сдерживая стон, я приподнимаю бедра и подаюсь навстречу ласкам. Черный халат падает на пол, обнажая меня полностью.

Игорь скользит по моей нежной груди тяжелым, наполненным страстью взглядом, и по очереди впивается губами в тугие горошины сосков. Язык дразнит, зубы сжимают и покусывают, и с моих губ один за другим срываются вскрики. Мои руки тянутся к ремню на его брюках, судорожно нащупывают замок и тянут их вниз, освобождая твердый член. Пальцы игриво скользят, играют, сжимают головку, заставляя Игоря шумно втягивать грудью воздух.

Он впивается в мою шею болезненным укусом, а потом приподнимает мои бедра и резко насаживает на себя.

Меня заполняет дикое наслаждение. Я обхватываю его шею крепче и принимаю внутрь.

Вторжение, сладкое и откровенное, заставляет содрогаться.

Игорь безжалостно берет меня снова и снова. Моя кожа горит от его колючих поцелуев, и я растворяюсь в этом безумии. Обхватываю ладонями его плечи и подаюсь навстречу в унисон его вторжению. Хочу, чтобы он был во мне так глубоко, как только это возможно.

Из горла рвется неконтролируемый вскрик острой разрядки, которая накрывает темной волной – сначала меня, а через пару секунд его.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Крепко прижавшись к его груди и обхватив коленями его бедра, я медленно прихожу в себя. Пытаюсь отдышаться, с губ срывается смех.

— Нам нужна ванная, — констатирую факт, потому что краска начинает расползаться на разгоряченной коже.

Глава 8. Лиза

Игорь улыбается. Перехватывает мой взгляд и накрывает мои губы теперь уже нежным поцелуем.

Позабыв про одежду, он подхватывает меня на руки и несет в ванную комнату.

Врубает горячие струи в душевой кабине и забирается туда вместе со мной.

Он так близко под струями воды, что спиной я ощущаю жар его тела.

От его откровенных прикосновений под водой бросает в дрожь, и я ощущаю, как меня накрывает новой волной.

Чувствуя мое возбуждение, он прижимает меня к себе сильнее. Его губы скользят по моей шее, плечам, руки гладят округлые бедра.

Низ живота сводит от желания. Я чувствую, какой он твердый и подаюсь вперед. Пальцы его руки скользят вниз, взбивают мыльную пену, гладят живот, еще ниже, осторожно раздвигают нежные складочки между ног и врываются внутрь.

Мое тело отзывается сладкой судорогой. Прижимаюсь спиной к влажному кафелю, держусь за его шею, и с губ срывается стон. Игорь впивается в мои губы жадным поцелуем. Его руки обжигают откровенными прикосновениями.

Чувствуя, как по телу прошлась ответная дрожь, соскальзываю вниз. Оказываюсь на полу под струями тропического душа и касаюсь его разгоряченной плоти. Игорь издает приглушенный стон, нависает надо мной и запускает пальцы мне в волосы. Ловит мой взгляд, а я вожу по его твердому члену рукой и не отвожу взгляда.

Он вдруг перехватывает мою руку, тянет на себя и заставляет подняться. Прижимает меня спиной к кафелю, подхватывает руками мои бедра и вбивается в меня резкими рывками.

Я вскрикиваю, выгибаюсь ему навстречу. Он во мне так глубоко, что между ног сводит сладкой судорогой. Горячая волна наслаждения окатывает низ живота. В глазах темнеет, я обхватываю руками его шею.

Его сильные руки удерживают меня под теплыми струями воды.

Взгляды встречаются, и нас накрывает разрядкой.

Потом я несколько мгновений прихожу в себя. Мы просто стоим под тропическим душем, прижавшись друг к другу. Пытаемся выровнять дыхание.

Игорь приходит в себя первым. Подхватывает мочалку, льет на нее гель с ароматом апельсина и начинает намыливать мои плечи. Осторожно касается возбужденной после секса груди, и в его серых глазах мерцает удовлетворение.

— Мы не предохранялись, — произношу озабоченно, позволяя намыливать себя дальше. И сразу чувствую себя ранимой. Хочется спрятаться подальше и не высовываться.

Игорь замирает. Несколько мгновений смотрит мне в глаза.

— Выйдешь за меня? — произносит вместо ответа.

Я перехватываю его руку. Перехватываю взгляд.

— Да, — произношу спокойно. — Я выйду за тебя.

Слышу вздох облегчения.

— Отлично, — он кивает. — Вот сейчас выберемся отсюда, и я сделаю тебе предложение по нормальному. Только от краски отмоюсь.

Я смеюсь. Выбираюсь из ванной первой, тщательно вытираюсь. Заматываюсь в длинное махровое полотенце.

— Я сделаю нам кофе?

— Сделай, — кивает он.

Я бегу на кухню. Включаю кофемашину, ставлю программу на два «Американо». Достаю из шкафа кружки.

Когда Игорь появляется в зоне кухни-столовой, кофе уже готов.

Я подмечаю, что он успел надеть свежий халат, белый, махровый, из тех, что выдают в отелях, и теперь загадочно улыбается.

— Кофе готов, —сообщаю я.

Подхватываю чашки с ароматным напитком и ставлю на стол. Там все еще лежат пирожные, что принесла утром Анна Станиславовна.

Игорь подходит ко мне сзади. Ловит меня в свои объятия, нежно целует в шею.

Я улыбаюсь. Поворачиваюсь к нему лицом.

— Так, а теперь серьезно. — Он строго смотрит мне в глаза. — Лиза, ты выйдешь за меня замуж?

У меня перед глазами появляется бархатная коробочка с кольцом.

Я несколько мгновений созерцаю подарок. Красивое. Россыпь камней сверкает в солнечных лучах.

Игорь угрожающе приподнимает бровь.

— Если откажешь, мне придется тащить тебя в загс силком. После того, что мы с тобой творили в душе, не используя средства защиты, это даже не обсуждается. И кстати, предупреждаю: у меня есть друзья, которые с удовольствием мне помогут.

Я смеюсь. Знаю я его друзей.

— Не надо никуда меня тащить. Я согласна. Я выйду за тебя замуж, — произношу уверенно.

Четкой линии его губ касается улыбка. Он достает кольцо из коробочки и торжественно надевает мне на палец.

Скрепляет свое действие, припечатывая мои губы поцелуем.

Я обвиваю его шею руками и тону в его горячих объятиях.

— Кофе? — шепчу ему в губы.

— Не откажусь, — кивает согласно он.

Мы устраиваемся за столом. Я придвигаю к себе чашку с блюдцем, любуюсь кольцом, которое украшает безымянный палец правой руки.

— О, а пирожные откуда? — удивляется Игорь.

— Мама твоя принесла, — поясняю я.

Игорь настораживается.

— Она тебя обидела?

— Нет, что ты… Скорее, хотела предупредить.

— Может, вы, наконец, найдете общий язык? — с надеждой произносит он.

Я пожимаю плечами.

— Если у нас с тобой будет ребенок, нам с ней придется наводить мосты. Кстати, она приглашала нас сегодня на ужин, ты в курсе?

— В курсе. Пойдем?

— А у нас есть выбор?

— Думаю, будет лучше, если мы пойдем. Заодно и сообщим о том, что мы решили пожениться.

Я улыбаюсь.

— Поищу красивое платье, чтобы твоим родителям понравилось.

"Отпуск с прокурором" - любовный роман, от которого не оторваться!

Жмем

Новый прокурор – мужчина мечты. Статный, целеустремленный блондин с голубыми глазами уверенно идет по жизни вперед, сражая наповал своей харизмой. А как ему идет темно-синяя форма! Увы, слишком яркий контраст составляет этот мужчина с моей невзрачной персоной. И мне не понять, для чего со вчерашнего дня он приказал назначить меня помощницей, когда вокруг так много достойных претенденток.

В книге есть: очаровательный властный герой ❤️ нежная героиня, встреча через время, остросюжетно!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 9. Лиза

Пирожные исчезают с тарелки, а следующий час мы вместе убираем погром в моей спальне. Грузим то, что стало мусором, в мешки. Работаем в перчатках, потому что холсты пачкаются.

Остаток вечера я провожу у зеркала. Крашусь особенно тщательно – не хочу выглядеть бледной мышью, и в то же время не хочу вульгарности.

Платье выбираю простое, черное, до колен, с глубоким декольте.

Волосы собираю в греческий узел, скрепляю красивой заколкой. Радуюсь, что маникюр и педикюр успела обновить пару дней назад, и на него не надо тратить время.

На часах начало шестого. Игорь заглядывает в мою спальню. Он в стильной рубашке цвета серой гавани и светлых брюках.

Сегодня вечером никаких галстуков, но цвет рубашки так выгодно оттеняет цвет его глаз, и от этого он кажется еще привлекательнее, чем когда носит галстук и костюм.

Игорь подходит ко мне сзади, кладет руки на мои оголенные плечи. Улыбается.

— Тебе так идет это платье, — шепчет игриво и целует меня в шею.

Я перехватываю его взгляд. Дарю улыбку в ответ.

— Мне нравится, когда ты так меня целуешь, — сообщаю, прижимаясь щекой к его руке.

— Хочешь, буду так целовать тебя каждое утро? — предлагает он.

— Хочу.

Игорь хитро мне подмигивает.

— Тогда тебе придется взять привычку вставать и завтракать вместе со мной.

Я улыбаюсь.

— Это вызов? Я попробую.

Он привлекает меня к себе, и его губы снова опускаются на ложбинку у основания шеи. Терпкий аромат мужских духов будоражит мой разум. Я млею. Мне не хочется никуда идти. Хочется забраться под одеяло, снять всю одежду и не высовываться до самого утра.

Но нет. Нас ждут в ресторане. Подавляю едва ощутимый вздох и обвиваю Игоря за шею руками. На безымянном пальце правой руки поблескивает подаренное им кольцо, и это согревает душу.

— Спасибо за твое терпение, — шепчу ему в губы.

Он не отвечает. Просто накрывает мои губы властным поцелуем и безжалостно стирает блеск для губ.

— Я слишком долго ждал, когда спящая красавица проснется, — шепчет мне в губы.

В его телефоне щелкает оповещение. Оно возвращает в реальность. Игорь скользит взглядом по экрану.

— Такси приедет через пять минут. Надо выдвигаться.

Я киваю. Достаю из коробки новые босоножки на высоком каблуке. Они на застежках со стразами. Стильные и очень сексуальные.

— Все думала, куда же их надеть, уже боялась, что они останутся пылиться в коробке до следующего лета, — наклоняясь, чтобы справиться с застежкой, поясняю я. — А тут повод нашелся.

Игорь пронизывает мои ступни откровенным взглядом.

— Красивые, — выдыхает комплимент.

Когда я управляюсь с застежками, он берет меня за руку и ведет к выходу.

— Волнуешься? — интересуется бегло, жмет на кнопки лифта.

— Есть немного, — не могу не согласиться.

Его отца я почти не знаю, а вот мать меня откровенно пугает. И ее утреннее предложение напрягает. Ну, какой из меня офисный менеджер?

…Вскоре мы сидим в такси. Оно везет нас в ресторан «Крепость» в центре города. Пафосное и очень дорогостоящее место. Антураж – в стиле старинной крепости.

В этот вечер в ресторане ожидается джаз-концерт, поэтому вход исключительно по приглашениям. Судя по всему, джаз Анна Станиславовна обожает, ведь столик и приглашения для нее и ее супруга были заказаны задолго до сегодняшнего мероприятия. Докупить еще два приглашения для нас с Игорем через администратора ресторана не составило труда.

К тому времени, как мы подъезжаем, у входа в ресторан успевает собраться приличная толпа. Кто-то обсуждает еще не начавшийся концерт с друзьями, кто-то тихо курит в специально отведенном месте.

Игорь расплачивается с таксистом, выбирается из машины первым и галантно подает мне руку.

Вокруг суета. У красиво оформленного входа расклеены афиши, которые рассказывают о сегодняшнем джаз-концерте и музыкантах-участниках.

Честно говоря, мне никогда не нравился джаз, но разряженная в пух и прах публика подогревается искристым шампанским, вокруг царит веселье, и мне передается настрой окружающих.

Игорь крепко держит меня за руку. Подводит к администратору, который проверяет приглашения. Называет фамилию, и нам вручают два красиво оформленных приглашения.

Вызванный администратором официант в белоснежной форме провожает нас за столик в самом центре зала. Там уже сидят родители Игоря.

Едва увидев нашу пару, Анна Станиславовна приветливо машет рукой. У меня замирает сердце, я не справляюсь с волнением.

Но Игорь уверенно ведет меня к родителям.

— Привет, мам, пап, — он протягивает руку отцу, жмет и тут же отодвигает мне кресло. Убедившись, что я удобно расположилась, садится рядом.

— Мам, пап, это Лиза. Лиза, маму ты знаешь, а вот с папой еще не знакома. Николай Евгеньевич, принимайте будущую невестку.

— Невестку? Даже так? — Николай Евгеньевич с интересом меня рассматривает.

— Невестку, и никак иначе, — убеждает родителей Игорь. — Этой прекрасной девушке я сделал предложение. В ближайшее время мы поженимся.

Родители переглядываются.

— Чудесная новость!

— Поздравляем, — кивают наперебой.

— Так за это надо выпить! — Анна Станиславовна подзывает официанта и просит еще шампанского.

Тот любезно кивает. Приносит бутылку холодного шампанского, бокалы и осторожно разливает искристую жидкость в наши бокалы.

Черкает что-то в блокноте, учитывает пожелания родителей Игоря. Смотрит на нашу пару.

Я пробегаюсь глазами по меню. Выбираю салат «Цезарь» и мороженое на десерт.

— Горячее мы уже заказали, сегодня на выбор не так много блюд. Для приглашенных меню составлено заранее, не отступишься, — поясняет Николай.

Анна Станиславовна пронизывает меня испытующим взглядом:

«Молодец, времени зря не теряла» -

говорит этот взгляд

.

— И когда свадьба? — потирает подстриженную по последней моде бороду отец.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Игорь обнимает меня за плечи, улыбается.

— Чем скорее, тем лучше.

— Поддерживаю, — соглашается его мать.

Я робко осматриваюсь по сторонам. Публика в основном возрастная, молодежи почти нет. Это и не удивительно – джаз – музыка не для всех.

На сцене появляются музыканты. Ловят аплодисменты, начинают свой концерт.

Нам приносят шампанское и горячее.

Я прислушиваюсь к музыке. Приятная, хоть и непривычная моему слуху.

Анна Станиславовна наслаждается по-настоящему. Она покачивается под звуки саксофона, а пальцы отбивают ритм в такт блюза, исполняемого на сцене.

Отец Игоря испытующе меня рассматривает.

— Лиза, Аннушка сказала мне, что ты ищешь работу? — начинает издалека, подливая мне в бокал шампанское.

Я слышу, как Игорь поперхнулся горячим и испуганно утыкаюсь в тарелку.

— Я бы не назвала это поиском работы… — начинаю давать заднюю. В конце концов, мы ведь поженимся? К чему мне работать в офисе?

— У меня недостаточно квалификации для хорошей должности. Уверена, я не заинтересую ни одного работодателя…

—А вот я так не считаю, — твердо направляет меня в нужное ей русло Анна Станиславовна. Накрывает своей рукой руку мужа. — Коль, ну, ты же сам вчера жаловался, что кофе делать в приемной некому? Лиза ведь милая. Уверена, она придется по душе твоим клиентам.

— Так, стоп, — Игорь наконец приходит в себя и впивается в меня колючим взглядом. — Я не понял, что сейчас происходит?

Глава 10. Лиза

Я нервно сглатываю. Снова прячу глаза в тарелку.

— А что происходит? Я твою невесту пытаюсь устроить на работу. В хорошее место, между прочим! — Анна Станиславовна откидывается в кресле назад, непонимающе разводит руками. — Или ты хочешь, чтобы она работала где-то еще? Там, где ты не сможешь ее видеть?

В серых глазах моего будущего мужа взрывается целая буря. Кажется, еще немного – и будет скандал.

Мне хочется сползти под стол.

— Зачем ей работа? У нас достаточно денег, — сурово смотрит на родителей Игорь.

Мне становится обидно. То, что он решает за меня, работать мне или нет, больно царапает.

— То есть, ты рассматриваешь Лизу исключительно как удобную домашнюю мышку? — осторожно подливает масла в огонь Анна Станиславовна.

Цель достигнута. Игорь вспыхивает.

— Я рассматриваю Лизу, как будущую жену и мать моих детей. Причем здесь работа? К чему ей это?

