Три поцелуя (глава 3)

Часть 1

Я брёл домой, что называется, на полусогнутых, а в голове всё крутилось воспоминание о том, что произошло только что - наше взаимное "люблю тебя" и ощущение члена Лёхи у меня во рту... Но лишь только я переступил порог дома, действительность навалилось на меня снова. Из кухни доносился запах обеда, и слышались голоса родителей.

- Сынок, ты как раз вовремя. Иди обедать, крикнула мне мама из кухни.

Я вошёл в кухню. Отец сидел у стола, а мама расставляла тарелки.

- Как ваши занятия? Идёт математика? - спросил папа, не отрывая взгляда от газеты.

- Идут потихоньку, - ответил я и потянулся за стаканом с водой, стараясь не думать о том, каким образом я сегодня помогал Лёхе освоить математику.

- Да, кстати, в субботу мы едем к бабушке, - сказала мама, поворачиваясь к шкафу.

Такие поездки бывали почти на целый день, потому что бабушка жила довольно далеко. И у меня тут же невольно появилась мысль. Завтра суббота, целый день в моём распоряжении... Сердце от радости забилось где-то в горле. Лицо же моё сохранило каменное выражение.

- Хорошо, - сказал я, делая вид, что ищу нечто в шкафу. - Только я не смогу поехать.

Мама внимательно на меня посмотрела.

- И почему же?

- У меня есть несколько невыполненных заданий, а сдавать их надо на следующей неделе. Поэтому хочу позаниматься на выходных.

- Тебе что, воскресенья не хватит?

- Не знаю. Но хочу хорошо подготовиться.

Как говорится, я врал и не краснел. Отец слушал меня или нет, но, в конце концов, поднял глаза.

- Ну, учёба есть учёба, - философски произнёс он. - А к бабушке поедешь в другой раз. Только не забудь.

Я быстро съел свой обед и пошёл к себе. Закрыв дверь в свою комнату, я прислонился к ней спиной. Сердце билось, как птица в клетке. Суббота... Целый день! Родители у бабушки. Дома никого! А это значило только одно: Лёшка!

Мысль о том, что мы с ним проведём весь день вдвоём и не будем бояться, что кто-то вернётся через пять минут, направила всю мою кровь в область живота и пониже. Моё воображение начало работать на полных оборотах.

Только мы... В этой комнате. Мой диван. Никто не придёт. Никто не помешает нам...

И вновь я вспомнил это ощущение. Ощущение его члена на моих губах. Его тепла, его твёрдости во рту. Вкус его головки с солоноватым оттенком. Как он подрагивал, когда я обнял его губами. Как он издал тот тихий стон...

Ёлы-палы! Мой собственный член стоял как столб. И твёрдый как камень. И мысль о том, что я смогу это сделать ещё раз... Что смогу пососать у него... Спокойно, без спешки, без того, чтобы прислушиваться к шагам в коридоре... О, это выдержать было просто невозможно.

Я представил, что стою перед ним на коленях. Его пальцы гладят мои волосы. Глаза его закрыты, а рот приоткрыт. Он дышит отрывисто. И стонет, стонет...

В горле у меня пересохло. Как же я хочу это сделать. Больше всего на свете. Хочу его снова почувствовать.

Больше мне ничего не хотелось. Дело было в том, что мне это дико понравилось. Это было офигенное ощущение. Сильное, интимное, и до умопомрачения возбуждающее.

Я должен ему об этом сказать. Завтра в школе. Скажу о субботе. О целом дне. О том, что будем сами. И о том, что я хочу сделать.

Я коснулся пальцами своих губ. Они дрожали почему-то. От страха? От возбуждения? Наверное, и от того, и от другого. Но, прежде всего, от ожидания, от нетерпения. Я хотел, чтоб уже была суббота.

На следующий день у меня была лишь одна мысль - найти Лёшу. На каждую перемену я выходил, что на охоту. Наконец, я настиг его в коридоре у спортзала в пустом углу перед лестницей. Он стоял там с какой-то тетрадью.

- Лёх, - позвал я его тихим голосом, оглядываясь по сторонам, - мне надо тебе сказать что-то важное.

Он быстро повернулся ко мне. Его голубые глаза были широко открыты, и в них читался немой вопрос.

- Что случилось?

- Вчера, когда я вернулся домой... - я говорил быстро, очень тихо, наклоняясь к нему, чтобы мои слова не ушли дальше его ушей, - короче, родители в субботу на целый день едут к бабушке. Я сказал, что мне надо сделать задания, поэтому останусь дома.

