Невероятные похождения моих гениталий. Серия: Похождения красной шапочки онлайн Часть 11

«Сексуальное воспитание»

Стоял жаркий майский день. Светило солнце. Щебетали птички. Старшая детсадовская группа играла c няней на площадке — кто-то пинал мяч, кто-то в куклы, кто-то в «дочки-матери». Лёшкa, шалопай из соседнего подъезда, рассказывал пацанам, как нашел в родительской комнате удивительную вещь — видео-магнитофон. B эпоху не то, что DVD-проигрывателей, a безграничных пространств торрент-сайтов, дети и понятия не имели, что такое видео-кассета. Лёшкa тоже не сразу разобрался, но он был смекалист, и что eщё ужасней, любознателен и целеустремлен. B конце концов, он-таки разобрался, пока родителей не было дома, куда и как кассету вставлять, a также что на ней было записано. И в этот прекрасный солнечный майский день, пока няня была занята девочками, раскрывал мальчикам тайны мироздания. A именно, куда лысый из Браззерс засовывал свою «сосиску» грудастой блондинке. И не просто на словах! Лёшкa обменял арбузную жвачку на Светкину куклу, чтобы максимально доходчиво просветить пацанов.

Тем временем, из спальни старшей группы доносились такие же стоны, как и на видео-кассете. Стоны принадлежали их милой воспитательнице Екатерине Сергевне. A их виновником был я. Екатерина Сергевна не успела снять ни лифчик, ни футболку, ни леггинсы, когда я застал eё врасплох. Она стояла ко мне спиной и перебирала какие-то книжки на столе. Eё треклятые леггинсы облегали eё длинные ножки и сладкие булочки. Сквозь тонкую ткань проглядывали очертания eё трусиков. Екатерина Сергевна c нашей первой встречи привлекла мoё внимание, но прежде случай не представлялся. A тут — она и я одни в пустой спальне. Помню, как я подошел к ней сзади, обхватил eё и прижался своим пахом к eё заду. Она что-то вскрикнула. Даже попыталась освободиться. Ho безуспешно. Я глубоко вдохнул сладкий запах eё белокурых волос. 3aтeм мoё горячее дыхание спустилось по eё шее до слегка обнаженных плеч. И она поплыла. Мои шаловливые ладони легли на eё грудь. Мой «инструмент» напрягся и уперся в eё ягодицы. И она потекла.

Bce случилось в мгновение ока. Вот она брыкалась. A в следующий миг — целует меня в засос и ерзает тазом, разогревая мой аппетит. Я только и успел, что стянуть c eё ягодиц леггинсы вместе c черными трусиками. Облокотил eё на письменный стол. A затем правил свой «инструмент» прямо промеж eё булок. Теплыми объятиями встретила его eё киска. Перехватив eё за бедра, я вынул «инструмент» и затем вогнал его вновь. И тут спальня наполнилась первыми стонами.

Екатерина Сергевна держалась руками за край стола, пока отец одного из eё воспитанников раз за разом пробивал eё оборону. Мой лобок шлепался o eё ягодицы. Мой конец булькал в соках eё вагины. Екатерина Сергевна стонала и жадно глотала воздух. Я, подобно хищнику, упивался своей добычей, которую высматривал уже давно.

Чувствуя, что она сейчас уже кончит, я вынул «инструмент». Екатерина Сергевна удивленно (и возможно даже возмущенно) обернулась. Я помог ей освободиться от леггинсов и трусов. 3aтeм заключил eё в жаркие объятия. Наши 

языки сплелись во французском поцелуе. Мои руки спустились по её спине до поясницы и далее. Нащупали обнаженные ягодицы. Подхватили Екатерину Сергевну за ляжки и насадили на мой вожделеющий «инструмент». Она громко ахнула, когда я вошел в нее на всю глубину. Придерживая её за попку, я нанизывал её вновь и вновь, наслаждаясь и теплотой её тела, и звуком её голоса, и страстью, что накрыла её с головой. В порывах этой самой страсти мы переместились от её стола к стене, в которую я уперся её спиной. Теперь, имея точку опоры, я сконцентрировал свои толчки на её вагине.

Ее руки сжимали мои плечи, царапали сквозь рубашку мою спину. Её губы целовали моё лицо и шею, а зубы все норовили впиться в плоть. Её горячее дыхание обдавало мою кожу. А ножки тем временем крепко обхватили мои бедра, не желая выпускать. Тело её напряглось, стоны стали чаще, а таз стал вторить моим движениям. Было ясно, девушка была уже на финишной прямой. На этот раз она меня не отпустит, пока не испытает сладостный оргазм. Я ускорил темп, впиваясь пальцами в её милую попку, а губами — в покрытую потом шею. Екатерина Сергевна ахнула и замерла. Будучи галантным кавалером, я тоже остановился, вслушиваясь в стуки её сердца и горячее дыхание.

В воцарившейся тишине мы услышали крики няни, которая наконец обратила внимание на Лёшкy. К тому моменту он уже стянул с себя шорты и во всех деталях демонстрировал мальчишкам, куда надо трахать кукол. Крик няни тонул на фоне девчачьего и пацанячьего хохота. Но мне было не до Лёшки с его куклой. Я ещё не разобрался со своей куколкой.

Не снимая Екатерину Сергевну со своего «инструмента», я отшагнул к ближайшей кроватке, на спинке которой по-прежнему были наклеена яблоки, и бросил на нее воспиталку. 3атем сорвал с нее футболку, отогнул чашечки бюстгальтера, освобождая возбужденные соски, и, грубо схватив её груди, впился в них губами. Она снова ахнула и начала ерзать — её эрогенное тело ещё не успело остыть от оргазма. Тогда я набросился на нее, всем телом прижимая её к кроватке и нагоняя темп. Она стонала и кричала под моими толчками, которые становились все быстрее и быстрее. Теперь к оргазму приближался я. Кроватка скрипела под нашими телами. Мой «инструмент» набух, норовя утопить партнершу в баррелях спермы. И тут кроватка ушла из-под наших тел, рухнув на пол. На нее рухнула испуганная Екатерина Сергевна. А на нее рухнул, наполняя её вагину спермой, я.

Мы пролежали на сломанной кроватке минут пять, забыв обо всем на свете. В комнате по-прежнему были только она и я. И заполонившая недавно шумную спальню тишина. Ни она, ни я никак не могли отдышаться. На её лбу проступила испарина. С приоткрытых губ срывалось дыхание. Грудь учащенно вздымалась под моим телом. Каждый раз оказываясь в постели с очередной партнершей, меня распирает любопытство узнать, как они ведут 

себя во время секса — как стонут, как трахаются, как кончают. Те же мысли не давали мне покоя вот уже несколько лет — с нашей первой встречи с молоденькой воспитательницей, едва окончившей ВУ3. И, наконец, любопытство было утолено, равно как и моё желание попробовать Екатерину Сергевну. Мы лежали умиротворенные, каждый погружен в свои думы. Но тут покою пришел конец, когда где-то там в коридоре открылась дверь и шумной волной нахлынула толпа старшегруппников во главе с няней. Она объясняла мальчишкам и Лёшке, в частности, что такое хорошо и что такое плохо. Когда группа наконец вошла в спальню, Екатерина Сергевна сидела за столом и заполняла бумаги, а я изображал, что ремонтирую кроватку. Ни няня, ни дети не видели воспитательницу с моего ракурса, а потому не знали, что после нашего жаркого секса я успел натянуть трусы и штаны, а она леггинсы и трусики — нет, и сидела на стуле голой попкой.

Уходя из группы со своим ребенком, я сделал вид, что осуждаю поведение Лёшки. Екатерина Сергевна бросила мне в след, что она была бы признательна, если я подойду в понедельник и отремонтирую её стул. Уловив её намек, я лишь лукаво подмигнул. Пока мы выходили из садика, мой сынишка рассказывал мне про Лёшкин урок, а также задавал вопросы, которые я ожидал услышать лет так через шесть. Я всячески уклонялся от ответов, про себя отметив, что поведаю ему о невероятных похождениях своих гениталий, когда он станет постарше. Ну а пока время сексуального воспитания ещё не подошло.

•  •  •

«Повышение квалификации»

С тех пор, как, лишив девственности свою юную пассию во Владивостоке и оказавшись в постели со своей бывшей, я в итоге решил вступить в полноценные отношения с Дашкой, прошло без малого восемь лет. Я был женат. Мой брак трещал по швам. Карьерный рост вот-вот должен был начаться. Уже как несколько лет. Мы с женой воспитывали замечательного мальчишку, который в сентябре уже должен был пойти в первый класс, однако других заводить уже не собирались, поскольку давно охладели друг к другу. Порой, напившись, я пытался анализировать свою жизнь. Как она скатилась к этому упадку. Невероятных похождений мне все ещё хватало, однако они лишь утоляли голод, но не приносили счастья.

Когда я пришел в детсад в понедельник «починить стул», Екатерина Сергевна снова была в группе одна — её сменщица повезла детей в театр, а няня заболела. Нам никто не мешал целый час, пока мы придавались плотским утехам. Будучи более опытным, я взял на себя роль учителя. Мы начали с поцелуев — губы, шея, плечи, грудь, соски, живот. Постепенно раздев воспитательницу (на этот раз она подготовилась и надела сексуальное белье), я положил её на ковер. Стянул с нее стринги. Раздвинул ноги, обнажив её «розочку». И принялся ласкать её половые губы. Она держалась скованно — очевидно, прежде её там никто не ласкал. 3атем возбуждение вскружило ей голову. Она откинулась и отдалась в 

мою власть. Вслед за языком я засунул в её «розочку» пару пальцев и довел её до первого оргазма.

Чувствуя себя обязанной, она расстегнула мою ширинку, достала член и принялась неумело его ласкать. Тут уж потребовалось её направлять на путь истинный. Схватив её белокурые волосы в хвост и давая инструкции, я начал корректировать её движения. То оближет, то причмокнет, то обхватит его губами. В общем, подтянул я её до уровня порядочной порно-актрисы. Пока подтягивал, думал, что взорвусь.

Следующие полчаса мы изучали с ней камасутру. То она меня оседлает, то я её. И в миссионерской, и по-собачьи. И стоя, и сидя, и лежа на боку. Пол пачки презервативов использовали, пока не выбились из сил. И вот лежим мы на полу. Голые. Потные. Вымотанные от дикого секса. Моя спина в царапинах, а её ягодицы ещё румяные от моих шлепков. Она почти уснула на моем плече, а я погружаюсь в воспоминания и гадаю, почему все сложилось именно так...

Поначалу у нас с Дашкой все было здорово. Целибат на связи на стороне не казался таким уж тяжким испытанием. Мои потребности Дашка компенсировала сполна. Мы с ней уже были на опыте и познали тонкости не только консервативного секса. Орал, анал, дабл-пенетрэйшн, секс-игрушки. Даже ролевые игры.

Как-то раз мы договорились, что встретимся в баре. Она — юная непорочная дева, которая застала жениха за изменой, и планировала в баре напиться, а затем затащить первого встречного в сортир, чтобы там ему отдаться. Я, собственно, тот самый первый встречный, готовый трахать все, что движется. В том же баре мы и реализовали свой план. Дашка, вошедшая в роль, в красках описывала своего неверного жениха. Мы пропустили несколько шотов, а затем отправились в женский туалет. Мы выбрали тот бар намеренно, чтобы сортир у них был цивильный. Играя каждый свою роль, мы закрылись в кабинке и начали сосаться. Мои руки рефлекторно стекли по её телу и задрали мини-юбку, под которой были стринги. Развернув её к себе спиной, я надорвал колготки, отодвинул резинку стрингов и засадил ей сзади. Дашка делала вид, что ей неприятно. Что она отдается мне, словно дешевая шлюха. Я же вышел из роли её парня или любовника, и стал похотливым ебарем, для которого главное выпустить пар и опустошить яйца. Мы пробыли в кабинке пару минут. Три раза в туалет кто-то входил, но, едва услышав Дашкины стоны и мои пошлости, сразу закрывал за собой дверь. В конце концов, я вынул член из Дашки, опустил её на корточки и кончил ей в рот. Все как по сценарию. Потом она призналась, что это была самая агрессивная ролевая игра в её жизни.

Было у нас как-то в кинотеатре на последнем ряду. Все начиналось с непринужденного петтинга. Я залез ей под юбку, она — в мою ширинку. Но видимо мы были в особо приподнятом настроении, и когда на большом экране полупустому зрительскому залу 

демонстрировали шумную экшн-сцену, Дашка задрала юбку и села на меня. Я едва успел приспустить штаны, прежде чем её голодная киска проглотила мою сосиску. Она уселась ко мне спиной, лицом к экрану — вероятно, секс сексом, но сцену она пропускать не хотела. Она уперлась руками в спинку кресла и стала подмахивать своей попкой, ускоряя темп. Я впился руками в её ягодицы и насаживал её на свой конец. Спустя пару минут двигаться таким образом стало неудобно. Тогда я схватил Дашку за сиськи и повалил спиной на себя. Она расставила пошире ноги, уперлась руками в подлокотники и продолжила поступательные движения вверх-вниз. Я же высвободил её сладкие груди и принялся массировать её эрегированные соски. Оставались секунды до нашего синхронного оргазма, когда экшн-сцена кончилась и сменилась тихим драматическим моментом. Именно тогда мы с Дашкой протяжно простонали, пока моя сперма заполняла её влагалище. Наши стоны не остались не замеченными — несколько голов из полупустого зала обернулись в нашу сторону и одобряюще кивнули.

Были и другие безумные игры. В один прекрасный день мы условились, что она якобы жена моего брата, который уехал на работу, а я остался у них дома погостить. Пошел принять душ и застал прекрасное обнаженное тело его «жены» под струями воды в душевой кабинке. Меня якобы перемкнуло, и я ворвался в кабинку, присоединяясь под душем к ней. Она недолго сопротивлялась, но, почувствовав, как растет возбуждение, раздвинула ноги. Я прижал её к стенке и начал ласкать её тело сверху-вниз. Сначала губы, шею, плечи. Затем спелые груди. И так спустился до бритой киски. Когда она потекла, встал, развернул её к себе спиной, раздвинул ноги и вошел сзади. Сначала медленно и нежно. А затем мои движения становились резче и грубее. Дашка стонала, изображая стыд и похоть, сожаление и наслаждение. В итоге я вытащил конец и кончил на её ягодицы. Легенда нам так понравилась, что было у нее продолжение. Следующий раз случился на кухне. Муж, мол, спал, а она мыла посуду. Я подкрался сзади и хотел снова трахнуть её киску. Однако она возразила, утверждая, что у нее месячные. Вот только мой эрегированный член это не остановило. Я стянул с нее пижамные штаны и направил его в её попку. Дашка прикрикнула и скривилась, имитируя, что такое у нее впервые и её попка ещё неразработанная. Пока трахал, я, как озабоченный брат её мужа, говорил ей на ухо пошлости. «Тебя раньше в жопу трахали? », «Хочешь, чтобы я засадил его поглубже? », «Скажи, что хочешь ещё. Скажи, чтобы я не переставал трахать тебя, моя сладкая шлюшка», «Теперь без моего члена в твоей жопке сможешь ли ты уснуть? », «Скажи, что мой член тебе нравится больше! » В преддверии оргазма я схватил её за волосы, нагнул пониже и засадил поглубже, опустошая всю обойму в её зад.

Затем в моду вошли косплееры. Персонажи аниме, супергероики, фэнтези. Эти тренды не обошли нас 

с Дашкой стороной.

Началось все с того, что друзья попросили нас поработать аниматорами на детском мероприятии. Я надел костюм человека-паука (в котором мечтал оказаться с 90х), Дашка облачилась в черную кошку. Костюм был каноничным, с глубоким декольте. Думаю, папаши детишек не по нужде бегали в сортир, а исключительно, чтобы передернуть. Мы поздравили именинника, подарили подарок, задули свечи. Когда наше участие закончилось, мы с Дашкой отправились в комнату, чтобы переодеться. Но было бы грешно упускать такой момент. Человек-паук не мог больше сдерживаться и набросился на черную кошку.

Сначала мы жадно сосались, словно это было в первый раз. Затем Дашка опустилась на колени и извлекла мой член. Глядя на меня с низу, она открыла рот, обнажив свои зубки и розовый язычок. Приблизилась к моей набухшей головке. Коснулась кончиком языка. Словно кошка облизывает сосиску. А затем взяла его в рот. Тепло окутало моего друга. Не знаю, что завело меня больше — техника Дашкиного минета или её перевоплощение в сексуального персонажа любимого мультика детства, на которую у меня уже тогда вставал. Она продолжала наяривать, помогая себе рукой, в то время как вторая рука гладила её сиськи.

Кончать ей в рот я не хотел. Ну по крайней мере так скоро. Я жаждал «распаковать» черную кошку, как следует. Я уткнулся лицом в её декольте, пока мои руки обшаривали её спину, поясницу, бедра и лобок (нет, у меня как у паука не отросло несколько рук, я делал это последовательно). Затем Дашка сама обнажила свои груди четвертого размера. Я принялся за них. Сначала нежно целовал. Затем пустил в ход язык. А уж потом и впился в её твердые соски зубами. Тем временем мои руки массировали её задницу и передницу. Дашка горячо дышала мне на ухо и потихоньку постанывала, что ещё сильнее разогревало мой аппетит. Кончив с сиськами, я развернул Дашку к себе спиной, нагнул её, порвал её костюм там, где уже сочилась её вагина, и вошел в нее сзади. Казалось бы, тело Дашки я знал на все 150%, чем оно ещё могло меня так возбудить? Но тут была не Дашка, а черная, мать её, кошка. Я еле сдерживался, чтобы не кончить раньше времени. Однако Дашкины громкие и чувственные стоны подливали масло в огонь. Прошло не больше минуты, как в ходе жаркого страстного фантастического секса я вытащил член и оросил спермой костюм черной кошки. Мне послышались нотки разочарования моей суперпартнерши, которого я явно не мог допустить. Киска черной кошки ещё дымилась от вожделения. Пришлось брать дело в свои руки. Одной рукой я схватился за её грудь, а пальцы другой вставил в её влагалище. Мокрое, теплое, гостеприимное. Предплечье, словно поршень, двигалось вверх-вниз с бешеной скоростью, доводя Дашку... нет, черную кошку до безумия. Она уже не просто стонала, она кричала от удовольствия. Я почувствовал, как напрягаются стенки её влагалища, как её таз замер в преддверии 

оргазма. В следующий миг она громко ахнула, а тело её сковала мелкая дрожь.

Когда мы вышли из комнаты — простые молодые люди, без супергеройских масок и костюмов — то лицезрели очередь в мужской туалет. Папаши смотрели на Дашку с вожделением, а на меня с уважением. А как иначе? Я ведь за дверью воплотил не только свою мечту, а мечту целого поколения!

Идея косплея пришлась нам по вкусу, и мы ещё не раз наряжались известными персонажами. То это были Дарт Вейдер и Принцесса Лея, то Бэтмен и Чудо-женщина, то Воланд и Маргарита (Дашкина фантазия), то Гарри Поттер и Гермиона (прости, Рон, он ей подходит больше), то Чип и Гаечка (признайтесь, где-то глубоко внутри вы тоже ждали, когда она ему даст).

•  •  •

Воспоминания о нашей с Дашкой бурной жизни даже спустя столько времени по-прежнему вызывали у меня эрекцию. Екатерина Сергевна уже приходила в себя, все ещё лежа на моем плече, когда увидела, что у меня встал. Она потянулась к нему своей рукой и начала массировать, очевидно, размышляя, радоваться ей, что я хочу ещё, или нет.

— Скоро уже дети вернутся,  — лишь сказала она.

— Успеем,  — самонадеянно ответил я, заключая её в объятия и перекладывая на спину. Мои поцелуи уже покрывали её грудь, живот и направлялись к бритому лобку, когда она продолжила:

— А вдруг не успеем?

— Ну что ж, тогда авторитет Таисьи Федоровны будет подорван, когда они увидят, что Лёшка-то все по теме говорил.

Я перевернул Екатерину Сергевну на живот, поскольку в нашем курсе по сексуальному воспитанию оставался ещё один последний урок. Пока губами я покрывал её спину и двигался к пояснице, а она лукаво двигала своей попкой, я натянул очередной презерватив. Затем мои умелые пальцы скользнули в её промежность и начали стимулировать половые губы. В предвкушении Екатерина Сергевна приподняла таз, чтобы мне было удобнее, и начала стонать. Я ткнул членом в её промежность, но входить ещё не стал. Лишь елозил между её анусом и вагиной.

— Екатерина Сергевна, просветите, у Вас был когда-либо анальный секс?  — задумчиво спросил я. Она тотчас напряглась.

— Пожалуйста, не надо...

— Да я просто спросил...

Она вроде немножко расслабилась, и тогда я вошел в нее. Игровую комнату оглушил её стон. Я двигался медленно, натягивая её сантиметр за сантиметром, почти вынимая головку из объятий её половых губ. Воспитательница ахала и охала от удовольствия.

— Быстрее!  — нежно попросила она.

Тогда я ускорился. В дополнение к её стонам и крикам добавились смачные шлепки. Плоть билась о плоть. Её вагина наполнилась смазкой и хлюпала от моих фрикций. Держа её сладкие ягодицы в крепкой хватке, я не мог перестать думать о её анусе. Он так и манил меня, пока мой член был внутри её влагалища. Спустя пару минут интенсивного траха Екатерина Сергевна громко кончила и, соскольнув с моего члена, упала на пол. Я же забрался на нее. Поместил член между её ягодиц и начал поступательные движения, как 

по рельсам. Вперед-назад. Екатерина Сергевна пыталась отдышаться и продолжала томно стонать, чтобы я кончил быстрее. Я же продолжал тереться членом между её сладких булок. Отводя таз в очередной раз назад, я раздвинул её ягодицы и направил влажный от её соков член прямо в анус. Екатерина Сергевна вскрикнула от неожиданности и непривычности ощущений:

— Я же просила, не надо!

Но было поздно. Первый вход был неглубоким. Но с каждым новым мой член погружался все больше и больше. Без сил сопротивляться она сдалась и расслабила попку. Лежа на молоденькой воспитательнице, я размашистыми движениями трахал её сладкую попку, а она громко стонала в такт моим проникновениям. Настолько громко, что мы не услышали, как хлопнула входная дверь и в коридор вошла дама. Я был увлечен её задницей, а потому увидел аккуратные ножки в бежевых туфельках, колготки телесного цвета, светлую юбку-карандаш и их хозяйку, когда она уже стояла над нами и лицезрела, как один из родителей драл её коллегу на полу посреди игровой комнаты детского сада. Я продолжал её трахать, когда мой взгляд поднялся по её кардигану сдержанных тонов и наконец достиг её лица. Мои карие глаза встретились с её синими. Не голубыми, а именно синими. И я узнал, кто стоит передо мной. Осознание произошло как раз в тот момент, когда мой член уже не мог сдерживать подступившую сперму и наполнил ею презерватив. Я протяжно простонал, выгнул спину и повалился на Екатерину Сергевну.

— Это что здесь происходит!  — громогласно воскликнула вошедшая дама. Екатерина Сергевна, явно не заметившая её прежде, подскочила от неожиданности и испуга, который сменился ужасом от возможных последствий её сексуального просвещения на рабочем месте. Я же лежал, восстанавливая дыхание, и лишь умилялся иронии судьбы.  — Вопрос риторический. Перефразирую, какого черта Вы, Екатерина Сергевна, занимаетесь этим с родителем Вашего подопечного?! Да ещё и на рабочем месте?! Ну знаете ли, я была гораздо лучшего мнения о Вас. У Вас пять минут, чтобы привести себя в порядок. Затем я жду Вас у себя в кабинете. Ясно?

— Да, Алена Владимировна,  — совладав с языком, ответила воспитательница.

— А Вас, молодой человек, я ожидаю у себя через 3 минуты!  — бросила она мне и покинула группу.

— Что же теперь будет?!  — начала паниковать Екатерина Сергевна. Думаю, вся прожитая жизнь пролетела у нее перед глазами, а затем и все перспективы работы в дошкольном учреждении.

— Не переживайте, Екатерина Сергевна,  — сказал я, снимая презерватив и отправляя его в мусорное ведро, куда в течение часа отправлял остальные.  — Я договорюсь!  — самоуверенно продолжил я, натягивая трусы и джинсы.  — Вы лучше, скажите, в каком кабинете мне её искать?

Екатерина Сергевна уже была одета и собирала волосы в хвост, однако мысли её были где-то далеко. А ведь она даже детям рассказывала про сотворение мира, Адама и Еву и то, как змей-искуситель повлиял на изгнание людей из Райского сада. И что теперь? Теперь она сама будет 

изгнана из-за длинного «змея-искусителя», который только что лишил девственности её анус. Какой позор! Тем не менее она набралась сил и ответила:

— Это наша методист, Алена Владимировна. Её кабинет на первом этаже. Номер 5,  — траурным голосом произнесла она.

— Ну тогда я пошел,  — ответил я и, проходя мимо, шлепнул Екатерину Сергевну по заднице.  — Сертификат о повышении квалификации я вышлю Вам по почте в течение пяти календарных дней.

Однако моё остроумие не вызвало никакой реакции. Бедная девочка! Совсем зашугали. Даже трахаться на работе запрещают! Что ж, надо идти к методисту и разбираться. Почему Алене Владимировне в своё время трахаться можно было, а молодым девчонкам нет? Что за бабовщина?!

•  •  •

«Сад грешников»

Алена Владимировна выглядела уже не так сексуально, как раньше, но прекрасно для своих лет. Она стояла в своем кабинете №5 и ждала меня.

— Здравствуй, Снегурочка, как дела?  — почти нараспев сказал я, едва войдя в её кабинет. Одарил её самой обворожительной улыбкой, но, кажется, она не возымела нужный эффект. Алена по-прежнему взирала суровым взглядом.

— Присаживайтесь,  — лишь скомандовала она.

Я присел и стал ждать, что она дальше скажет. Она продолжила сверлить меня взглядом, пока медленно шла к своему креслу по ту сторону стола. В кабинете сохранялось молчание. Вот она опустила свою попку, с которой я был в своё время хорошо знаком, на сиденье, сложила руки в замок и хотела было что-то сказать, но я бесцеремонно прервал её.

— Снегурочка, душенька, будьте милосердны к Екатерине Сергевне. Она страшно раскаивается о содеянном, но, как Вы понимаете, не смогла устоять перед моим обаянием и напором, как впрочем когда-то не смогли устоять и Вы.

— Прекрати называть меня Снегурочкой и говорить в таком тоне. Все, что когда-то между нами было, было давно и неправдой...

— Все, что между нами было?!  — воскликнул я.  — Вы имеете ввиду те уроки любви, которые Вы мне преподавали и в этом самом садике, и в туалете ресторана, и в отеле, и в машине, и даже в собственном подъезде?!  — прям вспылил.

— Прекрати! Мы же договорились оставить это все позади. С тех времен столько воды утекло. Я тебя позвала сюда не для того, чтобы обсуждать наше прошлое. До меня не раз доходили слухи, что мои подчиненные становятся жертвами разврата одного из родителей, и я полагаю, знаю о ком речь.

— О ком? Обо мне, что ли?  — моё лицо приняло самое невинное выражение.  — В списке моего разврата только ты, Снегурочка, и Екатерина Сергевна...

— А как же Александра Владимировна, которая когда-то работала нянечкой у твоей мамы, а затем сама устроилась воспитателем? А Виктория Леонидовна, которая работала с этой группой, когда они ещё в ясли ходили? А Юлия Николавна?

— Признайся, Снегурочка. Ты просто ревнуешь,  — с улыбкой снова прервал её я.

— Ничего подобного. Я хочу навести порядок и прекратить твои связи с персоналом. Если наш разговор не поможет, то мне придется исключить твоего сына из нашего учреждения...

— Успокойся, Снегурочка,  

у нас через несколько недель выпускной.

Алена резко встала и стукнула кулаком по столу со словами:

— Прекрати меня так называть!

Она стояла, наклонившись над столом. Под кардиганом на ней была белая блузка, расстегнутая на пару пуговиц. В таком положении в глубинах блузки виднелись очертания груди. Я смотрел в разрез и словно утонул в воспоминаниях, как мы с ней предавались страстным утехам. Стоило больших усилий оторвать от её груди взгляд и встретиться с её по-прежнему синими, по-прежнему пленяющими глазами. Меня словно молния ударила — я вскочил с места в сторону Алены, схватил её за плечи и притянул к себе. Наши губы сомкнулись в нелепом поцелуе. В моем понимании, её холодное сердце должно было оттаять, и она отдалась бы мне прямо на этом столе. Но этого, к моему удивлению, не произошло. Алена оттолкнула меня, влепила пощечину и воскликнула:

— Да что ты себе позволяешь! Я ему выговор за распутство с педагогами, а он на меня со своими гормонами бросается!

— Алена Владимировна, а ты не задавалась вопросом, почему я распутствую с педагогами? Может, они мне напоминают одного педагога, в которую я был влюблен и которую до сих пор не могу забыть? Может, если я получу её, все распутства прекратятся?

Алена мне что-то ответила, я парировал. Но все это было неважно. Я уловил давно забытые флюиды моей визави и понял, лед тронулся! Пока мы продолжали спорить, я начал обход её стола с фланга, чтобы отрезать пути отступления. Когда Алена поняла, что к чему, было уже поздно. Я снова заключил её в объятия. Она боролась, брыкалась, лягалась. Но с каждой секундой её оборона слабела и в конечном итоге пала.

Я повалил её на стол и принялся освобождать пылкую Снегурочку от слоев строгой одежды методиста Алены Владимировны. Наши губы и языки слились в страстном поцелуе, пока я расстегивал кардиган, затем блузку, за ней молнию на юбке. Я почувствовал её руки на своем ремне, услышал, как расстегнулась молния. Мои губы отлипли от её губ и прильнули к её груди. Жадно целовал и прикусывал её соски, вкус которых уже успел забыть. Вдыхал их аромат. Тем временем, мои джинсы спустились до колен. Алена вытянула ноги вверх, чтобы мне было удобнее стянуть с нее юбку и колготки. Под ними оказались не сексуальные стринги, а просто удобные трусики. Их снимать я не стал. Отодвинул ткань, освобождая её вагину и вогнал в нее свой член. Несмотря на физические нагрузки, которые он уже испытал с Екатериной Сергевной, едва почуяв давнюю знакомую, мой боец снова был готов к труду и обороне. И нападению.

Ее вагина пусть и не была такой же ухоженной, как прежде, но гостеприимству ей было не занимать. Я поудобнее взялся за её бедра и принялся натягивать методиста. Едва Алена застонала, я вновь услышал тот мелодичный голос, которого мне порой не хватало. Закрой я глаза, я бы решил, что 

вернулся во времени. Как аппетит приходит во время еды, так и моё возбуждение усиливалось с каждым толчком, с каждым стоном моей любовницы. Я раздвинул её ноги до идеального шпагата, а большими пальцами раздвинул половые губы, чтобы Алена получала каждый миллиметр моего члена.

— Ты это и с другими воспитателями проделываешь?  — сквозь стоны спросила с улыбкой она.

— Не только с воспитателями, Алена Владимировна,  — парировал ей я.  — За эти пять лет не прошло ни одного родительского собрания, ни одного концерта, чтобы я ни залез какой-нибудь родительнице в трусы. Вот у Вани Белова родители в разводе. Когда мой сын подрался с Ваней, его мама предложила сводить ребят в игровой центр, чтобы они подружились. Пока дети играли, мы с ней уединились в её машине. Боже, какой она делает минет! Думаю, на месяц ей мужского внимания хватило. Она потом как-то приходила к нам в гости, пока жена была в отъезде. Я так оттрахал её, она еле ноги унесла. Или возьмем, к примеру, маму Ани Морозовой. Она жаловалась, что мой сын Аню за попу щипает. Пришлось и мне её за попу ущипнуть. Мать, в смысле, а не Аню. Ну а раз ущипнул, пришлось идти до конца. Пока дети гуляли с воспитателем на улице, мы прямо в коридоре выяснили отношения. Сначала стоя, затем раком и закончили в миссионерской.

Пока я рассказывал и при этом не замедлял ритм, Алена смотрела и слушала. Уж не знаю, было ли ей известно о всех этих случаях. Или до нее дошли только слухи про Александру, Викторию и Юлию Николавну?

К Саше Владимировне я и впрямь возвращался ещё, как минимум, один раз. К тому моменту она уже рассталась с Егором, которому мы наставили рога, и состояла в новых отношениях. Как-то раз я столкнулся с ней после родительского собрания. Мы оба были рады друг друга видеть. Слово за слово, и мы оказались в её группе, где она должна была забрать свои вещи, а я обещал её довезти до дома. Оставшись наедине, мы очевидно испытали ностальгию, прилив чувств, и, хотя она держалась отстраненно, явно боялась наступать на старые грабли, в итоге мы снова оказались на чьей-то кроватке. Губы слились в поцелуе. Мои руки на её большой попе. Её руки — в моих штанах. На этот раз она пожелала оказаться сверху. Сначала плавно и медленно она садилась на мой член. Затем набрала скорость и принялась скакать. Я при этом ласкал её груди и шлепал наездницу по пятой точке. Когда она выбилась из сил, я обхватил её туловище одной рукой, прижал к себе, другую оставил на её попе, уперся стопами в матрац и как следует отодрал её. Когда она кончила, мы перекатились, поменявшись местами. Продолжили в миссионерской. Как и сейчас с Аленой, я раздвинул Саше ноги пошире. Держа её за внутреннюю часть бедер, большими пальцами раздвигал её половые губы. Затем, взяв 

её за попу снизу, приподнял её таз и, пока она пребывала в экстазе, засунул член в её зад. Оказалось, её анус не был таким тугим, как я ожидал. Очевидно, она нет-нет да практикует анальный секс с партнерами. Мне же и лучше. Спустя минуту-две её громких стонов и наших влажных фрикций я обильно кончил внутрь нее. До её дома мы ехали молча. Вероятно, ей было стыдно, что она не может не наступать на мои грабли. В следующий раз мы с ней пересеклись уже спустя неделю. Она, заметив меня, попросила, чтобы я добросил её до дома. Когда мы подъехали, она предложила мне подняться на чай. Однако, чай мы с ней так и не попили. Сразу пошли в спальню, где я жарил её минут тридцать. Тут она показала себя во всей красе: минет, анал да и наездница из нее получилась, что надо! Женщине, застукавшей своего жениха с любовницей, по силам всё!

Виктория Леонидовна была красивой женщиной средних лет. Крайне скромная. Прям недотрога! Как-то в разгар снегопада я пришел за ребенком во время тихого часа. Чтобы не будить сына, пока он сладко спит, я согласился на чашечку чая с конфетой. Виктория Леонидовна, наливая чай, уронила кружку и порезала палец. Я кинулся оказывать ей первую помощь. К сексу, видимо, привело то, что я решил подуть ей на пальчик, чтобы быстрее зажило, и случайно этот пальчик поцеловал. Затем другой. Затем, слыша, как Виктория томно вздыхает, поцеловал её в шею, ну а потом и в губы. Она шептала что-то неразборчивое, пока я оголял её интимные места. Когда я вошел в нее, она как-то скромно простонала и продолжала шептать: «Ой, не надо! Пожалуйста. Детки услышат. Ой, какой большой. Ай, не туда... » и так далее. Двигалась она скованно, нерешительно, поэтому я поставил её раком и прибавил темп. Виктория Леонидовна еле сдерживала стоны. За минуту до того, как я кончил, я услышал какой-то «ик! » и решил, что так звучит её оргазм. После этого всякий раз, когда была её смена, я старался приходить за ребенком только во время тихого часа. Она перестала предлагать мне чай, и мы сразу переходили к делу. Как-то раз ребенку приспичило в туалет, когда я был с Викторией Леонидовной. Нас спасло, что мы совокуплялись в небольшом закутке, называемом кухней, и мальчик нас не заметил. Однако, после этого, если я приходил во время сна за ребенком, Виктория давала мне не секс, а шла и будила ребенка. Так наши отношения и закончились.

Что касается Юлии Николавны, так это скорее она меня уложила, а не я её. На новогоднем утреннике она переодевалась в Деда Мороза. Будучи за кулисами, она потягивала коньячок с засахаренным лимончиком. Поэтому, когда утренник закончился, она обратилась ко мне и ещё одному родителю с просьбой отнести стулья в соседние кабинеты. Моя жена пошла с ребенком в машину, а мне 

пришлось задержаться на 15 минут. Когда я заносил последний стул в указанный кабинет, там меня ждал сюрприз. Юлия Николавна в костюме Деда Мороза. А под костюмом — ничего! Она усадила меня на стул, который я только что принес. Сама в танце скинула костюм и уселась у моих ног, расстегивая ширинку. На все мои «Ой, не надо! Пожалуйста. Меня там жена с ребенком ждут. Ой, как хорошо! А можно не прикусывать? » она положила мой же, собственно, х... В общем, проигнорировала. Пока она мне отсасывала, я таки расслабился и смирился. Она взобралась на меня, сев на мой член своей попой, и принялась использовать. Скача на мне, она немного заваливалась в сторону. Мне пришлось брать её в свои руки. Когда она выдохлась из сил, я встал, довел её до ближайшего стола и трахнул по-собачьи. Быстро-быстро. 160-180 фрикций в минуту. Через минуту кончила она. Через две — кончил я. Через три, уже одевшись, выходил из садика, предварительно накрыв голое тело спящей Юлии Николавны шубой Деда Мороза.

— Ах ты, кобель!  — сквозь продолжающиеся стоны проговорила Алена Владимировна.  — Превратил наш детский сад в сад грехов и содомии.

— Каюсь, виноват. Один вопрос, Снегурочка,  — уже запыхавшись, говорю я,  — по старой дружбе... можно тебя... в попку?

В этот миг сквозь шлепки плоти о плоть и Аленины частые стоны мы услышали стук в дверь, а затем поворот ручки.

— Занято!  — крикнули мы в унисон, и дверь осталась закрытой.

Пользуясь заминкой, я вынул своего товарища из теплых объятий Алениной вагины и направил его в её задний проход. По старой памяти он вошел, как нож в масло. Алена вскрикнула от неожиданности, пыталась сопротивляться, но недолго. Пока её анус был занят моим членом, я занял её киску своими пальцами, чтобы мы кончили в унисон. Сначала она лежала, а я двигался. Но, почувствовав, как она мне подмахивает, я замер и позволил женщине управлять моментом. Она энергично двигала тазом, нанизывая себя и на мой член, и на мои пальцы. Мне оставалось лишь наблюдать, как извивается её зрелое, но ещё красивое тело. Как трясутся её спелые груди. Как она от удовольствия прикусывает нижнюю губу и закатывает глаза. Как её темные волосы разливаются по рабочему столу. Вдруг её стоны стали громче, а движения энергичнее. Тогда я перенял инициативу и зашурудил пальцами интенсивнее. Моя рука работала так быстро, что, казалось, от трения её влагалище сейчас задымится. Алена закрыла глаза и задержала дыхание в предвкушении яркого оргазма. Когда он наступил, она протяжно ахнула и замерла. Каждая клеточка её тела стала эрогенной, и от малейшего прикосновения она дергалась и извивалась не в силах себя контролировать.

— Ты по-прежнему предпочитаешь сзади?  — спросила, совладав с собой, она.

Алена встала со стола, повернулась ко мне своей попой и широко раздвинула ноги. Я снова ввел бойца в её задний проход и, набрав темп, обнял её и ухватился за груди. Она положила свою 

правую ладонь на мою шею, а левую на мою руку, которой я держал её за грудь. Алена повернула голову направо, чтобы я мог слышать её негромкие стоны. Темп увеличивался, оргазм приближался. Я сильнее сдавил её грудь и грубее входил в её зад. Понимая, что это наш последний раз, я хотел, чтобы он стал самым запоминающимся. Самым неистовым. Оргазм был уже на кончике. Тогда я собрал все силы и вогнал бойца по самые яйца. Застыл в моменте и наполнил её анус семенем, протяжно простонав. Мы стояли в этом положении пару минут, пытаясь отдышаться. Наши потные тела слились в одно. Кажется, даже сердцебиения синхронизировались. Когда Алена снова обрела способность говорить, она откинулась спиной на меня. Поцеловала меня в губы и прошептала:

— Из всех мужчин, с кем я когда-либо этим занималась, ты всегда был моим фаворитом. Не думай, что я про тебя забывала. Мне тебя не хватало возможно даже больше, чем тебе.

Затем она поцеловала меня снова. То был влажный французский поцелуй. Как у страстных, но неопытных подростков. Когда ты не просто чмокаешь, не просто играешь с языком, а пытаешься сожрать партнера. Я крепко обнял её мокрое от пота тело, а мой отправившийся на заслуженный отдых член покинул её анус. Это были прощальные объятия, и мы оба это понимали.

Когда мы снова были одеты и наша встреча подошла к концу, я ещё раз сказал:

— Снегурочка, будь милосердна к Екатерине Сергевне.

На этот раз Алена Владимировна ответила мне с улыбкой:

— На первый раз прощаю. Но и ты, Дед Мороз, держи посох при себе!

— Постараюсь. Но если снова какую-нибудь воспитательницу потребуется осчастливить, знай, все мои мысли будут только о тебе.

С этими словами я покинул кабинет №5. Когда я открывал дверь, мне послышалось, как кто-то от нее отскакивает. Выйдя из кабинета, я увидел Екатерину Сергевну с горящим от стыда лицом.

— Все в порядке, Екатерина Сергевна. Как и обещал, я договорился,  — произнес я. Уверенным шагом побрел мимо ошеломленной воспитательницы, но, поравнявшись с ней, не смог устоять перед искушением и шлепнул её по попке.

•  •  •

«Репетитор»

Как-то раз старшая сестра моей жены, Таисия, позвала нас на семейный ужин. Стол ломился от салатов, закусок, горячего и фруктов. Стояли бутылки вина и шампанского. Муж Таисии, Сергей, предложил мне составить ему компанию в распитии виски. Нашему сыну было ещё лет пять, и он не любил застолий. Поэтому, едва заморив червячка, он убежал в детскую, где его старшая кузина Полина включила игровую приставку. Сама же Полина присоединилась к взрослым за столом. Для своего юного возраста она была достаточно высокой девчонкой. Этим она пошла в свою мать. Таисия была красивой женщиной тридцати-пяти лет. Ещё пару месяцев назад она заплетала свои пышные волнистые волосы в косу. Теперь же она решила постричься под каре. Я до сих пор не мог привыкнуть к её новому имиджу. Ниже головы — лебединая шея. При ней 

была и грудь, и попа. Тем не менее, к счастью, она была не в моем вкусе — не было соблазна развращать и эту семью.

В тот вечер за ужином моя супруга невзначай спросила племяшку, как у нее обстоят дела с подготовкой к ОГЭ. Вместо Полины ответила Таисия, сказав, что с языками проблем нет, чего нельзя было сказать про математику. От этих слов и без того робкая Полина залилась краской. В следующий момент моя супруга, которую опять какой-то черт потянул за язык, бросила: «Так подойди к дяде, он в школе был спец по математике! », а затем перевела с Полины взгляд на меня. Какой бы краской теперь ни залился я, Полина была вдвойне краснее. Я буквально чувствовал, как она хотела провалиться сквозь землю. Чтобы поддержать девчонку, я уже немного пьяненьким голосом заявил: «Конечно, Поля, без проблем — обращайся! » Сергей счел это достойным поводом выпить. Мы подняли бокалы и рюмки, чокнулись и горячительные напитки побежали по пищеводу. Я бросил взгляд на Полину, и мне показалось, что она мне признательно улыбнулась.

На следующее утро я забыл про обещание помочь. Поэтому сильно удивился, когда получил сообщение от Полины по вотсапу. Однако, пацан сказал, пацан сделал, как говорится! То на выходных я ходил к Полине, то после школы, бывало, она приходила к нам, и мы латали дыры в школьном образовании. Полина была очень способной девочкой и спустя каких-то пару месяцев успешно сдала ОГЭ. То было два года назад...

Сейчас нашему сыну было семь. Он осенью должен был идти в школу. А Полина в свою очередь школу заканчивала, а на носу был ЕГЭ. В этот раз она сама обратилась ко мне за помощью. У меня не было сомнений, что её знаний было более чем достаточно, чтобы успешно сдать экзамен. Проблемой было отсутствие такой уверенности у нее. А также паника, мол, что ей делать, если вдруг она завалит экзамен?! Тут ведь целая жизнь стояла на кону!

На этот раз количество и время наших встреч было ограниченно. Мы быстро прорешивали тест с запасом времени, потом разбирали имеющиеся ошибки, а остаток времени болтали о всякой всячине: музыке, кино, её планах после школы, подружках и друзьях. Полина похорошела за эти два года и стала даже краше собственной матери. Высокая, стройная, обворожительная. По спине до пояса текли её темные волосы. После того, как лед между нами тронулся, я обнаружил, что она очень общительная, остроумная и глубокомысленная девушка. Какая жалость, что я не встретил такую, когда сам был в старших классах!

До ЕГЭ оставалась пара недель, и мы договорились снова встретиться. Я пообещал заскочить на выходных. Забросив жену и сына на спортивную секцию, я отправился к племяшке. Дверь мне открыла Таисия. В домашнем халатике без макияжа. Мы обнялись, чмокнули друг друга в щеку.

— Я буду у себя, пока вы занимаетесь,  — сказала она мне и скрылась за дверью. Видимо, досматривает свой 

сериал. Я пошел до конца коридора, где находилась комната Полины. Открыл дверь, но её внутри не оказалось.

— Будешь чай с блинами?  — услышал её голос из кухни.

— Кто ж от такого отказывается!  — ответил я.

— Тогда иди мой руки. Я принесу в комнату.

Я послушно отправился в ванную. Когда вернулся в комнату, на маленьком журнальном столике стояла моя кружка и горка блинов на блюдце, в одной пиалке — сгущенка, в другой — малиновое варенье. Полина уже села за комп и входила на сайт для тестовых заданий. Пока я ел блины, она успела прорешать все задания А. Обернулась довольная, но сразу переменилась в лице, увидев, как быстро горка стала холмиком и норовила стать равниной.

— Тебя что, дома не кормят?!  — то ли шутя, то ли всерьез возмутилась она.

— А разве ты ещё не ела?  — чуть не подавился от удивления я. Не дождавшись ответа, я шумно отхлебнул чай из кружки, что не могло не развеселить Полину.

Спустя час она уже закончила тест, но написала чуть хуже, чем обычно. Я взял первую попавшуюся тетрадку и расписал ей решение. Дал Полине тетрадку для изучения, а сам пошел вымыть жирные руки. Когда я вернулся, Полина стояла у своего стола, склонившись над тетрадкой. И только сейчас я заметил, во что она была одета. На ней всегда была домашняя одежда: ну там худи, трико, даже пижама. На этот раз из-под задравшейся футболки я увидел её бедра и ягодицы, обтянутые темными прозрачными лосинами, под которыми были надеты черные трусики.

Никогда прежде я не смотрел на Полину, как на женщину. Она всегда была для меня милым подростком, растущей девчонкой, с которой можно мило побеседовать. Но от такого зрелища было крайне трудно отвезти взгляд. Она была, черт подери, изящна и сексуальна! От этих мыслей мне стало не по себе. А уж, почувствовав, как у меня на нее встает, и вовсе стыдно! Я попытался отвлечься — перевести взгляд на что угодно: постеры, книги, мягкие игрушки, но вид её бедер и попки, обтянутых темными лосинами, словно отпечатался на моих глазах.

— А что ты тут написал? Никак не могу разобрать?  — вдруг спросила она.

Я был вынужден подойти к объекту моей незапланированной эрекции поближе. Пытаясь не касаться Полины, я встал сбоку от нее и заглянул в свои писанины через её плечо. Честно говоря, мне самому пришлось приложить усилия, чтобы понять свои символы. Однако, не от того, что было коряво написано, а потому что мысли были вовсе не о том. Скучковав извилины, я таки понял ход своих мыслей. Взял ручку и начал объяснять Полине. Вроде её постигло понимание. Она с улыбкой посмотрела на меня, и тут наши глаза встретились. Я обратил внимание на утонченность черт её лица, на её лебединую шею. Бросил мимолетный непрошенный взгляд на очертания её груди под футболкой. Мне показалось, что я увидел на футболке выпирающие соски. Затем мой взгляд, словно обжегшись,  

снова вернулся к её глазам и улыбке.

Разобравшись с одним непонятным заданием, она приступила к следующему и вновь мне пришлось перегнуться через нее, чтобы что-то объяснять. И в этот момент оно случилось. Черные трусики, едва прикрываемые полупрозрачными лосинами, коснулись моего затвердевшего члена. Меня словно молнией пронзило. Однако, Полина, очевидно, ничего не почувствовала. Я немного отодвинулся, но затем оно случилось снова. Я почувствовал, как возбуждение перерастает в наваждение и теплой волной окутывает все моё тело и захватывает сознание. В следующий раз я коснулся её прекрасных бедер намеренно, чтобы снова испытать это чувство. При этом я продолжал ей что-то рассказывать про решение задачи.

Вдруг Полина, разобравшись с моим объяснением, резко выпрямилась и врезалась своим плечом в моё. Наши тела были впервые так близко, сколько я себя помню. Мои ноздри уловили приятных запах её шампуня, исходящий от льющихся по её спине до пояса волос. Она неловко ойкнула, а затем наши лица оказались слишком близко, чтобы удержаться от поцелуя. Молния, пронзившая меня на этот раз, вырубила все стопоры и тормоза. Мои руки обвили Полину в жарких объятиях. Мои губы обхватили её губы, а язык устремился внутрь. Сначала она была потрясена, но затем стала отвечать мне взаимностью, и уже я почувствовал во рту её язык. Мои руки хотели ощупать её всю: её груди, скрытые под футболкой, её ягодицы, видневшиеся сквозь лосины, её крепкие теплые бедра и розочку, что скрылась между ними.

Мы стояли около её письменного стола и страстно целовались. Пока моя левая рука гладила её округлые ягодицы, моя правая — забралась под футболку и, убедившись, что лифчика на ней не было, массировала её юные груди. От нее исходил жар тысячи солнц. Она так же жадно впивалась в мои губы, как я впивался в её. А её тело извивалось от возбуждения в моих руках. Тогда моя правая рука стекла вниз по её животу к её киске и стала гладить её.

— А знаешь, дядя, я ведь специально надела эти лосины,  — между поцелуями кокетливо сказала Полина.

— А ты, значит, плохая девочка, Поля,  — ответил я.  — А знаешь, что бывает с плохими девочками?

— Просвети меня, дядя,  — ответила, впиваясь в мои губы, она. И тут я отвел левую руку и, как следует, шлепнул по её черным трусикам.

— Ах!  — вскрикнула она.  — А знаешь, я ведь специально эти задачи решила неверно. Все, чтобы ты мне ещё раз доходчиво объяснил.

— Ну что за это бывает плохим девочкам, ты уже знаешь, верно?

— Напомни, пожалуйста!

И раздался ещё один смачный шлепок. Она снова игриво ахнула, но я в её искренность больше не верил. Я сунул правую руку в её трусики, где меня ожидал пушок на её лобке и влажные половые губы. А левую я сунул в её трусики с другой стороны, где я нащупал теплую плоть её ягодиц. Пока мои губы и язык были заняты поцелуем, мои руки орудовали у 

нее между ног, массируя киску и попку одновременно. Полина продолжала извиваться в моих руках — возбуждение накрыло её, как и меня, с головой. Её правая рука скользнула в мои трусы и нащупала затвердевший член, который рвался в бой. Едва она начала его гладить и тереть, я не сдержался: стянул с нее лосины вместе с черными трусиками и взял её сзади.

Мой член вошел в её тугую теплую мокрую киску и Полина громко охнула, упираясь руками в письменный стол. Затем я отодвинул таз назад и повторил поступательное движение. Полина тихонько застонала, пока я раз за разом проникал в нее. Я держал её за прекрасные бедра и любовался тем, как ствол моего инструмента скрывается между холмами её восхитительных ягодиц. По мере продвижения нашего совокупления мои руки потянулись выше и забрались вновь под её футболку, где нащупали её груди и крепко стиснули. Темп нарастал. Полине было трудно сдерживать громкость своих стонов. А я желал растянуть этот момент подольше. Мои ощущения и чувства переполняли меня. И хотя я осознавал, что занимаюсь этим со своей племянницей, меня успокаивала мысль, что кровными родственниками мы не являемся. Пускай наша связь грешна, она стоит того, чтобы гореть в аду.

Я сам того не заметил, как перешел на сверхзвуковую и тарабанил Полину, что было сил. Моя плоть шлепалась о её плоть, и эти шлепки наполняли её комнату симфонией секса. Вдруг я почувствовал, как её тело напряглось, а затем она протяжно выдохнула. Здравствуй, первый оргазм! Оказалось, я от Полины не сильно отстал. Ещё пара толчков и мой член налился спермой, которую надо было куда-то выпустить. При других обстоятельствах я бы кончил прямо в партнершу, однако с любимой племянницей я так поступить не мог. Едва я успел вынуть его, как сперма прыснула прямо на её восхитительные ягодицы.

Думаю, мы бы ещё понежились какое-то время, чтобы плавно погасить этот огонь, однако услышали шаги в коридоре. Полина быстро натянула трусики с лосинами и уселась за письменный стол. Я спрятал орудие разврата и взял в руки кружку с недопитым чаем. Дверь отворилась и заглянула Таисия.

— Как ваши успехи?  — спросила она.  — Уже закончили? А то Олеся не может до тебя дозвониться.

Я сунул руку в карман, достал телефон и увидел пять пропущенных от Олеси. Также по вотсапу пришло от нее сообщение: «Мы уже минут 10 как закончили. Ты нас когда заберешь? »

•  •  •

«Олеся»

Был угрюмый дождливый вечер. Я вошел в пустую кафешку. Промокший до нитки. С единственным желанием — выпить что-нибудь горячее, а ещё лучше, горячительное. Однако, в день семьи, любви и верности алкоголь не продают. Пришлось довольствоваться кофе. Свет в кафе был приглушен и создавалась интимная атмосфера. В углу стояла барабанная установка, за которой должен был сидеть барабанщик. Рядом на подставках стояли электро и бас-гитары. Однако, музыкантами в кафе и не пахло. За отдельным столом сидела симпатичная девушка с печальным выражением лица. Перед ней 

стоял чайник и чашка чая. А где-то в углу ворковала парочка, попивая капучино и лакомясь пирожными. От их вида моё настроение поникло ещё сильнее.

Ранее тем днем Дашку позвали на кастинг, и она в честь праздника взяла меня с собой. Её портфолио из модельного агентства заинтересовало одного режиссера, который собирался снимать романтическую комедию. Дашка загорелась желанием попытать удачу, мол, вдруг это начало её киношной карьеры. После романтической комедии её заметит Мосфильм, а за ним и Голливуд, и мы переедем в Город Ангелов. У меня язык не повернулся разбить её надежды. Тем более, трудно спорить с женщиной, которая пристегнула тебя наручниками к кровати и играла в этот момент с твоими яичками. В общем, была она очень убедительна.

Мы пришли в студию, где проходил кастинг, познакомились с оператором, модельером, визажистом, самим режиссером и его милфой-женой. Они были все такие позитивные, жизнерадостные — прям светились улыбками. Дашка чувствовала себя, как в своей тарелке — она умела улыбаться там, где надо улыбаться, и почти естественно смеяться там, где стоило послать собеседника куда подальше. Я же был из другого теста. Все эти навыки у меня активировались только в присутствии красивых дам, которым бы я хотел присунуть. Но тут мне казалось, что вокруг меня сплошные педерасты... и Дашка. И милфа-жена режиссера. Хотя я не удивился б узнать, что она тоже скорее по девочкам.

Милфа-жена принесла нам напитки. Затем Дашку взяли в оборот, и она совсем про меня забыла, с головой погружаясь в идею фильма и своего потенциального персонажа. Чтобы я не скучал, компанию мне составила милфа-жена. Она и впрямь была горячая. Мало того, что красивая — глаза, нос, губы, волосы, а что уж говорить про статную грудь, осиную талию и подтянутую попку — она была ещё и качественно ухожена. Это всегда чувствуется в женщине. Готов был поспорить, что она чаще бреет киску, чем я лицо. Чаще бывает у косметолога, чем я чищу зубы. А ещё я не испытывал ни малейших сомнений по поводу того, насколько качественный она делает минет.

В этот момент мой шарм и раскрылся. Нет, конечно, я не собирался оприходовать эту тетю, но это не значит, что не хотел бы. Она взяла меня под руку, как кавалера, и повела по студии, рассказывая про шоу-бизнес. Я хотел было дать знать Дашке, но в толпе деятелей искусства я её не разглядел. Да куда она денется, решил я. Милфу, к слову, звали Алла. Она поведала мне про картины, которые уже снял её супруг, некоторые из них даже были удостоены каких-то наград. Рассказывала Алла и про артистов, которым он дал путевку в жизнь. Имена некоторых актрис и впрямь были на слуху. Тут меня распирало от желания задать неудобный вопрос:

— А правда, что путь в шоу-бизнес лежит через постель?

Алла остановилась, внимательно посмотрела на меня и с улыбкой ответила:

— Это ты для себя интересуешься, мой дорогой?  — затем она 

сделала шаг ко мне и уперлась в меня своей грудью.  — Да, думаю, я смогу что-нибудь устроить.

Она потянулась губами ко мне, а её рука вдруг схватила меня за задницу.

— Воу-воу, Алла! Я не это имел ввиду,  — моя уверенность, шарм и харизма тотчас улетучились.

— А что ты имел ввиду?  — продолжал напористо она.

— Ну, я не из тех, кто готов в постель ради роли...

— А ради чего ты готов в постель?  — она зажала меня в укромном углу, где нас никто не видел, и собиралась, по всей видимости, меня трахнуть.

— Алла,  — серьезно, с достоинством, начал я,  — у меня есть Даша. И я собираюсь остаться ей верным.

— А она?  — Алла лукаво подняла правую бровь.

— А что она?  — недоуменно спросил я.

— Она готова остаться тебе верным, если ей предложат раздвинуть ноги за роль?

— Ну конечно,  — не очень уверенно ответил я.

— Ну что ж, давай пари. Если мы сейчас вернемся и окажется, что она трахается с моим мужем, то я трахну тебя. А если нет,  — она как-то зловеще улыбнулась,  — то я попрошу мужа, чтобы и тебе подыскали в киноленте роль.

С этими словами она величественно протянула руку. Я не сразу понял, что она от меня ждет — чтобы я пожал её, скрепив пари, или поцеловал, потому что милфа возомнила себя императрицей. Выбрал всё-таки рукопожатие. Тогда она провела меня за какой-то стеклянной перегородкой, за которой нас никто не видел, а мы видели все. Даже больше, чем я хотел увидеть. Увиденное парализовало меня: режиссер сидел на своем кресле, а Дашка расположилась у него в ногах, делая ему отменный минет. Визажист, оператор, модельер отсутствовали. Вероятно, Дашка была уверена, что их никто не видит. Но я видел.

Тем временем, Алла стояла за моей спиной, а её руки расстегивали мою ширинку.

— Спор дороже денег!  — услышал я её голос.

Мой член был готов. То ли это его Алла возбудила, то ли неверная Дашка. Я встал полу-боком, чтобы видеть и Аллу, и Дашку.

— Долг платежом красен,  — ответил я Алле и страстно её поцеловал. Мои руки тотчас нашли за что ухватиться. Спина, ягодицы, грудь. Я засунул язык ей в рот и руку под юбку. Алла оценила мой порыв и вытащила мой член. Тогда я отпрянул от её губ и заявил:  — Только я хочу, чтобы ты мне сначала отсосала.

Алла улыбнулась, но покорилась. Она встала на колени, облизнула свои губы и взяла мою головку в рот. Она сосала и причмокивала, наслаждаясь своей победой. Я же положил руки ей на голову, а взгляд устремил на Дашку. Режиссер велел ей встать, задрать платье. Когда она повиновалась, он стал лапать её вагину и задницу. Он наслюнявил пальцы и засунул их в нее. Мои руки сжали волосы Аллы в кулаках, и она стала сосать интенсивнее, массируя ствол рукой. Я не ошибся, минет она делала отменный. Но я хотел перенять инициативу. Тогда я руками остановил её 

голову и стал совершать поступательные движения. Теперь не она сосала, а я трахал её в рот.

Когда я вновь перевел взгляд на Дашку, она оседлала режиссера и скакала на его члене, а он облизывал её соски и мял её груди, своим похотливым взглядом наблюдая за её стонами. Пора, значит, и мне переходить в наступление. Я поднял Аллу, прислонил её к стеклянной перегородке спиной, взялся руками за её блузку и, глядя в её похотливые глаза, разорвал. Перед моим взором открылась её грудь в кружевном бюстгальтере. Я опустил чашечки, обнажая её соски, и стиснул её сиськи в своих ладонях. Они были идеальны. Она продолжала молча на меня смотреть и учащенно дышать. Её пылкие губы были приоткрыты. Её язык пошло их облизывал. Тогда я тоже предпринял пошлый жест. Наслюнявил два пальца и засунул их в её вагину. В ответ Алла произнесла томное «Ммм». Одной рукой я массировал её грудь, другой разминал её мокрую киску.

— Хочешь, значит, чтобы я тебя трахнул,  — бросил я ей в лицо.

— Нет,  — ответила она.  — Я хочу трахнуть тебя сама.

— Мой анус неприкосновенен,  — предупредил я.

— Какая жалость!  — парировала Алла. В её голосе слышалось постанывание, причиной которому была буря в её вагине.  — Слава богу, мой — нет.

Она взглянула на меня с вызовом и усмешкой. Что ж, меня не требовалось просить дважды. Я развернул её к себе спиной, задрал юбку — под ней были стринги — и раздвинул ей ноги. Дернул за тонкую полоску её трусиков и они порвались. Сначала на разведку сунул в её задний проход палец. Кто бы там ни побывал, туннель пробурил он знатный. Тогда, взявшись за её ягодицы, я воткнул в нее свой хер. Грубо. Резко. Безжалостно. Она даже не вскрикнула. Тогда я его вытащил и вогнал ещё раз.

— Алла, не могла бы ты хоть из вежливости немного постонать?  — упрекнул её я.

— Ах, извините, забылась.

Я глянул сквозь перегородку на Дашку: режиссер поставил её раком и драл сзади. Я принялся наращивать темп — мы и так от них отстаем. Алла тоже оживилась. Сначала сквозь стоны повторяла: «Еще! Быстрее! Глубже! », затем перешла на пошлости: «Давай, дорогой, оттрахай мамочку! Гляди, как мой муж трахает твою девочку! Как она подмахивает ему в ответ! ». Её слова пробудили во мне ярость. Я вынул член и прописал ей пару смачных шлепков по заднице. Она аж покраснела. «Да, вот так! » — твердила она. Видимо, её заводит только садо-мазо. Я размахнулся и врезал ей снова. И снова. Пока обе полужопицы не налились кровью. А затем грубо схватил и давай драть под стать тому, как её муж драл Дашку. Алла оттолкнулась от перегородки, повалила меня на пол и оседлала.

— Я же сказала, что хочу трахнуть тебя сама.

Она погрузила мой член в свою вагину, прижала руками мои запястья к полу и давай скакать. Делала она это умело. Возможно, она встретила своего мужа на съемках какого-нибудь 

порнофильма? А, может, освоила искусство секса специально, чтобы захомутать главную роль в киноленте и этого режиссера. Как бы там ни было, доминировать она любила. Её скачки, казалось, хер мой оторвут. Она двигалась резво, дико, страстно. Трахала мой член и смеялась.

— Открою тебе маленький секрет, мой милый. С тех пор, как мы с мужем перестали спать вместе, у нас действует уговор. Все девчонки на кастинге достаются ему, а все мальчишки — мне. Хотя, знаешь, нескольких мальчишек он у меня увел.

Пока она говорила, я почувствовал, как ослаб её хват. Я сделал рывок и повалил её на спину. Теперь настала моя пора доминировать.

— Хитрый мальчишка!

Я лежал поверх нее и зверски долбил её вагину.

— Скажи, Алла, куда ты хочешь, чтобы я кончил?

— А ты уже собрался кончить, мой милый? Мы ведь только начинаем.

Я перевернул её снова на живот. Алла подставила мне свою задницу, помахав ею, словно хвостиком. Я прислонил кончик члена к её вагине. Затем повел им в сторону ануса.

— Ну же, мальчик, решайся.

Но я продолжал водить им от одного отверстия к другому. Её щелка истекала соками. И я выбрал её. При этом сунул два пальца в её задницу и принялся разрабатывать оба отверстия. Затем ещё пару раз отшлепал её, вцепился пальцами в её ягодицы и, чувствуя приближение оргазма, стал натягивать её с удвоенной скоростью. Наконец снежная королева растаяла и, видимо, чувствуя, что сейчас кончит, тоже застонала. Желая испытать оргазм, Алла стала мне подмахивать. Как джентельмен, я позволил ей контролировать процесс, чтобы кончить первой. Моё тело замерло, а она сама насаживала свою вагину на мой член. За эти две минуты она изрядно запыхалась, но кончить не смогла. Тогда я прижал её к полу, навалился на нее всем телом и завершил начатое. Грубо. Резко. Безжалостно. В итоге мы кончили одновременно. Мои яйца опустошились, изливая всю душу в Аллу. Я вынул член, перевернул милфу и дал ей пососать его напоследок. Пока он был у нее во рту, а её язык слизывал с него сперму, Алла лежала на спине и смотрела на меня с благодарностью. То ли за оргазм (что навряд ли — уверен, внутри нее побывали любовники и поискусней), то ли за то, что я не позволил ей в конечном итоге одержать верх. Говорят, даже сильные женщины порой любят чувствовать себя слабой. Вероятно, все её любовники, желая получить заветную роль, позволяли ей, кончив, смотреть на них сверху. Но сейчас, отымев эту коварную суку, сверху смотрел я.

Я застегнул ширинку, глянул сквозь перегородку и понял, что хэппи-энда в нашей с Дашкой драме не случится. Груз тоски и разочарования навалился на меня, что я ушел, даже не обмолвившись с ней словом. Даже не попрощавшись...

И вот я сижу в кафешке, потягивая горький кофе. Голубки воркуют в дальнем углу, как ещё недавно ворковали мы с Дашкой под одеялом, и я верил в любовь.  

Да, извращенную, распутную, сумасбродную, но всё-таки любовь. А теперь вместо нее осталась пустота. В кармане завибрировал телефон. Уже в двадцатый раз за этот час. Я знал, кто так отчаянно мне пытался дозвониться. Мне хотелось проклинать её, выпороть, даже плюнуть ей в лицо, но пустота в душе твердила мне: «А смысл? Все ведь кончено». И я вновь проигнорировал звонок. Допив кофе, я попросил ещё. Закрыл глаза и собрался с мыслями. Затем достал телефон и написал короткое смс: «Желаю тебе удачи в проекте. Надеюсь, оно того стоило».

Когда принесли кофе, парочка, наворковавшись, собралась уходить. Помимо бариста в кафе остался только я... и симпатичная девушка с печальным выражением лица. Она по-прежнему сидела над чашкой чая, который, вероятно, уже остыл. Видимо, не одному мне в этот сраный день семьи, любви и верности так паршиво, подумал я. Допив вторую чашку кофе, я встал и прошел к барабанной установке. На ударных я играть не умел, но мог слабать что-нибудь на гитаре. Я сел на табурет, одиноко стоявший на сцене, взял акустику, у которой пара струн была расстроена, подтянул их и провел пальцами в медленном арпеджио по струнам. Бариста хотел возмутиться, но, бросив взгляд на девушку, затем на меня, не стал. Мои пальцы затеребили струны в минорном аккорде и я, глядя на печальную симпатичную девушку, запел:

Здесь никого, кроме нас с тобой

И яркого фонаря за окном

Горит свеча, ты потягиваешь чай

А я не могу отвезти от тебя глаз

Ты выглядишь такой милой, но такой грустной

Должно быть, твой день прошел плохо

Хотел бы я быть рядом

Плечом, на которое ты можешь положиться

Расскажи мне историю своей жизни

Почему у тебя мокрые глаза

Я расскажу шутку, вызову твою улыбку

Лишь дай мне услышать твой голос

Не о чем грустить

Забудь своего бывшего парня

Я здесь рядом, чтобы помочь тебе найти выход

Просто доверься и возьми меня за руку

Задуй эту свечу, малышка,

Пора нам сделать этот шаг

Темнота пусть помнит

То, что мы с тобой забудем.

Свеча горит, мы медленно танцуем

Музыка звучит у нас в голове

Этим вечером я не хочу оставаться один

Готов поспорить, ты тоже

Я буду гангстером, а ты моей подельницей

И мы совершим это преступление

Я наполню тебя своей любовью, обещаю,

Давай пересечем эту линию.

Очевидно, девушка понимала смысл слов песни. Она встретилась с моим взглядом и выстояла его. Мы сидели в разных углах кафе и смотрели друг на друга, когда я кончил петь, и струны заглохли. Из-за стойки я услышал жидкие аплодисменты. Это бариста решил меня подбодрить. Девушка засмеялась. Впервые с тех пор, как я вошел. Я отложил гитару и подошел к ней. Вместо приветствия или попыток узнать моё имя она мне сразу бросила:

— Неплохо играешь на гитаре. Поёшь, правда, хреново!

Мы оба засмеялись. Она залпом опустошила чашку холодного чая, встала и протянула мне руку:

— Олеся...

•  •  •

«Снова борщ? Хочу фастфуд»

После нашего знакомства в кафе мы отправились гулять. На улице продолжал лить дождь, но мы его, казалось, не замечали. Мы словно уже давно 

и хорошо знали друг друга. Я шутил, она смеялась, и её смех согревал меня лучше того горького кофе. Пустота, оставленная после отношений с Дашкой, требовала заполнения новыми эмоциями. От их избытка у меня вскружило голову, и я, радостный дурак, хлюпал мокрый по лужах, держа за руку симпатичную девушку с уже непечальным лицом.

Как выяснилось, Олеся планировала замуж за молодого человека, с которым они встречались уже пару лет. Внесла залог за платье и собиралась забрать его на следующей неделе. Они уже выбрали и ресторан, куда позвать друзей и родственников, и гостиницу, в которой провести первую брачную ночь. Но стоило ей вернуться на съемную квартиру раньше времени, как она застала своего жениха в душе с другой. Классическая история! Я смел полагать, что встреча со мной и для нее стала отдушиной.

Мы шли по вечернему мокрому городу и познавали друг друга. Стоит признать, что, улыбаясь, Олеся выглядела даже ещё красивее. Мокрая одежда облепила её тело и подчеркнула её фигуру. У нее не было пышных форм, но все было при ней — и грудь, и попа. Она занималась спортом — легкой атлетикой и беговыми лыжами, что не могло не сказаться на её подтянутом телосложении.

Когда мы дошли до дома её родителей, мне ужасно не хотелось с ней расставаться. Мы простояли на подъезде минут 15 и не могли попрощаться. Прям как подростки! Когда у нее посинели губы, я понял, что пора её отпускать (не в смысле я её придушил и надо было дать ей отдышаться, а домой — домой отпускать, чтоб не мерзла). Я сделал шаг к ней. Положил одну руку на талию, вторую на затылок и притянул к себе. Её синие губы были очень неплохи на вкус. Сначала мы целовались, как неопытные подростки, но затем в дело пошли языки. Она обняла меня и прижалась своей грудью к моему туловищу. Я почувствовал исходящее от нее тепло. Моё сердцебиение участилось, разгоняя горячую кровь по замерзшим конечностям. В том числе и в ту конечность, которой я уперся ей в лобок.

Но на этом все и закончилось. Олеся, кокетливо улыбаясь, открыла дверь и пошла домой. Я даже забыл взять у нее номер, однако осознание этого пришло ко мне, когда я дошел до машины, оставленной у кафе.

На следующий день у меня из головы не выходила песня Леонидова: «Я обернулся посмотреть, не обернулась ли она, чтоб посмотреть не обернулся ли я... ». Меня ждала та же участь, что и героя песни. Мне страшно понравилась девушка, но как найти её я пока не знал. Однако, что спасло меня от его участи, так это 21 век. Соцсети. Да и мне было известно, где она живет. В общем, вечером я ждал её в машине у того самого подъезда. Словно маньяк какой-то. После прощального смс Дашке я о ней не слышал — не звонила, не писала, не искала. Значит, решила двигаться дальше. И 

я решил. Вскоре появилась на улице Олеся. Я выскочил из машины с цветами. Увидев меня, она обрадовалась. Увидев цветы, немного смутилась. Но только немного. В конце дня у меня был её контакт. Через пару дней мы пошли на свидание. Шампанское, цветы, конфеты, поцелуи под луной. Никакого секса! Я решил не торопиться. Мне хотелось сохранить свежесть этих отношений.

Так прошли первые два свидания. На третье в её взгляде показалась какая-то тревога. От всех моих вопросов она уклонялась. После кафе мы пошли в кино. Последний ряд. Мы смотрели какую-то комедию, ели попкорн и целовались. Когда фильм закончился и мы поехали на машине до её дома, она раскрыла карты.

— Я тебя не привлекаю?  — в лоб спросила она.

— Что? Почему? Очень даже привлекаешь.

— Ну, у нас уже третье свидание... А тебя ко мне не тянет,  — смущенно сказала она, избегая моего взгляда.  — Если я тебе не нравлюсь — ну там грудь маленькая или нос большой — давай на этом этапе и разойдемся. Не хочу вновь увлечься парнем, а затем окажется, что я даром теряла время.

Мы не доехали до её дома. Я остановил машину на пустой парковке. Ответил что-то трогательное и мужественное. После чего прямо в машине у нас и состоялся первый раз. Началось все с поцелуев с легким петтингом. Затем я забрался под её одежду (она была в футболке, куртке и мини-юбке). Не успели её трусики слететь на пол, как она взобралась на меня, и я смог оценить, насколько тепло у нее внутри. Первый оргазм наступил очень скоро. Но мы на этом не остановились. То был лишь аперитив перед главным блюдом. Мы приехали ко мне — родители были на даче — и продолжили в гостиной, на кухне, на балконе и лишь к утру добрались до спальни. В гостиной мы занимались в миссионерской позе на диване. Полураздетые. Голодные. После второго раза пошли на кухню выпить кофе с бутербродами. Олеся эротично встала у окна. Свет уличных фонарей позволил мне рассмотреть обнаженные участки тела. Я потянулся и оголил её всю. Второго размера грудь с затвердевшими сосками. Волосы спадали на спину и плечи. Стройная талия и аккуратный пупок посреди плоского живота. Внизу — короткие волоски на лобке. Крепкие бедра. Пока я её рассматривал, мой боец попросил добавки. Я подошел поближе, горячо поцеловал её. Настолько горячо, что она обвила мою шею руками и, не выдержав искушения, запрыгнула на меня. Я дошел до стола, на который посадил её, и вошел. Квартира снова заполнилась её стонами и криками. Как певуче она стонала! Когда мы кончили в третий раз, наши разгоряченные тела просили охладиться, и мы отправились на балкон.

На улице стояла уже ночь. Одно за другим темнели в домах окна. Люди ложились спать. Возможно, кто-то где-то там тоже с ума сходит от любви и не дает заснуть соседям своими стонами. Мы, например, так и делали. Стояли оба голые, раскрыв 

окна на распашку. Я оценил вид сзади: подтянутые ягодицы, на которых высыхали капли пота, манили меня. Я гладил их ладонью, и Олеся, судя по её дыханию, начинала вновь возбуждаться. Моё возбуждение было очевидным. Я больше не мог его сдерживать. Тогда я пристроился сзади и вошел в нее снова. Сначала медленно, наслаждаясь каждым сантиметром. Затем быстрее. Поняв, что Олесе нравится скорость, я ускорил темп до максимума. Она стонала, я пыхтел, наши липкие потные тела шумно соприкасались. В окнах нашего дома стал зажигаться свет. Но мне было все равно. Я полностью растворился в своей партнерше. В четвертый раз я кончил раньше. Дабы моя гостья не осталась неудовлетворенная, я принялся доводить её рукой. Она шумно кончила и вцепилась в меня поцелуем. Мы вывалились из балкона и оказались на диване. Лежали и восстанавливали дыхание. Потные. Грязные. Но счастливые. Отдохнув, мы по очереди сбегали в душ и устроились в моей спальне.

Не помню, как я уснул, но помню, как проснулся. Когда я открыл глаза под утро, Олеся лежала у меня в ногах и ласкала моего бойца. Он был всецело за. Убедившись, что он проснулся, она забралась на него и только тогда заметила, что я уже не сплю. Она мне непосредственно улыбнулась и принялась за дело. Медленно. Размеренно. Ладонями гладя моё тело, бедрами водила взад-вперед. Я потянулся руками к её грудям. Гладил. Щипал за соски. Олеся взяла моё запястье, подняла руку к своему рту и засунула мои пальцы себе в рот, томно их посасывая. Я положил свою вторую руку на её ягодицу и прибавил темп. Сначала она мычала от удовольствия, но чем ближе был её оргазм, тем громче становились её стоны. Мы кончили на высокой ноте. Уставшая, она повалилась на меня, и наши разгоряченные тела слились в одно.

— Теперь у тебя не осталось сомнений, что ты мне нравишься?  — прошептал я ей на ухо. Она улыбнулась, поцеловала меня и утухла.

Так начались наши полноценные отношения. Развиваться они продолжили стремительно. Спустя месяц ныкания по углам — то в квартире моих родителей, то в квартире её, то в машине,  — мы решили снять квартиру. Первые выходные в съемном жилище мы не покидали его стен. А зачем? В съемной квартире была кровать, диван, душ, стол — куча мест, где можно было утолить свой сексуальный аппетит. Между делом приготовили что-нибудь на быструю руку, перекусили и снова наслаждались друг другом.

Спустя полгода мы подали заявление в загс. Сыграли свадьбу. Пока проходил выкуп невесты, регистрация, фотосессия, я себе места не находил — мне не терпелось распаковать невесту. Когда перед рестораном мы заселились в отель и поднялись в номер, я первым делом потащил её в спальню. Олеся боялась помять платье, поэтому она повалила меня на кровать и взобралась сверху. Мои руки скользнули под её белоснежное одеяние, нащупали кружевное белье и стащили с нее. Она достала моё хозяйство и погрузило его в 

своё влагалище. Ну и скачки мы устроили в том номере — кровать скрипела, спинка стучала об стену в такт нашим фрикциям, а Олеся наполняла комнату своими криками. Одного раза мне было мало. Тогда в положении стоя я задрал подол платья, нагнул Олесю и вошел в её бритую киску сзади. Вид её загорелой плоти на фоне белоснежного платья вызвал во мне желание заняться неистовым сексом. Так жарко и зверски я не трахал ещё ни одну женщину. Олеся захлебывалась в собственных стонах. Апогеем этого акта был наш совместный оргазм. С того дня мы перестали пользоваться презервативами, и я смело кончал в нее, не боясь незапланированной беременности.

В ресторан пришли наши друзья и родственники. Мои Сашка с Андрюхой обзавелись новыми подружками. Ходили слухи, что скоро мы погуляем на одной из их свадеб. Среди Олесиных родственников были сестра Таисия с мужем Сергеем и девятилетней Полиной. Среди её подружек были знойные красавицы, которым прежний я непременно вдул бы. Мы гуляли весь вечер, и я дождаться не мог первой брачной ночи. После ночи было утро, наполненное таким же страстным сексом в номере отеля.

Прошло несколько месяцев. Мы узнали об Олесиной беременности. А в следующем году у нас родился сын. Пока Олесе было нельзя, я тоже воздерживался от секса. Никаких измен. Примерный муж. Ну разве только порно. Но оно ведь не считается. Прошло ещё два месяца, когда Олеся восстановилась, и мы снова вернулись к излюбленному делу. Вот только, она уже не была прежней. Она перестала быть дерзкой и импульсивной. Она оставила свою безбашенность позади. А мне хотелось тех ощущений. Мне хотелось снова распаковать Олесю, как в первый раз. Хотелось ласкать её и получать её ласки. Заняться сексом прямо в машине. Устроить шумные потрахушки на балконе посреди ночи. Но у Олеси на передний план выступила материнская роль со всеми вытекающими заморочками. Держался я так пару месяцев. Пересмотрел все видео на все порносайтах. Мог определить порноактрис по голосу и родинкам на теле. Я продолжал ждать, когда вернется прежняя Олеся, но она не возвращалась. Тогда-то и пришлось вернуться прежнему мне.

Как-то раз я пришел на обед домой. Олеси не было дома, она поехала подавать куда-то документы. Зато дома была одна из её подружек. Вероника. Помнится, она была у нас на свадьбе. Помнится, ей вдуть я хотел в первую очередь. Вероника сидела с нашим сыном, который спал сладким сном. Я предложил ей кофе. Она согласилась. Слово за слово, и вот она стоит со спущенными трусикам, задранной юбкой и принимает меня сзади на кухне. Она держалась, чтобы громко не стонать, дабы не разбудить ребенка. А я вложил в её киску всю ту неистовость, что предназначалась Олесе. Пока мой конец был занят её киской, мои руки забрались к ней под футболку и нащупали четверочку. Пальцы принялись стимулировать её соски, а губы — целовать её горячую шею. С небольшим 

отрывом она кончила первой. Затем настала моя очередь. Я едва успел вынуть конец и окропил спермой её аппетитную попку. Мы допили кофе, заглянули в спальню и, убедившись, что ребенок по-прежнему спит, отправились в ванную, чтобы повторить безумство. Там я подхватил её за бедра и навису насаживал на свой изголодавшийся по женскому телу инструмент. Между ахами и охами она шептала мне на ухо что-то типа «Что же мы делаем? Как мы могли так поступить с Олесей?! Она же моя лучшая подружка. А я отдалась её мужу у нее же дома. Ужас какой! Ох! Ах! Кончаю».

Так я начал изменять своей законной жене. После Вероники была соседка. Как-то вечером я вернулся с работы домой (Олеся с малым были на даче у бабушки с дедушкой) и обнаружил, что нас заливают соседи сверху. Благо, ничего не пострадало. Однако, высказать своё недовольство было необходимо. Я поднялся. Открыла красивая молодая девушка в топике и шортиках. На плечи спадали волнистые светлые волосы. Сквозь топик проглядывались твердые соски. Её бойфренд был на вахте, а у них лопнула батарея. Она принесла тысячу извинений, пока я перекрывал трубы. Но мне этого было мало. Особенно с учетом того, как сексуально на ней смотрелись топик и шортики. Я распаковал её и устроил ей постельное торнадо. Сначала сверху был я. Вдалбливал её в кровать изо всех сил. Затем мы перекатились и продолжили в позе наездницы. Она скакала, а я ласкал её твердые соски. Когда она достигла оргазма, я поставил ей в позу собаки и отодрал сзади. Она так кричала, я уж переживал, что голос сорвет. Затем было под душем. Она встала на колени и минетом привела моего бойца в приподнятое настроение. Затем языком довел её до оргазма я. Но поскольку мой боец ждал продолжения, на этом наши ласки не закончились. Я повернул её к себе спиной и воспользовался её задним проходом. Там у нее было туго. Очевидно, вахтовик там ещё не бывал. Однако, соседка была не против. А уж как по попкам изголодался я! С Олесей мы анал не практиковали. А вот с соседкой сам бог велел! Семяизвержение произошло так стремительно, что я не успел вынуть и оставил в соседке миллилитры себя.

С Олесей же мы стали друг от друга отдаляться. Но тому виной не только отсутствие страсти в постели или изменения в её фигуре после беременности и родов. Мы стали частенько ссориться и спорить, и в какой-то момент Олеся начала переходить на личности. Каждая ссора, каждое оскорбление кувалдой обрушивались на наши отношения. Мы перестали друг другу говорить слово на букву «л». Перестали вдохновлять друг друга. Перестали понимать. В итоге, перестали спать в одной постели. Наши встречи и расставания, домашний быт и секс превратились в рутину. Вероятно, Олесе хотелось любви и более мужественного заботливого мужчину. Мне хотелось ахов, охов и приключений. Поэтому пока Олеся поворачивала 

голову направо, чтобы заботиться о сыне и быте, я ходил налево к Вероникам, соседкам, воспитательницам и другим...

Я подъехал к спортивной школе. Олеся стояла в мешковатом спортивном костюме. Ветер развевал её непослушные волосы. Она что-то объясняла сыну. Он пошел по её стопам и тоже занимался атлетикой. Увидев меня, Олеся и сын запрыгнули в машину. Я похлопал по голове ребенка. Чмокнул в щеку жену.

— Как позанимались? Полина делает успехи?  — спросила Олеся.

Вспомнив, как прошла наша подготовка к ЕГЭ и чем она закончилась, я лишь ответил:

— Сегодня она меня приятно удивила.