Черная вдова и три ее мужа. Первый муж или В первый раз в попу смотреть

Пролог.1 До замужества 

Черная вдова и три ее мужа. Первый муж

Мне нравятся мужчины в возрасте. Не в том смысле, что я ищу папиков с деньгами, а трахаюсь с молодыми. Нет, мне нравится трахаться с мужчинами в возрасте. Все дело в том, что просто ст

о

ит представить себе кузнеца-молотобойца и ювелира-чеканщика, и становится понятно, что к чему. Причем должна заметить: не факт, что у кузнеца будет молот, а не какое-нибудь мелкоовощное недоразумение.

Конечно, и среди возрастных встречаются молотобойцы, но это говорит об уровне их интеллекта и неразвитой мелкой моторике. С такими мне не по пути. И среди молодых встречаются ювелиры-чеканщики, но ведь не сексом единым…

Нормальный взрослый мужчина все про себя, а часто и об окружающих, уже знает, ему не нужно никому ничего доказывать.

А у молодого семь пятниц на неделе: сегодня любит, завтра разлюбил. Да и раздутое самомнением – проблема. Если он может пять раз подряд кончить – это предмет его гордости, а к своему слову «кончай!» он относится как к волшебной палочке. Думает, сказал, и я тут же исполнила. Типа ритм под меня подстраивать не нужно, за моим дыханием следить – и что там еще в Дао любви рекомендуется.

И молодой не ценит подарки судьбы, а возрастные к подаркам относятся бережно и со вниманием. Вот я для них как раз такой подарок. И мне нравится, что меня ценят, ублажают и ювелирно еб*т.

Кто-то скажет, что у меня посттравматический синдром. Не буду отрицать. Есть такое.

Анамнез простой.

После большой любви с моим первым я жива осталась, но месяц пролежала в больнице. К счастью, без последствий для здоровья и внешности. Подробности даже вспоминать не хочется. Полгода психотерапии. Потом я четыре года обижалась на мир, на эту тварь и на себя, как раз до окончания универа. Училась, как проклятая. И на все шуры-муры забила болт.

А потом меня отпустило. Я нашла отличную работу – повезло. Я снова обрела вкус к жизни и развлечениям. Денег на все хватало: работодатель оценил мои профессиональные способности, рекомендации передавались по цепочке. А что? Хороший бухгалтер всем нужен. Мне даже пришлось ограничить круг клиентуры: ведь и жить когда-то нужно успевать, тратить деньги. Иначе зачем я их зарабатываю? И, упс, я снова нашла себе милого друга.

С этим милёнком получилось все до пошлости тривиально, как в плохом водевиле. Любовь-морковь, переехал ко мне, а потом я понесла двойную потерю – застала его со своей подругой. Нет, тройную потерю – уходя, он прихватил все деньги из заначки.

Ни его, ни подругу, относительно недавнюю, потерять было не жаль, а вот заначку было очень жалко. Сумма немалая.

В этот раз мне не потребовалось четыре года, чтобы прийти в себя. Видимо, внутренне я уже адаптировалась к мысли, что ни любви, ни семьи мне не видать, а потому и дело иметь с молодыми кобелями ни к чему. Теперь я благосклонно отзывалась на знаки внимания мужчин за сорок, а то и за пятьдесят, и на свидания соглашалась, и на интимные встречи.

И, буду честной, выбирала состоятельных мужчин. Не то чтобы я была алчной, но меня привлекали дорогостоящие развлечения, на которые свои деньги тратить меня жаба душила. Путешествия, морские и воздушные приключения недешевы.

Отношения не затягивала. Скучно. Не все разделяют мою страсть к экстремальным развлечениям. Содержанкой становиться не соглашалась. Зачем? Хочет делать подарки – пожалуйста, только сажать себя на поводок пусть с платиновой карточкой, но с оскорбительным лимитом, и с ограничениями, и условиями – увольте.

***

А потом я выиграла джек-пот. Я не знала, кем Никита был – в списке Форбс я его не нашла, но у него был целый парк автомобилей, роскошные дома и квартиры в разных странах, личный самолет и яхты в разных акваториях. Какими активами-пассивами владел или на кого работал, я тоже не знала. И, в общем, без разницы, но все это позволяло куролесить по полной программе. И он всегда был полностью ориентирован на мое свободное время.

Я не оставила работу и по-прежнему работала на несколько фирм удаленно, если я была занята, он занимался так же удаленно своими делами. Поэтому в любой момент мы могли отправиться в любую точку планеты, стоило мне только пожелать. С ним было не скучно.

А потом все сломалось.

– Шурик, выходи за меня замуж!

Шурик – это я в его прочтении. А так-то я – Александра, Саша. А у него – Шурик. Три «ха». Но мне пофиг.

Я оторопела. Вот это заходы у Никиты!

– Кит, а зачем? Нам что ли веселее будет? Или ты открыл планетку, куда только женатым есть доступ? Тебе что, холостым плохо живется?

Я не ожидала, что он так разозлится.

– То есть развлекаться со мной тебе нормально, а как замуж, так я не годен?

– Кит, объясни мне, пожалуйста, – я старалась не раздражаться, вести себя мирно и не раздражать его, – вот мы с тобой поженимся, что изменится? Или ты меня прикуешь к кухне, обрюхатишь, оставишь дома, а сам помчишься по свету с другой подружкой?

– Не выдумывай!

– А что я должна думать, если ты не можешь объяснить, зачем?

– Все! Тему закрыли. Раз я тебе в мужья не годен, расстаемся.

– Серьезно?! Ну, ладно.

Он разозлился еще пуще, лицо пошло пятнами, но он сдержался.

Я собрала свои вещи и съехала из его апартаментов. Хорошо, что свою квартиру не стала сдавать, как чувствовала.

Вот, никогда бы не подумала, что у мужика за пятьдесят такие серьезные психологические проблемы. Хотя я же ничего о нем не знала: себе под кожу лезть не позволяла и к нему не лезла. Может, ему наследник был нужен. Правда и для этого жениться необязательно. Сказал бы прямо. Я бы подумала на эту тему.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он позвонил через пару дней:

– Попрощаемся? Небольшой круиз по Атлантике и Индийскому океану. От Гибралтара вокруг южной оконечности Африки до Мадагаскара. Ты ведь не была в Дакаре, Кейптауне, Мбабане и Претории?

Чувствуете? Это звучит как в устах булгаковской Геллы: Герлен, Шанель №5, Мицуко. И я согласилась. Были у меня какие-то подспудные сомнения и опасения, что просто так он меня не отпустит, но я не смогла отказаться от соблазна. Мне даже показалось, что он успокоился и передумал, и все будет, как прежде.

И все было, как прежде, пока мы не встали в виду Мадагаскара на якорь, над обширным коралловым рифом. Мы уже занимались дайвингом на Кубе и в Австралии. Он специально нанимал инструктора, чтобы меня обучил. И мне это жутко нравилось. Подводный мир на расстоянии руки – это не аквариум за стеклом. Невесомость и свобода, легкая жуть от погружения в чуждую среду и потрясающая красота вокруг.

Хорошо, что я не успела залипнуть мыслями в диковинном окружении: кораллы, стайки рыб, невероятные формы, – поэтому сразу заметила странные действия Никиты. Он подплыл сбоку и чуть сзади., потом сорвал регуляторы* – сначала мой, потом свой, приник к моим губам поцелуем. Конечно, я испугалась, но для Кита это обычный закидон. Потом я увидела, как он ножом перерезает свой дыхательный шланг машет мне рукой и начинает погружение. А я рванула к поверхности.

(* Регулятор - это собственно устройство, позволяющее дышать ртом под водой. У себя он не только сбросил регулятор, но и перерезал шланг, идущий от баллонов с дыхательной смесью. А с нее только сдернул регулятор.)

И хорошо, что поле рифа было неглубоко. Я вынырнула и сразу начала размахивать руками и орать «Хелп». На яхте меня увидели, и пара человек сразу спрыгнула в шлюпку с мотором и поплыли в мою сторону, а я продышалась, вернула регулятор на место и нырнула, чтобы спасти моего престарелого глупого принца.

Я догнала уже безвольно погружавшегося Кита, ухватила, отстегнула его и свой пояса утяжеления и его баллоны и стала выгребать к поверхности. Я уже видела лодку, уже тянулись ко мне руки и выхватили Кита на поверхность, я даже успела ухватиться одной рукой за борт шлюпки, другой скинула маску и регулятор, только вдруг меня вниз повлекла неодолимая сила, я еще пыталась трепыхаться и выбраться на поверхность, а потом потеряла сознание.

Визуализация

Саша - Александра Николаевна Половцева, невеста, будущая графиня Потемкина

.

Его Сиятельство граф Потемкин Дмитрий Андреевич. Муж юной девы.

Если кто-то еще не читал, можно зайти в мою историю в двух книгах «Попаданка с квартирой» (

)

Я уже привыкла, что из моей уютной квартиры со всеми благами цивилизации можно выйти в мой мир и в мир магии и проблем. Привыкла и даже рада, что появились квартиранты: мужчины и дети.

И еще ожидается переезд во дворец. А там, где-то, скрыт в тени убийца королей. Его нужно найти.

И еще двое мужчин рядом ждут, когда я осознаю свою вернувшуюся молодость, и хотят меня присвоить.

А я? А я не готова. Их двое!

или можно зайти в мою историю "Он, она, секс и..." (

)

Это не фэнтези, но не менее фантастический женский роман, потому что очень хочется... много чего хочется, но так в жизни не бывает. Получилась романтическая сказка для взрослых девочек. И мальчиков?-) Добро пожаловать!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 1. Замуж в новом мире 

Девчуля, в тело которой я попала, была очень похожа на меня. Вообще, как сестра-близняшка. Милая мордаха и роскошная фигура, как у девушек с картинок пин-апа. Широко расставленные большие глаза, маленький короткий нос, щедрый рот с пухлыми губами. Изящные руки и шея, длинные ноги, крутые бедра, тонкая талия и высокая пышная грудь редкой формы. Не дыньки какие-нибудь или даже спелый плод, а полного четвертого размера крепкие круглые полушария, как перевернутые миски, и крупные соски, как у богинь из индийского пантеона. Не утонченная леди, зато очень секси. Только я была льняной блондинкой с довольно скромной шевелюрой, и стриглась в короткое каре, а она, то есть теперь уже здесь я, со светло-каштановой богатой гривой вьющихся волос ниже того места, на котором сидят.

Мало того, мы с ней еще и тезками оказались. Я – Александра Андреевна Зимина, а экс-Саша – Александра Николаевна Половцева. Только мне уже было двадцать восемь, а здесь стало восемнадцать. Как по мне – еще ребенок, а по мнению местных – почти перестарок.

Правда у реципиентки моей конкретно кукуха отъехала. Видите ли, ей не понравилось, что ее за старика замуж выдают – напилась абсента и утопилась в ванной. Представляете, каково мне было выныривать и блевать с перепоя?! Да, нырнула я в Индийском океане у берегов Мадагаскара, а вынырнула в ванне, хрен знает где, в состоянии жуткого алкогольного отравления от приема литра абсента в одно табло. Омерзительное состояние усугублялось тем, что я ненавижу фенхель, анис и полынь и по отдельности, а все вместе – тем более. Ну не могла что ли эта истеричка упиться коньяком? Или вискарем, на худой конец? А еще лучше качественной водкой!

А возле ванны уже стояла девица в наряде горничной. Рыдала и вопила. Потом прискакала какая-то тетка. Увидела пустую бутылку из-под абсента и хлопнулась в обморок.

А я что? А я ничего. Так и сказала, напилась, уснула, ничего не помню. А вы все – кто?

Я сразу поняла, что куда-то не туда попала, все же ванна – это не Индийский океан, и ныряла я в него абсолютно трезвая.

Вызвали доктора. Он делал надо мной какие-то пассы. Я уже позже осознала, что попала в другой мир с другой историей и магией. А в тот момент, врач размахивающий надо мной руками, мне показался ненормальным, который вообразил себя экстрасенсом. На обстановку вокруг поначалу совсем внимания не обратила, настолько плохо мне было.

В конце концов, доктор устроил тривиальное промывание желудка, после чего мне хотелось на самом деле умереть.

Промывание не помогло. Ничего не помогло. Не помню никого, и точка. Поздно пить боржоми, то есть делать промывание. Меня оставили в покое, уложили в кровать, а доктор, он же целитель, обещал навещать каждый день.

Тетка от дополнительных визитов целителя отказалась, на такое счастье у нее, видите ли, не было денег. И в этом мне тоже повезло. У нее не было денег на обычного целителя, и уж тем более на менталиста. Иначе меня бы сразу вывели на чистую воду.

Но зато как тетка обрадовалась, когда поняла, что я ничего не имею против староватого жениха. Сразу забила на мое беспамятство и продолжила готовиться к свадьбе.

***

А что я? А я, когда поняла, что попала фиг знает куда, молча впитывала местные правила и реалии. Почти сразу стало очевидно, что в местном социуме женщина отнюдь не самостоятельный член общества: по своему положению очень близка к предмету мебели. Было несколько условий, когда женщина приобретала более или менее право на самоопределение, но меня это никак не касалось. Я не вдова и не глава Рода. Мой единственный путь – замуж. Даже в монастырь для дворянки не вариант. Туда нужно приличный взнос делать. Тетка к этому совершенно не была склонна. Это я выяснила кое-как у служанки, которая встретила мое появление в этом мире своими воплями.

Я еще вспомнила, что попаданки все бегут от замужества в магическую академию. Выяснилось, что академия здесь есть. И это плюс. Минус в том, что женщин здесь предпочитают магии не обучать. У женщин здесь чисто репродуктивная функция, но… учиться можно по желанию и с согласия мужа. И только так. Ни сама барышня, ни ее родители в этой ситуации не властны.

Нет, ну можно от замужества избавиться, как прежняя хозяйка тела, самоубиться. Можно сбежать в никуда. Только бежать некуда – правила для всех одни, что для аристократок, что для крестьянок. Мебель она и есть мебель, вне зависимости от степени роскоши, а вот отхватить неприятностей на свои нижние девяносто можно в этом «в никуда», как нечего делать. Так что сидела и не рыпалась.

Мне объяснили, что мужа увижу только в храме. На самом деле, пофиг. Меня все устраивало, даже то, что понятия не имела, за кого меня выдают замуж: не будет ненужных иллюзий и ненужных страхов. В себе я была уверена, окручу любого мужика, и чем он старше, тем легче: в сердце моего мужчины всегда будет стрела Купидона. Мне ли, с моими предпочтениями, старичков бояться. Главное, чтобы он не оказался сволочью или садистом. Но и тогда есть варианты. Правда более неприятные и опасные.

Был один скользкий нюанс – мне нужно будет изображать девственницу. Если честно, себя девственницей я не помню, и не помню, что, будучи ею, как-то по-особенному себя чувствовала. А тут анахронизм во всей красе – несовместимость реалий. В мое время и в моем мире было стыдно оставаться девственницей после школы (ага, это про меня – до конца первого курса универа), а здесь – смерти подобно не быть девственницей, выходя замуж. То, что эта малахольная не знала мужчины, я уверенна. Но как себя вести, чтобы муж не понял, что психологически я давно не девственница? И как при этом его соблазнять?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В общем, мне было все равно, в каком мире предаваться гедонизму. Только нужно с девственностью побыстрее расстаться и окрутить мужа.

Мне не пришлось изображать печаль по дороге в храм и во время обряда, потому что меня замучили, пока наряжали. Да еще и поесть с утра не дали. Так что транслировать в пространство вселенскую скорбь мне было несложно.

Женихом оказался здоровенный, как медведь, пожилой мужик. Ну не мужик (крепостной), конечно, в соответствующих моменту реалиях, а самый настоящий граф. И было ясно, что ему абсолютно фиолетово, на ком жениться. Он «выкупал» меня с землей с условием, что второй сын наследует мои земли. Если не будет второго, значит, второй сын первого. Про дочь и отсутствие детей что-то было, но я не уловила. Тетка – падла такая – получит десятую часть суммы от номинальной стоимости владений в свое распоряжение. За что? Наверное, за продажу племянницы. Что получу я, кроме мужа, я так и не поняла: документы мне посмотреть не дали.

Все время обряда я цеплялась за руку жениха, боясь упасть в обморок от голода и утомления, ну и нужно было дать ему понять, что не шарахаюсь от него, а воспринимаю как опору.

Он прекрасно понял и первое, что меня шатает, и второе, что я не брезгую к нему прикасаться, потому после завершения обряда из храма вынес меня на руках. Ничесе старичок!

И да, в конце обряда было отброшено девичье кисейное покрывало, был явлен мой бледный лик, был его вначале скучающий, потом внимательный и удивленный взгляд, когда я подставила ему чуть приоткрытый рот, и был легкий целомудренный поцелуй. И мне понравились его полные, чуть обветренные, сухие губы. Не обслюнявил, не пытался засунуть в рот язык. Сдержанный, приличный мужчина с понятием, как обращаться с девственницей. Я оценила.

А после праздничного обеда началась фигня. Он привез меня к себе в поместье, сам показал покои, сказал, что слуг представит мне завтра, когда я отдохну, что на супружеских обязанностях настаивать не будет.

– Я стар и болен, детка. Не думаю, что у меня вообще что-то получится. Так что иди отдыхай. А потом живи в свое удовольствие. Я не буду тебе часто докучать. Если что-то нужно будет, скажешь.

Как?! Почему не будет?! Я что, зря ждала три недели?! Это же почти месяц без секса!

Спорить не стала, позволила служанке меня раздеть, искупать и накормить. Я даже полежала, подремала немного, но спать не собиралась.

Конечно, я понимала, что здесь жена лежит у себя в кроватке и ждет, когда муж навестит ее. Так, во всяком случае, мне обтекаемо объяснила тетка. Что уж говорить о новобрачной-девственнице. Та вообще должна не просто лежать, а трястись, ожидая «чего-то страшного». И, в моем случае, благодарить всех богов, что муж не спешит ее навещать, и что «страшное» откладывается на неизвестный срок.

Но я-то не она! Поэтому, когда часы пробили десять раз, я, крадучись, выползла в коридор и пошла искать мужа. Предполагала, что его спальня должна быть недалеко. Не ошиблась: это были соседние покои.

Глава 2. Тяжело быть (не) девственницей 

А что дальше делать? О, Боги, надоумьте, меня грешную! Как должна себя вести девственница? Нет, ну понятно, что меня вообще здесь не должно было быть, в смысле в мужней спальне, но я-то уже вошла…

Муж сидел одетый в исподнее в изножье своей кровати и с удивлением смотрел на меня. А я, хоть убейте, не знала, что говорить и что делать. Обсудить погоду что ли? «С*ка! Чувствую себя полной идиоткой, нужно было лежать и ждать, хоть неделю, хоть месяц. Но я уже здесь!!!»

Ну, все! Пропадай моя телега… Помявшись у двери секунд тридцать, я пошла к мужу. На мгновение остановилась перед ним, а потом коснулась его щеки несмелой рукой. «У мужика от шока глаза, как у филина». Я зажмурилась и решительно оседлала его колени. Обняла, потерлась грудью и замерла.

И испугалась. Я правда испугалась, потому что не столько услышала, сколько почувствовала, как у него внутри зарождается рык. Эта вибрация в его груди прошила меня от груди, которой я к нему прижималась, до макушки и до кончиков пальцев на ногах. С одной стороны, это было очень возбуждающе, а с другой стороны, я чуть не описалась от страха. Кто их знает, магов, вдруг он правда от злости превращается в медведя. «Сейчас как полетят от меня клочки по закоулочкам».

Я чуть отстранилась и открыла глаза. Посмотрела ему в лицо. Между прочим, старик стариком, но очень интересный. Мне понравился, можно даже глаза не закрывать.

Зря я отстранилась. И посмотрела зря. И пришла зря.

Я увидела гнев и презрение в его глазах. Его пальцы жестко захватили мой подбородок. Он не дал мне опустить голову и не позволил отвести взгляд.

– Итак, моя милая, невинная женушка, откуда такое поведение? Порченая? Баронесса обманула меня? Ты уже была с мужчиной? И, судя по твоим действиям, не раз?

– Ваше Сиятельство, мне больно, пожалуйста, отпустите, – едва слышно попросила я. – Я все расскажу.

Он отпустил мой подбородок, но не отпустил меня со своих колен, хотя я сделала попытку сползти.