— А мне кажется, идея неплохая, — наконец подает голос мой «работодатель». — Во-первых, для психического здоровья полезно выбраться из замкнутого пространства, а во-вторых, Лиза, ты будешь под надежным присмотром. В нашем новом офисе тебя никто в обиду не даст, так что добро пожаловать. — Его губы расплываются в улыбке. — Жду тебя завтра на собеседование.

— Папа! — в глазах Игоря пылает возмущение. — Она не будет у тебя работать!

Мне становится нехорошо от их перепалки. От волнения к горлу подкатывает тошнота.

— Можно, я подумаю до завтра? — уточняю умоляюще.

«Не смей давать заднюю!» — полыхает в меня выразительным взглядом Анна Станиславовна, и я напряженно сминаю салфетку.

— Еще шампанского? — подмигивает мне Николай Евгеньевич.

— Можно, да, — киваю отчаянно.

Игорь возмущенно фыркает.

Концерт длится где-то час. Музыкальный репертуар меняется, окуная слушателей в разные эмоции. Анна Станиславовна искренне наслаждается музыкой, ее супруг тоже не сводит глаз с музыкантов, а Игорь напряженно постукивает пальцами по столу. Мне так неловко от воцарившегося за столиком напряжения, что кажется – еще немного, и я потеряю сознание.

Музыка стихает. Объявляется небольшой перерыв.

— И все же, что вы решили со свадьбой? — прерывает молчание за столом Анна Станиславовна.

Игорь наконец прячет колючки и накрывает мою руку своей рукой.

— В ближайшее время подадим заявление, сейчас это можно сделать онлайн. Думаю, к концу недели окончательно определимся с датой.

Я ловлю его взгляд. Мне очень нужна моральная поддержка. Если он будет продолжать злиться, я долго не продержусь.

— Хорошо. Я просмотрю список заведений, которые предлагают свои услуги для свадебных банкетов. Пришлю вам самые лучшие варианты, — тут же включается в процесс моя почти свекровь.

— Будем премного благодарны, — кивает Игорь.

Берет бутылку шампанского, разливает напиток по бокалам.

Со цены внезапно раздается приятный медленный блюз.

— Потанцуем? — вдруг приглашает меня Свиридов.

Смотрит мне в глаза с ярким вызовом.

Не дождавшись ответа, он поднимается из-за стола и подает мне руку. Уверенно ведет на танцпол, где уже успели образоваться еще две смелых пары.

Я тону в его объятиях, покачиваюсь в такт звукам саксофона.

— Лиз, ты серьезно хочешь выйти на работу? — с тревогой посматривает на меня он.

Я пожимаю плечами.

— Точно не решила. Но невозможно же сидеть в четырех стенах? Одиночество коварно. Оно затягивает в депрессию. Ты же сам ругаешь меня за то, что я закрываюсь в спальне и рисую.

— Просто мой отец, он… понимаешь, он весьма придирчив к своим сотрудницам. Я не уверен, что тебе будет комфортно от его отношения.

— Может, тогда и не стоит заморачиваться? Поищу другое место, — отвечаю неопределенно. На самом деле я ума не приложу, для чего соглашаюсь на предложение его матери. Но мысль о том, что Игорь оставит меня дома, а сам продолжит общаться с судьей Яновой, неприятно жалит в самое сердце.

— Не надо другое место, — внезапно меняет свое мнение Игорь. — Давай, попробуй поработать у отца. Мой офис теперь тоже там, мы ведь задумали слияние. Если что, я тебя прикрою. Да и приятно будет вместе возвращаться домой после трудного рабочего дня.

Я нерешительно смотрю ему в глаза.

— Ты уверен?

Он мягко усмехается. Склоняется ко мне и дарит нежный поцелуй в губы.

— Уверен. Тебе нужно выбираться из своей скорлупы, Лиза. Я буду рядом, не волнуйся.

Несколько секунд мы молча двигаемся в такт музыке.

— Переедешь сегодня в мою спальню? — улыбается он.

— Перееду, — обещаю я.

— Хочу запомнить тебя такой, как сейчас, — подмигивает мне он. — Красивой, нежной и… моей.

Склоняется ко мне и дарит нежный поцелуй.

… Домой мы возвращаемся где-то около полуночи. Шампанского было многовато, мы навеселе.

Вваливаемся в прихожую. Я притормаживаю у зеркала с подсветкой, скидываю с ног босоножки.

Игорь притормаживает за моей спиной. Привлекает к себе и с нежностью целует сзади в шею.

Его руки смыкаются на моей талии.

— Ты самое лучшее, что произошло со мной в этой жизни, — тихо шепчет он, и в его серых глазах вспыхивает любовь. — Хочу, чтобы мы с тобой поскорее поженились.

Я робко касаюсь его колючей щеки.

— И я… хочу, — шепчу тихо, любуясь нашим отражением в полумраке.

Он разворачивает меня к себе лицом.

— Подадим заявление прямо сейчас? — шепчет горячо, с вызовом и касается губами моих губ.

Я чувствую, как меня накрывает сладкой негой. Прикрываю глаза и тянусь к нему.

— Подадим, — соглашаюсь на его внезапное предложение.

Он нежно целует меня в губы, а я висну у него на шее. Игорь подхватывает меня под бедра и несет на просторную кухню-столовую.

Усаживает на диванчик за стол.

— Сиди смирно, я сейчас принесу ноутбук, — подмигивает мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 11. Лиза

Через пару минут мы вместе зависаем над экраном его ноутбука.

В центральном загсе первая свободная дата – десятое декабря.

Игорь хмурится.

— Нет, декабрь нескоро, нам это совсем не подходит.

— А зачем нам центральный загс? Давай забронируем место в районном?

— Думаешь?

Игорь щелкает мышкой, а я поднимаюсь из-за стола и иду к рабочей зоне, где готовлю нам горячий чай.

— Ближайшая свободная дата, чтобы зарегистрировать отношения в районном загсе – двадцать седьмое сентября, время – 13 часов, — объявляет он. Потирает подбородок. — Рановато, конечно, в 13 часов, но другого свободного времени просто нет – сентябрь горячее для регистрации время, а мы спохватились в последний момент.

Я ставлю перед ним чашку с чаем и обхватываю его за шею руками.

— Думаешь? — произношу тихо, посматривая на экран ноутбука, где мерцает нужная дата. — А мне кажется, в самый раз. Фотосессия, небольшая прогулка по парку, время пролетит незаметно.

Игорь ловит мою руку, целует.

— Бронируем? — опаляет испытующим взглядом.

Я улыбаюсь. Киваю.

Несколько кликов мышью, и наша пара становится в очередь на церемонию бракосочетания двадцать седьмого сентября.

Игорь тянет меня за руку к себе на колени. Касается губами моих губ, медленно стягивает с меня платье и щелкает застежкой на кружевном лифчике.

По моему позвоночнику и по бедрам прокатывается волна тепла.

Я на мгновение отстраняюсь. Освобождаю его от рубашки и подаюсь вперед. Прижимаюсь к его крепкому торсу, оглаживаю его плечи ладонями. С его губ срывается хриплый стон, и он впивается губами в мою шею.

Я усаживаюсь на него верхом, сжимаю коленями его бедра и плавлюсь в сладкой истоме.

Он обрушивается на меня потоком горячих поцелуев. Его руки ласкают спину, терзают грудь и вызывают горячее желание.

Я медленно сгораю. Нащупываю ремень на его брюках, приподнимаюсь, позволяя заполнить меня целиком, до основания, и тело пронизывает сладкой истомой.

Наши тела сплетаются в единое целое. Мы будто танцуем красивый первобытный танец любовной страсти, основываясь на чувственности и инстинктах. Игорь приподнимает мои бедра и осторожно насаживает на себя. Я обхватываю его шею крепче и принимаю внутрь.

Сладкое и откровенное вторжение заставляет содрогнуться.

Я приподнимаюсь и снова опускаюсь на него. Откидываю волосы назад, придерживаюсь руками за его крепкие плечи и двигаюсь в свободном ритме. Его пальцы дразнят, гладят разгоряченную кожу, и я, остро ощущая жар его тела, плавлюсь в его руках.

Отпускаю контроль и как будто лечу куда-то вверх. Он пронизывает меня встречными движениями, и вот мы уже движемся в унисон. Он содрогается всем телом, и через несколько мгновений я обмякаю в его руках, подрагивая от острого наслаждения.

Игорь откидывается на спинку дивана, а я с шумным выдохом тянусь за брошенным на пол платьем.

Он пронизывает меня пристальным взглядом. Проводит откровенно горячей ладонью по низу моей спины.

— Я тебя люблю, Лиза, — произносит чуть хрипловато.

Я оборачиваюсь. Взгляды встречаются.

— Я тоже тебя люблю, — отвечаю признанием на его признание. Улыбаюсь. — Но мне надо в ванную. Без тебя, — подчеркиваю игриво.

— Я пока постелю постель, — соглашается он. — Буду ждать тебя в спальне. В нашей спальне, — повторяет подчеркнуто.

Несколько мгновений я смотрю ему в глаза.

— В нашей, — киваю согласно.

Мы расходимся. Я босиком иду в ванную комнату на первом этаже, нисколько не смущаясь своей наготы, а Игорь, поправив брюки, поднимает с пола рубашку и направляется наверх, в спальню.

***

Утро прорывается в мой мир яркими солнечными лучами, которые мешают спать. Недовольно ворочаюсь, но от лучей нет спасения. Сначала не могу понять, почему гардины не прикрыты, а потом до меня доходит – я не у себя. Я переехала в спальню на втором этаже.

Провожу рукой по постели, но вторая сторона пуста. Сердце неприятно сжимается.

— Игорь? — зову несмело. Но в ответ тишина.

Нащупываю мобильник. Смотрю на время – почти десять часов утра.

Понимаю, что снова проспала, а он ушел…

И так обидно, что он меня не разбудил для совместного завтрака, что настроение портится.

Улавливаю, как внизу хлопает входная дверь. В сердце вспыхивает надежда. Может, он просто вышел ненадолго?

Позабыв про халат, соскальзываю с постели и в одной шелковой сорочке длиной до самых щиколоток бегу босиком к лестнице.

Склоняюсь вниз с перил, и… каменею.

— Лиза! Почему ты до сих пор спишь? — изумленно смотрит на меня стоящая в холле Анна Станиславовна.

Я пытаюсь взять себя в руки. Пытаюсь сообразить, что ответить? Она, что, каждое утро будет теперь приезжать? Нет, только не это. Я ее не вынесу…

— Просто сплю. Мы поздно вчера вернулись, — стараюсь выглядеть уверенной и пожимаю плечами.

— Ага, ты спишь, а он завтракает с Яновой, — жестко чеканит мать Игоря, и я чувствую, как больно сжимается сердце.

— Но ведь… завтрак не измена? — пытаюсь найти оправдание Игорю. — И вообще, как вам удалось это узнать? Вы что, за ним следите? — продолжаю допрос, медленно спускаясь по ступеням.

Анна Станиславовна раздраженно качает головой.

— Лиза, у меня везде есть уши. Давай, спускайся. Даю тебе пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок.

— Зачем? — ужасаюсь я. Когда эта женщина оставит меня в покое?

— Зачем? Сначала поедем на шопинг, а после в офис на собеседование. Негоже это, что ты здесь, а Игорь там, в компании этой дрянной Яновой. Не к добру это, Лиза, говорю тебе!

Я торопею. На шопинг? С ней? Может, лучше сразу застрелиться?

Но от властного взгляда Анны Станиславовны не сбежать, не скрыться. И я плетусь в ванную комнату.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 12. Лиза

…Мы сидим в той самой машине, которая привезла Анну Станиславовну ко мне в гости накануне.

— Выработай привычку вставать ранним утром! — вручая мне кофе в пластиковом стакане, любезно приобретенный ее личным водителем, продолжает кипятиться она. — Если мужчина уходит, не позавтракав в твоей компании, это чужой мужчина. Он должен знать, что есть ты. А так – твое место сегодня заняла другая. Наглая, рыжая и весьма целеустремленная. Пойми, если она затащит моего сына в постель, грош цена его вчерашнему предложению. Она разрушит все. Все, Лиза!

Я сжимаю подстывший кофе в дрожащих руках. От отчаяния в глазах свекрови в моей голове сплошной хаос. Не понимаю, отчего она так переживает?

— Анна Станиславовна, мне кажется, вы нагнетаете ситуацию. Игорь ведь не маленький мальчик, чтобы его можно было поманить конфеткой.

Свекровь усмехается.

— Лиза, Лиза, ты такая наивная…

Я хмурюсь. Мне не нравится ее тон.

Я не верю, что Игорь может повестись на неведомую мне Янову.

И посоветоваться не с кем. Моя единственная близкая подруга и сводная сестра Надя уже месяц находится в Греции вместе с дочерью. Кстати, тоже в гостях у свекрови. Не стану же я волновать ее по пустякам? Вернется, тогда и обрадую приглашением на свадьбу.

А вот Марату, мужу Нади, позвонить бы было неплохо. Навести хотя бы справки о том, что за Янова. Марат прокурор, он всех судей знает.

При мысли о том, что можно будет поговорить с Маратом, мне становится немного легче. Марат меня поддержит, обязательно.

Я хмуро рассматриваю машины на перекрестке. Размышляю о том, как побеседовать с Маратом в обход Игоря.

«Позвоню ему сегодня, как только избавлюсь от Анны Станиславовны»

, — принимаю решение.

Наш личный водитель поворачивает к торговому центру, который режет по глазам яркими вывесками и рекламными плакатами.

Я едва успеваю сделать глоток кофе, как нас подрезает неприметная иномарка. От скрежета тормозов закладывает уши. С губ водителя срывается ругательство. Это последнее, что я слышу. Кофе разливается по моему светлому платью, а в следующий миг раздается сильный удар. Я бьюсь головой о дверцу, и перед глазами все меркнет.

Я прихожу в себя буквально через несколько секунд от того, что ощущаю жуткий дискомфорт и понимаю, что мою правую руку зажало между дверцей и сиденьем.

Едкий запах режет глаза, и от него першит в горле.

Поворачиваю голову и вижу свекровь. Ее лицо в крови, и она не двигается.

— Анна Станиславовна… — хриплю я. Но ответа нет.

Пытаюсь дернуть ручку дверцы, но ее заклинило. Водитель Анны Станиславовны тоже не подает признаков жизни. Лобовое стекло разбито.

Меня накрывает паника. Сердце колотится так сильно, что я не могу дышать. Зажатая рука пульсирует болью.

Кто-то стучит в лобовое стекло снаружи.

— Девушка, вы в порядке? — слышу мужской голос. Мужчина в форме охранника. Видимо, из торгового центра.

Почему-то не могу справиться с эмоциями. Всхлипываю.

— Помогите мне, пожалуйста! Дверь заклинило, — выкрикиваю так громко, как только могу.

Он дергает за ручку снаружи Раз, еще раз - и дверь поддается.

Я буквально вываливаюсь из салона. Охранник подхватывает меня под руки, помогает встать на ноги.

— Мы ехали в торговый центр… нас подрезали… — всхлипывая, поясняю я. — Там Анна Станиславовна, моя свекровь…

— Сейчас попробуем помочь вашей свекрови. Мы вызвали помощь, скоро приедет «Скорая», — успокаивает меня он.

Помогает мне перейти дорогу и усаживает меня на деревянную лавочку. Меня трясет, как в лихорадке.

К нашей разбитой машине бегут таксисты, которые обычно базируются возле торгового центра. Пытаются помочь оставшимся внутри Анне Станиславовне и ее водителю.

Я вдруг осознаю, что надо позвонить Игорю. Нащупываю телефон в сумочке и несколько мгновений смотрю на экран. Наконец, отмираю и дрожащими пальцами перебираю номера. Гудок. Снова гудок. Нет ответа.

Я растерянно осматриваюсь по сторонам. Вокруг суета, шум. Подъезжает «Скорая помощь», и я срываюсь с лавочки обратно к месту аварии.

«Только перезвони мне. Слышишь, Игорь?» — умоляю мысленно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 13. Игорь

Устраивать вечеринки посреди рабочей недели – хуже некуда. Хорошо, что Лиза отглаживает рубашки сразу после стирки и аккуратно развешивает в шкафу. А в остальном сплошное неудобство - не высыпаешься, позавтракать не успеваешь. И вот, здравствуй приступ изжоги посреди судебного заседания.

«Кофе без сахара на голодный желудок вредно», — стучится поджелудочная.

Я морщусь. Когда тебе немножко за тридцать, организм дает об это знать. Хорошо, что дело сегодня не сложное. Судья выслушивает истца и ответчика, и через полчаса всех распускают.

Уже на выходе сталкиваюсь с Яновой.

— Игореша, какая встреча! — Ольга мне подмигивает. Не может сдержать улыбку. Цепко хватает под руку. — Уже уходишь?

— Оль, — предупредительно убираю ее руку. — У меня цейтнот, надо успеть заскочить в кафе, прежде чем отправлюсь на встречу с клиентом.

— А что такое? Жена не кормит? — ехидничает она.

— Не начинай, — предупреждаю ее суровым взглядом.

— Ладно, не дуйся. Я пойду с тобой, у меня все равно первое заседание сегодня только в обед. Тем более, у меня к тебе есть претензия.

Я мысленно закатываю глаза. Что ж…

Мы заходим в небольшой кафетерий, что расположен через дорогу от здания районного суда. Я заказываю омлет, сырники и чай вместо привычного кофе. Изжога порой невыносима. Только у меня сейчас такое чувство, что изжога усиливается от присутствия яркой и сексуальной Оли.

После того, как барьер между мной и Лизой рухнул, на сексуальные подвиги меня больше не тянет, поэтому я просто терплю Олю рядом из чувства такта. Ума не приложу, что у нее ко мне за претензия, и знать этого не хочу.

Поэтому просто сыплю сахар из пакетиков в чашку с чаем и медленно размешиваю.

Оля возвращается из дамской комнаты и бодро подсаживается ко мне. Официант несет наш заказ – мой омлет и сырники, и ее салат «Цезарь» и кофе.

Я испытующе посматриваю на Янову.

— Что у тебя ко мне за претензии?

Она холодно улыбается.

— Как ты запел, Игорек! А ведь еще недавно был готов со мной хоть на край света… Что изменилось? Испугался сожительнице своей изменить? Кто она, кстати? Что за птичка, о которой до вчерашнего дня никто не знал?

— Оль, не перегибай, ладно? У нас с тобой исключительно деловые отношения. Давай оставим все, как есть. Ни к чему нагнетать.

— Ни к чему, говоришь? А то, что надо мной теперь все коллеги насмехаются, это, по-твоему, мелочи? Адвокат продинамил судью!

— Да не динамил я тебя, Оля! Поужинали вместе, что здесь криминального?

— А то, что я на тебя возлагала надежды. Ты мне, между прочим, нравишься по-настоящему. Я с тобой отношений хотела. А ты, оказывается, не свободен. Прячешь от всех гражданскую жену. Может, ты ее насильно удерживаешь, а? Иначе почему о ней никому не известно?

— А ты уже справки успела навести?

— Да, успела. Не часто мне разбивают сердце никчемные адвокаты.

— Давай без оскорблений, ладно? — я начинаю заводиться. Не нравится мне ее тон. Еще не хватало, чтобы она про Лизу начала информацию искать. Только-только удалось Лизу из скорлупы вытащить наружу. Одно неверное действие – и она снова закроется.

Янова зло поглощает свой салат. Недолгое молчание окончательно лишает меня аппетита, и я отодвигаю от себя недоеденные сырники.

— Ладно, черт с ним, с ужином. Насильно, как говорится, мил не будешь, — решительно произносит Ольга. — А речь пойдет о твоей матери.

Я удивлен.

— А мать моя причем?

— Она устроила за мной слежку.

С моих губ срывается изумленный смешок.

— За тобой? Не придумывай. Она с тобой даже не знакома!

Оля кривится.

— Когда-то, еще в начале карьеры, меня направили к ней на практику. Так что, мы с ней очень хорошо знакомы. В самом плохом смысле этого слова. Уж не знаю, для чего она за мной следит, но это неприятно. Будь так добр, прикрути ей гайки, или я сама это сделаю. Мне не сложно, ты ведь в курсе, что со мной шутки плохи?

Я ухмыляюсь. Пронизываю ее острым, как лезвие бритвы, взглядом.

— Ты моей семье угрожаешь сейчас, что ли, Оль? — уточняю медленно.

Она подается ко мне. В глазах колючий лед.

— Я отказов не прощаю, Игорь. Запомни это. Если женишься на своей сожительнице, добра не жди. Избавься от нее, пока не поздно. Иначе я за себя не отвечаю.

Янова резко поднимается из-за стола. Забирает телефон и сумку.

— Надеюсь, ты джентльмен и оплатишь мой заказ? — ухмыляется зло и идет к выходу из кафе, красиво покачивая бедрами. Кому-то звонит по телефону.

Наш разговор мне совершенно не нравится.

Я подзываю официанта, оплачиваю счет и быстро покидаю кафе. Впереди две встречи с клиентами в офисе, и я тороплюсь к стоянке за своей машиной. На ходу набираю номер матери, но она почему-то не берет трубку. Длинные гудки, снова и снова.

Вздыхаю. Вот, так всегда. Когда с ней нужно побеседовать, она не подходит к телефону. Подхожу к машине, нажимаю на брелок, снимаю сигнализацию, и вдруг кто-то резким захватом сзади толкает меня вперед.

Телефон вылетает у меня из рук. Мужчин двое, они в масках. Я даже не успеваю сориентироваться, как глухой удар в живот заставляет согнуться пополам.

— Что вы… Эй!

Меня толкают на асфальт и просто избивают ногами. И это напротив здания суда!

От боли у меня темнеет в глазах.

Пытаюсь сгруппироваться, хоть как-то защититься от ударов – но это сложно.

—Это тебе привет от Тагира, ублюдок, — слышу откуда-то сверху и перед глазами все меркнет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 14. Игорь

…Я слышу голоса вокруг себя. Медленно открываю глаза. Вижу двух сотрудниц кафе. Они пытаются помочь мне подняться: брызгают в лицо холодной водой, протягивают салфетки.

— За что они вас так?

— Это же жуть какая – посреди бела дня, еще и у здания городского суда напасть на человека!

Я медленно поднимаюсь. Опираюсь на капот, сбивчиво благодарю женщин за помощь. Одна из них протягивает мне мобильник. Экран разбит.

«Черт», — ругаюсь мысленно. Новый же, последняя модель. Хоть бы вызовы принимал. Я без телефона, как без рук.

— Мужчина, у нас видеокамеры работают. Вам бы в полицию обратиться. Заявление написать, — советует вторая.

— А видеозапись можно изъять? Я сразу в полицию отвезу? — интересуюсь у них.

— С начальником охраны надо побеседовать.

— Спасибо за помощь.

Женщины переглядываются, кивают, а потом отправляются обратно в кафе.

Я сажусь в машину. Все тело саднит. На меня вот так, исподтишка, еще ни разу не нападали. Больно и некомфортно. А еще стыдно за то, что вот так, посреди утра отделали, как мальчика.

Проверяю мобильник. К счастью, вызовы проходят, экран хоть и разбит, но работает. Вижу мелькающие вызовы от Лизы. Сверху два вызова от отца. Не пойму, отчего все всполошились? Как будто в отключке пол дня был, а не десять минут, честное слово…

Я перебираю звонки. Лизе перезвоню позже, она ведь дома, с ней точно все в порядке. Отцу перезвонить важнее. Уже собираюсь его набрать, как вдруг проступает звонок от близкого друга, а если быть точным, то от следователя по особо важным делам Румянцева.

Друзей у меня двое – следователь Глеб Румянцев и прокурор Марат Сабиров. С ними мы прошли и огонь, и воду, и кажется, произошло что-то из ряда вон, раз мне передали привет от Тагира.

— Глеб, да? Слушаю, — отвечаю на звонок друга.

— Игорь, у нас проблема. Тагира помнишь? Того, что мы полгода назад брали?

— Еще бы не помнить, он мне только что привет передал. До сих пор кровью харкаю, — отзываюсь я. Знаю уже, что Глеб мне скажет, и от этого становится нехорошо.

— Короче, было вчера очередное заседание. Выпустили его.

— Как, выпустили?..

— Не знаю, как! Я из отпуска только вернулся. Сегодня первый день работаю. Кто-то из вышестоящих отдал приказ его выпустить. Короче, пока мы на месте не разберемся, бери Лизу и сваливай из города. Отпуск возьми, понял?

— Какой отпуск, Глеб? Ты в своем уме? Ты в участке? Я подъеду к тебе сейчас, заявление буду писать. Пусть ваш медик побои снимет.

— Черт, быстрый он. Ладно, приезжай, я девочкам скажу, чтобы тебя оформили.

Я швыряю мобильник на панель и завожу машину. Твою ж мать, кто, интересно, постарался? Кому сдался Тагир?

Звонки от Лизы мигают неотвеченными. До меня наконец доходит, что не я один мог стать жертвой человека, который был одержим Лизой в прошлом.

«А что, если и за ней пришли?» — накрывает волной животного страха.

Я дрожащими руками хватаю мобильник. Набираю Лизу. Длинные гудки, один за другим. Нет ответа.

Мне становится по-настоящему страшно. Сердце рвется на части.

«Может, она еще спит? Она ведь не встает раньше полудня», — мелькает спасительная мысль.

Гоню машину вперед, а сам набираю номер вневедомственной охраны, которая охраняет мою квартиру. Прошу сотрудников проверить квартиру и забрать Лизу в офис до моего приезда.

— Игорь Николаевич, у вас все спокойно. Никаких непрошенных гостей у вашего подъезда и квартиры не было. Но не переживайте, наши ребята сейчас подъедут, заберут в офис вашу жену.

— Буду премного благодарен. Держите ее под охраной, пока я не приеду. И пусть она мне перезвонит, — прошу я.

— Все сделаем, Игорь Николаевич.

Мне становится немного легче. Если квартира в порядке, значит, туда не добрались. Что ж, хотя бы Лиза будет в безопасности.

Жму на газ. Чем скорее я доберусь до участка, тем лучше. Румянцев поможет пройти медицинское освидетельствование, оставлю у него заявление, а там решим, что делать дальше.

Паркуюсь возле полицейского участка.

Румянцев курит у входа. Он тот еще богатырь. Мы не виделись три недели, и судя по всему, отпуск не прошел бесследно. Форма на нем едва не трещит по швам. Глеб брал отпуск, возил жену и сына на юг и, судя по всему, ни в чем себе не отказывал. Подмечаю, что он хорошо загорел, почти черный. Морщусь – он еще и побрился наголо. Красавец…

Я выбираюсь из авто, ставлю ее на сигнализацию. Тороплюсь к нему. Состояние у меня жуткое. Мутит.

— Выглядишь хреново, — без приветствия тушит сигарету о край мусорного бака Румянцев. — Идем, — машет рукой.

Пока мы возимся с освидетельствованием, Глеб посылает людей в кафе, чтобы изъять видеозапись нападения.

— Пока я был в отпуске, кто-то позаботился об этом ублюдке, — злится он. — Узнаю, кто – мало не покажется. А самое гадкое знаешь, что? Садист этот Лизой твоей всегда одержим был. Пока она принадлежала Дамиру, он на нее только облизывался. В его камере нашли ее фото. Он ее все время рисовал карандашом на бумаге. Мой совет – бери Лизу в охапку и сваливай из города немедленно. Бросай все дела, перебрасывай клиентов помощникам. И охрану усиливай.

Я угрюмо смотрю на Румянцева. Молчу.

— Короче, держи руку на пульсе. Если что – звони сразу. И без геройства, понял, Свиридов? Женщины и дети всегда слабое звено. Увези ее подальше. И желательно машину смени перед отъездом.

— Глеб, я не могу вот так просто взять и сорваться с места. Работа у меня дерьмовая, сам знаешь. Заменить некому. Охрану усилим, не вопрос.

Я покидаю участок. В голове хаос. Я не считаю правильным спасаться бегством. Если бы не Лиза, я бы даже не думал о побеге. Но она три года пробыла в аду, и, если ее вернут обратно, я себя не прощу.

Я редко курю, но сейчас рука сама тянется за сигаретой.

Нервы на пределе. Впервые в сердце закрадывается сомнение: что, если мы втроем – я, Глеб и Марат – на этот раз не вывезем? Страшно, когда на кону стоит любимая женщина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Кому перебросить дела? У меня помощников всего ничего, и те загружены под завязку.

Я уже у выхода из полицейского участка, когда прорывается звонок от отца.

— Игорь, ну где тебя носит? Почему трубку не берешь?! — слишком громко кричит в трубку он.

Настораживаюсь.

— Что случилось, пап?

— Авария. Мать в реанимации. Я в больнице сейчас. Лиза с ней ехала…

— Лиза?.. Как она оказалась в машине у мамы?

— Не знаю, Игорь. Спросить не у кого. Водитель без сознания, а Лизу я никак не могу найти.

Сердце летит в пропасть.

— Уже еду, — цежу на автомате.

Сажусь в машину, и раздается звонок от охранного агентства.

— Игорь Николаевич, ваша жена уехала вместе с вашей матерью. Консьерж видел, как они садились в машину у выхода примерно пару часов назад.

— Спасибо, — отвечаю глухо. — Возьмите мою квартиру под усиленный контроль.

— Уже, — летит четкий ответ. Начальник охраны в курсе, кто я и кем работаю. Знает, что иногда бывает форсмажор. Такой, как сейчас. Нет, такого, как сейчас, еще не было. Чтобы маньяка просто так выпустили на свободу без объяснений – такое в моей практике впервые.

Замечаю, что дрожат руки. Завожу машину, а сам набираю Лизу на громкой связи.

Длинные гудки. Ответа нет.

В глазах темнеет. Рука тянется к бардачку. Достаю пистолет.

«Убью, сука, если с ее головы хоть один волос упадет», — обещаю в пустоту. Знать бы еще, кто такое дерьмо подложил…

Мои дорогие, если вы еще не с нами, то приглашаю в новинку - "P.S. Не прощай меня"

Много лет назад у моего начальника похитили дочь, а я по решению суда потеряла возможность общаться с падчерицей. Только почему-то глаза моего нового босса один в один повторяют глаза Аннушки...

Властный герой, решительная героиня, вернуть дочь

Читаем здесь

Глава 15. Лиза

Игорь не отвечает. Анну Станиславовну перекладывают на носилки и загружают в карету «Скорой помощи».

Подъезжает еще одна «Скорая».

Я принимаю решение ехать вместе с Анной Станиславовной. Сажусь рядом с двумя медработниками назад, и «скорая», включив сирену, несется в ближайшую больницу, которая может принять пострадавших.

Моя будущая свекровь без сознания. Врачи не дают никаких прогнозов.

Меня трясет крупной дрожью.

Вот и центральная городская больница. Свекровь на каталке транспортируют в холл. Я несу ее сумку, бегу следом. Давлюсь слезами.

«Они ее спасут. Обязательно спасут», — успокаиваю себя.

Анну Станиславовну увозят, а меня не пускают дальше пропускного пункта.

— Врачи делают все возможное, чтобы ей помочь, — ободряет меня дежурная медсестра. — Давайте, я провожу вас на второй этаж, там есть зал ожидания. Как только необходимые обследования будут проведены, к вам выйдет доктор.

— Спасибо, — отчаянно киваю. Чувствую себя, как маленький ребенок, который внезапно заблудился и не знает, как попасть домой.

Лифт поднимает нас на второй этаж. В зоне ожидания у большого окна есть пара небольших потертых диванов, рядом кулер и кофе автомат. Один из диванов занимает семья – пожилой мужчина и две женщины. Они моложе и похожи. Сразу видно, что сестры.

— Ожидайте здесь, как только доктор освободится, он все вам расскажет, — медсестра мягко похлопывает меня по руке и скрывается в лифте.

Я остаюсь одна.

Нервничаю, меряю шагами холл. Прижимаю ушибленную руку к груди. С досадой подмечаю, что от локтя до самого запястья расползается большой синяк. Странно, что про меня сотрудники «Скорой помощи» забыли. Не посчитали нужным выдать хотя бы холод, чтобы успокоить боль.

Притормаживаю у кулера, наливаю себе воды в пластиковый стакан. Подхожу к окну, жадно пью воду.

Набираю номер телефона Игоря, но он не берет трубку.

«А что, если Анна Станиславовна права насчет Яновой?» - начинают шевелиться подозрения.

«Игорь не такой. Я ведь его знаю», — уговариваю себя не паниковать.

В дверях появляется мужчина в белом халате.

— Есть кто-нибудь из родственников Свиридовой? — смотрит на посетителей холла.

— Я… — выступаю робко вперед.

— Кем приходитесь?

— Я невестка, — произношу первое, что приходит в голову. И тут же поясняю: — Больше никому не могу дозвониться. Мы с ней ехали вместе, когда произошла авария. Мне зажало руку, а Анна Станиславовна сразу потеряла сознание…

— Я понял. К сожалению, в результате удара ваша свекровь получила обширную травму головы. Сейчас она без сознания, мы поместили ее в реанимацию. Оставьте телефоны для связи в регистратуре и отправляйтесь домой. Пока к пациентке никого не пустят. Как будут новости, мы с вами свяжемся.

