Няня по вызову. Няня эротика

Глава 1

Добро пожаловать в мою новинку!

Роман «Няня по вызову» откроет цикл «ЛЮБОВНИЦЫ».

Как я уже говорила ранее, истории будут небольшими, но очень горячими, в стиле моих «Эротических рассказов».

Особо впечатлительным, а также НЕ любителям жесткой эротики просьба заглянуть в другие мои работы.

В романе «Няня по вызову» вас ждет:

*принуждение;

*властный герой и дерзкая героиня;

*целый набор психологических проблем у главных героев;

*а главное, их нелегкий путь к счастью.

Друзья, если вы читали рассказ, я все же рекомендую начать читать с первой главы, так как текст немного изменен.

Впервые в жизни я оказалась в ситуации — полная задница. Я эффектно наплевала на советы родителей поступить в местный колледж в Туле и рванула в Санкт-Петербург. У меня было немного денег, лучшая подруга и куча планов. И все отлично началось: я поступила в педагогический техникум, получила общежитие и закончила первый курс с отличием. Жизнь складывалась как нельзя лучше.

Пока к окончанию второго курса я не встретила Витю. Влюбилась, как наивная дура, и переехала к нему в квартиру, написав отказ от студенческой общаги. Но наша так называемая любовь как молниеносно вспыхнула, так и быстро погасла.

За прошедшие два месяца я умудрилась пережить сожительство, бурное расставание и аборт. И вот в итоге я на грани отчисления, потому что безутешно страдала целый месяц и не являлась на пары. Места в общаге мне не видать, после нового заявления о восстановлении я оказалась в конце списка, а очередь просто бесконечная.

Знакомые, которые приютили меня на пару дней, уже не раз спрашивали, когда я съеду. Стараюсь не попадаться им на глаза. А все потому, что мне некуда съезжать.

Зачеты я, благо, сдала. Осталось два экзамена и летние каникулы.

Где мне жить? А главное, на что? Я понятия не имею.

Просить помощи у родителей не хочу. Это равносильно тому, что я признаю свое поражение. Да и сейчас я не в том состоянии, чтобы выслушивать мамины «а я говорила» и «я знала, что этим все кончится». Вот только других вариантов у меня нет.

Последние дни я без устали кроплю над учебниками. Пытаюсь нагнать пропущенный материал и подготовиться к экзаменам. И чудо свершилось. А может быть, это белая полоса наконец решила посетить мою жизнь?

Очень надеюсь.

Вновь я отличница. Вопрос с учебой закрыт до осени.

Однокурсница из профкома помогла мне выбить материальную помощь от техникума, и я была более-менее при деньгах. Подселилась к двум девочкам в трешку. На ближайший месяц мне хотя бы есть, где жить.

Осталось найти работу на лето, чтобы хоть как-то обеспечить свое жалкое существование в этом городе.

Первым делом я составила резюме и начала рассылать во всевозможные места. Я не чуралась любой работы. Готова и официанткой пахать, лишь бы стабильно платили.

Опыта у меня почти не было, лишь летняя практика в прошлом году. Я работала вожатой в детском лагере всего три месяца. Мне дали отличные рекомендации, но этого все равно недостаточно. Но надежда, как известно, умирает последней.

Разместила резюме на всех сайтах, что мне попадались на глаза, и завалилась спать. Утро вечера…

***

Суббота, утро, и нет бы спать до обеда, но не могу. Переживания не дают покоя. Проснулась ни свет ни заря и тупо смотрю в потолок. Зачем-то вспомнила Витю, скотину эту. Прогнала мысли, вновь закутавшись в одеяло. Думала, усну, но идиллию нарушил вибрирующий телефон.

— Алло, — отвечаю на звонок. Номер не определился, значит, мне снова предложат взять кредит или что-то подобное.

— Ева Витальевна? — приятный женский голос называет мое имя.

— Да, — отвечаю я все еще с недоверием.

— Меня зовут Ирина Геннадьевна. Нас заинтересовало ваше резюме, и мы хотели бы назначить вам собеседование.

Мы? Кто мы? Да неважно. У меня появился шанс найти работу, и им нужно воспользоваться.

— Да, конечно. Я могу в любое время. — Сажусь на кровать и поправляю растрепанные волосы. Будто меня кто-то видит сейчас.

— Запишите, пожалуйста, адрес…

С постели срываюсь, к столу. Хватаю ручку — не пишет. Отшвыриваю. Хватаю следующую.

— Пишу.

Женщина диктует адрес и прощается. Собеседование назначено на три часа дня.

Вбиваю в телефон пункт прибытия и понимаю, что это поселок под Питером. Добираться туда будет капец как проблематично. Но выбора у меня пока нет, так что я все же решаю поехать.

Принимаю душ, завтракаю. Девочек нет дома, наверное, на работу свалили. Делаю ревизию своего гардероба. У меня не особо много шмоток, но приличные нахожу.

На улице сегодня прохладно, выбор пал на классические брюки, чуть укороченные снизу, блузку и пиджак. На ноги — кеды. Современно и удобно одновременно.

Копну волос собираю в хвост, практически не использую макияж и выдвигаюсь навстречу неизвестности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 2

Чтобы добраться до места назначения, ушло два часа. Хорошо, что я рассчитала свой путь и доехала до заветного дома вовремя.

Кто здесь живет?

Дом огромный. Два этажа, высокий забор. В качестве кого меня сюда пригласили работать вообще? Этот момент я не уточнила. Обрадовалась предложению, и все остальное вылетело из головы.

Нажимаю на кнопку звонка, находящуюся на калитке. Замечаю камеру, направленную прямо на меня, и становится жутковато.

Хотя что со мной может случиться? Сама себя успокаиваю. Я в приличном районе, огромный дом, видимо, тут живут обеспеченные люди. Все будет хорошо…

Калитку открывает мужчина, приглашая меня внутрь. Он одет вполне обычно: брюки, рубашка. Одно меня смутило — слишком уж строгое выражение лица. Холодное приветствие и никаких эмоций.

На крыльце вижу, наверное, Ирину Геннадьевну. Голос и внешность женщины вроде совпадают. Быстро иду к ней.

— Здравствуйте, — приветствую, когда подхожу ближе.

— Добрый день. Это я вам звонила, меня зовут Ирина Геннадьевна. Проходите.

Захожу в прихожую. Ну да, тут богачи живут, сразу понятно, даже по количеству обуви у порога. В основном мужская, правда…

Дизайн дома шикарен. Выглядит дорого, но не напыщенно. Сдержанные тона стен, мебели. У дизайнера хороший вкус, а может, и у хозяев. Проходим в гостиную и усаживаемся друг напротив друга.

— Очень красивый дом… — хотела было начать я любезничать, но Ирина Геннадьевна меня перебила.

— Ева Витальевна, я ознакомилась с вашим резюме, и оно меня не впечатлило. Но, к сожалению, я ограничена во времени, — начала она с неприятного. — Я вынуждена срочно уехать на неопределенный срок, и мне нужно укомплектовать весь персонал. Наличие у вас медицинской книжки, основ образования — это плюс, а в остальном…

Женщина сделала паузу, пялясь в свой блокнот, а я разглядывала ее внешний вид. Ирине Геннадьевне далеко за сорок, но выглядит она потрясно. Блузка темно-кофейного цвета, юбка-карандаш до колен, капроновые колготки и черные лодочки. Удивительно высокий каблук на туфлях, как она на таких целый день ходит? Довольно яркий макияж для ее лет, броская помада. Волосы слегка прилизаны и собраны в шишку на затылке — все идеально.

Женщина продолжила:

— Мы хотим взять вас на должность няни или гувернантки, как вам больше нравится, для нашей девочки. Марьяне десять лет, и ей нужна помощница. В общем, что будет входить в ваши обязанности: следить за дополнительными занятиями Марьяны, помогать ей с выбором одежды и контролировать передвижения — она посещает множество дополнительных занятий. Так как сейчас лето, уроки отпадают. Но она все равно продолжает обучаться онлайн и с репетиторами, вы должны ей во всем помогать. И, конечно, проверять готовность к занятиям. Это понятно? — женщина говорила так быстро, что я еле успевала обдумывать ее слова.

— Да, понятно.

— Проживать вы будете здесь. Не постоянно. Каждые вторые выходные Марьяна живет у мамы, поэтому на это время вы свободны. В воскресенье вечером вы должны вновь приезжать сюда.

— Хорошо. Я поняла.

Кивала я и пыталась впитать в себя всю информацию. Но, слава богам, женщина дала мне подробную памятку и расписания.

— По дому не бродить, лишний раз никуда не лазать. В общем, быть тенью Марьяны и лишнего себе не позволять. Мы ценим в своем персонале отсутствие любопытства, сдержанность и корректность. Все понятно?

— Все понятно, — отвечаю уверенно.

— Сможете приступить уже сегодня?

— Да, но мне нужно вещи собрать… — Не ожидала я столь поспешного предложения.

— Вас свозит водитель.

— Отлично.

— Я уезжаю завтра утром. Идемте, познакомлю вас с персоналом и с Марьяной.

Сколько же народу живет в этом доме! Три повара, шесть горничных и теперь я. А еще три водителя и охрана.

В чей дом я попала?

В дом бизнесмена Еремеева. Понятия не имею, кто это. Да мне и неважно. Ирина Геннадьевна сказала, что хозяин редко бывает дома и мы можем даже не встретиться.

И славно.

Но самым интересным было не это, а заработная плата. О такой сумме я и мечтать не могла. Я больше нигде столько не заработаю. Да и работа не пыльная. Следить за девчонкой.

К тому же девчонка, эта самая Марьяна, — ангел в чистом виде. Круглая отличница. Учится в музыкальной и художественной школе. Посещает курсы английского и китайского. И еще что-то там, я не запомнила.

Водитель отвез меня домой, подождал, пока я собирала рюкзак с вещами на две недели, и вернул в коттедж.

Мне выделили отдельную комнату. Небольшая кровать, комод, шкаф и собственная уборная. Супер.

Завтра выходной. У Марьяны только танцевальный, поэтому мы собрали необходимые вещи и развлеклись. Она предложила поиграть в настольную игру, и я с радостью согласилась. Девчонка суперская. И я вроде как ей понравилась.

Потом был ужин. У нее — в гостиной, у меня — на кухне, но я не в обиде. Накормили, напоили, еще и денег заплатят. Много. Повезло мне, однако. Я бы сказала, несказанно повезло.

На ночь мы с Марьяной прочитали небольшой рассказ о дружбе, я пожелала ей спокойной ночи и пошла спать.

Первый рабочий день позади…

Дальше все пошло как по маслу. Один день сменял другой, и вот я уже неделю живу в этом доме.

А сегодня мое настроение и вовсе взлетело в небеса, так как мне перечислили аванс за работу. Я никогда не привыкну к такой сумме. Это точно не сон?

Хозяина дома я так и не видела. Он вроде бы в командировке. Ну и хорошо, никто меня не контролирует, никто не следит за тем, что я делаю. Но я ничего такого…

Я подружилась со всеми работницами, особенно с поваром Тасей. С Марьяной мы стали почти подругами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 3

Марьянка крепко спала, да и весь дом уже погрузился в тишину, когда я плелась с кухни. Меня одолел голод, и я сделал себе бутерброд. Благополучно сточила и возвращалась к себе.

Чертово любопытство. Вот надо было…

Иду я, значит, по коридору, и внимание привлекает дверь. Она в самом конце коридора, чуть в стороне. Что там? Все помещения этого дома я уже знаю, но это…

Я несколько раз порывалась туда заглянуть, но останавливалась, вспоминая наставления Ирины Геннадьевны.

Но сегодня любопытство взяло верх над разумом.

Оглядываюсь — никого. Иду к двери и прислоняю ухо. Тихо. Дергаю ручку и захожу внутрь. В комнате включается свет, видимо, срабатывает на движение. Но свет тусклый, неяркий. Почти ничего не видно…

Прохожу вглубь, и мои глаза из орбит вылезают. Я, конечно, поклонница всеми известного фильма про БДСМ, но увидеть такое наяву…

Как завороженная, кружу вокруг своей оси и пребываю в небольшом шоке.

— Привет, — мужской голос откуда-то сзади, и я нервно вздрагиваю. Оборачиваюсь.

— Привет, — чуть слышно отвечаю. Это что, хозяин? Он же вроде улетел куда-то…

— А ты кто? — Таращится на меня незнакомый мужик.

— Я Ева, няня Марьяны. А ты? — Мужчина подозрительно смотрит на меня, но потом все же отвечает.

— Я Дима, водитель.

Показательно выдыхаю.

— Слава богу, ты не хозяин дома. Меня чуть удар не хватил. — Прижимаю руку к груди и чувствую, как быстро стучит сердце.

— Степан Дмитриевич улетел в командировку. Вернется через пару дней.

— Ты был тут раньше? — интересуюсь у водителя.

— Нет. Странное помещение. — По сторонам озирается.

— Классное. Тут столько всего… я в шоке. — Продолжаю вертеть своей головой и разглядывать комнату.

— Классное? — мой новый знакомый недоумевает. Ты тоже из этих?

— Из каких? Я просто открыта для всего нового… — прозвучало пафосно, и Дима даже слегка усмехнулся над моими словами.

Не знаю откуда, но у Димы в руках была бутылка виски. Он сходил на кухню и принес два стеклянных бокала. Да, мы решили с ним немного расслабиться.

Ну а что? Оказалось, он давным-давно работает в особняке. Знает тут всех и всё. К тому же все уже давно спят, почему бы и нам не отдохнуть от работы.

Мы болтали около часа и изрядно напились — без закуски-то. Настолько, что мужчина начал бессовестно ко мне приставать.

Да и я хороша. Флиртовала, хихикала, что совсем мне не свойственно. Я вообще не такая, а после последнего романа и вовсе стала дикаркой. Никого к себе и на метр не подпускаю.

А сейчас что?

Сижу на кожаном диване, задрав ноги и удобно уложив их мужчине на колени. Он же, не церемонясь, внаглую поглаживает мои щиколотки своими длинными пальцами, потихоньку двигаясь выше.

Дима казался мне довольно милым парнем. Ну как парнем… Ему явно за тридцать, высокий, спортивное тело, но в лице что-то. Не могу так сразу распознать…

Он вроде бы и смеялся вместе со мной, и шутил, и флиртовал, но оставалась в нем какая-то сдержанность, скрытность. Может, он побаивался находиться именно в этой комнате, а может, просто человек такой. Как я могу знать, мы познакомились пять минут назад.

— Я наврал тебе, я был здесь раньше. Точнее я тут все и устанавливал, ну все эти штуки.

— Да? — не ожидала такого признания.

— Хочешь, покажу кое-что?

— Давай. — Мне было и впрямь интересно. Да, я кое-что знала о подобных играх, но чтобы испробовать на себе… Любопытство раздирало изнутри.

Дима встал с дивана и подошел к стене, что-то потянул и подозвал меня ближе.

Иду.

— Встань сюда спиной, — говорит с легким энтузиазмом в голосе, и у самого глазенки забегали. Волнуется будто. С чего бы?

— Это что? Распятие? — спрашиваю, но исполняю.

— Хм, что-то типа того. Попробуешь?

— А ты умеешь?

— Ну как-нибудь соображу.

Встаю спиной к какой-то палке, обтянутой кожей. Мужчина берет мою руку и задирает вверх, пристегивает ремнем. Затем то же самое делает со второй рукой. Ремни на запястьях тугие, и я практически не могу двигать руками.

— Это какая-то пытка, получается, — заключаю, глядя вверх на свои связанные руки.

— Смотря что делать дальше, — отвечает Дима, и его взгляд становится другим. Проблескивает искра, и будто мысли сменяют одну за другой. Зрачки забегали еще быстрее.

Он тянет руку к моему запястью и нежно проводит пальцами до плеча. Едва заметное касание, но, учитывая положение, во мне отзывается возбуждение.

Я смотрю на Диму не отрываясь. Он привлекательный мужчина. Не слишком высокий, но в отличной форме. По рукам вижу.

Легкая небритость ему идет. Улыбка приятная, но самое интересное — взгляд. Взгляд охотника. А я его добыча, закованная в кандалы.

Все эти мысли сводят меня с ума…

Что мы делаем?

Дима приближается. Я чувствую запах его духов, он мне нравится.

А еще это чувство незащищенности…

Оно будоражит.

— Что ты делаешь? — спрашиваю негромко, когда мужчина тянется руками к моей шее. Обхватывает ее, слегка сжимает и начинает двигаться ниже. Пальцы расстегивают пуговицу на шелковой пижаме, еще одну…

— Тебе же нравится. Я не прав? — он тоже говорит тихо, с нотками чего-то интригующего.

— Я пьяна и не совсем трезво соображаю.

— Это и не требуется. Думать необязательно.

Еще одна пуговица. И еще…

Под пижамой нет белья, и моя грудь вот-вот оголится.

Мужчина не смотрит в глаза. Лишь на мою грудь, что скрыта шелковой тканью. Ему тоже любопытно.

Раз за разом он облизывает свои губы, а я вдруг ловлю себя на мысли, что хочу их поцеловать. Облизать, ощутить вкус…

— Может, ты меня поцелуешь? — сама предлагаю. Совсем Ева сбрендила под действием алкоголя.

— Ты хочешь? — Переключает свой взгляд на мои глаза.

— Не знаю. Кажется, да.

Дима слегка ухмыльнулся. Не приближается, лишь пуговки расстегивает до конца. Края пижамы держатся на груди, он одним пальцем отодвигает ткань и касается моего соска.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не знаю, что это, атмосфера или новое знакомство, но меня прошибает. Я чувствую, как в одну секунду соски напрягаются и между ног начинает сводить дикой болью.

Мужчина не унимается, зажимает сосок между средним и указательным пальцем и тянет его на себя. Я подаюсь вперед, но не могу, руки привязаны.

Его пальцы спускаются к животу, огибают пупок и движутся ниже. Я смотрю на него, на его интерес и то, как он желает забраться ко мне в трусы.

И я этого хочу, так сильно хочу, что терпеть невыносимо.

Дима приближается почти вплотную, наши лица рядом, губы тоже, но он не спешит. Он дразнит…

Дразнит меня и получает от этого удовольствие.

Пальцы резко ныряют под резинку моих шорт и пробираются ниже. Медленно скользят по лобку до заветной горошины. Но он ее огибает, не касается, не замечает. Сразу в ложбинку, меж губок проходит и палец в меня. Так резко…

— А-а-а, — из груди вырывается стон, и я подаюсь ему в губы. Он ловит и, наконец, целует. Чувствую вкус его языка, что глубже мне в рот пробивается.

Двигает во мне пальцем, и я слышу, насколько я возбуждена. Моя влага стекает вниз, по мне, по его руке…

Дима в сторонку отходит, к какой-то тумбе. Ищет там что-то и вновь ко мне возвращается. А я так и стою с задранными руками и сиськами наголе.

Быстро снимает с себя штаны и, пока я завороженно смотрю на его толстый член, надевает презерватив.

Он меня сейчас трахнет? Прям так? Будь проклят весь алкоголь в мире…

Тянет мои штаны вниз, оголяя меня, хватает за ноги и к себе на бедра. Упирается в меня членом, губами прижимает мои губы и пробивается внутрь.

Сначала процесс слегка болезненный, хоть и смазки очень много. Член слишком толстый…

Попытки не прекращает. Движется аккуратно и пробивается глубже. Не так глубоко, как бы мне хотелось, но со временем доходит до половины, и вот он уже во мне полностью, во всю длину, и я стону, как раненый зверь.

Дима прижимает меня спиной к кожаному распятию и трахает, держа на руках.

Да, именно трахает. Быстро, жестко, резко. Рывками вбивается вглубь и постанывает, когда я немного сжимаюсь. Член очень плотно прилегает к стенкам влагалища, и от этого ощущения неземные, небесные. Мое тело слегка содрогается, а все из-за того, что я впервые трахаюсь с незнакомцем. С мужчиной, с которым познакомилась час назад, напилась и отдалась в его руки. Кто ж знал, что все это меня настолько возбудит и заставит молить мужчину двигаться быстрее.

Дима не сбавляет темп, долбит во всю мощь и успевает мне сжимать грудь, так же тянуть сосок и резко отпускать. Кожа горит от прикосновений, губы тоже, так как он их всасывает в себя с неистовой силой, желанием.

Но мне уже всего достаточно. Лоно сокращается спазмами, и я напрягаюсь сильнее, чтобы приблизить момент сладостного финала.

— Охрененно… — Нетипичная фраза перед наступившим оргазмом, но я ощущаю себя именно так.

Стоны разлетаются по комнате, мой рот затыкает его язык, и лишь пульсации члена во мне продлевают эйфорию.

Дима наваливается, пытается отдышаться, и я тоже. Мне хочется опустить руки вниз, они немного устали болтаться. Запястья сводит, кожу натерло.

И он меня отцепляет. Доносит до постели, и мы вместе лежим еще какое-то время. Молча.

— Тебе понравилось? — Самый тупой вопрос из всех, что мне задавали после секса.

— Ты шутишь? — Поворачиваюсь к нему и улыбаюсь. Я все еще голая, лежу на постели с мужчиной и ни капельки не стесняюсь своей наготы. — Я в шоке. От себя, в первую очередь. Я больше не пью… — Типичное обещание, знакомое всем.

— Почему?

— Ну я дорожу этой работой, не хочу ее потерять. А мы тут такое устроили…

— Вот только ты уже потеряла работу. Няней у моей дочери не может работать шлюха. Ты уволена. Можешь собирать свои вещи и валить…

Спасибо за интерес к этой истории))

Не забывайте радовать автора своими лайками, чтобы я могла подняться в рейтинге уже на старте и, как можно больше читателей увидели книгу!

Глава 4

— Что ты сказал? — не верю своим ушам. Хватаю подушку и прикрываю ей грудь.

— Что слышала. Иди собирай свои вещи и проваливай из моего дома. — Тон мужчины кардинально изменился. Если до этого он был милым и добрым, то сейчас это слова жестокого человека, деспота и, как оказалось, подонка.

С кровати с психом встаю, поднимаю с пола вещи и начинаю надевать. В комнате темно, я стою спиной к Диме, или как там его, Степе, и тороплюсь.

Я чувствую, что он на меня смотрит. Словно взгляд его ощущаю и прикосновения. Да, мое тело еще не остыло от поцелуев горячих и между ног чувствуется его напор.

И нет, я не собираюсь так просто уходить, мне хочется высказать ему все, что я о нем думаю.

— И зачем тебе это? — Вновь возвращаюсь к постели и смотрю мужчине прямо в глаза. Нет, мне не стыдно, я девочка большая. Это ему должно быть стыдно, что в таком солидном возрасте он не научился уважать женщин.

— Персонал ко мне на вы обращается, — надменность в голосе зашкаливает.

А вот у меня возрастает желание плюнуть в эту наглую рожу. Или пощечину ему залепить, такую, чтобы ладошка горела, а от его ухмылки и следа не осталось.

— Ты только что меня трахнул, думаю, у меня привилегия.

— Все было по согласию.

— Ты все равно козел. Мог бы сказать, что ты хозяин дома.

— И что бы это изменило? Ты бы не раздвинула ноги? Не думаю. Ты бы их еще охотнее раздвинула, зная, кто я. А может, ты знала и просто притворилась? — Прищурился так, будто я должна в чем-то признаться. А мне не в чем. Я и впрямь думала, что он Дима-водитель.

— Пошел ты… урод. — Фак ему показала, развернулась и прочь из этой комнаты порока. И от мужчины ненормального.

Кто так себя ведет? Соврал, напоил и трахнул. И я хороша. Вот дура. Такого места лишилась, ради чего?

Ради лучшего секса в своей жизни?

Ну тут мне нечего возразить самой себе. Секс и впрямь был потрясный, но остальное… Вот же урод! Козел, мудак, скотина!

Да что б он… А-а-а… бесит.

В комнате нахожусь минут двадцать. Быстро переодеваюсь, собираю вещи в рюкзак и пакет, точнее просто скидываю все и пытаюсь утрамбовать. Я хочу как можно быстрее покинуть этот дом.

Об одном жалею — Марьяне. Я обещала с ней завтра по магазинам пройтись. И мы даже не попрощались.

Эх, жаль…

Надеюсь, она не сильно расстроится. В скором времени на мое место найдут другую идиотку.

Интересно, а этот самый хозяин весь персонал трахает или выборочно? Может, он таким способом работников отбирает? Фу, что за мысли, Ева?

Еще и шлюхой меня назвал, вот же гад. Сам он шлюха.

У порога сандалии обуваю, хватаю пакеты, и тут этот выходит. Рожа довольная, улыбается, а мне теперь весь его вид противен. Тошнит.

— Зарплату получишь. Накину тебе сверху за оказанную услугу. — Мало ему, он больше решил меня унизить.

— В жопу можешь себе свои деньги засунуть.

— Да ладно тебе. Не строй из себя оскорбленную девицу. Ну не удался твой план соблазнить меня, ничего, найдешь другую жертву.

— У меня не было такого плана, а ты просто…

— Ну, кто?

— Козел, который воспользовался девушкой.

— Но девушке явно понравилось.

— Не явно. Бывало и лучше, — лгу ему с надменным лицом и лицемерной улыбкой, хочу побольнее сделать. И получается, эго задето.

Улыбка с лица Степы молниеносно слетает. Он напрягается и чуток задирает прямой подбородок.

— Пошла вон, — говорит сквозь зубы.

— Пошел на хер, — говорю с улыбкой на лице.

Выхожу на улицу. Такси меня ждет, вприпрыжку к нему. Хочу поскорее покинуть этот дом, этот загородный поселок и больше никогда сюда не возвращаться.

А так и будет.

Я больше никогда не увижу этого мудака, этого нахального мужика. Да я больше никогда не переступлю порог этого дома! Никогда.

Друзья, присоединяйтесь к моему каналу: там визуализация, анонс новинок, раздача промо и много чего интересного.

Нажимай на имя автора - обо мне -

ME

Или ищи по названию телеграм-канала

«Руби Райт - писатель 18+»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 5

Пока еду в такси, прижимаю к себе рюкзак и думаю о том, как же сильно я облажалась. И сильно — мягко сказано. Как я сразу не догадалась, что этот мерзавец — отец Марьянки? Боже, за что мне все это?

И ведь главное, ни одной фотографии в доме нет, совсем ни одной. А он еще такой: «Я водитель», вот же урод. Да и я хороша.

Что вообще на меня нашло, что я незнакомцу дала?

И не просто дала, а от всей души, и ведь круто было. Блин, было невероятно, и он пылкий, горячий, так яростно меня трахал, привязанную к какой-то… хрен знает, как эта штука называется. Черт, это было незабываемо, и вряд ли я испытаю подобное хоть раз в своей жизни.