– Я слушаю. Говори.

И я начала ему пересказывать эпизод из какого-то сериала. И, хотя мне было реально страшно, еле сдерживала рвущееся наружу нервное хихиканье.

– Не так давно, еще до вашего предложения. Я со своей камеристкой пошла прогуляться по нашему саду. В дальней его части есть пруд. Служанка расстелила на берегу покрывало, оставила корзинку с фруктами и ушла. Меня на солнышке разморило, и я прилегла.

Глаза его сиятельства все больше округлялись, видимо, он уже нафантазировал трагическую развязку –изнасилование спящей девушки.

А я продолжила под его упорным взглядом.

– Камеристка предложила мне подремать и сказала, что пойдет побродить по берегу. В самом деле, это же наш сад, что может мне угрожать в поместье? Я задремала, а когда проснулась… – я специально сделала трагическую паузу.

И не ошиблась – его сиятельство яростно раздувал ноздри и втягивал воздух сквозь зубы. «Блин! Такой темперамент да в нужное русло!»

– Продолжай!

– Я позвала камеристку, но она не ответила. Тогда я отправилась ее искать. За рядами яблонь увидела сенной сарай. Я знала, что он там есть, но забыла. Хотела уже уйти, однако услышала женские стоны. Я подумала, что, возможно, камеристка оступилась и подвернула ногу. И ей больно, и она нуждается в помощи.

Я украдкой из-под ресниц глянула на графа. Вот. Что и требовалось доказать – он почти успокоился, а во взгляде скапливалось веселье. «Ты ж мой хороший!»

– Я подошла ближе и увидела ее с мужчиной. Они делали то, что иногда делали собаки и лошади на конюшне. Я видела пару раз. Мне дочь конюха сказала, что потом появляются милые щенки и жеребята. Самое странное было в том, что камеристка смотрела прямо на меня и не видела. Я скрылась за деревом, а потом убежала на берег. Я думала об этом: что же такое случилось с ней, если она была настолько не в себе, что ослепла с открытыми глазами. Я представить это себе не смогла, но до этого момента у камеристки никогда не видела такого счастливого и блаженного выражения на лице.

– И?.. – его сиятельство уже ехидно улыбался.

«Улыбка у него замечательная, а зубы как после «блендамеда». Хи».

– Мое тело не знает близости с мужчиной, Ваше Сиятельство, но я видела ужимки служанок и горничных, когда рядом находились мужчины. И…

Врать не хотелось, я специально сказала о теле экс-Саши. Пусть уж лучше думает, что я чокнутая.

– И?..

– Вы – мужчина, Ваше Сиятельство, и вы мне нравитесь. И я подумала, что такая игра – залог того блаженства, что я видела на лице камеристки. Я тоже так хочу, – я опустила голову, ожидая его действий.

– Ты трогала себя там, внизу? Отвечай честно, – спросил он.

Хотя, сказать, что спросил, это слишком мягко. Опять рыкнул. И я не понимала, к добру вопрос или к худу.

Я еще больше съежилась и ответила еле слышно:

– Да.

– Тебе понравилось?

– Да.

– А ты знаешь, что может быть больно при исполнении супружеских обязанностей?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Тетя велела потерпеть.

– Хорошо. Продолжай! Что ты собиралась дальше делать?

– Я не знаю. Ваше сиятельство, а вы подскажете мне, как нужно?

«Уф-ф, слава те яйца! Шахерезада-наоборот*, блин!»

(* Шахерезада рассказывала сказки, чтобы отвлечь от интима, после которого по условию следовала смерть.)

Он шевельнул подо мной бедрами, и я поняла, что его член через его штаны и мою рубашку уже давно упирается мне в промежность. Я сразу не обратила на это внимания – была так увлечена осторожным рассказом, понимая, что иду по тонкому льду.

«Так-так, а кто-то говорил, что уже не…»

– Поцелуй меня!

Я ткнулась губами в его щеку.

– Не-ет! Делай, как я.

Он прижался своими губами к моим. Здесь мне не нужно было изображать девственницу, я просто приноравливалась к его поцелую. И скоро у нас стало очень хорошо получаться. И мы оба увлеченно погрузились в этот поцелуй.

Конец