Я напряженно сглатываю.

— И нет совсем никаких прогнозов? — уточняю растерянно, пытаясь унять дрожь в теле. — Ее же… вылечат?

— Девушка, пока я не могу ничего сообщить. Отправляйтесь домой. Здесь вам точно нечего делать. К утру все станет ясно.

— Спасибо.

На ватных ногах я иду к лифту. Спускаюсь на первый этаж, оставляю в регистратуре номера телефонов – свой и Игоря.

Дежурная медсестра меня успокаивает. Обещает, что с нами обязательно свяжутся.

— А ее сумку можете взять? Вдруг она все же придет в себя? Здесь телефон и личные вещи? — мнусь я.

— За личные вещи ответственности не несем, — качает головой медсестра.

— Ладно, спасибо.

Я вешаю сумку Анны Станиславовны на плечо, которое не задело при ударе и выхожу на улицу. Снова набираю номер Игоря, но он не берет трубку.

Я растерянно сажусь на лавочку. Осматриваюсь по сторонам. Как некомфортно, когда нет ни единой души, кому можно было бы позвонить! А тот, кто так нужен, отчего-то не берет трубку… Одиночество сдавливает тисками душу.

И тут я вспоминаю, что есть еще Марат, муж моей сестры Нади. Он точно мне поможет.

Нахожу номер его мобильника в записной книжке.

Длинный гудок, следом еще один.

— Алло? — слышу знакомый голос, и на сердце становится спокойнее.

— Марат, привет. Это Лиза. — Голос предательски дрожит.

— Лиза?

— Марат, я попала в беду! Не могу дозвониться Игорю, он все утро трубку не берет. Мы с его матерью ехали на машине, и машина попала в аварию.

— Так, стоп. Где ты сейчас?

— В больнице… — из горла рвется предательский всхлип. — Я тут совсем одна! Меня не пустили к его матери, сказали ехать домой… Я просто не знаю, что мне делать…

— Лиза, послушай меня внимательно. Возьми такси. Немедленно, слышишь? И срочно приезжай в прокуратуру. Я скину адрес и встречу тебя у пропускного пункта.

— Хорошо… — отчаянно киваю. — А что случилось?

— Просто приезжай. Чем скорее, тем лучше. Я объясню тебе на месте.

Я поднимаюсь с лавочки. Почему Марат так волнуется?

Растерянно осматриваюсь по сторонам и примечаю стоянку перед поворотом в один из корпусов центральной городской больницы. Иду туда. Сумка Анны Станиславовны неприятно оттягивает плечо и раздражает.

Мне везет, есть свободное такси. Водитель берется отвезти меня к прокуратуре за сносную цену.

Марат встречает меня у входа. Он в форме. В карих глазах тревога.

— Лиза! — торопится мне навстречу. Сует таксисту деньги за проезд, открывает мне дверцу. И тут замечает синяк на моей левой руке. — Ничего себе! Тебя в больнице что, не осмотрели?

— Смеешься? Там два человека в тяжелом состоянии, они боялись, что не успеют довезти их живыми. До меня дело не дошло.

Марат берет меня под руку. Ведет к тяжелой входной двери.

— Так, идем. У нас на первом этаже имеется медкабинет для оказания первой помощи. Сухой лед там точно есть.

Я выдыхаю и послушно иду за Маратом. Знаю – рядом с ним я в безопасности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 16. Лиза

Марат берет у сотрудника охраны ключ и отводит меня в небольшое помещение, отведенное под медкабинет. Нет, в прокуратуре не имеется никаких медработников, но есть необходимые медикаменты для оказания экстренной помощи.

Я сажусь за стол, а муж моей сестры достает из шкафчика необходимые медикаменты, чтобы обработать ушибленную руку.

— Перелома точно нет? Надо было сделать рентген. Не пойму, почему тебя не направили на обследование? — сокрушается он.

— Марат, если бы был перелом, я бы это почувствовала. Если ломается кость – это очень больно.

Отвожу взгляд. Да, я не могу забыть, как однажды мне сломали ребра, и почему-то именно сейчас этот эпизод врывается в память яркой сценой. Я помню лицо ублюдка, который их ломал. Надеюсь, я его больше никогда не увижу.

— А почему ты просил срочно подъехать? Что-то произошло? — пытаясь уйти от своей психологической травмы, уточняю осторожно.

Марат бережно прикладывает к моей руке сухой лед.

Он хмурится, и мне не нравится его взгляд.

— Ничего хорошего. Вчера утром случился нехороший прокол в работе пенитенциарной системы. Игорь твой первым попал под раздачу.

У меня сжимается сердце. Я впиваюсь в мужа сестры тревожным взглядом.

— Что значит попал под раздачу? Марат? Не молчи!

— Привет ему от Тагира передали. Но ты не переживай, с ним все в порядке. Так, пара синяков. Я ему позвонил, сказал, что ты у меня. Он скоро за тобой приедет. Вы у больницы разминулись просто. Он жаловался, что ты трубку не берешь.

Я нервно сглатываю. Хватаюсь за сумочку и достаю мобильник. Он выключен. Зарядка села.

«Ну, конечно! Анна Станиславовна, как вихрь… я даже на зарядку в телефоне не взглянула, когда она заталкивала меня в машину!»

— приходит позднее осознание. Как еще зарядки хватило, чтобы Марату дозвониться?

— Пойдем в мой кабинет. У нас как раз обеденный перерыв, — приглашает прокурор и заботливо помогает мне подняться.

***

В кабинете у прокурора пахнет осетинскими пирогами и кофе. Двое сотрудников – мужчина и женщина хлопочут у небольшого стола у окна. Все в форме. Погоны, звезды. Я вдруг понимаю, что мой сарафан перепачкан кофе. Чувствую неловкость. Я все это время была в таком шоке, что даже не обратила на это внимание, но сейчас, когда для меня нашли лед и обезболивающее, я понемногу прихожу в себя.

— До сих пор не можем понять, как это произошло, — сокрушается Марат. — Тот, кого вчера должны были выпустить на свободу, скончался три дня назад. Не дожил до освобождения. Так иногда тоже бывает. Вместо него выпустили Тагира, а ошибку выявили только сегодня утром. У нас есть подозрение, что это кто-то постарался. Кто-то заинтересованный, понимаешь?

Я прикрываю рот рукой. От ужаса у меня кружится голова. Я ведь помню Тагира. Помню его испепеляющие, жадные взгляды в мою сторону. Знаю – стоило Дамиру, моему владельцу, ослабить контроль – и мне конец. Ведь Тагир – одержимый ублюдок. Я так радовалась, что они оба в тюрьме, а теперь, получается – он на свободе по ошибке? И чтобы вернуть его обратно в камеру, потребуется время?

Приятная женщина в форме ставит передо мной чашку с горячим чаем.

Сочувственно улыбается. Я знаю ее имя – это Диана Ветлицкая, заместитель прокурора.

— Я сам с завтрашнего дня в отпуск на две недели выхожу. Думал, Надя и Василиса вернутся домой, хоть к морю на несколько дней смотаемся. Наде, конечно, после Греции наше море будет не интересно, ну а я хоть немного выдохну, — придвигая к себе вторую чашку с чаем, делится со мной планами Марат. — Вот, решили отметить выход в отпуск пирогами. Купили, чтобы пообедать. А тут такие новости… Аналитический отдел, когда информацию передал, я чуть не поседел. В жизни никогда ничего не путали у нас. А тут – взяли и выпустили…

—А вы Лиза Стоянова? Гражданская жена Игоря Свиридова? — уточняет приятная сотрудница Марата. Смотрит на меня с интересом.

Я непонимающе смотрю на нее.

— Я Лиза Стоянова, да. А что?

Она качает головой.

— Интересовались тут вами шибко недавно. Из районного суда.

— Зачем? Я закон не нарушала, вроде бы.

— Дело не в законе. Я бы сказала – дело в вашей персоне.

— Из какого района? — уточняю потерянно. — Судья Янова, да?

Ветлицкая хмурится.

— Сейчас уточню в аналитическом отделе, — обещает мне и берется за телефон.

— А что там с Яновой, Лиза? — озадаченно посматривает на меня Марат.

Я вздыхаю.

— Понимаешь, мне мать Игоря этой Яновой мозг вынесла! У них какие-то проблемы были в прошлом. Янова у нее секретарем работала после универа, подставила ее по-крупному. А тут она к Игорю начала подкатывать. Вот Анна Станиславовна и занервничала.

— Подкатывать? — кажется, Марат удивлен. — Ничего не понимаю…

— Да нечего здесь понимать! Тревогу мать забила – застукала Игоря и Янову вместе на прогулке, и решила, что у них роман. А я… ты же сам знаешь, что у меня с головой проблемы… В общем, мы с Игорем проблему эту уладили. Он мне предложение сделал, мы даже на госуслугах дату свадьбы забронировали на конец сентября прошлой ночью. А утром начался какой-то дурдом.

Я закрываю на миг глаза. Не могу дальше продолжать. Нервничаю.

— И что началось утром? — побуждает меня продолжать рассказ Марат.

— Анна Станиславовна нагрянула к нам с Игорем домой, разбудила меня. Сказала, что Игорь снова завтракает с Яновой, а я ушами хлопаю. В общем, выдернула она меня из дома, вроде как на шопинг. И мы попали в аварию.

Я замолкаю. Дальше все, как в тумане.

— Ясно, — Марат снова хмурится.

Диана прикрывает рукой трубку.

— Да, Янова в том районе работает, — сообщает нам. — Странное совпадение.

— Диана, в нашей работе странных совпадений не бывает. Бывают только весьма подозрительные, которые надо проверять, желательно, досконально, — Марат отодвигает от себя кружку с чаем. — Ладно, сейчас Румянцева наберу. Похоже, мечту о море придется отодвинуть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 17. Игорь

Я гоню машину вперед, к больнице. Сворачиваю на большую парковку, что примыкает к центральному входу в небольшой сквер. Чувствую себя гадко.

Загоняю машину на свободное парковочное место. Осматриваюсь по сторонам.

«Где же ты, Лиза?» — спрашиваю мысленно вновь и вновь.

Прорывается звонок от отца.

— Игорь, ты где?

— Подъехал к больнице, пап. Уже на парковке.

— Жду тебя в холле у входа.

— Отлично. Лиза не появлялась?

— Нет.

Вздыхаю. Набираю номер Лизы

.

«Абонент вне зоны действия сети».

По спине прокатывается холодок. Надо поднимать на ноги всех знакомых. Если она попадет в руки к ублюдку, я этого себе не прощу.

В холле встречаюсь с отцом. У него в глазах плещется отчаяние.

— Сынок, мама в реанимации… — он пытается держаться, но я подмечаю его излишнюю бледность. — К ней не пускают.

Я хватаюсь за голову.

— Как же так? Почему они с Лизой оказались в машине? Лиза вообще никуда сегодня не должна была ехать!

Мне тоже нехорошо. У нас с матерью сложные отношения, но сейчас мне за нее страшно. А еще страшнее за Лизу.

Оглядываюсь вокруг, с надеждой на то, что Лиза где-то здесь. Может, она растерялась? Или потеряла телефон? Сидит где-нибудь поблизости и пытается собраться с мыслями?

Я прохожу немного вперед. Но кругом чужие лица. Здесь приемник, народа, хоть отбавляй.

— Игорь, что нам делать? — отец кладет руку мне на плечо. — Я не знаю, я убит… в доме всегда все держится на маме, ты же знаешь?

Я фокусирую взгляд на папе. Ему нужна поддержка, но я сейчас весьма посредственный помощник. Я сам схожу с ума. Как Лиза могла сесть в машину с мамой? Зачем? Почему бы ей не проспать до обеда, а потом начать присылать мне сообщения? Отчего вместо этого в телефоне одно и то же:

«Абонент вне зоны действия сети»

?!

— Пап, ты с врачами говорил? — выдавливаю из себя с трудом.

— Они не дают прогнозов.

— Звони Бородкину. Пусть держит руку на пульсе. Как только будет возможно, переведем маму в его медцентр. Он же всегда нам помогал!

Главврач медцентра «Калина красная» Федор Ильич Бородкин - мой крестный. Они с отцом знакомы с детства. Дружим семьями. Мама все сватала мне его дочь Юлю, но как-то не сложилось. А вот если беда нагрянет, то мы всегда на связи.

— Игорь, ну, ты что? Конечно, я ему первому позвонил! Он едет сюда. Только в городе пробки.

— Дождись его, пап. Мне надо Лизу найти. Она могла тоже пострадать в аварии. Почему ее нигде нет, не могу понять…

Я снова всматриваюсь в лица людей, которые лавируют в приемнике центральной городской больницы. Но Лизы нет.

Набираю ее номер.

«Абонент вне зоны действия сети»

.

«Твою мать…»

— цежу мысленно, закусывая кулак.

К счастью, Бородкин приезжает через десять минут.

— Сейчас все выясню, ждите здесь, — на ходу бросает он, пожимает нам с отцом руки и несется вперед, к лифтам. Деятельный мужик. В своей сфере ас.

Мы переглядываемся. Молчим. Я сверлю взглядом мобильник. Но он, похоже, не собирается радовать меня новостями.

Внезапно прорывается звонок от прокурора Сабирова. И честно говоря, от того, что мне звонит Марат, становится по-настоящему страшно.

Что, если?.. Сердце летит в пропасть, и я судорожно нажимаю на «прием».

— Привет, Марат. Что случилось? — интересуюсь напряженно.

— Игорь, добро. Как там мама?

— Плохо все. В реанимации.

— Черт… Держись там, ладно?

— Я держусь. Лиза пропала. Она ехала с мамой в машине, а теперь не берет трубку.

— Лиза у меня в кабинете. С ней почти все в порядке. Руку повредила сильно при аварии, но перелома вроде бы нет. Мы оказали ей первую помощь, сейчас чаем отпаиваем.

По всему телу прокатывается волна облегчения.

— У тебя? Я уже думал… если честно, Марат, я уже предположил самое ужасное…

— Не переживай, она цела. Телефон, правда, сел, не может принимать вызовы. Так что, как освободишься, приезжай, забери ее. Мы Лизу никуда не отпустим, будет под нашим присмотром.

— Пожалуйста, передай ей трубку! — не веря в счастье, прошу я.

— Конечно, минутку.

Я чувствую, как сильно колотится сердце. «С ней все в порядке», — убеждаю себя.

— Алло, Игорь? — звенит голос Лизы.

— Лиза, родная, ты в порядке? Скажи, что с тобой все хорошо?

— Я в порядке. Твоя мама утром приехала без предупреждения, я еще спала, когда она прибыла. Я так растерялась, что на зарядку в телефоне не посмотрела, а он почти на нуле был…

— Зачем она вообще приехала? Вы разве договаривались?

— Она хотела, чтобы мы сходили на шопинг, чтобы я выбрала вещи для работы у твоего отца. И еще она сказала, что ты завтракаешь с Яновой, а я – снова сплю. И что она займет мое место… Ты действительно с ней завтракал?

Я напряженно сглатываю. Откуда моей матери известно, с кем я завтракал? Тем более, что наша встреча с Ольгой Яновой была случайностью?

— Мы случайно столкнулись с Яновой. Ничего личного, — пытаюсь оправдываться, но выходит настолько нелепо, что я сам это чувствую.

— Значит, твоя мать не солгала, — подводит итог Лиза. Ее голос звучит, как приговор.

— Лиза, это бред какой-то! У меня изжога была, я просто хотел поесть. Все, я сейчас за тобой приеду! Умоляю, никуда не уходи, это опасно.

Обрываю звонок, чтобы не брякнуть еще что-то несуразное, касающееся Яновой, и поворачиваюсь к отцу.

— Пап, я знаю, где Лиза. Я должен ее забрать. Разберетесь с Бородкиным без меня?

Отец смотрит на меня с осуждением, но спустя пару мгновений все же кивает.

— Хорошо, поезжай за Лизой, сын. Надеюсь, она понимает, что наша вчерашняя договоренность о собеседовании теперь немного не к месту?

— Пап, не до этого сейчас. Маму бы спасти… — отмахиваюсь угрюмо.

«И Лизу», — добавляю мысленно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 18. Лиза

После чая с пирогами я отправляюсь в дамскую комнату.

Притормаживаю у раковины, делаю попытку оттереть пятна кофе с льняного сарафана, но это бесполезное занятие.

