Юные шутники. Часть 5

Продолжение. Начало см. чч. 1-4.

В последний раз они приехали к нам на пруд аккурат на Ильин день. День не заладился с самого утра: на нашей дачной улице лежала сбитая машиной кошка. Хоть мы были в этом не виноваты, и ничего уже сделать нельзя было, но на душе было погано.

Ребята продемонстрировали очередные "обновки". Лера нашла себе плавки от другого купальника, более высокие и целомудренные — но тоже женского покроя, с плоским передом. На ней они сидели идеально, а по форме выглядели издали как мальчишеские. Вариант с шишкой, впрочем, тоже не исключался.

Для Вити они подобрали верх такого же цвета, как и его плавки, как будто это был один комплект. Теперь, если бы появились посторонние, он мог быстро одеться по полной программе. Верх, правда, был излишне тётошным, с бретельками, на косточках — но так было тоже натурально: в этом возрасте все девочки хотят поскорее выглядеть взрослыми женщинами и немного опережают свои возможности.

Увы, этим и пришлось воспользоваться почти сразу же. Опять было воскресенье. Ближе к середине дня к нам припёрлась большая и шумная компания едва ли не со всем, что только может быть в людях отвратительного. Музон, сварливые бабы, громко рыгающие пузатые мужики со своим пивом, брехающие в пустоту собаки и голосящие дети. Нет, вру, не со всем: в людях ещё много разной мерзости бывает. Бесконечно много. А вонючий дым от их шашлыков ветер крутил по всей поляне — даже погода в тот день была какая-то неустойчивая, беспокойная. Мои все сразу прикрылись полотенцами, потом натянули лифчики — даже Лера, которая, по нашему сценарию, должна была играть мальчика. Но перед этой публикой не то что играть, а даже находиться рядом с ними было противно.

— Может, пойдём куда-нибудь поближе к дачам переберёмся? — предложила жена. Там народ хотя бы врозь сидит, поляна одна на всех, зато большая.

— Да, пожалуй. Хуже, чем здесь, сегодня уже не будет.

Мы собрали вещи и ушли. По дороге в лесочке поправили костюмы до оригинального состояния, пристроили прочий реквизит — кому пластырь, кому шишку. Всё-таки впервые на главной сцене, прем-мьера!

На длинном открытом берегу было людно, как на черноморских пляжах. Нам пришлось пройти его пешком почти до конца. Валера с Викой шли впереди, держась за руки. Мы с женой катили их велосипеды немного сзади, наблюдая за реакцией зрителей. Реакция, однако же, была самая лучшая, какая только могла быть — никакая!

Относительно свободное место, чтобы хоть не совсем вплотную с чужими тушками, нашлось только ближе к плотине и дачам. Вероятно, кто-то оттуда ушел только недавно. Тоже тесновато, но шансов найти что-то лучшее после него было совсем уже мало. Устроились так же, как и шли — немного врозь, как будто мы не знакомы. Валера с Викой искупались и снова замкнулись друг на друга, но их уединение продержалось недолго. Вскоре около них образовалась компания из трёх парней, которые завязали с ними какой-то разговор. И кажется, не слишком приятный для них. Растерянно оглядываются… Парни технично оттесняют Вику, берут Валеру в "коробочку" с трёх сторон… Надо идти выручать.

— Валера, Вика! Что вы там сидите? Идёмте сплаваем.

Общение с родителями жертв никак не входит в планы этой шпаны. Скомкав разговор парой каких-то не очень дружелюбных фраз, они отваливают. Ребята бледные, Леру колотит нервная дрожь, у Виктора рефлекторно сжаты кулаки.

— Спась-сибо… Не думали, что тут так бывает.

— Бывает, ребята. Из этого вообще-то вся жизнь состоит, только в разных формах.

Меня когда-то тоже отец так прикрыл. Обычно мы ходили с дачи на станцию через лес, а тут я решил, что пойду по другой дорожке — мимо деревни. Мы же упрямые все в этом возрасте. Считал, что она короче, и хотел засечь время. Про то, как деревенские относятся к городским, я ещё не знал. Даже не знал, что об этом надо знать.

— Зато на главное-то вы внимания не обратили, — разряжает обстановку жена. — Они же даже общались с вами — и так ничего и не поняли. Драться собрались с Валерой!

— Да уж, устроили мы тут представление… Только аплодисментов не хватает.

— Знаешь что, Виктор. Ты, конечно, свои силы сам оценивай всегда. Но если ещё раз в такую ситуацию попадёте, у тебя будет только один козырь — неожиданность. Бить-то собираются не тебя, тебя в таком виде вообще в расчёт не принимают. Бей первым и выбивай главаря. А дальше — бог судья.

День, конечно, испорчен уже безнадёжно. Мы сворачиваемся и уезжаем с этого неуютного места. По дороге пытаюсь высмотреть среди разложившихся на пляже тел эту шпану, но их не видно. Если они не отвяли сразу, а продолжали пасти нас по-серьёзному, то сейчас должны оттянуться на кривую лесную тропинку к станции. Будут поджидать там в расчёте, что нам туда и что беззаботная молодёжь опять оторвётся от взрослых. Но мы сворачиваем совсем на другую дорогу, и потом ещё нарочно едем полями. Если дело совсем серьёзно и за нами всё-таки попытается увязаться "хвост", его будет видно издалека. Еду замыкающим, оглядываюсь — нет, всё спокойно.

Холодный фронт уже катился прямо через нас концентрическими дугами облаков. Под тревожным ветреным, багряным закатом мы проводили ребят к их посёлку, до лесочка километрах в трёх от него. Того самого лесочка, наверное. Дальше, сказали они, они сами доедут, здесь чужие уже не появляются. Теперь они знают, почему. Тысячи лет человеческой цивилизации никак не изменили фундаментальных понятий нашего животного мира: своё племя, своя стая, своя территория. На обратном пути мы тоже никого не встретили. Кошку тоже уже убрали. Всё нормально.