Я смотрел ему прямо в глаза и отчётливо видел, что моя информация зажигает в них искры.

- Дома никого не будет целый день. С утра до самого вечера, - добавил я для верности.

Он облегчённо вздохнул.

- Целый день, правда? - спросил он, как будто не верил мне.

Он слегка прикусил губу, но в уголках рта начала появляться его несмелая, едва заметная улыбка, которую я так любил.

- Да, правда, - подтвердил я и почувствовал, как возбуждение снова опускается в живот и ещё ниже.

- Придёшь? К десяти. Как только они уедут.

- Да, - прошептал он без всяких колебаний и кивнул головой, - приду, а родителям скажу, что иду заниматься к однокласснику Толяну.

Его взгляд остановился на моих устах на долю секунды, но я знал, что он думает о том же, что и я

Эйфория, ожидание и радость устроили в моей душе целую бурю. Я импульсивно пожал его ладонь, спрятавшуюся за тетрадью. Наши пальцы сплелись на секунду. Это было очень рискованно, но в ту минуту мне было всё пофиг.

- Всё будет класс, любимый, - вылетело у меня само собой.

Тихо и естественно, как выдох. Но только лишь я это сказал, до меня тут же дошло, что я сделал. Любимый. Впервые. В школе. В коридоре...

Лёша застыл, как статуя. Румянец, который обычно виднелся на его щеках, мгновенно залил всё его лицо, включая уши и шею.

- Странно слышать, как ты ко мне обращаешься.

- Тебе не нравится?

- Наоборот, но не здесь... Это не лучшее место для таких слов.

И он был прав на все сто.

- Прости, - буркнул я, отпуская его ладонь, но не отходя от него. - Просто я очень рад. За субботу.

- Я тоже, - ответил он тихо и покраснел, и тут же посмотрел мне в глаза. - Очень.

Это последнее слово прозвучало как подтверждение всего - и субботы, и наших планов, и того, что переключилось в его сознании, когда он услышал обращённое к нему слово "любимый".

Звонок на урок прозвучал, как гром среди ясного неба. Лёша вздрогнул.

- Я побежал, - сказал он и повернулся, чтоб уйти.

- Я тоже. До субботы! - крикнул я ему вслед, но он уже скрылся за поворотом коридора.

С минуту я постоял сам в этом закапелке у лестницы. Сердце тарахтело, как сумасшедшее, не столько от возбуждения от мыслей о субботе и о том, что я хочу сделать Лёше, сколько от того единственного нечаянного слова. Я увидел его реакцию. Смущение? Да, пожалуй. Но и счастье в его глазах тоже. Это было то, чего мне хотелось.

Суббота... Это слово целую неделю вращалось в моей голове, как мантра. И, наконец, она наступила, эта долгожданная и желанная суббота. Но вместо радости первые часы были для меня пыткой. Родители носились по квартире, пакуя последние вещи, которые надо было отвезти бабушке. Мама всё никак не могла найти нужную ей миску, а отец куда-то засунул свои ключи. Я же стоял у окна в гостиной и делал вид, что смотрю на облака, хотя мои мысли были далеко отсюда. Естественно, они были о нём.

Он уже вышел из дома? Идёт сюда? А может, он передумал? Каждая минута тянулась, как вечность. Я нервно барабанил пальцами по раме окна. Когда мама подошла, чтоб напомнить об обеде в холодильнике, я едва кивнул головой. Её слова звучали где-то далеко на фоне моего внутреннего напряжения.

- Ты точно не поедешь? - уточнил отец уже с порога, кладя ключи в карман.

- Точно нет. Мне надо учиться, па!

И я, услышал, как он вздохнул. Наконец, за ними закрылись двери, и в квартире воцарилась тишина. Внезапная и абсолютная. Но ужасно громкая, потому что я начал нервно ходить по комнате и поглядывать на часы. Уже десять. Где же он? Каждый звук на лестничной клетке заставлял моё сердце подскакивать к горлу.

Прошло пять минут. Это было почти как пять веков. Потом ещё десять минут. Неужели что-то случилось?

И вот, как избавление от стресса, раздался тихий робкий звонок. Я бросился к двери, едва не сорвав её с петель.

Часть 2

Лёха стоял на пороге. В своей привычной футболке и джинсах, и со своим обычным выражением лица робости и неуверенности, с рюкзаком за спиной, вероятно, с книгами для конспирации. Его светлые волосы, слегка растрёпанные ветром, и розовые щёчки. Он был прекраснее, чем в моих самых смелых фантазиях.

Я не сказал ему ни слова. И не дал ему ничего сказать. Одним движением я обнял его за плечи и втянул в прихожую. Закрыв дверь, я прижал его к ней своим телом. Мои губы стали искать его уста с какой-то жадной и отчаянной страстью.

Он издал нечленораздельный звук, и его руки тут же впились в мои плечи, притягивая меня ещё ближе. У нас не было времени на робость или колебания. Долгие недели, когда мы скрывались от всех и вся, и короткие минуты нашей близости и нервного ожидания, что вдруг кто-то нам помешает. И вот теперь всё это вылилось в нашем единственном поцелуе.

Я целовал его так, как никогда до этого. Без спешки, без страха, без напряжения слуха. Мои губы вдавились в его уста, а язык настойчиво искал доступ в его рот. И когда ему это, наконец, удалось, он скользнул в рот Лёшки глубоко и начал исследовать каждый его кусочек. Я слышал учащённое дыхание парня, тихие стоны, которые вибрировали между нашими прижатыми губами. Его тело прижималось к моему по всей длине, от груди до бёдер. Я почувствовал, как его член в джинсах уже затвердел, реагируя на обоюдный голод друг по другу.

На мгновение я оторвался от него, чтобы набрать в лёгкие воздуха. Мы смотрели один на другого, едва переводя дух, с раскрытыми и влажными ртами. Его глаза были тусклыми, широко раскрытыми, полными того же самого желания, которое сжигали меня изнутри. На его лице читалось изумление и полная покорность тому, что мы с ним переживаем.

- Ты здесь, наконец-то, - прошептал я, прижимая свой лоб к его. - Любимый мой...

Это слово, которое в школе было стыдно говорить, теперь казалось единственно верным и естественным.

- Да, - ответил он низким, как будто охрипшим голосом.

Его руки с моих плеч передвинулись к моему лицу и нежно его коснулись, как к чему-то очень хрупкому.

- Я... - хотел он что-то сказать, но я не дал ему окончить.

Снова прижал его к себе и поцеловал более глубоким и жгучим поцелуем. На этот раз он начал исследовать мой рот своим языком, сначала несмело, но потом всё увереннее. Я забыл обо всём на свете. Были только он, его запах - запах цитрусового шампуня и чего-то ещё, едва уловимого и неповторимого. Вкус его губ, тепло его тела, прижатого к двери, и полная эйфория того, что впереди у нас целый день. День только для нас двоих. И то, что началось у дверей, было лишь аперитивом к остальным блюдам, которые я намеревался предложить ему дальше.

Моё тело кричало - хочу сосать его член. Сейчас. Наши уста рассоединились, когда мои руки начали нервно дёргать его пояс. Я хотел его сейчас, прямо у дверей, возбуждённый полной уверенностью того, что мы с ним одни.

- Постой, ну... - Лёха чуть отстранился от меня, а его взгляд, полный тревоги, стал осматривать прихожую, как будто искал чьи-то скрытые глаза. - Что, здесь, прямо в прихожей? А если кто-то...

Его голос был тихий и испуганный.

- Никто не придёт, - твёрдо сказал я, но как можно ласковее, держа его за руку. - Квартира в нашем распоряжении. Полностью.

А мои пальцы продолжали работать на поясе и ширинке его джинсов.

- Ну, пожалуйста... Хочу уже тебе это сделать, так хочу... - мой голос был хриплый от желания.

В его глазах я видел смущение, неуверенность, но и жгучий интерес, и такое же возбуждение, которое бурлило во мне. Когда же мои пальцы справились с его поясом и взялись за молнию на ширинке, его сопротивление ослабело. Он глубоко вздохнул, запрокинул назад голову и опёрся о двери. Потом закрыл глаза.

- Ладно, давай... - шепнул он, и в его голосе слышались нотки ожидания и покорности.

Это было всё, что мне нужно. Я быстро стянул вниз его джинсы и трусы, освобождая его уже полностью стоящий член. Он находился от меня так близко в полумраке прихожей, что у меня перехватило дыхание от этой красоты. Был он великолепен в своей напряжённой розоватой твёрдости и мягко пульсировал. Он пах своим интимным запахом, смешанным с запахом свежего белья, который нельзя было ни с чем спутать. Дикое возбуждение сдавило мне низ живота.

Без колебаний я стал перед ним на колени на твёрдом ламинате прихожки. Он смотрел на меня своими огромными глазами, в которых была какая-то мрачность и недоверие. Он прошептал моё имя, но потом умолк, когда моя ладонь обняла его основание члена. Я слышал, как он задрожал.

Я наклонился. Первое прикосновение моих губ к его самому интимному месту было, словно удар молнии. Нежный поцелуй самого кончика головки. Лёха задержал дыхание и издал тихий приглушённый стон.

Дальше я уже почти не контролировал себя. Открыв рот, я обнял губами его дивную головку и засосал её внутрь. Тепло, почти бархатная мягкость, солоноватый привкус его смазки - я помнил все эти нюансы. Но теперь же всё мне казалось более ярким и интенсивным. Мой язык начал работать - он кружился вокруг головки, исследуя самое чувствительное место снизу, массировал уздечку.

Лёхины стоны становились громче и продолжительное. Его ладони лежали на моих волосах, а пальцы шевелили их. Его бёдра всё сильнее двигались вперёд. Меня радовало, что парень отвечает на мои старания, и я решил взять его член полностью. Постепенно, сантиметр за сантиметром. Его член был необычайно твёрдый, но гладкий для моего языка. Я слышал ритм его пульса. Я прислушивался к его дыханию, которое становилось всё быстрее и часто прерывалось стонами.

- Да, да... Вот так... - бормотал он, запрокинув назад голову и зажмурив глаза.

Я работал губами и языком. Сосал легко, лизал вдоль синих прожилок, втягивая член всё глубже. Неожиданно, без всякого предупреждения, его тело резко дёрнулось и оторвалось от двери. Послышался резкий приглушённый стон, который вибрировал в его груди и в моих устах. Первая горячая струя ударила в моё поднебенье - горячая, густая, солоноватая и довольно мощная. Меня это так поразило, что я едва не бросил член и не отстранился, но его руки сильно впились в мои волосы, придерживая меня на месте. Потом струйки семени следовали одна за одной. Он кончал мне в рот, а я инстинктивно всё глотал, удивлённый интенсивностью и быстротой его финала.

Когда всё кончилось, он сразу обмяк, тяжело дыша, и опёрся всем телом о дверь. Я медленно вытащил его член изо рта. Мой подбородок был мокрый.

Я поднял взгляд на него, хотя был ещё в небольшом шоке. Он посмотрел на меня широко открытыми глазами. Его рот был приоткрыт в немом изумлении, а лицо горело. Он выглядел крайне изумлённым и восторженным одновременно.

- Прости меня... - его голос был каким-то сдавленным и охрипшим. - Я... я не думал, что так быстро кончу. Извини, что прозевал момент...

Его взгляд был полон смущения и невероятного блаженства. Я улыбнулся, чувствуя странную смесь удивления, гордости и нежности. Свой подбородок я вытер ладонью.

- Нормально, не извиняйся! - сказал я ласково, вставая, и прижал его к себе.

- Это значит, что тебе понравилось. Правда, понравилось?

Вместо ответа я крепко поцеловал его, чувствуя, как он дрожит.

- А вообще, это было... неожиданно и классно, - в его глазах, помимо смущения, явно читалось большое удовольствие. Он был немного удивлён тем, что так быстро кончил, но и удовлетворён этим.

После того, что произошло в прихожей, мы, взявшись за руки, направились в мою комнату. Лёша был всё ещё возбуждён, его щёки горели, а руки подрагивали, когда я вёл его к себе. Мысль о том, что это я довёл его до такого состояния, заставила мой собственный член до предела напрячься в тесных джинсах.

Мы сели на краю моего дивана. Мы оба молчали, чувствуя некоторое напряжение, но вместе с тем, тишина была удивительно комфортной. Нам не нужно было слов. Наши взгляды встретились. И этого вполне было достаточно. Я первый наклонился, и наши уста прижались в поцелуе, который сразу же стал страстным. Он был глубже и увереннее, чем бывал до сих пор. Мои руки гладили его плечи, залазили под футболку, ощущая там горячую гладкую кожу. Его стоны звучали у меня в устах, а каждое прикосновение, каждый выдох превращались в смесь жгучего желания.

Часть 3

- Любимый мой... - шептал я, отрывая губы от его шеи, которую покрывал поцелуями, - я так хочу тебя...

Мои бёдра инстинктивно прижимались к его бёдрам, ища облегчения для моего набухшего, отчаянно твёрдого члена.

- Хочу тебя, хочу тебя... - шептал я.

Он немного отодвинулся от меня. Его голубые глаза, затуманенные желанием, смотрели прямо мне в лицо. Его ладонь легла на мой член, нежно гладя его через ткань джинсов. Его прикосновения были для меня, как удар током.

- Я... я тоже,- прошептал он, и его пальцы нервно начали манипулировать с моим поясом и пуговицей. - Хочу тебе сделать то же, что и ты мне.

Он опустил взгляд на моё бельё. Каждая клеточка моего тела кричала "да". Я хотел его настолько, что словами это было не выразить. Мысли о его губах на моём теле, о его языке, о его робких, но твёрдых ладонях... Это были мои жаркие фантазии, которые я носил в себе все эти недели. Но сквозь туман моих желаний во мне звучал и другой голос - тревожный голос любви.

Я схватил его руки, которые уже почти стянули мои брюки.

- Лёш, послушай, - сказал я как можно мягче, чтоб чуточку охладить его пыл. - Я не потому это сделал, чтобы и ты мне...

Я внимательно смотрел ему в глаза. Мне хотелось, чтоб он понял меня.

- Слушай, ты не обязан мне ничем... Если не хочешь, или ты не готов, не делай этого. Я не хочу давить на тебя. Я люблю тебя и так, - я говорил искренно.

Его готовность и его желание были для меня очень важны. В ответ он покачал головой. В его взгляде была необычайная решимость. Той робости и несмелости, что была в прихожей, в нём уже не было.

- Я хочу, - сказал он твёрдо, даже немного вызывающе.

Его руки освободились от моих, которыми я пытался удержать его. Он снова взялся за мои джинсы.

- Очень хочу. С того самого дня. Только и думал об этом. Хочу попробовать. Для себя и... для тебя.

Я перестал сопротивляться и немного отклонился, давая ему простор для действий.

- Хорошо, любимый, - прошептал я каким-то ломающимся голосом. - Если ты так хочешь...

Я не закончил. Лёша быстро стянул с меня джинсы и боксёры, освободив мой напряжённый пульсирующий член. Я почувствовал прохладу на его коже. Лёша смотрел на меня со смесью восхищения и лёгкого испуга. Мой член стоял твёрдо, направленный немного вверх. На коже его проступал рисунок моих вен.

Прежде чем я успел что-то сказать, Лёха сполз с дивана и стал на колени между моими расставленными в стороны ногами. Его положение было несколько неуклюже, но решимость в глазах было огромная. Подушечками пальцев он робко коснулся головки моего члена. По моему позвоночнику пробежала волна наслаждения.

- Ёлы-палы, - прошептал я, опираясь на локти, чтоб лучше видеть происходящее.

Лёша наклонился ниже, и я ощутил прикосновение его губ на своей головке. Это было так нежно, как дуновение ветерка в жару - мягко, тепло и стыдливо. Непроизвольно я издал стон. Лёша поднял на меня глаза, чтобы убедиться в моей реакции. Мой взгляд, полный страсти и желания, был ответом на его немой вопрос. Он улыбнулся и робко повторил свои движения. На этот раз уже более решительнее, обняв губами кончик члена и нежно его посасывая.

- О, так классно! - прошептал я, сжимая пальцами покрывало.

Это и вправду было что-то неземное... Его губы были мягкими и тёплыми, а его неумелые, но вполне решительные скользящие движения языка по нижней части моей головки едва не сводили меня с ума.

Воодушевлённый моей реакцией, Лёша стал смелее. Он шире открыл рот и взял мой член глубже. Не сразу, правда, а постепенно, сантиметр за сантиметром. Я чувствовал, как его язык исследует мой член - облизывает вены, кружит по кончику, надавливает на чувствительное место под головкой. Это было немного неуклюже, иногда слишком сильно, иногда слишком нежно, но искренне и с таким желанием, что я чувствовал себя самым счастливым человеком в мире.

- Да, да, так хорошо... - бормотал я, наблюдая как его голова двигается между моими бёдрами, а его светлые волосы закрывают ему лоб. Его глаза были закрыты, брови слегка сморщены, как будто он решал какую-то трудную задачу. Короче, зрелище было очень и очень возбуждающим.

Вскоре он нашёл нужный ритм. Его голова двигалась туда и назад, его губы обнимались мой член всё сильнее, приближаясь к корню. Движения его становились всё увереннее. Я чувствовал влагу его слюны, тепло его уст, приятную шершавость языка. Каждый нерв моего тела горел огнём.

- Ты... ты просто потрясный! - бормотал я, чувствуя, как внизу живота неумолимо нарастает напряжение, становясь едва ли не болезненным.

- Лёш... сейчас... сейчас я кончу, - шепнул я и попытался отодвинуть его голову от себя.

Но, к моему удивлению, он только сильнее сжал пальцами мои бёдра и взял мой член ещё глубже и увеличил темп. Его взгляд, который он поднял на меня, был полон твёрдости и желания. Он хотел всего. Как и я несколько минут назад.

Это было то, чего я хотел так долго. Волна удовольствия накрыла меня с сокрушительной силой. Моё тело натянулось, как тетива лука. Я издал какой-то звериный рык, который безуспешно хотел подавить в себе. Тут же из меня вырвалась первая струя, затем последовали более мощные струи и сильные пульсации. Да, я кончал ему в рот, а он продолжал работать губами и языком, вытягивая из меня последние капли экстаза.

Я упал на диван, тяжело дыша, и только теперь Лёшка медленно выпустил меня из своих уст. Отодвинулся немного, продолжая стоять между моими ногами. Его губы были влажными и блестящими, щёки горели, а в глазах был блеск триумфа и непередаваемых эмоций. Он выглядел прекрасно и казался абсолютно довольным. Он сжал губы и сглотнул.

- Ну, как... - шепнул он охрипшим голосом, - тебе было хорошо, понравилось?..

Я улыбнулся и почувствовал, как слезинки счастья наполняют мои глаза. Я протянул руку, втащил его к себе на диван и крепко обнял.

- Любимый, - шепнул я, целуя его в разгорячённые виски. - Это было классно, просто отлично. Спасибо.

Он прижался ко мне, пряча лицо у меня на шее. Но я слышал, что он улыбается.

После бурного накала страстей наступила тишина. Тёплая, умиротворяющая, пропитанная какой-то новой близостью. Мы лежали на узком диване, я на спине, Лёха же положил голову мне на грудь, прислушиваясь к биению моего сердца. Его рука лениво рисовала какие-то круги у меня на животе. Мы дышали в ритм друг с другом, медленно, глубоко. Я чувствовал себя каким-то беззащитным. Не только физически, но и эмоционально. Наша близость сняла последние отголоски неуверенности в наших отношениях.

- Как ты... чувствуешь себя? - начал я тихо, гладя его по светлым волосам.

- Не знаю... - искренно ответил он и поднял голову, чтоб заглянуть мне в глаза. - Наверное, совсем по-другому... Всё произошло в реале, а не в фантазиях... А ты как?

Он крепко прижался ко мне.

- Примерно так же, - признался я.

Немного подумав, он вздохнул.

- Только... Только иногда я думаю, как это будет тяжело. Такая любовь... Скрывать её от всех. Не иметь возможности никому рассказать... - его голос был тихим, полным грусти.

Мы помолчали. Нельзя было не согласиться с его доводами.

- А ты? Ты... ты, наверное, иногда жалеешь, что не... не полюбил девушку? Что тебе приходится прятаться... со мной?

- Никогда! - решительно сказал я.

После небольшой паузы я добавил.

- Послушай меня, Лёшка. Я люблю тебя. За то, кто ты есть. За твой смех, твои мысли, твои застенчивые улыбки... За то, что я чувствую рядом с тобой. Девушка или парень? Мне всё равно. Ты моя любовь. Мой парень. И я ни на что это не променяю.

Лёша пристально посмотрел на меня, словно ища в моих словах хоть какой-то намёк на ложь. Я увидел в его глазах облегчение и волнение.

- Правда?

- Да, правда. Ты - всё, чего я хочу. Да, я боюсь реакции людей, если они узнают о нас. Я очень этого боюсь. Но я очень люблю тебя и хочу быть только с тобой и ни с кем другим, - на одном дыхании выпалил я.

- Я тебя тоже очень люблю.

Мы продолжали говорить. О простых вещах, которые вдруг приобрели новый смысл. О его плохой физике, об учителях, которые ему нравились и не нравились. О том, чем мы хотели заняться летом. О море, которое мы оба любили, хотя Лёша боялся высоких волн. О своей мечте когда-нибудь завести собаку. О планах на будущее. Слова лились свободно, без нажима, чередуясь с поцелуями, объятиями и ласками. Мы были просто самими собой. Два парня, по уши влюблённых, открывающих себя друг для друга на каждом возможном уровне.

Часть 4 (последняя)

И вот оно пришло. Снова. Не внезапный жар, а медленное, тёплое возбуждение разлилось по моим венам. Я смотрел, как Лёха говорил что-то о биологии, жестикулируя, шевеля губами, слегка выгибая шею, а свет из окна играл на его светлых волосах. И у меня появилось это желание - более глубокое, сильное. Желание увидеть в свете из этого окна его, Лёшку, полностью обнажённого.

- Чего ты замолчал? О чём- то думаешь? - неожиданно спросил он.

Я немного смутился, но решил не скрывать от него своих мыслей.

- Мне хочется... увидеть тебя... голым, совсем голым, - я почувствовал, что краснею.

- Так ты же уже видел, - ответил он и посмотрел в направлении своего паха.

- Нет, я не о том. Посмотреть на тебя полностью голого...

Лёша замолчал. На мгновение его глаза расширились, а румянец на щеках стал ярче. Но паники в нём не было, лишь глубокая сосредоточенность. Он посмотрел на меня, словно обдумывая мою просьбу. Наконец, не сказав ни слова, он медленно поднялся и встал передо мной.

Всё началось неспешно, почти что ритуально. Сначала он снял рубашку, обнажив стройную, гладкую грудь с изящно очерченным прессом и двумя бледно-розовыми сосками. Его кожа была безупречной, шелковистой, словно под лучами послеполуденного солнца. Затем он наклонился и снял носки. Наконец, его руки скользнули к брюкам. Он посмотрел на меня, словно ища окончательного подтверждения. Мой восхищённый, почти благоговейный взгляд, должно быть, и стал ответом. Одним плавным движением он спустил штаны и нижнее бельё, оставшись передо мной совершенно голым.

У меня перехватило дыхание. Он был... идеален. Стройный, но не тощий. Плечи и грудь молодого, атлетического телосложения парня. Узкие бёдра, прямые и стройные ноги. А в центре всей этой красоты был его член, теперь уже в покое, нежный и беззащитный, но такой прекрасный в своей мужественности. Всё это казалось хрупкой, но изысканно прекрасной скульптурой.

- Ты... такой необыкновенно красивый, - прошептал я, не в состоянии отвести глаз от него.

Он смущённо опустил взгляд, но улыбнулся. Руки его нервно прижались к телу по бокам, словно он не знал, что с ними делать. Он застыл на мгновение, открыв его для меня, отдавая мне всё своё тело и абсолютно доверяя мне.

Затем он подошёл ближе к дивану, где я всё ещё лежал. Его глаза, немного прикрытые, были полны уверенности и внимательно ощупывали моё одетое тело. Он протянул руку и мягко коснулся моей рубашки на груди.

- Теперь твоя очередь, - сказал он тихо, и в голосе его я отчётливо услышал приказ. - Я тоже хочу увидеть тебя...

Не колеблясь, без тени стыда, я сел и снял рубашку. Затем джинсы и боксёры. Наконец, я стал перед ним полностью голым, позволяя его взгляду скользить по моей мускулистой груди, широким плечам и животу. Мне не было стыдно, хоть это был первый раз, когда я стоял голый перед парнем. Но это был Лёха, мой Лёха. Мой член, отчасти возбуждённый видом его наготы и происходящим, тяжело висел между моих бёдер.

Лёшка смотрел на меня с открытым ртом, как заворожённый, с ярким желанием в глазах. Его взгляд двигался медленно, сантиметр за сантиметром, словно пытаясь запомнить каждую деталь. И я увидел, как его член начал слегка приподниматься, реагируя на мой вид. Он подошёл ближе, его рука легко, как пёрышко, коснулась моего плеча, затем груди и, наконец, легла на мой бок.

- И ты тоже красивый, - прошептал он.

Его прикосновения и слова не прошли даром. Они заставили мой член пару раз дёрнуться и слегка приподняться. Лёшка заметил это и улыбнулся смущённо, но торжествующе.

Мы долго стояли друг напротив друга, совершенно обнажённые, в молчании, которое говорило больше любой тысячи слов. Ни стыда, ни спешки не было в наших действиях. Было лишь взаимное восхищение, принятие друг друга и эта огромная спокойная волна любви и желания, которая начала нарастать снова. Мы понимали, что наша нагота - это не конец, а начало нового этапа отношений в этот день.

Нам не нужны были слова. Это желание, это тепло, разливавшееся между нашими обнажёнными телами, было громче любых слов. Лёшка лёг на спину на диван, а я заскользил над ним, опираясь на локти, чтобы смотреть ему в глаза. Наши ноги сами собой переплелись, его бёдра обхватили мои.

Я чувствовал каждый сантиметр его горячей кожи под собой - его мягкую грудь, плоский живот, изгиб бёдер. Он был таким реальным. И полностью моим. Я чувствовал его наготу своей наготой, а его дыхание, смешивающееся с моим, наполняло меня счастьем, настолько сильным, что граничило с болью. Это происходило наяву. Это было реально. Он был здесь, со мной, весь, полностью.

- Любимый мой, - прошептал я и наклонился, чтоб нежно поцеловать его в уста, потом в кончик носа, в веко. - Ты такой красивый, такой классный, мой...

Каждое моё слово было искренним, оно выходило из самого сердца, которое билось от счастья и возбуждения.

Лёша ответил мне более глубоким и страстным поцелуем. Его руки скользнули по моей спине к ягодицам, притягивая меня ближе к себе. Я почувствовал, как его член, пока ещё относительно мягкий, начал набухать, слегка касаясь моего живота. Мой собственный член, теперь уже полностью вставший, твёрдый и пульсирующий, плотно лежал на его бедре, совсем рядом с его собственным.

Вот оно, то самое. Это естественное трение наших тел, эта жажда контакта. Инстинктивно, не думая, руководствуясь лишь чувствами, я начал двигать бёдрами. Сначала нежно, словно тестируя. Мой член скользнул по его бедру, потираясь о нежную кожу, к его промежности. Лёша затаил дыхание, широко раскрыв глаза, смотрел на меня, не мигая. Я сильнее подвигал бёдрами, и мой налитый кровью член прошёлся по всей длине его собственного, который тут же затвердел до предела, как и его братишка.

- Ооо... Ёшкин кот... Что ж ты со мной делаешь,- стонал Лёха, откинув голову назад и закрыв глаза. - Давай, давай...

Это был сигнал. Наши члены стали тереться друг о друга. Мы исследовали это с ним... Это было нечто совершенно иное. Что-то невероятно интимное и возбуждающее. Я начал двигать бёдрами в размеренном, медленном ритме, вперёд и назад. Наши набухшие члены встретились, как братья, тёрлись и скользили друг по другу, быстро покрываясь влагой от нашей обоюдной смазки. Тепло, трение бархатистой и гладкой кожи о кожу - ощущения были ошеломляющими.

- Смотри на меня, - попросил я охрипшим голосом.

Лёха открыл глаза. Его взгляд был затуманенным, блуждающий, но через секунду он сосредоточился на мне.

- Люблю тебя, - снова прошептал я, и движение моих бёдер слегка ускорилось. Каждое прохождение моего члена по всей длине его писюна, каждое прикосновение наших головок вызывало волны удовольствия, прокатывающиеся от плеч до кончиков пальцев ног.

- Я... я тебя тоже... - пробормотал Лёшка, и его руки впились мне в ягодицы, помогая мне и направляя мой член именно туда, куда ему в этот момент хотелось.

- Да, вот так... как хорошо... - постанывал он, и каждый звук его голоса стимулировал мои движения.

Я чувствовал, как его тело напрягается под моим, как его бёдра поднимаются, чтоб встретить мои толчки. Наши члены теперь были плотно прижаты друг к другу между животами и тёрлись один о другой при каждом движении, излучая жар и влагу, благодаря которой всё становилось гладким, текучим, по-неземному приятным...

Вид его лица, искажённого экстазом, губ, приоткрытых в безмолвном крике, волос, прилипших к вспотевшему лбу, возбуждал не меньше, чем физические ощущения. Мы были полностью связаны, переплетены, слиты воедино этим простым, но глубоко интимным актом. Это было не просто трение тел - это было трение наших душ, наших желаний, нашей юной необузданной любви.

Ритм наших движений становился всё быстрее и отчаяннее. Движения моих бёдер были короткими, интенсивными, сосредоточенными на максимальном трении, на этом восхитительном давлении наших членов друг на друга. Лёха стонал непрерывно, его дыхание было частным и хриплым. Я чувствовал, как мышцы его живота и бёдер напрягаются, словно струны.

- Я уже почти... вот-вот... - предупредил он, и в голосе его чувствовалось напряжение и некоторое смущение.

- Я тоже... - выдавил я из себя что-то, прежде чем волна оргазма, более сильная, чем все, что я когда-либо испытывал, захлестнула меня.

Я издал рык, выгнувшись, словно лук, и струи моей горячей спермы хлынули между нашими прижатыми животами, увлажняя нашу кожу. В тот же миг Лёшка всхлипнул, его тело яростно дёрнулось подо мной, и я почувствовал, как тёплые брызги его сока смешались с моим, образовав липкую интимную смесь на наших животах.

Мы лежали друг на друге, тяжело дыша, вспотевшие, совершенно измученные, но в то же время полные невероятного блаженства. Мои бёдра всё ещё дёргались от остатков удовольствия. Его руки продолжали крепко сжимать мои ягодицы. Мы были липкими, переплетёнными и совершенно счастливыми. На моём диване мы перешли ещё одну границу. И мы оба знали, что это начало новой главы нашей любви.

страницы [1] [2] [3] [4]