Дверь приоткрывается, и на пороге показывается Диана Ветлицкая.

— Лиза, давай начистоту, — посматривает на меня обеспокоенно. — Дело с Тагиром – дрянь. Искать его могут долго. Да и ты же понимаешь – такие, как он, от своих целей не отказываются. У него в камере нашли твою фотографию, а еще рисунки. Он рисовал тебя постоянно.

Я торопею. По коже прокатывается холодок.

— И что же… делать? — уточняю растерянно.

— Вам с Игорем хорошо бы уехать из города.

— У него мать в реанимации. Вряд ли он на такое согласится.

Она вздыхает.

— На, вот, возьми, на всякий случай, — протягивает мне металлический предмет, похожий на укороченную дубинку или фонарик.

— Что это? — не понимаю я.

— Стреляющий электрошокер. Конечно, не убьет, но в случае чего может нейтрализовать противника.

— А как он работает?

Диана забирает у меня подарок и проводит короткий инструктаж.

— Просто нажимаешь на кнопку. Он стреляет на расстояние до 5 метров. Патронами заряжен. Вот чехол, благодаря ему твое оружие похоже на складной зонтик. Никто не обратит внимание, что ты вооружена.

— Он, наверное, дорого стоит?

— Прилично, да. Как только поймаем преступника, можешь мне его вернуть.

— Спасибо, Диана, — радуюсь неожиданно теплому приему в прокуратуре. — Даже не знаю, что бы я делала, если бы не вы с Маратом?

— Да не за что, обращайся, — улыбается мне она.

Когда я захожу в кабинет к Марату, вижу там Игоря.

— Лиза!

На его лице так много эмоций, что я пугаюсь. Игорь устремляется ко мне, прижимает крепко с своей груди и целует в макушку.

— Ты не представляешь, что я ощутил, когда ты не отвечала на звонки! — шепчет сбивчиво. — Хорошо, что ты догадалась приехать сюда.

Я поднимаю на него глаза. Взгляды говорят намного больше, чем слова. Почему-то понимаю – он мне не изменял с Яновой. Все – какое-то странное недоразумение.

— Так, народ, у меня сегодня последний рабочий день, так что предлагаю вечером поужинать вместе. Как вам такой вариант? — вклинивается в наш тет-а-тет прокурор.

Игорь кивает.

— Согласен, Марат. Хочешь, приезжай к нам? Посидим, поговорим по душам. Из города я все равно уезжать не планирую. Усилим охрану квартиры и будем ждать, когда поклонник Лизы нагрянет в наше логово.

— Приеду, — коротко кивает Марат. — К восьми будет нормально?

— В самый раз. Лиз, ты как? — Игорь смотрит на меня.

— Я за, — киваю согласно. — Только готовить я сегодня пас, рука повреждена. Закажем что-нибудь.

— С меня шашлык, — тут же вызывается доставить ужин виновник маленького междусобойчика. — Так что, ждите гостей.

— Договорились. Спасибо, Марат, что Лизу придержал, — Игорь крепко жмет руку другу, и мы собираемся покинуть прокуратуру.

Марата я понимаю – Надя уже месяц в отъезде, оставаться одному в первый вечер отпуска совсем не сахар. Поэтому готова составить компанию на вечер.

— Лиза, а это не твоя сумка? — окликает меня прокурор, когда мы уже у двери.

— Ой, — я спохватываюсь. — Это сумка Анны Станиславовны.

Игорь забирает сумку матери и ведет меня к выходу.

— Игорь… с тобой все в порядке? — волнуюсь я.

— Немного помяли, но я переживу, — отмахивается он. Смотрит на меня проникновенно. — Лизонька, поехали домой? Тебе надо переодеться и отдохнуть, да и мне не помешает сменить рубашку.

Только сейчас я замечаю грязь на его белой рубашке. Да и брюки тоже выглядят не очень. Понимаю – он попал в переделку, о которой не хочет говорить.

Я с готовностью забираюсь в его машину. Все, чего мне хочется – это оказаться дома и прилечь на кровать. Стресс и поврежденная рука дают о себе знать. А вот решение Игоря ждать моего поклонника в квартире, конечно, настораживает.

— Игорь, ты уверен, что дома мы будем в безопасности? — уточняю робко.

Он ловит мой взгляд в зеркале. С нежностью кладет ладонь на мое колено.

— Зай, мою квартиру охраняет одно из самых лучших охранных агентств нашего города. Я уже им позвонил, они вышлют своих людей на место, наблюдать за квартирой. Если у подъезда появится кто-то подозрительный, мы с тобой сразу об этом узнаем.

— Ладно, — выдыхаю согласно. А сама прижимаю к груди сумку, в которой лежит подарок от помощника прокурора Ветлицкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 19. Лиза

— Сильно больно?

— Не очень. У тебя золотые руки. Почему ты не пошла учиться в медицинский?

Игорь морщится, старается показать своим видом, что ему не больно, но я знаю, что это ложь. Он сидит на кухне без рубашки, а я обрабатываю ссадины на его спине и животе перекисью. Хорошо же его отделали неведомые друзья Тагира! То, что это произошло напротив здания суда, доказывает только одно – таким, как Тагир, неведом страх перед законом.

Я вздыхаю.

— Не знаю, там сложно учиться. Меня устраивает и должность медсестры.

— Из тебя бы вышла отличная ассистентка хирурга.

Он подмигивает мне, а я улыбаюсь его комплименту. Тут же снова касаюсь ссадины, и он непроизвольно дергается. Значит, больно.

— Может, нам и вправду уехать на время? — уточняю настороженно. — То, что на тебя напали утром возле суда, это не очень хороший признак.

Игорь хмурится.

— Ты думаешь, уехать - хорошая идея? А мама?

— Твоя мама сама бы сейчас вытолкала тебя из города, если бы была в сознании. Она бы не простила тебя за то, что ты подставляешь себя из-за нее… Кажется, все.

— Может, ты и права. — Игорь вздыхает и тянется за свежей футболкой. — Давай дождемся Марата? Посоветуемся с ним?

— Давай.

Мой адвокат поднимается на второй этаж с телефоном, а я собираю со стола медицинские препараты и прячу их во второй ящик кухонного шкафа.

Убираю наши грязные вещи в корзину для белья и запираюсь в ванной на первом этаже. Включаю теплый душ. С поврежденной рукой мыться сложно. Хочу позвать Игоря, но понимаю, что это плохая идея. Он отменил сегодня две консультации, третью перенес онлайн, так что беспокоить его до восьми вечера плохая идея.

Собравшись с духом, я справляюсь сама. Прижимаю к себе левую руку, а правой держу мочалку.

После горячего душа я чувствую себя немного лучше. Закутываюсь в пушистый халат, кое-как заматываю волосы в полотенце и тут понимаю, что забыла комнатные тапочки в прихожей.

Выбираюсь из ванной комнаты босиком. Озираюсь в поисках тапочек, и взгляд цепляется за сумку Анны Станиславовны, что стоит у зеркала в прихожей.

В ней вибрирует мобильник. Я робко вытягиваю шею в сторону сумки, но прикасаться к ней не решаюсь.

— Игорь? — зову Свиридова. Все же это его мать, не моя. Но адвокат занят. Я даже знаю, где он – в рабочем кабинете. У него консультация онлайн. В такие минуты его лучше не беспокоить.

Вздохнув, иду к сумке. В конце концов, я почти невестка, могу же отключить звук на телефоне почти свекрови?

Тянусь за сумкой.

Одно неловкое движение – я едва не поскальзываюсь на кафеле мокрыми после душа ступнями. Сокрушаюсь, а в это время сумка падает на пол и из нее выпадает папка. Она не закрыта, и ее содержимое оказывается на кафеле.

Я злюсь на себя за нерасторопность. Присаживаюсь на корточки, чтобы собрать документы, и вижу фотографии.

На них та же женщина, что и на изображениях, что мне показывала Анна Станиславовна – молодая, сексуальная, с рыжими волосами. Я уже знаю Янову по фото. Это она. Где-то у здания суда, с какими-то людьми. Такое ощущение, что за этой женщиной пристально следили, а на фото – отчет о проделанной работе.

Я не хочу рыться в чужой жизни, поэтому осторожно запихиваю фото обратно. И тут мне на глаза попадаются несколько фотографий совсем другого содержания. Интимные.

Нервно сглатываю и присматриваюсь к мужчине. Неужели Игорь? Рассмотреть мужчину сложно, действие происходит в спальне.

Смотрю на следующее фото, и чувствую невероятное облегчение. Это не Игорь. Облегчение сменяется жутковатым изумлением – я узнаю мужчину. На этих фотографиях Янова не с Игорем, она с его отцом. И у них, судя по всему, не только прогулки по парку. Спальня в каком-то отеле и откровенные постельные сцены, где в главных ролях Янова и Николай Евгеньевич…

Я дрожащими руками сжимаю фото. Не хочу смотреть, но любопытство пересиливает, и я впиваюсь жадным взглядом в картинку. Определенно, это не фотошоп – внизу на фотографиях стоит дата. Фотографии датированы прошлым месяцем.

По лестнице спускается Свиридов.

— Лиза, ты меня звала? — беспокоится он. Скользит по мне взглядом. — Ты что, пошла в ванную одна? Почему не сказала? А если бы ты ушиблась?

Я поднимаю на него глаза.

— Я звала тебя, ты просто не услышал. А это…выпало из сумки твоей матери. В ней звонил телефон, я хотела, чтобы ты его выключил. Сумка упала, и вот… — объясняю сбивчиво и протягиваю ему несколько фотографий.

Игорь смотрит на фото и мрачнеет.

— Надеюсь, это фотошоп, — с горьким удивлением произносит он.

Я пожимаю плечами.

— Тогда почему внизу под фото есть даты?

Игорь молчит. Просто рассматривает фотографии.

Я развожу руками.

— Ничего не понимаю… твоя мама так отчаянно расписывала мне твои похождения с Яновой, а на фото твой отец?

Игорь складывает фото обратно в папку. Берет сумку и несет ее в столовую, где вытряхивает все содержимое на стол. Перебирает, но больше ничего особенного мы не находим.

Мобильник открыть невозможно – на нем стоит пароль.

— Отдам Свиридову, пусть расшифруют ее последние разговоры, — Игорь угрюмо прячет мобильник в карман брюк.

— Поедешь к нему прямо сейчас?

— Хочу выяснить, мама сама делала эти фото, или нанимала частного детектива? Если она кого-то наняла, должны остаться его координаты в ее мобильнике.

Я напряженно потираю плечи руками.

— Думаешь, у Яновой был роман с твоим отцом, и сегодня утром Анна Станиславовна об этом узнала?

Игорь хмурится.

— Есть один способ выяснить – спросить у отца лично, — произносит угрюмо. Я замечаю, что у него дрожат руки.

— Может, лучше сделать это завтра? Марат приедет с минуты на минуту, — предлагаю робко.

Игорь проводит по волосам рукой. Несколько мгновений смотрит мне в глаза, потом психует, швыряет папку на стол.

— Лиза, я не смогу ждать до завтра. Это мои родители, понимаешь? Мать в реанимации, и никто не знает, выживет она, или нет. Вдруг это был не несчастный случай?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я согласно киваю.

— Хорошо, тогда поезжай к отцу.

— Спасибо за понимание.

Игорь зажимает папку рукой и набирает номер отца.

— Пап, а ты сейчас где?.. В офисе? Я подъеду к тебе? У меня есть серьезный разговор. Нет, он не подождет до завтра. Будешь дома? Хорошо, я скоро подъеду.

Отключает мобильник и смотрит на меня.

— Он сейчас едет домой. Предложил встретиться там.

— Поедешь?

— Лиза, я должен! Я не смогу с этим заснуть.

В дверь настойчиво звонят.

— Это Марат, — спохватываюсь я.

— Отлично, ты будешь не одна. Через час буду с вами, обещаю.

Игорь поднимается наверх, переодеться и взять документы и ключи от машины, а я впускаю Марата Сабирова в прихожую.

— А вот и я! И горячий ужин, — вовсю улыбается прокурор. В руках у него пакет с горячим шашлыком и напитками. Он уже успел переодеться в футболку и джинсы, и теперь совсем не похож на сурового блюстителя закона.

— М-м-м, как пахнет! — с наслаждением втягиваю в себя ароматы шашлыка и пропускаю его в кухню-столовую.

Марат вертит по сторонам головой.

— А Игорь где?

Свиридов появляется в дверном проеме. Жмет крепко руку другу.

— Марат, тут всплыли некоторые подробности по одному делу. Я должен отъехать. Вы тут не скучайте. Начинайте без меня. Мне надо увидеться с отцом, — поясняет уклончиво.

Мы с Маратом переглядываемся.

— Конечно, конечно, — понимающе кивает Сабиров.

— Не скучайте, — подмигивает нам Игорь и выходит из квартиры.

— Ну, что, займемся сервировкой стола? — с готовностью предлагаю я.

Марат улыбается.

— Конечно, Лизонька, — и достает из пакета пятизвездочный коньяк.

— М—м-м, вкусняшка, — посмеиваюсь я. — В холодильнике есть лимон. Сейчас нарежу.

И вроде все, как всегда. Но почему-то мне тревожно. Размахиваюсь и рублю ножом лимон на две половинки. Что за игры вела свекровь? Ничего не понимаю… А спросить у нее нельзя. Не ответит.

Глава 20. Игорь

Я гоню машину вперед. Каюсь, нарушаю правила дорожного движения. Передо мной на панели лежит папка, в которой фотографии, к которым у меня миллиард вопросов. Начинаю вспоминать, как давно судья Янова появилась в моей жизни? Прокручиваю в голове события. Интерес ко мне она начала проявлять совсем недавно. Месяц, два от силы. Я из тех людей, кто не светит личной жизнью. Могла ли Янова выяснить всю грязь про Лизу до того, как я ей сказал, что у меня есть жена? Или вообще до того, как взялась за мою персону? Теперь мне все больше кажется, что ее интерес – хорошо спланированная акция.

Когда я подъезжаю к родительскому дому, в окнах горит свет. Значит, отец уже успел добраться сюда.

Что ж, тем лучше. Забираю из папки несколько фото, выхожу из машины. Ставлю ее на сигнализацию и прохожу через ворота с помощью электронного ключа.

Отца застаю в столовой за стаканом бренди.

Ослабив галстук и расстегнув верхние пуговицы темной рубашки, он сидит за столом, покручивая стакан в руках.

— Игорь! — оживляется, заметив меня в проходе между кухней и столовой. — Как Лиза?

Я стараюсь держать себя в руках.

— Все в порядке. Она сейчас дома с Маратом, — отвечаю спокойно.

— Хорошо.

Он поднимается из-за стола, достает из буфета второй стакан.

— Будешь?

— Нет, я за рулем, — качаю отрицательно головой.

— А я выпью. Что-то нервы сдают. Мама пока без изменений. Впала в кому, находится в реанимации. — Он открывает бутылку и освежает порцию крепкого напитка в своем стакане. — Я же без нее, как без рук, сын… не могу поверить, что ее здесь нет. Кажется, что она сейчас выйдет из спальни и скажет, что пора ужинать.

Я вдруг ощущаю прилив дикой усталости. Медленно присаживаюсь на стул напротив отца и сверлю его взглядом.

Собравшись с духом, открываю папку и выкладываю перед ним одну фотографию.

— Что это?.. — он непонимающе рассматривает фото, а потом его лицо вытягивается.

«Скажи, что это фотошоп», — прошу мысленно. Но ведь понимаю, что никакой не фотошоп. Все реально.

— Пап, у тебя с ней давно? — уточняю отстраненно. Мне все это неприятно. Если бы мать была сейчас полностью здорова, я бы махнул рукой на их разборки. В конце концов, я же понимаю, что любовь не может жить вечно. Рано или поздно она уходит, остается привычка. Папа запросто мог захотеть другую женщину.

Но мама в коме, а значит, любое действие отца сейчас предательство. Или того хуже – соучастие. До меня наконец доходит, что авария могла быть не случайной. А самое страшное – на месте мамы сейчас запросто могла оказаться Лиза.

— С Олей? — вырывается у него против воли, я и понимаю, что да. Давно.

— С Олей, да, — киваю на автомате.

Отец проводит по стильной бородке рукой. В его глазах горечь.

— Игорь, все сложно… — пытается уйти от ответа.

— Говори, как есть. Я ведь все равно узнаю, — отзываюсь на его попытку.

Он залпом выпивает свой напиток. Морщится.

— Давно. Десять лет, — признается глухо. Прикрывает на миг глаза. — Мы с Олей познакомились, когда она устроилась на работу в суд секретарем. Молодая, звонкая, горячая. У меня от нее сразу крышу снесло. Разница в возрасте ничего не значит, когда появляются сильные чувства. Ты поймешь это только, когда доживешь до моих лет, сын. Влечение вспыхивает против воли. Да, я люблю твою мать. Да, я уважаю ее. Но Оля… Оля – это другое! Совсем другое…

Его губы изгибаются в страдальческую полосу. Зажав кулак, он шумно в него выдыхает.

— Как тебе удавалось десять лет лгать матери? Она ведь… у нее интуиция всегда на высоте!

— Они с Олей вляпались в одну историю тогда. Можно было запросто притянуть за уши Янову к уголовной ответственности, но я не смог. Просто съехали, замяли дело. Искрило между нами не по-детски. А Аня… Она начала нас подозревать совсем недавно. Оля решила отвести подозрение, и активно принялась за тебя. Я сразу сказал ей, что это не самый лучший вариант. Что у тебя есть Лиза, но для Оли самым важным было усыпить бдительности Ани.

— А Тагира выпустили по ошибке тоже для усыпления бдительности моей матери? — произношу с горькой ухмылкой.

Он жмет плечами.

— Я не знаю. Если ты думаешь, что в этом замешана Оля, то ты ошибаешься.

— Мои друзья все проверят. Если эта «ошибка» - ее рук дело, мы сделаем все для того, чтобы ее сняли.

Отец морщится.

— Ладно, признавайся, откуда у тебя фотографии? — смотрит на меня прямым взглядом.

— Они лежали у мамы в сумке. Судя по всему, она наняла частного детектива. Если бы она следила за вами сама, то не стала бы возить в сумке фотографии.

— Игорь, я не хотел, чтобы мать узнала! Честное слово… Ты ведь знаешь, как я к ней отношусь.

— Пап, случилась авария. Возможно, это преступление. И я очень надеюсь, что ты не замешан. Очень, очень на это надеюсь.

— Игорь, послушай! Авария – случайность. Неужели ты думаешь, что Оля способна на убийство?

— А разве нет? Женщина, которую десять лет держат в любовницах, воруют ее самые лучшие годы, способна на многое!

— Ты не понимаешь. У нас с Олей свободные отношения. Я не раз предлагал ей стать моей женой. В этом случае я бы честно признался во всем твоей матери. Но Оля не хочет замуж. Ее все устраивает. За эти годы она могла в любой момент уйти, я никогда ее не удерживал. Любил, да! До безумия. Но не требовал невозможного.

Я пронизываю его колючим взглядом. Смотрю неотрывно, пытаясь осознать, что меня поимели. Использовали, как ширму, а в довершение всего выпустили на свободу одержимого моей Лизой маньяка!

— Прости, пап. Я этого никогда не пойму, — швыряю на стол остатки фотографий и стремительно покидаю родительский дом.

Уже в машине закусываю кулак, чтобы не заскулить. Набираю в навигаторе адрес Яновой и поворачиваю ключ в зажигании.

Машина несется вперед по вечерней дороге.

Я хочу услышать, что скажет Янова.

"Поцелуй меня на закате" - романтическая эротика и острый сюжет!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я была до безумия влюблена в Сергея Бисарова. Еще бы мне не влюбиться – высокий, статный, с обворожительным взглядом карих глаз главврач являлся идолом медицинского центра «Эксперт». Но ему оказались не нужны ни я, ни малыш, который поселился у меня под сердцем. Судьба распорядилась слишком жестоко – самолет, на котором Сергей и моя мама возвращались домой из командировки, потерпел крушение. Я осталась одна с дочкой, которую перед смертью не признал родной отец. Но спустя три года в городе появился его старший брат – известный адвокат Ян Бисаров. Что он здесь забыл и для чего ворошит прошлое?

Жмем:

Глава 21. Игорь

Я заезжаю на территорию жилкомплекса, где проживает Оля Янова.

Вся парковка занята, мест нет. Чертыхнувшись, сворачиваю к противоположной многоэтажке и кое-как паркуюсь у обочины.

Забрав из машины документы и ключи, иду к ее жилому комплексу. Набираю номер квартиры.

— Кто? — звучит напряженный женский голос.

— Свои, — отзываюсь я. — Открывай, это Игорь Свиридов.

Характерный щелчок свидетельствует о том, что меня впустят.

Я ныряю в подъезд, поднимаюсь на лифте на десятый этаж.

Оля стоит в дверном проеме, закутавшись в шелковый халатик.

— Свиридов, тебе что, дома не сидится? Жена наскучила? — ухмыляется насмешливо, окидывая меня любопытным взглядом.

— Нет, жена мне не наскучила. Впустишь? У меня есть к тебе пара вопросов, — встречаю сурово ее насмешку.

— Что ж, заходи, гостем будешь.

— Гостем вряд ли, — цежу сухо и прохожу в холл.

У Оли дома уютно. Сразу видно, что здесь живет молодая женщина. Картины на стенах, пушистый розовый коврик в гостиной. Кухня в светлых тонах. Дверь в гостиную приоткрыта, и я замечаю две дорожных сумки. Оля собралась в отпуск?

Она указывает мне на кухонный стол.

— Садись. Чай будешь?

— Нет, спасибо. А ты уезжаешь?

— У меня небольшой отпуск. Что у тебя за вопросы? Не тяни.

Я кладу на стол фотографию.

Оля оборачивается. Несколько мгновений смотрит на фото. Потом садится рядом.

— О-о-о, как все запущено, — протягивает сконфужено. — И кто автор этого прелестного творения?

Я смотрю на нее.

— Какая теперь разница, кто автор? Лучше скажи, зачем тебе эти игры? Я, отец?

Она шумно вздыхает.

— А ты думаешь, легко жить много лет под прикрытием? Бояться озвучить правду об отношениях, потому что ты – любовница? В том месте, где я работаю, не принято иметь отношения с женатыми адвокатами. Удар по репутации неизбежен.

— Зачем ты вообще с ним связалась?

— Любовь зла, Игорек. Полюбишь и… сам знаешь, кого. А твой отец хоть и козел, но все еще привлекательный мужчина. У него опыт, связи. Без него я бы не стала судьей.

— А Тагира, почему выпустили?

Ольга тушуется.

— Ты откуда знаешь?

— Рубашку снять? Показать от него привет?

Она отворачивается.

— Не стоит.

— Оль, если это твоих рук дело, ты со своего места полетишь, клянусь!

Она печально ухмыляется. Достает из пачки сигарету, прикуривает.

— Ты думаешь, ты первый, кто мне угрожает? Мать твоя преуспела. Хорошо, что она больше не сможет разводить бурную деятельность.

— Причем здесь моя мать? Ты ведь могла стать женой отца!

С ее губ слетает горький смешок.

— Это он тебе сказал, да?

— Да. Он сказал, что предлагал тебе стать его женой, но ты настаивала на свободных отношениях.

— Он тебе солгал! Тогда, десять лет назад, я оступилась. Мне грозил реальный срок. Твой отец все провернул так, что виноватой оказалась твоя мать. Меня же он привязал к себе крепким узлом. Моя карьера рухнет, если он обнародует настоящие факты. Вот и вся любовь, Игорек. Не будь наивным. Твоему отцу удобно. У него есть молодая любовница, есть статус, есть жена. А у меня – только работа в суде. И то, благодаря его покровительству. Но знаешь, я устала от благодетелей в своей жизни!

Мои губы искривляются в презрительной усмешке.

— Отец подставил мать, чтобы получить доступ к твоему телу? В жизни не поверю! Я помню тот случай. Я только закончил институт, начал практику. Мама поседела тогда! Отец бы ни за что с ней так не поступил. Он всеми силами пытался ее вытянуть.

Оля нервно курит. Смотрит на меня насмешливо.

— Нет. Он всеми силами пытался ее утопить. О, как часто он мне рассказывал о тот, как ее ненавидит! За десять лет я наслушалась этого сполна.

Смех сменяется всхлипом.

— Как же я ненавижу всю вашу семейку! Тошнит от вас... Что ты смотришь на меня, Свиридов? Иди уже к своей избраннице! — она взмахивает рукой. — Вон! Убирайся…

Ее плечи сотрясаются от рыданий.

Я поднимаюсь со своего места. Хватаю ее за руку и притягиваю к себе.

— Ты уезжаешь с отцом?

Оля вырывается.

— Это не твое дело. Понял? Уходи.

Я криво ухмыляюсь. На том, чтобы остаться, не настаиваю. Просто стремительно покидаю квартиру и оказываюсь на улице.

Перебегаю дорогу и уже возле своей машины поднимаю голову. В окнах квартиры Яновой горит свет. Она стоит у окна. Ждет, когда я уеду? Возможно.

Но если моя мать пострадала по чьей-то прихоти, я не могу позволить этим людям просто так уехать в отпуск.

Сажусь в машину и набираю номер Румянцева.

— Глеб, слушай. Тут судья Янова собралась в отпуск. У нее, оказывается, любовная связь с моим отцом длится не первый год. Можем мы как-то ее задержать? Под подписку о невыезде, например?

— Просто так не можем, Игорь. Она же судья! Чтобы задержать судью, должны быть веские основания.

— Черт.

— Кстати, что касается аварии, в которую попала твоя мать, то водителя машины, которая нарушила правила, уже нашли и допросили. Ему двадцать один, и он просто не знает элементарных правил дорожного движения. У него даже прав нет! Он в тачку сел на спор с друзьями.

— То есть, авария – случайность?

— На девяносто девять процентов, да.

Я шумно выдыхаю.

— Ладно. Извини, что напрягаю. У меня просто был тяжелый день. Мать в реанимации, а у отца, оказывается, уже десять лет есть любовница.

— Отдохни, Свиридов. А еще лучше, завтра же увози Лизу куда-нибудь подальше отсюда. И так, чтобы никто не знал, где вы есть. Марата с собой возьми, у него отпуск.

— Я не могу. Мама в реанимации. Кто с ней останется, если я уеду?

— Да уж, — Глеб тяжело вздыхает. — Мне жаль, что так вышло с твоей матерью. Дороги – это вечный риск, сам понимаешь. Никогда не ждешь подвоха, а он случается в самый неожиданный момент.

— Ладно, чего уж там. Бывай, спасибо тебе за поддержку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я отключаю мобильник. Поворачиваю ключ в зажигании, и мне в голову упирается холодный ствол пистолета.

— А теперь поехали за Лизой, — произносит незнакомый мужской голос.

*Важно! Раздаем хорошее настроение! Огненная ромкомедя "ВО ВЛАСТИ БОССА"

Он красив и богат, а я – нищая девчонка с окраин.

Мы вращаемся в разных кругах и никогда не должны были встретиться, но однажды он принял решение снести наш рынок, чтобы построить на его месте торговый центр, и я встретилась на его пути.

— Ты мне идеально подходишь, — обжег шею его шепот.

Я сбежала. И теперь он ищет меня по всей округе...

в книге есть: юмор, властный босс, невинная героиня, очень откровенно

Жмем:

Глава 22. Игорь

Я напряженно сглатываю. Поднимаю глаза и ловлю в зеркале заднего вида огромного амбала в черной маске. Он в объемной толстовке, капюшон наброшен на голову. Хочешь, не хочешь – а лица не рассмотреть.

— Вперед, адвокат. Или желаешь, чтобы я прострелил твою башку?

Я снимаю машину с ручника, и она медленно трогается с места.

— Может, договоримся? — спрашиваю осторожно.

— Не договоримся. Я заберу у тебя Лизу и уеду. Я ждал слишком долго, чтобы договариваться. Сначала был Дамир, потом тюрьма. Теперь ты предлагаешь договоренности. Давай, поезжай, если хочешь жить.

Мы едем по проспекту. Уже довольно темно, в августе быстро темнеет.

Я нервничаю. Не могу поверить, что я везу Тагира в своей машине.

Я даже не могу позвонить Румянцеву, потому что к моему затылку приставлен пистолет!

Вот и подъезд. Наверху в квартире сейчас Марат и Лиза.

— Выходи из машины, — приказывает мне Тагир. — Идешь спокойно мимо вневедомственной охраны и просто киваешь им, что все в порядке. Сечешь?

Я прикрываю на миг глаза. Я не знаю, что делать. Честное слово…

Привести в дом вооруженного маньяка? Что может быть хуже?

Но Тагир уверенно взводит курок, и мне ничего не остается, кроме как выйти из машины.

Он снимает маску и выбирается за мной следом. Пистолет прячет в объемном кармане толстовки. Он в капюшоне, вокруг темно. Свет фонарей не особо освещает двор.

У подъезда стоит машина вневедомственной охраны. Там двое сотрудников службы безопасности. Они внимательно смотрят на меня. Тот, что за рулем, выбирается из машины.

— Игорь Николаевич, все в порядке? — он с подозрением посматривает на моего спутника.

Я чувствую, как дуло пистолета проступает сквозь ткань толстовки и упирается мне в правый бок.

— Да, это мой клиент. У нас с ним состоится приватная беседа у меня дома, — произношу натянуто.

— Отлично. Хорошего вам вечера.

Он отдает нам честь и пропускает. Пропускает, мать его!

У меня жуткий стресс. На миг мне кажется, что я не выдержу и разрыдаюсь прямо перед дверью подъезда.

«Марат, пожалуйста, будь на стреме», — мысленно умоляю друга. Но у Марата первый день отпуска! Он же шашлык и коньяк привез. Уверен, они с Лизой уже успели выпить за его отпуск.

Я дрожащими пальцами жму на кнопки, и дверь подъезда открывается.

— Всем лечь на пол! Руки за голову! — громкий крик оглушает. Слышатся выстрелы. Тагир грузно падает на пол, и я вижу вооруженных оперативников из отдела Румянцева.

— Лежать, урод, мордой в пол, и чтоб не рыпался мне! — грозно рычит Румянцев. Усаживается сверху на распластавшегося на полу преступника и ловко надевает на него наручники.

Грохот, шум. Парни выводят Тагира на улицу.

Я прислоняюсь спиной к прохладной стене и закрываю глаза. Все плывет.

— Игорь, ты как? — бас Румянцева я слышу, будто сквозь вату.

— Да нормально я! — отмахиваюсь от его сердобольных похлопываний по плечу. — Как вы здесь… как вообще догадались засаду устроить?

Румянцев криво ухмыляется. Разводит огромными ручищами.

— Так ты ж уезжать отказался! Вот мы с Маратом и сговорились, что установим слежку на живца, так сказать. Марата для подстраховки к тебе домой отправили отпуск отмечать. Кто ж знал, что ты сорвешься к отцу посреди вечера?

— Так вы за мной следили?

— Еще как следили. А судья Янова в отставку еще вчера подала, сразу после того, как произошла ошибка с Тагиром. Но это ее вряд ли спасет от ареста. Так что отпуск по системе «все включено» ее ждет только у нас в КПЗ.

— Спасибо тебе, Глеб, — я пожимаю другу руку.

— Не за что. Идем скорее наверх, я жрать хочу, не могу. Отметим отпуск Марата теплой дружной компанией, — подталкивает меня к лифту Румянцев.

А я хочу только одного – поскорее прижать к себе Лизу.

Вот и моя квартира.

Лиза открывает дверь.

— Игорь!.. — она всхлипывает, виснет у меня на шее. Морщусь – больно, черт…

— Т-с-с, все хорошо, — приговариваю, осторожно отстраняясь.

— Марат, когда мне сказал, что они с Глебом решили засаду устроить, я чуть с ума не сошла…

Я не отвечаю. Просто снова притягиваю ее к себе, теперь уже с осторожностью, и усыпаю поцелуями ее лицо.

— Все закончилось, да? Все хорошо? — заглядывает она мне в глаза.

— У нас с тобой – да, — шепчу ей в губы.

— Эй, народ, кому коньяк? — слышится бас Глеба из кухни-столовой. — Прокурор сегодня угощает!

— Еще как угощаю! — подтверждает Марат.

Мы улыбаемся, переглядываемся.

— Люблю тебя, — шепчу тихонько признание.

Лиза на миг касается пальцами моей щетины.

— И я тебя, Игорек.

— Я сейчас обижусь, Свиридов! Честное слово, — негодует Румянцев.

Я усмехаюсь. Беру Лизу за руку и веду ее за собой в столовую.

«Мы вывезли!» — ликую мысленно. Мы втроем – я, Глеб и Марат – в очередной раз справились. Это стоит отметить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 23. Игорь

Время летит незаметно. В нашу жизнь прокрадывается осень. Мы отзываем заявление из Загса, потому что маме не становится лучше. Мы оба приходим к этому решению, потому что невозможно чувствовать себя полноценно счастливыми в день бракосочетания, если с близким человеком произошло несчастье. Но с началом октября что-то неуловимо меняется. Лиза отчего-то напряжена. Смотрит на меня то ли с упреком, то ли с надеждой… А потом уходит в другую комнату.

По утрам она теперь встает вместе со мной. К тому времени, как я появляюсь в столовой, она успевает дожарить яичницу с помидорами. А еще, мне кажется, она немного округлилась.

— Лиз, у тебя все хорошо? — наконец решаюсь поинтересоваться.

Моя любимая женщина удивленно вскидывает брови.

— А что?

— Ты никогда раньше не вставала рано, а теперь завтраки готовишь.

Она грустнеет.

— Понимаешь, в тот день, когда мы попали в аварию, твоя мама сказала, что голодный муж – чужой муж. И я решила, что она права. Да и не спится мне почему-то по утрам, как раньше. Шесть часов – и я глаза открываю без всяких будильников. Не понимаю, что со мной не так? Наверное, стресс так повлиял на организм.

Я подавляю вздох. Мама до сих пор не пришла в сознание. А с отцом я общаться больше не хочу. Не могу простить не измену, нет. Я не могу простить ему то, что он десять лет назад утопил мать, называя это помощью. Ведь мама не была виновата в том, что допустила ее секретарь Янова!

А папа… он все решил по-своему. С выгодой для себя.

Как ни крути, а нам придется разъехаться. Мой помощник уже ищет другой офис.

Мамин мобильник успели расшифровать. Она наняла частного детектива, чтобы следить за Яновой. Хотела, чтобы тот доложил ей, если меня соблазнят.

Все оказалось намного банальнее, чем мама могла предположить.

В то утро она получила фотографии, подтверждающие измену отца.

Мама нервничала, приехала за Лизой, а потом… авария.

Глупая случайность, которой никто не ожидал.

…Лиза делает нам кофе и достает из буфета тарелки. Ставит передо мной чашку.

— О чем ты задумался? — встревоженно интересуется у меня.

Я вздыхаю.

— О маме.

— Хочешь, я сегодня съезжу к ней в больницу? — предлагает Лиза. — У меня все равно день свободен, а у тебя загружен под завязку.

Я внимательно смотрю на нее.

— Спасибо, — произношу с благодарностью. Ловлю ее руку и подношу к своим губам.

Лиза улыбается. Стреляет в меня выразительным взглядом.

— А сколько времени у адвоката до выхода? — она медленно распахивает халат.

Я ощущаю, как в брюках становится тесно.

— Не очень много, но нам с тобой хватит, — выдыхаю хрипло и поднимаюсь из-за стола.

Лиза убирает чашки обратно в рабочую зону, а я ослабляю галстук и заключаю ее в объятия сзади. Она поворачивается ко мне лицом. Я обнимаю ее за талию и распускаю пояс на моем махровом халате, который она так любит надевать по утрам.

— У тебя красивое тело, ты это знаешь? — шепчу ей в губы, оголяя ее плечи.

Не дождавшись ответа, сбрасываю халат на пол и начинаю сминать нежную грудь. Она стала больше, однозначно. На размер, точно.

Лиза морщится.

— Будь, пожалуйста, помягче, — шепчет требовательно.

Я ослабляю напор. Мои губы скользят по ее нежной шее. Язык дерзко дразнит, а ладони призывно поглаживают живот. Все ниже, ниже… Лиза не успевает выдохнуть, как оказывается подсаженной на край стола. Я втираюсь у нее между ног и оглаживаю ее бедра, позволяя ощутить низом живота мою восставшую плоть.

С ее губ срывается тихий стон. Она несколько мгновений смотрит в мои глаза, потом расслабленно подается навстречу. Я запускаю пальцы в ее светлые волосы и притягиваю к себе.

— Хочу тебя, не могу, — шепчу хрипловато ей в губы. Укладываю ее спиной на стол и властным движением развожу ее колени. Оглаживаю внутреннюю сторону ее бедре, скольжу по самым горячим местам, и с ее губ срывается новый стон.

Мои бесстыдные ласки делают свое дело – Лиза пылает от желания. Она впивается пальцами в столешницу отдается во власть нашей страсти. Я не заставляю себя ждать – врываюсь в нее и насаживаю на себя.

Рваные рывки заставляют ее забыться. Она вскрикивает от наслаждения. Я ощущаю, как ее промежность сводит горячими спазмами. Она обхватывает коленями мои бедра. Несколько рывков, пара из них в унисон, и я с хриплым стоном обрушиваюсь на нее тяжестью своего тела.

Лиза лежит на спине, обессиленная и растрепанная, но ее глаза горят порочным огнем.

— Если я забеременею, тебе придется на мне жениться, — приподнявшись на локте, она прожигает меня острым взглядом.

Я хмурюсь. Заправляю рубашку в брюки.

— Лиз, мы обязательно распишемся, — обещаю уклончиво. — Вот только мама придется в себя, и сразу же отправимся в Загс, обещаю. А пока присмотри платье, ладно?

Лиза соскальзывает со стола и поднимает с пола мой халат.

— Посмотрю что-нибудь скромное на маркет-плейсах, — обещает уклончиво.

Я хмурюсь.

— Может, выберешь что-нибудь подороже, чем скромное платье с маркет-плейса?

Лиза запахивает халат.

— Мне неловко, Игорь. Мама твоя в больнице, вы с отцом разошлись в разные стороны, а я буду платье себе подбирать. Не могу! — разводит руками, а потом слишком громко хлопает дверью ванной комнаты.

Я медленно расставляю тарелки и достаю столовые приборы.

Честно говоря, иногда я ее не понимаю. Вроде же договорились, что свадьбу пока отложим. Лиза была за. Горячо меня поддерживала, а сейчас… иногда нет, нет, да мелькнет, проскользнет в ее словах упрек.

Меня расстраивает, что мы не можем сейчас сыграть свадьбу. Я хочу, чтобы у Лизы было красивое платье. Хочу, чтобы она светилась от счастья. Дурацкие обстоятельства! Иногда я не знаю, на кого больше злюсь – на маму, или на себя за то, что прошу отсрочку.

«Может, просто пойти и расписаться без всяких нарядов и пышных празднеств? Позовем Глеба с женой, Марата с Надей? Тихо посидим по-семейному. И Лиза наконец успокоится…» — размышляю угрюмо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вспоминаю, что мама хотела для нас с Лизой пышную свадьбу, и отгоняю мысли о тихой росписи. Может, если подождать еще немного, мама очнется?

«А с другой стороны, так ведь можно прождать годы? А я обещал Лизе, что мы поженимся», — корю себя. Нет, все же, я иногда себя ненавижу за глупую нерешительность в семейных вопросах.

…В офисе все, как обычно. Мы упорно ищем другое помещение, но сентябрь – горячая пора для всяких начинаний. Помещения разобрали еще в начале августа, а то, что осталось – или дорого за аренду, или совсем не подходит под наши запросы.

В перерыв между консультациями я выхожу в холл, взять кофе в автомате. И сталкиваюсь с отцом.

— Привет, Игорь, — он сдержанно кивает.

Я киваю в ответ и отвожу взгляд.

Мы не общались с тех пор, как я нагрянул ночью с фотографиями. Две недели играем в прятки, но сегодня никуда друг от друга не деться – вместо судебных заседаний у нас консультации в офисе.

— Я слышал, вы ищете другое помещение? — он посматривает на меня.

— Да. Но пока безрезультатно, — ухожу от ответа.

— Как мама? Я вчера был у нее, все без изменений.

— Зачем? — перебиваю его колко. — Зачем ты к ней ходишь?

— Она моя жена, Игорь. Ничего не изменилось. Да, у меня есть другая женщина, но по факту законный брак у меня с твоей матерью.

— Если ты снова предашь маму и начнешь помогать Яновой, ты мне больше не отец, ясно? — цежу холодно сквозь зубы.

Отец закатывает глаза.

— Игорь! Ну, что ты, как маленький? Честное слово, сын. Есть мама, есть Оля. Я чувствую себя ответственным за обеих. Олю я не оставлю без помощи.

— Тогда не смей больше ходить к матери, ясно тебе?

— Нет, не ясно. Мама тоже нуждается в заботе.

— Не в твоей!

— Не будем спорить. Я только хотел сказать, что вы можете не искать новый офис. Съеду я. Старый офис снова свободен, и моя команда вернется туда.

— Спасибо за благодетельство, но мы и сами справимся. Не хочу чувствовать себя обязанным, как твоя любовница.

У отца во взгляде мелькает сталь.

— Прекрати нести ерунду. У нас с тобой не получится сотрудничать, если ты будешь воспринимать все события моей личной жизни, как капризная девчонка.

Я фыркаю. Забираю кофе и громко хлопаю дверью.

Нам надо переезжать в другой офис. А еще лучше в другой город. Надеюсь, мама поправится и подаст на развод.

Глава 24. Лиза

Тихо толкаю дверь в свою старую спальню. Здесь сохранилось несколько пустых холстов и краски. Не знаю, почему мне так тревожно в последние дни. Чувствую себя какой-то усталой и несчастной. Меня больше не мучают кошмары, но рука сама собой тянется к краскам.

Провожу на холсте серую линию, за ней следующую. Рисую силуэт мужчины на фоне проливного дождя. Это Игорь. Он стоит ко мне спиной и неуловимо ускользает. Расплывается. Потоки воды размывают образ.

Смотрю на силуэт и губы непроизвольно искривляются в горькой улыбке. Прикрываю рот ладонью. Всхлипываю. Кисть падает на пол.

День, когда мы с Игорем должны были пожениться, прошел две недели назад. Мы поговорили и решили отложить регистрацию. И вроде все правильно – его мать до сих пор не пришла в сознание, с отцом они на ножах. Но почему-то в тот день, когда это произошло, мое сердце разлетелось на тысячу осколков. Я осознала это не сразу. Потом, ночью, в день предполагаемой свадьбы я заперлась в ванной и разрыдалась.

У меня уже была задержка. Я знала, что жду ребенка. Я не сказала Игорю. Понимала – он будет метаться, нервничать. Я не хочу такую семейную жизнь.

Сегодня я вызвалась пойти к матери Игоря, потому что у меня назначена первая консультация у гинеколога. Анна Станиславовна в коме, так что шпионить за мной больше некому. Никто не доложит Игорю, что я беременна, раньше, чем я сама.

Посматриваю на часы. Почти полдень. Пора ехать. Заканчиваю образ мужчины на холсте и оставляю сохнуть. Плотно прикрываю дверь спальни и иду на кухню. Делаю себе чай с мятой, потихоньку успокаиваюсь.

Привожу себя в порядок, переодеваюсь. Забираю ключи от вишневой «ауди» и отправляюсь на подземную стоянку.

Внизу зябко. Я кутаюсь в длинное шерстяное пальто и сажусь за руль. Завожу мотор и медленно выезжаю на улицу.

Октябрь уже вступил в свои права. Погода в этом году решила нас порадовать. Пейзажи вокруг – закачаешься. Деревья окрасились в разные цвета и стоят, застыв, на фоне синего неба и яркого солнца. Золотые и красные листья уже начинают сыпаться на тротуары и нежную, зеленую траву. Воздух стал неуловимо прохладным и прозрачным. Летит паутина.

«Красивая бы получилась свадьба», — подтачивает изнутри горечь, и я приказываю себе не думать о свадьбе.

…В кабинете у гинеколога чисто и прохладно.

Врач любезна и дотошна. Спрашивает обо всем – о последних месячных, о том, делала ли я тест. Предлагает осмотр, и я соглашаюсь.

— Срок беременности примерно 8-10 недель, — произносит уверенно она. — Сейчас сходим на узи, если все в порядке, поставлю вас на учет.

На узи очереди нет. Меня быстро укладывают на кушетку и проводят осмотр.

— Срок девять недель, — уточняет специалист. — Плод один. Поздравляю, у вас будет малыш.

Я волнуюсь. Даже слезы на глаза наворачиваются.

— Он же… в порядке? — уточняю осторожно.

— Все в полном порядке. Но с этого дня никаких нагрузок и эмоциональных стрессов. Пропишу вам витамины для первого триместра и поставлю на учет, — успокаивает меня гинеколог.

— Да, конечно. Спасибо, — я невольно улыбаюсь. С нежностью касаюсь ладонями живота. Одно дело – догадываться, что у тебя будет ребенок, а совсем другое – получить доказательство.

Мне вручают первую фотографию моего малыша. Маленькая серая точка на темном фоне, не более, но я бережно складываю картинку в папку, которая будет со мной все девять месяцев до самого рождения ребенка.

Уложив результаты обследования в сумку, я еду проведать Анну Станиславовну, как и обещала Игорю.

В голове полный хаос. Как сказать ему, что у нас будет ребенок?

А он, будто чувствует. Звонит, едва я касаюсь руля.

Я откладываю сумку на свободное сиденье и дрожащей рукой сжимаю мобильник.

— Привет, Лиз, — слышу голос отца своего ребенка.

— Привет.

— Ты еще не у мамы?

— Сижу в машине возле больницы. Сейчас пойду к ней.

— Лиз…я тут подумал, давай поженимся, а? Черт с ними, с нашими невзгодами. Распишемся в узком кругу, позовем Марата с Надей, Глеба с Ксюшей?

Что-то ёкает внутри.

Хочу сказать ему про ребенка и не могу. Страшно до одури. Сглатываю ком в горле. Чувствую, как на глаза наворачиваются слезы.

— А как же твоя мама? — уточняю осторожно.

— Мама? Ну, очнется, мы ей фотографии с регистрации покажем. Кто не успел, тот не успел.

Я слышу, как он улыбается и тихонько смеюсь. И сразу на сердце становится легко.

— Хорошо, я согласна. Обсудим это вечером?

— Обсудим. Позвони, как выйдешь от мамы, ладно?

— Позвоню.

Я жму отбой. Горло сжимает спазм. Кажется, я сейчас расплачусь. Обмахиваюсь папкой. Всхлипываю. «Это все гормоны», — убеждаю себя.

роман "Не отпусти нас"

жмем:

— Смотри, куда едешь! У меня дети на заднем сиденье! — открыв окошко, зло выкрикнула она.

Взгляд полыхнул яростью по водителю и его пассажиру с мужественным профилем, а в следующий миг сердце гулко ухнуло и полетело куда-то вниз. Зеленые глаза пассажира, такие знакомые и до боли родные, пронзили ее насквозь, лишив способности дышать.

— Мамочка, мы побежали!

— Мамочка, пока! Заберешь нас?

Надя машинально кивнула. Она узнала пассажира черного внедорожника, и перед глазами поплыл туман.

#властный герой

#криминал

#встреча через время

#маленькие дочки

#ХЭ

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 25. Лиза

Несколько мгновений смотрю на экран. Решаюсь. Набираю смс.

«Я жду ребенка» — летит сообщение Игорю.

Вижу, что он его прочел. Вижу, что пытается что-то писать в ответ. Потом стирает. Снова пишет. Стирает и выходит из нашей переписки.

Я сижу, откинувшись на сиденье и растираю по щекам слезы.

Почему я плачу? Как остановить этот поток слез?

Телефон вибрирует отчаянным вызовом от Свиридова.

Отвечаю мгновенно.

— Лиза… правда, что ли? — слышу его растерянный голос.

—Правда… я на приеме у гинеколога была. Только от него. Срок девять недель. В конце весны нас будет трое.

— Черт… неожиданно. А почему ты мне не сказала, что идешь на прием? Я бы вырвался.

Я чувствую, как дрожат губы.

— Прости. Я просто хотела убедиться, что мне не показалось.

— Ты плачешь, что ли? Не плачь, пожалуйста. Я люблю тебя. Я хочу нашего ребенка! Очень хочу…

— Я тоже хочу… давно хочу.

— Так, все. Успокаивайся, умоляю. Я сейчас попробую перенести свою консультацию и приеду к тебе в больницу. Дождись меня, ладно?

— Угу, — киваю отчаянно. Чувствую себя полной дурой от того, что моя нервная система дала сбой.

…Я иду по просторному холлу больницы. Анна Станиславовна находится в отделении интенсивной терапии, где ей обеспечивают полный уход. Если состояние стабилизируется, ее переведут в отделение неврологии и назначат восстановительное лечение.

Сегодня все без изменений. Но мне необходимо с кем-то поговорить, поэтому я выбираю свою почти свекровь. Она все равно не подает никаких признаков улучшения состояния, а мне нужно выговориться. Так что, хуже никому не будет. Все равно, что говорить со стеной, только есть иллюзия, что беседуешь с человеком.

Я захожу в палату интенсивной терапии. Здесь повсюду датчики и мониторы. Пахнет лекарствами.