Но то, как он вел себя после…

Ну переспали, бывает, мы же взрослые люди. Что не так-то? Тоже мне, праведный нашелся. Сам оказался той еще шлюхой. Чем я хуже?

Ненавижу подонка.

И что мне теперь делать? Снова искать работу? Да, именно это я и буду делать. Хорошо, что аванс я тратить не начала, деньги приличные, протяну как-нибудь, пока не найду стоящее место.

А найду ли?

Эта работа была невероятной удачей, которую я так безрассудно проспала. Ну и хрен с ним.

Я живу в огромном городе, тут масса возможностей, я уверена, что смогу найти для себя подходящий вариант.

Так и будет.

***

— О, а ты чего дома? — Лиза удивленно спрашивает, когда я на кухню захожу ближе к обеду.

— Меня уволили, — отвечаю с досадой в голосе. За кружкой тянусь, чтобы кофе налить.

— Хреново. Ты же вроде говорила, что у тебя там все на мази. — Ест она вчерашний салат прямо из контейнера.

— Было, пока я случайно не переспала с работодателем.

— Вот это ты шустро! Давай садись, рассказывай. У меня сегодня такая смена нудная была, что я не прочь послушать что-нибудь интересное.

Девчонки, к которым я подселилась, две сестры — Лиза и Юля. Юлька самая взрослая из нас, она закончила учебу и недавно начала работать менеджером в банке. Лиза — моя ровесница. Только окончила второй курс института и устроилась работать официанткой. Работа временная, на лето, но ей вроде как нравится.

Квартиру девчонкам помогают снимать родители, но они были не против еще одного сожителя — меня. Одна комната все равно пустовала. С Лизой мы знакомы больше года, пересеклись на дне рождении общего знакомого и как-то заобщались. Я обратилась за помощью, когда осталась без жилья, а они как раз искали себе соседку. Удачное совпадение.

Девчонки отличные. Не устраивают безумных тусовок, простые в общении, и нам втроем очень даже комфортно существовать на одной территории. Точнее мы практически не встречаемся. Юля работает на пятидневке, у Лизы черти что, а я…

А я снова в жопе.

— Да нечего особо рассказывать. Если честно, я пипец как расстроилась, что работы лишилась. Такой зарплаты мне больше нигде не светит.

— Хочу подробности, — перебила меня настойчивая Лиза.

— Да блин, в том доме комната была одна, мне постоянно в нее заглянуть хотелось. Я весь дом уже изучила, а ту комнату нет. Ну вот я ночью и заперлась туда, там мужик какой-то. Сказал, что водитель, мы болтали, пили. А в итоге это был сам хозяин…

— Пили? — уточняет.

— Ну, он бухло где-то взял. Мы нормально прям так напились. Я точно. Ну и переспали…

— В смысле? Как? Просто сидели и начали сексом заниматься? — А ведь все почти так и было.

— Нет. Эта комната необычная была, а как в «50 оттенках», ну почти.

— Офигеть! Русский Грей?

— Ха-ха-ха, типа того. Там штука такая была, он меня к ней приковал, руки только. — Показываю Лизе, как именно я была вчера прикована. Она, кажется, немного в шоке. — Ну и все. Переспали.

— Ох-ре-неть, — произносит по слогам. — А потом что? Почему уволил-то?

— Сказал, что у его дочери не может шлюха работать. — Даже повторять эти его слова неприятно. Обидно…

— Ну ничего себе он нахал. Сам полез и потом уволил? Ты его, надеюсь, послала после этого?

— И не раз.

— Вот и правильно. Пошел он…

— Он-то пошел, но и я пошла. Блин, Лиза, мне нравилась работа и Марьяна, его дочь такая девчонка хорошая. Это даже не работа была, все в кайф.

— А секс? — Лиза игриво задергала бровью.

— Ой, Лизка, секс был необыкновенным. С уверенностью заявляю — это был лучший секс в моей жизни. И Степан такой… — Лицо ладонями закрываю. — Блин, ну почему мне все время не везет?

— А может, ему позвонить? Поговорить? — Лиза чушь какую-то начала нести. Наверное, переработалась и плохо соображает.

— Да пошел он! — Я тут же встрепенулась. — Он такого мне наговорил, я знать его не хочу. И плевать, что он классный и трахается, как гуру секса. Он козел. Просто очередной козел на моем пути. Интересно, сколько их еще будет?

— Больше не будет, — заявляет Лизка уверенно. — Теперь только принцы на белых конях.

— Ха-ха-ха, ага. Если бы.

— Ладно, с тобой весело, но мне нужно поспать. Я вечером снова в ночную.

— Ты отчаянная.

— А то. Чем будешь заниматься?

— Не знаю. Работу искать. А еще в аптеку надо сходить. Но ты спи, я буду вести себя тихо.

— Да мне пофигу. Я так устала, что меня навряд ли что-то разбудит.

— Сладких снов, — говорю Лизе вслед.

— Ага.

Но я так и не занималась поиском работы. Я вообще решила ничем не заниматься сегодня. Тупо страдать.

Полдня я провела за просмотром фильмов. На третьем мне уже надоело лежать, и я все же решила дойти до аптеки.

Гулька на голове, шорты и майка. Сойдет. Аптека находится в нашем же доме, и, если честно, сегодня мне плевать, как я выгляжу.

На обратном пути я купила себе мороженое и счастливая шлепала по раскаленной брусчатке. Навскидку на улице было градусов сорок, не меньше. Аномальное лето выдалось в этом году.

Подхожу к подъезду, достаю ключи, как откуда ни возьмись мужик подозрительный. Высокий такой, в костюме.

— Ева Витальевна? — спрашивает он, а я немного теряюсь. Пытаюсь вглядеться в его лицо и понять, знакомы ли мы. Спустя пару секунд понимаю, что нет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Да, это я.

— Пройдемте со мной, с вами хотят поговорить.

— Кто? — Осматриваюсь и вижу чуть в стороне две машины. Черный тонированный джип, а за ним — черный седан. В седане заднее стекло опущено до середины, но этого хватает, чтобы я увидела его надменную рожу.

Друзья, сегодня можно почитать два моих романа со скидкой 30 %. Не упустите такую возможность.

"Пошел ты,Градов!" -

"Наш общий враг" -

Глава 6

Голову от машины отвернула и первое, о чем подумала, что выгляжу я сейчас, как бомжиха.

И почему меня это заботит?

— Пройдемте? — настаивает серьезный мужик в костюме.

— Нет, спасибо. — Делаю шаг в сторону подъездной двери, но он не унимается.

— Пара минут вашего времени. Степан Дмитриевич хочет…

— Мне плевать, что хочет ваш Степан Дмитриевич. Так ему и передайте. Всего доброго…

Тянусь чипом к замку, дверь начинает пищать, и я захожу в подъезд, не оглядываясь назад. До третьего этажа решаю пойти пешком. Быстро поднимаюсь и скрываюсь за дверью квартиры. Бросаю пакет на пол и тут же к окну.

И что я вижу?

Этот самый Степан не спеша вылезает из своей крутой тачки и идет к моему подъезду.

— Ну все, я попала, — произношу вслух и начинаю метаться по кухне.

— Ты чего? — Лиза спрашивает, зевая.

Неужели я ее разбудила? Громко хлопнула дверью?

— Тут это… мой работодатель, Степа этот, он у подъезда меня караулил. Поговорить о чем-то хотел, но я не стала разговаривать. — Пытаюсь объяснить соседке произошедшее, но меня перебивает звук звонка в дверь. Я вытаращила глаза и Лиза тоже.

— Это он? — спрашивает Лиза и так очевидное.

— Походу. Лиз, что мне делать? — Надеюсь на подсказку, но Лиза меня разочаровывает.

— Иди открывай, а я в душ схожу, — пока она говорит, раздается еще один звонок, на этот раз длинный, настойчивый.

Лизка сваливает, а я нехотя иду до двери. Смотрю в глазок. Убеждаюсь, что Степан стоит за дверью.

Делаю глубокий вдох и открываю.

Первые три секунды он тупо пялится на меня. Слегка нахмуренный, типа недоволен.

— Привет, — начинает разговор первым.

— Что тебе надо? — я обошлась без приветствия.

— Могу войти или так и буду в подъезде стоять? — Подался вперед, но я даже не шелохнулась.

— Стой в подъезде. Я не одна дома.

— Что ты Марьяне наговорила? — перешел сразу к делу, не настаивал на том, чтобы в квартиру зайти. Это и к лучшему, нечего ему здесь шастать.

Но вопрос меня поставил в тупик.

— Ничего.

— Чтобы ты понимала, Марьяна всегда была послушным и очень ответственным ребенком. Даже когда она себя неважно чувствует, не пропускает занятия. Но сегодня произошло… я даже не знаю, как назвать ее поведение. Она закрылась в своей комнате и говорит, что не выйдет, пока ты не придешь, — рассказывает он, а у меня ощущение, что меня учительница в школе отчитывает. Сейчас что-то расскажет, а потом орать начнет.

— Ты ей сказал, что выпер меня из дома? — Глаз Степы немного дернулся. Думаю, ему неприятен наш разговор точно так же, как и мне.

— Я сказал, что тебе пришлось уволиться.

Пришлось уволится? Вот это новости. Почему я не в курсе?

— Но мне не пришлось, ты меня выставил. — Прищуриваю глаза и зубы сжимаю. Думаю, мое лицо сейчас выглядит довольно злобно. А так оно и есть. Я зла на него. Зла и обижена, оскорблена и унижена ко всему прочему.

— Я уволил тебя за неподобающее поведение. Я не могу объяснить дочери, за какое. Поэтому я спрашиваю у тебя, что ты ей говорила? Вы переписывались? Созванивались?

— Тебе дать телефон мой проверить? — спрашиваю, но Степа не распознает иронию в моем голосе.

— Хорошо бы, — с полной серьезностью отвечает.

— Ну точно. Больше ничего не хочешь?

Он почти сорвался, даже слегка дернулся, но сдержался. А меня это даже веселит. Надменности-то поубавилось.

— Слушай меня, ты сейчас позвонишь Марьяне, скажешь, что заболела, уехала, мне неважно. Успокой ее. Мне ее истерики не нужны. — Вновь его слова звучат обидно, и я уже на грани того, чтобы послать его куда подальше.

— Увы, но я не смогу этого сделать. Я не решаю чужие проблемы, со своими бы разобраться.

— Ради ребенка даже? — Знает, как манипулировать.

— Это не ради ребенка, а ради твоего спокойствия. Подумаешь, девчонка капризничает, поговори с ней, ты же отец.

— Я с ней разговаривал…

— В таком же тоне, как и со мной?

— У меня нормальный тон, — цедит сквозь зубы и кажется, вот-вот взорвется от злости.

— Это все? — спрашиваю спокойно, делая при этом глубокий вдох.

— Что все?

И почему он не понимает, о чем я? Вроде не глупый.

— Это все, что ты хотел сказать? Я занята, мне нужно работу искать.

— Ты издеваешься, я не понимаю?

— Я хочу, чтобы ты свалил отсюда. Меня твои проблемы больше не касаются. — хотела было я укусить мороженное, которое все это время таяло в руке, но и тут я опозорилась. Я вообще немного растяпа.

Подношу, значит, кусок пломбира ко рту, а оно отламывается и прямо мне в декольте, оставив след на подбородке и груди.

Провожу пальцем по верхней части груди и неосознанно облизываю растаявший пломбир. Поднимаю глаза на моего обидчика и замираю на пару секунд.

Степа смотрит пристально, сосредоточенно. Рот слегка приоткрыт, а брови будто нависли над глазами. Этот взгляд меня завораживает. Именно его я видела вчера, привязанная к какой-то деревяшке, а его член был во мне…

Через секунду:

— Собирайся, — четкий, короткий приказ от него.

— Куда?

— Марьяну успокаивать.

— Я не поеду.

— Жду у подъезда. У тебя десять минут. Я сегодня еще не обедал, а время ужинать, так что поторопись.

— Я снова принята на работу?

— Нет, — ответил, развернулся и к лифту. Ни слова больше.

Дверь захлопнула, тут Лиза из-за угла.

— Ну нифига у вас страсти какие…

— Какие страсти? Ты слышала разговор? Он больной какой-то. — Чувствую неприятный осадок от прошедшей беседы.

— Что думаешь? Поедешь с ним?

— Марьяну жалко…

— Ну-ну. Я так и подумала. Иди в душ тогда первой, тебе нужнее, — Лиза с явной подколкой, но я не реагирую. Я ограничена во времени.

Десять минут, он серьезно? Что можно успеть за десять минут? Быстро в душ, без головы. Белье, сарафан, босоножки.

Сумочку хватаю и вниз.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Правильно ли я поступаю, или это очередная ошибка?

Глава 7

Отъезжаем от моего подъезда. Водитель:

— Степан Дмитриевич, домой?

— Да, Дим. Домой.

— Водитель Дима, интересно… — почему-то произношу вслух, чем вызываю у бывшего работодателя негромкий смешок.

Интуитивно поворачиваю на него голову, он тут же лицо серьезное сделал, а я глаза прищурила. Ненавистью своей его задушить пытаюсь, правда, во взгляде. Водитель на мои слова не реагирует, и слава богу.

Степа меня одаривает пренебрежительным взглядом в ответ и отворачивается к окну. Да и хрен с ним. Радует только то, что с Марьяной сейчас повидаюсь. Надо же так привязаться к девчонке за такой короткий период. И она ко мне, видимо, привязалась тоже, раз отцу бойкот объявила. И правильно, давно пора.

Что это за родитель такой, что ребенок отца не видит? Я все понимаю, бизнесмен, много работы, но девочке-то тоже внимание необходимо. Окружил ее учителями, няньками, прислугой и рад. Но это совсем не то. Отец и мать нужны ребенку больше всего, а не деньги и слуги.

Да уж, водители у Степы — те еще лихачи. По трассе гнали быстро, и в какой-то момент мне даже не по себе стало. Страшно.

Ну вот и знакомый забор виднеется. Заезжаем внутрь и к дому.

Марина Дмитриевна встречает у порога. Она тут самая главная, как я поняла, после Ирины Геннадьевны. Следит за домом, за порядком и за всем персоналом. С первого взгляда кажется, что женщина неплохая, но это не так. Есть в ней что-то подозрительное. Она вроде и улыбается, но улыбка лицемерием отдает. Не искренняя. С ней нужно быть настороже всегда. Сама у себя на уме, в общем.

— Степан Дмитриевич, ужинать будете? — любезничает прислуга.

— Да. Накрывайте на троих. — Еще и ужинать с ним придется. Вот же пытка.

— Хорошо, — ответила и свалила.

Я обувь снимаю и на второй этаж, к Марьяне в комнату. Степа за мной идет по пятам. Преследователь хренов.

Подхожу к двери и стучу пару раз.

— Я же сказала, что есть не хочу. Хватит стучать!

— Марьян, это я, Ева.

Слышится громкий топот из-за двери. Распахивается дверь, и девчонка, увидев меня, расплывается в улыбке.

— Ты приехала?

— Ну конечно. Можно?

— Заходи. — Тянет меня за руку внутрь. — А ты нет. — Не пустила отца и перед носом его дверь захлопнула.

В комнату проходим и на диван заваливаемся.

— И что ты тут устроила, бунтарка?

— За что тебя папа уволил? — переходит к сути Марьяна. А я не знаю, что ей ответить.

— Марьяш, ну ты же знаешь, я учусь еще, у меня опыта мало и…

— Ладно, можешь дальше не сочинять. Я знаю, что это папа тебя уволил. Он всех увольняет за ерунду. Просто он человек настроения. Не так на него посмотрели — уволена. Так что можешь не объяснять. Но я все улажу. Он снова тебя на работу возьмет, еще и извинится. Или ты не хочешь работать?

— Честно? Очень хочу. Мне нравилась работа и ты, просто чудо.

— Значит, я скажу папе, чтобы он тебя снова взял. А если не возьмет, опять в комнате закроюсь и объявлю голодовку.

— Не надо. Ты же умница, хорошая девочка. Откуда такие замашки?

— Да мне надоело, что он все за меня решает. И он, и мама. С учебой я уже смирилась, образование и правда важно, но в остальном. Ты мне тоже понравилась. Ты добрая и со мной играешь, а Ирина Геннадьевна только воспитывает, хотя у нее и права такого нет. Она мне никто. Короче, мне с тобой нравится.

— Ясно. И мне с тобой. Есть пойдем?

— Пойдем. Я сейчас умру от голода. Только давай еще пять минут посидим, пусть папа чуть-чуть позлится. — Ехидная улыбка у нее от отца, а больше она на него ничем и не походит. Темные волосы, карие глаза. Наверное, в маму.

— Ха, ну давай, маленький монстрик.

Начинаю щекотать Марьяну, а после к себе ее прижимаю. Она крепко обнимает меня в ответ. Девочка и впрямь нереальная.

Минут через пять спускаемся в гостиную. Стол накрыт, как и распорядился хозяин, на троих. Во главе сидит Степа. Мы с Марьяной сели напротив друг друга и одновременно подмигнули. Потом расхохотались от нелепого совпадения.

Но Степа напряжен. Ему явно не нравилась наша идиллия. А нам плевать.

На ужин был рис с рыбой, какой-то салат, закуски и мини-бутерброды. Тонька наготовила сегодня кучу всего. Она классно готовит. И вкусно, и эстетично. Профи, не иначе.

Мы принялись ужинать в тишине. Но она длилась недолго, Марьяна вновь взяла на себя инициативу.

— Папа, за что ты Еву уволил? — только спросила девчонка, как Степа на меня зыркнет. Строго, сердито, я чуть не подавилась от напора.

— Ева не подходит для этой работы. И не нужно начинать мне перечить, отцу виднее, Марьяна. — Ну что за тон? Я даже глаза чуток закатила от его душной фразы.

— А я считаю, что подходит, так что возвращай ее обратно, — стоит на своем.

— Да что ты? — Степа слегка усмехается.

— Да. Она мне нравится, она мне помогает и не орет, как Ирина Геннадьевна.

— Ирина Геннадьевна не орет на тебя, у нее такой голос.

— Ну конечно. Кричащий голос. Ну так что?

— Что? — Степа делает вид, что не понимает. Но он явно не на ту нарвался.

— Ты мне Еву вернешь?

Еремеев медленно жует и тянет время, заставляя нас обеих нервничать. Он специально это делает. Замашки садиста налицо.

— А что Ева? Хочешь назад? — спросил Степа, но я не успела ответить. Марьяна включилась в разговор снова.

— А ты сразу не соглашайся. Требуй зарплату побольше, за моральный ущерб. — А девчонка не промах. Еще бы, у нее такой пример властного тирана.

— Марьяна, — делает замечание отец.

— Что? Поняла, Ев? Требуй.

— Я поняла. Думаешь, у нас получится? — говорю чуть тише, наклонившись ближе к Марьяне.

— Уже получилось, — чуть слышно в ответ.

— Я тут сижу и вас прекрасно слышу, — заключил Степа, но мы с Марьянкой уже вовсю хохотали.

Остаток ужина прошел куда лучше, чем начинался. Степа сидел молчал, а мы с девчонкой обсуждали все подряд: от личной жизни звезд до погоды на ближайшие выходные.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мама Марьяны куда-то улетела отдыхать, а значит, выходные будут свободны. Решили придумать план, как бы нам повеселиться, но это завтра.

— Идем. Умоешься, и кино какое-нибудь посмотрим, — говорю я, выбираясь из-за стола.

— Ага, — радостно ответила Марьяна и побежала наверх.

Я тоже хотела было уйти, но Степа резко схватил меня за локоть.

— Перестань ее подначивать. Ты здесь работать не будешь, — говорит и все ближе ко мне придвигается. Прям вплотную. Запах его одеколона бьет в нос, и мозг говорит бежать подальше, иначе…

— Я ее не подначиваю, наоборот, я ей пыталась объяснить, почему не могу работать. Она и слушать не хочет, — шепчу.

— Попробуй еще.

— Попробую, если отпустишь. Мне больно. — Его пальцы в кожу впиваются.

— Больно? Вчера я тебя куда больнее держал.

— Не ты, а водитель-Дима. Кстати, он меня потом домой отвезет?

Степе не понравились мои слова. Он так же резко отпустил мою руку, пихнув вперед. Жест обидный. Но я уже поняла, что он просто такой человек.

Никого не уважает, никто ему не может перечить и все у него должно быть под полным контролем.

Садист или абьюзер? А может, тиран?

В его случае три в одном.

Время пролетело незаметно. Мы с Марьянкой глянули мультфильм, съели тарелку попкорна, и она уснула, не досмотрев кино до конца. Вымоталась.

Я выключила телевизор, поправила ей одеяло и спустилась на первый этаж.

В доме было совсем тихо, хоть время и не позднее. Где все? Мне домой надо. Я тут ночевать не планировала. Где Степа?

Первым делом решаю заглянуть в кабинет. Удача. Он тут. Сидит за столом, что-то активно разглядывая в компьютере.

— Тук-тук, можно войти? — иронично произношу я и вваливаюсь в его кабинет, не дождавшись разрешения.

Я была здесь всего один раз, когда искала книгу для Марьяны. Стиль тот же, что и во всем доме. Минимализм, идеальная чистота и книги по алфавиту — взрыв мозга.

— Уснула? — Глаза на меня поднимает.

— Ага. Спит, как ангелочек. Мне домой надо, где мой водитель Дима? — Ну нравится мне эта шутка. Ничего не могу с собой поделать.

А вот Еремеева это злит. И сильно.

— Ты прекращай так разговаривать. В моем доме это непозволительно. — С места встает. Руками в стол упирается. Отчитывать вздумал?

Встаю точно так же, как он. Упираюсь руками в стол и на него.

— А ты мне не указывай. Я как хочу, так и буду разговаривать. Я на тебя не работаю, наоборот, я сегодня тебе одолжение сделала. Могла бы и нахер послать и не ехать с тобой никуда.

Пока я это все говорю, Степа стол обходит и позади меня останавливается. В кабинете гробовая тишина, слышу лишь его прерывистое дыхание. Злится…

И пусть. Кто он такой мне указывать?

— Значит, водителя Диму хочешь? — вопрос явно с подвохом. Но я ему зачем-то подыгрываю.

— Очень. Он мне понравился, такой милашка.

А вот и контакт. Дерзкий, быстрый. Сзади меня собой к столу прижимает, ощущаю его тепло.

— Милашка? Ха, не думаю, что он такой.

— А какой тогда?

— Это мы сейчас и узнаем…

Ох уж этот Дима-водитель....

Глава 8

Прижимается еще плотнее, кажется, наши тела будто прилипли друг к другу. Чувствую жар, что от него исходит…

— Что ты делаешь? — негромко говорю Степе, чуть голову в бок повернула. А тут его лицо, так близко.

— Ты же хотела Диму, он пришел. — Руки опускаются на мою талию, и пальцы не сильно ее сжимают.

— Я серьезно. Вчера ты назвал меня шлюхой и выгнал из дома, а сегодня что? Сам пристаешь?

Назад слегка наклоняюсь. Его касания мне приятны, и я начинаю таять в его руках.

— Ты специально так оделась? Меня провоцировать?

Не скажу, что не заметила то, как он пялился на мои сиськи за ужином. Даже дочь свою не постеснялся.

— Как так? Обычно, я всегда так хожу.

— Как шлюха?

— Отойди от меня. — Толкаю его собой назад, но Степа не двинулся. — Я домой поеду, отвали. — Хочу отойти, но он мне не позволяет. Хватает меня за запястье и за спину руку заводит, за ней вторую, и вот я вновь в западне. Только сегодня мои руки внизу, и он их держит куда крепче, чем вчерашние оковы.

— Ну что за истерика? Успокойся, — шепчет прямо в ухо и руку на мое бедро опускает. Начинает вести по коже вверх, задирая юбку сарафана.

— Я не собираюсь тут твои оскорбления выслушивать. — Все еще дергаюсь, резко, в надежде, что он отпустит.

— Я не оскорблял. Твое платье и впрямь чересчур откровенное. Грудь торчит, короткое. Стоит тебе слегка наклониться… — Внезапно он мои руки вверх задирает, резко, что я вперед наклоняюсь. Само все. Оказываюсь лицом на глянцевой столешнице. Степа все еще держит мои руки сзади, но его ладонь уже опустилась на мою попку.

Я оказалась в весьма неудобном положении. Неудобном и уязвимом.

Чувствую, как он что-то начинает обвязывать вокруг моего запястья, затем второго, тянет, и мои руки крепко связаны за спиной.

Он что, заранее подготовился? Он это все планировал, или веревка попалась под руку? Ну конечно…

Слегка задрал юбочку сарафана и провел пальцем по краю трусиков.

Да, я бы сейчас соврала, если бы сказала, что мне это все не нравится. Еще как нравится. И вся моя похоть перебивает те обидные слова, что мне наговорил Степа. Но его тут нет. Сейчас со мной его альтер эго. Страстный, объятый пороком мужчина.

И наше желание…

— Видишь, стоит тебе наклониться, и ты открываешь доступ к… — Снова проводит пальцем по ластовице трусиков, немного надавливая на лоно. — Ты совсем не защищена.

— А мне не от кого защищаться. — Свожу колени от нестерпимого возбуждения.

— Поверь, вокруг очень многие хотят забраться тебе в трусы.

— И ты тоже?

— И я. Почему нет, когда ты так доступна… — говорит обидное и тянет трусики вниз, оголяет меня для себя.

Какое-то мгновение я просто лежу в этой позе и чувствую, что он смотрит. Смотрит на меня, туда вниз, и ничего не делает. Наслаждается видом.

А я лишь ножки чуть в стороны, себя ему демонстрирую. И мужчина тут же срывается. Не выдерживает. Сам эту игру затеял, самообладания никакого. Набросился.

Одной ладонью грубо схватил ягодицу и пальцами к лону.

— Сучка мокрая, о-о-о… — не может сдержать восторг от моей реакции на происходящее. Я и впрямь истекаю желанием, и Степе нравится это чувствовать.

Пальцем проводит по лепесткам, не медля, сразу в меня.

— М-м-м… — стону от проникновения. Попку навстречу, углубляю его в себе и сжимаюсь. Так приятно…

— Нравится тебе? Чувствуешь, какая ты мокрая. Сочная девочка…

Играет во мне своими пальцами, наслаждается этим, слышу по громкому дыханию. Могу только представлять сейчас его лицо.

И тут он встает на колени и впивается в меня своими губами с невероятным желанием. Ох, я такого никак не могла ожидать.

Думала, трахнет, но чтоб языком…

Твою мать…

Булочки раздвигает, проводит языком от клитора до влагалища и в меня. Внутрь.

Я уже почти в бессознательном от такого. Меня и раньше языком ублажали, но чтобы так, с таким рвением, — никогда. Слышу громкие звуки его поцелуев и в унисон ему подпеваю своими стонами. Забываюсь…

И кажется, он может так бесконечно, но не я. От напора языка, что по клитору бьет раз за разом, чувствую, что скоро не выдержу приятной пытки.

Степа вдруг прекращает все, насладившись мною сполна. Отходит, копошится. И я понимаю, что он ходил за презервативом. А это значит, его толстый член, наконец, будет во мне. Как я его желаю сейчас.

Руки слегка затекли, скула поднывает от того, что на твердом столе лежит. Но предвкушение предстоящего секса все собой затмевает. Желание настолько сильное, что живот объят болью и мне срочно нужно спасение.

Мне ничего не видно, от этого и чувства больше обострены. Слышу, как шелестит этикетка, как резинка скользит по члену…

А вот теперь и чувствую. Ко мне свой член прижимает. Твердый, горячий, даже через презерватив ощущаю.

И резким толчком в меня.

— А-а-а, — на этот раз стон его. Я лишь губу закусила, чтобы крик сдержать. А он не унимается, раз за разом в меня, все настойчивее и быстрее. Вбивается членом, за ягодицы схватив. Голова кругом, а тело желает добавки.

— Еще, хочу еще… — повторяю я, чем сильней завожу Степу. А может, специально подначиваю.

— Еще тебе надо? Получай. — Трахает быстро. Возможно, это и есть во всю мощь.

Дерзко, громко, грязно…

Сильно тянет за веревку, со стола меня поднимает. Ножку мою берет и коленом на стол, к себе меня прижимая. И член все еще внутри меня, не вынимал.

На поясницу давит, заставляя прогнуться. Откуда знает, что у меня растяжка хорошая? Неважно. Ему подчиняюсь.

Вновь двигаться начинает, не так быстро, но глубоко. Одной рукой держит за живот, а второй к груди лезет. Лямочку сарафана спустил, и грудь тут же в руку ему буквально выпрыгнула. Сжимает, немного больно. И снова тянет сосок. Все это вперемешку с активным движением члена заставляет меня громко стонать. Непроизвольно.

— Да ты сейчас уже кончишь. Ну, давай… — воодушевленный процессом Степа говорит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Трахать стал медленнее, притормаживает у входа и резко в меня. Повторяет манипуляции. Все еще тянет сосок, больно сжимая его своими горячими пальцами.

— Кончи для меня, Ева. Давай, я хочу это почувствовать. Кончай…

И слова его, будто приказ для меня, моего тела. Я напрягаю мышцы там, внизу, и Степа добавляет темп. Плотно собой его член обвиваю и распадаюсь на сотни мелких частиц. Влагалище сокращается, сжимается и Степу к оргазму приводит. Одновременно кончаем. Стонем и дышим, все вперемешку. Каждую секунду процесса прочувствовали, насладились сполна и расслабляемся.

Когда все закончилось и мы пришли в себя, Степа бережно опустил мою ножку вниз. Руки развязал и трусики подал. Белье надеваю, поправляя сарафан.

— Я снова уволена? — пытаюсь шутить, но Степе не до смеха.

— А я и не восстанавливал тебя в должности, — говорит серьезно и такое лицо делает, будто минуту назад ничего не было между нами.

— То есть прощай? — Пристально смотрю на него в полном недоумении.

— Ну да, — говорит одно, но взгляд выдает совсем другую реакцию.

— Ты сейчас серьезно?

— Водитель тебя отвезет домой, Ева. Я попробую поговорить с дочерью, если начнет опять вредничать, я тебе позвоню.

— Не утруждайся. Я больше сюда ни ногой. Ты хоть на коленях передо мной ползай, я не вернусь на работу.

— Я только что стоял перед тобой на коленях…

Говорит и взглядом меня поедает, снова. Зачем. Как он так может? Сначала ведет себя, как похотливый мужик, и все хорошо, но потом резко переключается. Может, у него и впрямь с головой непорядок.

— Ну, значит, теперь ты знаешь цену моего возвращения. Спокойной ночи, Степа, передай Диме привет.

Разворачиваюсь и прочь из этого дома. Но что-то мне подсказывает, сюда я еще вернусь.

Нравится роман, не забудь поставить ЗВЕЗДОЧКУ!

С 20.06 роман: «Фар. Его игрушка на тридцать дней» станет платным. Успей прочитать))

— Я помогу. Но это не жест доброй воли. Отработаешь. — Его голос вызывает у меня отвращение, а взгляд заставляет паниковать.

Фархад Хаджиев по кличке Фар… Он… он… я не знаю, кто он.

Страх и ужас нашего города. И не только нашего. Ему подчиняются все. Его имя боятся произносить. Никто не смеет ему смотреть даже в глаза...

— Я готова на все, только спасите брата, — шепчу и смахиваю слезы, что по щекам льются. Без остановки.

— Тридцать дней, и потом свободна. — Пренебрежение так из него и плещет. Но мне уже все равно. Если мой брат будет жить…

— Я согласна. — На свой страх и риск смотрю в его черные глаза. И помаленьку умираю…

На что я согласилась? Что будет делать этот жестокий человек со мной тридцать дней? Смогу ли я выжить? И как мне потом жить дальше?

Глава 9

Иду к машине с гордо поднятой головой и приятным послевкусием от шикарного секса. Почему-то ощущаю себя довольно счастливой. Давно такого не испытывала. Последнее время были сплошные проблемы, раздумья и нежелание просыпаться по утрам. Но не сейчас.

Сейчас мне хорошо и спокойно. Хоть и эта связь со Степой странная. Да он сам очень странный. Но вот секс…

Он восхитительный. И в момент, когда мы с ним едины, я не думаю ни о чем. Проблем будто нет, его сурового взгляда и обидных слов тоже нет. Вокруг лишь сплошное удовольствие.

А может, мне это и нужно?

Немного дурости, спонтанности и секса? Я пыталась строить серьезные отношения с бывшим, и к чему это привело? Ни к чему хорошему. Я ведь и впрямь была так ослеплена своей влюбленностью, что не видела главного. Бывший мне явно не подходил. Он не любил меня и не хотел ничего серьезного.

А теперь и я не хочу. Пока. Я хочу закончить учебу, найти работу и обосноваться в этом городе. Хочу, чтобы моя детская мечта, вырваться из Тулы, сбылась. Она и так почти сбылась, я вырвалась. Осталось теперь осесть.

А что касается Степы?

Понятно, что не будет у нас никаких отношений. Кто он, а кто я?

Да, есть куча фильмов, где богач влюбляется в простую девчонку…

Но это не про Еремеева. Да и с башкой у него проблемы. Нафига мне это?

Но трахаться мне с ним определенно нравится. И я не планирую прекращать.

Домой вернулась очень поздно. В квартире никого. Лиза на смене, это понятно. А Юля? Шарится где-то.

Снова душ и постель. Завтра будет новый день.

***

Просыпаюсь и первым делом дотягиваюсь до телефона. Время почти одиннадцать утра. Что-то я в последнее время явно расслабилась. Три пропущенных? От кого?

Номер неизвестный. И ладно. Надо будет, перезвонят.

Ползу на кухню. Девчонки громко хохочут.

— Доброе утро, дамы, — приветствую девчонок в старомодной форме.

— О, мадам. Вы соизволили пробудиться и порадовать нас своим присутствием? — шутит Лиза.

— Ха-ха-ха, — смеемся все вместе.

— Как прошло вчерашнее «трудоустройство»? — Сгибает пальцы Лиза, показывая мнимые кавычки, и глаза прищуривает, от чего они становятся еще уже.

Есть у них в роду такая особенность. Все чуть-чуть узкоглазые.

— Никак. Меня не приняли на работу. — Присаживаюсь на стул, и Юля благородно наливает мне кофе в кружку.

— А чего так? — не унимается подруга. — Сам господин, большой бизнесмен, за тобой приехал, в квартиру поднялся, а на работу не взял? Плохо просила? — Лиза явно имеет в виду совсем не то, что говорит.

— Лиз, ну хватит. Не знаю я, почему он меня не взял на работу.

— Может, еще возьмет, — присоединяется к разговору Юлька.

— Однозначно, — с уверенностью отвечаю я.

— О, даже так? — Лиза вновь строит гримасу с выпученными глазами.

— Вот увидишь. Этот Еремеев слишком самодовольный и он меня обидел. А я обиды, с недавних пор, не прощаю.

— Устроишь ему сладкую жизнь?

— Горькую, сладкую, а может, и слегка нервную. Чтобы корону его сбить немного. Бесит меня…

— Подруга, да у нас налицо высшее чувство, — произносит с иронией Лиза.

— Какое? — не понимаю, о чем она.

— Любовь, Ева. Любовь.

— Какая любовь? Я знаю его три дня. — Лизка несет невесь что.

— Ну, значит, с первого взгляда. Или с первого траха? — Продолжаем ржать, обсуждая мою интимную жизнь на нашей маленькой кухне.

— Ой, все. Отстань уже. Давайте лучше завтракать?

После пары съеденных бутербродов вновь заваливаюсь в постель. Звонит телефон, снова этот контакт. Запомнила окончание номера, приметное: 3311.

— Алло.

— Ева, здравствуй. Это Марина Дмитриевна. — Знакомый голос домработницы Еремеева.

— Здрасте, да, я вас узнала.

— Степан Дмитриевич распорядился, чтобы ты завтра с утра приехала к Марьяне. К десяти за тобой приедет машина.

— А с чего такое распоряжение? — Через третьих лиц, значит. Ага…

— Не поняла? — слегка изменилась в голосе главная служанка барского дома.

— Я у вас больше не работаю. Степан Дмитриевич не восстановил меня в должности, поэтому приезжать мне не за чем. Можете так ему и передать.

— Ева… — Серьезно? Голос повысила?

— Всего доброго, Марина Дмитриевна.

Вешаю трубку. Нормальная, нет? Что вообще происходит в том доме? Они все не в себе? Или я что-то не понимаю? Степа вчера прямым текстом сказал, что не вернет меня на работу, а сейчас что? Через Марину Дмитриевну приказы раздает?

Ну точно. Взяла и разбежалась. Если ему так надо, пусть сам мне звонит. Совсем уже офигел. Что с ним не так?

Мои мысли прервало сообщение, пришедшее на телефон. Материализовались все-таки мысленные потоки…

«Что у тебя за манеры? Марина Дмитриевна сказала, что сделать, а ты ведешь себя, мягко говоря, грубо», — пишет через мессенджер, а там написано «Степан Дмитриевич Еремеев», ужас. У меня, например, написано «Евочка».

«И тебе привет. Как у меня дела? Отлично», — думаю, он считал мою иронию по буквам.

«Прекращай паясничать».

«А позвонить не судьба? Ты бы еще эмейл прислал…»

«Я на важном совещании. Не могу говорить».

«Бывает…»

«Завтра за тобой машина приедет в 10:00».

«Зачем?»

«Я уезжаю на пару дней, нужно с Марьяной посидеть. Она требует тебя».

«Увы, я не могу. Дела».

Ответ не приходил около пяти минут, я уже хотела встать и в душ пойти, как:

«Отель Palmira Business, в 19:00, номер 1215». — И что это? Он меня в какой-то там отель приглашает? Собеседование? Или не мне сообщение?

«Улица Гагарина, д. 328а, квартира 46», — отправляю в ответ ему свой адрес. Ну а что?

«Это что?» — тут же ответ от Степана.

«Я думала, мы просто какие-то адреса друг другу пересылаем».

«Ева, у тебя с головой все в порядке? Машина будет ждать тебя у подъезда в 18:30, приезжай, поговорим».

«Хочешь поговорить — приезжай сам. Все, мне пора. Пока».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

После моего последнего сообщения Степа больше не отвечал. Тоже мне романтик. В отель меня затащить решил? Ну точно, бегу и тапочки теряю.

Он поступил со мной, как подонок последний, и продолжает относиться, как к своей подчиненной. Да пошел он со своими замашками. Надо будет, сам приедет. Я с ним по отелям скитаться не планирую.

Не на ту нарвался красавчик…

***

Юлька с Лизой уехали на пару дней к родителям, так что квартира была полностью в моем распоряжении.

Музыка погромче, тряпка в руки и вперед. Я даже не до конца свои вещи в комнате разложила после переезда, вот сейчас и наведу порядки.

Перекусила в обед бутербродом и снова убираться.

Уже к шести вечера мой энтузиазм полностью погас, я приняла ванну и завалилась смотреть фильм, когда в дверь позвонили…

Кого-то ждет разбор полетов...

Глава 10

Лежу на постели и смотрю в потолок, когда раздается третий звонок в дверь.

Я знаю, что за дверью стоит Степа. Знаю, зачем он пришел, и, возможно, я тоже этого хочу. Да нет, точно хочу.

Но я все еще сомневаюсь.

Последний год сделал из меня абсолютно другого человека. Нет, я продолжаю любить свою жизнь, мечтать и строить планы. Но я стала по-другому относиться к мужчинам.

Видимо, так и становятся последними суками и безжалостными стервами.

Бывший и впрямь сделал мне больно. И дело не в том, что он отправил меня на аборт, небрежно сунув пару купюр. Нет. Он заставил меня проходить через все это одной и даже ни разу не поинтересовался, как у меня дела. Я даже свои вещи перевозила из его хаты, когда он был на работе. «Настоящий мужчина», ничего не скажешь.

И вот тогда, лежа в палате, я дала себе обещание, что никогда больше не буду потакать мужику. Я не позволю ему указывать, не позволю меня подавлять, не позволю за меня принимать решения. Я не позволю себе вновь так слепо любить, чтобы опять не обжечься.

Только вот Степа — ярчайший пример всего того, про что я себе говорила: «Никогда больше».

И он тоже меня обижает и обидит еще сильней, если я позволю нашим отношениям развиваться. А я позволю?

Не думаю, что от меня он отношений хочет. Секса — да. Помощи с Марьяной — вынужден. Но не более.

Мысли прочь и вприпрыжку к двери. Распахнула. На пороге Степа. Немного напряжен, нервный. Подумаешь, позвонил три раза.

Делаю шаг назад, и он проходит в квартиру.

— В этот раз я могу зайти? — начинает не с приветствия.

— Ты же поговорить хотел. Или ты предпочитаешь в подъезде? — спрашиваю серьезно, чем заставляю его напрячься сильнее.

— Почему ты постоянно так разговариваешь? Ты хоть немного за языком следи. Марине Дмитриевне нагрубила, это я попросил ее тебе позвонить, — снова отчитывает. Да кто он такой?

— А сам что?

— Что? — не понял вопроса.

— Сам не мог позвонить?

— У меня было важное совещание. — Его голос звучит грубо. Сдержано. Вся его мимика сейчас под контролем, но раздражение потихоньку берет верх.

— М-м-м, прям целый день. В шесть утра началось и до вечера?

— Нет…

— А Марина Дмитриевна твоя — страшная лицемерка. А еще выпендрежница. Звонит и указания раздает, она мне не начальница.

— Она выполняла мой приказ.

— А ты мне тоже не начальник. Ты сам так сказал.

— Может, хватит перепираться? Марьяна попросила, чтобы ты приехала. Я подумал …

— Ты подумал, ну спасибо. — И я опять его наповал своей иронией. — Я сказала тебе, что не вернусь в твой дом.

— Почему?

— Потому что я не сплю с тем, на кого работаю.

Взгляд пристальный, глаз от меня не отрывает. И я тоже смотрю на него. Степа выдержал паузу перед тем, как мне ответить.

— Ладно.

— Что ладно?

— Никакого секса между нами. — Ну конечно.

— И не приставай. Не надо меня по углам зажимать, как тогда в твоем кабинете…

— То был стол.

— Неважно.

— Хорошо. Я принимаю твои условия. — Ха, рано, дорогой.

— Это не все условия.

— Не все? Что еще?

— Премию мне выплати.

— Премию? За какие такие заслуги, — засмеялся, видимо, не ожидал такого. Ну вот и улыбка на лице, а то уж больно серьезный. Так смотри, и треснет от напряжения.

— За то, что воспользовался моей доверчивостью в той своей комнате.

— А не нужно лезть куда не следует.

— Вот именно, Степан Дмитриевич. Не нужно лезть в трусы к няне своего ребенка. И последнее…

— Еще что-то?

— Ага. Марина Дмитриевна мне не будет указывать. Никто не будет. Я работаю на тебя, а не на нее. И если захочешь мне что-то сказать, у тебя есть мой номер.

— Ладно. На этом все?

— На этом все. Пока.

Говорю и продолжаю его взглядом съедать. Какой же он сейчас…

Как тогда, в той комнате. Слегка растрепаны волосы, рубашка немного расстегнута. Лицо напряжено, потому что я ему сейчас пунктов выкатила мама не горюй, а он стерпел. Надо же! Еще и со всем соглашается. Интересно, где его предел?

И пока я его разглядываю, все мое тело будет магнитом тянет к нему. Рецепторы реагируют на его запах, отправляя все в мозг, а мозг уже не может информацию обработать. Он отключился, и думать Евочка стала совсем другим местом.

Между нами менее полуметра. Мы стоим посреди коридора, молчим, и каждый из нас о чем-то своем думает.

Я думаю о том, как хочу поцеловать его губы, вчера мы с ним практически не целовались. А он круто целуется.

А он, о чем, интересно, думает он?

Как сорвет с меня всю одежду?

Думаю, именно об этом он сейчас и мечтает. И от этих мыслей мои соски напрягаются все сильней и тепло разливается между ножек…

Да к черту мысли.

Я хочу его…

Ой нельзя авторам прерывать проду на таком месте. Ой нельзя.

А вот и не будем, листай дальше…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 11

Сегодня вышло сразу две главы! Эта и предыдущая)

Шаг к нему делаю, хватаю за край рубашки и на себя. Четко в губы.

Впиваюсь в его плоть и руками сжимаю шею, приподнявшись на носочки. Степа не протестует, подхватил мой темп и в ответ, лихо вгоняя в меня язык. Одно движение, и я уже плотно прижата к стене, а он меня придавливает телом и целовать продолжает. Мои пальцы тянутся к пуговкам. Срочно нужно избавить его от одежды и ощутить тепло горячего тела. Насладиться им.

И он разрешает. Одну за другой и к себе его резко, мне нужно еще ближе, вплотную.

— Ты же сказала, не спишь с тем, на кого работаешь? — говорит задыхаясь. Желание его уже обуяло. Я это чувствую, наглаживая член через брюки, а он подает бедра вперед. Ему это тоже нравится.

— Вступаю в должность с завтрашнего дня, — ответила, схватила его за руку и повела в спальню.

Не доходя до постели, рубашку сняла долой и с себя одежду. Сама, без помощи. Стою перед ним и раздеваюсь, а Степа глаз оторвать не может. Кайфует от моих действий стремительных. Я абсолютно голая к нему подхожу и к ремню сразу. Долой брюки с боксерами на пару.

На этом мое доминирование закончилось. Хватает за талию, два шага и на постель.

В такой традиционной позе у нас еще не было секса. Но Степа и не планирует…

На спину меня уложил и вниз устремился.

Начал с губ. Жадно хватает, чуть на себя и снова впивается. И тут поцелуи спустились чуть ниже, на грудь, которую он слегка прикусил. Так, что пришлось громко выдохнуть от острого ощущения.

Соскам уделил особое внимание: зажал один зубами и на себя. Выгибаю бедра ему навстречу, показывая, как сильно хочу ощутить его член внутри себя. Эта пытка — невыносимая.

Но Степа не спешит меня награждать, ему в кайф издевательства…

Вновь к моим губам прижимается. Целует, и, наконец, я ощущаю его там, внизу. Член так горяч, что обжигает, но я еще больше желаю его теперь.

— А ты наглая… — говорит еле слышно. Я ждала, что он скажет что-то. Ему нравится говорить со мной во время секса.

— Но тебе же это нравится?

— С чего ты взяла? — Его член уже у влагалища, но не внутри. Хочу ускорить, но держусь. Я не позволю ему быть главным. Не сегодня.

— Ты бы не приехал, если бы…

— Все, молчи. Не говори больше. — Рот языком затыкает. Правду слышать не хочет. Не с его раздутым эго. И пусть, сейчас я готова ему подчиняться.

Или он мне?

В меня быстро, смело. Сгибает колени и начинает яростные движения. Минута, и я чувствую, как потеют наши тела.

Держу его за ягодицы, когда он в меня очень ритмично вбивается. Ягодицы упругие, ощущения класс.

— Хочу сверху…

— Что?

— Я хочу сверху. — Только сказала, тут же переворот, и уже на нем сижу, член еще глубже во мне сейчас.

В грудь его упираюсь руками и сама темп задаю. Смотрю в глаза, только так, не могу иначе. Мне нужно видеть, как вздута его вена на шее, как он рот приоткрыл и глаза чуть прищурил. Как он смотрит на меня и попу сжимает. Бедра мои подталкивает немного, чтобы ускорить движения или углубиться.

Ноги сводит, так как внутри все ломит от возбуждения. Мы сейчас оба чуток не в себе. Вовлеченные в безрассудство. К нему наклоняюсь, на грудь, губы целую. Мало похоже на поцелуй, больше на нападение зверя. Эмоции на пике, а от этого движения хаотичны, небрежны, но сладостны.

От такого оргазм долго ждать не пришлось. На себя Степу тяну, он садится, сжимает меня и к себе. Целоваться больше не можем, только дышать. Быстро, рвано, хватая остатки воздуха.

Наши тела на пределе. Напряжены, изнемогают, но все еще движутся. К шее его губами, возможно, даже кусаю, но кончаю громко, бурно, все вокруг стонами заглушая.

— А где презерватив? — спрашиваю через какое-то время.

Мы лежим на постели, я еще наполовину на нем. Сейчас все в точности, как в наш первый раз. Он нежно меня поглаживает.

И хочется надеяться, что после такого не последует очередная обидная речь.

— Без него лучше, нет? — Смотрит в потолок, когда отвечает.

— Но ты всегда с ним, а сегодня без. Да еще и в меня кончил. — Хочу его расшевелить немного. Он снова стал сдержанным и закрытым.

— Ты же таблетки пьешь.

— Откуда ты знаешь? — И правда, откуда?

— Я все о тебе знаю.

— Не думаю…

— Ты родилась и выросла в Туле, потом переехала в Питер … — начинает пересказывать мою биографию, но я торможу его.

— Ну хватит. Зачем ты обо мне узнавал?

— Ты работаешь в моем доме, заботишься о моей дочке, я должен знать о тебе все.

— А спросить?

— Люди врут частенько.

— Это точно. Тут я и спорить не буду. — Только прижалась к нему сильнее, как Степа зашевелился.

— Ладно, мне пора ехать. — Встает с постели. — Где душ?

— Уедешь сейчас? — Сажусь на кровать, притягивая к себе одеяло.

— Ты хочешь, чтобы я тут ночевал?

— Ты так говоришь, будто мы в каком-то бомжатнике находимся.

— Я не это имел в виду…

— Ну конечно. — Хмурюсь слегка. Заразилась его всегда недовольным лицом.

Степа вновь ко мне приближается, упираясь коленом в кровать, берет пальцами за подбородок и чуть ли не в губы:

— Я не имел в виду это место. У меня меньше чем через два часа самолет. Завтра я должен быть в Москве на очень важной встрече, — оправдывается. Точно оправдывается, хоть я и не просила.

— Ясно.

— Позаботишься о Марьяне, пока меня не будет?

— Да.

— Если что-то будет нужно, просто скажи охране, и они все сделают.

— А Дима-водитель? — спрашиваю и за реакцией его наблюдаю. Улыбочка появилась на лице, и глазки слегка заиграли. Блеском своим интригуют.

— Он скоро вернется. Ты будешь его ждать?

— Может быть.

— Я ведь больше не смогу к тебе притронуться. Я твой босс, а ты не спишь с начальником. Ведь так? — О, как его это волнует. Какой раз уже упомянул об том?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Так, — гордо свои слова подтверждаю.

— Ну вот и договорились. Так где душ?

Глава 12

— Ура! Ты приехала! — С радостными криками встречает меня Марьяна.

— Ну конечно. — Обнимаю девчонку. — Крепко же ты отца прижала.

— Я старалась. — Довольная такая, наслаждается своей победой.

— Тебе говорили, что ты слишком умная для десяти лет?

— Нет. Я сама это знаю. — Марьянка взяла чутка гордыни от отца. Хотя немного не помешает.

— Чем будем заниматься? У тебя же нет сегодня занятий? — Если не изменили расписание. Ребенку и дня не дают отдохнуть.

— Нет. И домашку я уже сделала. Может, съездим в бассейн? Я купаться хочу.

— А почему у вас нет бассейна? Дом-то большой. — Меня давно интересует этот вопрос.

— Я не знаю. Папа говорит, что в городе полно мест, где можно искупаться, а дома ни к чему. Говорит, я разок искупнусь, и все, а бассейн требует внимания и ухода.

— Вот же зануда! — случайно говорю в слух, чем смешу Марьяну. — Отцу ни слова, — наказываю.

— Ха-ха-ха, хорошо. Так что, поедем в бассейн?

— Может, во дворе свой поставим? — Решаюсь я на слегка безумные действия.

— Как?

— Отправим сейчас кого-нибудь купить для нас бассейн. Шезлонги я в гараже видела. И будет у нас с тобой свое место для купания.

— Круто. Давай.

Я всего лишь следую распоряжению Степы. Он же сказал, что, если нам что-то понадобится, охрана купит.

Вот Олег, один из охранников, и поехал в магазин за бассейном, фильтром, водонагревателем и всем необходимым для садового бассейна.

Пока он был в магазине, мы с Марьяной не придумали ничего интереснее, кроме как пообедать.

— Марина Дмитриевна, накройте, пожалуйста, стол. Мы с Марьяной сядем в гостиной, — обращаюсь к женщине, но ей явно не нравится моя просьба, хоть я и старалась быть вежливой.

— Ева, персонал питается на кухне, а для Марьяны, конечно, накрою в гостиной.

— Еще раз. Марина Дмитриевна, накройте, пожалуйста, для меня и Марьяны в гостиной.

— Ты не можешь…

— Все вопросы к Степану Дмитриевичу. Он мне разрешил, — чуток привираю. — Но вы можете набрать ему, уточнить. Он как раз на какой-то важной встрече, будет рад вас услышать.

Женщина ничего мне не ответила. Лишь презрительно посмотрела и ушла на кухню.

Не понимаю, в чем проблема? Ну поем я вместе с Марьяной, что случится?

Ребенок и так постоянно в одиночестве ест. Да, я сужу по себе, я не могу есть одна. Мне нужна компания. Ну или хотя бы фильм какой. Эти правила — идиотизм в чистом виде.

Вдоволь наевшись фирменных Таськиных котлет, мы пошли помогать Олегу, который выгружал покупки во дворе.

У Еремеева крутой двор. Идеальный газон, по краям растут невысокие деревья. Кусты ровно подстрижены, где-то квадратные, где-то круглые. Но двор пустой. Просто трава и куча места, которое можно использовать.

Мы с Марьяной притащили шезлонги из гаража, настелили на них мягкие пледы. Таська нарезала нам фруктов, сделала домашний лимонад. Лежим, кайфуем. Наблюдаем за тем, как два охранника и водитель пыхтят на жаре, собирая нам бассейн.

Собрали.

Он огромный. С лестницей, все как надо. Вода наливалась долго, и когда бассейн был наполовину набран и прогрет водонагревателем, мне уже не терпелось в него окунуться.

— Ну что, идем? — обращаюсь к Марьяне.

— А там не глубоко?

— Плохо плаваешь?

— А я не умею плавать, — отвечает девчонка, а у меня ступор. Как так? У нее куча занятий, все индивидуальные, а плавать не умеет?

— Не умеешь?

— Нет, — отвечает, и я замечаю, как ей взгрустнулось.

— Я и подумать не могла, ты так говорила про купание… А знаешь, пойдем. Я тебя научу плавать.

Забираемся в бассейн, вода идеальная, теплая, но солнце сильно печет.

Может быть, озадачить охрану привезти нам навес или тент какой?

Ладно, оставлю их в покое. На сегодня.

— Ты меня только держи, — не доверяет Марьянка.

— Я буду держать, конечно. Но тут воды-то смотри, по колено всего.

Время пролетело незаметно. Мы с Марьяной так увлеклись купанием, что и не заметили, как начало смеркаться. Ужин наспех, быстрый душ, и как-только включили мультфильм, Марьянка сладенько засопела.

Я укрыла ее одеялом и поплелась в свою комнату. Спать совсем не хотелось, и я решила себя чуточку развлечь…

«Почему твоя дочь до сих пор не умеет плавать?» — написала Степе. Ответ тут же пришел. Ждал от меня сообщение?

«Здравствуй, Ева. Как Марьяна?» — игнорирует мой вопрос. Ну конечно.

«Спит».

«Отлично. У вас все хорошо?»

«У нас супер просто! Но ты мне на вопрос не ответил…»

«Она ходила на плавание, тренер не научил. А потом она перехотела».

«Тренер? А ты на что?» — Что у него за прикол такой свои обязанности на других перекладывать?

«Не понял?»

«Кататься на велосипеде, плавать — этому папа должен учить».

«Ты что-то хотела?» — Степе явно не по душе мои слова. Он вообще не очень любит правду.

«Где ключ от той комнаты?»

«Зачем он тебе?»

«Мне скучно… Или она не заперта?»

«Она заперта. В прошлый раз произошло непростительное недоразумение. Виновные уже лишены части зарплаты». — Тиран.

«Так где ключ?»

Степа мне не ответил. Позвонил.

— Иди в мой кабинет, — приказ от него, и я быстренько мчусь с первого этажа на второй. А у него очень интригующий голос по телефону. Немного глухой, низкий. Может, он специально так со мной разговаривает?

— Ага. Я тут.

— Ты так дышишь… — чуть взбодрился мой собеседник.

— Я бежала.

— Ящик под столешницей, в нем лежит ключ.

— Нашла.

Возникает небольшая пауза. Он молчит, а я снова часто дышу, так как вприпрыжку бегу по лестнице вниз.

— Ну все, можешь спускаться.

— Я уже. Открываю. Зашла.

— Справа от кровати в тумбочке, в верхнем ящике, есть кое-что для тебя…

— Подарок? — спрашиваю и дверцу приоткрываю.

И правда подарок. Золотистый пакетик с черным бантом. Хватаю и сажусь на постель, зажав телефон между ухом и плечом. Мне до ужаса интересно, что там внутри.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Развязываю бант…

— Открыла? — Степе тоже не терпится. Достаю коробку из пакета…

— Ты больной?

Что же Степа решил подарить Еве?

Как думаете?

Глава 13

— Тебе не понравился мой подарок? — Не слышу огорчения в голосе.

— Это не подарок. Это… я даже не знаю, что это?

— Ты не знаешь, что это? — спросил удивленно. Да и тон такой, будто он мне, ну не знаю, книжку подарил.

У меня на лбу не написано, что я специализируюсь на секс-игрушках. Да и у него тоже.

— Он огромный! — говорю и почему-то смеюсь, держа в руках фаллоимитатор, вибратор? Что это?

— Это вибратор.

— Это я поняла. — Продолжаю улыбаться от накатившей неловкости.

— Ну и отлично.

— И зачем он мне?

— Тебе нужно разжевать, для чего нужен вибратор? — Кажется, Степа наслаждается моим смущением. Разговор слегка напряженный, но и весьма интригующий.

— Да, пожалуйста. — Даже интересно, как это будет.

— Ну, во-первых, тебе может быть как минимум хорошо…

— А как максимум? — не унимаюсь.

— Это уже зависит от меня.

— От тебя? — Что он имеет в виду?

— Да. Он на дистанционном управлении. И доступ есть только у меня.

От слов Степы я почувствовала легкий прилив возбуждения. То ли специально, то ли нет, но его голос по телефону звучит так сексуально. Тон манящий, приглушенный и плюсом ко всему мои домыслы…

И да, они были правильными.

— Я не буду…

— Ты лежишь? — перебил мое отрицание Степа.

— Сижу.

— Достань из пакета баночку с гелем и ложись на постель.

— Я не…

— Молча, Ева, молча. — Выполняю его указание. Он даже на расстоянии может мной управлять. Ложусь на постель. — Легла? — уточнил.

— Да.

— Сними с себя…Что на тебе, кстати, надето сейчас?

— Шорты, — быстро отвечаю. Возможно, лишаю его интриги, но у меня такое впервые. То, к чему он меня принуждает, это что-то, не знаю, постыдное? Нет. Но смущение во мне прогрессирует.

— Снимай. А что под ними?

— Трусики.

— Можно чуть подробнее? — Как можно подробнее, когда я корячусь на этой мягкой постели, пытаясь стянуть с себя шорты.

— Бесшовные стринги нежно розового цвета.

— Снимай их. — Быстрый приказ.

— Сняла.

— А теперь возьми спрей и распыли на свой лобок и чуть ниже. Два пшика будет достаточно.

Выполняю и чуть вскрикиваю, когда достаточно холодная жидкость попадает на кожу. Да она еще и с охлаждающим эффектом. Интересно…

— Сделала.

— Ну а теперь возьми в руки своего нового друга. — Слышу его голос и невольно представляю лицо. Оно у него явно очень серьезное. Но не глаза. Глаза Степы точно горят пламенем похоти. Развратник.

— Взяла, — только ответила, как фаллос в моих руках не быстро завибрировал и начал немного нагреваться. Он что, с подогревом?

— Прислони его к своему лобку и потихоньку двигайся ниже. Медленно…

Выполняю и это. Нежный силикон скользит по моей коже, и тело тут же реагирует на приятную вибрацию.

В первые три секунды мне кажется, что все это идиотизм, извращение, что-то немыслимое, но как только я касаюсь им клитора, эти мысли покидают мою голову.

Вибрации медленные, но они заставляют тело включиться в процесс и начать расслабляться, получая легкое удовольствие от наших совместных действий.

Я начинаю тихонько мурлыкать в трубку, от чего Степа дышит громче. Думаю, одна мысль о том, что я сейчас делаю, привела его в боевую готовность. Уверена.

— Скажи мне, тебе это нравится? — Ему надо слышать.

— Очень…

— Ты уже намокла? Потрогай себя… — Касаюсь себя пальцами и легонько размазываю влагу. Я уже вся изнемогаю от желания. Плоть стала очень чувствительной, и легкое прикосновение заставляет сводить ноги.

— Да, я уже очень мокрая.

— М-м-м, Ева… — не сдерживается Степа и увеличивает скорость на этом волшебном устройстве. — А теперь опусти его ниже, к своей дырочке, и просунь внутрь.

Делаю.

— А-а-а… — только и говорю громким стоном, когда нежное устройство оказывается во мне.

— Да, тебе нравится. Я слышу это… Разверни его так, чтобы коротенькая часть касалась твоего клитора.

О, это для него, значит? А я думала, это ручка, чтобы было удобно держать.

Сделала. И как только вибрации коснулись клитора, я потеряла самоконтроль, который был ранее.

Вибрации, что касаются меня изнутри и снаружи, были необыкновенными. Такие яркие ощущения я не испытывала раньше без наличия члена во мне. Настоящего, с мужчиной в придачу. Но это…

Это что-то волшебное, непередаваемое, немыслимое.

Я заглушаю мысли своими же стонами. Слышу, как в трубку дышит Степа, и завожусь еще больше.

Реальность покидает меня, я больше не здесь. Я далеко. За сотни тысяч километров. Там, где безмятежность и жизнь наполнена удовольствием.

И снова вибрации становятся все быстрее. Тело сотрясается от того, что не может справиться с пронзающим его импульсом. Сводит все: ноги, руки. Я невольно сжимаюсь и вскрикиваю от каждого сокращения. От оргазма, что поглотил меня целиком.

— Пришла в себя? — спрашивает спустя какое-то время. Мы все еще с ним на связи.

— Да. Почти…

— Три минуты, Ева. Всего три минуты…

— Отвали.

— Ух. Что за ярость? — спрашивает Степа, а я складываю его подарок назад в коробку.

— Это не ярость.

— А что тогда?

— Не знаю. Просто… Что у тебя за подарки такие?

— Не понравилось? Надо было плюшевого медведя подарить? — Звучит как издевка.

— А зачем тебе вообще мне что-то дарить? — решила задать этот вопрос с наездом.

— Ты хочешь спросить о чем-то? — Степа меняется в голосе. Переключился. Степан Дмитриевич вернулся.

— Я спросила.

— Тогда спокойной ночи, Ева. Я завтра приеду, и поговорим.

— Хорошо, — ответила, а он уже сбросил. Что за бред? Обиделся? На что?

Да и хрен с ним. Мне спать давно пора.

***

Утро началось почти отлично. Если не считать недовольную рожу Марины Дмитриевны. Но и ее можно стерпеть. Эта женщина меня явно невзлюбила с самого первого дня. Постоянно критикует, типа невзначай, но я-то все вижу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И чем я ей не угодила?

Зато с Таськой мы наболтались вдоволь с утра, пока она нам с Марьяной завтрак готовила.

И да, мы снова завтракали вдвоем, в гостиной. Бунтуем.

К обеду маленькая демонесса заставила меня надеть купальник и продолжить наши занятия плаванием. И все было бы хорошо, если бы не…

— Что тут вообще происходит?

Глава 14

— Еще раз спрашиваю, что тут происходит? — повторяет вопрос яркая молодая женщина. Яркая в прямом смысле. Ее волосы были насыщенно-бордового цвета. Не спорю, ей такой цвет был к лицу, но я немного удивилась.

— Мам, ты, когда приехала? — обрадовалась Марьяна и поспешила вылезти из бассейна.

Мама? Никогда бы не подумала, что это мама Марьяны. Ну, во-первых, стиль. Он, мягко говоря, очень вызывающий. Я думала, столь богатые женщины предпочитают что-то сдержанное, элегантное, но никак не… то, что я сейчас вижу.

Идеально белый брючный комбинезон — к нему вопросов нет. Да и туфли шикарные. Но вот остальное…

Это количество украшений на ее шее и запястье, кольца я даже пересчитывать не стала. Казалось, что свободные пальцы отсутствуют.

Интересно, а ее к земле не притягивает от металла, что она на себя навесила?

— Здравствуйте, — здороваюсь, спускаясь по лестнице бассейна. Я предстала перед бывшей своего…

Своего? Какой он мой. Мы с ним пару раз и то…

Ну, в общем, перед мамой Марьяны.

— Здравствуйте. Будьте добры объясниться, что тут происходит? Откуда это болото? — Тон мне сразу не понравился, а вдобавок к пренебрежительному лицу женщина и вовсе стала неприятной.

— Вы о бассейне?

— Дорогая моя, это не бассейн. Это какой-то лягушатник, в котором почему-то моя дочь плавает.

— Мам, я попросила… — хотела меня защитить девчушка, но ей не позволили.

— Иди в дом, милая, — противно улыбнулась женщина, отправляя Марьяну подальше. Марьянка нехотя поплелась отсюда. Чуйка подсказывает, что меня ждет неизбежная расправа.

— Меня зовут Ольга Павловна. Вам меня не представили ранее.

— Я Ева.

— Я в курсе. Новая нянька Марьяны. Марина Дмитриевна сказала мне, что вы молоды, но я не думала, что настолько. Куда смотрела Ирина Геннадьевна, когда вас нанимала? Чему вы можете научить ребенка, когда сами еще ребенок? Ну да ладно. Что это за самоуправство с бассейном?

— Марьяне хотелось поплавать…

— Вот именно. Если Марьяне хотелось поплавать, то ты должна была ее отвести в нормальный бассейн, к инструктору, — женщина начала мне тыкать, да и тон стал совсем неприятным и даже оскорбительным. И эта ее надменная рожа…

— А чем плох…

— Помолчи. Я сейчас говорю. Ты знаешь, сколько стоит газон, на котором ты сейчас стоишь?

— Нет.

— А я тебе скажу — очень дорого. И что будет с ним, когда вы уберете это сооружение? Гнилой газон и никакого вида, это же двор дома.

— Это всего лишь трава.

— Трава? — возмутилась Ольга Павловна. — Эту, как ты выразилась траву, я лично заказывала. Этот сорт газона… — Дамочка продолжает выпендриваться, в то время как я беру полотенце с шезлонга и обматываю вокруг себя. — … учти, Степа приедет, и ему это тоже не понравится. Скорее всего, ты будешь уволена за самодеятельность. Ребенка в этот лягушатник, тут же бактерии…

Ты куда?

— Я в дом, мне холодно, — говорю спокойно и иду в сторону дома.

С какой стати эта женщина меня отчитывать вздумала? Я ее знать не знаю, впервые вижу. Она меня на работу не принимала, да я вообще не работаю сейчас, а зачем-то делаю одолжение одному наглому мужику, и должна все это слушать. Да пошла она… дура.

— Хамка. Можешь собирать свои вещи, завтра тебя в этом доме не будет! — орет она вслед, но мне все равно. Пусть говорит, что хочет.

Принимаю душ, мажу плечи охлаждающим гелем после загара. Солнце их слегка подпалило. Надеваю теплую пижаму и спускаюсь на кухню.

— Ужинать будешь? — Таська интересуется.

— Конечно. Мы накупались, проголодалась дико. — Приземляюсь на стул и придвигаюсь к небольшому столу. Тут мы обычно и едим с девочками.

— И отлично. Давай со мной, а то все уже поели, кроме хозяйки. Она на пп, обычную еду не ест, да еще и не предупредила, что приедет, а я и не подготовилась. — Тася поджала губы. Казалось, что ей тоже влетело. За что только?

Таська вообще хорошая, исполнительная, добрая. У нее такие милые черты лица, особенно круглые голубые глаза. Для своих лет она очень молодо выглядит и так безобидно. Да на нее невозможно ругаться.

— Ругалась?

— Не то что бы… так, высказала, в привычной для нее манере. — Ставит тарелку передо мной и садится напротив.

— Она всегда такая? — решила я порасспрашивать Тасю. Она в этом доме давно работают, много что знает. А мне до ужаса интересно, как Степан мог связаться с такой…

У него тоже, конечно, не все дома бывают, но тем не менее. Он довольно рассудительный, серьезный и сдержанный местами. Не думаю, что он смог бы терпеть подобное поведение своей второй половинки.

— Сегодня она еще в хорошем настроении, — Тася стала говорить чуть тише. — Претензии высказала, но без оскорблений. Обычно она просто орет. Я знаю, что Степан Дмитриевич старается ее избегать, ну, когда дело не касается светских ужинов и праздников.

— А они давно развелись? — Думаю, да.

— Развелись? — удивилась Тася. — Они не разводились.

— Как так? Они что, женаты? — Я вылупляю глаза от неожиданного ответа.

— Ну да. Просто живут раздельно, и я понимаю почему.

— Стоп. Я не поняла. Степан Дмитриевич все еще женат на ней?

— Да, — говорит громко, чтобы я наконец расслышала. — И на всех мероприятиях они всегда вместе, просто живут в разных домах.

— В смысле вместе на мероприятиях? Как пара? Как муж и жена?

— Они и есть муж и жена. — От ее ответов мой мозговой компьютер завис нахрен. Ничего не понимаю.

— Блин, это все какой-то бред. Я ничего не поняла.

— Ха, мне тоже раньше казалось это странным, но в принципе есть в этом даже какая-то логика.

— И какая? — Может, Тася мне сможет объяснить.

— Ну некомфортно людям жить под одной крышей. Степан Дмитриевич все время работает, даже когда дома бывает. Ольга Павловна любит путешествовать, ее тоже частенько нет дома. Вот они и разделили обязанности касаемо Марьяны. Когда Ольга Павловна в стране, она берет Марьяну себе. А когда нет, за ней персонал присматривает. Ну а то, что у них в личной жизни, нас это мало касается. Девчонки поговаривали, что они много ругались, когда жили под одной крышей. Вот и решили разъехаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Все равно бред. А развестись не судьба в таком случае?

— Ну, видимо, не судьба… — Только успела сказать Таська, как на кухню зашла Марина Дмитриевна.

— Ева, иди Марьяну уложи. — Эта тоже мне приказы свои раздает. Что за люди?

— А мама ее не может уложить?

— Ольга Павловна уехала по срочным делам.

— Уже? — Она пробыла с дочкой чуть больше часа. — Какие дела на ночь глядя?

— Она мне не докладывала. И тебе не советую совать свой нос куда не следует. Так ты идешь?

— Конечно, — отвечаю женщине и обращаюсь к Тасе. Поесть у меня так и не вышло. — Не убирай тарелку, я разогрею и доем.

— Хорошо.

Вприпрыжку по лестнице и стучу в комнату к девчонке.

— Можно? — Просовываю голову в дверь. Ответа не последовало. Лишь громкие всхлипы слышу из-под одеяла.

Плачет?

Глава 15

— Малыш, ты чего? — Осторожно сажусь на кровать Марьяны и отодвигаю одеяло.

Красотка лежит на подушке, вся в слезах, и громко всхлипывает.

— Ничего. — Вытирает рукой сопливый нос. Отрицает, но не выгоняет — хороший знак.

— Нет, со мной такое не прокатит. Мы же друзья, или ты забыла? Давай рассказывай.

И только я это сказала, как Марьянку прорвало. Я даже слово вставить не успевала.

— Ну вот зачем она приехала? Наорала на всех и уехала, только настроение всем испортила. И мне тоже. Не хочу я в другой бассейн к инструктору, я в наш хочу, с тобой. Нам же так весело было. А маме говорю: оставайся, посмотрим кино, папы все равно нет, а у нее опять какие-то дела. Какие? Мы столько не виделись, а она все равно не осталась. Она так все время. Даже когда я у нее, она няньку вызовет, а сама уходит. Иногда я даже без нее просыпаюсь. И что это за ночевка у мамы, когда мамы нет?

Марьянка выговаривалась минут пять. Без остановки говорила обо всем. Она очень обижена на маму, эта обида в ней сидит уже давным-давно и только растет. Но после мамы весь ее гнев обрушился и на отца.

— Папа тоже ведет себя странно. Раньше мы с ним гуляли, во дворе сидели. Он меня в ресторан водил, часто. А потом перестал. Дела у них какие-то постоянно. Я уже привыкла, но тебя не дам уволить. Пусть мама хоть что делает. Пусть папе жалуется или снова начинает орать, не дам. Ты со мной хоть время проводишь. А у меня даже друзей нет, подруг. Потому что я даже на дни рождения не езжу, а меня приглашают. А я не хочу. Зачем? Чтобы Ирина Витальевна стояла недовольная и постоянно спрашивала, когда мы домой поедем? Я постоянно на этих тренировках или занимаюсь, я же тоже устаю. А если ты меня бросишь, я опять одна останусь. Приведут какую-нибудь злюку, она тоже на меня орать будет. Ты же не уйдешь, Ева?

Ох уж эти глазища, наполненные слезами и жалобным видом.

— Конечно, нет. Иди ко мне. — Ложусь на постель и Марьяну к себе прижимаю, и она прижимается ко мне. Прям в меня вся. — Я не уйду, поняла?

— Да. — Успокаивается немного, а я лишь крепче ее обнимаю. После таких слов любое сердце защемит, и мое не исключение. Вот же девчонке детство устроили. Родители хреновы. — Все будет хорошо, малышка. А хочешь, мы завтра позовем в гости твоих одноклассниц? Устроим девичник?

— А можно? — С надеждой на меня смотрит. Глаза заиграли, хоть и заплыли немного от рева.

— А почему нельзя?

— Давай, — обрадовалась Марьяна.

— Устроим пижамную вечеринку с ночевкой. Кого позовем?

— Я лучше всех дружу с Викой и Николь из класса.

— Ну и отлично. Даш мне их номера, я позвоню и поговорю с родителями.

— Ты самая лучшая, Ева. — Крепко сжимает меня девчонка.

А я думаю, как бы меня не уволили после такой самодеятельности. А разве можно уволить того, кто не работает? Думаю, нет.

Да и после того, что я узнала, я больше не планирую иметь какие-либо отношения со Степой. Только деловые. Буду просто на него работать, без привилегий. Главное, чтобы сила воли не подвела.

***

Сегодня впервые меня разбудила Марьяна, а не я ее. Прибежала ко мне в комнату и забралась в постель.

Ее интересовало, не передумала ли я устраивать для нее девичник. А я не передумала, наоборот. Я полночи обдумывала, что бы такое прикольное замутить для девчонок, и придумала.

После завтрака я позвонила подружкам Марьяны и переговорила с их родителями. Благо люди оказались адекватными, и, судя по их голосу, они были приятно удивлены приглашению. Мы договорились на три часа дня.

Я досконально продумала все мелочи, поэтому уточнила у родителей о предпочтениях девочек в еде, о наличии аллергии и всякие подобные вещи. Девчонки оказались без особенностей, что неимоверно радует.

Таська готовила для девочек основное блюдо и разные закуски. Водителя я отправила на рынок за свежими фруктами и арбузом, а охрана затаскивала еще один диван в Марьянкину спальню, чтобы у каждой девчонки было свое спальное место.

Я запланировала пару игр на свежем воздухе, также родители были не против бассейна, и на вечер оставила просмотр кино в прикуску с попкорном. План был отличным. И мы ему ответственно следовали.

Девчонок привезли вовремя, мы немного перекусили фруктами, облачились в купальники и пошли во двор.

Немного поиграли на солнышке, окунулись в бассейн, и я уложила трех подружек на шезлонги болтать и наслаждаться домашним лимонадом. Сама расстелила полотенце на «дорогущий Еремеевский газон» и залипла в телефон.

Как вдруг ворота начали медленно открываться и во дворе нарисовалась машина самого хозяина поместья.

Степа медленно вышел из авто. Даже издалека я видела, как его милое лицо стало недовольной рожей. На нем был все тот же деловой костюм, ну не тот же, другой, но все же. На улице — пекло, неужели ему не хочется надеть шорты, майку и хоть часок побыть нормальным человеком. А как можно быть нормальным, когда даже его лицо сейчас выглядит устрашающе. На секунду я подумала, что мне конец. А может, пронесет?

И вот он приближается ко мне. Встаю с полотенца, ехидно улыбаясь моему не работодателю.

— Что тут происходит? — Тон спокойный, но глаза безудержно блуждают по моему полуголому телу.

— У нас девичник, — говорю честно и абсолютно спокойно. Включила серьезную Еву.

— Ясно. Твоих рук дело?

— Ты о бассейне? — строю из себя дурочку, хотя думаю, что его дорогая женушка ему доложила о наших с Марьянкой развлечениях.

— Да.

— Это дело рук водителя Димы, — ехидный смешок от меня. — Ну и Костя ему помогал, конечно. Полдня ковырялись.

— А у тебя отличное чувство юмора. — В одно мгновение Степа сменил гнев на милость. Чуть расслабил мышцы лица и стал куда приятнее выглядеть. Хотя он всегда приятно выглядит для меня, даже когда злится, особенно когда злится.

— Это да. Чего не скажешь о тебе. Улыбайся, Степа, и девочкам помаши ручкой. Одна из подруг Марьяны — внучка какого-то депутата. Не огорчай девочку. — Степа глубоко вдохнул, будто это выше его сил — махнуть рукой школьницам. Но он себя пересилил. Марьянка активнее всех махала ему, но быстро переключилась на своих подружек.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Она выглядит счастливой… — Досада в голосе?

Еще бы. Если бы и он попробовал слушать дочь, то она всегда была бы такой счастливой.

— Это точно.

— Ты бы оделась. — Вновь на меня взгляд переключил. И я буквально чувствую, как его глаза по мне скользят, сверху-вниз.

— Я загорала…

— Как все разъедутся, зайди ко мне в кабинет. — Приказным тоном. Говорит так, будто бы он большой начальник, а я его подчиненная. Но это не так. И я больше его прихоти не исполняю. Обломаю его пошлый замысел.

— Девочки у нас с ночевкой.

— У нас? — уточняет.

— У нас.

— Значит, когда уложишь. — Нашел все-таки выход из ситуации.

— Я подумаю, Степан Дмитриевич, — игриво в ответ, разворачиваюсь и к девочкам. Я знаю, что он смотрит. Не вижу, но чувствую его взгляд на себе. От этого еще приятнее идти и вырисовывать бедрами восьмерку.

Спасибо за интерес к этой истории))

Не забывайте радовать автора своими лайками, чтобы я могла подняться в рейтинге уже на старте и, как можно больше читателей увидели книгу!

А еще сегодня действует скидка 30% на мою новинку:

"Карим. История длиною в жизнь", успевайте оформить выгодную подписку))

Глава 16

Девочки уснули не быстро. Все болтали и никак не могли угомониться.

От них я узнала, что они еще ни разу не ночевали вне дома, в смысле у подружки. Странно это. Возраст ведь как раз подходящий.

Вспоминаю себя: я постоянно ночевала у лучшей подруги, а она у меня. У нас не было столько еды, развлечений и обслуживания, но нам было круто.

Самое главное, я услышала от девочек, что день им всем очень понравился. И угощения, и наш досуг, и я. Особенно я.

И это очень ценно. Значит, не зря я выбрала быть педагогом, раз так сильно нравлюсь детям. И я чувствую, что это мое. Да, возможно, мне не хватает опыта, каких-то профессиональных навыков, но это же не первоочередное.

Ведь так? Важно любить дело, которым ты занимаешься. Гореть им и иметь доброе сердце, готовое отдавать любовь. И мое готово. Несмотря на переживания, трагедии и боль, я все еще могу любить, могу делиться этой любовью и надеюсь, что меня так же сильно полюбят в ответ. А девчонки уже любят…

Я вновь зашла в свою комнату, чтобы принять душ, но передумала. В моей комнатушке не было кондиционера, как в остальных помещениях дома, и в ней было неимоверно душно. Даже настежь открытое окно не спасало ситуацию. Ветра на улице не было, и внутрь помещения совсем ничего не задувало. Мне вдруг дико захотелось снова плюхнуться в прохладную воду, что я не смогла подавить желание. Поддалась порыву.

Вновь облачившись в купальник, я вышла во двор. Вокруг тихо. Очень тихо.

Да, жизнь за городом определенно имеет свои плюсы. Множество плюсов. Только до «цивилизации» ехать далеко, а в остальном абсолютная красота. Воздух чистый, свежий. Откуда-то пахнет костром и жареным мясом, доносятся голоса, но слова не разобрать. И видно звезды…

В будке охраны горит свет, а может, он всю ночь горит, я не знаю. Во дворе никого. Крыльцо и дорожка до калитки освещена, но не зона, где теперь стоит наш бассейн. Это и хорошо, буду чувствовать себя в одиночестве. Скидываю халат и залезаю в воду. Она очень теплая, но немного охлаждает слегка поджаренное на солнце тело.

Наслаждаюсь водой. Плыву то на животе, то на спине. Даже нырнула пару раз, чтобы и мозги охладились. Заплываю на очередной круг, когда слышу негромкое поскрипывание лестницы, что ведет в бассейн. Оглядываюсь.

— Тебе заняться нечем? — Степа стоит и смотрит недовольным взглядом.

— Я захотела искупаться. Вода невероятная. Залезай.

Предлагаю, но знаю его ответ. Конечно же, он откажется. Он не из тех людей, которые предпочитают в таких «лягушатниках» пурхаться.

— Обойдусь. — Предсказуемо и скучно. — Я просил тебя зайти ко мне в кабинет.

— Ты не просил. Просить — это когда ты говоришь: «Ева, зайди ко мне, ПОЖАЛУЙСТА, я бы хотел с тобой поговорить». А ты приказал. — Вновь ложусь на спину и медленно плыву по воде. Степа наблюдает.

— Так почему ты не зашла?

— Потому что я твоим приказам не подчиняюсь. Я на тебя не работаю. Мне поплавать захотелось…

— Нам надо поговорить. В мой кабинет, живо, — снова приказал и спустился с лестницы.

— А мой кабинет тут. Захочешь поговорить, ныряй, — громко отвечаю и плыву по кругу. Прислушиваюсь.

Ушел?

Полминуты прошло, ничего не слышу. И тут Еремеев вскарабкивается по лестнице уже без одежды, в одних трусах. Молча ныряет в воду.

Занырнул профессионально, минимум брызг. А я до сих пор не верю, что он мне уступил. Хотя взять все наше общение, только он и уступает. Какой податливый мужик встретился на моем пути.

Голова показывается на поверхности, и Степа медленно подплывает ко мне. Я стараюсь держаться на плаву. После девичьих купаний воды немного добавили и бассейн стал достаточно глубоким. До дна достаю только кончиками пальцев.

Приближается и смотрит так, будто он голодный аллигатор, а я маленькая рыбка, что не туда заплыла. Заплутала.

Все ближе и ближе, и мое сердце, будто чумное, скачет в груди. Скачет и готово вот-вот вырваться наружу от того, что он так близко, но недостаточно.

— Говори, Ева. Я здесь…

Очень постараюсь на этой неделе проды выкладывать )*

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 17

— Ты рвался со мной поговорить. Начинай, — уступаю я право голоса Степе.

— Ты соврала мне…

— Я? — искренне удивляюсь. Я вообще почти никогда не вру.

— Да. Ни одна из девочек в нашем доме не является внучкой депутата.

— А, ты про это. — Посмеиваюсь. — Это была ложь во благо, я думала, ты начнешь ругаться, что мы девичник устроили.

— Нужно было со мной согласовать, а не делать все втихушку. А так, в целом, я не против.

— Я была ограничена во времени. Марьянка была расстроена, и пришлось импровизировать.

— Расстроена? — Степа немного напрягся.

— Ага. И вот мы дошли до сути. — Пристально смотрю в его глаза, они так близко, что я смогу увидеть в них все, что мне нужно. — Жена твоя вчера приезжала, — говорю тихо. Не знаю почему, но я побаиваюсь поднимать эту тему. Боюсь услышать то, что совсем не хочется слышать.

— Я в курсе, — отвечает спокойно. Будто бы это был курьер какой-то, а не жена.

— Почему ты не сказал, что женат? — Все еще почти шепчу ему.

— Я думал, ты знаешь.

— Откуда мне было знать?

— Это общеизвестный факт. — Да, могла и в Интернете найти про Еремеева информацию, но у меня как-то не было такого желания. Снова я безоговорочно доверяю мужчине. А, как мне уже известно, заканчивается все это очень печально.

— И ты при живой жене позволяешь себе трахать других женщин?

— Она моя жена только на бумаге. Мы много лет живем с ней раздельно. — Все изменщики так говорят?

— И ты не спишь с ней?

— Нет, — заявляет твердо.

— А я не верю.

— Хм, ну это твое дело.

— А, ну ладно. Доброй ночи. — Отплываю в сторону, чтобы уйти, но Степа хватает меня за талию и прижимает к себе. Теперь мы с ним совсем вплотную, и его руки касаются моей кожи, а это невыносимо.

Я сдамся…

Точно сдамся ему.

— Куда ты собралась? — Смеется надо мной? Или над ситуацией?

— Спать, — грублю. Сам напросился.

— Ты сама заставила меня залезть в этот бассейн, а теперь сбегаешь? Ну уж нет, будем плавать. — Его руки спускаются ниже, он чуть присаживается, чтобы задрать мои ноги себе на бедра, и я вынуждена держать его за плечи, чтобы не плюхнуться назад.

— Мне все это не нравится… — говорю совсем тихонько. Я столько всего чувствую внутри, и мне хочется быть с ним откровенной, но нельзя пускать малознакомого мужчину глубоко в свое сердце. Обидит…

— Что именно?

— То, что между нами. Мне нравится здесь работать, нравится заботиться о Марьяне, но…

— Но? Тебе не нравлюсь я? — Вот дурак.

— Наоборот. И это проблема.

— Не вижу никакой проблемы.

— Степа, ты женат, а я не хочу быть любовницей. Мне нравится с тобой спать, да, я этого не скрываю, но все остальное…

Я догадывалась, что Степа нетерпелив. Он явно не выносит подобные разговоры, потому что быстро затыкает мне рот своим языком. А я и не сопротивлялась его напору. Я соскучилась и была готова отдаться ему прямо в бассейне посреди двора, на глазах охраны.

Его язык быстро пробивается внутрь, а губы настойчиво целуют мои.

Руки сомкнулись на ягодицах, крепко сминая их. Я зажглась за секунду. До этого поцелуя я и не понимала, как сильно хочу его, как скучала. Да и он своим рвением к близости показывает те же эмоции.

— Идем в дом, — шепчет мне в губы, не отрываясь от них.

— Да, пошли. А то кто-нибудь увидит.

— Кто? Все спят.

— Охрана, персонал.

— Об этом не думай. Те, кто работает в моем доме, умеют держать язык за зубами и не станут говорить что не следует. Ну кроме тебя, конечно.

— Ха-ха, очень смешно. И ты многое не знаешь про своих работниц. И, кстати, я на тебя не работаю, ты сам это сказал…

— Все-то ты помнишь. — Взбирается по лестнице и, как истинный джентльмен, подает мне руку.

— Я помню каждое слово. — Следую за ним.

— Мне нужно быть осторожнее со словами.

— Это точно.

Заходим в дом. Я в полотенце, Степа в одних трусах, вещи в руках. С нас капает вода, и мы стараемся не смеяться, но не выходит.

Но все вышло из-под контроля, когда я поскользнулась и чуть не свалилась на пол, благо Еремеев вовремя меня подхватил. Мы засмеялись громче, но наш смех прервала Марина Дмитриевна. Вот же надзиратель, и что ей не спится?

Она стоит на первом этаже около лестницы и выглядит удивленной. Еще бы, мы в таком виде.

И если на хозяина она смотрит нормально, то на меня так же презрительно или даже с отвращением. Ну что за вредная женщина?

— Марина Дмитриевна, поздно уже, чего не спите? — Степа был в хорошем настроении, и его голос звучал бодрее обычного.

— Услышала шум, думала, может, девочки… — Вновь этот взгляд, но сейчас она смотрит мне прямо в глаза.

— Доброй ночи, Марина Дмитриевна, — говорит медленно и тянет меня на второй этаж. И вновь я ощущаю презрение домработницы. Спина горит — так она меня испепеляет.

Но мне плевать на нее, я предвкушаю нашу со Степой близость и больше не хочу ни о ком думать.

Дверь его спальни захлопнулась, и он, как одержимый, набрасывается на мои губы, прижимая меня к двери.

— А почему не в ту комнату? — набралась смелости и спросила.

— Ты хочешь туда? — Тянет за веревочку сзади, развязывая лиф моего купальника.

— Ну ты зачем-то же сделал такую комнату.

— Я? Ха, я купил этот дом с ней. Прежний хозяин, видимо, увлекался подобным. В тот раз с тобой я впервые использовал ее по назначению.

— Ты шутишь? — Останавливаю руки Степы, которые хотели лишить меня верха купальника. Смотрю в глаза и не понимаю: он врет?

— Я серьезно тебе говорю. Мы тут живем почти пять лет, и она всегда была закрыта. В ней убираются, но в прошлый раз дверь не закрыли. Удачное совпадение. — Тянется к губам, но я не позволяю.

— Ну а тогда, с веревкой?

— Что с веревкой? Я и сейчас не прочь тебя привязать к чему-нибудь и трахнуть… — его пошлости режут слух, и от них я завожусь еще больше.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Нет. Я просто хочу тебя, — говорю и сама освобождаю себя от лифа. Прижимаюсь к его горячему телу. Как же приятно ощущать его тепло своей кожей и его руки, что ложатся на мою грудь.

Переступаем медленными шагами, наступая друг другу на пальцы, но нам все равно. Мы хотим добраться до постели и как можно скорее.

Степа одним резким рывком скидывает покрывало, пока я освобождаюсь от прилипших к телу купальных трусов. Подхожу к нему ближе и, минуя губы, прохожу мелкими поцелуями по груди. Губы спускаются все ниже, за ними следует моя ладонь, которая наслаждается рельефом подтянутого тела.

Теперь я стою перед ним на коленях, плохо соображаю, но продолжаю действовать. Смело, дерзко, немного развратно. Стягиваю с мужчины мокрые боксеры и смотрю на то, что желаю сейчас больше всего на свете.

Твердый член чуть задран вверх, и он уже ждет не дождется, когда окажется внутри моего тела.

Поднимаю глаза на Степу. Ох, этот взгляд… Он одурманен похотью. Страшно представить, что сейчас в его голове, в мыслях…

Думаю, мы с ним схожи в желании.

Хватаю рукой эрегированный орган и медленно оголяю головку.

— Ты хочешь, чтобы я его поцеловала?

— Это самый глупый вопрос из всевозможных, — говорит сквозь тяжелое дыхание.

— Попроси…

Невинные глазки смотрят на Степу, и он подчиняется. Нет больше приказов, лишь:

— Я прошу, поцелуй его… — слова даются ему тяжело. Предвкушение будущего минета вырубило Степе мозги. Напрочь.

Расплываюсь в улыбке. Еще никогда я не ощущала такой власти над сильным мужчиной. Над взрослым, богатым… Над тем, который столько всего повидал в жизни, а тут я…

Приближаюсь к члену, сильнее оголяя его сочную плоть, нежно обхватывая губами.

Степа не сдерживается, громкий стон сопровождает легкое подергивание. Прохожу языком по нежной головке, запуская его все глубже. Чувствую, как у меня между ног разгорается неимоверное желание секса, и он будет, но позже.

Держу член у основания и полностью погружаю в свой рот. Начинаю двигаться быстрее, чем завожу Степу все сильней и сильней.

Громкие «а-а-а» на выдохе и резкие вдохи, он на пике возбуждения, и я хочу довести его до оргазма, но не удается. Степа меня останавливает, поднимает с колен и к себе прижимает. Впивается в губы, а затем довольно небрежно толкает меня на кровать.

Падаю назад в облачко из одеяла. И как можно спать на таком мягком матрасе?

Степа забирается сверху, закидывает мою ножку себе на бедро и в одно движение полностью меня наполняет. Взрыв в моем мозгу и фейерверк во влагалище. Его тело сводит мое с ума, и я тону в этой безумной страсти.

Губы в губы, тела вплотную и бесконечное удовольствие — мне бы этого хотелось, но только Степа не выдержал долго после нашего разогрева. Кончил через минуту…

***

— Ты сказала, что я не знаю своих работниц. Что ты имела в виду? — спрашивает, когда мы нежимся в объятиях друг друга. В его спальне, в его постели.

— Марина Дмитриевна меня ненавидит. А после того, как она нас увидела вместе, возненавидит меня сильнее.

— Марина Дмитриевна? Не придумывай, — не верит мне Степа, от чего я чувствую обиду.

— Я серьезно. Она мне вечно выговаривает. — Не хотела жаловаться, но почему-то делаю это. Все могу ему рассказать. Так доверяю?

— А ты ей ответить не можешь?

— Могу.

— Ну так в чем проблема? — Никак я не ожидала такого от Степы.

— В том, что я тут работаю и сплю со своим работодателем. И все это выглядит некрасиво. И все будут шептаться за моей спиной, потому что Марина Дмитриевна будет сплетничать.

— Ты же тут не работаешь?

— Все, иди в задницу. Задолбал… — пытаюсь встать, но Степа не позволяет. Крепко держит, пока я вырываюсь. Его это еще и смешит? Хихикать вздумал гад.

— Да успокойся. Никто сплетничать не будет. Я об этом позабочусь. — К себе прижимает. Наслаждаюсь его силой и тем, как мне хорошо в его объятиях. — Что там с Марьяной? Ты сказала, она расстроилась?

— Да. Она хотела, чтобы мама осталась, но та через час уже уехала. Она плакала…

— Что еще? — голос Степы вновь стал грубым и холодным.

— Сказала, что когда у мамы ночует, та тоже уезжает, на всю ночь. Она с няньками остается.

— Ясно. Хорошо, что ты мне сказала.

— Она и на тебя жаловалась.

— Я не удивлен. Совсем расслабился, работа затянула. Придется исправляться.

— У меня даже есть пара идей. — Я и впрямь хочу помочь отцу и дочери наладить отношения.

— Да? И каких?

— Завтра расскажу. Сможешь взять на завтра выходной? — спрашиваю с надеждой в голосе.

— Без проблем.

— Что у вас за отношения с женой? Скажи мне честно. — Да, эта тема меня волнует больше всего.

— Никаких отношений. Нас с ней поженили еще до нашего рождения. Родители. В итоге бизнес ее отца и моего стал единым. При разводе каждый из нас получит половину, а это значит, придется дробить компанию. Меня такой исход не устроил, и мы договорились жить так. Мне остается бизнес, им я, собственно, и занимаюсь, а она живет и ни в чем себе не отказывает.

— И вы спите с кем хотите?

— Ну да. Вот я, например, хочу с тобой… — Лезет к моим губам и получает желаемое. Глажу его шею и нежно целую, прижимаясь ближе.

— А если ты вновь захочешь на ком-нибудь жениться?

— Не захочу. Больше никаких браков. И уж точно никаких детей…

Глава 18

Проснулась в его постели. С ним. Судя по солнцу, что в окно пробивается, раннее утро.

Поворачиваюсь на бок и всматриваюсь в красивое лицо на подушке рядом. А он куда симпатичнее, когда спит и не разговаривает, не командует.

Длинные темные ресницы на закрытых веках. Идеально ровный нос, возможно, немного мелковат для мужчины, а может, я просто придираюсь. Пытаюсь найти хоть какой-то изъян, но нет его. Пухлые розовые губы окружены щетиной. Давненько Степа не брился, еще вчера хотела ему об этом сказать, когда он царапал мою нежную кожу своими жесткими волосками.

Взгляд опускаю ниже. Рукой он поджал под себя одеяло, отчего мышцы на руках ярко выделены. Так и хочется прикоснуться, но не трогаю.

Наслаждаюсь им минуту и встаю с постели. Из всей одежды у меня с собой только купальник и мокрое полотенце, что до сих пор на полу валяется.

Надеваю то, что есть, обматываюсь полотенцем и вслушиваюсь в тишину. В коридоре тихо, а значит, девочки спят. Отлично. Успею привести себя в порядок.

Осторожно открываю дверь, просовываю голову — никого. Спускаюсь на первый этаж и буквально несусь со всех ног в свою комнату, так никого и не встретив. Удача, не иначе.

Душ, чистая одежда и на кухню бегом. Живот уже весь изурчался. Ночь была довольно активная, нужно бы подкрепиться. Знаю, что Таська вовсю кашеварит, и сейчас мне перепадет что-то вкусненькое.

— Доброе утро. Как пахнет-то! — Улыбаюсь новой подруге, придя в ее царство.

— Я решила девчонкам шоколадных оладушек настряпать. Будешь?

— Спрашиваешь. Конечно, буду. И кофе, мне срочно нужен кофе, но его я сама налью, не отвлекайся.

С места встаю и к кофеварке. Я на подходе к кухне учуяла, как вкусно пахнет свежесваренным кофе.

— Ты сегодня к себе или тут? — Хороший вопрос. Правильный.

— Пока не знаю. Вообще домой по идее, но это пока не точно.

— Я завтра к себе. Три дня отдыхать и готовиться к банкету. — Таська скривила мордашку. Недовольна своей перспективой.

— К банкету?

— У Степана Дмитриевича юбилей. Гостей будет куча.

— Юбилей? — А ведь я даже и не знаю, когда Степа родился.

— Тридцать пять.

— Пфф, это не юбилей. Так, день рождения. Вот пятьдесят — юбилей. И что, ты будешь для всех готовить?

— Упаси бог. Нет. Ресторан подключат, как обычно. А я так, на подхвате.

— А я даже и не в курсе…

— Мартышка (так Марьяну называет Тася) ненавидит такие сборища. Спроси у нее, она тебе расскажет. — Улыбается поваренок. Понятное дело, что не любит. Что там интересного? Взрослые бухают. Такие мероприятия не для детей.

— Ладно, спрошу…

Закинув в себя приличную порцию оладий, выпив кофе, я пошла посмотреть, как там мой зверинец.

— Проснулись? — Захожу в спальню. Все девочки уже на ногах.

— Давно. Пойдем купаться? — Марьянка до ужаса не терпеливая.

— Конечно, пойдем. Но сначала всем умываться и завтракать, а то сил плавать не будет. Вам Тася такую вкуснятину приготовила, вы сейчас все пальцы оближите.

— А что приготовила? — интересуется одна из подружек Марьяны.

— Секрет. Узнаете, когда умоетесь. Вперед… — вдруг раскомандовалась я.

К обеду девчонок забрали родители, выразив мне кучу благодарности. Я была довольна. Девчонки — еще больше, особенно Марьянка. Отличный выдался день.

***

— Ты чего загрустила? — спрашиваю малышку за обедом. Странно, что Степа так и не показался нам на глаза. Вроде бы в одном доме находимся, а не встретились. И машины все во дворе, а значит, он не уезжал. Прячется от меня?

— Не хочу на тренировку ехать… — с досадой в голосе отвечает девчонка и моську делает грустную.

— Точно. — Вспомнила я. — Нам же через час выезжать. А почему не хочешь?

— Не знаю. У всех лето, все отдыхают, а я на тренировках постоянно. Не хочу. Как думаешь, папа разрешит прогулять? — Смотрит на меня с надеждой девчушка, а я не уверенна, что ее папа пойдет у нее на поводу. Но попробовать стоит.

— Иди к себе, а я сейчас приду. — Подмигнула Марьяне, и она немного оживилась. Надеется на меня.

Расходимся в разные стороны. Она к себе, а я прямиком в кабинет Еремеева.

Торможу у двери, но все же стучусь и захожу внутрь.

Степа сидит за столом, за компьютером и странно на меня смотрит.

— Я не сказал «заходите». — Снова стал мерзко душным.

— Со мной можно на ты, я не гордая.

— Ты что-то хотела? — не реагирует на мои слова, полные иронии и сарказма.

— Да. Скажи мне, Еремеев, ты дочь свою любишь? — спросила и бухнулась на диван, что вблизи стола стоит.

— Что за глупый вопрос? Конечно.

— Хочешь бесплатный совет от будущего педагога?

— У меня есть выбор?

— Нет. Увы, его нет. Слушай сюда, Марьянка тебя очень любит и угодить пытается, но у нее сильно большая нагрузка. Ты же видел, какая она была счастливая вчера и сегодня утром? Она отдыхала с подружками, и это было самое крутое событие за последнее время — ее слова.

— И?

— Дай договорю! — строжусь и продолжаю. Мужчина слушает внимательно, что меня определенно радует. — Она скучает по тебе, скучает по вашим прогулкам. Вы мало времени вместе проводите. Она грустит из-за этого. — Степа слегка в лице поменялся, а значит, пора. — Короче, на тренировку Марьяна сегодня не пойдет, потому что вы с ней идете гулять.

Мои последние слова прозвучали как приговор. Приговор для самого Степана Дмитриевича Еремеева. А он молчит. Выслушал и не отвечает, анализирует сказанные слова. Слишком долго молчит и, наконец, сказать собирается…

Что же он мне ответит?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 19

— Собирайтесь, — говорит, как всегда, кратко и по делу.

— Куда? — Таращу на Степу глаза, потому что никак не ожидала такого ответа. Честно говоря, я думала он вскипит или хотя бы возмутится.

— Гулять.

— Так она с тобой хочет. — Может, он меня недопонял?

— А я хочу с тобой, — тихо произносит, и мне так приятно слышать эти слова от него. Но затем Степа резко меняет тон и становится равнодушно-холодным. — Потом в городе тебя оставим, ты же должна отдыхать эти выходные. Да?

— Ну да, но я могу остаться.

— Необязательно. Отдыхать тоже нужно. Это я тебе говорю как человек, который почти никогда не отдыхает.

— Ну ладно. Пошла тогда собирать Марьянку.

— Иди сюда, — подзывает к себе с серьезным лицом. Что-то еще сказать хочет?

Подхожу ближе, а он меня как за руку дернет и к себе на колени усадит. Стул на колесиках откатывается назад, и я хватаюсь за его плечи, чуть испугавшись. Его рука опускается на мою ногу и устремляется вверх, под сарафан.

— Перестань. Зайдет кто-нибудь… — Перехватываю его ладонь и пытаюсь остановить то, что он хочет сделать.

— Никто не зайдет. — Самоуверенной такой. Тянется к моим губам, и я ему позволяю меня поцеловать. Сама хочу этого. Отпускаю его руку и обвиваю шею мужчины, поддаюсь его желанию. Растворяюсь в поцелуе приятном. Не могу с порывом своим совладать, с каждым поцелуем все сильнее в него вжимаюсь. Словно к Степе прилипнуть хочу.

Да и он не отбивается, подхватывает мой напор и пальцами трусиков вдруг касается. От прикосновения сладкого начинаю ерзать у него на коленях, двигаюсь вперед его пальцам, что ласкают меня очень настойчиво.

— Я пошла… — шепотом и вновь в губы впиваюсь.

— Ага, иди. — Просовывает пальцы мне под белье и сразу к лону стремится. — Ух-х. Как же сильно ты хочешь… уйти.

— Отпускай меня…

— И не подумаю… — Пальцем скользит по влаге и медленно внутрь. Касается стеночек, и я издаю легкий стон от переизбытка эмоций в теле, от возбуждения быстрого, что вихрем меня закружило.

— Все еще хочешь уйти? — спрашивает с издевкой и лишь активнее пальцем во мне.

Ощущаю, как жар пробирается под кожу, как наполняет все мое тело, и, кажется, поток уже не остановить.

— Нет, я хочу тебя…

Говорю, как вдруг Степа вдруг вынимает из меня свой палец и отстраняется. Я снова недопонимаю.

Что на этот раз?

— Иди, собирайся, и поедем в город. Увидимся вечером.

— Ты же сказал, что у меня выходной? — Противоречит сам себе.

— От Марьяны, не от меня. — Ухмылку ехидную вновь выдает, и я с недоверием смотрю на него.

— И что будет вечером?

— Не знаю. Давай поужинаем?

— Ну давай. — Встаю с места, поправляю сарафан и иду к двери. Оглядываюсь разок, чтобы взглянуть на Степу, но он увлечен чем-то важным в своем компьютере.

Странный он…

Я постоянно ощущаю недоговоренность между нами. Чувствую, что я с ним куда откровеннее, чем он со мной. Или мне кажется?

***

Парк, аттракционы, кафе — программа на сегодня. Мы повсюду ходили вдвоем, ну почти. За нами еще следовал водитель и Степин охранник. Нет, они не ходили по пятам, так, терлись неподалеку. И в какой-то момент я перестала их замечать, наслаждаясь прогулкой.

Пока Марьянка со Степой кружились на каруселях, я наблюдала. Не катаюсь на каруселях, никогда, только если на колесе обозрения. Я страшный тошнотик, и от одного вида аттракционов чувствую себя отвратительно.

— Ты не устала? — спрашивает Степа дочку, когда они вернулись после очередной головокружительной поездки на каком-то мини-поезде.

— Нет. Давай еще раз на том, где переворачивают? — Марьянку не остановить, она разбалделась.

— Хватит, Марьян. А то голова будет болеть, столько кружиться. Пора ехать домой, да и у Евы уже выходной начался. Отпустим ее отдохнуть? — говорит лукаво, но Марьянка не замечает. Она обхватила мою талию своими руками и прижалась.

Я крепко обняла ее в ответ.

— Ты приедешь в понедельник? — Она убивает меня своим взглядом и привязанностью.

— Ну конечно. Куда я денусь, — отвечаю уверенно, хотя я ни в чем не уверенна. Степа планирует возвращать меня на работу, или я так, няня по вызову?

— Я буду тебя ждать. — Из уст маленького чертенка эта фраза звучит как угроза. Папина манера говорить налицо.

— Пойдемте, в машине пообжимаетесь, — торопит нас Еремеев, и мы ему подчиняемся, переглянувшись и закатив глаза.

Доезжаем до моего дома, я прощаюсь с Марьяной и выхожу из авто. Пока иду по подъезду, на телефон приходит «инструкция» от начальства.

«21:00, машина будет ждать у подъезда».

«Ок», — отвечаю Степе очень сдержанно и бегом к себе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 20

Девчонки, конечно же, устроили мне викторину «вопрос-ответ». Их интересовало все в мельчайших подробностях, особенно Лизу, но я не поддавалась на провокации. Отшутилась и заперлась в комнате.

Приняла душ и какое-то время просто лежала на постели, смотря в потолок.

Я думала обо всем, но в большей степени о Степе. О нас, о нашем…

А что у нас?

Роман? Просто секс? Увлечение?

Что?

И зачем мне нужна эта конкретика?

Я же вижу, как он на меня реагирует. Да, он по-своему сдержан и даже закрыт, но все же. Он показывает свое отношение ко мне, когда мы занимаемся сексом. Тогда он без своей маски грозного бизнесмена, просто влюбленный мужчина.

Влюбленный?

Ох, как страшно произносить это слово вслух. Ну а как? Явно нас влечет друг к другу, а это и называется влюбленностью. А может, я сужу по себе?

Я в него влюбилась. Даже его надменность порой мне нравится. Меня постоянно что-то манит к нему. И то, что он говорит иногда какие-то обидные вещи, быстро ускользает из памяти, когда его руки и губы касаются моего тела.

Влюбилась?

Точно влюбилась. Вновь безрассудно погрузилась в омут с головой. Так старалась держаться, но не вышло. Может, я просто влюбчивый человек?

Но на этот раз все иначе будет. В этот раз я не позволю мужчине, пусть и такому офигенному, богатому, красивому, меня обидеть. Не позволю.

Я должна обозначить ему свои условия и, если он примет их, возможно, у нас будет шанс. А если нет?

Страдать все равно мне. Но как же не хочется…

Да! Так все и сделаю, но не сегодня. Точно не сегодня. Этим вечером я хочу быть с тем, с кем хочу быть.

Хочу поужинать, наверняка мы пойдем в какое-нибудь классное и дорогое заведение. Это будет что-то типа нормального свидания, а то мы с ним как подростки, по углам ныкаемся. Ужин, вино…

А потом?

Не буду думать об этом. Степа уже все продумал. Он это умеет, а я просто буду наслаждаться компанией мужчины, с которым мне хорошо.

***

Без пяти девять выглядываю в окно — машина стоит. Глубокий вдох. И почему я так нервничаю?

Да потому что это наше первое нормальное свидание, а не дикий секс там, где нас поглотила страсть и кровать была под рукой. Хотя вспомнить его кабинет, нам даже кровать не понадобилась. Как звери, честное слово.

Последний раз бросаю на себя взгляд в зеркало. Выгляжу хорошо. Легкое платье на тонких бретелях, босоножки на толстом каблуке и маленькая сумочка, в которую помещается все самое необходимое. Скорее всего, я сегодня не буду ночевать дома, а значит, зубная щетка и чистые трусы мне пригодятся.

Прощаюсь с девчонками. Лизка одаривает меня очередной порцией пошлости напоследок, и я мчусь к машине.

И какого было мое удивление, когда Степу я в авто не обнаружила. Только водителя.

А где сам..?

Не стала уточнять у водителя, куда мы едем и где находится Еремеев. Поддалась загадочной обстановке, и какого было мое разочарование…

Хм, а все оказалось не так уж и загадочно. Отель в центре Питера — вот оно, место нашего свидания. Никакой интриги, однако.

Идем с водителем, минуя холл, прямиком к лифту и на двенадцатый этаж. Меня подводят к двери и оставляют на этаже с ключом в руках.

И я почему-то мешкаю, не тороплюсь заходить внутрь.

Почему?

Потому что чувствую себя унизительно, будто сутенер притащил проститутку в номер к богатенькому папику. Ощущение отвращения к самой себе. К Еремееву. Ко всему, что мы с ним делаем.

А с другой стороны…

Да нет тут другой стороны. Есть лишь выбор, зайти в этот номер и кайфануть с мужчиной, который в душу запал. Закрыть глаза на его странное поведение и отдаться порыву, влечению.

А это влечение хоть взаимно?

И второй вариант: собрать остатки гордости, развернуться и поехать домой. Как поступить?

Второй вариант чреват потерей работы. А у меня есть эта самая работа? Что у меня вообще есть? Права или я просто выполняю то, что хочет он?

Да в задницу все…

Как, по-вашему, Ева поступит?

(Проды через день)

Следующие главы буду большими, эмоциональными, с капелькой нервотрепки;)

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 21

— Алло, — отвечаю на звонок.

— Ты где? — Степа, скорее всего, недоволен моим поведением, слышно по голосу.

— Я в баре. Пью коктейль, ем салат…

— Дима не проводил тебя до номера? — не понимает он, в чем дело. Как так-то, приказ Еремеева был нарушен.

— Довел, но я не захотела входить.

— Почему?

— Слушай, я занята. Хочешь поговорить, спускайся. — Вешаю трубку и возвращаюсь к своему собеседнику.

Оказывается, подцепить кавалера в баре при отеле очень даже легко, особенно когда ты одета именно для свидания. А я уделила своему образу особое внимание. Старалась, вот только зря.

И не успела я приземлиться на стул около бара, ко мне подсел какой-то мужик лет пятидесяти и уже десять минут травит байки про свою командировку. Я почти на грани того, чтобы послать его куда подальше. Но теперь мне спешить некуда, в бар заходит Степан. За ним следует Дима, которому, видимо, немного влетело, а может, и не немного, по лицу вижу.

Степа осматривает зал, находит глазами меня и, слегка оттянув галстук, прямиком марширует к бару.

Подходит совсем близко, и я могу рассмотреть его лицо детально. Да, он точно зол, я бы даже сказала слегка свиреп. Мышцы лица напряг и на меня уставился, а я высасываю коктейль из трубочки, мило моргая.

— Идем, — приказ от Еремеева.

— Я ем, ты не видишь? — не поддаюсь его напору.

А тут еще и мой дорогой собеседник вмешался.

— Евочка, а это кто? — спросил Николай, выглядывая из-за меня. А мужчина прям то, что нужно, спросил.

— И правда, мужчина, а вы мне кто? — спрашиваю и на Степу гляжу, а он на меня смотрит и вот-вот взорвется. Хм, нет, не взорвется. Он не из тех, что на подвиг горазд. Он не будет рушить все вокруг и показывать, как эмоционально к кому-то привязан. Думаю, он даже не смог бы врезать по роже обидчику своей дамы, за него это сделает Дима.

А сейчас он, скорее всего, просто промолчит и уйдет…

Только подумала, как Еремеев развернулся и пошел прочь из бара. Что и следовало доказать.

Разворачиваюсь к стакану и делаю еще один глоток, пытаясь утопить в алкоголе свое разочарование. Мой собеседник начинает что-то мне говорить, но я его игнорирую. Допиваю коктейль и прошу счет.

— Евочка, ты уже уходишь? — А он на что-то рассчитывал?

— Да, мне пора. Спасибо за беседу, до свидания.

— Постой, куда ты? — Вдруг берет меня за руку Николай, и мне это дико неприятно.

— Домой. — Тяну руку на себя, но Николай не отпускает. Держит крепко и становится не таким уж милым. Меня поглощает страх. Хотя чего мне бояться, вокруг полно народа.

— Давай я возьму бутылочку шампанского, и мы поднимемся ко мне? Я в этом отеле живу. — Старый извращенец. Пять минут назад он мне про своих детей рассказывал и счастливой семейной жизнью хвалился.

— Вынуждена отказаться, мне домой нужно, — говорю не так доброжелательно, как пару минут назад.

— Да не ломайся ты. Сидела тут, глазки стоила, а сейчас что, цену набиваешь? Я заплачу.

— Пошел ты… — Вырываю руку, разворачиваюсь и врезаюсь в Диму, водителя Еремеева.

Слава богу, он тут. Как же я сейчас рада его видеть. Не так, как была бы рада Степе, но все же…

— Мужик, угомонись. На место сел, — Дима говорит грубо. Раньше за ним я такого не замечала, наоборот, он казался мне мягкотелым и слишком добреньким. Оказалось, впечатление было обманчивым. И хорошо.

Николай опустил свой зад на стул и замолчал, отвернувшись в сторону.

Я пошла прочь из бара, Дима шел за мной.

— Спасибо тебе.

— Да не за что. Идем к машине.

— К машине?

— Степан Дмитриевич попросил за тобой присмотреть и домой доставить. — Позаботился. Ну спасибо.

— А сам он где?

— Он тут, в отеле.

— Отведи меня к нему.

— Ну пошли.

Вновь подходим к тому же номеру, но в этот раз Дима не вручает мне ключ. Стучит и отходит в сторону. Слышатся шаги, и Еремеев открывает. Молча отходит назад, тем самым приглашая меня войти. Я захожу и закрываю за собой дверь.

— Зачем пришла? — Равнодушие в его голосе меня убивает. А еще — его лицо, полное надменности.

— Поговорить.

— Поговорить захотелось? А до этого не могла зайти, нужен был этот спектакль в баре? — Раньше он не повышал на меня голос. Так как сейчас — никогда.

— Это был не спектакль. Мне неприятно, что ты меня вот так в номер отеля вызываешь.

— А ты предлагаешь трахаться в твоей квартире, чтобы соседки твои уши грели?

— А ты меня трахаться звал? Помнится, ты сказал «ужин».

— Ева, ты взрослая девочка, ужин, секс — все, как обычно. И тут, в отеле, комфортно делать и то, и другое. — Наливает два стакана виски и приближается ко мне.

— Комфортно делать? Ты слышишь себя?

— А что не так?

— Все не так! С самого начала все не так. Ты ведешь себя, как козел. Ты же не такой. — Подходит совсем близко, и я начинаю терять былую уверенность и смелость.

— Сколько мы знакомы, Ева? Откуда тебе знать, какой я? — Протягивает мне один из стаканов, и я беру его.

— Ты можешь быть нормальным. Добрым и заботливым, но потом ты вдруг становишься таким черствым, холодным. И ты прав, я, наверное, не знаю, какой ты на самом деле. — Залпом выпиваю стакан, там всего три глотка, но алкоголь меня обжигает. Даже воздух перехватило.

Пока я прихожу в себя, Степа тоже делает глоток виски и отставляет стакан в сторону.

Затем забирает мой и ставит рядом со своим. Все это происходит в абсолютной тишине. В пугающей тишине.

Резко хватает за руку и быстро в спальню ведет. Я перебираю ногами, немного растерявшись. А может быть, алкоголь так подействовал.

Оказываемся в комнате, тут темно совсем, лишь от открытой двери из гостиной пробивается свет.

Степа приближается, он прижимает меня к себе и, будто завороженный, смотрит на мои губы. Он жаждет их заполучить, забрать себе, сделать своими…

И у него это получается сразу же, как только он припадает к моим губам. Хватает, сминает плоть, жестко засасывая мою губу себе в рот. В какой-то момент мне даже стало слегка больно, но это приятная боль. Дикая, страстная, пошлая.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я тяну к нему свои руки, но он мне больше не позволяет его касаться. Перехватывает запястья и заводит мне за спину. Одной рукой держит мои руки, а второй хватает за шею. Сдавливает и чуть приподнимает мою голову. Я подаюсь вперед и получаю горячий поцелуй.

Все слова, что я так хотела ему сказать, вылетели из моей головы. Испарились за долю секунды. Я полностью в его власти. В какой-то больной зависимости от эмоций, что только он мне дает. И я очень хочу к нему прикоснуться…

— Как же я тебя хочу… — шепчет мне Степа и впивается в губы с большей силой, напором.

— Отпусти руки, я хочу почувствовать. — И он отпускает меня. Тянусь ладонью к его брюкам и хватаюсь за член. Он и впрямь уже очень твердый. Хочет вырваться из штанов и порадовать меня, наградить.

Начинаю возиться с ремнем и ширинкой. Справилась быстро. И тут Степа будто в край озверел, обезумел. Спиной меня развернул и, пока расстегивает молнию на платье, плечико мое облизнул. Прикусил зубами. Вновь к себе повернул. Стягивает платье с плеч, и оно летит вниз. Мы вместе избавляем его от рубашки судорожными пальцами, что практически не слушаются. Удается.

Наклоняюсь, чтобы разуться, в то время как Степа с брюками не может совладать. Прыгает на одной ноге, а я хихикаю.

— Смешно тебе? — спросил и вновь меня в свои объятия.

— Очень…

— Сейчас перестанет. — Звучит угрожающе.

За талию держит, и мы оказываемся на кровати. Я на спине, а он нависает сверху, вдавливает собой в матрас и проводит членом у меня между ног. Да, ткань нашего белья тут явно лишняя.

Читает мысли. Снимает с меня и себя трусы и вновь ко мне. На этот раз я ощущаю своими половыми губами его член горячий, что между ног скользит неустанно.

Одно движение, и я уже в полном беспамятстве. Удовольствием околдована. И с каждым его толчком в моем теле желание лишь нарастает, усиливается.

Сильные руки сминают кожу, сдавливают грудь и губы нежными поцелуями меня завораживают. Наши тела становятся влажными, липкими, а поцелуи слегка замедляются. Нет сил шевелить губами, нам бы воздуха больше вдохнуть, чтобы не потерять сознание от нехватки кислорода.

Степа, надо мною склонившись, в глаза посмотрел, приподнялся. Ножки к себе на плечи, крепко за бедра держит и с большей силой вонзается. Стонет, дышит протяжно, но темп не сбавляет. Наоборот, усиливает с каждым движением.

Впиваюсь пальцами в его ноги, мне нужно сжать что-то, ведь кульминация на подходе. На грани, вот-вот, и я уже не контролирую свое тело. Громкий стон и оргазм проживаю. Впитываю в себя удовольствие, что член его выдает, содрогаясь во мне.

Выпадаю вновь из реальности, но прихожу в себя, когда он снова в губы целует. Будто с благодарностью…

— И стоило оно того? — спрашивает и рядом мостится. Лежит на спине и отдышаться пытается. Он выложился на все сто процентов.

— Что именно?

— Твой псих по поводу отеля. Могли бы уже на второй заход пойти.

— Стоило. И то, что мы сейчас с тобой делали, никак не связано с нашим разговором. Он не закончен…

— Так давай закончим? Тебе не нравится трахаться в отеле, хорошо, я могу снять тебе квартиру.

— Ну спасибо. Снять квартиру и приезжать трахаться? — Этот вариант еще хуже прежнего, но он почему-то этого не понимает.

— Ну да.

— А работать я у тебя не буду?

— Почему? Будешь. Марьянка от тебя без ума, работай себе на здоровье. — Он так спокоен. Нет эмоций у человека. Совсем нет.

— А ты?

— Что я?

— Марьянка от меня без ума. А ты?

— А ты? Кто я? Тебе нужен статус какой-то?

— Нужен. Потому что сейчас у меня два варианта: я либо проститутка, которую ты вызываешь в свой номер, либо любовница.

— Ни то, ни другое. За секс я тебе не плачу, да и любовница — это с кем изменяют. А я не изменяю, я свободный мужик.

— Мне так не кажется. Мы прячемся, встречаемся в отеле, и у тебя как бы есть жена.

— Это другое. Нас даже в парке сегодня сфотографировали, не знаю, удастся ли вырвать фото из Интернета. Представляю, какие будет заголовки постов… — начинает размышлять и отходить от темы. Его что правда волнуют какие-то фото?

— Тебя это волнует?

— Да, Ева. Меня это волнует. Я дорожу своей репутацией и не хочу, чтобы мне приписывали несуществующие романы.

— Несуществующие? То есть у нас нет никаких отношений? Просто секс?

— А ты как-то иначе считаешь? — На вопрос не отвечаю. С постели встаю и начинаю надевать на себя одежду, что на полу разбросана. — Опять психуешь?

— Я не психую. Мне обидно все это слышать, как до тебя не доходит.

— Что обидного? Мы взрослые люди, спим друг с другом…

— Вот именно. Спим друг с другом. А если я вдруг забеременею, к примеру? Ты даже предохраняться перестал. Что тогда? Заберешь ребенка и к Марьянке подселишь?

— А ты таблеточки свои пить продолжай, и не придется еще раз аборт делать. — Убивает меня своей фразой. Будто пуля насквозь, через грудь. Я ушам своим не верю. Как он мог? В самое больное тыкнуть.

— Откуда ты знаешь?

— Я все о тебе знаю. Ты с моей дочкой в одном доме находишься, думаешь, я не пробивал тебя? Моя служба безопасности…

— Хватит. Все, Степ, хватит. Не нужно больше ничего говорить. — Выхожу в гостиную. Глазами ищу свою сумку. Ага, вот и она. Надеваю туфли, когда он следом за мной выходит.

— На что ты обиделась? Ну было и было, я же не осуждаю. Просто сказал…

— А ты сначала думай, а потом говори. Ты меня ткнул в самое больное. Ты не представляешь, чего мне стоило на такое решиться. А ты просто сказал… Козел ты, Степа.

— Ева…

— Пошел ты…

Пулей из номера и к лифту. Чувствую, как подступают слезы к глазам, но плакать себе не позволяю. Никогда больше из-за мужика я слезинки не пророню. И пусть больно. Боль пройдет, и все будет хорошо. У меня обязательно все будет хорошо, пусть и не с ним.

Глава 22

Хорошо, что девочки уже спали, когда я вернулась. Не хочется никого сейчас видеть и слышать тем более. Не хочу.

Я вымотана. Эмоционально истощена. Во мне столько мыслей, чувств, обид, что я еле сдерживаюсь, чтобы не начать крушить мебель или посуду.

Вот почему все так?

Нет. Я не перегнула палку. Я права во всем.

Когда-то я уже безоговорочно верила мужчине. Отдала всю себя и что получила в итоге? Боль и разочарование.

И я научилась на своих ошибках. Я больше не хочу тратить драгоценную жизнь на отношения, где меня тупо используют. А Степа делает именно это. Он просто берет что хочет. Меня в частности. Давит своими границами и делает вид, что это нормально. А это ненормально. Все ненормально: он, его жизнь, его эта сдержанность. Да кому она нужна?

Неужели ему так трудно признаться, что между нами есть чувства, есть страсть, есть желание?

Господи, да я готова и дальше встречаться с ним тайком, только бы он признал сам факт наших отношений. Ярлык, название — меня устроит что угодно. Только не эти его холодные слова, что сердце морозят и душу.

Мне хочется, чтобы он считал то, что между нами, чем-то особенным, искреннем, важным, а не просто сексом. Ведь между нами не просто секс.

Да, мы знакомы совсем ничего, но он мог меня уволить сразу, после того чертового первого раза в комнате. Не сделал? Не сделал. Он поступил с точностью наоборот: еще больше приблизил меня к себе, своей дочери. Он уступает мне, хоть и считает иначе. Он может быть тем, кем я хочу его видеть, но…

Но? Что это за «но» такое? Что трудного сказать: «Ева, ты мне тоже нравишься, я хочу быть с тобой» и все в этом духе, но он этого не делает. Степа лишь обижает меня, задевает своими словами. А эта тема с абортом? Да как он мог вообще?

Сколько же ненависти сейчас в моей груди, сколько злости. И я ему не прощу такого. Точно не прощу.

Но я знаю одно: это не конец.

***

Утро в понедельник началось со звонка на телефон. Я, едва продрав глаза, пыталась понять, где я, спросонья.

Ага, в своей комнате. Дома тихо. Сегодня же понедельник? Да. А значит, девочки умотали на работу. Класс.

Телефон не прекращает трезвонить, и я нехотя до него дотягиваюсь. Марьянка звонит, вот же засада. Из всей этой ситуации девчонку жалко больше всего.

— Алло, — отвечаю негромко.

— Привет. Ты ко мне сегодня приедешь? — Надежда в ее голоске вызывает у меня чувство вины.

— Не знаю, Марьян. Что-то я себя плохо чувствую. Кажется, заболела. — Ничего другого мне не пришло в голову, кроме этой невинной лжи.

— Тебе сильно плохо? — Слышу, как она сразу же опечалилась. И у меня в груди тут же заныло.

— Нет, не сильно. Пару дней отлежусь, и все пройдет.

— В четверг у папы день рождения, я думала, ты будешь со мной на празднике… — совсем поникла девчонка.

— Я же обещала, значит, буду. Ты не грусти только.

— Постараюсь. Без тебя скучно…

— И мне без тебя скучно.

— Можно я тебе еще позвоню? Я сейчас на хореографию съезжу и позвоню, ладно? — чуть оживилась Марьяна.

— Звони в любое время.

— Выздоравливай.

— Спасибо, солнце.

И как я пойду на это празднование? Кто меня туда вообще звал? Этот меня уволил, а после вчерашнего так и вовсе не захочет видеть.

Ладно…

Посмотрим…

***

А отдыхать не так уж и весело, особенно в одиночестве. Лежать целый день на кровати, вставать только, чтобы что-то в себя запихнуть из еды, и снова в постельку. Скука.

Марьянка звонила опять, болтали с ней почти час, обсуждая всякую ерунду. Она в очередной раз взяла с меня обещание, что я буду с ней на дне рождении отца. И я снова пообещала. А какой у меня выбор?

Лизка снова умотала в ночную, а Юля заперлась в своей комнате. Она готовится к какому-то важному собранию на работе, просила не беспокоить. А мне и незачем. Я, тарелка попкорна из ближайшей «Пятерочки» и сериал. Что может быть лучше?

Часам к восьми меня начало жестко рубить, и я была на грани между сном и явью, когда вздрогнула от звонка в дверь. Прислушиваюсь. Тишина. Юлька не спешит открывать, а значит, это не к ней. А к кому тогда?

Выползаю из-под одеяла, натягиваю шорты. Возможно, вожусь слишком долго, но в дверь повторно не звонят.

Подхожу к двери, смотрю в глазок и вижу лишь уходящую спину…

Открываю.

Он уже спустился на пару ступеней вниз. Обернулся, и мы, как идиоты, пялимся друг на друга и не произносим ни слова…

— Я думал, тебя нет дома, — начинает разговор первым и возвращается к двери.

— Я почти спала. Зачем приехал?

— Мне снова нельзя зайти в квартиру? — говорит спокойно. Слишком спокойно. Может, он просто такой, а я принимаю его тон за равнодушие?

— Можно…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 23

Степа делает шаг в квартиру, и я замечаю в его руках бумажный пакет с известным мне логотипом. Усмешка сама собой из меня вырывается, и я тут же ее подавляю, делая серьезное лицо.

Степа в недоумении. Смотрит на меня, потом на свой пакет.

— Ты не болеешь? — Какой догадливый.

— Нет.

— Врешь ребенку?

— Да. Марьяна просила приехать сегодня, но я не могу. Пришлось соврать.

— Почему не можешь? — Он прикалывается надо мной? А может, разозлить хочет?

— А я могу?

— Ты одна дома? — не ответил на мой вопрос и задал свой.

— Нет.

— Тогда идем. — Разувается и шагает мимо в мою спальню. Да так смело, будто он у себя дома.

— Ну идем… — тихо отвечаю и следую за ним.

Степа проходит, ставит пакет из аптеки на стол и поворачивается ко мне. Я же тем временем, захлопнув дверь, сажусь на кровать.

— Пришли. И что? — Не могу выносить повисшую тишину. Этот еще смотрит на меня и молчит, как-то неловко.

— Я вчера тебя обидел. Прости. — Неожиданно слышать от него такие слова.

— Простила. Что-то еще?

— Да. Я хочу, чтобы ты и дальше заботилась о Марьяне. Ей с тобой хорошо, она стала куда веселей, и это понятно. Ты чудо.

— Но? Чувствую, что будет продолжение после комплимента.

— Да. Есть но, и от него никуда не деться. Ты хотела от меня каких-то слов, и я скажу, но, возможно, это совсем не то, что ты хочешь услышать. Но, видимо, тебе это так важно, хоть я и не понимаю почему.

— А ты попробуй…

— Я не разведусь, Ева. По своей воле не разведусь. Потому что развод принесет мне кучу проблем в бизнесе. И мне даже плевать на прессу, на всю ту чушь, что они будут писать обо мне, но не на мой бизнес. Моя компания, цельная компания, мне дороже всего на свете. Я наплевал на свой брак когда-то, наплевал на воспитание дочери, отдав ее нянькам, только чтобы вывести бизнес на тот уровень, на котором он сейчас находится. Ты думаешь, я не знаю, что Марьянке отца не хватает? Думаешь, я не хочу быть с ней постоянно? Хочу, но у меня не выходит заниматься всем. Брак мой развалился по этой же причине. Я не семейный человек, я не могу сюсюкаться с детьми и обхаживать жену. Я бизнесмен. И я имею обязательства перед всеми людьми, что на меня работают. Я люблю свою работу.

— И зачем тебе это? Ну, ты и так богат, ты хочешь заработать все деньги мира? — Я его совсем не понимаю.

— Мне очень далеко до всех денег мира. Я хочу, чтобы моя дочь никогда ни в чем не нуждалась. И ее дети тоже… А еще я не хочу отдавать половину Оле, чтобы она компанию в прах превратила или парню своему, идиоту, ее доверила, тот точно загубит все, что я построил.

— У твоей жены есть парень? — я слышу только это и удивляюсь. Как они могут так жить? Это полнейший бред.

— Да. — И судя по тому, как Степа отвечает, для него это норма.

— Боже, какие вы все ненормальные. И вы еще ребенка родили. Бедная Марьяна…

— Мы подстроились под обстоятельства.

— Ты сам себе придумал эти обстоятельства. Безвыходных ситуаций нет. А все дело в том, что ты пригрел свою задницу и не хочешь с места сдвигаться.

— Ты имеешь право на свое мнение.

— Ну спасибо.

— Ты будешь работать в моем доме? — Вот же приставучий. Что, в Питере больше нянек нет?

— Я же на лето устроилась, у меня учеба потом…

— Подстроить график не проблема. Мы что-нибудь придумаем. — Он готов и на это?

— Хорошо, я буду работать, если зарплату поднимешь, — ехидно улыбаюсь Степану.

— Обойдешься. Еще и за лекарства вычту, чтобы врать не привыкала. — Так же ехидно улыбается мне в ответ.

— Но у меня есть условие…

— И какое?

— Между нами ничего не будет. Больше не будет. Я просто буду няней твоей дочери, а не няней по вызову, которую по отелям катают.

— Никакого секса? — уточняет и так очевидное.

— Никакого секса. Вообще ничего. Если ты можешь спать с другими женщинами тайком при живой жене, то я так не могу. Я не понимаю подобных отношений, да это и не отношения. Я хочу гулять со своим мужчиной, ходить куда-то, а не быть привезенной его водителем в номер отеля для секса.

— Я тебя понял.

— И раз ты хорошо умеешь подгонять расписание, сделай так, чтобы мы встречались как можно реже.

— Боишься не устоять?

— Не хочу заразиться вашим идиотским образом жизни.

— Хорошо.

— Хорошо, — повторяю тем же тоном, что и он говорит. Будто передразниваю.

— Завтра еще «поболей», а в среду к Марьяне. Нужно приготовиться к приему гостей. Марина Дмитриевна тебе все расскажет. Машина приедет к десяти.

— Ладно.

— Тогда я пошел? — спрашивает и будто уходить не хочет. И я не хочу отпускать, так бы и притянула к себе, чтобы запрыгнуть на его член в этой постели. Но я держусь. Да, мне неимоверно трудно быть с ним в маленькой комнате, но держусь.

— Иди, — спокойно отвечаю, и Степа выходит из спальни. Обувается, а я стою рядом, чтобы закрыть за ним дверь.

Выпрямляется, и наши взгляды встречаются.

Смотрю в его манящие глаза и не могу оторваться. Как же трудно сопротивляться желанию.

И он стоит. Обулся, но не уходит. Медлит. Ждет чего-то?

Маленький шажок на меня, он уже в паре сантиметров, но я не отхожу назад. Замерла.

— Значит, больше не будет секса? — шепчет, но не прикасается.

— Не будет.

— Спорим, ты сдашься первой? — бросает вызов, который я с радостью приму, задрав подбородок.

— Этому не бывать.

— Поживем — увидим, Ева. Сладких снов.

— Спокойной ночи, Степан Дмитриевич.

Нравится, нравится, нравится, если Вам нравится*)

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 24

Степа слово свое сдержал, до банкета я его не в доме не видела. Не встречала даже. Да и прошло всего пару дней.

Вечерами я слышала, как приезжает его вереница из машин, и знала, что мужчина, который мне небезразличен, тут, в нескольких метрах от меня. Но я не действовала. Ничего не предпринимала. Зачем?

Уговор дороже денег.

Я запуталась. Я хочу его, хочу чувствовать его рядом с собой, но в то же время что-то внутри меня тормозит. Не могу даже себе объяснить, что это. Интуиция? Что-то подсказывает, что наша с ним связь неправильная. Что он не тот, кто мне нужен…

Да и вообще. Я устала постоянно об этом думать. Я будто застряла в этом доме, в своих мыслях и не могу выбраться. Не живу, я тормознула и никак не могу снова тронуться.

А ведь есть и другая жизнь. Веселая и интересная жизнь там, вне стен этого дома. Подальше, от этой ложью пропитанной территории, от него.

Мне так легко жилось раньше. Да, были проблемы, беды и горе, но я не теряла своей легкости, жизнерадостности. Я умела улыбаться, веселиться, а сейчас я, как сломанный компьютер на бесконечной перегрузке. Никак не могу загрузиться и продолжить работать в прежнем режиме.

Говорю же, застряла.

***

— Ты готова? — Заглядываю в комнату к Марьяне. С прической нам помогли приглашенные в дом стилисты. Платья для нас обеих доставил курьер. В общем, упаковал нас Степа в лучшем виде.

А сам-то где?

Пару дней во дворе дома работники устанавливали огромный белый шатер, в котором и будет проходить день рождения Еремеева. Бассейн не разбирали, удивительно даже. Поставили перед ним какие-то высокие растения в огромных горшках, чтобы скрыть от глаз привилегированных гостей наше маргинальное развлечение. Ну и ладно.

Все было идеально, я еще утром осмотрела место праздника. Дизайнеры потрудились на славу. Столики, стулья и море цветов. Ощущение, что это не день рождения взрослого мужика, а свадьба.

Но что я понимаю …

— Я готова. — Оборачивается девчонка. — Ева, ты такая красивая. — Смотрит на меня Марьянка и улыбается.

— Правда?

— Ага. Ты прям… как принцесса.

Кручусь вокруг себя и смеюсь. Я и ощущаю себя так же в этом дорогущем платье в пол и на каблуках.

— И ты принцесса. Будем с тобой двумя принцессами на празднике.

— Это не праздник, я же тебе говорила. — Немного печалится. — На праздниках обычно весело, а там скучно будет. Папа будет разговаривать со своими партнерами, друзьями, а гости — приставать ко мне с расспросами.

— Мама твоя приедет, пообщаетесь с ней, — пытаюсь подбодрить, но не выходит.

— Этого тоже не будет. Она от Яна оторваться не может. Будет его опять со всеми знакомить, как на ее дне рождении было. Может, сбежим? — в надежде спрашивает меня, и я бы рада, но…

— И твой папа меня прикончит.

— Не думаю. Он у меня добрый, просто забыл, как нужно быть настоящим папой. Работает много.

И откуда в этой маленькой девочке столько мудрости? Когда мы с ней разговариваем, я не ощущаю себя ни взрослой, ни старше нее, мы на одной волне. А может, это я не могу повзрослеть?

— И он тебя очень любит.

— Я это знаю. — Вновь слегка улыбается Марьяна и впрыгивает в свои сиреневые туфли под цвет пышного платья. — Ну что, пошли тогда?

— Пошли. — Беру ее за руку.

— Не уходи от меня только, ладно? — Крепче сжимает мою ладонь девчонка.

— Обещаю.

Дорогие, глава получилась небольшой, зато с визуалом!

И еще вопрос: может, узнаем, что там у Степана нашего в голове

?

Одну главу от него надо

?

Тогда до завтра*)

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 25

Та самая глава от Степы

Ненавижу носить галстук, но надеваю его почти каждый день. Зачем?

Кто вообще придумал галстук? Почему он является таким важным атрибутом?

Бред собачий…

Намеренно сдавливаем горло удавкой и радуемся. Чушь…

Отшвыриваю бесполезную тряпку в сторону и надеваю пиджак. И так сойдет. В конце концов это мой прием, мой день рождения, и я решаю, во что буду одет.

Темно-синий костюм, белая рубашка, пиджак — вполне себе…

Смотрю на себя в зеркало. Улыбку натягиваю на слегка небритое лицо. Провожу пальцами по щетине. Бриться меня тоже раздражает. Пара дней, и снова обрастаю. Но сегодня мне не хочется стоять у зеркала и выбривать свое лицо. Надоело.

— Так, Степан Дмитриевич, — начинаю разговор сам с собой. Действуют на меня такие напутствия. — Сегодня главное — это заручиться поддержкой мэра. Если мэрия поддержит мой проект, то в ближайшие пять лет моя компания выйдет на новый уровень. Мы вырвемся вперед, и никто не сможет со мной конкурировать. Я, наконец, добьюсь того, к чему так стремился. А оно так и будет. С мэром я в прекрасных отношениях, и, значит, мой проект уже почти одобрен. Вперед, — командую себе и выхожу из комнаты.

Гости начинают съезжаться. Оля их встречает, пора и мне во двор двигать. Последние дни ночевал в отеле, сегодня приехал домой и, скорее всего, опять вернусь в отель.

Вот что за жизнь у меня началась? Девчонка-студентка условия ставит, а я выполняю. В собственный дом не прихожу ночевать, чтобы не встретить ее ненароком. А почему?

Почему я угодить ей пытаюсь? Оправдываюсь, опять же?

Знаешь ты ответ на свой вопрос, Степа. Знаешь и не признаешься, себе в первую очередь. Не до этого сейчас. Ой не до этого.

Да и в будущем тоже…

Оля от меня никуда не денется, у нас с ней договоренность стабильная. А ради нашего договора я на няньку размениваться не собираюсь.

И пусть Ева совершенство. И в постели, и в жизни, но нам разное нужно. Мне — чисто секс, чтобы снять напряжение, расслабиться, получить удовольствие и дальше пойти работать. А ей?

А ей нужны отношения, романтика и планы на будущее, в которые входит свадьба, рождение детей и совместная старость. Мне не подходит такое. Не могу позволить себе это сейчас. Да и не хочется.

А вот ее мне все время хочется. Каждую минуту. С того самого дня, когда она в ту комнату забрела по незнанию.

Такая искренняя была, хохотала и не предъявляла мне за любовницу. Хорошо было…

Хочу и дальше так, но она против. Что делать? Еще раз поговорить с ней? Обмануть?

Да не из тех я мужиков, что любовницам своим обещают с женой развестись. Я ей правду сказал. Все как есть. Поэтому она либо примет мою позицию, либо я ее отпущу.

Только вот Марьяна…

— Степа, в каких ты облаках витаешь? Я тебя уже третий раз зову. Мэр приехал. — Оля меня к реальности возвращает.

— Да тут я, тут. Задумался просто.

— И начинай улыбаться. Я одна за тебя отдуваться не планирую.

— Улыбаюсь. Все, перестань меня строить. Я и сам знаю, как себя вести.

***

Как там говорится? Дело в шляпе? А то. Я знал, что мэр меня поддержит. А значит, начинается новый этап.

Да, такого настроения, как сейчас, у меня давно не было. Хочется кричать и прыгать от радости, но нужно держать себя в руках.

Пытаюсь найти глазами Еву. Хочу посмотреть на нее в вечернем платье…

Вот она. Твою ж мать, вечер со стояком в трусах мне обеспечен. Вот это формы…

Мать природа ее богиней сделала. Бедра, грудь, губы — все идеально. Все мужики на этом банкете ее пожирают глазами, я это вижу. Вот только моя она. Вся, без остатка моя…

Черт, а может, уже не моя? Сопротивляется, но каждый раз поддается. И сейчас бы сдалась. Уверен.

Девчонка тоже сразу намокает, как только я к ней приближаюсь. Сдерживаться не может, не хочет. Только мозг ее против меня играет. Зато сердце за нас…

На секунду перевожу взгляд на гостей и снова на Еву. Поворачивается, и смотрим друг на друга. Читаю ее по глазам, а сам только и хочу, что платье это на ней разорвать. Бюстгальтера точно нет? Возможно, и трусиков, слишком уж плотно платье на попе сидит. Зачем я об этом сейчас думаю? Благо за столом сижу, и никто мои брюки торчащие не увидит.

***

— Привет, дочь. Как тебе банкет? — спрашиваю у Марьяны, а сам на Еву смотрю.

— Скучно. Можно мы уже с Евой уйдем?

— Давай еще полчаса. Скоро вынесут торт. Ты же любишь торт?

Ева глаза в сторону отводит. Игнорирует будто, но сама как на иголках, чем во мне вызывает улыбку и еще большее желание.

— Ладно. Мы лучше какое-нибудь кино посмотрим или поиграем. И туфли эти неудобные, у меня уже ноги болят… — Марьянка находит кучу отговорок, чтобы поскорее сбежать, но я не хочу ее отпускать. Уйдет она, уйдет и Ева, а мне ох как нравится на нее смотреть.

— Степа, нам поговорить нужно, отойдем на секунду? — Оля подкралась неожиданно. Не хочу идти с ней разговорить, хочу остаться, но она настаивает.

— После банкета, может?

— Нет. После банкета у меня планы. Идем, сейчас как раз гости все заняты едой. Пять минут, Степ.

— Пошли… — Нехотя отхожу от моих девчонок и следую за Олей в дом.

— Что за срочность, Оль? Я не могу оставлять надолго гостей.

— Я беременна, Еремеев…

— Что ты сказала?

— Я беременна, и мне нужен развод!

Произносит, а у меня будто вулкан злости внутри взорвался.

— Этого не будет. Ты совсем дура? Я же тебе говорил про новый проект. Оля, твою мать… — Эмоции начинают брать надо мной верх, и я боюсь, что не смогу сдержать их.

— Послушай меня, мне это все надоело. Я нормально жить хочу, а не вот это все. Эта липа с нашим браком меня уже достала. Задолбалась я, понимаешь? — Она никогда не была такой громкой, а сейчас закипела, видимо, и орет на меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты задолбалась? — тоже голос повысил. —Бедная-несчастная. Ты живешь на всем готовом, в деньгах купаешься. Нихрена не делаешь и еще жалуешься? Да я всю твою семью содержу, и любовника твоего, и родителей. Ты полмира облетела на мои деньги…

— Закрой рот, Степа. Это и мой бизнес тоже. У тебя не было бы такой большой компании, если бы мой отец тебе свою фирму не отдал.

— Да он на грани был, вот и отдал. Я почти десять лет компанию поднимал, а теперь ты предлагаешь все это разрушить?

— Не нужно ничего разрушать. Выплати мне мою половину, и разойдемся. — Думает, меня устроит такой вариант? Нет.

— У меня нет столько денег. Я планирую вложиться в новый проект, ты же знаешь.

— Ну, значит, не в этот раз вложишься, в следующий. Степа, я нормально жить хочу. Мы с Яном в Европу хотим переехать, у него в Польше свой бизнес. Что ты предлагаешь мне, этого ребенка на тебя записать?

— Какого ребенка? У тебя уже есть ребенок, которому ты совсем внимания не уделяешь, — учу ее, как воспитывать дочь, хотя и сам так себе отец.

— Ну не начинай… Марьяна всегда была больше твоей дочерью, чем моей. Да и взрослая она уже, поймет все.

— Развода не будет, — говорю твердо. Пусть валят в свою Европу, но бизнес свой разрушать я не стану.

— Будет. Я уже наняла юристов и хочу разойтись по-хорошему. Я не прошу сразу всю сумму, частично, но мне нужны мои деньги.

— Хороший же ты мне подарок на день рождения приготовила. Замечательный просто.

— Не злись, Степ, не надо так. Ты и сам знаешь, что так жить больше невозможно. Я хочу свободы от тебя, от твоей жизни. Я хочу свою жизнь. Прошу тебя, давай по-хорошему?

— Как по-хорошему? Ты меня перед фактом ставишь. Возьми и вывали ей кучу денег, а у меня нет их.

— Не надо кучу. Пятьдесят миллионов сразу, а остальные со временем.

— Пятьдесят миллионов? — смеюсь. Как для нее все просто. Она в каком мире вообще живет? В волшебном? — Вы там город купить собрались?

— Я знаю, что эта сумма тебе под силу. Давай встретимся с юристами, сядем и все обсудим?

— Ты так сильно его любишь? Он же придурок. — Давно хотел ей это сказать.

— Люблю. И тебе советую влюбиться. Ты хороший, Степа, просто у нас с тобой ничего не вышло. Изначально не нужно было жениться. Зря мы послушались родителей.

— Марьянки бы не было…

— Она няньку свою новую больше меня любит, ты же видишь это. И тебя любит, а я так… Да, не спорю, моя вина в этом есть, но, может, я смогу поступить иначе с другим ребенком.

Ладно, Степ, идем к гостям. Сегодня последний день, когда мы с тобой играем роль мужа и жены…

***

Гости расходятся, и я тупо на автомате со всеми прощаюсь. Жму руки, улыбаюсь, но мои мысли далеко от этого места.

Что теперь делать? Что делать?

Пятьдесят миллионов…

Найти-то найду, но жаль, что этой суммой дело не обойдется. А значит, я просто не вытяну новый проект.

Отказаться от него?

А может, шлепнуть Олю и Яна в придачу, тогда и делиться не придется?

Мысль хорошая, да только я не такой. Надо подумать, как быть. Если недвижимость за границей продать всю, может, и выкручусь.

Все уехали. Тихо во дворе стало. Только персонал убирается, и в Марьянкиной комнате свет до сих пор горит. Не спит еще?

Сижу, как дурак, на крыльце и беспомощность свою ощущаю. Вот так в раз и лишили меня собранности и контроля. Хрен знает, что дальше будет…

В душе стою минут двадцать. Во-первых, протрезветь нужно. Во-вторых, остыть немного.

Шорты натягиваю и на кровать падаю. Пять минут в потолок смотрю и ничего лучше не придумываю, как нарушить свое же обещание.

Встаю и на первый этаж. Около двери торможу ненадолго. Стучу.

— Войдите, — отвечает. Значит, не спит.

Распахиваю дверь…

Глава 26

Первым делом, как из платья этого вылезла, глубоко вдохнула. Тесное очень, и я весь вечер его снять мечтала. Наконец удалось.

Вышла из душа, в полотенце еще. В дверь стучат…

— Войдите, — говорю и боюсь увидеть того, кого очень хочу увидеть. А больше и некому ко мне заявиться в столь поздний час. Распахивается дверь, и в проеме Степа появляется.

— Можно?

— Не-а. Я думала, ты спишь уже…

Не дает договорить. Два шага, и около меня оказывается. Полотенце на животе хватает и к себе притягивает. А я лишь на груди его придерживаю, чтобы не упало на пол, ведь под ним ничего… И он это знает.

Лицом к лицу и губы на опасно маленьком расстоянии друг от друга.

— Не выгоняй меня, — произносит протяжно, будто слова из глубин души вырываются. Ощущение, что у него что-то случилось. Выглядит подавленным, но в то же время таким сексуальным.

Пытаюсь его остановить.

— Степ, мы же…

— Мне так плохо. Прошу тебя, пожалуйста, не выгоняй, — шепотом говорит мне прямо в губы и начинает медленно тянуть края полотенца. Но я держу крепко. — Да, я обещал, но сегодня… сейчас, я хочу быть здесь, с тобой…

Моя хватка слабеет, и в итоге полотенце падает. Степины руки ложатся на мою талию, резко дергают ее на себя, и наши губы встречаются.

Ни секунды не размышляю, сразу же впадаю в его уста, закрыв глаза. После буду сожалеть о последствиях…

Пара шагов назад, и мы оказываемся на моей постели. Степа разводит мои колени в стороны и без лишней прелюдии проникает в мое лоно. Предварительные ласки нам не нужны…

Протяжный выдох мужчины и мой громкий стон говорят сами за себя. Мы безумно хотим друг друга и полностью отдаемся этой близости.

Сегодня Степа на удивление нежен. Никаких грубых хватаний, никаких укусов на моей коже. Его движения медленные, будто он пытается прочувствовать каждый миллиметр проникновения. И мне это нравится. Нравится так сильно, что я неустанно целую его губы, шею, тело. Везде, куда дотягиваюсь.

Мои ладони блуждают по его телу, и я пытаюсь прижать его еще крепче, ближе к себе.

Комнату наполняет мелодия глухих стонов, каких-то фраз, что мы говорим друг другу в процессе, не жалея слов. И если лежа возможно танцевать танец, то мы танцуем именно его сейчас. Танцуем, дойдя до фееричного финала.

***

— Нет веры твоим словам, Степан Дмитриевич, — начинаю разговор первой после долгой и угнетающей тишины.

— Может, мы не будем разговаривать? Что-что, а разговоры у нас не идут с тобой…

— Ха-ха, есть такое. — Смешат меня его слова, и я чуть сильнее прижимаюсь к груди мужчины. — Но иначе никак. Мы же не животные.

— А животным проще. Нет никаких проблем, живешь себе… — Степа вдруг стал мыслителем.

— У тебя что-то случилось? — решаю спросить. Мне кажется, он сам меня к этому подталкивает. Хочет выговориться.

— Да не то что бы случилось, так… Оля беременна.

От его последней фразы внутри моего сердца что-то оборвалось.

— От тебя?

— Нет, конечно. От Яна своего. Просит развод и много-много денег. — Степа спокоен. Ноль эмоций, хоть ему сейчас совсем плохо. Я это чувствую, а вот он не показывает. Не открывает мне свою душу.

— А ты что?

— А я не знаю, что мне теперь делать. Столько денег, сколько ей будет положено при разводе, у меня нет, а это значит, моему бизнесу конец.

— Уверена, ты что-нибудь придумаешь.

— Нечего тут думать. Она уже и юриста наняла, развод неизбежен. — Такое чувство, что он смирился с ситуацией.

— Так, может, это и к лучшему? Каждый из вас начнет жить своей жизнью.

— Может, и лучше. Типа того. Ты же не хотела быть любовницей, видишь, как все удачно сложилось. Теперь можем трахаться, жены почти нет. — Вновь эти холодные фразу, которые у меня вызывают лишь отвращение.

— Вот именно, сложилось. Это опять не твое решение, Степ.

— Не понял?

— Да ты постоянно меня не понимаешь. Мы не понимаем. С того первого нашего секса, когда ты представился водителем Димой. Дима знал, чего хочет, он был решительным, дерзким, он меня и покорил. Это ведь Дима постоянно поддается порыву и действует, но не ты. Дима заявился ко мне в квартиру, Дима залез со мной в бассейн. Всегда это был он. А ты дорожишь своим бизнесом, боишься огласки. Боишься того, что о тебе подумает твое высшее общество, и совсем забываешь, что жизнь нужно жить, Степ. Нужно радоваться мелочам. Да просто порой нырнуть в бассейн…

— Ты снова хочешь меня бросить?

— Ха, бросить? А мы разве были вместе? Нет, не были. Пыткой было сегодня смотреть на то, как вы с женой ведете себя на банкете. На этот идиотский спектакль. Да кому он нужен? — Сажусь на постель, смотрю Степе в глаза, и так паршиво… — Я все-таки увольняюсь. На этот раз окончательно. Думаю, что ты должен все же решить, чего хочешь, а не подстраиваться под сложившиеся обстоятельства.

— Марьянка…

— Только из-за нее я так надолго задержалась в этом доме. Только из-за нее я терпела взгляды Марины Дмитриевны и твои неприятные слова. А ты обижать умеешь.

— Я не…

— Не надо, Степ. Проще всего прийти ко мне в комнату, сказать, что тебе плохо, и трахнуть меня. Потому что ты знаешь мои чувства к тебе и знаешь, что я сдамся. Это, мягко говоря, некрасиво по отношению ко мне. Определись уже, и, быть может, у нас что-то получится. А если нет… что поделать. Моему сердцу не привыкать разбиваться вдребезги.

— Ты точно решила?

— Ха, ты так ничего и не понял. Не я должна решать… Все, иди к себе. Я хочу выспаться и с утра поехать домой. С Марьяной я сама поговорю, ладно?

— Хорошо, — сухой ответ и полное отсутствие эмоций и действий. Опять. Он просто поднялся с постели, оделся и вышел из моей комнаты.

Врать не буду, заплакать очень хотелось. Но пара глубоких вдохов и выпученные глаза не позволили мне разрыдаться. Потому что все правильно.

Я поступаю правильно…

Друзья!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мы с вами приближаемся к финалу истории Евы и Степы. Я вас предупреждала, что цикл «Любовницы» будет состоять из небольших романов.

Почти каждый рассказ вы просите продолжить, и мне кажется такой формат историй очень даже…

Попробовала. Понравилась. И вижу, что нравится вам. А это значит, мы продолжаем. Закончим эту историю и перейдем к следующей.

Глава 27

«…бизнесмен Еремеев не успел развестись со своей женой, как был замечен в обществе длинноногой блондинки…», — читаю пост в социальной сети за утренним кофе.

Прошел почти месяц с того дня, как я покинула загородный дом Степы и больше не возвращалась.

Весь этот месяц я безудержно наблюдаю за его жизнью через посты в Интернете. Глупо это, конечно. СМИ постоянно пишут о нем, и возможно, многие новости — полная чушь, но есть фото…

И я не могу перестать читать все это. Даже не знаю почему. Ругаю себя порой, но потом вновь беру телефон и читаю. Идиотка? Однозначно.

Надеюсь еще на что-то. На что?

Если бы он хотел быть со мной, он бы был. Так ведь? Но его нет, а значит, он принял решение.

Развелся. Марьянка осталась с ним, и, как я вижу по фотографиям, у него новые отношения. Жизнь продолжается. И моя тоже. Я пытаюсь ее наладить. Нашла подработку — нянечкой в детском саду. Тружусь. Работа сложная, зато платят неплохо. Надеюсь, и дальше смогу тут работать, совмещать с учебой.

Два раза в неделю мы встречаемся с Марьяной. У нее тренировки по вторникам и четвергам около моей работы. Гуляем, болтаем, едим мороженное. Я не спрашиваю ее об отце, а вот она говорит…

Говорит, что после отъезда мамы Степа стал чаще бывать дома. Они даже вместе смотрят кино по вечерам и ходили в настоящий кинотеатр. Прогресс.

Всю эту неделю Марьяна уговаривает меня приехать на ее день рождения, и я очень хочу, но все же пытаюсь придумать правдоподобную отговорку, чтобы отвязаться от девчонки.

Приехать на ее праздник — значит, встретиться с ним, а я не хочу. Нет, даже не так. Я хочу, очень хочу, но не могу. Я сказала Степе, что у меня есть к нему чувства, буквально в любви ему призналась, а он промолчал. Снова сделал свое лицо строгим, холодным, отстраненным и просто ушел. Смирился. Принял условие и ничего не предпринял.

И что теперь?

Мне заявиться на день рождения? Как мне себя вести?

Еще и эти новости в Интернете…

Как поступить?

***

— Спасибо, что согласился меня подвести.

— Да без проблем. Все равно делать нефиг. Вечером решили затусить в баре, ты с нами? — Заводит машину.

— Нет, Миш. Я устала за эту неделю, сейчас к Марьяне заскочу и домой. Лучше уберусь как следует, а то мы с тобой засрались.

— Нормально у нас. Не гони, отдыхай. Как на работе, кстати, дела? — спрашивает Мишка, выезжая на проспект.

— Хорошо. Все хорошо. И напарница отличная, и детки — ангелочки. — Мне и впрямь повезло с вакансией.

— Как ты можешь с детьми работать, не понимаю? Они же орут постоянно.

— В моей группе пятилетки. Да, они шумные, но не всегда. Когда спят, так и вовсе чудесные.

— Ха-ха, когда спят… Смешно.

— Это тебе не надо работать, а мне родители деньгами не помогают. — Вслух это звучит как-то печально.

— Я тебе уже сто раз говорил, что не обязательно за хату платить. Мне от тебя не нужны деньги.

— Я так не могу. Мы это уже обсуждали и давай больше не будем. Как платила, так и буду платить.

— Как хочешь. Вот это кафе. Ты долго там будешь? — спрашивает, паркуясь у здания. Я тут же замечаю стоящего на улице Степу. Кажется, из миллиона мужчин я узнаю его гордую осанку.

По телефону разговаривает, реагирует на подъехавшую машину и, кажется, смотрит прямо на меня.

— Не, не долго, — отвечаю Мишке и поглядываю на Еремеева. Давно не видела… — Полчаса. Мишань, ну-ка чмокни меня в щеку.

— Зачем? — искренне удивляется Миша.

— Надо, давай.

Миша послушно, но бегло целует меня в щеку, и я выбираюсь из авто.

— Разбудишь, как придешь. — Вот она, обратная сторона ночной жизни. Миша спит везде, где только удается.

— Хорошо.

Хлопаю дверью авто и направляюсь к двери. Степа стоит неподалеку и не прерывает телефонный разговор. Отворачивается, будто меня не видит. И ладно. Я не к нему приехала.

Внутри в кафе просто розовый бум. Шары, розовые цветы и целая куча подарочных пакетов и коробок. Марьянка замучается разбирать подаренное.

Вижу ее и, не успев взмахнуть рукой, замечаю, что девчонка разгон набирает. Бежит ко мне и чуть ли с ног не сбивает, обнимает.

— Ты все-таки приехала! — Все еще сильно сжимает меня руками.

— Конечно. — Целую ее в макушку. — И я с подарком.

Протягиваю Марьяне пакет, и она сразу смотрит, что внутри.

— Ты купила ее? — Вижу искренний восторг в глазах, и сердце сжимается. Так мне это приятно.

— Да, я не удержалась.

— Жалко, что вместе не почитаем. — Чуть в лице поменялась девчонка.

— Почему не почитаем? Обязательно почитаем.

— Ты приедешь ко мне в гости?

— Может, и приеду, посмотрим.

Пока мы болтали, какая-то женщина подошла к Марьяне и увела ее в центр зала. Я поняла, что сейчас будут выносить торт и Марьянка должна задуть свечи.

Подхожу чуть ближе, чтобы посмотреть на то, как моя девочка будет желание загадывать.

Стою и чувствую, не знаю, глазами, что у меня на затылке, — Степа приближается. Подходит ближе и встает рядом со мной. Одним глазком смотрю на него и потом вновь на Марьяну.

— Привет, — говорит негромко, а у меня мурашки по коже пробежали. Давно я не слышала его голос. Приятный голос…

— Знакомы?

— Хм, — усмехается, но сдерживает смех. Как он может взять и показать свои эмоции? Не бывать этому.

— Привет. — Сухо в ответ.

— Спасибо, что приехала, Марьяна ждала тебя.

— Я знаю, что ждала, — отвечаю безэмоционально и сдержанно. Хочу показать, что мне неприятен этот тупой разговор.

— Как у тебя дела? — спрашивает, и тут я уже не сдерживаюсь. К чему эта светская беседа? Мне она не нужна. Я вообще противница того, чтобы оставаться друзьями после расставания. Да, мы с Еремеевым не встречались и все такое, но и вот это: «Как дела?» мне тоже не нужно.

— Ну хватит, — игнорирую его вопрос. — Не утруждайся, разговаривая со мной. Я к Марьяне приехала, полчаса и уйду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я не хотел…

— И молодец. — Не даю ему договорить и отхожу в сторону, вглубь толпы, чтобы не травить душу.

Крики, возгласы и задутые свечи. Мне достается большой кусок торта, и я с удовольствием его уплетаю, сидя за столиком.

Быстро, я даже бы сказала резко, рядом со мной ставится стул, на который Степа садится.

— И что это было? Не можешь нормально поговорить? — Он слегка раздражен.

— О чем мне с тобой говорить?

— Ну не знаю, просто…

— Тебе поговорить не с кем? Со своей девушкой можешь поговорить. — После моих слов Степа слегка прищуривает глаза. Внимательно вглядывается в мое лицо и расплывается в обаятельной ухмылке.

— Обязательно поговорю. А ты, как я посмотрю, встречаешься с кем-то? Ну тот, кто тебя привез, — заметил все-таки.

— Не ваше дело, Степан Дмитриевич.

— Вот как?

— Как-то так. — Ехидная улыбка, и очередной кусочек торта спешит ко мне в рот. Еремеев пристально смотрит. Слишком пристально, даже жевать стало трудно.

— Прекращай, а. Я подавлюсь.

— Я скучаю…

Сказал и чуть отстранился, потому что к столу Марьянка подскочила.

— Когда ты ко мне приедешь? Давай завтра? — Я так и знала, что она будет торопить события.

— Марьян, я даже…

— Ну давай? У тебя же выходной? — Милыми глазками смотрит. Ей так к лицу эти две косички. Красотка. Папина дочка.

— Да, выходной.

— Тогда я буду завтра тебя ждать. А если не приедешь, мне будет очень-очень грустно. Ладно?

— Ладно, маленькая шантажистка.

— Ура, — радуется своей победе Марьяна и убегает к подружкам.

— Значит, к нам завтра? — спрашивает невольный свидетель нашего разговора.

— К Марьяне. Ты можешь уйти куда-нибудь, прогуляться там, — предлагаю варианты в надежде, что Степа так и поступит.

— У меня нет дел завтра, я буду дома. — Теперь уже он решил поиграть на моих нервах.

— Найди дела. — Приказным тоном, но на Степу он, видимо, больше не действует. Выбесить меня вздумал?

— Решил отдохнуть. Ты ей пообещала, а обещания нужно держать.

— Иди ты, Степа… — цежу сквозь зубы, крепко сжимая вилку в руке.

— Тс-с. Ева, ты же на детском празднике. Забыла? — Выпучил глаза и невинно ресницами моргает. Раздражает неистово.

Ничего не отвечаю, готова лишь зашипеть в ответ, но Степа не унимается.

— До завтра, Ева, — говорит и с нахальной улыбкой уходит от стола, а я вся как на иголках. Злюсь.

Что он задумал?

Главы теперь будут выходить ежедневно:)

Глава 28

— Доброе утро, пожарник, — говорит Мишка с набитым ртом, когда я выползаю на кухню. За неделю очень устаю на работе, поэтому в субботу обычно сплю долго, но не сегодня. Сегодня я встала чуть раньше и обнаружила на телефоне сообщение от Марьяны:

«Привет. Так ты приедешь?» — По сообщениям я могу представить мордашку Марьянки. Сейчас она серьезная, как у Степы. Она даже глаза умеет напрягать так же, как он.

«Привет. Приеду. Ты все подарки разобрала?»

«Не, тебя жду. Только пару пакетов открыла, не удержалась», — Еще бы. Я бы на ее месте все открыла и посмотрела, что там внутри.

«Ничего. Сейчас я позавтракаю, приму душ и буду к тебе выдвигаться».

«Отправить к тебе водителя?» — Заманчивое предложение…

«Не, я сама. К обеду приеду».

«Купальник возьми, будем в бассейне купаться».

«Посмотрим».

«Жду!» — Даже восклицательный знак напечатала в сообщении, а это значит, мне не отвертеться от визита.

— Я устаю на работе. Имею же я право хоть один раз в неделю по-человечески выспаться?

— Ну все, не бузи давай. Я бутеров намутил. Будешь? — Придвигает тарелку. Колбаса нарезана, будто топором порубили, толстенные куски на тонком хлебе.

— Конечно. — Присаживаюсь на стул и беру бутерброд. — У тебя какие планы на день?

— Никаких. Телик посмотрю, может, в плойку поиграю. Вечером покатаемся с Риткой.

— Не хочешь меня за город отвезти? — Надеюсь на его доброе сердце.

— К этому своему поедешь?

— К Марьяне, — заявляю уверенно, но Мишке мне врать тяжело. Он добряк.

— Прикрытие зачет.

— Отвали, а.

— Уже. — Встает с места. — Все, свиснешь, как соберешься. Я на диване.

И Мишка вышел из кухни. Жую бутерброд и думаю. Может, он прав? Может, я прикрываюсь девчонкой, чтобы…

Нет. Марьянка и впрямь мне прямо в душу запала. Не могу ей отказать. Она просит погулять, и я мчусь к ней на встречу. Да и эту поездку к ней домой миллион раз откладывала. Не могу я снова ее расстроить и врать, что у меня дела. Нет у меня никаких дел.

***

Подъезжаю к дому Степы и начинаю легкий мандраж ощущать. Нервничаю. Не хочу с ним встречаться и еще больше не хотелось бы остаться наедине. Не потому что мне неприятно, а потому что я за себя не отвечаю. Я безумно скучаю по нему. По нам, в те минуты, когда все хорошо было.

А еще я боюсь, что он приставать начнет, а я не смогу ему сопротивляться. Потому что сама хочу этого…

Во двор захожу и вижу картину, ну которой никак не может быть. Степа с Марьяной в бассейне смеются и брызгаются водой.

Шок…

Где костюм? Галстук? Где серьезная рожа и пренебрежение к любым человеческим развлечениям?

Странно все это.

— Ева, иди к нам! — кричит Марьянка, и Степа смотрит на меня, не сдерживая улыбки. Он выпил, что ли?

— Не, я не хочу. Купайтесь…

— Ну давай. Вода теплая, — уговаривает девчонка, но я отнекиваюсь. Мотаю головой из стороны в сторону.

— Мне поработать нужно. Присмотришь? — Степа включает Степу и плывет к лестнице, что ведет из бассейна. Что это? Уступает мне Марьянку, понимая, что я не хочу его видеть, или все-таки действительно работа?

— Да. — Сухо в ответ. — Я переоденусь и приду.

***

День прошел замечательно. Я вымотана, но так много я давно не смеялась.

Полдня плюхались в бассейне, потом начали разбирать подарки. Это был полный кошмар. Я никогда в жизни не видела такую гору коробок и подарочных пакетов. Девчонке надарили всего: игрушек, одежду, сумки, что ей явно не по возрасту, кучу всякой полезности, но и ерунды тоже.

Потом был ужин, фильм и маленький рассказ из книги, что я подарила. В десять вечера Марьяна крепко спала, а мне пора было уходить. Бежать прочь…

На носочках я пробралась на первый этаж, чтобы не дай бог не встретить хозяина дома.

И встретила…

— Уезжаешь? — Стоит в дверном проеме коридора, преграждая мне путь на волю.

— Глупый вопрос. Конечно.

— Можем поговорить? — спрашивает осторожно. Подавлен немного. Голос тихий, такой, как при нашей последней встрече, когда он вызвал у меня жалость и в постель затащил.

Сейчас я не поддамся такому…

— Нет. Не можем. Мне пора домой. — Подаюсь вперед, но Степа не позволяет пройти.

— Парень ждет? — Делает шаг ко мне, а я не двигаюсь.

— Не твое дело.

— Быстро ты свою личную жизнь устроила. — Упрекать вздумал? Нет у него права такого. Сам тоже хорош, по ресторанам с блондинками шастает.

— А что мне было делать? Сидеть и ждать, пока ты вспомнишь, что ты мужик?

— Не понял…

— Как и всегда.

— Нормально можешь ответить? — начинает злиться Еремеев, а меня это только подстегивает на очередную грубость в его адрес.

— Что тебе надо, Степ? Скучно стало?

— Почему ты считаешь, что я не мужик?

— Потому что мужчина за свое бороться должен. Действовать, а ты только пасуешь. Пропал на месяц, а сейчас что, активизироваться решил? Только мне уже не надо.

— Пропал? Да я не заметил даже, как этот чертов месяц пролетел, — хочет повысить голос, но подавляет в себе это желание. Все спят в доме. — Я пытался компанию свою спасти. По полдня с юристами проводил, недвижимость распродавал, чтобы Оле деньги отдать. И в итоге, я все равно лишился крупного проекта. Своей мечты лишился. Твою мать, Ева, как ты не понимаешь?

— Не понимаю.

— Потому что молодая слишком. Тебе терять не чего, а у меня за спиной целая жизнь и обязательства перед рабочими, Марьяной, моим отцом, который мне управление компанией доверил.

— Но жизнь, это ведь не только работа? — говорю негромко. Пыл поубавила.

— Не только. Но все остальное отвлекает. Оля была со мной на банкетах, встречах, а все остальное время я был свободным, без вот таких вот разговоров. И тут появляешься ты, выбиваешь меня из колеи, из привычного ритма и я не знаю, что с этим всем делать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Когда тебе дорог человек, его удержать пытаешься, а ты?

— А сама-то? Мужика ты себе быстро нашла. — Привязался же он к этому. А мы между прочим со Степой и не встречались даже. Просто секс — он сам обозначил. А теперь…

— Все сказал?

— Нет, не все. — В одно движение меня на плечо к себе закидывает и по коридору идет.

— Отпусти, Степа. Мне больно…

— Потерпишь, — грубо отвечает и несет к двери в ту самую комнату.

Останавливается, достает ключ из кармана, и вот мы уже внутри.

Что-то ищет в шкафу, что у стены стоит, и к постели идет.

— Еремеев, серьезно, отпусти меня. Ты с ума сошел? — злюсь и дергаюсь, но все напрасно.

— Сошел, — спокойно в ответ, а я раздражена неимоверно. Начинаю по спине его бить руками и тут же на кровати оказываюсь. Скинул меня, как мешок с картошкой.

Скинул и сверху забрался. Сел мне на грудную клетку и слегка улыбнулся. А мне не весело и не смешно даже. Мне дышать трудно…

Извиваюсь под ним, но он не реагирует. Руку хватает, надевает на нее что-то. Типа наручники, только кожаные с толстым ремешком. Какая-то средневековая вещь для пыток.

На вторую тоже и в одно движение карабином к спинке кровати — щелк. Сдает чуть назад, сев мне на бедра, и смотрит. Смотрит и злится. Вижу это. Глаза наполнены яростью, но меня не пугает такое, наоборот. Под натиском я чувствую, что начинаю гореть, возбуждаться.

Это срочно нужно остановить…

— Мне домой надо, — вновь говорю в надежде, что Степа меня отпустит.

— Зачем? К пацану своему? — Ухмыляется.

— Я тебе сказала, что это не твое дело.

— Скажи мне, он тебя хорошо трахает? Умеет или так…

— Отстань.

— Не-а, не отстану. Давай так, Ева, — наклоняется к моему уху и шептать начинает. — Три минуты, и я тебя отпущу при условии, что твои трусики останутся сухими.

— Ты больной, — шепчу в ответ.

— Еще какой, и тебе это нравится. Ну так что, согласна?

— Пошел ты…

Глава 29

Но Степа не стал слушать. Он лишь усмехнулся и приблизил свои губы к моему ушку. Легкое касание языка по внешней кромке уха, и я невольно глаза закрываю. Черт, я не выдержу его пыток.

Снова касание языка, и он к шее спустился. Дергаю руками, но бесполезно это. Я крепко прикована к постели.

Его рука опустилась на талию, а губы коснулись кожи — приятно. Так сильно, что еще чуть-чуть, и меня знобить начнет от эмоций проклятых. Не могу противиться…

Серия нежных касаний прошла по ключице, и его губы спускаются ниже, ко мне в декольте. Пытаюсь подавить в себе дыхание, что становится тяжелее и громче. Не выходит. Его пальцы медленно скользят по моей блузке, расстегивая пуговки. Следом за ними губы спускаются ниже, по одному сантиметру.

Пуговки кончились. Края блузки держатся лишь на груди. Ткань плотная, поэтому бюстгальтер под нее я не надеваю, жарко. Но сейчас я жалею об этом.

Игнорирует грудь, что все еще скрыта под тканью, и вниз устремляется. Вот-вот, и мне станет невыносимо жарко от прикосновений. Губы тормозят у пупка, и его глаза на меня смотрят. Хитрые, наглые и притягательные в то же время.

— Пошел ты, — шепчу еле слышно. Но Степа лишь ухмыляется.

— Ха, — в ответ, и его губы пупка моего коснулись. Потом язык.

Больше на него не смотрю. Опускаю голову на постель и глаза закрываю. Пусть делает со мной что угодно, я хочу его. Сопротивляться бессмысленно, когда все мое тело ему подчиняется. Этого не исправить, не изменить. Так зачем сопротивляться?

Горячая рука опускается мне на бедро, а за ней и губы. Пальцы задирают шелковую юбочку вверх, оставляя между нами только тонкие трусики.

Стараюсь не двигаться, не дышать, не выдать себя, но жажду… Жажду, когда его губы коснутся меня между ножек. Когда его язык полностью меня подчинит и заставит стонать от желания…

Но Степа не спешит. Целует бедро, приближаясь к паху. Медленно раздвигает колени в стороны, и я ему не противлюсь.

— Как ты думаешь, Ева, ты выдержала?

— Нет… — отвечаю честно.

— И я так думаю.

Легонько отодвигает трусики в сторону и касается пальцами лона.

— М-м-м, — не сдерживаю эмоций. Стон вырвался, а это значит, я ему проиграла.

— Ух-х, Ева… Не ожидал, что ты так сильно намокнешь, — говорит и проникает в меня своим пальцем. Теперь я сама ощущаю, как сильно возбуждена. Очень сильно…

Степа приближается и, не вынимая палец, языком касается клитора. Резким движением, затем снова и снова. Обхватывает его губами, чуть посасывая, и двигает пальцем внутри…

Восхитительное ощущение. Настолько, что тело изнемогает от возбуждения. Поджимаю пальцы ног, напрягаюсь и хочу еще. Сама пошире раздвигаю свои ножки, и Степа будто срывается.

Впивается губами, страстно, дерзко. Проходится по клитору языком и вновь легонько посасывает.

Моя голова не соображает, но тело говорит, что еще немного, и я получу удовольствие.

Отстраняется. Рывком снимает с меня трусики, спускает свои штаны и буквально в одно движение заполняет собой мое тело.

Горячий член быстро во мне движется, а больше мне ничего и не нужно сейчас. Только губы Степы к моим приближаются, хватаю их и заключаю в смертельной хватке. Поцелуй, наполненный дикой страстью, вожделением, похотью. Чем-то между грехом и чистой любовью.

Впервые я слышу такие его стоны. Громкие, протяжные, отдающие хрипом. Рука давит мне на бедро, а член все глубже вбивается внутрь.

— Отстегни руки, я тоже хочу тебя трогать…

Выполняет просьбу. Пара секунд, и я обвиваю его шею, запустив пальцы в волосы.

Переворот, и я уже сверху сижу. К себе его притянула и резко двигаюсь, быстро. Губы не расцепляем, языки вместе и тела вплотную друг к другу.

Ускоряю темп, хочу довести себя до оргазма. Не могу больше ждать. Сейчас, он мне нужен прямо сейчас. Движения становятся невероятно быстрыми, еще и еще, и все мое тело сжимается, когда волна экстаза накрывает нас одновременно.

Сжимаю его шею и громко стону, получая невероятное удовольствие.

— Останься со мной, — шепчет мне в губы Степа, не отпуская. Я все еще сижу на нем и не могу отцепиться. Не хочу…

— Зачем?

— Нам хорошо вместе. Мы можем и дальше так…

— Трахаться?

— Трахаться, жить… — Последнее звучит неуверенно.

— Не думаю, что ты этого хочешь. Сейчас ты в себя придешь и опять дурить начнешь.

— Не буду. — Нежно целует в губы.

— Будешь. А я не хочу этого. Я поеду. — Встаю с постели и начинаю надевать вещи.

— Не терпится уйти? Из одной койки в другую…

— О чем я и говорила. Опять начинаешь чушь нести. — не реагирую на его слова. Застегиваю блузку и к выходу. Торможу на секунду. — Дурак ты, Степа. Взрослый мужик, а дурак.

— Ев…

— Дима-водитель мне нравится больше. Почему ты не можешь быть им все время?

Вопрос без ответа остался, и я закрываю дверь. Ухожу.

Сколько это может еще продолжаться?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 30

Три дня тишины. В том смысле, что Степа никак не проявился. Неудивительно. Он сам не знает, чего хочет. А может, и знает, но боится…

Чего?

Я почему-то продолжаю думать о нем постоянно. И если раньше его пассивность меня раздражала, злила, то сейчас нет. Будто я расслабилась и перестала бороться. Бороться, но не надеяться. В глубине души я знаю, что он хочет быть со мной. И при нашей последней встрече он почти признался себе в этом.

Но это «почти»…

И почему он такой?

***

— Ева, привет. — Отвечаю на Марьянин звонок. Мишка уже подъехал. По средам он всегда забирает меня с работы, и мы ужинаем в кафе. День без готовки — так мы его называем.

— Привет. Что с голосом? — Слышу тревожность.

— Ты можешь ко мне приехать? — Голос странный, и мне не по себе становится.

— Что-то случилось?

— Я не могу рассказать по телефону. Ты приедешь?

— Марьян, не пугай меня. Конечно, приеду.

— Ну давай, я жду, — говорит и вешает трубку. Меня с головой накрыло. Я вообще склонна думать о чем-то плохом в такой ситуации, но стараюсь гнать эти мысли.

В двух словах рассказываю Мишке о нашем разговоре, и он на всех парах везет меня в коттедж Еремеева. Я места себе не нахожу, пока еду. Волнуюсь и переживаю. Что там произошло? Почему нельзя рассказать по телефону? Злюсь.

Доезжаем быстро. Мишка тормозит у ворот, говорит, что подождет, и я соглашаюсь.

Во двор захожу и набираю Марьяну.

— Алло. — Голос совсем другой. Спокойный.

— Марьян, я приехала, ты где?

— Я в Варшаве.

— Где? — переспрашиваю, хотя я расслышала ответ.

— У мамы, в Варшаве. Погостить прилетела.

— Ничего не понимаю. Ты же сказала…

— Прости, что соврала. Меня папа попросил, он с тобой поговорить хотел. Поговори с ним, ладно?

— Марьяна…

— Пока, — попрощалась и сбросила вызов. А я так и стою посреди двора, не понимая, что происходит.

Начинаю злиться. Быстрым шагом к дому иду и представляю, как сейчас наору на Степу. Он мог и сам мне позвонить. Зачем ребенка подговаривать? Да, я бы не поехала к нему, если бы он позвал, но все же.

В доме тихо. Будто нет никого. Прохожу по первому этажу в сторону лестницы и замечаю, что дверь в ту комнату распахнута. Почему?

Иду к ней и захожу в помещение. Пусто. Что происходит вообще?

— Привет. — Слышу тихий голос Степы сзади и оборачиваюсь.

— Что за цирк ты устроил? Мне Марьяна звонила… — начинаю на него наезжать, но он не реагирует. Перебивает.

— Ты кто? — спрашивает, и я пристально в его лицо вглядываюсь. Оно серьезное. Слегка напряженное. Что он задумал?

— У тебя все с головой в порядке? В смысле кто?

— Я Степа. Отец Марьяны, а ты?

И тут до меня наконец-то доходит. Этот идиот что, решил переиграть вечер нашего знакомства? Ему заняться нечем?

— А я Ева и я тут случайно оказалась. Обманом заманили… — не играю в его игру. Устроил бог знает что…

— Ответ неверный. Ты няня Марьяны. — Легкая улыбка промелькнула на его красивом лице.

— А где же водитель-Дима?

— Уволился, — отвечает грубо. — Нет его больше и не будет. Есть только я.

— Степ, что за спектакль? — спокойно спрашиваю, когда он ближе ко мне подходит.

— Ты права была, я дурак. И я не могу без тебя…

— И что? Ты сейчас мне наговоришь то, что я хочу услышать, мы займемся сексом и вновь разойдемся? Время идет, а я все равно ощущаю себя нянькой по вызову.

— Я не знаю, что будет. Не знаю, как сложится между нами. Но я хочу попробовать…

— Степ…

— Подожди. — Вплотную подходит. — Ну не умею я заводить отношения. Была Оля, с детства родители нас поженили. Потом были какие-то женщины, приходили, уходили, но ты другое. С тобой хорошо…

— А как же твоя репутация? Огласка? Осуждение обществом? — Мне нужны все ответы, и я их намерена получить.

— Хм, я думал, что и о разводе будут судачить, только я ошибался. Всем плевать. Поговорили и дальше пошли. Пусть пишут статьи, мне все равно на них. Единственный человек, чье мнение мне действительно важно, — это Марьяна. И она одобрила.

— Что ты ей сказал? — удивляюсь и вылупляю глаза на Еремеева. Такого я точно не ожидала.

— Что влюбился в ее няньку, — говорит шепотом. Видимо, громко пока не может.

— Ты дурак, Степа.

— Что поделать? Какой есть.

Беру сумку и достаю телефон. Хочу Мишку набрать…

— Подожди секунду, я Мише позвоню.

— Миша… сколько ему лет вообще? Ты серьезно, с пацаном связалась? — начинает злиться Еремеев на ровном месте. Ревнует? Он и впрямь совсем не разбирается в отношениях.

— Ему восемнадцать, — решаю его еще немного позлить.

— Он ребенок. Как ты вообще могла с ним..? — Вижу на лице Еремеева отвращение. А я улыбаюсь. — Что смешного? — спрашивает серьезно.

— Ты смешной.

— Я? Ты спишь с пацаном зеленым, а я смешной?

Приближаюсь к Еремееву и тихонько на ушко:

— Он мой брат, придурок.

— В смысле? — На меня смотрит.

— В прямом. Двоюродный брат. Приехал поступать в институт. Позвал с ним пожить, родители ему большую квартиру купили. Я ему готовлю иногда, у нас всегда были хорошие отношения…

— Брат, значит? — Сдерживает улыбку. Осознал, что дураком был.

— Ага. А ты балбес…

— Не устала меня оскорблять?

— Не-а. И дальше буду.

— Звони ему, — приказывает. — А потом поговорим.

— Серьезный разговор? — хихикаю.

— Очень серьезный. Самый серьезный из всех.

— Ты же знаешь, что у нас совсем не получается разговаривать. — Подхожу вплотную и сцепляю пальцы за его головой, положив руки на плечи.

— Я хочу, чтобы получалось…

— А я хочу тебя.

— Я тут в шкафу плетку нашел, — ехидно мне улыбается. — Начнем с нее.

— Ух, как страшно…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ЭПИЛОГ

«Бизнесмен Степан Еремеев закрутил роман с няней своей дочери. Недолго же он горевал после развода…»

«…все мы следили за новыми отношениями бизнесмена Еремеева и наконец дождались…

…на свадьбе присутствовало огромное количество гостей, звезды эстрады и иностранные партнеры компании…»

«…у заместителя мэра Степана Еремеева и его жены Евы весной этого года родился сын. Молодые родители скрывала новость от прессы…

…напоминаем, что пара воспитывает старшую дочь Еремеева от первого брака Марьяну…»

«…вчера состоялось открытие детского развивающего центра, который возглавляет Ева Еремеева…»

«…в семье действующего мэра вновь пополнение. Степан и Ева Еремеевы вновь стали родителями, у них родился второй сын…»

КОНЕЦ

Спасибо, что были со мной до самой последней страницы...

Если Вам понравилась история Евы и Степы не забудьте поставить «Нравится»

И добро пожаловать в мою НОВИНКУ:

«Лживые слезы любовницы»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец