Эхо тьмы

1. Тэрон

— Эй! Грязная полукровка! А ну отдавай единорога! — пронзительно выкрикнула маленькая эльфийка, не старше четырёх лет. Её золотистые косички подпрыгивали в такт возмущённым движениям, а тонкие бровки сошлись на переносице.

Тэрон, трёхлетний мальчик с блестящими чёрными волосами и глубокими зелёными глазами, спокойно играл с деревянным единорогом. Игрушка была его любимой — мама купила её всего неделю назад, и он ни на минуту не расставался с ней.

— Нет, это моя игрушка. Пусть твои родители покупают тебе собственную, — ответил Тэрон, крепче прижимая к себе единорога. Его зелёные глаза сверкнули решимостью.

— Да как ты смеешь, полукровка! Ты должен слушаться чистокровную эльфийку! — девочка пошла в наступление, её маленькие ручки потянулись к игрушке.

Началась борьба. Деревянный единорог оказался в центре противостояния двух маленьких сердец. Тэрон вцепился в него мёртвой хваткой. Он испугался, его глаза увлажнились, но отступать он не собирался.

С треском рог единорога отломился, оставшись в руках у девочки. Она торжествующе улыбнулась, продемонстрировав трофей, и с силой швырнула обломок прямо в лицо Тэрона.

Мальчик почувствовал, как обида обжигает его изнутри. Слезы покатились по щекам, но тут же переросли в гнев. Не думая о последствиях, он схватил оставшуюся часть игрушки и бросил её в ответ. Деревянная фигурка угодила прямо в нос противницы.

Девочка, захлёбываясь слезами, схватилась за лицо. К детям тут же бросились взрослые.

Мама Тэрона, некогда статная эльфийка с изысканными чертами лица, теперь выглядела измождённой. Синеватые круги под её зелёными глазами говорили о бессонных ночах и постоянной усталости. Её некогда нежные руки теперь были огрубевшими, с обветренной кожей. Она схватила сына, её пальцы дрожали от напряжения.

Родители девочки уже склонились над плачущим ребёнком, засыпая его вопросами и осматривая повреждения.

— Что случилось, Тэрон? — спросила мать, и в её голосе проскользнула резкость, которую она не смогла скрыть.

— Мам, она сломала единорога! Я не виноват, она первая начала! — начал оправдываться мальчик, его голос дрожал от обиды. Чёрные локоны упали на его заплаканное лицо.

— Ваш сын просто какой-то бешеный! — воскликнула мать девочки, её голос звенел от негодования. — Она же просто хотела поиграть! Вашего отпрыска нужно изолировать от общества!

— Да, простите, — склонила голову мама Тэрона, её плечи поникли под тяжестью упрёков. — Я обязательно проведу воспитательную беседу.

— И не только беседу! Его нужно выпороть за такое поведение! — настаивала разъярённая эльфийка.

— Мам! Она первая начала, я не виноват! — выкрикнул мальчик, чувствуя, как слёзы обиды на несправедливые обвинения катятся по щекам.

— Помолчи, — прошипела мать, её голос дрожал от сдерживаемого гнева. Она знала, что не должна так говорить с сыном, но боль от прошлого, от того, что он был зачат против её воли, иногда прорывалась наружу.

В её сердце бушевала буря противоречивых чувств. Она любила Тэрона всем сердцем, но иногда ненависть к его отцу, к тому дню, когда всё изменилось, накатывала волной, заставляя её быть резкой и холодной. Мальчик ничего не знал о своём происхождении, и она молилась, чтобы он никогда не узнал правду.

Мать крепко держала сына, её пальцы впивались в его плечи, а в глазах читалась внутренняя борьба. Она должна была защитить его, но при этом научить справляться с гневом и обидой.

Когда суматоха немного улеглась, Тарья с Тэроном наконец смогли уйти подальше от места конфликта. Женщина крепко держала сына за руку, ведя его по извилистым улочкам эльфийского квартала. Мальчик всё ещё всхлипывал, вытирая слёзы рукавом рубашки.

Они свернули в тихий переулок, где почти не было прохожих. Тарья остановилась, опустилась на корточки, чтобы оказаться на уровне глаз сына. Её сердце разрывалось от боли, глядя на его заплаканное лицо.

— Тэрон, — начала она мягко, но в её голосе звучала твёрдость, — нам нужно поговорить. То, что произошло сегодня… так нельзя себя вести.

Мальчик поднял на неё свои зелёные глаза, в которых всё ещё стояли слёзы.

— Но она первая начала, мам! Она сломала моего единорога! — его голос дрожал от обиды.

Тарья вздохнула, проведя рукой по его чёрным волосам.

— Я понимаю, сынок. Но ты должен держать свои эмоции под контролем. Твой отец… он был благородным воином. Он никогда не обижал девочек, всегда оставался сильным и мужественным. Он не позволял своим эмоциям управлять им.

Тэрон внимательно слушал, впитывая каждое слово. Он обожал истории об отце, которого никогда не видел.

— Правда? — спросил он, немного успокоившись. — А какой он был?

Тарья на мгновение закрыла глаза, борясь с нахлынувшими воспоминаниями. Она не могла рассказать ему правду. Не сейчас.

— Он был самым храбрым воином, которого я знала. Сильным, справедливым…

В её памяти вспыхнули ужасные картины того дня, когда всё изменилось. День, когда их род был истреблён, когда её жизнь превратилась в кошмар. Теперь Они жили и прятались в маленьком городке на окраине империи эльфов, скрывая свое истинное имя. Но слухи распространялись быстрее лесного пожара.

Мать-одиночка, воспитывающая полукровку… Тарья не раз ловила на себе презрительные взгляды сородичей. Это ранило её до глубины души.

Когда Тэрон родился, весь городок узнал правду. Повитуха, принимавшая роды, не смогла сохранить тайну. Черты лица мальчика выдавали его происхождение. Его чёрные волосы, его необузданный характер — всё напоминало о том дне.

К счастью, со временем его глаза изменились, став такими же зелёными, как у матери. Но характер… характер иногда проявлял отцовские черты — необузданный, вспыльчивый, почти жестокий.

— Мам? — голос Тэрона вырвал её из воспоминаний. — Ты в порядке?

Тарья улыбнулась, стараясь скрыть свои истинные чувства.

— Да, сынок. Просто… просто помни, что ты должен быть сильнее. Ты — наследник великого рода, и ты должен вести себя достойно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она поднялась, взяла его за руку.

— Пойдём домой. Нам нужно придумать, как починить твоего единорога.

Тэрон кивнул, немного приободрённый. Он не знал всей правды, и, возможно, так было лучше. Пока что.

Тэрон устроился в уголке их небольшой комнаты, уютно свернувшись в старом кресле. В руках он держал потрёпанную детскую книжку с яркими, красочными иллюстрациями. Его маленькие пальчики осторожно перелистывали страницы, а глаза внимательно изучали каждую деталь нарисованных сцен.

«И тогда демон почувствовал…» — читал мальчик по слогам, старательно выговаривая каждое слово. «Что его сердце заболело оттого, что он понял, какой он злой».

Он поднял глаза на картинку, где был изображён рогатый демон, схватившийся за сердце в мучительном осознании своей злобы. Этот момент глубоко тронул душу маленького эльфа.

— Мам, а демоны действительно такие злые, как написано? — спросил он, оторвавшись от книги.

Тарья, которая в этот момент сосредоточенно готовила ужин на небольшой кухне, замерла, её руки на мгновение перестали двигаться.

— Ты не представляешь, насколько, Тэрон, — ответила она, стараясь, чтобы её голос звучал твёрдо и уверенно. — Демоны очень злые и плохие. Твой отец ненавидел их всем сердцем и истреблял их, как только видел.

В глазах мальчика вспыхнула решимость, смешанная с чем-то тёмным и опасным.

— Мам, я тоже буду охотиться на злых демонов! Никакой демон не уйдёт от меня! — его маленький голос звучал твёрдо и решительно.

Тарья лишь покачала головой, не оборачиваясь. Она ничего не сказала в ответ. В глубине души она и сама была готова уничтожать этих существ, но те силы, которыми она обладала когда-то, давно покинули её. Теперь она могла лишь направлять сына, формируя в его сознании образ благородного воина, даже если реальность была совсем иной.

Она знала, что однажды правда может выйти наружу, но сейчас было не время разрушать иллюзии, которые помогали им обоим выживать в этом жестоком мире.

Тэрон проснулся посреди ночи от невыносимой боли в глазах. Казалось, будто тысячи иголок впивались в его глазные яблоки. Он тёр глаза руками, пытался умыться холодной водой, но жжение только усиливалось. Мальчик в панике разбудил мать.

— Мам, мне кажется, с моими глазами что-то не так! — всхлипывал он, прижимаясь к её постели.

Тарья мгновенно проснулась. Её сердце замерло, когда она увидела искажённое болью лицо сына. Женщина зажгла свет и замерла, не в силах пошевелиться. Зелёные глаза её мальчика словно горели изнутри потусторонним, неестественным светом.

— Мам, я плохо тебя вижу, ты как будто превращаешься в свет. Мне страшно, — прошептал Тэрон, хватаясь за её руку.

Женщина лихорадочно металась по комнате в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь. Но в их маленьком доме не было ни целительных артефактов, ни зелий. Её собственные магические силы давно были исчерпаны — магический источник, некогда дававший ей мощь, теперь зиял глубокими трещинами, больше не способный удерживать даже крупицу маны. Она была абсолютно бессильна.

Всю ночь Тарья просидела рядом с сыном, наблюдая, как его глаза превращаются в два ярких зелёных огонька. Магия неумолимо меняла его, превращая в нечто иное. К утру мальчик полностью ослеп. Теперь он видел только магический фон, который излучали окружающие предметы, но обычное зрение навсегда покинуло его.

Тарья проплакала всю ночь, глядя на то, как проклятая кровь отца берёт своё, разрушая жизнь её ребёнка. На рассвете она сняла с головы плотную чёрную ленту, которой всегда завязывала волосы. Нежно приподняв лицо сына, она завязала ему глаза.

— Ну что, свет стал меньше? — спросила она, стараясь говорить спокойно.

— Да, мам, — кивнул мальчик, переживший в эту ночь ужас потери зрения и невыносимой боли. — Теперь я ничего не вижу.

В его голосе звучала покорность судьбе, но в глубине души Тарья знала — это только начало его испытаний.

Тэрон сидел на старой деревянной лавке возле дома, его чёрная повязка плотно закрывала глаза, теперь он почти никогда не снимал её. Он больше не мог наслаждаться яркими красками мира, но его обострившийся слух позволял улавливать каждый шорох. Ветер шелестел в кронах деревьев, птицы щебетали вдалеке, а где-то за углом дома слышался шум улицы.

Мальчик качал ногами, чувствуя пустоту внутри. Раньше он мог часами бродить по улочкам, разглядывая всё вокруг, теперь же мир стал холодным и чужим. Книги, которые он так любил, превратились в недоступные сокровища, а его единственная игрушка так и осталась сломанной.

Внезапно его острый слух уловил приближающиеся шаги. Мамины лёгкие, знакомые с детства шаги и ещё чьи-то — почти бесшумные, уверенные. Незнакомец двигался так, будто сам воздух подчинялся его воле.

— Тэрон, это я, — голос мамы прозвучал совсем близко.

— Привет, мам, как работа? — спросил мальчик, пытаясь скрыть тревогу.

Но вместо ответа он услышал её сдавленные всхлипы. Что-то было не так.

— Встань, — раздался грубый мужской голос, не терпящий возражений.

Тэрон инстинктивно подчинился, поднимаясь с лавки.

— Сними повязку, — приказал незнакомец.

— Мам? — неуверенно позвал мальчик.

— Сними, сынок, — тихо ответила мать.

Тэрон стянул чёрную ткань, и его необычные глаза — два ярких зелёных огонька — уставились на незнакомца. Тот схватил мальчика за лицо, грубо поворачивая его из стороны в сторону, словно изучая редкий артефакт.

Гнев вскипел в душе Тэрона. Его маленькая рука метнулась к запястью мужчины, пытаясь освободиться. Но силы были неравны — незнакомец даже не поморщился.

— Какой зубастый, — усмехнулся мужчина, и Тэрон, разъярённый, оскалился в ответ, пытаясь укусить его руку.

Его зубы впились в плоть, но в следующий миг сильная ладонь ударила мальчика по лбу, заставляя упасть на землю.

— Поаккуратнее, — попыталась вмешаться мама, но мужчина словно не слышал её слов.

— Хорошо, я забираю его, — произнёс незнакомец, и в его голосе прозвучала окончательная решимость.

Тэрон понял — его жизнь вот-вот изменится навсегда. И эти изменения ему совсем не нравились.

Расставание с мамой стало для Тэрона настоящим кошмаром. Он ревел так, что горло болело от крика. Его маленькие руки отчаянно хватались за единственное родное существо в этом мире — за материнское платье, за её руки, за её юбку. Но сильные руки незнакомца безжалостно отрывали его от матери.

Тарья плакала, её сердце разрывалось от боли. Но она знала — это единственный шанс для её сына. Она не могла дать ему того будущего, которого он заслуживал. Жизнь рядом с ней обрекла бы его на нищету и безысходность, а он был рождён для большего. Сильный, умный, с необычными глазами — у него была судьба великого человека.

— Мам! — кричал Тэрон, пытаясь вырваться. — Не бросай меня!

Но мать могла лишь беззвучно плакать, глядя, как уводят её ребёнка. Незнакомец был непреклонен. Он тащил сопротивляющегося мальчика прочь, не обращая внимания на его крики и мольбы.

Тэрон боролся изо всех сил. Он царапался, кусался, кричал, звал маму, но она не могла прийти на помощь. Её ноги словно приросли к земле, а голос отказывался звучать.

Постепенно звуки города поглотили её плач. Они шли за город — мальчик чувствовал это по изменившемуся шуму вокруг. Вместо привычного городского гула появились звуки природы: шелест листьев, пение птиц, далёкий шум реки.

Слёзы закончились. Осталась только пустота внутри и жгучее чувство предательства. Тэрон понял, что остался один в этом огромном мире. Его единственный защитник, его мама, позволила увести себя.

Он больше не сопротивлялся. Просто шёл, опустив голову, чувствуя, как слёзы высыхают на щеках, а в душе образуется холодная пустота. Впереди ждала неизвестность, и мальчик не знал, что ждёт его в будущем. Но одно он понимал точно — его жизнь уже никогда не будет прежней.

Внезапно мужчина резко отпустил руку, и Тэрон оказался в кромешной темноте. Его охватил панический страх. Он застыл, боясь даже дышать, пока вокруг него оживал лес. Воздух наполнился густыми запахами хвои, влажной земли и прелых листьев. Где-то вдалеке слышалось пение птиц, а под ногами шуршали опавшие листья.

— Чего встал? — раздался голос незнакомца откуда-то из темноты. — Пойдём.

Мальчик инстинктивно протянул руку вперёд, ожидая, что его поведут, как делали это раньше.

— Иди сам, — прозвучал непреклонный голос мужчины.

— Но я не вижу дороги! — пролепетал Тэрон, чувствуя, как страх снова сжимает его сердце.

— И что? Я её тоже не вижу.

— Как? — удивление мальчика было искренним.

— Я тоже слепой, как и ты. Чего тут непонятного? — ответил мужчина, словно это было самой естественной вещью в мире.

Тэрон застыл, не в силах осмыслить услышанное. Как тогда этот человек так уверенно передвигается? Его шаги были чёткими и уверенными, словно он действительно видел путь перед собой.

— Прислушайся, — посоветовал незнакомец.

Мальчик напряг слух изо всех сил. Сквозь шум леса он начал улавливать едва различимые шаги мужчины — они тонули в гуле природы, но при внимательном прослушивании их можно было выделить. Следуя за этими звуками, Тэрон сделал несколько неуверенных шагов вперёд…

И с громким стуком ударился о дерево, упав на землю. Слезы обиды и боли навернулись на глаза. Боль в ушибленном колене отдавалась пульсацией.

— Вставай, плакса! Долго ты будешь разлёживаться? — раздался насмешливый голос.

Тэрон сжал кулаки. Он поклялся себе, что догонит этого грубияна и даст ему сдачи. От его удара по самому уязвимому месту даже взрослые падали. Собравшись с духом, он снова прислушался.

Ветер шелестел в кронах деревьев, создавая причудливую мелодию. Насекомые стрекотали в траве, где-то вдалеке журчала вода. Вот они — те самые шаги, но теперь они звучали ещё тише, словно мужчина специально отдалялся, чтобы проверить способности мальчика.

Тэрон осторожно поднялся, потирая ушибленное колено. Он начал медленно обходить дерево, о которое ударился. Его слух обострился до предела — он улавливал малейшие изменения в звуках вокруг. Справа от него шелестела листва, слева слышался лёгкий шорох травы.

Медленно, шаг за шагом, он двинулся вперёд. Звуки снова изменились: справа они стали громче, спереди и слева — глуше. Протянув руки, Тэрон нащупал перед собой шершавую кору дерева и осторожно обошёл его слева. Его догадка подтвердилась — слева тоже стояло дерево, создающее своеобразный коридор.

Прислушиваясь внимательнее, он уловил, что левее было свободное пространство. Мальчик осторожно обошёл препятствие и продолжил свой путь. С каждым шагом он всё лучше понимал, как использовать свой слух. Он начал различать не только основные звуки, но и их оттенки, эхо, отражения от стволов деревьев.

Не всегда получалось идеально — иногда он спотыкался о корни, задевал ветки. Но Тэрон не сдавался. Постепенно ему стало даже интересно осваивать этот новый способ восприятия мира. Он начал замечать, как меняется характер звуков в зависимости от расстояния до препятствия, как ветер по-разному шумит в разных частях леса.

В какой-то момент он настолько увлёкся, что почти забыл о недавнем кошмаре расставания с матерью. В его душе зарождалась новая надежда — надежда научиться жить в этом новом, невидимом мире.

Когда солнце начало клониться к закату, а звуки леса стали более приглушёнными, Тэрон уже более уверенно следовал за шагами своего проводника, чувствуя себя не таким беспомощным, как раньше. В его сердце теплилась искра надежды на лучшее будущее.

Дни сливались в недели, а недели — в бесконечный путь через леса и долины. Мастер и Тэрон двигались вперёд, словно две тени в сумраке. По ночам, когда звёзды рассыпались по небу, словно драгоценные камни, Мастер разбивал лагерь с удивительной точностью зрячего человека. Его руки, казалось, знали каждый камень, каждый куст на их пути.

Он кормил мальчика сушёным мясом, которое приятно хрустело на зубах, и сочными фруктами, аромат которых наполнял воздух. Мастер, как он представился Тэрону, оставался загадкой — его настоящее имя так и осталось тайной.

После каждого ужина Тэрон прислушивался к тренировкам своего наставника. Металлический звон оружия наполнял ночь мелодичными переливами. Мастер двигался с гибкостью змеи и скоростью кота, его движения были совершенны. Мальчик жадно ловил каждый звук, пытаясь понять, как можно быть настолько искусным.

Дни превращались в череду испытаний для юного эльфа. Он учился слышать мир вокруг себя, но ошибки случались часто: то плечо встретит неожиданное дерево, то нога попадёт в яму, то колючий терновник оцарапает нежную кожу. Но Мастер лишь отходил в сторону, наблюдая за его усилиями. Он вмешивался только тогда, когда опасность становилась реальной — когда Тэрон мог действительно пострадать.

Каждый день приносил новые открытия. Мальчик учился различать звуки шагов на разной почве, определять расстояние до препятствий по эху, чувствовать ветер и его направление. Его слух становился всё более острым, а движения — увереннее.

И вот настал день, когда их путь подошёл к концу. Тэрон ожидал величественного храма или древнего замка, но вместо этого они оказались перед скромным домиком, спрятанным в самой глубине леса. Ветхая крыша, поросшая мхом, старые деревянные стены — ничто в этом месте не указывало на его особое предназначение.

Мальчик остановился, вслушиваясь в звуки вокруг. Здесь было тихо, только птицы пели в кронах деревьев, да ветер шелестел листвой. Это место казалось таким обычным, но что-то в нём было особенное, что-то, что заставляло сердце Тэрона биться чаще.

— Прибыли, — произнёс Мастер, его голос звучал непривычно мягко. — Это твой новый дом.

Тэрон стоял перед дверью, чувствуя, как в груди зарождается странное предчувствие. Что ждёт его за этой дверью? Какие тайны скрывает этот скромный домик в лесной глуши?

С первыми проблесками рассвета Мастер уже был на ногах. Его шаги, обычно бесшумные, сегодня намеренно звучали громче — он знал, что Тэрон чутко спит и должен услышать его приближение.

— Вставай, — бросил Мастер отрывисто. — Время не ждёт.

Тэрон знал, что сопротивление бесполезно. Он медленно поднимался с постели, чувствуя, как прохладный воздух касается его кожи. Мастер уже занимал своё место в центре комнаты, принимая идеальную позу лотоса.

— Сядь, — раздавался приказ. — Спину прямо.

Мальчик старательно копировал позу наставника, стараясь не выдать своё напряжение. Мастер никогда не объяснял, как правильно медитировать — он просто требовал результата.

— Дыши, — коротко командовал он. — Слушай.

Первые минуты были самыми тяжёлыми. Тэрон пытался сосредоточиться на своём дыхании, но мысли разбегались, как испуганные птицы. Он слышал собственное сердцебиение, шум крови в ушах, далёкие звуки просыпающегося леса.

— Тише, — рявкал Мастер, когда замечал, что ученик отвлекается. — Сосредоточься.

Постепенно, под давлением непреклонной воли наставника, Тэрон начал погружаться в особое состояние. Он учился отделять один звук от другого, словно просеивая их через невидимую сеть своего сознания.

Мастер не давал никаких пояснений, только изредка корректировал положение тела Тэрона резкими движениями. Он заставлял мальчика концентрироваться на разных аспектах:

Сначала это было простое дыхание — вдох, выдох, пауза. Затем добавлялись звуки окружающего мира — шелест листьев за окном, пение птиц, далёкие звуки леса.

Постепенно Тэрон начал замечать, как меняется восприятие звуков в зависимости от глубины медитации. Они становились то ближе, то дальше, то громче, то тише. Мальчик учился управлять этим потоком звуков, направляя своё внимание туда, куда указывал Мастер.

— Сильнее, — требовал наставник, когда чувствовал, что ученик отвлекается. — Сосредоточься на одном звуке.

Иногда тренировка принимала неожиданный оборот. Мастер мог внезапно издать какой-то звук — щелчок пальцами, шорох одежды, — и требовал от Тэрона определить его источник с закрытыми глазами.

Со временем мальчик научился входить в состояние медитации почти мгновенно. Его сознание становилось острым, как лезвие клинка, способным улавливать малейшие вибрации окружающего мира.

Но даже достигнув определённого мастерства, Тэрон знал — Мастер никогда не будет доволен полностью. Каждое занятие заканчивалось новыми требованиями, более сложными заданиями, более жёсткими упрёками при ошибках.

— Ещё раз, — неизменно говорил наставник, когда медитация подходила к концу. — Ты можешь лучше.

И Тэрон продолжал тренироваться, понимая, что эта способность — концентрироваться на звуках — может стать его главным оружием в этом новом мире, где зрение больше не было главным чувством.

После быстрого, почти безвкусного завтрака Мастер повёл мальчика на небольшую поляну за домом. Здесь он остановился и развернулся к своему ученику.

— Сегодня начнём с основ, — произнёс он, не скрывая раздражения в голосе. — Ты должен научиться слышать то, что другие не замечают.

Мастер достал из сумки небольшой мешочек и высыпал на землю различные предметы: металлические монеты разного размера, деревянные палочки разной длины, гладкие камни и сухие листья.

— Слушай внимательно, — приказал он, не глядя на Тэрона. — Я буду бросать предметы, а ты должен определить, что это за предмет и откуда он летит.

Первая попытка закончилась неудачей. Тэрон не смог правильно определить даже направление звука.

— Бездарность! — рявкнул Мастер. — Ты даже хуже слепого котёнка.

Он бросил монету, и она, звякнув, упала где-то справа от мальчика.

— Где? — потребовал ответа наставник.

— Справа… кажется, — неуверенно ответил Тэрон.

— «Кажется»! — передразнил Мастер. — Ты должен знать точно!

Тренировка продолжалась несколько часов. Мастер становился всё более нетерпеливым с каждой ошибкой ученика. Он заставлял Тэрона приседать и отжиматься каждый раз, когда тот ошибался.

— Слушай внимательнее! — кричал он. — Воздух вибрирует по-разному от разных предметов. Металл звенит, дерево шуршит, камень падает глухо.

К полудню Тэрон уже начал замечать некоторые различия в звуках. Он стал различать, что монеты разного размера издают разные звуки при падении, а сухие листья шелестят иначе, чем свежие.

Мастер, видя небольшой прогресс, немного смягчил тон, но только внешне. Его приказы оставались такими же резкими:

— Ещё раз! Сосредоточься! Не отвлекайся на боль в мышцах.

Постепенно мальчик научился определять не только тип предмета, но и примерное расстояние до места падения. Однако каждая его победа сопровождалась новой порцией критики:

— Неплохо, но недостаточно быстро. В реальном бою у тебя не будет времени на раздумья.

Мастер заставлял Тэрона прислушиваться к мельчайшим деталям: к тому, как меняется звук в зависимости от поверхности, на которую падает предмет, как влияет ветер на распространение звука, как различаются звуки в зависимости от времени суток.

К концу дня Тэрон уже мог с большей уверенностью определять предметы по звуку, хотя ошибки всё ещё случались. Но каждая ошибка приводила к новым упражнениям и дополнительным нагрузкам.

Когда солнце начало клониться к закату, Мастер наконец позволил сделать перерыв. Но даже в этот момент он не упускал возможности указать на ошибки:

— Завтра будет сложнее. Ты должен научиться слышать не только предметы, но и движения противника. А теперь марш спать — завтра у нас новые упражнения.

Тэрон, уставший физически и морально, побрёл к дому. Его уши всё ещё звенели от бесконечных команд и звуков падающих предметов, но внутри зарождалось странное чувство — он действительно научился чему-то новому, пусть и ценой унижений и боли. Впервые за долгое время он почувствовал, что начинает обретать контроль над своим новым состоянием.

Мастер начал с самых простых упражнений, но даже они казались невыносимыми для маленького тела.

Сначала были базовые движения — приседания и наклоны. Малыш должен был выполнять их каждый день, пока не падал от усталости. Мастер не проявлял жалости, только строго следил за правильностью выполнения.

С четырёх лет начались пробежки. Сначала короткие, вокруг домика, потом всё длиннее и длиннее. Тэрон часто спотыкался, падал, царапал колени, но наставник не позволял отдыхать. «Вставай и беги дальше», — звучал его непреклонный голос.

В пять лет добавились упражнения с палками. Лёгкие деревянные прутики постепенно становились тяжелее. Мальчик учился держать их в руках, размахивать, не теряя равновесия. Каждое неправильное движение каралось дополнительными приседаниями.

К шести годам Мастер начал обучать базовым приёмам борьбы. Тэрон должен был учиться падать, кувыркаться, избегать захватов. Кожа мальчика была покрыта ссадинами и синяками от постоянных падений, но наставник оставался непреклонным.

В семь лет начались тренировки с настоящим оружием. Сначала деревянные мечи, потом более тяжёлые. Тэрон учился наносить удары, парировать атаки, двигаться быстро и точно. Его руки покрывались мозолями от постоянного контакта с рукоятью меча.

С восьми лет добавились упражнения на выносливость. Плавание в холодной воде, лазание по деревьям, бег по пересечённой местности. Мастер заставлял мальчика преодолевать страх высоты, воды, темноты.

К девяти годам Тэрон уже мог выполнять сложные комплексы упражнений. Он учился двигаться бесшумно, прятаться, выжидать. Его тело стало гибким и сильным, мышцы — крепкими, как сталь.

В десять лет начались настоящие испытания. Длительные походы без отдыха, сражения с несколькими противниками одновременно, преодоление препятствий в полной темноте. Мастер не щадил ученика, заставляя его работать на пределе возможностей.

К одиннадцати годам Тэрон превратился в настоящего воина. Его тело стало идеальным инструментом для боя — гибким, сильным, выносливым. Он мог часами находиться без движения, не выдавая своего присутствия, мог пробежать десятки километров без отдыха, мог сражаться с несколькими противниками одновременно.

Мастер продолжал усложнять тренировки. Добавились упражнения с утяжелителями, работа с различными видами оружия, изучение боевых искусств. Тело мальчика адаптировалось к нагрузкам, становясь всё более совершенным.

К двенадцати годам Тэрон достиг такого уровня, что мог сравниться с опытными воинами. Его движения стали плавными и точными, удары — смертоносными, защита — непробиваемой. Но Мастер знал — это только начало пути к совершенству.

Каждое утро начиналось с изнурительных тренировок, каждая ночь заканчивалась болью в мышцах. Но Тэрон уже не замечал этой боли — она стала частью его жизни, как и непрекращающиеся требования наставника. Его тело превратилось в совершенное оружие, созданное для войны и победы.

День выдался особенно ясным. Лучи солнца проникали сквозь листву, создавая на полу хижины причудливый узор. Мастер сидел неподвижно, его лицо, как всегда, не выражало никаких эмоций. Перед ним на деревянном столе лежали два предмета, завёрнутые в тёмную ткань.

Тэрон, уже четырнадцатилетний юноша, стоял напротив наставника, ожидая приказа. Его тело, закалённое годами тренировок, казалось высеченным из камня.

— Подойди, — наконец произнёс Мастер своим обычным бесстрастным голосом.

Тэрон сделал шаг вперёд. Сердце его забилось чаще — он чувствовал, что этот момент значил нечто особенное.

Мастер медленно развязал тесёмки ткани. В его руках оказались два клинка, словно созданные из самого света. Рукояти располагались точно посередине лезвий, создавая идеальный баланс. Массивная гарда полностью закрывала кулаки, а сами клинки расходились от рукояти горизонтально в обе стороны, образуя хищные, зазубренные полумесяцы.

— Это твоё оружие, — произнёс Мастер, протягивая клинки. — Лунное серебро. Металл, который мягче стали, но крепче любого клинка.

Тэрон осторожно взял оружие. Клинок оказался на удивление лёгким, почти невесомым в его руке. Он почувствовал, как металл словно пульсирует в его ладони.

— Эти клинки — подарок твоей матери, — продолжил Мастер. — Она назвала их Лунными близницами. Правый — Ай, левый — До.

Юноша внимательно рассматривал оружие. Зазубрины на лезвиях казались живыми, словно готовыми впиться в плоть врага. Металл отливал серебром, но в нём проглядывали едва заметные голубоватые переливы.

— Теперь ты будешь учиться по-новому, — голос Мастера звучал жёстко. — Ты должен слышать клинки так же, как слышишь мир вокруг. Они станут продолжением твоих рук, твоих мыслей, твоей души.

Первые тренировки с новым оружием оказались мучительными. Тэрон должен был научиться чувствовать баланс клинков, их вес, их движение в воздухе. Мастер не щадил его, заставляя повторять одни и те же движения снова и снова.

— Быстрее! — кричал наставник, когда клинки рассекали воздух недостаточно плавно. — Точнее! Сильнее!

Дни превращались в недели. Тэрон учился не просто владеть клинками, но чувствовать их. Он должен был слышать, как металл рассекает воздух, как меняется звук при разных углах атаки, как клинки взаимодействуют с препятствиями.

Мастер заставлял его тренироваться в разных условиях: в лесу, где каждый лист мог стать помехой; у воды, где звук металла о воздух менялся; в узких пещерах, где одно лишнее движение могло быть последним в схватке.

Постепенно юноша начал понимать оружие. Он чувствовал, как правый клинок — Ай — словно стремился вперёд, а левый — До — защищал его спину. Они двигались в унисон, создавая смертоносную симфонию стали.

Но тренировки становились всё жёстче. Мастер создавал ситуации, где Тэрон должен был полагаться только на слух и интуицию. Звон металла о металл, шорох одежды противника, дыхание — всё это становилось частью его восприятия.

Клинки стали продолжением его тела. Он чувствовал их вес, их движение, их жажду битвы. Они звали его к сражению, манили испытать их силу.

И с каждым днём Тэрон становился всё ближе к тому, чтобы стать настоящим мастером парных клинков, готовым встретить любого противника с уверенностью в своих силах и оружии.

Глубокой осенью, когда лес наполнился особенными звуками умирающей природы, Мастер привёл Тэрона на опушку. Четырнадцатилетний юноша уже давно привык к суровому нраву наставника, но сегодня в голосе Мастера звучало что-то новое — холодная решительность.

— Хватит играть в детские игры, — прорычал он, останавливаясь посреди поляны. — Сегодня ты начнёшь учиться по-настоящему.

Тэрон замер, чувствуя, как сердце забилось чаще. Он знал, что спорить с наставником бесполезно.

Мастер резко развернулся к ученику:

— Ты уже умеешь слышать. Теперь научишься видеть звук. Это не просто умение — это древнее искусство, которое я доведу до совершенства в твоих руках.

Не дожидаясь ответа, он толкнул Тэрона к земле:

— На колени! И слушай. Не просто слушай — впитывай каждый звук, каждую вибрацию.

Лес вокруг них казался живым существом. Мастер заставлял ученика концентрироваться на разных аспектах звукового ландшафта:

— Чувствуешь, как ветер играет с листьями? Это не просто шум — это картина. Каждая ветка, каждый сучок имеют свой голос.

Тэрон пытался следовать указаниям, но поначалу получалось плохо. Тогда Мастер не церемонился:

— Бездарь! Ты слышишь как слепой котёнок! Сосредоточься!

Постепенно, под давлением жёстких тренировок, юноша начал замечать то, чего не видел раньше. Звуки стали осязаемыми, они формировали образы в его сознании.

— Лучше, — процедил Мастер сквозь зубы. — Но недостаточно. Учись различать не просто звуки — учись видеть их форму, их направление, их плотность.

Он заставлял Тэрона выполнять упражнения снова и снова:

— Закрой уши! Нет, не руками — мысленно! Используй другие каналы восприятия.

День за днём Мастер оттачивал его способности. Он учил Тэрона использовать эхо не как простой инструмент ориентации, а как способ создания детальной карты пространства:

— Каждый звук оставляет след. Учись читать эти следы как охотник читает следы зверя.

К концу первой недели тренировок Тэрон начал замечать изменения. Его восприятие расширилось до 360 градусов. Он чувствовал присутствие всего живого в радиусе сотен метров:

— Быстрее! — рычал Мастер. — В реальном бою у тебя не будет времени на раздумья.

Постепенно юноша научился воспринимать звук всем телом. Его кожа стала дополнительным органом слуха, кости резонировали с окружающей средой:

— Теперь ты видишь звук, — наконец признал Мастер. — Но это только начало. Настоящий мастер должен управлять этим искусством, а не просто использовать его.

К концу месяца тренировок Тэрон мог не просто воспринимать звуки — он начал видеть мир через них. Каждое движение, каждый вздох, каждый удар сердца становились частью его восприятия:

— Неплохо, — скупо похвалил Мастер. — Но помни: это оружие. И как любое оружие, оно должно быть отточено до совершенства.

Теперь лес вокруг них стал не просто местом тренировок — он превратился в живой учебник древнего искусства, где каждый звук рассказывал свою историю, а Мастер оставался безжалостным учителем, ведущим Тэрона к совершенству.

Годы текли неумолимо, превращая Тэрона в совершенное оружие. Каждый день начинался с изнурительных тренировок, где его новое искусство видеть звук сливалось с мастерством владения клинками.

Мастер не давал пощады. Он заставлял юношу сражаться в полной темноте, полагаясь только на своё новое восприятие. Тэрон учился чувствовать движение противника по малейшему шороху одежды, по дыханию, по биению сердца.

Его клинки — Ай и До — стали продолжением рук. Они двигались в унисон с его восприятием, рассекая воздух с идеальной точностью. Каждое движение было просчитано, каждый удар — смертоносен.

Постепенно Тэрон научился использовать своё искусство не просто для обороны, но и для атаки. Он мог определить слабые места противника по звуку его шагов, по тому, как напрягались мышцы, по малейшему изменению ритма дыхания.

Но цена этого совершенства была высока. С каждым годом его душа всё больше покрывалась коркой льда. Одиночество стало его постоянным спутником. Он не знал, что такое дружба, любовь, тепло человеческого общения. Только холод тренировок и жёсткие приказы Мастера.

Эмоции затухали, превращаясь в далёкое воспоминание. Боль от бесконечных тренировок стала привычной, почти родной. Тэрон научился контролировать не только своё тело, но и разум, как учил его Мастер.

Годы шли, и его мастерство достигло небывалых высот. Он мог сражаться с несколькими противниками одновременно, предугадывая их движения за мгновение до того, как они их совершали. Его слух превратил мир в чёткую картину, где каждый звук имел значение.

Но внутри него росла пустота. Пустота, заполненная лишь эхом собственных шагов и звоном клинков. Его душа была изранена, но он не позволял себе чувствовать эту боль. Мастер научил его подавлять все эмоции, превращая их в топливо для совершенствования.

Двадцать лет бесконечных тренировок закалили его тело и разум. Он стал идеальным оружием, совершенным инструментом смерти. Но цена этого совершенства была непомерно высока — его душа, его чувства, его человечность были принесены в жертву мастерству.

Тэрон научился контролировать всё: своё тело, свой разум, даже своё восприятие мира. Но он не мог контролировать боль одиночества, которая росла с каждым днём. Она стала его тенью, его постоянным спутником в мире, где не было места слабости.

И всё же, именно эта способность к полному контролю, привитая ему Мастером, позволила ему выдержать все испытания. Он стал тем, кем должен был стать — совершенным воином, чья душа, как он думал, навсегда останется покрытой коркой льда.

Поляна словно замерла в ожидании. Два воина стояли друг против друга — опытный Мастер и двадцатитрёхлетний Тэрон. Воздух звенел от напряжения.

Мастер сделал первый выпад. Его клинок, словно молния, метнулся к груди ученика. Но Тэрон уже знал это движение — его уши уловили едва заметное изменение дыхания наставника, а тело автоматически приняло защитную позицию. Ай и До скрестились с клинком Мастера с оглушительным звоном.

Тэрон ответил молниеносной серией ударов. Его клинки двигались как продолжение мыслей — один взмах, второй, третий. Мастер парировал, но юноша чувствовал, как его противник начинает с трудом поспевать за ударами двух клинков. Тэрон атаковал со всех сторон, используя своё абсолютное восприятие звука.

Мастер отступил на шаг, затем другой. Его движения стали более расчётливыми. Он пытался найти брешь в защите ученика, но Тэрон предугадывал каждое движение. Его клинки двигались с математической точностью, отражая атаки с идеальной синхронностью.

Тэрон изменил тактику. Он перешёл к обманным манёврам, используя эхо своих шагов, чтобы дезориентировать противника. Мастер на мгновение замешкался — всего на долю секунды, но этого хватило.

Ай и До описали в воздухе смертоносную дугу. Тэрон атаковал с фланга. Его клинки пели песню смерти, рассекая воздух с пронзительным свистом.

Мастер отбил удар, но Тэрон уже был в другом месте. Он кружил вокруг наставника, готовясь к следующему шагу. Его движения были плавными, гибкими, но в каждом жесте читалась смертельная угроза.

В какой-то момент Тэрон сделал ложный выпад влево, а затем молниеносно атаковал справа. Мастер едва успел блокировать удар. Их клинки сцепились, и на мгновение два воина застыли лицом к лицу.

Тэрон почувствовал, как его противник начал терять контроль. Он усилил натиск, используя всё своё мастерство. Серия быстрых ударов, финт, ещё один удар — и вот уже Мастер отступает, вынужденный обороняться.

Финальный момент настал неожиданно. Тэрон сделал вид, что атакует сверху, но в последний момент изменил направление удара. Нижний полумесяц клинка проскользнул между защитой Мастера, едва не коснувшись его груди.

Бой закончился так же внезапно, как и начался. Мастер опустил оружие, признавая превосходство ученика. Его глаза впервые за всё время их знакомства выражали искреннее уважение.

— Ты превзошёл меня, — произнёс он тихо. — Ты стал тем, кем должен был стать.

Тэрон не ответил. Его лицо оставалось бесстрастным. Двадцать лет тренировок превратили его в совершенное оружие, но лишили способности радоваться победе. В его глазах не было триумфа — только холодная решимость и пустота.

Мастер кивнул, принимая этот факт. Он создал идеального воина.

2. Встреча

Тэрон действовал методично и сосредоточенно. Его пальцы, привыкшие к холодному металлу, скользили по поверхности клинков. Лунные близнецы — Ай и До — словно живые существа отзывались на его прикосновения. Даже в полной тишине эльф мог слышать их шёпот, их жажду битвы и крови.

Лунное серебро всегда оставалось холодным, словно храня в себе частичку той луны, чьим именем были названы клинки. Тэрон чувствовал каждую неровность на лезвиях, каждую зазубрину на полумесяцах. Движения его были отточены годами тренировок — одним плавным движением он вложил Ай в ножны, закреплённые на спине по диагонали. До, его верный близнец, занял своё место рядом, образуя с Ай крест на его спине.

Эльф прислушался к окружающему пространству. Его обострённые чувства улавливали малейшие колебания воздуха. Лесная лачуга, ставшая ему домом на двадцать лет, теперь казалась пустой и безжизненной. Мастер исчез, не оставив ни следа, ни прощального слова. Просто растворился в воздухе, оставив своего ученика один на один с судьбой.

Собрав нехитрую поклажу в походную сумку, Тэрон проверил содержимое: всё необходимое было на месте. Его пальцы на мгновение задержались на плотной чёрной повязке, скрывающей глаза. Мысли вернулись к матери — жива ли она? Этот вопрос терзал его сердце, пробиваясь сквозь броню отчуждённости и молчания.

Последний раз окинув пространство своим особым зрением, Тэрон шагнул за порог. Лес встретил его привычной симфонией звуков. Впереди ждала неизвестность, но он был готов к ней. Тэрон Туман вечности покидал единственное место, которое мог назвать домом, отправляясь в путь.

В воздухе повисла тишина, нарушаемая лишь шорохом листьев под ногами уходящего эльфа. Лачуга осталась пустой.

Тэрон уверенно шагал сквозь лес, его слух рисовал перед ним удивительную картину окружающего мира. Каждый звук становился для него зримым, превращая реальность в симфонию жизни, где каждое существо и явление играло свою неповторимую партию.

Он чувствовал, как ветер игриво колышет траву, создавая едва уловимую мелодию. Где-то поблизости усердно трудились пчёлы, собирая пыльцу с цветов, их монотонное жужжание сливалось в единый хор. Старые деревья тихо постанывали, словно рассказывая свои вековые истории. Листва над головой создавала успокаивающий шорох, а в вышине раздавался свист крыльев птиц.

Мелкие муравьи неутомимо строили свой дом, каждый их шаг был слышен Тэрону, словно стук крошечных молоточков. Неподалёку прыгал осторожный заяц, и эльф мог точно определить направление его движения по лёгкому шуршанию травы.

Древняя техника эльфов даровала Тэрону способность воспринимать мир на совершенно ином уровне. Его слух улавливал малейшие вибрации, позволяя различать не только движение живых существ, но и их настроение, намерения, даже страх или радость. Он видел мир гораздо полнее, чем могли бы видеть обычные глаза.

Но в этой удивительной картине не хватало одного — цвета. Несмотря на всю полноту восприятия, мир оставался монохромным, словно написанным на серой бумаге. Звуки рисовали формы и движения, но не могли передать оттенки зелени листвы, яркость цветов или блеск росы на траве. Эта особенность делала его восприятие уникальным, но в то же время неполным, оставляя в душе Тэрона чувство лёгкой тоски по утраченной полноте красок.

Эльф продолжал свой путь, впитывая каждую деталь окружающего мира через призму своего особенного восприятия. Звуки становились его глазами, а тишина — верным спутником в этом путешествии по миру, где каждый шорох мог рассказать свою историю.

Вечер медленно окутывал лес. Тени становились длиннее, а воздух — прохладнее. Тэрон, опытный следопыт, умело выбрал место для лагеря — небольшая поляна, окружённая густыми деревьями, создавала естественную защиту от ветра.

Разбивка лагеря заняла немного времени. Эльф действовал методично и уверенно: установил палатку, собрал сухие ветки для костра, разжёг огонь. Охота тоже оказалась успешной — пойманный заяц стал достойным трофеем. С привычной ловкостью Тэрон разделал добычу, умело орудуя охотничьим ножом.

Когда он уже собирался приступить к приготовлению ужина, его обострённые чувства уловили постороннее движение в лесу. Сначала это было едва заметное колебание воздуха, затем — хруст веток под тяжёлыми шагами. Кто-то стремительно приближался к его лагерю.

С каждым мгновением силуэт незнакомца становился всё отчётливее. Это была эльфийка, облачённая в тяжёлый латный доспех. Металл гремел при каждом её движении, словно предупреждая весь лес о её приближении. В руке она крепко сжимала меч, готовая к схватке в любой момент. Было очевидно, что она кого-то ищет — её движения были целеустремлёнными, почти лихорадочными.

Разгоревшийся костёр, вероятно, привлёк её внимание своим светом. Но Тэрон не проявил ни малейшего беспокойства. Он продолжал спокойно жарить мясо, словно появление незваной гостьи было для него делом обыденным.

За спиной эльфа уютно примостились клинки. Они приятно холодили спину через ткань одежды, словно напоминая хозяину о своей готовности в любой момент прийти на помощь и испить горячей крови врагов. Холодное прикосновение оружия придавало Тэрону уверенности и спокойствия в этой неожиданной ситуации.

Эльф сохранял полное самообладание, продолжая заниматься своим делом. Его слух продолжал улавливать каждый звук, каждый шорох, позволяя ему оставаться настороже. Он чувствовал, как напряжены мышцы незнакомки, как быстро бьётся её сердце, как тяжело она дышит после бега. Всё это складывалось в чёткую картину перед его внутренним взором, создавая полную картину происходящего.

Мясо на вертеле постепенно приобретало золотисто-коричневый оттенок, распространяя аппетитный аромат по округе. Тэрон знал, что его неожиданный гость уже достаточно близко, чтобы почувствовать запах готовящейся еды, и это, возможно, могло успокоить её настороженность.

Но эльф не спешил оборачиваться. Он ждал, сохраняя спокойствие и готовность к любому развитию событий. Его древние техники позволяли ему видеть больше, чем могли бы увидеть обычные глаза, и сейчас он использовал это преимущество, чтобы оценить ситуацию со всех сторон.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эльфийка вылетела из-за кустов, словно разъярённый ураган. Латные доспехи гремели при каждом её движении, создавая оглушительный шум, который эхом разносился по лесу, заставляя птиц в панике взлетать с деревьев. Её движения были резкими и порывистыми, каждый шаг оставлял глубокий след в мягкой почве. Увидев Тэрона, она остановилась лишь на мгновение, заметив его чёрные волосы — явный признак полукровки среди эльфийского народа, где преобладали светлые оттенки.

— Ты! Полукровка! Ты не видел здесь никого? — её голос дрожал от ярости, а в глазах читалась неприкрытая враждебность. Каждое слово было пропитано презрением и гневом.

Слово «полукровка» резануло Тэрона, словно острый нож, но он сдержал порыв гнева, ответив спокойно, сохраняя хладнокровие:

— Нет.

— Точно? — девушка сделала угрожающий шаг вперёд, её поза говорила о готовности к немедленной атаке. Мышцы на её руках напряглись, а дыхание стало тяжёлым и прерывистым.

Тэрон кивнул, но эльфийка не удовлетворилась ответом. Её рука потянулась к его повязке с неожиданной решительностью:

— Сними повязку, хочу посмотреть тебе в глаза!

Но Тэрон перехватил её руку, не давая коснуться повязки. Их руки застыли в воздухе, словно две статуи, схватившиеся в вечном противостоянии. Началась молчаливая борьба. Девушка тянула руку к повязке с силой, которую не ожидаешь увидеть в эльфийке, а Тэрон блокировал её движения.

Силы были равны, эльф чувствовал, как от воительницы исходит мощная волна магической энергии — её источник буквально бурлил от переполняющей его маны, создавая едва заметное сияние вокруг доспехов.

В какой-то момент девушка, поняв, что силой повязку не снять, решила действовать иначе. Внезапно она нанесла удар магическим мечом — не остриём, а навершием рукояти, целясь точно в лицо. Тэрон уклонился, просто чуть сдвинув голову, и клинок пролетел в опасной близости от его лица, едва не задев кожу. Девушка попыталась нанести удар коленом в пах, но эльф успел подставить ногу, блокируя атаку с такой точностью, будто видел каждое её движение еще до того, как нужные мышцы напрягутся.

В воздухе повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь треском костра, который отбрасывал причудливые тени на их фигуры, тяжёлым дыханием воительницы, в котором слышались нотки ярости и удивления, и стуком её доспехов, который теперь казался почти мелодичным. Эльфийка атаковала кулаком, вкладывая в удар всю свою силу, но Тэрон снова уклонился, демонстрируя невероятную ловкость, словно был сделан из ртути.

Началась настоящая схватка. Девушка использовала весь свой арсенал: удары мечом, которые она наносила с мастерством опытного воина, кулачные атаки, от которых дрожала земля, удары ногами, нацеленные в самые уязвимые места, попытки захвата, которые она выполняла с грацией. Но Тэрон лишь уклонялся, не нанося ответных ударов, словно играя с разъярённой кошкой, наслаждаясь каждым движением.

Когда она начала атаковать мечом с удвоенной силой, Тэрон выхватил клинок До. Его движения были отточены годами тренировок — он парировал удары с такой лёгкостью, будто сражался с ребёнком.

В какой-то момент девушка нанесла мощный удар своим магическим клинком.

Но когда её меч встретился с клинком Тэрона, произошло нечто невероятное — сталь выдержала удар без единой царапины. Лицо воительницы исказилось от изумления. Её клинок, выкованный из редкого лунного железа, считался одним из самых мощных оружий в эльфийском арсенале, но теперь она столкнулась с чем-то, что превосходило его по прочности.

Тэрон продолжал сохранять абсолютное спокойствие, словно эта схватка была для него всего лишь разминкой перед настоящим боем. Напряжение достигло своего апогея. Эльфийка не собиралась отступать, её ярость только разгоралась, а Тэрон не собирался поддаваться на провокации.

В воздухе витало ощущение, что это противостояние может закончиться только одним из двух исходов — либо девушка успокоится, признав своё поражение в этой дуэли, либо битва перейдёт на совершенно новый, смертоносный уровень.

— Да кто ты такой? — Спросила девушка, продолжая давить мечом на клинок.

В тот момент, когда их клинки скрестились в смертельном объятии, воздух наполнился оглушительным лязгом стали о сталь. Металлический скрежет резал слух, но Тэрон быстро переключился на другие звуки, отсекая от себя раздражающий шум. Уроки Мастера, впитанные с кровью и потом, теперь работали на автомате, его тело двигалось само, без участия разума.

— Меня зовут Тэрон, — спокойно ответил парень, удерживая её меч одной рукой с такой лёгкостью, будто это была тростинка. Его низкий голос звучал настолько непринуждённо, что эльфийка на мгновение растерялась, ослабив напор.

Этим мгновением Тэрон воспользовался мгновенно. Молниеносным движением он подсёк её ногу, и девушка рухнула на землю, подняв облако пыли. Она попыталась вскочить, но было уже поздно — клинок До угрожающе упёрся ей в горло, холодный металл оставил едва заметный след на доспехах.

Тэрон склонился над ней, внимательно наблюдая за каждым движением. Он видел, как тяжело она дышит, как вздымается её грудь под тяжёлой латной кирасой, как напряжены мышцы под доспехами. Её глаза, полные ненависти и гнева, метали молнии, готовые испепелить его на месте.

— Почему ты напала? — спросил Тэрон, его голос оставался спокойным, почти равнодушным.

— Потому что ты приспешник этого ублюдка! — ответила она, с ненавистью выплёвывая каждое слово.

— Какого ублюдка? — спросил Тэрон, сохраняя хладнокровие.

— Казарга! — прорычала она. — Проклятый колдун, он сбежал от меня, но я всё равно найду твоего хозяина и избавлю этот мир от этой гнили!

— Как ты собираешься его убивать, если я уже победил тебя? — в голосе Тэрона проскользнула едва заметная насмешка. Он давно не встречал других существ, кроме своего Мастера. Да, за двадцать лет он, конечно, бывал в эльфийских поселениях, деревнях и городах, но последние месяцы провёл в полном одиночестве, и сейчас эта встреча пробудила в нём давно забытый интерес, хотя внешне он оставался бесстрастным, а голос излучал ледяной холод.

Девушка, не теряя времени, внезапно исчезла в ослепительной вспышке. Через мгновение она материализовалась за спиной эльфа, но её попытка застать его врасплох провалилась — его тело среагировало рефлекторно. В стремительном развороте он встретил её меч своим клинком, отбив смертельный выпад в миллиметре от своей груди. Сталь зазвенела, воздух наполнился запахом озона от магического всплеска.

Битва разгоралась с новой силой. Тэрон продолжал сражаться одним клинком До, его движения были плавными и быстрыми. девушка не собиралась сдаваться. Внезапно её глаза вспыхнули ярким пламенем, а из рук вырвались огненные шары, похожие на маленькие солнца.

Магические атаки обрушились на эльфа со всех сторон. Эльфийка начала использовать короткие телепортационные скачки, появляясь то справа, то слева, то за спиной Тэрона. Её движения были непредсказуемыми, словно она стала призраком, скользящим между мирами. Меч в её руках оставлял огненный след, а каждый прыжок сопровождался вспышкой.

Тэрон почувствовал, как напряжение нарастает. Противница оказалась гораздо опаснее, чем он предполагал вначале. Её огненные шары, размером с голову, оставляли следы на земле, превращая траву в пепел и поднимая в воздух клубы дыма. Эльф начал воспринимать бой всерьёз, его движения стали более сосредоточенными.

В какой-то момент он понял — пора использовать всё своё мастерство. Холодная сталь клинка До заискрилась в ответ на магические атаки, но Тэрон знал — одного клинка недостаточно. Его движения стали более агрессивными, он начал активно контратаковать, но девушка была слишком быстра.

Молниеносным движением он выхватил второй клинок — Ай. Лунные близнецы засияли в его руках, словно отвечая друг другу. Металл клинков оставался холодным, полностью нивелируя магические атаки девушки. Каждый её огненный шар встречал непробиваемую защиту, рассеиваясь без следа, словно ударяясь о невидимый щит.

Девушка заметила изменение в тактике противника. Её лицо исказилось от ярости. Она начала атаковать с удвоенной силой, используя всё своё мастерство. Телепортация стала более частой, огненные атаки — более мощными. Она создавала огненные вихри, которые кружились вокруг Тэрона, пытаясь застать его врасплох.

Тэрон двигался с невероятной скоростью, парируя удары и отражая магические атаки. Его клинки переплетались в воздухе, создавая сверкающую сеть защиты. Он уклонялся от огненных шаров, перекатывался по земле, исчезал в тени и появлялся в другом месте. Но постепенно девушка начала теснить его.

Её ярость придавала ей сил, делала движения более резкими и непредсказуемыми. Огненные шары теперь следовали один за другим, не давая эльфу передышки. Девушка использовала комбинированные атаки — меч в сочетании с магией, телепортация для изменения позиции, обманные манёвры. Она создавала огненные стены, которые преграждали путь Тэрону, и ледяные шипы, вырастающие из земли.

Тэрон отступал, но не сдавался. Его клинки работали в идеальном синхроне, отражая атаки и готовые в любой момент перейти в контратаку. Воздух вокруг них искрился от столкновения магии и стали, земля дымилась от огненных ударов, а лес затаил дыхание, наблюдая за этой невероятной битвой.

В какой-то момент девушка, разозлившись до предела, перешла в яростную атаку. Её движения стали более хаотичными, но от этого не менее опасными. Она теснила Тэрона, заставляя его отступать всё дальше и дальше, пока он не оказался у самого края поляны. Но даже в этой ситуации эльф сохранял хладнокровие. Его клинки продолжали отражать атаки, а в глазах читалась готовность к решающему удару.

Эльфийка, чувствуя своё преимущество, усилила натиск. Она создавала огненные смерчи, которые кружились вокруг Тэрона, пытаясь захлестнуть его в свои пламенные объятия. Её меч сверкал в воздухе, оставляя за собой следы. Но Тэрон был готов к любому развитию событий.

Его клинки Лунные близнецы двигались с такой скоростью, что казалось, будто в воздухе кружатся два сверкающих диска. Он отражал огненные атаки, блокировал удары меча, уклонялся от телепортационных выпадов. Каждый его шаг был просчитан, каждое движение наполнено силой.

В воздухе витало напряжение, земля дрожала от силы столкновения магии и стали. Битва продолжалась, и исход её оставался неясным. Девушка была сильна и опасна, но Тэрон был готов к любому вызову, который она могла ему бросить.

Тэрон сосредоточился, превратившись в слух и внимание. Он улавливал каждый звук: как тяжело дышит девушка, как потрескивает воздух при плетении ею магических заклинаний, как меняется ритм её пульса в моменты подготовки к телепортации.

Эльф заметил закономерность: между скачками появлялась секундная задержка. После первого прыжка — мгновение на ориентацию в пространстве, после второго — чуть больше, после третьего — уже целых три секунды. Появилось драгоценное окно для атаки — время перезарядки после трёх последовательных перемещений.

Но этого было недостаточно. Нужно было разгадать саму природу её перемещений. Тэрон внимательно следил за траекторией движений противника. И вот оно — закономерность! Девушка телепортировалась, вычерчивая в воздухе невидимую звезду вокруг него, словно следуя по вершинам магического многоугольника.

Эльф быстро просчитал временные интервалы, определил примерную точку следующего появления соперницы. Его тело напряглось в ожидании, клинки До и Ай замерли в боевой позиции.

И вот она появилась — ослепительная вспышка света, запах озона, и перед Тэроном материализовалась разъярённая воительница. Но на этот раз она не успела даже замахнуться мечом.

Зазубренные клинки Лунных близнецов сверкнули в тусклом свете магического огня, рассекая воздух с пронзительным свистом. Тэрон двигался с невероятной скоростью, его атака была неотвратима.

Одним плавным движением он сбил девушку с ног, приземлившись сверху. Клинок До прижал её руку с мечом к земле, а клинок Ай замер у горла. Эльф скрестил оружие, образовав смертоносную вилку у самой шеи противницы.

Одно резкое движение — и голова отделится от тела. Тэрон держал ситуацию под полным контролем, его дыхание оставалось ровным, а взгляд холодным и расчётливым.

Девушка замерла, чувствуя холод металла на своей коже. Впервые за весь бой в её глазах промелькнуло что-то похожее на уважение к противнику, сумевшему разгадать её тактику и превзойти в мастерстве.

— Ну давай, чего ждёшь? — произнесла девушка, неожиданно подавшись вперёд, будто провоцируя его на смертельный удар. Её грудь вздымалась от тяжёлого дыхания, а в глазах горел вызов.

Тэрон лишь на миллиметр сдвинул лезвие, и её попытка оказалась тщетной. Металл едва коснулся кожи, оставив едва заметный след.

— Ты что, совсем глупая? — спросил он, чувствуя, как под ним напрягается каждый мускул её тела. Он ощущал её дыхание, слышал, как бьётся её сердце, как её гибкий язык нервно облизывает пересохшие губы. Аромат металла и пота смешивался с естественным запахом её тела.

— Как ты смеешь, полукровка?! — зарычала она, её голос дрожал от ярости. — Никто не смеет называть дочь дома Холода Ветра глупой!

— Брось этот эльфийский пафос, — спокойно ответил Тэрон. — Я не служу никаким колдунам. Я просто хотел спокойно поесть и лечь спать.

— Тогда зачем ты напал на меня? — спросила девушка, пытаясь сохранить достоинство.

— Это ты напала на меня, — ответил Тэрон, чувствуя странное дежавю. Эта ситуация казалась ему смутно знакомой, словно он уже переживал что-то подобное. — Сейчас я уберу клинки, только не атакуй меня.

Девушка лишь фыркнула. Тэрон начал медленно убирать клинки, но продолжал сидеть на ней, готовый в любой момент отразить атаку.

Эльфийка покрылась лёгким румянцем.

— Может, ты наконец слезешь с меня? — спросила она, стараясь говорить как можно более надменно.

— Да, конечно, — ответил Тэрон, начиная подниматься. Его движения были плавными и неторопливыми. Руки продолжали расслабленно держать Близнецов, но он был готов к любому развитию событий. Каждый мускул его тела оставался напряжённым, готовым к мгновенной реакции.

Когда он встал, то не отвёл внутреннего взгляда от девушки, продолжая следить за её реакцией. Воздух между ними всё ещё искрился от напряжения, но битва, казалось, подошла к концу. По крайней мере, на время.

3. Шади Холод ветра

Девушка порывисто поднялась на ноги и с характерным звоном вложила меч в ножны. Этот жест говорил о многом — она действительно не собиралась продолжать битву. Однако её гнев всё ещё витал в воздухе тяжёлым облаком, эльф буквально чувствовал его запах — запах опалённой древесины и расплавленного металла. Подчинённый её воле огонь начал медленно угасать, оставляя после себя обугленные стволы деревьев и пепел.

Тэрон скрестил руки на груди, его голова была повёрнута к эльфийке, он тоже убрал клинки в ножны за спиной, где они тихо щёлкнули, упираясь в кожаные крепления.

— Так кто ты? — спросила девушка нетерпеливо, её голос всё ещё дрожал от недавнего напряжения.

Тэрон внимательно наблюдал за ней, отмечая каждую деталь: как вздымается её грудь под доспехами, как подрагивают пальцы, как в глазах всё ещё пляшут огненные отблески. Её характер был написан на лице — вспыльчивый, резкий, эмоциональный. Не удивительно, что её стихия — огонь.

— Я уже представился, — ответил эльф, сохраняя спокойствие.

— Я про родовое имя! — раздражённо воскликнула она, закатив глаза так, будто разговаривала с самым неразумным существом в мире.

— Безродный, — просто ответил Тэрон.

Между ними повисла тяжёлая тишина, длившаяся секунд пять, а потом девушка все же продолжила:

— Приветствую, Тэрон Безродный. Я Шади из клана Бушующего Огня, рода Холода Ветра.

Она поклонилась, грациозно, как и подобает эльфийской аристократке, ожидая ответного жеста. В этот момент Тэрон вспомнил рассказы Мастера об этикете — «Какая-то чушь для неженок, важнее уметь держать меч, чем помнить, как правильно чесать затылок на приёме у короля», — ворчал он тогда.

Но самому этикету мальчика не обучали, потому он просто стоял под её торжественным взглядом. Его поза, вероятно, выглядела не так презентабельно на фоне её безупречной осанки.

Десять мучительно долгих секунд тянулись как вечность. Девушка, не выдержав, цокнула языком и скрестила руки под грудью, её доспехи тихо звякнули.

— Неотесанный чурбан! — прошипела она с явным презрением в голосе.

Тэрон лишь усмехнулся, его губы дрогнули в едва заметной улыбке. Он развернулся и, потеряв всякий интерес к этикету и её недовольству, направился к своему лагерю. Его шаги были уверенными и спокойными, словно ничего особенного не произошло.

Шади осталась стоять, ошарашенная его поведением. Её брови взлетели вверх, а рот приоткрылся от удивления. Как можно так пренебрегать веками отлаженными правилами приличия? Даже орки знают, что после представления нужно хотя бы кивнуть! А этот… безродный… просто ушёл, будто она пустое место.

Эльфийка, не в силах смириться с такой развязкой, порывисто бросилась вслед за Тэроном. Её любопытство разгорелось с новой силой — не каждый день встречаешь противника, равного по силе. Да и самолюбие не позволяло ей просто так отпустить этого странного полукровку.

— Эй! Разве так ведут себя благородные эльфы? — крикнула она, пытаясь догнать его широкими шагами.

— Я полукровка, на меня ваши правила не распространяются, — тихо ответил Тэрон, не оборачиваясь. Он отчётливо чувствовал, как в девушке снова разгорается пламя гнева.

«Ну конечно, — пронеслось у него в голове, — как какая-то полукровка может так разговаривать с чистокровной эльфийкой?»

Он слишком хорошо знал эту историю. Эльфов с детства учат, что они — высшая раса, а смешение крови с другими народами — величайший грех. Сколько раз в детстве он терпел насмешки и побои от сверстников, считавших его недостойным. Шади, судя по её поведению, была воспитана в тех же традициях.

— И что? — резко ответила девушка. — В тебе всё равно течёт кровь благородного народа! Да стой же ты уже!

Но Тэрон продолжал идти вперёд, словно не замечая её слов. Он намеренно заставлял девушку следовать за собой и говорить на ходу — ещё одно явное нарушение всех правил этикета.

Шади сжала кулаки, её пальцы побелели от напряжения. В её груди клокотала ярость, но она молчала, продолжая преследование. Её гордость не позволяла просто так отступить, а природное упрямство подстёгивало идти до конца.

Каждый её шаг эхом отражался от деревьев, а в воздухе всё ещё витал запах гари от недавнего боя. Она не отрывала взгляда от его спины, размышляя о том, как этот полукровка смог противостоять ей в бою.

Тэрон подошёл к своему скромному лагерю. Костёр всё ещё тлел, но кусок зайца, который он оставил на огне, полностью сгорел, превратившись в угольки. Эльф мысленно вздохнул, глядя на испорченное мясо, и принялся за готовку заново, доставая из сумки новые припасы.

Шади стояла возле костра, скрестив руки на груди и нетерпеливо притоптывая ногой. Её поза выражала явное раздражение.

— Долго ты будешь делать вид, что меня не существует? — не выдержала она.

Тэрон поднял на неё взгляд.

— Ну и чего ты хочешь? — спросил он спокойно.

Он не мог видеть цвет её глаз, но буквально чувствовал, как они мечут молнии. И действительно — её голубые глаза пылали от гнева.

— Я хочу знать, откуда ты и где научился так сражаться! — потребовала она.

Тэрон лишь пожал плечами.

— Я слепой, не видел, куда меня привели и кто обучал. Какой-то старик, или, может, среднего возраста. Но точно не молодой.

— Слушай! — зашипела девушка, делая шаг вперёд. — Хватит ерничать и вести себя как ребёнок. Я пытаюсь нормально с тобой поговорить.

— Ага, наверное, хочешь узнать, как прошёл мой день или как я себя чувствую? — с иронией ответил Тэрон.

— Что? Нет! Я хочу знать, откуда ты и кто тебя обучал!

— Говорю же, не знаю. Если идти на юг примерно до утра, то можно найти заброшенную лачугу. Вот оттуда я и иду. Там меня и обучали, и жил я там сколько себя помню.

Шади не отрывала взгляда от лица парня. Ей отчаянно хотелось сорвать с него повязку, чтобы заглянуть в глаза, но она понимала — это будет не так-то просто.

— Ладно, — внезапно сменила она тему. — Можно я переночую тут? — Девушка оглядела скромный лагерь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Нет, места нет, только одно, и оно моё, — отрезал Тэрон.

Но Шади уже не слушала его возражений. Она быстро потёрла кольцо на пальце, и буквально из воздуха перед ней возникла роскошная походная палатка, украшенная вышивкой и драгоценными камнями. С торжеством посмотрев на ошарашенного Тэрона, она величественно вошла в свой шатёр, демонстративно задернув полог.

Тэрон лишь покачал головой, глядя на это представление, и вернулся к готовке, мысленно отмечая, что этот день определённо оказался богаче на события, чем он ожидал.

Когда воздух наполнился аппетитным ароматом жареного мяса, Рука Тэрона застыла в воздухе, забыв о прутике с добычей. Он замер, словно статуя, наблюдая за тем, как из роскошной палатки выходит Шади.

Девушка предстала перед ним совершенно в ином свете. Тяжёлые латные доспехи исчезли, уступив место более легкому наряду. Свободная рубашка из тончайшего полотна едва прикрывала соблазнительные изгибы её тела, а облегающие кожаные штаны цвета воронова крыла подчёркивали каждый контур её совершенных форм.

Её фигура казалась произведением искусства: высокая, грациозная, с пышной грудью, которая словно стремилась вырваться из неглубокого выреза рубашки; тонкая талия, переходящая в округлые бёдра; ровная спина с чётко прорисованными мышцами, плавно переходящая в упругие ягодицы. Длинные стройные ноги, сильные и выносливые, свидетельствовали о её боевых навыках.

Шади обладала той природной красотой, которая могла заставить замереть любого мужчину. Но сама она, казалось, совершенно не осознавала силу своего очарования.

— И чего застыл? Твоё мясо сейчас снова превратится в угольки, — произнесла она будничным тоном, словно не замечая эффекта, который производила.

Шади, не обращая внимания на замешательство Тэрона, подошла ближе и села рядом с ним у костра. Её движения были плавными и уверенными, каждое из них словно рассказывало историю её благородного происхождения.

— И что у нас на ужин? — спросила она, словно они были давними друзьями.

Тэрон, всё ещё находясь под впечатлением от её красоты, на мгновение потерял дар речи.

— У меня на ужин заяц, — наконец ответил он, — а у тебя… даже не знаю.

Девушка прищурила глаза, но ничего не ответила. Её взгляд скользнул по костру, по готовящемуся мясу, по скромным припасам Тэрона. В этот момент она выглядела особенно притягательной.

девушка неожиданно встала и подошла к прутикам с мясом. Без тени смущения она нагнулась, чтобы взять один из них, и в этот момент Тэрон едва не потерял самообладание. Ткань штанов плотно облегала её бёдра и ягодицы, очерчивая восхитительные линии.

Особая способность Тэрона позволила ему увидеть гораздо больше, чем позволили бы обычные глаза. Он заметил нежные складки её плоти, и это зрелище на мгновение лишило его рассудка. Но он быстро взял себя в руки, резко мотнув головой, чтобы отогнать непрошеные мысли.

Он попытался сосредоточиться на других звуках вокруг: треске костра, шелесте листьев, далёких птичьих голосах. Но какая-то часть его существа всё ещё жаждала продолжения этого зрелища.

«Неужели это попытка соблазнения?» — промелькнула мысль в его голове. Но нет, сердце девушки билось ровно, дыхание оставалось спокойным, все физические показатели говорили о том, что она действительно не задумывается о производимом эффекте. Для неё всё это было абсолютно естественным.

Эта естественность поразила Тэрона даже больше, чем сама красота. В её движениях не было ни капли наигранности или попытки привлечь внимание. Либо эта дикая, необузданная сексуальность была её природным даром, либо существовало что-то ещё, какая-то врождённая особенность, делающая её настолько притягательной для мужчин.

Шади прекрасно осознавала, что некоторые её действия могли показаться излишне вызывающими. Она слишком хорошо понимала, какую реакцию вызывает у представителей противоположного пола, и это её отнюдь не радовало. Мерзкие взгляды, в которых читалось неприкрытое желание, словно она уже стояла перед ними обнажённой и была готова на всё — от этого её коробило до глубины души. Она ненавидела чувствовать себя объектом вожделения, вещью, которую можно просто взять и использовать.

Воспитанная в благородной семье, она с детства впитывала идеалы целомудрия и достоинства. Её учили быть сдержанной, скромной, послушной — всем тем качествам, которые так ценились в эльфийских девушках её круга. Но внутри неё всегда горел огонь непокорности, жажда свободы и приключений.

Её невероятный магический потенциал стал её спасением. Родители, видя её талант, позволили ей пойти против традиций — стать воином, обучаться военному искусству. Это было не просто желание — это была её страсть, её призвание. Каждый день с мечом в руках, каждая тренировка, каждое сражение наполняли её жизнь смыслом.

В глубине души Шади презирала роль покорной девицы, ожидающей, пока отец выберет ей жениха. Перспектива выйти замуж за назначенного кандидата, родить детей (если, конечно, получится) и провести всю жизнь у окна в ожидании супруга казалась ей хуже смерти. Она не могла представить себя в золотой клетке, пусть даже эта клетка была бы украшена драгоценностями и находилась в самом роскошном дворце.

Ей хотелось совсем другого: быть воином, уметь постоять за себя, искать приключения, выживать в суровых условиях, чувствовать дыхание смерти рядом. Она мечтала о свободе выбора, о праве самой решать свою судьбу. Мальчики её не интересовали — слишком слабы и неопытны. Даже сильные мужчины привлекали её внимание лишь до тех пор, пока она не осознавала своё превосходство в магическом искусстве. Как только становилось ясно, что она превосходит их силой, интерес мгновенно угасал.

Сейчас, в этом глухом лесу, она позволила себе расслабиться и переодеться в более удобную одежду. Тэрон слепой — он не может видеть её тело, только слышать. И пусть его слух, вероятно, острее, чем у любого из встреченных ею раньше, но истинное представление о внешности он получить не способен. Это давало ей определённую свободу, возможность быть собой, не заботясь о том, какое впечатление она производит своей внешностью.

В глубине души она понимала, что эта ситуация необычна — впервые она находится так близко к мужчине, не пытаясь ни соблазнить, ни уничтожить его. Впервые она может просто быть собой, не играя никаких ролей, и это ощущение было непривычным, но странным образом приятным. Она могла позволить себе быть уязвимой, хотя бы немного, зная, что её тело скрыто от чужих глаз.

Возможно, именно поэтому она позволила себе эти небрежные движения, эту естественную грацию — она знала, что Тэрон не может видеть её так, как видели другие. И всё же часть её сознания продолжала следить за каждым движением, за каждым жестом, словно старая привычка контролировать своё поведение давала о себе знать.

Шади сама удивлялась своим чувствам в присутствии этого странного полукровки. Он не пытался её соблазнить, не восхищался её красотой — он просто оставался собой, и это притягивало её сильнее, чем любые комплименты или восхищённые взгляды.

Своей силой и неожиданной победой над ней Тэрон зажёг в Шади искру интереса, которую она сама не ожидала в себе обнаружить. Она никогда бы не рассматривала полукровку, тем более не проявившего ни капли магической энергии, как потенциального партнёра. Но что-то в этом юноше притягивало её, заставляло обращать внимание на каждую деталь его облика и поведения.

Шади не могла отвести взгляд от его рук — сильных, с длинными пальцами, лишёнными присущей эльфам утончённости. Они казались грубыми, но удивительно ловкими, способными как к точному удару, так и к тонкому манипулированию. Предплечья, на которых проступали рельефные вены, выдавали в нём опытного воина, привыкшего к тяжёлым тренировкам.

Его мускулатура не была такой массивной, как у тяжеловооружённых бойцов, таскающих на себе десятки килограммов брони, но каждое движение демонстрировало невероятную силу и выносливость. Тело Тэрона было жилистым, словно сплетённым из стальных канатов, каждый мускул чётко прорисовывался под одеждой. Даже простая работа с мясом у костра выдавала в нём опытного воина, привыкшего к тяжёлому труду.

Тёмная грубая рубаха скрывала торс, а плотные штаны — ноги, но даже того, что было видно, хватало, чтобы понять: перед ней стоит настоящий воин, закалённый в боях и лишениях. Шади невольно залюбовалась его движениями, тем, как он управляется с мясом, как держит прутик, как поворачивается к костру.

Наглая и своенравная, она снова присела у костра, словно это было самым естественным делом в мире. Взяла прутик с мясом и начала его жарить, будто находилась у себя дома, в окружении привычной обстановки. Тэрон повернул голову в её сторону, и их взгляды встретились — его, скрытый повязкой, её — пронзительно-голубой, полный невысказанных вопросов.

Её взгляд невольно устремился к проклятой повязке. Что-то необъяснимое тянуло её сорвать эту ткань, заглянуть в глаза эльфа, словно это могло раскрыть все тайны его души. Это желание было почти инстинктивным, словно зов дикого зверя, требующего увидеть истинную сущность собеседника.

— Что? — спросила она, приподняв бровь, её голос звучал вызывающе, но в глубине души она была заинтригована. — Не можешь же ты отказать в гостеприимстве девушке? Тем более сородичу? Прояви хоть каплю эльфийского благородства.

Тэрон лишь покачал головой, отворачиваясь от её взгляда и начал поглощать мясо с удивительной скоростью, словно кто-то невидимый торопил его, угрожая оставить без ужина. Его движения были механическими, будто он пытался отвлечься от присутствия девушки, погрузиться в простое действие, чтобы не думать о том, что происходит между ними.

Она понимала, что он не доверяет ей, что его настороженность имеет основания. Но что-то в нём вызывало у неё желание узнать его лучше, понять, что сделало его таким, какой он есть. Возможно, это было то самое чувство, которое она так долго искала — вызов, загадка, которую хотелось разгадать.

Тэрон продолжал есть, а Шади продолжала наблюдать, чувствуя, как её интерес к этому необычному полукровке растёт с каждой минутой.

Шади принялась за трапезу с истинным наслаждением. Её пухлые губы нежно обхватили сочный кусок мяса, зубы впились в него с едва слышным причмокиванием. Язык, словно опытный дегустатор, исследовал каждый миллиметр откушенного кусочка, определяя его температуру и вкус.

Тэрон замер, словно заворожённый. Его острый слух улавливал каждый звук: как слюна наполняет её рот, как плавно двигаются челюсти, как она слегка прикусывает губу от удовольствия. Он слышал даже то, как пульсирует кровь в её венах, когда особенно вкусный кусочек тает у неё во рту.

«Что со мной происходит?» — промелькнуло в его сознании. — «Следить за тем, как ест другой человек — это же настоящее извращение. Нужно взять себя в руки!»

Но его тело словно не слушалось разума. Каждое движение девушки, каждый звук, который она издавала, будто магнитом притягивал его внимание. Он пытался сосредоточиться на треске костра, на шелесте листьев, но всё было тщетно.

Девушка ела неторопливо, с особым изяществом. Её движения были плавными и грациозными — она наклонялась к костру, и в этих движениях читалась природная красота. Ткань облегающих штанов мягко очерчивала изгибы её тела, а свободная рубашка подчёркивала женственные линии.

Когда она облизывала пальцы, собирая с них капли мясного сока, это простое движение казалось почти гипнотизирующим. Её язык был быстрым и ловким, а губы — мягкими и чувственными. Иногда она запрокидывала голову, чтобы проглотить пищу, и в этих моментах её шея казалась особенно изящной.

«Хватит!» — приказал себе Тэрон. — «Это ненормально. Нужно прекратить это безумие!»

Доев свой ужин с нарочитой поспешностью, Тэрон направился к своей палатке. Его движения были резкими, почти агрессивными, словно он пытался убежать не только от неё, но и от собственных постыдных мыслей.

— И тебе спокойной ночи, чурбан, — произнесла Шади с лёгкой насмешкой, но он уже не слышал.

Девушка нахмурилась, глядя ему вслед. Её пальцы машинально вытерли губы, затем руки. Она достала чистую тряпку из кармана рубашки и аккуратно промокнула пальцы, не торопясь, с присущим ей благородством.

Затем Шади приступила к установке защитных заклинаний. Её руки двигались уверенно и точно — она создавала огненные ловушки, расставляла сигналки, проверяла каждое заклинание. Магические символы вспыхивали в темноте, образуя невидимую защиту вокруг лагеря.

Только убедившись в надёжности всех оберегов, она вошла в свою палатку.

В своей просторной палатке Шади начала готовиться ко сну. Уверенность в собственных магических силах была настолько абсолютной, что она чувствовала себя в полной безопасности даже в самом сердце дикого леса. Её мощь была настолько велика, что, если бы она пожелала, могла бы обратить этот лес в пепел.

Девушка начала медленно раздеваться, и каждое её движение было наполнено грацией и уверенностью. Сначала она сняла рубашку, и её совершенное тело предстало во всём своём великолепии. Высокая, стройная фигура с пышной грудью, увенчанной небольшими розовыми сосками, которые едва заметно подрагивали при каждом движении. Её кожа, словно полированный мрамор, излучала здоровый блеск, а подтянутый живот плавно переходил в тонкую талию.

Медленно, с кошачьей грацией, она избавилась от облегающих кожаных штанов. Её бёдра плавно двигались, когда она снимала одежду, открывая взгляду округлые ягодицы и стройные ноги. Тело девушки было безупречным — каждая линия, каждый изгиб говорили о её природной красоте. Нежная кожа словно светилась изнутри.

Её лоно напоминало нежный и аккуратный бутон розы. Розовые складки, похожие на лепестки цветка, были безупречно гладкими и бархатистыми. Они слегка приоткрывались, обнажая сокровенную красоту, которая казалась такой же чистой и нетронутой. Каждая линия, каждый изгиб этого места говорил о её природной женственности.

Отсутствие волос подчёркивало естественную красоту этого места, делая его ещё более притягательным в своей чистоте и невинности.

На мгновение Шади замерла, наслаждаясь ощущением полной свободы от одежды. Ей всегда нравилось быть обнажённой, когда рядом никого не было. Дома она часто спала без одежды, чувствуя себя наиболее естественно и комфортно именно в таком состоянии. В эти моменты она ощущала свою истинную природу, будто именно такой она должна быть — свободной от оков ткани.

Однако Шади прекрасно понимала границы дозволенного. Несмотря на свою уверенность и силу, она придерживалась строгих принципов. Её тело было чем-то сокровенным, предназначенным только для того, кто действительно этого достоин. Внутренний голос всегда напоминал ей об этом, и она с ним полностью соглашалась.

После нескольких мгновений наслаждения своей наготой, Шади накинула лёгкий шёлковый халат, который изящно скрыл её формы, но при этом сохранил ощущение свободы. Ткань мягко облегала её тело, подчёркивая все достоинства фигуры, не скрывая их полностью.

Устроившись на мягких подушках, девушка закрыла глаза, готовясь ко сну. В её сознании промелькнула мысль о том, что такие моменты должны оставаться редкими, и она прекрасно понимала, что обнажённое тело — это нечто интимное, что не должно быть доступно чужим глазам. В глубине души она была уверена, что её тело, чистое и невинное, должно достаться только самому достойному, и эта мысль приносила ей внутреннее удовлетворение.

Тэрон лежал в своей палатке, пытаясь уснуть, но его тело предательски реагировало на увиденное.

Перед его внутренним взором всё ещё стояли образы обнажённой Шади. Её совершенное тело, каждый изгиб, каждая линия — всё это словно выжжено на сетчатке его мысленного взора. Он пытался закрыть глаза, но видел только её: её высокую, упругую грудь, подтянутый живот, ягодицы и конечно же нежное лоно… Каждый мускул был напряжён, а сердце билось учащённо, словно пытаясь вырваться из грудной клетки. Он чувствовал, как кровь приливает к лицу, как жар охватывает всё тело.

Его разум был затуманен, а воля ослабла перед наваждением. Юное тело требовало удовлетворения, внутренний голос настойчиво подталкивал к действиям, и Тэрон оказался не в силах сопротивляться этим позывам.

Его руки, словно чужие, потянулись к штанам. Он спустил их, и его член, напряжённый до предела, вырвался на свободу. «Остановись», — прошипел он себе, пытаясь унять все чувства, но рука начала медленное, предательское движение.

«Нет!» — боролся он с собой, но его плоть жила своей жизнью, пульсировала в такт с безумными мыслями. В голове то и дело всплывали картины с обнажённой Шади, и внутреннему голосу нравилось то, что он видел.

Голос, тихий, вкрадчивый, словно змей-искуситель, шептал: «Нужно войти в палатку с девушкой и взять её прямо там, с согласием или без. Эта девушка должна стать нашей».

Тэрон услышал эти мысли лишь мельком, лишь краешком сознания. Они ужаснули его до глубины души, и он тут же натянул штаны обратно. «Безумие», — тихо сказал он себе, чувствуя, как холодный пот стекает по спине.

Постепенно, очень медленно, его дыхание стало ровнее, а мысли — спокойнее. Он закрыл глаза и попытался сосредоточиться на звуках ночного леса за пределами палатки: на шелесте листьев, на криках ночных птиц, на далёком уханье совы.

Но даже когда сон наконец пришёл к нему, образы Шади продолжали преследовать его, превращаясь в странные, запутанные сны, где реальность смешивалась с фантазией, а желания боролись с разумом. И в этих снах он снова и снова слышал тот предательский голос, который нашептывал ему немыслимые вещи.

4. Узы

когда Тэрон пробудился. Его тело казалось налитым свинцом, а разум — затуманенным тяжёлыми снами. Но многолетняя выучка не позволяла показать слабость. Эльф двигался с привычной грацией, хотя внутри всё трепетало от напряжения.

Он опустился на корточки у потухшего костра, машинально подбросил веток. Его пальцы, обычно точные и уверенные, сейчас дрожали мелкой дрожью, словно у неопытного подмастерья. Тэрон пытался высечь искру, но огниво скользило в потных ладонях, а искры гасли, не успевая зародиться в сухом мхе.

— Чего мучаешься, чурбан? Отойди, я покажу тебе, как работают настоящие воины, — раздался сверху насмешливый голос Шади, звонкий и свежий, как утренняя роса.

Тэрон не поднял головы. Его обострённый слух уже давно уловил приближение девушки, но гордость не позволяла показать, насколько сильно она волнует его. Он сжал огниво так крепко, что костяшки побелели до прозрачности. «К чёрту этот завтрак», — пронеслось в его сознании, и он резко поднялся.

Движения стали отрывистыми, почти агрессивными. Тэрон начал собирать свою палатку, чувствуя, как внутри всё клокочет от противоречивых эмоций. Он слышал, как Шади, не тратя времени на бесполезные попытки, сплела огненное заклинание — ветки в костре вспыхнули ярким пламенем, словно охваченные дыханием дракона.

Девушка удовлетворённо кивнула, но её взгляд, острый как клинок, упал на поспешно собирающего вещи Тэрона.

— Ты куда это собрался? — спросила она, но ответа не последовало.

После недолгого размышления Шади пожала плечами и направилась к своей палатке. Тэрон же, не теряя времени, двинулся вглубь лесной чащи, не обращая внимания ни на что вокруг. Его внутренний голос кричал, требуя остаться, но гордость и непокорность гнали вперёд.

Шади вышла из палатки, облачённая в латный доспех, который идеально сидел на её стройной фигуре, словно вторая кожа. Металл переливался в первых лучах солнца, а каждая пластина была отполирована до зеркального блеска. Она коснулась кольца на пальце — её роскошная палатка сжалась, словно превратившись в жидкость, и исчезла внутри украшения.

Тэрон, несмотря на своё сосредоточенное движение вперёд, не мог не отметить мощь её магических способностей. Это было настоящее искусство, недоступное большинству магов.

Закончив со сборами, Шади, не раздумывая, устремилась вслед за уходящим парнем. Её шаги были уверенными и решительными, а в глазах читалось явное любопытство и лёгкое раздражение от его внезапного побега.

Тэрон же продолжал идти вперёд, борясь с собой. Девушка пробудила в нём что-то первобытное, неконтролируемое, и это раздражало его до глубины души. Давно он не испытывал таких противоречивых чувств, давно его разум не находился в таком смятении. Каждый шаг отдавался в его сердце болью, но гордость не позволяла повернуть назад.

Лес вокруг него жил своей жизнью: птицы начинали утреннюю песнь, ветер шелестел в кронах деревьев, а где-то вдалеке слышался шум небольшого ручья. Но для эльфа всё это сливалось в единый гул, заглушаемый грохотом его собственных мыслей.

Он шёл вперёд, не замечая красоты окружающего мира.

Эльфийка, словно грациозная пантера, почти бегом настигла удаляющуюся фигуру Тэрона. Её длинные ноги легко несли её сквозь густую чащу. Солнце играло на её доспехах, отбрасывая блики в разные стороны, а золотые волосы развевались за спиной, словно знамя. Вскоре она уже шагала рядом с эльфом, не отставая ни на шаг, несмотря на его стремительный темп.

Парень ускорил шаг, пытаясь оторваться, но девушка двигалась с поразительной лёгкостью, словно танцуя между деревьями. Её движения были плавными и уверенными, она словно скользила по земле, не прилагая видимых усилий.

— Куда идём? — нарушила она молчание, её голос звучал звонко и чётко. — Если мне не изменяет память, в той стороне есть несколько эльфийских поселений.

— Иду я, — спокойно ответил Тэрон, не оборачиваясь, его голос был холоден и отстранён. — Ты преследуешь.

— Пфф, — фыркнула Шади, её ноздри слегка раздулись от раздражения. — В чём разница?

Тэрон мысленно вздохнул, чувствуя, как внутри него закипает раздражение. Он продолжал идти, его шаги были выверенными, он ловко огибал все препятствия: поваленные деревья, густые кусты, глубокие ямы и другие ловушки лесного ландшафта.

— Знаешь, — нарушила тишину Шади, её голос звучал настойчивее, — ты должен отправиться со мной на поиски Казарга. Вместе мы точно не дадим этой скользкой гадюке улизнуть.

Тэрон молчал, и это молчание действовало девушке на нервы, словно острый нож по нервам.

— Станешь моим слугой, — продолжила она, и парень внезапно остановился как вкопанный. Увидев это, Шади воспрянула духом, её глаза заблестели от предвкушения. — Будешь служить великому дому Холода ветра.

Уши Тэрона слегка дёрнулись.

— С твоей силой ты быстро сможешь заслужить доверие клана, — воодушевлённо говорила Шади, её голос становился всё более убедительным. — Свой род, конечно, тебе не дадут создать, но ты всё равно будешь окружён почётом и уважением.

Эльф медленно повернул голову влево, игнорируя Шади, которая находилась справа от него, его лицо было отстранённым и холодным.

— Эй, ты меня вообще слушаешь? — не выдержала девушка, её терпение начало иссякать.

— Помолчи, — холодно бросил Тэрон, и эти слова словно ледяным ветром обдали Шади. Как какой-то полукровка смеет приказывать ей? Гнев закипел в её венах, но прежде чем она успела ответить, эльф добавил:

— Дикие орки, — просто сказал он, кивком указывая куда-то вперёд. — Уже заметили нас.

Шади лишь презрительно усмехнулась, услышав слова о приближающихся орках. В её глазах эти грубые создания были не более чем надоедливыми букашками, которых можно было раздавить одним движением руки. Она знала свою силу, знала, на что способна.

Орки, конечно, обладали колоссальной физической мощью — взрослый самец мог бы потягаться с ней в грубой силе. Но её мышцы были наполнены магией, чистейшей маной, которая делала её сильнее, быстрее, проворнее любого из них. Её тело было не просто тренированным — оно было усилено древней магией её рода, делающей каждый удар, каждый выпад смертоносным.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Девушка на мгновение представила, что было бы, если бы эти создания научились пользоваться маной. Страшно подумать, насколько могущественными они могли бы стать. Но судьба распорядилась иначе — магически одарённых среди них было ничтожно мало. Обычно это были либо вожди, либо шаманы, которых почитали как живых богов.

Орка, обладающего магическими способностями, следовало опасаться по-настоящему. Такой противник мог представлять серьёзную угрозу даже для неё. Но обычные орки… Они были для Шади не более чем тренировочными манекенами. Она могла испепелить любого из них одним взмахом руки, превратив в горстку пепла прежде, чем тот успел бы осознать свою гибель.

Её пальцы слегка дрогнули, словно вспоминая ощущение магической энергии, текущей по венам. Шади знала, что может создать огненный шторм, способный поглотить целую рощу, или ледяную бурю, замораживающую всё живое. Она была оружием, живым воплощением разрушительной силы, и никакие орки не могли сравниться с ней в этом.

Но Тэрон был прав — расслабляться не стоило. Даже если эти создания были для неё не более чем досадной помехой, их численность могла создать проблемы. И всё же Шади не могла скрыть лёгкую насмешку в глазах — она была готова встретить их, готова показать этим дикарям, что значит настоящее мастерство.

Внезапно лес словно ожил — из-за деревьев начали появляться массивные фигуры. Они возникали будто из ниоткуда, выныривая из тени, и вскоре Шади поняла, что их не меньше пяти десятков. Огромные, покрытые шрамами тела окружали их со всех сторон, создавая непреодолимое кольцо. Их мускулистые тела, покрытые татуировками и шрамами, казались воплощением первобытной силы.

Орки наступали медленно, с хищной грацией, их глаза горели жаждой битвы. Их оружие — топоры, дубины, копья — зловеще поблескивало в лучах солнца, пробивающихся сквозь листву. Воздух наполнился запахом пота, железа и звериной ярости.

Громкий хохот прокатился по рядам орков. Вперед выступил их предводитель — гигант, возвышающийся над остальными на целую голову. Его тело было покрыто древними боевыми татуировками, рассказывающими историю его побед, а в обеих руках зловеще поблескивали два массивных боевых топора. Его кожа была покрыта шрамами, свидетельствующими о многочисленных битвах, а в глазах горел огонь превосходства.

— Ха-ха-ха! — прогремел его голос, эхом отразившийся от деревьев. — Посмотрите-ка, кто тут у нас! Маленькие эльфы!

Орки одобрительно заворчали, предвкушая легкую добычу. Их зубы оскалились в хищных улыбках, а мускулы напряглись в готовности к атаке.

— Так, маленький эльфёнок, — вождь обвел взглядом Тэрона, его голос звучал насмешливо и расслабленно, но эльф услышал, как напряглось тело предводителя. Орк чувствовал опасность, но продолжал играть роль всемогущего владыки.

Взгляд вождя скользнул по фигуре Шади, и его глаза наполнились похотливым блеском. Его слюна потекла по подбородку, когда он рассматривал её.

— Какая хорошенькая! Пожалуй, не буду тебя убивать. Послужишь моей орде, да? — спросил он, обращаясь к своим воинам, которые одобрительно загудели, их глаза горели похотью и жаждой насилия.

Шади побледнела, но быстро взяла себя в руки. «Отлично, именно на вождя нам и повезло нарваться», — подумала она, крепче сжимая рукоять меча. Её пальцы дрожали от напряжения, но она не показывала страха. Её взгляд встретился с повязкой Тэрона, и в этот момент в её голове созрел дерзкий план.

— Я — благородная дочь великого эльфийского рода! — громко провозгласила она, её голос звенел от уверенности. — Я вызываю тебя, великий вождь, на дуэль чести!

Орки загудели от удивления, их глаза расширились от недоверия. Такого они не ожидали.

— Ха! — усмехнулся орк, но в его глазах промелькнуло беспокойство. — Ты женщина. Настоящие орки не сражаются с женщинами на дуэли чести. На нас смотрят наши предки в этот момент, никто из них не одобрит битву с женщиной.

«Ага, а насиловать девушек ваша честь вам позволяет», — мысленно фыркнула Шади, но её лицо оставалось спокойным.

— У меня есть слуга! Мой законный представитель моей чести. Он имеет право представлять меня на дуэли! — её голос звучал твердо и уверенно.

Орк прищурился, оценивая ситуацию. Его мозг работал быстро, просчитывая все возможные последствия.

Тэрон почувствовал, как в его жилах начинает просыпаться первобытный гнев. Его лицо покрылось красными пятнами от сдерживаемой ярости, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Его уши прижались к голове, а ноздри раздувались от гнева.

Шади казалась довольной своим поступком. Она знала, что нашла слабое место в кодексе орков.

— Этот маленький эльф? — голос вождя стал задумчивым, он будто сомневался. По рядам орков прошел еле слышный ропот, который вождь услышал, и это стало решающим моментом.

— Хорошо, я принимаю вызов благородной крови, — кивнул орк, понимая, что у него нет выбора. Отказ означал бы потерю чести перед своими воинами, а это могло стоить ему не только лидерства, но и уважения потомков. Его лицо выражало смесь раздражения и решимости.

Шади отступила назад, наблюдая за Тэроном. Она видела, как его тело начинает подрагивать от переполняющей его злобы, как вены на его шее вздулись от напряжения. Но её лицо оставалось удовлетворенным. Парень не отказался от её слов — возможно, из-за незнания обычаев, возможно, из-за ярости, затуманивающей разум, но главное — он не сказал «нет».

Вокруг Тэрона и вождя начал формироваться круг, словно импровизированная арена.

Тэрон глубоко вдохнул, пытаясь усмирить бурю эмоций внутри. Его пальцы дрогнули, когда он потянулся к ножнам. Два изогнутых клинка, близнецы-полумесяцы, медленно покинули свои вместилища. Сталь зазвенела — негромко, но угрожающе, будто сама предвкушала битву.

Шади затаила дыхание, наблюдая за клинками. Они были необычны — зазубрины на лезвиях располагались не хаотично, а в определённом порядке, создавая причудливый узор. Металл казался живым, пульсирующим в такт биению сердца эльфа.

Эльф сделал едва заметное движение запястьями, и клинки затихли, словно повинуясь его воле. В этот момент Тэрон почувствовал, как адреналин разливается по венам. Он знал — впереди его ждёт не просто бой, а схватка с существом, превосходящим его в физической силе.

Вождь орков не торопился. Он крутанул топоры, разминая плечи. Его мышцы перекатывались под кожей, словно каменные глыбы. Воздух вокруг него начал мерцать — первые признаки магии духов, которую он призвал на помощь.

Тэрон занял боевую стойку. Его движения были плавными, почти танцевальными. Он понимал — в прямом столкновении с орком у него нет шансов. Нужно использовать скорость и технику.

Вождь усмехнулся, демонстрируя острые клыки. Он сделал шаг вперёд, и земля под его ногами задрожала. Магическая энергия начала окутывать его фигуру, придавая ещё больше мощи.

Первый удар нанес орк — мощный, сокрушительный. Топоры описали широкую дугу, нацеленную на то, чтобы расколоть противника пополам. Но Тэрон был быстрее. Он скользнул в сторону, словно тень, и его клинки просвистели в опасной близости от лица противника.

Вождь зарычал от ярости. Его глаза полыхнули зелёным огнём — признак того, что духи усиливают его мощь. Он начал атаковать яростнее, каждый удар был нацелен на то, чтобы сокрушить противника.

Тэрон двигался как ртуть — уклонялся, нырял под удары, парировал клинками. Его лезвия оставляли едва заметные порезы на коже противника, но этого было недостаточно. Орк был словно сделан из железа — раны лишь раззадоривали его.

Шади наблюдала за боем, затаив дыхание. Она понимала — исход этой схватки решит их судьбу. Тэрон сражался мастерски, но орк был слишком силён.

Вождь начал использовать магию духов активнее. Вокруг него появились призрачные силуэты — духи предков, дающие ему силу. Каждый их шёпот делал его удары ещё мощнее, а защиту — крепче.

Эльф отступал, выискивая брешь в обороне противника. Он знал — один неверный шаг может стоить ему жизни. Но и затягивать бой нельзя — орк становился только сильнее с каждой минутой.

Воин заметил слабое место — момент, когда вождь переносил вес с одной ноги на другую. Это была крошечная пауза, но для Тэрона она казалась вечностью.

Он рванулся вперёд, словно стрела, выпущенная из лука. Его клинки сверкнули в воздухе, нацеленные точно в уязвимые точки противника. Орк попытался парировать, но было поздно.

Первый клинок оставил глубокий порез на плече, второй — на бедре. Вождь пошатнулся, но не упал. Его ярость только возросла, а духи вокруг него зашевелились активнее, готовясь к новой атаке.

Битва только начиналась, и исход её был непредсказуем. Тэрон понимал — ему предстоит выложиться на полную, чтобы победить противника, превосходящего его в силе, но уступающего в мастерстве.

Эльф двигался как тень, его чёрные одежды развевались в воздухе, создавая иллюзию призрачного танцора смерти. Вождь орков, несмотря на отсутствие брони на торсе, казался непобедимой горой мышц, окутанной призрачным зеленоватым сиянием духов.

Очередной выпад Тэрона едва не достиг цели — его клинок скользнул по рёбрам противника, оставив неглубокий порез. Но орк, рыча от ярости, ответил сокрушительным ударом. Топоры, словно молоты, рассекали воздух с оглушительным свистом.

Эльф увернулся от смертоносного удара, но не успел полностью уйти от второго. Лезвие топора чиркнуло по его боку, разрывая чёрную ткань рубахи. Горячая боль пронзила тело, но Тэрон не издал ни звука.

Шади, наблюдавшая за схваткой, невольно отступила на шаг. Её глаза расширились от ужаса при виде крови, стекающей по боку эльфа. Девушка сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.

Вождь, увидев кровь противника, издал торжествующий рёв. Его духи-помощники закружились быстрее, усиливая его мощь. Орк перешёл в яростную атаку, его движения стали более расчётливыми и точными.

Тэрон, стиснув зубы, парировал удары. Его клинки звенели, встречаясь с топорами, высекая искры. Кровь на боку мешала, но эльф не позволял себе отвлекаться.

В одном из выпадов вождь почти достал его — топор прочертил глубокую борозду на спине, разорвав ткань рубахи. Тэрон пошатнулся, но удержался на ногах.

Шади не могла больше сдерживаться. Её пальцы дрожали, сжимая рукоять меча. Она сделала шаг вперёд, но остановилась, понимая, что вмешательство нарушит правила дуэли.

Вождь, почувствовав преимущество, усилил натиск. Его атаки стали более методичными, он больше не полагался на грубую силу. Топоры описывали смертоносные дуги, заставляя Тэрона постоянно отступать.

Эльф, собрав всю свою волю, совершил рискованный манёвр. Он нырнул под удар, его клинки метнулись к незащищённому боку противника. Но орк успел прикрыться щитом из магической энергии.

В этот момент Тэрон совершил ошибку — он недооценил выносливость противника. Вождь, используя момент, провёл сокрушительную комбинацию ударов. Эльф едва успел прикрыться клинками, но один из топоров всё же достиг цели.

Острое лезвие рассекло плечо Тэрона, оставив глубокую царапину. Кровь хлынула сильнее, заливая чёрную ткань. Шади не смогла сдержать крик, её лицо побледнело.

Вождь, торжествуя, ринулся в атаку. Его духи-помощники кружились вокруг, усиливая его мощь. Но Тэрон, несмотря на раны, нашёл в себе новые силы. Его движения стали более расчётливыми, каждый удар — более точным.

Эльф, собрав остатки сил, начал контратаку. Его клинки сверкали в воздухе, словно молнии. Вождь, несмотря на свою мощь, начал уставать. Его движения становились всё более предсказуемыми, а защита — менее надёжной.

Шади, затаив дыхание, следила за каждым движением. Её сердце билось так сильно, что, казалось, готово было выскочить из груди. Она видела, как Тэрон, несмотря на раны, становился только сильнее, словно боль придавала ему новые силы.

Тэрон отступил, тяжело дыша. Кровь стекала по его боку, пропитывая чёрную ткань рубахи. Он закрыл глаза и мысленно отсеял все звуки, кроме тех, что издавал его противник. Как учил Мастер, эльф сконцентрировался только на вожде орков, превращая мир вокруг в тёмную бездну.

В этой тьме существовали только двое: он и его враг. Тэрон начал слышать то, что раньше было недоступно: как напрягаются мышцы орка, как пульсирует кровь в его венах, куда направлен взгляд противника. Казалось, эльф мог уловить даже движение нервных импульсов, управляющих телом вождя.

Клинок Ай выдвинулся вперёд, его остриё нацелилось на горло противника. Клинок До прижался к спине эльфа, готовый отразить любую атаку. Зазубрины на каждом из четырех полумесяцев блеснули в свете солнца, готовые к смертоносной работе.

Движения Тэрона стали текучими, словно он превратился в змею. Его тело изгибалось в невозможных позах, уклоняясь от сокрушительных ударов топоров. Каждый взмах оружия орка встречал клинок До, чьи лезвия двигались с молниеносной скоростью.

Клинок Ай жалил противника, оставляя на его теле всё новые и новые раны. Два лезвия работали слаженно: пока орк пытался парировать удар одного, второе уже находило брешь в его защите.

Вождь зарычал от ярости. Его духи-помощники кружились вокруг, усиливая его мощь, но даже их магия не могла помочь против такой точности и скорости. Каждый раз, когда орк пытался атаковать, Тэрон был уже в другом месте, его клинки оставляли на теле противника новые следы.

Шади, наблюдавшая за боем, не могла поверить своим глазам. То, что происходило сейчас, было выше её понимания. Эльф двигался так, будто стал частью самой природы, его клинки пели смертоносную песню, а тело превратилось в совершенный механизм убийства.

Вождь начал уставать. Его удары становились всё более размашистыми, защита — менее надёжной. Тэрон чувствовал это, но не спешил с финальным ударом. Он продолжал изматывать противника, заставляя его тратить силы впустую.

Орки в толпе начали перешёптываться. Они никогда не видели такого боя. Их вождь, сильнейший воин племени, был вынужден отступать перед этим маленьким эльфом, который двигался с смертоносностью змеи.

Тэрон продолжал свою смертельную игру. Его клинки порхали в воздухе, оставляя на теле противника всё новые раны. Кровь вождя начала окрашивать землю, но эльф знал — это ещё не конец. Он ждал момента, когда противник совершит роковую ошибку.

И этот момент настал. Вождь, ослеплённый яростью и болью, попытался нанести сокрушительный удар, не защитив себя. Тэрон был готов к этому. Его клинки, словно хищные птицы, устремились к цели…

Клинок До с оглушительным звоном отразил удары двух топоров, высекая сноп искр, который на мгновение осветил всё вокруг. В этот же миг клинок Ай, словно змея, устремился вперёд, погружаясь точно под подбородок вождя. Сталь прорезала плоть с влажным хрустом, превращая лицо орка в кровавое месиво. Тело предводителя по инерции прочертило глубокую борозду в земле, прежде чем застыть навсегда.

Тэрон медленно вернул своё восприятие в обычное состояние. Его грудь тяжело вздымалась, чёрная рубаха пропиталась кровью — как его собственной, так и вражеской. Капли крови стекали по его боку, но кровотечение уже начало останавливаться благодаря природной регенерации. Он чувствовал, как силы постепенно возвращаются к нему, хотя каждая клеточка тела кричала от усталости.

В этот момент вокруг поверженного вождя начали появляться призрачные фигуры духов. Они кружили над телом, словно вороны над добычей, их полупрозрачные силуэты мерцали зеленоватым светом. Духи поднимались всё выше, а затем направились к победителю, их присутствие наполняло воздух густым магическим ароматом.

— Победа была честной! — прогремел голос одного из духов, эхом отражаясь от деревьев. — Победитель — представитель великого дома Холода ветра!

Тэрон замер, не понимая, что происходит. «Холод ветра? Но это же дом Шади!» — пронеслось в его голове. Он чувствовал, как внутри нарастает тревога, но не мог понять её причины.

Шади, наблюдавшая за разворачивающимся магическим представлением, едва сдерживала торжествующую улыбку. Её глаза сияли от удовлетворения. Она знала, что магия признала Тэрона её слугой, связав их узами, которые невозможно разорвать. Теперь он принадлежал ей — хотел того или нет. «Пусть злится, — думала она. — Со временем успокоится. Главное, что план сработал».

Орки, склонив головы перед духами предков, молча утащили тело своего вождя. Племя начало расходиться, оставляя эльфов наедине с последствиями битвы. Их тяжёлые шаги постепенно стихали, пока последний орк не скрылся за деревьями.

Шади подошла к Тэрону, её движения были уверенными, а лицо было довольным, как у лисы. Не подумав о последствиях, она хлопнула его по раненому плечу.

— Ой, прости, — поспешно сказала она, увидев, как парень скривился от боли. Её голос звучал искренне, но в глазах плясали озорные огоньки. — Нам нужно обработать твои раны.

— Само заживёт, — процедил Тэрон сквозь зубы, его голос был хриплым от напряжения и боли. Он развернулся, намереваясь уйти, но его движения были замедленными, словно что-то удерживало его на месте.

— Постой, не так быстро, — с притворной улыбкой произнесла эльфийка, её тон стал игривым. — Теперь я буду идти, а ты будешь преследовать.

Эльф замер, его тело напряглось, словно струна. Он чувствовал, как внутри поднимается волна гнева.

— Да-да, если ослушаешься, превратишься в овощ, — продолжала Шади, её голос стал более серьёзным. — Теперь, когда сама магия мира признала тебя моим слугой, ты не сможешь просто так уйти.

Тэрон застыл, его глаза потемнели от ярости и недоверия. Он чувствовал, как по венам разливается холод осознания.

— Что? — прохрипел он, с трудом справляясь с эмоциями. Его кулаки сжались так сильно, что костяшки побелели.

— Ну, ты же сам выступил как представитель моей чести, — невинным тоном произнесла девушка, хлопая ресницами. — Значит, подтвердил свой статус.

В воздухе повисло напряжение, которое можно было резать ножом. Тэрон понимал — она не шутит. Магия действительно связала их, и теперь его судьба находится в руках этой самоуверенной эльфийки. Он чувствовал, как внутри растёт гнев, смешанный с недоумением и предательством.

Шади наблюдала за ним, наслаждаясь моментом своей победы. Она знала, что теперь у неё есть власть над этим гордым эльфом, и эта мысль наполняла её странным удовлетворением.

— Ты… ты не имела права! — прорычал Тэрон, его голос дрожал от ярости.

— Имела, и ещё как имела, — улыбнулась Шади. — Теперь мы связаны, нравится тебе это или нет. И знаешь что? — она сделала шаг ближе. — Мне кажется, тебе понравится быть моим слугой.

Тэрон сжал зубы, борясь с желанием наброситься на неё. Он чувствовал, как магические узы сковывают его волю, как невидимые цепи связывают его с этой девушкой.

Воин, превозмогая боль от ран и тяжесть магических оков, схватил Шади за горло с такой силой, что её лицо мгновенно побагровело. Его пальцы, словно железные тиски, сомкнулись на нежной коже девушки. Она захрипела, её руки вцепились в его запястье, пытаясь ослабить хватку, но эльф, охваченный яростью, словно обрёл сверхъестественную мощь.

Раны на его теле, которые ещё недавно сочились кровью, начали странно шипеть и дымиться, словно заживая прямо на глазах. Кожа вокруг порезов светилась странным голубоватым светом, а сами раны затягивались с пугающей скоростью. Шади, чувствуя, как жизнь уходит из её тела, в ужасе смотрела на своего противника. Её глаза расширились от недоверия — как он мог сопротивляться магическим узам? Ведь по всем законам она не могла погибнуть от его руки!

Тэрон ощущал под пальцами нежную кожу её шеи, чувствовал, как бешено пульсирует артерия, как слабеют её попытки освободиться. С каждым мгновением его хватка становилась всё сильнее, а магические цепи, пытающиеся сдержать его силу, только разжигали в нём ещё большую ярость. Тёмная энергия клубилась вокруг него, делая его ещё более могущественным. Из под повязки начал сочиться зеленоватый дым.

Он видел ужас в её глазах, слышал, как бешено колотится её сердце, чувствовал, как слабеют её пальцы. Кожа под его ладонью начала покрываться синяками, глаза Шади начали закатываться. Ещё немного — и её гортань хрустнула бы, оборвав жизнь. Но это означало бы и его собственную смерть — узы не позволили бы ему выжить после убийства своей госпожи.

В этот момент, когда грань между жизнью и смертью стала тоньше паутины, в его сознании раздался голос матери. Тихий, нежный, такой родной: «Ты хороший, Тэрон. Хорошие эльфы никогда не причиняют вреда девочкам. Не позволяй эмоциям управлять тобой.

Эти слова, словно холодный душ, отрезвили его. Хватка ослабла, пальцы разжались. Шади рухнула на колени, жадно хватая ртом воздух, её тело содрогалось от кашля. Её лицо было багровым, на шее проступали следы его пальцев.

Тэрон отступил, тяжело дыша. Его руки дрожали, а в душе бушевала буря противоречивых эмоций.

Шади, придя в себя, подняла на него глаза, в которых читался страх. Она поняла — этот эльф опасен не только своей физической силой, но и своей магической мощью, которая делала его непредсказуемым и ещё более опасным противником.

Тэрон стоял неподвижно, его лицо оставалось бесстрастным, словно высеченным из камня. Ни одна мышца не дрогнула, ни одна эмоция не отразилась на его чертах. Шади, полностью придя в себя, молча наблюдала за ним, её разум лихорадочно работал.

Она не могла поверить в то, что произошло. Никто, абсолютно никто не мог противостоять магическим узам так, как это сделал Тэрон. Это было невозможно — подобные силы были доступны лишь древним демонам, но этот эльф… Он не был похож на демона. Её взгляд невольно скользнул к повязке, скрывающей его глаза. Может ли быть…

Желание сорвать эту чёртову повязку стало почти невыносимым. Ей нужно было увидеть его глаза, понять, кто он на самом деле. Шади уже набрала воздуха, чтобы отдать приказ, но в последний момент остановилась. Что-то в его застывшей фигуре, в этой абсолютной неподвижности заставило её замереть.

— Э-э-мм, с тобой всё нормально? — спросила она неуверенно, нарушая тяжёлое молчание.

— Да, всё хорошо, — ответил Тэрон совершенно ровным голосом, таким безэмоциональным, что это звучало неестественно.

— Что это сейчас было? — спросила Шади, потирая всё ещё болеющее горло.

— Ярость, гнев, желание задушить вас с непреодолимой силой, — пожал он плечами, и в его голосе не было ни капли эмоций.

Девушка застыла, поражённая тоном и интонацией. Это был не тот Тэрон, которого она знала. Этот голос, лишённый жизни, словно принадлежал не живому существу, а бездушной машине. Она нахмурилась. Внутри неё разгоралось желание приказать ему снять повязку, но что-то удерживало её.

Возможно, она начала понимать, что если будет давить так же грубо, как раньше, то либо окончательно сломает его, либо превратит в собственного убийцу. А этого ей пока не хотелось. Она ещё не была готова к такому исходу.

— Ладно, идём. У нас теперь много дел, — сказала она, разворачиваясь и направляясь вглубь леса.

Тэрон постоял ещё несколько мгновений, его тело казалось застывшим изваянием. Затем он почувствовал, как невидимый поводок начал натягиваться, принуждая следовать за ней. Он двинулся вперёд, но его шаги были механическими, лишёнными жизни.

Внутри него бушевала буря. Голос разума кричал, требуя убить эту проклятую девку, разорвать эти оковы, освободиться от этой невыносимой связи. Но Тэрон не слышал его. Он намеренно погрузил свой разум в искусственную пустоту, отключив все эмоции, все мысли. Если он позволит им вернуться сейчас, то убьёт её. Убьёт и погибнет сам, потому что узы не позволят ему жить после этого.

Его шаги были размеренными, механическими. Он превратился в тень самого себя, в пустую оболочку, лишённую чувств и желаний. Только холодный расчёт и железная воля удерживали его от того, чтобы не дать волю бушующей внутри тьме.

Шади шла впереди, не оборачиваясь, но она чувствовала его присутствие за спиной. Она знала — этот эльф хранит множество тайн, и самая большая из них скрыта за этой проклятой повязкой. Но сейчас было не время давить на него. Сейчас нужно было дать ему время прийти в себя, найти способ справиться с той силой, что бурлила в его венах.

5. Любопытство

К вечеру они разбили лагерь в густом лесу, где солнечные лучи едва пробивались сквозь густую листву.

Тэрон уже собирался развернуть свою небольшую палатку, когда Шади неожиданно предложила:

— В моей палатке хватит места для двоих. К тому же там ложе гораздо мягче.

Её поведение заметно изменилось — она стала мягче и сдержаннее, словно решила дать Тэрону передышку. Хотя лёгкая ехидность в голосе всё ещё проскальзывала, но теперь она была едва уловимой, словно девушка пыталась найти новый способ общения с эльфом.

Тэрон молча кивнул и принялся собирать дрова для костра. Его движения были механическими, лишёнными эмоций, словно он превратился в бездушного робота. Каждая ветка, которую он собирал, каждый камень для очага укладывался с точностью механизма. Когда он разложил дрова, готовясь разжечь огонь, Шади жестом остановила его:

— Отойди.

Парень послушно отступил, и девушка легко зажгла пламя с помощью магии. Её пальцы на мгновение окутались голубоватым сиянием, а затем огонь весело затрещал, разгораясь. Пламя танцевало в вечернем воздухе, отбрасывая причудливые тени на их лица.

Шади скрылась в своей роскошной палатке, чтобы переодеться. Внутри палатки царил порядок и уют, который так не вязался с её характером. Тэрон же, используя свой исключительный слух, нашёл нору зайца и успешно добыл дичь. Его слух был настолько острым, что он мог уловить малейшее движение под землёй, каждый шорох и вздох животного.

Вернувшись в лагерь с добычей, он увидел девушку, сидящую у костра. Она подтянула колени к груди, и эта поза казалась такой невинной и уязвимой, что любой другой мужчина, возможно, растаял бы. Но не Тэрон. Он слишком хорошо помнил, кто она на самом деле — хитрая, расчётливая эльфийка, не лучше предателя, которого так любит упоминать, Казарга.

Внутри него всё ещё кипела ярость от осознания предательства. Он жалел, что не убил Шади при первой встрече, когда у него была такая возможность. Каждая клеточка его тела помнила тот момент, когда он держал её горло в своих руках, когда был так близок к тому, чтобы оборвать её жизнь.

Пока Тэрон разделывал зайца, Шади наблюдала за ним, словно видя его действия впервые. Её глаза внимательно следили за каждым движением его рук, за тем, как он ловко управлялся с ножом, полагаясь только на слух. Она не подозревала, что можно так точно работать, не видя того, что делаешь.

Её мысли вернулись к недавнему бою с орком. То, как Тэрон уворачивался от ударов, как наносил свои, как получал раны — всё это странным образом взволновало её. Она помнила, как её сердце замирало каждый раз, когда он оказывался на волосок от смерти, как кровь стыла в жилах при виде его ран. Сейчас, глядя на то, как его сильные руки управляются с мясом, она невольно закусила губу, чувствуя странное тепло внутри.

Когда Тэрон закончил с обработкой мяса и собрался готовить ужин, Шади подошла к нему с маленьким мешочком в руках.

— Снимай рубаху, — сказала она, её голос звучал мягче, чем обычно. — Она вся в крови и прорехах. И, — она подбросила мешочек в воздухе, — нужно обработать твои раны.

Тэрон не сопротивлялся. Каждый её приказ сопровождался едва заметным всплеском магии, который заставлял его подчиняться. Он снял пропитанную кровью рубаху, оставшись в одних штанах. Его тело было покрыто множеством шрамов, каждый из которых рассказывал свою историю.

Шади внимательно осмотрела его тело. Тэрон оказался жилистым и подтянутым, с мышцами, похожими на стальные канаты. Его Пресс представлял собой шесть чётко очерченных кубиков, переходящих в V-образную форму, которая сужалась к талии. Мышцы живота были твёрдыми, как камень, но при этом гибкими, готовыми к мгновенным движениям.

Девушка приказала ему сесть и начала осторожно промывать раны.

Его спина представляла собой полотно из перекатывающихся под кожей мускулов. Широкие плечи плавно переходили в сильные руки, покрытые сетью вен. Спина была прямой, как стрела, с чётко очерченным позвоночником, который проступал даже через развитую мускулатуру. Шади не могла удержаться от того, чтобы не коснуться его кожи. Её пальцы легко скользили по его спине, ощупывая раны и проверяя их состояние. Она чувствовала, как напряжены его мышцы под её прикосновениями, но Тэрон не издал ни звука, оставаясь неподвижным, словно статуя.

В воздухе витало напряжение, но теперь оно было другого рода. Не враждебное, а какое-то… неопределённое. Шади не могла понять, что происходит с ней самой. Этот эльф, который должен был вызывать только гнев и раздражение, странным образом притягивал её

Раны Тэрона затягивались с невероятной скоростью, словно невидимый целитель работал над его телом. Кожа срасталась прямо на глазах, оставляя лишь едва заметные следы там, где ещё мгновение назад были глубокие порезы. Шади не могла отвести взгляда от этого удивительного зрелища, её пальцы невольно дрожали, когда она касалась его спины.

— Почему у тебя такая поразительная регенерация? — наконец спросила она, не в силах сдержать любопытство. — Ты обладаешь целебной магией?

— Нет, — ответил Тэрон бесстрастно, его голос был лишён каких-либо эмоций. — Со мной всю жизнь так.

Девушка сжала зубы, стараясь сдержать раздражение. Она не ожидала, что парень отреагирует на её поступок настолько остро и попросту замкнется

.— Слушай, — начала Шади осторожно, стараясь подобрать правильные слова. — Я понимаю, что поступила неправильно. Но ты действительно нужен мне, понимаешь? Казарг… он очень могущественный колдун, и мой род возлагает на меня большие надежды.

Девушка замолчала на несколько секунд.

— Это уже второй раз, когда он сбегает от меня, — призналась она, случайно задев одну из ран на его спине. Тэрон даже не дёрнулся от боли, его тело оставалось неподвижным, словно высеченным из камня.

— Ой, прости, — тихо прошептала она, чувствуя себя неловко. Её голос дрогнул. — Ты должен помочь мне найти и убить этого ублюдка. Думаю, от тебя он точно не сможет скрыться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Парень продолжал сидеть неподвижно. Ни один мускул не дрогнул, ни одна эмоция не отразилась на его лице.

— Ну скажи что-нибудь, не молчи, — попросила девушка, чувствуя, как напряжение растёт между ними. Её голос звучал почти умоляюще.

Тэрон ощущал, как магия давит на него, принуждая говорить. Это вызывало в нём новый прилив гнева. Теперь он даже говорить не мог по собственной воле. Каждая клеточка его тела кричала от протеста, но он не мог и не хотел впускать эмоции в разум.

— Расскажи про эти узы, — спросил он, меняя тему разговора. Его голос звучал ровно.

Шади глубоко вдохнула, чувствуя, как раздражение и нетерпение накатывают волнами. Она понимала, что Тэрон имеет полное право злиться и обижаться на неё, но время работало против них.

— Эти узы… — начала она, тщательно подбирая слова. Её пальцы замерли над его раной. — Это древняя магия, связывающая слугу с господином. Она делает невозможное возможным, соединяет судьбы, создаёт нерушимую связь.

Девушка замолчала, пытаясь найти правильные слова. Её взгляд скользил по его спине, по рельефным мышцам, по шрамам.

— Когда ты победил в поединке как мой представитель, магия признала тебя моим слугой. Теперь мы связаны невидимыми нитями, которые невозможно разорвать.

Шади внимательно наблюдала за реакцией Тэрона, но его лицо оставалось непроницаемым. Она видела, как напряжены его мышцы, как тяжело он дышит, несмотря на внешнее спокойствие.

— Слуга не может навредить господину ни словом, ни делом, ни безмолвием, ни бездействием, — продолжала Шади, её голос стал более серьёзным. — Если умрёт господин, то слуга не умрёт, но его магический источник треснет, и он больше не сможет использовать магию. Слуга не может атаковать господина напрямую, но если по вине слуги господин умрёт, то тогда умрёт и слуга — по чьей вине умер господин.

Тэрон слушал внимательно, его глаза под повязкой, казалось, сверлили её насквозь, хотя она не могла этого видеть.

— Какие же бонусы тогда получает слуга? — спросил он, его голос звучал ровно, но в нём проскальзывала лёгкая ирония.

— Слуга получает связь с источником господина и может черпать силу из него, если находится рядом, — ответила Шади, её пальцы машинально стёрли невидимую грязь с его спины. — То есть твой магический потенциал становится равным моему.

Её руки продолжали своё странное путешествие по его спине, словно она искала что-то, сама не осознавая этого. Пальцы будто намеренно скользили по его коже, выискивая несуществующие пылинки, чтобы найти повод прикоснуться к нему снова.

Тэрон почувствовал, как по его спине пробежала лёгкая дрожь от этих прикосновений. Он напрягся, но не показал этого внешне.

— И это всё? — спросил он, стараясь скрыть своё раздражение. — Только возможность пользоваться твоей магией?

— Не только, — ответила Шади, наконец осознав, что делает. Она резко отдёрнула руки, словно обжёгшись. — Есть и другие преимущества. Например, ты можешь чувствовать моё присутствие на расстоянии, предупреждать об опасности, получать доступ к моим знаниям через связь.

Она замолчала, пытаясь собраться с мыслями.

— Но главное преимущество в том, что вместе мы становимся сильнее. Наша магия может сливаться, создавая нечто большее, чем просто сумма наших сил. Это как два потока, которые соединяются в один мощный водопад.

Тэрон молчал, обдумывая её слова. В его голове крутились мысли о том, как можно использовать эту связь в своих целях.

— А что, если я откажусь от этих преимуществ? — спросил он наконец. — Что, если я просто буду сопротивляться этой связи?

Шади вздохнула.

— Тогда ты сделаешь только хуже себе, — ответила она. — Связь всё равно останется, хочешь ты этого или нет. Лучше принять её и научиться использовать в своих интересах.

В воздухе повисла тяжёлая пауза. Шади снова посмотрела на его спину, но на этот раз сдержалась от желания прикоснуться. Она понимала, что должна завоевать его доверие, если хочет, чтобы их союз стал действительно сильным.

— Это не просто рабство, — продолжила она, стараясь говорить мягче. — Это нечто большее. Мы теперь как одно целое, связаны судьбой и магией. И я… я не хотела, чтобы всё получилось именно так.

Последние слова дались ей с трудом. Впервые за всё время она позволила себе проявить слабость перед этим замкнутым эльфом. Её голос дрогнул, выдавая внутреннюю борьбу.

— Я думала, что это единственный способ использовать твои способности. Но я не ожидала, что ты будешь так сопротивляться.

Тэрон молчал, его дыхание было ровным, но внутри бушевала буря. Он чувствовал, как магия давит на него, как невидимые цепи сковывают его волю. Но в глубине души он знал, что не может позволить себе сломаться. Не сейчас.

— У тебя есть дополнительный комплект одежды? — спросила Шади, внимательно разглядывая изодранную рубашку Тэрона.

Тэрон лишь отрицательно покачал головой, его лицо оставалось бесстрастным.

— Тогда я зашью твою рубашку, — девушка аккуратно взяла испорченную одежду из рук парня. Взяв из палатки набор для шитья, она устроилась у костра, чтобы заняться починкой.

Пока она возилась с нитками и иголкой, Тэрон занялся приготовлением мяса. Его движения были точными и уверенными, каждая мышца на теле чётко прорисовывалась в свете костра.

Шади украдкой наблюдала за ним. Её взгляд скользил по его телу: от косых мышц живота вверх по рёбрам, груди, шее… и снова упирался в повязку, скрывающую глаза. Она вспомнила тот момент, когда из-под этой ленты повалил зелёный дым. Что же скрывается под этой проклятой тканью?

Девушка присмотрелась к повязке внимательнее. Это была обычная лента для волос, старая и потрёпанная. Её давно нужно было заменить, но Тэрон не расставался с ней. Иногда Шади замечала, как он машинально трогает повязку, словно ищет в ней утешение. Может быть, эта лента принадлежала его возлюбленной? От этой мысли ей стало неожиданно неприятно.

«Да нет, откуда у такого чурбана девушка», — пронеслось в её голове. Она пыталась убедить себя, что это невозможно. Его угловатое лицо, чёрные волосы, руки, созданные для мечей, а не для нежных прикосновений… Грубые мышцы, скверный характер — какая девушка могла полюбить такого?

Голубые глаза эльфийки то и дело перескакивали с шитья на обнажённый торс парня. Когда их взгляды случайно встречались, Тэрон иногда поворачивал голову в её сторону, заставляя Шади отводить глаза и покрываться лёгким румянцем.

«Хорошо, что узы не передают информацию о моём физическом и моральном состоянии», — подумала она. «Что-то со мной не так, если этот чурбан начинает привлекать меня».

«Привлекать? Ха, да нет, просто он сильный, вот и лезет в голову», — пыталась она убедить себя. «Мда, Шади, о чём ты только думаешь?»

Внутренний голос настойчиво подталкивал её подойти ближе, снова прикоснуться к его твёрдым мышцам, почувствовать под пальцами силу его тела. Ещё один шёпот требовал заглянуть под повязку, увидеть то, что так тщательно скрывается. Но пока эти желания были лишь тихим эхом в её сознании, и Шади усилием воли отгоняла их, продолжая сосредоточенно шить.

После ужина Шади первой скользнула в палатку, аккуратно отодвигая полог. Её пальцы слегка дрожали от волнения, пока она осматривала внутреннее пространство. Тэрон последовал за ней, двигаясь уверенно и бесшумно.

— Так, ну, вот здесь располагайся, — произнесла она, указывая на дополнительное ложе. Её голос звучал немного нервно, выдавая внутреннее беспокойство. — Я сплю вон там, — она направила палец в сторону своего спального места, но тут же осеклась, осознав свою оплошность. — Ой, ты же слепой… Точно.

— Не беспокойтесь, я понял, — спокойно ответил Тэрон. В его голосе не было ни тени сомнения или неуверенности. Он стоял неподвижно, словно статуя, но девушка чувствовала его присутствие каждой клеточкой своего тела.

Эльфийка нервно провела рукой по золотым волосам, её пальцы слегка подрагивали от напряжения. Она ощущала себя неловко.

— Можешь со мной на «ты», пока мы одни, — предложила она, стараясь звучать непринуждённо. — По сути, узы только формально называются узами слуги и господина. Ничего страшного, если ты начнёшь разговаривать со мной как раньше.

Тэрон лишь слегка пожал плечами, но промолчал. Его молчание было тяжёлым, словно камень, брошенный в спокойную воду. Девушка заметила, как напряжены его плечи, как он стоит чуть в стороне от света, словно избегая даже слабого освещения.

— Ладно, укладывайся спать, — произнесла она, отворачиваясь, чтобы скрыть своё разочарование.

Парень лёг на указанное место и практически мгновенно погрузился в сон. Девушка наблюдала за ним с искренним удивлением. Она привыкла к тому, что засыпает только после долгих размышлений и подготовки, а он просто закрыл глаза — и уже спит.

Она тихо позвала его едва слышным шёпотом, почти одними губами:

— Тэрон, ты спишь?

Ответа не последовало. Девушка подошла к своему месту, аккуратно опустилась на ложе, но сон никак не приходил. Её мучали вопросы о загадочной повязке, которая не давала ей покоя. К тому же она не подумала о том, что нужно было сначала переодеться.

Шади встала, её движения были плавными и осторожными. Она тихо переоделась в халат, чувствуя себя немного комфортнее. «Так гораздо лучше», — подумала она, ложась обратно.

Но на этот раз её замучили мысли и навязчивое желание заглянуть под повязку. Она тихо встала, прошептала заклинание безмолвия, которое превращало звук её шагов и действий в шёпот лёгкого ветерка, и направилась к ложу парня.

Она долго наблюдала за тем, как он спит. Его дыхание было ровным, лицо спокойным, но в этой неподвижности чувствовалась скрытая сила. Девушка заметила, как слегка поднимается и опускается его грудь, как напряжены мышцы на руках, даже во сне.

Наконец, её рука потянулась к повязке. Пальцы почти коснулись старой ткани, когда всё произошло.

Шади оказалась на полу палатки, а сверху над ней нависал Тэрон. Охотничий нож был прижат к её горлу, грудь, рёбра и талия были зажаты его ногами, а вторая рука крепко зажимала ей рот.

Повисла долгая, тяжёлая тишина. Девушка чувствовала, как бешено колотится её сердце, как его тело прижимается к ней, как сталь ножа холодит кожу. В этот момент она осознала, что недооценила его бдительность и силу даже во сне.

Её дыхание стало прерывистым, а в голове проносились мысли о том, как быстро он смог среагировать на едва заметное прикосновение. Она чувствовала каждое движение его тела, каждый мускул, напряжённый в готовности к действию.

Тэрон оставался неподвижным, его пальцы слегка надавили на нож, напоминая о серьёзности ситуации. Эльфийка понимала, что сейчас не время для игр и любопытства. Она замерла, стараясь не делать резких движений, осознавая, что находится полностью в его власти.

Каждая клеточка её тела кричала от напряжения, но она не могла пошевелиться. В палатке было слышно только их дыхание — её прерывистое и его спокойное, размеренное. Время словно остановилось, превратившись в тягучую смолу, в которой они оба оказались пойманы.

Шади чувствовала тепло его тела, запах кожи, слышала, как бьётся его сердце — ровно и уверенно. Она понимала, что перед ней не просто слепой воин, а эльф, способный сохранять бдительность даже во сне.

Золотые локоны Шади разметались по полу палатки, словно расплавленное золото на тёмном бархате. Её лёгкий эльфийский халат, расшитый тонкими серебряными нитями, слегка сдвинулся в сторону, обнажая соблазнительный вид. Полные груди с высокими упругими полушариями вздымались от тяжёлого, прерывистого дыхания, а затвердевшие соски проступали сквозь тонкую ткань, выдавая её возбуждение. Нижняя часть халата задралась, открывая изящные ноги с безупречной формой бёдер и соблазнительной линией внутренней поверхности.

На мгновение Шади застыла в этой провокационной позе, её тело изогнулось дугой, словно предлагая себя. Тонкая талия переходила в округлые бёдра, а между ними виднелась безупречно гладкая кожа. Её ноги, слегка раздвинутые в коленях, демонстрировали всё, что она обычно так тщательно скрывала.

Халат, скользнув по изгибам её тела, приоткрыл соблазнительную картину: округлые бёдра, подтянутый живот с изящной линией пупка, и то, что находилось между ними — нежное, сокровенное, запретное. Когда Шади наконец пришла в себя и попыталась прикрыться, сдвинув бедра, её движения лишь подчеркнули природную грацию и соблазнительность.

Её полные губы приоткрылись в немом вздохе, а влажные от волнения глаза потемнели от смеси гнева и желания. Грудь тяжело вздымалась, выдавая её состояние, а соски оставались твёрдыми, словно моля о прикосновении.

Тэрон, несмотря на слепоту, словно видел всё происходящее своим внутренним зрением. Каждое движение её тела, каждый вздох, каждый трепет мышц — всё это было открыто для его обострённых чувств. Он чувствовал тепло её тела, слышал учащённое биение сердца, замечал, как напряжены мышцы под тонкой тканью халата.

Внутренний голос шептал ему соблазнительные вещи, нашептывал грязные мысли: «Возьми её. Она хочет этого. Даже если будет сопротивляться — это только добавит остроты. Ты можешь обладать ею прямо сейчас».

Парень отчаянно пытался игнорировать эти мысли, боролся с собственными инстинктами. Его тело реагировало на близость Шади, но разум оставался холодным, словно лёд. Внезапно девушка совершила молниеносный рывок — мощным, отточенным движением сбросила его с себя, используя все свои навыки боевой подготовки.

Несколько секунд они лежали неподвижно. Для обоих время словно остановилось, превратившись в вязкую субстанцию. Воздух в палатке наэлектризовался от напряжения, стал почти осязаемым.

— Ты что себе позволяешь, извращенец?! — взорвалась Шади, её голос дрожал от гнева, смешанного с чем-то ещё, чему она не хотела давать имя.

— Я защищал свои границы, — тихо ответил Тэрон, стараясь сохранить самообладание, хотя внутри бушевала буря эмоций.

— Какие границы? Ты теперь слуга, полукровка! Какие у тебя могут быть границы? — её слова хлестали его, словно плети, каждое было пропитано ядом презрения и превосходства.

Тэрон замер. Его кулаки непроизвольно сжались, костяшки побелели от напряжения. Он чувствовал, как внутри закипает ярость, как древняя кровь требует отмщения за оскорбление, но сумел сдержать эти порывы.

— Пожалуй, я посплю в другом месте, — произнёс он ровным голосом, в котором, однако, слышалась сталь. Не проронив больше ни слова, он вышел из роскошной палатки Шади.

На улице он начал устанавливать свою небольшую палатку, методично выполняя каждое движение. Холодный ночной воздух немного остудил его пыл, но слова Шади всё ещё звенели в ушах.

Шади, оставшись одна, схватилась за голову, её пальцы вцепились в золотистые локоны. Гнев постепенно утих, оставив после себя лишь горечь и осознание собственной глупости. Она чувствовала, как пылают её щёки, как колотится сердце.

— Дура, — прошептала она себе, понимая, что сама спровоцировала эту ситуацию. Слова о его происхождении были лишними, она знала это. Но гордость и обида взяли верх над разумом, и теперь она осталась одна со своими мыслями и сожалениями.

В палатке стало тихо. Только треск костра снаружи да редкие звуки ночного леса нарушали эту гнетущую тишину. Шади лежала, глядя в темноту, и проклинала свою несдержанность, свою гордость, которая снова сыграла с ней злую шутку. Её тело всё ещё хранило память о близости Тэрона, а разум не мог избавиться от образов, которые она пыталась забыть.

Пытаясь уснуть, Шади медленно провела рукой по своему телу. Её пальцы осторожно скользнули вниз, к самому чувствительному месту. Нежные губы её сокровенной плоти дрожали от малейшего прикосновения, словно живые. Они были мягкими, как шёлк, и влажными от желания.

Девушка сжала зубы до скрипа, пытаясь взять себя в руки. «Что с тобой не так, Шади?» — мысленно спросила она себя, но её рука словно жила своей жизнью. Пальцы заскользили вверх по влажным изгибам, едва касаясь самых чувствительных точек. Каждое движение вызывало волну дрожи по телу.

Её лоно раскрывалось под прикосновениями, словно настоящий цветок на рассвете. Влажный след на кончиках пальцев становился всё заметнее, выдавая её возбуждение. Когда пальцы коснулись маленькой бусинки клитора, по телу пробежала мощная волна удовольствия.

Шади закусила губу, пытаясь сдержать стон. Её тело предательски реагировало на каждое движение. Нежные лепестки пульсировали под пальцами, словно живые. Внутри нарастало напряжение, готовое вот-вот выплеснуться.

После нескольких мгновений борьбы с собой она всё же заставила себя остановиться. С усилием убрала руку, плотно запахнула халат и перевернулась на бок, спиной к выходу из палатки. Тело всё ещё трепетало от невыраженного желания, а разум был полон противоречивых мыслей.

«Это просто гормоны», — убеждала она себя, но знала, что дело не только в этом. Воспоминания о близости с Тэроном, его сильном теле над ней, его дыхании — всё это не давало ей покоя.

Постепенно её дыхание стало ровнее, а мысли — спокойнее. Шади закрыла глаза, пытаясь погрузиться в сон, но даже во сне её преследовали образы того, что могло бы произойти, если бы она не остановила себя.

6. Поражение

Тэрон проснулся задолго до первых лучей рассвета. Он неподвижно лежал в кромешной темноте, намеренно отключив своё особое восприятие мира. В тишине его мысли кружились вокруг недавних событий, словно хищные птицы над добычей.

Теперь он — слуга. Слуга той самой высокомерной эльфийки, которая считала, что знает лучше всех, как распорядиться его судьбой. В своём стремлении использовать его как инструмент для достижения целей она превратила его в покорного раба, лишив свободы выбора.

«Если она говорила правду о том, что вместе мы станем сильнее…» — размышлял Тэрон. Да, возможно, для Шади это действительно могло обернуться преимуществом в её охоте за врагом. Доступ к его восприятию мог многократно усилить её способности. Но что получал он сам?

Связь с источником девушки? Её потенциал действительно впечатлял, но какая от этого польза слепому воину, который никогда не владел магией? Знания о Шади, способность чувствовать её на расстоянии, предупреждать об опасности? Но что толку ему от этого?

«Знания о чём?» — горько усмехнулся про себя Тэрон. Это она получает доступ к его восприятию, а ему что? Какая польза от информации о цвете брони противника? Всё это казалось ему пустой тратой потенциала.

Глубокий вздох вырвался из его груди. Связь, которая должна была укрепить их союз, на деле оборачивалась для него лишь новыми цепями. Неужели эта связь действительно нерушима? Неужели он обречён вечно нести это бремя?

С каждым новым витком этих мыслей тёмная сущность внутри него пробуждалась всё сильнее. Что-то древнее и опасное поднималось из глубин его души, голос которого становился всё отчётливее с каждым всплеском гнева. Но Тэрон, как опытный воин, умел держать свои эмоции под контролем.

Он резко поднялся с лежанки, отбросив тяжёлые мысли. Время для размышлений закончилось — пора было готовиться к новому дню.

Эльф принялся разводить костёр. Его ловкие пальцы привычно укладывали ветки в круг, создавая идеальную конструкцию для быстрого возгорания. Шади всё ещё спала в своей роскошной палатке, и он невольно задумался о том, как долго она не могла уснуть после вчерашнего инцидента.

Её обжигающие слова о том, что он теперь всего лишь полукровка-слуга без права на личную свободу, до сих пор жгли его душу, словно свежие раны, нанесённые острым клинком. «Нужно обязательно найти способ разорвать эти цепи», — подумал он про себя, поджигая сухие веточки.

Внезапно в его сознании мелькнуло странное ощущение — словно невидимая серебряная нить натянулась между ним и Шади. Не прибегая к своему особому восприятию, он точно знал: она проснулась. Её присутствие ощущалось где-то глубоко внутри, как едва уловимый пульс.

Это было поразительно. Какая-то неведомая сила позволяла ему чувствовать её присутствие. Он мог определить её точное местоположение в пространстве, словно невидимый компас указывал на неё. Интересно, как эта связь будет работать на большом расстоянии? Пока его обычное восприятие давало гораздо больше информации, но новая способность определённо заслуживала изучения.

Тэрон привычно отодвинул это открытие на задворки сознания, сосредоточившись на приготовлении завтрака. Вскоре Шади показалась из палатки. Её золотистые волосы были слегка растрёпаны, щёки пылали румянцем, а движения были немного нервными. Она пыталась держаться уверенно, но её выдавали подрагивающие пальцы и слегка опущенный взгляд.

— Слушай… То, что я сказала ночью… — начала она, но Тэрон перебил её:

— Всё нормально. Я понимаю реакцию госпожи.

— Нет! — воскликнула Шади, её голос дрожал от переполняющих эмоций. — Ничего ты не понимаешь, идиот! Я хочу извиниться. У тебя есть границы, есть право на личное пространство. Я могла бы приказать тебе открыться мне полностью, но не делаю этого.

Её щёки пылали то ли от гнева, то ли от смущения. Внутри неё шла настоящая борьба: один голос требовал искренних извинений, другой нашептывал странные, почти чужеродные мысли о том, как можно загладить вину иным способом. Но Шади упорно гнала эти непрошеные желания прочь, сжимая кулаки от внутреннего конфликта.

Тэрон молчал, наблюдая за её внутренней борьбой. Когда она набрала воздуха, чтобы продолжить, он решил остановить этот поток эмоций:

— Хорошо, извинения приняты.

— Точно? — прищурилась девушка, в её глазах читалась неуверенность, смешанная с надеждой.

— Да, — кивнул Тэрон, стараясь не провоцировать вспыльчивую эльфийку. Его голос звучал спокойно и уверенно, хотя внутри бушевала целая буря противоречивых чувств. — Давайте забудем об этом и сосредоточимся на предстоящем дне.

В его словах была такая твёрдость и одновременно понимание, что Шади невольно расслабилась. Она опустила плечи, и напряжение, сковывавшее её тело, постепенно отступало. Хотя внутри неё всё ещё бушевала буря, она почувствовала, как тяжесть с сердца немного спала.

Тэрон продолжил заниматься приготовлением завтрака, методично нарезая мясо и раскладывая травы. Его движения были спокойными и уверенными, словно ничего не произошло. Но Шади знала — он просто хорошо умеет скрывать свои истинные чувства.

Она подошла ближе к костру, вдыхая аромат готовящейся еды. Её взгляд то и дело возвращался к Тэрону, и она не могла не заметить, как красиво играют мышцы под его кожей, когда он работает. Она тут же отвернулась и сделала вид, что её интересует что-то вдали.

Завтрак готовился, и постепенно атмосфера становилась менее напряжённой. Связь между ними, пусть и созданная против воли Тэрона, начинала работать, и эльфийка чувствовала, как постепенно растёт её понимание этого странного союза.

Эльф слышал, как после завтрака Шади начала приводить себя в порядок. Звук расчёски, скользящей по длинным золотистым волосам, лёгкий шорох одежды, едва уловимые движения — всё это доносилось из её палатки. Он заметил, как она наносит лёгкий, почти незаметный макияж, что показалось ему странным. Они находились в походе, а она вела себя словно юная дева, готовящаяся к свиданию. Раньше она никогда не красилась — что же изменилось теперь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Пока девушка занималась своими приготовлениями, Тэрон методично разбирал свою палатку. Его ловкие пальцы быстро справились с креплениями, и вскоре всё было уложено в походную сумку. Он собрал разложенные по лагерю вещи, аккуратно сложил их и стал ждать, когда Шади закончит.

Когда она начала раздеваться, чтобы переодеться в доспехи, Тэрон усилием воли отключил своё восприятие от неё, сосредоточившись на звуках леса вокруг. Ему показалось, что девушка намеренно тянет время. Она переодевалась, издавая нарочито громкие звуки: то слишком глубоко вздыхала, то шуршала тканью поддоспешника, то позвякивала пряжками.

Тэрон изо всех сил старался не прислушиваться, но некоторые образы всё равно прорывались сквозь возведённый им ментальный барьер. Он мог бы полностью отсечь звуки её переодевания — этому его обучали годами — но какая-то часть его существа жаждала увидеть происходящее. Против воли его внимание то и дело возвращалось к девушке.

Он мельком видел, как эльфийка надевает облегающие леггинсы, служившие подкладкой под доспехи. Она сидела на маленьком походном стульчике, одна нога была поднята, и в этом положении открывался вид на её изящные бёдра. Ткань леггинсов, натягиваясь, подчёркивала каждый изгиб её тела.

Тэрон заметил, как чётко очерчены её мышцы — результат долгих тренировок. Её живот был подтянутым, с заметными кубиками пресса, а бёдра — сильными и женственными одновременно.

Но это было только начало. Шади медленно, словно дразня, надевала каждый элемент своего снаряжения. Он слышал, как шуршит ткань, как она проводит руками по своему телу, поправляя одежду. Её грудь соблазнительно приподнималась с каждым движением, а бёдра плавно покачивались.

Шади наклонилась, и Тэрон мельком увидел её спину — стройную, с изящно выступающими позвонками. Её упругие ягодицы соблазнительно выпячивались. В эти моменты Тэрон видел, как ткань леггинсов обтягивает её формы, подчёркивая каждый изгиб. Когда она выпрямлялась, её грудь гордо выступала вперёд, едва сдерживаемая тонкой тканью.

Каждое её движение было наполнено грацией и сексуальностью, словно она знала, что он наблюдает за ней.

Эльф чувствовал, как его тело реагирует на эти образы. Кровь пульсировала в венах, а дыхание становилось прерывистым. Он пытался подавить эти чувства, но они становились всё сильнее. Каждое новое видение пробивалось сквозь его ментальные барьеры, заставляя его воображение рисовать всё более откровенные картины.

Наконец, воительница закончила переодеваться. Тэрон усилием воли вернул своё внимание к реальности, стараясь не выдать того, что происходило внутри него. Он знал, что должен оставаться сосредоточенным. Но образы её тела всё ещё стояли перед его внутренним взором, заставляя его сердце биться чаще.

Воин понимал, что должен взять себя в руки. Но каждый раз, когда он вспоминал о том, как она двигалась, как изгибалось её тело, как соблазнительно она наклонялась — его самоконтроль давал трещину. И чем больше он пытался забыть увиденное, тем ярче становились эти образы в его памяти.

Шади сама не понимала, что на неё нашло. Внутренний инстинкт настойчиво требовал накраситься сегодня, и она, поддавшись этому необъяснимому порыву, решила не сопротивляться. Когда пришло время переодеваться, она осознала, что хочет, чтобы Тэрон услышал каждое её движение. Обычно она могла одеться совершенно бесшумно, но сейчас внутри неё пробуждались странные, почти чужеродные желания, противостоять которым становилось всё труднее.

Воспоминания о теле Тэрона над ней, о его сильных руках, о том, как он двигался, накатывали волнами, усиливая этот внутренний голос, требующий внимания. Она начала нарочито громко двигаться, словно танцуя для невидимой аудитории.

Закончив одеваться, Шади вышла из палатки. Её пальцы привычно скользнули к пространственному кольцу, где хранились походные вещи. Когда палатка исчезла внутри магического хранилища, её взгляд невольно устремился к повязке на глазах Тэрона. Эта простая лента вызывала в ней всё более сильное отторжение. Желание сорвать её становилось почти невыносимым, словно что-то внутри неё требовало увидеть его глаза.

Тэрон, почувствовав внезапное напряжение в её ауре, мгновенно насторожился. Его тело отреагировало прежде, чем разум успел обработать информацию.

— Всё, не могу больше терпеть! — воскликнула она порывисто, её голос дрожал от волнения. — Если я одолею тебя в честном бою, ты снимешь эту проклятую повязку, понял?

В тот же миг Тэрон ощутил мощный магический импульс, принуждающий его согласиться. Это вызвало в нём вспышку ярости, но многолетний опыт позволил мгновенно подавить эмоции. Он никогда бы не пошёл на такую глупость добровольно, но сила магии была непреклонна. Его голова едва заметно кивнула в знак согласия.

Шади, не осознавая истинной природы произошедшего, удовлетворённо улыбнулась. Она чувствовала, как становится ближе к своей цели — увидеть глаза эльфа. В её сознании это выглядело как добровольное согласие Тэрона, она не подозревала, что её слова действовали против его воли, используя древнюю магию принуждения.

Каждый мускул в теле Тэрона кричал о протесте, но он был вынужден принять условия этой странной игры. Его разум лихорадочно искал выход из ситуации, пока Шади, полная энтузиазма, уже представляла себе момент триумфа, когда она наконец увидит его глаза.

— Надо будет подобрать удобный момент для спарринга, — задумчиво произнесла Шади, глядя вдаль. — Ладно, пошли. Нам нужно добраться до столицы.

Эльф лишь слегка нахмурился — это была единственная эмоция, которую он позволил себе проявить. Но для Шади даже эта едва заметная перемена в его лице была словно победа. Вчера он был словно бездушный механизм, сегодня уже хмурится — значит, постепенно ей удастся растопить лёд между ними.

Она не могла понять, почему этот безродный полукровка так упрямится. Ведь по сути он вошёл в благородный дом, ему прямо говорят, что эльфийскому народу нужна его помощь, а он продолжает строить из себя невесть кого.

Воспоминание о железной хватке Тэрона на её горле всё ещё холодило её пыл. Шади не высказывала своих мыслей вслух, признавая, что немного побаивается его. Это задевало её гордость, но разум брал верх, и она старалась не провоцировать парня.

Внутренний голос настойчиво шептал ей, что с этим эльфом что-то не так. Он явно скрывает свою истинную силу — возможно, даже сам не подозревает о ней., если не использует свой магический потенциал. Его физические данные просто поражают. Но его магические способности казались ничтожными.

Теперь, когда между ними возникла связь, Шади могла едва-едва чувствовать его источник. Пока это было похоже на слабый отголосок, но с каждым днём связь будет крепнуть. Она была уверена: скоро она сможет определить, какая именно энергия таится в его источнике. И тогда всё станет на свои места.

Узнать природу его источника можно было и другим способом — объединить магическую силу. Это был бы самый быстрый и надёжный путь, но Шади сомневалась, что эльф вообще знает хоть одно заклинание. Его магический потенциал оставался для неё загадкой, словно запечатанный ларец с сокровищами, ключ от которого был утерян.

«Может, он просто скрывает свои способности?» — размышляла она, шагая рядом с Тэроном. Его уверенная походка, прямая спина и напряжённые плечи выдавали внутреннее напряжение, хотя лицо оставалось непроницаемым за повязкой.

Девушка внимательно наблюдала за ним краем глаза. Каждый его жест, каждое движение казалось просчитанным. В этом была особая грация воина, который знает цену каждому своему действию. Но где же его магия? Почему такой сильный физически воин пренебрегает магическим даром?

«Возможно, он просто не обучен», — пришла к ней мысль. Или, что ещё хуже, его способности были подавлены намеренно. Шади не могла избавиться от ощущения, что за внешней невозмутимостью Тэрона скрывается нечто большее, чем просто воин без магического дара.

Она снова бросила взгляд на его повязку. Этот простой кусок ткани стал для неё символом всех тайн, которые хранил этот загадочный эльф. Снять её — значило бы получить доступ не только к его глазам, но и, возможно, к разгадке его истинной природы.

«Нужно быть терпеливой», — напомнила она себе. Время работало на неё. Связь между ними крепла с каждым днём, и рано или поздно она узнает все его секреты. А пока придётся довольствоваться тем, что есть, и ждать удобного момента для нового сближения.

Шади незаметно улыбнулась своим мыслям. Охота за тайнами Тэрона становилась для неё почти такой же увлекательной, как и преследование врага. И она была полна решимости раскрыть все его секреты, какими бы тщательно они ни были спрятаны.

К обеду они наконец-то вышли из леса на оживлённый тракт. Шумная дорога встретила их гулом колёс, ржанием лошадей и голосами путников. Торговые повозки, крестьянские телеги, пешие и конные странники — все они двигались в разных направлениях, создавая живой поток жизни.

Тэрон напрягался каждый раз, когда мимо проходили или проезжали люди. Его тело непроизвольно реагировало на каждый звук, каждый шорох, каждый скрип колёс. Он чувствовал себя уязвимым на этой открытой дороге, где негде укрыться и негде спрятаться.

Шади, напротив, сохраняла внешнее спокойствие, хотя Тэрон слышал, как напрягаются её мышцы, как пальцы крепче сжимают рукоять меча. Она была настороже, как и он, но умело это скрывала.

Остановившись на мгновение, Шади окинула Тэрона внимательным взглядом. Его чёрная рубашка, некогда элегантная, теперь представляла собой жалкое зрелище — вся в заплатках и прорехах. Вчера она старалась зашить все повреждения как можно аккуратнее, но даже её старания не могли скрыть плачевное состояние одежды.

— Тебе нужно будет купить новую одежду, — произнесла она, нахмурив брови. — Будет не очень хорошо, если ты предстанешь перед моим отцом в таком кошмарном виде.

Тэрон замер, словно наткнувшись на невидимую стену.

— Перед отцом? — в его голосе проскользнуло недоумение.

— Ну да, — кивнула Шади, останавливаясь рядом. — Тебя же нужно показать главе рода, которому ты теперь принадлежишь. Идём.

Она развернулась и зашагала дальше, не дожидаясь ответа. Её слова действовали на Тэрона как приказ. Он чувствовал невидимый поводок, натянувшийся вокруг шеи, и был вынужден подчиниться.

Мысль о встрече с отцом Шади вызывала в нём тревогу. Что ждёт его там? Какие новые трудности приготовила судьба? И главное — как избежать того, чтобы стать ещё более зависимым от этой высокородной семьи?

Шаги эхом отдавались в его голове, пока он шёл следом за девушкой, погружённый в тяжёлые размышления.

Пока они шли, Тэрон начал улавливать позади резкие окрики. Звуки становились всё отчётливее, наполняя воздух напряжением.

— А ну с дороги, чернь! — надменно кричал молодой эльф с длинными светлыми волосами и пронзительно-светлыми глазами. Его голос звучал властно и холодно.

Люди вокруг спешно расступались, бросая испуганные взгляды на надменных всадников. Впереди, на белоснежной лошади с роскошной гривой, ехала девушка с яркими огненными волосами и зелёными глазами — Тирра Небесный глас. Её красота была известна многим, а имя гремело по всему королевству.

Чуть позади неё ехали два молодых эльфа: Таш Искатель солнца с яркими светлыми волосами и молчаливый Лир Лунный глаз с пронзительно-голубыми глазами. Все трое застыли, когда узнали Шади.

Тирра первой нарушила молчание:

— Надо же, какая встреча! Неужели это сама Шади, гордость нашего народа? — в её голосе звучала явная издёвка. — Что, решила прогуляться с простолюдином?

Шади сохраняла спокойствие, хотя Тэрон чувствовал, как внутри неё бушует буря.

— Тирра, — произнесла она ровным тоном. — Как всегда, полна яда.

— О, не я начала эту игру, — усмехнулась Тирра, взглядом оценивая Тэрона. — И кто же твой спутник? Очередной безродный, которому ты решила показать своё расположение?

Таш не удержался от ехидного замечания:

— Неужели наша высокородная леди снизошла до общения с полукровкой? Как низко ты пала, Шади.

Второй эльф, до этого момента хранивший молчание, наконец заговорил:

— Тише, брат. Не стоит её провоцировать.

Шади медленно повернулась к Тэрону.

— Это Тэрон, — произнесла она с гордостью, которой воин от неё не ожидал. — Он куда достойнее многих из нашего народа.

Тирра рассмеялась:

— Достойнее? Ты сама в это веришь? Он даже не может показать своё лицо! — она кивнула на повязку Тэрона.

Напряжение достигло пика. Тэрон чувствовал, как магия начинает клубиться вокруг Шади, как её рука крепче сжимает рукоять меча.

Тирра окинула Тэрона оценивающим взглядом, затем перевела глаза на своих спутников, а потом снова уставилась на Шади с явным вызовом.

— Так если он такой достойный, может, он продемонстрирует нам свои способности? — в голосе Тирры звучала неприкрытая насмешка.

Шади медленно повернулась к Тэрону, словно ища в его лице ответ. Парень чувствовал нарастающее раздражение от этих высокородных игр. Словно война и схватка — это развлечение, — пронеслось у него в голове. Мастер всегда говорил, что лучшая битва — та, которая не состоялась. Видимо, этих эльфов такому не учили.

Шади понимала, что использование силы Тэрона сейчас — всё равно что пускать огненные стрелы по воробьям. Но Тирра, эта ядовитая змея, начнёт распространять слухи о том, что Шади испугалась. А когда станет известно, что Тэрон — её слуга, сплетен станет ещё больше.

— Почему бы и нет? Дружеский спарринг? — произнесла Шади, стараясь звучать непринуждённо.

Глаза Тирры сверкнули в предвкушении.

— Конечно, дружеский спарринг, — с притворной любезностью согласилась она.

Благородные всадники направились к небольшой поляне возле тракта, где можно было развернуться для поединка. Шади бросила взгляд на хмурого Тэрона, в чьих чертах читалось явное недовольство ситуацией.

— Извини, — тихо произнесла она. — Я понимаю, что тебе это не нравится, но у меня нет выбора.

Тэрон ничего не ответил, лишь скрестил руки на груди, демонстрируя своё недовольство. Его повязка казалась сейчас ещё более символичной — словно она скрывала не только глаза, но и все его истинные чувства и намерения.

Тирра уже спешилась и разминалась, явно наслаждаясь моментом. Таш и Лир переговаривались между собой, бросая на слепого воина оценивающие взгляды. Ситуация накалялась, и Тэрон чувствовал, как внутри него поднимается волна сопротивления. Он не хотел участвовать в этом фарсе, но знал, что отступить не получится.

Шади подошла ближе, словно пытаясь поддержать его.

— Ты справишься, — тихо произнесла она. — Я в тебя верю.

Эльф глубоко вздохнул, пытаясь успокоить бурю эмоций. Он понимал, что сейчас ему предстоит не просто спарринг — это будет демонстрация силы перед теми, кто считает себя выше него. И он должен показать им, что они ошибаются.

Тэрон встал напротив Тирры, чувствуя, как напряжение в воздухе становится почти осязаемым. Рыжая эльфийка держала в руках тонкую рапиру, которая по сравнению с его массивными клинками казалась почти игрушечной. Но Тэрон не позволял себе расслабляться — он знал, что внешность обманчива.

Для начала он взял в левую руку только клинок До. Изогнутые лезвия снова запели свою песню, но на этот раз Тэрон не стал заглушать её, позволяя эльфам услышать голос своего оружия. Звук был глубоким, резонирующим, словно древний боевой гимн.

Вокруг поляны начали собираться зеваки — проходящие мимо путники, торговцы, крестьяне. Все хотели увидеть, как полукровка осмелится противостоять высокородной эльфийке.

Тэрон сосредоточился на окружающих звуках: как ветер играет травой под ногами, как Тирра готовится к бою, собирая свои огненные волосы в хвост, как Таш и Лир обсуждают предстоящую схватку вполголоса, как Шади нервно стискивает рукоять своего меча, пытаясь скрыть своё волнение.

— Ты используешь слух? Неплохо, — усмехнулась Тирра. — Но боюсь тебя огорчить — моё родовое имя Небесный глас. Я твой природный враг.

Не успела она закончить фразу, как Тэрон почувствовал, как от неё начинают исходить магические звуковые волны. Это был не просто звук — это был ультразвук, тихий писк, который нарастал с каждой секундой, проникая прямо в мозг, пытаясь дезориентировать противника.

Мгновенно эльф достал второй клинок — Ай. Его пальцы двигались с поразительной скоростью, и вот уже оба клинка готовы к бою. Он понимал, что эта схватка может оказаться куда сложнее, чем казалось изначально. Придётся выложиться на полную.

«Глупая, глупая Шади», — пронеслось в его голове. Как же она раздражала его своими необдуманными решениями, втягивая в эти бессмысленные демонстрации силы. Но отступать было поздно. Теперь всё зависело от того, насколько хорошо он сможет противостоять магическим атакам, совмещённым с мастерством фехтовальщика.

Рыжая эльфийка шагнула вперед, её рапира блеснула в лучах солнца, и Тэрон понял — лёгкая победа ему не светит. Битва только начинается, и она обещает быть жестокой.

Тирра сделала первый выпад, её рапира сверкнула в воздухе, словно молния. Тэрон легко уклонился, но тут же почувствовал, как ультразвуковые волны усилились, проникая в мозг, вызывая лёгкое головокружение.

Второй удар эльфийка нанесла с разворота, целясь в незащищённое плечо. Тэрон отпрыгнул назад, но магический звук уже начал действовать на его концентрацию. Он слышал, как клинки поют в его руках, но этот звук начинал сливаться с ультразвуком, создавая какофонию в его ушах.

Третий выпад Тирра сопроводила серией звуковых импульсов, направленных прямо в голову противника. Тэрон почувствовал, как его равновесие пошатнулось. Он всё ещё мог уворачиваться от её атак, но с каждым мгновением это становилось всё сложнее.

Воительница, видя, что её тактика работает, перешла в наступление. Её рапира двигалась с невероятной скоростью, выписывая в воздухе сложные узоры. Тэрон парировал удары клинками До и Ай, но ультразвук становился всё громче, заполняя его сознание белым шумом.

Внезапно соперница выпустила мощную звуковую волну, которая ударила Тэрона словно молотом. Он пошатнулся, пытаясь сохранить равновесие. Его слух, на который он так полагался, начал подводить — звуки размывались, сливались друг с другом, делая невозможным точное определение направления атак.

Тирра воспользовалась моментом замешательства. Её рапира метнулась к шее противника. Воин инстинктивно поднял клинки для защиты, но его движения уже не были такими точными. Лезвие рапиры скользнуло по его доспехам, оставив неглубокую царапину.

Звуковые волны становились всё интенсивнее. Тэрон чувствовал, как они проникают в его мозг, вызывая тошноту и дезориентацию. Он всё ещё слышал ветер, траву, дыхание противников, но эти звуки терялись в какофонии ультразвука.

Тирра усилила магическую атаку, добавив к ультразвуку низкочастотные вибрации, которые начали воздействовать на его вестибулярный аппарат. Тэрон почувствовал, как земля уходит из-под ног. Его движения становились всё более неуверенными, а защита — менее надёжной.

Толпа вокруг поляны затаила дыхание. Шади, наблюдавшая за боем, с ужасом понимала, что ситуация выходит из-под контроля. Тирра, напротив, наслаждалась своим превосходством, видя, как её противник постепенно теряет способность сражаться.

Ещё один мощный звуковой импульс — и эльф едва устоял на ногах. Его клинки всё ещё двигались, отражая атаки, но это было лишь вопросом времени, когда его защита рухнет под натиском магических атак Тирры.

Противница, чувствуя победу, усилила натиск, её рапира теперь двигалась с удвоенной скоростью, а звуковые волны били по Тэрону со всех сторон, словно молоты, пытаясь окончательно лишить его способности сопротивляться.

Рыжая эльфийка словно превратилась в хищницу, играющую с загнанной добычей. Её движения стали более плавными, издевательскими — она явно наслаждалась моментом превосходства. Каждый её выпад был рассчитан на то, чтобы причинить максимум боли и унижения.

Увидев, как её рапира оставляет на теле эльфа глубокие борозды, Шади рванулась вперёд, намереваясь остановить бой. Но Тирра лишь издевательски усмехнулась:

— Твоя полукровка ещё стоит на ногах! Битва ещё не окончена!

С этими словами она нанесла резкий, хлесткий удар, рассекая чёрную рубаху Тэрона от плеча до пояса. Ткань превратилась в лохмотья, обнажая покрытую шрамами грудь. Кровь начала проступать сквозь порезы, окрашивая остатки одежды в тёмно-красный цвет.

Рапира Тирры пронзила его ногу, лишая возможности твёрдо стоять на ногах. Тэрон пошатнулся, чувствуя, как силы покидают его. Его клинки До и Ай всё ещё были в руках, но он уже не мог эффективно защищаться.

В этот момент раздался пронзительный крик Шади. Девушка молниеносно выхватила клинок и встала между ним и его противницей, её глаза пылали гневом.

— Хватит! Ты победила! — твёрдо произнесла она, её голос дрожал от ярости и беспокойства.

Тирра лишь фыркнула, убирая рапиру в ножны. Её дыхание оставалось ровным — она не потратила на этот бой почти никаких сил.

— Достойный? Ну Шади, ну насмешила, — с издёвкой произнесла она, окидывая Тэрона презрительным взглядом. — Твой полукровка едва держится на ногах.

Шади сжала зубы от злости. Теперь об этом поражении узнает вся столица. Сплетни разлетятся быстрее ветра, и репутация Тэрона будет разрушена ещё до того, как они доберутся до её отца.

Рыжая эльфийка, не проронив больше ни слова, подошла к своим друзьям, которые продолжали ехидно перешёптываться. Она сняла перчатки, грациозно вскочила в седло своей белоснежной лошади.

— Поехали, парни. Здесь нам больше делать нечего, — бросила она через плечо, и небольшая кавалькада тронулась в путь, оставляя за собой облако пыли и унижение поверженного противника.

Тэрон стоял, опираясь на свои клинки, чувствуя, как кровь стекает по ноге, пропитывая ткань штанов. Внутри него что-то бурлило — внутренний голос настойчиво твердил, что он должен был сражаться в полную силу, не позволять этой высокородной эльфийке унижать себя. Но воин игнорировал этот голос. Ему было всё равно на поражение, всё равно на испорченную репутацию.

Шади бросилась к нему, её лицо выражало смесь гнева и беспокойства.

— Как же так… — прошептала она, помогая ему устоять на ногах.

Тэрон молчал, стиснув зубы от боли. Его лицо оставалось бесстрастным, словно происходящее его совершенно не касалось.

Люди вокруг начали расходиться, обсуждая увиденное. Сплетни уже начинали распространяться, но эльф не обращал на это внимания. Его не волновали ни слухи, ни мнение окружающих.

Шади поддерживала его, помогая идти. Она молчала, но её молчание было громче любых слов. Тэрон чувствовал себя опустошённым, но не от поражения — от безразличия к тому, что происходило вокруг. Он знал, что это поражение может иметь последствия, но его это не заботило.

Внутренний голос всё ещё бурчал что-то о упущенной возможности, о гордости, о чести, но эльф просто шёл вперёд, опираясь на свои клинки, не обращая внимания ни на что вокруг.

Шади осторожно усадила раненого спутника на каменный валун у обочины тракта. Её руки дрожали, когда она доставала из пространственного кольца чистые тряпки и фляжку с водой. Методично, почти механически, она начала обрабатывать раны Тэрона, стараясь не встречаться с ним взглядом.

— Что, думала я — всемогущий воин, не знающий поражений? — усмехнулся Тэрон, и в его голосе проскользнула горечь. Слабость от ран действительно ослабила его ментальные барьеры, позволяя эмоциям просачиваться наружу.

Эльфийка поджала губы, не зная, что ответить. Она действительно верила в непобедимость этого странного полукровки, в его силу, в его непоколебимость. А теперь видела его окровавленного, поверженного.

Тэрон резко отмахнулся от её рук, и это стало последней каплей. Шади взорвалась, словно вулкан, долго копивший свою ярость:

— Ты идиот, понял? Идиот! — кричала она, хлестая его руки тряпкой. — Я понимаю, что делаю глупые вещи, но я стараюсь, понимаешь, стараюсь! — её руки двигались всё быстрее, она хлестала его по рукам, не причиняя боли, но демонстрируя своё отчаяние.

— Ты меня раздражаешь, бесишь! Почему просто нельзя быть проще?! — Шади почти кричала, её голос дрожал от эмоций, глаза сверкали от гнева и разочарования. Она продолжала хлестать его руки тряпкой, словно пытаясь выместить всю свою злость.

Тэрон наблюдал за этим неистовством с холодным спокойствием, но когда поток её ярости достиг пика, он резко оборвал её:

— Прекрати! — прорычал он, и в его голосе прозвучала такая тёмная сила, что Шади замерла, словно статуя. Её сердце пропустило удар, а потом заколотилось с удвоенной силой. Что-то древнее и могущественное пробудилось в его голосе, что-то, от чего у неё подкосились ноги.

На мгновение она почувствовала себя ничтожной перед этой тёмной силой, будто действительно была слугой. Её руки бессильно опустились, голова поникла.

— Ты… ты… — Шади не могла найти слов. Из неё словно вытянули стержень, поддерживавший её гордость и самоуверенность. Она бессильно опустилась рядом с Тэроном, чувствуя, как горячие слёзы катятся по щекам.

Тэрон молча наблюдал за ней, его раны постепенно затягивались, кровотечение остановилось. Его тело, закалённое тренировками и битвами, быстро восстанавливалось. Но сейчас его больше беспокоило состояние Шади, чем собственные раны.

Он чувствовал, как её эмоции накатывают волнами — гнев, разочарование, страх, уязвимость. И впервые за долгое время Тэрон осознал, что эта высокородная эльфийка, которая казалась такой надменной и неприступной, на самом деле была такой же одинокой и ранимой, как и он сам.

Шади плакала, не скрывая своих слёз, её плечи дрожали. Тэрон видел, как она пытается справиться с эмоциями, но не может. Он понимал, что за её гневом и яростью скрывается глубокая тревога и страх — страх за себя, страх перед будущим, страх перед тем, что скажут другие.

Постепенно её рыдания стихли, она подняла глаза на Тэрона, и в них читалась такая боль и уязвимость, что даже его каменное сердце дрогнуло.

— Прости, — прошептала она наконец, её голос дрожал. — Я не должна была так себя вести.

Тэрон ничего не ответил. Он просто протянул руку и осторожно вытер слёзы с её щёк. Этот простой жест говорил больше, чем любые слова.

Его раны уже почти затянулись, оставив лишь тонкие розовые следы на коже. Тело восстанавливалось, но душевные раны, полученные в этом поединке, требовали больше времени для исцеления.

Шади почувствовала грубые пальцы парня на своей щеке — они осторожно вытерли её слёзы. Гордость внутри неё взбунтовалась, требуя отстраниться, скрыть свою слабость от чужих глаз. Но вопреки всем правилам и условностям, она осталась неподвижной, позволяя спутнику видеть её уязвимость.

В глубине её существа что-то зашевелилось — будто маленький пушистый зверёк свернулся клубочком и начал мурлыкать от этого прикосновения. Эта неведомая сущность, пробуждённая его голосом, наполненным странной, почти магической энергией, словно учуяла что-то желанное. Она тянулась к нему, ластилась, пыталась коснуться, вызывая в девушке странные, незнакомые ощущения.

Щеки Шади вспыхнули румянцем, и она поспешно отвернулась от парня, пытаясь скрыть своё смущение.

— Нужно идти дальше, — произнёс Тэрон, чувствуя, как рана на ноге почти полностью затянулась. Его удивила скорость регенерации — исцеляющий фактор работал гораздо мощнее, чем обычно. «Возможно, это результат уз», — промелькнула мысль. Если его способность к восстановлению была связана с магическими силами, то неудивительно, что она усилилась в несколько раз — теперь его источник был соединён с источником Шади, позволяя черпать её энергию.

Тэрон поднялся и протянул руку эльфийке. Шади посмотрела на его ладонь, чувствуя, как внутренний голос настойчиво тянется к ней. После короткого колебания она приняла помощь и встала с валуна.

На мгновение их тела оказались непозволительно близко друг к другу. Шади уловила тепло его дыхания, и по спине пробежала волна мурашек. Внизу живота разлилось приятное тепло, но Тэрон быстро отпустил её руку и повернулся, направляясь к тракту.

Девушка ощутила острое разочарование от того, как быстро закончился этот момент близости. «Проклятье, что это такое? Откуда берутся эти чувства?» — спрашивала она себя, шагая следом и не сводя глаз со спины эльфа.

То, что она испытывала, было больше, чем простое влечение. Это напоминало первобытный инстинкт, нечто, неподвластное её контролю. Какой-то древний зов крови, природное притяжение, будто что-то глубоко внутри неё неудержимо тянулось к той скрытой силе, что таилась в Тэроне.

Шади пыталась осмыслить происходящее, но чем больше она думала об этом, тем больше запутывалась в собственных чувствах и ощущениях. Никогда прежде она не испытывала ничего подобного, и это пугало её не меньше, чем завораживало.

7.. Близость

Вечер окутал трактир мягким полумраком, разбавленным светом масляных ламп. Шум и гомон посетителей создавали уютную атмосферу, в которой переплетались голоса людей, дворфов и случайных путников. Шади, сохраняя достоинство высокородной эльфийки, вошла в помещение, её осанка и горделивый взгляд сразу привлекли внимание присутствующих. Тэрон следовал за ней, его слух улавливал каждый шорох, каждый поворот головы в их сторону.

В зале царило разнообразие: люди за столами обсуждали свои дела, дворфы у стойки пили пиво, а несколько путешественников делились историями у камина. Низкорослые воины-дворфы, привыкшие к виду оружия и сильных воинов, лишь мельком взглянули на новых посетителей, не найдя в них угрозы.

Шади выбрала дальний столик, где было немного тише. Тэрон устроился рядом, чувствуя, как его присутствие начинает привлекать внимание. К их столу подошла официантка — пышногрудая рыжеволосая девушка с яркими серыми глазами. Её глубокий вырез платья невольно привлекал внимание, а задорная улыбка и игривый взгляд были направлены преимущественно на Тэрона.

— Здравствуйте, здравствуйте! — пропела она, чуть виляя бёдрами. Её грудь, казалось, специально качнулась в сторону эльфа, открывая ещё более соблазнительный вид.

Шади мгновенно напряглась, её взгляд стал острым, почти колючим.

— Мясо с овощами и стакан воды, — произнесла она холодно, не скрывая своего недовольства.

Официантка перевела взгляд на Тэрона, её улыбка стала ещё шире.

— А вам, молодой господин? — проворковала она, небрежно откинув волосы с плеча. Этот жест лишь подчеркнул её достоинства, но Тэрон оставался невозмутимым.

— То же самое, — коротко ответил он, не обращая внимания на её уловки.

В этот момент девушка заметила повязку на глазах эльфа. Её лицо на мгновение выразило удивление, но она быстро взяла себя в руки, решив использовать другой подход.

— Как скажете, господин, — произнесла она с лёгкой хрипотцой в голосе, понизив тон до томного шёпота, который, как она надеялась, слепой воин точно услышит.

После чего она грациозно удалилась, покачивая бёдрами.

— Шлюха, — процедила Шади едва слышно, так, чтобы её слова растворились в общем гуле трактира.

Тэрон услышал это тихое оскорбление, но предпочёл сделать вид, что ничего не заметил. Его внимание было сосредоточено на окружающих звуках: на разговоре у стойки, на треске дров в камине, на шагах посетителей.

Шади, тем временем, продолжала сверлить взглядом спину удаляющейся официантки, её гордость была уязвлена. Она не привыкла к такому откровенному вниманию к её спутнику.

Вскоре официантка вернулась с заказанными блюдами. Она поставила тарелки перед посетителями с нарочитым изяществом, ещё раз бросив взгляд на Тэрона. Но эльф оставался невозмутимым, его внимание было сосредоточено на еде и окружающем пространстве.

Шади злилась, и злость эта была направлена не столько на ситуацию в целом, сколько на саму официантку. В ней пробудилось что-то первобытное, древнее — то, что не терпело конкуренции, то, что защищало своё. Внутренний голос, который обычно дремал глубоко внутри, сейчас оскалился, обнажив острые клыки, словно кто-то пытался украсть его законную добычу.

Каждая попытка рыжей девицы привлечь внимание Тэрона вызывала в Шади волну раздражения, смешанную с чем-то похожим на ревность. Она сама не могла понять, почему это так задевает её — ведь Тэрон был всего лишь её спутником, полукровкой, которого она не могла рассматривать как своего партнёра. Но что-то в глубине души восставало против этих заигрываний, против этих томных взглядов и двусмысленных намёков.

Когда официантка снова приблизилась к их столику, Шади едва сдерживалась, чтобы не высказать ей всё, что думает. Её пальцы непроизвольно сжались в кулаки под столом, а ногти впились в ладони. Она чувствовала, как внутри неё растёт нечто тёмное, древнее, что требовало защитить то, что она считала своим.

— Позвольте предложить вам комнаты, — проворковала рыжая официантка, подходя ближе. — У нас их много, комнаты хорошие, чистые, без крыс и тараканов. — Её взгляд снова остановился на Тэроне, а голос приобрёл томную, почти интимную интонацию. — Стены… очень хорошо изолируют звук.

Шади стиснула зубы так сильно, что, казалось, они вот-вот заскрипят.

— Мы подумаем, — процедила она сквозь зубы, стараясь сохранять внешнее спокойствие.

— Конечно! — голос рыжей девицы снова стал задорным. — Мы также можем предложить новый комплект одежды, чистый и опрятный, а также… — её взгляд опять упал на Тэрона, — дополнительные услуги. Например, горячую ванну.

— Хорошо, спасибо, — натянуто улыбнулась Шади, её улыбка больше напоминала оскал. — Мы подумаем.

Когда официантка, виляя бёдрами, упорхнула прочь, Шади принялась за еду, но её взгляд, полный яда, то и дело возвращался к Тэрону. Молнии, казалось, готовы были сорваться с её глаз в любой момент.

Эльф, казалось, совершенно не замечал этого напряжения. Он продолжал есть, словно происходящее вокруг его совершенно не касалось. Его спокойствие только ещё больше раздражало Шади. Почему он не видит, что происходит? Почему не понимает, как эта девица пытается его соблазнить?

Внутренний голос становился всё громче, он шипел и рычал, требуя действий. Шади чувствовала, как её гордость борется с этим первобытным инстинктом, как разум пытается подавить то, что пробудилось в её душе. Но чем больше она пыталась это скрыть, тем сильнее становилась внутренняя борьба.

Когда официантка наконец отошла, Шади заставила себя сделать глубокий вдох. Она понимала, что её реакция иррациональна, что она не имеет права ревновать Тэрона, но ничего не могла с собой поделать. Этот внутренний зверь, пробудившийся в ней, не желал подчиняться разуму.

Тэрон, заметив её состояние, лишь приподнял бровь, но ничего не сказал. Его молчание только усиливало её раздражение. Она хотела бы объяснить ему, что происходит, но не могла найти слов. Не могла признаться даже самой себе, что эта официантка задела нечто глубоко личное, то, что Шади сама не до конца понимала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Возможно, мне действительно стоит сменить одежду здесь, — произнёс Тэрон, проводя пальцами по изодранной рубахе. Чёрная ткань была испещрена глубокими разрезами, полученными в недавнем поединке. — И я бы не отказался от горячей ванны. Давно не купался в горячей воде.

Шади стиснула вилку в руках так сильно, что костяшки побелели.

— Делай что хочешь, — произнесла она с напускным равнодушием в голосе.

Эльф кивнул, доел последний кусок мяса и позвонил в маленький колокольчик на столе. Рыжая официантка появилась словно по волшебству.

— Да-да, господин, вы меня звали? — проворковала она, едва ли не пританцовывая.

«Здесь что, других официанток нет?» — мысленно возмутилась Шади, стараясь сохранять невозмутимость.

— Нам нужны две комнаты — для девушки и для меня, — начал Тэрон. — Также мне требуется новый комплект одежды и… — он на мгновение задумался, — горячая ванна.

— Конечно! — воскликнула рыжая девица, её глаза загорелись предвкушением. — Всё будет сделано в лучшем виде. Вам… — она облизнула пухлые губы, — может быть, нужна будет помощь?

— Помощь? — удивился Тэрон.

— Ну… — девушка начала накручивать рыжий локон на палец, — спину там потереть, массаж сделать…

— А, это, — парень помедлил, но затем твёрдо покачал головой. — Пожалуй, нет, я справлюсь сам.

Официантка заметно погрустнела, но быстро взяла себя в руки.

— Хорошо, мой господин, я вас поняла, — произнесла она и отошла от стола.

Шади почувствовала, как с её плеч словно упал тяжёлый груз. Она боялась, что Тэрон согласится на предложение, но он отказался, и это вызвало в ней странное, почти детское удовлетворение. Девушка пыталась убедить себя, что Тэрон ей ничем не обязан и волен делать что угодно, но внутренний голос яростно протестовал против этой мысли.

Эльфийка нахмурилась, пытаясь подавить эти чувства. Она не хотела признавать, что её волнует поведение парня в отношении других женщин. Это было глупо, нелепо и совершенно не в её характере.

Тем временем эльф спокойно доедал свой ужин, словно ничего особенного не произошло. Его повязка скрывала глаза, но Шади почему-то казалось, что он прекрасно видит всё, что происходит вокруг.

Когда они закончили трапезу, девушка всё ещё боролась со своими противоречивыми чувствами. Она не понимала, почему так реагирует на внимание других женщин к Тэрону, почему это вызывает в ней такую бурю эмоций.

«Это просто потому, что он мой спутник, — убеждала она себя. — Просто потому, что он важен для моего задания».

Но даже сама Шади не верила этим объяснениям. Что-то глубоко внутри неё знало правду, но она была не готова её принять.

Когда они рассчитались за комнаты и услуги, официантка пригласила их следовать за ней. Она сначала провела Шади к её комнате, явно рассчитывая, что эльфийка сразу же уйдёт, оставив её наедине с Тэроном. Однако Шади лишь холодно кивнула.

— Где комната моего спутника? — спросила она, её голос звучал твёрдо и уверенно.

Улыбка официантки слегка дрогнула, но она быстро взяла себя в руки.

— Да, конечно, пройдёмте, — произнесла рыжая девушка и направилась дальше по коридору. Она показала комнату парня, которая располагалась в дальнем конце, через несколько комнат от комнаты спутницы. Шади нахмурилась, но промолчала.

Когда Тэрон вошёл в свою комнату, Шади и официантка остались наедине. Шади тут же оттащила рыжую девицу в сторону, туда, где её слова не мог услышать чуткий слух Тэрона.

— Слушай ты, — прошипела эльфийка, нависая над официанткой. — Думаешь, я не вижу, как ты тут крутишь хвостом?

Официантка искренне удивилась.

— И что? Он же полукровка, а вы чистокровная, я думала, вы не вместе. Да и комнаты раздельные.

Шади нахмурилась.

— Мы не вместе, мне просто… — она замялась, пытаясь подобрать объяснение, — нужно, чтобы он был свеж и готов к дороге завтра утром.

— Обещаю, что он будет свеж и готов к дороге, — улыбаясь, сказала официантка, снова облизнув губы. Шади, заметив это, ощутила прилив гнева.

— Послушайте, вы что, запали на него? Если так, то я, конечно…

— Не неси чепухи, — перебила её Шади. Ей совершенно не нужны были слухи о том, что некая чистокровная эльфийка увлеклась полукровкой. Такие сплетни разлетятся мгновенно, а такие, как Тирра, только и ждут повода, чтобы раздуть из этой искры настоящий пожар.

— Тогда… — протянула рыжая девушка. — Я не вижу проблем, всё будет хорошо, не волнуйтесь.

Официантка улыбнулась шире и начала разворачиваться, чтобы уйти. Шади отчаянно хотелось испепелить эту нахалку на месте. Её кулаки сжались, челюсти стиснулись, но она лишь молча смотрела, как девушка уходит.

Эльфийка порывисто развернулась к своей комнате. «К чёрту всё это, — думала она. — Что будет, то будет». Внутри неё бушевала буря эмоций, но она старалась не показывать этого. Гордость не позволяла ей показать свою слабость, свою ревность, своё беспокойство.

Войдя в комнату, Шади закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Её дыхание было тяжёлым, а сердце билось часто-часто. Она пыталась убедить себя, что всё это не имеет значения, что Тэрон — всего лишь её спутник. Но внутренний голос упорно твердил обратное.

Шади металась по комнате, переодеваясь в порыве гнева. Каждое движение было резким, порывистым, словно она хотела выплеснуть всю свою злость через эти действия. Тонкий халат едва прикрывал её фигуру, но сейчас это мало заботило эльфийку. Она упала на постель, пытаясь уснуть, но сон не шёл.

Вместо этого её разум наполняли звуки трактира: гул голосов, звон посуды, шаги в коридоре. Она напрягала слух, пытаясь уловить знакомый звонкий голос рыжей официантки, но всё сливалось в единый шум. Каждый шаг казался одинаковым, каждый голос — неотличимым от других.

Внезапно нить, связывающая её с Тэроном, дёрнулась — и мир вокруг изменился. Шади словно оказалась в центре огромного водоворота информации. Она видела трактир целиком: каждый уголок, каждую деталь, каждого человека. Её разум едва не взорвался от нахлынувших ощущений — столько информации было невозможно обработать. Но магическая связь сработала снова, сузив её восприятие до ближайших комнат и коридора.

«Что это?» — пронеслось в её голове. Шади не могла поверить своим ощущениям. Она видела звуки, слышала движения, воспринимала мир совершенно иначе. И тут до неё дошло — узы сработали. Она видела глазами Тэрона.

«Тэрон… хитрый ты ублюдок», — прошипела она, осознавая масштаб происходящего. Новое восприятие открывало перед ней невероятные возможности: она видела каждый шорох, каждый звук, каждое движение. Она могла уловить малейшее колебание воздуха, услышать шёпот за стеной, почувствовать вибрацию шагов.

Но радость открытия быстро сменилась смущением. Шади вдруг поняла, что всё это время Тэрон видел её. Видел её обнажённой, видел её в самых личных моментах. «Я убью его», — прорычала она, но внутренний голос, тот самый, что мурлыкал от его прикосновений, был доволен этим открытием.

Её лицо залилось краской. Разум кричал о стыде, но что-то глубоко внутри ликовало от осознания того, что он видел её, чувствовал её, знал её. Это было странно, почти непристойно, но в то же время… приятно. Она ощутила, как внутри просыпается что-то древнее, что-то, что жаждало этой связи, этой близости.

Внезапно её новое восприятие уловило движение на этаже. Рыжая официантка тихо прокралась к комнате Тэрона. Лёгкий стук в дверь, пауза — и вот она уже входит внутрь. Шади почувствовала, как боль от переизбытка информации начинает пульсировать в висках, словно тысячи иголок впивались в её мозг.

Не раздумывая, она накинула плащ, скрывающий её фигуру в лёгком халате. Её движения были стремительными, почти звериными. Она чувствовала, как внутри просыпается что-то темное. Сейчас сущность рычала, готовая защищать то, что считала своим.

Шади двигалась бесшумно, её шаги были почти невесомыми. Она приближалась к комнате Тэрона, её глаза сверкали от гнева и решимости. Никто не посмеет прикоснуться к тому, что принадлежит ей. Никто.

Эльфийка, не раздумывая, рванулась к двери и попыталась её открыть. Но та оказалась запертой. В порыве гнева она начала стучать так сильно, что дверь едва не содрогнулась.

Официантка, явно не ожидавшая такого, поспешно открыла. Шади, не теряя времени, схватила её за руку и буквально вытолкнула в коридор, сама же она вошла в комнату и с громким хлопком захлопнула дверь прямо перед ошарашенным лицом рыжей девицы.

Тяжелое дыхание вырывалось из груди Шади, её грудь вздымалась от ярости, а руки то сжимались в кулаки, то разжимались в неконтролируемом гневе.

— Э-э-э, всё хорошо? — раздался спокойный голос Тэрона из глубины комнаты.

Девушка медленно повернулась к нему, словно разъярённая пантера, готовая к прыжку. Её глаза сверкали от гнева, а волосы разметались по плечам.

— Ты… — прошипела она, её голос дрожал от ярости.

— Что? — Тэрон стоял у стопки чистой одежды, держа в руках новую чёрную рубаху, и явно не понимал происходящего. Его обнажённый торс блестел от влаги, а мышцы перекатывались под кожей.

В два стремительных прыжка воительница оказалась рядом с ним. Её рука взметнулась для удара, но Тэрон молниеносно перехватил её запястье своими сильными пальцами. Вторая попытка ударить также оказалась безуспешной — вторая рука оказалась в его крепком захвате.

— Что случилось? — спросил он, всё ещё не понимая причины её гнева.

— Почему ты не сказал, что видишь всё? — прошипела Шади.

— Ты не спрашивала, — просто пожал он плечами, не отводя взгляда от её пылающего лица.

— То есть ты не отрицаешь, что видел меня… всю? — её голос сочился ядом, а грудь вздымалась от гнева.

Впервые за всё время их знакомства эльф смутился. Его щёки слегка порозовели, что было почти незаметно под загаром.

— Ну, получается, что видел, — признался он, не отводя взгляда.

— Нахал! — вскрикнула Шади и попыталась нанести удар коленом в самое уязвимое место, но эльф снова блокировал атаку.

Они застыли в этой напряжённой позе: Шади, пылающая от гнева, и Тэрон, удерживающий её руки. Её грудь почти касалась его груди, а халат едва прикрывал соблазнительные изгибы.

— Отпусти, я хочу ударить тебя за это! — прорычала девушка, её голос дрожал от смеси гнева и чего-то другого.

Его хватка ослабла, и Шади тут же нанесла первый удар по щеке, затем второй. Толкнув его на пол, она оседлала парня, её бёдра плотно прижались к его торсу. Третий удар пришёлся по другой щеке.

Тэрон не сопротивлялся. Шади сидела на его груди, её плащ остался у двери после стремительного броска. Тонкий халатик едва прикрывал её тело, обнажённые бёдра прижимались к его торсу, а полная грудь тяжело вздымалась от гнева и напряжения.

эльфийка внезапно осознала положение, в котором оказалась. Она чувствовала под собой твёрдые мышцы Тэрона, его учащённое дыхание, его тело. Её обнажённые бёдра скользили по его торсу, халат слегка задрался, обнажая стройные ноги.

Осознание того, как её тело соприкасается с ним, заставило её залиться краской с головы до ног. Она чувствовала, как его руки напрягаются под ней, как его дыхание становится тяжелее, как его тело реагирует на её близость.

Тонкая ткань халата почти не скрывала её формы, а каждое движение только подчёркивало её женственность. Шади чувствовала, как её соски напряглись под тканью, как тепло разливается по телу, как кровь приливает к щекам.

Взгляд эльфийки встретился с повязкой Тэрона, и Шади поняла, что ситуация вышла далеко за рамки простого гнева. В его лице она увидела не только понимание, но и что-то ещё — что-то, что заставило её сердце биться чаще.

В этот момент она осознала, насколько близко они находятся друг к другу, как их тела реагируют на близость, как каждый вздох только усиливает ощущения.

Шади чувствовала, как её пальцы скользят по твёрдым мышцам груди Тэрона, ощущая каждый рельеф под гладкой, слегка влажной от напряжения кожей. Её прикосновения были почти невесомыми, словно она боялась нарушить хрупкое равновесие между гневом и желанием. Подушечки пальцев исследовали линию его шеи, очерчивали скулы, замирали у края повязки..

Тэрон чувствовал, как её руки исследуют его тело, как её пальцы оставляют огненные следы на его коже. Его мышцы были напряжены до предела, каждый нерв звенел. Возбуждение и гнев переплетались в его сознании, создавая взрывоопасную смесь. Ментальные барьеры трещали по швам от неукротимой силы этих ощущений.

— Я посмотрю? — прошептала она, её дыхание стало прерывистым, горячим и влажным.

— Не надо, — ответил он хриплым, изменившимся голосом, в котором слышалась борьба с самим собой.

Её пальцы замерли у повязки. Одно движение — и тайна, которую он хранил, будет раскрыта. Её кровь пульсировала в венах, требуя узнать правду, увидеть его истинную сущность.

Внезапно его руки обхватили её талию с неожиданной силой, и в одно мгновение они поменялись ролями. Теперь он нависал над ней, его тело прижалось к её бёдрам. Шади оказалась распростёртой на спине, её халат задрался, обнажая стройные ноги и плоский живот.

Мышцы эльфа были напряжены, каждый сантиметр кожи горел от её прикосновений. Он лежал между её ног, чувствуя, как тело девушки отвечает на его близость. Его дыхание стало тяжёлым, прерывистым, выдавая внутреннее напряжение.

Шади боролась с собой. Её ноги, согнутые в коленях, то раздвигались шире, приглашая его ближе, то пытались сомкнуться, защищаясь от того, что происходило между ними. Но его тело не давало ей закрыться полностью, удерживая в этой опасной близости. Её грудь поднималась и опускалась в такт тяжёлому дыханию, халат едва прикрывал её наготу, обнажая соблазнительные изгибы.

Их тела были так близко, что они чувствовали дыхание друг друга, тепло кожи, биение сердец. Каждое движение только усиливало напряжение между ними, делая момент ещё более острым и неизбежным.

Её кожа была нежной и гладкой, его — твёрдой и мускулистой. Их тела словно говорили на языке, который они оба понимали, но боялись признать.

Шади чувствовала, как её соски стали твёрдыми, проступая отчетливыми бугорками. Живот напрягся, а между ног становилось всё влажнее. Она ощущала его твёрдость через ткань штанов, чувствовала, как его дыхание становится тяжелее, как его тело реагирует на нее.

Тэрон боролся с собой, его пальцы дрожали на её бёдрах, то сжимая, то расслабляясь. Он чувствовал, как её влажное тепло касается его живота, как её дыхание становится прерывистым. Он знал, что ещё немного — и он не сможет остановиться.

С… слезь с меня, — заикаясь и словно нехотя произнесла Шади. Её голос дрожал, а лицо выражало такую сложную гамму эмоций, что даже она сама не могла разобраться в них. Возбуждение боролось со страхом, желание — с непониманием, а стыд — с первобытной потребностью. В её глазах читалась растерянность, смешанная с чем-то тёмным и глубоким.

Тэрон поднимался медленно, будто каждая клеточка его тела сопротивлялась этому решению. Его руки неохотно отпускали её бёдра, пальцы словно не хотели покидать тёплую кожу. Он отстранялся сантиметр за сантиметром, чувствуя, как с каждым движением теряет частичку той близости, что только что существовала между ними.

Шади лежала несколько мгновений, прежде чем собраться с силами. Её халат едва прикрывал наготу, ткань прилипла к влажному от возбуждения телу. Она поспешно сдвинула бёдра, пытаясь поправить одежду, но понимала тщетность своих попыток. После того, что произошло, скрывать что-либо от него было бессмысленно — он видел её, чувствовал её, знал каждую её реакцию до мельчайших подробностей.

Поднимаясь на дрожащие ноги, Шади ощущала, как кровь приливает к щекам, как пульсирует в висках. Её дыхание всё ещё было прерывистым, а сердце билось так сильно, что, казалось, готово было вырваться из груди.

— Я… пожалуй, пойду, — прошептала она, её голос звучал едва слышно, почти умоляюще.

Шади направилась к выходу, её движения были неуверенными, почти механическими. Она подняла упавший плащ, накинула его на плечи, но даже плотная ткань не могла скрыть её смятение. Выбегая из комнаты, она едва не споткнулась, её шаги были торопливыми и неровными.

Тэрон остался стоять посреди комнаты, его тело всё ещё хранило тепло её кожи, а разум — образы того, что только что произошло. Он слышал каждый её шаг, чувствовал каждое её движение. Его усиленное восприятие работало на полную мощность, фиксируя малейшие изменения в окружающем пространстве.

Когда Шади вошла в свою комнату, он намеренно сузил своё восприятие, ограничив его только своей комнатой и коридором. Это потребовало усилий, но он справился, отгородившись от её присутствия ментальными барьерами.

Медленно, почти механически, он поднял чистую, но теперь помятую рубаху. Его пальцы дрожали, когда он аккуратно складывал её к другим вещам. Каждое движение было выверенным, словно он пытался найти в этом физическом действии успокоение для бушующих эмоций.

Закрыв дверь на засов, Тэрон опустился на кровать. Его тело всё ещё трепетало от напряжения, мышцы были напряжены до предела. Молодость и страсть требовали продолжения, внутренний голос настойчиво шептал о том, чтобы ворваться в комнату Шади и взять то, что, как казалось, она сама предлагала. Но разум и самоконтроль одержали верх над инстинктами.

Тэрон глубоко дышал, пытаясь восстановить порядок мыслей. Он методично восстанавливал свои ментальные барьеры, один за другим, выстраивая стену между собой и бурей эмоций, вызванной произошедшим. Его сознание работало на пределе возможностей, создавая защитные механизмы.

Постепенно его дыхание стало ровнее, мысли — яснее. Он чувствовал, как напряжение покидает тело, как мышцы расслабляются, как разум обретает ясность. Только когда он окончательно взял себя в руки, когда его разум снова обрёл чёткость, а тело подчинилось воле, Тэрон позволил себе расслабиться.

Его глаза закрылись, дыхание стало ровным и спокойным. Сон пришёл не сразу, но когда пришёл, то был глубоким и безмятежным, хотя образы Шади всё ещё проскальзывали в его подсознании, напоминая о том, что произошло между ними.

8. Пробуждение

Шади лежала без сна, уставившись в темноту широко раскрытыми глазами. Каждая клеточка её существа была наполнена воспоминаниями о произошедшем. Мысли кружились в голове, не давая покоя. Этот эльф… что он с ней сделал? Магия? Она пыталась анализировать, но всё казалось таким запутанным. Влияние чар? Но она не чувствовала их, хотя, возможно, сила была настолько велика, что просто обходила её защитные механизмы.

Её пальцы машинально скользнули к бедрам, вспоминая прикосновение его рук. Воспоминания накатывали волнами: его тело над ней, тяжесть его груди на её животе, то, как он прижимался к ней… Шади резко села в постели, пытаясь взять себя в руки. Но чем больше она пыталась отвлечься, тем ярче становились образы.

Её рука невольно скользнула вниз, к влажному лону между ног. Пальцы начали исследовать чувствительные складки, но внезапная мысль остановила её движение. Он видит всё! Тэрон обладает почти абсолютным восприятием. Её щёки запылали, словно их обдало пламенем. Разум кричал о прекращении этой опасной игры, но внутренний голос упрямо твердил: «Пусть смотрит, если хочет».

«Проклятый эльф! Зачем я вообще связалась с ним?» — мысленно кричала она, пряча лицо в подушке. Её тело содрогалось от противоречивых эмоций: гнева, желания, стыда.

Если это не наваждение и не иллюзия, то что тогда? Шади начала перебирать в памяти все детали: его невероятная магическая сила, способная противостоять даже древним узам; быстро заживающие раны, словно он был невосприимчив к боли; зелёный дым из-под повязки в моменты гнева — что это могло значить? И её собственное необъяснимое влечение к нему…

В ком причина? В нём? Что-то в нём так сильно притягивает её? Или дело в ней самой? Этот внутренний голос, эти желания, эти мысли и поступки — всё казалось таким запутанным и необъяснимым. Что в ней могло повлиять на её поведение и чувства? Проклятье, на эти вопросы не было ответов, а каждый новый вопрос порождал ещё больше.

Девушка перевернулась на бок, плотно сжав бёдра. Интересно, что делает Тэрон сейчас? Спит? Думает о случившемся? Как вообще можно уснуть после такого? Её ладонь скользнула по бедру, туда, где недавно… Шади снова смутилась и уткнулась лицом в подушку, пытаясь спрятаться от собственных мыслей.

«Проклятый эльф, что он наделал? Кто его просил? Никто! И ты сама дура — зачем тебе эта повязка? Отстань уже от неё, будто увидишь там что-то, что откроет тайну мироздания. Может, у него вообще нет глаз под ней», — думала она, кусая губы от досады.

Шади пролежала так до самого рассвета, погруженная в свои мысли. Когда первые лучи солнца начали пробиваться сквозь окно, она поняла, что пора вставать. Но желания двигаться не было. Она боялась встречи с ним, боялась того, что может произойти. Однако откладывать было нельзя.

С тяжёлым сердцем девушка поднялась с кровати, чувствуя себя разбитой, смущённой и растерянной. Её тело казалось чужим, мысли путались. Начав переодеваться, она осталась обнажённой и вдруг подумала: «А что, если Тэрон смотрит?» Руки инстинктивно прикрыли грудь, ладонь легла на влажную плоть. Щёки снова запылали. И что теперь? Бояться всю жизнь, что он всё видит?

Шади усилием воли опустила руки и начала надевать поддоспешник. Плевать. Он всё равно уже всё видел и чувствовал. Мысли снова вернулись к прошедшей ночи, и она ощутила, как между ног становится ещё влажнее.

Одеваясь, она пыталась собраться с мыслями, но образ Тэрона не покидал её. Его прикосновения, его дыхание, его тело… Всё это смешалось в калейдоскопе чувств, от которых невозможно было избавиться. Шади понимала, что этот день будет долгим и мучительным, ведь ей предстоит встретиться с тем, кто перевернул её мир с ног на голову.

Каждый шаг давался с трудом, каждое движение напоминало о той близости, что они разделили. Её тело помнило его прикосновения, её разум был наполнен его образом. Шади знала, что эта ночь изменила всё, и она не была уверена, готова ли она к тем последствиям, которые это повлечёт.

Эльфийка вышла из комнаты, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле. Её пальцы дрожали, когда она спускалась по лестнице, каждая ступенька казалась предательски громкой. Что дальше? Этот вопрос пульсировал в её сознании, словно назойливая муха. Она бросила осторожный взгляд в сторону комнаты Тэрона, пытаясь уловить малейшие признаки его присутствия.

Закрыв глаза, она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить бурю внутри себя. Воздух казался густым и тяжёлым, словно пропитанным воспоминаниями о прошлой ночи. Шади заставила себя двигаться вперёд, хотя каждая клеточка её тела кричала о бегстве.

В зале трактира он сидел там же — за тем же столиком, в той же позе. Его присутствие словно электризовало воздух вокруг. Её первой реакцией было развернуться и убежать, но гордость и упрямство взяли верх. Шади заставила себя идти вперёд, хотя ноги казались ватными, а колени подгибались.

Когда она села напротив, Тэрон лишь едва заметно кивнул. Его взгляд был спокойным, почти равнодушным, но воительница чувствовала за этой маской бурю эмоций. Она ответила кивком, и между ними повисла тяжёлая, давящая тишина, которая, казалось, могла раздавить их обоих.

В этот момент появилась рыжая официантка. На этот раз она держалась сдержаннее, но Шади заметила в её серых глазах едва уловимый блеск насмешки. Сжав кулаки под столом так сильно, что ногти впились в ладони, она сделала заказ, даже не задумываясь о том, что заказывает. Её голубые глаза скользили по залу, цепляясь за любые детали — за трещины в стенах, за пятна на скатерти, за танцующие в воздухе пылинки, — только бы не смотреть на Тэрона.

— То, что между нами произошло… — медленно начал парень, когда официантка отошла. Его голос был низким, почти шёпотом, но каждое слово казалось громом в этой тишине.

— Это было ошибкой, — выпалила Шади поспешно, чувствуя, как стыд обжигает щёки, как кровь приливает к лицу. Внутренний голос протестовал, кричал, что это не было ошибкой, что нужно было позволить всему случиться, но она упорно гнала эти мысли прочь, словно назойливых мух.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тэрон молчал. Он помнил вчерашнюю реакцию девушки, помнил, как её тело отзывалось на его прикосновения, как ее лоно оставляло влажный след на его коже, как её дыхание становилось прерывистым. Но сейчас он решил не усугублять неловкость ситуации. В глубине души он не считал произошедшее ошибкой, совсем нет. Он чувствовал, как их желания переплетаются, как тянутся друг к другу невидимыми нитями.

«Ну да, я ведь полукровка», — подумал Тэрон. «К чёрту всё это». Он продолжал сидеть молча, не находя слов, которые могли бы выразить то, что он чувствовал.

Когда принесли еду, оба эльфа принялись за завтрак, не проронив больше ни слова. Их молчание было оглушительным, тяжёлым, словно свинцовое одеяло. Мысли обоих крутились вокруг вчерашнего вечера, каждый момент, каждое прикосновение, каждый вздох проносились перед глазами, словно кадры в калейдоскопе. Оба желали повторить, коснуться друг друга снова, но стена неловкости, предрассудков и упрямства становилась всё выше, словно возводимая невидимыми руками.

Шади чувствовала, как еда застревает в горле, как каждое движение вилки становится механическим, лишённым вкуса. Её пальцы дрожали, когда она поднимала чашку с чаем, который казался безвкусным и тёплым. Тэрон ел рассеянно, его взгляд то и дело возвращался к девушке, но он заставлял себя смотреть в тарелку, словно там были ответы на все вопросы.

Между ними словно образовалась пропасть, которую они оба боялись преодолеть, хотя их тела и души тянулись друг к другу с непреодолимой силой. И пока они сидели в молчании, каждый из них понимал, что эта неловкость — лишь временное явление, что их притяжение слишком сильно, чтобы его можно было просто игнорировать.

Шади чувствовала, как её сердце бьётся в такт с его сердцем, хотя они сидели в разных концах стола. Она знала, что он чувствует то же самое, что их связь стала ещё крепче, ещё глубже после всего произошедшего. Но гордость и страх заставляли их молчать, прятаться за масками равнодушия и отчуждённости.

Тэрон помнил каждое прикосновение, каждый вздох Шади. Он знал, что она тоже чувствует это притяжение, но её гордость и предубеждения стоят на их пути. Он понимал, что должен что-то сказать, но слова словно застряли в горле, превратившись в комок невысказанных чувств.

Их завтрак проходил в полном молчании, которое было громче любых слов.

После лёгкого завтрака путники собрались в дорогу. Шади бросила взгляд на рыжую официантку, которая ответила ей улыбкой. Но в этой улыбке девушка уловила явную насмешку. «Слухов мне не избежать», — обречённо подумала она, чувствуя, как внутри закипает раздражение.

Дорога вновь привела их на оживлённый тракт. Хотя путь в столицу и был популярным, торговый маршрут оставался главной артерией, связывающей все уголки империи эльфов. По мере того как они продвигались вперёд, движение становилось менее интенсивным, и путники могли спокойно идти, не боясь столкнуться с другими путешественниками.

Долгое время они шли в молчании, пока Шади наконец не решилась нарушить гнетущую тишину. Её голос звучал мягче, чем обычно, словно она пыталась сгладить неловкость между ними.

— Может, расскажешь немного о себе? — попыталась она улыбнуться, но улыбка вышла натянутой. — А то я ведь тебя практически не знаю.

Тэрон медлил с ответом, словно подбирая слова. Его лицо было устремлено вдаль, будто он видел там что-то, недоступное другим.

— В детстве меня забрали из дома, — наконец произнёс он, его голос звучал глухо, словно воспоминания причиняли боль. — Мужчина средних лет. Эльф, но, кажется, тоже полукровка.

Он замолчал на несколько секунд, собираясь с мыслями.

— С ним моя жизнь превратилась в непрерывную тренировку и оттачивание навыков в стремлении к совершенству. Мастер был суровым учителем — он никогда ничего не объяснял, только требовал и направлял. Найти путь я должен был сам.

— Но это же неправильно! — воскликнула Шади, её голос дрогнул от возмущения. — А если ты что-то упустишь? Не до конца поймёшь материал?

— Мастер учил до тех пор, пока я не осваивал материал до конца, — спокойно ответил Тэрон.

— М-да, жестоко, — покачала головой девушка, её сердце сжалось от сочувствия к его прошлому.

Тэрон лишь пожал плечами.

— Мастер говорил, что в бою меня никто не будет жалеть, никто не станет объяснять, как действовать. Поэтому я должен сам находить решения.

— Ну, хотя бы логика твоего Мастера понятна, но это всё равно странно. Было бы быстрее, если бы он действительно учил, — Шади пыталась понять эту странную систему обучения.

— Он дал мне вырасти самому, не быть похожим на него, со своим уникальным стилем, — ответил Тэрон, его голос стал чуть мягче.

— И что было дальше? — спросила эльфийка, её любопытство боролось с желанием не задеть его чувства.

— Ничего. Всю жизнь я учился, сражался, снова учился, снова сражался, — его слова звучали как приговор самому себе.

— А как же… ну… социализация? — Шади осторожно подбирала слова.

— Мастер выводил меня к различным поселениям, я должен был знакомиться с людьми, узнавать разную информацию. Но всё это было в рамках заданий, которые мне давал Мастер. Друзей у меня не было, только знакомые, да и с теми я общался всего раз.

Парень замолчал, а потом продолжил:

— Недавно моё обучение закончилось, я был свободен, но из-за своей глупости снова оказался в чужих цепях.

Его кулаки едва заметно дёрнулись в желании сжаться, но он подавил этот импульс.

Шади почувствовала острый укол вины за свой поступок. Она понимала, что поступила неправильно, но тут же мысленно встряхнула головой. «Это всё ради блага моего народа, моего рода и клана», — убеждала она себя. Казарг действительно был очень опасным противником, и его нужно было уничтожить. Но каждый раз этот змей ускользал от неё. Если у неё будет такой союзник, как Тэрон, у колдуна не останется шансов. Она твёрдо верила в это.

— У меня не было выбора, — тихо произнесла она, её голос дрогнул.

Тэрон не ответил, погрузившись в свои мысли.

Дорога тянулась перед ними, словно бесконечная лента, уводящая в неизвестность. Шади чувствовала, как между ними растёт невидимая стена недосказанности, но не знала, как её разрушить. Каждый из них хранил свои тайны, каждый шёл к своей цели, и только время покажет, смогут ли они преодолеть разделяющие их барьеры.

— А меня всё детство воспитывали как кроткую и покорную жену для будущего мужа, — неожиданно для самой себя произнесла Шади. Она решила, что Тэрону будет интересно узнать о ней хоть немного больше.

Эльф не задавал вопросов, но её слова повисли в воздухе, словно приглашение к разговору.

— Потом, в возрасте десяти лет у меня обнаружился огромный магический потенциал, — с лёгкой улыбкой продолжила она, вспоминая прошлое. — Тогда мама, видя мой характер, уговорила отца отдать меня в лучшую академию клана.

Шади ожидала какой-то реакции от Тэрона, но он молчал. Это заставило её говорить дальше, словно слова сами рвались наружу.

— В академии я была не самой лучшей ученицей, — призналась она, распрямив спину ещё сильнее. — Но с лихвой компенсировала это своей боевой мощью. У меня отлично шли все практические дисциплины. Правда, теория меня всегда подводила, — вздохнула она с лёгкой досадой.

— Отец был… недоволен, — призналась Шади, и в её тоне проскользнула боль. — Он говорил что-то вроде: «Мне не нужна дочь, которая копается в грязи и крови. Мне нужна дочь, которая сможет поддержать свой род и усилить его в политической борьбе». Не помню точно его слова, — добавила она, делая вид, что стирает пыль со щеки, но на самом деле незаметно вытирая слезу.

Её голос дрогнул, но она быстро взяла себя в руки.

— Я недавно окончила академию, — продолжила девушка, стараясь говорить твёрдо. — Клан поручил мне найти Казарга, могущественного колдуна. Отец сказал, что если я не могу работать мозгами, то пусть хоть мускулы принесут пользу клану.

Она замолчала, глядя на своего спутника. Тэрон по-прежнему хранил молчание, и это молчание причиняло ей почти физическую боль. Ей так хотелось услышать от него хоть слово, но он оставался безмолвным.

Шади вздохнула, отводя взгляд в сторону, туда, где золотистые колосья пшеницы колыхались под лёгким ветерком. В этот момент она почувствовала себя особенно одинокой, несмотря на то, что Тэрон шёл рядом. Между ними словно выросла невидимая стена, и она не знала, как её разрушить.

Её пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Почему он молчит? Неужели ему совсем не интересно её прошлое? Она чувствовала, как внутри растёт разочарование, смешанное с досадой. Может быть, он просто не умеет выражать свои чувства? Или её история не показалась ему достаточно интересной?

Эльфийка украдкой взглянула на Тэрона, но его лицо оставалось непроницаемым. Он шёл, словно погружённый в свои мысли, не обращая на неё внимания. Это задевало её больше, чем она хотела признать.

Дорога тянулась перед ними, и каждый шаг казался бесконечным. Шади чувствовала, как внутри неё растёт пустота. Она не знала, как продолжить разговор, не знала, как преодолеть эту внезапно возникшую между ними пропасть.

Внезапно Тэрон замер как вкопанный, его тело напряглось, словно струна. Шади мгновенно остановилась, её рука инстинктивно легла на рукоять меча.

— Что случилось? — спросила она, голос её дрогнул от напряжения.

Тэрон стоял неподвижно, словно прислушиваясь к чему-то далёкому. Его ноздри слегка раздувались, будто он пытался уловить едва заметный запах. Его лицо стало сосредоточенным, почти хищным.

— Ветер ведёт себя странно, — наконец произнёс он, и в его голосе прозвучала настороженность. — Магия… — тихо добавил он, и в этом слове было столько уверенности, что Шади невольно вздрогнула.

Девушка удивлённо посмотрела на эльфа. Даже она, с её острым магическим чутьём, ничего не ощущала. Но почему-то сразу поверила Тэрону, доверившись его инстинктам, которые, как она теперь понимала, были невероятно острыми в обнаружении опасности.

И тут Воздух словно кто-то вспорол невидимым клинком — раздался отчётливый рвущийся звук, от которого у Шади зазвенело в ушах. В сотнях метров от них пространство раскололось вертикально, образуя зияющую чёрную трещину. Из образовавшейся бреши, будто рой насекомых, начали выползать адские создания.

— Демоны… — прошептала воительница, обнажая меч с такой скоростью, что металл едва успел зашипеть в ножнах. Её движения были отточенными, профессиональными.

Тэрон, который до этого момента ни разу не сталкивался с демоническими существами, молниеносно выхватил свои парные клинки. Их лезвия сверкнули в лучах солнца, отражая зловещий свет.

Путники оказались совершенно одни, и демоны начали медленно окружать их. Однако, вопреки ожиданиям, они не спешили атаковать. Что-то удерживало их от немедленного нападения.

Мелкие бесы с горящими глазами, источающими багровый свет, худощавые импы с бледной, почти прозрачной кожей, адские гончие, чья слюна, капая с клыков, заставляла землю шипеть и дымиться при контакте с кислотой — все они кружили вокруг, словно хищники, изучающие добычу. Их когти скребли землю, создавая неприятный скрежет.

эльфы встали спина к спине, образуя единый фронт обороны. Их оружие было готово к бою, а сердца бились в унисон, готовые встретить любую угрозу.

— Почему они не нападают? — спросила эльфийка, вглядываясь в кружащих вокруг демонов. Её голос звучал твёрдо, но внутри она была напряжена как струна.

Но у Тэрона не было ответа. Он видел, как бесы жадно смотрят на Шади, облизываясь длинными языками, их глаза горели похотливым огнем. Но стоило их взглядам встретиться с ним, как в их глазах появлялся явный страх. Словно они чувствовали в нём силу, способную противостоять их тёмной сущности.

Напряжение нарастало с каждой секундой. Воздух казался тяжёлым и вязким, пропитанным запахом серы и разложения. Шади чувствовала, как магия исходит от демонов, словно тёмное облако, окутывающее их со всех сторон.

Что-то тёмное и зловещее витало в воздухе, и оба путника понимали — самое опасное ещё впереди. Шади чувствовала, как по её спине стекает капля пота, несмотря на прохладный ветер. Время словно замедлилось, каждый миг тянулся бесконечно долго.

Из портала вышел исполинский демон, возвышающийся на три метра над землёй. Его массивная фигура казалась воплощением самого ужаса. Броня, словно выкованная из тёмного металла, была не просто доспехами — она будто срослась с его телом, став частью его сущности. Острые углы брони напоминали хищные клыки и когти, готовые в любой момент нанести смертельный удар. Каждая пластина доспехов была покрыта древними рунами, которые тускло светились багровым светом.

Демон вышел из портала с явным презрением к окружающему миру. Его массивные сапоги оставляли глубокие следы на земле, от которых почва тлела, а трава мгновенно увядала, словно опалённая пламенем. Он небрежно осмотрелся вокруг, его жёлтые глаза с вертикальными зрачками сканировали местность.

— Ненавижу внешний мир, — прорычал он, закинув на плечо огромный боевой молот, который в его руках казался игрушечным. Молот был украшен рунами и символами, от которых исходила тёмная энергия.

Мелкие демоны, словно по невидимой команде, расступились перед своим повелителем, образуя коридор к окружённым Тэрону и Шади. Их глаза горели предвкушением, но они не смели перечить своему господину.

— Так, что тут у нас? — демон внезапно замер, его взгляд остановился на Тэроне. — Не понял, а этот тут откуда? Эй! Полукровка, ты что здесь забыл? — его голос звучал гулко, словно раскаты грома.

Эльф поднял глаза, скрытые повязкой, но промолчал, сохраняя ледяное спокойствие. Его тело было напряжено, мышцы готовы к мгновенной атаке.

— Сильная кровь, — кивнул демон, оценивающе разглядывая эльфа. Его ноздри раздулись, словно он пытался уловить запах Тэрона. — Отойди в сторону, полукровка, я не враг тебе. Мне нужна только девчонка.

Его взгляд скользнул по фигуре Шади, и в глазах демона вспыхнул тот же похотливый блеск, что и у мелких бесов. Его губы искривились в хищной ухмылке.

— М-да, повезло же мне сегодня. Такая женщина, а трогать её нельзя, — с явной досадой покачал головой демон, его голос был полон разочарования.

— Что ты несёшь? — стиснула зубы Шади, её голос дрожал от гнева. Её рука крепче сжала рукоять меча, магия начала скапливаться вокруг её пальцев.

— О, подождите-ка, да вы связаны! — рассмеялся демон, его смех эхом разнёсся по округе. — Полукровка, хочу тебя огорчить, но эта чертовка уже занята. Обрывай связь и отступи.

Демон с оглушительным грохотом опустил свой молот на землю, от чего земля содрогнулась. Молот оставил глубокую трещину в почве, и тёмная энергия начала расползаться от места удара.

Шади недоумённо посмотрела на Тэрона, который понимал не больше её. Эльф крепче сжал рукояти своих клинков, его мышцы напряглись до предела.

— Что? — переспросила эльфийка, её голос звучал озадаченно.

Демон покачал головой, словно разговаривая с несмышлёными детьми. Его жёлтые глаза сверкали от предвкушения.

— Ну, моё дело предложить, твоё — отказаться, — произнёс он, поднимая руку.

— Разорвать! — последовал короткий приказ, и мелкие демоны закружили вокруг путников, но всё ещё не решались напасть. Их глаза горели жаждой крови, но что-то удерживало их.

— Разорвать! — повторил демон громче, но его подчинённые продолжали колебаться.

Терпение демона лопнуло. Он взмахнул молотом, который в его руках казался невесомым, и одним ударом впечатал одного из бесов в землю, превратив его в кровавое месиво. Кости хрустнули, кровь и внутренности разлетелись в стороны.

— А ну, жалкие твари! Разорвать! — прогремел его голос, словно раскат грома, от которого задрожала земля.

Мелкие демоны, наконец, ринулись в атаку. Их глаза горели жаждой крови, когти и клыки были готовы к нападению. Но прежде чем началась битва, демон сделал шаг назад, наслаждаясь моментом.

Шади и Тэрон оказались окружены со всех сторон. Адские гончие с пеной у рта пригибались к земле, готовясь к прыжку. Бесы с длинными языками и острыми когтями кружили вокруг, выискивая слабые места в защите. Импы с бледной кожей и горящими глазами готовились к атаке с воздуха.

Мелкие демоны, повинуясь приказу своего повелителя, ринулись в атаку со всех сторон. Эльфы, стоящие спина к спине, мгновенно перешли в боевую стойку.

Шади первой встретила атаку. Её меч, словно продолжение руки, описал сверкающую дугу, отсекая протянувшиеся к ней когтистые лапы беса. В тот же момент она выпустила магический заряд, превративший ещё двух демонов в пепел. Её движения были уверенными, профессиональными — каждый удар, каждое заклинание находило цель.

Клинки «Ай» и «До» — парные мечи-близнецы — сверкали в воздухе, рассекая плоть демонов с хирургической точностью. Движения эльфа были настолько быстрыми, что в воздухе оставались лишь размытые следы от его оружия.

Бесы, несмотря на свои небольшие размеры, атаковали с демонической яростью. Они пытались окружить путников, нападая с разных сторон, но напарники предугадывали каждое их движение. Эльф крутился как вихрь, его клинки работали в идеальной гармонии — один защищал, другой атаковал. Шади поддерживала его магическими ударами, создавая огненные барьеры и электрические разряды.

Адские гончие, рыча и брызгая кислотой, пытались прорваться сквозь их оборону. Шади встретила их потоком пламени, заставляя отступить, в то время как Тэрон парировал атаки тех, кто всё же прорывался через огненную завесу.

Импы, кружившие в воздухе, пытались атаковать сверху, но Тэрон чувствовал их присутствие. Его клинки рассекали воздух, находя цели даже там, где их, казалось, не было.

Шади, используя свои магические способности, создавала защитные барьеры вокруг них. Её заклинания были точными и мощными — она могла одновременно отражать атаки и поддерживать Тэрона, прикрывая его спину. Когда один из бесов попытался проскользнуть мимо неё, она встретила его молниеносным выпадом меча, а затем добавила магический удар, превративший демона в дым.

Тэрон, двигаясь с гибкостью змеи, использовал свою невероятную силу и скорость. Его клинки работали как единое целое — один отвлекал, другой наносил смертельный удар. Он чувствовал каждое движение противников, предугадывал их атаки и контратаковал с убийственной точностью.

Демоны, несмотря на потери, продолжали атаковать, но Шади и Тэрон держались стойко. Их слаженные действия, дополняющие друг друга, создавали непробиваемую защиту. Каждый знал, что может положиться на другого.

В воздухе витал запах серы и крови, земля была усеяна останками демонов. Но главный противник — огромный демон— всё ещё ждал своего часа, наблюдая за развитием событий с мрачной ухмылкой.

Битва становилась всё ожесточённее. Шади, несмотря на свою мощь, не могла вечно отражать нескончаемые атаки мелких демонов. Один из бесов, юркий и проворный, сумел проскользнуть под её защиту. Его когти, острые как бритвы, полоснули по её боку, оставляя глубокую рану.

Кровь хлынула из раны, окрашивая её доспехи в алый цвет. Шади вскрикнула от боли, но тут же стиснула зубы, не давая себе потерять концентрацию. В этот момент огромный демон, наблюдавший за схваткой, издал яростный рык:

— Стоять! Я же сказал — девчонку нельзя убивать и калечить! — его голос прогремел над полем битвы, заставляя мелких демонов замереть на мгновение.

Это мгновение позволило Шади отступить. Пока она пыталась справиться с болью и остановить кровотечение, бесы переключили своё внимание на Тэрона. Эльф, хоть и был невероятно искусен в обращении с клинками, не мог одновременно отражать атаки со всех сторон. Мелкие царапины начали появляться на его теле — неглубокие, но болезненные. Они множились с каждой секундой, истощая его силы.

Тэрон чувствовал, как кровь начинает сочиться из множества ран. Его движения становились всё более медленными, но он продолжал сражаться, защищая раненую Шади.

Эльфийка, собрав все свои силы, встала рядом с Тэроном, когда демоны решили перегруппироваться. Её дыхание было тяжёлым, но в глазах горела решимость.

— Приготовься, — прошептала она, прижимаясь к его спине всем телом. Её упругая грудь коснулась его напряжённых мышц, а руки обвились вокруг его талии.

В этот момент что-то изменилось в воздухе. Магические импульсы начали исходить от Шади, словно электрические разряды. Её рана пульсировала, но вместо того чтобы ослабить её, боль, казалось, придавала ей сил.

Мир вокруг них начал меняться. Сначала всё вокруг охватил огненный смерч — пламя, созданное Шади, поглотило орду мелких демонов, превращая их в пепел. Но это было только начало.

Затем огонь сменился льдом — земля покрылась коркой льда, замораживая тех демонов, кто чудом выжил в огненном шторме. Лёд был настолько мощным, что даже земля начала трескаться под его тяжестью.

И наконец, ледяная корка взорвалась электрическими импульсами. Молнии, созданные чародейкой, рассекали воздух, превращая оставшихся демонов в ошмётки плоти и крови. Всё, что оставалось от врагов, мгновенно сгорало в магической буре, созданной эльфийкой.

Огромный демон, наблюдавший за этим представлением, отступил на шаг, его глаза расширились от удивления. Он не ожидал, что раненая девушка способна на такое.

Когда последняя молния рассеялась, вокруг остались только пепел и тлеющие останки демонов. Шади, измученная, медленно отстранилась от Тэрона. Её силы были на исходе.

— Это было… впечатляюще, — наконец произнёс Тэрон, его голос дрожал от напряжения.

Шади лишь слабо улыбнулась, чувствуя, как тьма начинает застилать её глаза. Рана давала о себе знать, и теперь боль стала невыносимой.

— Позже… поговорим, — прошептала она, прежде чем потерять сознание в объятиях эльфа.

Тэрон бережно опустил спутницу на землю, стараясь не тревожить её рану. В тот же миг нить их духовной связи едва заметно дрогнула. Зеленоватый туман окутал глубокую рану на боку эльфийки, и кровотечение мгновенно остановилось. Удивительная способность к регенерации, присущая Тэрону, начала распространяться на девушку, даруя ей исцеление.

Демон, наблюдавший за этой сценой с нескрываемым интересом, неожиданно захлопал в ладоши.

— Неплохо, совсем неплохо, — протянул он, медленно приближаясь. — Теперь я понимаю, почему господин так заинтересован в этой полукровке.

Тэрон застыл, его тело напряглось от неожиданности.

— Полукровке? — резко спросил он, поворачиваясь к демону.

— О чём ты говоришь? — его голос звучал твёрдо, но внутри всё сжалось от недоброго предчувствия.

Демон усмехнулся, кивком указывая на безвольную фигуру Шади.

— Эта девчонка, — произнёс он с явным наслаждением, — такая же полукровка, как и ты.

Эльф почувствовал, как мелкие раны на его теле начали затягиваться, окутанные зелёным свечением.

— Да-а-а, — протянул демон, наблюдая за этим процессом. — Узнаю кровь Ашнага.

— Ашнага? — переспросил Тэрон, стараясь скрыть своё волнение. Каждое слово этого демона рождало все новые вопросы.

Демон расхохотался.

— Ха! Да ты даже не знаешь своего попашу? — в его голосе звучало неприкрытое удивление.

В этот момент Тэрон почувствовал, как земля буквально уходит из-под ног, но сумел удержать контроль над собой.

Демон поднял свой огромный молот, который в его руках казался невесомым, и начал угрожающе вращать им, словно это была простая игрушка.

— Повезло, — произнёс он, приближаясь. — Если не получится насадить эту девку на член, то хоть сожру твоё сердце и получу частичку силы Ашнага. Хороший день!

С этими словами он ринулся в атаку.

Тэрон бросился в атаку первым, его движения были стремительны, как молния. Клинки «Ай» и «До» описали в воздухе смертоносную дугу, целясь в незащищённую шею демона. Но противник лишь лениво отмахнулся, и эльф с трудом увернулся от сокрушительного удара молота, который оставил в земле глубокую воронку.

Демон расхохотался, его голос эхом разнёсся по округе:

— Что, полукровка, не получается??

Эльф не ответил. Он кружил вокруг противника, словно ястреб, выискивая малейшую возможность для атаки. Его клинки сверкали в воздухе, высекая искры при каждом столкновении с бронёй демона. Но все удары были бесполезны — броня держалась крепко, на ней не оставалось ни царапины.

Демон сделал ложный выпад, заставив Тэрона отступить. Затем резко развернулся и обрушил молот на то место, где только что стоял эльф. Земля содрогнулась, камни разлетелись в стороны. Тэрон кувыркнулся через голову, приземлившись в нескольких метрах от места удара.

Противник наступал, его движения были неторопливыми, но мощными. Каждый взмах молота заставлял землю дрожать, а воздух содрогаться от мощи удара. Эльф уворачивался, прыгал, скользил по земле, но никак не мог найти брешь в защите демона.

Демон внезапно ускорился. Его молот превратился в размытое пятно, обрушиваясь на эльфа со всех сторон. Тэрон едва успевал отводить удары, его клинки звенели от напряжения. Один особенно сильный удар отбросил воина назад, и он едва не выронил оружие.

Собрав все силы, Тэрон бросился в новую атаку. Он наносил удары с разных сторон, пытаясь найти слабое место в броне противника. Но демон играючи отбивал все атаки, словно сражался с ребёнком.

Эльф почувствовал, как усталость начинает брать верх. Его движения становились всё более предсказуемыми, а удары — слабее. Демон же, казалось, только входил во вкус битвы, наслаждаясь каждым моментом своего превосходства.

Тэрон заметил, как при определённых движениях между пластинами брони появляется едва заметный просвет. Но воспользоваться этим открытием он не успел — демон провёл сокрушительную атаку, заставившую эльфа отступить, едва избежав смертельного удара.

Битва продолжалась. Демон методично теснил Тэрона, заставляя его отступать всё дальше. Эльф понимал — если он не найдёт способ пробить броню противника, эта битва будет проиграна. время работало против него, силы постепенно покидали его тело.

Демон прекратил обычные атаки и замер в центре арены битвы. Его глаза вспыхнули багровым пламенем, а из ладоней вырвались тёмные, клубящиеся потоки энергии. Воздух вокруг него исказился, наполняясь запахом разложения и серы. Тёмные молнии начали плясать вокруг его фигуры, создавая зловещую ауру.

В этот момент Тэрон ощутил, как внутри него что-то древнее и могущественное начало пробуждаться, словно отвечая на демоническую магию. Сначала это было едва уловимое шевеление, похожее на далёкий рокот землетрясения, но затем оно превратилось в яростный рёв, разрывающий его сознание на части.

Гнев закипел в его крови, превращая её в расплавленный металл. Ментальные барьеры, которые он годами выстраивал, чтобы сдерживать свои эмоции, начали трещать по швам, словно хрупкое стекло под давлением. Один за другим они рушились, высвобождая первобытную ярость, дремавшую в его душе.

Из-под повязки, скрывающей его глаза, начал сочиться зеленоватый дым. Он клубился по щекам эльфа, словно ядовитые слезы, становясь всё гуще и плотнее. Дым этот был живым, он извивался, словно змеи.

На коже Тэрона проступили линии — они были не просто татуировками, а живыми узорами, пульсирующими зловещим зелёным светом. Линии становились всё ярче с каждой секундой, их свет пробивался даже сквозь одежду, создавая жуткое свечение. Они двигались по коже, словно живые существа, переплетаясь в сложные узоры.

Ногти начали удлиняться, превращаясь в смертоносные когти. Они искрили зелёной энергией, и каждый коготь был острым как бритва. Когти эти были не просто оружием — они были продолжением его ярости, воплощением его гнева.

На лбу эльфа проступили бугры — кожа натянулась, вены вздулись, и казалось, что под кожей пытаются пробиться наружу острые рога. Эти бугры пульсировали в такт с биением его сердца, становясь всё более заметными с каждой секундой.

Тэрон чувствовал, как его тело меняется, и каждая трансформация сопровождалась острой, пронзительной болью. Она была настолько невыносимой, что только усиливала его ярость, превращая её в чистое, необузданное бешенство. Его мышцы вздулись, вены на руках и шее вздулись, а дыхание стало тяжёлым и хриплым.

Демон, заметив происходящие с эльфом изменения, остановился. Впервые за всё время битвы на его лице промелькнуло нечто похожее на удивление, смешанное с настороженностью. Он явно не ожидал такой реакции от своего противника.

Они продолжали кружить друг напротив друга — древний демон, владеющий тёмной магией, и эльф, в котором пробуждалась сила, о существовании которой он даже не подозревал. Воздух между ними искрил от напряжения, земля дрожала под их ногами, а небо потемнело, словно предвещая начало чего-то поистине катастрофического.

Тэрон чувствовал, как его сознание раздваивается — одна часть его существа была им самим, а другая — древним, могущественным существом, жаждущим крови и разрушения. Эта вторая сущность была голодной, злой и невероятно сильной. Она рвалась наружу, стремясь поглотить его разум и взять контроль над телом.

Каждый шаг эльфа теперь оставлял на земле глубокие следы, его движения стали более плавными и текучими, словно он стал частью самой тьмы. Магия, исходящая от него, была не похожа на обычную эльфийскую магию — она была дикой, необузданной.

Клинки-близнецы «Ай» и «До», словно почувствовав пробуждение тёмной силы в своём хозяине, начали меняться. Металл под их поверхностью будто плавился и перетекал, издавая пронзительный скрежет, будто оружие испытывало настоящую боль трансформации.

Лезвия становились острее с каждой секундой, их хищные формы искажались, превращаясь в нечто поистине ужасающее. Теперь каждое движение этих клинков было направлено на одно — причинить максимальную боль и страдания противнику. Зазубрины на лезвиях удлинялись, превращаясь в острые, как бритва, клыки, жаждущие крови.

Рукояти клинков словно срослись с руками Тэрона, причиняя ему мучительную боль, но эта боль только усиливала его ярость. Гарды оружия трансформировались, превращаясь в острые, смертоносные когти, готовые рвать плоть врага. Магия скверны, пробудившаяся в эльфе, изменила клинки до неузнаваемости, сделав их продолжением его тёмной сущности.

С первобытным, звериным рёвом, который, казалось, исходил из самой глубины его души, Тэрон бросился в атаку. Теперь уже демон не успевал за его движениями — эльф двигался с такой скоростью, что его размытые очертания заполнили всё пространство вокруг.

Каждый удар Тэрона был сокрушительным, наполнен магией, которая проникала сквозь броню демона, сжигая его изнутри. Тёмная энергия эльфа просачивалась через малейшие щели в доспехах, причиняя противнику невыносимую боль.

Демон пытался обороняться, пытался контратаковать, но Тэрон ускорился настолько, что создавалось впечатление, будто он разделился на две сущности. Одно его тело атаковало спереди, другое — сзади, а клинки, теперь наделённые собственной волей, жаждали только одного — крови своего врага.

Молот демона теперь казался неповоротливым и медленным в сравнении с молниеносными движениями эльфа. Каждый взмах клинков Тэрона оставлял на броне противника глубокие борозды, а его собственная магия, усиленная тёмной силой, делала эти удары ещё более разрушительными.

Битва превратилась в настоящий танец смерти, где Тэрон был главным танцором, а демон — лишь безвольным партнёром, вынужденным следовать за ним в этом смертоносном танце.

Демон, осознав своё полное бессилие перед преобразившимся противником, в отчаянии отбросил свой массивный молот. Оружие с грохотом покатилось по земле, оставляя глубокие борозды в камне. Его руки взметнулись вверх в последней попытке призвать тёмную магию — вокруг него заклубилась зловещая энергия, формируя вихрь из тьмы и мрака.

Но прежде чем он успел сформировать хоть одно полноценное заклинание, воздух разорвал холодный, пропитанный силой голос Тэрона:

— Жалкий… — единственное слово, произнесённое с такой мощью, что оно казалось физическим ударом.

Этот голос, словно отточенный клинок, вонзился в разум демона, разрывая его мысли на части. Энергия, заключённая в словах эльфа, была настолько концентрированной, что казалось, будто каждая клеточка мозга противника плавится под её воздействием.

Голос Тэрона, усиленный мощью скверны до невообразимых пределов, стал оружием страшнее любых клинков. Каждая его вибрация резонировала с энергетическим полем демона, разрушая его концентрацию и волю. Всё тело эльфа теперь было живым оружием — от кончиков когтей до последней капли крови, каждая его частица была пропитана разрушительной силой.

Магия скверны, созданная для полного уничтожения всего живого, полностью преобразила Тэрона в совершенное орудие смерти. Его движения стали точными и смертоносными, лишёнными малейшей ошибки, каждое действие было просчитано и направлено на уничтожение противника.

Клинки-близнецы, теперь больше похожие на когти древнего демона, молниеносно пронзили грудь противника. Они вошли глубоко, разрывая плоть и броню с такой лёгкостью, будто перед ними была не броня демона, а тонкий шёлк. Металл клинков, пропитанный скверной, начал пульсировать зелёным светом, передавая свою разрушительную энергию прямо в тело врага.

Скверна, заключённая в оружии, хлынула в тело демона, наполняя каждую его клеточку разрушительной силой. Энергия Тэрона, концентрированная и направленная, начала пожирать демона изнутри. Его плоть обугливалась, кости трескались, а душа корчилась от невыносимой боли, которую невозможно было описать словами.

Оглушительный взрыв скверны разорвал демона на мельчайшие частицы. Не осталось ничего — ни тела, ни души, ни даже тени его существования. Лишь тёмный дым, пропитанный энергией разрушения, развеялся по ветру, унося с собой последние следы его присутствия.

Тэрон стоял посреди разрухи, тяжело дыша. Его грудь вздымалась от глубоких, прерывистых вдохов, тело всё ещё содрогалось от остаточной энергии битвы.

Окутанный остатками тёмной энергии, он медленно приблизился к безвольно лежащей Шади. Его шаги были тяжёлыми, наполненными отголосками недавней битвы. Он остановился рядом с девушкой, склонился над ней, и его магическое зрение, пробивающееся сквозь плотную повязку, начало исследовать её сущность.

Эльф почувствовал в ней нечто знакомое — ту же древнюю кровь, что текла в его венах. Её энергия была иной, не такой, как у него — она пульсировала желанием и страстью, скрывая в себе тайны, которые он не мог разгадать. В ней действительно текла демоническая кровь, и теперь Тэрон понимал, почему его так неудержимо тянуло к этой девушке.

Неясные, первобытные инстинкты пробудились в нём. Её энергия, пропитанная похотью, манила его, пробуждала в нём желания, которые он никогда прежде не испытывал. Тёмная часть его сущности жаждала обладать ею, разорвать её доспехи, взять то, что казалось ему по праву принадлежащим. Из горла эльфа вырвался приглушённый звериный рык, но он сумел удержать себя в руках, застыв неподвижно над беззащитной девушкой.

Постепенно магические татуировки на его коже начали тускнеть, превращаясь из светящихся зелёных узоров в чёрные линии, навсегда вписанные в его плоть. Когти медленно втягивались, возвращаясь к своей обычной форме, бугры на лбу разгладились, а дым, сочащийся из-под повязки, рассеялся, словно туман под лучами солнца.

Каждая клеточка его тела пульсировала от боли, когда древняя сущность отступала, возвращая Тэрона к его истинной форме. Он боролся с первобытными инстинктами, пытаясь заточить их в ментальную клетку, и на этот раз ему удалось одержать верх над тёмной сущностью.

Вскоре единственным напоминанием о недавней трансформации остались его клинки. Их изменённые формы всё ещё хранили следы воздействия скверны — лезвия, напоминающие полумесяцы, хищно поблёскивали в тусклом свете, а рукояти словно вросли в ладони эльфа, причиняя лёгкую боль при каждом движении.

Тэрон глубоко вздохнул, пытаясь вернуть себе контроль над разумом и телом. Он понимал, что эта битва изменила его навсегда, но сейчас его главной заботой была безопасность Шади и тайна, которую хранила её кровь.

9. Страсть

Шади резко очнулась, её тело пронзила острая боль, но разум был ясен как никогда. Она вскочила, готовая к бою, несмотря на ноющую боль во всех мышцах. Грубая ладонь удивительно нежно опустилась на её плечо, заставив вздрогнуть от неожиданности.

Оглядевшись, она поняла, что лежит на лежанке Тэрона возле костра.

— Что? Что произошло? Где мы? — её голос дрожал от тревоги. В памяти всплыл образ демона, который всё ещё был жив, когда она потеряла сознание.

— Всё хорошо, мы в безопасности, — голос Тэрона звучал спокойно, но в нём проскальзывали странные, незнакомые нотки. Он сел рядом с ней, и в свете костра его лицо показалось ей ещё более мрачным, чем обычно. Острые черты словно заострились, превратившись в хищные, а загорелая кожа приобрела неестественную бледность.

Его повязка, как всегда скрывающая глаза, делала его облик ещё более загадочным. Истерзанная когтями демонов рубаха обнажала торс, позволяя увидеть татуировки — чёрные линии, образующие сложный, неведомый узор. От эльфа исходила странная, почти осязаемая энергия, которая притягивала Шади.

Сущность внутри неё зашевелилась, заинтересовавшись этой энергией. Девушка ощутила странную смесь чувств — непонимание, страх, любопытство и необъяснимое влечение.

— Что с тобой произошло? — спросила она, не в силах сдержать любопытство. Её пальцы невольно скользнули по его руке, ощупывая рельеф мышц и таинственные татуировки.

Тэрон лишь пожал плечами:

— Всё хорошо, я победил демона, разбил лагерь в лесу. Сейчас нам ничего не угрожает.

— Ты не ответил на мой вопрос, — настаивала она, исследуя кончиками пальцев шрамы на его коже. Какая-то неведомая сила словно притягивала её руку к его телу, не позволяя отдёрнуть пальцы.

Тэрон сохранял внешнее спокойствие, но его чуть трепещущие ноздри выдавали внутреннее напряжение. Ему становилось всё труднее контролировать дыхание. Когда эльфийка коснулась его, её прикосновения словно обжигали кожу, внося сумятицу в мысли.

Его рука скользнула по её плечу, шее, подбородку, останавливаясь на щеке. Пальцы нежно провели по её пухлым, чуть приоткрытым губам, ощущая каждый изгиб нежной кожи. Он наклонился ближе, вдыхая её аромат, чувствуя тепло её дыхания.

— Тэрон… — успела прошептать она умоляющим, тихим голосом, в котором смешались страх и желание. Она словно молила его остановиться, не позволять случиться непоправимому.

Но Тэрон уже не мог сопротивляться. Его губы впились в её губы в неумелом, но страстном поцелуе. Этот поцелуй был неловким, но полным такого желания, что у Шади перехватило дыхание. Она сжала его руку до боли, но её губы сами начали отвечать — так же неловко, но с той же обжигающей страстью.

В этот момент что-то древнее и могущественное проснулось между ними, связывая их узами, которые уже невозможно было разорвать.

Тэрон подался вперёд с уверенностью хищника, который наконец-то поймал свою добычу. Его тело навалилось на Шади, заставляя её лечь на лежанку, но она не сопротивлялась — её собственное тело предательски жаждало этого момента.

Поцелуй становился всё более глубоким, всё более требовательным. Тэрон уже не был тем сдержанным эльфом, которого она знала — в нём проснулась древняя, первобытная сущность, жаждущая обладать. Его губы терзали её рот с почти животной страстью, а руки скользили по её телу, изучая каждый изгиб.

Шади чувствовала, как тёмная энергия Тэрона окутывает её, проникает в каждую клеточку тела. Эта энергия, рождённая для разрушения и власти, теперь подчиняла её волю, заставляла покоряться. Её собственная демоническая сущность внутри неё мурлыкала от удовольствия, наслаждаясь этой связью, этим единением с подобной силой.

Девушка ощущала, как её тело движется навстречу Тэрону, будто само предлагая себя. Разум пытался сопротивляться, но тело уже не слушалось — оно жаждало этого момента, этого единения.

Уверенным движением Тэрон поднял её топ, служивший поддоспешником, обнажая полную грудь. Его руки, грубые и мозолистые, но удивительно нежные, вцепились в её плоть, лаская напрягшиеся соски. Эти прикосновения вызывали в теле Шади волны наслаждения, которые разливались по венам, словно жидкий огонь.

Тихий стон вырвался из её горла прямо в его рот. Она чувствовала, как её тело требует большего, как каждая клеточка жаждет продолжения. Шади углубила поцелуй, её язык проник в его рот, и Тэрон ответил с такой же страстью. Их языки сплелись в чувственном танце, который был одновременно и борьбой, и подчинением.

Сущность внутри неё ликовала, наслаждаясь этой связью, этим моментом единения с подобной силой. Шади чувствовала, как её воля растворяется в тёмной энергии Тэрона, как её тело становится податливым, жаждущим. Она была готова принять его целиком, стать частью этого древнего, первобытного единения.

Тэрон продолжал исследовать её тело своими руками, его прикосновения были одновременно и нежными, и требовательными. Он знал, чего хочет её тело, знал, как доставить ей удовольствие, как заставить её умолять о большем. И Шади понимала, что этот момент изменит всё — их отношения, их судьбы, их самих.

Тэрон навис над Шади, его тело было напряжено как тетива лука, готового выпустить стрелу. В его дыхании чувствовался жар, а от тела исходило едва уловимое свечение тёмной энергии.

Шади, собрав остатки воли, разорвала поцелуй. Её голос прозвучал хрипло, надломленно:

— Тэрон… пожалуйста, я не могу…

Но эльф лишь покачал головой, его губы изогнулись в полуулыбке.

— Всё будет хорошо, — прошептал он, прежде чем снова прижаться к её рту.

Его губы скользнули вниз по её шее, оставляя огненные следы на нежной коже. Тэрон знал каждое чувствительное место на её теле, словно читал его как открытую книгу. Его язык ласкал её грудь, заставляя розовые соски твердеть от удовольствия.

Полные, округлые груди Шади вздымались от тяжёлого дыхания, их мягкость манила к себе. Тёмные ореолы вокруг сосков казались маленькими мирами, жаждущими его внимания. Её кожа была гладкой, словно атлас, с лёгким румянцем возбуждения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Шади запустила пальцы в его волосы, прижимая ближе к себе. Тихий стон сорвался с её губ, когда он провёл языком по ореолу соска, заставляя её выгнуться дугой. Её бёдра непроизвольно сжались, а руки крепче вцепились в его плечи.

— Тэрон… — шептала она, когда проблески сознания прорывались сквозь туман удовольствия. Его сила, его энергия окутывали её, усиливая каждое прикосновение, каждое движение. Её тело дрожало, реагируя на его близость с невероятной остротой.

Тэрон, насытившись лаской её груди, начал спускаться ниже. Его руки ловко расправлялись с завязками её легинсов, пока он покрывал поцелуями её плоский живот, спускаясь всё ниже. Дыхание Шади стало прерывистым, рваным.

Её бёдра непроизвольно двигались навстречу его прикосновениям — то подаваясь вперёд в немом призыве, то отступая в попытке сохранить остатки самоконтроля. Но тело предавало её, жаждало полного единения с этим существом, чья тёмная сила пробуждала в ней нечто древнее, первобытное.

Стройные ноги Шади слегка подрагивали, её бёдра были округлыми и манящими. Тонкая талия подчёркивала женственные изгибы тела. Каждая клеточка её существа кричала о желании. Между ног было горячо и влажно от возбуждения.

Каждый нерв в её теле звенел от предвкушения. Грудь тяжело вздымалась, соски оставались твёрдыми и призывно торчали. Шади чувствовала, как её воля растворяется в океане удовольствия, как разум тонет в волнах наслаждения, вызванных его прикосновениями. Её тело было готово принять его, стать одним целым с этим эльфом, чья сила и страсть подчиняли её полностью.

Её губы приоткрылись, с них срывались тихие стоны. Длинные ресницы трепетали, а в уголках голубых глаз собирались крошечные капельки влаги. Её тело изгибалось в его руках, словно пытаясь быть ещё ближе, ещё откровеннее.

Тэрон медленно стягивал легинсы с её стройных ног, а Шади помогала ему, послушно сгибая колени и приподнимая бёдра, чтобы облегающая ткань быстрее соскользнула с её кожи. Когда последняя полоска одежды упала на землю, девушка попыталась было прикрыться, стыдливо сдвинуть бёдра вместе, но эльф крепко удержал их своими сильными руками.

Его губы начали свой чувственный путь по внутренней стороне её бёдер — нежные, горячие поцелуи оставляли огненные следы на её коже. Каждое его прикосновение словно электризовало её тело, заставляя трепетать от удовольствия. Шади чувствовала эти поцелуи каждой клеточкой своего существа, они будто пронзали её насквозь, до самого сердца.

Не в силах сопротивляться, она снова запустила пальцы в его волосы, слегка сжимая их, подаваясь навстречу его губам. Её согнутые в коленях ноги постепенно расслабились под его прикосновениями, и вскоре она уже сама раздвинула их шире, открывая ему вид на самое сокровенное.

Тэрон замер на мгновение, любуясь открывшимся перед ним зрелищем. Её женственная плоть была подобна распускающейся розе — нежная, влажная, жаждущая его внимания. Он видел, как она блестит от выступившей влаги, как пульсирует от желания.

Шади выгнулась дугой, её дыхание стало прерывистым и тяжёлым. Грудь высоко вздымалась, соски твёрдо торчали, словно моля о ласке. Её лицо раскраснелось от возбуждения, а глаза были полузакрыты от наслаждения. Длинные ресницы трепетали.

Тэрон наклонился ниже, его дыхание стало горячим на её коже. Он чувствовал, как её тело дрожит от предвкушения, как каждая клеточка её существа жаждет его прикосновений. Его губы были так близко к её женственной плоти, что она могла чувствовать их тепло, их обещание неземного наслаждения.

Шади выгнулась ещё сильнее, её бёдра непроизвольно подались вперёд, словно умоляя его о продолжении. Её тело было готово принять его, открылось перед ним во всей своей женской красоте, готовое подарить им обоим незабываемое наслаждение.

Тэрон начал с самых нежных поцелуев в верхней части её лона. Первый же его прикосновение вызвало у Шади протяжный, полный наслаждения стон. Её тело выгнулось дугой, а пальцы на мгновение впились в его волосы.

Эльф чувствовал под своими губами нежную, чувствительную кожу, которая трепетала от каждого его прикосновения. Его дыхание становилось всё более тяжёлым, когда он начал добавлять осторожные движения языка, исследуя её тело с почти благоговейным трепетом.

От этих прикосновений рука Шади на его волосах сначала сжалась сильнее, а затем мягко, но настойчиво попыталась прижать его голову ближе. Она подавалась бёдрами навстречу его губам, словно умоляя о большем, но Тэрон не спешил.

Он методично изучал каждую частичку её тела, словно открывая для себя неизведанную территорию. Для него это был первый подобный опыт, но древняя кровь, текущая в его жилах, словно знала, что нужно делать. Она подсказывала правильные движения, верные прикосновения, которые заставляли Шади стонать от удовольствия.

Тэрон позволял этой древней мудрости руководить им, наслаждаясь каждым мгновением. Его язык скользил по её коже, исследуя каждый изгиб, каждую впадинку. Он чувствовал, как её тело отвечает на его прикосновения, как оно становится всё более влажным и податливым.

Шади выгибалась под ним, её дыхание становилось всё более прерывистым. Её пальцы то сжимали, то расслабляли хватку в его волосах, а бёдра непроизвольно двигались в такт его движениям. Она была готова принять всё, что он мог ей дать, и даже больше.

Волна чистого, неземного наслаждения накрыла Шади с головой, когда язык Тэрона впервые коснулся её самой чувствительной точки. Её тело словно прошило электрическим разрядом, каждая клеточка затрепетала от удовольствия.

Ощущения были настолько острыми, настолько яркими, что на мгновение она потеряла связь с реальностью. Язык Тэрона скользил по её плоти, словно самый искусный инструмент, извлекая из её тела самые сокровенные звуки наслаждения.

Каждое движение его языка вызывало в ней бурю эмоций. То он нежно ласкал её, едва касаясь кожи, заставляя её дрожать от предвкушения. То его язык становился более настойчивым, более требовательным, и тогда Шади чувствовала, как внутри неё разгорается пожар желания.

Его прикосновения были настолько чувственными, настолько правильными, что она не могла сдержать стоны. Они вырывались из её горла непроизвольно, словно сами по себе, выдавая всю глубину её наслаждения.

Её пальцы впивались в его волосы, пытаясь удержать его ближе, ближе к себе, словно боясь, что он остановится. Но он не останавливался, продолжая дарить ей эти невероятные ощущения, продолжая исследовать самые чувствительные места её тела своим языком.

Когда язык Тэрона нашёл ту самую чувствительную точку, ту маленькую бусинку клитора, спрятанную в центре её женственности, Шади показалось, что мир вокруг перестал существовать. Всё её тело словно пронзило молнией, каждая клеточка затрепетала от острого, почти болезненного удовольствия.

Каждое прикосновение его языка к этой точке вызывало в ней взрыв наслаждения. Он то нежно ласкал её круговыми движениями, то двигался вверх вниз, ускоряясь, то снова возвращался к медленным, чувственным ласкам.

Её тело начало дрожать, бёдра непроизвольно подавались навстречу его рту. Шади чувствовала, как внутри неё нарастает волна удовольствия, становясь всё больше и больше с каждым движением его языка.

Тэрон словно знал, что именно нужно делать, он двигался с такой точностью и уверенностью, что она теряла связь с реальностью. Её разум затуманился, остались только ощущения — острые, яркие, всепоглощающие.

Волны наслаждения накатывали одна за другой, становясь всё сильнее. Шади чувствовала, как приближается пик, как напряжение внутри неё достигает предела. Её дыхание стало прерывистым, стоны — более громкими и хриплыми.

Тело Шади начало содрогаться от приближающегося оргазма. Она чувствовала, как каждая клеточка её существа наполняется этим невероятным ощущением, как оно разливается по венам, словно жидкий огонь.

Тэрон не останавливался, продолжая концентрироваться на этой точке, доводя её до грани, заставляя её тело дрожать от наслаждения. Шади чувствовала, что вот-вот переступит эту грань, и это будет что-то невероятное, что-то, чего она никогда раньше не испытывала.

Тэрон ощутил, как тело Шади начинает дрожать в преддверии пика. Он ускорил движения языка, делая их более интенсивными и глубокими. Его губы и язык работали в совершенном ритме, приближая девушку к вершине наслаждения.

Бедра Шади непроизвольно сжались, прижимая голову эльфа ещё крепче к своему лону. Она металась по постели, словно не зная, куда деть переполняющее её возбуждение. Её стон, глубокий и первобытный, наполнил лес, похожий на рык дикого зверя, вырвавшийся из самой глубины её существа.

Когда её бёдра подались вперёд в последнем, решающем движении, всё её тело содрогнулось от мощного оргазма. Она замерла, будто время остановилось, пока наслаждение накатывало волна за волной, заставляя её дрожать и вздрагивать.

Тэрон не прекращал своих ласк даже в этот момент. Его движения стали более медленными и нежными только тогда, когда её таз начал расслабляться, а тело постепенно успокаивалось после пережитого пика.

Он продолжал водить языком по её чувствительному клитору, посылая по её телу новые волны дрожи. Шади вздрагивала от каждого прикосновения, всё ещё находясь в состоянии эйфории после своего оргазма. Её дыхание постепенно выравнивалось, но тело всё ещё трепетало от остаточных волн удовольствия.

Эльф не спешил отстраняться, продолжая дарить ей нежные ласки, пока она полностью не пришла в себя, наслаждаясь каждой секундой её реакции на его прикосновения.

Тэрон запечатлел нежный поцелуй на внутренней стороне её бедра, медленно отстраняясь от разгорячённого тела. Его руки осторожно отпустили её, позволяя ей оставаться в состоянии блаженной неги. В этот момент лес словно замер, прислушиваясь к их дыханию.

Шади лежала, словно плывя в океане ощущений, её колени невольно сжались друг к другу, создавая картину невероятной уязвимости и чувственности. Её тело всё ещё трепетало от пережитого наслаждения, а дыхание оставалось прерывистым и глубоким.

Не в силах устоять перед этой картиной, Тэрон протянул руку и нежно провёл ладонью по её бедру. Его прикосновения были лёгкими, почти невесомыми, но от них по телу девушки пробежала новая волна дрожи. Он начал медленно поглаживать её кожу, словно изучая каждый изгиб её тела.

В лесу царила особая атмосфера — воздух был пропитан ароматом их страсти, а тишина нарушалась лишь их дыханием, тихим шорохом прикосновений и потрескиванием костра.

В свете огня её обнажённое тело казалось особенно прекрасным. Шади медленно поднялась с лежанки, и в этот момент лунный свет на мгновение озарил её фигуру. Она сняла топ, оставшись полностью обнажённой под взглядом Тэрона. Ткань мягко опустилась к его ногам.

Не теряя ни секунды, Шади опустилась перед ним на колени, устроившись на сброшенной одежде. Холодная земля слегка покалывала её колени, но это лишь добавляло остроты ощущениям. Её глаза сияли особым блеском, отражая пляшущие языки пламени.

Руки уверенно взялись за пояс чёрных штанов Тэрона, медленно спуская их вниз. Ткань скользила по его бёдрам, обнажая то, что так манило её взгляд. Когда штаны оказались на земле, Шади устроилась между его ног, не отрывая жадного взгляда от его мужского естества.

В свете костра его плоть казалась особенно притягательной, отбрасывая причудливые тени на их тела. Шади замерла, наслаждаясь моментом, впитывая каждую деталь, каждый изгиб, каждый трепет его тела в ответ на её близость. Её дыхание стало прерывистым, а взгляд — томным и полным желания.

Лес вокруг них словно затаил дыхание, а треск костра создавал естественный ритм для их близости.

Шади медленно обхватила его плоть своей ладонью, чувствуя, как она пульсирует под её пальцами. Тепло его тела передавалось ей через кожу, вызывая волну дрожи по всему телу. Её пальцы осторожно сомкнулись вокруг него, изучая каждую венку, каждый изгиб.

В ладони оказался внушительный член— крупный, горделиво устремлённый вверх. Его длина превосходила все её ожидания, а толщина заставляла пальцы едва смыкаться вокруг ствола. Каждая венка проступала под гладкой кожей, словно карта неизведанной территории, манящая к исследованию.

Головка была крупной, с чуть розоватым оттенком, выделяющимся на фоне основного тона. Она казалась чувствительной и нежной, но в то же время твёрдой, как сталь, скрытая под бархатной оболочкой.

При каждом движении в её руке орган слегка подрагивал, словно живой, отзываясь на её прикосновения. Его тяжесть была приятной, придавая уверенности в своих действиях. Вены, проступающие под кожей, пульсировали в такт биению сердца Тэрона, создавая ощущение жизни и силы.

Форма была идеальной — плавные изгибы переходили один в другой, создавая гармоничное целое. Основание было широким, переходящим в ствол, который сужался к вершине, заканчивающейся крупной головкой. Даже в полумраке костра можно было разглядеть, как капли влаги собираются на его вершине, блестят в отсветах пламени.

Этот член был воплощением мужской силы и мощи, и Шади чувствовала, как от одного его вида и прикосновения к нему внутри разливается тепло, а желание становится всё более острым и настойчивым.

Ощущения были настолько острыми, что у неё перехватило дыхание. Она чувствовала, как он твердеет под её прикосновениями, как отзывается на каждое движение её руки. Его кожа была такой гладкой, такой чувствительной под её пальцами, что это сводило её с ума от желания.

Медленно, почти благоговейно, она начала движение вверх-вниз, наслаждаясь тем, как он заполняет её ладонь. Каждое движение дарило ей новые ощущения, новые оттенки удовольствия. Она чувствовала, как учащается его дыхание, как напрягаются мышцы под её прикосновениями.

Её рука двигалась всё увереннее, подстраиваясь под его ритм, под его дыхание. Она ощущала, как он становится всё более твёрдым, как увеличивается в её ладони, и это только усиливало её возбуждение. Её собственная плоть отзывалась на эти прикосновения, становясь влажной и чувствительной.

В свете костра она видела, как капли пота выступают на его лбу, как напрягаются мышцы шеи. Её взгляд был прикован к тому, что она держала в руке, к тому, как он реагирует на её прикосновения. Это было настолько интимно, настолько чувственно, что у неё кружилась голова от нахлынувших ощущений.

Каждый раз, когда её ладонь достигала верхушки, она чувствовала, как он вздрагивает, как напрягаются его бёдра. Это только подстёгивало, заставляло двигаться ещё увереннее, ещё настойчивее. Дыхание стало прерывистым, а сердце билось так сильно, что, казалось, готово было выскочить из груди.

В этот момент весь мир сузился до её руки, до его тела, до их общего желания. Лес вокруг них словно перестал существовать, остался только их собственный мир, наполненный дыханием, прикосновениями и желанием.

Шади, охваченная смесью волнения и желания, неуверенно поднесла скипетр к своему лицу. Её дыхание стало прерывистым, когда она впервые коснулась его языком — тёплый, чуть солоноватый вкус заставил её вздрогнуть от новых ощущений.

Она подняла взгляд на Тэрона, ища в его глазах одобрение, поддержку, разрешение продолжать. И нашла то, что искала — в его взгляде читалось не только желание, но и нежность, забота, готовность поддержать её.

В ответ на её нерешительность Тэрон нежно провёл рукой по золотым волосам, словно поощряя дальнейшие действия. Его прикосновение придало ей уверенности, заставило почувствовать себя желанной и особенной.

Собравшись с духом, Шади начала своё исследование. Её язык медленно скользил вверх по стволу, изучая каждую венку, каждый изгиб. Она двигалась осторожно, словно пробуя неизведанную территорию, но с каждым движением становилась всё увереннее.

Её губы слегка приоткрылись, когда она достигла вершины. Она чувствовала, как он пульсирует под прикосновениями, как отзывается на каждое движение её языка. Рука Тэрона продолжала ласкать её волосы, словно направляя, поддерживая, даря уверенность в каждом движении.

Шади медленно приоткрыла губы, словно совершая некое таинство. Её нежные пальцы продолжали бережно удерживать ствол, пока губы робко коснулись кончика головки. Первый поцелуй вышел трепетным, невинным, но в нём читалась вся её решимость и желание.

Собравшись с духом, она осторожно взяла головку в рот, движения её были неуверенными, полными смущения. В этом неопытном прикосновении было особое очарование, особая прелесть, которая заставляла сердце Тэрона биться чаще.

Он чувствовал её волнение, её смущение, её робкие попытки исследовать неизведанную территорию. Каждая её неуверенность, каждое колебание отзывались в нём новой волной желания. Её неопытность казалась ему особенно притягательной, словно она была первым цветком весны, нежным и хрупким.

Тэрон впитывал каждое её движение, каждый вздох, каждый трепет губ. Её невинность, её трепет перед происходящим, её искреннее волнение — всё это делало момент особенным, неповторимым. Он наслаждался не столько физическими ощущениями, сколько той чистотой, тем неподдельным чувством, которое она дарила ему.

В свете костра её золотые волосы казались ещё более яркими, а голубые глаза, поднятые на него в поисках одобрения, излучали такой свет, что у него перехватывало дыхание. В этот момент она была прекрасна как никогда, прекрасна своей искренностью, своей открытостью, своей готовностью учиться и дарить.

Шади начала своё исследование с невероятной осторожностью. Её язык, словно нежный лепесток, скользил по чувствительной поверхности, изучая каждый изгиб, каждую венку. Рука её двигалась едва заметно, совершая плавные, почти невесомые движения вверх и вниз.

Губы девушки, растянутые вокруг ствола, создавали восхитительное ощущение полноты и тепла. Она двигалась неспешно, будто боясь нарушить хрупкое равновесие момента, но с каждым мгновением становилась всё увереннее в своих действиях.

Тэрон наблюдал за этой сценой с нескрываемым восхищением. Его пальцы продолжали ласкать её золотистые волосы, пропуская сквозь них мягкие пряди, словно поощряя каждое её движение. Он чувствовал каждое прикосновение её языка, каждое колебание губ, и эти ощущения растекались по его телу волнами чистейшего наслаждения.

Каждое её движение отзывалось в нём новыми импульсами удовольствия, заставляя мышцы напрягаться и расслабляться в ответ на её ласки. Он впитывал каждое мгновение этого интимного танца, наслаждаясь тем, как она познаёт новые грани их близости, как её трепет становится страстью.

Движения Шади становились всё более уверенными и слаженными. Её голова плавно покачивалась в такт с рукой, создавая завораживающий ритм ласк. Язык, словно исследователь, обнаружил чувствительную уздечку и теперь с особым вниманием изучал эту деликатную область.

Она нежно скользила языком по уздечке, то слегка надавливая, то едва касаясь её кончиком. Эти изысканные прикосновения вызывали у Тэрона волны острого наслаждения, которые разливались по всему телу, заставляя его мышцы непроизвольно напрягаться.

Внезапно Шади попыталась взять глубже, но её неопытность дала о себе знать — она резко отстранилась, подавившись и закашлявшись. Её лицо мгновенно залилось румянцем от смущения и неудачной попытки.

— Не спеши, — мягко произнёс Тэрон, в его голосе слышалось искреннее участие. — То, что ты уже делаешь, пока достаточно.

Девушка, справившись с кашлем, кивнула, её голубые глаза наполнились решимостью. Она снова взяла головку в рот, начав двигаться более осторожно, но с новой уверенностью. Её щёки пылали пунцовым румянцем, а глаза то и дело встречались с взглядом Тэрона, ища в нём одобрение и поддержку.

В этот момент она выглядела особенно очаровательной — с раскрасневшимися щеками, с влажными от поцелуев губами, с волосами, разметавшимися по плечам. Её движения становились всё более уверенными, а взгляд — более смелым. Она словно открывала для себя новый мир, и каждый её шаг в этом направлении был наполнен особым смыслом.

Тэрон наблюдал за ней с нескрываемым восхищением, его пальцы продолжали нежно перебирать её волосы, словно подбадривая и направляя. Их тени танцевали на земле, создавая причудливую игру света и тени.

Шади постепенно наращивала темп, её движения становились всё более слаженными. Голова ритмично покачивалась, а губы плотно обхватывали член, создавая восхитительное ощущение тепла и влажности. Язык продолжал исследовать каждую линию, добавляя новые оттенки удовольствия.

Тэрон почувствовал, как напряжение внутри нарастает с каждой секундой. Его тело покрылось лёгкой испариной, а дыхание стало прерывистым. Ощущения становились настолько яркими и насыщенными, что он не смог сдержать приглушённый стон наслаждения.

Услышав его реакцию, Шади на мгновение прикрыла глаза, довольная своей работой. Её щёки пылали румянцем, а в голубых глазах читалось удовлетворение от того, что она доставляет ему удовольствие. Она продолжала свои ласки с удвоенной решимостью, стараясь уловить каждый отклик его тела на свои действия.

Движения девушки становились всё более быстрыми, она словно читала его тело, угадывая, что именно приносит ему наибольшее наслаждение. Её губы скользили по стволу с новой страстью, а язык продолжал исследовать чувствительные места, доставляя Тэрону неописуемое удовольствие.

Когда в воздухе начали раздаваться первые влажные звуки, Тэрон ощутил, как его обостренный слух, словно дополнительный орган чувств, который начали ласкать, усилил все ощущения в десятки раз. Каждый звук, каждое скольжение губ по коже превращалось в новую волну наслаждения, прокатывающуюся по его телу. Не в силах сдержать эмоции, он издал протяжный стон, который эхом отразился от деревьев.

Шади, чутко уловив его реакцию, поняла, что нашла ещё одну струну его удовольствия. Она начала использовать больше слюны, создавая всё более влажные и откровенные звуки, которые наполнили пространство вокруг них. Эти звуки, словно музыка страсти, усиливали их взаимное возбуждение.

Парень, с его исключительной чувствительностью к звукам и движениям, упивался каждым мгновением, каждым звуком, каждым прикосновением, словно впитывая их всеми фибрами своей души.

Шади двигалась всё увереннее, упиваясь своей способностью дарить ему такое сильное удовольствие. Её глаза были полузакрыты, а дыхание становилось всё более прерывистым, когда она чувствовала, как его тело отвечает на её ласки.

Она ощутила, как член во рту начал твердеть ещё сильнее, вены начали вздуваться, достигая предела напряжения. Каждое её движение теперь отзывалось в нём с особой остротой. Рука Тэрона крепче сжала её золотистые волосы, а сам он будто задержал дыхание, погружаясь в пучину наслаждения.

«Я… сейчас», — только и успел прошептать Тэрон, прежде чем горячая волна внезапно заполнила её рот, заставив на мгновение растеряться от неожиданности. Семя было таким горячим, что Шади инстинктивно хотела отстраниться, но что-то удерживало её на месте.

Густая, почти обжигающая жидкость хлынула мощным потоком, заполняя рот до краёв. Шади почувствовала, как её горло рефлекторно сжалось от непривычных ощущений, но она продолжала держать всё внутри, боясь пролить хотя бы каплю.

Когда первая волна схлынула, последовала вторая, ещё более мощная. Шади почувствовала, как жидкость стекает по горлу, оставляя после себя тёплое послевкусие. Её тело отреагировало на это неожиданно — внизу живота разлилось приятное тепло, а соски затвердели от возбуждения.

Шади погрузила язык в тёплую, почти обжигающую сперму, и её охватило странное, незнакомое ощущение. Вязкая субстанция обволакивала язык, словно густой мёд, но была намного горячее и плотнее. Она чувствовала, как жидкость медленно растекается по рту, заполняя каждый уголок.

Вязкость была такой сильной, что язык словно погрузился в расплавленный шёлк. Тёплая волна разливалась по рту, вызывая лёгкое жжение, которое странным образом возбуждало.

Она провела языком по поверхности семени, ощущая, как оно неохотно расступается перед ним, а затем снова смыкается. Вкус был необычным — солоноватым, с лёгкой горчинкой, но не отталкивающим. Шади наслаждалась этим новым опытом, чувствуя, как с каждым движением языка удовольствие становится всё более насыщенным.

Она сглотнула, ощущая, как густая жидкость медленно проходит по горлу, и это вызвало новую волну дрожи по телу. Шади не могла оторвать взгляд от Тэрона, видя в его глазах такую благодарность и восхищение, что это заставило её сердце забиться чаще.

Эльфийка вновь прильнула к головке, её гибкий, проворный язык ловко собрал последние остатки, а щеки втянулись, не оставляя ни малейшей капли. Она чувствовала, как член скользит между губами, оставляя после себя тепло и влагу.

Наконец, она отстранилась, запечатлев на кончике нежный, чувственный поцелуй, словно прощаясь и благодаря за угощение. Её губы слегка дрожали от пережитых эмоций, а в голубых глазах читалось удовлетворение от хорошо выполненной работы.

Шади медленно подняла глаза на Тэрона, чувствуя, как по телу разливается приятная истома, а в душе — глубокое удовлетворение от того, что она смогла доставить такое наслаждение своему господину.

Сущность внутри неё, насытившись, свернулась уютным клубочком и, издавая тихое, почти кошачье мурлыканье, погрузилась в спокойный сон. Это ощущение было настолько необычным, что Шади на мгновение замерла, пытаясь осознать произошедшее.

Румянец, который ещё мгновение назад окрашивал щёки Шади, сменился мертвенной бледностью. Её охватило такое острое чувство стыда и раскаяния, что казалось, будто сердце вот-вот разорвётся от боли. Каждая клеточка тела помнила недавние ласки, но теперь эти воспоминания жгли душу раскалённым железом.

«Тэрон…» — прошептала она дрожащим голосом, и слёзы, которые она так старалась сдержать, хлынули ручьём. Горячие капли катились по щекам, оставляя солёные дорожки. То, что казалось сладким блаженством, теперь превратилось в горький осадок предательства самой себя.

Охваченная стыдом, она закрыла лицо руками, её плечи содрогались от беззвучных рыданий. Стоя на коленях перед обнажённым эльфом, она чувствовала себя настолько уязвимой и униженной, что хотелось исчезнуть, раствориться в воздухе.

Когда Тэрон попытался приблизиться, протянув руки для утешения, что-то внутри неё взорвалось. С неожиданной для себя силой она оттолкнула его, резко вскочив на ноги. В её глазах пылал такой гнев, что казалось, они вот-вот извергнут пламя. Рука сама поднялась для удара, пальцы сжались в кулак, но в последний момент воля взяла верх над эмоциями — рука бессильно опустилась.

С холодным, почти царственным достоинством она начала собирать свои вещи. Движения были механическими, лишёнными всякой жизни. Пальцы дрожали, когда она активировала пространственное кольцо. Вызвав палатку, она вошла внутрь с такой грацией, будто шла на эшафот.

Тэрон застыл, наблюдая за этой сценой. Его сердце разрывалось от боли и вины. Когда эльфийка вошла в палатку, он отрешился от её присутствия, понимая, что натворил нечто непоправимое. Последствия этой ночи могли оказаться катастрофическими —уничтожить доверие, изменить навсегда их отношения. В его душе разрасталась чёрная дыра тревоги, смешанной с горечью осознания собственной ошибки. Он чувствовал, как его собственное сердце разбивается на тысячи осколков, понимая, что потерял нечто гораздо более ценное, чем просто близость — он потерял доверие той, кто была ему дорога.

10. Неожиданный разговор, внезапная встреча

Утренний свет едва пробивался сквозь полог палатки, когда Тэрон открыл глаза. Опустошение, тяжёлое и вязкое, окутало его душу. Он понимал, что за этот короткий срок Шади стала для него дороже, чем он хотел бы признать. Эта тяга к ней была не просто из-за того, что она полудемон, как и он. Он чувствовал к ней нечто большее, чем физическое влечение.

Внутренний демон недовольно проворчал и дёрнул за нить уз, связывающих их с Шади. «Неужели это магическое воздействие?» — пронеслось в его голове. Тэрон резко сел на ложе, осознавая, что эта связь могла влиять на его чувства — привязанность, симпатию, даже любовь. А что, если это перерастёт в настоящую любовь?

После вчерашнего вечера ему отчаянно хотелось зайти в палатку Шади, извиниться за всё, вымолить прощение. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы она чувствовала то же, что и он, а не реагировала так, словно он её изнасиловал. Но её реакция говорила сама за себя — она была потрясена, словно он совершил нечто непоправимое.

«Может, дело в родословной?» — размышлял Тэрон. Она считала его безродным полукровкой, но его истинное имя — Туман Вечности, и его род был древним и благородным, способным соперничать с домом Холода Ветра. Если бы она знала правду, изменила бы это её отношение к нему?

Эльф покачал головой, отгоняя эти мысли. Признание своего происхождения только всё испортит. Их отношения и так находились на грани разрушения. Как было бы просто, если бы не существовало этой проклятой магии. Мир был бы проще, понятнее, лишён этих запутанных вещей.

Внутренний демон провёл когтем по невидимой нити, связывающей их. Тэрон осознал, что при желании мог бы разорвать эту связь. Его демоническая сила превосходила магию, соединившую их. С этими тяжёлыми мыслями эльф покинул палатку, готовясь встретить новый день, который обещал быть таким же сложным, как и предыдущий.

Он начал собираться, механически выполняя привычные действия — складывал вещи, проверял снаряжение. Но мысли его были далеко. Он думал о Шади, о её реакции, о том, как исправить ситуацию. И главное — о том, что делать с этой странной связью, которая, казалось, управляла его чувствами.

Каждый шаг давался с трудом, каждое движение было наполнено тяжестью невысказанных слов. Но Тэрон знал одно — он не может просто игнорировать происходящее. Что бы ни случилось дальше, он должен разобраться в этой ситуации, даже если это приведёт к самым неожиданным последствиям.

Утренний воздух был прохладным и свежим, когда Шади появилась из своей палатки, облачённая в доспехи. Её движения были чёткими, механическими, словно она выполняла давно заученный ритуал. Пространственное кольцо послушно приняло палатку обратно, и девушка повернулась к Тэрону.

Её лицо, обычно живое и выразительное, теперь напоминало восковую маску — безэмоциональную, застывшую. В глазах не было ни гнева, ни слёз, только холодная решимость.

— Шади… я… — начал было Тэрон, делая шаг вперёд, но она резко мотнула головой, обрывая его на полуслове.

— Не хочу слышать твой голос. Просто молчи, как всегда, — произнесла она ледяным тоном, в котором не осталось и следа от прежней теплоты.

Тэрон почувствовал, как магия уз начала действовать — невидимые оковы сковывали его голосовые связки. Демон внутри снова провёл когтем по тонкой нити их связи, готовый разорвать её одним движением, но Тэрон упрямо сопротивлялся этому порыву.

В это время Шади терзали мучительные мысли. Воспитанная в строгих традициях эльфийской семьи, где целомудрие считалось высшей добродетелью, она не могла простить ни себя, ни Тэрона. Её тело, которое должно было оставаться нетронутым до замужества, теперь казалось осквернённым. И кем? Безродным полукровкой! Мысль о том, что кто-то может узнать об этом унижении, была невыносима — проще было бы покончить с жизнью.

«Как я могла довериться ему? — думала она с горечью. — Этому безродному полукровке, который не знает элементарных правил приличия!» Она чувствовала себя грязной, осквернённой, обманутой. В голове крутились мысли об оборванной связи, о мести или бегстве — лишь бы больше никогда не видеть его лица.

Когда они вышли на тракт, напряжение между ними можно было потрогать руками. Воздух словно наэлектризовался. Шади шла впереди, держась как можно дальше от Тэрона, её спина была прямой, как стрела, а взгляд — устремлён вдаль, будто она уже покинула этот мир, оставив здесь лишь свою тень.

Эльф шёл следом, чувствуя, как молчание давит на грудь тяжёлым камнем. Он не мог говорить, не мог объясниться, не мог попросить прощения. И с каждым шагом пропасть между ними становилась всё шире, а надежда на примирение — всё призрачнее.

Внезапно их путь преградила группа из шести человек разбойничьего вида. Их грязные одежды, засаленные бороды и хищные взгляды не оставляли сомнений в их намерениях.

— Оу… красавица… — начал было один из бандитов, оскалившись в похотливой ухмылке.

Тэрон инстинктивно сделал шаг вперёд, готовый защитить девушку, но не успел он и слова сказать, как эльфийка небрежно взмахнула рукой. В воздухе разлилось морозное сияние, и не прошло и секунды, как все шестеро застыли, превратившись в ледяные статуи прямо посреди дороги.

Шади даже не обернулась на своё творение. Она просто продолжила свой путь, словно только что не проявила силу, способную повергнуть в ужас любого противника. Её походка была такой же ровной и невозмутимой, будто ничего особенного не произошло.

Парень застыл на месте, поражённый силой чародейки. Он почувствовал мощный выброс маны, но девушка будто даже не заметила того, что сделала. Он смотрел на застывшие фигуры, покрытые инеем, а в голове крутились мысли о том, что произошло. Затем, придя в себя, он обошёл ледяные статуи, следуя за удаляющейся фигурой эльфийки.

Шади чувствовала, как внутри неё что-то изменилось. Её сила возросла, магия бурлила в венах с небывалой мощью. Источник переполнялся маной, а концентрация энергии стала настолько высокой, что каждое заклинание теперь получало дополнительный импульс силы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она отчаянно гнала от себя мысли о том, что эта трансформация произошла после той роковой ночи. Воспитанная в строгих традициях, она не хотела признавать связь между этими событиями. Её разум, закалённый многолетним воспитанием среди чистокровных эльфов, отказывался принимать очевидное.

Сущность, пробудившаяся той ночью, сейчас спала, зов крови утих, оставив после себя лишь холодную ясность рассудка. Шади была упрямой, предубеждённой, воспитанной в строгих канонах — и эта часть её личности сейчас брала верх над всем остальным. Она шла вперёд, не оглядываясь, с твёрдым намерением забыть всё, что произошло, и никогда больше не вспоминать об этом.

Тэрон всё яснее осознавал, что единственный шанс поговорить с Шади — это разорвать связь. Но мысль об этом вызывала внутри него сопротивление. Сейчас их хотя бы объединяла эта тонкая нить, и если оборвать её, он рискует потерять всё. Страх окончательной потери Шади сковывал его решимость. Неужели она будет злиться вечно? Неужели не захочет обсудить случившееся?

Он обогнал девушку и встал у неё на пути. Шади попыталась обойти его, но Тэрон не отступал. Тогда она произнесла всего одно слово:

— Отойди.

И магия уз снова заставила его подчиниться, несмотря на все его внутренние протесты.

Спустя некоторое время Шади заговорила:

— Значит, так. Скоро мы прибудем в столицу. Там я покажу тебя отцу. Будешь молчать. Возможно, придётся продемонстрировать свои боевые навыки. Потом сходим к моему информатору — он должен раздобыть информацию о Казарге. Ждём информатора, узнаём, где прячется колдун, находим его, убиваем. А дальше…

Она замолчала, глядя куда-то вдаль. Проклятые узы нельзя было разорвать — по крайней мере, Шади никогда не слышала о таком. Подобной силой обладали только демоны из потустороннего мира.

— Потом я найду способ оборвать нашу связь, — закончила она холодно.

Тэрон слушал её план, и в его душе разрасталась пустота. Он понимал, что Шади приняла окончательное решение. Она не просто злилась — она методично выстраивала план их будущего, в котором ему отводилась роль безмолвного исполнителя. И самое страшное — она уже думала о том, как избавиться от их связи.

Каждое слово ранили его сердце. Он понимал, что должен что-то предпринять, но магия уз сковывала не только его голос — она сковывала его возможности действовать. И теперь перед ним стоял выбор: либо смириться с её решением, либо использовать свою демоническую силу, чтобы разорвать связь, но потерять при этом последнюю надежду на примирение.

Демону явно не нравились душевные терзания Тэрона. Он дёргал нить уз всё настойчивее, желая разорвать их связь, но эльф упорно пытался найти выход из ситуации. Он анализировал каждый момент, каждую деталь, как делал это раньше, но сейчас решение словно ускользало от него.

Он был связан узами, лишён возможности общаться с Шади, не мог повлиять на её мнение. От отчаяния он готов был раскрыть ей правду о своём происхождении, рассказать, что и она сама — полудемон. Осознание того, что за ней могут охотиться настоящие демоны, не полукровки, а истинные создания преисподней, наполняло его тревогой. Шади, возможно, тоже понимала опасность своего положения — она ведь слышала того демона.

«Пожалуйста, Шади, дай мне с тобой поговорить», — мысленно молил Тэрон, но его мольбы оставались без ответа. Его внутренние терзания слышал только демон, который всё больше злился на своего носителя.

«Плюнь ты уже на эту девку! Надо было трахнуть её, оборвать связь и уйти. Чего ты разводишь тут эти сопли?» — звучал в его голове голос, язвительный и безжалостный.

Тэрон бессильно опустил голову. Его восприятие мира сузилось до минимума. Он отключил своё обострённое чувство, переставая видеть звуки. Теперь он существовал в полной темноте, ориентируясь только на звук шагов Шади впереди. Ему не хотелось видеть этот мир, не хотелось видеть её лицо, наполненное холодом и отчуждением.

Он шёл, погружённый в свои мрачные мысли, словно призрак, лишённый голоса и возможности действовать. Каждый шаг отдавался в его сознании тупой болью, а в душе разрасталась пустота, заполненная отчаянием и безысходностью.

Больше Тэрон не пытался контактировать с Шади. Демон внутри него что-то бурчал, закатывая глаза.

— Ах, как прекрасна юность и первая любовь! Всегда интересно наблюдать за тем, как разбиваются сердца, — протянул демон с явной насмешкой.

— Кто ты вообще такой? Откуда ты в моей голове? — мысленно спросил Тэрон, пытаясь сохранить самообладание.

— О, ты наконец-то поинтересовался! Я польщён. Я тут с самого твоего рождения — что-то типа демона-хранителя, ха-ха! — рассмеялся внутренний голос.

— Гордись — не у каждого есть такой, особенно демон скверны, — продолжил он с ехидной улыбкой.

— Но раньше тебя не было слышно. Что изменилось сейчас? — настаивал Тэрон.

— Ну, сражение с тем слабаком и твои утехи с этой молодой суккубой… В итоге пробудили меня. Неплохо, да? — усмехнулся демон.

— Суккуба? Шади? — Тэрон почувствовал, как внутри него всё похолодело.

— Ну да, там ещё какие-то примеси, но в основном кровь отчётливо пахнет суккубом. Наверное, прапрабабушка была представителем— я точно в этом не разбираюсь, но кровь достаточно насыщенная, — пояснил демон.

Тэрон замолчал, пытаясь переварить эту информацию. В голове крутились мысли о том, что Шади — потомок суккубов, и это объясняет многое: её силу, её сущность, ту самую связь, которая заставляет их тянуться друг к другу.

— Меня, кстати, зовут Дарморуш. Но ты можешь звать меня просто Мор, — добавил демон, словно это было самое важное в их разговоре.

— Я учту, — мысленно кивнул Тэрон, всё ещё находясь под впечатлением от открывшейся правды.

В его голове начали складываться кусочки головоломки: происхождение Шади, её сила, их связь… И теперь, когда он знал правду, ситуация становилась ещё более сложной. Как рассказать ей об этом? Как объяснить, что он всё знает? И главное — как вернуть её доверие?

— А, вот об этом… — не унимался Дарморуш с ехидной ухмылкой в голосе. — Поверь, у тебя мало шансов всё исправить. Ты же её буквально в прах уничтожил своей неосторожностью. Ха-ха, представить только — целомудренная суккуба! Кто-то явно решил подшутить над мирозданием, смешав кровь эльфов с кровью суккубов. Их ведь с пелёнок учат быть непорочными, и к совершеннолетию они превращаются в этаких умудрённых опытом девственниц.

— Ты что, разбираешься в эльфийских традициях? — Тэрон не скрывал своего удивления.

— А то! Мне ведь уже перевалило за три тысячи лет, — самодовольно протянул демон. — Я навидался всякого.

Эльф едва не споткнулся, услышав такое.

— Три тысячи? — переспросил он, не в силах скрыть изумление.

— Ну да, плюс-минус пара сотен лет, — небрежно бросил Дарморуш. — Только не жди от меня откровений о тайнах вселенной — этим я не занимаюсь. В собственном теле я прожил примерно двести пятьдесят лет, а потом стал духом, который вселяется в юных полудемонов. Ха! Я выбрал тебя из-за твоей сильной крови. К тому же, такие, как я, могут вселяться только в тех, кто обладает схожими способностями. Ашнаг тоже демон скверны, как и я, поэтому мне удалось поселиться в тебе.

— Ашнаг… Ты с ним знаком? — поинтересовался Тэрон.

— Нет, он слишком молод. Я лишь краем уха слышал о нём, когда жил в других носителях, — ответил демон.

Тэрон разочарованно цокнул языком. Внезапно он заметил, что стал гораздо более эмоциональным, словно…

— А, это моя небольшая проделка, — усмехнулся Дарморуш. — Твои ментальные барьеры, конечно, впечатляют, но для меня они как открытая книга. Извини, но я не терплю клетки — и так живу словно в заточении. Поэтому твои эмоции теперь свободно циркулируют. О, может, активируем участок мозга, отвечающий за гнев? Будем ходить злые и грозные!

— Что? — эльф не мог поверить своим ушам. Он-то ожидал, что демон окажется злобным и агрессивным, а тот шутит и несёт какую-то несуразицу.

— В бою я, конечно, злой и страшный, — признался Дарморуш. — Но постоянно быть злым — это скучно.

Тэрон пребывал в лёгком ступоре, качая головой.

— С чего ты взял, что я не смогу помириться с Шади? — спросил он.

— Ха! Да потому что она эльфийка до мозга костей! — расхохотался демон. — Ты же её фактически обесчестил, унизил, замарал. А то, что она считает тебя безродным полукровкой, для неё хуже смерти, как будто в нечистотах искупалась. Их так воспитывают — она тут особо не при чём.

воин сжал кулаки от бессильной ярости.

— Хотя… — протянул Дарморуш. — Можешь дождаться, пока в ней проснётся её демон-хранитель. Ха-ха!

— У неё тоже есть такой? — удивился Тэрон.

— Конечно! — подтвердил демон. — Только её хранитель, похоже, совсем юный — работает как-то топорно.

Тэрон погрузился в размышления над полученной информацией.

— А если её демон проснётся, каковы шансы, что она захочет со мной поговорить? — спросил он.

— Ну… — протянул Дарморуш. — Она же суккуб. Естественно, она потянется к нам. Так что это лишь вопрос времени, когда твоя подружка снова захочет запрыгнуть на твой член.

Тэрон поморщился от таких слов, но в глубине души понимал — демон может быть прав. Теперь он знал намного больше о Шади, о себе, о природе их связи. Но эти знания не упрощали ситуацию — скорее наоборот, всё становилось ещё запутаннее.

Дальнейший путь они проделали в полном молчании. Шади устремила взгляд вперёд, словно заворожённая какой-то невидимой точкой на горизонте. Она больше не бросала даже мимолетных взглядов на Тэрона, её душа была закрыта для него накрепко за семью печатями.

В её голове крутились лишь мысли о скорой встрече со столицей. Там, среди шумных улиц и величественных дворцов, она надеялась найти спасение от своих мучений. Найти Казарга, убить его, а главное — отыскать способ разорвать эту проклятую связь.

«Предатель», — мысленно шипела она, сжимая кулаки. «Безродный полукровка, посмевший осквернить то, что должно было оставаться чистым до самого замужества». Её воспитывали в убеждении, что честь — превыше всего, а теперь эта честь казалась ей растоптанной.

Она наивно тешила себя надеждой, что тот внутренний голос, который толкнул её в объятия Тэрона, навсегда умолк. Что это наваждение, словно болезнь, отступит и больше никогда не вернётся. Что она сможет жить дальше, будто той роковой ночи никогда не существовало.

Шади не замечала, как её шаги становятся всё быстрее, как она всё дальше отдаляется от эльфа. В её сознании сформировался чёткий план: добраться до столицы, решить все вопросы и навсегда вычеркнуть из памяти этот горький опыт. Она была уверена — чем скорее она избавится от этой связи, тем быстрее сможет вернуться к нормальной жизни.

Но где-то глубоко внутри, там, где пряталась её истинная сущность, она понимала, что всё не так просто. Что эта связь — не просто магический феномен, а нечто большее, чему она пока не могла найти объяснение.

Тэрон насторожился, уловив отдалённый скрип колёс, доносящийся сзади. Его обострившиеся чувства мгновенно отреагировали на звук. Развернув слух до предела, он увидел крытую повозку, которую сопровождали пятеро всадников — суровых воинов с каменными лицами и напряжёнными позами. Их доспехи тускло поблёскивали в лучах солнца, а руки уверенно лежали на рукоятях мечей.

Прислушавшись к звукам внутри повозки, Тэрон различил приглушённые голоса нескольких женщин. Его внимание привлёк один из голосов — он узнал в нём ту самую рыжую официантку, которая пыталась привлечь его внимание в таверне. Её голос звучал оживлённо, словно она рассказывала что-то интересное своим спутницам.

Когда повозка поравнялась с ними, командир отряда резко гаркнул команду, и разговоры внутри мгновенно прекратились. Всадники напряглись, готовые к любой неожиданности. Их лошади нервно переступали с ноги на ногу, чуя напряжение в воздухе.

В небольшой щели между досок мелькнул любопытный светло-серый глаз. Увидев Тэрона, девушка застыла от изумления. Её зрачки расширились, пока она рассматривала странную пару: отстранённую эльфийку, идущую чуть поодаль, и задумчивого эльфа с пасмурным лицом. Она заметила напряжённую атмосферу между ними, и работа нейронов в её голове стала почти слышной.

После короткого размышления она приоткрыла дверцу повозки и подозвала одного из всадников:

— Слушай, видишь тех путников впереди? Они мои знакомые. Может, можно будет взять их с собой?

Всадник покачал головой:

— Не, не хочу беспокоить командира.

— Но может… можно что-то придумать? — В её серых глазах появилась мольба.

Всадник, немного подумав, намекнул:

— Ну, может, и можно. Я тут недавно себе новый меч присмотрел, коплю на него.

Рыжая девушка незаметно достала из кармана золотой и показала монету всаднику. Её ловкие пальцы едва заметно блеснули в полумраке повозки.

Кивнув, тот подъехал к командиру. Начался их диалог

— Господин капитан! — Всадник чётко отсалютовал, его голос звучал твёрдо и уверенно.

— Говори! — Командир не отрывал взгляда от дороги, его глаза внимательно сканировали окрестности.

— Докладываю: впереди наблюдаю двух путников. Они знакомы с одной из наших пассажирок. Прошу разрешения принять их под защиту конвоя.

Командир прищурился, изучая удаляющиеся фигуры путников, особенно задержав взгляд на эльфийке. Его опыт подсказывал ему быть осторожным.

— С чего такая забота? — спросил он сухо, его голос звучал настороженно.

— Так это… Пассажирка ручается за них, господин капитан. Говорит, что они надёжные люди.

Командир помолчал, размышляя. Его взгляд скользил по окрестностям, оценивая возможные угрозы.

— Хорошо, — наконец произнёс он, взвешивая все за и против. — Примем, но под строжайший надзор. Чтобы я мог положиться на твоё слово! Если что-то пойдёт не так — отвечать будешь ты.

Всадник облегчённо выдохнул:

— Есть, господин капитан! Не подведу!

Командир махнул рукой:

— Выполняй! Но глаз с них не спускай.

Всадник поспешил передать приказ. Повозка начала замедлять ход, готовясь принять новых пассажиров. Командир ещё некоторое время наблюдал за происходящим, его опыт подсказывал ему быть настороже.

Тэрон и Шади переглянулись. Эльфийка нахмурилась, явно не одобряя эту идею, но эльф пожал плечами, ожидая дальнейшего развития событий.

Дверь повозки распахнулась, и в проёме появилась рыжая девушка. Её лицо озаряла искренняя улыбка, а в глазах плясали озорные искорки. Она помахала путникам рукой, словно старым друзьям.

— Привет! Давно не виделись! — весело воскликнула она. — Садитесь к нам! Вы ведь до столицы, верно?

Её голос звучал так задорно и непринуждённо, что даже хмурая погода словно стала светлее.

Тэрон молча кивнул, бросая быстрый взгляд на Шади.

— Мы тоже держим путь в столицу! — продолжала девушка, будто не замечая напряжения между путниками. — Садитесь, не бойтесь! Лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Да и быстрее так будет, согласитесь?

Шади встретила предложение официантки со смешанными чувствами. В её душе боролись противоречивые эмоции: страх, что рыжая начнёт распускать грязные слухи, стыд от осознания, что после той роковой ночи она даже не сможет опровергнуть эти сплетни, и какое-то едва уловимое беспокойство, которое тонуло в океане её гнева и отчаяния.

После недолгой внутренней борьбы она всё же кивнула:

— Да, ты права. Так будет быстрее.

Сделав глубокий вдох, Шади первой шагнула к повозке, принимая неожиданное приглашение. Её движения были решительными, но в них читалась неуверенность.

Тэрон, помедлив всего мгновение, последовал за ней. Он чувствовал, как внутри нарастает тревога — неизвестно, что ждёт их в этой повозке, но сейчас это был единственный шанс продолжить путь в более комфортных условиях.

Рыжая девушка, заметив их колебания, снова улыбнулась:

— Вот и славно! Места всем хватит, не переживайте! — она ловко спрыгнула на землю, чтобы помочь Шади забраться внутрь.

В этот момент Тэрон услышал, как командир отряда приказал следить, и несколько всадников приблизились к повозке, внимательно наблюдая за происходящим.

Рыжая девушка галантно предложила помощь Шади, и та, воспитанная в строгих правилах этикета, не могла отказаться от такого любезного жеста. Официантка ловко поддержала эльфийку под локоть, помогая ей забраться в повозку.

Когда очередь дошла до Тэрона, рыжая незнакомка одарила его такой ослепительной улыбкой, что у любого другого подкосились бы колени. Не дожидаясь ответа, она протянула руку, предлагая свою помощь.

Тэрон замешкался. Он прекрасно мог забраться в повозку и без посторонней помощи, но отказаться означало проявить крайнюю невежливость, опять назовут неотесанным чурбаном. Собравшись с духом, он принял протянутую руку.

Их ладони соприкоснулись, и Тэрон невольно отметил особенности её руки: чуть грубоватая от постоянной работы кожа, изящные пальцы с короткими, но ухоженными ногтями. В её рукопожатии чувствовалась неожиданная для простой горожанки сила.

«Ого, ты что, решил завести гарем? — раздался в голове ехидный голос Дарморуша. — У меня был гарем, скажу я тебе, то ещё удовольствие. Но для развлечения попробовать можно!»

«С чего ты это взял?» — мысленно огрызнулся Тэрон.

«Да ты только посмотри на неё! — хохотнул демон. — Этот блеск в глазах, лёгкий румянец, улыбка до ушей, весь этот спектакль с протягиванием руки — она же нарочно придумала это, чтобы тебя потрогать, неотесанный ты чурбан!»

Внутри повозки оказалось неожиданно уютно. Хотя снаружи она выглядела просто, внутри всё было продумано для комфортного путешествия: на скамьях лежали мягкие подушки, они же были приколочены и к стенкам для опоры спины.

Шади устроилась на скамье как можно дальше от Тэрона. Когда он сел рядом, она тут же отодвинулась к самой стенке, сохраняя между ними максимально возможную дистанцию.

Рыжая эльфийка внимательно наблюдала за этой сценой, и в её глазах зажглось какое-то странное, почти хищное удовлетворение. Казалось, она наслаждалась создавшейся между путниками напряжённой атмосферой.

— Ну что же, — произнесла она, нарушая неловкое молчание, — путь до столицы не близкий. Меня зовут Лираль.

11. Напряжение

Привлекательные спутницы Лираль представились, но Тэрон даже не пытался запомнить их имена. Их щебечущие голоса сливались в единый гул, не оставляя следа в его памяти. Они переглядывались между собой, бросая любопытные взгляды на необычных попутчиков.

— Ну, а вас как зовут? — спросила рыжеволосая эльфийка, поправляя плащ, который безуспешно пытался скрыть её пышные формы. Ткань мягко облегала её фигуру, подчёркивая каждый изгиб. Её веснушчатое лицо светилось искренним интересом.

Шади выпрямилась, словно струна, и произнесла с ледяным достоинством:

— Шади из клана Бушующего Огня, дом Холода Ветра.

Её голос звучал как приговор, каждое слово было отточено и взвешено. Лираль перевела взгляд на Тэрона, но тот продолжал молчать, скованный невидимыми узами. Их взгляды встретились, и эльф почувствовал, как невидимые путы сдавливают горло.

— Можешь отвечать ей, — кивнула Шади, и в её голосе проскользнула едва заметная нотка раздражения.

— Тэрон, — произнёс эльф, когда невидимые путы ослабили хватку. После короткой паузы добавил: — Безродный.

«Этого мог и не говорить, — раздался ехидный голос Дарморуша в его голове. — Безродные эльфы в представлении говорят только своё имя. Всем и так всё понятно».

— Слуга дома Холода Ветра, — добавила Шади, не отрывая взгляда от серых глаз рыжей эльфийки. Она чувствовала исходящую от Лираль угрозу, хотя та улыбалась вполне искренне. В глубине её глаз Шади мерещилась насмешка, словно Лираль знала больше, чем следовало.

Шади резко отвернулась к стенке повозки, её пальцы нервно теребили край плаща. Она пыталась сосредоточиться на пейзаже за окном, но видела лишь размытые пятна.

— Понятненько, — протянула Лираль, не скрывая интереса. — А мы вот едем наконец-то домой. Месяц в том трактире работали, теперь месяц будем отдыхать, — её голос звенел от предвкушения.

Тэрон бросил внутренний взгляд на Шади, но та сделала вид, что спит, хотя он слышал её напряжённое дыхание. Её грудь едва заметно вздымалась, выдавая притворство.

— Ну, а мы просто путешествуем вместе, — продолжил Тэрон, стараясь не смотреть на Шади. — Старые знакомые, решившие повидать мир. Сейчас нам надо домой, немного отдохнуть и снова в путь. Ещё много дел недоделано.

— О! — воскликнула рыжая девушка, её глаза загорелись интересом. — Так вы путешественники? Наверное, много чего повидали в мире?

— Ну, я не видел, — улыбнулся Тэрон, поправляя повязку на глазах. Его улыбка, пусть и вынужденная, смутила рыжую девушку — её веснушчатое лицо залилось румянцем, делая её ещё более привлекательной.

Шади, не открывая глаз, наблюдала за происходящим сквозь опущенные ресницы. «Вот кобель», — мысленно шипела она. На её памяти Тэрон никогда не улыбался ей так тепло, а тут вдруг расцвёл перед посторонней.

Она пыталась подавить в себе эти глупые, предательские мысли, но ревность острыми когтями царапала её душу. Она отчаянно ненавидела Тэрона за всё, что он с ней сделал, но в то же время не могла смириться с мыслью, что он может улыбаться другим.

В этой внутренней борьбе побеждала ненависть, ревность только разжигала её раздражение, делая его ещё более острым и болезненным. Шади крепче сжала руки, стараясь не выдать своих чувств, но внутри неё бушевала настоящая буря эмоций.

Внезапно снаружи раздался резкий, отрывистый окрик командира сопровождения, от которого все девушки, кроме Шади, вздрогнули. Они мгновенно притихли, затаили дыхание, превратившись в живые статуи. Даже лошади будто почувствовали напряжение и стали двигаться тише.

«Надо же, каких серьезных наемников купил их работодатель. Ну да, таким красавицам нужна серьезная защита — хмыкнул Дарморуш в голове Тэрона. — Ха- ха, смотри-ка, как раздуваются ноздри у нашей Шади! Ей явно не по душе происходящее. Держу пари, скоро её внутренняя суккуб проснётся. Вот будет зрелище!» — демон рассмеялся, наслаждаясь ситуацией.

Тэрон, используя все свои чувства, вслушивался в происходящее снаружи. Впереди он уловил присутствие четверых путников — их нервные движения, напряжённые позы выдавали готовность к бою. Но гораздо больше его встревожило другое: в пятидесяти метрах от тракта, в небольшом леске, между деревьями прятались ещё десять фигур. их дыхание, сердцебиение, даже шорох одежды выдавали присутствие.

— Засада, — тихо произнёс Тэрон, его голос прозвучал почти шёпотом, но в этой тишине прозвучал как гром.

Он надеялся, что Шади откликнется на неминуемую угрозу, что в ней проснётся боевой дух, но девушка оставалась поразительно спокойной, словно происходящее её совершенно не касалось. Её лицо оставалось бесстрастным, будто она находилась где-то далеко отсюда.

— Шади? — позвал Тэрон, его голос звучал напряжённо, но ответом ему была лишь тишина.

Не дождавшись реакции, он молча выбрался из повозки, оставив Шади наедине с другими девушками, которые заметно занервничали, переглядываясь между собой.

Оставшись внутри, Шади ощущала на себе изучающий взгляд Лираль. Рыжая эльфийка больше не улыбалась, её глаза стали пронзительными, словно она пыталась заглянуть в самую душу Шади.

— Так вы вместе или просто спутники? — спросила Лираль, не скрывая своего интереса к Тэрону. Её голос звучал вкрадчиво, почти мурлыкающе.

— Просто спутники, — пожала плечами Шади, стараясь сохранять внешнее спокойствие, хотя внутри бушевала буря эмоций. — Но он слуга дома Холода Ветра, а значит, подчиняется мне, — добавила она с нажимом, подчёркивая своё положение.

Лираль улыбнулась, и её улыбка стала хищной:

— Значит, в принципе, он свободен?

Шади стиснула зубы так сильно, что казалось, они вот-вот треснут:

— Свободен, но у нас много дел. У него не будет времени на тебя.

— С этим я как-нибудь разберусь, — усмехнулась Лираль, её голос звучал уверенно и даже немного вызывающе.

Внутри Шади поднялась волна такой ярости, какой она давно не испытывала. Ей отчаянно захотелось сжечь эту повозку вместе с её нахальной обитательницей, уничтожить Тэрона, стереть все воспоминания, которые терзали её разум и заставляли чувствовать себя грязной, осквернённой. Эти мысли крутились в её голове, словно ядовитые змеи, разжигая пламя ненависти и ревности. Её руки сжались в кулаки, ногти впились в ладони до крови, но внешне она оставалась спокойной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Шади не могла найти слов, чтобы ответить этой самодовольной нахалке. Внутри всё кипело от ярости и унижения, но она молчала, сжимая кулаки до боли в костяшках.

Снаружи начали раздаваться звуки битвы — звон металла, крики, ржание лошадей. Арбалетные выстрелы прорезали воздух, заставляя повозку содрогаться при каждом попадании. Девушки в повозке вскрикивали от страха при каждом толчке, но Шади оставалась неподвижной. Она прикрыла лицо ладонью, прислонившись боком к стене.

В этот момент её внутренний голос, тот самый, что хранил все запретные мысли и желания, приоткрыл один глаз, но тут же снова погрузился в сон. Шади пыталась разобраться в своих противоречивых чувствах, разложить всё по полочкам. Воспоминания о ночи с Тэроном накатывали волнами, заставляя её стискивать челюсти до скрипа зубов.

Она отчаянно пыталась отгонять мысли о том, что где-то глубоко внутри ей нравилось то, что произошло между ними. Нравилось чувствовать его близость, его тепло, его прикосновения. Нравилось ощущать его твёрдость в своей руке, на губах, языке. Эти предательские мысли вызывали в ней отвращение к самой себе.

Шади машинально провела рукой по губам, словно пытаясь стереть воспоминания. Она ненавидела себя за эту слабость, за то, что позволяла себе чувствовать что-то помимо ненависти. Ненавидела всё, что с ней происходило, каждую минуту этого проклятого путешествия.

Постепенно она начала отрешаться от всего происходящего — от мыслей, от звуков битвы снаружи, от страха других девушек. Её дыхание стало размеренным, спокойным и глубоким. Сон накрыл её внезапно, словно тяжёлое одеяло.

И в этом сне всё было иначе. Во сне не было боли, не было ненависти, не было предательств. Во сне всё было хорошо, как должно было быть. Во сне она была счастлива, свободна и любима. Во сне не существовало ни прошлого, ни будущего — только настоящее, наполненное светом и теплом.

Битва разразилась внезапно, словно буря, накрыв сопровождение непроглядной пеленой стали и крови. Четырнадцать разбойников, словно хорошо отлаженный механизм смерти, атаковали с разных сторон. Клинки сверкнули в воздухе, рассекая полуденный свет, раздались крики, звон металла о металл, ржание испуганных лошадей.

Тэрон выхватил свои клинки-близнецы. В тот же миг его лицо исказила гримаса боли — рукояти, будто ожившие, впивались в ладони острыми шипами, причиняя мучительные ощущения.

Но когда первый противник оказался перед ним, эльф замер от изумления. Лезвия, некогда просто острые, теперь стали настолько смертоносными, что невольно вызывали трепет. Одним плавным движением он рассек разбойника от плеча до пояса. Сталь прошла сквозь плоть, словно сквозь масло.

Обожжённые кровью клинки начали издавать низкий, едва уловимый гул, словно пели от радости. По телу воина пробежал странный импульс — слабое, но отчётливое удовольствие, которое вызывало желание убивать снова и снова. Это ощущение было чуждым, неправильным, но в то же время манящим.

— Почему они так изменились? — мысленно спросил парень у Дарморуша, его голос дрожал от напряжения.

— Наша сила изменила их, сделала опаснее, — ответил демон, наслаждаясь происходящим. — Магия скверны направлена только на одно — убийство. Всё, к чему она прикасается, превращается в инструмент смерти. Твои клинки впитали эту силу. Теперь их можно переименовать в «Близнецы Кровавой Луны».

Эльф не испытывал радости от этих перемен. «Лунные Близнецы» были подарком его матери — единственное, что осталось у него от неё, помимо повязки. Оружие, которое когда-то символизировало свет и защиту, теперь превратилось в инструменты смерти.

— Да ладно, я думаю, она была бы рада, что ты не стоишь на месте и развиваешься, — продолжал Дарморуш. — Они стали острее и крепче, разве это плохо?

Взмах клинка — и голова последнего разбойника отлетела с лёгкостью, будто воин резал арбуз. Каждое новое убийство приносило странное, пугающее удовольствие. Убийства не должны вызывать радость — это противоречило всему, чему его учили.

Когда всё закончилось, к нему подошёл раненый командир сопровождения, держась за кровоточащую рану на боку.

— Без тебя мы бы все полегли здесь, — хрипло произнёс командир, его голос дрожал от боли. — Прими мою благодарность.

Он окинул взглядом поле боя, усеянное телами разбойников, и сплюнул на землю.

— А всё из-за этих девиц, — продолжил командир, качая головой. — Как магнитом их притягивает. Каждая — красавица, вот и охотятся за ними, как волки за добычей. Думают, что легко смогут захватить такой ценный груз.

Тэрон лишь кивнул, не желая продолжать этот разговор. Он вернулся в повозку, где царила напряжённая тишина. Увидев спящую Шади, он тяжело вздохнул. Её лицо казалось таким спокойным, таким беззащитным во сне. Почему она не хочет с ним говорить?

— Да потому что она ещё ребёнок, — фыркнул Дарморуш. — Ей лет двадцать-двадцать три. Чего ты хочешь от молодой эльфийки? Она просто боится своих чувств.

Воин молча опустился на своё место, наблюдая за спокойным дыханием Шади. В его душе боролись противоречивые чувства: горечь от непонимания, тревога за будущее и странное удовлетворение от новой силы клинков.

Ай и До всё ещё пели свою кровавую песню, хотя бой давно закончился. Их низкий гул эхом отражался в сознании эльфа, напоминая о произошедшем. Парень осторожно коснулся лезвий оружия, стараясь не думать о том, как легко оно убивало сегодня.

В повозке снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь дыханием спящей Шади и стуком колёс по дороге.

Лираль с нескрываемым любопытством наблюдала за эльфом, наивно полагая, что он не замечает её пристального внимания. Её взгляд скользнул по его рукам, и она замерла, заметив необычные татуировки, покрывающие его кожу замысловатыми узорами. Брови рыжей эльфийки слегка дрогнули от удивления — она точно помнила, что всего несколько дней назад этих татуировок не было.

— Ты живёшь в столице? — внезапно спросила она, нарушая напряжённое молчание.

Парень на мгновение растерялся, не зная, как ответить. Его взгляд метнулся к спящей Шади, но, встретившись с настойчивым взглядом Лираль, он всё же кивнул:

— Да, в доме Холода Ветра.

— М-м-м, — протянула рыжая эльфийка, растягивая слова. — А я живу в пригороде. Если хочешь, могу пригласить тебя на чай, — добавила она с обольстительной улыбкой.

«Ого, а она берёт быка за рога! И в роли быка выступает наш бедный Тэрон!» — ехидно заметил Дарморуш в его голове.

Тэрон мысленно поморщился от слов демона, но вслух лишь пожал плечами, не давая ни согласия, ни отказа. Его мысли невольно обратились к Шади, спящей неподалёку.

— Я знаю один замечательный ресторан в пригороде, — продолжала Лираль, подавшись вперёд. — Там не так дорого, как в заведениях для высокородных, но готовят просто восхитительно.

Девушка демонстративно облизнула пухлые губы, издав при этом характерный влажный звук, от которого эльф невольно напрягся, стараясь сдержать как ментальные, так и физические реакции своего тела.

Серые глаза Лираль, казалось, видели его насквозь. Она заметила малейшее изменение в его позе, едва уловимое напряжение мышц, и её улыбка стала ещё более уверенной. В её взгляде читалась нескрываемая победа — она знала, что зацепила его внимание, и была готова идти до конца в своей игре.

Лираль словно расцвела перед ним, превратившись в настоящее представление. Она потянулась всем телом, выгнувшись дугой, и из её груди вырвался томный звук — нечто среднее между усталым вздохом и чувственным стоном. Со стороны могло показаться, что девушка просто утомилась от долгой дороги, но Тэрон слишком хорошо понимал истинную природу её действий.

Каждое движение рыжей эльфийки было просчитано. Когда она облизывала свои слегка приоткрытые губы, её язык двигался медленно, нарочито соблазнительно. Даже дыхание девушки стало более глубоким, прерывистым, словно она действительно испытывала страсть.

Шорох её одежды, когда она перемещалась на своём месте, был намеренно громким — ткань скользила по коже, создавая едва уловимые, но многозначительные звуки. Лираль наклонялась вперёд, делая вид, что поправляет обувь, ее голова едва заметно касалась ноги эльфа.

Тэрон чувствовал, как напряжение нарастает внутри него. Он понимал, что Лираль ведёт свою игру, и ведёт её мастерски. Её голос, когда она говорила, стал ниже, более бархатистым, каждое слово было пропитано намёком.

«Интересно, сколько мужчин попались в её сети?» — промелькнула мысль в голове эльфа, но он тут же отбросил её, сосредоточившись на дороге впереди.

Демон в его сознании довольно потирал руки: «Ну что, наш целомудренный эльф, как тебе такое представление? Даже я впечатлён её актёрским мастерством!»

Тэрон лишь слегка сжал зубы, стараясь не поддаваться на провокации.

Шади открыла глаза и первое, что она увидела — склонившуюся над Тэроном Лираль. Рыжая эльфийка томно вздыхала, её платье под расстегнутым плащом едва заметно колыхалось, создавая соблазнительные движения. В воздухе витало напряжение, пропитанное женскими чарами.

Сердце Шади пропустило удар. Она замерла, наблюдая за этой сценой, чувствуя, как внутри поднимается волна ревности. Лираль, словно не замечая проснувшейся соперницы, продолжала своё представление — её голос стал ещё более томным, движения — более плавными.

Тэрон сидел неподвижно, словно статуя. Его повязка скрывала глаза, но Шади знала — он всё чувствует. Его руки лежали на коленях, а плечи были напряжены.

«О, смотри-ка, наша скромница проснулась», — мысленно усмехнулся Дарморуш. — «Наконец-то ты увидела то, что происходит прямо перед твоим носом».

Шади сжала кулаки, стараясь сдержать рвущиеся наружу эмоции. Её взгляд метнулся к спящим девушкам, надеясь, что никто из них не замечает происходящего. Но Лираль, будто назло, стала ещё более откровенной в своих действиях.

«Что ты делаешь?» — мысленно прошипела Шади, не в силах сдержать свои чувства.

Лираль, словно почувствовав её присутствие, медленно обернулась. Её улыбка стала ещё более хищной, когда она увидела проснувшуюся девушку.

«О, ты проснулась», — промурлыкала рыжая эльфийка, не скрывая своего превосходства. — «Надеюсь, я не помешала твоему сну?»

Шади с трудом сдержала едкий ответ. Она понимала, что сейчас не время для ссор, но видеть, как Лираль пытается очаровать Тэрона, было выше её сил.

Тэрон сидел неподвижно, словно окаменев. Он не знал, как реагировать на эту ситуацию. Его разум был затуманен противоречивыми чувствами — он понимал, что происходит что-то неправильное, но не мог найти слов, чтобы остановить это.

Лираль, заметив его растерянность, лишь усилила напор. Она наклонялась всё ближе, её голос становился всё более томным. Шади чувствовала, как внутри неё растёт гнев.

«Ну что, герой, так и будешь сидеть?» — ехидно поинтересовался Дарморуш в голове Тэрона. — «Или позволишь этой рыжей кошечке делать всё, что она хочет?»

Но Тэрон молчал. Он просто сидел, надеясь, что ситуация разрешится сама собой, что Лираль устанет от своего представления и оставит его в покое.

Шади, видя его бездействие, почувствовала прилив решимости. Она понимала — если не вмешается сейчас, Лираль может зайти слишком далеко. Но что она могла сделать? Сказать что-то резкое? Проявить свои чувства?

В повозке повисла тяжёлая тишина, нарушаемая лишь томными вздохами Лираль и тяжёлым дыханием Шади. Тэрон же оставался неподвижным, не зная, как разрешить эту неловкую ситуацию.

Шади замерла, чувствуя, как внутри неё борются противоречивые эмоции. Ненависть к Тэрону за то, что он сделал с ней, смешивалась с необъяснимой ревностью. Это чувство собственничества, будто эльф принадлежал только ей, раздирали её душу на части.

«Как я могу ревновать его?» — думала она, сжимая кулаки. — «Он обесчестил меня, осквернил. Я должна ненавидеть его каждой клеточкой своего существа».

Но её тело предательски реагировало на его присутствие, а сердце билось чаще, когда он был рядом. Гордость дочери великого дома Холода Ветра восставала против этих чувств. «Я не могу ревновать какого-то безродного полукровку к такой же безродной эльфийке, как эта Лираль», — твердила она себе.

Но реальность была жестока. Её чувства не подчинялись разуму, и это сводило с ума.

— Хватит вертеть хвостом, — процедила Шади сквозь зубы, её голос был холоден как лёд.

Лираль и Тэрон одновременно повернулись к ней. Рыжая эльфийка изобразила невинное удивление:

— Кто? Я? Извини, просто моё тело жутко затекло, ему не хватает хорошей встряски, — её улыбка была направлена исключительно на Тэрона, в её голосе звучали явные намёки.

— Шлюха, — прошептала Шади почти беззвучно, одними губами, но Лираль услышала.

Улыбка рыжей эльфийки стала ещё шире, но её глаза похолодели, в них вспыхнул опасный огонёк.

Напряжение между девушками нарастало, заполняя пространство повозки тяжёлым, почти осязаемым туманом враждебности. Воздух словно наэлектризовался. Шади и Лираль сверлили друг друга взглядами, готовые в любой момент продолжить словесную дуэль.

Тэрон, до этого момента сохранявший отстранённость, почувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. Он понимал — если не вмешаться сейчас, конфликт может перерасти в нечто более серьёзное.

— Прекратите, вы обе, — прозвучал его голос, глубокий и властный, в котором проскользнули демонические нотки.

Обе девушки замерли, словно поражённые громом. Сила, прозвучавшая в его словах, была неожиданной даже для самого Тэрона. Шади невольно вздрогнула, почувствовав эту власть, а Лираль побледнела, но быстро взяла себя в руки.

Шади, не проронив ни слова, скрестила руки на груди, её поза выражала непримиримость. Она отвернулась к стенке повозки, демонстрируя своё недовольство. Её спина была прямой, словно выточенной из камня, а лицо выражало холодную решимость.

Лираль, справившись с секундной слабостью, кивнула:

— Да, прости за это.

В её голосе прозвучала покорность, что ещё больше удивило Шади. Рыжая эльфийка, казалось, потеряла свой боевой настрой, хотя в глубине её глаз всё ещё тлела искра вызова.

Оставшийся путь до вечера прошёл в тяжёлом молчании. Каждая из участниц конфликта погрузилась в свои мысли. Шади пыталась разобраться в противоречивых чувствах, Лираль обдумывала новую тактику, а Тэрон размышлял о том, как далеко могут зайти эти женщины в своей борьбе.

Дарморуш в его голове довольно потирал руки:

«Ну что ж, мой друг, кажется, ты только что стал причиной настоящей драмы. И кто бы мог подумать, что твой голос способен так эффективно усмирять строптивых девиц?»

Тэрон лишь мысленно поморщился, понимая, что это далеко не конец истории. Напряжение между девушками лишь затихло, но не исчезло, и он знал — рано или поздно конфликт разгорится с новой силой.

К вечеру повозка медленно остановилась у придорожного трактира. Здание выглядело внушительно — двухэтажная постройка из потемневшего от времени камня с покатой крышей и массивными деревянными ставнями. Над входом висела вывеска с изображением кружащегося в танце кабана, а перед входом раскинулась небольшая площадка с несколькими столами под навесом.

Тэрон потянулся к дверце повозки, намереваясь помочь девушкам спуститься, но Шади лишь бросила на него презрительный взгляд и ловко спрыгнула сама, даже не подумав о его помощи. Лираль, напротив, с очаровательной улыбкой приняла протянутую руку эльфа, на мгновение задержав свою ладонь в его ладони чуть дольше, чем требовалось.

Хозяин трактира встретил их без особого радушия. Его взгляд скользнул по группе, задержавшись на Лираль и её спутницах. Не говоря ни слова, он повёл девушек наверх, выделив им две комнаты.

Тэрон и Шади остались внизу, выбрав столик в углу зала. Эльфийка демонстративно села так, чтобы не встречаться с ним взглядами, её поза выражала неприкрытое недовольство.

Вскоре вниз спустилась Лираль. Она успела переодеться в более свободное платье, которое выгодно подчёркивало её женственные формы. Ткань мягко облегала высокую грудь, а глубокий вырез позволял разглядеть соблазнительную ложбинку. Её бархатистая кожа словно излучала тепло, а плавные линии тела манили прикоснуться. Широкие бёдра и округлые ягодицы создавали соблазнительный силуэт, который невозможно было не заметить.

В отличие от Лираль, Шади обладала совершенно иной красотой. Её тело было создано для битвы — мускулистое, с чётко очерченными линиями. В каждом движении чувствовалась сила и уверенность. Её формы, возможно, даже превосходили формы рыжей эльфийки, но они были другими — более резкими, более воинственными.

Лираль же была воплощением женственности. Её округлости были идеально сбалансированы. В ней было что-то такое, что заставляло мужчин хотеть прикоснуться к ней, ощутить мягкость её кожи, нежность её тела.

Тэрон невольно сравнил двух девушек, сидящих перед ним. Две противоположности, две разные красоты, и обе вызывали совершенно разные эмоции. Шади — как серебро, твёрдая на вид, но мягкая на ощупь. Лираль — как шёлк, нежная и манящая.

Дарморуш, наблюдая за разворачивающейся сценой, задумчиво потёр невидимый подбородок.

— Слушай, мне кажется, они борются скорее из принципа, чем конкретно за тебя, — протянул он. — Шади уж точно. Посмотри, они обе настолько поглощены своим противостоянием, что даже не замечают тебя.

Тэрон прислушался к словам демона и действительно начал замечать то, на что раньше не обращал внимания. Возможно, Лираль и правда была искренней в своих попытках, но поведение Шади было другим. Она реагировала так, будто у неё отнимали что-то ценное, принадлежащее только ей — словно кусок мяса, который она метила как свою добычу, вдруг привлёк внимание другого хищника.

— Какое точное сравнение! — расхохотался Дарморуш. — Кусок мяса, ха-ха!

Тэрон не знал, как относиться к этому новому открытию. Часть его ликовала при виде ревности Шади — ему казалось, что вот-вот всё может наладиться. Но другая часть понимала, что это ни к чему хорошему не приведёт. Он всё больше убеждался в том, что Шади никогда не сможет посмотреть на него как на равного, как на объект своих истинных чувств. Её будут двигать либо инстинкты суккуба, либо собственнические порывы, либо магические узы.

— Погоди-ка, — вмешался Дарморуш. — Магические узы действуют только на тебя. Статус хозяйки оберегает её от любого воздействия, а вот ты чувствуешь эту глубокую привязанность.

— Думаешь, стоит разорвать эту связь? — мысленно спросил эльф.

— Определённо стоит, — ответил демон. — Эти узы делают тебя слишком зависимым от её воли. Они никогда не приносили ничего хорошего.

Пока за столом между девушками нарастало молчаливое напряжение, Тэрон поднялся из-за стола.

— Пожалуй, я пойду спать, — произнёс он. — Нужно многое обдумать.

С этими словами он направился к хозяину трактира, чтобы снять комнату. Его восприятие уловило удивлённые взгляды обеих девушек, но он не смотрел на них — смотрел только под ноги.

В своей комнате Тэрон снял рубаху и лёг в постель, погружаясь в тяжёлые мысли. Вопрос о разрыве магической связи не давал ему покоя. Он понимал, что это может стать поворотным моментом в их отношениях с Шади, но боялся последствий такого решения.

Эльф постепенно отключал своё восприятие, позволяя темноте окутать комнату. Без этой способности мир словно исчез, тьма поглотила все вокруг, но именно это и было нужно — дать разуму отдохнуть от постоянного напряжения. Он лежал с закрытыми глазами, пытаясь отрешиться от тревожных мыслей, которые целый день мучали его сознание.

Глубокой ночью, когда усталость окончательно взяла верх, а разум перестал терзать себя тяжёлыми размышлениями, Тэрон начал погружаться в сон. Его дыхание стало ровным, тело расслабилось, и он уже почти переступил грань между явью и сном…

Внезапно скрипнула дверь. Тихий, почти бесшумный звук заставил его сердце пропустить удар, но Тэрон не открыл глаза, оставаясь неподвижным. В темноту комнаты скользнула тень — лёгкая, почти невесомая.

— Тэрон… ты спишь? — прозвучал шёпот, от которого по спине пробежал холодок. — Я… хочу поговорить.

12. Бурная ночь

Восприятие Тэрона мгновенно включилось, рисуя перед внутренним взором чёткую картину. Перед ним стояла Лираль, закутанная в плащ, который скрывал почти всё её тело, оставляя видимыми лишь изящные ступни.

— Лираль? Что ты тут делаешь? — спросил Тэрон сонным голосом, собираясь отправить её обратно в свою комнату.

Но не успел он и слова сказать, как она резким движением сбросила плащ. Дыхание эльфа перехватило, а сердце забилось чаще, грозя вырваться из груди.

Перед ним стояла обнажённая эльфийка — воплощение женской красоты. Её полные груди с крупными, затвердевшими от прохлады сосками казались созданными для мужских ладоней. Тёмные ореолы вокруг сосков выглядели как приглашение к поцелую. Ровный, плоский живот с едва заметной дорожкой мягких волос, спускающейся к сокровенному месту, плавно переходил в женственную талию, которая, в свою очередь, расширялась к округлым бёдрам идеальной формы.

Между ног виднелся аккуратный треугольник тёмных волос, приглашающий к исследованию. Её нежная плоть, спрятанная в мягких складках, казалась такой чувствительной и желанной. Округлые ягодицы, словно созданные для того, чтобы их ласкали, притягивали взгляд своей совершенной формой. Стройные ноги, покрытые бархатистой кожей, выглядели так, будто созданы для того, чтобы их обнимали.

Тело Лираль было совершенным воплощением женственности. Её кожа, словно атлас, излучала тепло и манила прикоснуться. Каждая линия, каждый изгиб её тела рассказывал историю соблазна и желания. Лёгкая россыпь веснушек на плечах и груди добавляла её образу невинности, контрастируя с откровенностью позы.

Эльф замер, не в силах пошевелиться или отвести взгляд от этого завораживающего зрелища. Его разум кричал о том, что нужно что-то сказать, но слова застряли в горле, а тело реагировало на представшее перед ним зрелище совершенно независимо от воли хозяина. Внизу живота разливалось тепло, а кровь пульсировала в висках, заглушая все остальные звуки.

девушка, видя его реакцию, сделала шаг вперёд, её движения были плавными и уверенными, словно она танцевала в лунном свете. Её грудь мягко колыхалась при каждом движении, а бёдра соблазнительно покачивались, словно играя с ним.

Тэрон чувствовал, как его самоконтроль трещит по швам под натиском этого откровенного соблазна.

— Лираль… — наконец прошептал Тэрон хриплым голосом, садясь на край кровати. Его голос звучал неуверенно, словно он сам не верил в происходящее.

Девушка медленно прижала указательный палец к его губам, её грудь колыхнулась прямо перед его лицом — полная, с крупными, словно спелые ягоды, сосками, которые так и манили к себе. Тёмные ореолы вокруг них, словно просили коснуться себя. Аромат её тела наполнил воздух, затуманивая разум эльфа.

Лираль, не теряя времени, мягко взяла его руку и сама направила её к своему телу. Её кожа оказалась податливой, нежной, словно шёлк, с лёгким тёплым оттенком. Когда его пальцы впервые коснулись её бедра, он почувствовал, как под кожей перекатываются упругие мышцы, скрытые под слоем бархатистой плоти.

Его рука заскользила вверх, исследуя каждый изгиб. От бедра она поднялась к талии — узкой, словно созданная для мужских ладоней. Затем пальцы коснулись рёбер, проступающих под гладкой кожей, и наконец достигли груди. Она оказалась именно такой, какой он себе представлял — полной, округлой, с идеальной плотностью. При сжатии чувствовалась её упругость, а под пальцами проступала мягкая плоть.

Его ладонь обхватила грудь целиком, ощущая её вес и форму. Лираль тихо застонала, её дыхание стало прерывистым. Соски, крупные и чувствительные, словно живые, реагировали на каждое прикосновение. Тэрон начал ласкать их круговыми движениями, чувствуя, как они твердеют под его пальцами.

Тело Лираль отзывалось на каждое его движение: бёдра слегка подрагивали, живот напрягался и расслаблялся, а между ног становилось влажно.

Лираль прильнула к эльфу, прижимая его лицо к своей груди. Её дыхание стало прерывистым, когда она почувствовала, как его губы коснулись нежной кожи.

Полудемон не смог противиться этому соблазну. Его голова склонилась, и вот уже его губы обхватили твёрдый сосок. эльфийка тихо ахнула, её тело пробрала лёгкая дрожь.

Тэрон начал исследовать её грудь языком — сначала осторожно, словно пробуя на вкус, затем всё смелее и увереннее. Его язык скользил по тёмному ореолу, обводил чувствительную вершинку, заставляя эльфийку вздрагивать от каждого прикосновения.

Девушка запустила пальцы в его волосы, прижимая голову ближе к своей груди. Её бёдра подались вперёд, и Тэрон почувствовал, как нарастает её желание. Каждое его движение вызывало у Лираль тихие стоны, которые только разжигали его страсть.

Он ласкал её грудь с такой нежностью и в то же время с такой страстью, что девушка теряла голову от наслаждения. Её тело отзывалось на каждое прикосновение, становясь всё более податливым и жаждущим.

Лираль, опьяненная страстью, скользила пальцами по мощным плечам Тэрона, словно изучая каждую линию его тела, каждый мускул, играющий под её прикосновениями. Её вторая рука нежно перебирала пряди его волос, вызывая мурашки по всему телу эльфа.

Внезапно она отстранилась, жадно вглядываясь в его лицо. Её взгляд остановился на повязке, скрывающей глаза Тэрона, и в этот момент что-то изменилось в её выражении. Будто невидимая завеса упала, открывая новые грани их близости.

Медленно, с грацией дикой кошки, Лираль опустилась между его ног. Её движения были плавными и уверенными, каждый жест наполнен соблазном и обещанием. Пальцы ловко справились с ремнём, и вот уже штаны скользят вниз, открывая то, что так долго оставалось скрытым.

Её глаза расширились от восхищения, когда она увидела мужское достоинство, гордо возвышающееся перед ней. Оно покачивалось в такт дыханию, словно живое существо, манящее к себе. Лираль не могла отвести взгляд, завороженная этим зрелищем.

Каждый сантиметр его тела кричал о силе, а её женское естество отзывалось на это. В этот момент время словно остановилось, оставив их наедине с их желаниями и страстью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эльфийка осторожно обхватила его член своей изящной ладонью. Она ощутила его вес и твёрдость, которые заставили дыхание стать более прерывистым. Пальцы слегка сжались, исследуя каждый изгиб.

Медленно она наклонилась ниже, приближая свои губы к головке. Тёплый воздух её дыхания коснулся чувствительной кожи, вызвав у Тэрона непроизвольную дрожь. Её глаза, словно два туманных озера, скользили по его лицу, пытаясь уловить малейшие признаки реакции в полумраке комнаты.

Несмотря на царящую темноту, они находились настолько близко друг к другу, что она могла различить едва уловимые черты. Лираль видела, как напряглись его челюсти, как участилось дыхание, как пульсировала жилка на шее. Всё это только разжигало её желание продолжать.

Её губы были так близко, что Тэрон мог почувствовать их тепло. Он ощущал, как её дыхание становится всё более горячим, как её пальцы двигаются всё увереннее. В этой темноте, где единственным светом были их желания, каждый момент казался бесконечным.

Лираль замерла на мгновение, наслаждаясь властью, которую давала ей эта близость. Она чувствовала, как отзывается его тело на каждое её прикосновение, как напрягаются мышцы под её руками. И это осознание только усиливало её собственное желание.

В этой игре теней и полутонов, где каждый вздох был слышен, а каждое движение ощущалось, они были полностью поглощены друг другом, забывая обо всём остальном мире.

Лираль прильнула губами к головке, её поцелуй был лёгким, почти невесомым. Едва заметное движение языка вызвало у Тэрона дрожь, и его пальцы непроизвольно легли на её мягкие рыжие волосы.

Девушка, почувствовав его прикосновение, затрепетала от удовольствия. Её губы начали спускаться всё ниже, покрывая поцелуями каждый сантиметр его тела. Каждое прикосновение было наполнено нежностью и страстью, словно она исследовала драгоценность.

Её язык скользил следом за губами, оставляя влажную дорожку, которая заставляла Тэрона задыхаться от наслаждения. Пальцы в её волосах сжимались всё крепче, выдавая его растущее возбуждение.

Эльфийка двигалась медленно, с особым вниманием к каждому движению. Её глаза были прикованы к лицу Тэрона, ловя каждую эмоцию, каждое изменение. В темноте комнаты их дыхание смешивалось, создавая особую атмосферу интимности и близости.

Каждое её прикосновение было наполнено обещанием большего, каждый поцелуй — новой волной удовольствия. Она чувствовала, как отзывается его тело на её ласки, как напрягаются мышцы под её руками.

Лираль склонилась над головкой, её губы едва касались чувствительной кожи. Она выпустила изо рта крупную, тёплую каплю слюны, которая медленно скользнула вниз, попав точно на самый кончик.

Тёплая жидкость заблестела в полумраке, создавая соблазнительный блеск. Девушка не стала терять ни секунды — её пальцы начали растирать влагу по всей длине, равномерно распределяя её.

Движения её рук были уверенными и быстрыми, каждое прикосновение вызывало новую волну дрожи у Тэрона. Лираль внимательно следила за его реакцией,. Её глаза сияли в темноте, отражая страсть и желание.

Пальцы скользили всё быстрее, а дыхание становилось тяжелее. Девушка наслаждалась своей властью, каждым движением показывая, как умело она владеет искусством соблазна. Её губы то и дело приоткрывались, словно приглашая продолжить игру.

Когда каждый сантиметр члена был покрыт влажной, блестящей плёнкой, Лираль медленно подалась вперёд. Её полные, округлые груди, словно созданные для этих ласк, мягко сомкнулись вокруг него, образуя тёплую, нежную ловушку.

Девушка начала двигаться осторожно, сначала едва заметно, словно проверяя реакцию Тэрона. Её груди плавно скользили вверх и вниз, создавая восхитительное трение, от которого по его телу пробегали волны наслаждения.

Лираль внимательно ловила каждую эмоцию, каждый проблеск удовольствия в лице партнера. Её собственное дыхание становилось всё более прерывистым, а движения — более уверенными и ритмичными.

Мягкие холмы её груди двигались почти гипнотизирующе, то сжимаясь плотнее, то расслабляясь, создавая разнообразные ощущения. Тёплая, бархатистая кожа её груди скользила по чувствительной поверхности, вызывая у Тэрона глубокие, прерывистые вздохи.

Девушка чувствовала, как нарастает напряжение между ними, как с каждым движением их страсть становится всё более явной, всё более неистовой. Её собственное тело отзывалось на эти ласки, становясь всё более влажным и жаждущим.

Движения становились всё более интенсивными, а ритм — более быстрым. Лираль полностью отдалась моменту, даря ему наслаждение, которого он никогда прежде не испытывал.

Эльфийка остановилась, прерывая чувственные движения своих грудей. Её рука уверенно обхватила член, и она начала медленно водить им по ореолу соска. Каждое прикосновение вызывало у неё новую волну дрожи, заставляя тело реагировать на эти дразнящие ласки.

Тёплая, влажная головка скользила по чувствительной коже, вызывая у девушки тихие стоны. Она чувствовала, как её сосок твердеет под этими прикосновениями, становясь всё более возбуждённым.

Когда он окончательно затвердел, Лираль не удержалась и легонько похлопала членом по напряжённому соску.

Её пальцы крепко сжимали плоть, движения становились всё более уверенными и смелыми. Каждое прикосновение, каждый удар отзывался в её теле новой волной желания, заставляя её подаваться вперёд, навстречу этим чувственным ласкам.

Девушка запечатлела нежный поцелуй на головке, а затем плавно поднялась. Она встала на колени на кровати, расположившись так, что Тэрон оказался заключённым между её бёдер.

Руки эльфа мягко легли на её талию. Лираль уверенно направила его член своей рукой и начала медленно опускаться вниз, даря обоим предвкушение наслаждения.

Её тело трепетало от каждого движения, нежная плоть раскрывалась навстречу источнику тепла. С каждым мгновением она опускалась всё ниже.

Воздух между ними наполнился теплом их тел, а сердца бились в унисон. Эльфийка ощущала, как её тело откликается на каждое прикосновение. Её мышцы плавно расслаблялись, готовясь принять его.

Член коснулся нежных лепестков её лона, и на мгновение всё замерло в предвкушении. Лираль затаила дыхание, чувствуя, как внутри разливается тепло. Её тело подалось навстречу, приглашая продолжить этот сладостный путь.

С каждым сантиметром её движения становились всё более плавными и точными. Она полностью контролировала глубину и скорость погружения, наслаждаясь каждым мгновением этого процесса.

Её мышцы мягко обхватывали его, создавая восхитительное трение. Лираль ощущала, как её плоть раскрывается навстречу, принимая его всё глубже. Она чувствовала, как нарастает внутри напряжение, как трепещут все её нервные окончания.

Их дыхание смешалось в едином ритме, становясь всё более прерывистым. Лираль полностью отдалась ощущениям, позволяя своему телу отвечать на каждое движение. Её руки скользили по его телу, поддерживая равновесие и направляя процесс.

С каждым мгновением их близость становилась всё более полной, а контроль Лираль над ситуацией только усиливал наслаждение. Она чувствовала, как растворяются последние границы между ними, как их тела становятся единым целым.

Когда член погрузился полностью, эльфийка замерла, затаив дыхание. Бедра девушки непроизвольно раздвинулись шире, а ягодицы уперлись в колени, открывая ещё больший доступ.

Руки Тэрона скользнули вниз, обхватив её ягодицы сильными, уверенными пальцами. Его прикосновения были одновременно нежными и властными, вызывая у Лираль новую волну дрожи.

Медленно Лираль начала подниматься вверх. Тэрон помогал ей, поддерживая за ягодицы, его пальцы слегка сжимали нежную кожу, добавляя новые оттенки ощущениям.

Достигнув верхней точки, Лираль на мгновение остановилась, а затем начала новый спуск. Её тело двигалось плавно и уверенно.

Лираль обвила руками шею Тэрона, крепко прижимая его к себе. Её пальцы впились в его плечи, а лицо парня оказалось в уютной ложбинке между её грудей. Девушка начала ритмично двигать бёдрами, постепенно наращивая темп.

Её спина выгнулась ещё сильнее, превратившись в совершенную дугу. Под атласной кожей чётко проступили напряжённые мышцы, а каждый изгиб тела словно светился от внутреннего огня.

Руки Тэрона скользили по её телу, словно пытаясь запечатлеть в памяти каждый его сантиметр. Он исследовал её спину, спускался к пояснице, сжимал упругие ягодицы, ласкал бёдра. Казалось, он не мог решить, какую часть её тела хочется ощутить больше всего, и потому старался коснуться всего сразу.

Его губы путешествовали по её коже, оставляя влажный след на груди. Каждый поцелуй был наполнен жаром и желанием, а каждое прикосновение вызывало у Лираль новую волну дрожи. Их тела двигались в едином ритме, создавая симфонию страсти и наслаждения.

Воздух между ними наэлектризовался, а дыхание стало прерывистым и тяжёлым. Лираль чувствовала, как с каждым движением нарастает волна удовольствия, как их тела становятся всё ближе друг к другу, сливаясь в единое целое.

Рыжая эльфийка, охваченная пламенем страсти, начала стонать всё громче и громче, совершенно не заботясь о том, что их могут услышать постояльцы трактира. Её голова медленно откинулась назад, открывая Тэрону доступ к нежной коже, покрытой золотистыми веснушками. Длинные рыжие локоны разметались по плечам, создавая ореол вокруг её раскрасневшегося лица.

Пот бисером выступил на её разгорячённой коже, а покрытые веснушками скулы и переносица пылали от внутреннего жара. Серые глаза, обычно ясные и проницательные, сейчас были плотно закрыты, погружая девушку в мир исключительно физических ощущений. Длинные пальцы Лираль скользили по мощной спине Тэрона, впиваясь в напряжённые мышцы, прижимая его к себе ещё крепче, словно боясь потерять этот момент.

Тэрон продолжал исследовать её тело губами, оставляя влажные следы на разгорячённой коже. Его пальцы впивались в её плоть, изучая каждый изгиб, каждую линию. Лираль выгибалась навстречу прикосновениям, мышцы напрягались и расслаблялись в такт движениям. Нежная грудь вздымалась от тяжёлого дыхания, соски затвердели, превратившись в маленькие бутоны.

Комната наполнилась звуками их страсти — протяжными стонами, тяжёлым прерывистым дыханием, ритмичным скрипом кровати. Для них существовали только их тела, их желания и та невероятная связь, что возникла между ними в этот момент.

Лираль полностью растворилась в ощущениях, отдаваясь им без остатка. Её изящные бёдра двигались в едином ритме с телом Тэрона, создавая симфонию страсти, которая эхом отражалась от стен трактира. Её живот напрягался с каждым движением, мышцы ног дрожали от напряжения, а спина выгибалась дугой, открывая доступ к каждому участку её прекрасного тела.

Её кожа, обычно бледная и гладкая, теперь пылала румянцем, а веснушки казались ещё ярче на фоне разгорячённой плоти. Каждая клеточка её тела отзывалась на прикосновения Тэрона, словно оживая под его руками. Лираль чувствовала, как с каждым движением нарастает волна наслаждения, накрывая их с головой.

Тэрон внезапно замер, почувствовав, как древняя кровь пробуждается в его жилах, наполняя тело первобытной силой. Он резко остановил Лираль, его глаза потемнели от нахлынувшей энергии. Не говоря ни слова, он заставил девушку слезть с него.

— Ч-что случилось? — встревоженно прошептала эльфийка, в её серых глазах мелькнуло беспокойство. Но Тэрон не ответил, его взгляд был сосредоточен и решителен.

Одним движением он развернул девушку к себе спиной и поставил её в коленно-локтевую позу на кровати. На мгновение он застыл, заворожённый открывшимся зрелищем. Перед его глазами предстала восхитительная картина: нежная, пульсирующая плоть Лираль, её округлые бёдра, плавно переходящие в тонкую талию, огненные локоны, разметавшиеся по подушке.

Его взгляд впился в её сокровенное место — там, где лепестки её лона раскрылись подобно бутону, жаждущему влаги. Нежная плоть трепетала, словно цветок на ветру, пульсируя в такт её сердцебиению. Влажный блеск покрывал её губы, делая их ещё более манящими и притягательными.

Тэрон мог разглядеть каждую деталь: как подрагивают чувствительные складки, как выделяется естественная влага, создавая перламутровый блеск. Его дыхание стало прерывистым от увиденного зрелища.

Лираль замерла, чувствуя перемену в настроении партнера, но не смела пошевелиться, ожидая его дальнейших действий. В воздухе повисло напряжение, смешанное с предвкушением.

Тэрон медленно приблизился к Лираль, не отрывая взгляда от её пульсирующей плоти. Он провёл пальцами по её бёдрам, ощущая, как напряжены мышцы девушки.

Его губы коснулись её спины, оставляя влажную дорожку от шеи до поясницы. Лираль вздрогнула от этих прикосновений, но не издала ни звука, ожидая, что будет дальше. Её дыхание стало прерывистым, а тело — податливым и жаждущим.

Тэрон наклонился ниже, вдыхая аромат её возбуждения. Его нос уловил тонкий, сладкий запах, который заставил его сердце биться чаще. Он провёл языком по её ягодицам, вызывая у Лираль тихий стон.

Его пальцы скользнули между её бёдер, ощупывая влажную плоть. Он чувствовал, как она пульсирует под его прикосновениями, как напрягаются её мышцы в ожидании. Тэрон медленно раздвинул её складки, открывая для себя все её секреты.

Лираль выгнулась навстречу его рукам, её голова опустилась на подушку, а спина выгнулась ещё сильнее. Она чувствовала, как нарастает напряжение внутри неё, как каждая клеточка её тела жаждет продолжения.

Тэрон не торопился. Он наслаждался каждым мгновением, каждым прикосновением, каждым стоном девушки. Его пальцы продолжали исследовать её тело, а губы оставляли влажные следы на её коже. Он чувствовал, как древняя сила наполняет его, делая каждое движение более точным, более чувственным.

В какой-то момент эльф резко схватил Лираль за ягодицу, не церемонясь. Его тело дрожало от напряжения, а разум затуманился от желания. Он прижался к ней сзади, чувствуя, как пульсирует кровь.

Его член начал тереться о её плоть, скользя по влажным складкам. Каждое движение давалось с трудом — настолько сильным было возбуждение. Лираль выгнулась, подаваясь назад, навстречу его прикосновениям.

Тэрон водил головкой по её промежности, чувствуя, как её сок остается на нём. Он не торопился, наслаждаясь этими мгновениями.

С каждым движением он чувствовал, как нарастает напряжение, как желание становится всё более острым. Лираль тихо стонала, и эти звуки только усиливали его возбуждение.

Парень замер, остановив член у точки входа. На мгновение он словно застыл, наслаждаясь предвкушением. Его тело стало напряжённым как струна.

Сжав ягодицы девушки обеими руками, он начал настойчивое погружение. Каждый сантиметр пути приносил все больше наслаждения. Его бёдра начали двигаться вперёд, неумолимо приближаясь к цели.

Лираль почувствовала, как он проникает всё глубже, заполняя её собой. Её тело отзывалось на каждое движение, подстраиваясь под его ритм. Тэрон продолжал погружаться, пока не достиг предела, полностью соединившись с ней.

Теперь они стали единым целым, и от этого ощущения у обоих перехватило дыхание. Его руки крепко держали её за выпятившиеся ягодицы, а она чувствовала, как внутри неё разливается тепло, предвещающее нечто большее.

Тэрон начал размеренные, ритмичные движения, с каждым толчком становясь резче и грубее. Он чувствовал, как внутри Лираль всё сжимается и пульсирует, словно живое существо, встречая его с жаром и нежностью.

Каждое движение отдавалось в нём сладкой дрожью, словно электрический разряд пробегал от кончиков пальцев до макушки. Его мышцы напрягались и расслаблялись в такт движениям, а дыхание становилось всё более прерывистым и тяжёлым.

Он ощущал, как его член скользит по влажным, горячим стенкам, как они обхватывают его, словно бархатная перчатка. Это было настолько остро и чувственно, что у него кружилась голова.

Тэрон чувствовал, как нарастает напряжение внизу живота, как оно разливается по всему телу, словно расплавленный металл. Его движения становились всё более глубокими и уверенными, он словно растворялся в этих ощущениях, теряя связь с реальностью.

Всё его существо сосредоточилось на этих прикосновениях, на том, как Лираль отвечает на его движения, как её тело принимает его, как она становится частью его самого. Это было настолько интенсивно, что он едва мог думать о чём-то другом.

Её спина выгнулась изящной дугой, словно натянутый лук, подчёркивая соблазнительные изгибы тела. Позвоночник образовал совершенную линию, от шеи до копчика, создавая образ невероятной грации и податливости.

Ягодицы, округлые и упругие, как два спелых персика, слегка подрагивали при каждом движении. Их нежная плоть словно манила к себе, приглашая исследовать каждый изгиб и впадинку.

Верхняя часть тела была плотно прижата к постели, словно пригвождённая невидимой силой. Её грудь почти касалась простыни, а руки, раскинутые в стороны, впивались пальцами в ткань, безжалостно сминая её.

Плечи были напряжены, поддерживая эту соблазнительную позу. Её шея вытянулась, открывая изящную линию горла, а голова слегка откинулась назад, позволяя видеть её прекрасное лицо, искажённое от наслаждения.

Всё её тело казалось воплощением чувственности и желания, каждая линия, каждый изгиб говорил о том, как она отдаётся моменту, растворяясь в наслаждении.

Лираль двигалась навстречу каждому толчку с нескрываемым требованием, её тело словно молило о большем. Она подавалась назад, выгибаясь всё сильнее, словно пытаясь слиться с Тэроном в единое целое.

Её стоны, сначала тихие и сдержанные, постепенно становились всё громче и откровеннее. Они наполняли комнату, переплетаясь с влажными шлепками соприкасающихся тел, создавая симфонию страсти и желания.

Каждый её вздох, каждый звук, срывавшийся с губ, был наполнен наслаждением. Её голос то срывался на высокие ноты, то переходил в низкие, гортанные стоны, отражаясь от стен и усиливая атмосферу безудержной страсти.

Тело Лираль двигалось в унисон с Тэроном, её бёдра поднимались и опускались, встречая каждый толчок с новой силой. Влажные звуки их соединения эхом разносились по комнате, становясь всё более частыми и громкими.

Она полностью отдалась моменту, её стоны становились всё более откровенными, а движения — более требовательными, словно она не могла насытиться этими ощущениями. Всё её существо кричало о желании, о потребности в этом соединении.

Тэрон начал ускоряться, чувствуя, как напряжение в теле Лираль нарастает с каждой секундой. Её стоны стали более прерывистыми, а движения бёдер — более судорожными. Он ощущал, как стенки влагалища всё сильнее сжимаются вокруг него, словно пытаясь удержать момент.

И вот, с гортанным, почти звериным рыком, Лираль достигла пика. Её тело содрогнулось в мощных конвульсиях, но Тэрон не остановился. Его движения стали ещё более яростными, тело работало как механизм, не знающий усталости.

Бёдра Лираль то сжимались, то расслаблялись, играя под его руками. Он чувствовал каждое их движение своими бёдрами, и это только усиливало его собственное наслаждение, разжигало огонь внутри ещё сильнее.

В какой-то момент Тэрон резко вышел из эльфийки. Грубо развернул к себе, впиваясь взглядом в её раскрасневшееся лицо. Его рука опустилась на напряжённый до предела член, и он начал быстрые, резкие движения, глядя в затуманенные страстью серые глаза.

Каждое движение руки было наполнено необузданной силой, каждое прикосновение отзывалось в его теле новой волной наслаждения. Он видел, как Лираль смотрит на него, как её дыхание становится всё более прерывистым, и это только подстёгивало его, заставляя двигаться всё быстрее и жёстче.

Лираль широко открыла рот, её дыхание стало горячим и прерывистым. Она подалась вперёд, высунув язык, словно приглашая Тэрона ближе. Влажный кончик её языка скользнул вперед, касаясь головки.

Тэрон почувствовал, как от этого зрелища по его телу пробежала волна дрожи. Её дыхание, горячее и тяжёлое, касалось его кожи, вызывая новые волны желания. В её глазах читалось явное приглашение, и он не мог устоять перед этим соблазном.

Тяжелый, пульсирующий от напряжения член лег на влажный язык, и Тэрон издал глубокий стон, в котором проступали тёмные, первобытные нотки. Его тело содрогнулось в мощных конвульсиях, и горячая волна хлынула наружу, наполняя рот Лираль своим теплом.

Горячая волна хлынула в рот Лираль, словно раскалённая лава из пробудившегося вулкана. Первая капля обожгла нёбо, заставив её инстинктивно сжать челюсти, но она тут же расслабилась, позволяя потоку наполнить её рот.

Сперма была густой и обжигающе тёплой, она растекалась по языку, заливала нёбо, заставляя мышцы рта работать в непривычном ритме. Лираль чувствовала, как каждый новый всплеск наполняет её, как горячая волна омывает язык и щёки.

Вкус был необычным — солоноватым, с лёгкой горчинкой, он будоражил вкусовые рецепторы, заставляя тело отзываться новыми волнами желания. Она ощущала, как жидкость стекает по горлу, оставляя после себя огненный след, как будто сама стихия проникла в её тело.

С каждым новым потоком её возбуждение нарастало, превращаясь в бурю ощущений.

Когда поток иссяк, эльфийка не торопилась проглатывать всё до конца. Она медленно подняла голову, встречаясь взглядом с Тэроном. Её губы, влажные и блестящие, приоткрылись, позволяя частицам горячей жидкости растечься по ним.

Губы девушки начали двигаться в медленном танце — то приоткрываясь, то смыкаясь вновь. При каждом движении раздавался влажный, чувственный звук, от которого по телу пробегала дрожь. Между её губ протянулись тонкие, словно паутина, серебристые нити, соединяя их.

Лираль наслаждалась каждым мгновением этого ощущения. Вязкая, тягучая субстанция медленно стекала по её губам, оставляя за собой липкий след. Она чувствовала, как жидкость обволакивает её губы, как она тянется и тянется, создавая причудливые узоры на её коже.

Каждое движение её губ вызывало новые серебристые нити, которые переливались в свете, словно драгоценные металлы. Девушка упивалась этими ощущениями, позволяя себе раствориться в них полностью, наслаждаясь каждым мгновением.

Лираль медленно собрала языком последние капли с губ, наслаждаясь их вязкой текстурой. Её взгляд не отрывался от Тэрона, в глазах читалось наслаждение. Девушка подалась вперёд, и её нежные губы коснулись подрагивающей головки.

Язык Лираль запорхал, словно бабочка, собирая каждую капельку. Она скользила им по всей поверхности, не пропуская ни единого миллиметра. Каждое движение было точным и чувственным.

Её губы обхватили головку плотнее, создавая влажный вакуум, который помогал языку. Девушка двигалась то медленно, то ускоряясь, изучая каждую линию, каждую выпуклость. Её язык порхал, слизывая остатки, пока не убедился, что не осталось ни малейшей капли.

Завершив свой чувственный танец, Лираль сделала плавное круговое движение языком вокруг контура головки, собирая последние остатки. Её губы слегка приоткрылись, демонстрируя, что работа выполнена безупречно.

С последним, едва уловимым прикосновением она отстранилась, оставив член идеально чистым. Её дыхание было прерывистым, а в глазах читалось томное удовлетворение от выполненной задачи.

Гл13. Раскрытие

Через некоторое время Лираль и Тэрон лежали рядом, их тела всё ещё хранили тепло недавней страсти. Эльф лежал на спине, его сильные руки бережно обвивали обнажённую эльфийку. Девушка устроилась на его груди, тесно прижимаясь к нему всем телом, чувствуя, как её мягкая, податливая плоть соприкасается с его твёрдыми мускулами.

Её огненные волосы разметались по его груди, словно огненный водопад, отдельные пряди щекотали кожу. Пальцы Лираль скользили по его телу, выписывая непонятные, но чувственные узоры, будто пытаясь запомнить каждый изгиб его мускулов.

Тэрон ощущал тепло её тела, его ладонь медленно скользила по её спине, то прижимая ближе, то едва касаясь кожи. Каждое его движение было наполнено нежностью и заботой, он чувствовал, как под его рукой вздрагивает её тело.

— Ты, наверное, думаешь, что я шлюха, — тихо прошептала Лираль, её голос дрожал от неуверенности и страха, в нём слышались нотки тревоги.

— С чего ты взяла? — искренне удивился Тэрон. Его голос звучал низко и обволакивающе, словно шёлковая ткань, окутывая её своим теплом.

— Ну, я решила переспать с тобой в первый же день нашего знакомства, — начала перечислять она, и её веснушчатое лицо мгновенно покрылось густым румянцем, который распространился от щёк до самых ушей. — Я не девственница, а еще я видела твою реакцию на всё, что я делала. Тебе нравилось, но ты будто был удивлён.

— Говорю сразу, некоторые вещи я попробовала в первый раз, — продолжила Лираль, её щёки пылали, словно закатное солнце, освещающее небо.

Тэрон не смог удержаться и провёл пальцами по её нежной щеке, чувствуя бархатистость её кожи, лёгкое покалывание веснушек под своими пальцами. Девушка подалась навстречу его прикосновению, её тело отозвалось на ласку мозолистых, но удивительно нежных пальцев.

— Я просто… — Лираль запнулась, почувствовав, как Тэрон касается её пухлых губ. Его пальцы скользнули по их мягкой, податливой поверхности, задержавшись на чувствительной впадинке нижней губы, которая делала её улыбку такой женственной и манящей.

— Я не сильная чародейка, — призналась она, глядя ему прямо в лицо. — Не знаю ни одного заклинания, мой источник слаб, но твою силу я заприметила сразу. Она словно огонь во тьме притянула меня. Я как мотылёк, не смогла устоять перед твоим светом.

Она положила голову на его грудь, её волосы закрыли её лицо, словно пытаясь спрятать от всего мира, укрывая её стыд и смущение. Тэрон молчал, впитывая каждое её слово, каждую нотку в её голосе, чувствуя, как бьётся её сердце под его рукой.

Его ладонь продолжала нежно гладить её спину, даря утешение и защиту, словно обещая, что он никогда не оставит её.

Лираль медленно расслаблялась под нежными поглаживаниями Тэрона, её тело постепенно отпускало последние остатки напряжения. Она чувствовала себя в полной безопасности, лёжа на его груди, словно это место было создано именно для неё. Её руки продолжали исследовать его тело, прослеживая линии древних татуировок, которые словно древние письмена рассказывали истории его прошлого. Причудливые узоры переплетались между собой, создавая таинственные символы на смуглой коже эльфа.

Пальцы девушки скользили вниз по его телу, обрисовывая рельеф пресса, касаясь твёрдых мышц живота, едва задевая лобок. Каждое движение было наполнено трепетом и нежностью, словно она боялась нарушить хрупкое равновесие момента. Прикосновения были лёгкими, почти невесомыми.

Тэрон хранил молчание, но Лираль не нуждалась в словах. Она просто наслаждалась близостью, впитывая тепло его тела, аромат кожи, биение его сердца под её ухом. Ей отчаянно не хотелось, чтобы наступал рассвет — она мечтала застыть во времени, остаться навсегда в этом мгновении, прижавшись к сильному телу мужчины, который пробудил в ней столь сильные чувства.

Эльф продолжал ласкать её тело — проводил пальцами по мышцам спины, очерчивал линию талии, касался рёбер, нежно сжимал грудь, чувствуя, как она отзывается на его прикосновения. Её обнажённое тело прижималось к нему всё теснее, словно пытаясь стать с ним единым целым, раствориться в нём без остатка.

«Скорее всего, ты уйдёшь, забыв меня, как только мы расстанемся», — произнесла Лираль, и в её голосе проскользнула затаённая боль, которую она так старалась скрыть.

«У меня есть некоторые дела, но после я точно буду свободен», — ответил Тэрон, мысленно возвращаясь к мыслям о Шади. Что принесёт эта ночь? Их страстные стоны, вероятно, были слышны по всему трактиру. Вряд ли Шади смогла спокойно спать. Но разве это имело значение? Она сама отвергла его, и никогда не приняла бы. Гордость высокорожденной эльфийки, укоренившиеся в её сознании предрассудки никогда не позволили бы им быть вместе. Её попытки бороться за Тэрона были продиктованы лишь чувством собственничества, а он не желал быть чьей-то собственностью. Он был готов отдать себя целиком, но только по любви, а не из принуждения.

«Ты вернёшься ко мне?» — спросила Лираль, и в её голосе звучала искренняя надежда, смешанная с тревогой.

«Если ты будешь ждать», — ответил Тэрон, чувствуя, как его сердце сжимается от нежности к этой едва знакомой девушке.

«Буду, конечно буду», — улыбнулась Лираль, её веснушчатое лицо озарилось светом надежды. «Поверь, я не распутная девка. Просто иногда бывает… так одиноко». Она поцеловала его в грудь, пытаясь скрыть нахлынувшие эмоции, её губы оставляли тёплые следы на его коже.

«Я понимаю, всё хорошо», — ответил Тэрон и, взяв её за подбородок, начал нежный поцелуй. Его губы сначала едва касались её губ, изучая их мягкость и текстуру, наслаждаясь их вкусом. Впадинка на нижней губе манила своей чувственностью, притягивала его взгляд и прикосновения. Постепенно их губы слились в более глубоком поцелуе, их дыхание смешалось.

Лираль отвечала страстно, жадно, её тело выгибалось навстречу его прикосновениям. Она словно пыталась впитать каждый момент, насладиться им без остатка, запомнить каждую деталь этого поцелуя, каждого прикосновения. Её пальцы впились в его плечи, а тело прижалось к нему так тесно, словно она хотела стать частью его самого.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Внезапный треск, будто кто-то с чудовищной силой разорвал саму ткань реальности, оглушительно прорезал пространство. Воздух наполнился запахом серы и горелой плоти. Тэрон и Лираль мгновенно разорвали поцелуй, их тела напряглись от внезапной опасности. Его обострившееся восприятие мгновенно уловило разлитую в воздухе магию — тёмную, демоническую, пропитанную злобой и смертью.

Не теряя ни секунды, эльф стремительно вскочил с кровати.

— Одевайся! — бросил он девушке, его голос звучал твёрдо и решительно.

Но Лираль было не во что одеваться — единственным её имуществом был плащ. Тем не менее, она поспешно закуталась в него, дрожащими руками пытаясь справиться с тканью. Плащ скрывал её тело почти полностью, оставляя видимыми лишь изящные щиколотки. На ногах у неё были лишь лёгкие сандалии, едва защищающие от холодного пола.

Тэрон действовал с молниеносной скоростью — натянул штаны и рубаху, быстро закрепил ножны с клинками за спиной. Его пальцы двигались с невероятной точностью, будто он проделывал это сотни раз.

— Жди здесь, не высовывайся, — бросил он через плечо и ринулся к двери.

— Тэрон! — испуганно воскликнула Лираль, её голос дрожал от страха. — Не оставляй меня!

Эльф замер в нерешительности. Его внутренние инстинкты боролись — с одной стороны, присутствие девушки могло помешать ему в бою, с другой — оставлять её одну в такой ситуации было бы предательством.

В этот момент прямо в центре трактира начал формироваться зловещий портал. Из него, словно рой разъярённых насекомых, хлынули низшие демоны. Бесы с их острыми когтями и ядовитыми клыками, адские гончие, источающие пламя из пасти, и импы, вооружённые ржавыми клинками. Но появилось и новое существо — огромный демон в два человеческих роста. Его чешуя переливалась всеми оттенками багрянца, из пасти извергалась раскалённая лава, прожигая пол. Крылья представляли собой кости, обтянутые красной кожей, сквозь которую просвечивали пульсирующие вены. Двигался он на четырёх конечностях с грацией дикого зверя, его мышцы перекатывались под кожей при каждом движении. В лапе он сжимал обломок огромного меча, которым с лёгкостью рассекал тела посетителей, оставляя за собой след из крови и искалеченных тел.

В трактире началась паника. Люди кричали, метались в поисках укрытия, столы и стулья летели в разные стороны. Женщины пытались спрятаться, мужчины хватались за любое оружие, которое могли найти. В коридоре второго этажа, где располагались комнаты, тоже открылся портал, извергая новых демонов.

Тэрон молниеносно выхватил клинки. Хищные полумесяцы задрожали в предвкушении битвы, их острые зазубрины, похожие на клыки древнего вампира, зловеще сверкнули в свете огня. Металл клинков казался почти живым, жаждущим крови.

— Лираль! Ближе ко мне! — крикнул эльф, его голос перекрыл шум битвы. И девушка мгновенно оказалась рядом, её глаза были полны страха, но она старалась держаться.

— Держись за мной, не отступай ни на шаг! — приказал он, и испуганная эльфийка кивнула, сжимая в руках свой плащ.

Тэрон распахнул дверь и тут же встретил ударом клинка адскую гончую, которая уже готовилась наброситься на них. Сталь встретила плоть с отвратительным чавкающим звуком. Они двинулись по коридору. Эльф прорубался сквозь орды низших демонов, его клинки двигались с невероятной скоростью, оставляя за собой след из рассечённых тел.

Лираль следовала за ним след в след, её сердце билось так сильно, что казалось, готово было выскочить из груди. Он отрывисто командовал: то отойти влево, то вправо, то пригнуться. К его удивлению, девушка действовала молниеносно, беспрекословно выполняя каждый приказ, словно её жизнь зависела от этого — а так оно и было.

Наконец они достигли двери в комнату Шади. Тэрон попытался открыть её, но та не поддалась. Не раздумывая, он мощным ударом вынес преграду, уже слыша, что происходит за ней — крики, звон металла и запах крови наполняли воздух.

Шади стояла посреди комнаты, её тонкий халатик едва прикрывал обнажённое тело, развеваясь при каждом движении. Полная, упругая грудь едва удерживалась тканью, а стройные, сильные ноги двигались с поразительной скоростью и точностью. В руках она держала свой магический меч, клинок которого мерцал от впитанной магии.

Перед ней кружил демон с костяными крыльями, обтянутыми тёмной кожей. Его меч горел адским пламенем, а сам он двигался с грацией хищника. Несмотря на ограниченное пространство комнаты, существо умудрялось маневрировать с невероятной ловкостью. Шади едва успевала отражать его атаки — и физические удары пылающим клинком, и магические выпады огненными сгустками.

Тэрон ворвался в комнату как смертоносный вихрь. Его восприятие, обострившиеся еще больше от опасности, улавливали каждое движение демона ещё до того, как оно совершалось.

Три молниеносных атаки — и одно из крыльев демона отлетело, разбрызгивая тёмную кровь. Существо пронзительно завизжало от боли, но Тэрон не дал ему шанса оправиться. Двойной удар его клинков, сверкающих в полумраке комнаты, отсек демону голову прежде, чем тот успел среагировать.

Голова демона отлетела к стене, а безголовое тело рухнуло на пол, продолжая конвульсивно дёргаться. Шади, тяжело дыша, опустила меч, её грудь вздымалась от напряжения. Она наконец-то смогла разглядеть вошедших — Тэрона и закутанную в плащ Лираль.

В комнате повисла тяжёлая тишина, нарушаемая лишь хриплым дыханием сражавшихся и предсмертными судорогами демона.

«Я бы справилась», — процедила Шади сквозь зубы, её сапфировые глаза, полные гнева и ревности, метнулись к Лираль, которая стояла рядом с Тэроном. Сердце высокородной эльфийки сжалось от острой боли, но она быстро взяла себя в руки, стиснув рукоять меча так сильно, что костяшки побелели. Сейчас не время для эмоций, сейчас время для битвы.

«Надо уходить», — коротко бросил Тэрон, намеренно игнорируя слова Шади. Его голос был холоден, парень был сосредоточен на текущей угрозе.

Блондинка молниеносно достала из пространственного кольца тяжёлый плащ и накинула его на плечи, не тратя драгоценное время на облачение в тяжёлые доспехи. Ткань зашуршала, окутывая её фигуру.

«Да», — кивнула Шади, признавая, что сейчас не время для выяснения отношений. Троица ринулась к выходу, прорубая себе путь через орду демонов.

Трактир превратился в поле кровавой битвы. Немногие оставшиеся в живых посетители, способные сражаться, отчаянно отбивались, их крики сливались с рёвом демонов. Остальные пытались спрятаться под столами, но юркие адские создания находили их, безжалостно расправляясь с беззащитными. Кровь заливала пол, дым от горящих столов наполнял помещение.

Тэрон был предельно сосредоточен. Его восприятие работало на максимуме возможностей — нужно было защищать Лираль. Каждое движение, каждый удар он просчитывал заранее. К его удивлению, он заметил, как Шади тоже старается прикрыть спину юной эльфийки, словно забыв о своих чувствах.

Меч высокородной эльфийки извергал мощные магические волны, уничтожая демонов целыми группами. Одной рукой она орудовала клинком, высекая искры из демонической брони, другой выпускала смертоносные разряды — ледяные копья и электрические молнии, которые разрывали противников на части. Воздух трещал от магии, а демоны кричали от боли.

Они уже почти спустились по лестнице, когда в центре зала открылся новый портал. Из него вышел рогатый демон. На нём не было брони — только чёрные кожаные штаны прикрывали нижнюю часть тела, обнажённый торс демонстрировал мощные мышцы, покрытые причудливыми татуировками, светящимися адским огнём. Его рога изгибались назад, словно кривые клинки, а глаза горели алым пламенем. Он был меньше тех гигантских демонов, с которыми они сталкивались ранее, но от этого не менее опасен.

«Ух ты, Танцор Бездны», — раздался в голове Тэрона голос Дарморуша. «Готовься к непростой схватке. Это один из лейтенантов Адского полчища. Не такой слабак, как тот дуболом, но мы всё равно сильнее. Главное — не наложать!»

Демон медленно повернулся к троице, его глаза вспыхнули ещё ярче, а на губах заиграла предвкушающая улыбка. Его когти блеснули в свете пожара, а из пасти вырвалось низкое, утробное рычание. Битва только начиналась, и эта схватка обещала быть самой тяжёлой.

Шади и Тэрон переглянулись, понимая, что теперь им придётся сражаться вместе, несмотря на все разногласия. Лираль, дрожащая от страха, но решительная, встала позади них, готовая помочь всем, чем сможет.

Танцор Бездны сделал первый шаг, и пол под его ногами задрожал от силы его присутствия. Воздух наполнился запахом серы и смерти, а в зале стало темнее, словно сама тьма собралась вокруг демона. Его рогатые брови нахмурились, а когтистые пальцы сжались в предвкушении битвы.

Шади и Тэрон заняли боевые позиции, встав плечом к плечу. Блондинка подняла свой магический меч, клинок которого пульсировал от накопленной энергии.

Когда Тэрон поднял оружие, клинки задрожали в предвкушении битвы. Рукояти впились в его ладони, причиняя лёгкую боль, которая только разжигала в нём боевой азарт. С каждым движением оружие словно оживало, отзываясь на его ярость.

Демон атаковал первым. Его движения были плавными, танцевальными — отсюда и пошло его имя. Когтистые руки метнулись к Шади, но высокородная эльфийка была готова. Она встретила атаку серией молниеносных ударов, её меч оставлял за собой светящийся след.

Тэрон двигался как тень, его клинки описывали в воздухе дуги. Ай и До пели свою смертоносную песню, их зазубрины жаждали крови. Эльф кружил вокруг демона, выискивая слабые места в его защите.

Танцор Бездны зарычал, его тело окутало тёмное пламя. Он попытался использовать свою демоническую магию, но Шади создала вокруг них защитный барьер. Ледяные кристаллы начали формироваться вокруг демона, сковывая его движения.

Тэрон воспользовался моментом. Его клинки сверкнули в воздухе, описывая сложные узоры. Первый удар — Ай метнулся к горлу демона, но тот успел отпрянуть. Второй удар — До целил в незащищённый бок, но когтистая лапа демона встретила клинок. Металл заскрежетал о демонические когти.

Шади поддержала атаку серией электрических разрядов. Молнии били в демона, заставляя его отступать. Но Танцор Бездны был не из тех, кто легко сдаётся. Он взревел, его тело окуталось тёмной аурой, и он ринулся в контратаку.

Бой становился всё яростнее. Клинки Тэрона рассекали воздух с оглушительным свистом. Шади поддерживала его магическими атаками, не давая демону приблизиться. Лираль, стоящая позади, сжимала в руках амулет, готовясь использовать любое доступное заклинание, если ситуация станет критической.

Зал наполнился звоном металла, криками и рёвом демона. Битва только начиналась.

Внезапно Тэрон уловил движение мелких демонов за спиной Лираль. Их тени скользили по стенам, их когтистые лапы были готовы впиться в беззащитную плоть.

— Шади! Сзади! — крикнул он, надеясь, что чародейка услышит его и прикроет Лираль. Но высокородная эльфийка была полностью поглощена схваткой с Танцором Бездны, её магические атаки становились всё яростнее, она не замечала ничего вокруг.

Понимая, что нельзя терять ни секунды, Тэрон сам отвлёкся от основного противника и бросился защищать юную эльфийку. Его клинки Лунные близнецы — Ай и До — сверкали в воздухе, рассекая тела низших демонов, которые, словно по команде, оставили в покое других посетителей таверны и сосредоточились на Тэроне и Лираль.

Эльф понимал, что не может оставить девушку одну, но это означало ослабление давления на Танцора Бездны. В его голове раздался голос Дарморуша:

— Высокородная не справится. Танцор слишком силён для неё.

Тэрон стиснул зубы, его мышцы напряглись от напряжения. Он продолжал отбивать атаки демонов, его клинки двигались с невероятной скоростью, оставляя за собой кровавые следы.

— Шади должна справиться! — упрямо повторил он, уклоняясь от удара демона с костяными крыльями. Его движения были отточены до автоматизма, каждый взмах клинков был рассчитан до миллиметра.

Низшие демоны наседали со всех сторон, их визг и рычание наполняли воздух. Лираль, прижавшись к стене, сжимала в руках амулет, готовая в любой момент использовать его силу. Но Тэрон не мог позволить себе отвлечься ни на секунду — он должен был защищать её, даже если это означало риск для всех них.

Зал наполнился криками, звоном металла и предсмертными воплями демонов. Ситуация становилась всё более критической, и Тэрон понимал, что им нужно найти выход из этого танца со смертью.

— Ну что, полукровка, готова к поражению? — усмехнулся Танцор Бездны, с лёгкостью уклонившись от очередной магической атаки Шади.

— Что? Ты что несёшь, ублюдок? — с яростным шипением спросила Шади, глядя прямо в глаза демону. Её голос дрожал от гнева. — Какая полукровка?

— Ха, твоя мамаша не сказала тебе? Удивительно, — ехидно улыбнулся Танцор, его рога зловеще блеснули в свете пожара. — Ты полудемон, суккуб, если быть точнее.

— Ч… что? — голос чародейки дрогнул, но её лицо тут же исказилось в яростной гримасе. Магия вокруг неё заискрилась с новой силой, и она с удвоенной яростью усилила свои атаки.

Танцор, словно змея, продолжал уклоняться от её ударов. Теперь, когда Шади осталась против него одна, его ловкость позволяла ему практически играть с девушкой, дразня её и уворачиваясь от смертоносных заклинаний.

Тэрон почувствовал, как в воздухе снова разливается магия, предвещающая открытие портала. Его обострённое восприятие внимательно следило за сражением Шади и демона, и он отчётливо слышал каждое слово, сказанное Танцором.

— Ого, теперь все карты раскрыты, — улыбнулся Дарморуш в его сознании. — Пора и нам доставать козыри, не думаешь?

Тэрон сомневался. Низшие демоны не давали ему возможности прийти на помощь Шади, а та, несмотря на свою силу, явно не справлялась. Её битва с Танцором казалась бесконечной — они сражались практически на равных, и победителя определить было невозможно. Но открывающийся портал вызывал тревогу — что он принесёт? Новую орду демонов? Ещё более сильного противника? Или что-то ещё хуже?

— Хорошо, — наконец решился Тэрон, понимая, что это решение может изменить всё, но другого выбора не было. Он должен был действовать сейчас или никогда.

— Отлично! — с энтузиазмом воскликнул Дарморуш. — Поехали!

С этими словами Тэрон почувствовал, как его тело начало изменяться. Волны невыносимой боли пронзили каждую клеточку его существа. Кости начали трещать, мышцы растягиваться, а кожа гореть, словно её окунули в расплавленный металл. Тёмная энергия начала просачиваться сквозь его плоть, искажая его облик.

Его глаза под повязкой полыхнули зеленым огнём, а вокруг тела начало формироваться тёмное облако. Лунные близнецы — Ай и До — задрожали в его руках, словно предвкушая грядущие перемены. Ногти Тэрона стремительно трансформировались, превращаясь в острые чёрные когти, способные рассекать даже закалённую сталь. Каждая фаланга его пальцев удлинялась, покрываясь тёмной, почти чернильной субстанцией. Татуировки на его теле вспыхнули зловещим зелёным пламенем, словно древние руны пробудились к жизни, их линии пульсировали и извивались, словно живые змеи. Из-под кожи на лбу прорезались маленькие рога, сначала едва заметные, но затем стремительно увеличивающиеся в размерах, добавляя демонического облика его и без того устрашающей внешности.

Мускулы эльфа вздулись, наполняясь новой силой. Его тело покрылось тёмной аурой, которая клубилась и извивалась, словно живое существо. Тэрон кричал от боли, но не останавливался. Его клинки — Ай и До — сверкали в воздухе, рассекая тела низших демонов с такой лёгкостью, будто они были сделаны из бумаги. Каждый удар сопровождался вспышкой зелёного пламени, сжигая демонов изнутри.

Низшие демоны, почувствовав пробудившуюся в нём силу полудемона, в ужасе отступили, их визг наполнил помещение. Они прижимались к стенам, не осмеливаясь даже смотреть в сторону преображённого Тэрона.

Лираль, наблюдавшая за этой трансформацией, застыла в изумлении. Её серые глаза широко раскрылись от шока, а дыхание стало тяжёлым от страха. Она никогда не видела ничего подобного, и сейчас перед ней стоял уже не тот Тэрон, которого она знала — перед ней было нечто гораздо более древнее и могущественное.

— Что это? — удивлённо спросил Танцор Бездны, когда на его груди появилась первая кровавая полоска. Его голос дрожал от неожиданности. Он даже не успел заметить удара, нанесшего эту рану. Демон почувствовал, как обжигающий огонь проник в его тело, начиная сжигать его изнутри, словно кислота.

— Что происходит? — зарычал Танцор, получив глубокое ранение в бок. Шади остановилась, изумлённо глядя на демона, который будто начал светиться зелёным огнём изнутри. Его плоть плавилась, а кости трещали под воздействием неизвестной силы.

Внезапно из груди Танцора вырвались два зазубренных полумесяца клинков Тэрона. Демон даже не успел ничего понять, когда его тело оказалось нанизанным на клинки, словно насекомое на булавку. Энергия скверны полностью окутала его тело, и с душераздирающим криком существо взорвалось в ослепительной вспышке, разбрасывая ошмётки демонической плоти по всему залу.

Шади увидела изменившегося Тэрона во всей его демонической красе. Внутри неё мгновенно проснулась древняя сущность — кровь суккуба взывала к силе демона скверны, стоявшего неподвижно посреди разрушенного зала. Она чувствовала, как её тело реагирует на его присутствие, как желание накатывает волнами, заставляя кровь бурлить в жилах, а инстинкты кричать о необходимости подчиниться.

Шади ощутила нестерпимое желание коснуться Тэрона, отдаться ему прямо здесь, не обращая внимания ни на что вокруг. Её руки дрожали, а разум затуманивался от наваждения. Но высокородная эльфийка, собрав всю свою волю в кулак, помотала головой и подняла меч, пытаясь сохранить остатки самоконтроля.

— Тэрон? — позвала она неуверенно, её голос дрожал.

Полудемон медленно повернул голову в её сторону. Повязка не могла скрыть два ярких зелёных огня — его глаза, пылающие демонической силой. Он стряхнул клинки, которые гудели от переполнявшей их энергии, и начал медленно приближаться к Шади.

Каждый его шаг заставлял колени Шади дрожать всё сильнее. В её сознании боролись два начала: разумная часть, которая понимала, что перед ней опасный противник, и древняя сущность суккуба, жаждущая подчинить его себе, сделать своим. Ей отчаянно хотелось упасть перед этим существом на колени, стать его покорной рабыней, но девушка, стиснув зубы и меч в руках, изо всех сил старалась сохранить контроль над собой.

В воздухе витало напряжение, пропитанное магией и силой. Лираль, всё ещё прижатая к стене, с ужасом наблюдала за происходящим, не понимая, что происходит с её возлюбленным и почему Шади так реагирует на его новую форму. Её амулет пульсировал в руке, словно живой, чувствуя присутствие древней силы.

Зал был наполнен остатками битвы: кровь, пепел, разрушенная мебель и тела демонов. Но сейчас всё внимание было приковано к существу в центре зала.

Лираль в ужасе смотрела на амулет, подаренный ей отцом — могущественным чародеем. Этот артефакт был создан им лично, и в него была вложена частичка его собственной силы. Кристалл в центре амулета пульсировал всё ярче, его свет становился всё более зловещим, словно пытаясь предупредить свою владелицу об опасности.

Магические связи внутри артефакта начали яростно конфликтовать с разрушительной силой демонической энергии. Металл нагревался всё сильнее, обжигая нежную кожу ладони юной эльфийки. Лираль чувствовала, как от амулета исходит волна древней магии, которая боролась с энергией скверны, словно две противоборствующие стихии.

Внезапно амулет запульсировал с такой силой, что Лираль не смогла сдержать пронзительный крик. Её пальцы разжались непроизвольно, и она машинально отшвырнула артефакт прочь. Амулет, прочертив в воздухе дугу, ударился о каменный пол с глухим звоном и раскололся на несколько частей, разбросав сверкающие осколки по всему залу.

В тот же миг заключённая в нём магия вырвалась на свободу, словно разъярённый зверь, вырвавшийся из клетки. Воздух затрещал от напряжения, магические линии начали искриться, переплетаясь в безумном танце.

В этот момент, почти одновременно, произошло несколько вещей:

Пространство вокруг затрещало, словно рвущаяся ткань реальности, и с оглушительным грохотом, от которого задрожали стены, открылся демонический портал.

Энергия, переполнявшая амулет, начала гудеть на всё более высоких частотах, создавая резонанс с энергией скверны. Зал наполнился ослепительным светом, который слепил глаза даже через сжатые веки. Магический взрыв набирал силу, готовясь разнести всё вокруг в клочья.

Тэрон, чья обострённая демоническая чувствительность мгновенно уловила надвигающуюся катастрофу, действовал с молниеносной скоростью. Его глаза, горящие зелёным огнём, мгновенно оценили ситуацию. Не раздумывая ни секунды, он, словно телепортируясь между двумя девушками, схватил Лираль за талию, а Шади за руку.

Время, казалось, остановилось. Тэрон сделал мощный прыжок в сторону открывшегося портала, чувствуя, как энергия взрыва уже начинает давить на спину. В этот момент пространство вокруг них исказилось, словно жидкое зеркало.

Взрыв прогремел в ту же секунду, когда они исчезли в воронке перехода. Оглушительная волна магической энергии ударила по структуре портала, дестабилизируя его. Пространственный коридор запульсировал, его структура исказилась, словно резина под давлением. Направление выброса изменилось, словно кто-то невидимый дёргал за нити реальности.

Трое эльфов, захваченные вихрем нестабильной магии, уносились в неизвестность. Их тела пронзила острая боль, когда пространственные потоки начали рвать ткань реальности вокруг них. Лираль вскрикнула, Шади стиснула зубы, а Тэрон, собрав всю свою силу, пытался удержать их вместе в этом хаосе.

Вокруг них кружились звёзды, время шло задом наперёд, а пространство искажалось, создавая причудливые узоры из света и тени. Их судьбы переплетались в новом, непредсказуемом танце, а будущее оставалось покрыто завесой тайны, более плотной, чем когда-либо прежде.

Конец