Кристина и Охотники на Диких Коз

Как и говорила ранее, меня мама в детстве водила в походы. Мы были много где - и Крым и Кавказ. И пещерные города Эскикермен и Мангуп - Кале. Но сейчас речь пойдет о походе на Кавказ. Мы спустились с гор, привала давно не было, пора было думать о ночлеге. Вечер только начинался. Было светло. Но по карте - вблизи заночевать было негде. Одни голые горы, полные травы. Голые в плане без леса и без явных мест, где можно установить палатку. А устанавливать ее среди гор на траве не хотелось. Хотя однажды так делали. Но вот уже виднелась чья то хижина и лес вблизи нее. И они увидели нас - охотники на коз. Они уже настреляли коз и несли их как трофеи себе на ужин. Они предложили нам заночевать у них. Хотя у меня эти кавказские молчаливые мужчины вызывали опасения, наша компания решила заночевать у них. Наша компания - это мама я, ее друзья и их дети. Они пригласили нас в своей дом. Только построенный, недавно во всяком случае, их свежих досок, светлых, которые пахли. Сейчас такие покупные домики есть на дачах. А эти мужчины строили сами. Они усадили нас за стол. Там было приготовленное мясо козы, засоленное и замаринованное в черном перце, и вкус его был действительно удивителен, ни на что не похож. А также на столе стоял огромный, и я подчеркиваю это слово, салатник с помидорами, луком и сметаной. Это мой любимый салат. И я готовила его сама с 7-8 лет, правда вместо сметаны добавляла подсолнечное масло и черный перец. Тут черный перец тоже был. Но со сметаной оказалось вкуснее. А то, что помидоры были нарезаны продолговато и очень крупно - решительно меня восхитило. А то, что лук был нарезан длинной и большими кусками - восхитило еще больше. Длинный плотный лук, продолговатые большие дольки помидор, будто их не резали. Дома я бы, как утонченная девушка, так готовить не стала, и нарезала бы все меньше. Но в данном контексте - это все было настолько вкусно и имело свою специфическую и брутальную красоту, что я сдалась и жадно ела. Один из восточных мужчин на меня посматривал. Часто. Во время еды. И взгляд его был специфичен. Помимо моего прекрасного медового теплого блонда и глаз василькового цвета, у меня на голове был венок из цветов, которые я собрала в горах по пути и вплела себе в волосы. Этот венок еще большн украшал итак красивую меня. Я с детсва любила плести венки из цветов и вплетать себе в волосы. А алые, раскрасневшиеся от желания есть, губы, румянец на щеках от холода и кайфа от еды и изгибы моего тела, которые были хорошо видны, когда я обперлась о стол и жадно ела. А улыбка от радости вкусной еды и оголтвшаяся внезапнг грудь, когда я порывисто еще больше наклонилась к столу, чтобы взять новую порцию. Он замечал все это. В поход я взяла разную одежду. Но сегодня с расчетом на то, что мы ходим по горам и лугам, а не по лесам с ветками на земле, я одела белое тканое платье. Мы насытились. И каждому и каждой дали свою комнату. Комнат было много, несмотря на относительно маленький и уютный дом. Я пошла в ту что дали мне. На широкой дощатой постели из светлого дерева были разложены львиные шкуры, а вокруг горели свечи. Я стала раздеваться, думая, всем ли досталось именно такое убранство. И вот вошел тот мужчина. Он закрыл дверь, повернув щеколду, и положил меня голую на постель. Без единого слова от сделал свои дела и, встал, когда увидел, как влитая в меня его жидкость ручейком стремится из моего лона. Он брал меня не нежно. Но он брал меня мягко. Мягко, плавно, уверенно он двигался. Его плавные, мелодичные толчки, мелодичные в том плане, что они не были медленными, но были плавными и ритмичными, одинаковыми по длинне времени, будто рассчитанными, вдавливали меня в кровать. Но из за очень меховой львиной шкуры мне было мягко и комфортно. Он не брал меня, как королеву, но и не брал меня, как вещь. Он брал меня так, будто так и надо. Так едят, ходят в туалет, чистят зубы, берут почту, делаю зарядку, едут на машине на работу. Но не было в этом и равнодушия. Он желал меня и брал. Но не было и гордости - «я беру мою самку». Он просто «брал свою самку», потому что она принадлежит ему. Я. Так и надо. Я проснулась и все мои собирались. Уйти мы должны были как можно раньше. Он посмотрел на меня. Один взгляд. Спокойный. В нем не сквозило гордости победы - «я тебя взял». В нем не сквозило горечи о страданиях. Но не было в нем и равнодушия. В нем как бы не было эмоций, и одновременно в нем были все возможные эмоции. Взгляд говорил «так было надо». И я поняла, - то что было здесь надо оставить здесь. Сегодня я надела кроссовки, джинсы, и была уже сексуальна, как бойкая ковбойка. Мы вышли на плато. К новым вершинам. К новым ночлегам. Вперед. К новым горизонтам.