Присаживаюсь на место для посетителей.

Всматриваюсь в бледное изможденное лицо свекрови.

— Добрый день, Анна Станиславовна, — произношу приветствие. Она не реагирует.

— Вы снова без изменений, да?

Вздыхаю. Она всегда без изменений, но сегодня меня это злит.

«Могли бы уже и очнуться», — так и вертится на языке, но я себя одергиваю. Нельзя такое говорить человеку, который оказался в беспомощном состоянии.

— Я должна вам кое-что сказать, — начинаю уже спокойнее. — Вам первой, потому что сейчас от вашего состояния зависит наше с Игорем будущее. Мы отозвали свою регистрацию. А час назад Игорь предложил все же пожениться. А я не могу не согласиться! Я ребенка жду, понимаете? Вот…

Лезу в сумку, достаю из папки фото узи.

— Девять недель уже… Вот, смотрите. Это малыш.

Машу картинкой у нее перед лицом, а потом горько усмехаюсь самой себе.

– Зачем я вам это показываю? У вас ведь глаза закрыты… Даже не знаю, что на меня нашло. Простите…

Прячу фотографию ребенка обратно в папку. Молчу некоторое время. Вздыхаю.

— Пока вы здесь лежите, полноценного счастья в день свадьбы у нас не получится. Но ждать мы не можем. Чем дольше будем тянуть, тем меньше времени у нас с Игорем остается до рождения ребенка. Сейчас, когда он у меня внутри, я чувствую себя ужасно уязвимой. Мне хочется, чтобы у меня в паспорте стояла печать о браке, а когда ребенок родится, чтобы он автоматически получил отчество и фамилию своего отца.

Глаза застилают слезы. Не знаю, почему я так реагирую на свою исповедь. Как же глупо притащиться сюда и рассказывать человеку, который находится в коме, про свои эмоциональные проблемы!

Смахиваю слезы с щек.

— Ладно, вы все равно меня не слышите, так что я лучше пойду. Всего хорошего.

Поднимаюсь. Складываю папку обратно в сумку.

Монитор, на котором отражается сердцебиение, внезапно оживает. Пульс лежащей в специально оборудованной кровати свекрови учащается, и я пугаюсь. Отшатываюсь от кровати, напряженно сглатываю.

Пальцы ее правой руки судорожно сжимают датчик. В палату врывается медсестра, которой платят очень много денег за наблюдение за этой важной пациенткой.

Она оттесняет меня в дальний угол палаты, и начинает проверять все реакции Анны Станиславовны. Хватается за мобильник, набирает ее лечащего врача и возбужденно кричит в трубку, что у пациентки появились реакции.

Меня трясет. Я пячусь назад, к двери.

— Лиза, постой… не уходи, — слышу слабый голос свекрови и всхлипываю уже по-настоящему.

Медсестра выталкивает меня в холл, а в палату бегут те самые светила медицины, которым каждые сутки Игорь платит приличную сумму за содержание матери.

Я стою у окна и реву. Просто не могу успокоиться. Нащупываю в сумке телефон, набираю Игоря.

— Игорь, привет. Твоя мама в себя пришла… кажется, она меня даже узнала, — объясняю сбивчиво. — Уже едешь?.. Хорошо, я жду.

Отключаю мобильник, растерянно осматриваюсь по сторонам. Нащупываю в сумке пачку бумажных салфеток, тщательно оттираю слезы с щек. Смотрю в зеркальце, не осталось ли следов от туши. Следов не осталось, их смыл бесконечный поток слез, который я не могу остановить с утра.

Из палаты выходит лечащий врач.

— Вы Лиза? — мягко уточняет он.

Я напряженно киваю.

— Ваша свекровь пришла в сознание. Она очень хочет вас видеть, просила, чтобы вы не уходили.

Прижав к груди сумку, я стыдливо прячу взгляд. Мне стыдно за то, что я ей наговорила и хочется убежать, но уйти я не могу. Поэтому переборов смятение, захожу в палату.

О, как мне неловко за свой порыв. Зачем я только ей сказала?

Первое, что я замечаю - Анна Станиславовна открыла глаза.

— Лиза… — хрипит она. — Свадьба… Платье должно быть… Игорь х-хочет р-реб-бенка, я з-знаю… Ты с-своими истериками с-с-с того света достанешь, ч-честное слово…

Я жмусь неуверенно у спинки кровати и прикрываю рот ладонью, чтобы снова не разреветься.

— П-подойди… — она едва заметно шевелит правой рукой.

Я подхожу. Выдыхаю уже спокойнее, сажусь на место для посетителя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тру отчаянно салфеткой кожу под глазами.

— Я тут т-такого н-наслушалась… — шепчет Анна Станиславовна. — Отец Игоря приходил, душу мне изливал. И-и-идиот… Д-думал, я не слышу его… А я уже неделю, как слышу все. П-подонок. З-завтра же приглашу адвоката, чтобы подать на развод.

Я улыбаюсь сквозь слезы. Накрываю ее руку своей рукой.

— Как же я рада, что вы очнулись.

Она закатывает глаза.

— С тобой п-попробуй по-другому…

Дверь приоткрывается, и я вижу Игоря. Он в черном костюме, серый галстук туго стягивает воротник белой рубашки. Одним словом, адвокат.

— Мама… — срывается с его губ. Он стремительно подходит к кровати, сжимает руку матери своей рукой. —Мамочка…

Целует ее в макушку. Хочет обнять, но боится навредить.

— С-сынок… хорошо, что т-ты приш-шел… — шепчет она. Волнуется.

Я не хочу им мешать. Отхожу к окну, смотрю на золотые листья, которые медленно осыпаются с выстроенных в ряд кленов и тополей на дорожки.

Чувствую, как Игорь подходит ко мне сзади.

— Лиза, — зовет тихо. Я улыбаюсь. Поворачиваюсь к нему, и он осторожно прижимает меня к своей груди.

— Я так рад, Лиза… ты не представляешь, как я рад, — шепчет тихо он. Мягко касается губами моих губ. Смотрит пронзительно, с нежностью.

Я касаюсь ладонью его щеки.

— Я тоже рада.

— Не будем тянуть с регистрацией? — не сводит с меня взгляда он.

Качаю головой.

— Не будем.

— Не ж-ж-дите м-ме-ня, — слышим слабый голос Анны Станиславовны. — Рас-спишитесь с-скорее. Пусть м-малыш обретет семью.

— Так и сделаем, мам, — уверенно кивает Игорь. Крепко берет меня за руку, подводит к ней. — Если ты даешь нам свое благословение, мы сделаем это в ближайшие выходные, без всяких пышных торжеств.

— Д-даю… к-к-конечно, д-даю… — она пытается улыбаться, но мышцы лица еще плохо слушаются. — Игорь, ты… найди м-не х-хорошего ад-двоката…

Он мрачнеет.

— Мам… может, позже? Когда тебя выпишут?

Анна Станиславовна отрицательно качает головой.

— Н-нет… ч-чем с-скорее разведусь, тем с-скорее поправлюсь… н-ненавижу т-твоего отца… п-предатель…

Я отвожу взгляд. Вспоминаю ее слова о том, что муж спас ее тогда, когда Янова подставила. Какое горе узнать через десять лет, что на самом деле он тебя не спасал, а топил. И здесь я полностью солидарна с Анной Станиславовной – ее муж предатель. Хорошо, что я не успела устроиться к нему на работу. Анна Станиславовна сильная женщина. Я уверена, она сможет снова встать на ноги.

В палату заходит медсестра.

— Игорь Николаевич, вашей маме нужен покой. Я вынуждена попросить вас покинуть палату, — мягко просит она.

— Да, да, конечно. Мам, поправляйся. — Игорь торопливо целует мать в щеку.

— Идите. Вам с Лизой есть, чем з-заняться, — кивает Анна Станиславовна и закрывает глаза. Видно, что она устала.

Мы покидаем палату. Идем по холлу больницы, крепко держимся за руки.

Садимся в его машину. Я достаю фотографию, которую мне подарили в кабинете узи и протягиваю Игорю.

— Это наш малыш, — сообщаю застенчиво.

Игорь несколько мгновений рассматривает фото.

— А поехали в Загс? — предлагает внезапно. — Попробуем на месте договориться, чтобы нас расписали в эту субботу? Платье же успеешь приобрести?

Я размышляю недолго.

— Конечно, успею. Надя мне поможет. Уверена, она будет рада. А если мест не окажется?

Он усмехается.

— Ну… прокуратуру подключим. Уголовный розыск, на крайний случай. Уверен, нам пойдут навстречу.

Я все еще немного нервничаю.

— Думаешь, правильно не ждать твою маму?

Игорь пронизывает меня уверенным взглядом.

—Пойми, мама будет еще долго восстанавливаться. Мы не можем ждать. У нас есть на это важная причина.

Улыбается. Дарит мне поцелуй, а потом склоняется и осторожно касается ладонью моего живота.

— Очень важная причина, — не могу не согласиться и с нежностью накрываю его руку своей рукой. И так хорошо становится на душе, так легко. Осеннее солнце приятно греет через переднее стекло, золотые и красные листья на зеленой траве и дорожках создают непередаваемую атмосферу. Прекрасное время для того, чтобы сказать друг другу «да».

—Поехали в Загс, — киваю согласно.

Мои дорогие, сегодня действует скидка 50% на роман "Мой первый, или Ошибка прокурора"

Жмем:

Приятного чтения!

Глава 26. Лиза

Наша свадебная церемония проходит в районном ЗАГСе. Здесь все оформлено в светлых тонах. Народа собралось прилично – церемонии проходят каждые пятнадцать минут. Нам удалось втиснуться в один из промежутков, хоть и со скрипом. Поэтому сейчас мы здесь же, в толпе ожидающих женихов, невест и их гостей.

Громкая музыка извещает о том, что пришла наша очередь отправиться на регистрацию.

У нас немного гостей. Это близкие друзья. Надя и Марат стоят чуть поодаль, крепко держат за руки маленькую Василису. В пышном платьице их дочка похожа на принцессу. Марат в строгом костюме, Надя в платье-миди. «Какая красивая у них семья», — подмечаю с искренним восхищением.

Глеб Румянцев тоже здесь, и тоже в костюме. Классика, все друзья одеты под стать жениху. Глеб стоит рядом с женой Ксенией и пытается удержать за руку сына. Мальчик такого же возраста, что и малышка Василиса. Сегодня родители надели на него костюм, но дети озорно переглядываются, и я понимаю, что в ресторане, где у нас заказан столик, нас ждет веселье.

Мы с Игорем стоим близко друг к другу. Он – в классическом черном костюме, я в классическом белом платье длиной в пол. Я бережно прижимаю к сердцу дизайнерский свадебный букет, созданный в осеннем стиле. Надя по секрету сказала мне, что букет стоил моему будущему мужу целое состояние.

Двойные двери зала для торжественной регистрации распахиваются, зазывают нас войти. Громкая музыка оглушает.

У меня по коже летят мурашки. Игорь с нежностью сжимает мою руку. Мы смотрим в глаза друг другу.

Я волнуюсь. Чувствую, как к щекам приливает жар.

Игорь уверенно ведет меня вперед. На миг обернувшись к друзьям, я дарю им улыбку и иду следом за будущим мужем.

Представитель ЗАГСа приветствует всех, а затем начинает говорить о важности момента, о любви и поддержке, которые связывают нашу пару.

Ее слова наполняют наши сердца искренностью и теплом.

Обмен кольцами, подписание документов…

— Объявляю вас мужем и женой, — звучит торжественный голос представителя ЗАГСа. Нам передают свидетельство о браке.

Мы улыбаемся друг другу. Игорь склоняется ко мне и закрепляет наш союз мягким поцелуем.

Друзья по очереди подходят к нам и поздравляют. Желают счастья в семейной жизни.

Надя обнимает меня первой.

— Будь счастлива, сестренка, — шепчет мне на ухо, едва сдерживая слезы радости.

— Спасибо, — шепчу в ответ.

— Я тоже беременна, — слышу ее признание, и на миг замираю.

— Серьезно, Надя?

— Еще как серьезно. Ждем второго, — она многозначительно посматривает на Марата. Улыбается и отходит в сторону.

Игорь притягивает меня к себе.

Я растерянно улыбаюсь Наде в ответ, но новый поцелуй моего избранника отвлекает меня от новости сестры.

В воздухе витает атмосфера любви и надежды.

Нам аплодируют. Мы с Игорем смотрим в глаза друг другу. Наши сердца переполнены счастьем - мы теперь семья.

Выходим из ЗАГСа, и нас встречает великолепная золотая осень. Солнечные лучи освещают скверик у здания. В воздухе ощущается свежесть, а вокруг яркие оттенки золотого, красного и оранжевого.

Игорь вдруг подхватывает меня на руки и несет к машине.

— Счастья вам! — летит нам вслед.

Марат достает из пакета бутылку шампанского, а Надя и Ксюша уже распаковывают коробку с бокалами, которую предусмотрительно захватили с собой. Хлопает пробка на бутылке.

— За молодых!

— Теперь у нас в компании все женаты!

Счастливые улыбки, смех, перезвон бокалов.

— За Игоря и Лизу Свиридовых!

— За Игоря и Лизу!

— Горько! Горько! — слышится со всех сторон. Игорь усмехается.

— Вот не можете без глупостей, да? — посматривает на друзей.

На миг останавливается, ставит меня на тротуар, а затем привлекает к себе и обрушивается на мои губы страстным поцелуем.

Я млею от счастья. От его поцелуев, от новой фамилии, от обручального кольца на пальце, от потрясающей золотой осени, которая подарила нам еще один теплый день.

— Люблю тебя, — оторвавшись на миг, шепчет мне в губы Свиридов.

— И я тебя, — шепчу в ответ.

***

Переписка Игоря, Марата и Глеба несколько месяцев спустя:

«Пацаны, у меня сын родился! Сын! У меня сын!!!»

«Марат, поздравляю!»

«Мальчик, четыре двести! Я плачу… не могу… я стал папой второй раз!»

«Богатырь!»

«Поздравляю!!!»

«Встречаемся вечером у меня дома! Глеб, ты с нами?»

«Меня жена выгонит… А, ну и пусть. Конечно, с вами!»

….

«Игорь, ну, что там? Новости есть, брат?»

«Нет».

«Как, нет?»

«Вот так. Ждем уже десять часов. Никак не хочет нас радовать наш первенец. Измучил Лизу вконец. Она даже телефон не берет»

….

Час спустя.

«Поздравьте, я стал папой! У меня родился сын!»

«Сын?! У него сын!»

«Игорь, ты наконец получил звание папы!»

«Поднимаемся с мамой к Лизе. Нам разрешили ее навестить. Скоро увижу своего мальчика. Вечером у меня, мужики!»

«Еще как у тебя. В семь вечера будем! Будем же, Марат?»

«Меня Надя убьет… Но я все равно приеду!»

…На кухне у Игоря в семь часов вечера:

— За наших пацанов!

— Будем, мужики!

— Будем!

Перезвон стаканов. Ошалелые от счастья глаза. Фотографии новорожденных сыновей в телефонах. Есть счастье, есть. Самое большое на свете - наши дети.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Короткий эпилог

Анна Станиславовна Свиридова и ее муж Николай Евгеньевич Свиридов развелись через несколько месяцев после рождения внука. Развод прошел тихо и спокойно, по согласию обеих сторон. Игорь Свиридов поддерживал мать на всех этапах процесса. С отцом он так и не помирился.

Благодаря поддержке адвоката Свиридова-старшего Ольгу Янову выпустили на свободу, но она лишилась права вести судебную практику. Через месяц любовница отца Игоря уехала из города навсегда, бросив своего благодетеля.

Анна Станиславовна потихоньку восстанавливает свое здоровье и занимается внуком Станиславом. Ну а Игорь и Лиза счастливы вместе. Вот такие дела))

Конец

Мои дорогие читатели! Начало этой истории – роман

«Его исчезнувшие»

Жмем сюда:

— Сегодня был освобожден из-под стражи опальный прокурор Марат Сабиров, — озвучивает новость диктор. — Следственный комитет доказал его невиновность.

Я сую дочке булочку и замираю. Не могу поверить, что по другую сторону экрана мой муж. «Бывший муж», — отзывается болезненным эхом внутри. Уже ничего не исправить. Только наша общая дочь, о которой он ничего не знает, прочной нитью связывает меня с прошлым, где я была женой прокурора.

В книге есть: бывшие муж и жена,

общая дочь, о которой никто не знает, настоящий мужчина

????

сильные чувства, которые так и не угасли ‍

❤️‍

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец