Фут фетиш в парке. Серия: Фетиш анал

Лето в городе дышало жарой, даже вечером, когда солнце уже кренилось к горизонту, оставляя за собой липкий, пропитанный запахом асфальта и травы воздух. Парк был полон людей — парочки на скамейках, мамы с колясками, самокатчики, — но Артём замечал только одно: ноги.

Он сидел на лавочке у фонтана, нервно постукивая пальцами по колену, и его взгляд скользил по проходящим мимо девушкам, выхватывая босоножки, открытые пальчики, блестящий лак на ногтях, мягкие своды стоп, прилипшие к горячей коже сандалий. Его горло пересыхало. Он знал, что выглядит как обычный парень в простой футболке и шортах, но внутри всё сжималось от желания.

А потом он увидел её.

Девушка шла не спеша, перебирая пальцами ног ремешки босоножек — черные, с тонкими лямками, обнажавшие её ступни почти полностью. Ножки у неё были ухоженные, с лёгким загаром, педикюр — неброский, персиковый лак, чуть блестящий на вечернем солнце. Она была молода, на вид не больше девятнадцати, в лёгком летнем платье, которое колыхалось вокруг бёдер при каждом шаге. Волосы собраны в небрежный хвостик, на шее — тоненькая цепочка.

Артём почувствовал, как кровь приливает к паху. Он не мог отвести глаз.

Девушка присела на соседнюю скамейку, сняла одну босоножку и потянула носок, лениво массируя свод стопы. Артём закусил губу. Блять, она даже не знает, что делает…

Он должен был подойти. Должен был что-то сказать. Но как?

Сердце колотилось так, что, казалось, его слышно через всю площадь. Он вдохнул, выдохнул, почувствовал, как ладони становятся влажными.

— Э-э… Привет, — его голос прозвучал хрипло, и девушка подняла на него глаза.

Она улыбнулась. Неподдельно, без подозрения.

— Привет.

Артём понял: сейчас или никогда.

— У тебя… очень красивые ноги.

Тишина. Её брови чуть приподнялись, но она не убежала, не засмеялась. Просто смотрела.

И тогда он решился.

— Я… я могу заплатить тебе, если дашь мне их… полизать.

Глаза девушки расширились.

Девушка замерла, её пальцы ног непроизвольно сжались, будто пытаясь спрятаться.

— Что?..

Артём почувствовал, как по спине пробежал холодок. Всё, сейчас она закричит или просто уйдёт. Но отступать было поздно.

— Я серьёзно, — он понизил голос, стараясь звучать спокойнее, чем чувствовал. — Ты просто сидишь, а я… ну, делаю то, что тебе, наверное, без разницы. И за это я дам тебе деньги.

Она медленно моргнула, её губы слегка приоткрылись.

— Ты… Ты хочешь лизать мои ноги? За деньги?

— Да.

— Это же… — она оглянулась по сторонам, будто проверяя, не подслушивает ли кто. — Это же странно.

Артём усмехнулся нервно.

— Ну да. Ну кому-то нравятся блондинки, кому-то — рыжие, а мне… нравятся ноги. Красивые. Как у тебя.

Она покраснела, но не отпрянула. Вместо этого её взгляд скользнул вниз, к своим ступням, будто она впервые их действительно рассматривала.

— И… сколько?

Артём почувствовал, как в груди что-то ёкнуло. Она колеблется. Значит, есть шанс.

— Пять тысяч. За десять минут.

Девушка фыркнула.

— Ты что, совсем псих?

— Восемь.

— Ого, — она наклонила голову, и в её глазах мелькнуло что-то между испугом и любопытством. — А если я скажу «нет», ты пойдёшь искать другую?

— Возможно. Но мне понравились именно твои.

Она закусила губу, потом вдруг рассмеялась — смущённо, но без отвращения.

— Блин, я даже не знаю… Это же…

— Никто не узнает. Мы можем пойти туда, — он кивнул в сторону более уединённой аллеи, — или даже в кафе, если хочешь. Ты просто снимешь босоножки под столом.

— Ты реально больной, — прошептала она, но в её голосе уже не было прежней жёсткости.

Артём почувствовал, как его член напрягается в шортах. Он видел, как она обдумывает это.

— Десять тысяч, — выдавил он. — И если тебе станет неприятно — просто скажешь, и я отстану.

Девушка задумалась, потом медленно провела рукой по голени, будто проверяя, нет ли там чего-то нечистого.

— Ладно…

Артём чуть не застонал.

Она вздохнула, словно сама не верила, что соглашается.

— Боже… Как тебя зовут, кстати?

— Артём.

— Лена. Ну что ж, Артём… — она встала, поправила платье. — Пойдём, пока я не передумала.

И он пошёл за ней, едва сдерживая дрожь в руках.

Лена шла впереди, слегка покачивая бёдрами, её босоножки мягко шлёпали по асфальту. Артём шёл следом, не сводя глаз с её ступней — с того, как пальчики ног перебирают ремешки, как напрягаются своды, когда она наступает на мелкие камешки.

— Ты часто так делаешь? — неожиданно спросила она, не оборачиваясь.

Голос у неё был спокойный, даже слегка насмешливый.

— Нет, — честно ответил Артём. — Обычно я просто… смотрю.

— А сегодня решил попробовать?

— Сегодня повезло с ногами.

Лена фыркнула, но плечи её слегка расслабились.

Они свернули в сторону от центральной аллеи, где было меньше людей. Скамейка стояла в тени раскидистого клёна, почти скрытая кустами. Лена села, скинула босоножки и поставила ноги на тёплую деревянную перекладину.

— Ну что, мастер, — она развела руками, — твоя очередь выполнять условия.

Артём глотнул. Её ступни были в сантиметрах от него — бледные в местах, где их закрывали ремешки, с лёгким блеском лака. Он медленно опустился перед ней на колени.

— Можно… потрогать сначала?

Лена заколебалась, но кивнула.

— Только не мни, как тесто.

Он осторожно взял её правую ступню в ладони. Кожа была тёплая, чуть влажная от жары, нежная под пальцами. Артём провёл большим пальцем по своду, почувствовал, как мелкие мышцы слегка дрогнули.

— Щекотно?

— Немного, — Лена прикусила губу.

Он наклонился ближе, вдохнул запах её кожи — лёгкий, с оттенком пота и чего-то сладковатого, может, крема для ног. Его член болезненно дёрнулся в шортах.

— Ты… правда хочешь это сделать? — её голос дрогнул.

— Больше всего на свете.

— Ну… ладно. Только не пускай слюни везде.

Артём не стал ждать, пока она передумает. Он прижал губы к её подъёму, чуть выше пальцев. Кожа была чуть солоноватая, мягкая. Лена ахнула, но не отдернула ногу.

— Блин… — прошептала она.

Он провёл языком по линии пальцев, потом взял в рот большой палец ноги, обхватив его губами. Лена дёрнулась.

— Ой! Это… странно.

Но она не останавливала.

Артём закрыл глаза, полностью погрузившись в ощущения. Её нога, её вкус, её тихие вздохи над ним. Он одной рукой расстегнул шорты, освобождая напряжённый член.

— Ты… Ты же не будешь тут… — Лена осеклась, увидев его движение.

— Можно? — он уже сжимал себя в кулаке, глядя на её ноги.

— Чёрт… Ладно. Но только если не запачкаешь мне платье.

Артём застонал и наклонился снова, теперь уже вылизывая её пятку, пока его рука двигалась вдоль ствола. Лена смотрела на это широко раскрытыми глазами, но что-то в её взгляде сменилось — стало темнее, любопытнее.

— Тебе правда так нравится это? — она вдруг убрала одну ступню и легонько прижала подошвой к его животу.

— Да… — он едва мог говорить.

— А если я вот так? — она медленно провела стопой вниз, к его члену.

Артём застонал.

— Блять…

Лена ухмыльнулась.

— Кажется, я начинаю понимать, в чём тут фишка.

И тогда она сама обхватила его ступнёй, нежно сжала.

Артём понял, что кончит сейчас, если не остановится. Но останавливаться не хотелось.

Ленины пальцы ног сжали его член, и Артём резко вдохнул через зубы.

— Ты… ты никогда раньше не…?

— Нет, — она усмехнулась, слегка сжимая ступню. — Но, кажется, у меня неплохо получается.

Её подошва была теплой, чуть шершавой в месте, где кожа соприкасалась с босоножками. Артём чувствовал каждый сантиметр – как свод стопы скользит по его напряженной плоти, как пальцы ног цепляются за головку.

— Давай… давай ещё, — он сглотнул, голос сорвался.

Лена наклонилась ближе, и её хвостик упал на плечо.

— А если я вот так?

Она прижала обе ступни к его животу и медленно провела вниз, сдавливая его между гладкими подошвами.

Артём закинул голову назад.

— Чёрт…

Её пятки скользили по его члену, пальцы ног цеплялись за уздечку. Лена наблюдала за его лицом, словно изучая реакцию.

— Тебе нравится?

— Очень…

— А если я ускорю?

Она сжала ступни сильнее, движения стали резче. Артём схватил скамейку, чтобы не застонать громче.

Лена внезапно остановилась.

— Подожди.

Она подняла ногу и провела большим пальцем по капле, выступившей на головке.

— Это… липкое, — прошептала она, размазывая влагу по коже.

Артём дрожал.

— Лена… я сейчас…

— Кончишь?

Он кивнул, не в силах говорить.

Лена закусила губу, затем резко сжала его ступнями.

— Тогда давай.

Она двигалась быстрее, сильнее, и Артём не выдержал – с тихим sexrasskaz. com стоном он напрягся, и горячие полосы спермы легли на её подошвы.

Лена замерла, глядя на это.

— Ого…

Она медленно подняла ногу, разглядывая белые капли.

— Это… странно. Но красиво.

Артём тяжело дышал, всё ещё дрожа.

— Ты… ты не против?

Лена улыбнулась.

— Не знаю. Может, мне надо дополнительную плату за уборку.

Она протянула ногу к нему.

— Вот. Убери сам.

Артём не заставил себя ждать. Он наклонился и слизал свою сперму с её кожи, чувствуя, как она смеётся над ним.

— Ты и правда ненормальный.

— Зато честный, — он поднял на неё глаза.

...

Лена остановилась у выхода из парка, поправляя ремешок босоножки. В её движениях чувствовалась усталость.

— Ну… всё, наверное. — Она не смотрела на него, а где-то в сторону, за его плечо.

Артём кивнул, доставая из кармана деньги. Купюры были слегка помяты — он нервно сжимал их всё это время.

— Держи.

Она взяла, быстро пересчитала и сунула в маленькую сумку.

— Спасибо.

Пауза. Где-то кричали дети, смеялась пара. Обычный летний вечер.

— Ты… — Артём хотел спросить, понравилось ли ей, но вовремя остановился.

Лена наконец посмотрела на него. В её глазах не было ни отвращения, ни злости — только лёгкая усталость и что-то ещё, чего он не смог прочитать.

— Я пойду.

Она развернулась и пошла, не оборачиваясь. Артём смотрел, как её фигура становится всё меньше, пока она не скрылась в толпе у автобусной остановки.

Он сел на ближайшую скамейку, достал сигарету. Руки дрожали.

"И что, собственно, я ожидал?"

В голове крутились обрывки воспоминаний: её смех в начале, потом напряжённое молчание, её нога в его руках — сначала тёплая и живая, потом будто деревянная.

Телефон в кармане завибрировал. Сообщение от друга:

"Ну че, как твоя фут-фетиш авантюра?"

Артём потушил сигарету, так и не ответив. Встал и пошёл в сторону метро, засунув руки в карманы.

Где-то впереди гудел город, жил своей жизнью. А он нёс с собой странное чувство — будто что-то взял, но что-то гораздо более важное потерял.