Дефицит. Глава V

Предыдущая глава -

V.

Стоя в коридоре, Лукерья вежливо постучала в закрытую дверь и, не услышав

никакой реакции, вошла.

Перед ней была точно такая же классная комната, как та, в которой

она просидела уже не один год. Три ряда парт, в левом ряду -

четыре, в остальных - по три парты. Прозрачная стенка из оргстекла, отделяющая

общий туалет в задней правой части комнаты от остального ее пространства,

в туалете на полу - кафель, вне его - покрытие пола ленолеумом.

Большой стол учителя на возвышении у доски, а на

стеллажах слева - стопки книг, демонстрационные принадлежности и контейнеры

для спермы тех мальчиков, которые захотят кончить прямо на уроке.

Когда она вошла, учитель еще был у себя в комнатке наверху, а класс

- 17 человек, из которых девочек было 9, был предоставлен сам себе.

... Зрелище, представшее перед глазами Лукерьи, хотя она уже видела

всякое, заставило ее замереть: три девочки, сидя рядышком друг с

дружкой на корточках на полу, воодушевленно сосали торчащие вверх члены трех мальчиков,

стоявших, прислонившись задами к передней парте среднего ряда. Изгибы линий

их попочек, три пары стройных ножек, длинные волосы всех троих, свободно

падающие почти до бедер, представляли собой картину такой красоты, что у

Лукерьи на какое-то время перехватило дыхание и слабо, но приятно кольнуло между ножек.

Оторвавшись от созерцания делающих минет юных красавиц, она заметила, что

несколько учащихся обоих полов уткнулись за партами в папирусные листы, бормоча

тексты уроков, а один юноша, стоя, дрочил на лежащую на полу между рядами парочку:

снизу, на животе лежала девушка, повернувшая голову вбок, руками раздвинувшая

свои ягодички и довольно громко

стонавшая потому, что парень сверху, стиснув зубы и держа ее за волосы,

быстрыми фрикциями вгонял свое орудие ей в задний проход.

В этот момент рядом с Лукерьей упала сверху лесенка и по ней, что-то напевая

себе под нос на ходу и нечаянно сбив со стены большого паука, быстро спустился в класс учитель - немногим за 30

чернобородый, черноусый мужчина довольно крепкого для Корабля телосложения и с

поистине замечательного размера детородным органом.

В глазах брюнета мелькали хитрые огоньки, а сам он широко улыбался.

"Новенькая?" - спросил он у Лукерьи, встав перед ней и смерив глазами с головы

до пят и когда та кивнула, быстро заговорил:

"Я Майкл Оноприенко. Мне Интеллект сейчас о Вас сказал. Пожалуйста, с началом

урока занимайте любое свободное место и присоединяйтесь к нашим."

Он повернулся к ученикам.

"Товарищи, звонок! Келли, прерви свое приятное занятие! И вы трое! Продолжить

сможете в любой момент. Если останется время - прямо на физкультуре на втором уроке.

Ну а вот ИХ - учитель перешел на стихи - Я прерывать не в силах.

Такая страсть должна быть до конца!

Новенькая, напомните нам пожалуйста правила Корабля насчет анального секса."

Лукерья приняла максимально серьезный вид, выпрямилась и, глядя в потолок,

отбарабанила по памяти:

"Сперма, попавшая в прямую кишку женщины, в контейнер не извлекается и в био

лаборатории не сдается. Ее донор штрафуется, как если бы потерял ее.

Женщина, в анус которой сперма была извергнута, не штрафуется и не поощряется."

"Прекрасно! Вам пятерка за знание устава Корабля. Но сможет ли выполнить это

правило наш Глеб Лавракис?"

"Да!" - мальчишка на полу отпустил волосы девочки, вытащил из ее попочки свой

отросток и с выражением явной досады на физиономии поднялся.

"Тогда за дело, Лавракис! И сегодня ты, конечно, удивишь не только Майю Хярьюнпя

твердостью члена, но и всех нас - своими знаниями.

Майя, мы приглашаем на урок и вас!"

"Я не могу встать. Он меня измучил!"

"Так парни вам помогут!"

И парни помогли: обхватив слабенькую худышку Майю за торс, один из

них быстро поднял ее, девушка шмыгнула на переднюю парту и урок начался.

Лукерья села рядом с очень худой беременной брюнеткой с большим, на сносях, животом.

Она улыбнулась соседке, та лишь чуть кивнула в ответ.

"Новенькая, представьтесь пожалуйста всему классу. И - в двух словах, как вы

очутились в нашем сегменте?"

"Ну ... я из 48-го сегмента. У нас на уроках два учителя нам мастурбировать

не дают."

"Не дают мастурбировать!" - Учитель Оноприенко, казалось, был искренне возмущён.

Вытаращив глаза, он заходил по комнате вправо-влево: от стола - к стене.

"Так может, вы громко хлюпали пальцами в своих писечках?"

"Никто не хлюпал!!"

"Так может, вы забрызгали весь пол сквиртом? У нас, кстати, есть все необходимое,

чтобы сразу после оргазма прибраться - швабра ... и тряпка."

"Я вообще не сквиртую при оргазме!"

"Тогда Вы - та, кто нам нужна!"

Оноприенко поднял бородищу и картинно раскрыл объятья перед Лукерьей.

Класс грохнул хохотом.

"Майкл - свой, - шепнула ей в ухо соседка, - ещё увидишь, на что он способен!"

А Майкл Оноприенко начал священнодействовать у доски: откуда-то из глубин учительского

стола он вытащил свернутый в рулон папирус, развернул его и прикрепил за

деревянную реечку к доске. На папирусе была нарисована кокосовая пальма.

Взяв в руки указку, учитель принялся объяснять классу жизненный цикл пальмы и

ее строение. Вслед за этим появился другой плакат - с изображением кокосового ореха в разрезе.

Лукерья без особого интереса слушала, потом стала потихонечку

оглядывать класс. Все сидели на своих стульях и, казалось, внимали преподавателю, но -

Келли, уставившись на свой член, в гордом одиночестве продолжил "свое приятное занятие",

Поднимавший с пола Майю Хярьюнпя парень прямо на первой парте засунул

кисть руки под ее ягодицы и, разинув рот и улыбяясь, что-то там делал пальцами.

(Майя блаженно щурилась, приоткрыв ротик.)

У бо'льшей части остальных руки тоже не лежали на партах.

"Итак, - учитель повернулся к классу, - зачем мы на Корабле выращиваем именно

кокосовую пальму? Келли, что скажешь?"

"Э-э-э-э ... " - Келли прервал свой онанизм, вскочил поначалу бодро, но как-то быстро затух, съёживая плечи и клонясь долу.

"Плохо, Келли, плохо! Ты не сосредоточен. А, казалось бы, что мешает, занимаясь

собой, еще и слушать информацию учителя у доски!"

"Да! Как-то отвлекся ... извините!"

Поднялась рука со второй парты среднего ряда.

"Петрова, пожалуйста!"

Смуглая девочка с двумя косичками и узким подбородком встала, открыв классу

и учителю свои прекрасные формы:

"Растолченная внутренняя часть ствола кокосовой пальмы незаменима как основная часть

посадочного материала - заменителя почвы - практически для всех растительных культур,

выращиваемых на Корабле."

"А где у нас растут кокосовые пальмы?"

"По обе стороны плоскости симметрии, отделяющей Северный город от Южного,

на расстоянии пол километра в обе стороны, высажены две рощи таких пальм. Рощи

опоясывают кольцом внутренность Корабля в районе плоскости симметрии. А раз

размножение пальм требует воды, каждый ряд пальм отделен от соседнего узким каналом

с соленой водой."

"Прекрасно, Петрова! А каков посадочный материал под саму пальму?"

Девочка замялась и закусила в раздумье нижнюю губку.

"К этому мы вскоре перейдем. А еще на мне лежит обязанность как-то сводить вас всех

с экскурсией в Южную рощу. Здесь по прямой четыре километра - недалеко. Спешу

обрадовать вас, - Оноприенко встал в угол комнаты и открыл классу спрятанный плакат

с надписью:

Провода Интеллекта и его видеокамеры в рощу не проведены.

Но он может что-то заподозрить, если мы там задержимся."

"МЫ БЫСТРО!!!" - этот ответ, сопровождаемый громовым хохотом нескольких

мужских голосов и хихиканьем девочек, сотряс комнату так, что никто не услышал

как к двери подъехала передвижная кухня.

"Завтрак! Ура! Мы так проголодались!" - из разных углов класса послышались

радостные возгласы, когда открылась дверь в комнату и у порога показалось

громоздкое сооружение.

Повариха, остриженная наголо по правилам Корабля, вкатила в класс

передвижную кухню и, с хмурым видом, окликнула всех:

"Тарелки, ложки есть? А то сейчас дальше поеду."

"Есть, есть, у нас тут все для завтрака есть" - учитель, смеясь, подошел к

поварихе и скомандовал:

"Староста класса - раздать принадлежности для приема пищи!"

Один из парней, во все время урока не проронивший ни слова, подбежал к стене,

снял оттуда кучу пластиковых тарелок и поставил ее на первую парту среднего ряда.

Повариха открыла крышку котла, взяв тарелку; она черпала туда половник пшенной

каши и тарелка передавалась взад. Через некоторое время у каждого из присутствовавших

на парте была порция пшенки, которую и начали уписывать подростки пластиковыми

же ложками, розданными старостой.

"Кому надо - кипяток" сказала повариха и передала Майклу емкость

с теплой кипяченой водой.

"А это - десерт. Один банан на четверых. Беременной - целый. Пока!"

И передвижная кухня поехала в другой класс.

На первую парту учитель положил 6 бананов. Потом присоединился к завтракающим

и сам. Лукерья, как и все, утоляла голод кашей, с наслаждением чувствуя, как ее

совершенно пустой желудок наполняется пищей.

Она налила себе в кружечку полстакана кипятка из емкости и, заодно прополоскав рот,

выпила воду.

"Бананы в коридор не выносить! Использовать строго по назначению." - неожиданно

проквакал из динамика в учительском столе Интеллект.

"Ой!" - Майя Хярьюнпя деланно изумилась, выпятив губки:

"Интеллект! А как можно использовать банан не по назначению? Я не понимаю!"

Но интеллект молчал, не желая отвечать на провокационные вопросы.

"Как и огурец, - сказал кто-то из парней, - теперь понимаешь?"

"Нет, - Майя продолжила свою игру, - я не понимаю, что общего у сладкого, желтого банана и у водянистого, безвкусного, зеленого огурца!"

"Ладно, я тебе как-нибудь объясню." ...

"Окончание урока - в свободной форме" - зевнув, объявил товарищ Оноприенко,

размякший после хорошей порции каши, как и все его подопечные.

"Ставлю проблему: вокруг звезды вращается планета.

Размер и орбита планеты - как у Марса в покинутой нашими предками Солнечной системе.

Ядро из железа; под поверхностью планеты вплоть до ядра - 350 километров водяного льда. Звезда вдруг начала от внутренних процессов нагреваться. Что будет с планетой?

Свои соображения представьте к завтрашнему уроку."

"Лёд планеты начнет таять!"

"Это понятно! А потом?" - проблема явно увлекла юношей, а вот девочки молчали,

смотрели на учителя, в парты и на потолок.

"Товарищ учитель, - подал голос староста, - может, посидим на матах в спортзале, чем на жестких стульях. Все равно второй урок физкультура."

"Резонно, - согласился Оноприенко, - бананы и кипяток возьмем с собой."

"Анжела, - обратился он к беременной, - Вы можете почитать что-нибудь без нас."

Анжела молча кивнула. Учитель подошел к своему стулу у доски (завтракал он

рядом с учениками, сев за одну из пустых парт), отодвинул его и потянул за

край оказавшейся у него в руке веревки. Открылся люк в спортзал этажом ниже,

в который надо было спускаться по такой же лесенке, по которой он слез

сверху в класс. Оноприенко исчез в отверстии люка первым, за ним стали быстро

спускаться парни; девочки медлили.

"Девчонки, - кто-то из парней крикнул снизу, - не в первый раз! Мы вас подхватим,

если что." ...

Лукерья шла последней. Она присела на край отверстия, левой ногой потянулась к одной

из перекладин лесенки, руками схватилась за самую верхнюю ее перекладину и

посмотрела вниз - прямо под ней на полу были навалены папирусные маты в таком

количестве, что разбиться при падении было невозможно. Школьники - кто разошлись

по спортзалу, кто столпились вокруг мат, ожидая ее. ...

И в этои момент погас свет.